Путешествие мсье Перришона

Гостиная у Перришонов в Париже. В глубине – камин; в углу слева – входная дверь; в углу справа – дверь в другую комнату; слева – дверь в столовую; посредине – столик на одной ножке, перед ним – ковер; справа от столика – кушетка.

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Жан один.

Жан (вытирает пыль с кресел). Без четверти двенадцать… Сегодня мсье Перришон должен вернуться из путешествия вместе с мадам и мадемуазель… Кажется, так написано в письме, которое я вчера получил… Да вот оно. (читает.) «Гренобль, 5 июля. Мы приедем в среду, седьмого июля, в полдень. Жан должен убрать комнаты и повесить занавеси». Сделано. «пусть он скажет Маргарите, кухарке, чтоб она приготовила нам обед. Пусть поставит кастрюлю на огонь… Положит туда чего-нибудь не слишком много. Поскольку мы давно не ели морской рыбы, хорошо бы небольшую камбалу, только свежую… Если камбала чересчур дорога, пусть сварит кусочек телятины». Мсье может приезжать… Все готово… Газеты, письма, визитные карточки – все разложено… Да, только бы не забыть: сегодня утром, чуть свет, приходил какой-то неизвестный господин… Сказался майором… Велел передать, что зайдет еще раз.

Звонят у входной двери.

Звонят! Это мсье: узнаю его руку!..

СЦЕНА ВТОРАЯ

Жан, Перришон, мадам Перришон, Анриетта. Все трое входят с саквояжами и картонками.

Перришон. Жан!.. Это мы!

Жан. Ах, мсье! Мадам! Мадемуазель!.. (берету них вещи.) Перришон. До чего же приятно вернуться домой, видеть свою мебель, посидеть на ней! (садится на кушетку.)

Мадам Перришон (садится в кресло слева). Мы еще неделю тому назад могли бы вернуться…

Перришон. Но быть в Гренобле и не повидать дарителей! Если б не они, мы, конечно, приехали бы раньше… (Жану.) Была какая-нибудь почта для меня?

Жан.Да, мсье… Все тут на столе.

Перришон (берет визитные карточки). Сколько народу к нам приходило! (читает.) «Арман Дерош»…

Анриетта (радостно). Ах!..

Перришон. «Даниэль Савари» – храбрый молодой человек! «Арман Дерош»… «Даниэль Савари» – приятный молодой человек! «Арман Дерош»…

Жан. Эти два господина каждый день справлялись, когда вы вернетесь.

Мадам Перришон. Тебе придется отдать им визит.

Перришон. Ну конечно, я схожу… К этому храброму Даниэлю!

Анриетта.А к господину Арману?

Перришон. К нему я тоже схожу… Потом. (встает.)

Анриетта (Жану). Помоги мне отнести эти картонки в комнату.

Жан. Слушаю, мадемуазель. (оглядывает Перришона.) По-моему, мсье пополнел. Сразу видно, что путешествие было приятное.

Перришон. Великолепное, мой друг, просто великолепное! Ах да, ты же не знаешь: я спас человека!

Жан (недоверчиво). Вы, мсье? Ну и дела! (выходит вместе с Анриеттой вправо.)

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Перришон, мадам Перришон.

Перришон. Что значит – «ну и дела»! Он просто осел, скотина!

Мадам Перришон. Теперь мы вернулись, и я надеюсь, ты, наконец, примешь решение… Нельзя дольше тянуть, надо же что-то сказать этим молодым людям, а то два жениха в одном доме – это, пожалуй, слишком!..

Перришон. Мое мнение не изменилось: мне больше нравится Даниэль!

Мадам Перришон. Но почему?

Перришон. А я и сам не знаю… По-моему, он более… словом, он мне больше по душе, этот молодой человек!

Мадам Перришон. Но его приятель – он же спас тебе жизнь!

Перришон. Ну спас! Заладила одно и то же!

Мадам Перришон. Что ты имеешь против него? Он из почтенной семьи, положение у него отличное…

Перришон. Господи, да ничего я против него не имею… Я нисколько не в претензии на этого мальчика!..

Мадам Перришон. Только этого недоставало!

Перришон. Но уж больно он много воображает!

Мадам Перришон. Он?!

Перришон. Ну конечно… У него и тон какой-то покровительственный… И манеры… Словом, он всем своим видом дает понять, что оказал мне великую услугу.

Мадам Перришон. Но он ни словом об этом не обмолвился!

Перришон. Знаю! А какой у него вид? Так, кажется, и слышу, как он говорит: «гм… Если бы не я!» в конце концов, мне это просто надоело. А вот другой…

Мадам Перришон. Другой без конца твердит тебе: «Гм.. Если бы не вы!.. Гм! Если бы не вы!..» Это тешит твое тщеславие… и поэтому… поэтому ты и предпочитаешь его.

Перришон. Мое тщеславие? Пожалуй, я вправе быть тщеславным!

Мадам Перришон. Ого!

Перришон. Да, мадам! Человек, который рисковал жизнью ради спасения ближнего, может гордиться собой… Но я предпочитаю хранить скромное молчание – черта, весьма характерная для человека по-настоящему храброго!

Мадам Перришон. Но это не мешает господину Арману быть…

Перришон. Анриетта его не любит… Она не может любить господина Армана.

Мадам Перришон. Откуда тебе это известно?

Перришон. Ну, я так думаю…

Мадам Перришон. Можно это выяснить: давай спросим у нее… И остановим свой выбор на том, кто ей больше по душе.

Перришон. Идет… Только не смей на нее влиять!

Мадам Перришон. Да вот и она сама.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Перришон, мадам Перришон, Анриетта.

Мадам Перришон (дочери, которая только что вошла в комнату). Анриетта, дорогая моя девочка… Мы с папой хотим серьезно поговорить с тобой.

Анриетта. Со мной?

Перришон. Да.

Мадам Перришон. Ты уже в таком возрасте, когда девушки выходят замуж… Два молодых человека просили у нас твоей руки… Оба кажутся нам партией вполне подходящей… Но мы не хотим принуждать тебя и решили предоставить тебе полную свободу выбора.

Анриетта. Как это?

Перришон. Полную и абсолютную…

Мадам Перришон. Один из этих молодых людей – Арман Дерош.

Анриетта. Ах!..

Перришон (поспешно). Не смей на нее влиять!

Мадам Перришон. Другой – Даниэль Савари…

Перришон. Прекрасный молодой человек, воспитанный, остроумный. Не буду скрывать: все мои симпатии – на его стороне…

Мадам Перришон. Но ты же сам пытаешься на нее влиять!..

Перришон. Нисколько! Я просто констатирую факт! (дочери.) Ну вот, теперь тебе все известно: выбирай…

Анриетта. О господи, это так трудно… Я согласна за любого, которого вы мне назовете…

Перришон. Нет-нет! Решай сама!

Мадам Перришон. Да говори же, дитя мое!

Анриетта. Ну, уж раз непременно надо сделать выбор, хорошо. Пусть будет господин Арман!

Мадам Перришон. Вот видишь!

Перришон. Арман? Но почему же не Даниэль?

Анриетта. Ведь господин Арман спас тебя, папа!

Перришон. Опять! Нет, честное слово, это становится просто утомительным!..

Мадам Перришон. Теперь тебе все ясно… Нечего раздумывать…

Перришон. Нет, позволь, мой друг… Отец – это все-таки отец! Я подумаю… Наведу справки.

Мадам Перришон (тихо). Мсье Перришон, это недобросовестно!

Перришон. Каролина!..

СЦЕНА ПЯТАЯ

Те же, Жан, Мажорен.

Жан (кому-то за дверью). Входите!.. Они только что прибыли!

Входит Мажорен.

Перришон. Смотрите-ка, да это Мажорен!

Мажорен (кланяется). Мадам… Мадемуазель… Я узнал, что вы сегодня приезжаете… И вот отпросился со службы, сказал, что надо сделать обход…

Перришон. Дорогой друг, как это любезно с твоей стороны… Ты будешь с нами обедать? У нас на обед камбала…

Мажорен. Ну, это неудобно…

Жан (тихо, Перришону). Мсье… У нас сегодня вареная телятина!

Перришон. А! (Мажорену.) В таком случае отобедаешь с нами в другой раз!..

Мажорен (всторону). Как это понять? Он берет назад свое приглашение? Очень мне нужен его обед! (отводит Перришон а в сторону.)

Дамы усаживаются на кушетку.

Я пришел к тебе по поводу тех шестисот франков, которые ты одолжил мне в день отъезда…

Перришон. Ты их принес?

Мажорен. Нет… Я только завтра получу дивиденд по моим пароходным акциям… Точно в полдень…

Перришон. О, можешь не торопиться.

Мажорен. Нет, что ты, я хочу как можно скорее рассчитаться с тобой…

Перришон. Да, чуть не забыл… Я ведь привез тебе сувенир.

Мажорен (садится за круглый столик). Сувенир?! Мне?

Перришон (садится). Когда я проезжал через Женеву, я купил трое часов… Одни для Жана, одни для Маргариты, нашей кухарки… И одни для тебя – с боем.

Мажорен (в сторону). Меня он считает хуже прислуги. (громко.) Ну и что же?

Перришон. Подъезжая к французской границе, перед таможенным осмотром я спрятал их в складки галстука…

Мажорен. Зачем?

Перришон. То есть как это – зачем? Не хотел платить пошлину. Меня спрашивают: «у вас есть что-нибудь недозволенное?» я отвечаю – нет. И только сделал какое- то движение, как твои чертовы часы зазвонят: динь-динь- динь!

Мажорен. Ну а дальше?

Перришон. Ну а дальше меня, что называется, поймали с поличным… И отобрали все…

Мажорен. Как же так?

Перришон. Да так. Была ужасная сцена: я обозвал таможенника «громилой», а он сказал, что я еще о нем услышу… До сих пор неприятно вспоминать… А какие часы для тебя были – просто прелесть.

Мажорен (сухо). Все равно я бесконечно благодарен тебе за них. (в сторону.) Точно он не мог заплатить пошлину… Этакая скареда!

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Те же, Жан, Арман.

Жан (объявляет). Мсье Арман Дерош!

Анриетта (бросает работу). Ах!

Мадам Перришон (встает и направляется навстречу Арману). Рады вас видеть… Мы ждали вас.

Арман (кланяется). Мадам… Мсье Перришон…

Перришон. Очень рад!.. Очень рад! (в сторону.) И почему у него всегда такой покровительственный вид?!

Мадам Перришон (тихо, мужу). Представь его наконец Мажорену.

Перришон. Да, конечно. (громко.) Мажорен… Я представляю тебе господина Армана Дероша: мы познакомились с ним во время путешествия.

Анриетта (живо). Он спас папу!

Перришон (всторону). Ну вот! Опять!

Мажорен. Как? Ты был в опасности?

Перришон. Нет… Просто несчастный случай…

Арман. Сущая ерунда. И говорить не стоит.

Перришон (в сторону). Опять этот покровительственный тон!

СЦЕНА СЕДЬМАЯ

Те же, Жан, Даниэль.

Жан (объявляет). Мсье Даниэль Савари!..

Перришон (расплывается в улыбке). А, наконец-то, дорогой друг!.. Милый Даниэль!.. (чуть не опрокидывает столик, бросаясь к Даниэлю.)

Даниэль (кланяется). Мадам… Здравствуйте, Арман!

Перришон (берет его за руку). Идите сюда, я хочу представить вас Мажорену… (громко.) Мажорен, я хочу представить тебе одного из моих добрых… Моих лучших друзей… Мсье Даниэля Савари…

Мажорен. Савари? Из пароходной компании?

Даниэль (кланяется). Он самый.

Перришон. Да, если бы не я, он завтра не мог бы выплатить тебе твой дивиденд.

Мажорен. Почему?

Перришон. Почему? (самодовольно.) Потому, что я спас его, миленький!

Мажорен. Ты? (в сторону.) Да что они – все время только и делали, что спасали друг друга?

Перришон (рассказывает). Дело было на ледяном озере, впереди Монблан – спокойный, величественный…

Даниэль (в сторону). Второй рассказ Терамены!

Перришон. Мы молча брели по узенькой тропинке…

Анриетта (открыв газету). Смотрите, ведь это про папу напечатано в газете!

Перришон. Что такое? Про меня – в газете?

Анриетта. Читай сам… Вот… (протягивает ему газету.)

Перришон. Сейчас вы увидите, что я такое. (читает.) «нам сообщают из Шамуни…»

Все. Интересно!

Все подходят к Перришону.

Перришон (читает) , «…о событии на ледяном озере, которое могло бы иметь самые неприятные последствия… Мсье Даниэль С. оступился и полетел в пропасть – самое страшное, что может случиться с туристом. Присутствовавший при этом мсье Перришон (надеемся, что он не обидится на нас за то, что мы раскрыли его имя) …» то есть как это?! Конечно, не обижусь! «…мсье Перришон, известный парижский коммерсант и отец семейства, движимый неукротимым мужеством, не думая о себе, ринулся в пропасть!..» все это так и было! «…и после многократных попыток наконец вытащил своего спутника. Эта поистине удивительная преданность другу может сравниться лишь со скромностью мсье Перришона, укрывшегося от поздравлений взволнованной и растроганной толпы… Сердобольные люди всех стран будут благодарны нам за то, что мы рассказали об этом поступке!»

Все. Ах!

Даниэль (в сторону). Это мне обошлось в три франка за строчку!..

Перришон (медленно перечитывает последнюю фразу). «сердобольные люди всех стран будут благодарны нам за то, что мы рассказали об этом поступке!» (Даниэлю, очень взволнованно.) Дитя мое!.. Дитя мое!.. Поцелуйте меня!

Целуются.

Даниэль (всторону). Нет, я, вне всяких сомнений, на коне…

Перришон (указывает на газету). Я, конечно, не революционер, но должен во всеуслышание заявить, что печать – штука хорошая! (кладет газету в карман; в сторону.) Велю купить десять номеров.

Мадам Перришон. Послушай, мой друг, а не послать ли нам в газету рассказ о замечательном поступке господина Армана?

Анриетта. Да, конечно! Получилось бы такое милое сочетание!

Перришон (поспешно). Ни к чему! Не могу я вечно занимать газету своей особой…

Жан (входит, держа в руке какую-то бумагу). Мсье…

Перришон. Что тебе?

Жан. Привратник вручил мне для вас вот эту бумагу.

Мадам Перришон. Бумагу?

Перришон. Не бойся! Я еще никому не должен… Только мне должны…

Мажорен (всторону). Это он про меня говорит!

Перришон (читает). «предписание явиться в шестую комнату по вопросу об оскорблении государственного служащего, находившегося при исполнении своих обязанностей…»

Все. О боже!

Перришон (читает) , «…для дачи полиции ответа в связи с заявлением, поданным в бюро французской таможни господином Ашю, сержантом таможенной службы».

Мажорен приободряется.

Арман. Что это значит?

Перришон. Какой-то таможенник отобрал у меня трое часов… Ну, я погорячился… И обозвал его «громилой» и «подонком»!

Мажорен (продолжает сидеть у столика). Это серьезно! Очень серьезно!

Перришон (обеспокоенно). Что?! Что – серьезно?

Мажорен. Оскорбление государственного чиновника, находящегося при исполнении служебных обязанностей.

Мадам Перришон и Перришон. И что же теперь будет?

Мажорен. От двух недель до двух месяцев тюрьмы…

Все. Тюрьмы?!

Перришон. Это меня – в тюрьму? После пятидесяти лет честной и незапятнанной жизни?.. Да чтобы я сел на скамью позора? Никогда! Ни за что!

Мажорен (всторону). Очень хорошо, очень хорошо! Это научит его, как не платить пошлины!

Перришон. Ах, друзья мои, мое будущее разбито!

Мадам Перришон. Успокойся, пожалуйста.

Анриетта. Папа!

Даниэль. Мужайтесь!

Арман. Стойте, я, кажется, сумею вам помочь.

Все. Как?

Перришон. Вы! Мой друг… Мой добрый друг!

Арман (подходит к нему). Я довольно дружен с одним высоким должностным лицом из таможенной администрации… Я повидаюсь с ним… Быть может, удастся уговорить таможенника взять назад свою жалобу.

Мажорен. Гм, думаю, что это нелегко!

Арман. Почему? Ведь вы сказали это не подумав…

Перришон. И как я об этом жалею!

Арман. Давайте мне сюда вашу бумажку… Будем надеяться на лучшее… Только, пожалуйста, не расстраивайтесь так, мой храбрый мсье Перришон!

Перришон (растроганно берет его за руку). Ах, Даниэль! (спохватывается.) То есть Арман. Обождите, я должен вас поцеловать!

Целуются.

Анриетта (в сторону). Вот и отлично! (радуется вместе с матерью.)

Арман (тихо, Даниэлю). Теперь я – на коне!

Даниэль. А, черт! (в сторону.) Я-то думал, что имею дело с соперником, а натыкаюсь на спасителя!

Мажорен (Арману). Я пойду с вами.

Перришон. Ты уходишь?

Мажорен. Да… (гордо.) Я обедаю в городе. (уходит вместе с Арманом.)

Мадам Перришон (подходит к мужу, тихо). Ну-с, какого ты теперь мнения о господине Армане?

Перришон. О нем? Да это ангел! Сущий ангел!

Мадам Перришон. И ты еще раздумываешь, отдать ли за него свою дочь?

Перришон. Нет, уже не раздумываю.

Мадам Перришон. Наконец-то я узнаю моего мужа! Теперь остается только предупредить Даниэля.

Перришон. Ах, бедный мальчик! Ты думаешь?

Мадам Перришон. А как же! Если ты, конечно, не намерен ждать до тех пор, пока тебя пригласят на обручение.

Перришон. Ну нет!

Мадам Перришон. Я оставляю тебя с ним… Мужайся! (громко.) Ты идешь, Анриетта? (кланяется Даниэлю.) Мсье… (уходит вправо, сопровождаемая Анриеттой.)

СЦЕНА ВОСЬМАЯ

Перришон, Даниэль.

Даниэль (в сторону, грустным тоном). Мои акции явно падают…Если бы я мог… (направляется к кушетке.)

Перришон (в сторону, в глубине сцены). На редкость храбрый молодой человек… Этакая жалость… Но ничего не поделаешь, так надо! (громко.) Дорогой мой Даниэль… Милый мой Даниэль… Мне надо вам сказать кое-что весьма неприятное.

Даниэль (в сторону). Вот оно!

Садятся на кушетку.

Перришон. Вы оказали мне честь, попросив руки моей дочери… Я благосклонно отнесся к этому, но обстоятельства… События… Ваш друг, господин Арман, оказал мне такие услуги…

Даниэль. Я понимаю.

Перришон. Что ни говорите, а ведь он все-таки спас мне жизнь, этот молодой человек!

Даниэль. Допустим, но там же была елочка, за которую вы зацепились.

Перришон. Да, конечно… Елочка… Но она была совсем маленькая, она могла обломиться… И потом, я до нее добраться-то не успел.

Даниэль. Ах вот оно что!

Перришон. И потом… Это еще не все… Ведь сейчас, в эту самую минуту ваш чудесный друг переворачивает небо и землю, чтобы вызволить меня из тюрьмы… Я обязан ему честью… Честью…

Даниэль. Мсье Перришон, чувство, которое движет вами, слишком благородно, и я умолкаю…

Перришон. Ну конечно! И вы на меня не сердитесь, правда?

Даниэль. Я помню лишь вашу храбрость… Жертву, на которую вы ради меня пошли…

Перришон (берет его за руку). Ах, Даниэль! (в сторону.) Просто удивительно, до чего я люблю этого мальчика!

Даниэль (встает). Поэтому, прежде чем расстаться с вами…

Перришон. Что такое?

Даниэль. Прежде чем расстаться с вами…

Перришон (встает). Как? Вы расстаетесь со мной? Вы? Но почему?

Даниэль. Я не смогу посещать ваш дом, не компрометируя вашу дочь… И к тому же это будет мучительно для меня.

Перришон.Ну, знаете ли! И это говорите вы, единственный человек, которого я спас!

Даниэль. О, но ваш образ будет всегда передо мной! У меня возникла одна идея: я решил изобразить на полотне героическую сцену на ледяном озере – так, как она запечатлелась в моем сердце.

Перришон. Вы решили заказать картину! И изобразить меня на полотне?!

Даниэль. Я уже обратился к одному из наших знаменитых художников – из тех, что творят на века!

Перришон. На вечность! Ах, Даниэль! (в сторону.) Нет, это просто удивительно, до чего я люблю этого мальчика.

Даниэль. Главное, чтоб было похоже…

Перришон. Вот именно! Я тоже так считаю!

Даниэль. Но вам придется попозировать – раз пять или шесть…

Перришон. Чепуха, мой друг! Я готов позировать пятнадцать, двадцать, тридцать раз! Мне это не составит никакого труда… Мы будем позировать вместе!

Даниэль (поспешно). Нет-нет, я не буду!

Перришон. Почему?

Даниэль. Потому что… Видите ли, мы задумали картину так… Что на ней будет изображен только Монблан…

Перришон (обеспокоенно). Хорошо, а я?

Даниэль. Ну, Монблан и вы!

Перришон. Вот это другой разговор: я и Монблан… Спокойный и величественный… Но послушайте, где же будете вы?

Даниэль. В расселине… В самом низу… Видны будут только мои руки, сведенные судорогой и взывающие о помощи…

Перришон. Какая великолепная картина!

Даниэль. Мы выставим ее в музее…

Перришон. В версальском?

Даниэль. Нет, в парижском…

Перришон. Ах да… На выставке!..

Даниэль. И сделаем в каталоге надпись…

Перришон. Нет-нет. Никакой рекламы, никакого шума! Просто перепечатаем статью из моей газеты… «нам сообщают из Шамуни…»

Даниэль. Это будет немножко суховато.

Перришон. Ничего… Мы ее подправим! (пылко.) Ах, Даниэль, друг мой!.. Дитя мое!..

Даниэль. Прощайте, мсье Перришон!.. Мы не должны больше видеться…

Перришон. Нет, это невозможно! Это немыслимо! Эгот брак… Ведь еще ничего не решено…

Даниэль. Но…

Перришон. Оставайтесь! Я так хочу!

Даниэль (всторону). А дела-то мои не так уж плохи!

СЦЕНА ДЕВЯТАЯ

Те же, Жан, майор Матьё.

Жан (объявляет). Мсье майор Матьё!

Перришон (удивленно). Это еще кто?

Майор (входит). Извините, господа, я вам, возможно, помешал.

Перришон. Нисколько.

Майор (Даниэлю). Я имею честь говорить с господином Перришоном?

Перришон. Это я, мсье.

Майор. А-а!.. (Перришону.) Мсье, вот уже двенадцать дней, как я вас ищу. В Париже уйма Перришонов – мне пришлось побывать у доброго десятка… Но человек я упрямый…

Перришон (указывает ему на стул слева, у круглого столика). Вы хотите мне что-то сообщить? (садится на кушетку.)

Лицо Даниэля проясняется.

Майор (садится). Это еще неизвестно… Сначала разрешите мне задать вам один вопрос: это вы месяц тому назад были на ледяном озере?

Перришон. Да, мсье, я лично! И, мне кажется, имею право гордиться этим!

Майор. Значит, это вы написали в книге для путешественников: «майор – хам»?

Перришон. Как! Это вы и есть?..

Майор. Да, мсье, собственной персоной!

Перришон. Очень рад!

Оба многократно раскланиваются.

Даниэль (в сторону, опечаленный). А, черт, горизонт омрачается!..

Майор. Мсье, я не любитель ссор и не забияка, но мне не нравится, когда в книгах для путешественников в гостиницах рядом с моим именем стоят такие эпитеты…

Перришон. Но вы же первый сделали запись, мягко говоря, резковатую!

Майор. Я? Я просто констатировал, что у скал вокруг ледяного озера нет головы, а потому и нет макушки, только есть верхушка, – посмотрите в словаре…

Перришон. Ну, знаете ли, мсье, не вам исправлять мои мнимые ошибки! Какое вам до этого дело?

Оба встают.

Майор. Извините, но французский язык для меня – все равно что любимый соотечественник… Хорошо воспитанная элегантная дама – правда, излишне строгая… Впрочем, вам это известно лучше меня.

Перришон. Мне?

Майор. И, встретив эту даму за границей, я не допущу, чтобы кто-либо забрызгал грязью ее платье. В этом – мой долг рыцаря и соотечественника.

Перришон. Что это, мсье, уж не собираетесь ли вы меня поучать?

Майор. Ну что вы, я далек от этой мысли…

Перришон. Тем лучше! (в сторону.) Он отступает.

Майор. Но, не желая вас поучать, я все-таки пришел самым вежливым образом просить у вас объяснения.

Перришон (в сторону). Матьё?! Да никакой он не майор, все врет.

Майор. Одно из двух: либо вы продолжаете упорствовать…

Перришон. Не желаю я слушать эти ваши рассуждения. Вы, может быть, думаете запугать меня? Мсье… Я доказал свою храбрость, слышите? И вам я тоже это докажу…

Майор. Каким же образом?

Перришон. На выставке… В будущем году…

Майор. Нет, позвольте… Я не могу ждать так долго… Короче говоря, перехожу к делу: берете вы свои слова обратно или нет?

Перришон. И не подумаю!

Майор. Берегитесь!

Даниэль. Мсье Перришон!

Перришон. И не подумаю! (в сторону.) У него и усов-то нет.

Майор. В таком случае, мсье Перришон, я буду иметь честь ждать вас в полдень с моими секундантами в лесу Мальмезона[2]…

Даниэль. Майор, на одно слово!

Майор (повеселев). Мы будем ждать вас у сторожки.

Даниэль. Но, майор…

Майор. Тысячу извинений… У меня свидание с обойщиком: надо выбрать обивку, мебель… До завтра… В полдень… (кланяется.) Господа, честь имею. (уходит.)

СЦЕНА ДЕСЯТАЯ

Перришон, Даниэль, потом Жан.

Даниэль (Перришону). Ну и круты же вы, однако! Да еще с майором!

Перришон. Это он-то майор? Да что вы! Разве настоящие майоры станут заниматься исправлением ошибок во французском языке?

Даниэль. Не важно. Необходимо все выяснить, расспросить… (звонит в звонок у камина.) Надо же знать, с кем имеешь дело.

Жан (входит). Мсье?

Перришон (Жану). Зачем ты впустил этого человека, который сейчас ушел?

Жан. Мсье, он уже приходил сегодня утром… Я забыл отдать вам его карточку…

Даниэль. Ах, его карточку!

Перришон. Давай сюда! (читает.) «Матьё, майор, бывший командир зуавов».

Даниэль. Зуав!

Перришон. Черт возьми!

Жан. Что вы сказали?

Перришон. Ничего! Оставьте нас одних!

Жан уходит.

Даниэль. Нечего сказать, в хорошенькую историю вы попали!

Перришон. Что поделаешь! Погорячился… Такой вежливый человек… Я принял его за ученого нотариуса!

Даниэль. Что же теперь делать?

Перришон. Надо что-то придумать… (вскрикивает.) Ага!..

Даниэль. Что такое?

Перришон. Нет, ничего не придумаешь! Раз я его оскорбил, придется драться. До свидания!..

Даниэль. Куда вы?

Перришон. Привести в порядок кое-какие дела. Вы понимаете…

Даниэль. Но все-таки…

Перришон. Даниэль, когда пробьет час опасности, вы увидите, что я не дрогну! (уходит вправо.)

СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ

Даниэль один.

Даниэль. Нет, это просто немыслимо! Я не могу допустить, чтобы мсье Перришон дрался с зуавом… Тесть мой – человек храбрый. Это я доподлинно знаю. И не пойдет ни на какие уступки… С другой стороны – майор… И все из-за ошибки во французском языке! (думает.) Ну-ка, ну-ка. А что, если мне сообщить куда следует? Ну, нет… А впрочем, почему бы и нет, никто не будет об этом знать, к тому же у меня нет выбора… (берет бювар и чернильницу со стола у входной двери и садится за круглый столик.) Напишем префекту полиции!.. (пишет.) «господин префект… Имею честь…» (пишет.) «в указанном месте должен пройти патруль,..» таким образом судьба вмешается в дело, и честь будет спасена. (складывает и запечатывает письмо, ставит на место чернильницу и бювар.) Теперь надо, чтобы оно было немедленно доставлено… Жан, наверное, где-нибудь здесь! (зовет.) Жан, Жан! (уходит в переднюю.)

СЦЕНА ДВЕНАДЦАТАЯ

Перришон (входит, держа в руке письмо; читает его). «Господин префект, считаю своим долгом предупредить вас, что два безумца намерены скрестить клинки завтра без четверти двенадцать…» я поставил без четверти двенадцать для большей точности: иногда и четверть часа решает дело! «…без четверти двенадцать… В лесу Мальмезона. Встреча назначена у сторожки… Вашему высокому разумению вверена охрана жизни граждан. Один из дуэлянтов – известный коммерсант, отец семейства, преданный закону и пользующийся доброй славой в своем квартале. Примите, господин префект…» и так далее и тому подобное. Если он думает, что я испугался, этот майор!.. Теперь адрес… (пишет.) «очень срочно. Чрезвычайно важно…» вот теперь дойдет… Куда это Жан запропастился?

СЦЕНА ТРИНАДЦАТАЯ

Перришон, Даниэль, потом мадам Перришон, Анриетта, затем Жан.

Даниэль (входит, держа в руке письмо). Просто невозможно найти этого слугу! (замечает Перришона.) О! (прячет письмо.)

Перришон. Даниэль! (тоже прячет письмо.)

Даниэль. Как дела, господин Перришон?

Перришон. Да как видите… Я спокоен, точно бронзовое изваяние! (замечает жену и дочь.) Моя жена, тише! (становится грустным.)

Мадам Перришон (мужу). Друг мой, учитель музыки Анриетты прислал нам билеты на концерт… На завтра в полдень.

Перришон (в сторону). В полдень!

Анриетта. У него бенефис. Ты пойдешь с нами?

Перришон. Никак не могу, завтра у меня весь день занят.

Мадам Перришон. Но у тебя же никаких дел нет!!!

Перришон. Нет, у меня есть одно дело… И очень важное… Вот спроси у Даниэля.

Даниэль. Очень важное!

Мадам Перришон. С каким серьезным видом это сказано! (мужу.) Что это у тебя лицо вытянулось, точно ты чего-то боишься?

Перришон. Я? Боюсь?! Вот вы увидите, как я буду драться!

Даниэль (в сторону). Ай!

Мадам Перришон. Драться?

Перришон (всторону). А, черт! Как это у меня вырвалось?

Анриетта (подбегает к нему). Дуэль!.. Папочка!..

Перришон. Да, моя девочка, я не хотел тебе говорить, но как-то у меня вырвалось: твой отец будет драться!

Мадам Перришон. Но с кем?

Перришон. С командиром второго зуавского!

Мадам Перришон и Анриетта (в испуге). О господи!

Перришон. Завтра в полдень, в лесу Мальмезона, близ сторожки.

Мадам Перришон (подходит к нему). Но ты с ума сошел!.. Ведь ты же – буржуа!

Перришон. Мадам Перришон, я осуждаю дуэли, но бывают обстоятельства, когда честь вынуждает поступать так, а не иначе! (в сторону. Глядя на письмо, которое держит в руке.) Куда это запропастился Жан?

Мадам Перришон (в сторону). Нет, это невозможно! Я этого не вынесу. (направляется к столику в глубине и пишет, читая текст.) «господин префект…»

Жан (входит). Обед подан.

Перришон (подходит к Жану, тихо). Это письмо отнесешь по адресу… Очень срочно! (отходит в сторону.)

Даниэль (тихо, Жану). Это письмо отнесешь по адресу, очень срочно. (отходит в сторону.)

Мадам Перришон (тихо, Жану). Это письмо отнесешь по адресу… Очень срочно.

Перришон. Идемте к столу!

Анриетта (в сторону). Надо предупредить господина Армана. (уходит направо.)

Мадам Перришон (Жану, прежде чем уйти.) Тсс!

Даниэль (так же). Тсс!

Перришон (также). Тсс!

Все трое уходят.

Жан (один). Что за чертовщина? (читает адрес поочередно на каждом из трех писем.) «мсье префекту…». «мсье префекту…». «мсье префекту…». (удивленно и обрадованно.) А они, оказывается, все адресованы в одно место!