Путь сердца

Глава 9

Слегка притопывая в такт музыке, Маргарет внимательно оглядывала зал. Она ждала Филиппа. С его ростом и сложением трудно было затеряться в толпе. Граф неизменно оставался одним из тех немногих мужчин, одно лишь появление которых кружило дамам головы. Больше того, репутация повесы и сердцееда заставляла каждую женщину задавать себе вопрос, как она будет выглядеть, войдя в ярко освещенный зал под руку с таким блистательным джентльменом. Даже молодые девушки не могли удержаться от любопытных и томных взглядов – конечно, только тогда, когда удавалось улизнуть от матушки или дуэньи.

Филипп же, казалось, настолько привык к вниманию и обожанию, что едва обращал внимание на всеобщую суматоху.

– Можете не надеяться, глупые гусыни, красавец принадлежит мне, – едва слышно пробормотала Маргарет, снова взглянув в сторону двери. Как обычно, герой опоздал, и ставшая уже привычной необязательность немало рассердила красотку. Тем более что хозяин сегодняшнего бала позаботился о дополнительных смелых развлечениях – он и ожидали гостей на втором этаже. И хотя Маргарет оказалась в числе тех немногих женщин, которым путь наверх был открыт, она нуждалась в сопровождении Филиппа.

Однако Уэссингтона нигде не было видно, а вместо него сквозь плотную толпу гостей к неотразимой светской даме пробирался Фредерик Моррис. Невысокого роста, со светло-каштановыми волосами и холодными голубыми глазами, этот человек производил странное впечатление во многом благодаря по-женски гладкому лицу. Казалось, эти нежные бледные щеки даже не подозревали о существовании обычной для сильной половины человечества растительности.

Старше Филиппа на несколько лет, Фредерик выглядел значительно моложе. Издали же миниатюрная фигура, маленькие холеные руки и тонкие черты лица делали лорда Морриса похожим на мальчика-подростка. Лишь подойдя почти вплотную, можно было заметить на усталом лице следы прожитых лет.

Слухам о чересчур вольном образе жизни сэра Фредерика не было конца, и все же бомонд неизменно принимал этого человека. Разговоры о сексуальных странностях оставались всего лишь досужими пересудами. Маргарет вовсе не заботилась о том, насколько они соответствовали истине, да и других мало волновала излишне скользкая тема.

По мнению света, женщины существовали исключительно для удовлетворения мужских причуд, желаний и фантазий. Отец самой Маргарет распорядился судьбой дочери без особых церемоний: попросту сбыл с рук, выдав замуж за похотливого, развратного, но богатого старика, от одного прикосновения которого по спине молодой жены ползли мурашки. Когда-то, давным-давно, совсем юной девушкой, Маргарет верила в чистую любовь и возможность семейного счастья. Однако властный отец быстро и просто избавил дочку от лишних романтических заблуждений, в один прекрасный день объявил, что уже нашел для нее самого что ни на есть подходящего мужа. Реальность жизни дала о себе знать в первую же брачную ночь. Все разговоры о любви оказались настоящим обманом. Каждый человек, будь то мужчина или женщина, должен сам думать и заботиться о собственном благе, так как больше о нем позаботиться просто некому.

Секрет успеха заключался в необходимости как можно быстрее и точнее понять слабости любого мужчины, а потом научиться использовать их для достижения своих целей. Именно так всегда поступала Маргарет. Морриса чрезвычайно привлекали маленькие девочки, но особую нежность джентльмен неизменно питал к Эмили Уэссингтон. Стремление заполучить желаемое оказалось настолько велико, что он готов был заплатить целое состояние. Филипп отчаянно нуждался в деньгах. Сама же Маргарет мечтала убрать Эмили с дороги, чтобы девочка не мешала ее собственному счастью рядом с графом. Таким образом, союз между Моррисом и маленькой мисс Уэссингтон казался безупречным во всех отношениях. Каждый мог получить именно то, что хотел, – разумеется, за исключением Эмили. Но она была всего лишь ребенком, так что ее мнение никого особенно не интересовало.

– Леди Маргарет. – Моррис почтительно поклонился. – Какая приятная встреча! Сегодня вы просто неотразимы.

Маргарет прекрасно знала себе цену и понимала, что мало кто в зале мог оспорить ее красоту, но все же приняла комплимент вполне благосклонно.

– Спасибо, сэр. Как приятно, что вы это заметили. Несколько минут плавно текла ни к чему не обязывающая светская беседа, пока Моррис не отбросил ненужное притворство и не заговорил о том, что действительно вызывало острый интерес.

– Уэссингтон сегодня приедет?

– Давно должен быть здесь. Как всегда, опаздывает.

– Хотелось бы уточнить, как продвигается мое дело. Не знаете, что он решил?

– Все еще обдумывает предложение.

– И что же это означает?

– Это означает только то, что граф Роузвуд все еще обдумывает предложение лорда Морриса.

– Во время нашей последней беседы вы сказали, что сумели его убедить.

– Почти сумела, Фредерик. Но не окончательно. – Маргарет с трудом заставляла себя любезно разговаривать с этим отвратительно скользким типом. Ничего не поделаешь, порой выбирать собеседников не приходится. – Дайте мне еще немного времени.

– Куда уж больше? Я начал переговоры почти полгода назад. – Голос Морриса нетерпеливо, взволнованно зазвенел. Несмотря на нежный возраст, Эмили возбуждала его воображение далеко не первый год.

– Графу нелегко принять окончательное решение.

– Но долгое ожидание утомляет. Мне срочно необходим ответ.

– В библиотеке на письменном столе лежит готовый брачный договор. Я своими глазами видела бумаги. Судя по всему, необходим просто небольшой толчок в нужном направлении. Может быть, определенное увеличение денежной суммы.

– Я и так предлагаю десять тысяч.

– А как насчет двенадцати с половиной? Это вам под силу?

– Думаю, да, но на этом остановимся. Если Уэссингтон откажется, я не прибавлю больше ни фунта.

– Прекрасно. Думаю, небольшая прибавка вполне устроит графа. Возможно, его финансовые затруднения несколько серьезнее, чем мы представляем. Так что в момент принятия окончательного решения лишняя пара тысяч вполне может оказать серьезное влияние.

– Надеюсь, все обстоит именно так, как вы говорите. Я уже изрядно устал от неопределенности.

– Терпение, дорогой Моррис, и еще раз терпение. Награда приходит только к тем, кто способен ждать. А теперь… – В этот самый момент привратник объявил о приезде графа Роузвуда, и через несколько минут в зале показался Филипп собственной персоной. Он выглядел разгоряченным, даже взволнованным, щеки пылали от возбуждения. Маргарет любила подобное состояние Филиппа: оно означало, что наедине с ней граф воплотит накопившуюся энергию в пылкие любовные утехи.

– О, смотрите, вот и Уэссингтон. Я непременно сегодня же с ним поговорю и завтра напишу вам записку.

Моррис затерялся в толпе, а Маргарет стояла, внимательно наблюдая за приближением графа. Процесс оказался не слишком быстрым, так как каждую секунду Филипп останавливайся, чтобы поговорить с многочисленными знакомыми.

– Ты опоздал. – Маргарет хотела воздержаться от упрека, но слова вырвались сами собой.

– Да, признаю вину в последний момент возникло неотложное дело. Надо было непременно довести его до конца.

Оправдание звучало очень убедительно и казалось почти извинением, так что красотка решила не продолжать выяснение таинственных обстоятельств.

– Здесь ужасно скучно. Не могу дождаться, когда можно будет подняться наверх.

– Надо было идти без меня.

Маргарет промолчала. Отношения с Филиппом казались ей вполне серьезными – настолько, насколько вообще между людьми их склада могли завязаться серьезные отношения. Но Филипп постоянно отказывался поступать так, будто эти отношения что-то значили.

– Пойдем?

– Конечно.

Пара невозмутимо прошествовала сквозь анфиладу комнат и оказалась в дальней части дома. Перед дверью стоял слуга в парадной ливрее. Увидев графа и его спутницу, он с поклоном сделал шаг в сторону, уступая дорогу.

Лишь немногие избранные удостаивались права участвовать в неформальной части праздника. Большинство же приглашенных на бал испытали бы настоящее потрясение, узнай они о том, что происходило прямо над головами достойных джентльменов, почтенных матрон и молодых незамужних леди. Подобные развлечения оставались столь чуждыми общепринятым нравам, а тем более нравам воспитанных дам, что бомонд о них даже не слышал.

В полутемных комнатах собралось несколько десятков людей. Большинство составляли мужчины, но попадались и женщины. Все они выглядели пресыщенными и слегка скучающими. Те, кто желал заняться прелюбодеянием, могли утолить желание здесь же, на одной из нескольких широких постелей. Тем же, кто предпочитал туманное забытье, предлагался китайский опиум. Всю середину зала занимала небольшая сцена, на которой возвышалось обширное ложе. На этом ложе, прямо на глазах собравшихся, искусная жрица наслаждения ублажала известного джентльмена. В оргии могли принять участие все желающие – и поодиночке, и группами.

Маргарет любила наблюдать за любовными утехами после дозы опиума, а потому направилась не в центр зала, а в дальний его угол. В последнее время трубка манила все чаще и настойчивее, однако беспечная красотка не придавала пороку особого значения. Что бы ни говорили об опасностях излишеств, а утрата тех восхитительных ощущений, которые приносил сладкий дым, казалась слишком серьезной жертвой.

Однако сейчас Уэссингтон неожиданно придержал любовницу за руку.

– В чем дело? – недовольно оглянулась Маргарет. Как правило, граф не запрещал маленьких удовольствий.

– Хочу поговорить с глазу на глаз.

«Пока ты еще способна соображать», – добавил он про себя, однако вслух этого не произнес.

– Замечательно. У меня тоже есть для тебя новости. – Маргарет повернулась и направилась обратно в коридор. Пройдя мимо нескольких дверей, наконец увидела пустую комнату. Войдя, граф повернул в замке ключ. Расстегнул верхнюю пуговицу на воротнике рубашки, ослабил узел галстука и улегся на широкую кровать.

– Ты первая, – скомандовал он, устраиваясь поудобнее.

– Перед твоим приходом я разговаривала с Фредериком Моррисом.

– И что же ему нужно?

– Пожаловался, что от тебя ничего не слышно насчет договора.

– Это просто потому, что до сих пор я так и не смог принять окончательного решения.

– Именно об этом я и сказала. Он просил передать, что по-прежнему заинтересован в сделке. Больше того, готов увеличить сумму.

– Насколько?

– До двенадцати с половиной тысяч фунтов.

– Хм, похоже, парень не шутит.

– Ну… Эмили ведь действительно очень хороша.

В ответ Филипп лишь пожал плечами. Он ни разу не дал себе труда внимательно взглянуть на девочку. И все же… решение не приходило. Моррису придется ждать. Тем более что в настоящий момент сделка уже не казалась срочной и необходимой.

– Сейчас я не собираюсь ничего решать.

– Понимаю. – Маргарет подошла к кровати и легла рядом с графом. Положив руку ему на грудь, она заметила, что одежда его промокла. – Боже праведный, Уэссингтон, ты же абсолютно мокрый.

– Я шел пешком, а на улице дождь.

– Шутишь!

– Ничуть. Погода просто восхитительная. Очень захотелось продляться и проветриться. Наконец-то появилась хорошая новость. Завтра она уже облетит весь город. Поэтому я и решил сообщить ее тебе сегодня.

Попытка драматизировать ситуацию казалась наивной и забавной.

– Ну что же, выкладывай. Что это за хорошая новость?

– Я решил жениться.

Граф произнес короткую фразу без тени сомнения – так, словно речь шла не о будущем собеседницы, а о погоде. Слова были настолько далеки от всего, что ожидала услышать Маргарет, что поначалу показалось, будто они прозвучали на каком-то экзотическом восточном языке, который она не в состоянии понять. Резко поднявшись, красотка внимательно взглянула на Филиппа:

– Что ты сказал?

– Сказал, что женюсь. Сделал предложение и получил согласие.

– Это шутка?

– Нет, говорю вполне серьезно. Свадьба через две недели. А завтра утром предстоит подписать брачный договор.

Маргарет с трудом перевела дух. Пока она попусту тратила время, с нетерпением ожидая, когда же Уэссингтон явится на этот дурацкий бал, Филипп, оказывается, изволил сделать предложение и даже получил согласие! Изменник заслуживал немедленной смерти. А ей самой вдруг очень захотелось заплакать от обиды и одновременно засмеяться над абсурдностью ситуации.

– А как же мы? Как наши отношения?

– А что мы?

– Мне всегда казалось, что мы…

– Поженимся? Право, Маргарет, твоя наивность порой поражает.

Маргарет вспыхнула. Ну нет, она ни за что не позволит этому негодяю почувствовать, как больно ранят его слова.

– Мы прекрасно подходим друг другу.

– Как любовники – да, действительно подходим. Но ведь я уже не раз говорил о невозможности брака.

Граф заметил ее смятение.

– О, только, пожалуйста, без истерик.

– Не волнуйся, истерики ты не стоишь. – Маргарет встала с кровати и подошла к камину, чтобы совладать с чувствами и стереть с лица их отражение.

– И кто же счастливица?

– Та самая богатая наследница, о которой я уже говорил. – От неожиданности Маргарет резко обернулась и грубо, хрипловато рассмеялась.

– Брось! Ведь не та же, которая явилась к тебе домой в роли служанки?

– Та самая.

– Маленькая серая мышка? Да ты ее живьем проглотишь!

– Позволь усомниться. Больше того, пока мы обсуждаем мою новоиспеченную невесту, хотел бы попросить придержать мнение о ней при себе. Меня оно вовсе не интересует.

– Прекрасно. И все же не могу поверить, что ты всерьез обдумываешь подобный шаг.

– Я вовсе ничего не обдумываю. Все уже решено – окончательно, твердо и бесповоротно.

– На что же ты надеешься? Девчонке нужен муж. Настоящий.

– Из меня получится самый что ни на есть настоящий муж. Устроим церемонию, и все будет как у людей.

– Я не об этом, глупый. Она потребует, чтобы ты жил дома. Опекал ее, вывозил в свет, оставался на ужин и встречал за завтраком. Проводил вечера у камина в кругу любящей семьи. Жена захочет иметь от тебя детей, а тебя самого видеть заботливым отцом. – Маргарет потерла глаза и снова рассмеялась, на этот раз куда более злобно: – Представляю: светский лев Филипп Уэссингтон сидит в кресле у камина. На каждом колене у него по малышу, а третий ревнует, хнычет и тянет папочку за полу сюртука.

– Все будет иначе.

– Неужели? Откуда такая уверенность? – Красотка подошла к столу и налила себе полный бокал бренди. – А как же любовь? Молодая жена потребует любви и ласки. А еще верности и преданности. Ты ведь и понятия не имеешь о подобных вещах.

– Больше того, даже не намерен это понятие приобретать.

– Все начнется после свадьбы, в первую же брачную ночь, когда ты впервые уложишь девочку в постель. Да, твоя будущая супруга всего лишь девочка. Молодая чувствительная простушка, которая искренне считает, что спать в одной комнате с мужем – это чрезвычайно важно и серьезно. Ты начнешь ласкать ее, чтобы всего лишь получить то, что причитается по праву, а бедняжка решит, что так начинается величайший любовный роман на свете.

– Ты придаешь событию неоправданно большое значение.

– Неужели? Когда тебе в последний раз доводилось развлекаться с девственницей? – Маргарет чувствовала, что сумела завладеть вниманием циничного самца. – После этого она сразу воспылала к тебе любовью, так ведь?

– Они все пылали.

– Разумеется, пылали. На то они и девственницы. Живут в мире собственного воображения и не видят, не хотят видеть реальностей настоящей жизни.

– Так к чему же ты клонишь? По-твоему, я должен жениться, но не вступать в близкие отношения, так как жена может неправильно понять мои намерения?

– Нет, вовсе не так. Просто пытаюсь объяснить смехотворность затеи. Если тебе срочно нужны деньги, только скажи, и я тут же их дам. Причем дам без всяких условий. Спасу тебя от бесчисленных хлопот, а девочку избавлю от неминуемого разочарования и головной боли.

– Ты слишком щедра и излишне добра, – заключил Филипп, и в его голосе прозвучал куда более едкий сарказм, чем того требовал тон разговора. Как правило, Маргарет проявляла доброту и участие лишь в тех случаях, когда хотела что-то получить взамен. Что же касается предложения денег, то по сравнению с той суммой, которая требовалась на погашение долгов, наследство покойного мужа Маргарет выглядело всего лишь карманной мелочью.

Маргарет, в свою очередь, несмотря на стремление отговорить любовника от опрометчивого шага, ясно видела, что дальнейшие увещевания просто бесполезны. За то время, которое любовники провели вместе, она успела понять упрямство и несговорчивость графа: если этот человек пришел к какому-то решению, то уже не примет возражений и не задумается о последствиях. Так что сейчас следовало переключить внимание на более существенные вопросы.

– Итак, Уэссингтон, если ты все-таки осуществишь свою дурацкую затею, то что же будет с нами?

– В каком смысле?

– Что произойдет с нами, после того как ты опутаешь себя священными брачными узами?

– Ничего не произойдет.

Пытаясь совладать с ужасом, леди Дауне с трудом перевела дух.

– То есть мы больше никогда не увидимся?

– Разумеется, увидимся. Будем встречаться точно так же, как встречались до этого.

Филипп схватил подругу за руку и властно увлек к себе в постель. Мысль о предстоящих переменах вовсе не казалась ему отвратительной, ведь деньги Джейн Фицсиммонс должны сохранить привычный, свободный и приятный образ жизни.

– Я собираюсь жениться, но вовсе не намерен что-нибудь менять.