Пять мужей для ведьмы

Пролог

— Как на соль? — Старуха поднесла мне ложку с кипящим бульоном.

Я подула, потянула капельку.

— Нормально, — буркнула.

— А на специи?

— Потрясающе, — я выдавила неестественную улыбку и пошевелила связанными колючей бечевкой запястьями. Веревка впилась в кожу и изодрала руки в кровь. Но несмотря на жгучую боль, я не теряла попыток освободиться.

Старуха сыпнула в котелок какой-то зеленый порошок, помешала огромным половником и зачерпнула еще чуть-чуть на пробу.

— А так? — спросила, снова угощая меня.

— Если мне не понравится, вы меня отпустите? — прямо спросила я, потеряв терпение к пробе варева, в которое эта ведьма скоро покрошит и меня.

Она злорадно похихикала. Морщины на ее лице заиграли бородавками, а балахон с заплатками заболтался на ее сухом, скелетообразном туловище. Она поднесла наполненный половник к своему лицу, но клюнула в горяченный бульон длинным, крючковатым носом и выругалась благим матом. Нос вмиг позеленел и, казалось, вздулся. При иных обстоятельствах я бы посмеялась, ну или хотя бы посоветовала ей обмакнуть его в соль, но в ожидании смерти мне было не до шуток.

На жердочке хрюкнула старая, общипанная курица. Она была до того дряхлой, что ее пучеглазая головка колыхалась на тонкой, длинной шее, а кривые лапы едва удерживали ее жалкий вес.

Старуха зачихала. Крепко и пронзительно. Каждый ее чих сопровождался хрюканьем птицы, и эта какофония звуков «Бурль-Апчхи-Хрю» навеяла на меня какой-то ведьмовской рэп. Старуха явно переусердствовала с последним ингредиентом и оказалась в ловушке аллергии. Не знаю, сколько прошло времени, но пока она выплясывала вокруг котла, борясь с чиханьем, я вспомнила треклятое заклинание и, прошептав его, высвободила руки. Когда узлы ослабли и веревка соскользнула, я чертыхнулась, ругая себя за прогулы. Если бы я посещала все занятия по колдовству, которые так и не окончила, то не влипла бы в эту неприятную, попахивающую каннибализмом историю.

«Бурль-Апчхи-Хрю»

— Куда?!!!

— Пойду-ка покурю!

Я юркнула в сторону и скрылась за шкафом. Старуха за мной, вопреки тому, что чиханье периодически скрючивало ее пополам.

«Бурль-Апчхи-Хрю»

— За гостеприимство благодарю!

«Бурль-Апчхи-Хрю»

— Спасибо говорю!

— Догоню!!! — Старуха запнулась о корзину с лягушками.

Та навернулась, крышка слетела, и земноводные, выскакивая попрыгунчиками, облепили ведьму. Я схватила дрыхнущую в «красном» углу метлу, которой совсем не понравилось, что ее разбудили. Разозленная, она вырвалась у меня из рук и со всей дури шлепнула меня по заднице.

«Хоть бы перекрестилась сначала!»

— Древко на дрова пущу, прутья — на кукол! — пригрозила я, а сама на иконы украдкой глянула, «Отче наш» мысленно вспомнила да, пальцы сложив, попыталась перекреститься.

Метла замерла в воздухе.

— То-то же, — я погладила ее по колючим прутьям. — Я тебе хорошей хозяйкой буду. Только из леса вынеси меня.

Ах, лапуля какая! Покладистая. Древком кивнула мне. Осточертела ей старая ведьма. Не ухаживала за милашкой. Прутики не расчесывала, кончики не подстригала, древко не натирала, массажем не баловала.

Чихающая старуха продолжала напрасно бороться с боевыми лягушками. Зато курица предприняла единственную попытку помешать мне сбежать. Сорвалась со своей жердочки да прямиком на меня. Глупая птица! Вместо того чтобы облететь котел, решила над ним пронестись. А пролететь над котлом ядовитого варева — то же самое, что над четвертым реактором чернобыльской АЭС. Потеряв управление полетом, курица хлюпнулась прямо в кипящий бульон.

Я сделала вид, будто не при делах, взобралась на метлу и еще раз погладила ее.

— Ну, радость моя, летим навстречу лучшей жизни.

«Радость моя» не раздумывала. Не прощаясь со старой хозяйкой, она рванула к двери, вышибла ее и взмыла в небо.

— Еху-у-у!!! — Я схватилась за нее покрепче. — Свобода!!!

Свобода от очередного ковена. Если единственную оставшуюся от него ведьму вообще можно громко назвать ковеном. Старуха совсем сбрендила. Обещала сделать меня крутой, а сама намеревалась сожрать меня. Похоже, не судьба мне покорить ведьмовской мир. С курсов колдовства отчислили, три ковена с позором вышвырнули, еще я сорвала два шабаша, неправильным заклинанием уничтожила древнейшую магическую реликвию, а теперь умыкнула метлу у одной из сильнейших Бабок Ежек. После всего этого меня уже хотя бы за настойчивость должны наречь званием супер-ведьмы.

«Размечталась!» — злорадно усмехнулся мой внутренний маньяк.

Да я и сама прекрасно понимала, что мечты несбыточные. Что ж, всегда найдется выход. Пойду покорять шоу-бизнес. «Битва ведьм» еще актуальна. Туда мне и дорога!

Глава 1. Гости из другого мира

Года три спустя

Как можно пронзительнее глядя в стеклянный шар, купленный за сто рублей на «барахолке», я сделала несколько пасов руками и угрожающее прошипела:

— Жуткая опасность мужского недуга над тобой, дитя мое.

Переведя взгляд на сидящее напротив «дитя мое» в сто пятьдесят килограммов, я едва сдержалась, чтобы не поморщиться. Поморщусь — останусь без денег. На отзывы в интернете мне плевать. Меня раскрутил именно черный пиар. Мне важно то, что здесь и сейчас. Благодаря этому я обеспеченная ведьма, которую хочет миллион дураков: полмиллиона убить и полмиллиона отлюбить. Своими неистовыми желаниями они делают меня богатой. Так что тридцатипятилетнего девственника, живущего с мамой, мне лучше стерпеть. Он ко мне еще раз пять придет. Я с него денежки пососу, потом найму для него шлюху, чтобы она его ночку-другую «полюбила». А когда он в последний раз придет жаловаться, что Аннушка, предназначенная ему щедрой судьбой, пропала и, скорее всего, бросила его, я разгляжу в своем «хрустальном» шаре ее жуткую смерть от маслица разлитого. И пусть потом, встретив эту Снежану на улице, докажет, что она — та самая Анюта, свет очей его!

— Ну чо тама? — Он смачно надкусил бутерброд.

«Полный звездец тама!»

— Ты судьбу свою в выпускном классе упустил.

— Так я после девятого в шарагу пошел.

«Собрал ранец и пошел. С мамой под ручку».

— Потому и упустил! — настойчивее сказала я и, взяв горящую свечу по десять рублей за штуку, посмотрела на него через огонек. — Гляжу на судьбу страждущего через пламя мощей святых и прошу помощи для него.

Он как завороженный открыл рот, и пережеванный кусок бутерброда вывалился прямо на его колени. Фубля! Что за работа! У меня после него клиентка со смертельной проблемой (у нее шеллак на ногтях дольше недели не держится — естественно, порча!), а он сейчас все в своих слюнях уделает! Шарпей, мать его за ногу!

— Защитники твои говорят мне о какой-то Анне, — утвердительно заявила я. — Аня, Анечка, Анюта…

Он помотал головой. Не знает. Откуда ему знать, я ее только что выдумала!

— Мож, Соколова? — предположил он. — Не-е-е… Некрасивая она. Да и не Анька вовсе. Светка она.

«Тормоз!»

— Показывают мне, как ниточки ваших судеб переплетаются. Узлы крепкие вижу. Твоя это женщина.

— А у нее семеновичи какого размера? — От радости у него аж чертики в глазах заплясали.

«Будет зависеть от того, сколько ты заплатишь мне, уродец!»

— А я за вас голосовал на «Битве ведьм», — улыбаясь, признался он.

— Духи говорят, твой голос стал решающим, — соврала я следом, не отрывая взгляда от пламени. Скоро ослепну от него!

— Есть, я так и знал!

«Да уж! Я победила с отрывом в сорок тысяч голосов. Куда бы я без твоей сраной смс-ки!»

Я задула свечу, пока глаза не заслезились, и выдвинула ящик стола. Порывшись в мешочках с одной и той же травяной смесью от гастрита, я протянула один мешочек толстяку:

— Пей это по стакану в день. И перед каждым принятием повторяй: «Аннушка, судьба моя, найди дорогу ко мне!» Через три дня придешь, еще одну порцию дам. Как только пять порций выпьешь, сразу же с Анной встретишься!

— О, пасиб, Вань!

— Иоанна Виагровна, — не удержалась я.

— Да это мы с пацанами во дворе тебя так ласково называем, — проржал он. — Рассказываем, кто как хочет Ваньку с экранки.

— Ну хотеть Ваньку с экранки мало. Этим Ванька с экранки сыта не будет. С тебя пятнадцать тысяч, дитя мое. Исключительно, за травку заговоренную и на атрибуты дальнейших обрядов. Я же теперь каждый день за тебя молиться буду. А это — вода святая, — начала перечислять я, загибая пальцы, — свечки иерусалимские, соль из древних ритуальных пещер, волос с поясницы северного единорога…

— Да-да, прости, Вань! — Он вынул бумажник. — Ой, а у меня тока карта…

— Ничего! Безнал тоже пойдет! — Я достала эквайринг, ввела «16000» и тоже ойкнула: — Ошиблась. — Ресницами накладными хлопнула. Повелся.

— Ничего-ничего. На чай тебе!

Придурок расплатился со мной, забрал траву, что в огороде какой-то бабки таджиками нащипана, и ушел, готовый расцеловать мне пятки.

Я открыла свою записную книжку и поставила галочку напротив Маразмуса Слюнидополу. Он еще придет, значит, надо воды святой из-под крана приготовить и какой-нибудь нелепый ритуал сочинить. Пусть, например, купит женские красные трусы и носит их три дня и три ночи, а потом в полночь закопает под осиной и произнесет: «Прошлых женщин, даже в мыслях вожделенных, землей присыпаю, для Анюточки врата в жизнь свою открываю».

Ненавидьте меня! Не брезговала я дебилов обдирать, словно липку. За настоящие проблемы не бралась, честно. Знала, что человека от рака не вылечу и пропавшего ребенка не найду. Отговорки были разными: от вывиха ноги до закрытия третьего глаза. Прямо сказать несчастным людям, что я шарлатанка, я не могла. От этого не только моя репутация зависела, а всего телеканала, днями и ночами транслирующего пургу про могущество псевдоведьм. Потому, в отличие от коллег, в особняке я не жила, но квартирку собственную имела. А еще от других экстрасенсов недоделанных меня отличало то, что я была настоящей ведьмой. Непутевой, но настоящей! И метелочка у меня в квартире по-прежнему жила, вместо кота. Целыми днями на диване валялась, в плазму пялилась да кайфовала от заговоренных щеточек, неустанно гладящих и массирующих ее древко. Засранка ленивая! Хоть раз бы пол вымела!

Я вернулась домой, валясь с ног. То ли от безделья, то ли от надоедливости идиотов, хавающих всю лапшу, что я им на уши вешала. Я хотела было лечь на диван, но метла Душенька ни на миллиметр не сдвинулась. И так грозно мне древком на кресло указала, что невольно займешь другое место.

Я стаскалась на кухню, взяла банку с мороженым и вернулась в гостиную. Душенька смотрела какое-то индийское кино. Я взялась было за пульт, но эта стерва шлепнула меня своими ухоженными прутьями по руке. Не трогай, мол, я еще не наплакалась. Иногда я чувствовала себя ее рабыней.

Глава 2. Прямым рейсом до Шейсауда

А вы поверили бы на слово двум подозрительным незнакомцам, всучившим вам золотой слиток в качестве предоплаты за работу? Вот и я поверила наполовину. Ясно, что они недоговаривают. Надо быть редкостной дубиной, чтобы ради золота повестись на треп. Вот именно редкостной дубиной я тогда и была. Своей упругой попой чувствовала подвох, а перед глазами доллары водили хороводы да хэштег «#сказочноебали» мелькал. Пробел ставьте, где хотите. Это старый двусмысленный прикол, сто лет назад облетевший интернет. Но почему-то именно он стал зачинщиком спора между сидевшими на моих плечах ангелочком и демоненком. Ведь от моего решения как раз таки зависело, попаду я на «сказочное Бали» или нет.

— Так где, говорите, находится ваше королевство? — спросила я, взгляда от слитка не отрывая и чуть ли слюни до пола не отпуская. — Я, как только дела улажу, первым же рейсом к вам вылечу.

— Рейсом? — Крурот свою дряблую шейку вытянул, ухо подставил.

Хмуро брови сдвинув за то, что он вынудил меня от золотишка отвлечься, я на него глянула и спросила:

— Вы о самолетах не слышали, не? Что же за глушь-то такая — ваше королевство?

Бородач на место втянулся, на Хишику глянул.

— На самолете туда не попасть, — спасла она положение. — Мы отправимся туда через магический портал. Настасья, повторяем, Шейсауд в параллельном от вас мире.

Слушая их, я вроде осознавала опасность опрометчивой авантюры, но слиток так маняще сверкал, и с каждой секундой все ярче, ослепительнее, на купюрах в хороводах нулей все больше, а на фоне Бали еще и спорткар прорисовался. Ну как тут устоять? У меня аж мизинчики на ногах задрожали. Я очередную сигаретку затушила и слиток еще раз пальчиками погладила. Холодный, а такой возбуждающий, что бабочки в животе запорхали.

— Вы же все равно меня туда затащите, да? — догадалась я. — Раз я единственная подходящая наживка для горе-убийцы. А так хоть подзаработаю, если в живых останусь.

Подбадривая себя золотой перспективой, я трясущимися от волнения руками слиток подняла, да баюкая его, в спальную комнату унесла. Там у меня за картиной сейф имелся, туда я свое сокровище и положила — на мягкую подстилку из пачек наличных. Только не поцеловала на прощание и свет не оставила включенным. Вот такой заботливой жадиной я была тогда — до того, как попала в круговорот событий, налетающих вихрем и сменяющихся быстрее, чем день сменяет ночь.

Возвратившись к своим иномирским визитерам, я выдвинула твердое условие:

— В случае нанесения вреда моему здоровью или психике вы удвоите оплату!

— А в случае несоблюдения вами договора мы оставим вас без оплаты, — Крурот совсем не растерялся. Казна вроде государственная, а ему жалко, как будто от сердца отрывает.

— У вас будет стража, — уверила меня Хишика.

— Та же, что была у вашей королевы Альвиры? — А вопрос-то мой ее врасплох застал. — Господи Иисусе, вы даже не можете гарантировать мне безопасность. Только недоумки или отчаявшиеся рискнут обратиться за помощью, имея в арсенале лишь золото. Вам повезло, что я неравнодушна к увлекательным приключениям. ­— «И к деньгам», — это я сочла разумным не озвучивать.

— Если мы договорились, то пора бы и в путь! — Крурот погладил переплет талмуда и встал.

— Сейчас?

Мы с Душенькой переглянулись, безмолвным мнением обменялись, надеюсь, даже сошлись, и она с диванчика привстала. Незримые руки в бока уперла, да на бородача двинулась.

— Настасья, вы предоплату приняли, будьте любезны, метелку свою успокойте, пока я ее черенок не обуглил, — Крурот говорил отнюдь не угрожающе, но огненный шарик на ладони предупреждающе материализовал.

Душенька заметалась по комнате. Черенок! Да как он посмел?!

— Это у вас черенок, — я пальцем указала на низ его брюха. — А у нее фигура!

Метелочка моя ко мне подкралась, древком прижалась, пришлось приласкать. Что-то печально мне стало в одиночестве ее бросать. Кто знает, как надолго я пропаду.

— У меня еще одно условие!

Крурот всплеснул руками. Эх, умею я людей из себя выводить!

— Говорите, — ответила за него Хишика.

— Душенька отправится со мной.

— Но…

— Точка!

Как бы тесно нам ни было вместе, а врозь действительно скучно. Не могла я ее оставить. Она мне все-таки жизнь спасла. Да и самой спокойней, когда рядом близкий есть.

Хишика поймала на себе сердитый взгляд Крурота и потупилась.

— Она не доставит проблем! — добавила я. — Только в чулане не запирайте.

— Мы что-нибудь придумаем, — ответила она.

Не понимала я их замешательства в отношении метлы. Сами сказали, что прибыли из магического мира. Неужто там живой утвари нет? Или в королевских дворцах сейчас убираются роботы-пылесосы?

— Раз мы все решили, скажите, какие вещи я могу взять с собой?

Ответ мне был безразличен. Пока гости обсуждали мои заскоки, я уже плыла вдоль длинного шкафа-стеллажа и собирала в сумку все самое пугающее — сушеных жаб, крысиные хвостики, кроличьи лапки, детские зубы (не помню, у кого я их перекупила), разноцветные камни, искусственные черепа животных, мешочки с травами (особенно меня интересовали слабительные смеси и галлюциногены). Королевская стража доверия не внушала, раз кому-то удалось совершить покушение на ее величество, а умелое использование этих вещичек могло нагнать немало страха.

— Что вы делаете? — Крурот подскочил ко мне и сумку выдернул. — Никаких вещей! Вы согласились временно занять место королевы Альвиры. А она не занимается этой шутовской чепухой.

— Ладно-ладно, — я ладони примирительно подняла и невольно своему маникюру улыбнулась. В последний раз мастер постаралась на славу, я наглядеться не могла! — Позвольте хотя бы с продюсером связаться, сообщить, что меня временно не будет?

Крурот смягчился. Я у него аккуратно сумку забрала, мобильник вытащила и в сторонку отошла. Через плечо поглядывая на него и Хишику, я снова подумала, а не вызвать ли «скорую» или участкового? Но ведь в моем сейфе уже лежит сладкий кусочек золота. И таких будет еще десять! А ради богатства, о котором я тогда грезила, я была готова душу дьяволу продать. Разблокировав экран, я открыла мессенджер и написала несколько коротких сообщений: продюсеру шоу «Ведьмы берут след», своему менеджеру и админу сайта Иоанны Виагровны. Наврала в три короба, что я подцепила ветряную оспу, и им лучше ко мне не соваться. Попросила отменить приемы на ближайшую неделю и не беспокоить меня, поправлюсь — сама отзовусь. Получив в ответ: «Снимем выпуск с Соней Бабай. Поправляйся», «Да ладно? Ветрянка? Или воспаление хитрости? Можешь не отвечать. Отдыхай» и «Ой, солнышко, выздоравливай! Запилю посты в соцсетях в твою поддержку! Чмоки-чмоки!», — я отключила мобильник и повернулась к бородачу и его чернокожей подруге.

Глава 3. Четвертые ворота

Белла Беллой, но в тот момент меня больше другое шокировало. В небе прямо над нами парил колоссальных размеров шар. Рукой до него, конечно, не дотянуться. Нас разделяло, как минимум, метров сто. Его стеклянная оболочка имела обтекаемую форму не только для осадков и других препятствий; ее огибали даже солнечные лучи, отчего шар не отбрасывал тени. Он сверкал, отражая отблески, но это не мешало мне увидеть своеобразные архитектурные строения внутри него. Туда бы вместился целый городской квартал!

Я снова в дверь. Руками в воздухе помахала, вокруг себя десять раз покрутилась, двадцать раз чертыхнулась и обреченно признала, что у Крурота и Хишики с головой все в порядке. Они действительно перенесли нас с Душенькой в параллельный мир, и выберусь я из него, только когда выполню главное условие сделки — помогу им найти злодея, покусившегося на жизнь королевы Шейсауда.

Крурот с Хишикой о чем-то перемолвились, и та к Душеньке моей осторожно приблизилась. Флакончик с синим зельем ей сунула и улыбкой намекнула, мол, выпей.

— Не буду я это пить! — Душенька от руки Хишики отбилась и в сторону шагнула.

И тут до меня дошло, что она на русском говорит. А я-то еще в квартире начала на шейсауднутом балакать.

— Что это за дьявольское снадобье? — спросила я. И главное — как вовремя! Уже не меньше часа прошло, как я его принудительно испробовала, а до сих пор даже мысли не допустила, что не мешало бы анализы сдать и промывание желудка сделать. Не зря говорят, жадность — всякому горю начало.

— Эликсир распознавания наречия, — пояснила Хишика. — Выпившему сулит мгновенное овладение тем языком, который он услышит первым.

— Впечатляющий скоростной курс по филологии, — с толикой зависти оценила я их магическое мастерство. — Можешь пить, — сказала я Душеньке. — Это — словарь шейсауднутского.

— Когда в последний раз я пила зелье, я превратилась в метелку! — рявкнула она.

— И судя по твоему наряду, было это в веке восемнадцатом.

— В девятнадцатом! — уточнила она так, словно я задела ее чувства. — А потом меня передавали из рук в руки, пока я к тебе не попала!

— Ты так кипятишься, будто это я тебя заколдовала! В то время даже моей прабабки в планах не было! А если мозг напряжешь, вспомнишь, кто тебя от плена последней ведьмы избавил! Жила у меня, как у Христа за пазухой!

— Да если бы не я, из тебя бы суп сварили, Виагровна!

— О каком девятнадцатом веке ты говоришь? — зло усмехнулась я, руки на груди скрестив. — Язык-то у тебя, как у гопника подзаборного!

— А я на слух никогда не жаловалась и в ногу со временем жила!

Вот стерва! Палец в рот не клади!

— Нам надо торопиться, — вмешался Крурот.

— Пей! — скомандовала я.

— Сама пей!

— Как хочешь! Я не собираюсь переводить тебе каждое их слово. — Я важно нос задрала, а сама периферическим зрением наблюдала, как Душенька постепенно смягчалась и успокаивалась.

Зелье она все-таки выпила.

И сознания лишилась.

— Ну вы и болваны! — покачала я головой, когда Крурот и Хишика подскочили к упавшей в траву Душеньке и заохали.

— Придется нести ее, — осведомил нас бородач, озираясь.

— А жирно этой кобыле не будет? — нахмурилась я. — Может, просто подождем, пока она очухается?

— Нельзя ждать. В королевской крепости десять ворот. Сейчас для нас открыты только одни — четвертые. Там нас ждут. Если не успеем вовремя, то потом провести тебя мимо стражи будет проблематично. Да и тут в любой момент нас может кто-то из местных застукать. Ты же еще помнишь, что ты похожа на нашу королеву?

Надув щеки, я недовольно выдохнула и помогла Круроту поднять Душеньку. В ее весе я не ошиблась. Толстой я бы ее не назвала, но девушка она была в теле — пышная, сочная, румяная.

— Не помню, чтобы мы перешли на «ты», — проворчала я, помогая тащить Душеньку за спешащей впереди нас Хишикой.

Она подвела нас к широкому металлическому диску посреди поляны и сказала взойти на него. В его диаметре запросто могло уместиться человек пятнадцать, не меньше, так что толкаться нам не пришлось. Как только мы взошли на диск, Хишика носком туфли нажала на выпуклость в центре. Не успела я ничего спросить, как меня подняло над землей и потянуло вверх.

— Эй-эй! — запаниковала я, но Крурот и Хишика, парящие рядом, были невозмутимы.

Душенька потеряла вес, и мне больше не требовалось взваливать его на себя. Мы просто медленно летели вверх, окруженные мерцающей полупрозрачной сферой.

— Этот шар и есть королевская крепость? — спросила я, задрав голову.

— Да! — ответил Крурот. — Крепость многоуровневая и имеет искусственную гравитацию, обеспечивающую безопасность не только вождения, но и ходьбы.

— Разработка наших магов. Ни в одном королевстве нет таких достижений, — с улыбкой уточнила Хишика. — В крепости живет около двух тысяч человек, в том числе королевские особы, придворные, стража, их семьи. Остальные жители Шейсауда — внизу.

Я опустила лицо и сквозь переливающиеся блики увидела крыши построек вдалеке.

— И как много в Шейсауде королевских особ? — спросила я.

— Достаточно, чтобы без вашей помощи мы не смогли выявить того, кто посмел покуситься на ее величество.

— А вы здесь кем работаете?

— Я компаньонка королевы Альвиры. А Крурот — старейшина придворного ковена магов.

— Ха-ха-ха, — нервно хохотнула я. — С ковенами у меня особые отношения.

— Мы знаем о вас все, Настасья, — вдруг сказала Хишика. — Вас вырастила бабушка. В детстве над вами смеялись и подтрунивали сверстники. Когда вам было семнадцать, вы узнали, что обладаете уникальным даром, передавшимся вам по крови от прабабушки. Вы поступили на курсы колдовства, но были отчислены спустя две недели. Вас прогнало несколько ковенов ведьм. Вы принесли немало разрушений в магический баланс вашего мира. Сейчас вы медийно раскрученная личность, которая, к сожалению, так и не нашла свое место.

— М-да… — Я повела бровями. Смысла спорить не было.

Глава 4. Мужья королевы Альвиры

Мое превращение в королеву было не из простых. Никто не искал легких путей: не спешил преобразить меня по мановению волшебной палочки или каким-нибудь «ахалай-махалаем с ляськами-масяськами». Особенно тяжело было первое время, пока мои биологические часы перенастраивались не только на другой часовой пояс, но и на новый суточный регламент. Сутки в Шейсауде были равны суткам на Марсе. Небольшая разница с Землей, но ощутимая. Однако мне было легче, чем Душеньке. Той приходилось снова привыкать к своему человеческому облику: мыться, одеваться, есть, пить, причесываться, ходить на двух ногах.

— Когда та ведьма обратила меня в метлу, — призналась она на вторые сутки нашего добровольного заточения где-то на нижнем уровне королевской крепости параллельного мира, — она сказала, что ни одна магия нашего мира не сможет снять заклятие. И время для меня стало извиваться змеей.

— За что она так с тобой? — спросила я, отвлекаясь от болезненных процедур по красоте от Флего, который творил что-то непонятное с моими бровями.

— Я нравилась одному чинному господину. Между нами ничего не было и не могло быть, но его благоверная заревновала. Обратилась к темной ведьме за порчей, а та сделала все в угоду себе. Метла у нее изжила себя, вот она ее мной и заменила.

— Выходит, вернувшись домой, ты снова обратишься в метлу?

— Тебе виднее. Ты же ведьма.

Душенька старалась говорить ровно, но нехотя выдавала свои внутренние обоснованные страхи. Я не представляла, что мне делать. Жалко ее было.

— Готово, — прервал наш разговор королевский стилист и кресло мое к зеркалу развернул.

— Ах ты ж мой любимый парикмахер! — Я на ноги медленно поднялась и к туалетному столику подошла. — Да чтоб у тебя не кончалась очередь клиентов из хомячков Маусвилля… — Я пальцами по своему лицу провела и едва слезы сдержала. — Ты что наделало, криворукое создание?

От моей стервозной внешности не осталось и следа. Тонкие дуги бровей, собственные ресницы (ну и что, что они не «обрубыши», все равно короткие!), губы без дорогостоящего нано-напыления: все, абсолютно все, что делало меня желанной ведьмой, исчезло. В отражении на меня смотрела та самая Настасья — неудачница из Мухосранска, какой я начала покорять шоу-бизнес три года назад. Ко всему прочему Флего тщательно вычесал мои жгуче-черные от рождения кудри и собрал их в тугую прическу, от которой едва глаза на виски не уползли.

— Надеюсь радужку глаз менять не будете? — проворчала я, пытаясь поверить в увиденное.

— Нет, у ее величества тоже карие глаза. Сейчас вы с ней максимально похожи. Переоденем тебя в королевский наряд, добавим чуточку румян и…

В комнату вошла Хишика и при виде меня ахнула:

— Флего, ты гений! — Она поставила на стол корзину с принесенным обедом и подошла ко мне. — Сейчас вас с ее величеством королевой Альвирой даже родная мать не отличила бы.

— Хотите сказать, что у нас с ней одна комплекция, рост, размер бюста и ноги? — Я по-прежнему не отрывала взгляда от зеркала.

— Ее величество чуть посправнее. Она набрала в весе после родов. Но вы ведь будете играть ее роль после ее длительной комы. Все поверят, будто она похудела из-за болезни…

— После каких еще родов? — Я повернулась, руки на груди скрестила и на Хишику выжидающе уставилась.

— У королевы Альвиры сын, — она сообщила это с удивительной непринужденностью, а я в сотый раз поймала себя на мысли, как была одурманена золотом, что не сочла важным оговорить все детали сделки до того, как меня затащили в Шейсауд. — Я как раз пришла рассказать вам о королевской семье. Присядем?

В тот момент я все отдала бы, чтобы превратиться в огнедышащего дракона и спалить кудряшки на голове Хишики. Кое-как поборов злость и подгоняя себя напоминанием о моей вероятной казни, если что-то пойдет не так, я села. Хишика заняла диван. Душенька вытащила из корзины кусок ароматного пирога и умостилась на другом диване.

— Эйре девять лет, — начала рассказывать Хишика. — Он очень умный, смышленый мальчик. Эйра — единственный из близких ее величества, кто будет знать о вашей подмене. Он никому не проболтается. Пожалуй, ему тяжелее остальных. Он очень хочет найти злоумышленника и спасти маму.

— Надо же, вы пощадили чувства ребенка. А фото Эйры не найдется?

— Крурот скоро принесет копии портретных холстов всех членов королевской семьи. Вы должны кое-что знать об Эйре.

— Ну конечно! Сюрпризы — это ваш конек, как я уже заметила.

— Он необычный мальчик. Некоторые его слова и поступки могут казаться странными, но он безобиден.

— Например? — Внутренний маньяк так и подпинывал меня оттаскать Хишику на всех нецензурных словах.

— Он может предсказать ваше будущее.

— А полуубийцу своей матушки он увидеть не может?

— Эйра не контролирует свой дар.

Флего прибрался на туалетном столике и перешел к стойке, увешанной платьями на планках. Душенька доела пирог и звучно попила воды. Откуда-то из-за двери донеслись строевые шаги.

— Он хороший мальчик, — добавила Хишика. — Вы всегда можете рассчитывать на его помощь, когда рядом не окажется нас.

— Ладно, — кивнула я, засопев. — Следующий.

— У королевы Альвиры есть отчим. Низил. У него пагубная алкогольная зависимость, обострившаяся после трагедии.

— Он может быть причастен к покушению? — прямо спросила я. Подобных сюжетов я успела начитаться за свою успешную карьеру в «Битве ведьм». Да и никогда не любила ходить вокруг да около.

— Не знаю, — честно ответила Хишика. — Мне хочется думать, что это не он. У Низила и мотивов-то нет. Он очень любил свою жену и ее дочерей принял как родных.

— Дочерей? У Альвиры есть сестры?

— Одна. Садена. Ей двадцать пять. Не замужем, детей нет. Занимается музыкой.

— Все ясно! Это она! — машинально выдала я. — Завистливая младшая сестренка, уставшая от похоронного марша в своей музыкалке, решает, что пора бы взойти на трон и ей. Убивает Альвиру и вуаля!

Глава 5. Пророчество Эйры

На поставленный мной вопрос Хишика что-то промямлила, Флего с чувством задетой гордости цокнул языком и закатил глаза, а Крурот начал перечислять мне их алиби на момент отравления. Кубок с остатками ядовитого отвара был найден в королевских покоях, а входить туда разрешалось только мужьям, сыну, сестре и отчиму, хоть визит последнего и озадачил меня. Зачем старому алкоголику вообще соваться в комнату своей старшей падчерицы? Вряд ли он рассказывал ей сказки на ночь. По пьяни если только.

В эту ночь я толком не спала, только ворочалась и слушала, как на соседнем диване сопит Душенька. Мне не было страшно. Я сама любого до полусмерти напугаю. Но не стану лукавить, я успела пожалеть о своем согласии на эту рискованную сделку. Мне предстояло не только сыграть роль королевы, но и выявить ее недруга, не погибнув при этом. Размышляя над своим незавидным положением, я забыла о планах на золото: и о Бали, и о глянцевой машинке. Я поняла, что моя жизнь мне всего дороже. Не очень-то хочется умереть в двадцать три из-за примитивной жадности. Меня казнят в Шейсауде, а на родине еще долго будут сплетничать о том, что меня либо пришил недовольный клиент, либо я свела счеты с жизнью, находясь в состоянии наркотического опьянения. Разве обо мне вспомнят что-то хорошее? Когда такое было?!

На следующий день Флего лишил меня моего любимого маникюра. Давясь слезами, я пила успокоительную настойку и долго-долго рыдала на плече Душеньки. Я чувствовала себя голой. А вечером Крурот притащил мне дюжину талмудов по истории и законодательству Шейсауда и заявил, что я должна все их изучить. Мое возвращение домой откладывалось на неизвестный срок. В свете ночной лампы листая исписанные страницы, я пыталась найти в себе силы, но ничего не получалось. Прочитанное совсем не запоминалось, и я едва сдерживалась, чтобы не начать драть на себе волосы. Никогда не обращала внимание на хейтеров в сети, зато расквасилась из-за выгодного дельца.

Отложив очередную книгу, я обвела комнату усталым взглядом и задержала его на портретах. Душенька безмятежно спала, укутавшись в мягкое одеяло. Я тихонько с дивана встала, бесшумно к столу прошлепала и в лица вгляделась. Особенно меня интересовали Джард и Рэмис — старший и младший мужья королевы. Они были главными виновниками торжества, на котором случилось несчастье. Как ни крути, а покушение явно с этими двумя связано.

— Если ты хочешь поскорее с этим разделаться, — сквозь сон пробормотала Душенька, — то перестань капризничать. Они хотят видеть в тебе Альвиру, так стань ею. Чем раньше ты докажешь им, что справишься, тем быстрее мы попадем в змеиное логово, — она протяжно зевнула. — Ложись спать. Завтра займемся книжками.

Больше никогда не буду сомневаться в Душеньке! Настоящий дружочек!

Я в последний раз на портреты заочно знакомых мне мужчин посмотрела, по достоинству оценила вкус королевы Альвиры (а она, похоже, выбирала самых эффектных мужчин Шейсауда себе в мужья) и вернулась в постель.

Наутро мы, не дожидаясь прихода наших новых друзей, принялись изучать нудную историю и не менее нудные законы. Мельком поглядывая на портреты Джарда и Рэмиса, я подгоняла себя советом Душеньки. Девка она была неглупая, к тому же оказывала мне бесценную помощь.

Стоило мне принять факт того, во что мы вляпались, и смело заявить о своей готовности, как началось самое ужасное. От меня требовалось ознакомиться с привычками близких королевы, но еще хуже — с привычками самой королевы, которые надо было привить себе как можно скорее. Крурот, Хишика и Флего учили меня все делать, как Альвира: говорить, есть, ходить, смотреть, чуть ли не дышать! Когда у меня лопалось терпение от какой-нибудь ошибки, Крурот накладывал на меня кратковременное заклятие немоты. Я не могла рта раскрыть, потому что челюсти насильно смыкались. Так он вырабатывал во мне сдержанность.

— Ее величество никогда не держит так вилку!

— Нужно смотреть слегка свысока!

— Говори медленнее, не спеши.

— Королева не оборачивается так резко. Ты же не собака. Что за рефлексы?!

— Ступай плавней.

— Погоди-погоди! Говорить с ее величеством на повышенных тонах позволяет себе только Матиас. Асур обычно во всем с ней согласен. Атласу откровенно безразлично все, кроме науки. Рэмис пока новенький, не успел себя проявить. А Джард… С этим кадром придется еще поработать. Он человек неоднозначный. Но поверь, с ним надо держать ухо востро. Перегрызет горло и не подавится.

— Не-е-ет, ее величество очень близка с Саденой.

И все это и многое другое час за часом, день за днем. Я начала терять себя. Моя личность будто закрывалась, и ей на смену приходила Альвира. Это был интересный опыт, хоть и малоприятный. Меня любили и ненавидели в качестве ведьмы, теперь будут любить и ненавидеть в качестве королевы. Почти ничего не изменилось.

Спустя неделю нас с Душенькой впервые выпустили из комнаты. Была ночь. Крурот быстро провел нас в конец коридора, где ввел в кабину лифта, и мы отправились в неизвестном направлении.

— Ответь мне, Крурот, — заговорила я, — положа руку на сердце. У нас есть хоть малейший шанс найти его?

— Не теряй веру, Настасья, — ответил он. — Мы же команда. А командный дух нельзя сломить.

Я улыбнулась. Бородач нравился мне все больше, вопреки всем его завихрениям.

Мы сошли на просторной площадке, освещаемой ночными фонарями. Всюду были зеленые насаждения, скамейки, фонтанчики. Я задрала голову, но не увидела небо. И не потому что мы находились в стеклянном шаре, а потому что я воочию убедилась в искусственной гравитации крепости. Площадь представляла собой лежащий овал, по всему пространству которого располагались те же фонарные столбы, скамейки, зелень и фонтаны. На стенах, на потолке где-то метрах в тридцати над нами.

— Я же говорил, куда бы вы ни пошли, всюду гравитация. Мы здесь как пауки. Крепость — самое безопасное место в Шейсауде.

— Не самое, — буркнула Душенька, — раз здесь покусились на вашу королеву.

Глава 6. Акт первый

Ночь накануне моего появления в королевском дворце я потратила на изучение подробного плана-чертежа того самого трехуровневого дворца. Особенно я уделяла внимание местонахождению королевской спальни, детской, столовой, каминной и тронного зала. Именно в этих комнатах Альвира бывает чаще всего. Поговорить бы мне с ней, я посоветовала бы ей почаще бывать в салоне красоты.

Незадолго до рассвета к нам наведался Крурот. Впопыхах приказав нам с Душенькой надеть плащи с капюшонами, он запричитал, что у меня красные глаза и неестественная бледность от переутомления и бессонных ночей. Странно, что его это вообще ужаснуло. Благодаря Флего я стала похожа на черт-те что и сбоку бантик, а Круроту цветовая гамма моего фейса не понравилась. Шейсауднутый!

— Тем правдоподобнее у меня получится сыграть роль больной, — ответила я. Бородач со мной согласился и больше не бубнил.

Сказать, что я волновалась, это ничего не сказать. У меня сердце в пятках стучало, пока мы пересекали крепость, чтобы попасть во дворец. Я верила, что Хишика все уладила, и нам удастся прошмыгнуть незаметно. Волнение меня одолело по иной причине. Мужья! Если эти парни с портретов такие же дьявольски обаятельные в реальной жизни, то я не представляю, чего мне будет стоить не поддаться искушению пофлиртовать с кем-то из них. Придется укоренить в себе осознание того, что их казнят, если они изменят своей королеве. И почему-то мне кажется, вынося смертельный приговор, она не станет учитывать их неосведомленность в нашей подмене. По ней воздыхает половина мужчин Шейсауда, по словам, Крутора, уточню! Одним больше, одним меньше — не велика потеря. А вот мне с этим потом как-то жить.

Мы попали во дворец через задний дворик, пересекли малую кухню, коридор, служебную лестницу и еще один коридор. Было темно, и мы с Душенькой молча плелись за фиолетовым огоньком в набалдашнике жезла Крурота. Иногда он шикал нам, чтобы мы не шелестели плащами. Мы лишь переглядывались и пожимали плечами. Мы надели то, что выдал нам Флего, так что все претензии к нему. Наконец мы попали в королевскую спальню, где нас ждала Хишика. Она помогла мне переодеться в ночную сорочку, а потом едва не убила во мне желание жить, когда натянула на мою голову дурацкий чепец с рюшечками.

— А тебе не кажется, что он неуместно жизнерадостен на фоне моего коматозного состояния? — проворчала я.

— Ее величество всегда спит в шапочке. Мы же предупреждали, — напомнила мне Хишика один из их утомительных уроков.

— Я представляла себе что-то более эротичное.

Хотя в этом тоже был плюс. В старушечьем чепчике даже при усердном флирте фиг кого я соблазню!

Я решила не смотреться в зеркало, тем самым уберегая себя от психологической травмы. Утонула в пуховой перине и глухо прокричала из ее глубин:

— А посерьезней постельки нет?

— Ее величество всегда спит на мягких перинах. Настасья, что с вами? — возмутилась Хишика.

— У мягкости тоже должен быть предел. Это не перина, а черная дыра!

Я поерзала и печально вздохнула: самый ад только начинался. Уснуть мне так и не удалось. До пробуждения дворца я слушала какие-то бульканья и тиканья. Душенька тоже не спала и периодически напоминала об этом тяжкими вздохами.

Когда рассвело, Хишика вернулась в королевские покои и спросила:

— Готовы?

— Нет, давайте еще полгода подождем, — буркнула я, окончательно застряв в пуховом болоте.

— Тогда я бегу всем сообщать радостную новость.

— Дежурную улыбку не забудь нарисовать, а то не поверят.

Хишика поглубже вздохнула и вышла из комнаты. Я услышала, как стремительно удаляются ее частые шаги. Побежала. Значит, скоро в комнату ворвется целая толпа.

— Белла, — окликнула я Душеньку, — глянь, как я выгляжу?

Та подошла к кровати, заглянула в недра перины и поморщилась:

— Чудесно.

— Надеюсь, здесь нет камер. Меньше всего мне хочется попасть на ютуб в таком виде.

— У тебя голос твердый, — сделала мне замечание Душенька. — Говори тише, хриплость сымитируй. Ты же месяц в отключке провела.

— А тебе не мешает покорности в глаза насыпать. Не сильно ты на придворную сиделку похожа. Знаю, трудно. Тупи лицо в пол, никто тебя и не заметит.

— Вот спасибо! — Опять руки в бока уперла.

— Я в хорошем смысле. Ты моим тайным агентом будешь, — добавила я, чем Душеньку порадовала.

Недолго мы толпу ждали. Дверь распахнулась так внезапно, что Душенька вздрогнула. Вместе с ней вздрогнула и моя перина.

— Ал! — услышала я тонкий, надрывный вопль. К кровати кинулась Садена. — Ал, родная! — В ее серых глазах застыли слезы.

— Дайте пройти, — пропыхтел какой-то толстяк, продираясь сквозь толпу слуг, обступивших кровать. В руках он нес корзину.

Ну примерно так я его себе и представляла. Дамы и господа, придворный знахарь! Такой образованный, что даже не заметил подмены. Полчаса меня осматривал, запрещая присутствующим дышать, и в финале диагностировал:

— Настоящее чудо!

«Да, ты реально настоящее чудо! Тебе даже оформление зубов в хомячьей парикмахерской доверять нельзя! Лекарь, е-мое!»

— Ал, — опять захныкала Садена, платочком глазки утирая. — Ал, ты меня слышишь?

Я вяло моргнула и, тужась, просипела:

— Пи-и-ить…

«Оскар» я уже заслужила!

Хишика, наигранно носом хлюпая, со стаканом воды ко мне подступила. Они с Душенькой кое-как меня из перины вытащили, подушки под спину и попу подложили и к изголовью усадили.

— Ей можно садиться? — спросила она у знахаря, вспомнив, что я типа королева.

Он головой покивал, как игрушечная собачка у ветрового стекла в автомобиле, и этим доказал мне, что на медицину Шейсауда нельзя положиться от слова «совсем».

Поднеся к моему рту соломинку, Хишика заботливо произнесла:

— Выпейте, ваше величество.

У меня в горле пересохло так, что я с радостью осушила бы весь стакан. Но роль есть роль. Аванс своего гонорара я получила, надо отрабатывать. Сделала пару глотков и выдохнула, как будто стометровку пробежала.

Глава 7. Рискованное предложение

Матиас — обладатель запоминающейся внешности: глубоких голубых глаз, волнистого чуба, зачесанного набок, густых бровей и чуть-чуть кривоватого носа, который он, по рассказам Хишики, сломал несколько лет назад, — обезоруживал меня не своей притягательной внешностью, а тем, что скрывалось внутри. Харизмой. Будучи номером два, он сумел не только зачать сына, но и подвинуть Джарда. Ему удалось встать во главе гарема и заставить любвеобильную королеву считаться с его мнением. Может, она и не прыгала от радости из-за скандалов с ним, однако не принимала в отношении него каких-то кардинальных решений. Выходит, так или иначе, Матиас проявил себя как мужчина. Кстати, нос он сломал в кровавой драке с Джардом. Никто из придворных не знал истинной причины той стычки, все сошлись во мнении, что это элементарная жажда власти. Что-то подсказывало мне, все не так просто. В глазах Матиаса я прочитала нечто большее, чем покорность в супружеских обязательствах. На мгновенье мне показалось, что он смотрит на меня… с любовью.

До женитьбы на Альвире Матиас был камнетесом. Они познакомились, когда королева совершала обычный рейд по шейсаудским шахтам, где добывали кристаллы. Пригодные для магических атрибутов сразу отправляли в ковен Крурота, а остальные на дальнейшую переработку и экспорт. Капризная Альвира искала для себя особенный камень, а нашла второго мужа. Джард даже не попытался оспорить ее решение. Зато появление третьего мужа — Асура — ознаменовалось первой дракой в этом множественном семействе. Королеве бы притормозить после такого, а она, наоборот, разгон набрала.

В общем, не мне ее судить, я сама не подарок. А вот покопаться в грязном бельишке всей королевской четы мне придется.

Я поглаживала шмыгающего носом Эйру, держала за руку Матиаса и чувствовала, как Хишика напористо сверлит меня взглядом, но не знала, как оттолкнуть королевского мужа. Тем более, мы же не целовались, даже не обнимались. Просто держались за руки. О запрете подобного контакта меня никто не предупреждал. А еще, как назло, в голову полезли постыдные картинки. Камзол-то на Матиасе едва по швам не трещал. После ухода из шахты он не утратил форму. Представляете себе это крепкое тело с кувалдой в руках? Неудивительно, что Альвира коленки кипятком обожгла и замуж снова возжелала.

Хишика прервала затянувшуюся паузу просьбой к знахарю:

— Не осмотрите ее величество еще раз? Вдруг будут какие-то противопоказания? Особенные рекомендации?

— Да. Да! — Тот растерялся и поморгал. — Сейчас вам, ваше величество, требуется покой. Нужно набираться сил. Важно хорошо питаться, избегать стрессов и лишних физических нагрузок.

— Что вы подразумеваете под нагрузками? — продолжала атаковать его Хишика. — Прогулки? Магический теннис? Конную езду? Прошу прощения, близость с мужьями?

Служанки смущенно опустили лица. Знахарь кашлянул, покосившись на Эйру.

— Да, верно. Ко всему лучше подходить постепенно.

Матиас нехотя отпустил мою руку и встал. Поправив камзол, он на отцовских правах обратился к мальчику:

— Эйра, маме нужно отдыхать. Идем.

Эйра еще раз обнял меня. Я легонько похлопала его по спинке и отпустила. Набравшись храбрости, я обратилась к Матиасу:

— Я хочу, чтобы ты составил мне компанию за обедом.

Уголок его губ торжествующе дрогнул. Он кивнул:

— Я приду.

«Вот и договорились!» Хишика, конечно, потеряла дар речи от моего неоговоренного наступления, но зря она надеялась, что я буду паинькой, строго соблюдающей все их наказы. Хотят получить предателя — пусть уважают и мои причуды. А я не собиралась неделю ломаться, притворяясь шибко больной, и только потом начинать поиск неудачливой убивашки. Через неделю они уже услышат его имя и пробудят свою спящую крысавицу. Это я им гарантирую!

Хишика выпроводила из покоев всех остальных, распорядившись, чтобы мне принесли суп, хотя я мечтала о куске ветчины, и когда мы остались втроем, она подняла мятеж чуть ли не государственного масштаба.

— Вы не можете изъявлять желаний! Вы не королева, Настасья!

— Кричи громче, не все слышат, — проворчала я, взяв стакан и начав как можно звучнее глотать.

— А почему нет? — хмыкнула Душенька, расхаживая по комнате и разглядывая гобелены. — Вы сами посадили ее на трон. Вы знаете Настасью по ее досье, а я с ней три года под одной крышей жила. Знаете, что я скажу вам? Засуньте свое досье в какую-нибудь магическую щель. Эта красотка вашего злодея наизнанку вывернет.

Ух ты! Я аж последним глотком поперхнулась. Нос защипало, слезы градом выкатились. Я чепчик с головы стянула, вытерлась и на Душеньку, как на святую, взглянула. Эх, зря я ее недооценивала!

Она к Хишике корпусом развернулась, руки в бока по привычке уперла и свою красноречивую речь продолжила:

— Оружие Настасьи в том, что она может влюбить в себя кого угодно. Оттого у нее клиентам отбоя нет. Я тут человечек маленький, просто в сторонке сижу, пироги ем и наблюдаю. Вы все лебезите, свою королеву в дурном свете боитесь выставить. Но мы-то не слепые. Давно поняли, что мужья ее не любят. Ни один! Как она их женила на себе, нам до лампочки. Королева же. Припугнула чем-нибудь, вот и смирились все. А ее они полюбят! — Она вдруг на меня пальцем указала, я аж икнула. — И тот, кто ядом Альвиру напоил, будет перед ней на коленях стоять, рыданиями захлебываться и прощение просить. Хотите спасти свою Альвиру? Заткнитесь и терпите!

Моя икота усилилась. Я и не знала, что я такой бесценный кадр в любом из миров. Но насчет «влюбить» Душенька загнула. Не озвучила, что после «Иоанна, я тебя обожаю!» чаще всего следует «Гореть тебе в аду!». И в этот раз будет так же. Может, муженьки и растают под моими испепеляющими чарами, а потом узнают, что нифига я не их женушка, и будут насылать на меня все известные и неизвестные проклятия. Наверное, на то я и сводница. Меня они возненавидят, а свою Альвиру все вмиг полюбят. И будут жить долго и счастливо. А я? Постараюсь забыть весь этот кошмар.

Глава 8. Обед с Матиасом

Я не знаю, что из моей короткой, но весьма содержательной фразы не понял Флего. Однако спустя час суетливой подготовки из зеркала на меня смотрела далеко не запрошенная красавица. Уроков видеоблогерш по созданию стиля и мейкапа в Шейсауде явно не хватает! Вот было бы здорово, если бы перебор нашего контента перенесся в параллельный мир…

Платье-оверсайз уместно на беременной или толстушке. Для девушек моей комплекции оно должно либо гармонировать с подходящей обувью вроде слипонов или балеток, либо должно иметь бренд. А то, во что нарядил меня Флего, больше напоминало обноски от старшей сестры. Про прическу рассказывать? Коротко: на голове стояла башня из косичек.

Душенька всеми силами старалась изображать серьезный вид, когда я таращилась на свое отражение и пыталась поднять опустившиеся уголки губ. Она правда старалась. Но расхохоталась.

— Флего! — Я повернулась к нему в неудобных туфлях, превративших мои ноги в копыта. — Красота должна спасать мир, а не калечить. Я хочу понравиться Матиасу.

— Ее величество нравилась ему именно такой. — Он равнодушно подпиливал свои ногти, сидя в кресле-качалке.

— А тебе?

— А я к женщинам равнодушен. — Флего подул на кончики пальцев и, подняв взгляд, замер. — Это ужасно, я согласен. Но в этом вся королева Альвира. — Он взмахнул рукой. — Простота, строгость, минимализм. В Шейсауде запрещено все, что вызывает похоть, склоняет к низменным соблазнам.

— По тебе этого не скажешь. — Я не постеснялась двусмысленно улыбнуться, скользнув по нему взглядом. — Ты сверкаешь, как новогодняя елка.

— Как что? — удивился он.

Я опомнилась, что нахожусь в другом мире, но не изъявила желания объяснять Флего первопричину наряженного под новый год дерева.

— Ну хочешь, я еще румян добавлю! — Флего встал с кресла.

— Еще румян? Мне и так жарко! Давай убирай все это! — скомандовала я, засунув пальцы в прическу и начав выдирать из нее шпильки. — Я больна. Значит, я должна выглядеть соответствующе — болезненно и маняще. Так, чтобы Матиас захотел приласкать меня, а не подать на развод.

— Крурот и Хишика строго-настрого приказали мне следовать инструкциям.

— Что будет с тобой, если ты нарушишь пару правил устного договора?

— Ничего, — пожал плечами Флего.

— Тогда твори. Я в твоем полном распоряжении. И не притворяйся, что тебе не хочется.

Он помялся еще минуту и сдался. Очередной час, потраченный на умывание, переодевание, расчесывание и натирания, сулил мне приятный сюрприз. Знала бы я, что я такая хорошенькая, может, запротестовала бы, когда из меня делали Иоанну. Из зеркала мне улыбалось милейшее создание со здоровой кожей, естественно-алыми губками, с жемчугом темных глаз и мягко лежащими на плечах локонами волос. От скромности я не помру. Флего нашел для меня светло-бежевое платье длиной до щиколотки, приталенное, с рукавом в три четверти и небольшим вырезом, не оголяющим зону декольте, но открывающим шею и ключицу. Для начала достаточно было и этого. До бикини когда-нибудь тоже доберемся.

— Совсем другое дело! — обрадованно заявила я, покрутившись вокруг себя. — Такой жене Матиас всю душу изольет. Спасибо, Флего! Теперь и я готова назвать тебя… Эм-м-м… Пока не гением. Но ты к этому идешь.

Он сжал губы, прибрался на туалетном столике и в шкафу и ушел, не попрощавшись.

Чего и следовало ожидать, Хишика пришла в ярость, увидев меня. До обеда оставались считанные минуты, прислуга уже накрывала на стол на террасе, а я тут, видите ли, своевольничала. Честно, эта женщина все больше меня раздражала. Когда она просила помощи, была готова руки целовать, а теперь строила из себя хозяйку, на которой весь дворец держится. С одной стороны, я ее понимаю: ей не нравилось присутствие Душеньки возле меня. С другой: а чего он ждала?

— Я же не лезу в государственные дела, — сказала я, устав слушать ее причитания. Слуги к тому времени все приготовили и удалились. Душенька сказала им, что сама обслужит ее величество и господина Матиаса. — Пусть комиссия по-прежнему всем занимается. Королева еще слаба, чтобы возвращаться к власти.

— Еще не хватало, чтобы вы начали хозяйничать в королевстве!

Я пропустила это мимо ушей и вышла на террасу. Удивительно, но в крепости, каким-то образом процветающей в стеклянном шаре, было свежо. Крурот не преувеличивал, когда хвалил ум и талант Атласа. Я подошла к поручням, поглядела на двор, где ровной аллеей цвели деревья, и не сдержала улыбку. Разносторонняя гравитация, позволяющая ходить людям под любым углом в крепости удивляла, чуточку пугала и восторгала одновременно. Атмосфера напоминала фантастический фильм про будущее, но в то же время казалась сказочной из-за магии. Магические кристаллы были всюду: в фонтанах, в клумбах, на фонарных столбах. Я не увидела ни единого воздуховода и поразилась тому, как ловко замаскирована здесь система жизнеобеспечения. Понятно, почему Альвира не отпустила Атласа покорять мир. «Такая корова нужна самому!»

Едва я села за столик и исказила улыбку показным мучением, в королевские покои вошел Матиас. Одетый в сияющий новизной фрак, он уверенным шагом преодолел комнату, приблизился ко мне и, в почтении склонив голову, сказал:

— Я польщен.

Я молча кивнула ему, указывая на стул напротив, и взглядом подала знак Душеньке. Она предложила Матиасу вино, но он накрыл свой бокал ладонью и отрицательно мотнул головой. Тогда она наполнила наши стаканы соком, положила нам салат и тосты и отошла в сторону. За столом чувствовалось напряжение. Матиас не сводил с меня несказанно счастливого взора, а из комнаты тянула шею Хишика.

— Ты свободна, — сказала я ей — причине моей скованности.

Она заглотила воздух, сделала легкий реверанс и произнесла:

— Ваше величество.

Задержавшись еще на секунду, видимо, в надежде, что я передумаю, она все же развернулась и ушла. Мне полегчало. Выдохнув, я пригубила стакан и улыбнулась Матиасу.

— Я так долго ждал этой минуты, — признался он, не притрагиваясь к еде и наслаждаясь обществом своей якобы жены.