Пустышка. Книга четвертая

Пролог

Князь Голицын Евгений Александрович был большой любитель рыбной ловли, и на рыбалке, на берегах Ладоги проводил больше время своей теперешней жизни. Патриарх одного и главенствующих кланов империи, оплот и опора трона. Но всё… почти отошёл от дел. Теперь пускай вон дети, и внуки заботятся о процветании рода, клана, империи. А он отдохнёт, заслужил.

От мира отгородился большим забором, его огромного поместья, раскинувшегося на живописных просторах берегов большого великого озера. Родственники не беспокоят. О событиях в мире и империи по утрам докладывает личный секретарь, делая выжимки из потока информации, тщательно ее перебирая и отбирая те события, которые точно могут заинтересовать пенсиона всероссийского масштаба на отдыхе. На заслуженном отдыхе.

Утренняя зорька. Клёвый клёв. Рядом уже, прямо на походном мангале, старый слуга с поваром готовят, из пойманной князем рыбы, уху, а на сковородке шкворчит приличных размеров сазан, естественно в порубанном и разделанном виде. Тишь да благодать. От комаров и другой кровососущей бяки работают артефакты. Дорогие и затратные, но комфорт того стоит.

Октябрь вступает в свои права. Золотая осень…

— Ваша Светлость, Иван Георгиевич пожаловал. — тихим голосом докладывает старый слуга.

Верный и опытный помощник… да теперь уже и друг, такой никогда не предаст, ни за какие деньги…

— Что-то он сегодня рано. Необычно. Когда подобное случилось в последний раз?

— Когда Германия с Францией сцепились… не поделили Люксембург. — напоминает опытный слуга.

— Ага… значит, что-то не менее интересное случилось. Как думаешь, с чем связано его столь раннее появление… или в империи или что-то в мире случилось экстравагантного такого⁇

— В мире тихо в последнее время. Даже Китай с индусами кусаться перестали. Последний переполох был связан с неожиданной поддержкой России, Афганистаном. Мы тогда ещё всё гадали, чего такого наша императрица Султану пообещала, что он вдруг в одночасье в друзья нам записался, после стольких-то лет необъявленной войны на границах. Так что почти уверен, что у нас что-то громыхнуло, раз Георгиевич, для доклада, так рано встал, зная, какой он педант. Не пошевелится, если это шевеление не по плану и не запланировано заранее. Значит, припекло где-то и у кого-то неслабо. Как бы не у нас. Не дай бог.

— Не дай бог. — кивает князь… — Накрывай на стол. Раз в столь ранний час поднялся наш докладчик, то и не позавтракал. А я чувствую, что нашему Андреевичу уха сегодня особенно удалась.

— Так с такой-то рыбы и не удалась бы. — льстит рыбаку опытный слуга и друг.

— Вот за столом и поговорим. Сервируй стол на всех, сегодня без церемоний. Надоело…

… довольный старик-педант, одолев третью тарелку наваристой ухи, с трудом откинулся спиной на спинку кресла-стула.

Тяжёлый массивный кухонный мебельный гарнитур походного применения, сделанный по спецзаказу в Германии. Особая гордость Его Светлости… ведь это подарок прежнего императора. Ведь столько лет-то прошло…

— Ну, что там у нас? Докладывай! — вальяжно, махнув ладонью, произнёс князь.

— Воротынские возродились…

Гробовое молчание за столом. Даже волны огромного озера как-то тише стали накатывать на каменистый берег.

— Повтори… — голос князя наливается силой.

— Род и клан князей Воротынских возродился. Полностью!!! — повторил чётким поставленным голосом, секретарь.

Молчание…

— Этого, просто, не может быть! — говорит князь.

Переводит взгляд на своего старого слугу.

— Семёныч, что скажешь?

— Повторю ваши слова, Ваша Светлость. Подобного, лет так триста, как не было, если всё что говорит уважаемый Иван Георгиевич правда. А не верить ему, у меня оснований нет.

— Подробности… — тут же произносит фразу-команду князь.

Иван Георгиевич поднялся на ноги, как ему не махал рукой князь, но вот докладывать он привык всегда стоя.

Взял свою обычную папочку с документами. Открыл её. Не суетясь и не спеша, поставленным голосом, произнёс.

— Тридцатого сентября сего года состоялась свадьба некой госпожи Виолетты Татарской и парня, в прошлом простолюдина, а ныне виконта по повелению императрицы, выпущенному совсем недавно. Всем Персовым графов дали, но отпрыскам пока виконтов. Я вам как-то докладывал об этом.

— Помню. И как это понимать? Причём тут эта свадьба и Воротынские? Стоп… Татарская! А не та ли это девица, что в деле Нарышкиных была замешана? — спрашивает князь.

— Татарская, личная воспитанница императрицы. — отвечает секретарь — И, да… именно она Ивана Нарышкина ликвидировала, когда тот сделал попытку убийства императрицы. Был тот под внешним управлением. Китайца того… магистра недоделанного, тоже эта Виолетта уничтожила, сама едва не уйдя к праотцам и матерям. Вот, в благодарность наша правительница и передала тогда, весь куст имений, этой молодой девице. Из этого никто особо не делал тайны, да и дело громким было. Вот к этой даме и лезли всякие потенциальные женихи, в кавычках. Но девица очень резкая и быстрая на расправу. Отшила всех ухажёров. Ведь многие хотели рискнуть головой и попытаться осчастливить обладательницу дара от императрицы, в виде имений Воротынских, заделав ей ребёнка. Но история, тогда не получила в свои анналы, сие действо. То есть попытки действа. Ведь более двух сотен, старых фамилий и их владений почили в бозе. Если имения на дом императрицы работают, но не усиливает её ни разу, то вот княжеские рода так и не смогли возродиться. Ни разу!!! Все попытки, которые были до этого, у подобных дамочек, кто был подобным осчастливлен императрицей и императорами, своих потенциальных женихов, попросту теряли. Те не могли пережить обряд вхождения в права ленов. Не выдерживали. Все погибали. А напомню, даже сейчас носителей подобных подарков от императорской семьи, не менее сотни. Попытки возродить старые княжеские рода, увы, до сих пор, никому не удалось пережить. Эти первые. За столько лет.

Тишина, князь думает. Обдумывает полученную от секретаря информацию.

— А ведь расклад в государственной думе может измениться теперь, стоит лишь переманить в свою партию нового полноценного члена. — рассуждает опытный, много поживший и видевший в жизни, князь.

Но о подобном даже он, за всю свою долгую жизнь, не слышал, а тут…

— У Воротынского, как основоположника зарождения российской государственности, двадцать голосов. За всю семью и клан. — тут же докладывает секретарь.

Князь переглядывается со своим старым слугой…

— Императрице запрещено верховным судом, специальным манифестом, вмешиваться в работу государственной думы. А занимать должность в ней могут только мужчины, причём, главы родов и кланов… и этому манифесту больше четырёхсот лет. Это основа государства. На нарушение императрица, точно не пойдёт. И мальчик получается, ничей! Совсем ничей. Умница ты у меня Георгиевич, давно пора тебе барона дать. Всё… завтра уже барон мне докладывать будет. Поздравляю!

Старик, в прекрасном костюме, с прямой осанкой и каменной маской на лице, благодарно склоняется в поклоне.

Но всё молчком. А чего говорить? Всё уже сказано.

— Полную выжимку этого доклада, сыну на стол с пометкой «От меня». И чтобы через час она была уже у него. Нельзя этого парня терять. Это будет непозволительно для нас. А ведь акулы Думы не глупее меня. Сейчас, из-за этого парня, начнётся драка.

— А если предположить, Ваша Светлость — подаёт голос старый слуга — что этот парень сможет и другую девицу осчастливить ребёнком и пройдёт обряд во второй раз?

Опять гробовое молчание…

Вот что значит, опытный помощник.

— Парня, явно, разыгрывали в тёмную. — подаёт голос и секретарь — Да, и не мудрено. О тонкостях получения сего подарка мало кто знает, даже среди тех девушек, кто и имеет такие преференции от императоров и императриц.

— Со смертью соискательницы, владения опять возвращаются императорскому дому. — напоминает старый слуга.

— Георгиевич, ты уже просчитал такую возможность⁇ — тут же уточняет князь у своего секретаря.

— С вашего позволения, Ваша Светлость. Обычно я балуюсь подобными расчётами. Но в данном случае, информации у меня мало. Знаю точно, что у Вертинских есть молодая совсем девчонка, у кого есть подобное дозволение. Там вроде и вовсе, как бы не клан Рюрика возродить пожелали. Есть у Оболенских, у младшей ветви, более взрослая девушка. Там имения Годуновых разыгрывают. Но повторюсь… Никто не рискует. Вернее, пробуют, есть такие, но ведь, если ритуал проходит неудачно, то всё… попытка всего одна. И кланы просто выдерживают время. Девица, увы, никогда не может, ни выйти замуж, ни родить детей. Кланы, просто деньги получают всё то время, пока носительница разрешения, от императрицы, жива. Ну, кто из них знает, о тонкостях ритуала.

Помолчали…

— Значит, или Оболенские, или Вертинские. Невелик выбор. Тем более, все фамилии семей, не входящих в круг наших друзей и союзников.

— Точно знаю, но у вассалов и союзников нашей партии в государственной думе, подобных девушек нет. Просто, нет. — говорит секретарь.

— Проклятье. — в сердцах вскрикивает князь…

— Но кто нам мешает попытаться перетянуть такие семьи на свою сторону? — опять подаёт голос старый слуга.

— Большая игра… — понимающе качает головой старый князь. — Рискованно.

— А когда было иначе? — улыбается верный друг.

— А сколько у парня уже, на данный момент, жён или невест??? — уточняет князь.

— По моим данным, свадьба была большая, ведь графский отпрыск женился. Как графу, ему положено пять жён. Во всяком случае, такое разрешение на столько браков. И у него, на данный момент, уже четыре жены. Причём, по ходу, я решил проблему, над которой мы совсем недавно ломали голову… — вопросительно-удивлённые взгляды на секретаря, со стороны князя и его старого слуги — Ну, над Султанатом Афганистана и их неожиданной поддержки нашей Империи.

— И⁇ — заинтересовано смотрит на своего секретаря, старый князь.

— Одна из жён, принцесса Султаната! Родная дочь самого Султана…

— Ох! Ой, да ничего себе расклад!!! С такой поддержкой парень и сам свою игру начать может. — улыбается князь — А ведь это много меняет. Зародившийся княжеский род и клан, надо просто в союзники себе переманить. И всего делов. А сделать это…

— Через браки… — ухмыляется старый слуга.

Иван Георгиевич с уважением смотрит на слугу. Уж он-то точно знает, какую силу тот имеет в клане.

Тишина… очередная пауза в разговоре. И довольно долгая…

— Значит, так. Как и говорил, весь расклад по новому княжескому роду, сыну на стол, с нашими с тобой выдержками и пометками. Особо отметь брачные узы между представителями нового клана и нашим родом. Если удастся перетянуть кого-нибудь из носителей разрешения, на воссоздание старых княжеских родов, то отметить, что это самый лучший вариант. И ещё… парней, из этой семьи, проверить бы. У этого новоиспечённого князя ещё родные братья есть?

— Да. Ещё четверо. — говорит секретарь.

— Просто, прекрасно. Не упустить, ни в коем случае не упустить… так моему Алексею и передашь. И давай. Свободен. У тебя есть, чем заняться. И скажи моему сыну, как с твоим докладом ознакомится, чтобы в обязательном порядке вышел со мной на связь. Чувствую, закончился мой отдых. Придётся нам возвращаться в мир большой политики… — и смотрит на своего старого слугу.

— Надо, значит надо… — улыбается ему открытой улыбкой, старый верный друг…