А вот так примерно и произошло сближение родственных душ, сильных, мятежных и жаждущих перемен.
Рассвет. Над Москвою-рекою зарделся багровый, кровавый.
Отравой зеленое солнце восходит, иное, лихое.
Расправа чинится над старым и новым, нет больше покоя.
Направо, налево взгляни — разливается ненависть лавой.
Подстава. Сестра против брата войною пошла беззаконной,
Червонною кровью престол получить, стать грозной царицей.
В светлице дитя сберегла, схоронила мать, словно волчица —
Боится, боится за сына. О брег бьются черные волны.
Но, полно. Гляди, покосившийся дом, занесенный снегами:
Стенания, плач звонким эхом о стены дубовые бьются,
Зверюга-отец сына бьет, тот же шепчет: «Вовек не дождутся!»
Как блюдца, огромные, очи… не льются слезами.
О камень Кремля белоснежный чело разбивает боярин.
Заварен, как взвар на костях, тонет в утреннем мареве
Всплеск новых волн: жизнь желает отнять государеву
Мнимая мудрость, в обличии девичьем — проклятый Каин.
Но Петр — ни разу не Авель. Ни даже Давид сладкогласый.
Как мясо порубит во гневе в ответ на куски супостатов.
Проклятый, век страшный, кошмарный, ничто в нем ни прочно, ни свято.
Об илистый брег бьются черные волны, мощны и опасны.
Несчастны. Два сердца, и каждое бешено, пламенно бьется.
Клянется один и другой: все изменим, построим на славу!
Державу поднимем, пускай надорвемся, неважно то, право!
…Рассвет. Над Москвою-рекой всходит новое, яркое Солнце.