Птице Феникс нужна неделя

Среда София

Вчерашние тридцать пять градусов сменились девятнадцатью. София впервые почувствовала приближение осени, которую она очень ждала в этом году.

Мария проснулась – София слышала звонкий детский голосок – но Татьяна явно старалась держать её подальше от матери. Ну и хорошо. Мать с похмелья не самое лучшее зрелище. София вышла из гардеробной, по пути прихватив первую попавшуюся большую сумку, кинула в неё планшет, CD-плеер и ноутбук, надела очки. Тёмные, почти угольно-чёрные стекла закрыли половину лица. Прекрасно. Зазвонил телефон – Артур, водитель. София быстро спустилась по лестнице, стараясь не шуметь – если Мария услышит, так просто она из дома не выйдет. Но дочь стояла возле двери и собиралась выйти на прогулку – плащ и резиновые сапоги.

– Мама! – выдернув руку из руки Татьяны, Мария бросилась к матери. Та поцеловала её в макушку.

– Доброе утро, милая. Ты хорошо поспала?

– Она спала беспокойно, – попыталась рассказать ей Таня, но Мария перебила.

– Мамочка, мне сегодня снился такой ужасный сон, – начала Мария. – Как будто мы с тобой полетели в Испанию…

– Зайка, меня ждёт машина. Мне надо ехать.

– Но я ещё не рассказала тебе свой сон! – капризно запротестовала малышка.

– Я вечером вернусь, и ты мне расскажешь, – София попыталась вырвать руку из цепких лапок дочери, но та вцепилась в неё изо всех сил.

– Нет, мама, послушай! Почему ты никогда меня не слушаешь?

София бросила суровый взгляд на Таню, но та её проигнорировала. С небольшой задержкой София сообразила, что это из-за тёмных стёкол, которые полностью скрывают глаза.

– Таня? – в голосе Софии засквозило лёгкое раздражение.

– Машенька, давай ты мне свой сон расскажешь! Мамочка на работу опаздывает, – засюсюкала Таня.

– Я тебе уже рассказывала! – вдруг топнула ногой Маша. – Я хочу маме рассказать, маме! Почему ты всегда уезжаешь? – потребовала дочь.

– А ты почему ногами топаешь? – разозлилась София. – Что это ещё за поведение?

– Мама, когда мы купим собаку?

– Мы не купим собаку, я тебе уже тысячу раз говорила. Всё, мне пора, – прекратила бессмысленные пререкания София.

Таня ловко подхватила Машу на руки, но та вдруг закатила самую настоящую истерику. София рванула к двери, по пути схватив чёрную кожаную куртку с капюшоном и, стараясь не слушать воплей дочери, выскочила за дверь.

– Мамочка, мама! – неслось из открытой двери, когда София скользнула в машину – чёрный бронированный «мерседес».

– Что случилось? – поинтересовался Артур – Маленькая заболела?

Сам Артур был счастливым отцом четырёх детей и просто не представлял, что в этом мире могут существовать вещи важнее.

– Поехали, – сухо попросила его Софья.

– Куда? – Артур снова стал собранным и деловым. За это она его и наняла.

– В офис к Дмитрию Сергеевичу.

Уже через полчаса они подкатили к небольшому зданию современной постройки, расположенному в одном из тихих переулков в центре города.

Машина мужа – серебристая ауди последней модели – была на стоянке.

– Остановите здесь, пожалуйста, – попросила София, не доезжая трёхсот метров до офиса.

– Но ведь дождь, София Николаевна, ноги промочите.

София посмотрела на чёрные лаковые туфли на высоких каблуках – зачем она их снова надела? Она же ненавидит каблуки. Наверное, чтобы показаться привлекательнее? Какой бред. Раньше она казалась Дмитрию привлекательной и в галошах. София посмотрела в окно – действительно дождь, а она и не заметила.

– Я позвоню, – кинула она и вышла под ливень. Дождя София не боялась, а зонтики не любила. Быстро набросила капюшон на голову и стремительным шагом пошла к офису мужа. На полпути, поймав на себе удивлённые взгляды прохожих, поняла, что так и не сняла тёмные очки. Плевать. Она ускорила шаг и спустя две минуты рванула на себя дверь офиса.

– София Николаевна, – охранник поднялся со своего места в знак особого уважения. Как же его звали? Ведь она же знала. София скользнула взглядом по табличке, прикреплённой к лацкану пиджака, едва сходившегося на мощной груди.

– Егор, – она сняла очки и широко улыбнулась. Парень стоял по стойке смирно. – Я к Дмитрию Сергеевичу. – Она сделала шаг к пропускному аппарату, как бы приглашая его нажать на кнопку и пропустить её в святая святых.

– Я позвоню, – рука парня потянулась к телефонной трубке.

– Ни в коем случае, это сюрприз, – улыбка Софии стала ещё шире, и она буквально видела, как в голове у парня ворочались мозги в тщетной попытке непосильной умственной деятельности, – с одной стороны, никого чужого без звонка пускать нельзя, а с другой, мало того, что жена босса, так ещё и сама Софья Романова. Её книги обожала вся его семья.

– Конечно, – вместо трубки телефона рука парня легла на пропускное устройство и нажала на заветную кнопку. София прошла сквозь турникет.

– Спасибо, Егор, – тепло поблагодарила она и подошла к лифту. Нажала кнопку вызова и принялась ждать, раздумывая, что скажет мужу. Лифт застрял где-то на четвёртом этаже. София оглянулась и увидела, что охранник стоит к ней спиной и с кем-то разговаривает по телефону. Наверняка, звонит этой старой грымзе, секретарю мужа. А та предупредит Дмитрия о её визите.

София сделала два шага к боковой двери, ведущей на служебную лестницу, и открыла её. Пойдёт пешком, заодно и мысли приведёт в порядок.

Она зашагала по ступеням, ведущим на третий этаж, где располагался офис мужа. Она понятия не имела, что скажет Дмитрию. Поездка была незапланированной и инстинктивной. София попыталась вспомнить, куда она на самом деле собиралась ехать с утра, но не смогла. Все мысли были о муже. Ей нужно было помириться с ним как можно скорее, чтобы снова обрести внутреннее равновесие. Очередная ссора была невыносимой. Она просто не переживёт ещё один день молчания в доме.

На втором этаже София остановилась и потянулась к сумке – там лежала небольшая бутылочка из мини-бара гостиницы, в которой они отдыхали в прошлый раз. Просто, для храбрости. София достала бутылочку, открыла её и тут же спрятала за спину. Мимо пробегали две сотрудницы. С удивлением осмотрели Софию – та так и не сняла капюшон. Выглядит как огородное пугало, но какое это имеет значение? Девушки прошли мимо, поглядывая на неё и при этом что-то обсуждая шепотом. Наверняка, проехались по безумной жене босса. Плевать. Дождавшись, пока девушки спустятся на этаж ниже, София сделала большой глоток, поперхнулась, закашлялась, закрутила крышечку и кинула бутылочку в сумку, после чего решительно направилась вверх.

Перед тем как попасть к мужу, ей нужно было преодолеть мощную преграду в приёмной. Когда-то Катерина была у Дмитрия преподавательницей английского языка и литературы в военном училище, но выйдя на пенсию, осталась не у дел. Тогда-то и разыскал её Дмитрий и предложил должность личного секретаря. На самом деле муж не был человеком широкой души, пожалевшим бедную пенсионерку. Просто пройти кордон Катерины не смог бы даже БМП. Жену босса секретарь не любила. Впрочем, это было взаимно. Но сейчас Софии было всё равно. Она не собиралась мести хвостом перед противной старухой, в конце концов, кто, как не она, имеет право поговорить с собственным мужем.

София дошла до третьего этажа и решительно потянула на себя дверь, ведущую в коридор. Очень странно, что Дмитрий, с его спартанскими привычками и любовью к минимализму, согласился выкрасить здесь стены в интимный темно-зелёный цвет и устлать пол светлым ковром, заглушавшим шаги. Репродукции на стенах (жмот, мог бы купить и оригиналы), бра, отбрасывающие рассеянный свет. Не офис, а будуар. София сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. Затем подошла к дубовой двери с золотой табличкой «Саратов Дмитрий Сергеевич. Генеральный директор», взялась за золотую ручку и решительно потянула её на себя. Грымза была на месте. Глаза заплаканы, она говорила по телефону, не обращая на Софию никакого внимания:

– Доктор не мог ошибиться? Но откуда, милая, откуда у ребёнка такой диагноз? А у нас могут сделать? И сколько это будет стоить?

София почувствовала себя неловко. У пожилой женщины явно стряслась какая-то беда, и София была последним человеком, с которым Катерина хотела бы ею поделиться. Она это прекрасно знала. Ей не хотелось быть невольным слушателем, надо было как-то обозначить свое присутствие. София слегка кашлянула. Катерина подняла заплаканные глаза и положила трубку, не попрощавшись с собеседником. Посмотрела на большую фотографию в красивой серебряной рамке – единственное украшение стола, которое она себе позволяла. София когда-то подсмотрела – на фотографии была маленькая девочка. Скорее всего внучка Катерины.

– Здравствуйте, – София попыталась улыбнуться, но почему-то чувствовала себя полной дурой. Она прекрасно видела, что Катерине сейчас не до светских любезностей. Не выдержала. – У вас что-то случилось?

Катерина заколебалась, казалось, ещё мгновение, и она всё выложит Софии и расплачется у неё на груди. Но в последний момент женщина взяла себя в руки. Бросила быстрый взгляд на дверь начальственного кабинета и не спеша достала из ящика стола упаковку салфеток. Сняла очки, высморкалась и надела их вновь, всё так же, не торопясь, положила бумажные платки на место. Достала из этого же ящика чью-то визитку и положила её на стол перед собой, прикрыв рукой так, чтобы София не видела, что там написано.

«Тоже мне, тайны Мадридского двора», – раздражённо подумала София, терпеливо за этим наблюдавшая и бросавшая взгляды на дверь кабинета Дмитрия, стараясь прислушаться, доносятся ли оттуда какие-нибудь звуки. Но дверь была звуконепроницаемая, о чём она прекрасно знала.

– Дмитрий Сергеевич у себя?

– Нет, – автоматически ответила Катерина. «Слишком быстро», – подумала София и снова бросила взгляд на дверь.

– Вышел?

Секретарь поколебалась, сегодня она медленно реагировала, словно думая о чём-то своём.

– Да, вышел, – будто через силу согласилась Катерина.

– Тогда я подожду, – кивнула София и уселась на стул, всем своим видом демонстрируя, что не сдвинется с места, пока не увидит мужа.

– Может быть, чай или кофе? – натужно улыбаясь, предложила пожилая женщина.

– Кофе, пожалуйста, – не менее натужно улыбаясь в ответ, согласилась София. Катерина встала и слегка пошатнулась – Софии показалось, что женщина сейчас упадёт. Она вскочила со стула и бросилась к ней, чтобы поддержать, но Катерина жестом остановила её.

– Всё в порядке, – она бросила сухо. – Вода закончилась, пойду наберу.

– Может быть, я сама?

– Не стоит утруждаться, София Николаевна.

Катерина взяла хромированный чайник, чьи бока были начищены до блеска и, покачиваясь, направилась к выходу. София с удивлением смотрела ей вслед. Чтобы Катерина оставила свой пост, да ещё и в её присутствии? Очевидно, произошло действительно что-то серьёзное. София знала, что туалет находится в самом конце коридора и Катерине в её нынешнем состоянии понадобится несколько минут, чтобы дойти туда и вернуться назад. Дождавшись, когда пожилая женщина выйдет из комнаты, и не понимая толком, что она делает, София быстро встала со стула и подошла к двери в кабинет мужа. Нажав на ручку, но ещё не отрыв её, она уже предчувствовала, что она там увидит.

…

Катерина зашла в туалет. Она понимала, что за то, что она сейчас сделает, шеф её наверняка уволит. А, может, ей повезёт, и он ни о чём не догадается или подумает на кого-нибудь другого? А если и догадается, что делать? Сейчас на кону стояла жизнь её единственной внучки, которой только что поставили страшный диагноз – онкология. Счёт шёл на месяцы. Они слишком долго не обращали внимание на её усталость, бледность и синяки, списывали на нагрузку и первый класс школы. Катерина смотрела в зеркало и не видела себя. Эта женщина была ей незнакома. Старая, тяжеловесная, всё лицо изборождено глубокими морщинами, волосы забраны в пучок, они никогда не знали краски, и теперь голова выглядела грязной, как будто кто-то стряхнул на идеально белую седину чернильную ручку. Мешки под глазами. Старомодная белая блузка с жабо, где красовалась старинная камея. Старая, немощная женщина, которой крупно повезло, что бывший ученик вспомнил о ней, взял на работу и не просто спас от голодного существования, но и смог обеспечить всю её семью. Мужа-пенсионера и дочь, мать-одиночку. И, конечно же, её солнышко, маленькую девочку, которую она вскоре могла потерять.

Она достала из кармана визитку. Этот нечистоплотный журналист уже несколько раз пытался выудить из неё информацию, особенно после того, как Дмитрий Сергеевич решил выдвинуть свою кандидатуру на местных выборах. Искал грязь. И зачем она только сохранила его карточку? Очевидно, что-то предчувствовала. Дрожащей рукой из другого кармана она достала мобильный телефон. Набрала номер.

– Здравствуйте. Андрей? Это Катерина из компании Саратова. Вы говорили, что можете заплатить, если у меня будет интересная информация. Сколько? (послушала). Мне нужно больше. На порядок. Да, информация того стоит. Хорошо, я подожду.

Пока журналист совещался с главным редактором, в трубке звучала бодрая музыка. Не в силах устоять на ногах, Катерина опустила крышку унитаза и села на неё. Взгляд упёрся в грязную ортопедическую обувь. Она забыла протереть её, хотя обычно делала это сразу же по приходу в офис. Как предчувствовала что-то – дочь утром сказала, что поведёт маленькую Катюшу к врачу.

Катерина попробовала удержать слезы, но не удалось. Она прожила всю жизнь честно, никого ни о чём не прося, не унижаясь, она даже лгала крайне редко и только в том случае, если это было нужно Дмитрию Сергеевичу, которому она была преданна словно старая верная собака. А сейчас она собиралась совершить первое в жизни предательство. Бодрая музыка оборвалась.

– Алло? Алло, Катерина, вы ещё там? – бодрый голос журналиста был на редкость мерзким, резал ухо. – Вы уверены, что можете предоставить эксклюзив?

– Уверена, – Катерина постаралась предать голосу максимальную твёрдость.

– Хорошо, мы согласны. Будет нужная сумма. Когда мы получим информацию?

– Я думаю, вы можете прямо сейчас приехать к нам в офис.

Она повесила трубку. Ну что же, всё когда-то бывает в первый раз. В том числе и предательство.

Дмитрий двигался методично, не останавливаясь, не замечая ничего, что происходило вокруг. И он даже не догадывался, что жена стоит у него за спиной и уже несколько минут заворожённо за этим наблюдает. В первую очередь София вспомнила фразу, брошенную одной из подруг, которым она жаловалась на холодность мужа и на сложности в сексе. «Если твой муж не хочет тебя, это не значит, что он вообще никого не хочет», – сказала она. София тогда ещё даже немного разозлилась – какая чушь! Почему бы мужу её не хотеть? Да, она поправилась и, возможно, потеряла былую форму, но она никогда не отказывала ему в сексе, ей хотелось экспериментов, она столько раз предлагала ему попробовать что-то новое и интересное, но он отказывался. Ссылался на усталость, на стрессы, на завал на работе.

Вторая мысль была: «Боже мой, что за печальное зрелище!» Сброшенные штаны на уровне щиколоток, светлые семейные трусы и мятая рубашка. Девушку она не видела. Ничего, кроме пары стройных бесконечных ног, обутых в туфли на высоких каблуках. Что ж, шпильки всегда нравились Дмитрию. София стояла в дверном проёме, наблюдая за тем, как её муж имеет другую. Дмитрий, клявшийся ей в вечной любви. Дмитрий, который смог вернуть её к жизни после гибели первого мужа. Её надёжный, железобетонный Дмитрий трахал какую-то матрёшку в чулках с ажурными резинками. София вдруг подумала о чулках – а есть ли чулки у неё? Нет, у неё их не было, она выглядела в них смешно. В последнее время в её гардеробе поселились только утягивающие колготки. Утягивающие колготки – господи, о чём она только думает? София чуть не рассмеялась, настолько комичной выглядела ситуация.

А если сейчас Дмитрия стащить с этой красотки и разбить о его голову пару-тройку предметов? Или, наоборот, вцепиться ей в волосы. Вот радости будет для окружающих. И для Катерины. Кстати, Катерина. Как она могла так беспечно оставить её в кабинете, зная, что происходит за дверью. И почему Дмитрий так долго держится? Обычно у него всё опадает после первых пяти движении, и она трудится и трудится, чтобы всё восстановить и продлить удовольствие ещё на несколько минут. Семьдесят минут. Семьдесят грёбаных минут работы ради печального финала. А этой даже трудиться не надо, лежит себе, расслабившись, а всё делают за неё. А что с ней, Софией, не так? Она уже не возбуждает даже собственного мужа? Она, которая когда-то была первой красавицей. София сделала шаг назад. Она сейчас не в лучшей форме, чтобы закатывать истерики. Да и Дмитрий снова назовёт её истеричкой. Ещё одно очко в его пользу. София постаралась ступать как можно тише. Она должна быть умнее. Намного умнее. Ведь ум – это всё, что у неё осталось.

София вышла за дверь и с максимальной осторожностью прикрыла её. Развернулась и упёрлась в Катерину. Несколько секунд женщины смотрели друг на друга. София автоматически отметила, что у Катерины дрожат руки. Да так, что она сейчас уронит чайник. София усмехнулась.

– Шоу не будет. Не сегодня. Извините, если разочаровала. – Катерина попыталась открыть рот, но София обошла её и медленно пошла к выходу. Оказавшись за дверью, она почти бегом бросилась к лестнице.

– София Николаевна, куда же вы? Что-то передать Дмитрию Сергеевичу? – голос Катерины звучал ей вслед на редкость фальшиво.

София заткнула уши руками, впрочем, через несколько секунд она уже не могла её слышать. Захлопнув дверь, выходившую на лестницу, она остановилась. Тяжело переводя дыхание, набрала номер Артура.

– Да, пожалуйста, ждите меня возле центрального входа. Я иду.

Артур пообещал приехать через две минуты. София прислонилась к холодной стене и закрыла глаза. В висках стучало. Воздуха не хватало, ей нужно было вырваться из этого душного офиса, чтобы не задохнуться. Она жутко боялась, что Дмитрий, вдруг что-то услышав, бросится за ней, начнёт объяснять и только всё испортит. София услышала шаги на лестнице. Нет, пожалуйста, не сейчас. Только не сейчас. Ей нужно подумать.

София начала спускаться по лестнице, продумывая план действий. Необходимо попасть в подвал, из которого, как она знала, небольшой коридор вёл прямо к комнате охраны, что располагалась возле центрального выхода. Ей нужно оказаться в этом коридоре. На какой-то момент София потеряла ориентацию в пространстве. Она поймала себя на том, что поднимается наверх, в то время как ей следовало идти вниз. София лихорадочно принялась шарить в карманах куртки. Ей нужен этот странный голос, чтобы успокоиться.

В сумке лежал плеер со спасительным диском. Прислушиваясь к шагам на лестнице, дрожащими руками София вытащила наушники и вставила в уши – удивительно, но с первой попытки ей удалось их правильно надеть. Пальцем нащупала кнопку и нажала…

Listen to me, my love… Тёплый, мягкий, обволакивающий голос подействовал моментально. На неё даже наркотики, которые она в молодости пробовала ради эксперимента, так не действовали. Она почувствовала, как спокойствие разливается внутри. Включив звук на полную мощность, София осмотрелась вокруг, смогла сориентироваться в пространстве, развернулась и бросилась по ступеням вниз, на нулевой этаж.

Эта часть офиса была не так респектабельна, как фасад и внутреннее убранство. Стены, выкрашенные тёмной краской, пол, покрытый голым цементом. Место напоминало ей лестницу в подвал её детства, в котором ей когда-то довелось прятаться от бомбёжек.

София спустилась вниз на пятнадцать ступеней, потянула на себя дверь, ведущую в подвал, и вошла в рабочее помещение. Отопительная система, ничем не прикрытая. Выкрашенное мрачной коричневой краской помещение. Его, словно вены, пронзали ярко-жёлтые газовые трубы. Она надела на голову капюшон, на глаза очки. Совсем перестала видеть, но знала, что идти нужно вперёд. Сейчас движение было её спасением. Инстинктивно София достала из кармана помаду, наощупь узнала тюбик – кроваво-красная. Нанесла её. Ей было плевать, что красный – это тот цвет, который требует стопроцентной точности. Сейчас ей нужна была защита, маскировка, агрессия. София преодолела подвал менее чем за минуту. Теперь она была готова ко встрече с внешним миром, как ей казалось. Но она оказалась не готовой к тому, что на неё будет направлена камера телефона, которая при её появлении заведет свою резкую, короткую, хищную песню. София порадовалась тому, что была в очках.

– Софочка, радость моя, что произошло? Это твой муж? Что он сделал?

Черт, откуда?.. София тут же вспомнила заплаканные глаза Катерины, её поспешный уход и то, что она оставила Софию одну. Надо же. Оказывается, она тоже имеет свою цену. София даже усмехнулась. Бедный охранник не знал, куда ему деваться. Парень был молод и никогда в жизни не сталкивался с тем, с чем приходилось сталкиваться ей, особенно, когда это касалось её личной жизни. Он попытался прикрыть её собой.

– София Николаевна, я сейчас… Куда ты прёшь? – он попытался оттолкнуть журналиста, примчавшегося в офис за считанные минуты после звонка Катерины. Впрочем, неудивительно, редакция располагалась через дорогу. – Здесь частная собственность, фото- и видеосъемка запрещены.

София мягким жестом остановила его.

– Ничего, Егор, всё в порядке.

Она сделала шаг вперёд и оказалась под прицелом камеры. Спокойно убрала наушники в сумку, достала телефон из кармана – руки почти не дрожали, у неё даже хватило сил включить обратную камеру, чтобы рассмотреть себя. Да уж, помаду она намазала действительно криво. Мучительно медленно она снова достала её, аккуратно нанесла (попутно очаровательно улыбнувшись журналисту). Сняла капюшон с головы, тёмные очки и распустила волосы. Она знала, что застигнутая врасплох иногда выглядит лучше, чем после тщательной подготовки. Ну что ж, пора действовать.

– Андрюшенька, – мягко сказала она. – Уж не знаю, откуда ты об этом узнал, но да, в моей личной жизни действительно грядут большие перемены. Приходи на пресс-конференцию.

– Когда? Где? Ты можешь дать мне эксклюзив? – Андрей сразу стал заваливать вопросами. София легко пожала плечами.

– У тебя же есть телефон моей помощницы Лили?

– Естественно, – журналист цепким взглядом рассматривал Софию. Та выглядела словно жертва Помпеи.

– Звони Лиле, она всё расскажет. Это точно будет в пятницу. Во сколько и где именно, Лиля сообщит.

– Софа, будь другом, давай хоть пару слов. Ты застукала мужа с любовницей? – Андрей всегда вцеплялся в своих жертв как английский бульдог. Под наплывом наглости они частенько выдавали что-нибудь интересное.

– Боже, какая пошлость! – легко рассмеялась София, – давай немного подождём. Интрига – это же лучшее, что я могу тебе предложить. Моя специализация, можно сказать. С удовольствием бы с тобой пообщалась, но дела, знаешь ли.

София послала воздушный поцелуй в камеру. Фотографии, пожалуй, появятся в интернете уже сегодня. Снова надела очки, натянула капюшон и вставила наушники. Быстрым шагом пересекла холл. Журналист с фотоаппаратом бросился за ней, но она опередила его, оказавшись на улице на секунду раньше. Артур ждал у входа, она скользнула в машину, закрыла дверь.

– Поехали, и побыстрее, пожалуйста.

– Куда?

– Куда? – София замерла на минуту. В голове полный сумбур. Ей нужно время, чтобы с этим всем разобраться. Как-то пережить эту боль, забиться в дыру, забыться. Куда же ей надо было? София нахмурилась – она пыталась вспомнить, куда она собиралась ехать, но не смогла этого сделать. Выдала первое, что пришло в голову.

– В аэропорт.

Артур не задавал лишних вопросов. Он завёл двигатель, и машина плавно стартовала. София затихла и прислушалась. Голос продолжал петь. Пойманный на середине песни, он утверждал:

«Не знаю, кто ты, но ты чертовски прав» – согласилась с ним София.