Псих поневоле

Глава 7. Наш герой проваливает план мести и узнает очень важную информацию о мире. Вот тут вам, ленивым, не удастся просто получить инфу из названия главы — придется зайти внутрь и почитать.

То, что произошло дальше назвать можно было как угодно, но, только не результатом тщательного планирования.

Если бы один дурак учёл, что магам этого мира не надо произносить заклинания и размахивать руками, то он бы сразу оглушил добычу. Ну и кого волнует то, что это, практически, глумление над бесчувственным телом? Тело дышит? Дышит! Значит всё в порядке. Зато это была бы месть, а не вот этот вот позор…

Девушка заорала от неожиданности. Нет, не так — она ЗАОРАЛА, ИСПОЛЬЗУЯ РЕЗОНАНС! Меня откинуло к стене, кровь брызнула из моих ушей, а в глазах начало двоиться.

Но я слишком упёртый, чтобы сдаваться из-за такой мелочи, поэтому неумолимо пёр на неё, спускаясь с кровати на четвереньках. Я двигался медленно и плавно, словно хищный паук, готовый в любую секунду прыгнуть на добычу и вонзить в трепыхающееся тело своё жало.

Извращенка по-прежнему открывала рот, видимо продолжая кричать, но мои барабанные перепонки лопнули ещё в первую секунду и теперь у меня был иммунитет, пусть и доставляющий лёгкий дискомфорт.

Придя в себя, девушка сообразила, что проще покинуть поле боя и шагнула к двери, но тут случилось неожиданное! Серая мышь добежала до двери быстрее чем извращенка и встала там на задние лапки, широко разведя в стороны верхние. Словно Серый Гэндальф, только без посоха, она перекрыла путь огромному чудовищу и мне показалось, что Грызля сейчас выкрикнет: «Ты не пройдёшь!» — в маленьких чёрных глазках не было ни капли страха!

Зато в других глазках, больших и карих, зрачки расширились от ужаса. Элеонора сделала неловкий шаг назад и, судя по тому, что мышь не разорвало в клочья, крик застрял у неё в горле.

Серый кошмар всех женщин медленно наступал с одной стороны, неумолимо загоняя бледную девушку в угол, а я приближался на карачках с другой. Победа была близка, но, внезапно, на поле боя появилась новая переменная.

Дверь резко распахнулась и в палату ворвался Арен, видимо, услышав крик подельницы. Он не заметил мышь, случайно пнул её и отправил в полёт, который закончился точно во рту девушки. Та закатила глаза и грохнулась на пол.

Внезапно, из-под одеяла выскочили кружевные стринги и с криком «Наших бьют!», прыгнули на лицо Арена, словно лицехват из фильма «Чужой». Опешивший санитар не успел среагировать и трусы, едва коснувшись его лица, ловко натянулись через голову и принялись душить его резинкой.

Арен начал метаться по палате в попытке сорвать с себя стрёмную маску, но, глубоко врезавшуюся резинку не получалось подцепить толстыми пальцами, и он начал задыхаться. В последнем, отчаянном порыве, он случайно пнул тележку с едой и та, получив нехилый импульс от мускулистой ноги, бронепоездом сорвалась с места.

К несчастью, я как раз повернулся в сторону двери, чтобы прекратить этот балаган, но не успел — последовал тяжёлый удар тележки в мою голову и сознание, запомнив напоследок посиневшего Арена, с выпученными из трусов глазами, в очередной раз помахало мне ручкой… «Может, тут есть элементы РПГ? И таким способом я прокачаю выносливость?» — мелькнуло у меня в голове что-то дурацкое, напоследок…

В себя я пришёл не в холодной ванне, как обычно, а тут же — в палате. Видимо, сказалось огромное количество ударов по моей голове за последнее время и я стал менее восприимчивым. Так что, насчет прокачки выносливости, я был не так уж и не прав. Даже, если это не РПГ.

Поднявшись на четвереньки, я подполз к Арену и проверил пульс — мужик был жив, просто без сознания. Стринги куда-то запропастились, видимо решив, что убили несчастного и теперь мучились угрызениями совести. Или радовались своей победе и сейчас где-то пели хвалебные гимны во славу нижнего белья.

Я быстренько подполз к девушке. Она тоже была в обмороке и я легонько сдавил её челюсти с боков — приоткрывая рот и выпуская на волю мокрую и перепуганную Грызлю.

Мышь с совершенно диким взглядом забилась под кровать и начала интенсивно умываться и чистить шёрстку. А вот передо мной лежало соблазнительное тело в расслабленной позе, и я мог разглядеть все укромные места. Но, на данный момент, у меня пропало всякое желание мстить.

Нет, я, конечно, ломаю каноны каждую минуты, но всё же у меня есть чувство собственного достоинства! По которому сейчас топтались тяжелыми сапогами два других чувства: мести и сексуального желания. Бой был не равным, достоинство проигрывало. Я тяжело вздохнул, зная, что потом пожалею об этом, и просто легонько похлопал девушку по щекам.

Она приоткрыла глаза, которые, увидев тело Арена, мгновенно расширились от ужаса и девушка открыла рот, готовясь вновь закричать.

— Тихо, тихо, успокойся, — максимально миролюбиво произнёс я, зажав ей рот своей рукой. На всякий случая.

Я улыбнулся и попытался успокоить девушку.

— Он жив, просто без сознания.

По ней было видно, что она мне не поверила, но, тем не менее, всё же кивнула и поднялась. Едва я хотел продолжить приятное знакомство, уже, по обоюдному желанию для чего максимально приветливо улыбнулся, как она сорвалась с места, случайно ударив коленом мне в лицо и выскочила за дверь, потоптавшись по Арену, как по коврику.

Он такого хамства тот очнулся и резко сел, потирая горло.

— Что это было?! — глядя на меня он потёр мускулистую шею.

— Возмездие, мля… Вот и я бы хотел узнать, что за цирк с конями, сонными порошками и изнасилованиями вы тут устроили?! — не остался в долгу я и кое-как сел по-турецки, глядя в глаза санитара. На удивление я мог его слышать, но уши болели, а это значит, что я ничего не понимаю в повреждениях организма.

К моему удивлению, он не стушевался, а начал ржать как конь.

— Понятия не имею что такое «цирк», но в остальном ты прав. Я оказывал ей небольшую, ответную услугу, — он скользнул взглядом по палате, ища орудие своего удушения. — У вас в порядке вещей душить людей трусами?

— А у вас в порядке вещей издеваться над пациентами? — негодовал я. Я, конечно, всё понимаю — классовое неравенство, вседозволенность магов, но должна же быть хоть какая-нибудь логика?

— Если под «пациентами» ты имеешь в виду пустых и расколотых, то да, — он усмехнулся напоследок и тут же как-то резко погрустнел. — Выбор-то у нас не велик.

— Да вы сумасшедшие все! В чём вообще радость от чужих страданий?! — праведно возмутился я.

— Над людьми нашего мира висит постоянный страх потери разума и мало кто из простого народа доживает до сорока лет. Чужие страдания, как ты говоришь, помогают немного отсрочить собственную смерть. Эта борьба за жизнь продолжается уже две тысячи лет.

Я внимательно посмотрел в его глаза. Ненужное, при обычном разговоре, уточнение «наш мир», напрягало меня сильнее, чем ковыряние в мозгах. Но, почему бы не воспользоваться шансом, раз уж он меня раскрыл? Что делать с ним потом, подумаю… потом…

— Скажи хоть, для начала, какой сейчас год.

— Двадцать пятое декабря две тысячи двадцать первого. Ты из будущего?! — в глазах Арена вспыхнул не то, что луч надежды, а целая сверхновая.

— Нет, — я покачал головой, припоминая, что на работу я пошёл четырнадцатого декабря, тоже двадцать первого года. — Скорее, из параллельного.

— В твоём мире пишут книги? — немного расстроившись спросил Арен.

— Да, — ответил я, мельком взглянув на свои боевые стринги, которые показались из-под подушки. Похоже, Арена потянуло на откровения, и я не собирался ему мешать.

— У нас пишут истории о людях, попавших в другой мир и нашедших там способ справиться с хтонью. Потом они возвращаются назад и приносят спасение нашему миру, — он очень выразительно посмотрел в мои глаза. — А про что пишут у вас, какие варианты победы над хтонью?

Вот тут я немного смутился, ведь всё, что я читал, сводилось к нагибаторству врагов, коллекционированию красоток и улучшению собственной жизни, и мне было стыдно признаться, что Великая Цель у наших авторов, как правило, напрочь отсутствует, но вслух сказал:

— У нас тоже пишут про спасение мира. Только хтони у нас нет.

— Как это — нет хтони? — удивился здоровяк.

— Ну, как-то так, — развел руками я. — Не завезли. У нас примерно в то время, как у вас хтонь появилась, Христос образовался.

— Тоже опасная зараза? — уточнил Арен.

Я аж закашлялся, представив, что это могли услышать богобоязненные старушки с лавочки у подъезда. Я всегда предполагал, что инквизиция из нашего мира никуда не исчезла и её эмиссарами были, как раз баба Шура и баба Клава.

Но вслух ответил:

— Не совсем зараза, но…

— И от чего спасают ваш мир? — со здоровым интересом быстро переключился на другую тему Арен, а я опять словил жуткую неловкость, ведь наши писатели героически придумывали проблемы сами и так же героически их решали. Верхом «популярности» по канону считалось собрать гарем и трахнуть всё движимое. А недвижимое — двинуть и тоже трахнуть.

И еще я внезапно понял, что мой мир вообще цветёт и пахнет, а все проблемы надуманы и преувеличены. Ведь, по сути, никакой неотвратимой угрозы человечеству нет, а возможное глобальное уничтожение ядерным оружием зависит от человеческого фактора.

— От власть имущих… — не очень уверенно произнёс я и понял, насколько тупо это звучит.

— Это как? — уточнил Арен. — Они не решают проблемы?

— Да! — уже без запинки ответил я. И приготовился выдать целый список несправедливостей.

— Видимо, это общее для всех миров… — вздохнул Арен — У нас либры вынуждены беспрестанно рожать, а детей отдавать либо деликтам, либо кланам, либо императору, чтобы хоть как-то выжить.

Видя мой растерянный взгляд, он решил пояснить.

— Люди нашего мира разделены на сословия по количеству хтони. Либра — самый нижний, слабый и многочисленный класс. Затем идут Сестерции — их сильно меньше, но хтони у них в десять раз больше. Потом идут Динарии — это уже те, кого могут без проблем принять в кланы и у них хтони больше в десять раз, чем у Сестерциев. Следующие, это Ауресы — они элита, превосходящая динариев в десять раз. Ну и Солиды — императорская семья и его окружение, точно так же, в десять раз превышающие Ауресов.

— Понятно, а кто такие Деликты и зачем много рожать? — объём информации был приличный, но я старался запомнить всё.

— Деликты — это преступная организация, не признающая императора и кланы. Сами они называют себя борцами за счастливое будущее, но на деле такие же жадные до власти и силы ублюдки. Деликты не гнушаются опытами над детьми в своих попытках найти средства для снижения эха.

А рожают много, чтобы, фактически, обменять своих детей на возможность выжить. В первом случае, если отдать ребёнка Деликтам, то разовая выплата больше, но и малыша ждёт незавидная участь, — Арен сжал кулаки и скрипнул зубами.

— Если у ребёнка обнаружится востребованная частота резонанса, то он сможет, в будущем, работать в клане. Родителям придётся содержать его до проявления резонанса, но это неплохой шанс проявить себя и вырваться на новую ступень, а это возможность для лучшей жизни. Я тому пример — теперь у меня есть возможность содержать свою семью.

А в имперские приюты берут всех без разбора и воспитывают из них дешёвое пушечное мясо, а часть того, что заработает такой боец отправляется семье, но он даже не в курсе их существования. Империя делает из малышей инструмент — покорный и преданный.

Он сокрушенно махнул рукой, а у меня волосы встали дыбом!

Я вообще офигел и засунул все претензии к жизни в любимой стране в задницу, резко захотев обратно в свой Мухосранск — торчать до пенсии в каком-нибудь офисе и сдохнуть от старости годам к восьмидесяти. В крайнем случае сесть на пособие по безработице. Мне жутко захотелось прекратить этот разговор, и я сменил тему:

— А как ты понял, что я не из вашего мира?

— А что тут сложного? — удивился Арен. — Странный, единичный случай пробуждения пустого, незнакомые понятия, ненужные изобретения типа твоего кресла, ну и твоя манера спрашивать «а почему у ВАС, как ВЫ»… Аристо уже пытались создать проходы в другие миры, но даже групповой резонанс не смог этого сделать — вся группа мгновенно сгорела.

Я потёр лицо руками и взъерошил волосы.

— Расскажешь об империях? — я должен понять канон или… Да какой, к чёрту канон? Судя по всему, я угодил в такую жопу, что тут нужна целая армия попаданцев. Желательно, из земляков…

— А что про них рассказать? Римская да Китайская. За две тысячи лет, после катаклизма, они разрослись и поделили всю планету, за исключением некоторых частей и материка, где возник сам Исток Хтони. Я не особо знаю историю, поэтому даже не спрашивай, — Арен виновато улыбнулся и развёл руками.

— А как же Российская Империя? — немного ошалел я. Романовы, Соколовы, Громовы, Распутины, и прочие… путины. Канон жеж!

— Нет такой! — отрицательно покачал головой санитар.

Вот подстава! Хотя, может здесь всё-таки «японский вариант» боярки?

— Конишуа! Имя Жубер! Моя охранять тебя, пока твоя отдыхать! — всплыли сами собой слова из старого французского фильма.

— Ты о чём? — удивился Арен, подозрительно на меня посмотрев и, на всякий случай, сделав шаг назад.

— Японская Империя? — с надеждой спросил я.

— Нет такой! — опять замотал головой здоровяк.

— Русские-то хоть есть? — зачем-то продолжил допрос я.

— А я почём знаю? — удивился санитар и, крякнув, поднялся на ноги. — Национальностей очень много. Спроси у научников, всё равно сейчас к ним пойдём.

— Почему сейчас? Вечером же обычно ходили! — что-то мне подсказывало, что случится нечто похуже ковыряния в моих мозгах.

— Я тут ничего не решаю. — будто извиняясь ответил Арен и привычно погрузил меня плечо.

— Я же опять не поел! Погоди, дай хоть одеться! — возопил я, протягивая ручонки к халату.

— Хм, точно. Одевайся, — кивнул он и сгрузил меня на пол.

Я дополз до своей длинной пижамы и пока натягивал, подумал, что неплохо бы взять с собой боевые стринги, на случай непредвиденных обстоятельств.

— Трусы, незаметно на меня, — едва слышно прошептал я, заодно вытирая подсохшую кровь с кожи, но Арен всё равно услышал и внимательно посмотрел на меня.

— Что? — спросил он.

— Да, господин! — громко объявили стринги возбужденным женским голосом, выглядывая из-под подушки, а я внутренне сжался — не факт, что Арен не поделился своими умозаключениями с Исааком, хотя…

Но тот словно и не услышал их, а я немного расслабился и бросил взгляд на ещё одни, точно такие же трусы, которые опять оставила извращенка. Без лишних раздумий я активировал резонанс и вдохнул в них жизнь.

— Ничего… Грызля, помаши лапкой дяде Арену, — громко попросил я мышь, чтобы она отвлекла внимание, пока я напяливаю на себя стринги — стыдоба то какая…

Мышка не подвела и, выбежав из-под кровати к двери, встала там на задние лапки и помахала передними, но не очень активно — она была готова сбежать в любую секунду.

Но реакция Арена поразила меня настолько, что я замер истуканом, пока двое стрингов занимали своё новое место на моей тощей заднице. Накачанный санитар как-то сразу обмяк и медленно опустился на колени, осторожно протягивая мышке руку:

— Эй, не бойся. Можно я тебе поглажу? — в грубом голосе слышалось столько «ми-ми-ми», что меня едва не стошнило.

Мышь беспомощно посмотрела на меня, словно говоря: «К такому меня жизнь не готовила! Что делать?», на что я лишь пожал плечами и кивнул — не похоже, что Арен собирался как-то навредить ей.

Грызля обреченно вздохнула и забежала на поставленную ладонь, где была незамедлительно поглажена и теперь слушала комплименты в адрес своих ушек, носика и шёрстки. Я же умилялся и одновременно страдал — последние рекрутированные трусы были скользкие и холодные, да ещё и сразу начали натирать. Но натирали они отнюдь не рандомные мозоли, а непосредственно мой конец. Активно так натирали, профессионально.

— Я готов, — сообщил я сюсюкающему Арену и цыкнул на стринги, чтоб те прекратили елозить и молчали до особого распоряжения.

Пообещав мышке вкусняшек, санитар подхватил меня на плечо и поволок на встречу со стариками, по пути расспрашивая про моего питомца.

В этот раз меня несли незнакомым путём и, поднявшись по лестнице, Арен сгрузил меня в небольшой аудитории, похожей на учебный класс, после чего вышел вон.

«У меня тут каноничная академка всё-таки будет?!» — восторженно подумал я, круча головой. Нужно обязательно выбрать себе место в заднем ряду у окна! Иначе, не канон!

Старики копошились в каких-то ящиках. Динарий Исаак тоже был тут, но, самое главное, с ним была толстая папка, которую я приметил в его кабинете.

— Можем начинать, Ваша Светлость.

Старики разложили на большом столе непонятные предметы, но, к моему счастью, колюще-режущих среди них не было.

— Подойди, — приказал мне Исаак.

— Ага, уже бегу! — кивнул я и не спеша пополз на карачках в их сторону. Арен, ушлёпок, мог бы и поближе донести.

— Ты издеваешься?! — рявкнул моментально покрасневший динарий.

— Да! — огрызнулся я — Прям обожаю ползать на четвереньках… Скоро копыта на коленях вырастут!

— Тебя что, всё ещё не поставили на ноги?! — искренне удивился динарий.

— Ставили, но я падаю… — хихикнул я, и продолжил ползти.

— Арен, либра безродная, живо сюда! — голос Исаака грянул настолько мощно, что с потолка отколоться кусок штукатурки, а в двух окнах выбило стёкла.

Дверь распахнулась и на пороге появился бледный как поганка Арен, с паническим ужасом в глазах. Он поспешно поклонился до земли:

— Ваша Светлость?

— Почему он ещё не восстановлен? — динарий был чертовски зол, и я чувствовал его резонанс. Внезапно, в воздухе возник очень тонкий ледяной диск и со свистом устремился к санитару, мгновенно отрубив ему ноги по колено. Арен вскрикнул и повалился вперёд себя, едва успев выставить руки перед собой, чтобы не врубиться лицом в каменный пол. Его кровавые обрубки старались найти опору, но постоянно скользили, кровь брызгала фонтаном, а кость неприятно скоблила по камню.

— Ваша Светлость не отдала распоряжение… — сквозь стиснутые зубы прорычал Арен, а динарий вздрогнул и забегал глазами, покашляв в кулак.

— Гхм, забыл…

— Ля, ты крыса! — громко произнёс я, и осуждающе покачал головой.

— Тимур, Азиз, быстро в третий учебный класс! — не обращая на меня внимания проговорил Исаак Энн в устройство, очень похожее на маленькую рацию. Ага, значит вы тут и электронику имеете?

Через полминуты появились два крепких молодчика и поклонились динарию.

— На восстановление их, в концентрат, — и чтобы не быть голословным, Исаак произнес в рацию. — Пост тридцать три, пропустите Тимура, Азиза, Арена и одного пациента.

Нас подхватили и потащили с такой скоростью, что повороты вызывали приступы тошноты.

— Куда, либрасы, ноги заберите! — догнал нас грозный окрик Исаака. Оба носильщика бросили нас на пол и вместе метнулись обратно.

Через несколько секунд они снова подхватили наши стонущие тела и, размахивая волосатыми ногами Арена, побежали исполнять приказ.

Несколько минут по морозу и нас остановили пятнистые роботы у массивных дверей приземистого здания, без окон.

Теперь разглядел местную охрану вблизи и поразился их оснащению, которое было избыточно для психушки — толстая, угловатая броня и оружие, вроде винтовки, дуло которой имело такой калибр, словно стреляло мячами для тенниса. Это напоминало экипировку из какой-то компьютерной игры, в которую я играл лет пятнадцать назад.

Они секунду разглядывали нас, после чего открылись двери метровой толщины, за которыми находилось тёмное помещение с квадратным бассейном в центре. Света с улицы хватило, чтобы примерно оценить его размеры — около пяти метров и дорожка трёхметровой ширины по периметру.

Из неприметной двери вышла дряхлая старушенция в халате и тонких белых тапочках. Она имела странные, полностью белесые глазаа, которыми критически оглядела нас с ног до головы. После чего, небрежно махнула рукой в сторону бассейна.

Носильщики опустили нас в холодную жижу, которая напоминала густые сопли и, вручив мне ноги Арена, покинули помещении. Дверь в туже секунду бесшумно закрылась, и мы остались в полной тишине и темноте.

Бассейн был неглубокий — около метра. Моя голова была над слизью, в то время как зад сидел на шершавом дне. Странно, но вязкая субстанция не выталкивало тело. Скорее всего, она имела более низкую плотность чем вода, хоть и походила на мутный кисель.

— Это что за хрень? — почему-то шепотом спросил я у Арена, набрав пригоршню этой жижи, временно положив отрезанные ноги на дно.

— Слизь Падальщика Истока. Ты же помнишь ту ванну, в которую мы с Бертом тебя закидывали? — зашептал он в ответ.

Я отметил, что в его голосе больше нет натужности, а значит, эти сопли уже начали его лечить. Лично чувствуя серьёзное усиление организма, я задумался — неужели они так и накачивают свои мышцы? Но было странное ощущение нарастания эха резонанса, хотя я ничего не делал.

— Да, такое сложно забыть… А почему эхо нарастает? — мне стало уже некомфортно. Это было так, будто в мозгу появляются помехи, словно смотришь телевизор, а картинка постепенно ухудшается, пока не останется одна рябь.

— В той ванне разбавленная слизь из этого бассейна. Тут концентрат, он в сотню раз быстрее восстанавливает пиковую физическую форму, но фонит. Отсюда и эхо, — Арен чем-то захрустел и не попросил меня погасить эхо. Опасается, что бабулька заметит?

— Тощенький, вылазь, тебе хватит. — раздался в темноте внезапный, дребезжащий голос бабульки, когда моё эхо стало совсем невыносимым.

— А я ещё не полностью здоров! — нагло возмутился я, стараясь растянуть время пребывания в этой чудо-жиже, вопреки предобморочному состоянию.

— Ну, как знаешь… — совершенно спокойно ответила старушка, чем поставила меня в тупик, но, тут вмешался Арен.

— Бегом вылазь, иначе она тебя убьёт! — яростно прошипел он, нащупав в темноте мой воротник и принудительно поднимая меня из соплей. — В слизи нельзя терять разум!

Я поверил сразу и быстро выцарапался на бетонный край бассейна. В абсолютной темноте шарканье старческих ног в тапочках звучало зловеще, и я сжался, ожидая расправы…

Маловажный факт: Давние эксперименты по получению искусственных «пустых» при помощи слизи Падальщика породили несколько безумных мутантов, которые уничтожили не одну лабораторию и с тех пор меры безопасности соблюдают даже самые отмороженные бандиты.