Прощай СССР

Глава 8

В этой новой жизни я уже перестал чему-то удивляться. Так мне казалось. Но… Нельзя недооценивать окружающую меня реальность. Убедился в этом снова.

Только Петя Ванечкин мог оказаться в ситуации, в которой он оказался. То есть я оказался. В вонючем подвале, в компании таких же рукожопых недоумков. Просто вместе с этим нелепым сосудом мне, похоже, передалась его нелепая способность вхерачиваться в жир ногами. За все годы своего существования, прежнего, конечно, я не попадал столько раз в какие-то дурацкие обстоятельства, сколько за эти недели.

Если проследить цепочку всех событий, которые привели нас к этой двери, то отправной точкой я и был. Мне пришла в голову мысль, как остаться в лагере. Я надоумил Дашку отправиться на поиски знамени. Вернее, тут, конечно, не только я. Тут дядя Родя еще постарался. Но тем не менее, побег девчонки тоже связан со мной. Я отправил Мишина и Ряскина составить компанию сестре Ванечкина. Ну, и дальше, каждое событие цеплялось друг за друга, напоминая конструкцию из домино. Толкнешь одну костяшку, автоматом полетят все, по очереди, падая друг на друга.

И вот теперь дверь…

Сначала желающих ее открыть было много. Если говорить более конктерно, то все. Мишин, Ряскин, Селедка, Маша, даже Богомол. Только у меня имелось сильное опасение. И оно, кстати, на фоне предыдущих событий, обоснованно. Просто в этой новой жизни, как в суде, все сказанное может быть использовано против вас. Так и здесь. Каждый следующий шаг может оказаться хреновее предыдущего.

Поэтому в первые несколько минут я тупо держал оборону. В полном смысле этого слова. Встал, прижимаясь спиной к дверце, раскорячился, и упорно не хотел кого-то к ней подпускать.

— Ну, как⁈ Ты что? — Мишин аж подпрыгивал на месте от нетерпения. — Как не будем открывать? А если там, к примеру, пристанище Белой Дамы. Если мы, наконец, раскроем секрет ее существования⁈

— Белой Херамы! — Я рявкнул на Васю, уже не особо переживая о его тонкой душевной организации. — Угомонись ты с этой дамой. Нет привидений. Не существует! И загробной жизни тоже нет! Ерунда это! Ты умрешь, тебя зароют в землю и дальше не будет ничего. Ясно? Фокина! Скажи ему!

— А что я? — Маша посмотрела на меня выразительным взглядом. Мол, ты что творишь? Палишься со страшной силой!

В общем, минут десять ещё вся компания одновременно уговаривала меня открыть эту чертову дверь.

Я сопротивлялся. А зря… Но в тот момент меня прямо крыло от крепкого опасения, что за дверью будет еще большая задница, чем сейчас. Могу представить состояние взрослых, когда в лагерь прибежит Дашка с рассказом о Богомоле, провалившимся сквозь пол старого дома. Но более ярко могу представить состояние взрослых, когда явившись для спасения одного придурка, они дополнительно найдут в яме еще пятерых не особо умных.

Наконец, доводы товарищей возымели на меня определённое действие. Впрочем, не все, конечно. Убедила Фокина.

Потому что версии, выдвигаемые остальными, были настолько фантастические, что у любого взрослого адекватного человека вызвали бы смех. Просто я уже не видел во всем ни черта смешного. Самые нелепые поступки этих детей неожиданно приводили к таким последствиям, от которых точно смеяться не захочется.

Мишин упорно настаивал на Белой Даме, Ряскин был уверен, что за дверью — клад. Селедка считала, там — тайный ход, которым могли пользоваться, к примеру, в войну. И это ход выведет нас… Куда-то. Здесь фантазия Тупикиной дала сбой и с местом она определиться не могла. Даже Богомол что-то усиленно мычал, размахивая руками. Видимо, тоже пытался убедить меня прислушаться к общему мнению.

А я, в отличие от остальных, ничего хорошего не ждал. Потому что стоит хоть немного дернуться в сторону, начинается какой-то вселенский мандец.

Тем не менее, самым весомым аргументом стали слова Фокиной.

— Слушай…Я сейчас скажу странную вещь…особенно странную для нас с тобой. — Она подошла совсем близко, чтоб остальные, которые в этот момент были заняты активными спорами по поводу привидений и золота, не услышали наш разговор. — Но тебе не кажется, что все складывается, как по сценарию? У тебя нет ощущения, будто нас кто-то ведет в определённом направлении?

Я с удивлением посмотрел на Машу. О чем она, вообще? Во всякие вселенские перста́ и предопределения псионики не верят. Причина та же. Мы знаем, что вне пределов земли нет ничего. Пустота. Вакуум. Космос с миллиардами холодных или наоборот — пылающих звезд. Нет ничего, что могло бы считаться Высшим разумом. Высший разум — это мы. Это я и Маша. Надеюсь не только были им, но и остаемся.

— Просто давай откроем ее…– Фокина поняла мой взгляд правильно, но продолжала стоять на своём. — Я уверена, не просто так мы тут оказались. Предлагаю проверить мою теорию. Доверься обстоятельствам. Если за этой дверью есть нечто важное для нас, то значит, я права. И тогда, выходит, наше попадание именно в эту точку, в эти сосуды точно является результатом чьих-то действий. Помнишь? Мы же с тобой уже задавались вопросом, по какой причине книга отправила двоих людей в один временной промежуток, в одно место.

— Черт…– Я развернулся и с сомнением уставился на дверцу. Выглядело она очень подозрительно. Чисто на мой взгляд. Высотой где-то с половину человеческого роста, ржавая, старая. Такое чувство, будто ее лет сорок не трогали.

— Хорошо! — Крикнул я громко остальным участникам нашего вынужденного заточения.

Там как раз спор достиг своего апогея. Селёдка пообещала откусить Мишину ухо если он сейчас же не заткнётся со своей Дамой. Или ударить его сильно в нос. Зная эту девчонку, вполне допускаю серьезность подобных заявлений. Тем более Вася со своим привидением реально всех достал. Ряскин пообещал прибить их обоих, если они не прекратят лаяться, пока где-то там лежит клад, ожидая, когда его найдут. Богомол просто метался по скромному периметру нашей вынужденной темницы, наталкивался на бегу на всех подряд, и драл волосы на голове.

Стоило мне произнести это вслух, моментально наступила тишина. Спорщики обернулись к нам с Машей.

— Что «хорошо»? — С недоверием спросила Селедка.

— Хорошо. Давайте открывать. — Пояснил я и отошел в сторону.

Тут же весь энтузиазм у моих товарищей пошел на убыль.

— Что? Прям откроем? — Мишин с недоверием посмотрел сначала на меня потом на Машу.

— Угу. Дерзайте. — Я сделал широкий жест рукой в сторону двери.

— Так, это…может, ты сам? — Антон даже как-то забыл о своем желании найти клад.

— Вот молодцы вы, конечно! — Я повернулся к двери лицом, несколько секунд внимательно изучал, а затем подошел ближе. Внешний вид ее, честно говоря, вообще не внушал доверия.

— Может, там соленые огурцы с помидорами хранятся. — Нервно хохотнул Мишин.– А что? Сделали люди себе погреб, а когда уезжали, забыли про него, вот и вся загадка.

— Кому что…– Селедка оглянулась на него со скептическим выражением на лице. — А Васе лишь бы еда…

Я взялся за ручку двери и попробовал потянуть створку на себя. Хрена там. Попробовал толкнуть, тоже не особо получилось.

— Да погоди ты. — Ряскин, не выдержав, подскочил ко мне и принялся изучать дверь. — Нет. Надо от себя. Смотри, как расположены петли. Ну-ка, давай…

Мы с Антоном попробовали вдвоем. Навалились одновременно. Ни черта не вышло. Тогда Мишин, Селедка и Фокина, будто сговорившись, сорвались с места и кинулись на помощь. В итоге, мы облепили эту дверь, как муравьи. Видимо, из-за долгого времени, которое прошло с момента, как ее открывали последний раз, створку заело или заклинило.

— А ну…сейчас…Секундочку…

Толстяк отошёл подальше, к противоположной стене, а потом, примерившись к точке удара, с криком стартанул с места вперед. Мы даже не успели в сторону отскочить. Хотя бегущий и орущий Мишин — пугающее зрелище.

В итоге, дверь не просто открылась, она буквально отлетела в сторону вместе со всей нашей компанией, ввалившейся кучей внутрь.

— Да что ж за твою мать…Почему мне так везет? — Я снова барахтался под чьим-то весом. Конечно же во время падения на меня сверху кто-то приземлился. Иначе просто и быть не могло.

Я активно начал бороться за свободу действий, спихнув с себя Ряскина. В этот раз ухитрился оказаться под Антоном. Одним движением толкнул его в сторону и вскочил на ноги. Ну, как вскочил… Со всей дури усандалился головой о земляной потолок и тут же присел обратно.

— Мляха муха! — Вырвалось у меня вслух. Не сказать, чтоб было очень больно, все-таки земля в этом плане помягче, чем искусственная, твердая поверхность, но приятного тоже мало.

— Черт… Он длинный…Очень длинный. Конца не видать…– Высказался Мишин, глядя в темноту.

Он оказался неожиданно умнее и стоял, немного наклонившись, чтоб иметь возможность не упираться башкой в потолок этого земляного тоннеля.

К тому же, учитывая, что Вася был той самой ударной силой, которая открыла дверь, он, в отличие от нас всех вполне успел сгруппироваться и с самого начала всего лишь шлепнулся на колени. Теперь, оценив обстановку, принял ту позу, которая в данном месте подходила больше всего. В полный рост здесь даже подростку невозможно выпрямиться.

По итогу, после короткой оценки места, я пришел к выводу, что оказались мы в каком-то лазе. Иначе это не назовешь. Хотя, выглядел он вполне себе добротным. Стены явно утрамбовывали долго, а в некоторых местах даже укрепили деревянными подпорками.

— Ничего себе… — Ряскин прополз немного вперед и теперь разглядывал подземный ход, поворачивая башку, как флюгер, в разные стороны. Селедка и Фокина вообще притихли.

Богомол оказался дальше всех. Впереди. Не знаю, как он так ухитрился. Перекувыркнулся только если через нас с Антоном. Мы ведь первые стояли, грубо говоря. И влетели в тоннель тоже первые.

— Жутко…– Тупикина поёжилась. — И что дальше? Там, в далеке, совсем темно. Здесь свет хоть попадает из дома. Частично.

— А дальше надо ползти или идти. Кому как удобнее. Спички есть? Мало ли, может балуетесь на досуге вредными привычками… — Я по очереди посмотрел сначала на Васю, потом на Антона. Те переглянулись между собой.

Пока мы играли в «гляделки», Богомол мои слова про «ползти» принял за команду и очень резво двинулся по тоннелю вперед. Но мы пока ещё этого не заметили. Решали, как быть дальше.

— Ванечкин…– Антон нахмурился. Голос его звучал несколько напряжённо. — Это опасно. Вдруг ход может обвалиться? Или что-то такое?

— Может. Но не думаю. — Я посмотрел по сторонам. — В ширину лаз достаточно просторный. Если раскинуть руки, то я вполне помещаюсь. А вот вверх — нет. Низко. Странная конструкция. Скажем прямо. Но обрушиться… Сомневаюсь. Иначе он уже бы обвалился. Судя по расположению двери в подвале, тоннель идет от моря, а не к нему. Уверен, было сто пятьдесят возможностей этому тоннелю рухнуть. Дверь видели? Ей черт его знает, сколько лет…

— Ты куда⁈ Эй! Ребят! Ребята, смотрите, он побежал в темноту. Ну… То есть попоз. — Окликнула нас Селёдка. Они с Машей сидели на коленках, чуть позади, но прекрасно рассмотрели манипуляции Богомола.

— Млять… — С чувством высказался я, уже не обращая внимание на остальных и не думая, мог ли Ванечкин раньше ругаться матом. Пусть думают, что хотят. Просто вдалеке, очень вдалеке, мелькнула светлая рубашка Богомола и все… Окончательно пропала. Этот придурок реально уполз вперед. Причем очень быстро уполз. Теперь нам по-любому надо идти за ним. Или кому-то одному или всем.