Глава 5


1000 год эры Лоэрна.


Пиявка с нетерпением ждал возвращения Шила и Таракана. Удалось ли им добыть этого сопляка? Богатого сопляка. Благородный, значит. Как Пиявка его ненавидел! Он был готов, наверное, больше ни медянки с него не получить, лишь бы мальчишка оказался в его руках. И тогда он ему покажет всю его благородность. Шесть лет назад, когда он возглавлял удачу мальчишек, к нему прибился девятилетний мальчик. Тоже из благородных. Но кто он и откуда Пиявка так и не узнал. Молчал, сопляк. Ох, эта благородная порода! Какого они мнения о себе! Зато в Хаммие, говорят, эти благородные ползают на четвереньках в рабских ошейниках перед своими хозяевами. Пиявка первым делом отобрал у него золотой медальон. Жаль, что дорогая одежда на мальчишке вся истрепалась. Пришлось оставить ему. А по одежде можно догадаться, что он из очень богатеньких. Может, даже из аристократов. Какой-нибудь баронет. Или, как этот, тоже виконт?

Уже на первом воровском деле мальчишку поймали. Пиявка тогда приказал его подставить. Разве это трудно? Взяли его с собой, малец даже не понял, куда и зачем. Обрезали всем скопом кошелек, бросились бежать, а новенького оставили. И вот через несколько дней этот благородный появился в притоне еле переставляющий ноги и с клейменым лбом. После плетей городского палача мальчишка отлеживался несколько дней, но на предложение Пиявки оформить на него рабскую запись наотрез отказался. И за это через пару седьмиц лишился кисти левой руки. И ведь все равно упрямец отказался от рабской записи. Через пару седьмиц мальчишка остался и без второй руки. Если не удалось из благородного сделать собственного раба, значит, будет зваться Обрубком и жрать подачки прямо с грязного пола! И ведь жрал и спал, съежившись от холода на грязном полу, но так и не приполз к нему, не покаялся.

И вот теперь еще один благородный. Целый виконт. Если сто золотых не заплатит, то будет завидовать Обрубку. А если заплатит, то... все равно закончит знакомство с Пиявкой тем же. Лишь бы у этих придурков все получилось! А вот и они, кого-то тащат. Впрочем, ясно кого - виконта. Э-э, да он весь в крови!

- Идиоты, я ведь велел его только оглушить, а не голову ему пробивать!

- Мы это, Пиявка, его не били. Он уже был такой.

- Ага. Он внутри дома такой валялся.

- А что это у тебя за кинжал? Откуда?

- Я это, Пиявка, из орка, значит, вытащил. Несем мы мальца, а там орк лежит и хрипит. А кинжал в боку. Вот я и взял. Моя добыча.

- Со мной поделись. Я тоже мальца нес, тока спиной шел, вот ты и первый увидел.

- Ну-ка покажи кинжал!

Пиявка узнал кинжал по рукоятке. Он был в том схроне, который у него вскрыли. Тут его взгляд упал на пустые ножны, висевшие на поясе у Сашки. Ножны от кинжала. Вот кто его обокрал! И Пиявка изошел еще большей желчью. Ненависть буквально его распирала. Он готов был резать и медленно убивать мальчишку, но тот был без сознания. И, наверное, умирал. Нет, вначале, ты подлечишься, дружок, а вот потом я с тобой и поговорю.

- Несите его ко мне. И поаккуратнее. Если умрет, то ничего не получите. А ты, - обратился Пиявка к Тихоне, своему напарнику-охраннику, - быстро за лекарем...

Барон Севир узнал о нападении на гостиницу, когда был в замке у герцога и сразу же помчался: ведь там был его сын, Эйгель. Ворвавшись в зал, барон замер: насколько все было разгромлено, лежали трупы, пол был залит кровью. Его сын сидел на полу с остекленевшим взглядом. Сердце у барона упало. Он подбежал к сыну. Жив! И даже не ранен. Барон поднял мальчика и отнес по разгромленной лестнице в снимаемую им комнату. Потом бросился за лекарем. К счастью, бежать далеко не пришлось, лекарь уже входил в гостиницу.

- Ничего страшного, милорд. Мальчик сильно испугался. Скоро это пройдет. Не переживайте, ваш сын успокоится. Такое у детей бывает. Напоите его вином и пусть спит. Уже завтра будет здоров.

Но завтрашний день не принес видимых улучшений. У Эйгеля поднялся жар, временами он бредил, а когда бодрствовал, то молчал, засунув пальцы руки в рот. И совсем не вовремя прибыл гонец от старшего сына, с сообщением о появлении орков в окрестностях баронских земель. Нужно было немедленно ехать в замок. Но больного сына брать с собой было нельзя, поэтому барон оставил солдата-посыльного заботиться о больном Эйгеле, а сам со своим солдатом срочно помчался домой. Но в замок он не попал, доехав лишь до Тройного камня.

Эйгель не знал, что свалившая его болезнь спасла его от предназначенного ему рабства. Судьба его предохранила от уготованных ему семи кругов хаммийского ада. А люди барона Унгина не заработали двух золотых.

Эйгель выздоравливал долго. У него болело не тело, а болела душа. Многое из давно привычного в жизни перед ним перевернулось. Тот день он уже никогда не забудет. Ксандр дважды спас его жизнь. Вначале убил орка, погнавшегося за Эйгелем, а затем толкнул его под стол. Ведь не толкни он его, то убийца, ударивший рукоятью меча Ксандра по голове, обязательно проходя мимо того места, где стоял Эйгель, убил бы его. Эти люди убивали всех. И постояльцев гостиницы и работных людей. Даже хозяин гостиницы подвернулся им под руку и был убит. Два раза его спасали, а он, забившись под стол, поступил гадко и трусливо. Да-да, трусливо. Так благородные не поступают. А что мог он сделать? Безоружный мальчик. Но там был еще один безоружный мальчик, гостиничный раб, Серри, кажется, по имени. Вместо того чтобы прятаться, Серри пошел вслед за двумя бандитами, куда-то унесшими его друга Ксандра. Кстати, что за ерунду сказал тот оруженосец? Или это не про Ксандра? Конечно, ерунда. Эйгель не мог это слышать, ему всё померещилось. От страха. Его страха. А раб не испугался. Рабы, они даже презреннее черни. Брат говорил, что рабов нельзя считать за людей. Рабы и благородные. Раб Серри. И он, благородный баронет Севир. И их поступки. До чего же гадко. Ксандр, выходит, тогда был прав, когда сказал, что может статься, что раб будет рисковать жизнью ради помощи Ксандру, а благородные трусливо сидеть под столом. И ведь всё верно. Про него, Эйгеля, это. И про Серри. Вот отец возвратится, вымолю у него купить этого мальчика. И дать вольную. Как, интересно, там отец, прогнал орков? Много они бед натворили? А вот, наконец, и посыльный от отца.

- Милорд, я послан вашим братом. Ваш отец, барон Севир, убит. Его тело найдено седьмицу назад у Тройного камня. Барон и его солдат были убиты из арбалета. Ваш брат, новый барон Севир, послал меня за вами. Он приказал сопроводить вас в замок...

Однако ни в тот, ни в последующие дни Эйгель не смог выехать из города. Вновь обострившаяся болезнь, теперь уже из-за известия о гибели отца, задержала его на целых две седьмицы. И это вновь его спасло: рыскавшие на дорогах к северу от Гендована орки, на которых Эйгель с солдатами обязательно напоролся бы, за эти две седьмицы были перебиты, а остатки орков с захваченной добычей ушли в свои земли.

Уезжая из гостиницы, про Серри Эйгель так и не вспомнил. Вспомнил позднее. Но когда полгода спустя, накопив пару десяток серебрянок - у его брата появились приличные деньги - Эйгель появился в гостинице, он узнал, что новый хозяин разорился. Причиной было не только отсутствие хватки и нужного подобострастия перед аристократическими постояльцами, которыми так владел прежний хозяин, но и дурная слава из-за погибших постояльцев во время того злополучного налета. Гостиницы в здании уже не было, а гостиничная челядь была отправлена новым хозяином на рабовладельческий рынок...

А в тот день, когда Эйгель получил прискорбное известие, к начальнику стражи герцога обратился человек с сообщением о судьбе разыскиваемого мальчика по имени Сашка. Он уже приходил сюда несколько седьмиц назад. Человека звали Прыщ, и он был одним из местных городских бандитов.

Герцог Гендованский, который был крайне заинтересован в результатах поиска младшего брата ларского виконта, принял бандита в одном из залов замка.

- Ваше сиятельство, я уже был здесь с сообщением.

- Я помню. Дальше.

- Я знаю, где этот мальчишка, Сашка. Он лежит в норе у Пиявки.

- Лежит?

- У него голова пробита. Очень сильно, лежит без сознания. Лекарь сказал, что и умереть может.

- Продолжай.

- Ему кто-то голову пробил, а Шило и Таракан, это люди Пиявки, притащили мальчишку Пиявке. Только мальчишка уже не черноголовый, а рыжий. А корни волос светлые. Крашеный, думаю. Вот и тогда, когда он черноголовым был, красился. Точно, красился!

- Продолжай.

- А Пиявка очень даже на него зол. Убить собирается. Только вначале подлечит, чтобы узнать, где золотые. Мальчишка, ваше сиятельство, Пиявку-то обокрал. Золото вынес, кинжал дорогой. По кинжалу Пиявка и понял, что его обокрал этот мальчишка, Сашка. Там еще с ним один был. Обрубок.

- Обрубок?

- Ну да, ваше сиятельство, у него не было рук. Кистей то есть.

- Тот помогал обокрасть этого Пиявку?

- Точно, ваше сиятельство. Пиявка так говорит. Сашка с этим Обрубком завсегда вместе были.

Герцог сделал бандиту знак замолчать и задумался. Прошелся несколько раз по комнате, затем сказал Прыщу:

- Вот что, принеси мне этот кинжал. С ножнами.

- Но, ваше сиятельство, он же у Пиявки. Как принести-то? И кинжал дорогой. Очень!

Герцог развязал кошелек и вытащил кучку золотых, при виде которых глаза Прыща алчно загорелись. Герцог усмехнулся и продолжил:

- За поимку Сашки я обещал десять золотых. Пока он не пойман, поэтому вот пять золотых. Начальнику стражи сообщишь, где находится этот Пиявка. Остальные деньги позже. Сколько стоит кинжал?

- Не знаю, ваше сиятельство. Но очень дорого, это видно сразу.

- Хорошо. Вот еще два золотых. Аванс за кинжал. Получишь еще три, когда принесешь сюда.

- Ваше сиятельство, достать будет трудно.

- Ну так выкупи за два золотых.

Прыщ замешался. Отдать две золотых монеты? Никогда! Он лучше его вытащит ночью. Трудно это сделать, но ради двух золотых он что-нибудь придумает. И еще три золотых он получит после!

Через два дня Прыщ снова был в замке. Когда с докладом вошел начальник стражи, герцог обсуждал вопросы с графом Тратьенским.

- Приведи его, Гонторн.

И вот снова Прыщ перед герцогом.

- Ваше сиятельство, вот этот кинжал.

Герцог отсчитал три золотых и отдал их Прыщу.

- Как здоровье Сашки?

- Плохо, ваше сиятельство, мальчишка без сознания, наверное, умрет.

- Вот как? Значит так. Когда мальчишка умрет, придешь сюда и сообщишь об этом. Покажешь Гонторну труп и получишь остальные пять золотых.

- А если не умрет?

- Сообщишь, доведешь моих людей до места и получишь те же пять золотых.

Прыщ довольно заулыбался.

- Гонторг, проводи его.

Когда за Прыщом и начальником герцогской стражи закрылась дверь, граф Тратьенский спросил:

- Милорд, у вас, насколько мне известно, были иные планы относительно этого мальчишки.

- Задушить, в мешок с камнями и в воду?

- Да.

- Можно обойтись и без этого. Как вы слышали, мальчишка и сам умрет.

- И тогда вы сообщите это известие юному виконту? И примерно накажете этого Пиявку и всех остальных?

- Нет. Ни в коем случае. Мне нужен не меланхолик, а человек, у которого будет очень сильное желание вернуть графскую корону. Для этого у Дарберна должна быть цель. Спасти этого Сашку. Поэтому он не должен знать, что тот мертв. А вот этот кинжал нам очень даже поможет.

Герцог позвонил в колокольчик и приказал появившемуся слуге:

- Пригласи нашего юного гостя.

Когда Дарберн вошел в зал, он увидел герцога и графа.

- Милорд, я хочу вам сделать небольшой подарок. Вы ходите без оружия. Я понимаю причину, но вы будущий граф. Разрешите вам преподнести этот кинжал.

Дарберн его узнал с первого взгляда. Когда они нашли схрон Пиявки, Дарберн выпросил у Сашки медальон. А брат как раз долго рассматривал этот кинжал, любуясь им.

- Откуда он? - глухо спросил Дарберн.

- Вы его узнали?

- Что с братом?

- Дорогой виконт, мы до сих пор очень активно ищем вашего младшего брата. Поиски не ограничиваем Гендованом и пригородами. Мои люди ищут его по всему герцогству. Несколько дней назад я получил сообщение, что на границе моих земель видели мальчика, похожего по описанию на вашего брата. Правда, мальчик был рыжеволосым, но корни волос были светлыми. Я сразу вспомнил, что раньше вашего брата видели черноволосым. По какой-то причине он скрывается и постоянно перекрашивается. Вместе с ним было несколько вооруженных людей. Ваш брат зашел в лавку и продал дорогой кинжал, взамен купив хороший, но дешевле. Сегодня мне доставили этот кинжал сюда.

- Я должен туда поехать! И поговорить с хозяином лавки.

- К сожалению, это невозможно. Спустя пару часов, как мои люди выкупили кинжал, в том месте прорвались орки. Теперь там нет ни лавки, ни людей. Орков мы перебили. Но ехать вам опасно. Шайки орков хозяйничают по всему герцогству. Мои люди их бьют, но орков прорвалось слишком много. Они каким-то образом прошли через земли барона Севир и растеклись по герцогству.

Вам ехать всего лишь с рыцарем и оруженосцем слишком опасно. Я боюсь, что нападение орков это дело рук Черного Герцога. Он тоже, кстати, может оставить засады. Специально для вас. Через седьмицу я смогу предоставить в ваше распоряжение большой отряд моих людей. Его возглавит граф Тратьенский и мой младший сын маркиз Ильсан.

- Где была та лавка?

- На южном тракте, соединяющем Гендован с Амарисом. Ваш брат ехал в сторону Амариса. После Амариса дорога ведет в Ларск.

- В Ларск? Я готов вернуться на свои земли!

- Эльзина очень просит отпустить ее с вами, виконт. Она очень романтичная и добрая девушка. Но мне кажется, что ей еще рано. Да и вы...

- Милорд! Ваша дочь настоящий ангел. Когда я с ней нахожусь, я забываю обо всем. Милорд, я не вправе просить вас поменять решение, вы отец, но... я был бы очень счастлив, если бы она была моей спутницей.

- Я подумаю, виконт. У нас есть еще с седьмицу времени. И я рад, что у вас наконец-то появилось желание вернуть себе Ларск.

- Я должен найти Сашку!.. Будучи ларским сюзереном у меня больше будет возможностей для этого!..

Прыщ, выйдя из герцогского замка, был вне себя от радости: он уже заработал десять золотых, а как только этот Сашка умрет, то герцог даст ему еще пять золотых. Что нашли в этом мальчишке? Все за ним гоняются. Все желают ему смерти. И деньги платят громадные. И тут Прыщ вспомнил калеку-виконта. Его глаза, жесткие и сумасшедшие. Если Сашка умрет, то безрукий виконт найдет его, и будет медленно убивать. Час за часом, день за днем. Прыщу стало плохо, он даже прислонился к стене дома, мимо которого шел. Ноги предательски дрожали, в горле пересохло. Убьёт! Но он скажет виконту, что это все герцог... Нет! Тогда его убьёт герцог. И тут Прыщ понял, что когда он сообщит герцогу о смерти мальчишки и покажет солдатам труп, то тут же появится ещё один труп. Труп его, Прыща! А пять золотых заберут с трупа - меркантильно закончил свои размышления бандит. И от этого стало еще обиднее.

И если в ближайшие несколько дней герцог не получит от него известий о смерти мальчишки, то придут стражники и закончат дело. А крайним опять будет он, Прыщ.

Бандит побежал к дому Пиявки. Тот встретил его злобным взглядом.

- Значит, знает, что кинжал украли, - догадался Прыщ.

- Пиявка, бежать отсюда надо! Лекарь нас сдал!

- Откуда знаешь?

- Да встретился тут с одним. Он возьми и спроси, что за мальчишка у тебя. И про твой кинжал спрашивал. Лекаря упоминал. Точно, он выдал!

- Лекарь! Значит, кинжал его рук дело!

- А чего?

- Кинжал украли.

- Точно, лекарь! Бежать отсюда надо. Мальчишка еще не помер?

- Очнулся!

- Во как... Из города надо ноги делать. Здесь выследят!

- Правильно. Шило, Таракан!

Из соседней комнаты выглянули два бандита.

- Шило, найди лошадь с телегой. Денег не жалей. А ты, Таракан, ты зови лекаря.

Когда бандиты убежали выполнять распоряжения Пиявки, тот сказал Прыщу:

- Лекаря не спугни. Возьмем его с собой. Есть у меня надежный схрон в лесу. Пусть сначала долечит мальца. А уж потом... Понял меня?

- Понял, Пиявка...

В тот же день в дом Зорга стали съезжаться вооруженные люди. Они должны были, когда отряды орков подойдут к городу, ночью перебить стражу, охранявшую одни из городских ворот, открыть их и впустить орков в город. Конечно, рассчитывать, что те захватят Гендован, было бы глупо, ворвавшихся орков перебили бы уже к утру, но панику они могут устроить изрядную. Значительная часть герцогских отрядов была бы брошена на уничтожение бесчинствующих на улицах города орков, а тем временем отряд людей Черного Герцога сможет проникнуть в замок и постается убить прятавшегося там мальчика. Известие о том, что в герцогском замке скрывается наследник Ларска, несмотря на все меры предосторожности, уже гуляло среди местных придворных. А Зорг, проигравший в один из вечеров больше золотого, тоже узнал об этой герцогской тайне. Зорг посчитал, что провалившееся нападение на гостиницу заставило ларского виконта поселиться в замке.

Среди прибывших в дом Зорга солдат были и те, кто подстерег в засаде барона Севир. Резидент Черного Герцога никак не ожидал увидеть командира этих солдат, ведь тот должен был увезти плененного баронета Эйгеля далеко за пределы Гендована и там продать в хаммийское рабство. Вернуться обратно в Гендован командир просто не успел бы. К удивлению Зорга выяснилось, что с бароном Севир не было его младшего сына. Да и солдат был один, а не двое. Заинтересованный этим Зорг в тот же вечер посетил ту злополучную гостиницу и узнал, что мальчик до сих пор там живет, болеет, но быстро идет на поправку. А еще он узнал, подпоив в обеденном зале солдата, оставленного с Эйгелем, что новый барон Севир приказал как можно быстрее доставить Эйгеля в баронский замок.

- Ай да новый барон! Там же кругом орки. Мальчишка, выехав из города в замок, нарвется на них и погибнет. Никто даже не заподозрит нового барона в том, что он ликвидировал своего младшего брата, наследника баронства.

Гибель баронета никак не способствовала интересам Черного Герцога. Мальчишка должен быть продан в рабство. Но раз это не получилось в первый раз, а сейчас и вовсе высока вероятность гибели мальчишки, если он поедет по вызову своего брата, то придется операцию по пленению баронета повторить. Он вызвал к себе того командира, что собирался в засаде у Тройного камня захватить Эйгеля и предложил ему следующий план.

Командир с парой солдат снимают комнату рядом с комнатой Эйгеля. Заносят к себе мешок, набитый дровами и тряпьем. Далее они врываются в комнату баронета, хватают мальчишку, засовывают в мешок и, не таясь, открыто несут его из гостиницы. Если кто-то и увидит их, то подумают, что солдаты возвращают обратно мешок с дровами...

На следующий день Дар сообщил Ястреду и Хелгу, что на днях они выезжают к Ларску.

- Какой дорогой поедем, ваша светлость?

- Это решит герцог. Он нам дает войско. Скажи, Ястред, этой весной ты по какой дороге приехал в Гендован?

- Северным трактом, милорд.

- А по пути не встретил ничего необычного?

- Нет, милорд.

- Никаких встреч?

- Мы нашли на дороге мальчика. Он бежал из рабства от храмовников. Мальчишка совсем замерз. Мы его отогрели, Хелг дал свою запасную одежду. Предложили записаться в слуги, но мальчик отказался. Я довез его до города и дал немного денег на первое время.

- Как его звали?

- Сашка.

- Спасибо, Ястред. Я тебе очень благодарен за это. Я твой должник до конца жизни.

- Я не понял, милорд.

- Это был мой брат.

- Но у вас не может быть братьев... Милорд, вы что-то путаете.

- Он мой кровный брат. Я ввел его в мою семью в Храме Клятв. Теперь он младший виконт Ларский. Ксандр, Сашка. Мы как раз и едем его искать. Седьмицу назад его видели по дороге в Амарис.

- Милорд, вы ошибаетесь. Во время нападения орков на гостиницу он был там и получил серьезное ранение в голову. Один из вражеских воинов уже почти добил Хелга и тогда Сашка бросился в ноги к воину и получил удар рукоятью меча по голове. Рана очень серьезная. Когда Хелг вернулся, то Сашку уже унесли двое, по виду бандиты. Они упоминали какого-то Пиявку. С такой раной на голове он не мог ехать в Амарис.

- Это точно был он?

- Да, хотя вначале мы его не узнали. Он был хорошо одет, богатый кинжал и рыжие волосы. Но когда он бросился на воина, то крикнул: "Хелг" и тогда Хелг его узнал. Это был он точно.

- Рыжие волосы... Да, это он. Только...ах, герцог!..

Дар вскочил и, бросив Ястреду: "Идите за мной", выскочил из комнаты. Подойдя к покоям герцога, юный виконт обратился к человеку герцога:

- Передайте герцогу, что у меня срочный с ним разговор.

Получив разрешение, Дар вместе с Ястредом и Хелгом вошел в герцогские покои.

- Ваша светлость, я никуда не еду!

- Как?!

- Мой брат здесь, в Гендоване. Ваш человек ошибся. Мой брат не мог ехать в Амарис, потому что он ранен.

Герцог помрачнел. Этот сопляк каким-то образом узнал про ранение своего брата, и теперь весь его план летит в тартарары.

- Виконт, я не думаю, что мой человек ошибся. Вы говорите, что ваш брат был ранен? Хозяин лавки, описывая того мальчика, сказал, что у него была забинтована голова. И через тряпку проступала кровь.

- Ваша светлость, - Дар был обескуражен, получается, что герцог его не обманул, - простите меня за мою слабость, я не поверил вашему сообщению лишь потому, что меня известили, что мой брат был серьезно ранен. Его ударили мечом в голову. Точнее, рукояткой меча, я подумал, что с такой раной нельзя ехать в столь дальнюю дорогу.

- Милорд, все зависит от силы удара и места, куда он нанесен. Крови может быть много, но рана окажется несерьезной.

- Мне сказали, что его унесли несколько человек.

- Возможно, это те самые люди, что были рядом с вашим братом? Правда, их описали не самым приятным образом. Простите, виконт, по описанию они выглядели какими-то бандитами.

Герцог уверенно разыгрывал карту по информации, предоставленной ему Прыщом, и... выигрывал. Раненая голова, спутники-бандиты - все это подтверждало, сказанное Ястредом про события в гостинице.

- Но что брат делает в той стороне? Что его заставило сорваться и выехать из Гендована?

- Возможно, его напугало нападение на гостиницу. Помимо вооруженных людей среди нападавших были и орки. Дикие орки и люди - такого союза я не припомню.

Дар вспомнил рассказ Сашки о том, как того взяли в плен. Там тоже были люди с дикими орками. Редчайший случай, по утверждению герцога. Совпадение с нападением на гостиницу? Вряд ли. А Сашка еще и узнал в лицо одного из тех солдат. И след вывел к Зорту-Зоргу. Адрес Дар знает. Не мешало бы герцогу навестить тот дом. Об этот Дар и поведал герцогу. Герцог Гендованский всерьез принял эту информацию и приказал начальнику стражи взять с собой побольше людей и проверить подозрительный адрес.

Через несколько часов отряд из двух десятков стражников уже подъезжал к дому, описанному Даром. Стражники только начали слезать со своих лошадей, как дверь дома открылась, и из нее вышло трое солдат. Увидев стражников, они остановились за порогом, а затем быстро заскочили обратно в дом. Дверь захлопнулась, послышался лязг задвигаемого запора.

Начальник стражи подошел к двери и ударил латной перчаткой по ней:

- Именем герцога, откройте!

Через закрытую дверь стали слышны звуки спешащих вооруженных людей, но дверь так и не открылась.

- Стража, ломай двери! Щиты наизготовку!

Приказ оказался своевременным: из открывшегося окна на втором этаже полетели стрелы и арбалетные болты. Двое стражников с остервенением рубили дверь дома мятежников секирами. Спустя полчаса дверь уже была полностью разбита, на улице лежало трое убитых стражников, и еще несколько человек было ранено, но дом был окружен полусотней солдат герцога, благодаря быстро прибывшему пополнению. Вражеские солдаты уже не решались появляться у окон: лучники и арбалетчики герцога контролировали все опасные отверстия дома.

- Вперед, на штурм! - приказал Гонторг,

И в пробитый проем полезли солдаты герцога. Внутри дома их встретили мятежники. Их было всего семеро. Двое было застрелено стражниками, а один с пробитым арбалетным болтом плечом лежал без сознания в одной из комнат. Пока шла неравная схватка, в дальней комнате первого этажа Зорг стоял у небольшого оконца, выходящего на небольшую терраску, окруженную высоким забором. То, что дом с террасой окружен, Зорг давно уже догадался. Оконце с тыльной стороны улицы не было видно и, пользуясь этим, Зорг вырезал кинжалом слюду на окне и приказал находящемуся рядом с ним слуге лезть в окно первым. Когда тот просунул туловище до половины, Зорг ударил в видимую ему нижнюю часть спины слуги кинжалом. Тело дернулось и замерло. Подхватив труп слуги за ноги, Зорг вытолкнул его через окно на террасу. После этого еще раз оглядев комнату, резидент Черного Герцога нажал на неприметную планку в боковой стене комнаты, открылась дверца, внутри которой оказалась довольно вместительная для человека ниша. Внутри нее уже лежали какие-то вещи и пачки пергамента, которые Зорг предусмотрительно собрал и снес в эту комнату, когда началась осада дома. Шпион зашел в нишу, нажал на какой-то рычажок, дверь ниши закрылась.

Ворвавшиеся десять минут спустя в комнату стражники, застали ее пустой, лишь за раскрытым окном лежал труп убитого в спину слуги. Зорга, конечно, не нашли, и Гонторг решил, что тот сбежал из дома через окно на террасу еще в первые минуты осады, когда забор с тыльной стороны дома еще не был окружен стражниками. О чем и доложил герцогу.

В живых осталось лишь трое вражеских солдат, все они были людьми Черного Герцога. Трое солдат барона Унгина, которые должны были в тот вечер выкрасть баронета Эйгеля из гостиницы, погибли, поэтому участие барона Унгина в заговоре против герцога Гендована не обнаружилось. И никто не узнал правду про убийство барона Севир. Его старший сын новый барон Севир мог жить спокойно. У него все было хорошо. Потекли, на первых порах пусть и не такие большие деньги, два соседних барона, на часть земель которых Рисмус Севир завистливо поглядывал, погибли, а их наследники не смогли отстоять тут же захваченные Рисмусом земли. Впрочем, юному барону пришлось дать денежную компенсацию своим соседям, от которой те не смогли отказаться. Ведь их земли были основательно разорены прорвавшимися ордами орков, в отличие от земель баронства Севир, которое орки почему-то не затронули.

Наконец-то вернувшийся в родной замок юный баронет Эйгель был приветливо встречен своим старшим братом. Со своей мачехой, матерью Эйгеля, вдовствующей баронессой Севир, Рисмус был вежлив и почтителен. Жизнь в замке стала входить в почти привычную колею. А Эйгель стал получать от своего брата по полсеребрянки в седьмицу, а на свой день рождения получил сразу пять серебряных монеток. Эти деньги мальчик копил, надеясь поехать в Гендован и выкупить у хозяина трактира Серри. Но больше всего он вспоминал Ксандра? Жив ли он, его спаситель?

В тот самый час, когда герцогская стража штурмовала дом Зорга, из южных ворот города выехали две подводы, в которых сидело шестеро мужчин. Был еще седьмой их спутник, бледный мальчик лет тринадцати на вид с перевязанной головой. Мальчик был без сознания. Внешний вид мужчин явно свидетельствовал, что они из городских низов, все, судя по прическам, были людьми свободными. И хотя некоторые из них были одеты неплохо, человек, разбирающийся в лицах, поостерегся бы от близкого с ними знакомства.

Был ли лежащий в подводе мальчик свободным или он был рабом, определить было нельзя из-за повязки, охватившей всю его голову, хотя кровь проступала только на той части, что скрывала лоб. Мальчик был одет в нищенские лохмотья, их даже одеждой нельзя было назвать. Настоящая одежда мальчика давно уже была снята с него Пиявкой и продана в лавку старьевщика. Проехав час по основной дороге, подводы свернули на малоприметную дорогу, даже не дорогу, а тропинку, ведущую в лес. Уже смеркалось и возницы прибавили скорость. Уже почти в самой темноте путники достигли лесной избушки, распрягли лошадей, заведя их в загон, окруженный высоким и прочным забором, осторожно вынесли мальчика, отнеся его в дом, где расположились и сами.

На следующий день в жаркий солнечный полдень из тех же южных ворот города вышел пожилой бедно одетый человек, сильно хромающий на левую ногу. Она у него не сгибалась. Мужчина немного сгибался от тяжелого мешка за спиной. Стражники, которых в тот день было удвоенное количество, даже не посмотрели в его сторону, заинтересовавшись другим мужчиной, прекрасно одетым, явно аристократического вида.

- Как вы смеете меня хватать, я управляющий графа Бетина, - услышал хромающий мужчина за своей спиной. - Прочь от лошади!

Идущие рядом, входящие или выходящие из городских ворот люди, поступали по-разному. Кто остановился, с любопытством рассматривая разыгрывающуюся перед ними сцену, а кто, наоборот, даже ускорил шаг, опасаясь попасть в неприятную ситуацию: ну, а как, если завяжется потасовка, пойдут в ход мечи? Так и самому можно попасть под горячую руку противников.

Хромающий мужчина относился ко второй категории путников: он не обернулся и даже попытался идти быстрее, но его поврежденная нога свела почти на нет все его усилия. Пройдя пару верст, мужчина отстал от идущих невдалеке попутчиков и свернул в лес. Спустя полчаса из леса вышел представительный мужчина, несший в руках довольно тяжелый тюк. Мужчина шел бодрой походкой, которой никак не мешал длинный меч, висевший у него на поясе, сам же он двигался по дороге к замку барона Унгина.

А в лесной избушке раненый мальчик шел на поправку, по совету лекаря его регулярно поили куриным бульоном, слегка подкармливали хорошим разваристым мясом. За свежими продуктами спустя несколько дней даже отрядили подводу с Прыщом и Тараканом. К городским воротам бандиты подъехали еще ранним утром, как раз к открытию городских рынков. Перед воротами уже скопилось множество всевозможных подвод, различных пеших путников. И хотя ворота были открыты, никого в город не пускали, а стражники громогласно сгоняли людей с проезжей дороги. Вскоре стала понятна причина этому. Из ворот появилась целая кавалькада вооруженных людей. В первом ряду ехало три очень богато одетых всадника. Их лошади вполне соответствовали внешнему виду наездников, каждая из них стоила больших денег. Не один десяток крепких рабов можно было купить на те деньги, что стоили благородные животные.

Стоящий рядом с подводой Прыща хорошо одетый мужчина, по виду купец, хоть и не из самых богатых, низко поклонился проезжавшим господам. Прыщ последовал за его движением.

- Надо же сам его светлость граф Тратьенский! - громко выдохнул купец.

- А по правую руку от молодого милорда сын нашего герцога, его светлость маркиз Ильсан, - отозвался спутник купца.

- Да ну! А кто тогда был в центре?

- Этого не знаю. Ну, не меньше, чем граф. У них ведь как, у благородных, в центре всегда самые знатные, остальные, что ниже, те по правую и левую руку.

- Но этот милорд, что в центре, уж, больно юн. У нас среди графов таких нет.

- А если бы и были, то граф Тратьенский выше остальных по знатности, он первый граф герцогства.

- И ехал по левую руку от того милорда. Видать, тот еще знатнее!

- Неужто, какой соседний герцог?

Прыщ слушал разговор соседей и холодел от страха, он ведь узнал всадника, ехавшего посередине. Это был тот самый безрукий виконт, который так испугал его в замке. Ему нужен был мальчишка, который лежал в лесной избушке. И был нужен только живым.

Неужели они с этим большим отрядом поехали на поиски Сашки? Ну, быть беде. Такие не остановятся ни перед чем. Найдут. И сдерут с живого кожу. Или еще что похуже придумают. И нигде не скрыться. А безрукий-то какая, оказывается, важная птица, раз его сопровождают сам сын герцога и первый граф Гендована!..

Лето, еще недавно радовавшее жаркими днями, как-то быстро сменилось на начало осени, хотя еще время от времени баловало теплой и солнечной погодой. Сашка быстро шел на поправку. Он уже с неделю самостоятельно вставал с лежанки и медленно ходил по своему закутку. В остальной части избушки разместились бандиты, значительную часть времени игравшие в кости и пившие хмельной напиток, напоминавший пиво. В их часть избы Сашка не ходил, ему достаточно было периодически видеть злобную физиономию Пиявки, заглядывавшего в Сашкин закуток.

В тот день погода радовала, солнечные лучи проникали через слюдяное оконце. Оно было маленьким, даже Сашкина голова вряд ли через него смогла бы протиснуться, не говоря уже обо всем теле. Да, Сашка, как только начал вставать на ноги, стал подумывать о побеге, но путь из его закутка шел через комнату избы, которая никогда не запустевала, да и рано еще было пытаться бежать. Бежать! А он еще только-только начал ходить. Если убежит, то недалеко - быстро догонят.

Постоянно пьяный лекарь в который раз просил Пиявку его отпустить домой в город: малец почти выздоровел, уже ходить начал, его услуги не нужны. Сашка это слышал через дерюжную занавеску.

- Отпустить, говоришь? Точно! Больше ты нам не нужен.

- Наконец-то! А деньгу за лечение мальца заплати.

- Деньгу? А кинжала тебе мало?

- Какого кинжала?

- Шило, Таракан, возьмите его!

Дальше Сашка слушал и холодел от ужаса: лекаря пытали, даже не сколько пытали, выясняя, где украденный кинжал, сколько просто получали удовлетворение от причиняемых лекарю мучений. Долго это продолжалось или нет, Сашка не мог определить: для него все это растянулось на часы, хотя на самом деле всё произошло гораздо быстрее. Наконец, лекарь перестал хрипеть, и Сашка услышал голос Пиявки:

- Выкиньте его на улицу, только подальше от избы и лошадей, пусть сегодня волки сытно пообедают. Да и пальцы с пола все подберите. Считать умеете до двадцати? - Пиявка громко засмеялся. - Уши тоже не забудьте.

Затем Сашка слышал, как Шило и Таракан вытаскивали тело лекаря, а потом раздались шаги и занавеска отдернулась: перед Сашкой стоял довольный Пиявка, немного обрызганный кровью. За его спиной виднелись фигуры Тихони и Прыща.

- Не боись, малец. Лекаришка вором оказался. У меня кинжал спер. А за воровство у своих, сам знаешь - под нож. Какой ты бледный! На солнце давно не был. Погулять тебе не мешало бы. На травку посмотреть, на елочки. Ведь когда еще увидишь? Вот, погляди, - Пиявка раскрыл ладонь, на ней оказались два человеческих глаза, - лекаришка больше ими уже ничего не увидит. Жив он еще, а видеть уже не видит, и даже не слышит. Ни как птички поют, ни как мухи жужжат. А все почему? Воровать не надо. У меня! Ну, вставай, дорогой, я ведь к тебе очень даже хорошо отношусь. От смерти спас, вытащил с гостиницы, ты там и отдал бы концы, добили бы тебя. Это за тобой они пришли. И орков напустили. А я тебя спас. И здесь вылечил. Можно сказать из собственных рук тебя бульоном отпаивал, - Пиявка снова засмеялся. А затем вдруг помрачнел и жестко сказал:

- Пора и должок отдавать!

- Какой?

- Ты дурак что ли? Я же тебе сказал: жизнь тебе спас. Заплатить за это надо!

- И сколько? Золотой?

- Да нет, мальчик, золотого будет мало. Сто золотых.

За спиной Пиявки удивленно вскрикнули подельники бандита.

- Сто?! Но откуда... и почему?..

- Благородные дорого стоят. Для виконта это еще мало.

- Какого виконта?

- Тебя.

- Но я не виконт, я простой мальчик... Виконтом назвался в гостинице, чтобы лучше скрыться, меня почему-то все ищут. Я сам не знаю почему.

- Не хочешь, значит? И не надо. Скоро вернутся Шило и Таракан, а ты прогуляйся пока на солнышке, посмотри глазками на травку, послушай птичек.

Тихоня и Прыщ вывели Сашку на улицу. Сашка не понимал, что задумал Пиявка, но чувствовалось, что что-то очень нехорошее. Лекаря он изуродовал за украденный кинжал, а он ведь, Сашка, украл у Пиявки намного больше. Знал ли об этом Пиявка? Если знал, то зачем лечил, ухаживал? Ведь не просто так, из доброты? Нет, Пиявка и доброта - это разные вещи. Но зачем Сашка нужен Пиявке? Все его ищут: и Зорг и герцог и вот теперь он зачем-то потребовался Пиявке.

Через некоторое время вернулись Шило и Таракан. Оба в окровавленной одежде.

- Ну что, виконт, посмотрел глазками на травку? Пора и меру знать. Пошли в дом.

Сашка зашел дом. Пиявка указал ему на его топчан.

- Ну, ложись, отдохни, мальчик. Устали ножки ходить? Осторожнее. Ты ручками, пальчиками придерживайся стеночки, а то ненароком упадешь. Пальчики они, видишь, пригодились. С пальчиками хорошо. Без пальчиков плохо.

Сашка понял, что сейчас произойдет что-то совсем нехорошее. Трое подручных Пиявки подошли к Сашкиной лежанке и, схватив его за руки и ноги, повалили на нее, взяв в железные тиски так, что он не мог шевельнуться.

А затем подошел и Пиявка. Прыщ держался позади него.

- Ну, еще раз, здравствуй, Сашка! Сегодня у тебя будет новая кликуха. Знаешь, какая? Я тебе скажу. Сегодня тебя будут звать Обрубок Сашки, - и рука Пиявки сильно схватила Сашку за большой палец ноги, а затем Сашка увидел, как во второй руке Пиявки сверкнул нож.




Загрузка...