Радикальный удар

Глава 1

– Филиппов? – раздался за спиной мужской голос.

Стоявший у бассейна Антон давно узнал бывшего однокурсника по училищу, но не подал виду. Может, пронесет? Ничего плохого Константин Селедин Антону не сделал, как и Антон ему. После выпуска прошло почти семнадцать лет. Конечно, хотелось поговорить. Но устал во время таких вот встреч врать и изворачиваться. Командир группы спецназа ГРУ – человек не публичный. Должность обязывала помалкивать. Ведь нередко тот или иной офицер расставался с работой из-за того, что случайно попадал в кадр новостного выпуска при проведении специальной операции. Снял маску, а репортер на мгновение направил на тебя объектив видеокамеры. И – прощай, спецназ, если прошляпил.

Антон продолжал наблюдать за плывущим по второй дорожке Сережкой, размышляя, как избавить себя от ненужного ему общества бывшего однокурсника.

– Филиппов! – не унимался Селедин, подходя ближе.

Антон стоял к нему спиной, но чувствовал это.

Две бальзаковского возраста женщины с любопытством уставились на Антона. Пришедшие в бассейн скорее ради того, чтобы развеять скуку да подразнить уже начинающими увядать, но еще не потерявшими сексуальной привлекательности телами мужчин, они больше о чем-то болтали, нежели плавали, и буквально ели Антона глазами. Рослый сероглазый мужчина, словно магнит, притягивал их взгляды.

Спецназовец развернулся всем телом.

– Не узнал? – удивленно-растерянно хлопая глазами, спросил Константин, остановившись в шаге от однокашника.

– Ты ничего не путаешь, мужик? – Антон окинул Селедина хмурым взглядом.

– Брось шутить! – Селедин растерянно оглянулся по сторонам. Встретился взглядом с женщинами и смутился: – Вот, бывает же такое! Один в один на моего товарища походит.

– Да я это, – сдался Антон. – Просто хотел посмотреть, насколько изменился.

– Ну, ты даешь! – расцвел Константин и хлопнул его ладонью по плечу. – Ты, я смотрю, форму поддерживаешь… – Он отступил на шаг назад и не без восхищения оглядел Антона с головы до ног. – Как литой. А это что? – Он попытался ткнуть пальцем в один из многочисленных шрамов, но Антон, обхватив однокурсника рукой, увлек его в сторону выхода.

– Рассказывай, где ты сейчас, кого из наших и когда видел?

– Так я уже лет пятнадцать как уволился! – словно удивленный вопросом, ответил Селедин. – Работаю на себя.

Они прошли в раздевалку.

– Бизнес? – Антон уселся на скамейку рядом со своей кабинкой.

– Небольшой, – кивнул Селедин и устроился напротив. – Когда в армии началась неразбериха, вывел под списание два «КамАЗа» и по остаточной стоимости сам же выкупил. Сейчас грузоперевозками занимаюсь. Правда, машины уже не те…

– Понимаю, – кивнул Филиппов.

– А ты как? – Константин снова опустил взгляд на мощный торс, украшенный шрамами. – Небось, Афган, Таджикистан, Чечня?

– После Афганистана я попал на Дальний Восток, оттуда в Чечню и сразу после нее навсегда распрощался с армией, – стал рассказывать Антон. – Устроился в транспортную компанию. Дела пошли.

В какой-то степени это было правдой. Он действительно уволился после Первой чеченской кампании и даже успел поработать дальнобойщиком. Однако дальше пришлось врать:

– Потом с грузом проблемы вышли. Вез из Германии большую партию оргтехники. Едва проехал Белоруссию, остановили. В общем, ни машины, ни груза так и не нашли, зато меня сделали крайним. Долго объяснять, но в конечном итоге мне пришлось отдать квартиру, машину и вдобавок ко всему еще и посидеть.

– Это как? – глаза Константина округлились.

– Просто, – Антон пожал плечами. – Хозяин груза так захотел. Подставили на мелочи, – он отмахнулся.

– Дела… – протянул бывший однокурсник.

Селедин в училище любил приврать. Часто хвастал связями, говорил, что его будущее уже расписано чуть ли не до генеральских погон. Помня это, Антон спросил:

– Ты же мечтал о карьере…

– Глупый был, – признался Селедин. – Да и времена не те пошли. Сам знаешь, сколько наших покалечило да поубивало в той же Чечне. А за что?

Антон кивнул.

– А сейчас ты где? – осторожно спросил Селедин.

– Да так, – Филиппов пожал плечами, – что подвернется… На серьезную работу после отсидки, сам понимаешь, устроиться практически невозможно…

Он вздохнул, встал, открыл свою кабинку. Проверил, на месте ли документы, до половины вынул из наплечной кобуры травматический пистолет, точную копию «Макарова», всунул обратно, достал полотенце.

– Слушай, поможешь мне одну проблему решить? – неожиданно спросил Константин.

– Из бассейна подвезти? – Антон стянул шапочку.

– В смысле? – не понял бывший однокурсник.

– В прямом. – Филиппов удивился такой постановке вопроса. – О какой проблеме еще может идти речь? Я тебя вижу пять минут…

– У меня тоже машина есть. – Селедин захлопал глазами.

«Странная встреча, – думал Антон, наблюдая за однокашником. – Не успел толком о себе рассказать – а о каких-то проблемах речь заводит. Хоть бы для приличия в кабак предложил сходить или, на худой конец, домой пригласил… Стоп, Антон Владимирович, а ведь ты совсем бдительность теряешь. Твой дружок-то в бассейне без шапочки был, лишь плавки напялил. Значит, не плавать он сюда пришел. А зачем?»

– Ты в душ идешь? – беря полотенце, спросил Антон.

– Я? – растерянно переспросил Селедин. – Ах да… Конечно. – Он метнулся к своей кабинке, но на полпути остановился. – Да мне, собственно, и незачем. Не успел даже намочиться.

– Так чего ты хотел? – спросил Филиппов, окончательно придя к выводу, что хитрец специально искал с ним встречи.

– Человек мне нужен надежный…

– Значит, я надежный? – Антон ткнул себя в грудь. – Ты это в бассейне заметил?

– Ну, я же тебя еще по училищу знаю, – замялся Селедин.

– Сколько времени с тех пор прошло? – Антон удивленно уставился на однокашника. – Да и там мы особо не контактировали.

– Значит, не поможешь? – расстроился Константин.

«Видимо, проблемка у тебя действительно серьезная, коль ты меня отыскал. – Антон покосился на дверь и пожалел, что «засветил» оружие. – Хорошо, послушаем…» За время службы в ГРУ чего только не случалось. Может, его через этого Селедина специально вычислили? Разве мало врагов?

– Сколько платить будешь? – Антон сел.

– Работа разовая, на один день…

– А почему ты, вот так вот с ходу, меня спрашиваешь, еще толком не узнав, чем я сейчас дышу? – продолжал разыгрывать комедию Антон.

– Ну как. – Константин развел руками. – Ты же вроде как этот… – он стушевался.

– Ну, говори! – потребовал Антон. – Пытаешься решить вопрос, называй вещи своими именами.

– Бандитами таких людей называют…

– С чего так решил? – Филиппов сделал вид, будто удивился.

– Сам сказал: «уволился», «лучше не знать»… Да и там у тебя, – он показал взглядом на шкафчик, – не зубная щетка.

– Может, я в полиции работаю или в ФСБ? – резонно заметил Антон.

Он неожиданно подумал, что допустил оплошность, не оставив оружие в сейфе на вахте. Замки на шкафчиках хлипкие, ходит кто попало… Могли и стащить. «Макарыч» хоть и травматический, а через раз убивает. Официально он не был нигде зарегистрирован, однако Антон не любил в подобных вопросах расхлябанности.

– Раз сидел, какая полиция? – промямлил Селедин.

– Мыслить логически ты не разучился, – похвалил собеседника Антон.

– А если серьезно? – продолжал тянуть жилы Константин. – Берешься помочь проблему решить?

– Смотря какую, – уже злясь, сказал Антон.

– Мне на днях будут деньги передавать за услуги, – оглянувшись по сторонам, перешел на шепот однокашник. – Как ты сам понимаешь, черный нал. Сумма немалая; боюсь, кинут.

– Сколько?

– Штуки зелени хватит? – решив, что Антона интересует оплата за услуги, спросил Селедин.

– Сколько передать должны? – уточнил Филиппов.

Глазки Селедина забегали.

«Изменила тебя гражданка, – с тоскою подумал Антон. – Наверняка сейчас думаешь, что процент потребую, а не фиксированную сумму».

– Зачем тебе? – наконец выдавил из себя деляга.

– Странный ты тип, Селедин. – Антон упер руки в колени и пристально посмотрел однокашнику в глаза. – Просишь о помощи, боишься серьезных проблем, а человеку, которого собираешься упросить под пули в случае чего лезть, не говоришь, за что он должен своим животом рисковать.

– Почти лимон, – выдохнул Селедин, на глазах бледнея.

– Не такая уж и большая сумма, – хмыкнул Антон, убирая полотенце в сумку.

– Евро, – одними губами проговорил Селедин.

Антон замер, не веря своим ушам:

– Это что же ты и откуда возишь, если тебе такие бабки платят?

– Понимаешь… – Константин замялся.

– Не понимаю. – Антон перебросил полотенце через плечо и приготовился слушать.

– Это за год контракта.

– Сколько у тебя машин? – нахмурился Антон.

– Пять, – выдавил из себя Селедин.

– Зарплата водителям. Запасные части, топливо, масло, взятки, – стал перечислять Антон. – Не говорю о налогах… При всем раскладе даже за пять лет ты такую сумму не наскребешь. Колись.

В раздевалку вбежал Сережка.

– Папа, дай полотенце!

– Сам возьми, ты ведь уже большой, – улыбнулся Антон.

Сын с деловым видом открыл кабинку, достал пакет и направился прочь.

– Похож, – протянул Селедин.

– Продолжай, – Антон перевел взгляд на собеседника.

– Давай в другом месте, – неожиданно предложил тот.

Чана Хатуев шагнул на трап и, испытывая детский восторг, вдохнул ночной, наполненный прохладой, со слегка горьковатым привкусом керосина, воздух. Что говорить, он не любил летать самолетом, поэтому каждый раз, приземляясь, испытывал радость. Нельзя сказать, что Чана трус. Но он мужчина, и ему нельзя показывать свою слабость даже перед незнакомыми людьми. А между тем, когда лайнер набирал высоту или начинал снижаться, он вдруг ощущал, как ползает в глубине груди когтистым зверьком страх, потеют ладони и сильнее бьется сердце. В эти моменты Чана ненавидел за неосторожные взгляды пассажиров и стюардесс. Казалось, все видят его переживания и злорадствуют.

– Счастливого пути! – улыбнулась стюардесса, которая при посадке дольше, чем положено, задержала на нем взгляд.

Весь полет Чана ломал голову, показалось это ему или он ей на самом деле понравился. В синей форме с желтым шарфиком на шее и такого же цвета перчатках она выглядела соблазнительно. Когда девушка выходила в салон, чтобы развезти напитки или ужин, он не сводил с нее глаз. И снова был вознагражден обаятельной улыбкой. Самолет принадлежал украинской авиакомпании. Чана знал: вылет этого рейса обратно завтра. Он может успеть взять билет на него и отправиться в Киев с этим же экипажем. Теперь дело оставалось за малым. Чана бросил взгляд на сияющее огнями здание аэровокзала и слегка наклонился к стюардессе:

– Что вы делаете завтра вечером?

– Я? – девушка захлопала длинными ресницами.

– Да, вы, – улыбнулся Чана.

– Возвращаюсь в Киев.

– Знаю, – он часто закивал. – Я тоже…

– Позвольте. – Сзади его слегка подтолкнул мужчина в очках.

Чана попытался пропустить нетерпеливого пассажира, но на верхней площадке трапа для троих уже не было места, и он был вынужден спуститься вниз.

Люди не спеша направлялись к автобусу. Чана ступил на бетонку, развернулся и посмотрел назад, вверх. Стюардессы уже не было. Он шагнул обратно к трапу. Неожиданно ему показалось, что пассажиры что-то заподозрили и сейчас насмехаются над ним. Чана оглянулся. Однако рослый молодой мужчина мало кого интересовал.

– Следуйте за мной, – по-английски попросила вторая стюардесса и направилась к автобусу. Она была высокая и худая.

– Девушка, – заговорил Чана на русском, – вы не могли бы передать своей коллеге, что я буду ее завтра ждать у памятника…

– Какой коллеге? – удивилась стюардесса и оглянулась на трап.

– Она сейчас там стояла, – Чана показал за спину.

– Это Юля, – девушка заговорила тише. – Могу дать телефон.

– Вообще замечательно! – обрадовался Чана и вошел в автобус. Двери с шипением закрылись. Он оглянулся. Стюардесса осталась снаружи.

– У, сука! – вырвалось у него.

Стоящий рядом мужчина в очках вздрогнул от удара ладонью по стеклу.

Сидя на заднем сиденье такси, Чана всю дорогу строил планы, как наказать стюардессу. Почему она позволила себе так коварно обмануть мужчину? Он что, неверный? Это только они могут слушаться женщину. Ее дело сидеть дома, воспитывать детей и ублажать мужа. Кто она такая? Худая и выше его; болтается по миру, ночует в гостиницах… Разве чеченский мужчина отпустит свою жену на такую работу? Никогда.

Биография Чаны Хатуева была по-своему уникальной. В отличие от большинства чеченских парней, родившихся в начале восьмидесятых прошлого столетия и затянутых в кровавый водоворот хаоса девяностых, Чана окончил школу и Ростовский политехнический институт. Однако по своей основной специальности – инженер нефтеперерабатывающей промышленности – не проработал ни дня. Сразу после окончания вуза Чану забрал к себе в Москву дядя. Родной брат отца Атаби Хатуев заботился о нем, как о родном сыне, и спустя год доверил управлять филиалом своего бизнеса в Питере. Чане все давалось легко. У него была отличная память, острый ум. Он был коммуникабелен, сдержан, не заносчив. Умел поддержать разговор с любым собеседником, невзирая на возраст. Но его главной особенностью было то, что он не походил на коренного жителя Кавказа. За все время жизни в России, в отличие от земляков, у него ни разу не проверили документы. Чана быстро освоился в северной столице, завел знакомства и заработал большой авторитет в глазах родственников.

Спустя год дядя принял решение рекомендовать его в доверенные лица Доку Гирееву. Прежний эмиссар Шугаип Дилеев не оправдал доверия, растратив большую сумму денег, предназначенных для боевиков. Тогда дяде лично пришлось держать ответ перед амиром. С тех пор отличавшемуся от большинства земляков светскими манерами Чане часто приходилось ездить не только на родину, но и за границу. Каждый раз маршрут был разный, но конечная точка одна – столица Грузии Тбилиси. Чане приходилось путать следы. Ехал он, как правило, через Азербайджан, Украину или Турцию. Цель всегда одна и та же – доставить туда флэшку. Чана знал, что на ней послание Доку Гиреева своим спонсорам. А ответы на вопросы и просьбы амира обратно он вез уже в голове. Грузинские высокопоставленные чиновники не доверяли информацию никаким электронным носителям. Приходилось Чане перевозить и деньги…

– Приехали, – сообщил таксист и посмотрел на всю дорогу молчавшего пассажира.

Чана протянул деньги и, не прощаясь, вышел…

– Как отдохнули? – обхватив узкой и холодной ладонью руку Чаны, спросил на следующий день Нугзари Чиковани.

Чиновник МВД Грузии, уполномоченный говорить от имени министра, был на полголовы ниже Чаны и старше. Виски круглой, как футбольный мяч, головы уже подернула седина.

– Спасибо, нормально, – освобождая руку, поблагодарил Чана и прошел к столу, на который Нугзари указал взглядом.

– Я думаю, вы понимаете, что по известным причинам мы не можем вам оказать должный прием. Грузию наводнили русские шпионы. ГРУ, ФСБ… Много наших граждан еще продолжают помогать агентам.

– У меня и в мыслях не было. – Чана даже обиделся, вспомнив уютную квартиру, в которой провел ночь. – Я воин, а не женщина.

Конечно, он приврал. Но откуда грузину знать, что жизнь моджахеда знакома Чане больше по рассказам родственников? Его задача – передать на словах Доку ответ на его просьбы. За этим он совершает поездку на Кавказ. Там, для отвода глаз, навещает родителей, после чего встречается с амиром. Доку может ждать его где угодно. Иногда Чана тратил не один день, чтобы добраться до расположенного в горах лагеря. Последняя встреча была в одном из горных селений. Каждый раз его сопровождали несколько вооруженных моджахедов. Тогда он испытывал гордость от осознания своей значимости.

Кабинет располагался на втором этаже старого дома. Чана сел за стол. Между тем Нугзари вставил флэш-карту в разъем, пробежал пальцами по клавиатуре и уставился в монитор компьютера.

– Здравствуйте, уважаемый, – раздался голос Доку Гиреева. – Мир вашему дому. Ваша помощь пришла вовремя и очень пригодилась. Спасибо, что не забываете и помогаете нам в борьбе за наш общий дом Кавказ. В прошлый раз вы обещали прислать нам карты. Чтобы знать, где лучше бить неверных, карты нам нужны подробные: с газопроводами, линиями электропередач. Еще для диверсий нам надо бесшумное оружие. Такое у вас есть. Хорошо, если вы пришлете русские ВСС, как у спецназа. Совсем нечем бороться с вертолетами…

Чана задумался. Он и так знал, что наговорил на камеру Доку. Запись – основное условие помощи. Грузины должны быть уверены, что он жив и его имя не используют в качестве бренда жулики. Таких сейчас на Кавказе много. Выросло целое поколение необразованных людей. Они создавали семьи, которые надо было кормить. Кто как мог, добывал деньги.

Чана посмотрел на часы. Он еще успевал на самолет. Снова перед глазами встало личико украинской стюардессы. Он с шумом перевел дыхание и представил, как гладит ее по нежной бархатистой коже…

До конца насладиться грезами не дал Нугзари. Он дослушал просьбы Доку, поднялся со своего места и с задумчивым видом подошел к висевшей на стене карте. Чана последовал его примеру.

– Передайте нашему другу, – теребя подбородок, заговорил Нугзари, – что мы планируем перебросить вам груз двумя способами. Первый – это в направлении Дальто – Шарой, – он ткнул пальцем в селение, расположенное высоко в горах, совсем близко от того места, где сходились границы Грузии, Абхазии и Чечни. – Второй вариант более сложный и опасный, – он шагнул левее и показал рукой на Черное море. – Через Россию.

– Доку говорил, что есть надежные люди в Баку, – Чана перевел взгляд на грузина.

– Такие люди есть везде, – согласился Нугзари. – Но мы заинтересованы в прямых поставках. Каждый посредник – это дополнительный риск. Чем больше людей знает, что грузинское правительство поддерживает чеченских моджахедов, тем опаснее.

– Как будто русские не помогают тем же абхазам, – удивился Чана.

– Скоро этому придет конец, – уверенно заявил Нугзари. – Еще немного, и в России будет нехватка денег даже на собственную оборону.

– Почему? – удивился Чана. – Будет новый кризис? Но, как я вижу, пока у них есть деньги.

– Это пока есть что продавать, – заверил собеседника Нугзари. – Посмотри, там сейчас бензин дороже, чем в Америке. Русским лень его у себя вырабатывать. Продают нефть. Правильно, она сама из-под земли течет. Лес пилят… Много чего. Не хотят все это у себя перерабатывать. У всех, кто такую возможность получил, одна цель – быстро заработать и бежать. С другой стороны, Америка втягивает Россию в новый виток гонки вооружений. В Европе будут размещены средства противоракетной обороны. Она уже есть во многих странах, находящихся близко к этой стране. А сколько Россия взяла на себя обязательств? – Грузин выдержал паузу, словно давая возможность Чану самому ответить на этот вопрос, и продолжил: – Олимпиада в Сочи, строительство стадионов к чемпионату мира, саммит АТЭС… На все нужны деньги, а они, как известно, с неба не падают. Стоит упасть ценам на энергоносители, и эту страну ждет коллапс.

– Но они лишь растут, – возразил Чана.

– Не спеши делать выводы, – предостерег грузин. – Ирак растоптан. Его добычу отныне будет контролировать Запад. Эмираты давно под каблуком. Увидишь, не за горами и перемены в Африке. Скоро и там наведут порядок…

– Скажите, почему вы так ненавидите Россию? – спросил Чана, зная, что у этого человека, как и у большинства грузин, в Москве делают бизнес многочисленные родственники. Его дядя Атаби помогал им.

– Как почему? – Брови у Нугзари выгнулись дугой. – Сколько она крови попила грузинской?

– Моему народу больше всех досталось, – нахмурился Чана. – Со времен Шамиля нас убивают кафиры.

– Не кафиры, а русские, – поправил Нугзари. – Ведь грузины тоже не мусульмане, между тем они ничего плохого чеченцам не сделали.

– Это с какой стороны посмотреть, – неожиданно выпалил Чана. – Когда Сталин и Берия были у власти, нас целыми аулами высылали в Казахстан! Разве они не грузины?

– Сталин выполнял постановления Политбюро, – обиженно возразил Нугзари. – В нем заседали русские и евреи. Они специально назначали на пост руководителя государства нашего представителя, чтобы самим не марать руки.

– Извините, если что не так сказал, – спохватился Чана.

– Как собираешься возвращаться? – сменил тему разговора Нугзари.

– Тем же маршрутом, – пожал плечами Чана.

– Деньги положены равными суммами на банковские карты, которые ты отвезешь в Россию. – Грузин вернулся за стол и сел. – Тебе их даст мой помощник. Он ждет на первом этаже. Смотри, будь осторожен. Пароль держи в голове. Одна карточка заблокирована, вторая – нет. Снять можно в любой стране. Это на тот случай, если вдруг что-то произойдет в дороге.

– Я могу идти? – заторопился Чана, вспомнив про стюардессу.

– Тебя довезут на такси наши люди. Машина ждет сразу у выезда со двора. Стоит тебе выйти, она подъедет.

– Спасибо.

Антон приехал к Селедину под вечер. Двухэтажный коттедж располагался в сосновом лесу недалеко от Москвы. Все говорило о том, что дела у однокашника Филиппова долгое время шли в гору. Для начала Константин провел для гостя экскурсию по дому. Похвастал небольшим прудом, в котором разводил карпов, показал фотографии семейства. Он хотел произвести впечатление состоявшегося во всех отношениях мужчины, однако это у него плохо получалось. В футболке, подчеркивающей выпирающий животик, и шортах Селедин казался даже ущербнее, чем выглядел в бассейне раздетым. Под конец они устроились в уютной гостиной на диванах, между которыми стоял небольшой, скромно сервированный столик.

– Попал я, Антоха, по самое «не балуйся», – пропустив рюмку коньяка, стал рассказывать Константин. – В конце февраля прошлого года позвонили мне из одной конторы, называется «Гермес», и предложили съездить во Владикавказ.

– Так, – протянул Антон, закусывая долькой лимона и не мигая глядя в глаза собеседника. Он всем своим видом давал понять, что тема его заинтриговала.

– В общем, спирт из Осетии возил, – отвел взгляд в сторону Селедин.

– Все равно таких бабок на нем не поднимешь, – цокнул языком Антон. – Давай дальше, или уйду.

– Я и не собираюсь от тебя ничего скрывать, – заволновался Константин. – Просто через полгода одна бочка в дороге потекла. Водитель заметил на стоянке, как что-то капает из фуры и спиртягой несет. Быстро сообразил, кое-как залепил дырку чем попало. А бочка лопнула по шву. Он испугался и мне позвонил. Не знаю, говорит, сколько утекло, но пока возился, успел разглядеть, что шов свежий. Осмотрел другие бочки, нашел еще две похожие. Я ему приказал сразу на базу не ехать, а свернуть на Коломну, там у меня дружок мастерские имеет. Сам туда подскочил. Лопнувшую бочку трогать сначала не стали. Взяли другую, со спиртом под самую горловину и с таким же свежим швом, перелили его точно в такую же. И чего ты думаешь? – Селедин уставился Антону в глаза.

– А тут и думать нечего, – усмехнулся Антон. – Там не двести литров оказалось, а меньше.

– Сто восемьдесят, – уточнил он. – Промыли, продули и разрезали. А внутри что-то вроде железного контейнера. Причем на металлических прутьях, в подвешенном состоянии, да еще и в специальном чехле пластиковом запаянный. В общем, разобрали – и ахнули…

– Героин? – попытался угадать Антон.

– Он самый, – подтвердил Константин. – Пять кило. И таких бочек в колонне я насчитал шесть. Конечно, в других могли везти что угодно. Я совать нос не стал. Покумекали мы тут втроем и решили с «Гермеса» поиметь, – он пощелкал пальцами. – Водителя уговорили принять в этом деле участие. Но он ненадежный парень был. В общем, сымитировали аварию и устроили все так, как будто эту бочку разорвало, и из нее контейнер-то и выпал.

– Погоди, – Антон нахмурился, – а почему ты про водителя в прошедшем времени говоришь?

– Так ведь пришлось его того. – Селедин провел большим пальцем по шее. – Не в прямом смысле, конечно. Просто он когда «Форд» перевернул, ему выбраться из кабины не дали. В висок обухом топора, и все. Как это у вас называется? – он заулыбался. – В общем, свидетеля убрали.

– Дальше что? – Чем больше Антон слушал этого человека, тем сильнее у него возникало желание тут же придушить его.

– Дальше я предъявил заказчику. Объяснил, что чудом заметил выпавший груз и спрятал. Тонкости, как удалось уладить вопросы с оплатой, тебя наверняка не интересуют. – Селедин взял бутылку и потянулся к рюмке Филиппова.

Антон накрыл ее ладонью:

– Нет.

– Как хочешь, – вздохнул Константин, – а я выпью.

– И тебе не советую, – строго сказал спецназовец. – Такие вопросы на трезвую голову решать надо.

– Скоро истекает срок контракта, а вернее, остался последний рейс. – Словно опасаясь, что их подслушивают, Селедин оглянулся по сторонам и перешел на шепот. – В этот раз он требует ехать вместе со всеми и мне. Говорит, груз важный.

– Такое раньше было?

– В смысле? – не понял Константин.

– Тебе приходилось ездить?

– Иногда Борис просил проконтролировать возвращение колонны, но это было до того, как произошла авария. Я его тогда сразу к стенке припер. Он оплату в несколько раз увеличил.

– Это называется шантаж, – как бы между прочим заметил Антон.

– Это называется бизнес, – с обидой в голосе возразил Селедин.

– А кто такой Борис? – не желая спорить, задал Антон следующий вопрос.

– Владелец «Гермеса».

– Это погоняло?

– Нет, Малахов Борис Сергеевич, – на секунду задумавшись, сказал Константин.

– Хорошо, – задумчиво проговорил Антон. – А там груз у кого получаете?

– ООО «Караван».

– Кто хозяин?

– Осетин Аслан Табагаев, но он так… – Селедин махнул рукой. – Всем там чеченец заправляет, зовут Мусост Нагаев.

– Откуда знаешь?

– Постоянно приезжает и издалека наблюдает за погрузкой. Потом до границы с Россией его люди вместе с колонной едут на легковушке, вопросы на постах решают.

– А по России что же? – Антон с интересом посмотрел на Константина.

– Здесь меня крышуют, – уклончиво ответил тот. – Но тоже чеченцы…

– Чего же ты их сегодня не хочешь привлечь? – Филиппов сделал вид, будто удивлен. – Тебя же по стенке размажут, если узнают, для чего я с тобой приехал.

– Я все продумал, – быстро заговорил Селедин. – Машина у меня в ремонте. Поедем на твоей. Скажу, попросил, вместе учились. Только ты эту свою, – он показал взглядом туда, где у Антона висела под одеждой кобура с пистолетом, – как е?…

е…

– «Волыной» ее в наших кругах называют, – напомнил Антон, окончательно войдя в роль, – или «плеткой».

– В общем, возьми…

– Знаешь, что я тебе скажу, – Антон наклонился вперед, – я с наркотой дел иметь не желаю. А убивать они тебя завтра не будут.

– Почему так решил?

– Ты сам сказал, у тебя еще один рейс. Теперь они тебе бочки с водой загрузят, а по дороге все машины на воздух взлетят. Вот и все. Ведь если тебя одного мочить, водители многое рассказать могут. Мало ли… А так… Там Кавказ. Спишут на нападение боевиков.

– Так зачем тогда мне платить? – Селедин часто заморгал.

– Скорее либо деньги сунут фальшивые, либо попросту отложат сроки расчета.

– И что мне делать? – с перекошенным от страха лицом спросил Константин.

– Сначала надо встретиться с твоими работодателями, а потом решим, – пообещал Антон.

– С Борисом?

– Кто тебе встречу назначил?

– Муха, – упавшим голосом ответил Селедин.

– Имя знаешь?

– Мухарбек Хатуев.

– Выходит, Борис под ним? – догадался Антон.

Константин кивнул и потупил взгляд.

– Послушай, наркотики, взрывчатка, оружие, чеченцы… Ты понимаешь, куда влез? Не думал, что за всем этим террористы стоят?

– Брось! – округлил глаза Селедин.

– Ладно. – Антон откинулся на спинку кресла. – Накидываешь еще две штуки, и я за тебя подпишусь…

– Значит, говоришь, деньги совсем твоего друга изменили, – задумчиво проговорил генерал Родимов, выслушав Антона.

Невысокий седой мужчина с живым взглядом и заостренным носом, одетый в спортивный костюм и в бейсболке, больше походил на пенсионера, нежели на генерала.

Антон приехал к нему на дачу, когда солнце уже опустилось за горизонт, окрасив половину неба в багряный цвет. Они устроились в беседке Федора Павловича. Пахло сосновым лесом и дымком. Соседи по даче жарили шашлыки.

Антон прижал ладонью севшего на шею комара:

– Другом я его никогда не считал, как и он меня, даже учились в разных ротах. Только курс один.

– Тебе придется играть роль преданного ему человека, – задумчиво проговорил Родимов. – Если, конечно, руководство одобрит наш план. Я не исключаю, что этим делом поручат заниматься другому ведомству.

– Думаю, нас все равно привлекут, – возразил Антон.

– Ты рвешься в бой, словно смерти ищешь, – насмешливо сказал генерал.

– Да что вы такое говорите? – возмутился Антон.

– Шучу, – Родимов беззвучно рассмеялся. – Страшно на пенсию уходить?

– Наши психологи таких шуток не понимают. – Антон сложил на животе руки. – Им лишь бы работу показать.

– Пойдем в дом? – неожиданно предложил генерал. – Надоело отбиваться от комаров.

Антон встал:

– Поздно уже. Я, наверное, поеду.

– Дело хозяйское. – Родимов пожал Филиппову руку.

Чана не ошибся. На посадке были те же стюардессы, что и накануне. Он даже зарычал от радости, чем вызвал недоумение на лицах сошедших вместе с ним с автобуса пассажиров. Перед трапом стояла та самая девушка, которая накануне обманом заманила его в автобус. Растягивая удовольствие, Чана не спешил сесть в самолет, а стоял в конце небольшой очереди, и его терпение было вознаграждено.

– Пожалуйста, – он протянул билет.

Девушка подняла на него взгляд и замерла.

– Вы думали, мы не увидимся? – спросил он, забрал из ее рук билет и, довольный произведенным впечатлением, направился в самолет.

Внутри он встретил вторую. Ту самую, из-за которой вчера потерял голову. Сегодня она показалась ему еще красивее. Увидев его, девушка покраснела. Чана понял, что ей уже известно, как накануне обошлись с ним.

– Здравствуй, – уже на правах старого знакомого поприветствовал он ее. – Я вчера телефон…

– Знаю, – она кивнула. – Проходите, двадцать второе место…

Весь полет Чана ликовал. В Киеве у него есть снятая на год квартира, где можно провести с красоткой пару дней. Дяде потом скажет, будто заподозрил слежку и решил перепровериться.

Время тянулось медленно. Чана выглянул в иллюминатор. Вращающиеся винты в лучах солнца казались полупрозрачными серебристыми дисками. Самолет шел почти над самыми облаками, едва не цепляя их брюхом. На удивление, Чана не чувствовал никакого дискомфорта. Наоборот, впервые полет доставлял ему удовольствие. Ведь красавицы – его стихия! Он не сомневался, что овладеет стюардессой, но даже в мыслях не мог допустить, что свяжет с ней жизнь, и не только потому, что она неверная, а работа у него очень серьезная. Чана просто хотел развлечься, пока не надоест. Потом он начнет искать в ней изъяны – и найдет. Может, даже побьет, как Лизу, которую обвинил, что она падшая женщина, и рассек ей бровь. Чана умел быстро завоевывать женщин – и так же легко, без особого сожаления, расставаться с ними. Это было заложено в нем на генном уровне. Все женщины не его национальности и другой веры не воспринимались как потенциальные матери будущих детей и представлялись чем-то вроде игрушек.

Наконец в проходе появилась она. Толкая перед собой тележку с напитками, стюардесса старалась не смотреть в его сторону. Однако чем ближе к нему подходила девушка, тем краснее становилось ее личико.

– Поменяемся местами? – неожиданно предложил Чана сидящему с ним мужчине.

– А что? – удивился тот.

– Надо, – лаконично объяснил Чана и встал.

Наконец стюардесса поравнялась с его креслом.

– У вас только боржом? – удивилась сидевшая напротив полная женщина.

– Нет, есть просто вода и лимонад.

– Спасибо, – беря чашку, поблагодарила женщина.

– На здоровье, – стюардесса сделала шаг вперед, намереваясь пройти дальше, однако Чана бесцеремонно схватил ее за руку.

– Как я тебя найду?

– Молодой человек, что вы себе позволяете? – возмутилась толстушка.

– Ничего страшного, – зашептала стюардесса, по-видимому, испугавшись, что ей тоже в случае чего достанется. – Это мой знакомый, – и повернула свое красивое личико к Чану: – Через час после посадки, у служебного выхода номер три.

– Буду ждать, – обрадовавшись, кивнул Чана и понял, что не сможет не только поднять на нее руки, но и повысить голос. Что это? Неужели влюбился? Ему даже стало стыдно своих мыслей…

На этот раз его никто не обманывал. Стюардесса появилась в назначенном месте даже раньше, чем обещала. На ней уже не было униформы. Розовая блузка и обтягивающие стройные ноги джинсы еще больше раззадорили Чана. Как оказалось, красавицу действительно звали Юля. Он впервые при знакомстве с женщиной ради развлечения назвал свое настоящее имя. Тем более из Киева в Тбилиси Чана летел по настоящему паспорту. Наверняка стюардесса запомнила напечатанные в билете данные…

До Киева они доехали на такси. Вышли в центре города, недалеко от Европейской площади. Еще в дороге Юля предложила погулять по городу. Чане ничего не оставалось делать, как согласиться. Они долго бродили, разговаривая ни о чем. Вообще Чана привык делать все быстро и без прелюдий. Знакомство, бар, постель и расставание. Потом работа. С Юлей так не получалось. Он вдруг поймал себя на мысли, что ему нравится не спеша идти с ней по тротуару и слушать похожий на журчание ручейка голос.

– Когда Татьяна сказала, как вынудила тебя уехать на автобусе, мне стало грустно…

– Правда? – обрадовался Чана.

– Правда.

Они шли по Крещатику. В выходные дни он становился пешеходным.

Юля взяла его под руку и сменила тему:

– А знаешь, почему эту улицу так назвали?

– Нет, – покачал он головой.

– Когда-то, очень давно, здесь был лес, который пересекали два оврага. Если смотреть сверху, они образовывали крест…

– Разве тогда были самолеты? – улыбнулся Хатуев.

Девушка засмеялась.

– Давай поедем ко мне? – предложил Чана.

Конечно, по-хорошему не мешало бы пригласить Юлю в ресторан. Но Чана решил ускорить события. Да и некогда ему разгуливать по Киеву. Тем более он уже позвонил дяде и сказал, что навестил «родственника».

– Ты же сказал, что живешь в Москве, – удивилась Юля. – Обманул?

– Здесь я снимаю квартиру, – с гордостью сказал он, намекая на свое материальное благополучие.

– Ой, смотри, какая прелесть! – неожиданно воскликнула девушка и встала у витрины с ювелирными украшениями.

– Где? – спросил он, понимая, что девушка просто хочет увильнуть от ответа.

– Да вот же, – Юля ткнула в серебряные сережки пальчиком.

– Ничего особенного. – Чана перевел взгляд с сережек на кольцо с изумрудом. – Вот вещь. Под цвет твоих глаз…

Юля обхватила его за руку и прижалась к нему. У Чаны перехватило дыхание. В висках застучало. Казалось, еще немного, и он овладеет ею прямо здесь.

– Хочешь, куплю? – примерно прикидывая, сколько оно может стоить, спросил Хатуев.

– Да ты что?! – возмутилась девушка. – И не думай. Пойдем отсюда.

– Нет, – он увлек Юлю к входу.

Кольцо оказалось дорогущим. Чана потратил на него все наличные деньги и остался, по сути, ни с чем. В крайнем случае он может воспользоваться пластиковой картой, предназначенной для Доку Гиреева. Ничего не случится, если Чана немного снимет с нее, а потом, приехав в Москву, пополнит счет из своих сбережений. Он всегда держал на черный день пять тысяч долларов. Да и кто его знает, как все обернется? Не исключено, что и кольцо Чана вернет себе. Хотя чем больше он был рядом с Юлей, тем сильнее понимал, что не сможет поступить с ней, как с другими женщинами.

Чана никогда не доезжал до дома, где останавливался, на такси. Обычная предосторожность. Мало ли что могло произойти. Зачем лишний раз светить даже район, в котором обитаешь? Работа у Чаны такая. Неизвестно, что произойдет через час, а у таксистов на лица хорошая память.

Они вышли в двух кварталах и не спеша направились пешком. Чана сгорал от нетерпения. А Юля, словно специально, шла медленно. Или ему казалось?

– Зачем такое дорогущее? – снова завела девушка старую пластинку и вытянула свою ручку, любуясь украшением.

Он взял ее за пальчики, поднес их к губам и поцеловал.

Вот и проезд во двор дома, где Чана снимает квартиру. Эхо каблучков звуком теннисных шариков отскакивало от стен и сводчатого потолка. Впереди раздались громкие голоса. Чана поднял взгляд. Что-то оживленно обсуждая, навстречу шли трое парней. Один толкнул другого. Тот ударил его рюкзачком, который нес в руке:

– Москаль!

– Сам москаль! – огрызнулся высокий, худощавый юноша.

Шедший следом, похожий на колобка парень с оттопыренными ушами толкнул длинного двумя руками в спину. От неожиданности парень полетел вперед и врезался в Юлю. В свою очередь, Чана не успел ничего сделать, и она упала на спину. Длинный оказался сверху. Не ожидая такого оборота дел, виновник происшествия встал с открытым ртом. Дальше все происходило как в тумане. Чана с диким воплем бросился на ушастого. Вцепившись ему двумя руками в лицо, он развернул его и с силой отправил затылком в стену. Тут же развернулся к его дружку. Длинный уже сполз с Юли и встал на четвереньки. Не давая хулигану опомниться, Чана с ходу залепил ему ногой под ребра. Парень перевернулся и упал на спину. В следующий момент Чана залепил ему ногой по лицу, как по футбольному мячу.

Юля закричала. Это еще больше раззадорило чеченца. Нанося удар за ударом, Чана постепенно превращал лицо длинного в кровавое месиво. Во все стороны разлетались брызги крови. Парень уже не кричал. Голова болталась из стороны в сторону.

Неожиданно с двух сторон на Чану навалилось что-то тяжелое. Не разбирая, он попытался сбросить эту тяжесть с себя. В следующий момент в голове раздался звук, от которого откуда-то изнутри больно кольнуло в уши, и он, казалось, просто растворился в этом ставшим казаться тесном проезде под домом.