Радость безмерная

КОММЕНТАРИИ

Статья посвящена Ф. И. Шаляпину. По первым выступлениям впоследствии знаменитого, прославившегося на весь мир певца-актера (ко времени написания этой статьи Шаляпину было 25 лет) Стасов сумел правильно оценить его громадный талант и предсказать ему великую будущность. Глубокое психологическое проникновение в образ, неподражаемая по силе драматической выразительности игра в сочетании с прекрасным голосом создали Шаляпину необычайный успех в его оперной и концертной деятельности. Своим успехам Шаляпин обязан огромным достижениям русского реалистического искусства, его музыки и театра, композиторского мастерства, вокального исполнительства и реалистической актерской игры. Творческая деятельность Шаляпина убедительно свидетельствовала о новых достижениях русского реалистического оперного исполнительства. В его программу входило огромное количество произведений русского и западноевропейского классического репертуара. Но Шаляпин «сохранил свою собственную натуру и физиономию», — писал Стасов в статье «Шаляпин в Петербурге» («Новости», 1903, 16 ноября). По его убеждению, Шаляпин достиг неподражаемого совершенства потому, что «он избрал себе в руководители и образцы тех русских художников, которые с наибольшею силою и самостоятельностью были наполнены идеей народности». «Таков был его вкус, его потребность, цель его стремлений. И он, при высокой, глубокой талантливости и великой душевной силе, достиг такого совершенства и такой высоты, которой не достигал до сих пор ни один русский оперный певец». Шаляпин давал «в великолепном исполнении роли: и Сусанина, и Руслана, и Фарлафа, и Бориса Годунова, и Варлаама, и Пимена, и Досифея, и князя Хованского, и Игоря, и князя Владимира Галицкого, и Скулы, и Ивана Грозного, и Матуты и т. д. И в каждую из этих ролей он вкладывает необыкновенную, поразительную правдивость, верность и оригинальность. В этом разнообразии, в постижении новых сторон характера и души… кажется, никто не может его превзойти».

Для Стасова Шаляпин как большой талантливый мастер-реалист оперной сцены был особенно ценен потому, что его творческая деятельность развернулась в тот период, когда в области искусства начали сильно сказываться декадентские настроения. На творчестве Шаляпина он вновь ставил коренные проблемы искусства своего времени. «Из всех художников, что у нас теперь есть, — писал Стасов Льву Толстому, — живописцев, скульпторов, музыкантов, — он, мне кажется, самый сильный, самый крепкий и полный, самый необыкновенный!.. И талант у него громадный, да на придачу такая ненависть и презрение ко всему скверному и фальшивому в искусстве, как вряд ли у кого еще… А без этой священной, непримиримой ненависти и вражды ко всему ложному и мерзкому нет настоящей любви к тому, что правдиво и хорошо» («Лев Толстой и В. В. Стасов. Переписка. 1878–1906», 1929, стр. 273). «Какие чудные, несравненные вещи западного творчества он исполняет со всею громадною своею гениальностью, но тут же рядом что он выносит на свет из нашего собственного творческого арсенала! — восхищается Стасов. — Какой же иностранец, самый гениальный, способен это понять и сделать! Вот я и торжествую и праздную за нашу землю и за наших людей!» (В. В. Стасов — И. Е. Репину, 6 сентября 1905 года. IV, 96).