Путь самурая

Глава 13

Селение, находившаяся на плодородной долине не отличалось от крестьянских деревень, которые часто встречались в Каи. За исключением одного — деревня местных была окружена частоколом.

Подобными мерами защиты крестьяне не пользовались. И дело было не в том, что во время вторжения врага, угроза полностью отсутствовала. Столь явные защитные меры зачастую вызывали негативные последствия, со стороны захватчиков самураев. Сражаться на поле брани с воинами одно, куда как тревожно воевать еще с мятежными крестьянами. Да и по правде говоря, селения, защищенные самими крестьянами давали пищу для размышления правящим даймё тех земель. Бесспорно, в этом они могли разглядеть угрозу своей власти…

Но как бы там ни было, шедший густой дым со стороны деревни подчеркивал, что частоколы на этот раз не смогли должным образом помочь жителем долины. Пожалуй, находись деревня на возвышенном месте, местные могли бы увидеть приближение врага. Увы, земля была ровной, очень пригодной для посева, но притупляющей чувство осторожности.

Подобраться ближе к селению незамеченными, воинам Такеды не составило труда. Не ожидавшие скорого вмешательства, враги пользовались положением захватчика, попутно сжигая и убивая жителей, успевая попользоваться несчастными представителями женского пола, которые не успели укрыться в главной усадьбе.

Воинственные выкрики воинов Канске буквально застали врасплох врага. Столкновение с захватчиками нельзя назвать полноценным боем. Предавшись насилию и грабежу, они, так или иначе, не сумев оказать должного сопротивления, вскоре были сметены.

К тому же, услышав грозные выкрики и видя, что положение кардинально изменилось, спасавшиеся за стенами усадьбы внесли свою лепту, не щадя бывших пленителей.

Тела убитых врагов лежали на улице, словно куча мусора. Успевшие укрыться за стенами крестьянских домов воины, смогли выиграть незначительное количество времени, покуда смерть всё-таки не настигнет их. А в том, что расплата настанет незамедлительно, Канске не сомневался. Слишком уж вымученные лица были у жителей, таскавшиеся дрова к тем домам, где засели враги.

Выкуривать неудавшихся захватчиков, никто не собирался. Намерения жителей были ясны стратегу, тех просто хотели сжечь заживо, благо дома в деревне находились друг от друга на некотором расстоянии.

Бедолаг, которые попытаются вырваться из пелены пламя, ждало острие меча…

— Хендо, прикажи нашим воинам, чтобы они взяли живьем парочку врагов, — бросил Канске, бросая взгляды в сторону лежавших трупов.

Хендо, бывший крестьянин, был полностью верен Канске. Ведь не каждому воину асигару улыбается удача, стать самураем, особенно за короткое время.

Над лежавшими трупами уже роились мухи. Разложение еще не успело стать характерным, но не было сомнения в том, что острый запах вскоре окутает деревню. Отмечая эту мысль, парень слегка изумился. Изумился тем, что вид трупов больше не вызывает противоречивые чувства.

Война сделала свое, и теперь Канске никогда уже не будет прежним. Наивные и прощающие врагов не проживут долго в эту эпоху. Парень знал, что здесь, это утверждение верно, как ни что другое. Но от этого становилась грустно…

— Канске, взгляни-ка на это…

Возникшая перед стратегом словно из под земли, Санада Нобуцуна, держала в руках сасимоно, который был не чем иным, как отличительным флажком, вкрепляющийся на спинной части самурайской кирасы. Доспехи же самой ученицы в некоторых местах были запачканы кровью.

Застывшая кровь на древке копья утверждали парня в мысли, что кровь отнюдь не принадлежала Санаде Нобуцуне.

Тем временем, девушка озабоченная своими мыслями, чуть ли не впихнула в лицо парня, принесенное сасимоно. На сасимоно было нарисовано некое подобие круга, но из лепестков. Будучи далекий от геральдики и знания самурайских эмблем, Канске недовольно нахмурился.

— Ну и что? Ты узнала, какой клан нам противостоит, по этому рисунку? — привлек внимание Нобуцуны к себе.

— Нет. Но послушай. Самурайских эмблем существует предостаточно, но одинаковых среди них ни сыскать. А эта, очень уж напоминает собой эмблему клана Фудзивара…

Среди самурайских кланов, немногие могли похвастаться, что их род является одним из древнейших родов страны. Воспетые в эпосах и ставшие чуть ли не легендарными, два рода были почитаемые всеми населениями, это род Минамото и Тайра. Но род Фудзивара по могуществу не уступает даже им. Самой характерной чертой этого клана было то, что они могли решать, казалось бы, не решаемые задачи, которую так часто ставила перед смертными сама Судьба.

Мысль о том, что им будет противостоять могущественный клан, как то не улучшало настроение. Канске прекрасно понимал, пять тысяч пехотинцев и несколько сотен всадников, эта не та сила, с которой обычно завоевывают провинции.

— Ты думаешь, что клан Фудзивара…

— Нет, сами Фудзивара могут и не быть нашими врагами. Но нельзя исключать, что мы столкнемся с их вассалами или родней…

На взгляд парня, Нобуцуна играла словами. Ведь война с вассалами или родней все равно считалась войной против них, хотя и оставляла пространство для маневра в переговорах.

— Зачем гадать, скоро хозяева сами расскажут нам обо всем, — заметил Канске.

Дошедший запах свежей гари подтолкнул к мысли, что местные всерьез взялись за месть, заживо сжигая запертых в домах воинов врага.

— Какие же они глупцы, — недовольно высказалась Нобуцуна, забыв на минуту о тревожных думах.

— Ты считаешь, что было бы разумней оставлять их в живых? — неподдельно удивился Канске. Дело в том, что Санада Нобуцуна, будучи истинным самураем, придерживалась логики, которая иной раз бывала ему не подвластна. К тому же, Канске уже довольно давно убедился, что его ученица не страдала чувством милосердия, тем более к врагам.

— Не смеши меня, оставлять лишние рты, которые готовы в удобном случае перегрызть тебе глотку?! — рассмеялась девушка, будто подумав, что её учитель выдал хорошую шутку.

Канске в свою очередь вторил смеху ученицы, смеясь больше над собой, над своей наивностью.

— Надо было подождать снаружи, покуда голод не сделает свое дело. Теперь же, им придется заново строить свои дома. Хотя ожидание заняло бы довольно долгое времени, — сказала Нобуцуна, будто речь шла вовсе не о живых людях.

— Господин, вас ожидают в усадьбе, — быстро проговорил запыхавшийся Нитто.

Канске дал некоторое время, чтобы местные хозяева смогли привести в надлежащий вид если и не деревню, то хотя бы усадьбу. Добрая воля стратега не должна была укрыться от лидеров общины. Ведь, по сути, парень показывал, что, несмотря на ситуацию, он считал их равными себе союзниками.

Никогда нельзя быть уверенным, как отреагируют люди. Если на одной чаше весов стояла благодарность за спасение, то в другой чувства стыда, граничащая с унижением. Сложно было сказать, какая именно эмоция возьмет вверх.

Канске, будучи верным себе, не собирался рисковать, когда риска можно было избежать. К тому же, судя по тому как яро приняла община его предложение, можно было сказать, что он не прогадал.

— Нобуцуна, ты отправила вести нашим всадникам? — спросил Канске, по дороге к усадьбе.

Усадьба, хоть и была построена в основном из дерева, но по масштабности напоминала собой замок какого-нибудь лорда. Было не удивительно, что захватчики не смогли с ходу завладеть ею.

— Да. А так же отправила вестника принцессе Ю…

На слова своей ученицы, Канске ей улыбнулся. Тем самым показывая свою признательность. Ведь это было его заботой, думать обо всех воинах. Нет, воинам в лагере ничего не угрожало. Но находясь в неведении, они могли наворотить много дел…

По мере приближения к усадьбе, трупы виднелись все чаше. Частокол деревни сыграл злую шутку, так как в основном из-за него многие воины врага не смогли убежать. Конечно, спрятанная конница настигла бы их в миг, но так хоть у них были бы шансы на спасения.

Застигнутые врасплох, враги могли продать жизни подороже, если бы не удар, последовавший со стороны усадьбы. В добавок к этому, захватчики должны были отражать атаку с двух сторон, будучи неорганизованными, зачастую занятыми грабежом и разбоем, напрочь забыв о дисциплине и порядке.

— Ученица, прикажи остальным воинам расчистить деревню от трупов…

— Не стоит утруждать ваших воинов. Мы сами расчистим улицы, еще до наступления сумерек. Если бы не вы, мои сородичи бы украшали улицу сегодня, — искренне сказал Нитто.

Кивнув ему в ответ, Канске вдруг замер. Его спутники тут же заметили это, однако, парень не стал объясняться и продолжил идти, будто ничего и не было. Слова Нитто он принял как должное. Его беспокоило то, что на трупах были отнюдь не простые доспехи. Металлические пластинки мерцали на солнце, даже среди асигару. Тогда как асигару Такеды были защищены не лучше, накидкой сделанной из бамбука и дерева. Конечно, бамбук, наложенный слоем облегал тело крепким панцирем. Но, тем не менее, данная защита была не идеальной.

Быстрого взгляда было достаточно, чтобы понять, что к счастью защита вражеских асигару не сильно отличались. Использовать металл для защиты крестьян-асигару враги тоже не могли себе позволить. Однако, у некоторых асигару встречались пластинчатые наручни, которые были не очень популярны среди самураев, но, тем не менее, являлись атрибутикой самурайских доспехов.

Казалось бы, что это могло менять? Возможно, на первый взгляд все выглядело довольно безобидно, но это уже показывала степень готовности и могущества противника. Ведь в битвах в основном участвуют асигару. При сражениях равных по умению противников, зачастую выходить победителем тот, у кого лучше оружие и доспехи…

Усадьба оправдала все ожидания. Массивные, деревянные стены были высоки, а вокруг стен был вырыт ров. Что уже показывало сходны черты усадьбы с замком феодала. Пожалуй, усадьба, да и само селение в будущем могли стать опорным пунктом для общины. Ну а пока, то будущее все ещё хрупко, о чем свидетельствовали свежие следы от проделанных атак неудавшихся захватчиков.

Внутренний двор был прост, без всяких излишеств и намека на пруды и сады, которые в свою очередь можно было увидеть за стенами крепостей.

Следуя за Нитто, Канске успевал вглядываться в лица жителей усадьбы и их слуг. Те в свою очередь сильно раскланивались, доставая чуть ли не до пола, увидев стратега и его ученицу.

— Это он…

Слышалось им в след, отчего парня пробирал холодный озноб.

В глубине души назревала чувство, что местные видели в их приходе и помощи совсем не то, что было на самом деле. В войске Такеды и в частности в нем самом, они могли разглядеть ту действительность, что согласовалась с их верованием. Лишь теперь Канске начал понимать, что община будет искать признаки вмешательство бога, Хатимана. Это конечно не было критично, но уже сама мысль о непредсказуемости общины, как то не помогало чувствовать парню себя более уверенно.

Нобуцуна в свою очередь никак не выражало озабоченность происходящим. Девушка тщательно запоминала дорогу в усадьбе, чтобы использовать эти знания в случае чего…

Главный зал усадьбы полностью копировал залы даймё. Тридцать самураев, разделившись на равное число, сидели по обе стороны в ряд, друг против друга, образуя свободное место, что вела прямиком к лорду клана Ямамото.

При приближения к лидеру клана, сидевшие неподвижно самураи кланялись настолько низко, насколько это было возможно, показывая тем самым глубокое уважение. Если Канске от этого чувствовал неловкость, то Санада Нобуцуна принимала как должное.

Обычно, за лордами кланов в зале висели эмблемы главенствующего рода, сделанные из дерева и покрашенные лаком. При мирных переговорах, доспехи князя стояли позади него, подчеркивая тем самым мирные намерения.

Но за спиной лорда стояла выкованная из камня скульптура. Скульптура была сделана грубо, и возможно когда то стояла над алтарем и перед ней преклонялись. Хотя, подумал Канске, ему, наверное, все еще преклоняются.

Каменное изваяние смотрело недобро, грозно хмуря брови. Воинственные вид и держащие оружие ручище, свидетельствовали о том, что скульптура была образом бога войны, Хатимана.

Лорд клана Ямамото сидел в центре. По обе стороны от него, замыкая ряд самураев, сидели старцы-советники. Молодой послушник Нитто поклонившись, сразу занял свое место за лидерами общины. Никто ни из пришедших, ни сидевших воинов не нарушил тишину, будто ожидая, кто начнет первым.

— Клан Ямамото и последователи истинной веры, приветствуют вас, — начал лорд клана, всматриваясь в лица своих гостей.

Самурайские кланы щепетильно относятся к этикету и церемониальным традициям. В важных переговорах не было местам представителям других сословии. И пожалуй, стаявшая гордо перед лордом девушка-воин, изумилась, увидев преклонных старцев, которые явно не были самураями.

В отличие от неё, гость, который бесспорно был важен, не показал своих эмоции. Его взгляд прошелся по каждому из них, и лишь затем остановился на нем, на Кирихаре, лорде клана Ямамото.

Клан Ямамото был почитаем монахами истинной веры за то, что держался прямого пути, указанного самим Хатиманом. Клан и община издавна отражали нападение врагов вместе, и уже успели сплотиться в единое целое. Не было различии между общиной и самурайским родом, пожалуй, в этом было их сила. По крайней мере, сам Кирихара был убежден в этом.

Лорд знал кто перед ним, но этикет требовал от них, чтобы каждый представился перед беседой. Вместо ответа, ожидавшего скорее от гостя, нежели от девушки, на приветствие ответила последняя:

— Я, Санада Нобуцуна ученица господина Канске и наследница клана Санады, приветствую вас.

В том время, как остальные приводили усадьбу в порядок, Кирихара успел расспросить Нитто о войске и о Канске. Из-за спешки и суеты, лорд не удосужился узнать, кем были помощники стратега дома Такеда.

Клан Ямамото был выходцем из земель Синано. В те времена, им пришлось бросить земли и спасаться от нашествия другого клана… клана Санады. Несмотря на то, что это было так давно, услышав слова девушки, лорд напрягся.

Кирихара, будучи в преклонном возрасте возглавлял клан Ямамото. Старик с легкой душой отдал бы бразды правления приемнику, но к несчастью все наследники были зарыты в землю…

— Меня зовут Канске Харуюки, стратег дома Такеда…

Тихий голос быстро утонул в тишине.

Сказав это, стратег снял свой грозный шлем. Канске Харуюки оказался довольно молодым воином. Молодым, но если верить молве, весьма искушенным на военной стезе.

— Наслышаны. И должен признать, молва не врала. Ведь наши жизни сегодня полностью зависели от вас…

Понимая, что намечается долгая беседа, парень невозмутимо уселся напротив лорда. Его ученица тут же последовала примеру стратега. Кирихара в свою очередь добродушно усмехнулся. Ведь гость сразу же понял, что община желала узнать о нем побольше. Несмотря на оказанную услугу. Услугу, от которой зависело многое…

— Ну, нам просто повезло. Мы подоспели во время, да и враги оказались беспечны, — ответил стратег доверительно.

— Весьма похвально, что вы приуменьшаете свои заслуги. Но как человек, которого подстерегала опасность, скажу, что клан Ямамото никогда не забудет оказанную помощь.

Разговор шел медленно, не затрагивая нужных тем. Кирихара боялся обидеть гостя, сразу же говоря, заговорив о деле. Как показала время, старик беспокоился напрасно. Ведь и сам стратег жаждал поскорее начать.

— Господин, не могли бы вы просветить нас об этом флажке. Какому клану принадлежит он? — спрашивая это, Нобуцуна показала сасимоно.

Тяжело вздохнув, Кирихаре поведал им, что в провинции Хида было много кланов. Но среди них три клана, заключив тайный союз, начали войну против соседей: Анегакодзи, Мицуги и Эма.

— Это эмблема Мицуги, что является родственным кланом могущественного клана Фудзивара. Род Фудзивара берет свое начало от жрецов нашей веры, но они же первыми предали нас, приняв буддизм.

После того как замолк лорд, старцы общины закивали головой, будто признавая правдивость его слов.

— Можем ли мы надеяться на помощь других кланов? У вас ведь должны быть союзники? — снова задала вопрос Нобуцуна.

— Все не так просто. Подстрекаемый кланом Мицуги, остальные отвернулись от нас. Наши земли находятся в руках врага. Мицуги Ёрицуне захватил все наши военные укрепления.

Услышав это, стратег попросил более развернутый ответ, и старику пришлось попутно рассказать все, что он знал. Парня интересовала абсолютно всё, река и горы, поля и равнины, что изготавливают кланы и чем кормятся.

Боковым зрением Крихара увидел, как улыбались его советники. Ведь это они хотели узнать стратега, но тот в свою очередь узнал больше ихнего.

— Если вы не против, я пришлю своего человека, чтобы вы все это указали на карте, — выдал стратег сразу же, как нависла пауза.

— Хорошо. Но скажи-ка мне вот что, как ты намерен победить союз кланов? Ведь тебе не на что будет опереться.

Кирихара знал, что говорил. Не вернув свои земли и людей, клан Ямамото не мог помочь ново-обретенным союзникам.

— Где есть союз нескольких, там можно посеять семена вражды. Но об этом после. Расскажите мне лучше про Мицуги Ёрицуне. Каков он на деле?

Глаза старика сверкнули, ведь Ёрицуне был заклятым врагом общины. Врагом беспощадным, но столь же умелым. В лице самураев и представителей общины читалось не скрытое любопытство.

Кто бы чтобы не говорил, но посланник Хатимана мог победить Ёрицуне. Даже в столь невыгодном положении. Возможно, бог войны не отвернулся от своих последователей?! Эта мысль повисла в воздухе, дурманя и обволакивая присутствующих. Брошенные взгляды, были полны надежд и отчаяния.

Признавая и будто убедившись в своем, старцы внезапно склонили головы. Нобуцуна ободряюще улыбнулась своему учителю, будто она и не сомневалась, что община его признает.

Кирихара в свою очередь признавал, что стратег на первый взгляд выглядит простовато и от него не веет ощутимой угрозой. Но разве, неожиданный удар не приходится больнее? Не гласят ли догмы, что бог Хатиман мудр и многолик? О да, Канске Харуюки вполне мог быть посланником истинного бога.

И не важно, была ли постигнута эта мысль отчаянием и нуждой, ход, так или иначе был сделан.

— Мицуги Ёрицуне…

Начал свою речь Кирихара, набрав в легкие побольше воздуха. Слушая речь старика, и находясь в центре молчаливого согласия, тело Канске второй раз за день пробил холодный озноб. Впрочем, парень не показал свое замешательство другим…