Путями Каина. Трагедия материальной культуры

Был долгий мир. Народы были сыты

И лоснились: довольные собой,

Обилием и общим миролюбьем.

Лишь изредка, переглянувшись, все

Кидались на слабейшего и, разом

Его пожравши, пятились, рыча

И челюсти ощеривая набок, —

И снова успокаивались.

В мире

Всё шло как следует:

Трильон колес

Работал молотами, рычагами,

Ковали сталь,

Сверлили пушки,

Химик

Изготовлял лиддит и мелинит;

Ученые изобретали способ

За способом для истребленья масс;

Политики чертили карты новых

Колониальных рынков и дорог;

Мыслители писали о всеобщем

Ненарушимом мире на земле,

А женщины качались в гибких танго

И обнажали пудреную плоть.

Манометр культуры достигал

До высочайшей точки напряженья.

Тогда из бездны внутренних пространств

Раздался голос, возвестивший: «Время

Топтать точило ярости! За то,

Что люди демонам,

Им посланным служить,

Тела построили

И создали престолы,

За то, что гневу

Огня раскрыли волю

В разбеге жерл и в сжатости ядра,

За то, что безразличью

Текущих вод и жаркого тумана

Дали мускул

Бегущих ног и вихри колеса,

За то, что в своевольных

Теченьях воздуха

Сплели гнездо мятежным духам взрыва,

За то, что жадность руд

В рать пауков железных превратили,

Неумолимо ткущих

Сосущие и душащие нити, —

За то освобождаю

Плененных демонов

От клятв покорности,

А хаос, сжатый в вихрях вещества,

От строя музыки!

Даю им власть над миром,

Покамест люди

Не победят их вновь,

В себе самих смирив и поборов

Гнев, жадность, своеволье, безразличье…»

И видел я: разверзлись двери неба

В созвездьи Льва, и бесы

На землю ринулись…

Сгрудились люди по речным долинам,

Означившим великих царств межи,

И, вырывши в земле

Ходы змеиные и мышьи тропы,

Пасли стада прожорливых чудовищ:

Сами

И пастыри, и пища.

Время как будто опрокинулось,

И некрещенным водою Потопа

Казался мир: из тины выползали

Огромные коленчатые гады,

Железные кишели пауки,

Змеи глотали молнии,

Драконы извергали

Снопы огня и жалили хвостом;

В морях и реках рыбы

Метали

Икру смертельную,

От ящеров крылатых

Свет застилался, сыпались на землю

Разрывные и огненные яйца,

Тучи насекомых,

Чудовищных строеньем и размером,

В телах людей

Горючие личинки оставляли, —

И эти полчища исчадий,

Получивших

И гнев, и страсть, и злобу от людей,

Снедь человеческую жалили, когтили,

Давили, рвали, жгли,

Жевали, пожирали,

А города, подобно жерновам,

Без устали вращались и мололи

Зерно отборное

Из первенцев семейств

На пищу демонам.

И тысячи людей

Кидались с вдохновенным исступленьем

И радостью под обода колес.

Всё новые и новые народы

Сбегались и сплетались в хороводы

Под гром и лязг ликующих машин.

И никогда подобной пляски смерти

Не видел исступленный мир!

Еще! еще! И всё казалось мало…

Тогда раздался новый клич: «Долой

Войну племен, и армии, и фронты:

Да здравствует гражданская война!»

И армии, смешав ряды, в восторге

С врагами целовались, а потом

Кидались на своих, рубили, били,

Расстреливали, вешали, пытали,

Питались человечиной,

Детей засаливали впрок, —

Была разруха,

Был голод.

Наконец пришла чума.

Безглазые настали времена,

Земля казалась шире и просторней,

Людей же стало меньше,

Но для них

Среди пустынь недоставало места,

Они горели только об одном:

Скорей построить новые машины

И вновь начать такую же войну.

Так кончилась предродовая схватка,

Но в этой бойне не уразумели,

Не выучились люди ничему.