Психология симпатий

Нужна ли человеку любовь?

Письма, приходящие во множестве в центральные газеты, судьбы тех людей, которые обращаются за помощью в психологическую консультацию, говорят о том, что прежде всего и детям и родителям не хватает психологических знаний, умения разобраться в сложившейся ситуации именно с психологической точки зрения, отрешившись от личных впечатлений и нахлынувших эмоций. Поэтому мы будем говорить в этой главе об очень узком — чисто психологическом — аспекте любви. Надо сказать, на эту тему написано гигантское количество литературы, рассчитанной на широкого читателя и сугубо научной. Мы не будем повторять их выводы — мы сосредоточимся на некоторых новых данных науки, полученных в результате последних экспериментов, которые практически не нашли еще отражения в популярной литературе. Оговоримся сразу: эксперимент исследует только какую-то одну составную чувства, искусственно как бы не учитывая сложность связей человека с миром, взаимоотношений с обществом, коллективом, семьей, а ведь эти связи определяют, как никогда, очень многое и в самом чувстве. Мы все прекрасно знаем, что любовь никогда не бывает изолирована от других чувств, с ней связаны и наше отношение к людям вообще, и отношение к детям, и ответственность за близкого человека, и дружеская привязанность, и многое другое. Исследователи намеренно от всего социального и эмоционального контекста, стремились выяснить закономерности любви «в чистом виде». Многое в такой точке зрения нам может показаться непривычным — эксперименты такого характера начали проводиться сравнительно недавно, большая их часть проводилась в лабораториях зарубежных. Но давайте попробуем прислушаться и к такой непривычной точке зрения, быть может, она в чем-то поможет нам, поможет лучше понять то, что происходит с нашими детьми, подскажет правильное решение.

Для начала вообразим себя на минуту в аудитории, скажем, Политехнического музея, на лекции психолога, в тот момент, когда лектор получает записку — одну из самых типичных в таких случаях. В записке спрашивают: «А вообще, нужна ли человеку любовь?»

Конечно, автор записки нам сразу же покажется скучным пессимистом, разочарованным в жизни. Ясное дело, любовь нужна.

Но для чего?

Мы готовы ответить: конечно же, для создания семьи.

Однако всегда ли любовь сопутствовала семейной жизни? Оказывается, вовсе нет. Тысячи лет у разных народов создавались семьи, в которых любовь далеко не всегда стояла на первом плане, точнее, далеко не всегда вообще имела место, не являясь обязательным атрибутом супружества.

Мы говорим, что сегодня любовь необходима для создания полноценной семьи. Но, с другой стороны, даже в современном, цивилизованном мире хватает семей, в которых любовь — не главное или ее просто нет. Люди тем не менее живут вместе, и не очень-то жалуются, и при случае даже могут поставить себя в пример тем, кто в поисках сильных эмоций переходит из одной семьи в другую. Появляется ведь сейчас в обиходе такая точка зрения, что для создания хорошей семьи обязательна не любовь а, скажем, товарищество, взаимопонимание, общность взглядов.

И все-таки будем стоять на своем — любовь необходима. Например, как без любви воспитывать детей? Конечно, и здесь, помимо любви, нужно еще очень многое — желание и умение нянчиться с ребенком, время, навык, терпение. И любящий родитель может много неприятностей принести своему ребенку.

Наконец, любовь необходима, потому что приносит радость. Радость самоценна, не возникает вопроса «зачем нужна радость». Ведь каждый из нас, если задумается, какие испытал наиболее счастливые минуты в своей жизни, наверняка вспомнит, что связаны они с любимыми людьми — слова, сказанные в первые минуты знакомства, совместное путешествие и так далее.

Но продолжите эксперимент, воскресите в памяти самые горькие минуты!

И наверняка все мы наряду с потерей близких, с большими несчастьями семьи вспомним что-то, связанное также с любимыми людьми. День, когда нас обманули. Когда мы поняли, что мы любим, а нас нет...

Никому из нас, наверное, не удалось прожить так, чтобы никогда не испытать горьких чувств, связанных с любовью. И никому из наших детей тоже скорее всего не удастся, как бы нам с вами этого ни хотелось.

Оказывается, не так-то просто ответить на этот вопрос: зачем нам нужна любовь?

В самом деле, любовь действительно прежде всего нужна детям. Ребенок физически не может обходиться без любви.

В тридцатых годах в США был проведен эксперимент: в двух детских клиниках лечились маленькие пациенты. Заболевания у них были серьезные, лечились они долго, их наблюдали опытные специалисты, заботливый персонал окружал детей, то есть все условия были абсолютно одинаковые. Кроме одного. В одном случае родственников к малышам не пускали — опасались инфекции и выполняли предписания. В другом случае пошли на нарушение: в определенные часы пускали в специально отведенную комнату кого-нибудь из членов семьи. Родственники не имели права участвовать в уходе за ребенком или вмешиваться в ход лечения — могли только немного поиграть или поговорить с ребенком. Был еще один общий способ общения: близкие писали детям записки.

Через несколько месяцев сравнили показатели эффективности лечения. В первом отделении процент смертности приблизился к одной трети. Трудно сказать, много это или мало — медицина не всесильна, педиатрия тоже. Врачи сделали все, что могли.

Поразителен был другой результат — во втором отделении, где малышей лечили теми же лекарствами, теми же методами, не умер ни один. Им помогли выжить те редкие встречи, которые были организованы в нарушение распорядка.

Что эти встречи значат для ребенка, почему это так важно?

В первом отделении общение было ограничено записками, никого из близких дети не видели. Но что такое записка? В некоторых случаях письма, записки могут быть суррогатом общения, но только для тех, кто привык к письменной речи, кто пишет сам, для кого такое общение естественно. А для малыша, который не умеет не то что писать — читает плохо? Мамины слова читает медсестра. Медсестра обращается к нему со своей, а не с маминой интонацией, медсестра стоит у его кровати — как тут поверить, что мама не забыла его?

Малыш, которого долго не навещали, начинает думать, что мама его бросила, что она его разлюбила, и поэтому он тут, среди чужих людей, где ему плохо, где делают уколы и все не так, как ему привычно, не так, как дома.

И вот в организме ребенка, который уверился, что больше не любим, что его бросили, происходят такие изменения, которые заставляют его иначе реагировать даже на вполне привычные факторы. Защитные силы организма резко снижаются.

Теперь и болеть ребенок станет совершенно иначе: значительно тяжелее пройдет и обыкновенная простуда, не говоря о более серьезных хворях, обычный сквозняк может свалить его в постель, даже если раньше он на это не реагировал.

Можно сказать, что те дети, которые умерли в больнице, умерли оттого, что их, как им казалось, разлюбили, их не любят больше.

Многие из нас сталкивались, отдавая своих детей (или младших братишек и сестренок) в детский сад, с похожим явлением. Что происходит в первые дни с ребенком в детском саду? Он заболевает. Почему? Конечно, не потому, что там за ним хуже ухаживают, что он иногда стоит в мокрых штанишках под форточкой?

А разве дома наши дети всегда гарантированы от сквозняка? Не приходилось вам наблюдать иногда, придя домой, такую картину: старший брат увлечен химическим опытом, окна настежь, чад, дым, десятилетний исследователь пытается скрыть следы неудачного эксперимента, а младший в это время давно намочил штаны и гуляет под самым окном.

Разве он обязательно заболеет? Ну насморк, может быть, и подхватит, но и тот пройдет скоро.

В чем же дело?

Очень часто ребенок заболевает в детском саду оттого, что ему тоже кажется, что его разлюбила мама.

Чтобы понять это, попытаемся представить мир, в котором живет ребенок. В этом мире, совершенно не похожем на мир взрослого человека, чрезвычайно много места занимает он сам. А также то, как воспринимают его родители. Помнится рассказ, в котором маленькая девочка очень боится, что ее за непослушание накажет мама. И когда на город обрушивается землетрясение, ей кажется, что причина — в ее непослушании.

В этой модели с точки зрения ребенка нет никакого преувеличения: для него вполне естественно, что целый город разрушен из-за его плохого поведения.

В мире ребенка очень много опасностей. Он не доел суп. Он испачкался на улице в песочнице. Не слушается бабушки, разбил стекло в книжной полке. Каждый этот проступок таит для малыша неприятные последствия. Его наказывают. Или не наказывают, но угрожают — «позову милиционера», «позову старушку с мешком», и самое страшное (обычно это бывает в интеллигентных семьях, где понимают уже, что ребенка нельзя бить, но еще не знают, что его нельзя пугать) — «не буду тебя любить». Этих слов можно впрямую не говорить, но вести себя соответственно: замкнуться, не разговаривать с ребенком или разговаривать холодно и вообще всячески показывать свое к нему плохое отношение.

И вот отданный в садик малыш начинает анализировать свое поведение. Он думает, например, о том, что вчера не доел суп. Зря не доел. Надо было доесть, наверное, этот суп и переполнил чашу терпения мамы настолько, что она отдала его сюда.

В первые дни малышу в садике часто неуютно. Не то чтобы тут намного хуже, чем дома, — в любом детском учреждении есть свои плюсы, свои минусы. Обычно малыша в садик готовят и — правильно — заранее, говорят, что там хорошо, что там много детей, интересно и так далее. Он оценивает достоинства детского сада, безусловно, что-то ему нравится с самого начала. Но все равно уверен — мама рассердилась на него за недоеденный суп и в наказание отдала сюда, эта мысль не дает малышу покоя.

Конечно, опыт жизни в коллективе, приобретаемый в детском учреждении, важен для дальнейшей жизни ребенка, обогащает информативно, вырабатывает специальные навыки, необходимые в дальнейшем, но первые дни и месяцы в детском саду для малыша — время тяжелое. Во-первых, потому что он многого лишился. Дома, например, он был полный хозяин своим игрушкам. Захотел крокодила — бери в любой момент. Здесь же взял крокодила — мало того, что крокодила отобрали, им еще и дали по голове.

И ребенок начинает искать выход. Он находит самый логичный — он становится образцовым ребенком, чтобы вновь завоевать любовь мамы, чтобы жить с ней дома, как раньше. Многие родители говорят, что первые дни в садике действуют на малыша как волшебная палочка: он становится послушным, вежливым, он съедает все, что положили на тарелку, убирает игрушки, прощается со всеми самым интеллигентным образом. Чудо, а не ребенок.

Кроме того, почти все дети, отвечая на вопрос взрослых, понравилось ли в садике, говорят, что очень понравилось. Даже если совсем не понравилось.

Дети улавливают, что в такой опасной ситуации надо вести себя так, как приятно взрослому. А взрослому приятно, чтобы ребенок был весел, чтобы играл и радовался. Грустные дети, даже наши собственные, самые любимые, нам нравятся меньше, мы как бы удовлетворены своим ребенком больше в тот момент, когда у него хорошее настроение.

Малыш старается. Но на следующий день его снова ведут в садик. Вечером он снова «объясняет», что исправился. И еще день, и еще.

И то, как быстро заболеет малыш, через три дня или через месяц, зависит не столько от его закаленности, сколько от его терпения. Малыш заболевает тогда, когда окончательно убеждается: той жизни, что раньше, больше не будет.

И, заболев, он получает все то, чего так долго добивался. Конечно, он лишен некоторых привилегий — он не может бегать по улице, играть с товарищами, ему надо сидеть в кровати, но все это неважно по сравнению с тем, что он получил — он снова хозяин своим игрушкам, рядом снова мама, которая выполнит все желания. А мама часто уже тоже успела соскучиться. У нее обычно бывает (когда это первая болезнь, а не двадцать пятая) хорошее настроение, она устала на работе, она с удовольствием готовит вкусные вещи, охотно выполняет все просьбы. Малыш снова единственный, самый любимый, он получает некую награду за свою болезнь. Так или примерно так думает малыш.

Не отсюда ли происходит наше желание уже во вполне взрослом возрасте рассказывать без конца о своих болезнях? Мы словно ждем подсознательно, чтобы нас полюбили за то, что нам плохо.

Вообще замечено, что одинокие, испытывающие дефицит любви люди больше болеют. Есть данные, говорящие о том, что одинокие люди болеют чаще и тяжелее семейных. Среди мужчин шестидесяти пяти лет и старше, как показали исследования, одинокие имеют в два раза больше шансов получить рак желудка, чем их семейные сверстники. От туберкулеза они страдают в десять раз чаще, от цирроза печени — в семь.

Во всех возрастных группах одинокие больше подвержены опасности инфаркта. Люди, испытывающие дефицит близких связей, чаще подвержены нервным и психическим расстройствам.

Потребность в любви в любом возрасте носит витальный характер, жизненно необходима.

Более того, острый недостаток в любви, который мы когда-то переживали, не зарубцовывается, дает себя знать все последующие годы. Даже пережитые в очень раннем возрасте драмы не забываются. Наша память вообще уникальна — как будто никогда не отдыхает. Поразительное наблюдение было сделано во время нейрохирургических операций. Когда делают такие операции, сознание не отключено. И когда больного спросили, что он видит, он описал рисунок обоев в комнате. После операции очень долго он не мог вспомнить, где он видел этот рисунок. И только потом выяснилось, что больной описал тот самый угол комнаты, который был виден из его детской кроватки, когда ему было всего несколько месяцев. Есть данные, говорящие также о том, что даже последний период внутриутробного развития откладывается в нашей памяти.

Но если в человеческой памяти запечатлена такая ничтожная деталь, как рисунок обоев над кроваткой, какой же след в душе ребенка должна оставить пережитая в младенчестве драма?

Следующий эксперимент, проводимый польскими учеными, был посвящен эмоциям людей, самое раннее детство которых прошло в доме малютки. Все они впоследствии были усыновлены. Усыновляют детей обычно люди серьезные, давно мечтающие о ребенке. К своим родительским обязанностям усыновители, как правило, относятся со всей ответственностью. Они не только хорошо ухаживают за ребенком и любят его, но и во избежание неприятных инцидентов порой меняют место жительства, фальсифицируют семейные альбомы, где рядом с реальной фотографией малыша, скажем, в полтора года подклеивают карточки, на которой мама держит на руках закутанного в одеяло младенца — пойди разбери, ты это или нет. В эксперименте, о котором мы рассказываем, испытуемые не знали тайны своего рождения.

Они воспитывались в хороших семьях, их любили, и, казалось бы, никакого следа первые месяцы жизни в их душе оставить не могли.

Но на самом деле было иначе. Эти люди, как показали исследования, в целом жили хуже, чем могли бы жить. Они были менее эмоциональны, более холодны, чем сверстники, более замкнуты, у них труднее складывались отношения с окружающими, не слишком удачными были их собственные семьи, хуже складывались отношения с детьми.

Что же не хватало детям в доме малютки?

Есть данные о том, что дети в доме малютки, даже совсем крошечные, часто радуются больше тому, кто пришел к ним просто поиграть, чем тому, кто приносит еду. Им тоже, как и старшим, необходима любовь, а не только питание и уход. Ну разве мало любви к детям проявляет персонал в доме малютки. Они все или, точнее, большинство из них стараются, чтобы детям там ни в чем не отказывали. Да и люди, работающие там, особые, за деньги никто туда работать не пойдет — здесь приживаются действительно только те люди, которые любят детей.

Но почему же любви все-таки не хватает?

В доме малютки, даже самом комфортабельном, нет того, что есть в самой безалаберной семье, где ребенка могут забыть вовремя переодеть или даже покормить.

В любой семье ребенка носят на руках. Его гладят, тискают, целуют. С ним забавляются. Оказывается, ребенка обязательно надо трогать — это способствует дальнейшему его развитию. Мы гладим ребенка — и возникает особый контакт с кожей, а он способствует в дальнейшем развитию у ребенка способности любить самому. Это наблюдается не только у детей. Вы никогда не задумывались, почему так целителен массаж? Не только потому, что в процессе массажа раздражаются определенные группы мышц и нервных узлов. Ведь в таком случае живого массажиста с успехом может заменить аппарат. Действительно, массажеры распространены широко. Но все мы знаем, что эффект их далек от эффекта настоящего массажа, во время которого массажист соприкасается с обнаженными частями нашего тела, воздействуя не только на группу мышц и нервов, но и на весь организм в целом.

Не удовлетворенная с детства эта потребность накладывает отпечаток на всю дальнейшую жизнь. Именно так и произошло с теми людьми, чье самое раннее детство прошло в доме малютки.

Необходимость тактильного контакта наблюдается не только у человека, она присуща и животным. Известный американский ученый Харлоу провел ряд экспериментов с молодыми шимпанзе. Разные группы молодых обезьян отделяли от матерей и наблюдали за их поведением. Одной группе мать заменял проволочный каркас, из которого торчал рожок с обезьяньим молоком.

Другая группа также питалась из рожка, но он был помещен уже не на проволочный каркас, а на каркас, обтянутый обезьяньей шкурой.

Третьи шимпанзе имели возможность выбора: перед ними был и проволочный каркас с обезьяньим молоком, и рядом — чучело обезьяны без молока. Оказалось, что те детеныши, которые общались только с проволочным каркасом, развивались физически и психически слабее сверстников.

Те, кто общался с каркасом в обезьяньей шкуре — лучше.

А те, в комнате которых был и проволочный каркас, и чучело, все свободное время сидели на чучеле — тут же спали, прижимаясь к нему, играли. К проволочной «матери» приходили только тогда, когда хотели есть. Эти шимпанзе развивались вполне нормально.

Итак, любовь нужна. И человеку очень плохо живется, если его не любят, это не этический постулат, а научный факт.

Сказанное, естественно, не означает того, что если человек никого не любит или его никто не любит, он обязательно заболеет и умрет. Мы говорили о данных среднестатистических, они характерны для большинства людей, но исключения, естественно, возможны.

Есть на свете и такие индивидуумы, которые никогда никого не любили, да и их тоже особенно никто не любил, но они от этого совершенно не страдают, наоборот, вроде бы довольны жизнью и вполне счастливы. Пусть им и впредь будет хорошо. Но подавляющее большинство жителей земли испытывают, повторяем, острую необходимость любить и быть любимыми.

Вопрос «зачем нужна любовь?» имеет и другой аспект. Нередко приходится слышать и такие доводы, что любовь приносит одни неприятности, что она мешает жить и работать, с ней неизбежно приходит разочарование, тоска и так далее.

Действительно, испытать разочарование в любви тяжело. Любовь и в самом деле неизбежно сопряжена с риском. Мы рискуем, например, потерять любимого человека. Он может умереть. И не обязательно в семьдесят лет. Может попасть под трамвай, в катастрофу, отравиться и так далее.

Нас могут разлюбить. Сердцу, действительно, не прикажешь, все бывает, и мы можем оказаться в таком положении.

Наконец, мы можем сами разлюбить, разочароваться — и неизвестно, не хуже ли это, чем тот случай, когда тебя самого разлюбили.

В целом известно, что большинство людей признают: любовные переживания обогатили их духовно и эмоционально. Когда группе взрослых, несомненно, обладающих опытом любовных отношений, предложили ответить на вопрос, счастливее или несчастливее они стали, испытав любовь, три четверти признались, что стали счастливее. Остальные ясно определить свое отношение не могли. Большинство из нас склонны считать, что любовные переживания обогащают. Авторы также не берутся с этим спорить.

Хочется добавить только одно: никакие чувства, самые светлые и высокие, не в силах оградить нас от драм переживаний. Надо всегда помнить, что каждый из нас ответствен и за чувства, и за исход отношений с дорогим человеком. И наша удача во многом зависит от нас самих.

Но может быть, любовь — проявление слабости? Ведь есть и такая точка зрения. Согласно ей человек всячески ищет средства защиты от враждебного, опасного окружающего мира, и любовь — одна из форм такой защиты. На этом тезисе, в частности, базируется концепция, согласно которой человек, влюбляясь, решает три задачи. Первая — верификация своих знаний о мире. Не обо всем мире вообще — о мире своих чувств. В главе, посвященной симпатии, мы уже говорили, насколько важно нам понимать, что чувствуем мы правильно. Надо, чтобы кто-то подтвердил наши знания обо всем этом.

Вторая задача — возможность сексуального удовлетворения без чувства стыда. Дело в том, что современный человек, как бы ни ругали его строгие моралисты, далеко не так циничен. Да и современная молодежь вовсе не так уж легкомысленно смотрит на любовь. Для сегодняшнего молодого человека сексуальная жизнь имеет очень большое значение, он отнюдь не относится к ней так легко и беззаботно, как принято считать.

Действительно, что-то за последние десятилетия изменилось. Сегодня мораль куда спокойнее, чем раньше, относится, например, к добрачным связям. Доводы морали становятся в этом вопросе все более реалистичными. И не случайно. Во-первых, некоторый опыт, приобретенный молодыми людьми, впоследствии сделает их более подходящими партнерами друг для друга. Но не менее важно и то обстоятельство, что добрачный сексуальный опыт нередко предупреждает супружеские измены. Ведь измены часто возникают из элементарного любопытства.

Ну а кроме того, в нашем обществе браки обычно заключаются на несколько лет позже, чем наступает половая зрелость. Если в течение нескольких лет человек не приобретает опыт сексуальной жизни, не исключено, что у него может выработаться в дальнейшем негативное отношение к этой стороне жизни вообще.

И третья задача, которую, согласно упомянутой концепции, решает влюбленный — он стремится быть как все. Это очень важно. Послушайте разговоры старшеклассников. Как много места в них занимают рассказы о романтических переживаниях, ухаживаниях, влюбленностях, победах. На самом деле нередко за этими рассказами ничего не стоит. Дело в том, что ребята стремятся как бы не отстать от сверстников, быть как все. Раз все вокруг влюбляются — значит, и должно влюбляться, значит, я тоже должен испытать романтические переживания. Чтобы не быть «белой вороной».

Надо сказать, не только поведение сверстников подталкивает к этому — вообще сложилось устойчивое представление, что в этом возрасте положено влюбляться. Об этом же говорит литература для юношества, кинофильмы.

Мы, взрослые, тоже так считаем, нам также кажется странным, когда дети ведут себя иначе. Представьте ситуацию: мать, видя дочь каждый вечер за книгами, волнуется и вспоминает, что она в ее годы не о том думала (хотя неизвестно, о чем она думала на самом деле), и напоминает дочери об этом все чаще. Девочка чувствует, что ей положено идти на свидание. Но ведь может оказаться, что ей и в самом деле интереснее читать? Что же в этом плохого? Но ситуация бывает драматичнее — она и пошла бы на свидание, да ее никто не зовет. Что же произойдет с девочкой? Не исключено, что она потихоньку начнет разуверяться в том, что ее вообще ожидает в жизни что-то хорошее.

И наконец, только любовь создает счастливую семью. Можно сколько угодно приводить примеров таких браков, которые построены на иной основе, можно говорить о том, что супруги в таких семьях вполне довольны жизнью и друг другом. Но никогда люди, живущие в таком браке, сколько бы ни были они удовлетворены материальным и общественным положением, не бывают счастливы. Счастье дает только любовь. И большинство браков, заключаемых в нашей стране, заключается по любви, и молодые люди, думающие о женитьбе и замужестве, в подавляющем большинстве считают любовь единственной и основной причиной своего решения. Только в счастливой семье можно говорить о воспитании гармонично развитых детей.

Вообще, нам кажется, что по отношению к детям наш самый главный долг — быть счастливыми. Для ребенка это важнее, чем самые красивые игрушки, самая вкусная еда и лучшие курорты страны.

Говоря о любви, нельзя забывать об этом, нельзя забывать, что влюбленный впервые десятиклассник или восьмиклассница — это будущие отец и мать, что их юношеское увлечение содержит в себе и прообраз будущего отношения к семье, оно — как бы пролог к огромному и богатому миру любви. Очень важно дать почувствовать это нашим детям, важно начать их подготовку к будущей семейной жизни именно с этого момента, никак не позже. Слишком легкомысленно было бы надеяться в столь важном деле на школьные уроки этики и психологии семейной жизни — не всегда они достаточны, не всегда на должном уровне проводятся. И совершенно недопустимо утверждать, как это нередко делают родители, что лучшая пора — это пора ухаживаний и юношеской влюбленности, а потом, в браке, в семье, начинаются тоскливые будни и обязанности. Юношеская любовь таким образом представляется подчас лишенной каких-либо обязательств, ответственности, легкой и бездумной, как полет мотылька, и поэтому нередко молодые люди стремятся от одного увлечения к другому, страшась каких-то долгих и серьезных отношений, уподобляясь в чем-то легендарному Дон-Жуану. И если еще несколько лет назад это в основном касалось только мальчиков и юношей, то сегодня представительницы прекрасного пола не отстают в стремлении побыстрее набраться «жизненного опыта», причем в отличие от своих сверстников в предшествующих поколениях понимают этот опыт отнюдь не платонически. Отвлечемся от доводов морали, посмотрим, что говорит наука о влиянии такой легкости в отношениях, стремлениях к быстрым и легким любовным победам на личность. Оказывается, «донжуанский список» отнюдь не свидетельствует о высоком уровне развития личности и не способствует ему. Напротив, будучи нацеленным на недолгие увлечения, человек не имеет возможности для личного творчества — глубоких отношений, глубокого постижения души другого, без которого невозможен личностный рост. Такая ситуация, как правило, скрывает внутреннюю неуверенность, служит мнимой компенсацией собственных комплексов. Но не избавляет от неуверенности и неудовлетворенности собой на самом деле.

Не стоит забывать и о другом аспекте проблемы. Мы живем в современном мире, где существует такая страшная болезнь, как СПИД. Это обстоятельство уже начинает оказывать влияние и на поведенческие установки молодых людей в некоторых странах — отмечено, что образ жизни молодежи стал заметно целомудренней, значительно повысился престиж брака в общественном сознании.

Однако, стараясь сформировать у наших детей положительное отношение к семье, к обдуманному выбору партнера для семейной жизни, стараясь уберечь от легкомыслия, мы нередко впадаем в другую крайность. Мы с детства убеждаем их в том, что любовь приходит только один раз в жизни. Мы нередко сами настолько уверены в истинности мифа о единственности любви, что даже не задумываемся, всегда ли это так. Мы будто уверены, что существует как бы определенный запас любви, который невосполним.

Вообще, миф о единственности любви не только ложен, он крайне жесток, вообще отдает средневековьем. Представьте, например, такую ситуацию: пятнадцатилетний мальчик влюблен в свою сверстницу. И он, и его родители убеждены, что любовь бывает только один раз в жизни. Родители начинают, естественно, убеждать мальчика, что это еще не любовь, что настоящая любовь впереди и все это несерьезно. Но что значит несерьезно — если она для него центр вселенной, он за нее готов жизнь отдать!

Наконец, одна из сторон перетягивает. Предположим, мальчику удалось доказать и себе, и близким, что любовь его настоящая. Что же из этого следует? Если он вдруг разлюбит девочку, отношения их развалятся, все остальные встречи он будет считать не новой любовью (ведь настоящая, единственная любовь уже прошла, состоялась!), а чем-то ненастоящим. Приведет ли это к хорошим последствиям?

Миф о единственности любви между тем предполагает то, что настоящая любовь приходит в юности, и никогда больше. Вообще, наша современная культура, европейская, начиная с периода романтизма, создавала культ юности.

Наше общественное мнение, наша печать долго и совершенно справедливо боролись за то, чтобы все руководители и администраторы привыкли считаться с интересами молодежи, учитывали бы ее потребности, изготавливали бы всевозможную продукцию для молодого потребителя. И это очень нужно и важно.

Но, заботясь о культуре досуга и одежды для молодых, не будем укреплять в сознании культ молодости, культ юности, согласно которому все, кто вышел из юного возраста, представляются как бы олимпийскими чемпионами в отставке — награды получены, титул завоеван и остается долгие годы доживать в безвестности и скуке.

Этот культ, этот миф о безоблачности детства и юности (разве беспечны герои одного из лучших фильмов о детстве «Чучела»? Разве беззаботны асановские «Пацаны»? Герои «Свидетеля»?) — этот миф не только ложен, но и может принести много неприятностей тем юным людям, которые в него верят. Когда подросток читает о розовой поре отрочества, смотрит современный фильм, невольно сравнивает себя с героями и понимает, что он неловкий, не все понимающий, вечно чем-то мучимый, не слишком похож на счастливых героев. Значит, с ним, должно быть, что-то не так, значит, он не такой, как все, не такой, каким должен быть человек в его возрасте. Так начинается неверие в свои силы, свои достоинства, так развивается комплекс неполноценности.

Уверенность же в том, что самая прекрасная любовь переживается в юности, может иметь самые неожиданные последствия. Молодой человек незаметно уверяется в своей особенной ценности, в исключительности своего положения, ценности своих чувств. У него может выработаться своеобразный юношеский шовинизм, от которого будут страдать окружающие.

Убежденный, что только его чувства ценны, только его страдания достойны сочувствия и его радости достойны быть разделенными, он незаметно, невольно (а иногда и вольно) начинает игнорировать потребности старших, начинает без уважения относиться не только к интересам людей другого поколения, другого возраста, но и без уважения относиться к их чувствам. Для него любовь человека, скажем, сорока лет не то что неинтересна — он вообще не понимает, что в этом возрасте может быть любовь.

Нам кажется, было бы неправильно и родителям, и воспитателям не учитывать всего этого. Воспитывая в молодом человеке личность, уважая ценность его переживаний, не противопоставлять юношескую любовь чувствам людей более старшего возраста.

Не только из соображений воспитательных и нравственных. Ведь любить мы учимся всю жизнь, наши чувства совершенствуются, становятся глубже, тоньше. Да, бесспорно, юношеская любовь прекрасна, каждый из нас с теплотой вспоминает ее, но она — не вершина чувств, а только первая ступенька, где нас многое ожидает, первый шаг к той вершине, которую мы можем достичь.