Путь к Горе Дождей

XXII

Маммедэйти был внуком Гуипаго и потому обычно хранил достоинство. Но, знаете ли, как-то раз и он потерял терпение. Вот как это было: на выгоне паслось несколько лошадей, и Маммедэйти хотел выпустить их наружу. Изгородь шла по кругу, и ворота были только одни. Места внутри было достаточно. Никак ему не удавалось выгнать лошадей вон. Один конь верховодил другими, и каждый раз как их подгоняли к воротам, он поворачивал и изо всех сил мчался обратно. Ну, так продолжалось долго, и Маммедэйти взорвался. Вбежал он в дом, схватил лук со стрелами. Кони скакали цепью, и он выстрелил в главного буяна. Только он промахнулся, а стрела вошла глубоко в шею другой лошади.

*

Зимой с 1852-го на 53-й год юноше из племени поуни, пленнику кайова, удалось бежать. Он увел с собой особенно ценную охотничью лошадь, известную в округе под кличкой Гуадал-тсейу – Малыш Каурый. То было самое памятное событие зимнего года. Потеря такой лошади явилась тяжким испытанием.

**

Много лет назад в амбаре хранился короб с костями, и я часто ходил поглядеть на них. Позже их, должно быть, кто-то выкрал. То были кости лошади, которую Маммедэйти звал – Малыш Каурый. Был он низкорослым, глядеть-то не на что, рассказывали мне, да только лучший бегун во всем том краю. Белые люди, как и индейцы, издалека приходили, чтобы потягаться, выставив против него лучших своих коней, но тот никогда не проигрывал скачек. Часто думал я об этой каурой лошади. Порой, казалось мне, я постигал, как может статься, чтобы один человек пожелал сохранить даже кости коня, а другой – украсть их.

Стрела вошла глубоко в шею.