Расхождение

28

– Я должен вновь повторить вам, какую громадную важность имеет данный вопрос. – Говорящий сделал паузу, сверкая глазами с экрана. – И хотя мне больно это говорить, я должен напомнить, что вы уронили свое достоинство специалиста, не выполнив обязательств и нарушив свои обещания.

Дари Лэнг, откинувшись в плетеном кресле, смотрела на записанное изображение профессора Мерады со смешанным чувством недоумения и раздражения. Видеосигнал пришел через систему Бозе-связи с грифом «ВЫСШАЯ СРОЧНОСТЬ – ПЕРЕСЛАТЬ НЕМЕДЛЕННО», а также с указанием ее полного титула и звания. За несколько минут, прошедшие между ее прибытием на Станцию-на-Полпути и появлением на поверхности Опала, видео в ее комнате мигало, не переставая.

Сорок стандартных дней, – заливался громкоговоритель. – Пятое издание «Всеобщего каталога артефактов» должно быть готово к окончательной компиляции через сорок стандартных дней! Без вашего участия его невозможно закончить. Вы прекрасно помните, я предупреждал вас о своем беспокойстве, когда вы объявили о намерении отправиться в Круг Фемуса наблюдать явление, описанное вами как Летний Прилив. Если мое предупреждение тогда оказалось не столь строгим, как следовало бы, то только, благодаря вашим уверениям и обещанию, что поездка эта не нарушит графика доставки материалов. Крайне необходимо, чтобы «Каталог» появился вовремя. – Мясистый рот неодобрительно надулся. – Если ваши материалы не поступят ко мне в течение, самое позднее, двадцати дней, то тогда уже действительно будет слишком поздно; последствия я вам обещаю самые суровые. Я намереваюсь…

Дари выключила звук.

Ханс Ребка вошел в комнату, когда звучало слово «обещание». В руках он держал кипу телеграмм. Он покачал головой, вздохнул и рухнул в кресло рядом с Дари.

– Мы всего полчаса на Опале, – сказал он, – и только взгляни на это. Их тут дюжины. Из Управления Навигации: «Пожалуйста, объясните причину, по которой корабль „Все – мое“, принадлежащий Сообществу Зардалу, не представил полетный график до того, как покинул систему Добеллии». От Администрации Порта: "Укажите настоящее местоположение и статус рудовоза «Несравненный». Из Управления по Транзиту и Эмиграции: «Сообщите местонахождение кекропийки Атвар Х'сиал», – черт, хотел бы я сам знать ее местонахождение.

Дари указала на экран перед ней.

– У меня те же проблемы. Ты только посмотри на него! Что будешь делать?

– Свалю большую часть на беднягу Берди. Знаешь, что самое печальное? Все изменилось, однако, от меня требуют, чтобы я по-прежнему всерьез принимал эту бюрократическую ерунду.

– Нет. – Дари вновь показала жестом на экран, откуда профессор Мерада все еще брызгал слюной и грозил ей пальцем. – Ничего не изменилось. Три месяца назад я, может, и восприняла бы это послание как порядочную взбучку. Да меня свела бы с ума сама мысль о том, что я не уложусь к дате публикации. А что теперь? – Она пожала плечами. – И вот я опоздала на несколько недель. Работа все равно будет сделана, мы выпустим каталог в срок. Пропутешествовав шестьдесят тысяч световых лет и одолев зардалу, начинаешь смотреть на вещи несколько иначе. Все вокруг не изменилось, Ханс. Все осталось прежним – это мы изменились.

– Хорошо, тогда все изменится в будущем, как только люди заговорят о нас более серьезно. – Ребка швырнул пачку телеграмм на низенький столик перед собой. – Джулиус Грэйвз дал телеграмму в Совет Альянса прямо со Станции-на-Полпути, рассказав о наших приключения и предупреждая о зардалу. Он тут же получил ответ. Знаешь, что они сделали? Вызвали его на Миранду для проверки психики. А ведь он советник!

– Он поехал?

– Конечно. Он обязан. Но взбешен, хуже черта. Он взял с собой мозг Талли, чтобы его вновь вживили, и я собираюсь последовать за ним. Выслушав нас троих, Альянс, возможно, поверит тому, что мы говорим.

– Четверых. Мне все понятно. – Дари подняла руку. – Я говорила тебе, что вернусь на Врата Стражника и с головой уйду в работу, но я в любом случае поеду с тобой. Все это, – она небрежно ткнула пальцем в направлении сердитого лица профессора Мерады, – словно мир теней. Изучение Строителей считалось серьезным делом, пока не существовало альтернативы. Но мы-то побывали за пределами этого мира. Тот-Кто-Ждет и Посредник существуют реально. Зардалу тоже реальны. Нам необходимо заставить других людей поверить в это. А потом мне надо вернуться на Жемчужину – и попробовать еще раз.

– Попробовать еще раз и привезти какие-нибудь доказательства. Когда ты полетишь на Жемчужину, я тоже туда отправлюсь. Всему рукаву должно стать известно то, что знаем мы. – Ребка горько покачал головой. – Столько усилий, а вернулись с пустыми руками. Никакой технологии Строителей, никаких доказательств, что мы где-то были, ничего, кроме наших слов по поводу зардалу. Хоть бы кончик щупальца – уже было бы легче. Мы залетели дальше, чем кто бы то ни было, и вернулись ни с чем.

– Это не так. – Дари встала, подошла к нему сзади и принялась массировать ему плечи. – Мы выбрались оттуда, обретя друг друга. Ты и я.

Ребка вздохнул и откинулся в кресле.

– Ты права. Мы здесь и вместе. Это единственное светлое пятно. Знаешь, я вспоминаю, как смотрел на тебя, когда зардалу подходили к тоннелю, ведущему к воронке, и как думал, что это возможно последний раз, когда я вижу Дари. Меня эта мысль как ножом по сердцу ударила. И я благодарю бога, что все обошлось. Это невероятная удача для всех нас.

– Большинства из нас, – тихо произнесла Дари. – Но не всех.

Стало грустно. Они оба сидели молча. На Опале наступили сумерки и облака ненадолго приоткрыли небо. Не говоря ни слова, они оба одновременно посмотрели вверх. Направления они не знали. Где-то там, в тридцати тысячах световых лет, плавала в пустоте невидимая громада Ясности. И где-то внутри этой гигантской конструкции, одинокие и оторванные от дома, далеко, как ни один другой человек или кекропиец, Луис Ненда и Атвар Х'сиал заперты для битвы не на жизнь, а насмерть. Вне зависимости от того, что было раньше, логика Строителей жестко предписывала победить только одному из них. «Не могу перестать надеяться, что это будет Луис Ненда, – подумала Дари. Я понимаю, что Ханс очень расстроится, если когда-нибудь узнает об этих моих чувствах, но молю бога, чтобы однажды Луис нашел способ вернуться. Ты слышишь меня, Луис Ненда? – Она смотрела вверх, посылая луч своей мысли за пределы звезд и галактики. Слушай сейчас. Возвращайся. Возвращайся невредимым».

Она вдруг ощутила все это так сильно, что ему наверняка передались ее эмоции. Если только… Мысль эта холодной змеей сжала сердце: если только Луис еще жив.

Но это предположение… совершенно невыносимо. Дари опустила глаза на экран, погружаясь в приятное тепло негодования профессора Мерады.