Пятница, 13-е

Глава шестая

Билл наклонился к своей босой ноге. Кроме ботинок и носок, которые были первыми платежами в их игре, он успел проиграть уже и рубашку. Девушки так же сидели босиком: он уже был уверен, что довольно-таки быстро выиграет у них, но в последнее время им так фартило, что сам Билл давно их обогнал. Теперь же направление игры изменилось, и становилось намного интересней. Бренда на прошлом ходе потеряла свои шорты, и сейчас снова бросила кости и двигала фишку-ботинок по полю. Билл успел заметить, что она вновь остановится на его владениях.

— О, привет, — усмехнулся он.

Бренда нахмурилась.

— Чертово невезение преследует меня еще с Ричарда Никсона, — воскликнула она и стянула с себя рубашку.

На ней был одет приятный розовый лифчик с полупрозрачными чашами, выставлявшими на всеобщее обозрение большую часть грудей, не оставляя практически никаких шансов воображению.

«Бедный Нед, — подумал Билл. — Только глянь, что ты пропускаешь. Вот что происходит, если ты рано уходишь с вечеринки».

Он улыбнулся Бренде, бросившей проигранную рубашку на пол рядом со своим стулом.

— Ты можешь в любой момент накинуть ее на себя, если, конечно, тебе позволит совесть, — с ухмылкой произнес он, бросая ей прямой вызов.

— Не стоит, — прервала его Бренда, наблюдая, как Элис бросает кости. — Ты в двух шагах от Пасифик-Авеню и Скин-Сити.

— Ууух, — произнес Билл, изобразив притворный испуг. В этот момент он подумал о Стиве Кристи, который с минуту на минуту должен был вернуться из города. Вот он войдет к ним, а они играют в «Монополию» абсолютно голые. Размышления о реакции Стива на такую картину заставили его сделать еще добрый глоток пива.

— Бам-ц, — выдохнула Элис, опустив свою фишку на одной из улиц Била.

Бренда рассмеялась.

— Ну, что я могу сказать, — начал Билл с наигранной задумчивостью. — Не так уж много, но все равно это дом.

Он оценивающе наблюдал за Элис, начавшей расстегивать свою блузку.

В этот момент сильнейший порыв ветра настежь распахнул входную дверь.

Элис негромко вскрикнула, когда дверь с грохотом ударилась о стену комнаты. В помещение ворвались дождевые капли. Элис попыталась поймать разлетавшиеся по всей комнате игральные деньги.

— Сейчас я ее закрою, — Билл рванулся в сторону двери.

— Подожди, лови деньги! — со смехом крикнула Бренда.

— О, Господи! — воскликнула Элис.

Биллу, наконец, удалось захлопнуть дверь, победив сильнейший ветер. «Монополия» была разбросана по разным углам: игральные деньги, фишки, долговые карточки в полнейшем беспорядке валялись по всей комнате.

— Ветер просто сумасшедший, — сообщил Билл.

— О, черт, по-моему я не закрыла окна в своем коттедже, — вспомнила вдруг Бренда. — Да-а… Проклятье!

— Бренда, ну ты даешь. — Элис сделала большие глаза.

Бренда схватила плащ, набросила его на плечи, затем наклонилась, чтобы подобрать свою одежду.

— Да, придется заканчивать как-нибудь в другой раз, — констатировала она. — Как всегда, на самом интересном месте…

— Да уж, — согласилась с ней Элис, в глубине души почувствовав облегчение. Она бросилась помогать Биллу собирать рассыпавшуюся игру.

— Увидимся завтра, парни, — попрощалась Бренда, направляясь к двери.

— Угу, — промычал Билл.

— Спокойной ночи, — сказала Элис.

Еще один порыв ветра, не меньший, чем предыдущий, ворвался в комнату, когда Бренда распахнула дверь, но девушке удалось быстро захлопнуть ее за собой.

Элис вздохнула.

— Нет, ты только глянь на этот бедлам, — она взяла в охапку пустые пивные банки и протянула их Биллу. — Посмотри, посмотри…

Он забрал их у нее, она подобрала остальные и пошла вслед за ним на кухню.

— Скажи мне, — начал Билл, — ты действительно собиралась продолжать?

— По правде сказать, я не задумывалась об этом, — улыбнулась Элис.

— Ну, что ж, в таком случае надо будет продолжить игру следующей ночью.

— Ах, так?

Она игриво пнула его, и он со вздохами отошел в сторону. Она смотрела на него, но думала о Стиве. Что произошло бы, если этот ветер не прекратил их игру? Что сказал бы появившийся Кристи, если бы к этому моменту они успели сделать еще пару кругов? А может они закончили бы играть к тому времени… Ну, а если продолжали бы? Да уж, многое может случиться за неделю. Да и эта ночь еще не закончилась.

Стив Кристи угрюмо сидел за стойкой бистро в большом магазине этого города над чашечкой кофе. Да, это был сложный день, после которого он чувствовал себя как выжатый лимон: суетливая организация работы квартирьеров, потом эта бесконечная беготня по магазинам, когда ты все время вспоминаешь, что забыл купить то или иное — все это отняло у него множество сил. И он должен быть уверен, что это последний его поход в магазины. Ему никогда не нравилось ходить по магазинам, и уж тем более, делать там покупки. И уж тем паче сейчас, когда каждый в этом городишке косится в его сторону. Вслух они ничего не говорят, но за своих хозяев прекрасно изъясняются их глаза.

Единственным человеком, который не смотрел на него, как на приведение его собственного отца, была Сэнди. Стив сидел за стойкой, смакуя горячий обед, пережевывая кусок еще теплого яблочного пирога, не спеша выпивая свой кофе — в общем, все точно так же, как и много раньше, когда он еще мальчишкой сидел за стойкой и ел мороженое, запивая его кока-колой. Уже тогда Сэнди, которая была младше его, пыталась было флиртовать с ним, и ему казалось, что это делает его мужественней. На ее лице всегда была улыбка, и где-то в душе была припрятана пара добрых дружеских словечек, которые могли помочь в любом, даже самом тяжелом случае. И уж если она когда и заводила разговоры о его лагере, то это происходило только не в его присутствии. Наверное, она единственная понимает его отношение к лагерю. Она никогда не говорила о Кэмп-Кристал-Лейке ничего плохого и, конечно, ничего скверного о его отце.

«Я должен убираться из этого чертова места, — подумал он. — Я должен уйти и показать им, что все эти суеверные россказни о «Лагере крови» не более чем чепуха. Я покажу им, что они ошибаются, как когда-то ошибались в моем отце, вся вина которого была лишь в том, что ему не повезло более всех на свете. Я извлеку из этого «проклятого» места такой доход, продав лагерь какому-нибудь торговцу недвижимостью, и вы все лопнете от зависти». Он усмехнулся. Конечно, все это не так просто, но все же это должно случиться. «Собственность с видом на озеро», как говорит Элис. Интересно, и как эта «собственность с видом на озеро» может приносить убытки?

Он хотел сказать ей.

Он хотел назвать ей настоящую причину.

Вместо этого, он сказал ей, что такое место может быть убыточным там, где депрессивная экономика. Периферийные городишки умирают сейчас по всей стране. Нет работы. Сельское хозяйство гибнет: кредитов фермерам банки уже не выдают, так что бизнес в таких городишках чахнет день ото дня. И для того, чтобы человека сюда вернуть, недостаточно одного только рок-концерта или музыкального видео, которое прославляло бы фермера.

Отечественная промышленность гибнет, потому что страна делает основной упор на сервисное обслуживание населения, вкладывая в него огромные средства, и постепенно отходит от нужд производственной сферы, импортируя все из-за рубежа. И налаживать необходимо именно производство. Люди, в конце концов, должны что-то делать и своими руками. Они должны возвратить себе веру в самих себя, в свои способности, в американский характер, наконец. Даже японцы говорят об этом. А люди в это время покупают японские автомобили с уверенностью в том, что американские — хуже, подразумевая, что японцы имеют много лучшую продукцию, много лучший контроль за безопасностью в эксплуатации. И в то же время японцы сами признают, что научились всему этому у американцев. Стив застал еще те времена, когда люди не смотрели даже на ту вещь, на которой была надпись: «Сделано в Японии». А сейчас ситуация резко изменилась. Почему? Потому что сами японцы этого захотели и поверили в себя. Поверили в себя и начали стараться, начали лучше и больше работать.

Он очень любил читать о тех людях, которые создали процветающие ныне компании. Особенно о том, как они начинали. Из таких книг ты узнаешь, как сделать так, чтобы и у тебя дела пошли успешней, как научиться успеху.

Сойхира Хонда, например, начинал с маленького ремонтного бюро в Хамамацу в 1928 году, затем перепрофилировал свое предприятие в завод, выпускавший поршневые кольца, который впоследствии во время войны был разрушен бомбардировкой. Но он не отчаивался. После войны японец начал все, практически, с нуля, основав «Институт технических исследований Хонды». Звучит впечатляюще, но «Институт» состоял всего-навсего из деревянного сарая, занимавшего площадь 18 на 12 футов. Хонда купил 500 армейских двигателей, нанял нескольких рабочих и занялся установкой этих двигателей на велосипеды, закрепляя их на колесе. Такие двигатели работали на смеси бензина со скипидаром и чадили примерно, как трубы на химическом заводе. Не так уж и много для начала, но посмотрите-ка во что его предприятие вылилось — все знают, что такое «Хонда-Корпорейшн» сегодня.

«А посмотрите на Крайслера, — подумал он. — Посмотрите на любую компанию, в которой рабочие по-настоящему работают, действительно заботятся о том, что они производят, и тогда вы поймете, что своим трудом можете изменить собственную жизнь». По сравнению с этими историями, его проблемы с лагерем — просто шутка. Конечно, и тогда идея назвать деревянный сарайчик 18 на 12 футов «Исследовательским институтом» воспринималась как шутка.

Конечно, он может поступить так, как ему советует сделать Элис, взять и продать все к чертовой матери, или пустить лагерь на самотек.

Элис просто не понимает его мечты. Она не может заглянуть так далеко. Она просто не знает нескольких самых элементарных правил бизнеса. Она думает, что «собственность с видом на озеро» не более чем просто окупающее себя предприятие. Не стоит даже вспоминать, что он находится в районе с депрессивной экономикой. Не стоит размышлять о том, что все произошло из-за небрежности. Не надо думать, что все это из-за неудач, которые начались в тот день, когда утонул этот парень в 1957 году, а продолжились в 1958, когда были убиты двое ребят из прислуги, да еще этого поджога годом позже. И всех этих фактов достаточно для людей, чтобы заявлять, что «это место проклято».

Ему хотелось сказать ей, что это место сейчас невыгодно из-за того, что люди поверили во все эти байки о проклятиях, висящих над лагерем да его родом. Они считают его душевнобольным потому, что ради лагеря он выложил из собственного кармана 25 тысяч зеленых и нанял себе помощников. Каждый горожанин считал старого Ральфа идиотом из-за его «курса смерти», но были ли они сами хоть чуточку лучше него? В конце концов, Ральф говорит то, что у него на уме. Они же этого не говорят, хотя думают то же, что и старик.

Когда он обходил город и делал необходимые покупки, то всматривался в лица прохожих и думал о том, что кто-то из этих людей может оказаться поджигателем, кто-то мог разрушить в свое время коттеджи, кто-то отравить колодцы в его лагере. Если и было какое-то проклятие над его родом, то оно существовало в человеческом обличий, его наложил своими руками кто-то из местных, тот, кому этот лагерь встал почему-то поперек горла.

Они были уверены, что это «место дьявола» и действовали таким образом, чтобы еще больше укрепить свои убеждения в этом. Их поступки напоминают действия продавца, неуверенного в качестве своего товара. Он пытается его продать и, когда ему это не удается, чему он ни капли не удивлен, он говорит: «Ну, вот, видите? Это нехороший товар, и я был уверен в этом с самого начала».

Да, но он-то не хочет терпеть какую-либо неудачу со своим лагерем.

Это все, что он имеет, его наследство, его начало. Если бы он мог уехать отсюда, продав за хорошую сумму эту «собственность с видом на озеро», тот богатый бизнесмен, который лагерь приобретет, наверняка сделает на нем неплохие деньги. И что еще важнее, он не мог представить себя настоящим дельцом от недвижимости, который может продать это ничего нестоящее место, сделав на нем хорошие деньги. Так что придется работать…

«Надо с чего-то начинать, наконец, — подумал он. — Надо стремиться к исполнению своей мечты. Неужели Элис этого не понимает?»

Может, он не до конца разобрался с тем парнем из Калифорнии? И Элис собирается удрать к нему, а лагерь служит только предлогом для ее отъезда? Ну, что ж, тогда он не будет ей мешать. Она уже достаточно взрослая, у нее есть собственные мозги. Элис далеко не ребенок, хотя иногда и поступает, как несмышленыш. Он пытается исполнить свои мечты, свои грезы о лучшем будущем, а она мешает ему в этом. Она не хочет даже выслушать его до конца.

Ему подумалось как-то, что если бы она разобралась в его проектах, посмотрела, как он их собирается реализовывать, то она тоже приняла бы в этом участие. Но — нет. Она не хочет этого по-настоящему. Она сделала свое дело, но не вложила в него душу. Похоже, она принадлежит к тому типу людей, которые живут только настоящим, не задумываясь о завтрашнем дне. «Ешь, пей, радуйся этому, пока есть время, завтра, возможно ты умрешь». Если бы все так думали, то жили бы как в первобытные времена.

Он протирал штаны в городишке до сих пор потому, что пошел дождь, а вести машину в такую погоду мало кому нравится. С одной стороны, он надеялся, что гроза скоро прекратится; с другой, его не прельщала мысль об еще одной ночи с Элис и ее вечными предложениями о сворачивании дел и паковании чемоданов. Она не замечала всего потенциала этого места, всех его скрытых возможностей, которые рано или поздно, но должны привести его к успеху. Она видела в этом только романтику — место, где можно неплохо отдохнуть, позабыв ежедневную суету, оставив дела.

Они приехали в лагерь каждый со своими личными соображениями. Он надеялся, что сумеет ее заинтриговать, и в конце концов, вовлечь в свои планы, при этом приняв во внимание и планы Элис. Она же рассчитывала, что сможет заставить его гулять с собой при лунном свете по берегу озера, глазеть на звезды и смаковать ароматы роз. Только она не задумывалась о том, что до этого кто-то должен эти самые розы посадить, чтобы они вместе вдыхали их запахи. Элис, казалось, этого не сознает, да кажется и не пытается понять.

Он вздохнул и отодвинул пустую кофейную чашку. Черт побери, что за дела? Никто из них не хочет уступить другому. Может быть, будет много лучше, если она все-таки смоется назад в свою Калифорнию? А может, лучше ему самому уступить?

— Стив, — произнесла подошедшая Сэнди. — Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо, Сэнди. Все в порядке.

— Стив, тебе не следовало бы сегодня ехать, — сказала она. — Может, ты хочешь утонуть вместе со своей машиной?

— Нет, я должен, — глубоко вздохнув, ответил Стив. — Я нанял шестерых работников. Они еще совсем дети, а вокруг лес, в полном смысле этого слова — лес…

— С ними все будет в порядке, кому охота выходить на улицу в такой ливень, — настаивала Сэнди с улыбкой на лице.

— М-м, — неуверенно промычал Кристи, — что с меня?

Он полез за бумажником.

Сэнди еще раз улыбнулась и подмигнула ему.

— Всего лишь провести сегодняшнюю ночь в городе.

Он рассмеялся. Именно так она и делала, когда они были помоложе. И это заставляло его потом с важностью думать о себе. И сейчас она, уже взрослая женщина, пытается флиртовать с ним тем же образом. Но сейчас это только разбудило в нем воспоминания о своей молодости.

— Перестань, Сэнди. Я думаю, ты поняла, о чем я.

— О'кей, — она рассмеялась. — Два с четвертью.

Он отсчитал ей три банкноты.

— Спасибо.

Она подошла к антикварной кассе и выбила чек.

— Твоя сдача, Стив.

— Не стоит, оставь ее себе.

— Благодарю.

— Не за что.

Он надел на себя плащ и направился к двери.

— Будь осторожен за рулем, Стив, — попросила она.

— Хорошо, — ответил он.

— Спокойной ночи.

Он натянул капюшон и побежал к джипу, остановившись, чтобы прицепить к машине трайлер. «Идиот, — подумал он, — не мог этого сделать, когда еще не было дождя». Ехать назад из города с нагруженным прицепом по скользкой дороге — идеальная возможность для того, чтобы попасть в аварию. Джип не самая лучшая машина, чтобы тащить за собой прицеп. Он слишком легок и его оси слишком коротки.

Дожидаясь, пока нагреется двигатель, он протер рукой лобовое стекло. Падавшие дождевые капли сверкали в свете фар.

«Они, наверное, сидят сейчас в главном здании, — подумал Кристи, — рядом с камином, пьют пиво и курят марихуану. — Он сгримасничал. — Надо будет с ними поговорить насчет этого. В то время как все газеты кричат о марихуане, надо быть по меньшей мере идиотом, чтобы курить ее». Стив знал, что она не обязательно прививает привычку к курению еще более сильнодействующих наркотиков, но последствия ее действия много хуже отражаются на легких, чем курение простой сигареты.

Он не хотел бы, чтобы те ребята, которых он нанимает себе на работу, занимались подобными вещами. Тем более, он знал Дорфа, его неожиданные визиты в лагерь и беседы, проходящие не всегда в корректной и дипломатической форме, о вреде наркотиков. Все, чего Дорф хочет, так это найти припрятанный где-нибудь наркотик и схватить с поличным кого-нибудь из ребят. Стиву придется потом поручиться за этого парня, а родители детей, которые сюда должны были приехать, устроят потом тяжбу, что даст мэрии и префекту полиции возможность с чистым сердцем прикрыть его, Стива Кристи, бизнес. Конечно, Элис о такой возможности даже не догадывается. Она просит его быть с этими ребятами «помягче».

Он вздохнул и включил первую передачу. Джип недовольно заурчал, как видно, прикидывая вес прицепа, но затем медленно начал набирать скорость. Все что Стиву теперь хотелось, так это забраться в теплую постель и хорошенько выспаться. Забыть о всех своих проблемах, погрузившись в непроглядную тьму…