Расцвет и крах империй

Глава 1

По черному бархату, бездонного небесного ковра разбросаны сверкающие осколки звезд. Светила, переливающиеся всеми цветами радуги, так густо усеивают небесную сферу, что кажется, будто несколько огромных солнц столкнулись вместе, взорвались, рассыпавшись ослепительно сияющей росой.

Планета, зависшая между бесчисленных звездных гирлянд, выглядит маленькой, незаметной точкой. Она смахивает на крупицу бурого железняка среди алмазных россыпей.

На месте гигантского кратера, образовавшегося в результате падения аннигиляционной ракеты, расположен Галактический Колизей. Высоко над ним сверкают настолько огромные яркие проекции-голограммы проводимых поединков, что за ходом единоборства можно невооруженным глазом следить из далекого космоса.

В самом центре грандиозного, богато украшенного стадиона, как раз и проходила приковавшая к себе внимание миллиардов особей, безжалостная и захватывающая схватка гладиаторов.

Поверженное, забрызганное кровью тело одного из них, бессильно содрогается…

В голове — канонада, тебя словно накрыло взрывной волной, которая расщепила плоть на молекулы, продолжающие рваться, обжигая, будто миниатюрными атомными бомбами вспышками. Усилие воли, отчаянная попытка собраться — и вот багровая пелена вроде бы медленно оседает, но не перестает кружиться перед глазами. Марево словно щупальцами цепляется за окружающее пространство… Больно, мука в каждой клеточке растерзанного тела.

— Семь… Восемь…

Слышится, приглушенно, как сквозь плотную завесу, голос бесстрастного компьютера.

— Девять… Десять…

Надо быстро встать, резко подняться, иначе наступит конец. Но тело парализовано. Сквозь густую красно-дымчатую мглу смутно виден противник. Это огромное трехногое чудовище — диплороид. Он уже поднял свой толстый и длинный гребень, готовясь с колоссальной силой обрушить лезвие живой гильотины. Две громадные клешни по бокам хищно раскрылись, третья конечность длинная, колючая смахивающая хвост скорпиона, находясь сзади, нетерпеливо царапала покрытие арены. С противной, бугристой, в зеленых бородавках морды, капала желтая, вонючая слюна — шипящая и дымящаяся в воздухе. Отвратительный урод навис над мускулистым, окровавленным человеческим телом.

— Одиннадцать… Двенадцать…

Теперь слова становятся мучительно оглушительными, как удары молота по барабанным перепонкам. Компьютер считает чуть медленнее стандартных земных мер времени. Тринадцать — это уже нокаут.

Решение родилось в доли секунды. Внезапно, резко выпрямляя правую ногу, и используя левую в качестве пружины, в иступленном бешенстве извернувшись как барс, человек нанес сильнейший лоукик прямо по нервному центру инопланетного монстра — кремнево-магниевому гибриду краба и жабы. Удар был силен, резок и точен, к тому же совпал со встречным движением зверюги. Монстр суб-космоса (промежуточной среды обитания, способный путешествовать между звездами пополняясь энергией электромагнитных волн, но в обитаемых мирах хищник; не брезгующий пожиранием органики всех видов) слегка осел, но не упал. Эта разновидность диплороидов имеет несколько нервных центров, что сильно отличает их от других тварей. Удар по самому крупному из них вызвал лишь частичный паралич.

Противник монстра, не смотря на широкие плечи и рельефную мускулатуру, был очень юный, почти мальчик. Черты румяного лица тонкие, но выразительные. Если они не искажены болью и яростью, то кажутся наивными и нежными. Когда он появился на арене, по трибунам даже прошел гул разочарования, насколько мирным и безобидным подростком, выглядел человек-гладиатор. Хотя сейчас, это уже не мальчик, а взбесившийся звереныш, глаза извергают такую иступленную ненависть, что казалось, испепелят не хуже ультралазера. От нанесенного удара парень едва не сломал ногу, но продолжал двигаться с быстротой кошки, хоть и немного прихрамывал.

Боль не может сломить гепарда, она лишь мобилизует, все скрытые резервы юного организма, вводя в подобия транса!

В голове мальчишки словно бьют тысячи барабанов, по венам и сухожилиям струится, неукротимая энергия. Последовала серия мощных акцентированных ударов по корпусу мастодонта. В ответ чудовище размахивало острыми в полцентнера весом клешнями. Обычно у этих зверей реакция жонглеров, но точный удар по нервному узлу замедлил ее. Юный боец, сделав сальто, ушел от страшного гребня и оказался за спиной монстра. Подставив колено и пропустив руку с клешней, юноша нанес по ней удар локтем, вложив всю свою массу, и сделал резкий поворот корпуса. Послышался хруст сломанной конечности. Оказавшись под неправильным углом, клешня сокрушилась, брызнула маленьким фонтанчиком, смердящая, жабьего цвета кровь. Хотя прикосновение извергающейся из твари жидкости, длилось всего мгновение, юный гладиатор ощутил сильный ожог, на груди и правой руке моментально вздулись бледно-багровые волдыри. Пришлось отскочить и разорвать дистанцию. Зверь изверг болевой вопль — смесь рева льва, кваканья лягушки и шипения гадюки. В бешеной ярости чудовище рванулось вперед — юноша, покрытый смесью крови и пота, сделав каскад сальто, отлетел к бронированной сетке. С разбегу, вложив весь свой вес, монстр ударил гребнем, стремясь пробить грудь противника. Юноша ушел от удара, и толстый гребень прошил насквозь металлическую сетку. Продолжая двигаться по инерции, порождение космической преисподней всадило свою конечность в следующую сеть с мощнейшим зарядом тока. От ограды полетели искры, разряды прошлись по телу мастодонта, запахло пылающим металлом, и невообразимо мерзкой горящей органикой. Любой земной зверь был бы мертв, но этот представитель фауны сразу видно, что совершенно другой телесной структуры. Чудовище не смогло сразу вырвать свой хобот — и последовала серия стремительных, как вращение лопастей пропеллера, ударов. Однако электростатический заряд, с небольшим запозданием преодолев сопротивление чужеродной плоти, пребольно саданул юного бойца. Отскочив, сдержав крик, от рвущей пронзающую каждую жилку и косточку боли, гладиатор замер и, скрестив на исцарапанной груди руки, принялся медитировать стоя. Его неподвижность на фоне надсаживающегося зверя и бушующей как шторм публики казалась необычной, словно у маленького бога, оказавшегося в пекле.

Мальчишка был спокоен, как поверхность замершего океана, он знал…Только один прием способен вырубить такого монстра. Очень мощный удар.

Разорвав гребень в клочья кровавого мяса, диплороид прыгнул всей своей массой на обнаглевшую безволосую обезьяну. Разве можно позволить какому-то небольшому примату одержать над собой победу. Собрав волю, сконцентрировав все чакры и энергию в единый пучок, юноша нанес сильнейший удар в прыжке. Этот древнейший прием Хаара-Марада, доступный немногим, способен убить и того, кто его наносит. Удар пришелся в уже поверженный нервный основной центр гигантского бойца. Его собственный вес и скорость увеличили силу кинетической энергии, и, на сей раз, нервный узел был не просто разбит — от сотрясения разорвалось несколько основных нервных стеблей. Кристалло-металлический гигант был окончательно парализован.

Туша отлетела в одну сторону, юноша — в другую.

Кибернетический судья низким голосом отсчитывал:

— Раз… Два… Три…

Он считал на языке стэлзанов.

Оба бойца лежали неподвижно, последним ударом юноша сокрушил монстра, но сам сломал ногу. Однако сознание не успело до конца поникнуть гладиатора, и атлетически сложенный мальчишка, превозмогая боль, встал, подняв сжатые в кулаки скрещенные руки (знак победы на языке жестов Империи стэлзанов).

— Двенадцать!.. Тринадцать!.. Победил боец, уроженец планеты Земля — Лев Эраскандэр. Его возраст 20 туземных лет или 15 стандартных. Это дебютант на бойцовской арене. Проиграл ему чемпион галактического сектора Ихенд-16 по версии SSK боев без правил, участник с рейтингом 99:1:2 — Аскезам верд Асонета, возраст которого 77 стандартных лет.

Где-то сверху вспыхнула разноцветная игра света, растворяясь в невероятных, вобравших в себя всю бесконечную гамму космоса, калейдоскопических оттенках радуги.

Голограмма, на которой показывался бой, выросла до семи тысяч километров над куполом бывшего старинного театра. Юноша представлял собой занимательное зрелище. Лицо в крови. Сломанная челюсть распухла, нос расплющен. Торс в синяках, ожогах и царапинах, багровая кровь стекает вместе с потом. Грудь колышется от напряжения, каждый вздох отдает сильной болью сломанных ребер. Костяшки рук разбиты и опухли, одна нога сломана, у другой выбит большой палец. Вид — словно тебя пропустили через мясорубку. Не по возрасту выпуклые мышцы играют как шарики ртути. Им пока не хватает массы, но зато великолепный рельеф и глубокая прорисовка бросаются в глаза. Красавец — ничего не скажешь. Аполлон после битвы титанов!

Звучит оглушительный рев сотен миллионов глоток, в основном это гуманоидные существа с крылышками, хоботами и другие. Они издают бесчисленное множество звуков — от низкочастотных до ультразвуковых диапазонов. Адская какофония внезапно прерывается размеренными громоподобными звуками. Звучит гимн величайшей Империи стэлзанов. Музыка глубокая, выразительная, грозная. Хотя Лев и не любил оккупационный гимн, музыка, смоделированная гиперплазменным компьютером и исполняемая на тысячах музыкальных инструментах, потрясала воображение.

Из поверженного ограниченно разумного животного вытекла целая лужа зловонной, ядовито-зеленой крови. С подвижной дорожки (цвета хаки) плавно соскочили паукообразные роботы-мусорщики, соскребая разбитую протоплазму. Видимо, теперь монстр был годен лишь для вторичной переработки.

К измотанному юноше подбежали четыре громадных солдата в боевых костюмах. Они напоминали огромных ежей с ракетами и дулами вместо игл (такой внушительный был у них арсенал).

Губернатор Кросс трусливо спрятался за их широченные спины. Он, явно, был растерян, он не ожидал, что «непобедимый» местный чемпион будет побит каким-то земным человеком. Его толстые руки тряслись от волнения, когда он вручал цепь с медалью в форме чудовища, напоминающего сказочного трехглавого дракона. Губернатор даже чтобы не прикоснуться к представителю ничтожной расы приматов, при вручении награды использовал перчатки с тоненькими выдвижными щупальцами, так и не выйдя из прикрытия необъятных туш охранников. А затем Кросс быстренько ретировался, заскочив в крылатый танк, взлетев со стремительностью выброшенного из дальнобойной пушки артиллеристского снаряда.

Направив лазерные автоматы, грозные воины-стэлзаны потребовали оставить арену звездного Колизея. Пошатываясь, юноша покинул поле битвы. Искалеченные босые ноги оставляли кровавые следы на гиперпластиковом покрытии ринга. Каждый шаг как по раскаленным углям, взрывается болью, связки растянуты, мучительно ноют все косточки и жилки. Лев тихо шепнул:

— Жизнь — сосредоточение страданий, смерть избавление от них, но найдет удовольствие в муке борьбы — заслужит бессмертие!

Стараясь держаться прямо, он прошел по длинному выложенному из ракушек коридору, и многочисленные самки, похожие на земных девушек, бросали цветные шарики и разноцветные люминесцентные цветы ему под ноги. Женщины расы стэлзанов, как правило, очень красивые, высокие, фигуристые, с модными прическами, прибранными заколками в виде различных инопланетных тварей усыпанных драгоценными камнями. Некоторые из них отпускали игривые комплименты, пошло шутили и даже срывали с себя одежду, нагло заигрывая и демонстрируя соблазнительные части своего тела. Без всякого стеснения, исполняя откровенно зовущие телодвижения или, выпускали устрашающего голограммы из комп-браслетов или снабженной электроникой сережек. Бесстыдные тигрицы, начисто лишенные моральных принципов, дети предельно развращенной цивилизации. Эраскандэр хмуриться, он словно в зверинце, ни одного человеческого взгляда. Он даже не вздрагивал, когда на него набрасывались виртуальные твари, а псевдореальные в несколько рядов клыки смыкались на туловище или шее. От голограмм отдает озоном и лишь слегка бьет слабым электрическим разрядом. Самцам и самкам Стэлзаната досадно, что человек не обращает внимания на жуткие проекции, и они пускали в ход угрозы и оскорбления. От того, чтобы наброситься на гордого юношу, их удерживал лишь сильной барьер обеспечивающий безопасность публике. Лишь одна белокурая девочка просто улыбнулась, приветливо помахав рукой. Лев удивился, увидев во взгляде инопланетного ребенка что-то человеческое, на душе стало теплее.

Да были дни, когда родители дарили радость детям, а они в ответ смеялись, скаля зубки, до того момента, когда стэлзаны (еще как они себя называют империя Пурпурного созвездия — Стэлзанат) нагло и по-иезуитски оккупировали Землю. Впрочем, сильный свободен и в тюрьме; слабый раб на троне!

На выходе Льва встретил Джовер Гермес, один из помощников губернатора Солнечной системы, именуемой, как звезда Лакер-ив-10001133 ПС-3 (ПС-3 обозначает кислородно-азотистую атмосферу, самую распространенную и годную, как для людей, так и для стэлзанов). Он улыбается, его раб превзошел все ожидания. А вот другого человечка — Фигу Урлика — буквально трясет от злости. Он просадил много денег, как последний идиот. В ярости он скомандовал:

— Добейте немедленно этого вакуумноголового крысеныша.

Его обрюзгшая физиономия затряслась, несмотря на все достижения медицины, после сгонки веса Урлик снова страшно растолстел, из-за своей патологической тяги к жирной и сладкой пище. Хотя Джовер Гермес и не рискнул поставить деньги на своего раба, но он, конечно же, не отдаст юношу этому борову:

— Ты забыл, Урлик, что теперь это моя собственность, и мне решать — жить ему или уйти аннигиляцию!

Урлик захрипел, четыре жирных подбородка, дрожали как желе, в которое попала бойкая муха:

— Он опасен, как гиперлазер с термопреонновой (сверхтермоядерная реакция на основе слияния преонов) накачкой. Где этот земной клоп мог так хорошо научиться драться? Наверняка он из числа членов партизанского подполья. — Боров-стэлзан растопырил скользкие от масла (от и во время битвы беспрерывно жрал), повысил тон. — И ты будешь возить его по вселенной?

Гермес решительно кивнул, его коротко стриженые волосы, слегка изменили свой цвет:

— Да, это мое право. У него отличные задатки великого бойца, на нем можно заработать бездну денег. Единоборства это такой бизнес, где золотые яйца несут именно петухи! — Стэлзан-хозяин хитро подмигнул и тут же приказал охране. — А теперь пусть его обездвижат!

Один из бугристых от чудовищно развитых мышц верзил, выстрелил облачком пены. Юноша был моментально опутан, биопена давила и душила словно кальмар. Мальчишка, задыхаясь, упал, но был тут же грубо подхвачен роботами.

— Отвезите его в медицинский центр и поставьте на ноги, не подымая с колен! — Гнусно хихикнул своей шутке Гермес.

Мальчишку грубо, словно полено в печь закинули в капсулу. Кибернетические твари пискнули:

— Животное определенной ценности погружено!

Урлик, притопывая сапогами, хрипло рыкнул:

— Убирайтесь отсюда, примат смердит! Человек создание, на которого даже жалко аннигиляционного импульса!

Роботы-санитары вместе с медицинской коробкой бесшумно удалились.

Гермес ухмыльнулся, на его орлином лице застыла хищная улыбка:

— Я всегда думал, что люди — никудышные бойцы, а сейчас просто поражен. Даже наши мальчики, рожденные по естественному процессу, без гормональной стимуляции в его возрасте не столь сильны. Может, он и не человек вовсе?

Урлик оскалился, он тихо свистнул и с удовольствием крякнул, ощутив в ладони внезапно трансформировавшееся оружие. Рыхлый кабан стразу же стал крутым вепрем; держа в руках пятиствольный лучемет:

— Ты знаешь, есть закон о чистоте расы. Полукровок надо убивать, чтобы не оскверняли наш вид. Кровь легко пролить, еще легче испортить, но почти невозможно остановить кровопролитие, когда затронута честь нации!

Гермес щелкнул пальцами, в них возникла смахивающая на пятнистую, кобру сигара. Когда у блестящей папиросы-змеи раскрывалась пасть, из нее вылетали колечки или даже восьмерки сизого дыма:

— Фагирам Шам знает, что делает. Можно, конечно, проверить его генетический код, но это нам ни к чему. Давай так, прибыль делим пополам. Он простой человек: раб-гладиатор. Так и будем объявлять, зарабатывая большие деньги. И никому ни кванта информации.

— Контакт к контакту! — Урлик тут поспешил согласиться, крутизна сдулась, словно мячик под колесом. И он уже развернулся, чтобы сыграть ретираду, а вдруг замер невольно пригнувшись от потока ветра.

Прямо над головами пролетел выполненный в форме шестиугольной пирамиды со слегка вытянутой лобовой частью, блистающий лучеметами фланер колониальной полиции. За ним еще три кинетических гравиоцикла в виде пираний с четырьмя излучателями-колесами вместо плавников. Они мчались столь низко, что чуть не зацепили коммерсантов Империи Пурпурного созвездия. Гермес, впрочем, лишь рыкнул. — Пульсарная флора. Затем склонился поближе к торчащему, как локатор, уху Урлика:

— Да, постой парень, накручивать коллапсы на пятки! Конечно, еще есть информация. С планеты Земля должна поступить новая партия культурных ценностей, так что пора искать клиентов.

— Найдем. У перепончатокрылых искусство безволосых приматов пользуется большим спросом. Художества зверей, ценят только животные!

И два негодяя заржали идиотским смехом. Гермес врезал ногой спешащей по своим делам лимонной медузе(гибридный организм фрукта лимона и сухопутной медузы!), и проводив её перелет удовлетворенным взглядом, провыл:

— Неполноценных особей полно, они способны только пить вино! А кто из них способен не успех? Такой расклад лишь вызывает смех!

Напарник кинул и пропустил в рот пирожное, выскочившее, из уличного синтезатора — автоматика сработала на телепатическую просьбу.

Затем комп-браслет на руке у Урлика выдал трехмерную голограмму — клыкастый крылатый монстр показал что-то выразительным жестом. Жирное лицо стэлзана вдруг вытянулось и, развернувшись, богато одетый толстяк бесшумно удалился.

Гермес жестом подозвал полуголую мускулистую девицу, судя по наколке (пронзенному мечом сердцу с длинным номером на голом плече), она служила в антивойсках — что-то наподобие штрафбата в армии Стэлзаната. Дева взлетела перед ним, выставив, обнаженную пышную грудь, с алыми, блестящими, как глянец сосками. Со ступней её босых ног еще не успели сойти волдыри, от традиционного болевого воздействия, бега по раскаленной добела металлической дорожке, что принято в антивойсках Пурпурного созвездия. Покорность вбили капитально и, внешне юная девчонка(хотя усталые ядовито-зеленые глаза выдавали куда более солидный возраст) глядела с преданность старой собаки.

— Исполню все, что скажешь повелитель. Полчаса десять куламанов. — Ее длинный, розовый язычок, призывно лизнул по полным, атласным губам.

— Если хочешь чтобы тебе скосили, срок выполни вот это. — Гермес передал с комп-браслета (плазменный компьютер с многочисленными функциями: в том числе способный убить мини-лазером и поддерживающий связь между звездными системами) кратким импульсом послание. Форме сгустка гиперплазмы, оно ушло, в подобие ручных часиков, что носила атлетически сложенная воительница-шлюха.

— Вот время ночи любви отнесешь его пентагоному Бегдеру раса хоффи! — На сверкнувшей голограмме мелькнула смесь медведя и носорога с ушами слона. — Это его рожа!

— Будет исполнено! — Девица тряхнула массивными бедрами и взлетела в воздух, управляя полетом, оттягивая носки и расставляя пальцы рук.

В это время парализованный юноша был доставлен в медицинский центр. Несмотря на все повреждения, он был в полном сознании. Мысли измочаленного мальчишки были обращены к родной Земле…

…Его порабощенная планета стонала под кверлиловой(основной металл из которого делают звездолеты захватчиков в сотни раз прочнее титана) пятой. Незадолго до своего отлета в бескрайние дали космоса, он был свидетелем варварской зачистки, в результате которой погибли десятки тысяч людей, в том числе и его подруга Елена. При правлении губернатора Фагирама Шама землян стали преследовать беспрецедентно жестко, как никогда ранее. Любого из туземцев, кто пытался подойти без пропуска, хотя бы на пять миль к автотрассам, безжалостно убивали. И хорошо если быстро: большинство распинали на крестах в форме свастики, шестиконечных звездах или сажали на кол. С живых невольников независимо от возраста и пола сдирали кожу, или вешали за волосы, растворяли в кислоте, отдавали на съедение муравьям-мутантам. Были и более изощренные пытки с помощью нанотехнологий и различных виртуалок. Людей расселили по баракам, эксплуатируя, как тупых животных. Практически все крупные города и промышленные центры были уничтожены еще при завоевании планеты. После обработки «чистыми» аннигиляционными зарядами на Земле не осталось ни единого военного объекта и ни одного завода. Под предлогом того, что все представители человечества должны иметь работу, их полностью лишили механизации, заставляя почти всё делать вручную. Часть рабов использовалась для строительства громадных декоративных сооружений. В редких учебных учреждениях людей учили лишь элементарным знаниям, на уровне начальной школы. Ведь тупость ближе к покорности, а живой ум как вольная птица, рвется к свободе. Недаром реакция всегда была против того чтобы дать простому народу образование. Культурные сокровища землян бессовестно грабили, шедевры рассеивались по другим звездным системам. Сами талантливые мастера при этом оставались в положении заключенных концлагерей, и им было даже хуже, чем тем, кого природа не наделила талантом. Почему? Потому, что работа на износ стала проклятием, остальные не столь способные могли иногда и отлынивать за ненадобностью. Посему представители человечества предпочитали скрывать свои дарования. Но их все равно находили с помощью интеллектуальных сканеров и детекторов. Планета превращалась в одну сплошную казарму, в колонию обширнейшей космической империи. С человечеством делали все, что хотели. Самыми ужасными были фабрики смерти, где плоть убитых, или что еще страшнее живых людей шла на вторичную переработку.

Кошмарное воспоминание; раскрашенная физиономией как сорока, в черном костюме с желтыми тупыми шипами стэлзанка, со всего размаха бьет его тогда еще совсем маленького мальчика перчатками по лицу. Свистит рассеченный воздух, впалые от недоедания щеки обжигает огнем, хочется ответить, но тело сковано невидимым, давящим тисками полем. Только не заплакать, не закричать, не показать что тебе страшно… Самое жуткое здесь не боль, к которой ты привыкаешь с младенчество, даже не унижение, ибо какая гордость может быть у раба, а тот факт, что перчатки сделаны из натуральной человеческой кожи. Той самой кожи, что живьем содрали с твоих товарищей!

… Лев очнулся и застонал, с трудом повернулся, роботы попытались его успокоить, придерживая своими колючими, многосуставочными конечностями. При этом как будто в насмешку израненному гладиатору, словно маленькому мальчику, запели тонюсенькими, механическими голосками колыбельную. Мальчишка ощутил обиду, он уже успел за свою недолгую жизнь побывать в таких передрягах, что психологически ощущал себя аксакалом. Эраскандэр шепнул напухшими, разбитыми губами:

— Испытания это цепи, что не дают улетучиться слишком легким мыслям. Груз ответственности тяжел, но легкомысленность приводит к еще более тяжким последствиям!

В эту минуту дверь сама собой открылась — хищное с иглистыми щупальцами растение вползло в помещение. Медкиборги, словно получив команду, расступились. Чудовищное порождение иногалактической флоры нависло зловещей тучей, с его полуметровых игл закапал жгучий яд.

Преодолевая боль, Эраскандэр вовремя вскочил: лиловая лапа гигантского кактуса с неожиданным проворством попыталась прошить покалеченного юношу. Несмотря на раны, Лев разозлился; для него было очевидным, что растение-киллер выполняет заложенную программу. Хирургический инструмент завертелся зловещим пропеллером в руке робота. Машина бросилась в атаку, рассчитывая добить ненавистного человека. Эраскандэр упал на спину и, используя как рычаг не сломанную ногу, и содрогаясь от невыносимой боли, перекинул через себя медкиборга. Подвижный кактус попал во вращающиеся лопасти безжалостной машины. Разлетевшиеся куски плотоядного растения корчились, истекая желтоватой жидкостью. Лучший способ нейтрализовать киборга — швырнуть в него другого робота. Пусть тупые машины сломают друг друга.

Вспомнились слова Гуру: «Используй кинетическую энергию противника. Боль не мешает. Пусть страдание придаст тебе новые силы!»

Послышался скрежет металла, не боевые роботы врезались, слегка помяли корпус и замерли, пытаясь сориентироваться. Выстрел из лучемета едва не снес голову. Спасло лишь сверхчеловеческое чутье, заставившее рухнуть на покрытие.

Медкиборгу повезло гораздо меньше — его просто разнесло, раскаленные осколки добавили юноше царапин на лице и груди, но это было уже не существенно. Лучи прожгли металл и пластик, пробив солидную дыру. Вырвав из отлетевшей металлической конечности режущий скальпель и подхватив со стола еще один хирургический инструмент, Лев запустил их в стрелявшего бандита. Хотя бросок был интуитивным и вслепую, но, видимо, попадание имело место, так как последовал дикий визг, а затем мелькнула толстая туша.

Это был Урлик. Эраскандэр впрочем, ожидал нечто подобное. Толстый примат ему ничего не простил. Схватив кибернетический в форме диска пульверизатор, Лев с силой запустил его вдогонку. Удар пришелся точно по свиному заду, сильно распоров жирное мясо. Урлик взревел и пулей влетел в открытую дверь бронированного аэропланера.

Похожая на смесь «Мерседеса» и «Мига» машина круто взвилась в розово-изумрудное небо, едва не таранив ромбовидный, на четырех ножках, трехцветный небоскреб с дюжиной драконов на куполообразной кровле. Крыша пришла в ускоренное движение, красочная кавалькада диковинных монстров вращалась и переливалась в волшебном свете четырех светил.

Эраскандэр развернулся, сломанные кости саднили, со свежих ран капала кровь, остатки порезанного хищного кактуса продолжали копошиться, царапая колючками прочный оранжевый с голубым орнаментом пластик.

— Жаль, что попал в зад, а не в затылок. Тогда бы свинячьему гиббону не помогла даже реконструкция.

На место происшествия уже прибыли полицейские фланеры, боевые киборги и слизистые аборигены-охранники. Недолго думая, повалили человека на пол, энергично приласкав шоковыми дубинками. От поражения ультратока дымилась упругая кожа гладиатора, а боль была просто невыносимой — эта разновидность электричества с гиперсветовой скоростью проноситься по нервным окончаниям, поражая мозг, погружая сознание в адский кошмар.

Эраскандэр стерпел, не издав малейшего стона. Лишь капля пота скатившееся с высокого лба, и нечеловеческое напряжение, полыхнувшее в юных глазах, показало, чего ему это стоило.

Ничего они еще заплатят, а кричать и крыть матом, лишь унижать себя. Лучше один раз убить, чем тысячу раз проклясть! Пока ты слаб телесно, укрепись духом, чтобы не рухнуть на дно покорности. Самая страшная это не та боль, что вывернула тебя наизнанку, а та, что обнаружила под изнанкой труса.

Медицина в империи высокоразвитая: сломанные кости срастутся, шрамы после регенерации исчезнут бесследно. Но кто сможет стереть невидимые и от этого еще более болезненные рубцы с человеческой души?