Работорговцы космоса

14

Джен Талибранд был высоким мужчиной с удлиненным лицом и темными, близко посаженными глазами под черными бровями. Не только тело, но также и руки и ноги его были длинными. Тщательно расчесанные темные волосы курчавились на его голове.

Он носил одежду того же покроя, что и Братвин, но с более богатыми украшениями из золотых нитей на черном фоне, и его пояс был украшен драгоценностями. На большом пальце правой руки у него было кольцо, и вместо сапог на нем были низкие туфли с украшенными драгоценными камнями пряжками.

Рука, которую он протянул в приветствии, была мягкой и немного влажной. Голос его был тихим, и он говорил по английски почти так же хорошо, как и Братвин. Он сказал:

— Итак, вы, сэр, землянин, который проявил столько заботы о судьбе моего несчастного брата и даже прибыл сюда, чтобы сообщить мне о его смерти. Я благодарю вас, хотя сообщение ваше, конечно, ужасно.

— Садись, Джен, — негромко сказал Братвин, — и не пытайся делать вид, что ты глубоко поражен.

Джен Талибранд осмотрелся, и можно было ясно видеть, что с его губ вот-вот сорвется ругательство.

— Это правда. Я ожидал этого, потому что Ларс часто ставил на карту свою жизнь с тех пор, как он по-дурацки влез в это, стараясь разрешить эту проблему.

Он сел на стул, скрестил ноги и откинулся на спинку. Затем он взял стакан с пивом, который протянула ему девушка.

— Расскажите, как это произошло, — попросил он. — Это, вероятно, произошло на Земле, потому что вы — землянин.

Хорн кивнул и коротко рассказал ему обо всем. Когда он закончил, Джен покачал головой.

— Я его предупреждал, но он же меня не слушался. Если бы он последовал моему совету, он мирно и счастливо жил бы в своем имении.

— Может быть, жил бы, — пробурчал Братвин.

В его голосе был сарказм.

— Но не мирно.

Хорн изучал лицо Талибранда, безуспешно пытаясь прочесть на нем его настоящие чувства.

— Ларс Талибранд был вашим старшим или младшим братом, мистер Талибранд?

Что-то в нем повернулось еще прежде, чем он получил ответ.

— Он был на три года моложе меня, и, к вашему сведению, я не «мистер», а «советник». Я Советник Чести.

Хорн откашлялся.

Теперь Талибранд встал.

— Завтра состоятся поминки по моему брату, — сказал он. — Вы не знакомы с нашей семьей, мистер Хорн.

Он подчеркнул слово «мистер» таким образом, что его значение не могло ускользнуть от его собеседника.

— У нас не принято устраивать праздник, приглашая посторонних помянуть усопшего, только семья и близкие друзья, которых усопший назвал, проявляя свою последнюю волю. Мой брат, конечно, не оставил никаких указаний, по крайней мере, последних по времени, когда он был здесь, путешествуя с планеты на планету, но я уверен, что он хотел бы, чтобы вы присутствовали.

Его темные глаза мрачно пылали.

Хорн взглянул на Братвина, но тот не сделал ему никакого знака. «Ну, теперь невозможно отклонить предложение», — подумал он.

Он встал и поклонился.

— Это будет честью для меня, — формально ответил он.

Уголком глаза он заметил, что Братвин, соглашаясь, кивнул ему.

— Вы приглашаетесь сегодня ночью и можете оставаться столько, сколько захотите, — сказал Джен Талибранд.

Он считал само собой разумеющимся согласие гостя. Он приказал двум своим слугам забрать багаж Хорна из гостиницы, в которой тот остановился после своего прибытия на Криу'н Дитч, и где он жил.

Потом он пригласил Хорна в свой роскошный автомобиль. Эта модель была модной на Земле два года назад. Но со времени своего прибытия Хорн не видел на Криу'н Дитч ничего, что могло бы сравниться с этой машиной.

— Я думаю, что советник Талибранд отнюдь не беден? — спросил Дерри.

— Он, может быть, и не самый богатый человек на Криу'н Дитче, ответил Братвин, — но его прадед был достаточно дальновидным, чтобы построить космопорт на части своего владения, и поэтому, его семья, может быть, и не богаче всех как землевладельцы, но зато богаче всех, в этом мире во всех других отношениях.

Это объясняло многое.

Машина тихо катила по улицам города.

Хотя это и был самый густо населенный город на планете, но Хорн едва ли мог считать его городом. Они ехали вдоль края поля космодрома. И с только что прибывшего корабля выгружались андроиды, они группой двигались по полю космодрома, затем их заперли в загороженный загон.

Многие из них были людьми? Эта мысль беспокоила Хорна. Ничего странного, что Ларс Талибранд был удостоен такой чести за то, что он обнаружил эту ужасную правду.

— Я думаю, Советник, что это часть вашего фамильного состояния, так? — осведомился он.

Талибранд, который сидел сбоку, откинувшись на сидение машины, кивнул.

Они ехали по ухабистой дороге, не особенно подходящей для такой машины, через леса, поля, распаханные бедными арендаторами, использовавшими тягловых животных. На других полях работали дорогие роботы, подготавливая почву для нового урожая. Эти поля принадлежали семье Талибрандов.

Уже спустилась темнота, когда они приблизились к дому. Это было длинное каменное здание с деревянной крышей. Вокруг него были сады, которые напомнили Хорну его собственную семью и вызвали у него чувства все более усиливавшейся ностальгии.

— Мы будем ужинать через час после наступления темноты, — сказал ему Талибранд.

Они вошли в дом.

— Пожалуйста, поужинайте с нами. Мои слуги в вашем распоряжении. Они отведут вас в вашу комнату. Ваш багаж, вероятно, все еще не прибыл из города, но все, что вы найдете в вашей комнате, в вашем распоряжении.

Комната была обставлена гораздо комфортабельнее, чем все остальные, какие он до сих пор видел на Криу'н Дитче. Он нашел там костюм криундитчианского покроя и на мгновение заколебался, прежде чем одеть его. Он предпочел бы остаться в своей земной одежде. Но едва он переоделся, в дверь тихо постучали.

«Вероятно, слуги Талибранда доставили из города мой багаж», — подумал он и крикнул:

— Входите!

Это была женщина, нет, почти девочка.

Она поспешно проскользнула в комнату и сейчас же закрыла за собой дверь, потом прислонилась к ней спиной и посмотрела на него так, словно ей стоило это огромного напряжения.

Хорн был слишком удивлен, что бы делать что-то большее, чем просто смотреть на нее.

Однако, через несколько мгновений она взяла себя в руки и подошла ближе.

— Пожалуйста, извините меня за мое вторжение, — сказала она с напряжением, которое удивило его, — но я должна была прийти.

— Я никогда не был против, когда ко мне вторгались красивые девушки, — глупо ответил Хорн. — Может быть вы хотите присесть?

Он указал на одно из кресел.

— Нет, я не отваживаюсь остаться. Если Джен узнает о том, что я приходила сюда, он очень разозлится. Меня зовут Мода Талибранд. Это правда, что вы прибыли сюда, чтобы принести известие о смерти Ларса?

В ее голосе звучала настойчивая просьба. Хорн поколебался.

— Мода Талибранд, — повторил он. — Тогда, значит, вы сестра Ларса?

— Нет, — сказала она.

Она гордым движением откинула голову назад.

— Я его вдова.

Хорн некоторое время переваривал это сообщение. Она нетерпеливо ждала, бросая испуганные взгляды на дверь, когда снаружи раздавались шаги. Наконец она больше не смогла выносить его молчание и попросила:

— Пожалуйста, ответьте мне!

— Вам, — медленно произнес Хорн, — я хочу сказать, если вы пообещаете не выдавать меня, что я прибыл сюда не только за тем, чтобы доставить сообщение о смерти Ларса, но так же и затем, чтобы посмотреть, не смогу ли я продолжить его работу. С моей стороны звучит дерзко, не так ли? Ну, я не знал вашего супруга, каким он был в жизни. Однако, с тех пор я очень хорошо узнал его. Теперь я хочу попытаться завершить его дело.

Она взглянула на него. Ее верхняя губа дрожала. Она хотела что-то сказать, но потом повернулась и выбежала из комнаты.

Он снова увидел ее на следующий день.

Она не появилась этим вечером за столом, но во время обеда, который Джен устроил в середине следующего дня, она сидела за одним из концов длинного деревянного стола в большом зале. Она была одета в черное, с черной лентой в волосах. Изредка она поднимала взгляд от стола и глядела на стул напротив, задрапированный в черное и стоявший на другом конце стола.

Хорн счел обед скорее предлогом, чтобы наполнить желудки гостей и потребить огромное количество пива, чем данью погибшему Ларсу Талибранду. Джен произнес речь, в которой он превознес добродетели своего брата, но сердцем он, казалось, не чувствовал этого. Братвин, который, вероятно, пришел на обед в качестве члена семьи — ведь он сказал, что был их отдаленным родственником — говорил лучше, но слишком долго. Нетерпеливые слушатели — это в основном были сильные, коренастые, молодые люди и мужчины средних лет, а так же несколько более пожилых мужчин, которые все время ударялись в слезы — торопились снова вернуться к своему пиву.

Один мужчина, сына которого похитили и продали в качестве андроида, вскочил и ударил кулаком по крышке стола, уставленного пустыми тарелками, кружками и мисками.

За тем он вскочил на стол и упер руки в бедра.

— Ларс Талибранд, — проревел он, — если эти пьяные идиоты не могут сказать о тебе самого лучшего, тогда это сделаю я. Они сидят здесь, хлещут пиво и глотают мясо, не думая о том, почему, собственно они находятся здесь!

Хорн сидел возле Братвина, который тихо объяснил ему, кто был этот говоривший человек, и что он говорил. Теперь Джен Талибранд медленно встал. Лицо его потемнело.

— Какое пиво? — резко спросил он. — Какое мясо? Какой дом и чье гостеприимство вы презираете?

Человек на столе взглянул на него сверху вниз и усмехнулся.

— Не пытайтесь меня оболгать, Джен Талибранд. Вы рады, что ваш брат мертв, потому что он был лучше вас.

— Будет лучше, если вы уйдете отсюда, — посоветовал Братвин Хорну тихим голосом. — Здесь может произойти драка.

Действительно, Джен Талибранд тоже вскочил на стол и приказал своим слугам бросить ему меч. Потом он двинулся к человеку, который оскорбил его. Некоторые из присутствовавших ликовали и смеялись, радуясь предстоящей драке, другие покинули зал.

Хотя Хорн не был склонен считать себя трусом, он последовал совету Братвина и в его сопровождении покинул зал.

— Идите до вечера в вашу комнату, — посоветовал Братвин.

Он наморщил лоб.

— Положение может ухудшиться. Джен Талибранд отнюдь не любезен, и в настоящий момент в его распоряжении имеется небольшая армия.

Хорн ушел. Обернувшись, он увидел, что двери в большой зал распахнулись, туда ворвалась группа дико сражавшихся людей, и ускорил свои шаги.

Сначала он подумал, что ошибся комнатой, когда он, наконец, добрался до нее, потому что там в кресле сидела сгорбленная фигура в бесцветной одежде и что-то бормотала тихим голосом старухи. Он извинился и хотел уйти.

— Я прошу прощения, мистер Хорн, — сказала старуха, — но я должна с вами поговорить. Я должна рассказать вам о своем сыне. Ларс — мой сын. Он мертв?

Она попыталась подняться из кресла.

Наконец ей это удалось. В первый раз свет упал на ее лицо. Хорн с бесконечным удивлением увидел, что лицо матери Ларса Талибранда было голубым.