Противоположности притягиваются

Глава 4

Отсидела пары, находясь в отличном настроении. Готова была петь соловьем. Посмотрела на часы и поняла, что есть 15 минут свободного времени, а потом пойду в актовый зал.

Спустилась по лестнице на первый этаж и пошла к выходу, желая немного подышать свежим воздухом, когда зазвучала мелодия моего сотового телефона. Захар.

Не хотелось разговаривать, но почему я должна бегать и прятаться?

Нажала прием и сухо ответила:

– Слушаю.

– Нам нужно поговорить, чтобы больше не расстраивать родителей, – сразу выдал мужчина деловым тоном.

Родителей? Для моего отца расстройство – это нормальное состояние в отношении меня.

– Захар, я не выйду за тебя, – спокойно произнесла, надеясь, что он поймет.

– Милана, давай без девчачьих капризов. Поговорим и все решим. Я через полчаса буду на стоянке университета. Жди.

– У меня репетиция, – мгновенно проинформировала, не собираясь пропускать подготовку к выступлению из-за него.

– Тогда буду через два часа, – недовольно рявкнул он.

– Хорошо, – выдохнула и тут же услышала гудки.

Не успела сделать и несколько шагов, как вновь послышался звон телефона. Отец. Удивленно посмотрела на экран, не веря своим глазам, и сглотнув, ответила:

– Слушаю.

– Я около твоего университета. Поговорим? – сразу перешел к делу Сергей Сергеевич.

Посмотрела на свои черные сапожки, и устало выдохнула:

– У меня репетиция.

– Десять минут, больше и не нужно. Мне тоже некогда рассиживаться с тобой, – почти со злобой сообщил он.

– Хорошо, куда идти?

– Кафе, рядом с вашим университетом.

– Ты там?

– Да, поторапливайся, – буркнул отец и положил трубку.

Посмотрела на свой сотовый, и замерла на несколько секунд, стоя на улице. Отвратительное предчувствие разочарования повисло в груди. Хотя с отцом по-другому не бывает.

Как же было хорошо, когда мама жила с нами! С ней я даже не чувствовала угнетающей обстановки между мной и отцом, как сейчас. Это появилось тогда, когда ей стало плохо и наняли сиделку, ухаживающую за ней, а потом… начался сплошной ужас. А так, мама всегда старалась сглаживать все контрасты своей любовью и добротой, чего сейчас мне так не хватало.

Вздохнула полной грудью и пошла по дорожке в кафе, находящееся на той стороне дороги. Войдя в помещение, выполненное в коричневых и молочных цветах, с круглыми столиками и мягкими зонами, взглядом искала отца. Увидев его в дальнем углу пустого кафе, где почти никого не было, подумала, что он специально выбрал именно это место. Несомненно, для важного разговора.

Медленно подошла к нему, и села напротив. Только хотела задать вопрос, как подошла официантка и спросила, чего мы желаем. Я автоматически заказала шоколадный молочный коктейль, а отец рявкнул, что ему ничего не надо и пусть больше не подходят к нашему столику. Грубиян. Удивляюсь, как он работает с людьми, если не умеет вести себя даже в простом студенческом кафе.

– Что ты хотел сказать? – спросила, не желая тратить лишнее время, смотря на его недовольное лицо.

– В общем, чтобы дед тебе ни наговорил, у вас ничего не получится.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила, сжимая свою маленькую черную сумочку, перекинутую через плечо.

– Я… истратил все твои деньги, – как ни в чем не было заявил он, нагло смотря мне в глаза.

Пораженно открыла рот, видя его ехидство и раздражение на лице, и с волнением прохрипела:

– Это невозможно! Банк не допустил бы…

– Все возможно, если заплатить нужным людям. Мне выдали всю сумму твоего наследства еще три года назад.

– Но… как ты мог? Ты не имел права! – воскликнула, не до конца понимая значения его слов. Мозг отказывался принимать столь ужасную информацию.

– А на что я должен был жить и финансировать убыточный бизнес? Все, что зарабатывал, бесследно уходило на житейские расходы и зарплаты сотрудникам гостиниц. И когда Зина заболела, я увидел выход, выпросить у банка часть денег на лечение, а потом, через год уже перевел все на свой счет, чтобы раскрутиться и вернуть долг на место.

– Получилось? – с обидой прошептала, прекрасно зная его ответ, если мы сидим здесь.

Ройф Сергей со злостью посмотрел на меня, как будто я не имела права задавать такой вопрос оскорбленному ему. Но я-то как раз и имела, так что пусть будет добр и ответит на него.

– Поначалу – да, пошла прибыль, и расходы, потраченные на улучшение гостиниц, стали окупаться, чем был доволен, но потом… Черт возьми, я тебя содержал и Марии требовались дорогие безделушки, машина, загородный дом. А ты знаешь, сколько он стоит? Очень большие деньги!

– Ты покупал ненужную недвижимость и драгоценности своей жене на мои деньги? – воскликнула, не веря, что этот корыстный, жадный человек – мой отец. Разве такое бывает?

– Еще раз напомню, что ты, между прочим, тоже нуждалась в определенных средствах, – съязвил Сергей Сергеевич, щурясь левым глазом.

– Каких это? Одежда и еда? Ты о чем? Это мелочи по сравнению с той суммой…

Отец не дал договорить, стукнув по столу кулаком, и резко оповестив:

– Милана, у меня нет времени на твои истерики. Через полчаса важная встреча.

– У тебя встреча? – почти прокричала в ужасе от свалившегося на меня счастья. Неожиданно, как кирпич на голову. Прочистила горло и резко продолжила: – Да как тебе совесть позволяла меня еще и шантажировать?

– А что мне оставалось делать? На данный момент меня прижали кредиторы, за ссуду, которую я был вынужден взять на строительство новой гостиницы в Питере.

– Ты нормальный? Какая гостиница, когда ты с тремя не смог справиться!? Они вгоняют тебя в убыток, а ты взял ссуду на строительство новой?!

– У Марии была мечта открыть гостиницу в любимом городе, и, просчитав бизнес-план, я понял, что это стоящая идея…

– Нет, я не хочу тебя даже слушать, – выдохнула и резко вскочила, тут же услышав:

– Сядь, если хочешь, чтобы я и дальше обеспечивал оплату твоей матери, потому что, как только мой отец узнал состояние твоего счета в банке, передал тебе привет. Пожелал учиться и жить грамотно, принимая правильные решения.

Обида. Горечь. Ненависть. Мое сердце обливалось кровью от предательства собственных родственников.

Села, увидев официантку, быстрым шагом несущую мой молочный коктейль, но мне уже ничего не хотелось. Совсем. Хотя нет, было желание вылить напиток в лицо Сергею Сергеевичу, чтобы убрать ядовитое счастливое выражение с его лица.

Так, нужно взять себя в руки, выслушать все предложения отца и решить, что из этого мне будет выгодно. По-другому никак. С такими акулами мне не справится.

– Что ты хочешь? – устало спросила у него.

– Выйди замуж за Вигорского. Тогда… я верну твое наследство в полной сумме, и у нас все будет отлично.

– Нет, я не выйду за Захара.

– Милана, без брака – ничего не будет. Я должен, помимо банка, Вигорскому Евгению, и эта сумма значительно превышает ту, что числилась на твоем счету.

– Только честно, почему именно я? Какая выгода Вигорскому от меня? – поинтересовалась, желая узнать правду.

Отец замялся и, посмотрев куда-то в сторону, замолчал. Даже жутко стало от его правды, которую он не желает мне рассказывать. Возникла резкая мысль об условиях банка, и я тут же выдохнула:

– Хочешь, я скажу за тебя?! Все банально просто. Мой муж будет руководить моим наследством, вернее долей, если учитывать несгораемый лимит наследства для девочек.

– Да.

– Вот видишь, у меня нет больше повода с тобой разговаривать. Ты не только потратил мои деньги, но еще и решил продать меня. Уж извини, как-нибудь без меня.

– Милана, а где ты возьмешь деньги?

Вопрос на живую резал меня острым лезвием по внутренностям. Да… загнали в угол… Почему так? Да что же за жизнь такая?

Посмотрела в окно, увидев людей, проходящих мимо кафе: кто-то спешил, другие медленно прохаживались, а я решала очень важный вопрос, на который знала ответ, но произнести его вслух – не хватало сил.

Мама будет жить, а это главное. А там, как в песне: «стерпится – слюбится». Может, и я свыкнусь, приспособлюсь.

Невероятно жутко звучали мои размышления, но других вариантов не было. Дед – алчный жестокий тиран, а отец – хитрый и подлый интриган. Про мачеху не хочется и вспоминать. А вот моя мама – единственная, кто достойна слов. Поэтому ответ только один.

Обреченно вздохнула, чувствуя себя барашком на жертвоприношении, и сухо промолвила, стараясь не разреветься от жалости к себе:

– Какой срок этого брака?

– Три года – минимум, но если у вас не будет с ним детей, то ты имеешь право развестись.

– Но…

– Та сумма, что является полностью твоей долей в наследстве, и все, что вы вместе наживете с мужем, – останется ему, если не составите изначально брачный контракт, что в твоем случае не получится из-за большой суммы долга. При разводе тебе достается только квартира и определенная сумма в месяц.

«Жестоко, но так предсказуемо».

– Это почему так?

– Условия наследства, внесенные в договор, указаны с целью, чтобы женщина выбрала себе надежного и верного мужа. Но определенная сумма так и будет в банке.

– Подытожим. Я выхожу замуж и развожусь, если не забеременею за три года, получая квартиру и маленькое содержание. Так?!

– Да.

С жалостью посмотрела на него и процедила:

– А я-то думаю, с чего ты такой добрый? Квартиру маме дал, которую после продал на расходы за лечение. А оказывается, по условиям договора.

Мужчина ничего не ответил, лишь пренебрежительно посмотрел на меня, давая понять, что мой анализ и рассуждения ни к чему. Да уж… чего и следовало ожидать.

– Я могу не бес…

– Скажи мне, а тебе какая выгода от того брака?

– Не твое дело!

– Несомненно, – согласилась и, вставая, тихо проговорила: – Хорошо. Я выйду замуж за Захара. Можешь радоваться, что выгодно и благополучно продал свою дочь.

– Ты сама этого захотела. Я предложил тебе выбор, – заявил он, самодовольно улыбаясь.

Не смогла удержаться от искреннего ответа:

– Выбора не было, и ты прекрасно об этом знаешь.

– Отлично. Не забудь позвонить Марии. Она тебе расскажет по поводу свадьбы и платья, а мне некогда, – рявкнул он и, швырнув на стол несколько мелких купюр, рванул из кафе, а я продолжала стоять, пытаясь совладать с дрожью в горле.

Думаю, лучше посидеть. Опоздаю немного… Пусть. Сейчас мне очень нужно убедить себя, что все будет хорошо. Во всяком случае, попытаться в это поверить.