Путешествие из демократии в дерьмократию и дорога обратно

Предисловие

В споре рождается истина. Это так. Но уточним – в каком споре. Поскольку спор спору рознь. Автор разделил бы их на три типа. Разницу лучше пояснить на примере.

Представим – в комнате душно, нужна вентиляция. Можно установить вытяжной вентилятор, работающий от электродвигателя. А можно – вытяжную трубу, которая будет отсасывать воздух из комнаты за счет разницы его плотности в доме и на улице. Допустим, есть сторонники той и другой системы вентиляции, и они решили выяснить истину.

Первый тип спора назовем инженерным. – Надо ставить вентилятор. Это дешевле, чем монтировать трубу. – Да, труба дороже, но она не потребует затрат на эксплуатацию, а вентилятор будет потреблять электроэнергию. – Зато тяга трубы непостоянна и зависит от погоды, а тяга вентилятора более надежна. – Тягу можно регулировать, зато в трубе практически нет ничего, что может выйти из строя. Она чрезвычайно надежна...

И так далее. Обратите внимание – предметом спора постоянно остается вентиляция. Так спорить могут люди, ясно представляющие ее суть. Не имеет значения ни их образование, ни партийная принадлежность, ни личностные качества. Их интересует лишь вентиляция, причем оба заинтересованы выбрать наилучший вариант. В таком споре действительно может родиться истина.

Второй тип спора следует назвать бюрократическим, а лучше мудрацким (почему – будет ясно из этой книги...). Звучит он так. – Надо ставить электрический вентилятор потому, что Ленин сказал коммунизм – это советская власть плюс электрификация. – Нет, поставим трубу, так как Ленин сказал, что капитализм вылетит в трубу. – Надо ставить вентилятор, так как он вертится, а Галилей сказал, что «она все-таки вертится!». – Поставим трубу, так как США на Аляску проложили нефтепровод, а США – это очень цивилизованная страна...

И так далее. Если вы обратили внимание, здесь даже непонятно, кто спорит: похоже, Ленин с Галилеем. Впрочем, вряд ли бы они спорили, применяя такие доводы. Возможно, Ленин с Галилеем знали толк в вентиляции, но знают ли о ней что-нибудь сами спорщики? Похоже, у них неплохая память, однако еще лучше – у простого магнитофона (он может точно воспроизвести то, что на нем раньше записали), не говоря уже об ЭВМ. Ни о какой истине в этом споре говорить не приходится, так как для спорщиков главное не истина, а показ своей мудрости.

Третий тип спора – политический. Ведется он примерно так. – Эти бывшие партократы опять предлагают свой вентилятор. – А эти красно-коричневые снова требуют свою трубу...

И так далее. Здесь об истине тоже речь не идет: задача – как можно быстрее и сильнее измазать грязью политических противников. ......

В этой книге поиски истины основаны только на первом виде спора. Возможно, потому, что автор – инженер. По той же причине в книге мало цитат, подтверждающих какие-либо выводы, в основном, цитаты -это факты.

Говорят, писатели делятся на тех, кто живет, а потом пишет, и на тех, кто пишет, чтобы жить. Для последнего автору не было необходимости писать. Более того, есть немало людей, убеждающих автора: тебе будет лучше жить, если бросишь писать. Это, в общем, дело вкуса и взглядов на саму жизнь.

Чтобы попытаться объяснить, почему написана эта книга, автору желательно немного рассказать о себе. Здесь важны два фактора – его профессия и жизненный опыт.

Относительно первого, автор считает, что в течение двух десятилетий имеет одну и ту же профессию инженера-исследователя. Хотя должности у него были разные, да и рабочих специальностей он перепробовал достаточно. Была в детстве и весьма экзотическая – погонщик волов. Возил на них воду для тракторной бригады и до сих пор помнит, что одного в любой воловьей упряжке зовут Цоб, а другого – Цобэ. Не зная этого, их ни с места не сдвинешь, не повернешь.

Был автор и столяром, вернее модельщиком, и каменщиком, и бетонщиком, и на рабочих должностях в металлургии. Ну, а какой студент не работал грузчиком? Еще до института автор трудился слесарем-инструментальщиком, и до сих пор с некоторой гордостью вспоминает, что был признан лучшим молодым слесарем большого машиностроительного завода.

В институте был отравлен и заражен исследованиями. Возможность собрать данные или факты, определенным образом обработать их, построить кривую, проанализировать ее, сделать выводы, к которым до тебя никто не приходил, – для автора это не работа, скорее, хобби, удовольствие.

Это заметили. Автора хотели оставить в институте и, наверное бы, оставили. Возможно, автор был бы уже доцентом или профессором, но судьба распорядилась лучше. Полез в борьбу за справедливость и после непродолжительной схватки с закономерным итогом убыл на работу в Сибирь, а точнее – в Северо-Восточный Казахстан, на крупный металлургический завод. Сейчас ни о чем не жалею, более того, рад, что случай переместил с Украины на 5000 километров к востоку.

Во-первых, после недолгой работы в плавильном цехе все равно занялся исследовательской работой. Во-вторых, строился завод, разрастался город, сюда со всего Союза приезжали люди, которые не боялись ни работы, ни трудностей, не держались за мамкину юбку. Их моральный уровень был весьма высок, руководствовались они совестью чаще, чем люди обжитых мест. Вот сравнение. В оставленном институте приятель автора за длинный язык попал под «колпак» КГБ. Но особенно возмутило тогда то, что не следователь КГБ занимался приятелем – допрашивал, брал объяснительные и прочее его заведующий лабораторией. Когда же КГБ занялся самим автором, то все (или почти все), кого привлекли свидетелем по его делу, после первого же допроса в КГБ пришли к нему и подробно рассказали, о чем их спрашивали, что они отвечали, а непосредственный начальник автора вообще не стал беседовать с КГБ. Допрашивал автора сам начальник КГБ города. Может, со скуки... Этот случай заставил купить и внимательно прочесть учебник «Уголовное право»-Кстати, это многому научило. В частности, относиться к КГБ спокойно, как к обюрокраченной, но нужной и полезной организации, не питать к ней ни тогда, ни сейчас той патологической злобы, которой до сих пор брызжет так называемая «демократическая общественность».

Чтобы закончить эту тему, надо сказать: лет до 25 автор был обычным молодым человеком коммунистических убеждений. Но знания накапливались. Причем автор не имел «Спидолы» и не слушал радиостанции «из-за бугра». Это не помешало ему стать яростным антикоммунистом, считающим КПСС полностью фашистской партией. (Когда шел суд над КПСС, автор, слушая Шахрая, Бурбулиса и Яковлева, удивлялся их примитивизму. Если бы ему в те годы удалось обвинять КПСС, он бы нашел доводы поубедительнее.) Однако время шло, у автора была возможность поумнеть. Что он и сделал лет через семь. От его антикоммунизма не осталось и следа. Он даже хотел вступить в КПСС с началом перестройки, да вдруг увидел, что глава КПСС губит Родину. Быть его подельщиком не улыбалось.

На заводе автор в общем-то не потерялся. К его огорчению (а сейчас надо понимать – к счастью), автора ставили на разные работы, не связанные, как тогда казалось, с исследованиями. На заводском жаргоне — затыкали им дыры.

В конце 1976 года автора вызвал главный инженер и попросил срочно организовать получение заводом Знака качества. В противном случае, сообщил главный, обком меня съест, у него нечем отчитываться во всей области. Дело было абсолютно новым и вовсе не относилось к работе автора. Но такие задания не отклоняют и не саботируют. За два месяца, пройдя только в Москве 28 инстанций, автор аттестовал 42 процента всей продукции завода, хотя и получил взамен (помимо премии) нервную экзему. А кроме того – огромный опыт.

Был и другой, пожалуй, решающий случай. Построили цех, но тот упорно не выходил на проектную мощность. Директор поручил исследовать проблему автору. Но автор – металлург, а металлург – это химик высоких температур. Речь же шла о поиске проектных ошибок да еще и неметаллургического цеха. Автор попытался отказаться, но директор был краток: «Мне некому больше поручить». Пришлось найти ошибки и коэффициент снижения мощности для подобных цеховых схем. Профессиональные проектанты оплевали работу автора как могли, по-другому и быть не могло. Но в следующем проекте (с подобной схемой) уже учли коэффициент, предложенный автором. Впрочем, дело не в этом.

Именно в ходе этого исследования автор понял, что методы исследований универсальны, их можно применять во всех отраслях жизни – от экономики до воспитания детей. (Кстати, об исследовании воспитания детей была первая публицистическая статья автора, которую так и не опубликовали, хотя автор, обладая врожденным хохлацким упорством, посылал ее куда только мог в течение трех лет.) Между тем страна тогда действительно входила в застой, и работнику промышленности, пожалуй, это было обиднее, чем остальным. Если японцы могут, то почему мы нет?! Естественно, автор занялся исследованием бюрократизма, пока не натолкнулся на то, что и следует назвать истинной причиной застоя. Но об этом в книге.

В то же время все шло своим чередом. Автора регулярно повышали в должности, даже раньше, чем он этого ожидал. Он работал исследователем, внедрял полученные результаты, писал статьи, публиковался в научно-технических журналах, изобретал... Однако вскоре не по своей воле изменил профессию – стал замом директора по коммерции. В его ведение отошла самая собачья работа в нашей экономике – снабжение и другая, тоже не подарок, – работа с МПС. Затем автор стал замом по экономике, как раз накануне того, как правительства стали экономику уничтожать.

На этих должностях автор увидел все щели советской экономики, заглянул во все ее уголки. Ему приходилось не только успокаивать собравшихся бастовать рабочих, но доходить до приемной Н.И.Рыжкова, решать вопросы у Президента Казахстана, отчитываться в ЦК, обкоме и горкоме, отстаивать в суде невиновность своих людей (да и свою тоже), давать взятки прямо и косвенно там, где их надо было дать. Кроме того, не надо забывать, что 15 лет автор вплотную работал с теми, кого называют советскими учеными. Человека несведущего звание «академик» повергнет в священный трепет, но автор-то знает, что это такое.

Разумеется, автора можно считать парнем из захолустья, но по долгу службы он бывал, и неоднократно, в Чехословакии, Югославии, Италии, Швейцарии, Франции, Люксембурге, Швеции, Германии, Японии, Южно-Африканской Республике. Нельзя сказать, что он понял, как там люди живут. Для этого надо изрядно пожить в их шкуре. Но он бывал не только в магазинах, а и на заводах, видел, как они работают, как строят, как содержат свои страны, был в домах, видел быт, расспрашивал как мог и где мог. Жил и в очень скромных гостиницах, и в шикарных, а что касается развлечений, то отведал такие, которые и на Западе мало кто пробовал, например, пытался в рулетку разорить центральный игорный дом в Монте-Карло и, наверное, разорил бы, если бы деньги так быстро не кончились. (Принимающая фирма выдала 100 долларов специально для игры, это входило в культурную программу.) Или такое экзотическое развлечение — сафари в Южной Африке.

Автор пишет об этом не затем, чтобы поразить чье-то воображение, а чтобы читатель понял – книга написана не тем, кто что-то слышал или читал. Нет, автор не только слышал и читал, он довольно много видел, пробовал, делал.

По мере продвижения исследования принципов управления, автор начал писать статьи уже не в специальные, а в общественно-политические издания. Сказать, что автора не печатали, нельзя. Его печатала и имеющая в те времена абсолютную власть «Правда», интеллектуальный «ЭКО», и желтый, как канарейка, но в то время многотиражный «Огонек», и красная «Молодая гвардия».

Почти все редакции печатали автора, судя по всему, как человека бывалого. То есть из его работ печатались вызывающие у редакции интерес факты, а вот предложения зачастую отсекались. Но автор никогда не писал собственно критических материалов, он терпеть не может критиканов. И хоть критика в его работах всегда была, на ней обязательно строилось предложение. Оно-то и оставалось за кадром. Автор решил -пора с этим кончать, пора написать книгу, в которой бы хватило места и его предложениям. Он заранее благодарит читателя, что тот взялся прочесть этот непростой детектив. И парадокс: автор будет огорчен, если читатель слепо поверит в то, что здесь написано.

Автор – не Будда и не Христос, он сочтет браком свою работу, если ему просто поверят. Он писал, чтобы ее поняли. Причем опять же не его самого, а те законы, которые он описал.

Еще одна просьба. Первая часть работы для многих будет нудноватой – все-таки теория, а у многих от одного этого слова скулы сводит от скуки. Автор долго мучился вопросом: не убрать ли ее вообще? Не оставить ли ее специалистам? Но тогда остальные части этой книги подвиснут в воздухе – будет не понятно, почему автор рассматривает вопрос именно с таких позиций и почему уверенно ведет читателя к таким выводам. Если все-таки эта часть будет кому-то непонятной, то ни в коем случае не пеняйте на свою глупость – пеняйте на мою. Ведь это я ставил себе задачу объяснить то, что случилось с нами, и если вы не поняли, если показалось не интересно, то это у меня не хватило ума. Просмотрите эту часть и двигайтесь дальше.

В добрый путь.