Птичка Небесная Луга Духовного. Рассказ о клыковской старице Сепфоре

Дарюша

Была матушка Сепфора когда-то простой деревенской девочкой Дашей, ее тогда все ласково называли Дарюшей. Во времена ее детства — а родилась она за 20 лет до революции — русские люди, особенно в деревнях, были еще настоящими христианами, крепкими. Жили с Богом, всей семьей ходили в храм, молились, постились, оттого и в доме был лад, и детки росли хорошими, послушными.

Так было и в семье Сенякиных, где росла Дарюша. В их роду было много монахов и с отцовской, и с материнской стороны. Дедушка Дашин много ездил по святым местам, а потом рассказывал внукам, где бывал, что видел. Однажды он привез из паломничества внучке маленькие чётки.

Дарюше тогда лет семь всего было. Чётки, как вы, наверное, знаете, — это такие счёты, счётки, чтоб молитвы считать. Их во время молитвы в левой руке держат и один за другим узелки перебирают. По ним особенно удобно считать количество прочитанных Иисусовых молитв. А Дарюша молитву эту: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную» — уже знала.

Дело в том, что у них в селе, при храме, жили монахини. Девочка часто прибегала к ним, вот они и обучали ее всему, что сами знали и умели. Садилась она вместе с ними шить или ткать и старалась все делать как они. А монашки те за работой Иисусову молитву непрестанно творили. Так постепенно и она у них этот навык обрела. На всю жизнь. Что ни делает — все с Иисусовой молитвой на устах. Молитва эта — великая, особая. О ней горы книг написаны. Сила в ней большая благодатная.

Я к тому, мои милые, так подробно об этом говорю, что здесь — корень матушкиной святости. Она через эту молитву с Господом никогда не расставалась, так с Ним на устах и в сердце всю жизнь и прожила. За это и дары духовные от Господа получила.

Жизнь матушка прожила трудную, пришлось ей и замуж по послушанию матери выйти, хотя мечтала она о монашестве. Но на первом месте у нее не своя воля была, как у многих-то из нас, а воля ближнего. А Господь — Он ведь всё видит, у Него на весах всё сочтено, и что мы делаем, и как делаем…

Вот ведь как, оказывается, бывает: оставаясь в миру, живя мирской жизнью, до краев наполненной постоянными трудами, заботами о ближних, можно достичь подлинно ангельской высоты…

— Но я опять отвлеклась, — прервала сама себя рассказчица. — Мне надо еще успеть рассказать вам, как матушка в Клыкове жила.

— Да-да! Уж, пожалуйста! — нетерпеливо подхватила главная виновница разговора о старице, Татьяна. Видно было, что она готова уже хоть сегодня ехать в клыковскую пустынь Нерукотворного Спаса.

— Да, Танечка, и об этом расскажу, сколько успею! Слушайте!