Пулеметы России. Шквальный огонь

ДВА БУРНЫХ ДЕСЯТИЛЕТИЯ

Два десятилетия между Первой и Второй мировыми войнами стали временем бурного развития вооружения и военной техники, и хотя за это время сменилось, по прикидкам военных теоретиков, одно поколение вооружений, эта смена существенно изменила облик войны. Изменились и требования к пулеметному вооружению. С.С. Каменев писал в 1924 г.: «Появление такого количества пулеметов и скорострельного оружия свидетельствует о переходе стрелкового боя на «пулеметные рельсы». При этих условиях система современного стрелкового боя должна, прежде всего, сказаться на широком использовании пулеметов всех видов и затем на умении стрелков, с одной стороны, использовать успех пулеметного боя для сближения с противником, и с другой — уметь вести бой в тех случаях, когда вышибленные противником пулеметы выходят из строя».

В РККА (как, кстати, и в германском рейхсвере) пулеметы считали «скелетом боевого порядка» подразделений, обеспечивавшим их маневр. Согласно советским взглядам 1920-х годов: «Станковые (тяжелые) пулеметы массовым точно прицельным огнем довершают действия артиллерии… Начиная с дальних дистанций ручного оружия — 8000–2400 м (1200–3500 шагов) центр тяжести огневой борьбы переносится на станковый (тяжелый) пулемет, который, следуя с пехотой, обстреливает противника до последнего момента боя, т. е. атаки. Выдвигать в передовую часть под огонь противника сильные стрелковые части не следует. Эти задачи должны ложиться на станковые (тяжелые) и легкие пулеметы…» («Бой пехоты. Руководство для командного состава»). Станковые пулеметы «вступали в дело» с больших дальностей, то есть 2400–2500 м, легкие (ручные) со средних — от 800 м, автоматы (введение которых в армию планировали) — с ближних дальностей (от 400 м), все стрелки — с 300 м. Станковые пулеметы должны были вести огонь в промежутки, а при возможности и через головы, стремясь держать противника под огнем непрерывно, ручные пулеметы — перекрестным огнем обеспечивать общее продвижение. Интервалы между частями боевого порядка пехоты определялись «возможностью ведения огня станковым (тяжелым) пулеметом в промежутки между частями».

В ходе реорганизации РККА пулеметы вводили во все звенья организации пехоты и кавалерии. В 1922 г. в РККА были сформированы «показные» («машинизированные») роты, призванные культивировать новую групповую тактику пехоты и «перенести центр тяжести» в мелкие подразделения, заменив отделения звеньями. Формировались стрелковые, автоматные, ружейно-пулеметные, пулеметные звенья. Взвод состоял из 3 стрелковых и 2 пулеметных звеньев, последние — за недостатком ручных пулеметов — временно вооружали станковыми «Максимами». Опыт окончился неудачей из-за нехватки легкого автоматического оружия и хорошо подготовленных младших командиров.

Согласно штатам, принятым в октябре 1924 г., в каждую стрелковую роту входили три стрелковых и один пулеметный взвод (два станковых пулемета), во взвод — три стрелковых отделения, 1 станковый и 1 ручной пулемет. Таким образом, каждая стрелковая рота должна была иметь 5 станковых и 3 ручных пулемета, а каждый полк — 45 станковых и 27 ручных пулеметов. В стрелковых батальонах имелись пулеметные команды по 12 станковых пулеметов. Затем приняли новый штат стрелкового батальона, включавший три стрелковые, одну пулеметную роту (6 станковых пулеметов), а в стрелковом взводе пулеметы передали в отделения — по две штуки (один станковый и один ручной, по мере поступления ручных пулеметов они должны были заменять в отделениях станковые). Станковые пулеметы возились на двуколках, ручные носились расчетами.

Высказывались и противоположные предложения: не вводить пулеметы в отделения, а подчинять их командирам взводов или даже рот, формировать пулеметные батальоны, призванные — по образцу французской армии — «прикрывать огнем пассивные участки» фронта (их не следует путать со сформированными позднее пулеметными батальонами для обороны укрепленных районов). Но верх одержали другие тенденции.

К тому же пулеметы уже не были единственными «выразителями интенсивности стрелкового огня». Почти все звенья войсковой организации получали свою артиллерию. На конец 1920-х годов «групповое оружие пехоты» (или иначе «тяжелое оружие пехоты») распределялось таким образом. Стрелковый полк включал три стрелковых батальона и дивизион 76-мм полковых пушек, батальон — три стрелковые роты, пулеметную роту (три взвода по два станковых пулемета) и взвод батальонной артиллерии (на тот момент это старые 58-мм минометы и 37-мм траншейные пушки), стрелковая рота — три стрелковых взвода и пулеметный взвод (два станковых пулемета), стрелковый взвод — три стрелковых отделения, один ручной и один станковый пулемет, три ружейных гранатомета.

О вооружении кавалерии Б.М. Шапошников в работе «Конница» писал в 1923 г.: «Бронированная конница» наших дней должна… увеличить число пулеметов как в дивизионных, так и в полковых командах… усилить себя придачей автоброневых средств с пушками и пулеметами, легкими автомобилями с теми же средствами огня». Штат кавалерийского полка армейской конницы к концу 1920-х годов включал четыре сабельных и пулеметный эскадроны (16 станковых пулеметов во вьюках или на тачанках), в каждый сабельный взвод вводилось пулеметное отделение (1 станковый пулемет).

Насыщение пехоты автоматическим оружием, гранатами и орудиями сопровождения стало одной из основ внедрения в пехоту групповой тактики, а далее — с насыщением армии новыми «техническими средствами» — ее перерастает в тактику общевойскового «глубокого боя», тем более требовавшую легких пехотных пулеметов. С развитием тактики глубокого боя вводилось деление частей и подразделений в бою на ударную, сковывающую и огневую группы. Станковые пулеметы вместе с артиллерией включали в огневую группу, призванную либо поддерживать весь боевой порядок, либо усиливать огневую подготовку действий ударной группы, либо усиливать сковывающую группу.

Не менее нуждались в легких пулеметах зарождающиеся воздушно-десантные войска.

Стрельба из ручных пулеметов МТ в 9-й кавалерийской бригаде ОДВА, 1932 г.

Как росла доля пулеметов в вооружении стрелковых дивизий РККА с середины 1920-х по середину 1930-х годов, можно судить по таким данным. По штатам военного времени, принятым в 1925 г., стрелковая дивизия имела 15 300 человек личного состава и 74 станковых пулемета (примерно 1 пулемет на 207 человек), в 1929 г. дивизия имела 81 ручной и 189 станковых пулеметов на 12 800 человек личного состава (1 пулемет на 48 человек), в 1935 г. — 354 ручных и 180 станковых пулеметов на 13 000 человек (1 пулемет на 24 человека). Видно, что рост происходил в основном за счет ручных пулеметов.

Можно выделить некоторые общие черты развития пулеметного вооружения в 20 — 30-е годы ХХ века. В частности, необходимость в легком оружии огневой поддержки мелких подразделений намного повысила роль ручных пулеметов, широкое применение «технических средств борьбы» породило авиационные и танковые пулеметы с одной стороны, а с другой — зенитные и крупнокалиберные пулеметы для борьбы с воздушными и бронированными наземными целями.

К.Е. Ворошилов в 1926 г. приводил такие данные: до Первой мировой войны французская армия на 1000 человек имела 2,4 тяжелого (станкового) пулемета, а «теперь на 1000 чел. положено… легких пулеметов — 49,0, тяжелых — 10,7». Характерно создание уже в течение 1920-х годов в разных странах ряда ручных пулеметов — французские «Гочкис» М1922 и Мlе1924 «Шательро», британский «Виккерс-Бертье», американский М1922 «Браунинг», чешский ZB-26, швейцарские «Фуррер» М25 и S2-100 «Золотурн», финский L/S 26 «Лахти-Залоранта», японский «Тип 11 Тайсе», итальянский «Бриксиа» 1923 г., советский ДП. Стремясь получить легкий и быстро перезаряжаемый пулемет, использовали воздушное охлаждение ствола и магазины емкостью от 20 до 50 патронов. Многие пулеметы имели режим одиночного огня, хотя последующий опыт не подтвердил его необходимости. Если к концу Первой мировой средняя масса ручных пулеметов составляла 11,5 кг, то в середине 1930-х — 8,5 кг. Легкие ручные пулеметы окончательно перевели в разряд индивидуального оружия пистолеты-пулеметы и автоматы.

О количественном изменении пулеметного вооружения и его места в вооружении соединений за два межвоенных десятилетия можно судить по таким цифрам[2]:

С 1920-х годов популярно стало создание к ручным пулеметам легких треножных станков в надежде заменять ими станковые. Иное направление взяли в Германии, где старались соединить маневренность ручного пулемета, его «приспособляемость к любой позиции» и простоту маскировки пытались соединить с могуществом огня станкового. К началу новой большой войны это породило первый единый пулемет MG.34.

Станковые пулеметы развивались не столь интенсивно. В большинстве стран были вполне довольны пулеметами-ветеранами Первой мировой войны, оставив их штатными и в начале Второй мировой: в британской армии — «Виккерс», в американской — М1917 «Браунинг», во французской — Мlе1914 «Гочкис», в японской — «Тип 3 Тайсе». Изменения касались в основном прицелов и установок. Однако нужно отметить активные работы над облегченными станковыми пулеметами в СССР, Германии, Италии.

Станковый пулемет оставался одним из важнейших средств огневого воздействия на противника и должен был перекрывать огнем район действий батальона, что определяло требования к дальности стрельбы. Высокая скорострельность и большая дальность стрельбы при наличии специальных устройств позволяли использовать его для борьбы с воздушными целями. Поскольку на вооружение поступил еще и отечественный ручной пулемет системы Дегтярева, одно время для отличия расчетов станковых пулеметов даже употребляли термин «пулеметчики-максимисты», но куда более употребим стал все же термин «станковые пулеметчики». «Наставление по стрелковому делу РККА» 1932 г. определяло назначение станкового пулемета: «а) в наступательном бою — огневое обеспечение наступления и атаки своих войск и отражения контратак противника; б) в оборонительном бою — отражение наступления и атаки противника и огневое обеспечение контратак своих войск. Кроме того, станковые пулеметы являются наиболее действенным средством пехоты (конницы) для борьбы с самолетами противника (на дистанции до 1500 м) и могут быть использованы для борьбы с броневыми силами». Имела место явная переоценка возможностей стрелкового оружия по дальности стрельбы. Так, пулеметы должны были открывать огонь на уничтожение или подавление с больших дальностей — до 1500 м для одиночного пулемета и до 2500 м для пулеметного взвода (4 пулемета). Группы (батареи) станковых пулеметов начинали вести огонь по крупным целям на расстояниях до 3 и даже до 5 км непрямой и полупрямой наводкой. Это отвечало траектории полета пули винтовочного патрона, но никак не меткости стрельбы пулеметов на таких дальностях — даже для такого пулемета, как «Максим». Кроме того, такая стрельба «пулеметных батарей» только обнаруживала бы пулеметы раньше времени, к моменту подхода противника на дальность эффективного огня пулемета часть пулеметов уже была бы выведена из строя, и «скелет боевого порядка» был бы нарушен.

Переноска пулемета «Максим» двумя номерами расчета «на руках». 1930-е гг.

Тем не менее большие усилия приложили к оснащению пулеметов оптическими прицелами и квадрантами для стрельбы непрямой и полупрямой наводкой.

Предполагалось также привлечение ручных пулеметов к постановке заградительного пулеметного огня на дальностях до 1500 м.

В 1920 — 1930-е годы можно увидеть бурное развитие различных зенитных пулеметных установок и универсальных станков, зенитных прицелов, введение в пулеметные подразделения приборов управления зенитным огнем. Здесь также можно увидеть переоценку возможностей пулеметов нормального калибра. Так, «Наставление по ПВО» 1929 г. указывало для «7,62-мм пулемета зенитного «Максима» высоту обстрела 1500 м и радиус 4000 м. К концу 1930-х годов дальности указывались уже более реальные, и зенитные пулеметные установки вполне успешно действовали против самолетов противника на малых высотах, например в 1939 г. на Халхин-Голе.

Важные перемены произошли в предвоенный период и в семействах винтовочных (винтовочно-пулеметных) патронов. Стремление повысить эффективность пулеметного огня на больших дальностях заставило ввести тяжелые пули (с большей поперечной нагрузкой, т. е. отношением массы к площади наибольшего поперечного сечения), более устойчивые на траектории и меньше теряющие скорость в полете. Надо сказать, что неудобство конфигурации старого винтовочного патрона обр. 1908 г. (с большой разницей диаметров по длине гильзы и выступающей закраиной гильзы) для автоматического оружия давно и хорошо осознавалось отечественными специалистами. Собственно, этот патрон принимался когда-то как «временный», а накануне Первой мировой войны велась разработка 6,5-мм патрона «улучшенной баллистики». После Гражданской войны специалисты возобновили работы над новым патроном уменьшенного калибра и измененной конфигурации, но уже в 1924 г. работы над новыми патронами прекратили: урезание бюджета не позволяло заново ставить их производство. И хотя в феврале 1928 г. Артком предлагал вернуться к 6,35 — 6,5-мм патрону, основным стал модернизированный 7,62-мм патрон обр.1908/30 г., который с определенными изменениями и служит до сих пор. Под него и создавались образцы автоматического оружия — автоматические и самозарядные винтовки, ручные, станковые, танковые и авиационные пулеметы. В 1930 г. среди прочих модернизированных артиллерийско-стрелковых систем на вооружение был принят модернизированный пулемет «Максим». Быстрое развитие военной техники и усложнение условий боя повысило значение специальных пуль. Так, в СССР в рамках семейства винтовочного 7,62-мм патрона обр. 1908 г. (1908/30 г.) вслед за дальнобойной тяжелой пулей Д в 1930–1932 гг. были приняты патроны с бронебойной пулей Б-30, зажигательная З и бронебойно-зажигательной Б-32, важную роль в корректировке стрельбы наземных и зенитных пулеметов играли патроны с трассирующей пулей Т-30 и пристрелочно-зажигательной ПЗ. Характерен и переход итальянской и японской армий от калибра 6,5 мм к калибрам 7,7–8 мм, при сохранении на вооружении французской армии наряду с 7,5-мм старого 8-мм патрона для станковых пулеметов. Шаг, казалось бы, невыгодный с точки зрения веса боекомплекта, настильности траектории и выбивающийся из общего пути развития винтовочных патронов, но он был вызван необходимостью сохранить большую прицельную дальность и сложность при имеющихся технологиях выполнять в малых калибрах специальные пули.

Крупнокалиберные пулеметы появились в конце Первой мировой войны как реакция на появление сначала боевой авиации, а затем и танков. Пионерами здесь считаются французский 11-мм пулемет Мlе1917 «Гочкис» (1917 г.) под старый патрон «гра» с вновь разработанной зажигательной пулей (пулемет предназначался для стрельбы по аэростатам наблюдения) и германский 13,32-мм TuF (1918 г.) под новый патрон с бронебойной пулей для борьбы с танками и с зажигательной пулей — для борьбы с воздушными целями. И хотя оба пулемета выпущены были в небольшом количестве и оказались не очень удачными, крупнокалиберный пулемет казался более удобным и маневренным средством, чем автоматические пушки вроде 37-мм «Максим — Норденфельд» или 40-мм «Виккерс». Конечно, он не заменял пушки, а заполнял нишу между артиллерией и пехотным оружием в борьбе с новыми техническими боевыми средствами. Развитие боевой авиации и бронетехники подстегивало развитие крупнокалиберных пулеметов после Первой мировой войны. Выделились два направления — пулеметы калибра 12,7 — 14,5 мм с воздушным или водяным охлаждением ствола и приближенные к ним автоматические пушки калибра 20–25 мм («Эрликон», «Золотурн», «Мадсен»). Интерес к «противотанковому» пулемету был связан не только с увеличением вероятности попадания в подвижную цель при стрельбе очередью, но и с идеей, что «воздействие струей пуль» по броне даст большее разрушающее действие, чем отдельные попадания. Но по мере роста бронезащиты танков и возможностей авиации «противотанковый» характер отходил на задний план, зато росло «противовоздушное» значение.