Пылающая полночь

Глава 1

М-да, как-то криво у нас с носителем разговор пошёл. Я, если честно, даже несколько испугался его фанатичности. Ну, может быть и не испугался… но неприятно было. Очень. Да ещё и воспоминания. Вот, когда нужно, их не доищешься, а тут, бац, и ловите, будьте любезны. И ведь не сказать, что воспоминание оказалось каким-то страшным, вовсе нет. Возникло на миг перед внутренним взором очень милое женское лицо, с живым взглядом и чуть удлинённым, почти «восточным» разрезом глаз, смуглой кожей и высокими скулами. Отозвалось в душе нежностью, а в следующий миг, вдруг исказилось, в глазах плеснуло обжигающим яростным огнём, а на нежных розовых губах мелькнула снисходительная, скорее даже презрительная усмешка. Так смотрят очередные «постигшие истину» на недостойных, что отказываются следовать их пути. Так усмехаются новообращённые фанатики, упиваясь своим превосходством в святости и ложной праведности, и с высоты их, взирая на окружающих грешников, слепцов, не зрящих истины. И вот она-то, эта улыбка, словно ножом по сердцу прошлась, резанула, опалила и… видение исчезло. Кто была эта красавица, вызвавшая такую нежность и так неприятно поразившая фанатичным огнём и презрением в глазах? Не знаю. Не помню. Но, может, оно и к лучшему? Уж очень яркой болью отзывается во мне её образ. Образ женщины, искренне гордящейся тем, что она стала овцой… пусть и в церковном стаде, что хоть стригут, но не забивают, и рабой… пусть даже и бога, виденного в последний раз две тысячи лет тому назад.

– Сосед? – Мысль Дима «постучалась» ко мне, вырывая из круговорота смутных воспоминаний и полустёртых образов. – Ты чего затих?

– Думаю. – Коротко ответил я. Особого желания общаться с носителем, у меня сейчас не было. С другой стороны, киснуть от размытых картинок и обрывков ставших чужими эмоций, тоже не дело.

– А… ты что-то вспомнил? – И куда только весь пыл подевался? Только что, был готов чуть ли не на костёр меня спровадить, и вдруг такое участие…

– Лучше бы не вспоминал. – Отозвался я. – Фанатизм, есть зло.

– Это ты о чём? – Настороженно спросил Дим.

– О тебе… о моих воспоминаниях… о кострах из книг и криках: «Распни». – Нехотя «произнёс» я.

– Эм-м… сосед, ты в порядке? – В эмоциях носителя явно проскользнули нотки опасения.

– Что, боишься вместе со мной с катушек съехать? – Я зло рассмеялся… бы, если бы имел такую возможность.

– Прости, не понял?

– С ума, говорю, боишься сойти, со мной на пару, да? Так, уверяю, не дождёшься. Я ещё и тебе мозги вправлю, чтоб шарики за ролики не заезжали, и не сбивался на проповеди посреди Искажённых Пустошей!

– Фух, сосед… ты меня так больше не пугай. – А вот сейчас я почувствовал явное облегчение в чувствах моего носителя. – А то я уже, хрен знает что думать начал.

– О, это полезное занятие. Но я бы рекомендовал им не злоупотреблять. Твой слабый мозг может не выдержать слишком большой нагрузки… и вытечет. Так соплями и изойдёшь. А на кой мне сопливый носитель? Так что, ты уж будь добр, думай поаккуратнее, пожалуйста. Во избежание, так сказать…

– Вот же язва, а?! – Отозвался Дим. – Я тут, понимаешь, за него переживаю, а он надо мной ещё и издевается.

– А что мне ещё остаётся? – Фыркнул я.

– Тоже верно. – Согласился носитель и, чуть помолчав, добавил, – сосед, ты извини, что я вспылил. Не умею я своими словами объяснять все эти церковные заморочки. Получается только нашего святого отца цитировать. Вернёмся в Ленбург, сходим к деду, поговорите, он тебе по-человечески всё объяснит и на вопросы ответит, если сможет, конечно. Но ты же знаешь старого, он умный, знает много и рассказывать мастак…

– Ага, заодно и на черноту проверит, так? – Подхватил я, и Дим ощутимо запнулся. – Да ладно, не дёргайся. Понял я тебя. Вернёмся, заглянем в гости к деду. Глядишь, действительно, растолкует что к чему, без всяких лозунгов и пересказов воскресных проповодей.

– Вот и славно. – С облегчением вздохнул мой носитель и, исчезнув из «поля» нашей беседы, отправился будить Граммона.

Не знаю как для Дима с баронским сыном, а для меня продолжившийся утром поход был совсем нескучным. Да, по пути нам не встретилось никаких терпящих бедствия новичков или голодных тварей, но меня так увлекли тревожащие мои куцые чувства переливы тьмы, её переходы и полутона, тихо нашёптывающие историю здешних мест, и указывающие на окружающие нас аномалии, что… в общем, уроки понимания Искажённых Пустошей шли полным ходом. К чести своей должен заметить, что первым одну из заказанных зельеварами трав, почуял я. Причём, в таком густом переплетении разнообразных эманаций, что можно только гордиться своими успехами на ниве изучения их различий и определения типов источников. Я же и привёл носителя с его спутником к нужной поляне.

– Молодец, сосед. – Радостно маякнул мне Дим, завидев под исковерканным, перекрученным стволом искажённой вербы, небольшой стелящийся кустарник, усеянный довольно крупными бутонами полураспустившихся цветов, насыщенного тёмно-синего цвета. – Без твоей помощи, мы бы эту пакость могли сутками искать!

– Стараюсь. – Я бы и ножкой шаркнул, да вот беда, нету их у меня. Но если честно, то я был горд. «Синий веер», действительно, довольно редко встречающееся растение, к тому же присутствовавшее в нашем списке, с пометкой «по возможности». Аромат во тьме у него очень тонкий… хотя и своеобразный. Собственно, потому я его так легко и узнал. Когда заходили за заказами к зельеварам, Зюйт демонстрировал распустившиеся цветы этого растения, действительно очень похожие на маленькие раскрытые веера. Вот я и запомнил их эманации, а здесь узнал. Повезло, можно сказать.

И снова, Пиру достались маска, перчатки и фронт работ, а Диму арбалет в руки, и вперёд, в дозор, осторожно и не торопясь, но очень внимательно всматриваясь и вслушиваясь. Здесь уже не ближние места, чернота гуще и опаснее. Можно не только на шального жвальня нарваться, но и на юрков, свистунов, плотоедов или крикс, а от последних двух одним арбалетом не отмашешься. Налетят стаей, вмиг одни кости оставят, и «мама!» сказать не успеешь. Вот и работаю «радаром», кручу чуйку на все триста шестьдесят градусов. Но пока, вроде бы тихо. Опять же, рощица, в которой мы сейчас обретаемся, хоть и хиленькая да пожухлая, но от стайных летунов, вроде тех же крикс или юрков защищает неплохо. А вот от подземных гадов, таких как плотоеды или свистуны… ну да, затем и щука в реке, чтоб карась не дремал. Вот и не дремлю.

Цветочки с кустика, Граммон оборвал все до единого. И правильно, это ж два десятка золотых, как с куста! Хм, почти каламбурчик, однако.

А как закончил бароний сын со сбором урожая, мы двинулись дальше, к той самой поляне, что Дим изначально посетить планировал. Благо, до неё идти всего ничего оставалось. Но тут наше везение, очевидно, кончилось. Или Госпожа Удача решила похвастать своими нижними девяносто, уж не знаю. Факт остаётся фактом, стоило нам подобраться на расстояние моего чутья к нужной точке, как пришлось резко тормозить носителя и его спутника.

– Твари. – Предупредил я Дима. – Похоже, кабаны.

– У-у… – Чуть ли не вслух простонал мой носитель, и я его понимаю. Эти бронированные и плотоядные, как впрочем и большинство обитателей Пустошей, чудища, хоть и уступают тому же жвальню в размерах, но передвигаются исключительно семьями, а толпой, того же искажённого мишку они раскатают в блин без особого напряжения и даже, возможно, без потерь. В общем, неудачная встреча, что тут скажешь. Хорошо ещё, что они нас пока не видят, мешает небольшой взгорок, отделяющий нас от заветной точки.

Граммону пришлось остаться на месте, а Дим, вновь перетряхнув амуницию, потихоньку-полегоньку пополз вверх по склону. Трофеить их? Да ну к лешему. Видел я этих кабанов в одном из наших выходов. Это ж танк, натурально!

В общем-то, решение принятое носителем было простым, как весло, и строилось на знаниях из бестиария. Эти бронированные твари живут семьями, но не как обычные лесные хрюшки, а вроде сильно разросшегося львиного прайда. Есть один-два старших зверя, пара-тройка молодых самцов, и вокруг этой камарильи несколько свиноматок и их выводки. И это не единственное отличие. Впрочем, второе относится к подавляющему большинству искажённых тварей. Канибалы они. То есть, если выбить старшего самца, то следующий тут же кинется его жрать, вроде как утверждая свое верховодство. А если он не один, то начнётся свара. А там и младшие подключатся. Не у дел останутся только свиноматки с подсвинками, но они уже не проблема, побегут при малейшем намёке на опасность. В общем, если правильно подойти к вопросу, то выбить весь прайд можно без особого напряжения. Единственная сложность в том, чтобы не ошибиться при стрельбе. Но тут остаётся положиться лишь на глазомер и удачу.

Казалось бы, если всё так просто, то в чём же опасность? А её нет. Дело в другом. После такой бойни трофеев не соберёшь, нет их, физически. Только кровавые ошмётки по поляне, да визг удирающих поросят. А вот охотиться на этих тварей ради добычи трофея, это уже совсем другая песня. Тут либо искать кабана-одиночку, либо устраивать загонную охоту с участием, как минимум, десятка ходоков. Но оно того стоит, даже несмотря на опасность привлечь иных тварей. Из толстой шкуры этих кабанов, после надлежащей обработки, получаются отличные доспехи, лёгкие, прочные и удобные. Дим как раз такую куртку носит, дово-ольный! Конечно, когти жвальня она не остановит, но клыки бредня или укус криксы выдержит без потерь. Да и от скользящего удара клинка защищает неплохо.

Ну, нам-то другая добыча нужна, так что придётся носителю запихнуть сожаления о пропадающих втуне трофеях куда подальше и… дать точок местному «автогеноциду».

Вот отщёлкал своё становящийся на взвод арбалет, болт с наконечником-жалом, словно покрытым красноватыми росчерками лёг на направляющую… выстрел!

Огромный кабанище схлопотал полыхнувший огнём болт прямо в глаз, взвыл дурниной, взвившись в воздух и… рухнул наземь, как подкошенный. Дёрнулись конвульсивно мощные лапы, острые, не по-кабаньи широкие копыта скребанули землю, выворотив по пути камень, размером с человеческую голову и… всё. Один кабан, один выстрел. Так и хочется сказать: «учитесь, товарищи».

А вот и первый претендент на трон. Принюхался, с хлюпом втянув серо-чёрным, осклизлым пятаком воздух, вздыбил щетину на мощном загривке и, мотнув огромной башкой с жёлтыми кривыми «бивнями», торчащими из-под слюнявых «бульдожьих» брылей, осторожно подошёл к уже мёртвому вожаку. Надсадный визг заставил вздрогнуть всю семейку, а кабан уже запрыгнул на бывшего вожака и, отбивая копытами чечётку, да так, что из-под них брызнула чёрная кровь, саданул клыками по шее своего недавнего «повелителя».

В следующий момент мне показалось, что от топота несущихся кабанов, земля дрожит точно под нами. А ещё через секунду мне захотелось отвернуться. На поляне творилось нечто невообразимое. Удирающие свиноматки визжат, подсвинки им вторят, а над телом застреленного кабана рвут друг друга сразу пять «претендентов». Кровь, ошмётки шкуры и мяса летят во все стороны, орошая землю чёрной, вонючей кровью, а твари терзают друг друга, словно задались целью доказать, что могут перемолоть противника в фарш быстрее любой мясорубки. И ведь у них получается.

– Да, бедный Пир. – Протянул я, когда визг-рык наконец стих, и на поляне воцарилась жуткая, воистину мёртвая тишина. Победителей не осталось. Последнего оставшегося в живых кабана, первый претендент насадил на свои почти метровые бивни, уже будучи на последнем издыхании. Да так удачно, что тот и хрюкнуть напоследок не успел. В общем, вышло всё, как и задумывалось, точно по учебнику, точнее, по заметкам кого-то из охотников, оставившего своё примечание к статье о чёрных кабанах, но… повторюсь: бедный баранёнок.

– Почему? – Не понял Дим.

– Так ведь ему там травку теперь собирать.

– О… – Дошло до моего носителя. – Ну ничего, маски у нас ещё есть, хоть и немного, да и перчатки найдутся.

– Почему-то мне кажется, что для него это будет слабым утешением. – Заметил я.

– Что поделать? – Деланно равнодушно пожал плечами Дим. – Договор есть договор. Ничего, притерпится.

И действительно притерпелся, хотя первые полчаса, даже с маской, наш спутник бегал травить в кусты, чуть ли не каждые пять минут, а уж какие между этими забегами, он выдавал матерные конструкции, это просто песня! Шёпотом, правда, чтоб Дим не слышал. А потом, ничего, приноровился и даже умудрился развить какую-то совершенно нереальную скорость сбора нужных трав, и это несмотря на состояние «убитой в хлам» кабанами поляны!

Глава 2

Это было… сложно. Пустоши не лучшее место, для вооружённого одним кинжалом новичка, а уж руины и подавно. Нет, бродячих тварей, когда-то бывших обычными животными или насекомыми, здесь почти нет, зато хватает другого зла. Полуразрушенные проклятые дома, стены которых, по-моему, держатся лишь за счёт пропитавшей их тьмы, переродившиеся духи и нежить, кишащия в подвалах рассыпавшихся в щебень зданий и подземных лабиринтах древнего города. Вот что представляет собой армия руин. И тот факт, что большая их часть «привязана» к местам своего обитания или просто не выбирается на поросшие хилыми серыми деревцами и пыльной травой, улицы древнего города, опасности ничуть не умаляет. Чуйка на незваных гостей, тем более людей, у здешних обитателей развита не хуже, а кое у кого и получше, чем у бродячих тварей Пустошей. Так что, если бы не оказавшийся таким своевременным, «подарок» деда, я не рискнул бы тащить сюда Пира и, скорее, сразу же вернул его в город, несмотря на все сложности и риски, связанные с необходимостью скрывать баронского сына от возможного внимания его несостоявшихся убийц.

Но «подарок» имеет место быть, и это даёт нам весьма серьёзный шанс на то, что Граммон сможет прожить денёк-другой в руинах, не привлекая к себе внимания всей окружающей нечисти… если, конечно, у него вновь не заиграет шило в заднице и баронский сын не станет рыскать по руинам, потакая своему неуёмному любопытству. В конце концов, позволил же нам этот эликсир пройти не особо скрываясь почти двое суток по Пустошам, и не собрать за собой хвост из искажённых тварей! Так неужели, Граммон не сможет такой малости, как забиться в щель поукромнее, ещё на пару суток?

Я бросил взгляд на восторженно крутящего головой баронского сына, весьма впечатлённого открывающимся видом на руины, и вздохнул. Почему-то, глядя на него, уверенность в том, что Пир сможет придавить своё любопытство, стремительно убывала… Может, погрузить его в сон на время моего отсутствия?

– «Ага, чтоб нашедшие его твари не били себе ноги, гоняясь за своим обедом». – Прорезался сосед.

– Для этого, нужно будет сначала его найти. – Мысленно ответил я духу. – А с чёрной благодатью, это сложно.

– «Но не невозможно». – Заметил тот. – «Сам же говорил, что этот эликсир скрывает только от чутья тварей. А если они его увидят? Или услышат? Человек, знаешь ли, шумит не только когда бодрствует. Вот засекут твари его храп, и кончится бароний сын, даже толком не начавшись».

– Ладно-ладно. Признаю, с отправкой Граммона на боковую, я погорячился. – Вздохнул я в ответ. – Но я же беспокоюсь.

Если бы мог, дух наверняка закатил бы глаза. По крайней мере, донёсшиеся до меня отголоски его эмоций, говорили именно об этом. Но спорить не стал, хотя я явственно чувствую, что он не разделяет моего отношения к незадачливому мальчишке. Впрочем, в этом весь сосед. Он всегда готов дать совет или вставить своё замечание в ход моих мыслей, поязвить над моими действиями или отношением к людям и событиям, но всегда оставляет окончательное решение по любому вопросу за своим «носителем». Хотя, окажись я на его месте… Хм, даже думать о таком страшно. Но я бы точно не удержался в тех жёстких рамках, что установил для себя этот дух.

– «Предлагаю перенести пение дифирамбов моему благородству на более удобное время. А сейчас, пора заняться поиском укрытия для Пира». – Неожиданно врезался в мои мысли сосед. – «Тем более, его ещё придётся очищать от обитателей, а это тоже займёт некоторое время».

Серые, припорошенные вездесущей пылью обломки домов и щебень, через который пробиваются пучки жёсткой травы, скрипели под ногами, пока мы медленно продвигались вперёд, на каждом шагу прислушиваясь к то и дело взывающему меж полуразрушенными стенами ветру и шорохам. К сожалению, в том огромном и мощном пятне черноты, что представляют собой руины древнего города, способности духа чрезвычайно урезаны, так что, опасность здесь проще увидеть или услышать, чем надеяться на умения моего соседа.

Но как бы то ни было, спустя пару часов блужданий среди этого царства камня и ржавого металла, мы с Граммоном нашли место, на первый взгляд вполне подходящее для того, чтобы укрыться в нём от нескромных взглядов и любопытства здешних обитателей. Довольно высокое здание, когда-то насчитывавшее не менее трёх этажей, с чудом уцелевшим, хотя и изрядно потрёпанным фасадом, оказалось неплохой находкой, даже несмотря на валяющийся в вестибюле безголовый скелет в разползшемся от времени кожаном доспехе. Разумеется, о том, чтобы подняться на второй этаж по лестнице здесь не могло быть и речи, но в нашем случае, оно и к лучшему, меньше шансов дождаться в гости искажённых. А от открытого неба и его опасностей вроде тех же ночных крикс, вполне способно защитить перекрытие второго этажа, сохранившееся в левом крыле дома. Ну а в правое и соваться незачем, там всё равно только фасад сохранился, да половина прилегающей к нему торцевой стены. И никаких перекрытий.

– И вот здесь я должен буду просидеть два дня? – Оглядевшись, тихо протянул Пир.

– Может быть даже меньше. – Кивнул я. – А что, что-то не устраивает? Или ты всерьёз рассчитывал найти здесь кровать с балдахином и нужный горшок под ней?

– Нет… но мне тут неуютно. – Вздохнул Граммон, пропустив мою подколку мимо ушей.

– Что поделать. Лучших условий в руинах не найти. – Пожал я плечами. И чем ему не нравится комната, спрашивается? Одно-единственное окно и выход к лестничному пролёту, незамеченной ни одна тварь не подберётся, если вообще сможет сюда забраться, что вряд ли. Летающим в узкое окно не пролезть, а бегающим по земле, до дверного проёма не допрыгнуть. Да и, чтобы ломиться сюда, искажённые сначала добычу учуять должны, а эликсир будет действовать ещё трое суток. Так что… впрочем, о последнем Пиру неизвестно, он, вообще, до сих пор списывал редкость встреч с искажёнными на мой опыт ходока, знающего безопасные проходы в Пустошах. Хм, может стоит на этом и сыграть? Я окинул взглядом озирающегося по сторонам Грамммона и сам себе кивнул. Точно. Буду инструктировать, так и сделаю. А инструктаж ему необходим, иначе, боюсь, мой невольный помощник может наломать дров… отправившись на их поиск, например. И это не шутка. Уже не раз видел, как изумляются всяческие дворяне при виде безфитильных горелок, имеющихся в заплечнике каждого ходока. Можно подумать, что это такая редкая вещь… Или умудрится вылакать всю воду из фляг за день. Тоже возможно. А взять её здесь негде.

– «Ничего удивительного. Это для тебя, вынужденного таскать весь скарб на собственном горбу, да по Пустошам, подобные вещи – норма. А для привыкших к слугам дворян, даже заядлых путешественников, проблема отсутствия в шаговой доступности дров или питьевой воды – нонсенс. Опять же, заправка для горелок денег стоит, а дрова, вот они растут. Подходи и руби… Да и не согреешься от горелки толком, а у костра запросто.» – Вставил свои два медяка мой сосед. Ну, в чём-то он прав, конечно. Хотя…

– А плащ с алхимической пропиткой на что? А согревающие артефакты? – Возразил я.

– «А цена у них какая?» – Фыркнул в ответ дух. – «Это ты привык золотом за экипировку рассчитываться, да не все ж могут себе такое позволить. Вспомни хотя бы, какое лицо было у Граммона, когда ты ему сообщил стоимость план… эм-м, справочника-бестиария? А ведь он не из бедняков безземельных, у которых кроме гонора да шпаги, одни мозги и те всякой чушью забиты! Да и не забывай, что такое количество алхимиков да зельеваров, как в Ленбурге, можно лишь в столицах найти. Вот на что угодно спорю, что в каком-нибудь окраинном герцогском городе, подавляющее большинство жителей, эликсиров и артефактов и в глаза не видело!».

Может быть дух и прав. По крайней мере, возразить мне ему было нечем, и я, отказавшись от дальнейшего спора, занялся обещанным инструктажем Пира. Граммон слушал внимательно и с интересом. Вопреки моим опасениям, с безфитильной горелкой он был знаком, хотя сам раньше ею никогда не пользовался, на то всегда под рукой имелись слуги или его «дядька», сержант, выслуживший два контрактных срока в баронской гвардии, пестовавший Пира чуть ли не с младенчества. Не удивил моего спутника и пропитанный алхимией тонкий, но от этого не менее тёплый спальный мешок, благо в предыдущие ночи мы им пользовались по очереди. А вот информация о необходимости беречь воду, пришлась ему не по вкусу. Понимаю, терпеть зуд, а то и сыпь от вездесущей серой пыли, удовольствие небольшое. Но тут уж ничего не поделаешь, деваться-то всё равно некуда, тем количеством воды, что имеется в двух моих флягах, даже сполоснуться толком не получится. Остальные советы, вроде сидеть тихо и не мелькать в окне и дверном проёме, Граммон тоже вроде бы мимо ушей не пропустил, а в отданные мною алхимические гранаты вцепился, как утопающий в спасательный круг. Что ж, буду надеяться, что он не израсходует их понапрасну.

Пир посмотрел вслед уходящему вверх по разрушенной улице молодому ходоку, но вспомнив его совет, отошёл от оконного проёма вглубь помещения и, окинув взглядом выщербленные, покрытые трещинами, серые от везедсущей пыли стены, со вздохом опустился на небрежно брошенную посреди комнаты скатку.

Кто бы сказал, зачем он согласился сопровождать этого безумца в его походе по Пустошам?! Нет, понятно, что соваться в Ленбург, сразу после того как Наста чуть его не прибила, было не лучшим вариантом. Но ведь он мог совершенно спокойно уйти на запад, в освоенные земли. Тем более, что всего в двух сутках пути от Ленбурга находятся владения барона Триго, родного, хотя и не очень любимого дядюшки. Уж старый вояка точно не отказал бы младшему племяннику в крове. А там, можно было бы что-нибудь придумать насчёт мести этой сучьей стерве и предавшим его телохранителям.

Пир скрипнул от злости зубами, вспомнив слова Дима о действиях охранников. Как, ну как она смогла привлечь на свою сторону его собственных телохранителей, чем сманила? Деньгами? Но эти бойцы прошли не одну кампанию под стягами Граммонов, они бесконечно преданны барону, а тот никогда не обижал своих воинов ни в жалованье, ни в доле от добычи. Конечно, с золота они не ели, но отец был достаточно щедр, чтобы его гвардейцы не помышляли об уходе. Да что там! Барон платил им так, как платят своим копьям дворяне имперской конницы! А обещать такую сумму, перед которой не устояли бы воины отца… так ведь Наста не похожа на человека, в чьём распоряжении имеются тысячи золотых.

Значит, не деньги тому виной. Тогда что? Дворянство? Но Наста сама говорила, что происходит из рода обычных безземельных всадников, и не может похвастаться громким титулом. Да и прошли те времена, когда возвести в дворянское достоинство мог любой граф. Ещё дед нынешнего императора изрядно ущемил в правах титулованную знать, лишив их, в числе многих прочих, и такой привелегии. Может, эта сучка просто соблазнила отцовых воинов? Хм…

Глаза Граммона затуманились, когда он вспомнил восхитительную фигурку девушки, нежные черты её лица и мягкую улыбку, но спустя миг, чёрная злоба вымыла весь восторг воспоминаний. Точно! Наверняка, эта шлюха именно так и поступила! Запудрила мозги телохранителям, не привыкшим к общению с дворянками, и не способными противостоять её красоте и обаянию, вот и результат. От мысли, что сейчас где-то в Ленбурге, сучьи предатели, может быть даже трое сразу, валяют на перинах Насту, Пир тихо зарычал. Шлюха! Да, шлюха… Но это ЕГО шлюха!

Громко лязнула о ножны сталь кинжала и Граммон опомнился. Взглянул на ладонь, сжимающую рукоять чужого оружия и, медленно, со свистом выпустив сквозь стиснутые зубы воздух, постарался успокоиться. Спустя несколько минут ему это удалось. Пусть и с трудом, но Пир справился со своим идущим в разнос разумом. И только приведя в порядок мысли и чувства, догадался убрать кинжал обратно в ножны.

Что это было? С какого искажения его так взбесило одно лишь предположение о распутстве Насты? Ничем не подкреплённая фантазия, и только! А он повёл себя так, словно увидел всё измысленное, своими собственными глазами. Да и, в конце концов, какое ему дело до того, с кем кувыркается эта тварь? Неужто, он, действительно, влюбился?! Э-э, нет. Так не пойдёт!

Граммон поднялся на ноги и принялся мерить шагами довольно большую комнату. Мысль о том, что он мог влюбиться в собственную убийцу, пусть и не состоявшуюся, ему совсем не пришлась по нраву. К тому же, влюблённость совсем не сочеталась с другим желанием, прочно поселившимся в его душе. Выбраться из Пустошей, отыскать суку и казнить. Желательно, вместе с предателями-охранниками. Даже не так. Не желательно, а обязательно!

Придя к такому решению, Пир довольно кивнул и, со щелчком загнав в ножны вновь наполовину вытащенный из них кинжал, со спокойной душой принялся ворошить заплечник Дима. Время уже к закату, пора бы и поесть…

Наблюдая за закипающим над тихо гудящей горелкой котелком, он и сам не заметил, как погрузился в размышления о предстоящей мести своим обидчикам. И уж тем более, не заметил, как сгущающиеся в комнате тени, вопреки всем законам природы, отказываясь скользить по стенам, тянутся от тёмных углов комнаты к его освещённому тусклым огоньком горелки закутку.

Глава 3

Светило скрылось за горной грядой и руины погрузились в темноту. А значит… пора!

Тихо прошелестел вытащенный из ножен фальшион, щёлкнул прижимной рычаг очередного флакона с эликсиром и мерцающая серебристыми искрами, жидкость окропила клинок. Использованный фиал скрылся в подсумке, и я, убрав фальшион обратно в ножны, мягко скользнул в дверной проём. Короткий разбег, прыжок! Руки вцепились в неровный край лестничной площадки, и я еле сдержал рвущийся с языка мат. Больно, однако. Подтянувшись, забрался на площадку и тут же нацелился на дальнейший подъём. Хороший архитектор был у этого дома. Не стал экономить, устанавливая фальшивки, за что ему большое спасибо. Вцепившись в фигурные выступы на пилястрах, я забрался на второй этаж и, притормозив у входа в знакомую комнату, вновь обнажил фальшион. Я не дед, одним добрым словом сражаться с нечистью не умею. Зато клинком…

Осторожно обогнув полуразрушенную стенку, отгородившую закуток от основной части комнаты, я вгляделся в лицо замершего у горелки Пира. Ха, расчёт был верен. Парень, как раз впал в навеянный тварью транс, но ещё не провалился в сон. Я успел вовремя!

– «У дальней стены, под потолком». Сосед указал на цель. Голос его, раздавшийся у меня в голове, был глух и напряжён. Что неудивительно, учитывая, что бедняга сейчас чрезвычайно занят, принимая на себя все мои эмоции и не давая им просочиться наружу, чтобы поморочник не засёк, и не обрадовался удвоению своего ужина. Всё-таки, такая защита куда надёжнее, чем несбыточная надежда противостоять внушениям этой почти бестелесной твари.

Тёмное пятно, похожее на какую-то кляксу с многочисленными длинными, хаотично шевелящимися отростками, бесшумной тенью осторожно спускалось вниз, нацелившись на Граммона и абсолютно не замечая меня, за что спасибо прикрывающему соседу. А я ждал. Ждал одного-единственного момента. Есть!

Пятно сконцентрировалось за спиной бездумно смотрящего на огонь горелки, вконец замороченного Граммона, налилось плотностью, готовясь к прыжку… и взвилось вверх, вытягивая в сторону Пира свои резко ставшие материальными щупальца, чтобы насадиться на окроплённый эликсиром клинок моего фальшиона! Резкий свист разорвал тишину. Бароний сын дёрнулся, приходя в себя, обернулся и застыл соляным столбом, глядя, как исходит чёрным дымом, атаковавшая его тварь.

– Ч-что эт-то б-было?! – Заикаясь, пролязгал стучащими зубами Пир, переводя взгляд с истаявшей нечисти на меня.

– Поморочник. – Пожал я плечами, собирая в изолирующий мешок серый, будто пепел, прах уничтоженной твари. Но, поняв, что такого объяснения моему спутнику будет мало, добавил. – Давай я закончу со сбором трофеев, а потом мы попьём взвара, и я тебе всё расскажу и объясню.

Спустя десять минут, Пир, уже более или менее пришедший в себя, сидел, привалившись спиной к стене дома и, прихлёбывая мелкими глотками горячий травяной сбор, в который я не преминул бросить пару успокоительных травок, сверлил меня выжидающим взглядом.

– Так что это было, сударь Дим? – Не выдержал-таки Граммон. Эка его прихватило, вон даже на официальный тон перешёл.

– Поморочник. – Повторил я свой ответ и, сделав небольшой глоток собственноручно приготовленного питья, продолжил. – Нечисть, обитающая в руинах. Бестелесная тварь, обретающая некое подобие тела лишь в момент атаки и поглощения добычи. Охотится из засады. Наводит морок и, дождавшись, пока цель перестанет реагировать на внешние раздражители, наносит удар. Обычно, один-единственный, сносящий добыче голову, которую поморочник с великим удовольствием и съедает. Мозг для него – деликатес, знаешь ли, а вот остальным он может и побрезговать. Так что, если увидишь где-то в руинах безголовый скелет, можешь быть уверен, работа поморочника.

– Понятно. Транс, значит, да? – Пробормотал Пир. – Значит, все эти мысли… и злость…

– Навеяны поморочником. – Кивнул я. – Уж не знаю, о чём именно тебе мечталось, но обычно эта тварь вытаскивает из разума жертвы самые… эмоциональные мысли и заставляет «пережёвывать» их раз за разом, пока цель не уйдёт в мечты с головой, которой она впоследствии и лишается, частенько, даже не успевая осознать происшедшее.

– И ты оставил меня один на один с такой тварью?! – Взвился было Граммон, но схлопотал удар открытой ладонью по лбу и осел.

– Что значит, один на один? – Нахмурился я. – А сейчас пред тобой призрак сидит, что ли?

– А если бы ты опоздал? – Буркнул Пир.

– Поморочники, твари ночные. Да и я был неподалёку, так что шанс опоздания был совсем невелик. – Пожав плечами, ответил я.

– Пусть так. Но неужели обязательно было выставлять меня в качестве живца?! – Вспылил Граммон. – Трудно было подыскать дом, где нет… такого?

– Хм, позволь кое-что тебе напомнить. – Вздохнул я. – Мы в руинах. Здесь нет безопасных мест. Вообще. Таковыми могут считаться лишь те, что ты очистил от тварей сам, и никак иначе. Нам повезло отыскать дом, где хозяйничала довольно слабая нечисть, убить которую не составляет проблем для опытного ходока. В других, мы могли наткнуться на такие неприятности, из которых нас не вытащил бы и всемогущий Свет! Проклятья, искажённые духи, тёмные ловушки… поверь, это далеко не полный список всех здешних опасностей.

– Но почему я должен был стать наживкой?! – Возмущённо воскликнул Граммон, но бросив взгляд на оконный проём, тут же умолк. Правильно, нечего привлекать внимание громкими криками. Не то место, и не то время.

– А кто, кроме тебя? – Развёл я руками. – Или ты считаешь, что смог бы справиться с поморочником, пока он готовился пообедать мною? Си-ильно сомневаюсь.

– Ну, ты хотя бы мог сообщить мне о своих намерениях заранее. – Сдулся Пир.

– Чтобы тварь вытащила эти сведения из твоей головы и благополучно затаилась до следующего подходящего момента, да? – Осведомился я.

– Зато, мы могли бы спокойно провести эту ночь в доме, не опасаясь её нападения. – Упрямо проговорил Граммон.

– Ну да, ну да… и было бы у поморочника двойное блюдо на обед. – Кивнул я. – Поверь, спящий для него ничем не отличается от загнанного в транс. Добыча без всяких усилий, что может быть лучше?

– Вот ведь… – Пир сплюнул на пол, вогнав меня в недоумение. И куда только подевались его аристократические замашки?!

– Успокоился? – Спросил я своего спутника. Тот зло зыркнул в мою сторону, но всё же кивнул. Ну, уже что-то. Я побарабанил пальцами по стальной пряжке ремня, но всё же решил прояснить один момент. – Знаешь, Пир, даже если бы на твоём месте был такой же ходок как я, принцип охоты на поморочника ничуть не изменился бы. За исключением того факта, что этому гипотетическому ходоку пришлось бы играть свою роль, полностью осознавая что именно и для чего он делает. Но это ходок! Мы специально учимся закрывать свои мысли, поскольку таких тварей, как поморочник, в Пустошах хватает. И пусть он смог бы скрыть от нечисти сам факт охоты на неё, но противостоять внушению полностью точно не сумел бы, а значит, находился бы в том же трансе, что и ты недавно. Со всеми вытекающими…

– Да понял я. Понял. – Вздохнул Граммон и, чуть помедлив, спросил, – ты сейчас уйдёшь?

– Именно. – Кивнул я. – Чем быстрее закончим с основной частью заказа, тем быстрее уберёмся из руин. Уж больно неуютное местечко.

– Это я уже осознал. – Поёжился баронский сын, непроизвольно схватившись за кинжал.

– Не переживай, Пир. Пока метки здешнего хозяина не сойдут, в этот дом ни одна тварь не сунется, а это произойдёт не раньше чем через пару дней. Я же постараюсь вернуться до того момента, когда из здания выветрится дух поморочника. – Хлопнув Граммона по плечу, я постарался успокоить своего перенервничавшего спутника. Дождавшись понимающего кивка Пира, я поднялся на ноги и, уже стоя у дверного проёма, обернулся. – Инструкции помнишь?

– Да. – Бесцветным голосом ответил тот, но заметив мой выжидающий взгляд, со вздохом продолжил, – из дома не высовываться, экономить воду, внимательно прислушиваться к происходящему вокруг. Если к полудню второго дня ты не появишься, уходить из руин тем же маршрутом, что мы пришли сюда. Искажённым на глаза не попадаться и постараться как можно быстрее дойти до Ленбурга. Там предъявить страже твой кинжал и рассказать обо всём происшедшем человеку, к которому доставят меня стражники.

– Молодец, всё правильно. – Улыбнулся я, и уже было собрался спрыгнуть на лестничную площадку меж первым и вторым этажом, но Пир меня притормозил.

– И почему мне нельзя было остаться в Пустошах, вместо того, чтобы переться сюда? Дождался бы твоего возвращения хотя бы в той же рощице у ручья, где мы останавливались лагерем в последний раз. – Пробурчал он.

– Потому что там тебя смогла бы достать любая блуждающая тварь, причём так, что ты и чухнуться не успел, как говорит один мой знакомый, а здесь, после очистки дома, и при условии выполнения моих требований, ты в безопасности. Насколько это вообще возможно. Ясно? – Нахмурившись, пояснил я и, дождавшись кивка Пира, вышел из комнаты.

Мне и самому не нравился тот факт, что Граммона пришлось «сыграть втёмную», по меткому выражению соседа. Но другого выхода я просто не нашёл, хотя и пытался, честно. Всю дорогу до руин я прикидывал возможные варианты и всё равно, раз за разом приходил к одному и тому же неутешительному выводу: другого выхода нет. Оставлять Пира за пределами руин, всё равно что бросить его под нос тем бредням, на растерзание которым его оставила Наста. Обеспечить же его безопасность в руинах, возможно лишь в одном из зданий, куда не смогли бы добраться шатающиеся по древнему городу твари. Но «свободных» укрытий в руинах днём с огнём не сыщешь, а значит, найденное убежище, так или иначе придётся зачищать, и делать это нужно будет максимально тихо, чтобы не привлечь внимания других «претендентов» на него. Вот тогда я и вспомнил об этом здании и его обитателе. И пусть оно находится достаточно далеко от нужных мне подземелий, зато освободив его от «жильца», мы получили вполне сносное убежище, а в руинах это редкость. И если повезёт, то я ещё не раз смогу им воспользоваться. По крайней мере, до следующего Прилива новая нечисть почти наверняка в нём не поселится. И это дорогого стоит.