В наст. изд. публикуются практически во всей полноте пушкинские работы Ю. М. Лотмана, от фундаментальных книг до небольших заметок, рецензии, сообщении
Подробнее об этих спорах см мою статью «О Ю. М. Лотмане — пушкинисте» (Русская литература 1994 № 1), где публикуется не вышедшая в свет своевременно, в 1986 г, моя рецензия «Книги Ю. М Лотмана о Пушкине» и письмо-возражение автора книг (октябрь 1986 г.) данное письмо включено в корпус наст изд.
Сочинения Пушкина здесь и далее по всему изданию цитируются по Полному собранию сочинений в 16-ти томах (Изд-во АН СССР, 1937–1949, Большое академическое издание). Римской цифрой обозначается том, арабской — страница; цитирование произведений, названных в тексте, не оговаривается. В квадратные скобки заключено зачеркнутое Пушкиным, а в ломаные — читаемое на основании реконструкции (конъектуры)
Каллаш В. В. Двенадцатый год в воспоминаниях и переписке современников М 1912 С 253—254
Предтеченский А В Записка Т. Е Бока //Декабристы и их время М., Л, 1951 С 193, подлинник по — фр. перевод публикатора За свою записку Бок поплатился долгими годами крепости, позже покончил с собой в Вильянди
Восстание декабристов М, 1950 Т 9 С. 117
Восстание декабристов М,Л,1927.Т.4.С.91
Все даты даются по старому стилю
Здесь и далее по всему изданию курсив, принадлежащий автору цитируемого произведения, специально не оговаривается.
Предок Пушкина был не негр, а арап, т. е. эфиоп, абиссинец Появление его при дворе Петра I, возможно, связано с более глубокими причинами, чем распространившаяся в Европе начала XVIII в мода на пажей-арапчат- в планах сокрушения Турецкой империи, которые вынашивал Петр I, связи с Абиссинией — христианской страной, расположенной в стратегически важном районе, в тылу неспокойного египетского фланга Турции, — занимали определенное место. Однако затяжная Северная война не дала развиться этим планам
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. В 2 т М., 1974 Т. 1. С. 154
Лермонтов М Ю Соч. В 6 т М, Л., 1954. Т 2 С 136.
Это особенно заметно в тех редких случаях, когда литературная традиция заставляла его вводить в поэзию тему детства Так, в лицейское «Послание к Юдину» Пушкин вводит черты реального пейзажа села Захарова, с которым были связаны его детские воспоминания. Однако образ автора, который мечтает над Горацием и Лафонтеном, с лопатой в руках возделывает свой сад, в собственном доме за мирной сельской трапезой с бокалом в руках принимает соседей, конечно, насквозь условен и ничего личного не несет Пушкин бывал в Захарове с 1806 по 1810 г., т. е. между семью и одиннадцатью годами, и поведение его, конечно, не имело ничего общего с этой литературной позой Редким случаем реальных отзвуков детских впечатлений является стихотворение «Сон» (1816). Но характерно, что здесь упоминается не мать, а нянька («Ах! умолчу ль о мамушке моей..»).
Русский архив. 1897. № 5. С. 89–90.
Модзалевский Б Л Пушкин под тайным надзором 3 е. изд. Л, 1925 С 36
Томашевский Б В Пушкин. М.; Л., 1956. Кн. 1. С. 40–41.
Дельвиг А. А. Полн. собр. стихотворений. Л., [1934]. С. 286–287.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников Т. 1 С. 82—83
Там же. С. 74
3 Речь идет об особом молодечестве. Царь жаловался директору Лицея Энгеяьгарду: «Твои воспитанники <. > снимают через забор мои наливные яблоки, бьют сторожей..» (Там же. С. 91 \ То, что яблоки были царские, придавало им особый вкус, а походу — опасность.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 81
Толстой Л Н Собр. соч. В 22 т. М, 1980 Т. 6. С. 92.
Дельвиг А. А. Полн. собр. стихотворений. С. 191.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников Т. 1. С. 351
Тынянов Ю Н Безыменная любовь // Тынянов Ю Н. Пушкин и его современники М, 1969 С 217
А С Пушкин в воспоминаниях современников Т 2 С 332, 349
Державин Г Р Стихотворения Л, 1933 С. 386
Слово «воспоминания» употреблено здесь и в лицейском стихотворении в несколько разных значениях: в 1814 г. поэт говорил об исторических воспоминаниях, которые вызывают памятники Царского Села, в 1829 г. — о личных и исторических.
Пьшяев М И Старое житье- Очерки и рассказы. СПб., 1892. С. 104
Кантемир А Д Собр. стихотворений. Л… 1956 Г SO
Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. М., 1951. С. 20.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 98.
В беловом автографе определеннее: «тиранов» (П, 561).
«Арзамас»: В 2 кн. М., 1994. Кн. 1. С. 436.
Русский библиофил. 1914 № 5. С. 17.
Тургенев Н. И. Письма к брату С. И. Тургеневу. М.; Л., 1936. С. 59
Существует вполне правдоподобная биографическая легенда, согласно которой ода
Памяти декабристов. Л., 1926. Т. II. С. 122.
Лит. наследство. М., 1952. Т. 58. С. 158–159.
Рылеев К. Ф. Полн. собр. стихотворений. Л., [1934]. С. 104.
Раевский В. Ф. Полн. собр. стихотворений. Л,1934. С. 104
Дельвиг А. А. Поли. собр. стихотворений. Л., [1934]. С. 429. Стихотворение написано Дельвигом совместно с Баратынским (1819).
Отчет имп. Публичной библиотеки за 1884 г. СПб., 1887. С. 162.Паг. 2–8.
Цит. по: Модзалевский Б. Л. Примечания // Пушкин А. С. Письма. М.; Л., 1926. Т. 1. С. 191.
Батюшков К. Н. Соч.: В 2 т. М»1989. Т. 2. С 417
См.: Томашевский Б. В. Пушкин. Кн. 1. С. 193–234.
Горбачевский И. И. Записки декабриста. М., 1916. С. 300.
Цит. по: Летопись жизни и творчества А.С. Пушкина. 1799–1826 / Сост. М. А. Цявловский. Л»1991. С. 201.
Гостиница на Мойке, близ Невского пр.
Свербеев Д. Н. Записки. М., 1899. Т. 2. С. 386.
Брут — политический деятель в Древнем Риме, один из организаторов убийства Цезаря; в литературе XVIII — нач. XIX в. образ героя-республиканца. Маркиз Поза — герой трагедии Шиллера «Дон Карлос», республиканец, пытающийся повлиять на тирана.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 366.
Карамзин Н. М. Письма к И. И. Дмитриеву. СПб.
Вертер — герой повести Гете «Страдания юного Вертера», трагически влюбленный и кончающий самоубийством юноша; Мельмот — герой романа английского писателя Метьюрина «Мельмот — Скиталец», таинственный злодей, демонический соблазнитель, Агасфер («Вечный Жид») — персонаж ряда романтических произведений, вечный скиталец, отринутый Богом и людьми; Гяур и Дон-Жуан — образы романтических бунтарей и скитальцев из поэм Байрона
Раевский говорил в 1813 г. своему адъютанту К Н. Батюшкову в ответ на вопрос: «Помилуйте, ваше высокопревосходительство! не вы ли, взяв за руку детей ваших и знамя, пошли на мост, повторяя: вперед, ребята; я и дети мои откроем вам путь ко славе, или что-то тому подобное». Раевский засмеялся. «Я так никогда не говорю витиевато, ты сам знаешь Правда, я был впереди. Солдаты пятились, я ободрял их. Со мною были адъютанты, ординарцы. По левую сторону всех перебило и переранило, на мне остановилась картечь. Но детей моих не было в эту минуту. Младший сын сбирал в лесу ягоды (он был тогда сущий ребенок, и пуля ему прострелила панталоны); вот и всё тут, весь анекдот сочинен в Петербурге. Твой приятель (Жуковский) воспел в стихах. Граверы, журналисты, нувеллисты воспользовались удобным случаем, и я пожалован римлянином. Et voili comme on ecrit 1'histoire!» (франц.: «И вот как пишется история!»). Батюшков К. Н. Опыты в стихах и прозе. М., 1977. С. 413–414.
Вересаев В. В двух планах. Статьи о Пушкине. М., 1929. С. 135
Обязательность этого, быстро опошлившегося, романтического штампа была так велика, что даже дядя Пушкина В. Л. Пушкин считал себя вынужденным иметь такую тайную и неразделенную страсть.
Люблю… никто того не знает,
И тайну милую храню в душе моей.
Я знаю то один… хоть сердце изнывает,
Хотя и день, и ночь тоскую я по ней,
Но мило мне мое страданье,
И я клялся любить ее без упованья…
Сколь неосторожно на основании таких стихов создавать романтически окрашенные биографические построения, свидетельствуют показания современника об авторе этих стихов. «Предметами его песнопений бывали обыкновенно юницы, только-только что выходившие из коротеньких платьиц <…> Небольшого роста, толстенький, беззубый, плешивый и вечно прилизывавший скудные остатки волос фиксатуаром, он был чрезвычайно слезлив и весьма рано обребячился. Влюблялся он в десятилетних девочек и пресмешно ревновал их. Так рассказывали мне предметы его поклонения, ныне солидных лет дамы и девицы» (Семевский М. К. биографии Пушкина // Русский вестник. 1869. Т. 84. Ноябрь С. 87, 86)
Выделенное Пушкиным курсивом — неточная цитата из заметки Ф. Булгарина «Литературные новости», опубликованной в № 4 «Литературных листков» за 1824 г.
Папка для бумаг, портфель (франц.).
П. Шаликов — сентиментальный писатель. Фигура его воспринималась в литературных кругах как комическая.
Показательна деталь: в 1822 г. вышло издание «Кавказского пленника» с портретом Пушкина-ребенка, гравированным Е. Гейтманом. Пушкин был изображен с расстегнутым воротом мягкой рубашки. Такая деталь приводила читателям на память портрет Байрона со столь же поэтически небрежно расстегнутым воротом мягкой рубашки.
Московский телеграф. 1828. № 5. С. 77–78.
Гессен С Книгоиздатель Александр Пушкин Л., 1930. С. 34—35
Там же С 40
Орлов М. Ф. Капитуляция Парижа. Политические соч. Письма. М., 1963. С. 225.
Ланда С. С. О некоторых особенностях формирования революционной идеологии в России 1816–1821 гг. // Пушкин и его время: Исследования и материалы. Л., 1962. Вып. 1. С. 148–168; а также: Ланда С. С. Дух революционных преобразований. М., 1975. С. 169–179.
См.: Базанов В. Г. Владимир Федосеевич Раевский. М.; Л., 1949. С. 27–88.
Гершензон М. О. История молодой России. М.; Пг., 1923. С. 34. Ср. письма Е. Н. Орловой тому же адресату: «У нас беспрестанно идут шумные споры, философские, политические, литературные и др. Мне слышно их из дальней комнаты» (там же).
См.: Алексеев М. П. Пушкин и проблема «вечного мира» // Алексеев М. П. Пушкин. Л., 1972.
Из писем и показаний декабристов. СПб., 1906. С. 147.
Набросок Пушкина сохраняет живые интонации спора с Орловым. Заключительные слова: «Знаю, что все эти доводы очень слабы, так как свидетельство такого мальчишки, как Руссо, не выигравшего ни одной победишки, не имеет никакого веса» (XII, 189–190 и 480), — конечно, ироническая переделка слов Орлова, адресованных другому «мальчишке, не выигравшему никакой победишки», — самому Пушкину. См.: Алексеев М. П. Пушкин и проблема «вечного мира» // Алексеев М. П. Пушкин. Л 1972.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 360–361; записи от 30 апреля, 27 мая и 20 июля 1822 г.
Тульчин и Васильков — центры декабристских организации Юга.
1 А С Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 219
Вигель вспоминал: «Он нанял три или четыре дома рядом и начал жить не как русский генерал, а как русский боярин» (А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 222).
Лит. наследство. М., 1956. Т. 60. Кн. 1. С. 89.
Русская старина, 1883. № 12. С. 657.
Лит. наследство. М., 1956. Т. 60. Кн. 1. С. 85.
Шильдер Н. К. Император Александр Первый. СПб., 1898. Т. IV. С. 185.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 365–366.
Лит. наследство. М., 1956. Т. 60. Кн. 1. С. 76.
Имеется сведение, восходящее к сыну декабриста Волконского Михаилу, что его «отцу было поручено принять его (Пушкина) в Общество и что отец этого не исполнил», щадя талант поэта (Лит. наследство. М., 1952. Т. 58. С. 163). Если это сведение справедливо, то его следует, вернее всего, приурочить к одесскому периоду, когда Пушкин часто встречался с Волконским.
Известный ресторатор в Одессе (примечание А. С. Пушкина).
Ядовитый характер намека, скрытого в словах о необученности столярному ремеслу, раскрывается, если учесть, что столярному ремеслу в детстве был обучен М. С. Воронцов. Отец его, русский посол в Англии, писал 2/13 сентября 1792 г. из Ричмонда брату А. Р. Воронцову в Россию о неизбежности революции в России: «Мы ее не увидим, ни вы, ни я; но мой сын увидит ее. Поэтому я решился обучить его какому-нибудь ремеслу, слесарному или столярному, чтобы, когда его вассалы ему скажут, что они его больше не хотят знать и что они хотят разделить между собой его земли, он смог бы заработать на жизни своим трудом и иметь честь стать одним из членов будущего Пензенского или Дмитровского муниципалитета». Обученность графа Воронцова столярному ремеслу, видно, обсуждалась в его одесском окружении и была известна Пушкину, который отнесся к ней иронически.
В. И. Козлов — второстепенный литератор (не путать с известным слепым поэтом-романтиком И. И. Козловым!).
Из писем и показаний декабристов. СПб., 1906. С. 153.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 337.
См.: Базанов В. Г. Владимир Федосеевич Раевский. М.; Л… 1949. С. 9—20
Одним из существенных вопросов, волновавших Пушкина, так же как и его декабристское окружение, было отношение к Наполеону. В лицейские годы под влиянием общественных настроений периода Отечественной войны 1812 г. Пушкин написал стихотворение «Наполеон на Эльбе» (1815), проникнутое осуждением «губителя», который «Европе цепь ковал». Однако в годы реакции, последовавшей за победой союзников, в период, когда Священный союз стремился реставрировать дореволюционный порядок и утвердить его навсегда, в облике Наполеона стали усматривать черты «сына революции», разрушителя феодального порядка Европы. К этому присоединялся романтический ореол «мужа Рока», демонического гения, потрясшего мир усилием своей титанической воли. В этих условиях осуждение Наполеона не встречало уже сочувствия в передовых кругах, и В Ф. Раевский подверг пушкинского «Наполеона на Эльбе» суровой и язвительной критике. Однако образ Наполеона волновал декабристов и в другом отношении. В ходе споров по вопросам тактики внутри освободительного движения обрисовывались две тенденции: более умеренная, требовавшая, чтобы все революционные перемены совершались в рамках строго демократических процедур, и более решительная, настаивавшая на необходимости революционной диктатуры. Сторонники первого пути указывали, что во Франции революционная диктатура переросла в военную, и напоминали об опасности бонапартизма. Особенное опасение у декабристов вызывало честолюбие Пестеля и Михаила Орлова. За первым умеренные деятели даже учредили тайный надзор, опасаясь его властолюбия и диктаторских замашек. Наполеон становился той загадкой, которую история загадала политическим свободолюбцам. От того, правильно ли будет она разгадана, казалось, зависели судьбы русской революции. Вопрос этот мучил и Пушкина: «Зачем ты послан был и кто тебя послал»?» (II, 314). Размышляя над историческим уроком судеб Европы в начале XIX в., Пушкин пришел к такой формуле: французская революция XVIII в. — закономерный результат века Просвещения — провозгласила великие истины
Вещали книжники, тревожились <цари>,
Толпа пред ними волновалась,
Разоблаченные пустели алтари,
[Свободы буря] подымалась.
И вдруг нагрянула…Упали в прах и кровь,
Разбились ветхие скрижали… (II, 314)
«Книжники» — философы-просветители, усилиями которых был уничтожен авторитет предрассудков и моральная власть церкви («пустели алтари»). «Ветхие скрижали» — древние законы, уничтоженные революцией. Однако революция не привела к торжеству добродетели и утверждению Царства Свободы. Освобожденные от «ветхих скрижалей» феодализма, французы остались духовно рабами, и, когда явился «Муж судеб», они сменили старые цепи на новые:
Явился Муж судеб, рабы затихли вновь,
Мечи да цепи зазвучали (II, 314).
Среди рабов до упоенья
Ты жажду власти утолил,
Помчал к боям их ополченья,
Их цепи лаврами обвил (II, 214).
Историческими итогами владычества Наполеона, по Пушкину, явилось, с одной стороны, пробуждение России, давшее толчок декабризму («Он русскому народу Высокий жребий указал» (II, 216), и, с другой, появление нового типа европейского человека: честолюбца и холодного эгоиста:
И горд и наг пришел Разврат,
И перед > ним > сердца застыли,
За власть > Отечество забыли,
За злато продал брата брат.
Рекли безумцы: нет Свободы,
И им поверили народы.
[И безразлично, в их речах],
Добро и зло, все стало тенью —
Все было предано презренью,
Как ветру предан дольний прах (П, 314)
5-й и 6-й стихи — перефразировка священного текста: «Несть Бога речет безумец в сердце своем». Это важно знать — Пушкин обожествляет Свободу в стихах, которые посвящены невозможности утвердить ее в мире эгоизма и корысти В более поздних произведениях (см. «К вельможе») наступивший после Наполеона век эгоизма будет прямо определен как буржуазный Это сделается одним из ключей к образу Германна в «Пиковой даме», от которого потянется нить — в пародийном отношении — к гоголевскому Чичикову, сходство которого с Наполеоном, конечно, не случайно, и — трагически — к Раскольникову Достоевского Образ Наполеона становится в сознании Пушкина одним из тех многозначительных символов, которые соединяют художественное и научное в мышлении поэта, исторически он связан с рождением «денежного века», психологически — с безграничным честолюбием и презрением к людям и морали, художественно — с романтическим демонизмом.
См. примеч. Б. В Томашевского в кн… Пушкин А. С. Поли. собр. соч. В 10 т. М; Л, 1951. Т 7 С 662
Иов — библейский герой, обличавший Бога в жестокости; Ловелас — герой соблазнитель из сентиментального романа Ричардсона. Типична игра литературными масками.
Позже она оказывала шпионские услуги Бенкендорфу. Высланная после польского восстания 1830 г. из России, когда шеф жандармов перестал ей доверять, подозревая полонофильские симпатии, она горько жаловалась на неблагодарность русского правительства.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 214–215.
Там же. С. 290.
Цит. по: Цявловская Т. Г. «Храни меня, мой талисман…» // Прометей. М., 1974. Т. 10. С. 30.
Волконский С. Г. Записки. СПб., 1902. С. 325.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 227.
Лит. наследство. М., 1952. Т. 58. С. 42.
Белинский В. Г. Поли. собр. соч. М., 1955. Т. 7. С. 320.
Так на английский манер пишет фамилию Воронцова Пушкин.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников Т. 1 С. 266.
Характерно в этом отношении объяснение в любви С. М. Салтыковой (в будущем жены Дельвига) и декабриста Петра Каховского для того чтобы выразить свои чувства и найти для этих чувств слова, им надо поставить себя на место литературных героев романтических поэм и процитировать известные поэтические тексты. Признание выглядит так «Он говорил мне в тот день множество стихов, я помогала ему, когда он что-либо забывал; произнеся:
Непостижимой, чудной силой
Я вся к тебе привлечена —
я едва не сделала величайшего неблагоразумия; если бы я не вышла из рассеянности и сказала бы то, что думала в тот момент, я погибла бы, — вот что это было:
Люблю тебя, Каховский милый,
Душа тобой упоена
К счастью, я выговорила «пленник» он тотчас ответил с сияющим видом и радостным голосом.
Надежда, ты моя богиня,
Надежда, луч души моей»
А вот расставание. «Он не выпускал моей руки, которую держал крепко. Я могла бы тогда применить к себе самой те стихи, которые я слышала от него так часто.
Бледна, как тень, она дрожала,
В руке любовника лежала
Ее холодная рука…»
(Модзалевский Б Л Роман декабриста Каховского, казненного 13 июня 1826 г. // Труды Пушкинского дома при АН СССР Л. 1926
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников Т. 1 С. 106
Показательно, что именно на этот период падает первое ретроспективное поэтическое обращение к Лицею, «19 октября» (1825). В более ранний период к лицейским годовщинам относится лишь, возможно, набросок «Мне вас не жаль, года весны моей…».
На рубеже этапов своего развития Пушкин имел тенденцию собирать и пересматривать все до сих пор им написанное, создавая итоговые сборники. Так возникли замыслы изданий 1820 г. (не состоялось), 1824 г. (осуществилось в 1826 г), 1828 г (вышло в 1829 г.).
Цит по Летопись жизни из творчества А С Пушкина 1799–1826 / Сост. М А Цявловский 2-е изд. Л, 1991 С. 588
Цит. по: Пушкин А. С. Полн. собр. [Л.], [1935]. Т. 7. С. 421.
То, что Пушкин воспользовался здесь цитатой из стихотворений Жуковского «Я Музу юную, бывало…» и «Лалла Рук»: «Ах! не с нами обитает / Гений чистой красоты», — лишний раз подчеркивает литературную условность этого образа.
Рылеев К. Ф. Полн. собр. соч. М.; Л., 1934. С. 491.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 111.
В порыве горя после гибели Пушкина Жуковский написал Бенкендорфу исключительно смелое письмо, в котором говорил «Позвольте сказать искренно. Государь хотел своим особенным покровительством остепенить Пушкина и в то же время дать его гению полное его развитие; а вы из сего покровительства сделали надзор, который всегда притеснителен…» (А. С Пушкин в воспоминаниях современников. Т 2. С 363–364).
Имеется в виду Ф. Ф. Кокошкин, известный театрал, директор Московских театров, славившийся в Москве мастерством декламации на классицистический лад.
А С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 27—28
Фактически Пушкин этой суммы не получил. За первый год ему было выплачено лишь 1000 руб. В дальнейшем, видимо, еще меньше.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 215.
См.: Эфрос А. М. Рисунки поэта. М.; Л., 1933. С. 356–364; Цявловская Т. Г.Новые автографы Пушкина // Временник Пушкинской комиссии. 1963. М.; Л., 1966.
В 1826–1829 гг. правительство (в частности, Бенкендорф) усиленно зондировало возможность привлечения на службу — явную или тайную — влиятельных деятелей из числа оппозиционеров. Управляющим III отделением (вторым после Бенкендорфа лицом в этом учреждении) был назначен А. П. Мордвинов — двоюродный брат декабриста Муравьева, сам, видимо, не чуждый либеральных идей: по крайней мере сын его в дальнейшем привлекался по делу Петрашевского, был активным участником кружков 1860-х гг. и сотрудником Герцена. Да и сам Мордвинов в 1839 г. был уволен за неблагонадежность. Его преемник на этом посту и бессменный начальник штаба корпуса жандармов генерал Л. В. Дубельт — Друг М Ф Орлова, близкий южным декабристам, — по указанию так называемого «Алфавита декабристов» (секретного документа, составленного лично для Николая I), замечен «принадлежащим к тайным сходбищам в Киеве» (см: Эйдельман Н. После 14 декабря // Пути в незнаемое. М, 1978. Сб. 14). К сотрудничеству с правительством привлекаются (а порой — принуждаются) литераторы Перовский, Грибоедов, Вяземский Булгарин и Греч также были известны в первую половину 1820-х гг., прежде всего, как либералы, люди ближайшего декабристского окружения. Именно к этому кругу литераторов, наряду с Пушкиным, обратился Бенкендорф с предложением написать аналогичные записки. Это была глубокая разведка.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 326, 330. Эти слова Екатериной II были сказаны принцу де Линь.
Вацуро В. Э. Пушкин и Аркадий Родзянко. (Из истории гражданской поэзии 1820-х годов) // Временник Пушкинской комиссии. 1969 Л., 1971. С. 68.
Цит. по: Летопись жизни и творчества А С. Пушкина. 1799–1826 / Сост. М. А. Цявловский. Л, 1991. С. 387
Там же. С. 634.
Рукою Пушкина. М., Л., 1935. С. 749.
Цит по. Штейнберг А.А. Пушкин и Е. Л. Панова // Временник Пушкинской комиссии. 1965. Л., 1968 С. 50.
Речь идет о крупном проигрыше в карты.
Поджио А. В. Записки декабриста. М.; Л., 1930. С. 20.
Гангеблов А. С. Воспоминания декабриста. М., 1888. С. 188.
Для смеси романтических представлений и светского остроумия характерно «словечко» Е. Н Ушаковой по поводу брака ее сестры- «Они счастливы до гадости».
«Счастье существует лишь на проторенных путях (в обыденной жизни)» — цитата из романа Шатобриана «Рене». Пушкин любил это высказывание и часто его цитировал.
Поскольку сразу было очевидно, что цензуровать все мелкие стихотворения и статьи Пушкина царь не может, выражение «я буду твоим цензором» поэт понял как разрешение в важных случаях обращаться к царю, в остальных печатая под личную ответственность. Прецедент был: Александр I освободил «Историю государства Российского» Карамзина от цензуры.
Образец доноса, написанного в начале 1828 г безымянным любителем этого жанра, приводит Б Л Модзалевский: «Пушкин! известный уже, сочинитель! который, не взирая на благосклонность государя! Много уже выпустил своих сочинений! как стихами, так и прозой!! колких для правительствующих даже, и к государю! Имеет знакомство с Жулковским! у которого бывает почти ежедневно!!! К примеру вышесказанного, есть оного сочинение под названием Таня! которая будто уже, и напечатана в Северной Пчеле!! Средство же, имеет к выпуску чрез благосклонность Жуковского!!» (Модзалевский Б Л Пушкин под тайным надзором 3-е изд. Л, 1925. С. 77) Помощник Бенкендорфа фон Фок, считая, что донос, самый безграмотный и нелепый, приносит пользу, а стихотворение, самое хорошее, — вред, приобщил и этот «документ» к делу.
Грибоедов А. С. Соч. М.; Л, 1956. С. 551.
Модзалевский Б. Л. Пушкин под тайным надзором, 3-е изд. Л., 1925. С. 36.
Сухомлинов М. И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. СПб., 1889. Т. 2. С. 277–278.
Слова Пушкина о Карамзине.
Братья Полевые, принадлежа к купеческому сословию, владели водочным заводом, что подавало их литературным врагам повод для насмешек.
«Лоб» (или «медный лоб») — на языке тон поры знак бесстыдства.
Цит. по: Гиппиус В. В. Пушкин в борьбе с Булгариным в 1830—31 гг. // Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1941. Т. 6. С. 245–246. П. П. Свиньин (1787–1839) — писатель, журналист, автор книги «Достопамятности Санкт-Петербурга…» (1816–1828).
Введение во владение — производившаяся через местную судебную палату канцелярская операция, которая оформляет передачу поместья новому владельцу; заклад — финансовая операция, при которой банк выдавал помещику под залог ревизских душ сумму денег, в дальнейшем подлежащую погашению.
См.: Боборыкин П. Д. Воспоминания: В 2 т. [М.], 1965. Т. 1. С. 66.
Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л, 1984. Т. 26. С. 139.
Белинский В. Г Полн. собр. соч. М., 1955. Т 7. С 503.
Имеется в виду Полотняной завод — именье Гончаровых, куда уехала Наталья Николаевна с детьми летом 1834 г.
Белинский писал Гоголю в своем знаменитом письме: «Шпекины распечатывают чужие письма не из одного удовольствия, но и по долгу службы, ради доносов».
Жуковский В. А. Письма к А. И. Тургеневу. М., 1895. С. 232.
Вяземский П. А. Поли. собр. соч. СПб., 1882. Т. 7. С. 189.
Русская старина. 1880. № 9. С. 219.
В сущности говоря (франц.).
Джентльмен (англ.).
Le grande bourgeois — «великий мещанин» (франц.). Называя царя «мещанином», Салтыков выражал аристократическое презрение главе императорской власти. Mа chere — «моя дорогая» (франц.). Автор цитаты — Вильгельм фон Ленц. Цит. по: Пушкин А. С. Дневник. 1833–1835 / Под ред. и с прим. Б. Л. Модзалевского и статьей П. Е. Щеголева. М.; Пг»1923. С. 145.
Толстой Л. Н Собр. соч.: В 22 т. М., 1984. Т. 18. С. 589.
Старина и новизна. СПб., 1903. Кн. 6. С. 10.
Пушкин был отставлен от службы в 1824 г. в чине коллежского секретаря («десятого класса»). После этого он не служил, и Николаи I, принимая его вновь на службу, дал следующий чин — девятого класса (классы шли по убывающим номерам). В придворной службе, куда царь зачислил поэта, это был чин камер-юнкера. Формально царь был справедлив, не желая для Пушкина нарушать порядка производства в чины, но по существу это было оскорбление: камер-юнкеры все были почти мальчики по возрасту.
Кантемир А. Д Собр. стихотворений. Л., 1956. С. 137.
Остафьевский архив кн. Вяземских. СПб., 1889. Т. 3. С. 33; Канкрин — министр финансов.
Соловьев С. М. Записки. Пг., [1915]. С. 58–59.
Никитенко А. В. Дневник: В 3 т. [Л.], 1955. Т. 1. С. 179. Пьеса (или пиеса) — здесь: всякое отдельное произведение, не только драматическое.
Баратынский Е. А. Стихотворения. Письма. Воспоминания современников. М., 1987. С. 270.
Московский пушкинист. М., 1927. Вып. 1. С. 24.
Свод данных об изучении этого стихотворения и истолкование текста см.: Алексеев М. П. Стихотворение Пушкина «Я памятник себе воздвиг…»: Проблемы его изучения. Л., 1967.
Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1955. Т. 7. С. 391.
Журнал Пушкина проходил общую, духовную (церковную), военную цензуру и цензуру министерства двора, а также просматривался Бенкендорфом.
Белинский В Г Поли собр. соч. М, 1955 Т 1 С. 87
Ср. мнение матери Вронского в «Анне Карениной», что ничто так «не давало последней отделки блестящему молодому человеку, как связь в высшем свете».
Бульвер-Литтон Э. Пелэм, или Приключения джентльмена. М., 1958 С. 42.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников Т 2 С 231
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 204.
Там же. С. 302
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 317
Там же. С. 177.
А С Пушкин в воспоминаниях современников Т 2 С 177
Блок А. Собр. Соч.: В 8 т М., Л., 1962 Т.6 С. 160
Достоевский Ф М Полн собр. соч Л, 1983 Т. 25 С. 199
Рылеев К. Ф Полн. собр. стихотворений Л., [1934]. С. 104.
Раевский В. Ф. Стихотворения. Л., 1952. С. 149.
Цит. по: Томашевский Б. В Пушкин. М; Л., 1956. Кн. 1. С. 355.
Жирмунский В М Байрон и Пушкин и западные литературы Л, 1978 С 368
Гуковский Г А Пушкин и русские романтики Л., 1965 С 328
Лунин М. С. Письма из Сибири. Л., 1988. С. 175.
Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1955. Т. 6. С. 523.
Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. Т. 26. С. 145–146.
Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 301.
Достоевский Ф М Полн. собр соч. Т. 25 С. 200
Работы Ю. Г. Оксмана, посвященные «Капитанской дочке», публиковались между 1934 и 1955 гг. В дальнейшем они вошли в книгу «От «Капитанской дочки» А. С. Пушкина к «Запискам охотника» И. С. Тургенева» (Саратов, 1959). Здесь же (С 101–102, 105, 110–111 и 131) обзор литературы вопроса. Литература о «Капитанской дочке», появившаяся после первой публикации настоящей статьи, указана в кн. Гиллельсон М И, Мушина И. Б Повесть А. С. Пушкина «Капитанская дочка»- Комментарий: Пособие для учителя. Л., 1977. С 186–191 Здесь особенно следует выделить работы Г. П. Макогоненко, Н Н. Петруниной, Л С Сидякова и И. М Тойбина.
Гуковский Г А Пушкин и проблемы реалистического стиля М, 1957
Томашевский Б В. Пушкин. М.; Л., 1961. Кн. 2 С 189.
См.: Оксман Ю Г От «Капитанской дочки» А С. Пушкина к «Запискам охотника» И. С. Тургенева. С. 5—36
См., например: Шкловский В. Заметки о прозе Пушкина. М, 1937; Фокин Н. И. К истории создания «Капитанской дочки» // Учен. зап. Урал. пед. ин-та. Уральск, 1957. Т. 4. Вып. 3
Ср. сопоставление экономических воззрений Пушкина и М. Орлова: Боровой С. Я. Об экономических воззрениях Пушкина в начале 1830-х гг. // Пушкин и его время. Л., 1962 Вып. 1.
В этом смысле характерно часто встречающееся стремление исследователей перенести «простого» Миронова из дворянского лагеря в народный. Позиция Пушкина в «Капитанской дочке» значительно более социальна, чем, например. Толстого в «Войне и мире», где Ростовы действительно вместе с народом противопоставлены миру Курагиных. Не случайно Пушкин не ввел в повествование фигуры троекуровского типа — вельможи XVIII в, антагониста Гриневых и Мироновых.
Отец Гринева «женился на девице Авдотье Васильевне Ю, дочери бедного тамошнего дворянина. Нас было девять человек детей Все мои братья и сестры умерли во младенчестве» (VIII, 279) Этот эпизод, бесспорно, должен был проецироваться в сознании читателей на реплику Простаковой и воскрешать атмосферу помещичьего быта XVIII в «Покойник батюшка женился на покойнице матушке. Она была по прозванию Приплодиных Нас, детей, было у них восемнадцать человек; да, кроме меня с братцем, все, по власти господней, примерли» («Недоросль», д. 3, явл. 5). Из этой же сцены Пушкин взял другую, рядом расположенную, реплику эпиграфом к главе «Крепость»: «Старинные люди, мой батюшка (Недоросль)». Савельич охарактеризован цитатой из «Послания к слугам моим» Фонвизина: «И денег и белья и дел моих рачитель» (VIII, 284).
Конечно, Гриневу принадлежат и вызвавшие многочисленные споры слова о «русском бунте» Ю. Г Оксман привел параллели к рассуждениям Гринева из записок Дашковой и произведений Карамзина Подобные примеры можно было бы привести в очень большом числе. Хочется лишь отметить, что в контексте русской идейной жизни конца XVIII в. — и это было Пушкину прекрасно известно — подобные высказывания имели не охранительный, а либерально-дворянский характер Однако спор о значении этих слов Гринева приобрел явно гипертрофированный характер, заслонив собой анализ всей повести как таковой. Из того, что осуждение «русского бунта» принадлежит Гриневу, не вытекает автоматически никаких выводов о позиции Пушкина. Ее нельзя вывести простым толкованием отдельных сентенций Следует определить значение всего замысла в его единстве.
Истолкование значения этой цитаты для истории замысла «Капитанской дочки» см. Оксман Ю Г. Указ соч. С. 24.
Для концепции Пушкина первой половины 1830-х гг. показательно, что жертвой восставшего народа оказываются именно чиновники — слуги самодержавия и связанной с ним псевдоаристократии, а не «свой» помещик. Восстания в военных поселениях как бы подтверждали эти убеждения: они были направлены против военных чиновников, подчиненных правительству.
В черновом варианте Пушкин распространил это место: «Иных, пишет Рынков, растыкали на кольях, других повесили ребром за крюки; некоторых четвертовали» (IX, 477).
В «Полтаве» борьба идет между Петром и вне истории стоящими эгоистами, честолюбцами, странствующими паладинами (Мазепа, Карл XII), в «Капитанской дочке» Пугачев и Екатерина II представляют два полюса русского XVIII века
См. об этом: Благой Д. Д. Мастерство Пушкина. М., 1955.
Мы имеем в виду первоначальный, а не последующий, цензурный вариант одиннадцатой главы.
Г. П. Макогоненко считает, что Гринев не совершал по отношению к дворянскому государству юридического преступления, а стал простои жертвой недобросовестного оговора Швабрина, и, следовательно, Екатерина II в повести не находится перед трудным выбором между справедливостью и милостью. Если принять такое рассуждение, то слова Маши Мироновой о том, что она ищет «милости, а не правосудия», теряют всякий смысл. Ведь если Гринев не сказал суду всей правды, которая могла его совершенно обелить, поскольку боялся впутать Машу, то у нее самой в разговоре с императрицей таких побуждений быть не могло, и, следовательно, ей ничего не стоило восстановить правосудие, если оно было нарушено. Г. П. Макогоненко совершенно игнорирует тот факт, что текст одиннадцатой главы («Мятежная слобода») был переработан Пушкиным уже в беловой рукописи, по мнению Б. В. Томашевского, «явно из стремления как можно более удовлетворить требованиям цензуры» (Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. Л., 1978. Т. 4. С. 537). Отсюда — неясность в описании дальнейшей судьбы героя. По беловой рукописи главы, Гринев во время военных действий самовольно оставлял свой пост и добровольно отправлялся в лагерь врага («Я направил путь к Бердской слободе, пристанищу Пугачева» — VIII, 345), а не был насильно захвачен пугачевцами во время попытки пробиться в Белогорскую крепость. Это, бесспорно, преступление с точки зрения военного суда. Достаточно представить себе, что любой офицер любой армии во время войны совершил подобный поступок, который на языке военного суда именуется дезертирством и общением с неприятелем, чтобы всякие рассуждения о юридической невиновности Гринева отпали сами собой. Показательно, что даже 60 лет спустя такой сюжет невозможно было надеяться провести сквозь цензуру. Однако именно он отражает подлинный замысел Пушкина, и лишь он полностью объясняет дальнейшее развитие событий. Представление о том, что все дело лишь в клевете Швабрина, снижает драматизм ситуации и сводит глубокую социально-этическую проблему к обычной коллизии чисто авантюрного плана.
Благой Д.Д Мастерство Пушкина С 264
«Утопизм» понимается здесь как широкое понятие. См… Лотман Ю М Истоки «толстовского направления» в русской литературе 1830-х годов // Лотман Ю М. Избр. статьи В Ч т Таллинн, 1993 Т 3.
«Для того, чтобы обеспечить прохождение «Капитанской дочки» в печать, Пушкин должен был пойти на расщепление образа дворянина-интеллигента, оказавшегося в стане Пугачева. Положительными чертами Шванвича наделен был Гринев, а отрицательными — Швабрин» (Оксман Ю. Г. Указ. соч. С. 76).
Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. М., 1951, Т. 4. С. 314.
Там же.
Фонвизин Д. И. Собр. соч.: В 2 т. М.; Л., 1959. Т. 1. С. 53.
Понятие «точки зрения» определено в работах: Волошине» В. Н. Марксизм и философия языка. Л., 1929; Успенский Б. А. Поэтика композиции. М., 1970; Лотман Ю. М. Художественная структура «Евгения Онегина» // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1966. Вып. 184. (Труды по рус. и слав. филологии. Т. 9).
См. в наст. изд. статью «Идейная структура «Капитанской дочки»».
Специального рассмотрения заслуживает вопрос — стремление Пушкина «вписывать» свои произведения в более широкие контексты альманахов, журналов и сборников. Так, почти одновременно он посылает в разные издания («Северные цветы» или «Полярная звезда», «Московский телеграф» или «Московский вестник») стихотворения, которые у читателя, не знающего всей совокупности пушкинских текстов, создавали различные представления о пути пушкинской поэзии. Это совершенно сознательное стремление свое внутреннее и самобытное движение раскрывать читателю лишь в меру его понимания, в привычных и понятных для него контекстах, можно сопоставить с характерной зависимостью стиля и характера писем Пушкина от особенностей писем его корреспондента. Письма Пушкина к Вяземскому образуют более тесное контекстное единство с письмами Вяземского к Пушкину, чем с письмами самого Пушкина, например, к Гнедичу.
Тем не менее сама идея создания «кооперированного» текста продолжала увлекать Пушкина и в дальнейшем: в 1828 г. он предложил вниманию читателей изданные под единым переплетом свою поэму «Граф Нулин» и «Бал» Е. Баратынского (именно это соседство заставило Надеждина увидеть в «Графе Нулине» романтизм).
Реализующийся здесь художественный принцип во многом параллелен излюбленному в дальнейшем методу Пушкина — давать свои версии «вечных» сюжетов на фоне известной читателю литературной традиции.
Вопрос о супертекстовых элементах в «Евгении Онегине» — особая и очень существенная тема. В настоящей работе мы ее не рассматриваем. На псковской Пушкинской конференции 1969 г. на ней детально остановился Ю. Н. Чумаков.
Как мы указывали, их заменил, кроме того, «диалог» между бытовой и трагической новеллистикой, благодаря текстовому соседству «Бала» Е Баратынского
Ценные наблюдения по этому поводу см Сидяков Л С Наблюдения над словоупотреблением Пушкина («проза» и «поэзия») // Пушкин и его современники. Псков, С — (Учен зап. Ленингр. Гос. Пед. ин-та. Вып.)
Анонимная рецензия в «Молве» (1834. № 21. С. 340).
Дружинин А. В. Собр. соч.: В 8 т. Спб., 1867. Т. 7. С. 558.
См.: Пушкин: Итоги и проблемы изучения. М.; Л., 1966. С. 394–398.
Там же. С. 398.
Итоги изучения проблемы «Пушкин и Шекспир» подведены в написанной покойным М. П. Алексеевым главе «Пушкин» в коллективной монографии «Шекспир и русская культура» (М.; Л., 1965), поэме «Анджело» посвящены с 196–198 Написанию настоящей статьи предшествовали беседы с авторитетным исследователем русско-английских литературных связей Ю Д. Левиным. Наблюдение относительно неправдоподобия ошибки Анджело принадлежит Ю. Д. Левину Пользуюсь случаем высказать ему свою благодарность. Из работ, появившихся уже после того, как первое издание настоящей статьи увидело свет, следует отметить книгу Г П. Макогоненко «Творчество А. С. Пушкина в 1830-е годы (1833–1836)» (Л, 1982) и работы Ю. Д Левина «Некоторые вопросы шекспиризма Пушкина» (Пушкин: Исследования и материалы. Л., 1974 Т. 7. С. 79–85) и Л. С Сидякова ««Пиковая дама», «Анджело» и «Медный всадник»» (Болдинские чтения. Горький, 1979 С. 4—15); ср также. Тойбин И. М Пушкин: Творчество 1830-х гг. и вопросы историзма. Воронеж, 1976. С. 186–192.
Шекспир У. Полн. собр. соч… В 8 т. М., 1960 Т. 6. С. 184 (перевод Т. Щепкиной-Куперник). Далее ссылки на этот том даются в тексте с указанием страницы.
Ср внешнее подобие Антихриста Христу, создающее для человека постоянную угрозу спутать их. Так, в «Киево-Печерском патерике» дьявол, являясь святому, говорит: «Исакые, сей есть Христос, пад поклонися ему», — и святой верит ему (Абрамович Д. Киево-Печерський патерик. Киев, 1930. С. 186.Характерно, что старообрядческий законоучитель XVIII в. Феодосии Васильев называл дьявола «злый вождь агнец неправедный», объясняя со ссылкою на ев Ипполита: «Во всем хочет льстец уподобиться Сыну Божию. лев Христос, лев антихрист, явился агнец Христос, явится и антихрист агнец…» Ср. Лотман Ю. М., Успенский Б А. О семиотическом механизме культуры // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1971. Вып 284. С 154–155. (Труды по знаковым системам Т. 5).
См., например: Eliade М Aspects du mythe / Ed. du Gallimard Paris, 1963. P. 54–78.
Источник этот описан и широко цитируется. См.: Василии Г. Император Александр I и старец Феодор Кузьмин, 4-е изд. М., 1911. С. 89–91; Кудряшов К. В. Александр Первый и тайна Федора Кузьмина. Пг., 1923. С. 43–47.Сборник Федора Федорова анализируется в специальных работах: Сыроечковский Б. Е. Московские слухи 1825–1826 гг. // Каторга и ссылка. 1934. № 3 (112); Чернов С. Н. Слухи 1825–1826 гг. (Фольклор и история) // Чернов С. Н. У истоков русского освободительного движения. Саратов, I960.
См.: Кудряшов К. В. Указ. соч. С. 45–46.
Василии Г. Указ. соч. С. 90.
Гротескно-комические ситуации «Ревизора» постоянно вращаются вокруг тех же проблем «исчезновения» правителя: «…странно: директор уехал, куды уехал неизвестно. Ну, натурально, пошли толки: как, что, кому занять место?» (Гоголь Н. В. Полн. собр. соч.: В 14 т. М., 1951. Т, 4. С. 50), путаницы «настоящий — ненастоящий»: «Сосульку, тряпку принял за важного человека» (Там же. С. 93–94), «В том-то и штука, что он и не уполномоченный и не особа!» (Там же. С. 90), «воцарения» «ненастоящего» и последующего появления «настоящего»: «Приехавший по именному повелению из Петербурга чиновник требует вас сей же час к себе» (Там же. С. 95). Для понимания мифолого-эсхатологической основы заключительной сцены важно то, что появление «настоящего» связано с непосредственным вмешательством высшей в пределах данной системы иерархической инстанции («по именному повелению») и судом, который, естественно, должен положить конец царству неправды и начать «новый век». Гоголь, внимательно изучивший все, что касалось мира чиновников, не мог не знать, что обычной формой ревизии была сенатская. Не случайно «именное повеление» появилось в реплике жандарма лишь в дальнейшем; вначале было просто: «Приехавший чиновник требует городничего и всех чиновников к себе» (Там же. С. 226), затем — упоминание Петербурга: «приехавший чиновник из Петербурга» (Там же. С. 458). Но в том-то и дело, что Гоголю нужна была не обычная ревизия, а нечто, с чем зритель мог бы связать эмоции конца мира городничих. Ср. характерное преображение политических известий по законам мифологического мышления в реплике Поприщина: «Странные дела делаются в Испании. <…>…Говорят, нет короля. — Не может статься, чтобы не было короля. Государство не может быть без короля. Король есть, да только он где-нибудь находится в неизвестности» (Там же. Т. 3. С. 206–207).
С проблематикой «воцарение ненастоящего — возвращение настоящего» связано глубоко коренящееся в народной психологии России XVIII — начала XIX в. явление самозванчества. См.: Сивков К В. Самозванчество в России в последней трети XVIII в. // Ист. записки. 1950. Т. 31; Чистое К. В. Русские народные социально-утопические легенды XVII–XIX вв. М., 1967. Гл. 1; Успенский Б. А. Царь и самозванец, самозванчество в России как культурно-исторический феномен // Художественный язык средневековья: Сб. ст. М., 1982; Плюханова М. Б. Гибель Петра I в реке Смородине // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1982. Вып. 604.
'Twas my fault to give the people scope,
'Twould be my tyranny to strike, and gall their
Fou what I bid this be done
When evil deeds have their permissive pass
And not the punishment. Therefore, indeed my father,
I have on Angelo impos'd the office.
(The Dramatic Works of William Shakespeare. Edinburgh. P. 310. В дальнейшем ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием страницы).
Пресняков А. Е. Александр I. Пг., 1924. С. 177.
Там же. С. 59.
Old Escalus, Though first in question, is thy secondary (P. 308).
His act did not o'ertake his bad intent,
And must be buried but as an intent,
That perish'd by the way: thought are not
Subintents but merely thoughts (P. 331).
Цит по: Лотман Ю. М. П. А. Вяземский и движение декабристов // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1960. Вып. 98. С. 134. (Труды по рус. и слав. филол. Т. 3).
На то, что метод политических аллюзий в эти годы был совершенно чужд поэтике Пушкина, именно в связи с «Анджело», указал Б. С. Мейлах в докладе на XVI Всесоюзной Пушкинской конференции; см. также: Неделя. 1964.. 6 дек.
См.: Розанов М. Н. Итальянский колорит в «Анджело» Пушкина // Сб. статей к сорокалетию ученой деятельности А. С. Орлова. Л., 1934.
Левин Ю. Д. Об истоках поэмы Пушкина «Анджело» // Известия АН СССР. Серия лит. и яз. 1968. Т. 27. № 3. С. 256.
Ср. в наброске письма, адресованного, видимо, Н. Н. Раевскому-младшему: законы драматического жанра «старались обосновать на правдоподобии, а оно-то именно и исключается самой сущностью драмы; не говоря уже о времени и проч.; какое, черт возьми, правдоподобие может быть в зале, разделенном на две части, из коих одна занята 2000 человек, будто бы невидимых для тех, которые находятся на подмостках?» (XIII, 406).
См.: Ливанов Ф. В. Раскольники и острожники. Спб., 1873. Т. 4. С. 479–485.
См. статью «Идейная структура «Капитанской дочки»».
В научной литературе отмечалось, что тема милости в творчестве 1830-х гг. имела для Пушкина неизменно и вполне конкретный, практический поворот, связываясь с надеждами на изменение судьбы декабристов. Полемические суждения по поводу высказанных здесь соображений см.: Макогоненко Г. П. Творчество А. С. Пушкина в 1830-е годы (1833–1836). Л., 1982. С. 104–132.
«Анджело» относится к наиболее зрелым произведениям Пушкина, по его собственной оценке. Пушкин говорил Нащокину: «Наши критики не обратили внимания на эту пьесу или думают, что это одно из слабых моих сочинений, тогда как ничего лучше я не написал» (Бартенев П И Рассказы о Пушкине М., 1925. С. 47). Сближение художественной структуры поэмы с полифоническим романом XIX в. (см. работы М. М. Бахтина) не представляется натяжкой.
Объектом специального изучения должна быть своеобразная строфика поэмы с подчеркнутой неурегулированностью числа стихов в строфе и, однако, с отчетливыми признаками строфичности в общем построении текста. Следует иметь в виду, что текст поэмы создавался уже после овладения онегинской строфой и октавами. С этой точки зрения, «Анджело» «расположен» на перекрестке между «болтливыми» строфическими поэмами типа «Домика в Коломне» и «Евгением Онегиным», с одной стороны, и «серьезными», тяготеющими к монологу, поэмами типа «Полтавы» или «Медного всадника», в которых Пушкин избегал урегулированного строфического построения текста, с другой.
Незеленов А. Александр Сергеевич Пушкин в его поэзии. СПб., 1882. С. 151–152.
См.: Гершензон М. О. Северная любовь Пушкина // Вестник Европы. 1908. № 1; Он же. Мудрость Пушкина. М., 1919. С. 155–184; Щеголев П. Е. Из разысканий в области биографии и текста Пушкина // Пушкин и его современники. СПб., 1911. Вып. 14; Гершензон М. О. В ответ П. Е. Щеголеву // Там же; Щеголев П. Е. Дополнения к «Разысканиям…» // Там же; ср.: Он же. Из жизни и творчества Пушкина. М.; Л., 1931. С. 150–254.
Щеголев П. Е. Из разыскании в области биографии и текста Пушкина. С. 180–181.
Гершензон М. О. В ответ П. Е. Щеголеву // Пушкин и его современники. С. 196–197.
Щеголев П. Е. Дополнения к «Разысканиям…» // Там же. С. 210.
Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники. М., 1969. С. 229.
Попутно отметим неточности в академическом издании: воспроизведенной там (V, 324) строфы:
[Твоя] печальная пустыня
Последний звук <твоих> [речей]
[Твой ясный образ — мне святыня]
[Благоговею перед ней — ]
в стихотворении нет и быть не могло, поскольку приведенные здесь первый и третий стихи — разные моменты работы над одним — первым — стихом строфы, а четвертый вообще в рукописи отсутствует: «перед ней» и «Я благовею» (а не «благоговею») отчетливо представляют собой наброски не связанных между собой различных стихов. В академическом издании (V, 325) из перебеленного текста до десятого стиха воспроизводится верхний пласт правки, а первоначальный текст дается под строкой, но после него — печатный текст воспроизводит нижний слой, а правка не учитывается совсем. Никаких объяснений этому не дано.
Ср.: Благой Д. Д. Творческий путь Пушкина (1826–1830). М»1967. С. 330–334.
Наибольшее значение имеют работы Г. А. Гуковского, В. В. Виноградова, Д. Д. Благого, Н. В. Измайлова, В. М. Жирмунского, М. И. Аронсона и Б. И. Коплана, см.: Пушкин: Итоги и проблемы изучения. М.; Л., 1966. С. 386–388.
См.: Томашевский Б. В. Историзм Пушкина // Томашевский Б. В. Пушкин. М.; Л»1961. Кн. 2.
Характерно, что на тот же 1829 г., который отмечен наибольшей остротой размышлений о верховных правах истории над отдельной личностью, приходится и самая смелая формулировка суверенных прав отдельного человека — гимн Дому и домашним богам: И нас они науке первой учат — Чтить самого себя (III, 193).
Благой Д. Д. Указ. соч. С. 330.
См.: Томашевский Б. Пушкин. М.; Л., 1956. Кн. 1. С. 488.
Кроме «Элегии», которая, как показал Б. В. Томашевскии, к Марии Раевской не относится, свидетельством увлечения ею Пушкина в Крыму обычно считают XXXIII строфу первой главы «Евгения Онегина» («Я помню море пред грозою…»). Сама М. Н. Волконская в своих воспоминаниях отнюдь не склонна была преувеличивать силы пушкинского чувства (проявляя гораздо большую трезвость и, вероятно, большую осведомленность в этом вопросе, чем исследователи) и писала иронически: «Как поэт, он считал своим долгом быть влюбленным во всех хорошеньких женщин и молодых девушек, с которыми он встречался <…>. В сущности он обожал только свою музу и поэтизировал все, что видел» (Записки кн. М. Н. Волконской, 2-е изд. СПб, 1914. С. 62). Однако и она, безусловно, относила эпизод XXXIII строфы на свои счет. Между тем М. Салупере, убедительно сопоставив интересующий нас отрывок из «Евгения Онегина» с письмом В. Ф. Вяземской мужу от 11 июля 1824 г., доказала, что возможно и иное толкование. В. Ф. Вяземская писала: «Иногда у меня не хватает храбрости дождаться девятой волны, когда она слишком быстро приближается, тогда я убегаю от нее, чтобы тут же воротиться. Однажды мы с гр. Воронцовой и Пушкиным дождались ее, и она окатила нас настолько сильно, что пришлось переодеваться» (Остафьевскии архив кн. Вяземских. СПб, 1913. Т. 5. Вып. 2. С. 123; оригинал по-франц.). Далее М. Салупере сопоставляет это известие с посылкой Пушкиным какой-то строфы осенью 1824 г. В. Ф. Вяземской («…вот, однако, строфа, которой я Вам обязан» — XIII, 114 и 532). См.: Салупере М. Из комментариев к текстам А. С. Пушкина // Русская филология. Тарту, 1963. С. 49–50. (Сб. студ. науч. работ. Вып. 1).
Если «Элегия» относится к Екатерине Раевской, стихи из «Бахчисарайского фонтана»:
Я помню столь же милый взгляд
И красоту еще земную —
к чахоточной Елене Раевской (ср.: «Увы! зачем она блистает…» — II, 143; под черновым текстом стихотворения помета: «Юрзуф»; из письма Туманского: «Елена сильно нездорова; она страдает грудью и хотя несколько поправилась теперь, но все еще похожа на умирающую» (Туманский В. И. Письма и не изд. стихотворения. СПб, 1891. С. 54.), причем попытка Ю. Н. Тынянова отнести стихи о «красоте еще земной» к Е. А. Карамзиной поражает натянутостью, как, впрочем, и остальные аргументы этой работы, а воспоминания Марии Николаевны о сцене игры с волнами — аберрация памяти, подогнавшей какие-то реальные воспоминания под контуры текста из «Евгения Онегина» (ср. слова Стендаля о невозможности для мемуариста отделить подлинные воспоминания от позднейших наслоений: «Я отлично представляю себе спуск, но не хочу скрывать, что через пять или шесть лет после этого я видел гравюру, которая показалась мне очень похожей, и мое воспоминание — это только гравюра» (Стендаль. Собр. соч.: В 15 т. Л., 1933. Т. 6. С. 272), то остается лишь несколько текстов неясной адресации, из которых часть, возможно, и навеяна М. Н. Раевской. В целом это все говорит об определенном жизненном материале, из которого Пушкин строил литературно ему необходимый идеал «любви отверженной и вечной», а не о реальной «потаённой любви», столь интригующей исследователей. Бесполезно безоговорочно рассматривать художественный текст как материал для вычитывания биографических подробностей. Это относится и к тексту «поэтического поведения», создаваемого романтическим поэтом из сложного единства поэтических произведений, писем, реальных поступков, дневниковых записей, бытового поведения, перенесенного в жизнь со страниц литературы. Реконструировать на основании этого «текста поведения» внепоэтическую реальность вполне возможно, хотя и достаточно трудно из-за органического слияния в эпоху романтизма литературы и быта. Однако для такой реконструкции следует анализировать все документальные свидетельства как закодированные сложной системой культурных кодов романтизма и подлежащие дешифровке. Наивное перенесение отдельных строк или «фактов» вне контекста определенных семиотически закодированных документов в чуждый для них контекст биографического исследования здесь противопоказано.
Пушкин задумал диалогически столкнуть и заимствованные у Байрона эпиграфы к посвящению и поэме, однако в окончательном тексте отказался от этого замысла.
См. в наст. изд. статью «К структуре диалогического текста в поэмах Пушкина (Проблема авторских примечаний к тексту)».
Соколов А. Н. История русской литературы XIX века (1-я половина). М., 1970. С. 641.
Степанов Н. Л. Гоголь // История русской литературы: В 10 т. М.; Л., 1955. Т. 7. С. 218. Свод данных об отношении «Повести…» к тексту поэмы см.: Манн Ю. Смелость изобретения. М., 1975. С. 97—123. Критические замечания по поводу настоящей статьи см.: Манн Ю. В поисках живой души. М., 1984. С. 16–18.
См., например: Купреянова Е. Н. «Мертвые души» Н. В. Гоголя: Замысел и его воплощение // Русская литература. 1971. № 3. Здесь место «Повести…» в поэме определено так: «Следует также учесть, что изображенные в «Мертвых душах» захолустные помещики средней руки отнюдь не были в представлении Гоголя «генералами» русской жизни, он видел в них скорее ее «солдат», т. е. зауряднейших обывателей. Под «генералами» же Гоголь разумел правящий государственный аппарат, его высшие бюрократические сферы. В своем собственном генеральском обличье они появляются в первом томе «Мертвых душ» только в «Повести о капитане Копейкине»». Этим характеристика роли «Повести…» в поэме ограничивается. Недостаточная убедительность такого истолкования «Повести…», видимо, очевидна самому автору. По крайней мере, дословно перенося страницы цитированной выше статьи в изданную позже монографию, Е. Н. Купреянова исключила фразу, содержащую упоминание «Повести о капитане Копейкине» (см.: Купреянова Е. Н., Макагонепко Г. П. Национальное своеобразие русской литературы. Л., 1976. С. 303).
Последняя повесть особенно знаменательна, поскольку содержит непосредственную перекличку с десятой главой «Мертвых душ», свидетельствуя о том, что, работая над «Повестью…», Гоголь держал в памяти рассказ Полевого, который он, вероятно, прочел в 1834 г. Здесь отставной солдат-инвалид говорит про Наполеона: «Правда ли, ваше благородие, будто теперь отправили его за море, за окиян, на кипучую морскую пучину? Что-то не верится! Ведь, наше место свято, говорят, он антихрист, и скоро настанет кончина мира, и он опять выйдет?» (Полевой Н. А. Избр. произведения и письма. Л., 1986. С. 430). Ср. у Гоголя слова «пророка», который «возвестил, что Наполеон есть антихрист и держится на каменной цепи, за шестью стенами и семью морями, но после разорвет цепь и овладеет всем миром» (Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. Т. 6. С. 206. В дальнейшем ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием тома и страницы). При сходстве основной сюжетной ситуации — герой-инвалид, оставленный без помощи, — такое текстуальное совпадение подчеркивает сознательно-творческий характер того, что Копейкин сделан офицером.
К 9-му классу принадлежит и титулярный советник Башмачкин. Однако именно здесь проявилось существенное различие, свидетельствующее, какое значение имеет «поэтика чина» у Гоголя. В штатской службе дворянство, а следовательно, и право душевладения, начиналось (до указа 11 июня 1845 г., усложнившего этот порядок) с 8-го класса, а для военных — с первого обер-офицерского чина, то есть с 14-го класса. Башмачкин назван «вечным титулярным советником»: ему никогда не перешагнуть через рубеж, отделяющий его от дворян. Это проводит глубокую социальную черту между ним и Копейкиным. Не случайно коллежский асессор Ковалев, который лишь одним рангом выше Башмачкина, то есть принадлежит к 8-му классу, — человек совсем другого мира и иной социальной психологии. В то же время между «майором» Ковалевым и капитаном Копейкиным социальная разница юридически не ощущалась, а фактически военный мундир обеспечивал Копейкину гораздо более почетное положение в обществе той поры, чем вицмундир Ковалева, который хоть и называл себя, «чтобы более придать себе благородства и веса», майором, на самом-то деле был коллежским асессором.
Ср.: «Без Копейкина я не могу и подумать выпустить рукописи» (Гоголь, XII, 55).
Обзор исследовательской литературы см.: Сандомирская В. Б. Поэмы // Пушкин: Итоги и проблемы изучения. М.; Л., 1966. С. 370–379.
Антитетическое соединение в рамках одного текста разбойника и денди возникло как синтез руссоистоко-шиллеровской и байронической традиций. Одновременно активизировалось противопоставление элегического героя и персонажа балладной традиции (в варианте баллад Катенина, «Хищников на Чегеме» Грибоедова и «Черной шали» Пушкина). Однако эти образные архетипы с самого начала могли сливаться в едином персонаже байронического разбойника (Корсар) или противопоставляться как два несовместимых полярных характера (Пленник — черкесы).
Измайлов Н. В. Очерки творчества Пушкина. Л., 1976. С. 174–212; Сидяков Л. С. Художественная проза А. С. Пушкина. Рига, 1973. С. 104–107. Возможность синтеза разнообразных тенденций в образе Якубовича демонстрируется тем, что в устных рассказах о нем Пушкин мог сливать автобиографический элемент с разбойничьим, то есть импровизировать о себе как о разбойнике. См. в письме А. А. Бестужеву от 30 ноября 1825 г. слова Пушкина: «Якубович <…> герой моего воображения», «Когда я вру с женщинами, я их уверяю, что я с ним разбойничал на Кавказе…» (XIII, 244).
См.: Цявловский М. А. Книга воспоминаний о Пушкине. М., 1931. С. 66 и след.
Сидяков Л. С. Художественная проза А. С. Пушкина. С. 148.
Русский архив. 1867. Стб. 1362–1363.
Русский архив. 1885. № 10. С. 259.
Подробный анализ «пушкинских замыслов» Гоголя см.: Вацуро В. Э. «Великий меланхолик» в «Путешествии из Москвы в Петербург» // Временник Пушкинской комиссии. 1974. Л., 1977.
Свод данных см. в комментариях В. А. Жданова и Э. Г. Зайденшнур (VI, 900–901).
Известны два русских стихотворения на тему «Послания Вертера к Шарлотте»: В. И. Туманского и А. Ф. Мерзлякова.
Ср. этимологизацию фамилии Завалишина, Полежаева, Сопикова и Храповицкого (VI, 190) в связи с семантикой сна.
См.: Собрание народных песен П. В. Киреевского. Л»1977. Т. 1. С. 225–226, 302.
«Кто и когда был вор Копейкин?» — спрашивал Киреевский Языкова (см.: Письма П. В. Киреевского к Н. М. Языкову. М.; Л., 1935. С. 63; публикатор М. К. Азадовский не прокомментировал этого имени).
Текст этого «анекдота» был опубликован в «Revue des etudes franco-russes» (1905. № 2).
То, что герои этого плана вступают в борьбу с Золотом, стремясь подчинить его, придает им еще один признак — рыцарства. Это качество имеет тенденцию раздваиваться на рыцаря — Дон Кихота (Костанжогло, Штольц) и Барона из «Скупого рыцаря». Через Плюшкина этот последний также сопоставлен с Чичиковым.
См Белый А. Мастерство Гоголя. М.; Л., 1934. С. 99—100.
Подробнее см: Лотман Ю. М. Сюжетное пространство русского романа XIX столетия // Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. Таллинн, 1993. Т. 3. С. 49–90.
См. Рукою Пушкина М; Л, 1935 С 276
Там же.
Примечания М П Алексеева к «Моцарту и Сальери» (Пушкин А С Полн. собр. соч. — М.; Л, 1935. Т. 7. С 524 — первоначальный комментированный вариант тома); см. также примечания Б. В. Томашевского к «Каменному гостю» (Там же. С. 550).
См: Москвитянин. 1841. Ч 5. № 9 С. 245
Рукою Пушкина. С. 278.
Томашевский Б В Указ. соч. С. 550.
Рукою Пушкина. С. 497–501.
Там же. С. 278.
Об оксюморонных заглавиях у Пушкина см.: Якобсон Р О Статуя в поэтической мифологии Пушкина // Якобсон Р. О. Работы по поэтике. М., 1987. С. 166–167.
В конце XVII и в XVIII в «Сатирикон» переиздавался неоднократно. Кроме того, имелось издание с параллельным латинским и французским текстами: Petrone Latin et franyois, traduction entiere, suivant le manuscrit trouve & Belgrad en 1688. Т. 1–2. A Paris, an VII [1799]. Пушкин, вероятно, пользовался этим изданием.
Об античных влияниях в тексте «Повести из римской жизни» см.: Толстой И. И. Пушкин и античность // Учен. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена. 1938. Вып. 14.
Пушкин пользовался изданием: Tacite Traduction nouvelle, avec le texte latin en regard; par Dureau de Lamalle 3-t ed. Paris, 1817 T 4 Издание это имелось в его библиотеке О характере использования его см.: Гельд Г. Г По поводу замечаний Пушкина на «Анналы» Тацита // Пушкин и его современники. [Пг.], 1923. Вып. 36. С. 59–62.
См.: Амусин И Д Пушкин и Тацит // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1941 Вып. 6, Покровский М. М Пушкин и античность // Там же. 1939. Вып. 4/5. С 49–51.
Tacite. Op. cit. P. 160
См., например: Titi Petronu Arbitri e. r Satyricon, cum Fragmenta nupter Tragurii repeto. Accedunt diversorun poetarum dusus Pnapum, Pervigilium Veneris Epistolae de Cleopatra et alia nonnulla. Concinnante Michaele Hadrianide. Amstelodami, Typis Joannis Blaev, 1669.
См. Бонди С. М К истории создания «Египетских ночей» // Бонди С М. Новые страницы Пушкина: Стихи, проза, письма. М., 1931. С. 148–205, Томашевский Б В Пушкин: Материалы к монографии. М, Л., 1961. Кн. 2. 1824–1837 С. 55–65.
Вопрос, какова эта «другая тема», представляется, видимо, С. М Бонди настолько незначительным, что он даже не ставит такой проблемы, ограничиваясь красноречивым многоточием.
Бонди С. М. Указ. соч. С. 151, 153. На иной позиции из писавших на эту тему стоит лишь А. Ахматова (см.: Ахматова А. А. О Пушкине: Статьи и заметки. Л., 1977. С. 202 и 205), о воззрениях которой будет сказано ниже.
Общую постановку проблемы и итоги ее изучения см. в статье М. П Алексеева в кн. Шекспир и русская культура М, Л, 1965 С 176–177.
См. Словарь языка Пушкина М, 1957 Т. 2 С. 325
Ржевский Л Структурная тема «Египетских ночей» А. Пушкина // Alexander Puskm A Symposiun on the 175th Anniversary of His Birth / Ed. by A Kodjak, К Taranovsky New York, 1976 P 127
Там же. С. 128
Относительно «Египетских ночей» Достоевский утверждал, что «развивать и дополнять этот фрагмент в художественном отношении более чем невозможно» (Достоевский Ф М Полн собр. соч. Л, 1979 Т 19 С 133) Ср. мнение А Ахматовой об отрывке «Цезарь путешествовал.» как о совершенно законченном и продуманном произведении (Ахматова А Указ изд. С 205)
См об этом Гуковский Г А Пушкин и проблемы реалистического стиля М, 1957 С 298—318
Ср «Он перевязывает рану — и начинаются рассказы» (VIII, 936). «II se coupa les veines, les referma, les rouvrit a volonte», «incisas venas, ut libitum, obligates, aperire rursum» (Tacit Op cit P 161, 160) Эпизод с чашей Пушкин, возможно, заимствовал не непосредственно из Плиния, а из пересказа этой цитаты в биографии Петрония во французско-латинском издании
Радищев А. Н. Поли. собр. соч.: [В 3 т.] М.; Л., 1941. Т. 2. С. 97.
Там же. Т. 1. С. 183–184.
См. в наст. изд. статью «Источники сведений Пушкина о Радищеве (1819–1822)».
Корнелий Тацит. Соч.: В 2 т. Л., 1969. Т. 1. С. 320. Замена образа Христа рабом-рассказчиком глубоко неслучайна: к началу 1830-х гг. Пушкин уже неоднократно использовал прием введения наивного повествователя. И в повести о восстании Черниговского полка, и в «Истории села Горюхина», и в «Капитанской дочке» этот прием одновременно позволял обойти цензурные трудности (а тема Христа была столь же запретной с точки зрения духовной цензуры, сколь декабристская или пугачевская — с позиции цензуры светской) и контрастнее выделить идейную сторону замысла. Однако введение рассказчика означало отказ от драматической формы и переход к повествовательной. Можно предположить, что началом реализации темы Христа было, как мне любезно подсказал В. Э. Вацуро, обращение к образу Агасфера, с которым, по-видимому, читатель встречается в конце отрывка «В еврейской хижине лампада…» (1826). Набросок стихотворного повествования о казни Христа — первый шаг от драматического замысла к повести.
Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М, 1961. Т. 21. С. 23.
Там же. С. 159.
См.: Никитенко А. В. Дневник: В 3 т. М., 1955. Т. 1. С. 139–140.
Мы полагаем, что отрывок, включаемый в текст «Мы проводили вечер на даче…» был механически перенесен из набросков «Повести из римской жизни» и даже сохранил черты стилизации латинской фразы, столь характерные, как заметил еще И. И. Толстой, для последней. Вероятно, правильно было бы печатать его дважды, в составе обеих повестей.
Ахматова А. Указ. изд. С. 203.
См. в наст. изд. статью «Повесть о капитане Копейкине» (Реконструкция замысла и идейно-композиционная функция)».
Автор выражает благодарность В. С. Баевскому и 3. Г. Минц, принявшим участие в предварительном обсуждении настоящей работы и поделившимся с ним рядом ценных замечаний.
Тарабукин Н. Смысловое значение диагональной композиции в живописи // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1973. Вып. 308. С. 474, 476. (Труды по знаковым системам. Т. 6).
Русский архив. 1905. № 10. С. 256.
С «Медным всадником» стихотворение Пушкина в несколько другом аспекте сопоставляет и И. Н. Медведева в содержательной статье: «Последний день Помпеи»: (Картина К. Брюллова в восприятии русских поэтов 1830-х годов) // Annali dell'Instituto Universario orientate: Sezione slava. 1968. № 11. P. 89—124.
Восприятие образа пылающего Везувия как политического символа было распространено в кругу южных декабристов. Пестель на одной из своих рукописей 1820 г. аллегорически изобразил неаполитанское восстание в виде извержения Везувия (рисунок воспроизведен в кн.: Пушкин и его время: Исследования и материалы. Л., 1962. Вып. 1. С. 135.
Возможность такого раздвоения заложена в пушкинском понимании образа статуи как явления, двойственного по своей природе. Ср.:
Каким он здесь представлен исполином!
Какие плечи! что за Геркулес!…
А сам покойник мал был и тщедушен,
Здесь став на цыпочки не мог бы руку
До своего он носу дотянуть (VII, 153).
Ср.: Якобсон Р. О. Статуя в поэтической мифологии Пушкина // Якобсон Р. Работы по поэтике. М., 1987.
Поскольку движение декабристов никогда не выступало в сознании Пушкина как стихийное, истолкование наводнения в «Медном всаднике» как аллегории 14 декабря, введенное Д. Д. Благим, представляется натянутым, не говоря уж о том, что емкие символические образы, которыми мыслит Пушкин, по природе своей исключают прямолинейный аллегоризм.
Фактически Пугачев как мужицкий царь, альтернативный Екатерине II глава государства, вовлечен и во второй семантический центр триады. Однако следует подчеркнуть, что каждой из названных структурных позиций присуща своя поэзия стихийного размаха — в первом случае, одическая поэзия «кумиров» — во втором, поэзия Дома и домашнего очага — в третьем, но и в каждом конкретном случае признак поэтичности может быть акцентирован или остаться невыделенным. Подчеркнутая поэзия стихийности в образе Пугачева делает эту позицию для него доминирующей. В образе Екатерины II, совмещающем вторую и третью позиции, поэтизация почти отсутствует. Пушкин виртуозно владеет поэтическими возможностями всех трех позиций и часто строит конфликт на их столкновении. Так, в «Пире во время чумы» поэзия стихии (чума, которая приравнивается к бою, урагану и буре) сталкивается с поэзией разрушенного очага и суровой поэзией долга. Игра совпадением-несовпадением структурных позиций и присущих им поэтических ореолов создает огромные смысловые возможности. Так, «домашние» интонации царя (Александра I) в «Медном всаднике» в сопоставлении с домашними же интонациями в описании Евгения и одической стилистикой Петра I создают впечатление «царственного бессилия».
Кроме «естественного» сочетания «живое — движущееся — человечное» возможно и перверсное «мертвое — движущееся — бесчеловечное». Приобретая образ «движущегося мертвеца», второй член может получать признак иррациональности, слепой и бесчеловечной закономерности — тогда признак рационального получают простые «человеческие» идеалы третьего члена парадигмы Таким образом, одна и та же фигура (например, Петр в «Медном всаднике») может в одной оппозиции выступать как носитель рационального, а в другой — иррационального начала А то или иное реальное историческое движение — размещаться в первой и третьей позициях (ср. образ Архипа в «Дубровском» и слова из письма Пушкину его приятеля Н М. Коншина, бывшего свидетелем бунта в Новгородских поселениях: «Как свиреп в своем ожесточении добрый народ русской' жалеют и истязают, величают вашими высокоблагородиями и бьют дубинами, и это все вместе» — XIV, 216). Коншин увидел в этом лишь то, что в народе «не видно ни искры здравого смысла» (Там же). Для Пушкина же раскрылась глубокая противоречивость реальных исторических сил, «уловить» которые можно лишь с помощью той предельно гибкой, включающей, а не снимающей контрасты модели, которую способно построить подлинное искусство.
Рукою Пушкина М, Л, 1935 С 734 Соотношение «представлений» Яковлева с замыслом «Медного всадника» кажется очевидным, однако не в том смысле, что Яковлев дал Пушкину своей игрой идею поэмы, а в противоположном; созревавшая в сознании Пушкина историко-культурная парадигма определила превращение «сценок» Яковлева в толчок мысли поэта, подобно тому как она определила истолкование им «Последнего дня Помпеи» Брюллова.
Томашевский Б В Пушкин. Материалы к монографии. М; Л, 1961 Кн 2' (1824–1837) С. 155.
Руссо Ж.-Ж Трактаты. М, 1969 С 153.
Ломоносов М В Поли собр. соч. В 10 т М, Л, 1959 Т 8 С 202.
См Тынянов ЮНО путешествии в Арзрум // Тынянов Ю Н Пушкин и его современники М, 1969
Письмо, в котором Бенкендорф извещал Пушкина относительно мнения Николая I об этом стихотворении, помечено 5 марта.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 106.
Остафьевский архив кн. Вяземских. Спб., 1899. Т. 2. С. 274–275.
Томашевский Б. В. Пушкин. М.; Л., 1956. Кн. 1. С. 407–408.
Обзор литературы см Пушкин- Итоги и проблемы изучения М, Л, 1966. С. 456–457 Из более поздней литературы см. Бонды С Моцарт и Сальери // Бонди С О Пушкине: Статьи и исследования. М., 1978. С 242–309, Аринштейн Л М Пушкин и Шенстон: (К интерпретации подзаголовка «Скупого рыцаря») // Болдинские чтения Горький, 198 °C 81–95; Чумаков Ю Н Ремарка и сюжет: (К истолкованию «Моцарта и Сальери») // Там же 1979 С. 48–69 (здесь же в подстрочном примечании — новейшая литература вопроса); Он же Два фрагмента о сюжетной полифонии «Моцарта и Сальери» // Там же 1981. С. 54–68, Панкратова И Л., Хализев В Е Опыт прочтения «Пира во время чумы» А С Пушкина // Типологический анализ литературного произведения. Кемерово, 1982 С 53–66 Развернутые концепции всего цикла в целом см Макогонечко Г П Творчество А С. Пушкина в 1830-е годы (1830–1833). Л., 1974. С. 153–240; Маймин Е А Философская поэзия Пушкина и любомудров // Пушкин Исследования и материалы Л, 1969 Т. 6 С. 110–113, Томашевский Б В Пушкин- Материалы к монографии М, Л, 1961 Кн. 2 С 510—520
Комарович В Л Вторая кавказская поэма Пушкина // Пушкин Временник Пушкинской комиссии. М, Л, 1941 Вып 6
Гуковский Г. А Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 300 301.
Там же. С. 319
Бонди С. М О Пушкине. С 253.
Там же. С. 307. Односторонне-негативную характеристику Барона находим и в книге Г. П. Макогоненко, который видит в нем «драму бессилия всемогущего богача» (Указ. соч. С. 211), «низменность и подлость извращенной натуры Барона» (Там же. С. 215) Это невольно напоминает известное место из романа Булгакова (см Булгаков М Белая гвардия Театральный роман Мастер и Маргарита М., 1973 С. 584).
Об отношении реплики Барона к эпикурейской и либертинской традициям см в наст изд. статью «Заметки к проблеме «Пушкин и французская культура»»
«Это совершенно неправдоподобно, — пишет Бонди, сводя философский софизм к бытовой ситуации — Можно ли представить себе такое человек охвачен страстной любовью к женщине, которая его не любит и добиться любви которой он не может. Он долго мучается < > и наконец добивается своего — она готова ответить на его любовь И тут он вдруг отступает, отказывается от своей идеи он спокоен, он знает Мощь свою, с него довольно сего сознанья Возможно ли это7» (Бонди С М О Пушкине С 253)
Макогоненко Г П Указ соч. С 217
О мифологии камня, воды и огня у Пушкина см. в наст. изд. статью «Замысел стихотворения о последнем дне Помпеи».
Указанная оппозиция могла получить и еще одну интерпретацию: односторонне серьезному взгляду, исключающему в своем догматизме шутку, иронию, игру, противостояло совмещение серьезного с игрой, трагического с забавным. В конечном итоге это сводилось к антитезе догмы и человека. В стилистическом плане оно же выражалось в противостоянии заказного одического «восторга» или догматической серьезности — простоте и жизненной правде. Если иметь это в виду, то «Домик в Коломне» с его принципиальным отказом от «воспевания» и серьезности одической или моралистической окажется органически связан с «Моцартом и Сальери» и вообще с тем, что волновало Пушкина в «маленьких трагедиях». Ирония повествования, свободный переход от пародии к трагически звучащей лирике оказывались стилистическим адекватом гуманистической проблематики. Этим «Домик в Коломне» и «Повести Белкина» обнаруживают глубинную связь с драматургией болдинской осени. То, что в одном случае предстает как идейно-философская проблема, в другом решается на стилистическом уровне.
См… Якобсон Р О Статуя в поэтической мифологии Пушкина // Якобсон Р. О. Работы по поэтике. М., 1987. С 170.
Тютчев Ф. И. Лирика. В 2 т. М., 1966. Т. 1. С. 147.
Поддубная Р. Н. «Пир во время чумы» А. С. Пушкина: Опыт целостного анализа идейно-художественной структуры // Studia Rossica Posnaniensia. 1979. Т. 8. Р. 29.
На это указали И Л. Панкратова и В. Е Хализев в тонкой и содержательной, но исключительно субъективной статье, построенной на привнесении в пушкинский текст предвзятого смысла. Стремление приписать Пушкину борьбу с «ренессансной и пост ренессансной элитарностью», увидеть в «Пире во время чумы» предвестие творчества Некрасова, Ап. Григорьева, Лескова (!), Достоевского, а также их сегодняшних наследников (кого же именно?) превращает текст Пушкина в материал для иллюстрации концепции исследователей и еще раз демонстрирует опасность предвзятых «прочтений», при всем остроумии и таланте авторов.
ИРЛИ. Ф. 19 Ед. хр. 28 Л 19 об.
Rapport sur la conjuration ourdie pour obtenir un chancement de dynastie, et contre Fabre d'Eglantine, Philippeaux, Lacroix, Danton et Camille Demoulins // Oeuvres de Saint-Just: Discours-rapports, institutions republicaines, organt-esprit de la revolution, proclamation-lettres / Introduction Jean Gratien. 1946. P. 235. «Мир опустел после римлян, и память их его наполняет, предрекая еще свободу» (франц.).
Ibid. P. 223. «Революция — героическое предприятие, творцы которого движутся между гибелью и бессмертием» (франц.).
Ibid. P. 232. «Ты говорил, что честь смешна, слава и потомство — глупости. Эти изречения подсказала тебе аристократия, это изречения Катилины» (франц.). Ср. сходную характеристику эгоиста-честолюбца в описании образа Мазепы.
Измайлов Н. В. Строфы о Наполеоне и Байроне в стихотворении «К морю» // Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1941. С. 26.
См.: Козлин Н. К. Пушкин-прозаик и французские острословы XVIII века (Шамфор, Ривароль, Рюльер) // Известия ОРЯС. 1928. Кн. 2. С. 536–558.
«Изобретение печатного дела, этой новой артиллерии» (франц.).
«Печатное дело — это артиллерия мысли» (франц.). Espris de Rivarol. Paris. 1808. Р. 44.
Вестник Европы. 1810. Ч. 52. С. 36.
Вяземский П. А. Эстетика и литературная критика. М., 1984. С. 382.
Oeuvres completes de Rivarol. Paris, 1808. Т. 5. Р. 332. «В стиле Руссо были и жесты, и восклицания. Он не писал — он всегда был на трибуне» (франц.).
Волк С. С. Исторические взгляды декабристов. М.; Л., 1958. С. 261.
Вопрос отношения Карамзина к Робеспьеру подробно рассмотрен нами в статье «Отражение этики и тактики революционной борьбы в русской литературе конца XVIII века» (Лотман Ю. М. Избр. статьи: В 3 т. Таллинн, 1992. Т. 2. С. 134–158; о Карамзине — с. 156–158.)
Записки С. П. Трубецкого. М., 1905. С. 12–13. Современники склонны были сравнивать Пестеля и Робеспьера. Прекрасно осведомленный А. Боровков писал: «Пестель — глава южного общества, сущий Робеспьер, умный, хитрый, просвещенный, жестокий, настойчивый, предприимчивый» (ЦГВИА. Ф. ВУА. Ч. I. Д. 40681. Л. 1).
Разграничение этих двух понятий в системе Руссо необычайно важно для понимания и истолкования наследия французского мыслителя в русской революционной традиции. Оно впервые было проведено В. С. Алексеевым-Поповым в докладе на конференции, посвященной 250-летию со дня рождения Руссо (Одесса, 1962).
Рылеев К. Ф. Полн. собр. стихотворений. Л., [1934]. С. 441 (курсив мой. — Ю Л.).
Путеводитель по Пушкину // Пушкин А. С. Полн. собр. соч. М.; Л., 1931. Т. 6. С. 313.
См.: Томашевский Б. В. Пушкин и Франция. Л., I960. С. 132–133.
См. в наст. изд. статью «Пушкин — читатель Сен-Жюста».
Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. 1799–1826 / Сост. М. А. Цявловский. Л»1991. С. 283.
Летопись жизни и творчества А С Пушкина. 1790–1826. С. 340.
Томашевский Б. В. Автопортреты Пушкина // Пушкин и его время. Л., 1962 Вып. 1. С. 326.
Не случайно Пушкин позже писал: «Петр I одновременно Робеспьер и Наполеон. (Воплощенная революция)» (XII, 205 и 485)
Эйдельман Н Саранча летела… и села // Знание — сила. 1968. № 8. С. 31–36; № 9 С 37–42.
Левкович Я Л Документальная литература о Пушкине (1966–1971) // Временник Пушкинской комиссии. 1971. Л., 1973. С 68.
Черейский Л А Пушкин и его окружение Л., 1989 С 152
Левкович Я. Л Указ соч. С. 68
Судя по названию, данному записи самим А. С. Сомовым («Из воспоминаний Надежды Михайловны Еропкиной об А С. Пушкине»), он правильно учел, что воспоминания женщины, лично знавшей Пушкина, даже если они записаны с ее слов в старости, воспринимаются безусловно как нечто более солидное и достоверное, чем семейные предания, записанные человеком, никогда не видевшим поэта. Ссылки А. С. Сомова на авторитет А. Ф. Кони, мнение которого находится вне проверки, — типичный прием повышения коммерческой ценности сомнительного документа.
Эйдельман Н. Указ. соч. № 9. С. 38.
См: Shaw J. Pushkin's Rhymes: A Dictionary. The University of Wisconsin Press, 1974.
Bulwer-Lytton. Pelham, or the Adventures of a Gentleman 2nd ed London, 1828. Vol. 1. P 287.
Бульвер-Лшптон Пелэм, или Приключения джентльмена М., 1958. С. 199.
Бульвер-Литтон. Пелэм, или Приключения джентльмена. С. 402–403.
Раслтон — персонаж из «Пелэма», в котором отразились черты известного денди Джоржа Бранена Бреммеля, — был прекрасным образцом для такой роли. Поведению Пушкина в быту вообще было свойственно стремление перевоплощаться в героев его «возлюбленных творцов», особенно когда эти литературные образы стимулировали его собственное творчество. Так, Л. И. Вольперт тонко показала, что в период вызревания замысла «Романа в письмах» Пушкин охотно разыгрывал в некоторых бытовых ситуациях Вальмона (см.: Вольперт Л. И. Пушкин и Шодерло де Лакло (На пути к «Роману в письмах») // Пушкинский сборник. Псков, 1972). Обдумывая замысел «Романа на Кавказских водах», где впервые появляется помета «Pelham», и «Русского Пелама», Пушкин прибег к излюбленному им приему обращения с наивными провинциалками — надел готовую маску литературного героя.
Баратынский Е. А. Стихотворения. Поэмы. М., 1982. С. 182.
Рукою Пушкина. М.; Л., 1935. С. 733.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. М., 1974. Т. 1. С. 69.
Там же. Показательно мнение Ю. Н. Тынянова, что у Пушкина были в Лицее даже три различные клички: «француз»: «обезьяна» и «тигр». В романе он объяснял последние две тем, что Пушкин имел склонность к прыжкам, грыз перья и что «когда он сердился, его походка становилась плавная, а шаги растягивались» (Тынянов Ю. Н. Избр. произведения. М., 1956. С. 576).
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 140.
Voltaire. Oeuvres completes. De 1'imprimerie de la Societe litteraire-typographique. [Paris], 1785. Т. 80. Р. 208.
Ibid. Т. 78. Р. 123.
Ibid. Т. 77. Р. 473.
Цит. по: Державин К. Н. Вольтер. [М], 1946. С. 414.
Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М., 1962. Т. 26. С. 110.
Григорьев А. А. Воспоминания. М., 1988. С. 58–59.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 297.
Андроников И. Л. Я хочу рассказать вам… М., 1965. С. 122.
В данном случае, конечно, надо думать, что лицо Пушкина было не тигрообразным, а яростным, выражение же ярости шифровалось во французской фразеологии с помощью образа тигра. Мы уже отмечали, что поговорка связывала ревность с маской тигра. В дореволюционной французской фразеологии (и под ее влиянием — в русской) тигр выступал как символ беспощадности, не только выражавшейся в чувствах, но и захватывавшей область идей. Радищев называл тигром атеиста, убивающего веру в бессмертие души: «О, тигр! ты ее [вечности] не чаешь!» (Радищев А. Н. Полн. собр. соч. М.; Л., 1941. Т. 2, С. 96). В революционной публицистике понятие «тигр» сделалось лестной характеристикой революционной ярости. Тигром называли Дантона. Пушкин именовал Робеспьера «сентиментальным тигром». Слово это вошло в язык декабристов, причем характерно, что во французской форме. Так, Матвей Муравьев-Апостол на следствии показал, что князь Ф. Шаховский «говорил, что он готов посягнуть на жизнь государя. После того Сергей Муравьев называл его 1е tigre» (Восстание декабристов: Материалы. М.; Л., 1927. Вып. 3. С. 108). Свидетельство это вызвало переполох на очных ставках: «Правда ли, что после того Сергей Муравьев апостол не иначе называл его в разговорах, как 1е tigre?» (Там же. С. 103). Весь этот колеблющийся ореол значений следует учитывать, когда мы встречаем свидетельства, подобные словам С. Н. Карамзиной о «тигровой маске» Пушкина.
См.: Розанов М. Н. Пушкин и Данте // Пушкин и его современники. Л., 1928. Вып. 37; Алексеев М. П. Первое знакомство с Данте в России // От классицизма к романтизму: Из истории международных связей русской литературы. Л., 1970; Берков П. Н. Пушкин и итальянская культура // Annali. Sezioneslava. 1970. № 13; Благой Д. Данте в сознании и творчестве Пушкина // Историко-филологические исследования: (Сб. статей к 75-летию академика Н. И. Конрада). М., 1967; Он же. II gran'padre: (Пушкин и Данте) // Благой Д. Душа в заветной лире. М., 1977.
Данте А. Божественная Комедия / Пер. М. Лозинского. М., 1968. С. 14.
Опыт риторики, сокращенный большею частию из наставлений докт. Блером, в сей науке преподаваемых. С английского языка на российский преложен А. К<оновым> и В. С<евериным>. СПб., 1791. С. 106. (Источником правил употребления местоимений в риторике является Квинтилиан.)
Данте А. Божественная Комедия. С. 183.
Там же. С. 181. Перевод Лозинского точен, но буквален: «racconsiasse il freno» (буквально: «поправить удила») в терминологии верховой езды означает «вздернуть на дыбы», «натянуть повода».
Благой Д. Мастерство Пушкина. М., 1955. С. 219.
См. у Ломоносова: «Как Готские полки, для помощи пришел, / В противность нанесли странам Российским вред…» («Петр Великий». Песнь вторая. Стих 67–68); «…Но Готы, помощи надеялся на Горна, / Сказали, от него приказу к сдаче ждут» (Там же. Стих 192–193).
Обычно переводится: «В нем много от прапорщика, и немного от Петра Великого» (XII, 487). Точнее: «…и немножко (чуть-чуть) от Петра Великого». В первом случае связь с Петром отрицается вообще, во втором — утверждается в некоторой степени, однако утверждению этому придан пренебрежительный оттенок.
Данте А. Божественная Комедия. С. 30.
Рукою Пушкина. М.; Л., 1935. С. 484.
Модзалевский Б. Л. Поездка в седо Тригорское. // Пушкин и его современники. СПб., 1903. Вып. 1. С. 26–27.
«Се n'est pas dans les cinques ou six premieres qu'il faut s'attendre a trouver un interet fort vif <…> On ne demande pas qu'un feu brule, s'il n'est allume. Mais ensuite la chaleur se fait sentir a chaque page» (Lettres angloises, ou Histoire de Miss Clarisse Harlove. Paris, 1777. Т. 1. Р. 8).
«Les petits evenemens, Sancho, coincident aussi singulierement que les grands» (Stern L. Oeuvres completes traduites de 1'anglais. Paris, 1825. Т. З. Р. 480).
Байрон. Дневники. Письма. М., 1963. С. 277.
Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. М., 1951. С. 20. Ср.: Амусин И. Д. Пушкин и Тацит // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. Т. 6. М.; Л., 1941, С. 161; Грибоедов А. С. Полн. собр. соч. Пг»1917. Т. 3. С. 196. Выписки Рылеева из Плутарха см.: Рязанцев Г. А. Выписки Рылеева из книг античных и западноевропейских писателей // Литературное наследство. Т. 59. М., 1954. С. 324.
Плутарх. Сравнительные жизнеописания: В 3 т. М., 1963. Т. 2. С. 268—269
См.: Томашевский Б. В. Пушкин и Франция. Л., 1960 (по указателю); Вольперт Л. И. Пушкин и м-м де Сталь. (К вопросу о политических взглядах Пушкина до восстания декабристов) // Французский ежегодник. М., 1974; В наст. изд. заметку «Еще о «славной шутке» мадам де Сталь» (с. 364–366).
Les camets de voyage de Madame de Stael. Contribution a la genese de ses oeuvres. Geneve, 1971. P. 324–325.
Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д. Н. Ушакова. М., 1940. Т. 4. С. 1289.
Anekdoten zur Lebensgeschichte des Fursten Gregorius Grigoriewitsch Orlow. Frankfurt; Leipzig, 1791. S. 69.Цит. по русскому тексту, хранящемуся в Воронцовском архиве (ЛОИИ АН СССР. Ф. 36. On. 1. Ед. хр. 756/362). Трудно сказать, является ли русский текст переводом с немецкого или, напротив, немецкий текст — перевод с хранящегося в Воронцовском архиве. По крайней мере очевидно, что книга инспирирована оппозиционными кругами в России. В другом месте мы пытаемся обосновать участие А Р. Воронцова в ее составлении. Возможно, что в тексте неточность, и жалоба синода была связана с непризнанием со стороны синода брака Орлова (См. Барсуков А. Рассказы из русской истории XVIII века. СПб., 1885. С. 177–186). В немецком тексте высказывания Орлова даны в подлиннике (латинскими литерами): «Tchort tebe beri sawsem» и переводе: «Der T
Этим наблюдением, как и рядом других указаний, автор обязан Б. А. Успенскому, которому выражает искреннюю благодарность.
Уединенный домик на Васильевском, рассказ А. С. Пушкина по записи В. П. Титова / Послесл. П. Е. Щеголева и Федора Сологуба. СПб., 1913. С. 30.Народное восприятие речи чертыхающегося щеголя вписывалось в фольклорную сюжетику о наказанном кощуне. О том, что Пушкин ощущал семантическую игру этого выражения, свидетельствует баллада «Гусар», где носитель речи тщательно избегает упоминать черта:
Что делать? враг попутал видно (III, 301).
Однако перед полетом на Лысую гору он начинает чертыхаться:
Кой чорт! подумал я: теперь
И мы попробуем! и духом
Всю склянку выпил; верь не верь —
Но кверху вдруг взвился я пухом (III, 302).
Такое же речевое поведение продолжается и на шабаше: «Домой? да! чорта с два!» (III, 303) Интересно, что именно этот момент был акцентирован при адаптации пушкинского «Гусара» народным сознанием: «Лечу, кричу, луна направо, звезды налево, всех передавлю. Лечу туда, Чорт знает куда. Прилетаю, — гора, в горе нора, там чорта с ведьмою венчают, мою хозяйку забавляют» (Богатырев П. Стихотворение Пушкина «Гусар», его источники и его влияние на народную словесность // Очерки по поэтике Пушкина. Берлин, 1923. С. 186).
Алексеев М. П. Чарлз Роберт Метьюрин и русская литература // Алексеев М. П. Английская литература: Очерки и исследования. Л., 1991. С. 302; ср.: Алексеев М. П. Метьюрин и его «Мельмот Скиталец» // Там же. С. 206–293.
Eugene Onegin: A Novel in Verse by Aleksandr Pushkin / Translated from the Russian with a Commentary by Vladimir Nabokov. New York. 1964. Vol. 2: Commentary. P. 35.
Маймин Е. А. О русском романтизме. М., 1975. С. 101–102.
Дословное совпадение с названием картины Рубенса «Союз Земли и Воды».
Земля (Кибела) и Море (Нептун) с любовью глядят друг на друга.
См.: Якобсон Р. Поэзия грамматики и грамматика поэзии // Poetics. Poetyka. Поэтика. Warszawa, 1961.
Интересен пример, когда писатель, пишущий на языке с невыраженной категорией рода, обращается к другому языку под влиянием настоятельной потребности при переходе от мира зримых символов (в данном случае также моря) к слову найти грамматический адекват оппозиции «мужское — женское». В приводимом нами примере это вызывает цитаты испанского текста в английском: «Мысленно он всегда звал море la mar, как зовут его по-испански люди, которые его любят. Порою те, кто его любят, говорят о нем дурно, но всегда как о женщине, в женском роде (грамматический род слова выполняет функцию женского признака, который должен быть метафорически приписан зримому объекту, нейтральному вне культурной символики к оппозиции «мужское — женское»! — Ю. Л.). Рыбаки помоложе, из тех, кто пользуется буями вместо поплавков для своих снастей и ходит на моторных лодках, купленных в те дни, когда акулья печенка была в большой цене, называют море el mar, то есть в мужском роде. Они говорят о нем как о пространстве, как о сопернике, а порою даже как о враге. Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж ее природа. «Луна волнует море, как женщину», — думал старик» (Хемингуэй Э. Собр. соч.: В 4 т. М., 1968. Т. 4. С. 231). В такой семиотической коллизии грамматические категории получают не только риторическое, но и мифологическое значение, что способствует актуализации скрытых в сознании глубоко архаических кодов.
Щербатов М. М. Соч. СПб., 1898. Т. 2. Стб. 219.
Там же.
Основные этапы изучения отражены в следующих работах: послесловие П. Е. Щеголева в кн.: Уединенный домик на Васильевском, рассказ А. С. Пушкина по записи В. П. Титова / Послесл. П. Е. Щеголева и Федора Сологуба. СПб., 1913; Лернер Н. О. Забытая повесть Пушкина // Северные записки. 1913. № 1. С. 184–188; заметка Ю Г. Оксмана в журнале «Атеней» (1924. Кн. 1/2. С. 166–168); Песчная В. Н. Фабула «Уединенного домика на Васильевском» // Пушкин и его современники. Л., 1927. Вып. 31/32; Цявловская Т. Г. «Влюбленный бес»- (Неосуществленный замысел Пушкина) // Пушкин: Исследования и материалы. М.; Л., 1960. Т. 3.
Цявловская Т Г Указ. соч. С. 127.
Цявловская Т. Г Указ соч. С. 129.
Ср.: «…его разговор так интересен, сверкающий умом, без всякого педантства» (Из дневника Д. Ф. Фикельмон // А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С 141). «В рассказах, импровизациях и шутках бывал в это время неистощим» (Семевский М К биографии Пушкина // Русский вестник. 1869. Т 84. № 11. С. 82).
Бонды С. Драматургия Пушкина и русская драматургия XIX в. // Пушкин — родоначальник новой русской литературы. М.; Л. 1941 С 398.
В тексте везде «Д…ъ» или «Д-а» (в родительном падеже), но в одном месте (в предисловии на с II) фамилия поэта по оплошности названа полностью
[Селиванов И В] Воспоминания прошедшего Были, рассказы, портреты, очерки и проч М, 1868 Вып. 2 Автора провинциальных воспоминании С 19—23
М О. Гершензон в специальной монографии о П Киреевском писал: «Я не видал этой книжки» (Гершензон М Образы прошлого М, 1912 С 96). (Подробнее об истории этого издания см Вацуро В Э Ненастное лето в Женеве, или История одной мистификации // Бездна: «Я» на границе страха и абсурда. СПб., [1992] Там же перепечатан текст «Вампира» — Примеч. ред.).
Вампир- Повесть, рассказанная лордом Байроном. М., 1828 (страницы без нумерации). Цит. по. Бездна. С. 49.
См. Байрон. Дневники, письма. М., 1963. С. 164 и 341–342.
А С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 116.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 368.
Таллеман де Рео Ж. Занимательные истории. Л., 1974. С. 244. Э. Л. Липецкая, переводя эти стихи, видимо, не заметила, что они уже были переведены Пушкиным.
Приводим французский текст эпиграммы:
Mon rival, il est vrai, vous avez du merite;
Contre vous ma force est petite
Vous en faites peut-etre aussi trop peu d'etat:
David etait ainsi meprise par Goliath.
(Tallemant des Ream. Les historiettes: Memoires pour servir & 1'histoire du XVII-e siecle publics sur le manuscrit inedit et autographe par Mr. Monmerique. Bruxelles, 1835. Т. VI. P. 275).
Единственный отзыв содержится в отрывке «О французской словесности» (XII, 191).
Laharpe J. F. Lycee ou Cours de literature. Paris, 1800. Т. 7. Р. 64.
Ibid. P. 141.
Таллеман де Рео. Занимательные истории. С. 161.
Там же. С. 155.
Там же. С. 159.
Там же. С. 155–156.
Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. М., 1951. С. 41.
Таллеман де Рео Ж. Занимательные истории. С. 154.
Дмитриев И. И. Полн. собр. стихотворении. М., 1967. С. 205.
Tallemant des Reaux. Les historiettes… Т. VI, p. 275. «Генрих IV, будучи в Сито, сказал: — Ах, как здесь прекрасно. Боже, какое чудесное место!.. Толстый монах, на все похвалы, которые король расточал их обители, отвечал неизменно: — Для проходящих (лат.). Король заметил это и спросил его, что он хочет сказать. — Я хочу сказать, сир, что все это прекрасно лишь для прохожих, а не для тех, кто живет здесь постоянно». Цитата приводится по изданию, имевшемуся в библиотеке Пушкина. То, что разрезанными оказались лишь страницы 1-го тома (до 213-й), может свидетельствовать как о недостаточном интересе Пушкина в последние годы к этому источнику, так и о хорошем с ним знакомстве.
Примечания Б. В. Томашевского к записке «О народном воспитании» в кн.: Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10-ти т. 4-е изд. Л., 1978. Т. 7. С. 462.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 416.
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 416.
Correspondance inedite de 1'abbe Ferdinand Caliani conseilleur du Roi pendant les annees 1765 & 1783 avec M»» d' Epinay, le baron d'Holbach, le baron de Grimm, Diderot et autres personnages celebres de ce temps <…> Paris, 1818. Т. 1–2.
Карамзин спрашивал Дмитриева: «Читал ли ты Correspondance de Galiani? Он был очень умен в многих отношениях, и гораздо умнее, гораздо плутоватее наших Либералистов». Однако сам же замечал: «Галиани сказал о Неаполе: on ne craint pas ici la justice, mais on craint 1'injustice <…> Это можно отнести и к России любезной» (Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. СПб., 1866. С. 251–252).
В этом письме говорилось: «Боже вас сохрани от свободы печати, проведенной с помощью правительственного декрета. Ничто более этого не способствует одичанию нации, уничтожению вкуса, порче красноречия и всех способностей. Знаете ли вы мое определение того, что такое высшее ораторское искусство. Это — искусство сказать все и не попасть в Бастилию в стране, где запрещено говорить все» (Correspondance inedite… 1818. Т 2 Р. 302). Б Л Модзалевский, комментируя письма Пушкина, замечает. «Что хотел выразить Пушкин, говоря «скажи все», — догадаться трудно» (Пушкин А С. Письма М; Л., 1928 Т 2. С 169) Между тем очевидно, что речь может идти только о «Записке о древней и новой России» и конфликте Карамзина с Александром I в 1819 г. и о том, что какие-то сведения о «Записке», а возможно, и о «Мнении русского гражданина» у Пушкина в этот период уже были.
Цитата из диалога «Les femmes», помещенного в конце 2-го тома: Le marquis. Comment definissez-vous les femmes? Le chevalier Un animal naturellement faibie et malade. (Correspondance inedite..T. 2 P. 335).(Маркиз. Как определите вы женщин? Шевалье. Животное, от природы слабое и больное).
Письма Н. М Карамзина к И И Дмитриеву С 252
Там же. С 155.
Correspondance inedite Т 1 Р 128
Ibid. Р. С 129.
Correspondance inedite… Т. 1. Р. 130.
См. Jakobson R. Questions de poetique Paris, [1973] P 186
Буало. Поэтическое искусство. / Пер. Э. Л. Липецкой. М., 1957. С. 74.
Les oeuvrcs de М. Boileau Dcsprcaux avec des eclaircisscmens historiqucs. Paris, MDCCXL. T. 1. P. 284.
Les oeuvres de М. Boileau… P. 284. Клод Ле Пти был сожжен в 1662 г., а Буало опубликовал «Поэтическое искусство» в 1674 г.
Ibid. P. 16. «Прежде чем это умысел придет мне в голову, можно будет увидеть в Иванов день лед на Сене, Арно сделается гугенотом, Сен-Сорлен — янсенистом, а Сен-Павен — святошей».
Ibid. P. 17.
Томашевский Б. В. Пушкин и Франция. Л., 1960. С. 99.
Les oeuvres de М. Boileau… T. 1. P. 263.
Тредиаковский В. К. Соч. СПб., 1849. Т. 1. С. 28.
Voltaire. Oeuvres completes. Societe litteraire typographique. [Paris], 1785. Т. 12. Р. 164-
360
Oeuvres de Theophile / Ed. par Alleaume. Paris, 1856. Т. 1. Р. 216.
Ibid. P. 242.
Цит. по: Adam A. Theophile de Viay et la libre pensee francise en 1620. Geneve, 1966. P. 132.
См.: Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 315.
Малеин А. Пушкин, Аврелий Виктор и Тацит // Пушкин в мировой литературе. Л 1926. С. 11.
См. в сб. статей, посвященных В. О. Ключевскому (М., 1909. С. 485).
Малеин А. Указ. соч. С. 12.
Якубович Д. П. Античность в творчестве Пушкина // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1941. Т. 6. С. 151–152; Амусин И. Д. Пушкин и Тацит // Там же. С. 162.
Лит. наследство. М., 1956. Т. 60. Кн. 1. С. 116.
Кант И. Трактаты и письма. М., 1980. С. 474–475.
Chamfort. Oeuvres Recueilles et publiees un de ses ami. L'an 3 de la Republique. T. 4. P. 331.
См.: Коэмин Н. К. Пушкин-прозаик и французские острословы XVIII в. (Шамфор, Ривароль, Рюльер) // Изв. ОРЯС. 1928. Кн. 2. С. 548–551. «Славная шутка» — видимо, устное mot Сталь во время пребывания ее в России. Другие мнения см. в статье Л. И. Вольперт (Временник Пушкинской комиссии, 1973).
Лит. наследство. М., 1934. Т. 16/18. С. 661.
Chamfort. Op. cit. Т. 4. Р. 191.
Chamfort. Op. cit. Р. 309–310.
Эйдельман Н. Пушкин: Из биографии и творчества (1826–1837). М., 1987. С. 9—64.
См.: Русский архив. 1865. Стб. 1248–1249.
Эйдельман Н. Пушкин: Из биографии и творчества (1826–1837). С. 53–54.
Вспомним, что в ответ на требования допечатать сочинения Блока по старой орфографии директор Госиздата Ионов выхватил наган.
Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1941. Т. 1. С. 436. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием страницы.
Вацуро В. Э., Гиллельсон М И. Сквозь «умственные плотины». Из истории книги и прессы пушкинской поры. М., 1972. С. 173–191; Пушкин А. С. Письма последних лет 1834–1837 Л., 1969. С. 477–478; Черейский Л А. Пушкин и его окружение. Л., 1975. С. 428–430.
А. С Пушкин в воспоминаниях современников Т 2. С 305.
Les society badmes, bachiques, litteraires et chantantes, leur histoires et leur travaux, ouvrages postume de М. Arthur Dinaux, revu et classe par М. Gustave Brunei. Paris, MDCCCLXVII. T. 2. P 166
D'Almeras M La vie Parisienne sous le Consulat et 1'Empire Paris 1853. P 134
Ibid P 163.
Тургенев А И Хроника русского Дневники 1825–1826 гг, M, Л, 1964 С 363
Щеголев П Е Дуэль и смерть Пушкина М, 1936 С 269
Уловка, интрига (франц)
Ахматова А. А. О Пушкине Л, 1977 С 114
Щеголев П Е Указ соч. С 269
Листки из дневника М. К. Мердер // Русская старина. 1900.. № 8. С. 384.
Bourgel P. Complications Sentimentales. Paris, 1898. Р. 9.
См.: Лотман Ю. М. Динамическая модель семиотической системы // Институт русского языка АН СССР. Проблемная группа по экспериментальной и прикладной лингвистике, предварительные публикации. М., 1974. Вып. 60.
Ахматова А. Избранное. М., 1974. С. 440.
См.: Синявский Н… Цявловский М. Пушкин в печати. М., 1914. С. 23.
На эту несогласованность в тексте обратил внимание Ю. Н. Чумаков в докладе на псковской Пушкинской конференции 1969 г.
Томашевский Б. Из пушкинских рукописей // Лит. наследство. 1934. Кн. 16–18. С. 290.
Кюхельбекер В. К. Лирика и поэмы. Л., 1939. Т. 1. С. 45; ср. его же «розги Ювенала» (Там же. С. LIX).
Цит. по тексту, напечатанному в «Стихотворениях Александра Пушкина» издания 1826 г; (II, 12). Текст «Российского музеума» 1815 г. (I, 113) имеет незначительные варианты («Свой дух воспламеню Петроном, Ювеналом / В гремящей сатире…»).
Выражения К. Ф. Рылеева в стихотворениях «Гражданин» и «К временщику».
Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. М., 1951. С. 24.
Грибоедов А. С. Соч. Л., 1945. С. 482.
Анненков П. А. А. С. Пушкин в александровскую эпоху. СПб., 1874. С. 160.
Бонди С. Драматургия Пушкина и русская драматургия XIX века // Пушкин — родоначальник новой русской литературы. М.; Л., 1941. С. 374–376. Среди ряда других тонких наблюдений С. М. Бонди отмечает «эпиграмматически построенные фразы» комедии (Там же. С. 375).
Томашевский Б. В. Незавершенные кишиневские замыслы Пушкина // Пушкин. Исследования и материалы. Труды Третьей Всесоюзной Пушкинской конференции. М.; Л., 1953. С. 179–183; Томашевский Б. В. Пушкин. М.; Л., 1956. Кн. 1. С. 444–447.
Пушкин А. С. [Соч.] Под ред. С. А. Венгерова. СПб., 1908. Т. 2. С. 587.
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. [М.], 1935. Т. 7. С. 667.
Восстание декабристов. М.; Л., 1925. Т. 1. С. 294.
Русский архив. 1866. № 7. Стб. 1255.
Цит. по: Тынянов Ю. Н. Пушкин и Кюхельбекер // Лит. наследство. 1934. Кн. 16–18. С. 327. Ср. комическое для Грибоедова сочетание в речи Репетилова: «…дельный разговор зашел про водевиль» (д. IV, явл. 6).
Восстание декабристов. Т. 4. С. 8.
Былое. 1918. № 1. С. 16; ср.: Виноградов В. Из истории русской литературной лексики // Уч. зап. Московского гос. пед. ин-та им. В. И. Ленина. 1947. Т. 12. С. 6–7.
Муравьев-Апостол М. И. Воспоминания и письма. Предисл. и примеч. С. Я. Штрайха. Пг., 1922. С. 85; см. также: Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. С. 246.
История русской литературы. М.; Л., 1953. Т. 6. С. 246.
Толстой В. С. Воспоминания. Публ., вступ. ст. и примеч. С. В. Житомирской // Декабристы. Новые материалы. Под ред. М. К. Азадовского. М., 1955. С. 131 (приложение — судное дело «О прапорщике Толстом Московского полка»).
Ср. в «Горе от ума» этот же прием для характеристики Репетилова. В письме Пушкина А. А. Бестужеву: «Первый признак умного человека — с первого взгляду знать с кем имеешь дело» (XIII, 138). Противоречие между темой разговора и аудиторией лишает Онегина права на звание «умного человека», что является и политической его характеристикой.
Русский библиофил. 1914. № 5. С. 17.
Тургенев Н. И. Письма к брату С. И. Тургеневу. М.; Л., 1936. С. 238–239.
Лит. наследство. Кн. 16–18. С. 661.
Там же. Кн. 1. С. 33.
Характерно противопоставление легкой поэзии, воспевающей «рощи да поля», «дельному» чтению:
…<он хочет>, может быть,
Проведать дельное иль сердце освежить
И чтеньем обновить его существованье,
А должен он <терять> бесплодное > <вниманье>
На <бредни новые какого-то враля> > (II, 784)
(см.: Томашевский Б. В. Из пушкинских рукописей // Лит. наследство. Кн. 16–18. С. 285). Любопытен другой пример, рисующий, явно под влиянием декабристов, весьма характерное отношение к поэзии. На заданный слуге Пестеля, крепостному Илье Митюрину, вопрос: «Не писал ли чего твой господин и когда именно» — последний, упорно, часто вопреки очевидности, стремившийся отвести обвинения от своего господина, ответил: «Ничего, кроме стихов, не писал» (Восстание декабристов. Т. 4. С. 30). Следует напомнить, что Пестель, конечно, никогда стихов не писал: перед нами — наивная и трогательная попытка защитить своего барина, исходящая из представлений, что поэзия — пустяк, который не может навлечь серьезных преследований.
Тургенев Н. Опыт теории налогов. Изд. 2-е. СПб., 1819. С IV, V. Выход в свет второго издания книги Н. И. Тургенева совпадает с моментом действия первой главы «Евгения Онегина» и, следовательно, с рассуждениями об Адаме Смите.
Восстание декабристов. Т. 4. С 41.
Намек на декабристов в черновом тексте был более явным: «Оставаться на опустелых лавках оппозиционной стороны», «сидеть одному на опустелой лавочке левой стороны» (VIII, 577).
Кюхельбекер В. К. Избр. произв.: В 2 т. М.; Л., 1967. Т. 1. С. 207. О «модной» сущности Онегина см.: Кантор К. М. Мода как стиль жизни // Мода: за и против. М., 1973; несмотря на ряд легкомысленных суждений, статья не лишена интереса.
Русский архив. 1866. № 7. Стб. 1255.
«Конституционный, независимый экосез, или монархический контрданс, или противомонархический танец» (франц.) (Тургенев Н. И. Письма к брату С. И. Тургеневу. С. 280).
«Горе от ума», д. III, явл. 7.
Рылеев К. Ф. Стихотворения, статьи, очерки, докладные записки, письма. М., 1956. С. 66.
Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. С. 235.
«Горе от ума», д. III, явл. 21. «Причина» — здесь означает «вина».
См.: Амусин И. Д. Пушкин и Тацит // Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1941. Т. 6. С. 160–180.
Лит. наследство. Кн. 16–18. С. 661.
Вяземский П. А. Старая записная книжка. Л., 1929. С. 126.
Ср. в наброске комедии: «Да ты не читывал с тех пор, как ты родился» (VII, 247).
В этом отношении сатира отличается от иронии, которая допускает не только насмешку над объектом, но и романтическую насмешку над самой идеей объективности мира.
Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 154.
Там же. С. 170.
Русский библиофил. 1914. № 5. С. 18.
См.: Нечкина М. В. Движение декабристов. М., 1955. Т. 1. С. 139, 194 и др.
Из писем и показаний декабристов / Под ред. А. К. Бороздина. СПб., 1906. С. 10.
Там же. С. 76.
Восстание декабристов. Т. 4. С 91.
Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. С. 9.
Грибоедов А. С. Соч. С. 481, 482.
Муравьев-Апостол М. И. Воспоминания и письма. С. 85; Якушкин И. Д. Записки, статьи, письма. С. 246.
См.: Медведева И. Н. Пушкинская элегия 1820-х годов и «Демон» // Временник Пушкинской комиссии. Т. 6. С. 51–71.
Раевский В. Ф. Стихотворения. Л., 1952. С. 152.
См.: Восстание декабристов. Т. 4. С. 92.
См.: Хрестоматия по истории СССР. М., 1953. Т. 2. С. 576–577.
Так, к сатирической XLII строфе первой главы, содержащей убийственную характеристику дам большого света («Так недоступны для мужчин, / Что вид уж их рождает сплин»), Пушкин дал примечание, ирония которого рождается из противоречия тексту строфы: «Вся сия ироническая строфа не что иное, как тонкая похвала прекрасным нашим соотечественницам. Так Буало, под видом укоризны, хвалит Людовика XIV. Наши дамы соединяют просвещение с любезностью и строгую чистоту нравов с этою восточною прелестию, столь пленившей г-жу Сталь (см. Dix ans d'exil)» (VI, 191) К XXVIII строфе первой главы («Бренчат кавалергарда шпоры…») Пушкин в черновой рукописи сделал уникальное примечание: «Неточность. — На балах кавалергард<ские> офицеры являются так же, как и прочие гости в мундире и башмаках» (VI, 528). Характерно стремление автора как бы вступить в спор с самим собой вместо того, чтобы устранять противоречия в тексте.
Подробнее эта динамика прослежена нами в статье «К эволюции построения характеров в романе «Евгений Онегин»» // Пушкин: Исследования и материалы. М.; Л., 1960. Т. 3.
См.: Штильман Л. Н. Проблемы литературных жанров и традиции в «Евгении Онегине» Пушкина // American Contributions to the Fourth International Congress of Slavicists. Mouton's-Gravenhage, 1958.
Исключительно глубокий анализ «литературности» «Онегина» см. в ст.: Тынянов Ю. Н. О композиции «Евгения Онегина» // Памятники культуры. Новые открытия. М., 1974 (первая публ.: Strumenti critici. 1967. № 2).
См.: Бахтин М. Слово в поэзии и в прозе // Вопросы литературы. 1972. № 6; Волошине» В. Н. Марксизм и философия языка. Л., 1929 (в особенности, разделтретий).
Бахтин М. Слово в поэзии и в прозе // Вопросы литературы. 1972. № 6. С. 67. 69
О специфике цитаты и реминисценции как разновидностей «чужого слова» см.: Минц 3. Г. Функция реминисценции в поэтике А Блока // Труды по знаковым системам. VI. Учен зап. Тартуского гос ун-та. 1973. Вып. 308; Левинтон Г. К проблеме литературной цитации // Материалы XXVI научной студенческой конференции. Тарту, 1971; Цивьян Т. В Заметки к дешифровке «Поэмы без героя» // Труды по знаковым системам. V. Учен. зап. Тартуского гос. ун-та 1971. Вып. 284; Тименчик Р. Д. К семиотической интерпретации «Поэмы без героя» // Там же. 1973. Вып. 308.
Бродский Н Л «Евгений Онегин», роман А. С. Пушкина. М., 1950. С. 220.
Остафьевский архив. Т. 2. Вып. 2. С. 160. Ср. комментарии И. Н. Медведевой в кн… Баратынский Е. А Полн. собр. стихотворений. Л., 1936. Т. 2. С. 310–311.
См. в настоящем издании статью «К структуре диалогического текста в поэмах Пушкина (проблема авторских примечаний к тексту)»; Чумаков Ю. Н. О составе и границах текста «Евгения Онегина» // Русский язык в киргизской школе. 1969. № 1.
О «точке зрения» см.: Успенский Б. А. Поэтика композиции // Структура художественного текста и типология композиционной формы. М., 1970. Там. же указана основная литература проблемы.
Явление это раскрыто на примере поэзии Жуковского Г. А. Гуковским в кн.: Пушкин и русские романтики. Саратов, 1946.
См.: Сидяков Л. С. Наблюдения над словоупотреблением Пушкина («проза» и «поэзия») // Пушкин и его современники. Учен. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена. Псков, 1970. Т. 434.
Лермонтов М. Ю. Соч. в 6 т. М.; Л., 1954. Т. 2. С. 147.
Кюхельбекер В. К. Дневник. Л., 1929. С. 40.
Винокур Г. Слово и стих в «Евгении Онегине» // Пушкин. Сб. ст. М., 1941. С. 186.
Там же. С. 187.
Сын Отечества. 1828. № 7 (цит. по: Зелинский В. Русская критическая литература о произведениях Пушкина. М., 1887. Ч. II. С. 97).
Зелинский В. Русская критическая литература… С. 78.
Веневитинов Д. В. Полн. собр. соч. М.; Л., 1934. С. 225. Веневитинов имеет в виду высказывание Полевого: «Содержание первой главы Онегина составляет ряд картин чудной красоты, разнообразных, всегда прелестных, живых. Герой романа есть только связь описаний» (Зелинский В. Русская критическая литература… Ч. П. С. 13). Ср. мнение рядовой читательницы 1828 г. А. П. Голицыной: «У меня создается впечатление, что его поэма «Онегин» так затрудняет его, что постоянно замечаешь, что он пишет без плана, без цели, без определенной установившейся идеи» (Лит. наследство. Т. 58. С. 84). И после выхода седьмой главы Полевой повторил, что ««Онегин» есть собрание отдельных бессвязных заметок и мыслей о том, о сем» (Зелинский В. Русская критическая литература… Ч. III. С. 3).
««Евгений Онегин» не был и не назначался быть в самом деле романом, хотя имя сие <…> осталось навсегда в его заглавии. С самых первых глав можно было видеть, что он не имеет притязаний ни на единство содержания, ни на цельность состава, ни на стройность изложения…» (Зелинский В. Русская критическая литература… Ч. III. С. 131).
«Картины, вставленные в общую раму», — общее место в суждениях критики об «Онегине»: «Онегин есть собрание отдельных бессвязных заметок <…>, вставленных в одну раму» (Н. А. Полевой). «Роскошные поэтические рамы» при «ужасной пустоте» содержания видел в романе Н. И. Надеждин. Ср. слова Надеждина в рецензии на «Графа Нулина»: «Неужели в широкой раме черного барского двора не уместились бы две, три хавроньи?»
Необычность начала, его «стернианский» характер были впервые отмечены В. Шкловским (см.: Шкловский В. «Евгений Онегин». Пушкин и Стерн // Очерки по поэтике Пушкина. Берлин, 1923). Однако В. Шкловский, трактуя роман Пушкина как пародийное оживление форм романа (и этим, видимо, неожиданно для себя, сближаясь с Надеждиным, который не уставал доказывать, что не только «Онегин», но и все творчество Пушкина — пародия), сводил роман к метаструктурной, т. е. чисто литературной, задаче. Получился интересный парадокс: блестящая односторонность статьи Шкловского, с одной стороны, стимулировала новое исследовательское прочтение текста романа, а с другой, подсказывала выводы, которые, чтобы быть истинными, должны бы были измениться диаметрально: Пушкин, главный пафос которого в «Онегине» был — бегство от литературности, представал как автор, озабоченный исключительно литературой. Половина пути к истине составляет точку максимального от нее удаления.
Московский телеграф. 1832. № 1 (цит. по. Зелинский В. Русская критическая литература… Ч. III. С. 125).
Штильман Л Н. Проблемы литературных жанров и традиции в «Евгении Онегине» Пушкина // American Contributions to the Fourth International Congress of Slavicists Mouton's-Gravenhage, 1958. P. 44
Белинский В Г Полн. собр. соч. М., 1955. Т 7. С 501 В другом месте Белинский, ставя Марию из «Полтавы» нравственно выше Татьяны, характеризовал последнюю как «смешение деревенской мечтательности с городским благоразумием» (Там же С 425). В письме Боткину от 4 апреля 1842 г. он писал- «О Татьяне тоже согласен с тех пор, как она хочет век быть верною своему генералу <. > — ее прекрасный образ затемняется» (Там же. Т. 12. С. 94).
Григорьев An Окружное послание о правилах отношения критики «Москвитянина» к литературе русской и иностранной, современной и старой / Публ Б Ф Егорова // Труды по русской и славянской филологии III Учен зап Тартуского гос. ун-та. 1960 Вып. 98. С 227
См, например Макогоненко Г Роман Пушкина «Евгений Онегин» М, 1963 С. 115–116, 129, Макогоненко Г «Евгений Онегин» А С Пушкина М, 1971 С 201.
См Томашевский Б В Десятая глава «Евгения Онегина» // Лит наследство. Т 16–18 С 387, Пушкин Итоги и проблемы изучения М, Л, 1966 С. 430
См А. С. Пушкин в воспоминаниях современников В 2 т. М, 1974 Т. 2 С. 107
Неужели же Пушкин считал, что если бы заговорщики 14 декабря победили и удалось осуществить парламентские планы Никиты Муравьева или даже идею республиканской директории и земельной реформы Пестеля, то узы брака потеряли бы для Татьяны святость и она отдалась бы Онегину?
Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. С. 267, 269, 274.
Белинский В. Г. Полн. собр. соч. Т. 7. С. 469.
П А. Вяземский с некоторым недоумением сообщал жене 23 января 1828 г.: «Он, шут, и меня туда ввернул
У скучной тетки Таню встретя,
К ней как-то В… подсел
И душу ей занять успел».
(Лит наследство Т 58. С. 72)
Вяземский П А Избр. стихотворения. М., Л., 1935. С. 149. В первом (отдельном) издании первой главы в 1825 г. эпиграф отсутствовал
Северная пчела 1826. № 132
См.: Якобсон Р. О. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972. С. 96.
Якобсон Р. О. Указ. соч. С. 98.
Скороходова О. И. Как я воспринимаю и представляю окружающий мир. М., 1954. С. 420.
Так, в момент введения в кинематографе резко приближенных планов зритель воспринимал это как анатомическое рассечение тела актера, а не как элемент художественного языка (ср.: Балаш Б. Кино. Становление и сущность нового искусства. М., 1968. С. 50–51; Монтегю А. Мир фильма. Л., 1969. С. 76), что ограничивало возможности режиссеров. В настоящее время самые резкие смены планов не вызывают у зрителей никаких трудностей и не нарушают единства восприятия. То, что Л. Н. Толстой резко увеличивает повторы деталей внешности своих героев, возможно, связано с начальной позицией его романов, стоящих у истоков традиции многопланового и многофигурного повествования, в котором рост сюжетных линий и их переплетений, резкое увеличение числа персонажей требовали дополнительных средств для «склеивания» отдельных персонажей.
Тынянов Ю. Н. О композиции «Евгения Онегина» // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность, искусство, археология, ежегодник 1974. М., 1975. С 132.
См. в наст. изд. статью «Посвящение «Полтавы» (Адресат, текст, функция)».
Ср.: «Взор показался мне чудно нежен» (Лермонтов М. Ю. Соч. Т. 6. С. 257); «Взор его очей / Был чудно нежен…» (VI, 112). Ср. также цитату из посвящения Плетневу в «Княжне Мери», эпиграф из «Онегина» в «Княгине Лиговской» и пр., см.: Лермонтов М. Ю. Соч. Т. 6. С. 665 (примеч. Б. М. Эйхенбаума). Он же заметил, что в рукописи «Княгини Лиговской» Лермонтов ошибочно назвал Печорина Евгением. См.: Эйхенбаум Б. М. Статьи о Лермонтове. М.; Л., 1961. С. 233.Целые сцены «Героя нашего времени» могут быть поняты лишь как реплики на «Онегина». Таков, например, эпизод ревности Грушницкого к Печорину на балу, подготовляющий, также параллельную к «Онегину», сцену дуэли:
— Я этого не ожидал от тебя, — сказал он, подойдя ко мне и взяв меня за руку.
— Чего?
— Ты с нею танцуешь мазурку? — спросил он торжественным голосом. — Она мне призналась…
— Ну, так что ж? А разве это секрет?
— Разумеется, я должен был этого ожидать от девчонки, от кокетки… Уж я отомщу!
(Лермонтов М. Ю. Соч. Т. 6. С. 303) (ср.: «кокетка, ветреный ребенок» (VI, 116).
Белинский В. Г. Полн. собр. соч. Т. 4. С. 265.
См. главу «Проблема «простого человека» в творчестве Лермонтова» в кн. Максимов Д. Е. Поэзия Лермонтова. М.; Л., 1964. С. 123–133.
Можно предположить, что на жизненную судьбу В. С. Печорина определенным образом повлияло, кроме существенных факторов, и созвучие его фамилии (которую он, вероятно, произносил как Печорин) с лермонтовским героем. Однако, поставленный реальными жизненными условиями в иную ситуацию, он сделался уже не кавказским офицером, а профессором и «русским скитальцем» — персонажем, тяготеющим к миру Достоевского, а не Лермонтова.
Трансформированная онегинская ситуация присутствует не только в «Рудине», «Дворянском гнезде» и «Накануне», но и в «Отцах и детях», что явно обнаруживается в почти пародийном параллелизме ряда эпизодов. Ср.:
«Секундантов у нас не будет, но может быть свидетель.
— Кто именно, позвольте узнать?
— Да Петр.
— Какой Петр?
— Камердинер вашего брата. Он человек, стоящий на высоте современного образования, и исполнит свою роль со всем необходимым в подобных случаях комильфо»
(Тургенев И. С. Собр. соч. в 12 т. М., 1954. Т. 3. С. 317). Отсылка к эпизоду, в котором Онегин приводит своего камердинера в качестве секунданта на место дуэли, очевидна (ср.: VI, 127–128). Включение наемного слуги в число секундантов или свидетелей формально, с точки зрения правил дуэли, не могло быть оспорено, но в «Онегине» представляло сознательное оскорбление второго секунданта (Зарецкого), поскольку подразумевало равенство секундантов перед судом чести (в определенных случаях предусматривалась возможность дуэли между секундантами). В «Отцах и детях» — это оскорбительная насмешка над Павлом Петровичем и самой дуэлью, поскольку свидетель должен выступать как арбитр в вопросах чести.
Наиболее подробно идея сюжетной симметрии развита в работе: Благой Д. Д. Мастерство Пушкина. М., 1955. С. 178–198.
Выготский Л. С. Психология искусства. Изд. 2-е. М., 1968. С. 283.
Тынянов Ю. Проблема стихотворного языка. Статьи. М., 1965. С. 27. Ср.: Чудаков А. П. Статья Ю. Н. Тынянова «О композиции «Евгения Онегина»» // Памятники культуры. Новые открытия. С. 123.
Баратынский Е. Поли. собр. стихотворении. 1936. Т. 1. С. 188.
См.: Гиппиус В. В. Пушкин в борьбе с Булгариным в 1830–1831 гг. // Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1941. Т. 6. С. 235–255.
Публикуя письмо, мы не сочли необходимым сохранять особенности весьма неустойчивой орфографии Е. М. Хитрово, русской и французской. В подготовке к печати французского текста письма принимали участие П. Р. Заборов и А. Г. Мовшензон.
Цитата из статьи Ф. В. Булгарина в «Северной пчеле» от 22 марта 1830 г. (№ 35).
Стремясь представить свое сочинение как выражение беспристрастного мнения постороннего человека, Е. М. Хитрово искажает факты. Относительно времени знакомства ее с Пушкиным Н. В. Измайлов пишет: «…не будет произвольным сказать, что они познакомились в начале лета 1827 года» (Письма Пушкина к Елизавете Михайловне Хитрово. 1827–1832. Л., 1927. С. 160). При всей объективности оценки Хитрово седьмой главы отношение ее к поэту в это время было весьма далеким от равнодушного беспристрастия. «Особенно ярко выступает эмоциональная, романтическая сторона отношений Хитрово к Пушкину в нескольких, дошедших до нас письмах ее к нему от весны 1830 года» (Там же. С. 174). Характеристику эту можно было бы распространить и на публикуемый документ.
Макогоненко Г. П. Избр. работы. Л., 1987. С. 412.
См.: Гуковскич Г А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 144–149.
Список условных сокращений и принципы ссылок на пушкинские тексты см на с. 477–479.
В настоящее время это издание, охватывающее первую — шестую главы, представляет лишь исторический интерес.
Следуя принятой традиции, все даты во внутренней хронологии «Евгения Онегина» даются по старому стилю.
Своеобразным пределом такого подхода явился роман Б. Иванова «Даль свободного романа» (М., 1959), в котором П представлен в облике нескромного газетного репортера, выносящего на обозрение публики интимнейшие стороны жизни реальных людей.
В этом смысле больше, чем домыслы о том, какую из знакомых ему барышень «изобразил» П в Татьяне, могут дать парадоксальные, но глубокие слова Кюхельбекера: «Поэт в своей 8-й главе похож сам на Татьяну. Для лицейского его товарища, для человека, который с ним вырос и знает его наизусть, как я, везде заметно чувство, коим Пушкин переполнен, хотя он, подобно своей Татьяне, и не хочет, чтоб об этом чувстве знал свет» (Кюхельбекер-1. С. 99—100). Прообразом Татьяны восьмой главы тонкий, хотя и склонный к парадоксам, близко знающий автора Кюхельбекер считал… самого Пушкина! На проницательность этого высказывания указал Н. И. Мордовченко (см.: Мордовченко Н. И. «Евгений Онегин» — энциклопедия русской жизни // Пресс-бюро ТАСС, 1949, № 59).
По манифесту 20 июня 1810 г. серебряный рубль равнялся 4 руб. ассигнациями, то есть речь шла о 4 млн. руб. ассигнациями.
Л. Н. Киселева, проверившая биографии всех современников П, родившихся в интервале между 1794 и 1798 гг., по справочнику Л. А. Черейского «Пушкин и его окружение» (всего 137 биографии, охватывающих круг реальных жизненных наблюдений автора ЕО), установила, что среди них нет ни одного человека, который бы никогда не служил и не имел никакого чина. Подавляющее большинство из них учились в различных учебных заведениях, а не ограничивались только домашним образованием. Пользуюсь случаем поблагодарить Л. Н. Киселеву, любезно поделившуюся со мной результатами своих разысканий.
Радклиф (Рэдклифф) Анна (1764–1823), английская романистка, одна из основательниц «готического» романа тайн, автор популярного романа «Удольфские тайны» (1794). В «Дубровском» П назвал героиню «пылкая мечтательница, напитанная таинственными ужасами Радклиф» (VIII, 195). Дюкре-Дюмениль (правильно: Дюминиль) Франсуа (1761–1819) — французский сентиментальный писатель; Жанлис Фелиситэ (1746–1830) — французская писательница, автор нравоучительных романов. Творчество двух последних активно пропагандировалось в начале XIX в. Карамзиным.
Ранние браки, бывшие в крестьянском быту нормой, в конце XVIII в. нередки были и для не затронутого европеизацией провинциального дворянского быта. А. Е. Лабзина была выдана замуж, едва ей минуло 13 лет (см.: Лабзина А. Е. Указ. соч. С. X, 20); мать Гоголя, Марья Ивановна, пишет в своих записках: «Когда мне минуло четырнадцать лет, нас перевенчали в местечке Яресках; потом муж мои уехал, а я осталась у тетки, оттого, что еще была слишком молода. <…> Но в начале ноября он стал просить родителей отдать меня ему, говоря, что не может более жить без меня (Шенрок В. И. Материалы для биографии Гоголя. М., 1892. Т. 1. С. 43); отец «в 1781 г. вступил в брак» с «Мариею Гавриловною, которой тогда было едва 15 лет от роду» (Маркович. С. 2). Проникновение романтических представлений в быт и европеизация жизни провинциального дворянства сдвинули возраст невесты до 17–19 лет. Когда красавице Александрине Корсаковой перевалило за двадцать, старик Н. Вяземский, отговаривая от женитьбы влюбившегося в нее сына, А. Н. Вяземского, называл ее «старой девкой, привередницей, каких мало» (Рассказы Бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, зап. и собр. ее внуком Д. Благово. СПб., 1885. С. 439).
Мысль об Отечественной войне 1812 г. и связанных с нею бедствиях, как о времени морального очищения, соединяется для М. А. Волковой с представлением о неизбежности коренных перемен в жизни после войны: «…больно видеть, что злодеи вроде Балашова и Аракчеева продают такой прекрасный народ! Но уверяю тебя, что ежели сих последних ненавидят в Петербурге так же, как и в Москве, то им не сдобровать впоследствии» (письмо от 15 августа 1812 г. — Указ. соч. С. 253–254).
Н. Раевский в книге «Портреты заговорили» (Алма-Ата, 1974. С. 277–281, 292–312) считает, что в основу описания в «Пиковой даме» положен план дома Салтыкова на набережной Невы, в котором в 1830-е гг. жил австрийский посол Ш.-Л. Фикельмон (сейчас Дворцовая наб., д. 4). Следует учитывать, однако, типовой характер планировки петербургских особняков XVIII в.
Воспитанный во Флоренции и приехавший в 1812 г. в Москву М. Д. Бутурлин писал: «На меня, привыкшего к постройкам европейских городов с сплошными и высокими их домами, Москва сделала первоначально странное впечатление с ее отдельными и двухэтажными, обыкновенно, домами, и одноэтажными домиками с палисадником пред ним, как бы в деревне, и с деревянными заборами между домами» (Бутурлин. С. 181).
Известен анекдот, записанный П. А. Вяземским: «В холодный зимний день, при резком ветре, Александр Павлович встречает г-жу Д'», гуляющую по Английской набережной. «Как это не. боитесь вы холода?» — спрашивает он ее. — «А вы, государь?» — «О, я — это дело другое: я солдат». — «Как! Помилуйте, ваше величество, как! Будто вы солдат?»» (Вяземский-2. С. 165–166).
Название Невского проспекта «бульваром» представляло собой жаргонизм из языка петербургского щеголя, поскольку являлось перенесением названия модного места гуляний в Париже (ср.: «…после обеда все пойдем в Тюллери или на Булевар…» — Волков Д. Воспитание // Российский феатр. СПб., 1788. Т. 21. С. 120; «Спектакли там [в Париже] везде и jusques на Булеваре!» — Хвостов Д. Русский парижанец // Российский феатр. Т. 15. С. 180). Ср. для средних веков аналогичные уподобления типа «Новый Иерусалим» под Москвой или название «Бродвей» («Брод») для Невского проспекта между Литейным и Садовой в более позднее время.
Б. Иванов, автор книги «Даль свободного романа», — заставил Онегина гулять по Биржевой набережной между кипами товаров и прямо на улице поедать устриц из только что открытой голландцем бочки, запивая их портером (Иванов Б. Даль свободного романа. М.; Л., 1959. С. 106–110). Вся эта нелепая сцена непосредственно списана из книги М. И. Пыляева «Старый Петербург» (СПб., 1909. С. 419). Однако Пыляев, говоря о «всеобщем сходбище» и о том, что «прибытие первого иностранного корабля» составляло «эпоху в жизни петербуржца», не уточняет, какого круга и общественного положения люди «пресыщались устрицами» под открытым небом. Конечно, решительно невозможно представить себе светского человека 1810-х гг., воспитанника аббата-эмигранта, жующим на улице в обществе ремесленников и запивающим еду портером. Если что-либо в этом роде и возможно было как шалость с друзьями после разгульной ночи, то считать это регулярным времяпровождением (ивановский Евгений еще хвастается им вечером в кругу светских дам!) — приблизительно то же самое, что представить, как Пьер Безухов, проснувшись утром, деловито отправлялся купать квартального, привязав его к медведю, а вечером рассказывал об этом в кругу восторженных дам. Комбинируя отрывки из разных источников, Б. Иванов не обнаруживает, однако, понимания изображаемого им времени. Надерганные им поверхностные сведения выдаются иногда за «знание быта пушкинской эпохи» (Русская литература в историко-функциональном освещении. М., 1979. С. 294).
М. А. Нарышкина — любовница, а не жена императора, поэтому не может открывать бал в первой паре, у П же «Лалла-Рук» идет в первой паре с Александром I.
Ср. в «Герое нашего времени»: ««Мы давно уж вас ожидаем», — сказал драгунский капитан с иронической улыбкой. Я вынул часы и показал ему. Он извинился, говоря, что его часы уходят». Смысл эпизода в следующем: драгунский капитан, убежденный, что Печорин «первый трус», косвенно обвиняет его в желании, опоздав, сорвать дуэль.
Напомним правило дуэли: «Стрелять в воздух имеет только право противник, стреляющий вторым. Противник, выстреливший первым в воздух, если его противник не ответил на выстрел или также выстрелил в воздух, считается уклонившимся от дуэли…» (Дурасов. Указ. соч. С. 104). Правило это связано с тем, что выстрел в воздух первого из противников морально обязывает второго к великодушию, узурпируя его право самому определять свое поведение чести.
Так назывался поединок, в котором после противников стрелялись их секунданты.
Бывали и более жестокие условия. Так, Чернов, мстя за честь сестры, требовал поединка на расстоянии в три (!) шага. В предсмертной записке (дошла в копии рукой А. А. Бестужева) он писал: «Стреляюсь на три шага, как за дело семейственное; ибо, зная братьев моих, хочу кончить собою на нем, на этом оскорбителе моего семейства, который для пустых толков еще пустейших людей преступил все законы чести, общества и человечества» (Девятнадцатый век. М., 1872. Кн. 1. С. 334). По настоянию секундантов Дуэль происходила на расстоянии в восемь шагов, и все равно оба участника ее погибли.
Возможны фамилии от гидронимов — небольших озер (Кашинские от озера Кашинского) или рек (Нелединские от р. Неледины, притока Мологи, на которой находились их вотчины) (Веселовский С. Б. Ономастикой. Древнерусские имена, прозвища и фамилии. М., 1974. С. 142, 217), полностью расположенных в пределах владении данной семьи. Однако и этот случаи весьма редок. В дальнейшем фамилии типа Ленский или Волгин могли появляться как искусственные (у артистов, незаконных детей, в качестве псевдонимов). Известна «театральная» фамилия Ленский, которую носил московский артист Д. Т. Воробьев; в мемуарах А. О. Смирновой упоминается «Ленский, незаконный сын Фомы Лубенского» (Смирнова- Россет. С. 161). Наконец, в бытовом контексте фамилия Ленский могла восприниматься как польская (П был знаком с Адамом Ленским, который чуть было косвенно не сделался причиной дуэли поэта с Соллогубом), хотя в тексте романа ассоциации этого типа автором не предусмотрены («гидронимический» ряд Онегин — Ленский снимает оттенок «полонизма»).
Архаисты — литературные противники Карамзина, требовавшие, чтобы развитие русского литературного языка ориентировалось не на французские фразеологические модели, а на исконную, по их мнению, старославянскую языковую основу. В начале XIX в. лагерь архаистов возглавил А. С. Шишков, придавший движению реакционно-утопическую политическую окраску. Организационным центром группы сделались Российская Академия и созданная Шишковым Беседа любителей русского слова, Однако в конце 1810-х — начале 1820-х гг. в движении архаистов образовалось революционное течение (П. А. Катенин, А. С. Грибоедов, В. К. Кюхельбекер и др.), соединявшее политические настроения декабристского толка с программой архаизации языка литературы. См.: Тынянов, Пушкин и его современники, с. 23–121.
Ср.: «Волосы à la Titus, завитые и поднятые наперед, назади очень короткие» («Московский Меркурий», ч. I, 1803, с. 75). Прическа подразумевала, что волосы зачесываются на лоб, в подражание бюстам римского императора Тита и соответствовала «ампирным» вкусам эпохи.
Ср. имя лакея Онегина (Guillot — Гильо), возможно, вызванное ассоциацией памяти.
Фатовская томность (франц. — Ю. Л).
Протокол так рисует последующее: «Он ответствовал, что я не умею, на что он: ты де дрянь, никуда не годисся и недостойно произведен» (Билярский П. С. Материалы для биографии Ломоносова. СПб., 1865, с. 29).
Физиократы — французские экономисты XVIII века, рассматривавшие землю в качестве единственного источника богатства и отрицавшие любые формы государственного вмешательства в экономику.
Перевод: «О, деревня! Гор<аций>» (лат.).
При такой замене русское йотированное «а» («я») распадалось на две самостоятельные гласные фонемы «i» и «а», что делало звучание имени неестественным для русского, обнаруживая комическую неумелость стихов Трике.
Ночью (франц.) — ред.
Пользуюсь случаем поблагодарить Б. А. Успенского, любезно поделившегося со мной как этими, так и многими другими сведениями.
Исследователь брачных отношений А. Загоровский, отмечая резкое различие между церковными и народными нормами отношения к добрачному поведению девушки, делал вывод: «Очевидно, что при подобном воззрении на половую связь, добрачная потеря невинности не может быть не только поводом к разводу, но даже и предметом укора для девушки». Цитируя 'Стоглав», послание игумена Памфила Псковского и др. средневековые источники, он устанавливает свободу поведения девушек при осуществлении ряда архаических ритуалов. «Любопытно, — продолжает он, — что и в теперешней России <т. е. во второй половине XIX столетия. — Ю. Л.> есть местности и племена, среди которых невинность девушки совсем не ценится. В Мезенском уезде потере девушкой невинности до брака не придается значения, напротив, родившая девушка скорее выходит замуж, чем сохранившая девственность. В Пинежском уезде, Арх. губ. и в Уссурийских казачьих станицах <т. е. в районах старообрядческого населения, сохранившего наиболее архаические черты народного быта. — Ю. Л.> на вечеринках имеет место полная свобода половых сношений» (Загоровский А. О разводе по русскому праву. Харьков, 1884, с. 106–107).
В отрывке Брюсова «Рассказы Маши…» так описывается святочное гадание — «слушанье на перекрестке»: «Вечером пойдут девицы на беседу. Потом которая-нибудь скажет: «Пойдемте слушать». Сейчас они кресты снимут, на гвоздь повесят. Такие там, в избах, где беседы, <гвозди> вбиты по стенам. Сядут, кто на кочергу, кто на ухват, кто на сковородник, и поедут на перекресток. Там сделают дорогу: три полосы по снегу проведут. Встанут и начнут всех нехороших призывать: «Черти, дьяволы, лешие, водяные, русалки, домовые, баечники, перебаечники — приходите и покажитесь нам» («Лит. наследство», т. 85, 1976, с. 88).
Fashionable (англ.) — франт.
Мать запретит читать это своей дочери (франц.). Измененный стих из комедии Пирона «Метромания».
Приводим этот стих по варианту беловой рукописи.
Шестой стих читался: «На Польшу, на климат туманный», а вм. «на все сердитый господин» было: «Граф Турин» (VI, 511).
Трагический финал, видимо, должен был произойти не в самой седьмой главе, а в том ее продолжении, которое вытекало бы из первоначального ее варианта.
См Семенников В П Радищев Очерки и исследования М; Пг, 1923 С 241—318
См.: Мордовченко Н. И. В. К. Кюхельбекер как литературный критик // Учен. зап. ЛГУ. Серия филол. наук. Л., 1948. Вып. 13. С. 62. Нарежный, бесспорно, упоминается как автор «Славянских вечеров».
Цветник. 1809. № 1. С. 114. Форма «говаривал» намекает на личное знакомство и частое общение Радищева и Бенитцкого.
Радищев А. Н. Полн. собр. соч.: В 3 т. М.; Л., 1941. Т. 2. С. 72.
РГБ. Ф. 67. № 3080.
Цветник. 1809. № 2. С. 272–276.
Вяземский П. А. Записные книжки (1813–1848). М., 1963. С. 129.
Там же. С. 161.
Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. 1799–1826 / Сост. М. А. Цявловский. 2-е изд. Л., 1991. С. 174.
Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. СПб., 1866. С. 257.
Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. С. 175.
ЦГАЛИ. Ф. 195. On. 1. Ед. хр. 1234. Л. 4–4 об.
Там же. Ед. хр. 2951. Л. 40.
Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. С. 252.
Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. С. 246.
ИРЛИ. Ф. 309. № 124. Л. 272. Необходимо иметь в виду, что термин «монархический» в подобном словоупотреблении противостоял самодержавно-деспотическому строю. Монархия подразумевала наличие твердых «законов» и не отождествлялась с государственным порядком России.
Остафьевский архив кн. Вяземских. СПб., 1899. Т. 1. С. 198.
Семенников В. П. Указ. соч. С. 452.
Карамзин Н. М. Соч. СПб., 1848. Т. 2. С. 55–56.
Семенников В. П. Указ. соч. С. 84.
Барское Я. Л. Переписка московских масонов XVIII — го века. Пг., 1915. С. 4688—89. (Курсив Ю. М. Лотмана. — Ред.)
Там же. С. 96.
Там же. С. 99.
Там же. С. 196
См.: Лотман Ю. Эволюция мировоззрения Карамзина (1789–1803) // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1957. Вып. 51. (Труды историко-филол. фак-та). С. 151–155.
Что-либо интересное по этому вопросу можно было бы, вероятно, обнаружить в бумагах Вилье — последнего человека, разговаривавшего с Радищевым и расспрашивавшего его о причинах рокового решения. Предпринятые нами попытки в этом направлении не дали результатов. Архив Вилье не сосредоточен в каком-либо одном хранилище, и основная его часть осталась для нас вне досягаемости.
Цит. по: Семенников В. П. Указ. соч. С. 235.
Сухомлинов М. И. Исследования и статьи. СПб., 1889. Т. 1. С. 635.
Сухомлинов М. И. Указ. соч. С. 635.
См.: Семенников В. П. Указ. соч. С. 38.
Цит. по: Сухомлинов М. И. Указ. соч. С. 639.
Вестник Европы. 1802. № 19. С. 207–209.
В дальнейшем обозначаем сокращенно: «Н. Б. Р.».
Entretiens sur le suicide, ou… Refutation des principes de J.-J. Rousseau, de Montesquieu, de M-me de Stael, etc., en favour du Suicide. Par M.-N. S. Guillon, Paris, 1802.
He следует забывать, что в терминологии тех дней «страстями» именовались всякие душевные устремления, в том числе и политические.
Карамзин Н. М. Соч. Т. З. С.24.
Там же. С. 143–144.
Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. С.
Карамзин Н М Письма русского путешественника. Л., 1984 С. 306–307, 369.
Московский журнал. 1791. Ч 1. С. 63.
Там же. С. 67–68.
Там же С. 65.
Там же. С 70–71.
Цит по Карамзин Н М Письма русского путешественника. С 505.
См.: Московские ведомости. 1802. 13 сент.
«Н. Б. Р» неоднократно помещала переводы повестей Карамзина. Так, например, в т. 11 опубликованы «Natalie ou la fille du boiard», в т. 14: «La pauvre Lise», в т. 15 «Flor (!) Silin». Несколько позднее была переведена «Юлия». Все переводы подписаны Henri С***. Переводчик Анри Луи Куафье де Версё (Henri Louis Coitrier de Verseux) иногда, например в справочнике Ларусс, его путают с его братом Симоном Куафье де Море. В 1808 г. переводы эти были переизданы в Париже в серии «Romans du Nord».
Ср.: «А Катон себя не видит; / Рим спасти Катон желает, / Зане любит он свободу» (Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 103); «Не с охотою ли Катон отъял у себя жизнь из любви к Отечеству?» (Там же. С. 197). В наставлении крестицкого дворянина: «Если ненавистное щастие, изтощит над тобою все стрелы свои, если добродетели твоей убежища на земли не останется, если доведенну до крайности, не будет тебе покрова от угнетения; тогда вспомни, что ты человек, воспомяни величество твое, восхити венец блаженства, его же отьяти у тебя тщатся. — Умри. — В наследие вам оставлю слово умирающего Катона (курсив мой. — Ю. Л.)» (Там же. С. 295), то есть монолог Катона из трагедии Аддиссона, на который Радищев сослался в конце главы «Бронницы». В трактате «О человеке» он упоминает «веселящегося Катона, когда не оставалося ему ни вольности, ни убежища от победоносного Юлиева оружия» и «единословие Катона Утикского у Аддисона» (Там же. Т. 2. С. 71 и 98).
Глинка С. Н. Записки. СПб., 1895. С. 103.
Иппокрена. 1801. Ч. 8. С. 52–53.
Радищев А. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 97–98.
Карамзин Н. М. Соч. Т. 3. С. 234.
Летописи русской литературы и древности. 1859. Кн. 2. С. 167.
Томашевский Б. В. Эпиграммы Пушкина на Карамзина // Пушкин? Исследования и материалы. М.; Л., 1956. Т. 1. С. 210–211.
См.: Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина. С. 164–166.
РНБ. Ф. 18. Ед. хр. 4. Л. 54 (по верхней авторской нумерации — 93). Позже этому тексту Анастасевич сделал сбоку приписку: «1827 году видел список оной } Дейрен >».
Модзалевский Б. Библиотека А. С. Пушкина // Пушкин и его современники. СПб.1910. Вып. 9—10. С. 17.
Анучин Д. Н. Судьба первого издания «Путешествия» Радищева. М., 1918. С. 24Рукою Пушкина. М.; Л., 1935. С. 603–604.
См.: Сердонин С. М. Исторический обзор деятельности комитета министров. СПб.1902. Т. 1. С. 41–42.
Там же. С. 604.
Сердонш С. М. Указ. соч. С. 42.
Русская старина. 1896. № 5. С. 298.
См.: Рябинин И. С. Письма И. Н. Инзова к Пнину, Тейльсу, Гине и Херасковой. 1794 г. // Чтение в О-ве Истории и Древностей Российских при Московском ун-те. 1906. Кн. 4. Смесь. С. 16–23.
Липранди И. П. Из дневника и воспоминаний // Пушкин в воспоминаниях современников: В 2 т. М»1974. Т. 1. С. 311.
Тучков С. А. Записки. СПб., 1908. С. 42. Время писания Тучковым его мемуар хронологически совпадает с посещением их автора Пушкиным.
Там же. С. 83.
Там же. С. 43. Впрочем, сообщаемый здесь Тучковым эпизод нам представляет малодостоверным. Как мы уже писали, никто из членов «Общества друзей», вопрос Тучкову, преследованиям не подвергся. Видимо, участие Радищева в этой организации вообще правительству осталось неизвестно (см.: Радищев: Статьи и материалы. Л., 1950. С. 100).
Там же. С. 43, 125.
Тучков С. А. Записки. С. 6–7.
Там же. С. 7–8.
Там же. С. 20.
См.: Лотман Ю. Из истории литературно-общественной борьбы 80-х гг. XVIII в. // Радищев. Статьи и материалы. С. 99—101.
См.: Русская старина. 1895. № 7. С. 188. В дружеском письме, написанном в январе 1808 г, Тучков извиняется, что целый месяц не писал. Другие письма не сохранились, но переписка, видимо, была оживленной. Свободолюбивые традиции были сильны в семье Тучковых — его племянником был связанный с декабристами А. А. Тучков, дядя Н. А. Огаревой-Тучковой (См Козьмич Б П А. А. Тучков в деле декабристов // Учен. зап. СГУ. Саратов, 1957. Т 56 (Вып. филол.).
Тучков С. А Записки. С. 271.
Тучков С. А. Записки. С. 266.
Там же. С. 260.
Там же. С. 219.
4 марта 1800 г. Тучков писал Философову из Георгиевска: «Словом главнейшее затруднение состоит в переходе хребта Кавказских гор, ибо оной населен людьми, не имеющими ни веры, ни закону, и всякий чужестранец, им попавшийся, становится их рабом; я имею в моем полку одного офицера, испытавшего сию участь» (РНБ. Ф. 815. Ед. хр. 34. Л. 4 об.). Еще В. П. Семенников обратил внимание на сообщение в «Друге просвещения» за 1804 г. (№ 10. С. 35–36) о напоминающей судьбу героя пушкинской поэмы участи офицера Радищева (родственника писателя). Не тот ли это офицер, о котором упоминает Тучков? В этом случае перед нами новый источник сведений Тучкова о Радищеве и еще одна возможность перехода беседы Пушкина и Тучкова на тему об авторе «Путешествия из Петербурга в Москву».
См.: Алексеев М. П. Пушкин и библиотека Воронцова // Пушкин: Статьи и материалы. Одесса, 1926. Вып. 2. С. 92–98. Ср. ссылку на интересное устное сообщение В. П. Семенникова (Там же. С. 95).
«Пиковая дама» сделалась в последние годы предметом интенсивного изучения. В 1982 г. в ЛГПИ им. А. И. Герцена в Ленинграде была защищена специальная историографическая диссертация Янины Вишневской «Основные проблемы и этапы изучения повести А. С. Пушкина «Пиковая дама»» (см. автореферат диссертации), где научная литература по данному вопросу была подвергнута тщательному анализу. Ряд работ появился за рубежом: Weber Н. В. «Pikovaja dama»: A Case for Freemasonry in Russian Literature // Slavic and East European Journal. 1968. Vol. 12.; Rosen N. The Magic Cards in «The Queen of Spades» // Ibid. 1975. Vol. 19; Leighton L. G. Numbers and Numerology in «The Queen of Spades» // Canadian Slavonic Papers. 1979; Kodjak A. «The Queen of Spades» in the Context of the Faust Legend // Alexander Puskin: A Symposium on the 175th Anniversary of His Birth. New York, 1975. Vol. 1.Общую оценку исследовательской литературы см. в работе Я. Вишневской. Говоря о трудах, посвященных цифровой символике «Пиковой дамы», следует, однако, предостеречь от увлечений и слишком поспешных сближений. Необходимо иметь в виду, что сама по себе цифровая символика является одной из универсалий мировой культуры и может проявляться на неограниченно широком материале. Это дает возможность при выборочном использовании материала, вычлененного из культурного контекста, сближать объективно далекие тексты. Так, сближение повести Пушкина с масонской традицией представляется нам произвольным.
Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л., 1940. С. 500. В дальнейшем исследователи, писавшие о мотиве (Б. В. Томашевский в своей «Теории литературы», А. П. Чудаков в краткой справке в Краткой литературной энциклопедии), подчеркивали в формуле Веселовского положение о мотиве как «простейшей повествовательной единице». Плодотворный тезис об уровневой разнице между сюжетом и мотивом развития не получил.
Лермонтов М Ю. Соч.: В 6 т М.; Л, 1956 Т. 5 С 339
Э Т. А. Гофман. Библиография русских переводов и критической литературы / Сост. и вступ. ст. С. В Житомирской М, 1964. С 48–49 и табл.
Впервые сопоставление сюжетов этих произведений см. Штейн С Пушкин и Гофман- Сравн. ист. лит. исследование. Дерпт, 1927. С. 275
См.: Пропп В Я Морфология сказки, 2-е изд. М, 1969. С. 43
История карт в России не написана, отсутствуют и частные историко-бытовые исследования в этой области, а это затрудняет понимание функции карт как литературного образа. В русском быту XVIII — начала XIX в. мы встречаемся с различением гадальных и игральных карт. Однако первые употреблялись, как правило, лишь в профессиональном гадании. Значительно более было распространено бытовое любительское гадание, использовавшее игральные карты. Последние различались по характеру рисунка и цене. В обращении были и привозимые из-за границы дорогие, и более дешевые отечественные карты, производившиеся небольшими частными предприятиями, вроде фабрики И. А Толченова в Москве (см Журнал и записка жизни и приключений Ивана Алексеевича Толченова М., 1974. С 307, 318 и др.) При игре в азартные игры, поскольку каждая талия требовала свежих колод и расход карт был огромен, использовались дешевые отечественные карты, в «солидных» же играх употреблялись, как правило, дорогие импортные. В конце 1820-х гг. производство карт и доходы от него были монополизированы благотворительным ведомством императрицы Марии Федоровны, и рисунок производившихся карт — а именно ими играли в «Пиковой даме» — стабилизировался и приобрел сходную с нынешней каноническую форму.
См.: Лекомцева М. И., Успенский Б. А. Описание одной системы с простым синтаксисом // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1965. Вып. 181. (Труды по знаковым системам. Т. 2); Егоров Б. Ф. Простейшие семиотические системы и типология сюжетов // Там же.
Повести, изданные Александром Пушкиным. Спб., 1834. С. 187. В академическом издании Пушкина, несмотря на указание, что текст печатается по изданию 1834 г., в части тиража эпиграф опущен, хотя обстоятельство это нигде не оговорено.
Dictionnaire critique et raisonne des etiquettes de la cour, des usages du monde, des amusements, des modes, de moeurs etc, des.francois, depuit la mort de Louis XIII jusqu'a nos jours <…> ou 1'esprit des etiquettes et des usages anciens, compares aux modems. Par M-me la comtess de Genlis. Paris, 1818. Т. 1. Р. 304–305.
Страхов Н. Переписка Моды, содержащая письма безруких Мод, размышления неодушевленных нарядов, разговоры бессловесных чепцов, чувствования мебелей, карет, записных книжек, пуговиц и старозаветных манек, кунташей, шлафоров, телогрей и пр. Нравственное и критическое сочинение, в коем с истинной стороны открыты нравы, образ жизни и разные смешные и важные сцены модного века. М… 1791. С. 31–32.
Цит. по: Ирои-комическая поэма / Ред. и прим. Б. Томашевского. [Л.], 1933. С. 109.
Там же. С. 704.
См., например: Эйхенбаум Б. Мой временник. [Л], 1929. С. 15–16.
О картежном арго см.: Чернышев В И Темные слова в русском языке // AIСССР академику Н. Я. Марру: Сб. ст. М.; Л., 1935. С. 402–404, Ашукин Н. С Карточная игра // Путеводитель по Пушкину. С. 172–173. (Пушкин А. С. Полн собр. соч.: В 6 т. М.; Л., 1931. Т. 6); с некоторыми неточностями: Чхаидзе Л В. С реальном значении мотива трех карт в «Пиковой даме» // Пушкин: Исследования и материалы. Т. 3.
Рейхман У. Дж. Применение статистики. М., 1969. С. 168.
Там же. С. 168–169.
Ср. у Новикова: «Подряд любовников к престарелой кокетке <…> многим нашим господчикам вскружил головы» — «хотят скакать на почтовых лошадях в Петербург чтобы такого полезного для них не пропустить случая» (Сатирические журнал Н. И. Новикова. М.; Л., 1951. С. 105; П. Н. Берков в комментарии к этому мест: полагает, что речь идет о фаворитах императрицы). Гном Зор в «Почте духов; Крылова пишет Маликульмульку: «Я принял вид молодого и пригожего человека потому что цветущая молодость, приятности и красота в нынешнее время также весьма немалом уважении и при некоторых случаях, как сказывают, производя великие чудеса» (Крьшов И. А. Полн. собр. соч.: В 3 т. М., 1945. Т 1. С. 43); ср: Да чем же ты, Жужу, в случай попал,
Бессилен бывши так и мал… (Там же. Т. 3. С. 170) Курсив в цитатах Ю. М. Лотмана. — Ред.
Толстой Л. Н. Собр. соч.: В 22 т. М»1979. Т. 4. С. 314.
Русский исторический журнал 1918 Кн. 5 С. 223
Пунтируют — понтируют, трантелево — ставка, увеличенная в тридцать раз.
Чаадаев П Я Соч. и письма В 2 т М, 1914 Т 1 С 114—115
Виноградов В. В. Стиль «Пиковой дамы» // Виноградов В. В. О языке художественной прозы. М., 1980. С. 198–199.
Цветаева М. Соч.: В 2 т. М., 1980. Т. 1. С. 369.
Яглом А. М., Яглом И. М. Вероятность и информация, 3-е изд. М., 1973. С. 21–22.
Сухово-Кобылин А. В. Картины прошедшего. Л., 1989. С. 29.
Там же. С. 30.
См., например: Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 337–365; Виноградов В. В. Стиль «Пиковой дамы» // Виноградов В. В. О языке художественной прозы; Он же. Стиль Пушкина. М., 1941; Слонимский А. Л. О композиции «Пиковой дамы» // Пушкинский сб. памяти проф. С. А. Венгерова. М.; Пг., 1922. С. 171–180. (Пушкинист. Т. 4). Общая проблематика «Пиковой дамы» рассмотрена также в работах: Якубович Д. Литературный фон «Пиковой дамы» // Лит. современник. 1935. № 1; Лернер Н. О. История «Пиковой дамы» // Лернер Н. О. Рассказы о Пушкине. Л., 1929; Сидяков Л. С. Художественная проза А. С. Пушкина. Рига, 1973. Гл. 5 (здесь дан проницательный анализ художественной структуры повести; см., в частности, анализ смены точек зрения и сложной структуры образа автора (с. 115–121), а также краткую библиографию (с. 214). Пользуюсь случаем, чтобы выразить сердечную благодарность Л. С. Сидякову, любезно принявшему на себя труд ознакомиться в рукописи с настоящей работой и высказавшему ряд ценных соображений).
Намек на наличие такой нереализованной возможности содержится в тексте «Пиковой дамы», где в момент, когда Германн падает без сознания у гроба графини, «худощавый каммергер, близкий родственник покойницы, шепнул на ухо стоящему подле него англичанину, что молодой офицер ее побочный сын» (VIII, 247). В. В. Виноградов проницательно замечает, что читатель 1830-х гг. ощущал нереализованную возможность построения сюжета как конфликта, разрывающего семейные связи: «Образ невольного матереубийцы, сцена карточного поединка между братьями — побочными детьми старой ведьмы, с эффектным финалом, — сумасшествием одного из них, — вот что было бы сфабриковано французским «кошмарным романом» из материала «Пиковой дамы»» (Виноградов В. В. Стиль Пушкина. С. 587). Возможность истолкования сюжета в сопоставлении с его переводом на язык более ранней традиции может быть доведена до мифологического архетипа — ср.: «Герой — это тот, кто смело противостоит своему отцу и в конце концов его побеждает» (Freud S. Moise et le monotheisme. Paris, 1966. P. 13), — причем каждый раз предшествующая традиция будет выступать как некоторый язык, а анализируемое произведение — как текст, частично принадлежащий этому языку и в определенной степени дешифруемый с его помощью, но вместе с тем являющийся также текстом на другом языке, требующим для понимания конструирования особой системы расшифровки. До того как данный текст породил свою традицию, он является единственным текстом на том языке, который еще предстоит на его основе реконструировать. Другое дело, что этот новый язык, как правило, уже дан в старом — в виде внесистемных или периферийных его подструктур, которые незаметны при синхронном описании и выявляются лишь в свете исторической перспективы.
Отношение: Германн — старая графиня имеет и другую, полупародийную, параллель, отмеченную еще Андреем Белым: Чичиков — Коробочка (см.: Белый А. Мастерство Гоголя. М, Л., 1934. С. 99—100); не лишено интереса, что в сознании Достоевского при создании коллизии «Раскольников — старуха» присутствовал не только Германн, но и Чичиков, про которого ведь говорят, что он «переодетый Наполеон» (Гоголь Н. В. Полн. собр. соч.: В 14 т. М., 1951. Т. 6. С. 205). Ср.: у Германна «профиль Наполеона», а Чичиков, «если он поворотится и станет боком, очень сдает на портрет Наполеона» (Там же. С. 206). О возможно неосознанном учете образов из «Мертвых душ» свидетельствует кличка «немецкий шляпник», которую дает Раскольникову в начале романа пьяный и которая перефразирует «панталонник немецкий» (и «Бонапарт»), как именует коня кучер Селифан в «Мертвых душах».
Виноградов В. В. Стиль «Пиковой дамы» // Виноградов В. В. О языке художественной прозы. С. 87 и 88.Стремление человека, потерявшего веру в разумность мироустройства, заклясть окружающий Хаос и подчинить его себе может дать импульс как магии, так и научному поиску. Не случайно столкновение человека с непредсказуемой иррациональностью выпадения выигрыша — проигрыша при азартных играх, с одной стороны, сделало карты и кости с древнейших времен аксессуарами гаданий, колдовства и магических действий, а с другой, послужило толчком к развитию математических теорий. См. исключительно интересную статью Л. Е. Майстрова «Роль азартных игр в возникновении теории вероятностей» (Acta Universitatis Debreceniensis. Debrecen, 1962. Т. 7/2. С. 1—24). Пушкин тонко показал в образе Германна сочетаемость для психики человека, поставленного перед лицом Случая, крайнего рационализма и столь же крайнего суеверия.
Кстати, именно в этом Пушкин видел сущность «бонапартизма»:
Мы все глядим в Наполеоны;
Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно… (VI, 37)
Из многочисленных примеров романтического толкования этой проблемы приведем слова А. А. Бестужева, сохраненные показаниями Г. С. Батенькова. После убийства Настасьи Минкиной на одном из литературных обедов «целый стол говорили о переменах, кои последовать могут вследствие отречения графа Аракчеева. А. Бестужев сказал при сем случае, что решительный поступок одной молодой девки производит такую важную перемену в судьбе 50 миллионов. После обеда стали говорить о том, что у нас совершенно исчезли великие характеры и люди предприимчивые» (цит. по: Батеньков Г. С., Пущин И. И., Толль Э.-Г. Письма. М., 1936. С. 215). Фактически полемикой с такими концепциями явился замысел «Графа Нулина» (см.: Эйхенбаум Б. М. О замысле «Графа Нулина» // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. М.; Л., 1937. Вып. 3).
Якобсон Р. О. Статуя в поэтической мифологии Пушкина // Якобсон Р. Работы по поэтике. М., 1987.
Ср. слова академика С. И. Вавилова о том, что процитированный отрывок «свидетельствует о проникновенном понимании Пушкиным методов научного творчества» (А. С. Пушкин, 1799–1949: Материалы юбилейных торжеств. М.; Л., 1951. С. 33); об истолковании этого фрагмента в связи с проблемой науки и в отношении к «Пиковой даме» см.: Алексеев М. П. Пушкин: Сравн. ист. исследования. Л., 1972. С. 80, 95—109.
Ср идею неизменности быта, невозможности совершиться в его толще чему-либо, меняющему сущность жизни, в рассказе Л. Андреева «Большой шлем» (1899)
Тезисы работы см.: Кумпан К Два аспекта «лермонтовской личности» // Сб. студ. работ. (Краткие сообщ.) Тарту, 1973, Она же Проблема русского национального характера в творчестве М Ю Лермонтова // Tallinna Pedagoogiline Instituut' 17 UliSpilaste teaduslik konverents Tallinn, 1972
Лермонтов М. Ю. Соч. Т. 6. С. 339. В дальнейшем ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием римской цифрой тома и арабской — страницы.
Сумароков А. П. О почтении Автора к приказному роду // Полн. собр. соч. в стихах и прозе, 2-е изд. М., 1787. Т. 10. С. 138–139.
См.: Слонимский А. «Вдруг» у Достоевского // Книга и революция. 1922. № 8; Лотман Ю. М. Происхождение сюжета в типологическом освещении // Лотман Ю. М. Избр. статьи: В 3 т. Таллинн, 1992. Т. 1. С. 224–242.
Хомяков А. С. Стихотворения и драмы. Л., 1969. С. 137.
Достоевский Ф М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1973. Т. 5. С. 223. В дальнейшем ссылки на этот том приводятся в тексте с указанием страницы.
См.: «Сочувственник» А. Н. Радищева А. М. Кутузов и его письма к И. П. Тургеневу / Вступ. ст. Ю. М. Лотмана, подг. текста и прим. В. В. Фурсенко // Учен. зап. Тартуского гос. ун-та. 1963. Вып. 139. С. 293–294. (Труды по рус. и слав. филол. Т. 6).
Совместно с 3. Г. Минц.
Теме природных стихий у Достоевского посвящена работа Г Д Гачева «Космос Достоевского» (см в сб. Проблемы поэтики и истории литературы Саранск, 1973) Импрессионистический характер изложения несколько понижает ценность этой интересной и насыщенной работы
Ср. ту же функцию «непарадности» у Б Пастернака «Только там / Шла жизнь без помпы и парада»
См Jakobson R Puskin and His Sculptoral Myth. The Hague; Paris, 1975.