Прятки с тенью

Родной город встретил меня мокрым снегом и толпой смуглых гастарбайтеров в аэропорту. Они тащили тяжеленные тюки с пожитками и перекрикивались на своем гортанном языке, напоминающем грохот катящихся камней. От этого зал прилета аэропорта казался похожим на горную речку, словно эти смуглые шумные мужчины привезли с собой в наш холодный город кусочек своей далекой родины.

Пройдя паспортный контроль и получив свой чемодан, я осознала, что ехать-то мне, собственно, некуда. Уезжая в Америку, я не собиралась оттуда возвращаться и поэтому сожгла за собой все мосты, обрубила концы, а теперь вернулась на остывшее пепелище. Единственным местом, с которым меня хоть что-то связывало, была та трехкомнатная квартира, которую Генины родственники выменяли на свою двухкомнатную квартиру и мою однушку. За этот обмен они мне еще не выплатили часть денег, поэтому я была прописана в их трехкомнатной квартире и считала, что имею моральное право попросить у них пристанища хотя бы на несколько дней. Кроме того, эти люди были со мной очень любезны, и я надеялась, что они не выставят меня на улицу.

После долгого перелета я ужасно устала, мне было трудно даже подумать о поездке городским транспортом. Я сосчитала оставшиеся деньги и решила взять такси, хоть это и пробило бы роковую брешь в моем финансовом состоянии.

Расплатившись с таксистом, я из последних сил поднялась на четвертый этаж (лифт, как назло, не работал) и позвонила в квартиру, с трудом разобрав ее номер (света на площадке тоже не было).

Некоторое время ничего не происходило.

Потом дверь наконец открылась. На пороге стояла девчонка лет пятнадцати в коротеньком полурасстегнутом халатике, с наглыми блудливыми глазами.

– Лешик, это ты? – пропела она, вглядываясь в темноту.

– Нет, это не Лешик, – огорчила я девицу. – Можно позвать Веру?

Разглядев меня и разочаровавшись, девица застегнула халатик, лениво побрела прочь, так же лениво крикнув в глубину квартиры:

– Мать, это к тебе!

Через минуту к двери подошла женщина лет сорока, в таком же халате и с такими же глазами. Это была не Вера Карасева, Генина родственница, с которой я менялась, а совершенно незнакомая мне особа. Увидев меня, она нахмурилась, отступила на шаг и проговорила сквозь зубы:

– Чего надо? Ты вообще кто такая?

– Это двадцать шестая квартира? – пролепетала я, пытаясь понять, что происходит.

– Ну, двадцать шестая, и что дальше?

– А Веры нет дома? – растерянно спросила я. – Веры Карасевой?

– Ах, Карасевой! – протянула женщина нараспев. – Ишь, вспомнила! Они здесь больше не живут!

– Как – не живут? – опешила я. – Они ведь совсем недавно сюда сменялись…

– Как сменялись, так и пересменялись! – отрезала женщина. – И нечего сюда шляться!

– А куда они переехали? – пролепетала я, чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног.

– Мне только и дела, что про них думать! А ну, вали отсюда, пока я мужа не позвала!

– Но вы должны знать…

– Я тебе ничего не должна! – взвизгнула она и крикнула через плечо: – Веня! Веник! Иди сюда!

Тут же у нее за спиной образовался здоровенный лысый мужик в майке. Вытирая руки грязным полотенцем, он недовольным голосом проворчал:

– Ну, что тут еще? Могу я спокойно отдохнуть, или мне так и будут весь вечер нервы мотать?

– Вот, Веник, смотри, притащилась шалава какая-то, про Карасевых спрашивает! Объясни ей доступно, что нечего тут ошиваться, и пойдем отдыхать!

– Это ты, что ли? – мужик уставился на меня маленькими злыми глазками. – А ну, вали отсюда, а то я тебя щас с лестницы спущу, так и покатишься до первого этажа копченой колбаской!

Такая перспектива меня не вдохновила.

Я развернулась и побрела вниз, мучительно думая, что делать дальше – сразу утопиться или еще немного помучиться.

Вдруг за моей спиной негромко хлопнула дверь, прошелестели легкие шаги, и девичий голос окликнул меня:

– Эй, постой!

Я остановилась и оглянулась.

По лестнице, крадучись, спускалась та девчонка, которая открыла мне дверь.

– Постой! – повторила она, подошла ко мне и проговорила, покосившись на дверь своей квартиры: – Черепа мои сегодня поцапались, поэтому такие злобные. На тебе адрес Карасевых…

Она сунула мне в руку бумажку с адресом и исчезла, так что я ее не успела поблагодарить.

Впрочем, как впоследствии выяснилось, благодарить было особенно не за что.

Денег на такси у меня не было, но, к счастью, новый адрес Карасевых был совсем недалеко. Я дотащилась туда со своим чемоданом, позвонила в квартиру.

На этот раз мне открыла Генина родственница, та самая Вера Карасева.

Когда мы с ней общались по поводу обмена, Вера показалась мне милой женщиной. Но сейчас она смотрела на меня волком и перегораживала вход в квартиру.

– И кто же это к нам пожаловал? – процедила она неприязненно, уперев руки в бока. – Никак наша богатая американка вернулась? Что, Америка не понравилась? Молочных рек с кисельными берегами не оказалось? Слухи о них не подтвердились?

– Вер, это долгий разговор… – проговорила я усталым голосом. – Я с дороги, устала очень, пусти меня в квартиру…

– С какого бы это перепугу? – она смерила меня взглядом и не тронулась с места. – Что тебе делать в моей квартире? У меня, между прочим, муж имеется, и кто я по-твоему – круглая дура, постороннюю бабу в квартиру пускать? Пусти, как говорится, козла в огород… то есть козу. Мужики, они, сама знаешь, не упустят, если у них прямо перед носом хвостом крутят! Тем более что твой муженек тебя бортанул и ты сейчас в свободном поиске!..

Вот интересно, откуда она знает про моего мужа? Я сама это совсем недавно узнала! Правда, говорят же, что жена всегда все узнает последней…

– Ну пусти хоть на пару дней, пока я не найду что-нибудь! – взмолилась я. – Я же здесь прописана, имею право…

– Ах, ты уже про права заговорила! – Вера побагровела, двинулась на меня, пыхтя, как маневровый паровоз. – Так вот забудь про всякие права! Это ты в той квартире была прописана, а мы ее еще раз поменяли, здесь тебя и близко нету! Теперь ты, подруга, прописана в поселке городского типа Кривые Котлы!

– Какие котлы? – переспросила я в ужасе.

– Кривые Котлы, поселок городского типа Коряжменского района Архангельской области, вот туда и уматывай!

– Постой… – пролепетала я, потрясенная такой перспективой. – Но ведь деньги… вы мне не заплатили половину денег за мою квартиру?

– Деньги? – переспросила она издевательским тоном. – А у тебя расписка есть? Нету! Мы тебе в счет твоих денег жилплощадь в Кривых Котлах предоставили. Там все твои права, а здесь у тебя одно право – катись к чертовой матери! – и с этими словами она захлопнула дверь перед моим носом.

Ну можно ли быть такой идиоткой? Оказалось, можно.