Прямой эфир Анна Шатилова

22 января 1991 года.

В останкинской студии программы «Время» всё готово к вечернему выпуску.

Буквально за минуту до эфира мне приносят новый текст и сообщают, что этот материал и будет первым.

Пока шла заставка с известной всей стране музыкальной темой «Время, вперёд!», я быстро пробежала глазами по только что принесённой бумаге. Это был текст указа об изъятии из обращения и обмене пятидесяти- и сторублёвых купюр образца 1961 года.

Отзвучали последние аккорды заставки, и я – в эфире:

– Здравствуйте, товарищи!

Читаю указ, а сама краем глаза замечаю: в студии происходит что-то не то! Операторы за камерами, режиссёр и его ассистенты за стеклом, все энергично жестикулируют, пытаясь донести до меня какую-то информацию.

Оказывается, не работал мой микрофон. То есть телезрители меня видели, но не слышали. Техническая накладка – такое иногда случается в прямом эфире. Увы, никто от этого не застрахован.

Наши технари выход из положения нашли быстро – пустили звук через общий микрофон, который висел надо мной и ловил интершум в студии.

Я вновь поприветствовала многомиллионную аудиторию и начала читать злополучный текст сначала:

– Указ Президента СССР Михаила Сергеевича Горбачёва «Об изъятии из обращения и обмене старых купюр и ограничении выдачи денег с вкладов в сберкассах…»

Надо ли говорить, как все мы переживали после эфира – техника подвела в самый ответственный момент! Стране читают указ её Президента, и тут – такое!..

А через два дня я от всей души смеялась над газетной статьёй, в которой на полном серьёзе сообщалось, что Шатилова забыла нажать на кнопку звука, потому что глубоко задумалась. О чём? О том, как же ей самой успеть поменять за отведённые три дня накопленный на сберкнижке личный капитал. И для пущей убедительности даже точная сумма была указана – целых восемь тысяч рублей!

В начале девяностых в нашей стране бульварная пресса начинала поднимать голову.


Загрузка...