Прозрение любви

ГЛАВА ПЯТАЯ

Час спустя Сэм услышал, что Дел вернулась к себе в кабинет. Мгновение спустя она вошла к нему через соединяющую их кабинеты дверь, которой пользовались только они.

— Все тихо? — спросила она.

— Да.

— Я уладила все проблемы с Карен, показала ей, где что расположено, объяснила ее функции и задачи, сейчас она просматривает нужные ей для работы документы.

Дел присела на угол стола и глубоко вздохнула. Сэм снял очки, протер руками глаза и тоже вздохнул.

— Я такого поворота событий никак не ожидал!

Дел передразнила интонацию Сэма, заметив:

— Я понятия не имела, что они были женаты!

— Я снова просмотрел ее резюме, там ничего не написано о том, что она когда-то была замужем за Волкером, но опросник резюме и не предполагал вопросов типа «Сколько раз и за кем вы были замужем?».

— Да, придется внести поправку, добавить вопрос «А вы были замужем за Волкером?», — улыбнулась Дел, а затем добавила:

— Но если серьезно, что мы будем делать?

Она взяла со стола очки Сэма и покрутила их в руках.

Сэм пожал плечами:

— Не знаю. Ничего, наверное. Мы взяли ее на работу. И Волкеру придется работать с ней в одной команде. — Он сделал паузу. — Я не могу уволить сотрудника только потому, что другой со, трудник, пусть и хороший, имеет личные мотивы против работы вместе. Хотя я пообещал ему, что пересмотрю работу его отдела, чтобы ему можно было поменьше встречаться с Карен.

Дел удивленно приподняла бровь:

— Думаешь, получится?

— Попытка не пытка.

— Что ж, — задумчиво пробормотала Дел, — наверное, ты прав.

Дел протянула к нему руку и положила его очки в карман рубашки.

— Сэм?

Он так задумался, что не услышал ее обращения.

Он все вспоминал печальное лицо Волкера. Когда-то Сэма тоже оставила женщина, которую он любил.

Ее звали Лайза. И расставание с ней оставило в его душе неизгладимый след. Он не хотел, чтобы такое когда-нибудь повторилось с ним снова.

— Сэм? — снова позвала его Дел.

— Да?

— Почему ты носишь очки? Тебе ведь очки не нужны, разве нет? У тебя отличное зрение. Это обычное стекло, а не линзы.

«Вот черт! Совсем забыл про них!» — спохватился Сэм, не придавший значения тому, что Дел играла с его очками.

— Нет, — медленно сказал он, — они не оптические, это просто стекла.

— Почему же ты их носишь? — снова спросила Дел.

Сэм судорожно придумывал, что бы ответить.

Не мог же он сказать ей правду: что носит эти очки затем, чтобы никто его не узнал. Нет, такой ответ определенно не годится.

— Мне кажется, что в очках я выгляжу более серьезно, — начал он неуверенно.

Но Дел не заметила фальши в его словах. Такая причина ее явно забавляла.

— Ты подразумеваешь женщин, я так полагаю.

На них пытаешься впечатление произвести, такой серьезный, да? И как успехи? Кажется, очки не очень-то помогли тебе устроить личную жизнь?

Сэм сузил глаза:

— Ты считаешь это забавным?

— Это и есть забавно! — Она рассмеялась. Здравствуйте, я Сэм Диринг. Обратите на меня внимание. Я очень серьезный. У меня есть очки!

Сэму и в голову не пришло обидеться на эту шутку. Он ухватил ее за локоть и притянул к себе:

— А ты не хочешь обратить на меня внимание?

Она прижалась к нему, обняв его за шею. Затем ее руки скользнули вниз, в распахнутый ворот его рубахи.

— Я могла бы.

Сэм потянулся к Дел, сокращая расстояние между их губами:

— Обрати на меня внимание прямо сейчас.

— Эй, босс, у меня есть для вас несколько сообщений! — Пегги появилась в дверях и тут же выскочила обратно в коридор, захлопнув за собой дверь. Сэм и Дел услышали взрыв озорного смеха.

— Проклятье! — прошипел Сэм, с неудовольствием выпуская Дел из своих объятий. — Теперь все будут хихикать за моей спиной.

— А как насчет меня? — напомнила Дел, покрасневшая до кончиков ушей.

— Тебе не стоит волноваться. У меня имидж буки и грубияна, помнишь? Всем доставит удовольствие похихикать надо мной. А над тобой-то чего хихикать, ты ведь добрый полицейский.

— Ну, да, конечно, — кивнула Дел. Она смеялась, идя к дверям, чтобы впустить Пегги.

Не считая инцидента с Волкером и его женой утром в понедельник, это была лучшая неделя в жизни Сэма.

Он и Дел были все время вместе, завтракали вместе, потом ехали на работу. После того как они были застигнуты в кабинете Пегги, влюбленные старались больше не доставлять такого удовольствия ни ей, ни другим сотрудникам, но во время дня обменивались ласковыми взглядами. Но после того, как все расходились, а он и Дел оставались, как всегда, допоздна, Сэм уже не сдерживал себя.

Могло показаться, что с этого момента он не выпускал ее из рук. Тем не менее это не мешало им сделать все запланированные дела. Сэм усаживал ее к себе на колени, когда они обсуждали проекты и планы.

Устав от работы, Сэм все чаще и чаще отвлекался и отвлекал Дел, лаская ее.

— Прекрати! Остановись! — умоляла его Дел. Когда ты так делаешь, я не могу ни о чем думать!

Глядя в ее затуманенные желанием глаза, Сэм и не хотел, чтобы она думала ни о чем и ни о ком, кроме него.

Ему было нужно, чтобы она думала только о нем.

После работы они вместе готовили ужин. Дел готовила не хуже и не лучше его, так что без особых кулинарных усилий у них вполне прилично получался жареный цыпленок, картофель и салаты.

Сэма поражало, как легко им быть вместе.

Словно они прожили бок о бок несколько лет. С другой стороны, за последние годы они действительно большую часть времени проводили вместе, только не как возлюбленные, а как компаньоны. Но и как компаньоны они до мелочей изучили привычки друг друга.

«Компаньоны…» Сэм улыбнулся, несмотря на то, что официально это было не так, Сэм считал мнение Дел равным своему, прислушивался к ее идеям и доверял ей. Их отношения с самого начала переросли сценарий «начальник — помощник».

Сэм, например, знал, что больше всего Дел любила пиццу с перцем, а когда она раздражалась, ее глаза становились зеленее изумруда.

Она знала, что у Сэма мороженое вызывает расстройство желудка и он не любит тратить время впустую.

Ее привычка стучать пальцами по столу, когда она обдумывала какое-нибудь решение, раздражала его.

Он же, когда думал о чем-нибудь серьезном, грыз кончики ручек, причем в ход шли не только его собственные ручки. Он мог прийти к какому-нибудь сотруднику с разговором и за время беседы сгрызть его ручку. Так что свои любимые, красивые ручки все сотрудники, в том числе и Дел, при появлении Сэма прятали.

Но, несмотря на то, что и Сэм, и Дел знали друг о друге много забавных мелочей, Сэм с уверенностью мог заявить, что Дел все еще остается для него загадкой.

Она вела столь же уединенную жизнь, как и он, словно тоже что-то скрывала.

У нее не было близких подруг. И календарь, висящий на стене в кухне, был практически пуст: без телефонов, без назначенных встреч, без упоминаний о чьем-нибудь дне рождения.

В календаре были отмечены только дни рождения сотрудников компании.

Так что смело можно было говорить о том, что работа в компании — это все, что есть в жизни Дел.

То же самое можно было сказать о Сэме.

И это было удивительно и необъяснимо! Сэм считал, что женщины всегда предпочитают дом, а не работу, и какими бы трудоголиками они ни были, все равно их неизбежно тянет создавать домашний уют, что отнимает много времени. Но Дел, вопреки устоявшимся мнениям, не особенно стремилась тратить время на домашние хлопоты.

Более того, Дел ни с кем из знакомых не поддерживала близких отношений. Каким бы замкнутым ни был человек, он все равно общается с двумя-тремя близкими людьми. А Сэм никогда не слышал, чтобы Дел рассказывала о таких людях.

Единственный человек, о котором она говорила и который не был связан с их компанией, была ее мать. А на работе Дел хоть и поддерживала теплые отношения с несколькими сотрудниками, как, например, с Пегги, все же эти отношения не распространялись за порог офиса.

«Как хорошо, что какой-то мудрый человек придумал корпоративные вечеринки! Если бы не эта вечеринка по поводу дня рождения Дел…» размышлял Сэм, улыбаясь.

На вечер пятницы был назначен ужин с предполагаемым клиентом — актрисой с Западного побережья, которой некто угрожал расправой.

Сэм всегда старался возложить обязанности по встрече с клиентами за обедом или ужином на Дел, так как считал, что у нее лучше получалось общаться с людьми. В ее обществе они действительно начинали вести себя более раскованно и спокойно рассказывали о своих проблемах.

На этот раз они шли на ужин вместе.

Они уже собирались выходить, и Дел, переодевшись, вышла из спальни. Сэм посмотрел на нее странным взглядом:

— Ты собираешься на ужин в этом?

Сэм удивленно взирал на бесформенный черный женский брючный костюм.

Припоминая те редкие случаи, когда он посещал деловые ужины, Сэм понял, что Дел всегда приходила в этом костюме. «Все семь лет в одном костюме?» — подумал он.

Дел внимательно оглядела себя: на ней был квадратной формы черный пиджак и свободные брюки.

— Да, — спокойно ответила она на вопрос Сэма. — А что в этом такого?

Сэм пересек гостиную, обдумывая, как лучше высказать ей свои возражения по поводу такого стиля одежды.

— Ты носишь этот костюм очень долго… — начал он.

Она согласилась:

— Да, это так, — Дел смотрела на него в замешательстве, — и мне в нем очень удобно.

— Удобно? Ну, конечно. Этот костюм помогает тебе скрывать под ним твое тело, этот костюм делает твою фигуру такой же бесформенной, каков и он сам, — выпалил Сэм.

— Скрывать? — ее голос был холоден, но Сэма это мало заботило. Кто-то дал Дел повод сомневаться в своей женской привлекательности, и с тех пор она намеренно одевается как монахиня. Сэм готов был держать пари, что все обстояло именно так.

— Это ты скрываешься за своими бутафорскими очками!

— Ты — красивая женщина, — продолжал Сэм, игнорируя ее слова и еще ближе подходя к Дел. То платье, которое твоя мать прислала тебе на день рождения, очень идет тебе. Ты была потрясающе красива в ту ночь! От тебя было невозможно глаз отвести. А это, — он указал на ее жалкий костюм, — походит на всю остальную твою одежду, которая делает тебя… невидимкой.

— Возможно, — голос Дел был монотонен, — но ты не задумывался над тем, что, возможно, это именно то, к чему я стремлюсь? Я, может быть, хочу быть невидимкой.

— Серьезно?

Она не отвечала. И Сэм догадался, что она не ожидала такого развития разговора.

— Большую часть времени — да, — выдавила она из себя наконец. — У меня есть серьезные основания для того, чтобы не привлекать к себе внимание. — Дел беспечно улыбалась, но Сэму не понравилась эта улыбка, в ней чувствовалась горечь. — Я рада, что не была невидимой в прошлую пятницу вечером, — добавила Дел.

— Я тоже рад, — ответил Сэм, решив поставить точку в этом разговоре. Он понял, что сейчас лучше не продолжать обсуждение этой темы, пусть Дел думает, что она удачно парировала его выпады и он сдался. Но если она думает, что он забудет об этом, значит, она плохо его знает. Она действительно задела его своим комментарием: «У меня есть серьезные основания для того, чтобы не привлекать к себе внимание». Да какие убедительные причины могут быть у женщины, чтобы скрывать свою красоту?

Актриса пришла на ужин со своим мужем.

Вместе они обсудили лучшие сценарии обеспечения ее безопасности, а также попытались определить круг людей, среди которых, возможно, нужно искать того, кто угрожал ей расправой.

Актриса была очень приятной в общении, как и ее муж, архитектор. Компания Сэма не в первый раз оказывала услуги богемным личностям из Голливуда, и обычно с ними было очень сложно — амбициозные и нервные, они не были такими людьми, с которыми рад встретиться еще раз. Но на сей раз все было по-другому. По-другому вела себя и Дел.

Она была очень дружелюбна и даже лучше Сэма объяснила, какие меры могла предпринять их компания. Но после того, как дела были обсуждены, Дел смолкла, на все вопросы отвечала односложно, как бы перепоручая вести разговор Сэму, что не было его коньком. Обычно Дел не вела себя так, и Сэм украдкой поглядывал на нее, задаваясь вопросом, не заболела ли она.

Актриса, Саванна Рэйнес, внезапно обратилась к Дел:

— Вы знаете, дорогая, вы кажетесь мне знакомой. Мы не могли встречаться где-нибудь раньше?

Дел приподняла одну бровь. Сэма всегда интриговала эта ее привычка выражать сомнение или несогласие.

Я в этом сильно сомневаюсь, госпожа Рэйнес, — ответила Дел. — Вы прежде были в Вирджинии?

Этот вопрос подразумевал, что Дел выросла в Вирджинии. Сэм знал, что Дел получила высшее образование в колледже штата Массачусетс, а он взял ее на работу практически сразу после окончания учебы. Но он понятия не имел, где она жила до поступления в колледж.

Как так вообще могло получиться, что он не знал, где и как она жила раньше? Они так много времени проработали вместе, а он не знал ничего о ее прошлом. И это все больше и больше не давало покоя Сэму.

Да, сам он намеренно не распространялся о своем прошлом, но у него для этого были веские причины, ему было что скрывать. Но Дел — совсем другое дело, ей-то что скрывать?

И тут Сэм снова вспомнил ее фразу: «У меня есть серьезные основания для того, чтобы не привлекать к себе внимание». Он несколько раз мысленно повторил это признание Дел.

Какая причина заставляет ее умалчивать о своем прошлом? Что именно она скрывает?

Так или иначе, он сомневался, что причина была серьезной — как в его случае, когда он опасался, особенно поначалу, что кто-то может узнать его.

Ужин подошел к концу, Сэм и Дел попрощались с четой Рэйнес и направились на стоянку.

Помогая Дел сесть в машину, Сэм высказал свое сомнение, которое мучило его весь вечер:

— А ты ведь соврала сегодня вечером.

Сэм молча сел в машину, и они поехали к ней домой.

— Ты о чем? — удивилась Дел.

— Ты заставила Саванну думать, что выросла в Вирджинии, разве это так?

— Нет, — замешательство Дел быстро сменилось раздражением, — но я не видела ни одной более-менее веской причины посвящать ее в свою личную жизнь, которая не касается нашей работы!

— А ты знаешь, откуда я родом? — спросил Сэм, переводя разговор на себя. Он понимал, что Дел превратится в сущую колючку, если он будет продолжать настаивать на том, чтобы она рассказала правду. Не стоит торопиться. Сэм был уверен, что со временем Дел сама ему все расскажет и без всяких нажимов с его стороны. Спокойно и непринужденно. Когда научится доверять ему как себе.

Дел долго не отвечала, видимо перебирая в памяти информацию. Наконец она сказала:

— Я не знаю. — Это неведение удивило ее саму. — Может быть, в Калифорнии?

Предположение было неверным, но Сэм и не ждал правильного ответа. Он никому в компании не говорил, что в Сан-Диего, портовом городе штата Калифорния, он жил, потому что там было место дислокации его группы. Никто не знал, что он состоял в подразделении «Морских котиков».

В компании многие, конечно, предполагали, что он служил в армии, но он никогда не уточнял и не объяснял, где и кем именно служил.

— Нет, — ответил Сэм на ее предположение, — я жил в Калифорнии до того, как организовал компанию, а вырос в штате Небраска.

— В штате Небраска?

Он перевел взгляд на нее, потом снова на дорогу, но успел заметить, что Дел недоверчиво приподняла бровь. «Забавно, — подумал он, — у нее так мило это получается».

— Да. На ранчо, в нескольких милях от границы штата Южная Дакота.

— Ты шутишь? Я не могу представить тебя ковбоем.

Сэм усмехнулся:

— Я хорошо маскируюсь.

— И ты умеешь ездить верхом на лошади? Дел и не думала скрывать своего скептицизма.

— Конечно! На ранчо каждый умеет ездить верхом. Я научился этому в тринадцать.

— А я училась ездить верхом во время учебы в колледже, а до этого даже не подходила к лошадям, — поделилась она.

— Почему?

Дел пожала плечами:

— Не знаю. Не было возможности, да и необходимости тоже. А твои родители сейчас все еще живут в штате Небраска?

Он кивнул, мысленно отметив, что Дел снова тактично избежала расспросов о себе, переведя разговор на его родителей.

— Мой младший брат и сестра до сих пор живут там. У Дэвида и его жены трое сыновей, они живут на ранчо, где я вырос. Моя сестра, Рэйчел, живет со своей семьей на ранчо неподалеку, минутах в двадцати езды. А отец с матерью переехали на маленькое ранчо, расположенное также неподалеку.

— И ты — единственный, кто уехал?

— Да, — Сэм глубоко вздохнул, — я отправился служить на флот.

Дел резко повернулась к нему, внимательно разглядывая его профиль. Сэм, хоть и заметил ее движение, продолжал неотрывно следить за дорогой.

— Ты полон неожиданностей сегодня вечером.

Я думала, ты служил в сухопутных войсках. Дослужился до офицера, а потом уволился в запас.

— Нет.

— А почему именно флот?

— Я мечтал попасть в подразделение «Морских котиков».

Дел на некоторое время потеряла дар речи.

Когда наконец она смогла говорить, то пробормотала:

— Что же, это все объясняет.

— Объясняет что?

— Причину, по которой вы знаете о таких вещах, которые простым людям неизвестны. В том числе о военном материале.

Сэм снова не понял:

— Военный материал? Например, какой?

— Например, виды взрывчатых веществ, разного рода оружие, причем даже такое, о котором многие и не слышали, не говоря уже о том, чтобы знать и понимать, что оно собой представляет.

Потом все эти приемы самообороны, навыки восточных единоборств и много чего еще.

Дел вздохнула.

— И ты всегда и все сценарии нашей работы с клиентом рассматривал с точки зрения наихудшего результата, планировал именно с позиций того, что случится в худшем случае. Это одна из причин, почему мы являемся настолько успешными.

Даже если впоследствии нам приходится менять первоначально намеченный план, это нас не обескураживает, потому что худший вариант уже просчитан и шокирующих и заводящих в тупик неожиданностей не может быть. Ты заранее просчитываешь все ходы и возможности. И это тоже простой смекалкой не назовешь. Скорее это военные навыки, разве нет?

Сэм не знал, что на это ответить. Он никогда не задумывался об этом прежде, даже не предполагал, что наблюдательная Дел сделала соответствующие выводы.

— Создавать компанию было очень интересно и сложно одновременно, — сказал он, — но мы не добились бы таких результатов, если бы не ты. Нужно будет еще раз поблагодарить Роберта за то, что он порекомендовал мне тебя на работу.

— А как ты познакомился с Робертом? — спросила Дел.

Вот он — момент истины. Сэм не был уверен, что готов говорить об этом, хотя и понимал, что рано или поздно ему придется рассказать Дел о своем прошлом.

— За год или раньше до того, как я основал эту компанию, меня серьезно ранили, и это ранение положило конец моей военной службе. Мне нужно было решать, что делать дальше, как жить, чем заниматься. И вот я лежал на больничной койке, размышляя над своей жизнью, когда какой-то парень начал говорить со мной. Он лежал в больнице с прооперированным коленом, так что мы оба, прикованные к постелям, были вынуждены вместе коротать время. Он как-то рассказал, что был женат на актрисе, и от него я узнал много историй о том, как можно менять свою внешность, как себя вести, чтобы быть незаметным в толпе. Ведь его жене нередко приходилось скрываться от поклонников. Так я узнал много полезного о том, что пригодилось в нашей работе. И тогда же я еще больше уверился в правильности идеи создания компании, которая могла бы предоставлять услуги охраны людям, таким, например, как жена Роберта.

— Да, Роберт, — тихо повторила Дел. Во время всего рассказа Дел внимательно слушала, не перебивая и ни о чем не спрашивая. Она явно размышляла о чем-то своем, и Сэму очень хотелось знать, о чем она думает.

— Послушай, — сказал он, — а как ты с ним познакомилась? Когда он рекомендовал мне тебя на работу, мне показалось, что вы достаточно давно друг друга знаете.

— Он был другом семьи.

— Другом матери?

— Именно.

— Вот это да! — Сэм не мог представить, что вежливый и изящный Роберт общался с женщиной, подобной матери Дел, если она действительно такова, как описала ее дочь. Но… чужая душа потемки.

— А ты был ранен во время выполнения какого-то задания или при других обстоятельствах?

Сэм ожидал, что она может спросить его об этом, но не сейчас, не так скоро. И потом, она опять переводила разговор с себя на него.

В ту первую ночь, которую они провели вместе, Дел видела шрамы на его теле от пулевых ранений. Один из шрамов, на плече, не был страшен, да и само ранение можно было назвать пустяковым.

А вот другой след от пули был посерьезнее. То ранение было сквозным, пуля вошла в живот, вышла через спину, повредив позвоночник, что вызвало временный паралич. Никто, конечно, не знал, как долго Сэм не сможет шевелиться, врачи даже прогнозировали, что он уже никогда не сможет ходить. Но выздоровление постепенно наступило, а до этого Сэм провел долгие часы и дни, размышляя над тем, что он на всю жизнь останется беспомощным инвалидом.

Сэму до сих пор было очень больно вспоминать о том времени. Но нужно было ответить на вопрос Дел, она ждала.

— Отчасти это было заданием, — уклончиво сказал он, надеясь, что она не будет расспрашивать его подробнее.

— Следы от ранений выглядят страшно, ты был очень сильно травмирован?

— Да, — скрывать это было бесполезно.

Несколько минут они оба молчали. Сэм не смотрел на Дел, но чувствовал ее пристальный взгляд на себе.

Наконец она сказала, прервав затянувшуюся паузу:

— Я рада, что ты не умер.

Они уже подъехали к дому, и, прежде чем ответить, Сэм припарковал машину и заглушил мотор.

После этого он повернулся к Дел, обнял ее и, перед тем как поцеловать, сказал:

— Я тоже рад, что не умер. Иначе бы никогда я не встретил тебя. Пойдем в дом?

— Конечно, — кивнула она.

Пока они шли к дому, Сэм задумался над тем, что Дел никогда не заводила разговоров о будущем, не мечтала вслух об их дальнейшей совместной жизни. Она вообще не выступала инициатором их встреч и планов. И Сэм был уверен, что, если бы он не предложил ей сейчас пойти в дом, она бы промолчала, вышла бы из машины и, бросив «пока», ушла. А с каким нежеланием она позволила перевезти некоторые его вещи к ней домой! И он, чтобы не пугать ее, приносил одежду постепенно, пока запасов не стало хватать для того, чтобы он мог целую неделю не появляться у себя дома. Дел, конечно же, заметила это, но ничего не сказала, и Сэм посчитал это хорошим признаком.

Но неопределенность начинала тяготить Сэма.

Он неожиданно остановился на пороге дома.

— Дел?

Она, взглянув на него, улыбнулась и, вынув из сумочки ключи, пробормотала:

— Да?

— Все хорошо? Я имею в виду нас?

Дел открыла дверь, но не входила внутрь, пристально глядя на Сэма.

— Да, конечно. А ты считаешь по-другому?

Она ответила, что все хорошо, Сэм именно это хотел услышать, но почему-то ответ не удовлетворил его. Возможно, он не правильно задал вопрос.

— Нет, конечно, я тоже считаю, что все хорошо.

Проблема заключалась в том, что Сэм хотел, чтобы у них все было еще лучше, он хотел большего. Он сам не был уверен в своих чувствах.

Просто он ждал от Дел чего-то большего и, даже когда задавал вопрос, надеялся, что она ответит более тепло и нежно, перестанет отгораживаться от него.

Но, возможно, он слишком многого от нее хотел.

Той ночью, впервые за последние полгода, Сэму снова приснился этот навязчивый сон.

Он шел по улице Сан-Диего, направляясь к квартире, где жил, когда не был на операции. В руках он нес пакет с продуктами.

Был солнечный ноябрьский денек.

Праздно прогуливались по улицам люди, туристы брали на абордаж магазинчики и рынки с морепродуктами.

В общем, день был прекрасным.

И вдруг какой-то сумасшедший открыл огонь.

Как только Сэм услышал выстрелы, он укрылся за припаркованным у дороги автомобилем, но укрытие было ненадежным, к тому же нельзя было точно определить, откуда стреляют.

Мгновение спустя Сэм почувствовал укол в левое плечо и следом за этим — жгучую боль.

Его подстрелили!

И этот «кто-то» продолжал стрелять.

Черт возьми! За годы службы на флоте он ни разу сильно не пострадал. Пару раз порезался, заработал несколько ушибов и однажды получил сотрясение из-за взрыва, который раздался близко от места дислокации лагеря.

А теперь, в нескольких метрах от его дома, на мирной городской улице его ранили!

Сэм осторожно выглянул из-за капота автомобиля. Мужчина с пистолетом прогуливался по улице приблизительно в двадцати пяти ярдах от него. Три человека лежали на тротуаре неподвижно. По крайней мере один из них был мертв, Сэм был уверен в этом из-за того, в какой неестественной позе лежало тело.

Одна из женщин стояла на коленях на тротуаре недалеко от парня с пистолетом, который все ближе подходил к ней. Она прижимала к груди младенца.

Мужчина поднял пистолет и выстрелил.

Сэм услышал душераздирающий крик, потом еще один выстрел. И крик тотчас же оборвался.

Боже мой, этот псих расстреливал людей!

Как только Сэм понял, что это вооруженное нападение, а не бандитская перестрелка, он тотчас же начал просчитывать возможные варианты спасения себя и окружающих.

Он оглянулся, всматриваясь в противоположную сторону улицы. Несколько человек лежали на асфальте там, где их застала перестрелка. Они легли на землю, не решаясь переползти в более безопасное место. Сэм был уверен, что у многих из них примерно такие же несерьезные ранения, как у него. Нужно было срочно что-нибудь предпринимать, пока число жертв не достигло катастрофических размеров.

Напротив, в дверном проеме магазина, Сэм заметил женщину, в ее глазах застыл ужас. Рядом с ней лежал подросток, он был ранен, Сэм заметил кровь на его одежде.

Бандит приближался, Сэм слышал его шаги.

— Эй, приятель, — сказал парень с пистолетом раненому подростку, — в чем дело? Ты боишься? Он рассмеялся, и этот смех Сэм будет помнить всю жизнь — противное, угрожающее кудахтанье. Огромное количество людей умрет сегодня, воскликнул он.

Сэм собрался с силами, напряг каждый мускул своего ослабшего, дрожащего тела. От того, насколько быстро и точно он среагирует, зависела жизнь женщины и мальчика.

Бандит сделал еще несколько шагов. Теперь он был совсем близко. Самое время действовать, и Сэм, выскочив из-за автомобиля, бросился на бандита. Тот обернулся на звук шагов, но не успел поднять свой пистолет — Сэм уже настиг его и свалил с ног.

Вцепившись друг в друга, они, кувыркаясь, покатились по асфальту. Раздался выстрел, и Сэм почувствовал резкое жжение в левом боку. Но он продолжал бороться с безумцем. Снова раздался выстрел. Но Сэм не чувствовал боли. Пока. У него не было времени думать об очередном ранении, поскольку он из последних сил пытался остановить этого безумца, обезоружить его, пока тот не убил и не ранил кого-нибудь еще.

Но бандит, не теряя времени и не сумев скинуть с себя ухватившегося за него Сэма, продолжал стрелять без остановки и во все стороны. Он пытался попасть в Сэма, но тот сумел отвести его руку Изловчившись, Сэм сделал то, чему его обучали: схватив преступника за горло, он свернул ему шею.

Выстрелы смолкли, и наступила мертвая тишина.

Сэм отполз от мертвеца, перевернулся на спину, чувствуя, что силы покидают его. Перед глазами все поплыло.

Откуда-то послышался вой сирены, он пробивался сквозь стенания людей, крики и плач детей.

Женщина, которая пряталась в дверном проеме, обратилась к мальчику:

— Лежи неподвижно, не бойся, теперь все будет хорошо, ты поправишься.

— Я медсестра, — донесся до Сэма чей-то голос, мы должны прежде всего определить самых тяжелых, чтобы им оказали помощь в первую очередь.

Чей-то другой голос ответил:

— Я могу перевязать рану, чтобы остановить кровь у этого мальчугана, судя по всему, у него нет серьезных повреждений. Но тот парень, который остановил бандита, нуждается в срочной госпитализации. Он был ранен, когда они боролись.

Сэм услышал звук приближающихся шагов, попробовал встать, но почувствовал острую боль в животе. Он сжал зубы, чтобы не застонать.

Вся его рубашка была в крови, и на асфальте тоже была лужа крови.

Он еще раз попробовал приподняться, но тело его не слушалось. Женщина, сказавшая, что она медсестра, присела на корточки возле него.

— Не шевелитесь, — попросила она. — «Скорая» уже едет.

Через пару минут Сэм услышал звук сирены, затем визг тормозов и хлопанье дверцами. Санитары бежали к нему.

— Этого первым, — сказала медсестра.

Сэм посмотрел в ее глаза.

— Все так плохо, да? — прохрипел он.

Она пожала плечами, но он прочитал правду по ее глазам.

— Не очень хорошо, — призналась она наконец, но вы не должны умереть, вы — герой!