Работа для антипопаданца

Глава 4

Она всегда считала себя лучшей. Самой сильной, самой быстрой, самой сообразительной. Впрочем, в их небольшой деревеньке не мудрено было стать таковой, ведь хоть какую-то конкуренцию ей мог составить лишь сын старосты. Но даже он, несмотря на то, что был старше на целых два года, побеждал её в учебных поединках куда реже, чем проигрывал. И это при том, что их учили одни и те же наставники – старшие воины селения. Лишь она одна брала от занятий больше, чем все её сверстники вместе взятые. Возможно потому, что росла сиротой, а значит некому было нагружать её повседневной работой, из-за чего девушка буквально поселилась на тренировочной площадке.

Но несмотря на все успехи, она вовсе не купалась во всеобщем обожании. Редкостью для неё было услышать хотя бы слова одобрения от учителей. Но пусть они и не баловали её вниманием, однако признавали её таланты и исправно делали свою работу: давали знания, указывали недочёты, помогали, когда что-то не получалось. Прочие же взрослые… они её словно не замечали. Смотрели на неё, как на пустое место, никогда не заговаривали первыми, да и в целом не были настроены с ней общаться.

Кира всегда считала, что причиной такого отношения являлись её родители. Сколько бы раз и у кого бы она про них не спрашивала, никто не говорил ей, кем они были и что с ними случилось. Когда же её настойчивость пересиливала здравый смысл, вмешивалась староста – зрелая женщина, правящая селением твёрдой рукой и избранная на этот пост после смерти её мужа, который управлял деревней до неё. Заканчивалось всё обычно наказаниями, хотя до прилюдной порки не дошло ни разу. Жители словно бы опасались пересекать некую невидимую черту, которая могла заставить девочку их возненавидеть и попытаться найти своё место за пределами деревни.

Молодёжь в основном подражала старшим, стараясь не общаться с безродной, как некоторые называли её за спиной. Но были и другие, те, кто говорил ей это в лицо. Как правило их лица после такого ненадолго оставались целыми, но это было уже позже, когда она научилась себя защищать. Во многом её упорство было обусловлено именно желанием стать сильнее, чтобы дать обидчикам, которые по одному к ней как правило не подходили, достойный отпор. Но не одно лишь это заставляло её тренироваться днями напролёт.

Кира видела, с каким уважением жители смотрят на воинов – своих соплеменников, что защищали деревню от хищных животных и периодически кочующих племён дикарей. Они делились на стражей и следопытов, и именно слава последних так манила юную девушку. В её глазах они были героями, совершавшими вылазки в раскинувшиеся со всех сторон леса, выискивали следы хищников, ловили вражеских лазутчиков, обновляли подношения для тотемов. В общем, вели насыщенную, наполненную приключениями жизнь. И никто не смел воротить от них нос! О чём ещё мечтать подростку?

Пробные вылазки за пределы отмеченных частоколом деревенских границ, обязательные для всего юного поколения, показались ей настоящей сказкой. Только оказавшись под сенью могучих лесных исполинов, чьи необъятные стволы устремлялись высоко в небеса, она ощутила себя по-настоящему цельной. Поняла, что за стенами ей куда уютнее, чем среди соплеменников. После этого она неоднократно выбиралась в лес под присмотром старших воинов, училась их премудростям. Как правильно ходить, чтобы тебя не услышали, как не насторожить зверя, как спрятаться от дикаря, как ставить ловушки, как стрелять из лука, ориентируюсь только на слух, и многое, многое другое.

Кира училась с полной самоотдачей, по-другому она и не умела. Её навыки становились всё более отточенными, мастерство росло на глазах. Даже не пройдя обряда взросления, она вполне уверенно сражалась даже со старшими воинами, хотя в одиночку в лес её пока не отпускали. Тем не менее, она начала ловить на себе заинтересованные взгляды сверстников. Даже сын старосты, в подражание своей матери всегда такой важный, нет-нет, но поглядывал в её сторону. Всё же трудно не замечать человека, который регулярно валяет тебя по тренировочной площадке. И ещё труднее оставаться к нему равнодушным.

Жизнь налаживалась, Кира приняла это как данность, ничуть не уменьшив свои нагрузки. Наоборот, она уверилась в своей возможности пересилить судьбу и когда-нибудь полностью смыть с себя клеймо «безродной». Но в один момент вся её действительность рухнула, когда истинные хозяева лесов пришли за своей Данью. Фейри, одновременно прекрасные и устрашающие…

– Извини, что перебиваю, но я что-то не заметил в той штуке ничего прекрасного, – протянул я, с сомнением поглядывая на рассказчицу.

– Фейри-охотники и не должны никого поражать красотой, они упорные преследователи и безжалостные убийцы. Единственная их задача – настичь свою цель и привести её в королевский чертог, пред очи лесного владыки.

– Живой? – Уточнил я.

– Будь иначе, мне было бы не спастись, – покачала головой Кира. – Но подожди, откуда тебе известно, как выглядят охотники?

– Один из местных столкнулся с такой тварью в лесу, она сильно его испугала, – моментально выкрутился я, приученный не болтать о своих похождениях с посторонними, когда без этого вполне можно обойтись.

– Что она говорит? – Полюбопытствовал умник Оливер, воспользовавшись паузой в разговоре.

– Что жила в затерянной посреди лесов деревне, населённой бельгийскими иммигрантами, не признающими технический прогресс и не контактирующими с цивилизацией.

– Они мормоны, что ли? – Удивился кудрявый.

– Если бы это были мормоны, она бы уже была замужем за своим кузеном, – блеснула эрудицией Бекки.

– У тебя странное представление о мормонах, – покосившись на подругу, произнёс Оливер. – Да и сомневаюсь, что это мормоны, скорее какие-то луддиты. Если, конечно, агент Сайфер переводит нам всё точно.

И этот паршивец со значением глянул в мою сторону. Совсем никакого уважения к старшим! И к представителям власти!

– Ты на что это намекаешь? – Хмыкнул я.

– Обычно правительство скрывает всё, связанное с пришельцами! Вот вы когда-нибудь бывали в Зоне-51?

– Это всё миф, а ты, приятель, похоже пересмотрел «Сумеречную зону».

– Ага! Правительственный агент, пытающийся замолчать правду, так бы и сказал! – Парировал умник.

– Так тебе сказал бы любой вменяемый человек, а теперь, если не возражаешь, мы продолжим. Если будете мне мешать, придётся переместиться в отделение полиции, уверен, вам не слишком понравится в комнате для допросов.

– А разве у нас такая есть? – Заинтересовался Ларри. – Круто! А можно посмотреть?

– Мама говорит: если копы привели тебя в комнату с зеркалом, надо молчать, пока не придёт адвокат, – авторитетно заявила Бекки.

– Совсем-совсем молчать? – Уточнил Джош. – Как же тогда просить положенный по закону звонок? К тому же в фильмах преступники никогда не затыкаются!

– Кхе-кхем! – Сурово кашлянул я, призывая детей к порядку, и только убедившись, что те смолкли, вновь обратился к Кире: – Итак, мы остановились на фейри…

Фейри. Не следует забывать о фейри, даже если они сами не так уж часто напоминают о своём существовании. Древние договора, заключённые ещё дикими племенами, решившимися осесть посреди бескрайних лесов и пришедшими на поклон к их хозяевам, не подлежали пересмотру и действовали по сей день. Да, именно фейри когда-то позволили построить здесь деревню, именно они предоставили поселенцам защиту от зверья, пока не были возведены первые укрепления, и именно они дали людям знания, позволившие качественно улучшить их быт.

Множество поколений сменилось с тех пор, однако люди не смели игнорировать своих благодетелей, которые назначили им свою цену, и продолжали регулярно собирать эту Дань. Кира никогда не задумывалась о природе Дани, и считала, что ей являются те нехитрые подношения, что следопыты оставляли рядом с окружающими деревню тотемами. Самих же фейри она до этого не встречала, зная о них лишь по рассказам старших, в которых хозяева леса представали кем-то вроде мудрых великодушных хранителей, которые живут в чащобах и ночами напролёт танцуют среди ветвей, общаются друг с другом о вечном, и в целом чужды мирской суете.

И вот к воротам медленно и величаво приблизились воистину огромные олени, неся на себе необычных, разодетых в роскошные костюмы из шкур и перьев всадников. Эти в прямом смысле утончённые существа, несмотря на вполне человеческие пропорции, несли в своём облике множество звериных черт. Некоторые были полностью покрыты шерстью, у кого-то из-под длинных шевелюр торчали уши самых разных животных. Клыки и когти также имелись у многих, фейри выставляли их напоказ. Эти зубастые оскалы никак не ассоциировались у Киры с успевшими сложиться в её воображении образами, а кидаемые на людей хищные взгляды говорили далеко не в пользу миролюбивости этих созданий.

Возглавлял процессию статный широкоплечий самец, лицо которого было почти человеческим… если не обращать внимания на раздвоенную верхнюю губу и набор кинжально-острых зубов. Сквозь пышную белокурую гриву пробивались рога, складываясь в некое подобие короны. При виде него, встречающие гостей стражи дружно склонились и опустили головы, покорно подставляя свои шеи, и лишь немногим, вроде замешкавшейся Киры, напомнили о смирении прилетевшие от старших товарищей подзатыльники.

Фейри проехали через ворота с видом хозяев, объезжающих свои владения. В каком-то смысле так оно и было. Староста вышла им на встречу, Кира никогда прежде не видела эту гордую женщину настолько… подобострастной. И хоть это вызвало внутреннее неприятие, она во всю сдерживалась, чтобы ни словом, ни жестом не выказать своей неприязни. Затем начался явно заранее подготовленный пир, и внезапно для себя девушка оказалась его главной участницей. Её нарядили в лучшее платье, и именно она, а не староста, просидела весь вечер по левую руку от короля фейри, совершенно ошеломлённая, но не смеющая сделать даже лишнего вдоха, словно жертвенный ягнёнок, оказавшийся в яме со львами. Впрочем, как вскоре выяснилось, именно им она и являлась.

– Значит, ты и есть та самая Дань, – задумчиво проговорил я.

– Да, меня готовили к этому всю мою жизнь.

– Обучали и тренировали?

– Фейри забирают лишь лучших.

– Для чего?

– Никто не вернулся, чтобы об этом рассказать, – пожала плечами рыжая.

– Ну что там, что там? – Сгорая от любопытства, отчего ей с трудом удавалось не вскочить со своего складного стула, спросила Бекки.

– Э-э… – я почесал затылок, – короче как-то раз к ней в деревню пришли незнакомцы, которые оказались сектантами. Они охмурили местных, и те отдали им всё нажитое добро, а самые впечатлительные, включая неё, ушли вместе с…

– Ну хватит, это уже не смешно! – Воскликнул умник. – Вас послушать, так тот монстр – это просто заросший шерстью наркоман получается!

– Молодец, сам догадался! – Широко улыбнулся я. – Далеко пойдёшь!

– У него ноги в двух местах гнулись! Скажете, что он жертва экспериментов?

– Видишь, ты и сам всё уже знаешь, у тебя отличные аналитические способности. Возвращайся с друзьями в свой подвал и расскажи им, как всё было на самом деле.

– Вы опять издеваетесь?! – До глубины души возмущённый Оливер резко встал со своего стула, опрокинув его на спинку, и подскочил ко мне.

– Браво, Шерлок! – Я хлопнул его по плечу. – А теперь сядь обратно и помолчи, ты и сам понимаешь, насколько серьёзное это дело, я пытаюсь в него вникнуть, и было бы неплохо, если бы вы мне не мешали.

– Кажется они недовольны, – произнесла Кира, – ты рассказал, что им грозит опасность?

– Да, и это отличная причина, чтобы быть недовольными, не находишь?

Девчонка съёжилась на своём месте, виновато опустив плечи, а я с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза. Единственное, что от меня сейчас требуется, это терпение. Приподняв очки, я устало помассировал переносицу. Не часто мне приходится взаимодействовать с детьми, я уже и забыл, насколько это бывает утомительно. Подождав, пока возмущённо сопящий умник под моим выразительным взглядом устроится на своём месте, я задал новый вопрос:

– Ладно, что было дальше? Как так получилось, что ты сейчас здесь, да не одна, а с монстрами на хвосте?

Взгляд Киры помрачнел. Кажется, мы дошли до самой неприятной для неё части истории.

Она видела, как все жители деревни несут фейри богатые дары, заваливая их выделанными шкурами, различными поделками из дерева и кости, отрезами крашенных тканей, творениями местных кузнецов, и многим другим. Но меж тем она отлично понимала, что далеко не это являлось Данью. Взгляды окружающих, шепотки вокруг, облегчение на лице старосты, когда та подвела её к важно восседавшему королю фейри, и тот, пристально её осмотрев, указал на место подле себя. Прямо Кире никто ничего не говорил, но её наблюдательности и сообразительности хватило, чтобы сделать соответствующие выводы. Наконец-то разрозненные кусочки смогли сойтись в единую картину – фейри прибыли за ней.

Не дожидаясь рассвета, она бежала из деревни. Её душила обида, ведь всё это время они знали. Знали и сознательно отстранились от неё, списав в тот самый день, когда решили сделать Данью. Как удобно, что в деревне оказалась сирота, которую можно обучить и натренировать достаточно, чтобы она соответствовала требованиям фейри. А вдруг… вдруг именно они и сделали её сиротой, избавившись от родителей, которые вряд ли захотели бы для своей дочери подобной судьбы?

Кира так и не узнала ответа на этот и многие другие вопросы, решив не задерживаться, чтобы выяснять отношения. Её подстёгивали разочарование и злоба от осознания того, что, как бы она не старалась, они не приняли бы её никогда. Она с самого своего рождения была отрезанным ломтем, хоть и сама того не подозревала. Но теперь всё встало на свои места, и Кира не собиралась оставаться в предавшей её деревне, и уж тем более плясать под чужую дудку. Раз её никогда не считали своей, так с чего бы ей сейчас отдуваться за всех? В этой деревне лжецов не нашлось ни одного человека, ради которого ей бы захотелось исполнить своё предназначение.

Ранним утром следующего дня, пока все, включая фейри, спали после устроенного пира, она, уже собранная и готовая к дальнему пути, выскользнула за пределы деревни. Это оказалось совсем несложно, всё же ей было отлично известно, где лучше всего перебраться через частокол, чтобы не попасться хоть и сонным, но всё же выполняющим свой долг стражам. До границ известных ей территорий она домчалась за каких-то полтора часа, ловко минуя все сигналки и ловушки, которые сама же и помогала устанавливать. Остановившись отдышаться у пограничного тотема, она с отвращением оглядела вырезанный на деревянном столбе лик, так похожий на одного из фейри.

Однако же, миновать его оказалось не так просто, ведь раньше ей не доводилось заходить дальше. Сейчас ей требовалось покинуть родные земли, идти в неизвестность, однако она тут же напомнила себе, что это случится в любом случае, и пусть это произойдёт на её условиях. Вспомнив об оценивающем, пробирающем до дрожи взгляде короля фейри, Кира преисполнилась уверенности и сделала первый шаг в новую жизнь. Нельзя задерживаться, хозяева леса не жалуют день, это было известно даже малым детям, так что у неё имелась фора до заката. Но это только если старейшина не пустит по её следу бывших товарищей, так что не стоило мешкать.

Её гнали вперёд злоба и страх, Кира даже не задумалась, чем может грозить её побег для родной деревни. А даже если бы такие мысли и посетили её голову, вряд ли они удержались бы там надолго, всё же обида была слишком сильна. Девушка бежала, ловко огибая кусты и перепрыгивая корни исполинских деревьев. Бежала, не оглядываясь назад и не обращая внимания на влагу на своих щеках. Ей нужно было преодолеть как можно большее расстояние и затеряться в бесконечной чаще.

Её хорошо обучили. Даже слишком хорошо, на свою беду. Кира отлично ориентировалась в лесу и, самое важное, могла по определённым признакам отыскать воду. Несколько раз ей приходилось делать крюк ради этого. Родники и ключи ей были не интересны, а вот ручьи и речушки… ведь всем известно, что фейри не могут пересекать проточную воду, так что это могло стать преградой на их пути, либо и вовсе заставить потерять след. Если это, конечно, не сказки, однако сейчас она предпочитала надеяться на лучшее. Всё же кроме надежд у неё ничего больше не осталось.

Она бежала весь день, делая короткие остановки, но всё же слишком устала, когда пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи стали тускнеть. Наскоро перекусив взятыми в дорогу припасами, она устроилась на ночлег неподалёку от очередного ручейка в корнях одного из деревьев, образовавших небольшую пещерку, как раз, чтобы свернуться внутри калачиком, кое как замаскировавшись ветвями и опавшей листвой. Когда накатившее чувство опасности разбудило её посреди ночи, она едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть.

Они были здесь. Кира мельком видела этих тварей среди свиты лесного короля, когда тот проезжал через ворота. Охотники-фейри не ехали на оленях, а подобно гончим псам сновали меж их огромных копыт. Они не присутствовали на пиру, растворившись в сгустившихся сумерках. Утром девушка настолько опасалась наткнуться на этих чудовищ, что выбралась из деревни с самой дальней её части, надеясь, что под лучами утреннего солнца они попрятались и не сумеют встать у неё на пути.

Отчасти эта надежда оправдалась, однако охотники всё же смогли взять её след и нагнали беглянку всего за полночи. Она видела, как мелькнувшие в лучах луны тени метались меж стволов. В том, что это не звери, Кира была точно уверена. Сердце девушки стучало так сильно, что, казалось бы, должно привлечь всех, кто находился поблизости, однако лишь одна из тварей остановилась в нескольких десятках шагов от её убежища.

Именно тогда она в первый раз увидела одного из своих преследователей во всех подробностях. Как тогда её крик не огласил весь лес, она и сама не знала, ибо представшее ей зрелище оказалось воистину ужасающим. Охотник какое-то время стоял на месте, уставившись куда-то в сторону, после чего резко вскинулся и словно размылся в воздухе, исчезнув из поля зрения. Не зря она для ночёвки устроилось в излучине ручья. Наверняка именно он спас её в ту, самую первую ночь.

– Ручей? – Хмыкнул я. – Серьёзно? Как это вообще работает?

– Могущество фейри велико, но не бесконечно, – пафосно изрекла рыжулька.

– То есть, ты не знаешь.

Она заметно смутилась, потупив взгляд.

– Главное, что работает, – буркнула она, перестав корчить из себя непонятно кого, став похожей на обычного подростка, пытающегося доказать свою правоту.

– Она выглядит испуганной, – проницательно заметил Ларри.

– Вспомнила шерстяного мутанта-наркомана, который за ней гнался, – уже скорее на автомате «перевёл» я. – Он не умел плавать и ей удалось от него оторваться, переплыв реку…

– Это какая-то чушь! – Чуть слышно проворчал умник Оливер, но я всё равно наградил его предостерегающим взглядом, на что тот демонстративно отвернулся, однако не стал развивать тему дальше.

– Вот бы мне так уметь, – беззлобно усмехнулся раскачивающийся на своём стуле Джош, поглядывая на приятеля вполглаза. Похоже пухлый обожает давить интеллектом, раз успел даже друзей достать.

– Скажи, а если тварь окатить водой, это ей хоть как-то навредит? – Поинтересовался я.

– Я не пробовала, но ведь нужна именно проточная вода, а не из ведра.

– Можно ведь из шланга… – я запнулся, заметив её недоумевающий взгляд. – Не важно. Лучше попытайся вспомнить, есть ли у них ещё какие-нибудь слабости?

– Их точно можно убить обычным оружием, – пожала плечами девушка, – нужно лишь попасть.

Это я и без того знаю. Старик-охотник умудрился всадить в тварь заряд дроби, и, если он после этого в целости сумел добраться до города и начал пугать полицию россказнями о снежном человеке, значит существу тогда было не до того, чтобы его преследовать. Но мог ли Карвер прикончить одного из монстров? Возможно остальные попросту утащили мёртвое тело своего собрата и затёрли за собой следы? Нет, слишком оптимистично звучит, чтобы быть правдой, ведь я и раненного собственными руками не готов отнести к безвозвратным потерям. Так что лучше считать, что их по-прежнему пятеро.

– Интересное наблюдение. Так сколько ты от них бегала? И как умудрилась убежать аж в другой мир?

Следующие дни стали самым изматывающим испытанием в жизни Киры. Днём она забиралась всё дальше от родной деревни, шарахаясь от малейшего шороха и стараясь сбить со следа охотников, а по ночам тряслась в ужасе, надеясь, что очередная стоянка окажется достаточно надёжным пристанищем, чтобы уберечь её от преследователей. Проточная вода была её спасением, однако же встречалась не настолько часто, как ей бы хотелось. Иногда приходилось делать изрядные крюки, просто чтобы продержаться очередную ночь.

Но даже так – нормально выспаться девушка не могла, фейри постоянно сновали где-то поблизости, не торопясь так просто упускать свою добычу. Иногда она находила следы их неистовства в виде изуродованных трупов животных, которым не повезло оказаться у них на пути. Их ужасные предсмертные вопли разносились по ночному лесу, заставляя беглянку зажимать уши ладонями и вжимать голову в плечи. Особое впечатление на неё произвёл гигантский кабан, чья холка достигала ей до макушки. Это некогда гордое животное валялось посреди оставленной им же просеки в кустах, зарывшись рылом в землю. Его бока были истерзаны когтями, а шкура пропиталась кровью. Но гордый зверь не сдался без боя – следы куда более тёмной крови остались на одном из закрученных кверху клыков.

Впервые она столкнулась с тварями лицом к лицу на четвёртый день этой хоть и не очевидной, но утомляющей погони. К тому времени она уже находилась на пределе своих физических и моральных сил, но видимо этого твари и добывались. Истощить свою жертву, и только после этого настичь, схватить и кинуть под ноги своему повелителю, сломленную и покорную. То утро выдалось туманным, и именно его они выбрали, чтобы подловить беглянку во время очередного перехода.

Солнечные лучи неохотно проходили сквозь накрывшую лес пелену, мгла была настолько плотной, что даже древесные стволы едва-едва проступали сквозь неё, и приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться об окутанные туманом корни. И, тем не менее, она упрямо шагала вперёд, о передышке не могло быть и речи. Несущуюся в её сторону когтистую руку она заметила в последний момент, и едва успела отпрянуть, не позволив себя схватить. Дальше она действовала уже на вбитых во время тренировок рефлексах.

Зазубренный нож следопыта, по размеру сравнимый с коротким мечом, оказался в её руке прежде, чем она успела это осознать. Что, впрочем, не помешало ей полоснуть им по подкрадывающемуся сзади силуэту. Широкий взмах всколыхнул сгустившуюся вокруг неё взвесь, но и только – охотник припал к земле и отпрянул в сторону ближайшего дерева, издавая при этом гневное шипение, от которого по телу девушки пробежала дрожь. Каждую ночь с момента своего побега она слышала их непонятную речь, то с совсем рядом, то где-то вдалеке, сливающуюся с шелестом листвы.

Мысли стремительно завертелись у неё голове, и уже в следующую секунду Кира рванула вперёд, не разбирая дороги. О том, чтобы попытаться дать отпор и речи не шло, охотники окружили добычу и теперь игрались с ней, не воспринимая всерьёз. Кира была вынуждена признать, что на это у них и впрямь имеются все основания. Сейчас она могла либо попытаться вырваться из сжимающегося кольца, либо… О другом варианте думать не хотелось, но она знала, что скорее умрёт, чем позволит себя схватить. Кира не выбирала своей судьбы, но была намерена самостоятельно определить свой конец.

Она мчалась с такой скоростью, что у неё оставались лишь жалкие мгновения, чтобы реагировать на проступавшие из тумана препятствия. Её реакция обострилась до предела, и даже несмотря на усталость она ловко огибала стволы, продиралась через кусты и перепрыгивала кочки и корни. Краем глаза она видела мелькающие неподалёку чёрные тени, и не думающие отставать. Вот одна из них пошла на сближение, и девушке пришлось срочно менять направление движения, едва разминувшись со схватившей воздух рукой.

Впрочем, манёвр не слишком удался – ногу дёрнуло оставленным без внимания корнем, и она, коротко взвизгнув, начала заваливаться вперёд, выставив перед собой обе руки. Падение оказалось куда более долгим, чем должно было – проломившись через кусты, Кира покатилась по оказавшемуся за ними склону оврага. Первым делом она выпустила из своей хватки нож, чтобы случайно на него не налететь, после чего сгруппировалась, как её учили, и, поднимая брызги, упала в бегущий по дну оврага ручей.

Промедление было смерти подобно, так что, когда она приняла вертикальное положение, у неё в руках уже был лук. Шорох откуда-то сверху, в тех кустах, через которые она проломилась, и на шум устремляется первая стрела, после чего слышится удаляющееся шипение. Кира вертится на месте, жалея, что не может целиться во все стороны одновременно, однако звон ручья под ногами мешает разобрать и без того едва слышные шаги охотников. В напряжённом ожидании проходит целая минута, в течении которой никто не нападает.

Убирать оружие слишком опасно, однако лук практически бесполезен, куда эффективнее сейчас обволакивающая её стопы вода. Большое везение, что она сюда попала, а ведь могла бы пробежать мимо, так и не расслышав во время бегства спасительное журчание. Отправив лук за спину, Кира подхватила валяющийся неподалёку нож, тут же убрав его обратно в ножны, после чего немного помялась, выбирая, в какую сторону двигать, и, наконец-то решившись, прямо по воде помчалась против течения, примерно туда, куда двигалась изначально.

– Ручей вывел меня к холму, на котором не росло деревьев, я надеялась, что на его вершине туман не настолько густой, и там я смогу дать охотникам бой, если они осмелятся выйти на солнце, но чем выше я поднималась, тем хуже становилась видимость. Только когда я оказалась наверху и столкнулась с одной из каменных колонн, я поняла, что это уже не простой туман. Я добралась до одного из Мест Схождения, где по приданиям существует завеса, отделяющая наш мир от… – она замялась и забавно нахмурила брови.

– От чего? – Заинтересованный подобной реакцией, поторопил девушку я.

– До сих пор никто этого не знал, – призналась Кира. – У нас в деревне считали, что это проход в царство мёртвых, но следопыты рассказывали нам и другие истории про Места Схождения.

– Значит, ты вот так запросто решилась прыгнуть в неизвестность?

– Нет, я сделала это, ещё когда покинула свою деревню. Мне некуда было стремиться, главное – подальше от фейри, и что с того, что я окажусь в царстве мёртвых? Я прошла в круг камней, и вышла с другой его стороны, но не увидела ни бесконечных пустошей, ни душ умерших, передо мной простёрся лес. Только это был уже совсем другой лес, и здесь не было тумана. Какое-то время я просто отдыхала и радовалась, что всё осталось позади. Я нашла эту деревню, но не посмела в неё заходить, решив сперва посмотреть, чем живут люди этого мира. А потом появились они…

– Почему ты была так уверена, что они не последуют за тобой?

– Не знаю, – она упёрла взгляд в землю. – Фейри – могущественные создания, но мне казалось, что они не посмеют покинуть свой лес. Затем я пыталась увести их подальше отсюда, но у меня ничего не вышло.

– Тогда ты и вступилась за этих детей, когда их атаковали.

– На них напали по моей вине, я должна была сделать хоть что-то, чтобы им помочь, – твёрдо произнесла рыжулька. – Скажи им: мне очень жаль, что из-за меня они оказались в опасности.

– Кира извиняется за то, что привела за собой того наркомана-мутанта, который на вас напал, – исполнил её просьбу я.

– Но ведь она нас спасла, так что не считается! – Мотнул кудряшками Джош. – И вообще, почему она тогда сразу убежала? Если бы осталась с нами, её бы не подстрелила карга Келли, и нам бы не пришлось спасать её из больницы!

– Значит, это всё же ваша работа, – кивнул своим мыслям я. – И чья же это была светлая идея – вытаскивать раненную на верёвках через окно?

Ребята в панике запереглядывались, понимая, что сболтнули лишнее.

– Моя! – Взял вину на себя веснушчатый предводитель, встав со своего места и стукнув себя кулаком по груди. – Я сам всё придумал и организовал!

– Эй, а мы, получается, как бы не причём?! – Тут же возмутилась Бекки. – И вообще, с ней там плохо обращались, мы должны были ей помочь!

Её тут же поддержали остальные.

– И вы помогли, – перекрикивая начавшийся гомон, согласился с этим утверждением и я, – вряд ли наш «наркоман» приходил ночью в больницу, чтобы пожелать Кире скорейшего выздоровления. Но вы хотя бы задумались, насколько это было глупо? Этот… – я запнулся, после чего раздражённо махнул рукой, – эта тварь реально опасна! Вы не представляете, насколько вам повезло, что вы с ней разминулись!

Дети виновато потупились. Я не мастер воспитательных бесед, да и нет у меня задачи наставлять всех встречных на путь истинный, но мои слова в совокупности с укоризненным тоном хотя бы заставили их пристыженно смолкнуть.

– Итак, фейри хотят, чтобы местные выдали им тебя? – Воспользовавшись моментом, я задал недоумённо наблюдающей за нами девушке наиболее важный в данной ситуации вопрос.

– Считается, что я уже принадлежу им, – покачала головой она. – Фейри нет нужды просить об этом, они возьмут своё сами.

– Тогда к чему было то послание?

– Это… – она замялась, – это было заявление их прав на эти леса. А раз здесь живут люди, значит они тоже обязаны платить Дань. Фейри хотят, чтобы местные жители им подчинились, признали их власть над собой.

Я несколько секунд крутил новые сведения в голове, но всё же не сумел выстроить чёткой картины происходящего. Рассказывая свою историю, девушка звучала предельно убедительно. Ей безумно хотелось выговориться, и она это сделала, доверившись первому встречному, который не просто смог её понять, но и был готов выслушать. Учитывая, что ей довелось пережить, в этом нет ничего удивительного. Вот только… в её рассказе было слишком много нестыковок. Возможно сама она, как непосредственный участник событий, этого не осознаёт, но мне, стороннему слушателю, хочется вопить в голос: «Не верю!»

Всё произошедшее слишком сильно напоминает постановку, рассчитанную на единственного зрителя – саму Киру. Зачем-то её как будто вынудили податься в бега, и мало того, что не попытались всерьёз остановить, а словно вели за ручку до самой границы миров. Эта их завеса… есть множество способов установить связь между мирами, в том числе и таких примитивных, которые работают лишь при определённых условиях. Возможно ли, что фейри не могли просто взять и самостоятельно пересечь границу, для чего им понадобился… ключ? Или просто уважительная причина? Впрочем, это не так уж важно, мне в любом случае не нравиться, к чему всё идёт. В конце концов, полноценное вторжение – не совсем моя компетенция.