Проститутки

Проказник Боб

Саша лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку и ревела как ненормальная. Её сняли с петли уже в третий раз. Снова успели. Когда это произошло в первый раз, списали на шоковое состояние, до которого её довёл очередной мерзавец клиент. Во второй раз поняли, что девчонка с неуравновешенной психикой и склонна к суициду. Мамка хотела выгнать её из конторы, опасаясь за бизнес. Лишние проблемы с полицией ей нужны не были. К тому же это портило общий настрой в коллективе. Но тогда Саше удалось всеми правдами и неправдами вымолить прощение и дать ей ещё один шанс.

И вот это случилось снова. Сегодня она работала вместе с Розой и Венерой. Когда Роза услышала шум в соседней спальне и забежала туда, Саша уже болталась под люстрой. Она умудрилась как-то закрепить ремень на крюке, на котором висел плафон, освещавший комнату, забраться на тумбочку, расшатать её ногами и опрокинуть на пол. На крик Розы прибежала Венера, и вместе они сняли нерадивую подругу из-под потолка.

Сейчас Венера гладила её по волосам и шептала на ушко, что всё позади и нужно уметь отстраняться от работы. Если принимать выходки клиентов близко к сердцу, то ничем хорошим это не закончиться.

– Ты пойми, это просто работа. Ты должна полюбить её и полюбить этих недоносков, мечтающих по пьяной лавочке потыкать членом в девушку. Не нужно воспринимать их как мужчин, с которыми ты пытаешься построить отношения. Они для тебя лишь временные попутчики в ночному купе. Утром ты выйдешь на своей станции и вернёшься к нормальной жизни, позабыв с кем провела время в пути. Только так, Сашенька, только так, иначе будет тяжко.

Она знала, что говорила. И Саша ей верила. В конторе про Венеру ходили легенды. Она бывала в таких передрягах, какие не снились и супергероям голливудских фильмов. Другие бы на её месте давно наложили на себя руки или сошли с ума, а Венера, казалось, смеялась в глаза самой смерти.

– Как тебе удаётся справляться с этим?

Венера показала ей руки.

– Видишь эти шрамы? Однажды, когда я была такой же молодой и неопытной, верила в любовь и мужскую порядочность, меня отправили на субботник к ментам. То, что эти выродки со мной вытворяли, невозможно описать словами. Вернувшись домой, я взяла нож и вскрыла себе вены. Но, слава Богу, родители вовремя нашли меня, избитую и лишённую веры в человечество, истекающую кровью и почти потерявшую сознание. Меня успели отвезли в больницу, и врачи в реанимации вернули мне жизнь.

Саша перестала плакать, села на кровати, поджав голые коленки руками, и внимательно слушала старшую подругу по цеху.

– Я была психологически сломлена, и родители поняли, что нужно принимать радикальные меры: доктора и таблетки мне уже не помогут. И тогда меня отвели к одной бабке, которая и объяснила мне что к чему. Я об этом никому никогда не рассказывала, но с тобой поделюсь, потому что ты хорошая девчонка и напоминаешь меня в молодости. Не хочу, чтобы в следующий раз мы снимали с петли уже остывшее тело.

Венера встала, прикрыла дверь в комнату, потом забралась на кровать и села рядом с Сашей. Она заговорила шёпотом, чтобы Роза, сидевшая на кухне с водителем, их не слышала.

– У каждой девочки есть злой дух, который прячется в доме, где она живёт: в чулане или на чердаке, в шкафу или под кроватью. Зовут его Проказник Боб. Он невероятных размеров с красными кровавыми глазами и длинным змеиным языком. У него корявые несуразные руки, покрытые шерстью, горб на спине и хвост как у чёрта. По ночам, особенно в полнолуние, он выбирается из укрытия и начинает мучить девочек. Его невозможно увидеть во мраке, поэтому девочки не могут понять, что с ними происходит. Им кажется, что они это делают сами, но правда в том, что всё это проделки Проказника Боба.

– А что он делает? – дрожащим голосом спросила Саша.

– Сначала он начинает гладить девочек волосатыми пальцами, и девочки чувствуют лёгкую щекотку или чуть приятную дрожь в теле. Потом он оголяет им животы и начинает дуть прямо в пупок. А дыхание у Проказника Боба горячее, и девочкам, кажется, что в их трусиках начинает что-то зудеть. Им хочется почесать писю, и они снимают трусики, а Проказнику Бобу только этого и надо. Он берёт огромными корявыми руками их ноги и раздвигает в стороны, а после опускает омерзительную рожу прямо к писе, засовывая в неё свой змеиный шершавый язык. До самой матки. И начинает вылизывать стенки влагалища. Девочки чувствуют сладкую негу и принимаются ласкать себя пальчиками. А злой Боб нализавшись писи, берётся мучить девочек, путая им в голове мысли. В левое ухо он кидает им семена похоти, а в правое – семена стыда. Семена похоти всходят быстрее, и девочки готовы на всё, лишь бы их выебали. В погони за этим они могут опуститься на самое дно человеческого инстинкта, где никогда не было морали и нравственности. А когда всходят семена стыда, девочки уже, как правило, согрешили. И в их головах начинает твориться гнусное: они сожалеют о содеянном и занимаются самокопанием, выдумывая то, чего никогда не было.

Саша слушала Венеру, открыв рот и понимая, что это самое и происходило с ней постоянно, раз за разом. Она то думала, что причина кроется в ней, а на самом деле всё это были проделки Проказника Боба!

– Как избавится от него? – спросила она с трепетом.

– Проказник Боб очень коварен и склонен к гулянкам и пьянкам. Когда девочки теряют покой и не ведают, что творят, он надевает на них самые вульгарные одежды, вешает на шею поводок и тащит туда, где царит разврат. Но у него есть слабые стороны. Он самый настоящий бабник и пьяница и никогда не пропускает мимо ни одной юбки и ни одной стопки. Поэтому перед сном нужно ставить рядом с собой полную бутылку водки. И когда Проказник Боб вылезет из шкафа или чулана, он увидит алкоголь и начнёт пить. А он не знает краёв, поэтому не успокоится, пока не выпьет всю бутылку до дна! После он заснёт пьяным в стельку, не успев поиздеваться над девочкой.

– Всё так просто? – удивилась Саша.

– Просто, да не совсем. Нужно знать главное…

Но Венера не успела договорить, так как в комнату забежала Роза и сказала:

– Одевайся, красотка! Тебе опять на вызов.

Следом вошёл водитель и с любопытством поглядел на Сашу. Его звали Филимон. Это был весёлый молодой человек, успевший присесть на уши всем девчонкам в конторе, а после этого залезть им под юбки своими пропахшими анашой руками. Каждую он поимел на заднем сиденье своего старого уставшего мерседеса, и только Саша ему ещё не дала.

Венера посмотрела с грустью на младшую подругу и сказала:

– Как вернусь, дорасскажу историю. Не переживай, бедняжка. Эти козлы ноготка твоего не стоят.

Филимон усмехнулся, а Роза подошла к Саше:

– Не беспокойся, Венера, я с ней посижу. Сегодня, наверно, пусть не работает, я за двоих отпахаю. Да, маленькая? – и она поцеловала неудавшуюся самоубийцу в лоб.

Филимон увёз Венеру на заказ, и Саша осталась наедине с Розой. Они немного поболтали, поплакали, и вскоре в квартиру вошёл первый клиент. Роза, как и обещала, увела его в другую комнату, и пока они там с ней трахались, Саша взяла на кухне пузырь водки и поставила его под кровать. Выключив свет, она села на пол возле батареи.

Сначала всё было спокойно. До уха Саши доносились только стоны Розы за стенкой. Но потом ей показалось, что она услышала какой-то шорох под кроватью. «Это Проказник Боб» – подумала Саша и зажала рот ладошкой, стараясь дышать как можно тише.

Под кроватью что-то зафыркало, и девушка услышала, как кто-то открыл бутылку водки. Саша наклонила голову, стараясь рассмотреть, как выглядит полуночный гость. И вот Проказник Боб, держа в корявой руке открытую бутылку, вылез из-под кровати. Он был действительно огромного роста, не смотря на уродливый горб на спине, и смотрел на Сашу кровавыми большими глазами, изредка показывая ей свой раздвоенный змеиный язык.

– Ты Проказник Боб? – тихо спросила его Саша.

– Да, выпьешь со мной? – ответил он и протянул ей бутылку с водкой.

Дрожащей рукой Саша взяла протянутую ей поллитровку.

– Пей, иначе залижу до смерти, – прошипел Проказник Боб.

Саша отхлебнула из горла огненную водицу, поморщилась и отдала бутылку обратно ночному гостю. Они начали болтать о всякой чепухе, не забывая время от времени прикладываться к горлышку. Через полчаса бутылка была пуста.