Расколотое небо. Книга 1

Глава 1 ТВАРЬ ИЗ-ПОД ЗЕМЛИ

Едва слышный шорох — но ничего не видно.

Рюичи застыл на месте. Побелевшими пальцами вцепился в рукоять меча, выставил оружие перед собой. Сощурившись, оглянулся через плечо... Откуда же этот шум?

Нет, больше ничего не слышно. И неудивительно: ему еще повезло, что он вообще засек преследователя!

Двигаясь совершенно бесшумно, Рюичи скользнул в сторону, мимо высоких деревьев с гладкими стволами. Сквозь густые кроны тут и там прорывались потоки солнечного света и били прямо в глаза. Ветви над головой гнулись под тяжестью сочных плодов куджи, что вызревали в мясистых стручках.

Пот стекал по лбу и по шее, и Рюичи заморгал, когда от соли защипало глаза. Он взъерошил колючий ежик светлых волос. Нельзя отвлекаться! Враг слишком опасен, и его нужно встретить во всеоружии.

Словно бесшумная тень, он двинулся по кругу, обходя заросли куджи. Если повезет, то, может быть, он сумеет подобраться к своему преследователю со спины. Ведь тот уверен, что Рюичи и дальше будет идти вперед. Враг не знает, что выдал себя случайным шумом.

Так что еще посмотрим, кто на кого поохотится!

Рюичи подобрался к тому месту, откуда впервые заслышал тревожный шорох, и взял меч наизготовку. Свободной рукой отогнул ветку... Ну, что тут у нас такое?

Ничего. Ровным счетом ничего, если не считать кококо, роющегося в траве у корней в поисках чего-нибудь съедобного. Пушистый черный зверек, насторожившись, привстал на задних лапках и уставился на Рюичи круглыми серебристыми глазами, затем склонил голову набок, что-то удивленно просвиристел и опрометью взвился на дерево, махнув на прощание длинным хвостом.

«Не может быть... — Рюичи не верил собственным глазам. — Тогда где же?..»

Он замер в полной неподвижности. Сейчас даже звук собственного дыхания казался ему оглушительно громким. Лес жил своей шумной жизнью: чирикали птицы, копошились и пересвистывались в дуплах куджи кококо... А Рюичи слушал.

Вдруг откуда-то сзади послышался гул — низкий и едва уловимый; гул быстро приближался. Очень быстро. Рюичи тревожно заозирался по сторонам. Нет, вокруг все спокойно. Мирно светит солнце... Так откуда же тогда этот звук?!

Рюичи взглянул себе под ноги, и его осенила пугающая догадка. Так вот оно что!..

И тут земля буквально взорвалась у него под ногами, во все стороны полетели комья грязи. Но Рюичи в последний момент успел отпрыгнуть, сделал в воздухе кувырок и приземлился в десяти шагах, обеими руками сжимая меч. Он был готов к бою. Лес испуганно примолк. А Рюичи напряженно всматривался в облако пыли, пытаясь разглядеть своего врага, чтобы предугадать его следующий шаг.

Вокруг воцарилась тишина, нарушаемая лишь глухими ударами, — это падали на траву комья грязи. Затем из недр трещины, разверзшейся в земле, донесся басовитый рев и показались огромные бурые лапищи. Упираясь в почву, монстр подтянулся, выпрастывая сперва голову, затем плечи, и, наконец, выбрался наружу весь целиком, грозно нависая над Рюичи. Чудовище встряхнулось, да так, что во все стороны полетели ошметки грязи и дерна, и взревело, бросая вызов противнику.

Изумленный, Рюичи невольно попятился и выругался себе под нос. Такого он никак не ожидал... Эта тварь была просто огромной! Три с лишним метра ростом, слепленная из корней и глины, с гигантскими ручищами, с ногами, как стволы деревьев, и спутанной травяной гривой, падавшей на плечи. Злобные крохотные глазки, больше напоминавшие дыры, пристально следили за противником; пасть скалилась острыми обломками зубов-камней.

Голем. Самый большой, какого ему только доводилось видеть...

— ТЕБЕ КОНЕЦ, РЮИЧИ! — прорычал монстр.

Рюичи растерянно заморгал. Впрочем, времени удивляться не осталось: он едва успел увернуться от удара гигантского кулака. Тварь оказалась невероятно быстрой. С громким возгласом Рюичи откатился в сторону, и удар обрушился как раз на то место, где он только что стоял, да такой мощный, что содрогнулись деревья.

Он едва успел вскочить на ноги, а голем уже замахнулся вновь. С такой силищей этот монстр мог бы вдребезги крошить скалы! Рюичи вновь увернулся, и чудовищный кулак просвистел прямо у него над головой. Ветром растрепало волосы...

«Не может быть... Он двигается слишком быстро!» — только и успел подумать Рюичи, уходя от очередного выпада, в щепы разнесшего ствол ближайшего дерева. Голем наносил удары один за другим, не давая противнику опомниться, заставляя то и дело пригибаться и уворачиваться, чтобы остаться вне досягаемости. Но рано или поздно Рюичи допустит ошибку — и тогда ему и впрямь конец!

Еще раз. И еще. Каждый раз все ближе. Он ускользал с большим трудом, не успевая даже взмахнуть мечом. Рюичи задыхался, пот градом катил со лба, и он тщетно пытался хоть ненадолго уйти из-под ударов, перевести дух, чтобы...

Но даже это ему не удалось. Какой-то корень подвернулся под ногу, Рюичи оступился, потерял равновесие и рухнул навзничь.

Ой-о!

За долю секунды до нападения голема Рюичи успел создать вокруг себя защитное поле. Этого почти хватило, чтобы рассеять силу удара. Почти — но не совсем. Воздушной волной Рюичи подбросило с земли и отшвырнуло прочь. Он пролетел спиной вперед, ломая стволы куджи, точно стебли бамбука, и с такой силой врезался в какой-то валун, что камень весь пошел трещинами. Если бы не колпак энергетического поля, бойца ждала бы незавидная участь.

С трудом отлепившись от валуна, Рюичи отряхнулся. А голем уже пер по лесу прямо на него, сотрясая землю, ломая деревья и оглашая лес яростным ревом.

— Ну все, — негромко проговорил Рюичи. — С меня хватит.

Вложив меч в ножны, он решительно шагнул навстречу приближающемуся чудовищу. Воздух вокруг наполнился низким гудением — это Камни Силы на спине Рюичи заряжались, черпая энергию прямо из земли. Глаза воина сделались похожи на осколки кремня, на лице были написаны хладнокровное спокойствие, собранность перед схваткой с грозным противником. Рюичи вскинул кулак, накапливая в нем энергию перед ударом. Поток энергии отзывался дрожью в напряженных мышцах руки. Он ускорил шаг, двигаясь все быстрее по просеке, которую сам же и проложил в полете, а потом перешел на бег.

Голем — ужасающая груда мусора и глины, ростом почти вдвое выше любого человека, — с ревом ринулся навстречу. На бегу Рюичи отвел кулак для замаха, боевой клич перешел в нечленораздельный вопль — и наконец противники столкнулись, врезались друг в друга с невероятной силой. Деревья вокруг повалились, как от взрывной волны.

Какое-то время в сплошном облаке пыли, листьев и древесного крошева ничего вокруг было не разглядеть. Но постепенно пыль начала оседать...

И тут на траву упал ком глины. И еще один. А затем — еще и еще. Через пару секунд хлынул настоящий дождь из земляных комьев, веток и корней. Затрещали деревья, перепуганные кококо с визгом взметнулись вверх по стволам; но вскоре все прекратилось и в лесу вновь воцарилась тишина.

Растрепанный Рюичи несколько мгновений неподвижно стоял в кругу поваленных деревьев. Но вот наконец он опустился на колени, а затем в изнеможении рухнул наземь.

Долгое время он не ощущал ничего, кроме смертельной, всепоглощающей усталости. Энергия вытекла из тела, как вода из разбитой чашки. Он с трудом попытался приподняться, но предательски дрогнувшие руки подвели его, и он вновь упал лицом в траву.

— Вот и попался! — внезапно послышался голос за спиной, и что-то острое кольнуло его в шею.

Перекатившись на спину, Рюичи обнаружил рядом девушку шестнадцати зим от роду — не старше, чем он сам. В руках у нее был посох бо: длинный гладкий шест, заостренный на конце. Пару мгновений она молча смотрела на него, затем со вздохом отбросила оружие в сторону и, опустившись на колени, неожиданно уселась прямо Рюичи на грудь. У нее были тонкие, изящные черты лица, огромные зеленые глаза и пышная копна темно-рыжих волос. На губах играла легкая усмешка.

— Знаешь, братишка, тебе пора бы научиться себя контролировать, — заявила она с глубокомысленным видом. — Чтобы одолеть моего голема, хватило бы и половины этой энергии. Нельзя же так перенапрягаться! Ты просто сожжешь себя дотла.

Он столкнул с себя сестру и поднялся на ноги.

— Нечего задаваться, Кия. Больше такого не повторится.

— Уже повторилось — шесть раз подряд! — со смехом парировала она. — Так что я готова рискнуть.

Рюичи было направился прочь, но ноги неожиданно подкосились, и он споткнулся. Пришлось опять сесть на землю.

— Вот видишь, — торжествующе усмехнулась Кия, не двигаясь с места. — Ты слаб, как котенок.

— А у тебя-то откуда столько сил взялось? — сердито поинтересовался брат. — Таких здоровенных големов у тебя раньше не получалось. И как ты научила его говорить?

— В этом-то вся изюминка! Понравилось? — Кия просияла.

— Я растерялся, — признал Рюичи. — Не ожидал ничего подобного.

— Правильно. Именно на это я и рассчитывала.

Рюичи погрузился в угрюмое молчание.

— Ладно, кончай дуться! — Кия игриво потыкала его в бок кончиком посоха. — Тебе просто нужно потренироваться.

— Тебе нужно потренироваться, — писклявым голоском передразнил ее брат. Затем покачал головой. — Что ж, веселись, сестрица... Недолго тебе осталось. Погоди, вот разберусь с этой проблемкой — тогда еще посмотрим, кто кого!

— Ой, напугал! До чего же вы, мальчишки, любите силой меряться!.. Просто блеск!

— Очень смешно, — хмуро отозвался Рюичи, тыча в землю острием меча.

Кия со вздохом поднялась, опираясь на посох.

— Ну, все равно, хватит кукситься. Нам давно пора домой: отец и Таками скоро вернутся из города, нужно их встретить.

— Вот еще! Мне-то какое дело? — продолжал упрямиться Рюичи.

— Что? Неужели ты до сих пор на них злишься? — удивилась девушка.

На подгибающихся ногах ее брат поднялся с земли и вложил меч в ножны.

— А то ты не знаешь, как я хотел поехать в Тасем вместе с ними!

— Знаю, конечно, — сочувственно отозвалась сестра. — Но наше время еще придет. Не забудь, Таками все же старше на несколько зим. Отец и нас возьмет с собой, когда мы станем старше. Потерпи...

Рюичи почесал шею: струйки пота начали подсыхать, и из-за этого все тело теперь зудело.

— Просто меня бесит его самодовольство, — заявил он наконец. — И особенно когда он возвращается из города и сыплет многозначительными намеками насчет того, чем они там занимались... Впрочем, что я тебе говорю?! С самого своего совершеннолетия Таками расхаживает с таким надутым видом, будто он — сам король!

— Не бери в голову, братишка! — Кия дружески обняла его за плечи. — Он, конечно, старше... но это не значит, что он лучше тебя. Просто он завидует, что у тебя такая замечательная сестра-близняшка...

— Да, еще бы! — Рюичи, сделав над собой заметное усилие, все же стряхнул дурное настроение, и лицо его прояснилось. — Как он, бедняга, наверное, тоскует, что никакая девчонка целыми днями не стоит у него над душой и не учит жизни!

— Я тебя учу, потому что я знаю, как лучше, — возразила Кия, в шутку пихнув его в бок. — Вот почему я всегда побеждаю.

Брат пожал плечами.

— Я что-то проголодался. Как ты думаешь, тетушка Суза уже успела испечь папин любимый пирог из семляники?

— Наверняка. Когда это у тетушки Сузы не было пирогов наготове? Она меньше трех штук никогда не печет!

Кия оглядела поляну — оценивала разрушения, причиненные недавним побоищем между големом и Рюичи. Повсюду лежали поваленные деревья. Откуда-то сверху доносилось сердитое цвирканье кококо.

— Надо бы нам подыскать новое место для тренировок, — заметила девушка. — Иначе скоро от леса совсем ничего не останется...

Вместо ответа Рюичи подошел к вывороченной с корнем кудже и забрался в самую гущу листвы. Когда он обернулся к сестре, в руках у него был мясистый стручок. Разломив его пополам, один сочный пурпурный плод Рюичи взял себе, а другой бросил Кие.

— На самом деле тут есть и свои плюсы, — с довольным видом заявил он.

Глава 2 ТРЕЩИНЫ И ИЗЪЯНЫ

К тому времени, когда брат с сестрой поднялись на вершину утеса, день уже догорел и наступил душный знойный вечер. Кия оказалась на месте первой, Рюичи устало плелся следом. Кроваво-алый солнечный диск неспешно сползал к западным горам, и длинные заостренные тени скал, словно кинжалы, прорезали землю. У обрыва брат с сестрой ненадолго задержались, чтобы по привычке окинуть взглядом долину, которую называли своим домом.

Самым приметным строением здесь, вне всякого сомнения, были конюшни: исполинское сооружение из красноватого металла, построенное в форме колеса — с широким ободом, центральным помещением-ступицей и восемью коридорами, расходившимися от нее в разные стороны, подобно спицам. Чуть поодаль виднелось низкое приземистое здание идеально круглой формы: инкубатор. Все прочие строения теснились вокруг центральной площади на самом дне долины — там были силосные башни, общежития для рабочих, длинная столовая и склады. Ну и наконец, чуть в отдалении находился дом, где обитала семья Кии и Рюичи: небольшой, но уютный, с крышей, выложенной из драконьей чешуи вместо черепицы.

Это была племенная ферма Осака, не слишком крупное, но приносящее неплохой доход предприятие, которым единолично владел их отец, — и другого дома у брата с сестрой никогда не было.

— Он еще не вернулся? — спросил Рюичи, пристально вглядываясь в узкую дорогу, что бежала по краю лесной чащобы, а затем уводила вдаль, через горы, в бескрайний внешний мир, что лежал где-то там, за пределами родной долины.

Прищурившись на солнце, Кия попыталась разглядеть фигурки, копошившиеся внизу, среди строений.

— Похоже, что нет. — Лицо ее прояснилось. — Может, мы еще успеем. Давай скорее спустимся.

Рюичи устало вздохнул в знак согласия.

По утоптанной глинистой дорожке, бежавшей вдоль обрыва, а затем серпантином спускавшейся в долину, они устремились вниз. Здесь, среди густых деревьев, воздух был влажным и царила удручающая духота, но брат с сестрой упрямо спешили все дальше и дальше, пока лес, наконец, не раздался, и они вышли прямо к инкубатору, высившемуся чуть левее. Оттуда, изнутри, доносился низкий рокочущий гул пылающих печей. Митамо, паренек-подручный, едва ли старше Кии с Рюичи, показался в железных дверях инкубатора, весь взмокший от пота, — внутри царила невероятная жара. Он дружески помахал близнецам.

— Как дела, Митамо? — крикнула Кия. — Ты не знаешь, отец еще не вернулся?

— Пока нет, — донесся в ответ бодрый голос. — Он прислал сообщение, что немного задержится.

— Ладно, спасибо. — Она повернулась к Рюичи. — Пойдем быстрее. Нам надо еще успеть привести себя в порядок до его появления.

И брат с сестрой бегом бросились к дому. При каждом шаге из-под ног вылетали облачка пыли, настолько пересохшей была земля в это время года. По пути им встретились еще несколько человек, но с этими работниками близнецы были знакомы не слишком хорошо, а потому не стали задерживаться, чтобы поболтать с кем-нибудь из них. Вскоре они, наконец, укрылись от палящего солнца в стенах дома.

Здесь было прохладно и царила тень: крыша из драконьих чешуек служила превосходной защитой от зноя. В это время дня в доме не было ни души: все члены семьи усердно трудились в конюшнях. По праву победительницы Кия отправилась в ванную первой, а Рюичи пришлось подождать своей очереди. Он с трудом вскарабкался вверх по лестнице, цепляясь рукой за резные перила, и двинулся прямиком в спальню, которую делил с сестрой и старшим братом.

Там он долгое время неподвижно сидел на краю постели, стараясь собраться с силами, и тупо глядел на стены комнаты, обшитые деревянными панелями. Он чувствовал себя совершенно опустошенным. Кия была права, когда говорила, что он не способен так же хорошо, как она, контролировать выплески энергии, — хотя, конечно, признавать правоту сестры было не слишком приятно. И почему эти девчонки так любят поучать всех вокруг!.. Внезапно Рюичи вскочил, стянул через голову рубаху, швырнул ее на кровать, подошел к высокому зеркалу на стене и повернулся к нему спиной. Затем, оглянувшись через плечо, посмотрел на свое отражение.

Обрамленный кованой металлической рамой, в блестящей полированной поверхности зеркала, ему явился образ подростка шестнадцати зим от роду, худощавого и загорелого, с коротко стриженными, торчащими во все стороны светлыми волосами и проказливым выражением лица. А на спине у него вдоль позвоночника красовались шесть гладких овальных кристаллов небесно-голубого цвета. Энергетические кристаллы, именуемые также Камнями Силы...

Потянувшись за спину, Рюичи костяшками пальцев провел по прохладной поверхности одного из кристаллов, словно пытаясь на ощупь отыскать какие-то скрытые трещины или изъяны. Сейчас камни казались тусклыми и утратили привычное внутреннее свечение, поскольку Рюичи полностью растратил их энергию.

Посмеиваясь над собой, он поцокал языком. Какие еще трещины и изъяны? Камни Силы были практически неуязвимы и неуничтожимы. Нет, с ними определенно все было в порядке. Если у кого и искать изъяны, то только у него самого, у Рюичи. Он не в состоянии должным образом управлять ими... по крайней мере, до сих пор так и не научился.

— Да не тревожься ты так, — раздался вдруг со стороны двери голос Кии.

Сестра уже успела искупаться и переодеться. Ее темно-рыжие волосы, собранные в «конский хвост», из которого выбивалась лишь короткая челка, до сих пор были влажными после ванны. Смущенный, что его застали врасплох, Рюичи вздрогнул.

Кия вошла в комнату и уселась на край своей постели.

— Все в порядке, братишка. Ты ведь и сам знаешь, что у большинства людей всего один энергетический кристалл, так что им куда легче совладать со своей силой. Редко у кого бывает больше четырех. А у нас с тобой — аж по шесть. И у Таками тоже. Так что понадобится время, чтобы как следует овладеть их силой.

Ничуть не убежденный ее словами, Рюичи не спешил ответить сестре.

Кия подтянула под себя ноги и взглянула на брата.

— А разве ты сам не помнишь, что у Таками в нашем возрасте были те же проблемы?

Рюичи нахмурился.

— Разве?

— Ну конечно. Естественно, сами камни у него не такие, как у нас, но принципы действия все равно одни и те же. Он просто с ума сходил от злости, потому что не мог их контролировать. Помнишь тот случай, когда он набросился на нас с кулаками и выгнал из леса только за то, что мы помешали ему во время тренировки? Так он тогда пытался нагреть воду в чашке. У него ровным счетом ничего не получалось, а мы застали его за этим занятием.

— Так вот почему он нас прогнал с такими криками... Но откуда ты это знаешь?

Кия лукаво улыбнулась.

— Мне рассказала тетушка Суза, когда я помогала ей на кухне. Так вообще можно узнать много интересного. Кстати, когда мы все-таки ушли, дело кончилось тем, что Таками подчистую спалил всю поляну. То есть силы у него хватало, но вот управлять ею он совершенно не умел. В точности как ты.

— Что, у него и вправду так плохо получалось?

В глазах Кии заплясали озорные искорки.

— Однажды он до того перенапрягся, что даже заболел и неделю провалялся в постели. По крайней мере, с тобой никогда не было ничего подобного.

Теперь уже и Рюичи, не выдержав, заухмылялся. Все-таки иногда не так уж плохо, что рядом сестра: по крайней мере, она всегда знает, как поднять ему настроение, когда на душе становится совсем тошно...

Некоторое время близнецы помолчали, затем Рюичи вновь принялся разглядывать себя в зеркале.

— Вода в ванне еще горячая, — заметила Кия. — Лучше пойди и искупайся. Отец наверняка будет дома с минуты на минуту.

— Ну ладно, ладно, — откликнулся брат, выходя из комнаты. Однако в дверях он на мгновение задержался. — Спасибо тебе, сестричка.

— Да не за что. Сам знаешь, я никогда не упущу случая посплетничать насчет Таками. — отозвалась она.

Впрочем, оба прекрасно сознавали, что Кия говорит так лишь для того, чтобы поддержать брата. И все равно, когда Рюичи отправился в ванну, на душе у него было намного легче.

Он едва успел одеться, когда Кия поскреблась к нему в дверь.

— Поторапливайся! Отец уже здесь!

Не просушив до конца волосы, Рюичи распахнул дверь ванной и кинулся вслед за сестрой, которая уже бежала вниз по лестнице. Они вышли на улицу. После домашней прохлады вечерний зной в первый миг показался совершенно невыносимым.

У ворот фермы они оказались как раз вовремя — в тот самый миг, когда вездеход-трещотка, спускавшийся по горному серпантину, показался из-за деревьев. Машина была приземистой и внешне походила на грубо сколоченную коробку, установленную на огромных гусеницах. Вездеход был около двенадцати футов в длину и восемь — в высоту. Его гусеницы громко щелкали всякий раз, когда шов проскакивал через ведущее колесо. Отсюда и пошло название этого транспортного средства.

В открытой кабине, напустив на себя хмурый и серьезный вид, восседал Тай, младший водитель, работавший у отца. В Доминионах — так именовалось королевство, где жили Кия и Рюичи, простиравшееся к югу от гор и занимавшее весь континент, — водители были не просто людьми, которые обладали необходимыми навыками и могли управлять вездеходным транспортом; они также подпитывали машины собственной энергией. При отсутствии переносных источников горючего без этого невозможно было привести в действие ни один механизм. Отличительной чертой водителей были черные с зелеными прожилками энергетические кристаллы, именно они и наделяли своих владельцев способностью пробуждать к жизни сложнейшие машины. Только этим людям дозволено было вступать в Гильдию Водителей, где их обучали управлению самым различным транспортом, в том числе и вездеходами-трещотками.

Тай был учеником старшего водителя Удзи, который жил уединенно, далеко в горах. Кия относилась к юноше с искренней симпатией и, возможно, была бы рада завязать с ним дружбу, но обычно у него было столько работы, что им почти не удавалось видеться. Сейчас она дружески помахала ему рукой и заулыбалась, когда Тай помахал ей в ответ. Рюичи насмешливо покосился на сестру, но решил пока удержаться от язвительных комментариев.

Еще прежде, чем медленно ползущий вездеход достиг ворот, отец высунулся из бокового окошка. Мгновением позже скользящая дверь на полозьях откатилась в сторону, и, не дожидаясь, пока машина остановится, он выскочил наружу, бегом бросился к Кие с Рюичи и по очереди обнял обоих.

— Ну что, сорванцы?! Как вы тут без меня?

— Все в порядке, отец, — откликнулась сияющая от радости Кия. — А как ты сам? Что нового в городе?

— Да так, все дела, дела... — И, отступив на шаг, отец с широкой улыбкой оглядел близнецов.

Бенто, отец Кии и Рюичи, был рослым, широкоплечим мужчиной, коренастым и сильным, как медведь. В его каштановой бороде уже показались первые нити седины, а в уголках улыбчивых глаз таились морщинки.

— Всякий раз, стоит мне хоть ненадолго уехать, вы за это время как будто вырастаете вдвое!

— Что ты говоришь, отец?! — с деланным ужасом воскликнула Кия. — Не смей так меня пугать! Разве ты не знаешь, какая я нервная и чувствительная?

Бенто гулко расхохотался.

— Ну, ты же прекрасно поняла, что я имел в виду, малышка. Ты уж прости глупого старика! Болтаю, что в голову придет...

У него за спиной вездеход-трещотка наконец с грохотом остановился, и Таками неторопливо и с достоинством выбрался наружу. Рослый и худощавый, он унаследовал от отца темные волосы, ниспадающие до плеч, а от матери — изящные черты лица. На нем был темный костюм с пурпурной отделкой; под каблуками высоких сапог поскрипывал гравий. Неспешно подойдя поближе, он встал рядом с Бенто.

— Добро пожаловать домой, Таками, — ледяным тоном промолвил Рюичи.

Таками в ответ наградил его недоброй улыбкой.

— Я и сам очень рад, что наконец вернулся домой. Привет, младшенький! — заявил он, прекрасно зная, как сильно раздражает Рюичи такое обращение.

— Пойдемте скорее в дом, — предложила Кия, чувствуя нарастающее напряжение между братьями. — Вся семья уже наверняка...

— О, чуть не забыл, — прервал ее Бенто. — У меня для вас небольшой сюрприз. Таками, давай ее сюда!

По обыкновению Таками изобразил церемонный поклон и вернулся к трактору. Кия с Рюичи вытянули шеи, как цапли, чтобы разглядеть, что же привез им отец. Но такого сюрприза они и вообразить себе не могли! Лица близнецов вытянулись от изумления, когда Таками помог выбраться из машины маленькой девочке — на вид не старше восьми зим от роду.

— Ее зовут Элани, — объявил близнецам отец, пока малышка еще была далеко и не могла слышать их разговора. — Она поживет у нас какое-то время. Я хочу, чтобы вы оба за ней присматривали. Эта девочка — совершенно особенная... — Как раз в этот момент Таками подвел к ним Элани, и Бенто, склонившись к ней, обнял кроху за плечи. — Элани, познакомься, это Рюичи и Кия. Они будут заботиться о тебе, пока ты живешь у нас.

— Привет, Элани, — промолвила Кия и присела на корточки перед девочкой.

На нее в упор уставились огромные синие глаза. Затем Элани вытащила изо рта прядь длинных прямых волос, которую грызла, — наверное, волновалась, бедняжка, — и уверенно потянулась к Кие. Взяв ее прядь волос на ладонь, она некоторое время сравнивала их со своими — темно-рыжие и черные, как вороново крыло, — затем опустила руки и широко, заразительно улыбнулась.

— Привет, Кия, — тоненьким голосом воскликнула она.

На лице Бенто расцвела радостная ухмылка.

— Ладно, дети, пойдемте в дом. Пора нам отведать знаменитого семляничного пирога тетушки Сузы.

Рюичи с надеждой обернулся к отцу.

— Думаешь, она его испекла?

Бенто заулыбался еще шире.

— Надеюсь, что да, иначе вам придется искать себе новую тетушку.

Все двинулись к дому, и лишь Кия замешкалась, покосившись на вездеход.

— Я скоро буду, отец, — бросила она наконец. — Хочу только прокатиться немного с Таем.

— Пожалуйста, — со снисходительной улыбкой согласился Бенто. — Я пока поболтаю с твоей тетушкой и кузенами... Но смотри не задерживайся, а то пропустишь ужин.

— Я ненадолго, — воскликнула она, не обращая внимания на многозначительные взгляды брата, после чего побежала к вездеходу, а все семейство направилось в дом.

— Привет! — весело поздоровалась Кия с Таем, который так и сидел все это время в открытой кабине.

— М-м-м... привет, — отозвался тот, краснея.

— Ничего, если я прокачусь с тобой немного?

— Да я только в гараж... — засмущался он.

— Я знаю. Так ты не против?

— Нет. То есть, конечно не против. Ну да, залезай, если хочешь.

Кия примостилась рядом с Таем на жесткую металлическую скамью.

— Я гляжу, ты уже стал настоящим водителем, верно? Никогда прежде не видела, как ты управляешь машиной. Покажи мне, что ты делаешь. Как можно заставить эту махину сдвинуться с места?!

— М-м-м... да, конечно... — С этими словами Тай показал на два рычага, что торчали на передней панели, загроможденной всевозможными кнопками, ползунками и медными датчиками. — Эти рычаги управляют гусеницами. Правой и левой соответственно. Толкаешь вперед, и гусеница крутится вперед. Тянешь на себя — и она вращается назад. Так что вся хитрость в том, чтобы по очереди заставлять то одну, то другую гусеницу двигаться быстрее. Ничего особо мудреного...

— Ничего мудреного? Тогда почему же у тебя на обучение уходит столько времени?

Тай искоса взглянул на девушку.

— Вездеходы — это лишь верхушка айсберга. Ты даже вообразить себе не можешь, чем нас заставляют заниматься там... — И он широким жестом указал куда-то назад, словно подразумевая огромный мир, лежавший за горами, ограничивающими пределы долины.

— Вот как? Но я все равно не могу понять... Что ты делаешь, чтобы машина... ну, тронулась?

— Да ничего особенного. Вот, смотри!

Все механизмы вновь ожили. Кия с трудом удержалась от улыбки.

— Ого! — воскликнула она. — Выглядит впечатляюще, но как ты это делаешь?

Он пожал плечами.

— Сам не знаю. Просто так получается. — Пальцем он указал себе за спину. — Это делают Камни Силы. — И с этими словами Тай взялся за рычаги, направляя вездеход вперед, к ангару, расположенному неподалеку от главной конюшни.

Сидя рядом с ним, Кия искоса поглядывала на молодого Водителя, освещенного вечерним солнцем. Тай ей нравился. Он был совсем не похож на прочих парней, таких грубых и самодовольных, — и шумных, почти как драконы, за которыми они ухаживали. Нет, Тай был совсем другим. Стройный, с непокорной гривой черных волос, он всегда казался тихим и задумчивым, держался поодаль от людей и не любил много говорить о себе. Однако у него было немало скрытых талантов. В замкнутом мирке долины, лежащей в самом сердце гор, Тай был единственным среди юношей, кто привлекал Кию по-настоящему.

Была и еще одна причина, почему он ей так нравился. Она подозревала, что Тай в нее влюблен. Когда она была рядом, он то и дело заливался краской и начинал запинаться. И хотя сама себе она постоянно твердила, что всего лишь пытается быть с ним дружелюбной, в глубине души такое внимание было ей очень приятно.

— Как прошло ваше путешествие? — поинтересовалась девушка.

— М-м-м... все нормально. Я добрался до города и обратно, ничего не сломав и не напортив. Думаю, это неплохой результат.

— Конечно неплохой, — подтвердила Кия. — Наверное, скоро ты станешь полноправным членом Гильдии.

Тай неуверенно улыбнулся в ответ.

— Да, полагаю, что так.

— И тогда, видимо, уедешь из долины?

— Наверное, — подтвердил он. Кия вздохнула.

— Я очень рада за тебя, Тай.

— А голос у тебя совсем не радостный, — возразил он, искоса поглядывая на девушку.

— Я рада, что у тебя все хорошо складывается, — пояснила она. — Но это вовсе не означает, что я радуюсь твоему скорому отъезду. Однако тебя впереди ждет много интересного. Ты посмотришь мир, узнаешь много нового и удивительного. Уже сейчас, хотя мы почти одного возраста, ты видел и знаешь гораздо больше, чем я.

— Да ладно... Там, в Доминионах, нет ничего интересного, — возразил он. — Честное слово. Не думай, будто ты теряешь что-то значительное и важное только из-за того, что живешь здесь, на отшибе...

— Ты говоришь это только для того, чтобы меня подбодрить.

— Ну, если честно, то да, — внезапно оживившись, признал он. — На самом деле там просто замечательно, Кия! Ты и вообразить себе не можешь, сколько в мире всего удивительного и потрясающего!

Прищурившись, Кия взглянула на него с деланным негодованием.

— А вот это уже настоящее свинство.

— Прости.

— Да нет, ничего, просто... Я хочу сказать, что, наверное, уже больше с тобой не увижусь. Мы и сейчас-то встречаемся совсем редко. Ты все время либо учишься, либо с головой в делах...

— Я же не виноват, — принялся оправдываться Тай. — К тому же ты и сама вечно занята.

Пришел черед Кии смутиться.

— Ты же знаешь, что отец не оставляет нам ни единой свободной минуты. Он постоянно заставляет нас заниматься и оттачивать боевое мастерство. Мы учимся сражаться, используя энергетические кристаллы. У меня почти не бывает свободного времени.

— Но ради чего все это? В том смысле, что... я-то хотя бы знаю, чему и зачем я учусь. Но как насчет вас с братом? Зачем столько времени тратить на бесконечные тренировки и оттачивать силовые приемы?

Кия не спешила с ответом. Она задумчиво уставилась на конюшни, где в этот вечерний час царили оживление и привычная суета. Работники стремительно перебегали от одного ангара к другому, на ходу отдавая какие-то распоряжения. Даже гул двигателя вездехода не мог заглушить голодного визга драконов, разносившегося над всей долиной. «Должно быть, сейчас время вечернего кормления, — догадалась Кия. — Ведь солнце уже движется к закату».

— Отец хочет, чтобы мы были готовы к встрече с внешним миром, когда достигнем совершеннолетия, — пояснила она наконец. — С Таками было то же самое. Ты знаешь, что отец не разрешает нам уезжать из долины до тех пор, пока нам не исполнится восемнадцать? Он утверждает, что внешний мир может быть очень опасен, хотя лично я в этом совсем не уверена. А что скажешь ты?

Этот вопрос, похоже, застал Тая врасплох. Ему вовсе не хотелось опровергать слова Бенто, который как-никак был его нанимателем.

— Ну... если честно, то внешний мир, конечно, довольно странный... Странный и непохожий на то, что мы видим здесь. Но насчет того, чтобы он был опасен... Не знаю. Честное слово.

— Как бы то ни было, но именно поэтому отец заставляет нас столько тренироваться. И вот почему у каждого из нас по шесть Камней Силы. Даже несмотря на то, что драконья ферма приносит отцу неплохой доход, должно быть, покупка стольких энергетических кристаллов в свое время здорово ударила по его карману. Но он вечно повторяет, что хочет подготовить нас должным образом... — Кия умолкла на полуслове, сообразив, что повторяется.

Тем временем они уже подъезжали к гаражу — приземистому ангару, стоявшему посреди большой пыльной площади на самой окраине леса. Огромные железные ворота распахнулись при приближении вездехода-трещотки, и перед Кией открылся темный зев ангара.

— Мне пора домой, — сказала она. — Иначе я и правда пропущу ужин. Но послушай... Может, мы увидимся сегодня вечером, чуть попозже?

Лицо Тая тотчас просветлело, но затем на нем отразилось горькое разочарование.

— Не могу. Сегодня вечером мне нужно быть у мастера Удзи: он ждет подробного доклада о нашей поездке. Вернусь я только через несколько дней.

— Когда?

— Через три дня, если быть точным.

— Тогда давай встретимся через три дня, ровно в полдень, вон там, у обрыва. Что скажешь?

— Да, конечно, — обрадовался он.

— А если не придешь... — Кия недобро сощурилась. — Ну, тогда просто вспомни, на что способна разгневанная девушка, у которой полдюжины Камней Силы... До встречи!

Выскользнув из кабины, она соскочила на пыльную землю и устремилась к дому. И хотя Кия ни разу не обернулась, всю дорогу до дверей она чувствовала на себе пристальный взгляд Тая.

Глава 3 КЛЯНУСЬ МОГИЛОЙ МАТЕРИ...

Воздух был наполнен шипением пара, а от жаровен, расположенных внизу, под решетчатым полом инкубатора, обжигающими волнами поднималось тепло. Рюичи, стоя на балконе, тянущемся вдоль стены круглого строения, наблюдал, как орудуют внизу рабочие в толстых защитных комбинезонах из драконьей шкуры. В металлических люльках, подвешенных на равном расстоянии друг от друга, покоилось несколько дюжин огромных яиц, каждое высотой в рост человека, с грубой кожистой оболочкой бледно-желтого цвета, напоминавшего Рюичи скисшее молоко.

Он взирал на драконьи яйца с тоской и вожделением. В один прекрасный день, когда он, наконец, достигнет совершеннолетия, одно из этих яиц будет принадлежать ему...

— Это будет еще не скоро, младшенький, — послышался вдруг за спиной голос, прервавший его мечтания.

Не дождавшись ответа, Таками подошел ближе и оперся о поручни.

— Я, кажется, к тебе обращаюсь...

— Я слышал.

Таками пристально взглянул на брата, но затем также перевел взор вниз, наблюдая за привычной суетой, царившей в инкубаторе.

— Послушай, братишка, твоя нелепая зависть никому из нас не идет на пользу. Разве я виноват, что старше тебя? И разве я виноват, что отец никому из нас не позволяет отправиться с ним в город до совершеннолетия? И что он до той же самой поры не разрешает никому завести своего дракона?

Рюичи ничего не ответил. Брат поцокал языком.

— Ты зря так горюешь. Ведь он же позволяет вам с Кией летать на самках-драконицах? Разве тебе этого мало?

— Как ты можешь сравнивать! — не выдержал наконец Рюичи. — Быть Связанным с драконом — это совсем другое дело. Получить собственное яйцо, смотреть, как из него вылупляется драконий птенец...Как он растет, взрослеет... и только ты можешь летать на нем... — Голос его звучал мечтательно, но затем Рюичи осекся, взглянул на старшего брата и с обидой прибавил: — Впрочем, что толку тебе об этом рассказывать? Ведь сам-то ты скоро будешь Связан.

— На следующее двойное полнолуние, — подтвердил Таками. — Знаешь, братишка, ты порой ведешь себя как сущий младенец.

— Это потому, что я маленький и глупый, — огрызнулся Рюичи.

Таками вновь поцокал языком, но почему-то и не подумал уйти прочь. Долгое время они стояли в молчании, наблюдая, как рабочие снуют среди яиц, разворачивают сетки, прочищают решетки в полу...

— Почему ты не хочешь рассказать, чем вы с отцом занимались в Тасеме? — внезапно спросил Рюичи. — Я тебя еще вчера спрашивал, но ты молчишь, будто воды в рот набрал...

На самом деле все было куда хуже: старший брат не просто молчал, но то и дело ронял многозначительные намеки, и Рюичи просто сгорал от любопытства. Как он, впрочем, и предсказывал Кие...

— У меня связаны руки, младш...

— И прекрати меня так называть! — рявкнул Рюичи.

Таками ухмыльнулся, довольный, что его подначки наконец увенчались успехом.

— Отец взял с меня слово, что я ничего не выдам. Обещания нужно держать. — Помолчав немного, он добавил: — Скажу лишь одно: дело настолько важное, что лишь мужчины могут быть посвящены в эту тайну.

Рюичи прикусил губу, чтобы не ответить какой-нибудь грубостью. Слишком глупо было бы заглотить такую наживку... Он развернулся и решительно зашагал прочь, преисполнившись негодования, и еще сильнее заскрежетал зубами, когда услышал за спиной негромкий смех Таками.

Снаружи, за дверями инкубатора, царила ночная прохлада, и Рюичи ненадолго задержался, любуясь звездным небом и дыша как можно глубже, чтобы успокоиться после стычки с братом. Двор фермы был освещен огненными кристаллами, укрепленными на стенах строений в железных держателях. Рюичи оглядел ферму, озаренную их призрачным оранжевым сиянием, и тихонько вздохнул.

Он заранее знал, что все так и будет. Не прошло и двух дней, как вернулся Таками, а Рюичи уже с трудом мог выносить его присутствие. Вдобавок Кия то и дело бросала его на произвол судьбы и уходила куда-то с Элани, так что Рюичи постоянно пребывал в самом скверном расположении духа. И даже отец был всё время чем-то занят, решая проблемы, накопившиеся за время его отсутствия. Он ездил в Тасем по делам... Что же это может означать?

Рюичи давно уже пытался выведать побольше насчет отцовских деловых поездок, но тот вечно оставлял его вопросы без ответа. Все связанное с городом было скрыто плотной завесой тайны. Когда терзаться неизвестностью приходилось всем отпрыскам Бенто, Рюичи еще кое-как мог смириться со своей участью. Но теперь Таками знал правду — и не желал ничего рассказать брату. Рюичи сгорал от любопытства. А старший брат еще и нарочно издевался, получая удовольствие от своих бесконечных насмешек. Может, Кия права и Таками впрямь завидовал тому, как тесно связаны между собой близнецы. Но даже если и так, от этой мысли Рюичи все равно не становилось легче.

Недовольный и сердитый, он прошел к конюшням, надеясь застать там отца. Будь что будет, но он постарается получить хоть какие-нибудь ответы на свои вопросы! Иначе... иначе Рюичи всерьез опасался, что скоро попросту взорвется, как паровой котел.

... Драконьи конюшни представляли собой гигантское подобие колеса со ступицей, внешним ободом и восемью спицами, которые соединяли их между собой. Это было огромное сооружение, вдвое выше инкубатора. Стены были выкрашены в тускло-красный цвет. Пятна ржавчины, испещрявшие железные панели стен, на этом фоне были почти незаметны. Рюичи вошел внутрь через одну из низких подсобных дверей.

Внутри царила темнота. Световые кристаллы, висевшие под самой крышей, были не в силах разогнать мрак в просторных проходах между стойлами. Отовсюду доносились кряхтение и всхрапывание спящих драконов, ритмичный звук их дыхания и глухое поскрипывание — это поднимались и опадали покрытые чешуей бока. В нос Рюичи ударил густой мускусный запах самок.

Да, ведь сейчас у них брачный сезон, вспомнил он, шагая по коридору, — крохотная фигурка, почти затерявшаяся в гигантском строении между исполинских ворот, что вели в стойла. Обычно драконы все время проводили в горах, возвращаясь к людям лишь ради еды; но к середине лета самок запирали в стойла, расположенные по внешнему ободу конюшен, откуда по одной выводили в центральную залу, где обитал драконий самец. На ферме никогда не держали больше одного самца-производителя; всех прочих продавали еще в младенчестве. Драконы, если их разозлить, могут быть чрезвычайно агрессивны. Их скверный нрав общеизвестен...

Рюичи неспешно шел вперед, поглядывая на массивные стальные решетки, за которыми содержались драконы. Чтобы открывать и закрывать их, использовалась сложнейшая система рычагов, труб и клапанов, нагнетавших давление пара, в которой он ровным счетом ничего не смыслил. Подобно всем прочим механизмам, бывшим неотъемлемой частью повседневной жизни людей, они целиком находились в ведении Западной Гильдии Механиков. Механики отличались чрезвычайной замкнутостью, никогда не раскрывали своих тайн непосвященным и очень дорого брали за услуги. Однако на племенной ферме Осака их изделия можно было видеть повсюду — начиная с самодвижущихся машин вроде тех же трещоток и заканчивая устройствами, распределяющими силос, которым питались драконы.

Немного погодя Рюичи заслышал впереди голоса. Там было темно, оранжевое сияние огненных кристаллов лишь немного рассеивало мрак. Ускорив шаг, юноша двинулся дальше. Приблизившись, он узнал голоса Бенто, Кии и Элани и наконец увидел всех троих. Элани сидела у Кии на плечах и заглядывала в стойло сквозь решетку.

— Но что же вы с ними делаете? Зачем они нужны? — изумленно спрашивала девочка.

Бенто расхохотался.

— Разводить драконов очень выгодно, малышка, — прогрохотал он, и его голос гулким эхом отразился от стен. — Люди научились использовать и драконью чешую, и яичную скорлупу, из которой получаются отменные легкие доспехи. Из драконьих когтей, которые мы срезаем раз в год, делают дорогостоящие украшения. Кроме того, всегда есть спрос на молодых самцов. На них ездят верхом или тренируют для соревнований. Сам король Макаан приобрел у меня несколько отменных драконов для своей личной конюшни.

— Макаан... — повторила Элани, не скрывая отвращения в голосе.

— Король Макаан, — со смехом поправила ее Кия. — Не нужно произносить его имя таким тоном. Он великий человек. Он навел порядок в Доминионах, чтобы такие люди, как мы, могли жить здесь в мире и покое.

— Но ведь он...

— Элани... — ласково оборвал ее Бенто. — Никаких «но». С тех пор как пришел к власти, король Макаан сделал много хорошего для этой страны. К примеру, известно ли тебе, что прежде у каждой провинции был свой правитель — тан. Именно поэтому наша страна и зовется Доминионами. Это имя она сохранила и по сей день. Однако такой способ управления был далеко не самым лучшим, ведь таны то и дело ссорились между собой и затевали междоусобные войны. Вот почему Макаан, став королем, объединил страну под своим правлением, и теперь жизнь стала гораздо лучше.

— Ты прав, дядюшка Бенто, — неохотно согласилась девочка, однако выражение ее лица ясно показывало, что подобные речи она уже не раз слышала прежде и не верит ни единому слову.

Рюичи нахмурился. Почему эта девочка называет его отца дядюшкой? Да кто она вообще такая?

Он вспомнил, о чем говорила ему Кия: что Элани — сирота, приемная дочь Хоши, отцовского приятеля из Тасема. Хоши попросил Бенто приглядеть за малышкой пару месяцев, пока сам он занят какими-то неотложными делами. Однако за несколько дней, что Элани провела здесь с ними, она, похоже, всерьез решила, что нашла себе новую семью, и принялась именовать Бенто дядюшкой, а близнецов — своими братом и сестрой. В особенности она привязалась к Кие; а Кия была этому только рада, ведь у нее никогда раньше не было младшей сестрички. Девочки почти все время проводили вместе, и теперь Рюичи невольно чувствовал себя одиноким и обойденным вниманием.

— Смотри, Элани, кто к нам пришел! — воскликнула Кия, завидев брата.

— Привет, Рюичи, — улыбнулась ему Элани.

Рюичи мгновенно оттаял, позабыв о своей минутной вспышке ревности.

— Привет, Эли, — откликнулся он.

— Кия мне недавно рассказывала, как ты одолел вот такого огромного голема, — заявила она, так широко разведя руки в стороны, что едва не потеряла равновесие и не свалилась у Кии с плеч.

Покосившись на сестру, Рюичи вопросительно поднял брови. В свою очередь та чуть заметно пожала плечами, будто желая сказать: «Ну да, может, я немного преувеличила, и что с того?»

Бенто громогласно расхохотался, не сводя взгляда с младшего сына.

— Он и впрямь был такой огромный? Неужели? Похоже, твои дела идут на лад.

— Не так быстро, как хотелось бы, — с должной скромностью отозвался Рюичи, смущенный всеобщим вниманием.

— Вот и отлично, сынок, учиться всегда лучше постепенно, без лишней спешки, — философски ответствовал Бенто. — Когда никуда не торопишься, то больше успеваешь узнать.

Уставившись в землю, Рюичи помолчал, остро ощущая неловкость, но наконец решился:

— Отец, мне нужно с тобой поговорить.

По тону его голоса Бенто вмиг понял, что дело серьезное.

— Давай мы с тобой пока прогуляемся и посмотрим на большого дракона, — с присущим ей тактом предложила Кия Элани.

— Давай! — с восторгом согласилась та. — А он еще больше, чем драконы-девочки?

— Да, он огромный, — подтвердила Кия, унося Элани прочь. — Он такой большой, что мог бы наступить на тебя и даже не заметить.

Хихиканье Элани понемногу затихло во тьме, и Рюичи с отцом остались одни в окружении спящих драконов.

— Я заметил, как обращается с тобой Таками, сынок, — басом пророкотал Бенто, решив с ходу взять быка за рога. — Полагаю, ты именно об этом со мной хотел поговорить? И еще о нашей поездке в город. Я прав?

— Да, — подтвердил Рюичи и наконец заставил себя поднять голову, глядя отцу прямо в глаза. — Но дело не только в этом. Может, я стал больше обращать внимание на мелочи, когда повзрослел, или... Ладно, это не важно... Отец, я чувствую, что ты от нас что-то скрываешь, и дело не просто в том, что ты ждешь, пока мы подрастем, чтобы посвятить нас в свои дела. Ты вечно это повторяешь, однако... Все эти поездки и тайны... и письма, которые ты пишешь, и люди, которые появляются на конюшнях, а затем исчезают... Ты говоришь нам, что это твои старые друзья, но я не верю. Извини, отец, но это бросается в глаза, я же вижу, как они общаются с тобой и друг с другом.

Бенто молчал, не сводя взгляда с сына. В темноте невозможно было разглядеть выражение его лица. Равным образом это мог быть гнев, гордость, печаль... Или и то, и другое, и третье сразу. Рюичи не знал. Теперь он был бы и рад замолчать, но у него не было сил. Он должен был наконец выговориться. Он должен был узнать правду. И он продолжил, стараясь не повышать голоса:

— Я всегда безропотно принимал на веру все, что ты говорил нам, отец, даже если в душе оставались сомнения. Но как ты мог взять с Таками слово, чтобы он все держал от нас в секрете? Как ты мог посвятить его в свои тайны, а нас с Кией по-прежнему принимать за неразумных младенцев и рассказывать сказки о том, чем ты на самом деле занимаешься, словно мы сами ничего не можем понять? Взять хотя бы Элани, отец... Правда ли, что ты просто присматриваешь за ней на то время, пока Хоши в отъезде? Ты должен сказать мне правду.

И вновь Бенто не торопился с ответом... Потом на его широком лице вдруг появилась улыбка, а глаза наполнились слезами. Мощной рукой он обхватил сына за плечи.

— Я должен попросить у тебя прощения, Рюичи. Если бы я знал, как поумнели мои дети за время этих долгих разъездов, я ни за что не стал бы обманывать вас. Но если ты не хочешь, чтобы с тобой обращались как с ребенком, тогда самое время начать себя вести по-взрослому. Я прошу тебя лишь об одном: поверь, что у меня имеются очень веские причины не говорить вам всей правды. Доверься мне, своему отцу. Когда придет время, ты все узнаешь... И вполне возможно, что в тот день ты пожалеешь о своей нынешней горячности. Там, за горами, лежит огромный, опасный мир. Он куда опаснее, чем ты можешь себе вообразить, но однажды тебе придется встретиться с ним лицом к лицу. Я мечтаю лишь об одном: чтобы ты оказался готов к этой встрече.

Рюичи с мольбой уставился на отца.

— Так значит, ты вообще ничего мне не скажешь?

— Нет, — подтвердил Бенто. — Я и рад бы, честное слово, но не могу. Я больше не стану тебя обманывать, но ты узнаешь всю правду, только когда будешь к этому готов. Когда будешь готов понять.

У Рюичи от гнева закаменело лицо.

— А Таками? Он был готов?

Отец потупился.

— Боюсь, что нет, — с печалью в голосе ответил он.

Хмыкнув, Рюичи развернулся рывком и широким шагом направился прочь по длинному коридору.

— Сынок! — окликнул его Бенто. Тот замедлил шаг.

— Что, отец?

— Я знаю, что ты сейчас сердишься на меня. Я знаю, что не имею права ни о чем просить после того, что тебе сказал, и все-таки ты должен мне кое-что пообещать.

Рюичи сжал зубы. Он не мог говорить.

— Эта малышка... Элани... Охраняй ее, береги как зеницу ока. Обещай мне.

— Клянусь могилой матери, — негромко ответил ему сын. — Если таково твое желание, отец, я буду защищать ее — даже ценой собственной жизни.

— Спасибо тебе, мой мальчик, — промолвил Бенто, и в оранжевом полумраке его голос показался Рюичи неожиданно надтреснутым и ранимым.

Глава 4 НЕЗНАКОМЫЕ ОТМЕТИНЫ

На чистом, без единого облачка, ночном небе висели две огромные луны. Высоко над долиной диск Цетры заливал мир белоснежным светом, неумолимо скатываясь к востоку. Меньшая луна, Мауни, пряталась за пиками далеких гор, окрашивая верхушки деревьев голубоватым сиянием.

Силуэт Кии ясно вырисовывался на фоне большой луны. Она сидела на самой вершине утеса, возвышавшегося над драконьими конюшнями, свесив одну ногу в пустоту, а другую подтянув к груди. Рядом, среди камней, боролись друг с дружкой два крохотных голема, каждый высотой всего в две ладони, но удивительно похожие на людей. Понаблюдав за ними какое-то время, Кия небрежно смахнула фигурки рукой и безучастно проследила взглядом, как они падают вниз с обрыва и рассыпаются на лету горстками пыли и глины. Затем она вновь устремила взор на луну и застыла в задумчивой неподвижности. Глаза девушки влажно блеснули, и две непрошеные слезинки скатились с ресниц по щекам.

Так она просидела довольно долго, как вдруг за спиной неожиданно послышались шаги, и Кия обернулась. Вверх по тропинке к ней торопливо шагала Элани. В своем свободном белом платье девочка была похожа на призрак, сотканный из лунного света. Когда малышка села рядом, Кия незаметно вытерла глаза тыльной стороной ладони.

— Лучше отойди подальше от края, — негромко промолвила она. — Ты можешь упасть.

— Ты плакала, — заметила Элани, пропустив предупреждение Кии мимо ушей.

Та шмыгнула носом, и на дрожащих губах появилась смущенная улыбка.

— От тебя ничего не скроешь, верно? Что ты делаешь здесь в такой поздний час?

— Мне захотелось прогуляться, — пояснила девочка. — Не могу больше оставаться в той спальне.

— В маминой комнате? Но почему?

— Уж лучше мне ночевать в общежитии с работниками.

Кия растерянно заморгала.

— Элани, о чем ты говоришь? Ты — наша гостья...

— Я пыталась объяснить дядюшке Бенто, но у него не было времени меня выслушать... — С этими словами девочка подобрала с земли соломинку и принялась рассеянно чертить на земле какие-то фигуры.

— Сегодня ему нужно было отправиться в горы, чтобы посмотреть на драконьи гнездовья, — ответила Кия. — Но о чем ты хотела с ним поговорить?

Элани мяла в кулаке подол платья. Похоже, ей хотелось о чем-то рассказать, но девочка никак не могла решиться. Наконец она взглянула Кие в лицо.

— Просто я не люблю зеркала. Пожалуйста, не заставляй меня спать в комнате с зеркалами.

— А чем они тебе так не нравятся?

— Я их боюсь, — послышалось в ответ. Кия хотела еще что-то сказать, но внезапно почувствовала, что Элани будут неприятны ее расспросы. Поэтому она просто кивнула.

— Ладно, поступай как знаешь. А завтра вечером мы подыщем тебе другую комнату в доме. Нельзя, чтобы наши гости ночевали вместе с работниками.

Некоторое время они сидели рядом и молчали, любуясь лунами, как вдруг Элани, по своему обыкновению в задумчивости жевавшая прядь волос, промолвила:

— Скажи, Кия... Это ведь из-за твоей мамы, да? Ты поэтому плакала?

Подул теплый ночной ветерок. Кия сморгнула слезы, чувствуя, как у нее вновь сжимается горло.

— Откуда ты знаешь про маму?

Элани пожала плечами.

— Просто знаю, и все.

Кия с подозрением покосилась на девочку, сидевшую с ней рядом. Уже далеко не в первый раз Элани вела себя совсем не так, как подобало бы малышке ее возраста. Кие часто казалось, что на самом деле та гораздо старше. Порой случалось, что на какое-то мгновение ее взгляд утрачивал детскую наивную невинность, странным образом менялся и делался... нет, она не могла описать это словами. И все же было что-то непонятное в этой малышке восьми зим от роду — нечто такое, с чем Кие никогда прежде не доводилось сталкиваться.

— Так что же случилось? — спросила Элани, глядя на Кию темными, широко распахнутыми глазами.

Та глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и начала говорить, не сводя взора с холодного белого диска Цетры. Лунный свет подчеркивал очертания скул, подбородка и шеи девушки.

— Это случилось ровно год назад, — промолвила она. — Мать отправилась с отцом в одну из его очередных деловых поездок. Собственно говоря, по-моему, именно во время одного из таких путешествий он с ней и познакомился... В тот день мы ждали их возвращения. Тетушка Суза позволила нам не ложиться допоздна. Ночь была точь-в-точь как сегодня... Когда мы услышали, что приближается вездеход, бегом бросились навстречу. Но из машины вышел один только отец. — Она помолчала, чувствуя, как глаза вновь защипало от слез. — И он сказал нам: «Дети, ваша мама больше не вернется». И больше мы так ничего и не узнали.

— И он ничего вам не рассказал?

— Позже он сказал, что она умерла. А до той поры мы думали, что она о нас просто забыла или не захотела возвращаться. Мы думали, что это мы во всем виноваты. Наверное, поэтому отец и решил открыть нам правду... Но с тех пор он больше не обмолвился ни единым словом, и мы вынуждены уважать его молчание.

Элани склонила головку. Ветер трепал ее длинные, черные как смоль волосы.

— А-а, — только и проронила она.

— По-моему, я пережила это куда хуже, чем Рюичи. Он-то уже смирился. Ему достаточно просто сознавать, что мама больше не вернется. Но для меня этого мало!.. Я хочу знать почему. Я хочу знать, что произошло на самом деле. Потому что, если то же самое однажды случится с отцом, я этого не переживу. Если он отправится в одну из этих своих поездок и...

— И не вернется обратно, — закончила за нее Элани.

— Не знаю, что тогда будет со мной...

Некоторое время они обе молчали. Затем послышалось шуршание одежды — Элани придвинулась к Кие поближе и опустила голову ей на плечо.

Чуть погодя девушка поинтересовалась:

— А откуда ты узнала, что я здесь?

— Просто узнала, и все, — ответила Элани.

— Я так и думала, что ты это скажешь, — улыбнулась Кия.

Они еще немного посидели, любуясь луной, а затем вернулись в дом.

Солнце уже стояло высоко в небе, когда Кия вновь поднялась на вершину утеса. Лучи светила обжигали голые плечи. В воздухе слышалось слитное гудение насекомых, листва куджи поблескивала в ярком свете. Ночь прошла спокойно и унесла с собой все вчерашние тревоги, так что сейчас, в этот восхитительный день, Кия от души радовалась жизни. Утром она надела короткий топик, оставлявший живот и спину открытыми, — довольно смелый выбор, поскольку под такой майкой было не спрятать Камни Силы, которые вспыхивали багрянцем в лучах солнечного света. Этикет Доминионов не дозволял задавать посторонним вопросы насчет их энергетических кристаллов, и хотя выставлять их на всеобщее обозрение не считалось запретным, старшие относились к таким вольностям неодобрительно. Впрочем, сейчас Кию их мнение волновало меньше всего. К чему думать о приличиях в такой великолепный день?!

Все утро она, как обычно, провела на конюшне, помогая работникам. Бенто никогда не заставлял ни близнецов, ни их кузенов трудиться на племенной ферме, но Кие нравилось ухаживать за драконами и работать бок о бок с другими людьми. Сегодня они с Митамо кормили самок. Конечно, он был не тем человеком, с кем она по своей воле завела бы дружбу, будь у нее хоть какой-то выбор, но здесь, в горах, жило слишком мало народу, чтобы привередничать. У близнецов и без того почти не было знакомых.

Сейчас Кия вернулась на утес, чтобы дождаться Тая, — если только он не забудет о назначенном свидании. Девушка пришла на место встречи чуть раньше, чтобы понежиться в жарких лучах солнца, и теперь растянулась на теплой сухой траве, закинув руки за голову. Она расслабилась — ожидание никогда не было ей в тягость.

Вскоре по тропинке со стороны долины послышались шаги. Загородив ладонью глаза от солнца, Кия приподнялась, чтобы взглянуть, кто идет. Каково же было ее удивление, когда она увидела Митамо.

— Привет, Кия, — бросил он.

— Разве ты уже закончил с работой? — поинтересовалась она.

— Но ведь ты никому не расскажешь? — Парень заговорщицки ухмыльнулся.

— Думаю, что нет, — согласилась Кия.

— Я так и знал, что не расскажешь, — заявил он, присаживаясь рядом. — Славный сегодня денек, да?

— Да, — подтвердила она, в недоумении косясь на Митамо.

— Лежишь тут на солнышке... — протянул он.

— И жду Тая, — закончила она за него.

— Тая? Водителя? — недоуменно переспросил Митамо. — Так вы с ним встречаетесь?

— Ни с кем я не встречаюсь, — разозлившись, отрезала Кия. — Почему, когда парень с девушкой дружат, сразу все решают, будто они встречаются?

— Ладно, не злись, — смущенно заулыбался Митамо. — Я ничего такого и не думал, просто спросил. Я бы не пришел сюда, если бы знал, что вы с ним...

— О чем это ты? — стальным голосом перебила его девушка.

— Ну... то есть... — Он многозначительно махнул рукой, словно надеясь, что Кия договорит за него слова, которые ему не хотелось произносить. — Я хотел сказать, что сегодня утром... когда мы работали вместе... у нас вроде как неплохо получалось, да?

— И что с того?.. — недоуменно поинтересовалась Кия. Впрочем, она уже начала подозревать, к чему клонит Митамо.

— И... когда ты сказала... когда ты сказала, что идешь сюда, к обрыву, я решил, что ты...

— Что ты решил? — сердито рявкнула она. — Ты думал, что я приглашаю тебя пойти со мной? Думал, я хочу, чтобы мы... Ох, как же меня достали эти мальчишки!

Митамо поспешно отполз в сторону, словно опасаясь, что она его ударит. Затем поднялся на ноги и попятился. Кия взмахнула рукой, и внезапно земля вздыбилась у его ног и обхватила лодыжки, не давая сделать и шагу.

— Эй, прекрати! Если в прошлый раз тебя бросил дружок, то я-то тут при чем? — Митамо протестующе замахал руками. — Отпусти меня!

— Ореки тут ни при чем! — отрезала Кия, надвигаясь на него. — Хотя он ничем не отличался от всех вас. Ну почему, стоит девушке хоть раз просто вежливо поговорить с парнем, как вы тут же решаете, что это предложение руки и сердца?!

— Какое еще предложение! — завопил Митамо, словно ошпаренный. — Эй, постой-ка! Я никогда...

— Я всего лишь пыталась быть с тобой дружелюбной! — продолжала Кия, наступая на него, стиснув кулаки. — Так с какой стати ты решил, будто я желаю прожить с тобой до конца моих дней и нарожать тебе детишек, а, Митамо?

— Детишек?! — взвизгнул он и тут же в панике затараторил: — Слушай, если я что-то не так понял, то приношу свои глубочайшие и искренние извинения. Мое поведение непростительно, и всему виной общая моральная деградация нашего поколения (по крайней мере, так всегда твердит мне дядюшка). Хотя, несомненно, это ничуть меня не извиняет. Я целиком и полностью заслуживаю того, чтобы понести любое наказание, какое ты сочтешь нужным... — Он вдохнул поглубже и наконец выпалил: — ... но умоляю, только не заставляй меня на тебе жениться!

Кия застыла, словно громом пораженная, а затем отвернулась и бросила усталым тоном:

— Убирайся прочь с моих глаз, Митамо.

В тот же миг оковы на его ногах рассыпались в пыль.

К тому времени, как Кия обернулась, Митамо уже и след простыл. Парень кинулся наутек, как перепуганный кролик.

Настроение было испорчено окончательно. Кия уселась на траву, скрестив ноги, и хмуро уставилась вдаль.

— Кажется, это был Митамо? — раздался голос у нее за спиной.

Кия оглянулась, отбросив упавшие на глаза волосы, и увидела Тая, который с опаской подходил к ней.

— Да, — бросила она коротко.

— С тобой все в порядке?

— А что? Он что-нибудь сказал?

Тай поскреб затылок.

— Точно я не уверен: уж слишком быстро он бежал. Мне послышалось что-то вроде: «Спасайся кто может! Она сошла с ума!», но я не вполне уверен...

— Скорее всего, ты все расслышал правильно, — хмуро отозвалась Кия, срывая травинку. Неожиданно она вскочила на ноги, и Тай невольно попятился. Это ее насмешило, и Кия воскликнула: — Чего ты боишься? Я тебя не ударю. Я просто хотела немного пройтись. Хочешь со мной?

— Да, конечно, — не задумываясь выпалил Тай.

Они двинулись по тропинке прочь от обрыва и вошли в рощу куджи — здесь, в горах, других деревьев почти и не встречалось. Через некоторое время тропинка вывела их на широкую утоптанную дорогу, которая проходила сквозь расщелину в скале. Каменные стены вздымались справа и слева, уходя в небеса, а под ногами поскрипывал гравий.

Они болтали о каких-то пустяках, но наконец Таю это, похоже, наскучило.

— Куда мы идем? — спросил он. Остановившись, Кия огляделась по сторонам и нахмурилась.

— Сама не знаю. Я просто шла куда глаза глядят. Хотя... Здесь неподалеку есть гнездовье драконов. Хочешь взглянуть?

Тай улыбнулся.

— Почему бы и нет?

И они побрели дальше.

По пути Кия рассказала о вчерашнем разговоре с Элани и о том, как сегодня поутру она обошлась с Митамо. Ей не хотелось ничего скрывать от Тая: с ним ей всегда было легко.

— Все дело в том, что... Конечно, я понимаю, что другие девушки на конюшнях терпят приставания парней, даже если им это не по душе. Но я так не могу! С какой стати им позволено относиться к нам как к охотничьим трофеям? И почему когда я разговариваю с парнем, то должна следить за каждым своим словом, чтобы он невзначай не набросился на меня? Меня просто убивает такое отношение...

— Ты сейчас думаешь об Ореки? — перебил ее Тай.

— Вот и Митамо сразу заговорил о том же самом! — воскликнула она. — Да с чего вы это взяли?

— Хм... ну, это вроде как вполне логично, разве нет? До того как вы с ним рассорились, ты такой не была.

— До того как он меня бросил, — поправила Кия, глянув на своего спутника исподлобья. — Давай называть вещи своими именами.

— Да, конечно... хм... И с тех пор ты... не знаю, как сказать... Ты больше не хочешь играть в Большую Игру.

— Какую еще игру? — резко переспросила Кия.

— Ну... Ты же знаешь... Великий философ Муачи. «Большая Игра Мужчины и Женщины». Мастер Удзи заставил меня это прочесть, когда я был чуть помладше, чем ты сейчас.

— Боюсь, мне название это ни о чем не говорит. Должно быть, у меня пробел в образовании... — ответила Кия.

Ее гнев начал понемногу угасать. Впрочем, какой смысл злиться на Тая из-за Митамо и Ореки? Он на них совсем не похож. И главное, он с ней честен. Но все равно неприятно, когда кто-то заставляет тебя взглянуть правде в глаза.

— Не важно, ты бы все равно никогда не стала играть по правилам, — весело заявил Тай.

Кия улыбнулась.

— Уж конечно. Во всяком случае, с такими, как Митамо, мне играть ни во что не хочется.

Внезапно высокие каменные стены расступились и молодые люди оказались прямо перед гнездовьем.

Тай замер с открытым ртом. Ему никогда прежде не доводилось здесь бывать. В последние годы учеба отнимала слишком много времени. К тому же, судя по чужим рассказам, в гнездовье не было ровным счетом ничего примечательного, если не считать его невероятных размеров.

Расселина, по которой они шли, делала крутой поворот вправо и выходила на скальный карниз, к дороге, специально расчищенной для вездеходов. Дальше был крутой обрыв, а на другой стороне пропасти высилась исполинская каменная стена, вершина которой терялась в небесах, а подножие — в чернильной тьме. Вся скала была испещрена огромными пещерами, зиявшими точно разверстые пасти. И повсюду были драконы. Они то взмывали высоко в синие небеса, то по спирали спускались в каньон и исчезали в пещерах..

— Здесь только самки, которые ждут потомства, а также молодые самцы, еще слишком юные, чтобы начать задирать старших, — пояснила Кия с улыбкой, заметив, с каким благоговейным изумлением таращится Тай на открывшуюся им картину.

— Просто невероятно, — промолвил он наконец, запрокинув голову к небесам. — Я совсем забыл, какое это потрясающее зрелище... когда они парят в вышине...

— Смотри, — промолвила Кия и взяла в руки небольшой ограненный кристалл, что висел на цепочке у нее на шее. — Им это нравится...

Она поднесла камень к губам и принялась насвистывать, изменяя высоту тона, пока не подыскала нужную частоту. Кристалл загудел и начал вибрировать.

— Это... это и есть Связующий Камень? — спросил ее Тай.

— Да, — отозвалась Кия, перестав свистеть. — Мы с Рюичи получили их на день рождения, когда нам исполнилось пять зим. Кристалл делится на две равные части. Одна половинка крепится на лбу дракона, с которым ты Связан, а другая остается тебе. Это все равно что... О, постой-ка, вот один направляется к нам!

Тай с изумлением обнаружил, что один из молодых самцов, пристально наблюдавший за ними со скалы с того самого мгновения, как Кия поднесла к губам Связующий Камень, наконец вылетел из своей пещеры и устремился к ним. Огромные распахнутые крылья с легкостью несли по воздуху массивное тело. Вторая пара крыльев, чуть поменьше, помогала дракону менять направление полета. Этой же цели служил и длинный, мощный, гибкий хвост. С ловкостью, поразительной для столь массивного существа, дракон нырнул вниз и опустился на дорогу прямо перед ними.

Тай застыл в неподвижности. Никогда прежде ему не доводилось видеть так близко неоседланного дракона. Он с тревогой смотрел на зверя, а зверь, в свою очередь, не сводил с юноши пристального взгляда больших умных глаз. Шкура дракона была черной и кожистой, но голову, спину, грудь и верхнюю часть крыльев покрывали жесткие белые чешуйки, прочные, как броня. Дракон стоял на задних лапах — трехпалых, с длинными острыми когтями. Змееподобную шею венчала округлая тупоносая голова — казалось, кто-то нарисовал на ней белой краской огромную, похожую на череп маску. Глаза дракона горели желтым янтарным огнем, и в них не было зрачков.

— Как его зовут? — выдохнул Тай.

Кия громко рассмеялась. При этих звуках дракон выгнул шею и покосился на девушку.

— Не знаю. Им не дают имени, пока они не Связаны.

— Должно быть... Эй, что происходит? Тай не договорил, ибо в этот миг по всему гнездовью словно бы пронесся могучий слитный вздох и драконы разом зашевелились подобно срывающейся с места птичьей стае. Те, кто сидел, вскинули головы и застыли в неподвижности, прочие прервали полет, распростерли крылья и поспешно спланировали на ближайшие скальные карнизы.

Кия, нахмурившись, выпустила из пальцев Связующий Камень, и он скрылся в вырезе топика.

— Не знаю. Может...

Она не успела договорить. Порыв ветра едва не сбил ее с ног, когда дракон поднялся в воздух, спикировал с обрыва и скрылся в одной из пещер. Все прочие драконы тоже заторопились спрятаться в самом сердце горы и один за другим исчезали в темных недрах пещер. Несколько мгновений воздух дрожал от оглушительного хлопанья крыльев, а затем так же внезапно все стихло. Наступила напряженная тишина. Ни одного дракона не было видно в воздухе.

— Да что же тут творится? — спросил Тай у Кии, с изумлением оглядывая гнездовье.

— Их что-то напугало, — с озадаченным видом предположила девушка, устремляя взгляд в небеса. — Когда поблизости нет взрослых самцов, которые могли бы их защитить, они делаются очень беспокойными.

— Погоди... — прервал ее Тай, также глядя в небо. — По-моему, я что-то слышал...

Перекрывая негромкий шепот ветра, до них донесся странный свист, который, похоже, приближался, делаясь все громче и громче.

— Что бы это могло быть? — поинтересовался Тай. Впрочем, на этот вопрос он не ждал ответа.

И тут раздался душераздирающий визг и из-за горной вершины стремительно вылетели три дракона. Тай зажал уши ладонями. Драконы летели в строгом боевом порядке, на брюхе у каждого были какие-то отметины. На спинах у них восседали всадники в алых доспехах, с лицами, скрытыми под черными забралами; их длинные волосы были заплетены в косы, выбивавшиеся из-под шлемов.

— Это боевые драконы, — проговорила Кия, не скрывая страха и растерянности. — Они из королевской гвардии.

— Королевская гвардия? Но что они здесь делают?

Кия начала что-то говорить, но ее голос заглушили вопли новой троицы драконов, показавшейся из-за гор.

— Что они здесь делают? — повторил Тай, пытаясь перекричать невыносимый шум. Ветер, поднявшийся от ударов мощных крыльев, растрепал его волосы.

Кия обернулась к своему спутнику, и он увидел ужас в ее глазах.

— Они направляются к нашему дому!

Глава 5 БЕЗ НИХ Я НЕ УЙДУ!

— Эли!

Рюичи с криком несся по коридору. Стены содрогались, половицы топорщились под ногами, а с потолка низвергались потоки пыли и побелки, будто перекрытия грозили рухнуть. Придерживаясь одной рукой о стену, чтобы удержаться на ногах, а в другой сжимая длинный меч, Рюичи пробирался сквозь царящий вокруг хаос. Снаружи доносился оглушительный визг драконов, и со всех сторон слышались крики и грохот.

— Рюичи! — наконец раздался истошный вопль. — Рюичи!!!

Он бросился к дверям комнаты. Прежде здесь была материнская спальня, а теперь в этих покоях разместили маленькую гостью. Рюичи выбил дверь плечом, и створка распахнулась, криво повиснув на одной петле. Он ворвался внутрь.

Элани на корточках пряталась за комодом, тщетно пытаясь найти спасение в столь жалком укрытии, а над ней возвышался... Но что же это?! У Рюичи перехватило дыхание. Существо казалось похожим на человека, долговязого и нескладного, но все оно с ног до головы было обмотано какими-то тряпками, ремнями и металлическими лентами. Даже лицо не было человеческим. Скорее оно было похоже на маску мумии, из-под тусклого металла нигде не проглядывала живая плоть. Один глаз представлял собой плоскую линзу, другой же выдвинулся вперед подобно телескопу и при появлении Рюичи сфокусировался на нем с неприятным жужжащим звуком. На месте рта располагалась круглая решетка.

— Убирайся прочь! — отчаянно выкрикнул Рюичи, перекрывая царящий снаружи шум, и бросился на выручку Элани.

Со странным механическим гудением существо развернулось лицом к новой угрозе. Движения его были какими-то нечеловеческими, разболтанными и дергаными, словно у насекомого.

— Рюичи, будь осторожен! Он очень опасен! — послышался предупреждающий возглас девочки.

Словно чтобы доказать ее правоту, незнакомец растопырил пальцы, и из них с металлическим лязгом выдвинулись острые когти, каждый в пару дюймов длиной. Существо бросилось к Рюичи, размахивая конечностями. Юноша двинулся по кругу, выставив перед собой меч и пытаясь отвести незнакомца подальше от Элани.

Рюичи старался, чтобы между ним и нападающим все время оставалась кровать, но тот разгадал его нехитрый маневр и одним прыжком перемахнул через ложе, целя острыми как бритва когтями прямо в горло юноше. Рюичи чудом успел ускользнуть и в прыжке нанес удар рукоятью меча прямо в затылок противника. Нападавший с лязгом грянулся об пол, но тут же откатился в сторону и вновь вскочил на ноги.

— Ты встал на пути посланца короля Ма-каана, — раздался его странный гудящий голос, — Твои преступные действия не останутся безнаказанными.

— Лжешь! — воскликнул Рюичи, не сводя взгляда со своего врага. — С какой стати королю Макаану понадобился ребенок восьми зим от роду?

Незнакомец склонил голову набок. Телескопический глаз с жужжанием выдвинулся еще дальше.

— У короля Макаана на все есть свои причины, и он не обязан посвящать в них сына изменника.

С этими словами противник устремился к Рюичи, нанес обманный удар, целя в голову, а затем — в живот. Рюичи отпрянул, но все же недостаточно быстро. Пальцы-когти оставили четыре параллельные отметины на его рубахе. Вслед за первым тут же последовал второй удар открытой ладонью в лицо, но тут же конечность нападавшего изогнулась под совершенно невозможным углом и в челюсть Рюичи вонзился острый локоть. Юноша отлетел на несколько шагов назад и спиной рухнул на кровать, но успел подтянуть под себя ноги и вскочил, отпрянув в сторону, прежде чем стальные когти вспороли одеяло в том самом месте, где он только что был.

Элани истошно визжала от ужаса, но сейчас Рюичи было не до нее. Ловко перекувырнувшись в воздухе, он приземлился на ноги у изголовья постели и нанес мечом замысловатый двойной удар. Он целил в голову противника, но загадочное существо перехватило клинок левой рукой.

Рюичи остолбенел, не в силах поверить собственным глазам. Меч должен был распороть противнику руку, с легкостью рассекая плоть. Вместо этого на мгновение наступила томительная пауза, а затем незнакомец вскинул другую руку, сжал кулак и нанес мощный удар прямо посередине клинка. Меч переломился пополам.

Отдача была столь сильна, что у Рюичи невольно вырвался крик. Онемевшие пальцы выпустили бесполезную рукоять, но он тут же опомнился и, стиснув зубы, приготовился сразиться с врагом голыми руками.

Незнакомец с презрением отшвырнул в сторону обломок меча.

— Немедленно прекрати это никчемное сопротивление. Мне нужна только девчонка, а ты можешь остаться и разделить судьбу своего отца.

— Я дал слово, что буду защищать эту девочку ценой собственной жизни, — негромко, с угрозой в голосе возразил Рюичи. — Это значит: чтобы добраться до нее, тебе сперва придется одолеть меня.

Незнакомец вновь на мгновение застыл. За круглой ротовой решеткой послышался скрежещущий звук, словно там какой-то механизм перерабатывал новую поступившую информацию.

— Да будет так, — наконец донесся его ответ, и существо приняло боевую стойку.

— Рюичи, не надо! — заливаясь слезами от страха, воскликнула Элани. — Я пойду с ним!

— Замолчи, Эли, — рявкнул он. — Никуда ты не пойдешь. И думать забудь!

— Позволю себе не согласиться, — заявил незнакомец и прыгнул на Рюичи.

Тот отшатнулся, оступившись, — неожиданная атака застала его врасплох — и врезался в старое трюмо, принадлежавшее еще его матери. Огромное зеркало, венчавшее туалетный столик, было задрапировано толстой тканью по просьбе Элани, которая боялась зеркал. Девочку собирались переселить в другую комнату, но не успели... Теперь же, когда Рюичи врезался в него, то увидел, что ткань на зеркале провисла и там мелькают их отражения. Элани вновь закричала, подхватила шкатулку, упавшую с трюмо, и изо всех сил швырнула ее во врага. Но удар оказался неточным. Коробочка угодила в зеркало, которое со звоном разлетелось на множество мелких осколков. Враг резко обернулся на звук, а затем тяжелым, пугающим взглядом уставился на девочку.

Он отвлекся — а Рюичи только этого и ждал. Резко размахнувшись, он ударил кулаком прямо в челюсть существа, закрытую металлической маской. Сила удара была такова, что все тело юноши прошила отдача. Но и противнику пришлось нелегко: удар сбил его с ног, и он повалился навзничь с протяжным металлическим скрипом-стоном.

Перевалившись через кровать, враг с лязгом рухнул на пол. Рюичи тут же бросился на него, занося кулак для решающего удара. Однако существо с пугающей быстротой успело прийти в себя и откатилось в сторону, так что удар пришелся мимо цели. Тут же противник набросился на Рюичи, подминая его под себя и прижимая к земле. Руки с когтями-кинжалами он отвел для смертоносного двойного удара по незащищенному горлу. Вот уже руки метнулись вниз, острия лезвий блеснули в солнечном свете... Но в последний момент Рюичи успел перехватить врага за запястья и сдержал удар.

— Это была твоя ошибка, — прошипел он, посылая полную мощь своих Камней Силы сквозь раскрытые ладони.

Существо истошно, почти на грани слышимости завизжало, когда энергия потоком устремилась в его тело. Враг отбивался и сопротивлялся, но Рюичи держал его крепко, сам содрогаясь под напором испепеляющей мощи. Визг мечущегося в агонии существа делался все пронзительнее, пока не достиг невыносимой высоты... А затем в комнате словно бы что-то взорвалось... Вспышка ослепительно белого огня... И внезапно все стихло. Снаружи по-прежнему доносились шум боя и разрывы рвущихся снарядов, но теперь уже чуть дальше от дома, чем прежде, — внутри же не было слышно ни единого звука.

Выбежав из своего укрытия, Элани устремилась к Рюичи и бросилась ему на шею с криком:

— Получилось! У тебя получилось!

Рюичи попытался обнять девочку, однако даже на это простое движение у него не хватило сил. Едва лишь он выпустил мощь Камней на волю, как напрочь утратил контроль над энергетическим потоком. Он был полностью истощен. Как же он сможет теперь защитить Элани, когда сам слаб, точно младенец?..

Однако еще сильнее его терзала другая мысль. Что сказало это странное существо? Неужто оно и впрямь назвало его отца изменником?

— Что они творят? Да что же они творят? — воскликнула Кия, когда они наконец взобрались на вершину утеса.

Обеими руками она сжимала голову, словно ее череп распирало изнутри. Разум девушки отказывался поверить в происходящее.

Внизу, в долине, лежала в руинах племенная ферма Осака. Огромные клубы темного дыма вырывались из обширного пролома в крыше инкубатора. Внешний обод драконьих конюшен, разрушенный на четверть, превратился в груду искореженного металла. Даже на таком расстоянии до них доносился визг перепуганных драконов, запертых внутри, как в ловушке; но и истошные крики животных не могли перекрыть грохот разрывов, доносящихся с дальнего конца долины.

На глазах у охваченной ужасом Кии воины в алых доспехах направили своих драконов вниз, к силосным башням. Позади наездников сидели канониры, которых легко было опознать по темно-зеленой униформе. К их седлам были прикреплены силовые пушки с длинными тонкими дулами. На лету канониры дали очередной залп — энергетические удары были почти невидимы, если не считать легкого сотрясения воздуха, но их действие оказалось смертоносным. Силосные башни взорвались, рис и запасы корма полетели во все стороны.

Некоторые драконы приземлялись, и с них спрыгивали королевские гвардейцы в черных доспехах, вооруженные длинными алебардами. Перепуганные насмерть работники разбегались во все стороны в тщетной надежде спастись, а солдаты вламывались в дома, убивая без разбору всех, кто попадался им на пути.

Не дожидаясь Тая, Кия развернулась и сломя голову бросилась по тропинке, что вела вниз, в долину.

— Постой! Подожди меня! — закричал Тай ей вслед, но удержать девушку было невозможно. Ему оставалось лишь броситься вдогонку за Кией.

Она бежала вдоль кромки леса, окружавшего племенную ферму. Слёзы ярости застилали глаза. Наконец она выбралась к инкубатору. В воздухе висела густая пыль, поднятая взрывами. Даже солнце больше не дарило умиротворяющее тепло, а лишь еще больше насыщало жаром гнетущую атмосферу. Отовсюду неслись ужасающие крики.

— Отец! — с отчаянным воплем Кия бросилась к дому и почти скрылась в клубах пыли и дыма.

Тай, о котором она успела напрочь позабыть, еле поспевал за ней.

— Вон там еще один! — донесся возглас откуда-то спереди, и к девушке метнулись двое гвардейцев, почти невидимые в тумане.

Черные пластинчатые доспехи делали их похожими на гигантских жуков; лица были скрыты под гладкими забралами черных стальных шлемов, а на месте глаз располагались темные линзы. Нацелив свои алебарды — тонкие стальные шесты с изогнутыми лезвиями на конце, — гвардейцы ринулись прямо на Кию.

С губ девушки сорвался возглас отчаянной ярости, она резко развернулась к противникам, одновременно вскинув руку. В тот же миг с ужасающим ревом и грохотом под ногами гвардейцев разверзлась земля. Камни и глина выплеснулись исполинской приливной волной, обрушившись на солдат. Мгновение спустя все было кончено. Оба гвардейца исчезли бесследно. Кия побежала дальше, она уже забыла о скоротечной схватке. Сейчас все ее мысли были лишь об отце и о братьях.

Держась близ кромки леса, Кия смогла остаться незамеченной, и больше никто не напал на нее. До дома от инкубатора было совсем недалеко, и это расстояние Кия преодолела минуты за две, хотя ей эти минуты показались часами. Подбежав к парадному входу, она с силой толкнула дверь, даже не думая об опасности, которая могла поджидать ее внутри.

— Отец! — она с криком бросилась в прихожую, всю засыпанную мусором и обломками. — Рюичи! Отец! Вы здесь?

— Мы наверху, — донесся до нее тоненький голосок.

Элани... Едва не застонав от облегчения, Кия бегом взлетела по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Малышка ждала ее на лестничной площадке, посреди хаоса обломков.

— Элани! А где отец и Рюичи?

— Рюичи там, внутри, — отозвалась девочка, в отчаянии заламывая руки и кивая куда-то в сторону.

Ворвавшись в бывшую материнскую спальню, Кия обнаружила там брата. Он лежал на полу и тяжело дышал. Ему едва хватило сил приподнять голову, чтобы взглянуть на сестру. Кия мгновенно поняла, что случилось.

— Он спас меня, — заявила Элани, отчаянно цепляясь за Кию.

— И растратил всю свою энергию, — добавила Кия, бросаясь к Рюичи и помогая ему подняться. Он тяжело оперся на плечо сестры. — В доме еще кто-нибудь остался?

Элани покачала головой.

— Тогда пойдем скорее. Нам нужно выбраться отсюда и отыскать отца.

Послышался торопливый шум шагов, и в дверях появился Тай. Он задыхался от быстрого бега.

— Они окружают ферму! — выдохнул он. — И не выпускают никого!

— Мы должны найти отца! — повторила Кия.

— Нам нужно бежать отсюда! — выкрикнул Тай.

— Я никуда не уйду без отца и Таками, — стальным голосом отрезала девушка.

Тай немного помолчал, охваченный нерешительностью, затем признал:

— Я видел их. Они направлялись к драконьим конюшням.

— Тогда нам тоже нужно туда попасть, — воскликнула Кия и, придерживая брата за плечи, двинулась к выходу из комнаты.

Выйдя на улицу, они увидели, что обстрел почти прекратился. Отовсюду слышались крики, топот, лязг металла и истошный визг запертых в конюшнях драконов. В воздухе по-прежнему висели клубы дыма и пыли, разглядеть что-либо было трудно. Прежде чем выйти из дома, Кия успела прихватить свой посох бо, а Тай — короткий изогнутый меч. Им двоим придется защищать Элани и ослабевшего после схватки Рюичи.

— Держитесь рядом и старайтесь идти быстрее, — с ледяной решимостью заявила Кия брату и малышке. Затем она обернулась к Таю: — Кто бы или что бы ни встало у нас на пути, убивай всех без разбору. На карту поставлена наша жизнь!

— Но ведь это королевские... — слабым голосом попытался возразить Рюичи.

— Плевать! — рявкнула Кия. — А теперь пойдем быстрее!

Вчетвером, задыхаясь и кашляя в удушливых клубах дыма, они двинулись через просторный двор к драконьим конюшням. Но их заметили. Темные фигуры — их силуэты вырисовывались на фоне слепящего солнца, словно черные призраки в желтом тумане, — устремились к ним. К Рюичи понемногу возвращались силы, и теперь сестре уже не приходилось тащить его на себе. Элани старалась не отставать, то и дело испуганно озираясь по сторонам. Маленькую процессию замыкал Тай, присматривавший за девочкой.

— А ну, стойте! — внезапно донесся до них грубый оклик.

Кия тотчас отпустила Рюичи, и тот покачнулся от неожиданности. Девушка мгновенно приняла боевую стойку, а в тумане уже появилась массивная фигура гвардейца в доспехах и полном вооружении. Он бежал прямо к ним.

— Создай голема, Кия! — воскликнула Элани.

— Нет времени, — отозвалась та, с силой ударяя посохом о землю.

У бегущего солдата под ногами почва неожиданно провалилась, превращаясь в зыбучие пески. Потеряв опору, он невольно оступился, утратил равновесие и под тяжестью собственных доспехов грузно рухнул наземь со страшным грохотом и лязгом. Кия, молниеносно подскочив ближе, без всякой жалости нанесла удар посохом, прицельно попав в основание черепа между сочленениями пластинчатого доспеха. Гвардеец дернулся и замер без движения. Кия вновь занесла посох для удара, скрежеща зубами от ненависти...

— Прошу тебя, не надо, — тихим голосом остановил ее Рюичи и положил руку сестре на плечо.

Кия сердито обернулась к нему, однако брат не отвел взгляда. Девушка медленно опустила посох.

— Мы уже почти у цели. Скорее в конюшни, — сказал Рюичи.

— Быстрее! Быстрее! — торопила их Элани.

Они бегом преодолели оставшееся расстояние. Отовсюду доносились лязг железа и крики раненых. Но вот наконец беглецы очутились в темном прохладном помещении, и стальные ворота захлопнулись у них за спиной.

Глава 6 ЦЕЛЬ В ВЫШИНЕ

В конюшнях стоял оглушительный шум — это кричали драконы. Напуганные до полусмерти, они метались в своих стойлах. Наверняка животные ощущали присутствие королевских войск и слышали звуки сражения, доносившиеся снаружи. Они чуяли запах смерти, ведь под руинами конюшни погибло немало самок. Все это приводило запертых дракониц в ярость.

Элани вскрикнула от ужаса, когда одна из высоких овальных стальных дверей, запиравших стойло, выгнулась наружу с оглушительным грохотом, сотрясаясь под мощными ударами дракона. Тай ухватил девочку за руку и потащил вперед.

— Они совсем обезумели, — заметила Кия. — И хотят вырваться на волю.

— Что они делают? — воскликнула Элани при звуках очередного удара о металл.

— Видела у них на лбу твердые костяные наросты? — спросил ее Рюичи. Элани кивнула. — Очень удобно, если нужно пробить головой стену, — закончил он.

Они неслись по длинным пустынным проходам, и со всех сторон их сопровождали душераздирающий вой драконов и оглушительные удары, сотрясавшие стальные ворота. Обезумевшие животные раз за разом с остервенением бросались на двери стойл.

— Они же поранятся! — выкрикнула Элани. — Нам нужно их выпустить!

— С ними все будет в порядке, — жестко отрезала Кия, стискивая зубы. — Ты видел, куда пошел отец, Тай?

— Наверняка он направлялся в центральный зал... Туда, где держат дракона-самца, — отозвался тот.

— Но нельзя же их здесь так оставить! — взвыла Элани, которая сейчас могла думать лишь о несчастных драконах. — Они все погибнут!

— Элани! — рявкнула Кия. — Замолчи!

— Нет, постой, — вмешался Рюичи, делая всем знак остановиться. Несколько мгновений он молча смотрел на сестру, силясь понять, откуда в ней взялась эта неожиданная жестокость. У Элани был обиженный вид: резкий окрик девушки, которая прежде всегда была с ней ласкова, явно задел кроху за живое. — А ведь она права. Мы должны выпустить их.

Кия не скрывала своей ярости, но брат не намеревался уступать.

— Почти все они ждут потомство, Кия. Это жестоко — бросить самок на произвол судьбы! К тому же если мы выпустим драконов, то поднимется суматоха и нам легче будет ускользнуть.

— Я никуда не пойду без...

— Знаю, — прошипел Рюичи. — Это мы уже слышали, сестричка. Так что, чем спорить, лучше отправляйся на поиски отца и Таками, а я пока открою стойла.

— Не болтай чепухи, — безжалостно возразила сестра. — Драконы сейчас в таком состоянии, что, если ты попытаешься выпустить их, они тебя же первым и затопчут. Они не пощадят никого, кто попадется им на пути в коридорах. А тот, кто отправится к посту управления, угодит в ловушку. Мы ничем не можем им помочь.

— Я сделаю это, — неожиданно заявил Тай. Они все уставились на него.

— Ты разве не слышал, что я сказала? — спросила Кия.

— Да, конечно слышал. Мы не можем выпустить драконов. А теперь послушай меня. Бенто наверняка направился в центральный отсек, верно? Может, он хочет спасти своего драгоценного самца... Не знаю. Но единственный способ выпустить дракона — это через большой люк на крыше. Так вот... Его можно открыть изнутри центрального отсека, но сперва нужно попасть в комнату, где находится пост управления, чтобы запустить механизм. Эта система специально была так продумана, чтобы никто не мог выпустить дракона по случайности.

— Так что, ты полагаешь, он отправился именно туда? — нетерпеливо спросила Кия.

— Почему бы и нет? Стоит попробовать. Что касается тебя, Рюичи, то ты слишком ослаблен. У тебя едва хватает сил, чтобы бежать. Уж лучше я сам отправлюсь на пост управления. А вы все бегите скорее в центральный отсек. Встретимся там. Бегите! — И с этими словами, не дожидаясь ответа, он кинулся по коридору в противоположную сторону.

— Да что с тобой происходит?! Я тебя не узнаю! — с упреком воскликнул Рюичи, обращаясь к Кие. — Ты так странно себя ведешь...

— С меня довольно и того, что я потеряла мать, — отрезала девушка с ледяной решимостью в голосе. — Я не собираюсь теперь лишиться еще и отца.

Рюичи опустил глаза. Не говоря больше ни слова, он двинулся к центральному отсеку. Через пару шагов его догнали Элани с Кией, и втроем они побежали по широкому проходу, в надежде отыскать по пути Бенто и Таками.

Коридоры, соединяющие центральный отсек со стойлами самок, представляли собой длинные металлические туннели, достаточно просторные, чтобы по ним могли пройти драконы. Потолок был забран решетками, отбрасывавшими расчерченные квадратные тени на залитый солнечным светом пол.

Беглецы были уже на полпути к центральному отсеку, когда со стороны стойл послышался топот и лязг доспехов — объявился патруль из шести гвардейцев, одетых в черные доспехи.

— Вот они! — крикнул один из солдат своим товарищам. — Скорее зовите подмогу!

Двое гвардейцев тотчас заторопились прочь. Остальные четверо ринулись вслед за беглецами.

— А ну, стоять! — послышался грозный окрик у них за спиной, но Кия, Рюичи и Элани только ускорили бег.

— Сделай что-нибудь, Кия, — прошептал Рюичи.

— Думаешь, у моих Камней сила неисчерпаемая? — задыхаясь, воскликнула сестра. — Нам надо добраться до ворот первыми, тогда мы запремся в центральном отсеке.

Послышался выстрел, и энергетический разряд угодил в стену прямо над головой Кии.

Ударной волной беглецов едва не сбило с ног. Девушка оступилась и выругалась, затем обернулась через плечо. Второй гвардеец уже нацеливал на них алебарду; из пустотелого стального наконечника вырвалась молния, но тоже прошла мимо.

Рюичи в отчаянии не сводил взгляда с ворот центрального отсека. По счастью, сейчас они были открыты. Прочные стальные ворота можно было обрушить сверху подобно опускной решетке, одновременно запирая все прочие проходы, ведущие в ступицу. Механизмы были так устроены специально на тот случай, если дракон попытается вырваться на волю.

Но ворота были слишком далеко. Придется принять бой.

— Кия, у нас нет выбора, — выдохнул он. — Сделай что-нибудь.

Его сестра тотчас застыла как вкопанная, затем развернулась рывком и ударила посохом об пол. Силовые кристаллы на ее спине вспыхнули темно-багровым сиянием, словно капли раскаленной магмы. С чудовищным хрустом и скрежетом, там, где Кия ударила о землю, пол вздыбился волной, и эта волна покатилась прямо к гвардейцам. Стены туннеля с протестующим лязгом изогнулись и накренились, не выдержав напряжения. Взбесившийся пол сбил нападавших с ног, и они с лязгом рухнули наземь.

Кия ощутила ужасающую слабость. Ее запасы энергии были не настолько велики, чтобы выдерживать подобные усилия. Ведь сегодня она уже не в первый раз использовала свои кристаллы. Покачнувшись, она тяжело оперлась на посох, но затем все же сумела взять себя в руки и кинулась вслед за братом и Элани, которые уже почти успели добраться до спасительных ворот. Кия затолкала их обоих в центральный отсек, а сама, задержавшись на мгновение, с силой ударила ладонью по кнопке, регулировавшей давление. Пар с оглушительным шипением начал вырываться из щелей в потолке, и опускные ворота с грохотом покатились вниз. Пригнувшись, Кия метнулась внутрь. Ворота грохотнули у нее за спиной, а мгновением позже в стальную плиту ударил энергетический заряд, выпущенный одним из гвардейцев. К счастью, выстрел уже никому не мог причинить вреда.

Беглецы оказались на широком балконе, который опоясывал просторное круглое помещение. В стене через равные промежутки шли восемь стальных ворот, считая те, через которые Кия, Рюичи и Элани попали в центральный отсек. На другом конце помещения между двух ворот виднелся огромный лифт. Решетка его была высоко поднята. Именно таким образом — по металлическим туннелям, а затем через этот лифт — и приводили к самцу драконьих самок, обитавших во внешнем ободе конюшен.

Пол центрального отсека был глубоко под землей. Трудно было разглядеть, что творится там, в глубине, поскольку охваченный бешенством дракон перебил большую часть световых кристаллов. Разъяренный гибелью самок, которую он ощутил по запаху и их предсмертным крикам, самец ревел и метался, не желая успокаиваться. Однако, ощутив появление людей, он ненадолго притих. Сверху, в слабом сиянии световых кристаллов, беглецы видели темный застывший силуэт дракона, расправившего кожистые крылья. Он ждал...

— А как же Тай? — спросила Элани, обнаружив, что все восемь проходов, ведущих в центральный отсек, оказались наглухо перекрытыми.

— Где же отец? — воскликнула Кия, пропустив вопрос мимо ушей. Стиснув зубы, девушка оглядывалась по сторонам, но тщетно — вокруг не было ни души.

За спиной раздался глухой удар — это гвардейцы вновь принялись стрелять по воротам, — и беглецы невольно вздрогнули. Но, к счастью, стальная плита выдержала.

— Наверняка они скоро появятся! — воскликнул Рюичи и схватил сестру за руку.

— Кнопка, регулирующая давление, которую я нажала, — это самая крайняя мера. С ее помощью запирают все выходы из центрального отсека на тот случай, если дракон обезумеет и попытается вырваться на волю. Вновь открыть ворота можно только с пульта управления. Другого пути не существует, — заявила Кия, продолжая шарить взглядом по полутемному пространству вокруг. Отчаявшись, она сердито взглянула на Рюичи: — Если бы ты хоть раз решил поработать на конюшнях, вместо того чтобы бездельничать и прохлаждаться, ты бы и сам все знал не хуже меня.

Эту реплику Рюичи предпочел оставить без ответа. Сейчас у них не было времени на глупые пререкания и ссоры. К тому же он видел, что сестра окончательно потеряла самообладание. Обычно она была сильной и стойкой — но только не тогда, когда дело касалось отца.

Нападающие за воротами, как ни странно, вдруг притихли. Рюичи прислушался в ожидании очередного удара, но так ничего и не услышал. Даже Кия застыла в ожидании.

— Они вернутся, — тоненький голосок Эла-ни прервал воцарившееся молчание. — И приволокут с собой большие силовые пушки, чтобы пробить дверь...

Рюичи изумленно уставился на девочку. От нее он меньше всего ожидал такой уверенности.

Откуда ей знать, в конце концов? Одна лишь Кия не обратила на эти слова ни малейшего внимания.

— Тай сказал, что они должны быть здесь! — выкрикнула она таким напряженным тоном, какого Рюичи никогда прежде от сестры не слышал.

— Успокойся, сестренка, — мягко попросил он ее. — Может, они...

— Ничего не «может»! — голос ее сорвался. — Их здесь нет! А мы угодили в ловушку!

— А как же Тай? Как он попадет сюда? — не отставала Элани.

— Он поймет, что мы сделали, как только доберется до пульта управления, — небрежно бросила Кия. — Рычаги, регулирующие давление, когда опущены ворота, сами поднимаются. Он может открыть одну из дверей и встретить нас на выходе. И я очень надеюсь, что отец и Таками будут с ним. — Кия подошла к самому краю балкона, опираясь о поручень и вглядываясь в полумрак, царивший внизу.

— Отец! — выкрикнула она. — Ты здесь? Никакого ответа не последовало, но дракон на мгновение замер, а затем в слабом оранжевом свете они увидели, как он поднимает голову на длинной шее.

— Нет! Мы не в ловушке, — внезапно заявил Рюичи и, подойдя к сестре, поднял глаза, глядя куда-то в потолок.

Кия проследила за его взглядом. Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, что имел в виду брат. Когда она обернулась к нему, ее зрачки превратились в осколки льда.

— Ты предлагаешь нам бежать отсюда? Не дождавшись отца и Таками? Какой же ты ему сын после этого?

Но Рюичи твердо выдержал взгляд сестры.

— Сын, который делает именно то, что приказал ему отец, — заявил он. — Неужели ты думаешь, он хотел бы, чтобы мы прождали тут впустую, вместо того чтобы спастись?

— Спастись? Самим? Без него?! — прошипела Кия. — Как ты можешь после этого говорить о сыновней преданности?

— Еще как смею! — Рюичи побагровел, не в силах стерпеть оскорбление. — Отец взял с меня слово, что я буду защищать Элани даже ценой собственной жизни. И я намерен сдержать клятву. А это означает, что мне важнее всего вытащить ее отсюда.

Напряженная, точно натянутая тетива, Кия уставилась на брата. Глаза ее метали молнии. Так близнецы стояли, меряясь взглядами. Время шло...

— Кия, мы ничего не можем поделать, — промолвил Рюичи наконец. — Мы оказались в ловушке, и у нас остался один-единственный путь к свободе. Гвардейцы могут вернуться в любую минуту. Мы больше никому не в силах помочь. Нам придется лишь понадеяться, что отец и Таками смогут постоять за себя.

Однако Кия по-прежнему стояла не шелохнувшись. И даже дракон, ощущая сгустившееся наверху напряжение, застыл в неподвижности.

— Кия. — Рюичи положил сестре руки на плечи. — Хотя мы с тобой и близнецы, но ты всегда была для меня старшей. Ты всегда сохраняла спокойствие, когда я злился. Ты помогала мне, когда у меня что-то не ладилось. Но отец и Таками не нуждаются в твоем присмотре. А вот Элани без нас не обойтись. И я не смогу надеть на дракона упряжь, если ты не пойдешь со мной. Ты нужна мне сейчас...

— Мы улетим? — воскликнула Элани со страхом и восторгом одновременно.

— С ними все будет в порядке, — продолжил Рюичи. Понемногу его сдержанный, ровный голос начал оказывать благотворное воздействие на сестру, и та слегка расслабилась. — Ты должна верить в это. Мы должны верить, что они сумеют спастись. Точно так же, как они верят, что сумеем спастись и мы. Я знаю, как сильно ты любишь отца. Я и сам люблю его не меньше. Но только вообрази, что он будет чувствовать, если нас схватят, в то время как он сам спасется.

По мере того как он продолжал свои увещевания, выражение лица Кии смягчалось. Сейчас она была похожа на ребенка, охваченного отчаянием. Но это длилось лишь краткий миг. Тотчас в глазах ее вспыхнула решимость, и девушка вновь вскинула голову. Смахнув волосы с лица, она взглянула на брата.

— Тогда чего же мы ждем? — воскликнула она.

Шаги Тая гулким эхом отдавались в пустынных полутемных проходах между стойлами, однако это был не единственный звук, нарушавший безмолвие. Со всех сторон доносился торопливый топот бегущих людей и лязг доспехов. Порой слышались какие-то нечленораздельные выкрики и приказы — призрачные голоса невидимых врагов. Снаружи воздушный налет полностью прекратился, и даже почти смолкли вопли раненых и умирающих. Впереди и позади драконы отчаянно пытались вырваться на волю из стойл, ставших для них ловушкой. Однако здесь, в разрушенной части конюшен, животных не было слышно вовсе.

Тай оступился, пытаясь перебраться через стальную потолочную балку, лежавшую поверх груды обломков и мусора. На эту часть здания пришелся прямой удар силовой пушки. Крыша прогнулась и местами обрушилась, погребая под собой внешний обод колеса. Ворота некоторых стойл под действием взрывной волны вмялись внутрь, уничтожив обитавших там дракониц; остальные самки погибли под развалинами.

Перебираясь через кучи мусора, Тай почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза, — и не только из-за царившей здесь удушливой вони, но и от мысли о бесцельно уничтоженных живых существах. Недавняя встреча с юным драконом в гнездовье породила в его душе чувство благоговения перед этими великолепными созданиями; и теперь их бессмысленная гибель больно ранила его сердце. Но еще худшие страдания причиняли доносившиеся сюда звуки боя, идущего снаружи. Конюшенные работники тщетно пытались защититься и спастись, но разве могли их жалкие орудия противостоять несокрушимой мощи королевских гвардейцев?!

Тай попытался выбросить эти мысли из головы, не обращать внимания на запах крови и крики гибнущих людей. Как могло все это случиться? Почему? Племенную ферму Осака безжалостно уничтожали, всех ее обитателей убивали или брали в плен, и никто даже не мог объяснить почему!..

Оступаясь и чуть не падая на каждом шагу, он двигался вперед, пока путь ему не преградила груда искореженного металла. Он торопливо перебрался на другую сторону, оцарапав в спешке ноги и ладони, и наконец оказался перед входом в комнату, где находился пост управления. Подобно всем, кто трудился на драконьей ферме, Тай несколько месяцев отработал подсобным рабочим, прежде чем ему позволили начать обучение по специальности, и потому сейчас без труда узнал эту овальную дверь из тусклого металла. Она чудом осталась неповрежденной после обстрела. Сюда визг драконов доносился гораздо лучше. За таким шумом Таю было бы ни за что не расслышать чужих шагов, так что оставалось лишь положиться на удачу в надежде на то, что врагов нет поблизости и удастся проскользнуть незамеченным.

Однако судьба ему не улыбнулась. Он едва успел преодолеть половину пути до заветной цели, как вдруг из-за поворота коридора появился гвардеец. Глухой черный щиток шлема с линзами на месте глаз со щелчком встал на место, когда его владелец заслышал шаги юноши. Слишком поздно поворачивать обратно, решил Тай. Гвардеец с боевым кличем вскинул алебарду, прицеливаясь. Тай машинально пригнулся, и первый выстрел прошел мимо, юноша лишь почувствовал содрогание воздуха почти у самой щеки. Перекатившись по полу, он вскочил и бегом кинулся к посту управления. Гвардеец вновь изготовился стрелять. Под оглушительный хор драконьих воплей Тай дернул на себя тяжеленную дверь, заскочил внутрь и захлопнул ее за собой. Едва он успел торопливо задвинуть тяжелый стальной засов, как дверь содрогнулась от нового выстрела.

Комната, где находился пост управления, была совсем небольшой, освещенной единственным световым кристаллом. Обычно ее надежно охраняли, чтобы никто посторонний не мог прикоснуться к оборудованию; но теперь никакой охраны не осталось. Одна стена была целиком занята серовато-зелеными бронзовыми панелями управления с рядами длинных рычагов. Рычаги были сработаны довольно грубо и представляли собой толстые и тяжелые металлические палки, у основания которых были написаны названия дверей. Каждое из стойл было пронумеровано отдельно; но существовал также и основной рычаг, управлявший всеми восемью секциями внешнего обода и позволявший разом открыть и закрыть все проходы драконьей конюшни. Механизмы приводились в действие с помощью сложной Системы, сочетавшей силу пара и противовесов. Во всех этих мудреных устройствах разобраться мог только полноправный член Гильдии Механиков.

Тяжело дыша, Тай застыл на месте. В комнате царила полутьма, с которой не под силу оказалось справиться единственному световому кристаллу, изливавшему во мрак тускло-оранжевое сияние. За дверью было тихо. Что же делает тот гвардеец? Дверь толстая, шагов не слышно. Может, он...

Тай вздрогнул, когда неожиданно дверь потряс мощный взрыв, в ушах у него зазвенело. Толстый засов заметно прогнулся, но выдержал. Однако Тай понимал, что дверь надолго его не защитит.

Лишь теперь он заметил ряд из девяти рычагов, расположенных чуть в отдалении от всех прочих. На стальной пластине под ними было просто написано: «Центральный отсек». Все они оказались в поднятом положении, и это было очень странно. Насколько Тай знал, это могло означать лишь одно: что двери центрального отсека закрыты. На его губах мелькнула слабая улыбка, хотя поводов для радости было немного. Что ж, значит, его друзья сделали именно то, чего он от них и добивался: заперлись в центральном отсеке. Для них это единственное безопасное место, учитывая, что повсюду кишит королевская стража.

К тому же это место единственное, откуда можно вырваться на свободу.

Жаль только, что ради ее же блага ему пришлось солгать Кие. На самом деле Тай понятия не имел, где сейчас может быть ее отец и Таками. Он не видел ни того, ни другого с тех пор, как на ферму напали. Однако Кия ни за что не послушалась бы его, скажи он правду. Вместо того чтобы попытаться спастись бегством, она принялась бы повсюду разыскивать отца, ее бы схватили и наверняка убили бы, как и всех остальных.

Этого Тай допустить не мог. Никак не мог. Он на миг представил, как эти бездонные зеленые глаза расширяются от ужаса, как напрягается горло для последнего крика и с губ срывается последний вздох... Нет, только не это! С того самого дня, как он увидел ее, Тай полюбил эту девушку, но намеренно старался держаться поодаль, не осмеливаясь признаться ей в своих чувствах, чтобы не отпугнуть ее. Он выжидал... выжидал, пока его час настанет. Ну что ж, он прождал слишком долго. Слишком сильно хотел поскорее стать водителем, чего-то добиться в жизни, чтобы поразить ее своими успехами и положить к ее ногам нечто действительно достойное и ценное...

А теперь оказалось слишком поздно. Теперь он угодил в ловушку и выхода больше нет. Ну что ж, раз ему не остается ничего другого, то, возможно, он хотя бы сумеет подарить Кие свободу. Может, ей все-таки удастся спастись!..

Очередной выстрел — и дверь едва не сорвалась с петель, с силой прогнувшись внутрь. Она выдержит еще один удар, в лучшем случае два, а затем гвардеец ворвется сюда. Тай торопливо отыскал рычаг, управлявший лепестковым люком в крыше центрального отсека, и дернул за него что есть силы. Устройство поддалось с негромким скрежетом.

«Самки драконов сейчас в таком состоянии, что, если их выпустить, они затопчут все вокруг. Не пощадят никого, кто попадется им на пути в коридорах...» — вспомнились ему слова Кии.

Тай бросил взгляд на толстую стальную дверь и подумал о солдате в черных доспехах, что дожидался его снаружи, подумал обо всех прочих гвардейцах, которые сейчас, должно быть, хозяйничают в конюшнях. Может статься, как раз в этот момент они пытаются выломать двери центрального отсека...

«Как бы я хотел сейчас быть там, с тобой!» — подумал он.

Тай повернулся к длинным рядам рычагов и вздохнул так глубоко, что от напряжения даже заныла грудь. Затем, зажмурившись, он ухватился за основной рычаг, и в этот самый миг словно во вспышке предвидения узрел все, что должно последовать за этим. Всю цепь событий, вызванных к жизни его действиями: обезумевшие от ярости драконы вырываются в коридоры; гвардейцы пытаются спастись бегством, но гибнут под ударами мощных лап; а он остается в безопасности, но навсегда погребенный в комнате управления, поскольку дверь от ударов покорежилась так сильно, что теперь ее уже больше не удастся открыть изнутри... Он останется в безопасности здесь, пока кто-то не отыщет его или они попросту не решат взорвать конюшни с воздуха...

Всем своим весом Тай налег на тяжелый рычаг, и шипение вырывающегося пара вскоре заглушил душераздирающий визг десяти дюжин драконов, которые наконец обрели долгожданную свободу.

Элани взвизгнула от ужаса, когда дракон вдруг вскинул голову и взревел. От этого оглушающего звука у них едва не лопнули барабанные перепонки. Кия с Рюичи отскочили назад, зажимая уши ладонями, спеша оказаться как можно дальше от обезумевшего животного. Что же могло с ним случиться?..

Им понадобилось немало времени, чтобы успокоить дракона, но наконец годы дрессировки взяли верх над слепыми инстинктами. Этот дракон был великолепным призовым самцом; Бенто приобрел его на другой племенной ферме, и в его родословной были сплошь чемпионы среди гончих драконов. С самого детства его обучали носить на себе седоков. Бенто не позволил Связать дракона, поскольку племенной ферме нужен был отменный производитель, а Связанные самцы очень редко дают хорошее потомство, никто не знает почему. Поэтому у самца и не было имени. Однако сам Бенто с удовольствием летал на нем, так что запах Рюичи и Кии показался дракону знакомым. Он, как видно, решил, что этим людям можно доверять, и в конце концов успокоился, склонился перед ними, дозволяя надеть на себя упряжь.

Но в этот самый миг дракон услышал, как вырываются на волю самки, и от недавней покорности не осталось и следа. Он громко заревел в ответ на их пронзительные призывы. Топот драконьих лап слишком глухо доносился сквозь толстые стены центрального отсека, чтобы люди могли его расслышать в общем шуме, но у драконов слух куда более чуткий, и самец без труда понял, что происходит. Рюичи едва успел закрепить последнюю петлю, когда животное попятилось, встало на дыбы, и лишь в самый последний миг людям чудом удалось отскочить, чтобы он не растоптал их или не задавил яростно раздувающимися боками.

— Что с ним такое? — воскликнула Элани.

— Держись от него подальше, — велел Рюичи, оттаскивая девочку в сторону.

Все вместе они прижались к стене, и Элани со страхом и недоверием уставилась на разбушевавшееся животное.

— Ты уверен, что мы сможем оседлать его, Рюичи?

— Все будет в порядке, Эли. Мы с Кией уже летали на нем.

— На этом драконе? — переспросила она, не скрывая сомнения.

Рюичи провел руками по волосам и издал нервный смешок.

Кия, стоявшая рядом, погрузилась в ледяное молчание. Она не произнесла ни единого слова с того самого мига, когда согласилась помочь брату оседлать дракона. Когда дракон разбушевался, близнецы уже справились с этой нелегкой задачей. Упряжь представляла собой сложную систему соединенных кольцами поводьев и ремней, при помощи которых на спине дракона крепились три изогнутых, обитых кожей седла, расположенных одно за другим вдоль костистого выгнутого хребта животного.

Внезапно ужасающий взрыв потряс небеса, стены задрожали. Все замерли, и даже дракон притих. Чуть погодя раздался новый взрыв.

— Они обстреливают конюшни! — воскликнула Элани, цепляясь за Кию.

Та раздраженно оттолкнула девочку.

— Очень разумно, — промолвила она. — К чему терять жизни солдат, если можно убивать врагов на расстоянии?

— Думаешь, он выдержит нас троих? — с тревогой спросил Рюичи у сестры. — Я всегда летал на нем только вдвоем с отцом.

— Конечно, выдержит, — раздраженно отозвалась Кия. — Драконы с легкостью могут нести и шестерых человек, только нужны еще три седла.

— Кия, мы больше не можем ждать! — выкрикнул Рюичи.

— Где же Тай? — простонала Элани.

— Он скоро будет здесь, помолчи!

— Кия! Успокой дракона, пока я открываю люк, — велел сестре Рюичи.

— Но как же...

— Делай, что говорю!

Кия на миг заколебалась, словно намереваясь поспорить с братом, но затем передумала и коротко кивнула в знак согласия. Рюичи бросился к лифту, на бегу приводя его в действие особым рычагом. В реве и свисте пара кабина медленно начала подниматься, и вскоре Рюичи оказался на балконе. В этот самый миг послышался третий взрыв, на сей раз гораздо ближе. Дракон внизу притих — наверное, испугался. Рюичи слышал, как Кия насвистывает в свой Связующий кристалл, чтобы успокоить зверя.

Рычаг, управляющий лепестковым люком, находился справа от лифта. Пошатываясь — он еще толком не опомнился от последнего взрыва, — Рюичи выбрался на балкон и с усилием дернул за рычаг.

Несколько томительно длинных мгновений ничего не происходило.

«Тай, сейчас на тебя вся надежда...» — подумал он.

Затем высоко над головой раздался грохот и скрежет механизма. Рюичи метнулся обратно в огромную кабину лифта, где без труда поместился бы дракон, и направил ее вниз.

— Быстрее! — крикнула Элани Кие, подталкивая девушку к огромному дракону, который вновь пригнулся, чтобы взять на спину всадников. При этом он не сводил светящихся янтарных глаз с отверстия люка, открывавшегося над головой.

Но Кия словно вросла в землю. Ее охватил новый приступ нерешительности.

— Мы еще можем их спасти! Мы можем вернуться и отыскать отца! И Таками! И как же Тай?

Рюичи выскочил из лифта.

— Быстрее, сестричка! Как только дракон поймет, что выход наружу открыт, он улетит прочь... С нами или без нас!

— Но отец!..

— Ты ничем не сможешь ему помочь! — отозвался Рюичи, стараясь перекричать грохот механизмов и вой взбесившихся драконов, которые сумели выбраться из конюшен и теперь сеяли панику в развалинах фермы.

Кия прекратила спорить, осознав, что означают эти звуки.

— Тай! Он выпустил самок! — воскликнула девушка.

— Значит, нельзя, чтобы его жертва пропала впустую, — пробормотал Рюичи себе под нос.

Кия враз как-то съежилась, сделалась маленькой и хрупкой и содрогнулась всем телом; но Рюичи не мог позволить ей сломаться сейчас. Схватив сестру за руки, он рывком подтащил ее к дракону и чуть ли не насильно закинул в седло. Несколько мгновений она сидела безучастно, но затем все же собралась с духом и принялась устраиваться, застегивая ремни на бедрах, лодыжках и на талии.

У драконов слишком широкая спина, чтобы сидеть на них верхом, как на лошади, поэтому наездники не сидели в седлах, а лежали, прижавшись животом к спине дракона и чуть приподняв голову. Жесткое кожаное седло поддерживало грудь и торс всадника и было снабжено мягкими подкладками для коленей и стременами. В таком положении наездник мог не бояться, что встречные потоки воздуха сбросят его на землю. В то же время это давало возможность давить ладонями на чувствительные участки на шее дракона — именно такими касаниями люди и управляли крылатыми животными.

Подняв Элани под мышки, Рюичи передал ее Кие, которая усадила девочку посередине и помогла пристегнуться. У них над головой круглое отверстие в крыше понемногу увеличивалось, по мере того как расходились в стороны образующие его металлические лепестки. Рюичи чувствовал, как дракон напрягает мышцы, собираясь с силами для взлета. Сейчас круг света над головой был его единственной целью. Там, наверху, была свобода! Рюичи торопливо забрался в седло перед Элани и принялся что есть силы затягивать ремни, поскольку...

— Пригнись пониже, Элани! — выкрикнул он, и все трое прильнули к спине дракона.

В это самое мгновение зверь с шумом распростер крылья. С торжествующим воплем дракон сделал первый мощный взмах, одновременно подпрыгнув на мощных лапах, и словно молния метнулся вверх, к разверстому люку. Элани закричала и задрожала всем телом. Ветер отчаянно трепал ее волосы. Девочка зажмурилась как можно крепче...

Глава 7 МACKA — ПРИЗРАК

... а когда она вновь распахнула глаза, дракон уже парил в небесах.

Они вырвались на свободу в последний миг — как раз перед тем, как три последовательных мощных удара разнесли крышу центрального зала. Какое-то мгновение царила напряженная тишина... а потом весь отсек взорвался и, словно сорванные ветром листья, во все стороны понеслись обломки и куски металла. С обманчивой легкостью они кружились в воздухе и с убийственной силой обрушивались на деревья и дома в долине.

Для Элани, Рюичи и Кии весь мир превратился в безумный водоворот. Дракон мчался все дальше и дальше, набирая высоту, переворачиваясь в воздухе, завывая и напрочь позабыв о всадниках на своей спине. Мир вокруг них бешено кружился, к горлу подкатывала тошнота. Элани кричала не переставая, вцепившись в пояс Рюичи.

— Постарайся его успокоить! — выкрикнула Кия, щуря глаза под мощным напором ветра.

Рюичи не очень-то расслышал слова сестры, но догадался, что она имела в виду. С трудом преодолевая сопротивление воздуха, он потянулся вперед и нащупал пальцами чувствительные участки кожи по обе стороны хребта дракона, там, где длинная змеиная шея переходила в плечи и располагались сочленения первой, меньшей пары крыльев. Обычно у прирученных драконов в этом месте срезали чешую. Рюичи вслепую шарил пальцами...

Где-то здесь... вот оно!

Дракон издал победный вопль, перестал стремительно ввинчиваться по спирали в небо и плавно, по пологой дуге, снизился почти до самой земли. Немного опомнившись от безумной гонки, беглецы увидели, что опасность отнюдь не миновала. В небе кишели драконьи самки — те, которым удалось вырваться на волю из разрушенных конюшен. Они спешили убраться прочь, как можно дальше от этого страшного места. Но кроме перепуганных дракониц над разрушенной фермой парили и три боевых королевских дракона, каждый из которых помимо наездника нес на спине вооруженного силовой пушкой канонира. Конечно же, гвардейцы тут же заметили беглецов и бросились в погоню.

— Скорее улетим отсюда! — пискнула Элани.

— Нельзя! — выкрикнула Кия, отчаянно цепляясь за последние осколки надежды. — Нужно сделать хотя бы один круг! Мы должны найти отца!

Однако ее брат вовсе не был уверен, что ему удастся заставить дракона подчиниться. Самцы куда мощнее и быстрее самок, но хуже слушаются неопытных ездоков, и сейчас Рюичи сдавалось, что они летят туда, куда хочется крылатому зверю, и тут мало что можно поделать.

И все же Рюичи попытался. Дракон подчинился и плавно скользнул по воздуху еще ближе к земле. Они пролетели над разрушенными конюшнями, едва не задев крышу, затем миновали дымящиеся остовы строений. Еще совсем недавно это были родные, знакомые стены и брат с сестрой верили, что всегда будут звать их своим домом. По утоптанной пыльной земле, словно черные насекомые, сновали королевские гвардейцы. Когда дракон пролетал прямо над ними, слуги короля ошарашенно запрокидывали головы. Многие солдаты сражались со сбежавшими самками, которые в панике носились по долине, нападая без разбору на друзей и врагов; другие сторожили захваченных в плен работников. Пролетая над западным краем фермы, Кия внезапно вскрикнула, указывая куда-то вниз:

— Отец!

Он и впрямь был там, гордый и непокорный, окруженный врагами с алебардами наизготовку. Силовые кристаллы гвардейцев издавали глухой жужжащий звук, что означало их готовность к атаке. Но даже в грохочущем хаосе, царящем вокруг, Бенто расслышал голос дочери и резко вскинул голову. На мгновение их взгляды встретились, и он улыбнулся, а глаза его наполнились слезами радости.

Но тут гвардеец в темно-зеленых доспехах, украшенных сложным узором, шагнул вперед. На лице его красовалась серебряная маска, изображавшая лик призрака с уродливо распахнутым, словно для крика, ртом и глазами, полными ненависти и страдания. Черные волосы солдата были перехвачены на затылке в «конский хвост», доходивший ему до лопаток. В руках гвардеец держал но-дачи — огромный двуручный меч. Чуть изогнутый клинок сверкал в ярких солнечных лучах. Прочие гвардейцы расступились, держа Бенто под прицелом своих орудий.

Пленник, сделав над собой усилие, оторвал взгляд от детей и повернулся к закованному в сталь недругу. Несколько секунд он смотрел прямо в глаза человека, чье лицо было скрыто под маской, а затем с достоинством склонил голову, принимая свою участь. Но-дачи беззвучно взлетел в воздух, на миг застыл, достигнув высшей точки, дрогнул, прежде чем начать неизбежное падение...

Кия похолодела от ужаса, осознав, что должно сейчас произойти.

— Отец!!! — отчаянно закричала она, но тут Рюичи резко развернул дракона, направив его на север, и происходящее внизу скрылось из вида. Они успели лишь заметить, как блеснул роковой клинок, и услышали глухой звук удара...

— Отец... — прошептала Кия. Слезы застили ей взор.

В следующее мгновение раздался душераздирающий визг и воздух перед носом дракона прошил сгусток энергии, выпущенный из силовой пушки. Еще немного — и почти невидимая молния разорвала бы беглецов на части. Вздрогнув, Рюичи обернулся через плечо — три королевских дракона, которых они увидели, вырвавшись из конюшен, теперь устремились в погоню. Стиснув зубы, юноша заставил себя успокоиться, подавив душевную смуту. Он должен был отыскать путь к спасению!

— Ладно, — сипло пробормотал он. — Посмотрим, как быстро ты умеешь летать...

Уловив команду ездока, дракон издал пронзительный визг, распростер мощные крылья и заложил крутой вираж, начиная подъем. Созданный и выращенный для гонок, дракон жил ради полета. Теперь пришло время проверить его в деле. Стремительно набирая скорость и оставляя позади дымящиеся развалины, дракон за несколько мгновений пересек долину.Теперь они летели среди скал. Еще немного, и племенная ферма Осака — дом, пределов которого близнецы до сих пор никогда не покидали, — навсегда осталась позади.

Но королевские гвардейцы не собирались прекращать погоню. Воздух вспорол очередной энергетической разряд; он ушел «в молоко», но Рюичи ощутил мощную ударную волну. Оглянувшись, Кия сквозь пелену слез увидела троих преследователей. Наездники прильнули к спинам своих драконов, чтобы уклониться с линии огня канониров, сидевших позади каждого из них. Разрыв между преследователями и беглецами увеличивался, но недостаточно быстро.

И вновь — выстрел, на сей раз куда ближе. Рано или поздно они пристреляются... И тогда все будет кончено.

— Рюичи! — выкрикнула Кия, перегнувшись через Элани, которая испуганно съежилась в своем седле. — Вниз! Нужно найти укрытие!

Рюичи оглянулся через плечо и кивнул. Ветер с силой хлестал его по лицу, трепал волосы, выжимал слезы из глаз. Все тело ныло от напряжения. Но Рюичи было не до того — он думал только о том, как отыскать путь к спасению.

— Держись, Эли! — выкрикнул он и с силой надавил пальцами на чувствительные участки драконьей шеи.

Повинуясь приказу, животное спикировало навстречу колючим скалам.

Элани от страха еще крепче вцепилась в ремень Рюичи — горные утесы стремительно приближались. Он и сам толком не представлял, как быть дальше, и в глубине души куда больше доверял врожденным способностям и инстинктам гончего дракона, нежели своим собственным. Крылатому зверю, похоже, почти не требовалось указаний всадника, дракон прекрасно знал, что делает. Ах, если бы только они были Связаны...

Но тут все эти мысли вмиг вылетели у Рюичи из головы — дракон нырнул в ущелье и помчался вдоль каньона. Ветер бешено свистел в ушах, каменные стены слева и справа уходили, казалось, под самые небеса и угрожающе нависали над беглецами. Двое преследователей устремились вслед за ними; третий остался наверху, перекрывая путь отхода. Рюичи уменьшил давление на чувствительные участки кожи дракона и пробормотал:

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Словно прочитав его мысли, дракон взвизгнул, опускаясь еще ниже. Теперь до дна каньона оставались считанные метры. Земля внизу проносилась с такой скоростью, что в глазах все сливалось в единую мутную серую полосу. Над головой ударила очередная молния. Выстрел пришелся по скалам. В воздух взметнулся фонтан из раскрошенных камней, и пыль запорошила беглецам глаза, когда они на полном ходу промчались сквозь это облако. Теперь канонирам было труднее целиться, поскольку все внимание наездников было сосредоточено на маневрировании в извилистом узком каньоне — где уж было им думать о том, чтобы лететь ровнее.

— Смотри! — воскликнула Элани, схватив Рюичи за плечо и указывая куда-то вперед.

Прямо на них надвигалась развилка ущелья: от основного русла отходила расщелина, настолько узкая, что дракону едва-едва хватило бы места, чтобы распахнуть крылья. Для новичка вроде Рюичи было немыслимо рискнуть полететь этой дорогой. Он начал мягко отклонять дракона влево, чтобы пустить его по более широкому пути.

И вновь выстрел! Теперь энергетический разряд ударил в землю позади беглецов, взметнув очередной гейзер распыленного камня и на пару мгновений ослепив людей.

Но дракон вдруг заложил такой крутой вираж, что едва не сбросил всадников со спины, и, не обращая ни малейшего внимания на все команды Рюичи, рванулся направо. Узкая расселина стремительно приближалась. Элани вскрикнула и закрыла руками глаза... И вот они уже стрелой влетели внутрь. Кончики распростертых крыльев дракона едва не задевали за скалы. Встречный поток воздуха был столь мощным, что беглецы отчаянно вцепились друг в дружку, всерьез испугавшись, как бы их не сбросило на землю, даже невзирая на пристежные ремни.

Позади раздался пронзительный визг и глухой удар — один из преследователей не вписался в поворот и врезался в скалу. Боевой дракон кувыркаясь рухнул на дно ущелья. Силовая пушка взорвалась, кроша скалы вокруг.

Но второй наездник сумел повторить маневр Рюичи, и, оглянувшись, Кия обнаружила, что он по-прежнему висит у них на хвосте. Канонир уже вновь наводил силовую пушку. И самое ужасное, что на сей раз ему даже не требовалось попадать точно в цель: достаточно, чтобы разряд прошел поблизости, и ударной волной беглецов неминуемо швырнет на скалы!

Ощутив опасность, Элани обернулась, чтобы взглянуть на преследователей.

— Кия! — тоненьким испуганным голоском выкрикнула она. — Используй свои кристаллы!

Кия ощутила, как ее Камни Силы начинают действовать, даже раньше, чем смысл сказанного дошел до ее сознания.Поглощая энергию земли и гор, кристаллы вспыхнули темным багровым огнем. После бегства с отцовской фермы сил у Кии осталось немного, но и этого немногого должно было хватить. Иначе... Страшно даже подумать, что случится иначе.

Канонир уже прицелился.

Все тело Кии напряглось, по спине побежали мурашки. Мысленно она слилась с медленными энергетическими токами внутри бессмертных скал, образовывавших стены ущелья, пропустила их силу через себя, заставила содрогнуться и — взорваться.

Скалы перед преследователями словно бы лопнули, изрыгая тучи камней и пыли. Вражеский дракон влетел прямо в это месиво, и на какую-то долю секунды его седоки попали под каменный град. Но и этого мгновения оказалось достаточно. Всадник потерял управление, дракон свернул чуть в сторону и крылом задел скалу; выстрел силовой пушки ушел в пустоту. Ослепленный, потерявший управление дракон камнем полетел вниз, ломая крылья, ударяясь об острые каменные выступы, и наконец рухнул на землю с тем же гулким глухим звуком, что и его незадачливый товарищ перед этим.

Рюичи даже не видел происходящего за спиной. Он едва осмеливался вздохнуть, глядя прямо перед собой, и не делал ни малейших попыток управлять движением дракона, чтобы ненароком не отвлечь его. Сейчас он видел лишь полосу солнечного света, похожую на сверкающее лезвие воткнутого в землю клинка, — выход из ущелья. Сердце в груди юноши колотилось все отчаяннее по мере того, как полоса эта делалась шире и ярче... А потом свет поглотил их и они вылетели из каньона, взмыли в небеса, прочь от гор. Рюичи, не удержавшись, завопил от восторга, но...

В тот же самый миг его радости пришел конец — едва лишь он увидел третьего дракона, стремительно пикирующего на них с вышины. Как он мог забыть о последнем из преследователей?! Опустив глухой красный щиток шлема, наездник направил своего дракона почти вертикально вниз. Рюичи вновь взял управление на себя, нажимая пальцами на нервные окончания, контролировавшие передние крылья дракона, — меньшие, с помощью которых тот менял направление полета в горизонтальной плоскости, — и заставил животное сделать резкий рывок в сторону, чтобы уйти из-под удара силовой пушки.

Теперь Рюичи начал понимать, как действуют канониры. Они обладали теми же способностями, что и он сам, но их энергетические удары были гораздо слабее. Вот почему им необходимо было концентрировать энергию через особое устройство — силовую пушку. Этот механизм усиливал энергетический поток, но одновременно служил его ограничителем.Поэтому сгустки энергии всегда летели из пушки строго по прямой.

Зато сам Рюичи никогда не испытывал таких затруднений. И теперь он придумал, как использовать это преимущество.

Он сделал глубокий вдох и сосредоточился. В бою с существом, пытавшимся захватить Элани, Рюичи исчерпал свои энергетические запасы подчистую, но теперь силы почти восстановились. Если он сможет собраться хотя бы для одного удара... Одного-единственного...

— Ты справишься, — послышался негромкий голосок Элани у него за спиной. Похоже, девочка в точности знала, что он намеревается предпринять.

Они были слишком высоко в небе, чтобы Рюичи мог черпать энергию земли. Придется справляться своими силами. Он полностью ослабил контроль за драконом, предоставив тому лететь куда вздумается, и сосредоточился на том, что предстояло сделать.

Сперва внутри, прямо под сердцем, словно бы возникло плотное горячее ядро. Оно начало увеличиваться, разрастаясь слой за слоем, пока наконец от него не протянулись раскаленные щупальца — насквозь пронзили руки и ноги, пропитали кожу, — концентрированная энергия требовала немедленного освобождения. Напряжение было так велико, что все тело била нервная дрожь. Рюичи направил поток силы в правую руку и сжал кулак, накапливая энергию, прежде чем дать ей выход.

Вражеский дракон на вираже заходил для новой атаки и оказался прямо перед беглецами.

Рюичи нанес удар. Огненная молния вырвалась из его ладони и устремилась к противнику. В последний момент наездник успел засечь энергетический снаряд. Его дракон резко рванулся в сторону... и молния пронзила воздух прямо над правым крылом, не нанеся преследователю никакого ущерба.

— О нет... — сдавленным голосом пробормотала Элани. В ее тоне сквозило отчаяние.

— Погоди, — остановил ее Рюичи. — Это еще не все.

Вдалеке, в небесах, уже почти невидимый сгусток энергии вдруг описал дугу и вновь устремился к королевскому дракону. Тем временем канонир опять взялся наводить свою пушку; наездник был полностью поглощен полетом. Ни один из них ничего не заметил и даже не подозревал о грозящей им опасности.

— Ну же... — бормотал Рюичи.

Скорость энергетического снаряда нарастала... все ближе и ближе... Он мчался наперерез вражескому дракону, который плавно снижался, чтобы вновь напасть на беглецов.

Палец канонира на миг застыл на спусковой скобе механизма.

Удар.

Взрыв был такой силы, что эхо от него далеко разнеслось по горам. Рюичи с трудом выровнял полет своего дракона, которого швырнуло в сторону ударной волной. Неимоверная усталость навалилась на плечи; энергетические кристаллы были исчерпаны до предела. Зато последний из преследователей, бешено вращаясь в неуправляемом пике, падал прямо на скалы. За ним тянулся густой дымный шлейф...

Вот он наконец скрылся из виду, и ветер развеял дым, не оставив даже воспоминаний.

Рюичи прикусил кулак, чтобы не дать воли горячим постыдным слезам; но ничего не помогало. Он сидел один на нагретом солнцем валуне, под густыми кронами деревьев и рыдал, как мальчишка.

В считанные мгновения вся его прежняя жизнь разлетелась в клочья. Его отец, брат, тетушка Суза, двоюродные братья, друзья, его дом... Ничего этого больше не было на свете. Они с Кией оказались отрезаны от всего, что знали прежде, и выброшены во враждебный мир без руля и ветрил... Без направления и цели... При этом они даже не могли толком понять, что произошло и что их ждет впереди.

Больше всего на свете Рюичи мечтал, чтобы все вновь стало как прежде, — но что толку мечтать о несбыточном. Еще сильнее он хотел, чтобы сестра сейчас осталась с ним. Но Кия — единственная, кто мог его поддержать, — вовсе не желала утешить брата.

Они приземлились на лесистой равнине, где без труда смогли укрыть дракона от посторонних взглядов. Беглецам нужно было время, чтобы передохнуть и собраться с мыслями, а также совладать с чувствами, угрожавшими захлестнуть их изнутри. Но к тому времени, как они сошли на землю, слезы, что Кия проливала при смерти отца, высохли подчистую. Ее глаза оставались сухими и холодными. Никакого сострадания к чужому горю. Она молча развернулась и ушла в лес. Элани осталась с драконом; Рюичи отошел совсем недалеко — так, чтобы не терять девочку из виду, но при этом она не видела его слез. Плакать могут мальчишки, но уж никак не взрослые мужчины. И хотя сам Рюичи не был ни тем, ни другим, он стыдился открыто выражать свою скорбь.

Казалось, он просидел так очень долго. В голове вертелись одни и те же мысли, но постепенно ярость и боль отступили, слезы словно вымыли весь яд изнутри. Он вспоминал лица близких, их прежнюю жизнь, все тяготы и веселые деньки... Племенная ферма Осака была для Рюичи целым миром, но теперь она перестала существовать. И с этой мыслью он должен был смириться. Ничего другого не оставалось: ведь к прошлому возврата нет.

Однако было нечто, что до сих пор не давало ему покоя; мысль, которая колола, словно заноза. То странное существо в комнате Элани. Существо, которое утверждало, будто является посланцем короля Макаана. Существо, которое назвало его сыном изменника. Незнакомец мог лгать, но... неужто их отец и впрямь совершил предательство? Нет, невозможно...

Кто угодно, но только не Бенто. Он всегда любил повторять, что приход к власти короля Макаана был истинным благом для Доминионов.

Однако всем известно, что королевские гвардейцы призваны хранить мир и вершить правосудие. Рюичи не мог представить, чтобы они оказались способны на столь ужасающие действия без всякой причины. И с какой стати им могла понадобиться Элани, девчонка восьми зим от роду?

Рюичи повесил голову. Он ровным счетом ничего не понимал.

Погруженный в свою скорбь, он не сразу заметил, что Элани подошла ближе и стоит прямо перед ним. Рюичи хотел было вытереть глаза, но затем решил, что это ни к чему.

— Прости меня, — прошептала она.

На щеках девочки также виднелись влажные дорожки слез.

— А тебе-то за что просить прощения? — жестко оборвал ее Рюичи.

Малышка потупилась и смущенно замолкла.

— Тебе есть куда пойти? — поинтересовался он наконец. — Куда нам отвезти тебя?

Элани подняла голову, словно что-то среди листвы привлекло ее взор. Солнце уже склонялось к западу.

— Да, есть одно место, куда мне нужно попасть, — промолвила она.

Рюичи шмыгнул носом. Странно, как по-взрослому уверенно держится и разговаривает эта малолетка!..

— И что это за место?

— Дом Хоши в Тасеме. Он присмотрит за мной. И за вами, если хотите.

— Хоши? Деловой партнер нашего отца? — сдавленным голосом переспросил Рюичи. — Это не с ним он встречался, когда в последний раз ездил в город? Не от Хоши ли он привез тебя?

Элани кивнула со сдержанно-серьезным видом, который никак не подходил восьмилетней девочке. Затем она вновь уставилась куда-то вверх, словно пытаясь разглядеть небо за густым пологом плоских овальных листьев куджи и красно-зеленых остроконечных побегов юкки.

— Наши враги появятся еще до заката. Не дождавшись возвращения гвардейцев, посланных в погоню, они поймут: что-то неладно, и отправятся на поиски. Нужно поскорее убираться отсюда.

Рюичи потер глаза тыльной стороной ладони. Он чувствовал себя невероятно усталым. Усталым до мозга костей. Однако Элани была совершенно права, так что сейчас он никак не мог позволить себе роскошь вволю предаваться скорби. Бенто бы этого не одобрил. Он дал слово отцу и должен был сдержать клятву; а значит, прежде всего следовало доставить девочку в безопасное место.

Без единого слова он спрыгнул с валуна и вместе с Элани направился к дракону, терпеливо дожидавшемуся своих седоков у кромки леса. Кия уже была там. Они посмотрели друг на друга; взгляд Рюичи затуманился от внутренней боли, но взор сестры оставался ледяным и не выражал ровным счетом никаких чувств.

— Нам нужно лететь в Тасем, — сказал Рюичи.

Кия молча кивнула в знак согласия.

Глава 8 СЛУГИ И НЕВЕЖДЫ

Рюичи выпрямился в драконьем седле и с трудом удержался от изумленного возгласа. От потрясения он даже забыл о равномерных, неспешных взмахах кожистых крыльев, о потоках встречного ветра. Он вполголоса выругался, не в силах оторвать взгляд от открывшегося им с высоты зрелища.

— Мы почти на месте, — промолвила Элани.

Они летели очень низко, чтобы их не заметили, и когда горы наконец кончились, скалы остались позади и перед путниками распростерся огромный, широкий мир. Это застало их врасплох. Даже Кия, которая до сей поры хранила ледяное спокойствие, не сумела сдержать изумленный вскрик.

Впереди, сколько хватало глаз, простирался океан — лазурный ковер, искрящийся в лучах заходящего солнца. У далекого горизонта виднелись перистые облачка — единственная примета границы меж небом и морем.

Никогда в жизни Рюичи не видел такого безбрежного простора. Конечно, ему рассказывали о том, как необъятен океан; отец даже обещал отвезти их на побережье, когда они станут постарше. Но Рюичи и вообразить не мог, сколь величественное это зрелище...

— Мы немного сбились с пути, — послышался из-за спины голосок Элани, на которую, похоже, увиденное не произвело ни малейшего впечатления. Ей и прежде не раз доводилось видеть море. — Надо свернуть вдоль берега к тому месту, где горы встречаются со степью.

Не раздумывая, Рюичи дал дракону команду на разворот. Его по-прежнему зачаровывал вид расстилавшегося внизу сверкающего водного ковра, в мириадах складок которого весело играло горячее вечернее солнце.

Они полетели дальше, измеряя время лишь мерным свистом драконьих крыл. Бока животного тяжело вздувались и опадали. Наездникам немало времени пришлось провести в неудобных наклонных седлах, но Кия с Рюичи давно привыкли летать в таком положении, и Элани тоже не жаловалась на неудобство.

— Нужно лететь помедленнее, — посоветовала девочка. — Мы приближаемся к городу.

Рюичи с трудом сдерживал волнение — ему не терпелось увидеть Тасем. Он так много слышал об этом огромном городе, так долго ждал, когда же наконец сюда попадет, когда сможет покинуть ферму, где провел всю свою жизнь... Он был еще весь под впечатлением от океана — и тут увидел город.

Тасем был выстроен в том месте, где горы граничили с бескрайней травянистой равниной, на которой лишь изредка попадались рощицы странных низкорослых деревьев с кронами конической формы. Нижние листья были очень крупными, идеально круглой формы и торчали прямо из ствола; ближе к вершине их размеры постепенно уменьшались.

— Эти деревья называются пагодами, — сказала Элани.

Но Рюичи почти не слушал девочку. Зрелище бесконечного движения по равнине сейчас поглотило все его внимание. Степь вдоль и поперек пересекали пыльные дороги. По ним ползли телеги и крытые фургоны, рикши и тяжелые повозки — пестрая сумятица дорожной толчеи. Ничего подобного прежде он и не мог себе вообразить.

Однако еще более впечатляющим был сам город. Он был выстроен у подножия гор. Здания и улицы теснились на каменистых уступах, дома гроздьями лепились к скалам. Хаотические сооружения давили друг на друга, словно силились отвоевать свободное пространство на узких каменных террасах и ступенях. Город окружала железная стена, черная и очень высокая, — надежная защита от любого внешнего врага. Трубы извергали струи пара, тут и там над пестрой мозаикой городских зданий вздымались гигантские железные башни, в недрах которых без устали колотили стальные молоты.

— Что это такое? — спросил у Элани Рюичи, прежде чем успел осознать, насколько нелепо задавать подобный вопрос восьмилетнему ребенку.

— Буровые вышки, — отозвалась она с таким видом, словно речь шла о чем-то совершенно само собой разумеющемся.

Рюичи вопросительно покосился на девочку.

— Они добывают лаву, которая течет под горами, — пояснила та. — С ее помощью получают пар. Вот откуда город берет энергию.

— Ага.

— Хочешь, я тебе еще кое-что расскажу? — продолжила Элани, указывая куда-то вдаль. — То, что ты видишь сейчас перед собой, — это всего лишь две трети Тасема; еще треть города скрывается в недрах гор.

— В недрах гор?

Элани широко заулыбалась, радуясь возможности покрасоваться перед старшими.

— Туннели прорублены прямо в скалах. Там еще много чего есть, — сообщила она. — Понимаешь, Тасем — это ведь последний опорный пункт цивилизации перед горами. Хоши говорит, что это самая северная точка в Доминионах, если не считать отдельных ферм, конюшен и прочих удаленных от мира мест вроде... — она осеклась и прикусила язык.

Ей вовсе не хотелось напоминать Рюичи о доме. Элани заметила, как у юноши напряглись плечи, но он так ничего и не сказал. Девочка смутилась и на время умолкла.

Дракон понемногу начал снижаться. Они были уже на подлете к Тасему.

Теперь Элани указывала им путь. Хотя голос ее при этом звучал вполне уверенно, Рюичи подозревал, что на самом деле она вовсе не чувствует столь неколебимой уверенности. Девочка, похоже, неплохо знала город и время от времени указывала на всевозможные достопримечательности внизу. Но он сильно сомневался, чтобы ей прежде доводилось видеть эти места с высоты; а ведь смотреть сверху — это не то же самое, что бродить по улицам. Кроме того, его изрядно беспокоило грядущее приземление. Впрочем, опасения Рюичи слегка улеглись, как только он осознал, что сам дракон, похоже, прекрасно представляет, куда направляется. Должно быть, ему и прежде доводилось бывать в конюшнях Хоши, и теперь он без труда смог отыскать путь.

Клубы пара, гомон и суета — вот как встретил беглецов Тасем. Повсюду, куда ни кинешь взгляд, высились башни и шпили. Какой-то дракон пронесся им навстречу, не обращая ни малейшего внимания на чужаков. И вот наконец они тяжело приземлились посреди просторного круглого двора. Все вокруг казалось родным и привычным — до боли знакомая суета драконьих конюшен: рев жаровен под инкубатором, пронзительный визг самок, дружеская перебранка работников. Ни люди, ни животные, за которыми те ухаживали, даже не взглянули на дракона, приземлившегося прямо посреди двора, и на всадников, что слезали с его спины. Сердце Рюичи кольнула боль: все было так знакомо и вместе с тем так чуждо... Он с трудом сдержал слезы, расстегивая драконью упряжь.

Оказавшись наконец на земле, Рюичи увидел, что какой-то человек широким шагом движется к ним навстречу со стороны одного из зданий. Это был рослый, широкоплечий мужчина с мощными руками, подобными древесным стволам, и внушительным животом, на котором просторная домотканая рубаха натягивалась так, что вот-вот грозила треснуть по шву.Макушка его была лысой, как коленка, а оставшиеся жидкие темные волосы стянуты на затылке в короткий хвостик. Зато у незнакомца были густые длинные усы, ниспадавшие до самого подбородка.

— Элани? — воскликнул мужчина, приблизившись.

Судя по голосу, он уже догадался, что случилось недоброе.

— Здравствуй, дядюшка Хоши, — с серьезным видом поприветствовала его девочка.

Он окинул взглядом Кию и Рюичи, затем махнул обоим волосатой ручищей.

— Быстрее пойдемте внутрь.

Брат и сестра молча последовали за ним через весь двор. Рюичи хмурил брови — ему казалось, он вот-вот вспомнит что-то важное, но мысль упорно ускользала от него. Как вдруг Кия заметила:

— Он часто бывал у нас на ферме пару лет назад...

Вот оно что!

— Я так и думал, что где-то его видел! — воскликнул Рюичи и покосился на сестру — впервые за все путешествие она заговорила сама, не дожидаясь, пока к ней обратятся.

Ему вновь вспомнился воин в серебряной маске, что убил их отца...

— С тобой все в порядке? — спросил он у Кии.

— Дурацкий вопрос, — отрезала она. Рюичи предпочел оставить ее в покое. Они оба еще не вполне оправились от случившегося, и он прекрасно понимал, что не стоит излишне тревожиться за сестру, хотя та и окружила себя непроницаемой ледяной броней.

Прежде всего ему следовало позаботиться о себе самом. Рюичи временами казалось, что он плывет словно в тумане, а боль и скорбь скопились у него в душе, угрожая в любой момент прорвать хрупкую скорлупу; изо всех сил он заталкивал их вглубь, но ощущал, как чувства бурлят внутри, пытаясь найти выход. И все же сейчас было не время горевать — он попросту не мог позволить себе такой роскоши.

Хоши привел их в небольшую комнату с низким потолком и единственным окошком, выходящим на конюшни. Посреди комнаты стояли грубо сколоченный деревянный стол и стулья. В коридоре он успел ухватить за шиворот какого-то юнца, пробегавшего мимо, и привел его с собой. Мальчику на вид казалось лет одиннадцать-двенадцать; у него была взлохмаченная шевелюра удивительного темно-зеленого цвета.

— Герди! Сообщи всем, что Элани вернулась. Я хочу, чтобы мне доложили, если королевские гвардейцы зашевелятся. И пошли кого-нибудь к Калике. Пусть она нас ждет.

— Ладно, Хош, — бодро отозвался мальчуган и уже собрался бежать, когда Хоши обратился к гостям:

— Похоже, вы проголодались. — И добавил, вновь адресуясь к Герди: — Захвати с кухни что-нибудь поесть.

— Желаете чего-нибудь еще, о величайший владыка всех повелителей и королей? — воскликнул мальчуган с шутовским, чересчур глубоким поклоном.

— Да, — ровным тоном подтвердил Хоши. — Научись хоть немного уважать старших.

— Попытаюсь, — заявил Герди таким тоном, что было ясно: и не подумает.

С этими словами он бросился прочь. Хоши с извиняющимся видом покосился на гостей.

— Этот мальчишка способен пролезть в любую щель и знает весь город как свои пять пальцев, но сколько же с ним мороки... — Он вздохнул. — Порой я гадаю, стоит ли овчинка выделки. Впрочем, я, кажется, совсем забыл о законах гостеприимства! Прошу вас, садитесь. По вашим лицам я вижу, что дело серьезное.

— Кто он такой, дядя Хоши? — с подозрением поинтересовалась Элани, вскарабкавшись на стул. — Что-то я его не помню.

— Он был в отъезде, пока ты жила здесь, — пояснил ей Хоши и добавил со странной ноткой обреченности в голосе: — Впрочем, уверен, что скоро вы с ним познакомитесь поближе. Он просто не оставит вам другого выбора.

Они расселись за столом. Лучи солнца, пробивавшиеся через окно, озаряли их лица. Хоши оперся локтями о стол и с силой стиснул толстые пальцы.

— Ну, — заявил он глубоким раскатистым басом, — расскажите мне, что случилось. У нас есть немного времени, а затем придется уходить. Здесь вы не будете в безопасности. Ваши враги сразу поймут, куда вы направились, и первым делом заявятся именно сюда.

На то, чтобы поведать о происшедшем, потребовалось не слишком много времени. Элани взяла бремя рассказа на себя; время от времени кое-что добавлял Рюичи. Хоши засыпал их вопросами, но они не знали, что ответить. Ни близнецы, ни Элани почти ничего не могли рассказать, кроме того, что на ферму было совершено нападение и королевские драконы уничтожили ее, а гвардейцы убили множество людей и захватили всех уцелевших. Они понятия не имели, сумел ли кто-то еще спастись бегством и какая судьба ждала пленников. Они не знали, какая участь постигла Тая (при звуках этого имени Кия слегка напряглась, но это было ее единственной реакцией). Они не ведали, почему солдаты напали на их дом. Однако им было известно наверняка, что Бенто погиб. При этих словах Рюичи вновь чуть не расплакался, но ценой огромных усилий сумел сдержать слезы.

Хоши сочувственно оглядывал брата с сестрой своими глубоко посаженными

карими глазками.

— Я намерен вам кое-что рассказать, — заявил он внезапно, словно приняв какое-то решение. — Я хочу, чтобы вы узнали о "Паракке".

— Дядюшка Хоши! — изумленно воскликнула Элани.

— Они все равно рано или поздно узнают, детка, — успокаивающим тоном отозвался он. — К тому же им все равно больше некуда пойти, а я в долгу перед Бенто.

Элани переводила взгляд с Кии на Рюичи, заламывая руки. Повисло долгое молчание. Наконец девочка выпалила:

— Простите, что я ничего вам не сказала! Хоши взял с меня слово молчать!

— Чего ты нам не сказала? — озадаченно поинтересовался Рюичи, решительно ничего не понимавший.

В этот момент послышался стук в дверь. Хоши поднялся, и на пороге возникли двое поварят, каждый из которых волок поднос с едой. Войдя внутрь, они расставили снедь на столе и с поклоном удалились. Рюичи не вспоминал о пище с самого утра, но сейчас понял, что буквально умирает от голода, при виде еды рот его наполнился слюной. На большом блюде красовалась жареная птица, а вокруг стояли мисочки со сладким картофелем, перченым рисом, яичной лапшой и всевозможными овощами. На другом подносе теснились хлеб, подогретое масло, сливки и засахаренные ягоды.

— Прошу к столу, — вежливо предложил Хоши, указывая на еду.

Элани с Рюичи не заставили себя долго упрашивать, а вот у Кии, похоже, несчастье напрочь отбило аппетит. Покуда ее спутники уминали за обе щеки, она лишь немного поклевала ягод, потом вдруг заговорила:

— Думаю, тебе лучше рассказать нам о "Паракке", — промолвила она. — Полагаю, наш отец также имел к этому отношение?

Рюичи прекратил жевать, переводя взгляд с хозяина дома на сестру. Хоши кивнул.

— Тогда мы должны знать правду, — не сводя с него глаз, ровным тоном завершила Кия.

— Ты права, — подтвердил Хоши. Он поднялся и подошел к окну, рассеянно глядя на двор и на суету, царившую внизу. — Я в долгу перед Бенто куда больше, чем способен вам описать. Мы все в долгу перед ним. Я уверен, что сейчас он и сам был бы рад рассказать вам правду. Ведь не прошло и недели, как он привозил сюда вашего старшего брата, чтобы познакомить нас. — Он помолчал, опустив взгляд. — Самое меньшее, что я могу сделать для него теперь — это оказать вам всю возможную помощь.

Рюичи с сестрой ждали, что последует за этим, но, похоже, Хоши никак не мог подобрать слов, чтобы выразить свою мысль. В конечном итоге он махнул рукой и начал говорить очень просто, без всяких прикрас и преувеличений.

— Много лет назад в Тасеме случились беспорядки. Это было еще до вашего рождения. Причиной беспорядков послужил голод, который начался вскоре после того, как король Макаан взошел на престол. Все припасы, что оставались у людей, король забирал для своих солдат. Народу нечего было есть.

Хоши наклонился вперед и продолжил:

— Тогда таны всех провинций Доминионов собрались на тайную встречу в Тасеме, чтобы решить, как им быть с королем. Каким-то образом король обо всем узнал. Он напал на них исподтишка во время этой встречи, но схватка переросла в полномасштабный бунт. Город был охвачен восстанием, но... В общем, силы были неравны. Королевские гвардейцы были откормленными, хорошо вооруженными бойцами, а горожане изголодались и совсем отчаялись...

— Никто никогда не рассказывал нам об этом, — без всякого выражения промолвила Кия.

— Как вы могли об этом не знать? — воскликнула в изумлении Элани. — Это же всем известная история о том, как Макаан объединил Доминионы и избавился от танов. Готова поспорить, вы слышали ее, только немного в другом свете.

— Это все потому, что истина слишком неприятна для нашего всемилостивейшего короля и могла бы запятнать его доброе имя, — сказал Хоши с неприкрытой издевкой, и Рюичи невольно нахмурил брови. — Позднее он заявил, будто послал свои войска усмирить восстание, но на самом деле бунт начался именно по его вине. Только теперь уже об этом никто не смеет говорить в открытую.

— Никто, кроме тебя, — дерзко бросил Рюичи.

Ему был противен вызывающий тон этого человека. Ведь оскорблять короля означало оскорблять величайшего правителя в истории Доминионов!.. Их с сестрой всю жизнь учили уважать государя.

— О да, — устало усмехнулся Хоши. — Таким людям, как мы с Герди, есть что порассказать о нашем короле. Ты можешь узнать для себя много нового...

Кия перебила брата прежде, чем тот успел хоть что-то ответить:

— Прекрати его отвлекать, Рюичи. — Она вновь взглянула на Хоши в упор. — Какое отношение все это имеет к "Паракке"? И что это вообще такое?

Тот пригладил ладонями усы и продолжил рассказ:

— После восстания многие были недовольны королем. До нас и прежде доходили не самые приятные слухи о том, как он взошел на престол и обо всех ужасах, творящихся от его имени. Но в ту пору в Тасеме никто в это особо не верил... И вот тогда в городе появился человек по имени Бенто. Он немало странствовал по свету и своими глазами видел то, о чем другие только слышали из чужих уст. Он мог отличить истину от пустых сплетен. И он собрал вокруг себя людей. Таких, как я, кто не мог равнодушно взирать на жестокости, творимые новым королем. Он дал нам организацию. Он собрал нас воедино. И именно тогда были посеяны семена "Паракки".

— Ты хочешь сказать... — бесцветным голосом начал Рюичи.

— Да, ваш отец погиб потому, что восстал против короля, — подтвердил Хоши. Он не спускал взгляда с брата и сестры, чтобы оценить их реакцию. Лицо Кии не отражало никаких чувств; Рюичи был преисполнен ужаса и недоумения. Вздохнув, хозяин дома продолжил:

— "Паракка" — это не что иное, как название организации, которую несведущие люди могли бы назвать террористической. Но это слово здесь не уместно. Мы никакие не террористы. Однако наша основная задача — свергнуть с престола короля Макаана и не допустить к власти никого из его потомков и прямых наследников. Мы посвятили себя борьбе за освобождение Доминионов от этого гнета. И мы должны действовать как можно быстрее, иначе король вскоре наберет такую силу, что нам будет с ним уже не совладать.

— Так отец был... изменником? — тупо повторил Рюичи. Ему вспомнились слова незнакомца, от которого он спас Элани: тот назвал его сыном изменника.

— Нет! — выкрикнул Хоши и, развернувшись, с силой ударил огромным кулаком по столу. — Изменник — это слово для королевских слуг и невежд!

— Оба эти определения относятся к нам, — невозмутимо заметила Кия. — До сего дня мы были верными слугами короля... и мы ничего толком не знаем о происходящем.

Хоши обернулся к ней, взглянул на застывшее лицо девушки, и гнев понемногу оставил его. Он выпрямил спину и в упор уставился на брата с сестрой из-под кустистых бровей.

— Да, ты права, — подтвердил он негромко. — Вас воспитали в преданности и полном неведении. Мой долг — исправить это упущение.

— Слуги короля? — возмущенно воскликнула Элани. — Конечно, раньше вы были такими, но... Как вы можете поддерживать Макаана теперь... после всего, что он сделал?

Рюичи пожал плечами и взглянул на сестру в поисках поддержки, однако та по-прежнему оставалась безучастна. Он вновь взглянул на Элани.

— Король — хороший правитель. Отец всегда нам так говорил. Макаан принес много добра Доминионам. Я не могу поверить, что он способен на... на все то, о чем вы говорили. Возможно, это произошло без его ведома, или у него были на то свои причины, или...

— Прекрати, глупый мальчишка! прорычал Хоши с угрозой в голосе. Он приподнялся с места, оперся на столешницу своими огромными, мощными ручищами и грозно навис над гостями. — Ваш отец намеренно лгал вам, ради вашей же безопасности.Он считал, будет лучше, если вы поверите, что король наш благодетель. Вот почему он сообщил вам лишь "официальную" версию победы Макаана над танами. Вы не хуже моего знаете, что дурно отзываться о короле считается государственной изменой. Если бы отец сказал вам правду, а вы по молодости наболтали бы лишнего... Неосторожные слова могут попасть не в те уши — а потом человек попросту исчезает. Вы были бы далеко не первыми. — Он нахмурил брови. — Но если я еще хоть раз услышу от тебя, будто король

имел "свои причины", чтобы убить такого человека, как Бенто, то клянусь, я забуду, сколь многим ему обязан, и просто выпорю тебя за глупость!

Эти резкие слова потрясли Рюичи и заставили его умолкнуть. Он пристыженно опустил глаза. В этот момент дверь широко распахнулась и Герди заглянул в комнату с дерзкой и лукавой ухмылкой. Казалось, за время его отсутствия зеленые волосы растрепались еще сильнее.

— К Калике отправился гонец, и боюсь, хозяин, тебе это не понравится, но с северной стороны над горами засекли драконов. Они направляются прямиком сюда. Думаю, это те, кого мы ждем.

— Ладно, — заявил Хоши, резко поднявшись с места. — Передай парням, что нужно уходить отсюда. Пусть забирают все, что можно, и разбегаются прочь. А сам прихвати свои вещи и следуй за нами. Смотри только, чтобы тебя не сцапали!

— Кому ты это говоришь! — запальчиво воскликнул мальчишка. — Как будто им под силу поймать меня. — И он вновь исчез в коридоре.

— Откуда они... — начала Элани, но Хоши не дал ей договорить.

— Судя по тому, что вы рассказали, ответ может быть лишь один. Бенто предали. Король каким-то образом узнал о нем и о том, что он укрывает тебя, Элани. В таком случае, готов держать пари, что если они знали насчет Бенто, то знали и о том, куда он заходил, когда в последний раз был в городе. То есть очень скоро они будут здесь.

Кия повернулась к девочке.

— А ты-то как затесалась во всю эту историю? — обвинительным тоном вопросила она.

— Позже, — оборвал ее Хоши. Элани побледнела и смутилась. — Сейчас нам нужно идти. Калика возглавляет подразделение "Паракки" в Тасеме. Она содержит несколько тайных убежищ. Там мы сможем спрятаться, пока не решим, что делать дальше. Следуйте за мной.

Он вывел их из конюшен на пульсирующие жизнью улицы Тасема. Движение, суета и толкотня буквально ошеломили Рюичи. Мимо то и дело проносились рикши; люди со всех краев Доминионов болтали и торговались на сотнях различных наречий; отовсюду пахло потом, пылью, маслом и животными. Непрекращающийся шум бил в уши, как морской прибой.

Хоши и Элани, ничего этого не замечая, торопливо пробирались вперед по узким, извилистым городским улочкам, не обращая ни малейшего внимания на попрошаек и зазывал, на лавки, торгующие всевозможным барахлом, на разносчиков лапши и уличных акробатов. Что касается Кии, то ей вообще, похоже, ни до чего не было дела.

Но Рюичи, ошеломленный и изнемогающий от усталости, был не в силах справиться с потоком новых впечатлений. Ему хотелось только одного: немного передохнуть. Если бы он мог остаться в одиночестве, привести мысли и чувства в порядок... и хоть чуть-чуть поспать! Он уже сам толком не понимал, что говорит и что делает; ему настоятельно требовалось дать отдых измученному разуму. Словно какой-то неумолимый поток нес их с сестрой вперед, все дальше и дальше, не давая времени ни одуматься, ни опомниться. Однако они были настолько измучены горем и так устали, что даже не пытались сопротивляться и задавать вопросы. У них попросту ни на что не осталось сил. Но неужели этому кошмару так и не будет конца?!

Они пробирались все дальше по хаотично застроенному городу, под жаркими лучами заходящего солнца. Хоши, похоже, прекрасно знал, куда направляется, но Рюичи не мог и вообразить, каким образом человек способен находить дорогу в столь запутанном лабиринте. Через некоторое время они начали подниматься по крутым узким улочкам, карабкающимся по склону горы и вьющимся бесконечной спиралью подобно змее, кусающей себя за хвост. Оглушенный кипением жизни вокруг, Рюичи почти полностью отключился от происходящего и толком не видел, куда идет. Он мог лишь тупо переставлять ноги.

Он понятия не имел, сколько прошло времени, но вот улица, по которой они шли, сделала резкий поворот и неожиданно превратилась в туннель, углублявшийся прямо в сердце горы. Очутившись в этом высоком, грубо вырубленном в скалах проходе, Рюичи испытал облегчение: здесь больше не было палящих солнечных лучей и его никто не толкал со всех сторон. Воздух в туннеле оказался куда прохладнее, а людей куда меньше. По обе стороны прохода тянулись бесконечные ряды гладких металлических дверей, на каждой из которых красовался порядковый номер. Яркий дневной свет сменился оранжевым свечением огненных кристаллов, на равных промежутках вделанных в стены.

— Здесь живут те, кто не может себе позволить роскошь селиться снаружи, — сообщил Хоши.

Проход в скалах то и дело раздваивался, разветвлялся и раздваивался вновь, а Хоши вел их все глубже и глубже в недра горы. Похоже, он определял направление с помощью надписей, вырезанных на каменных столбах, что были установлены на каждом пересечении туннелей, но Рюичи не видел, что там написано, и слишком устал, чтобы подходить ближе. Наконец они остановились перед дверью, неотличимой от всех прочих, если не считать номера. Хоши пошарил в замочной скважине и извлек наружу тончайшую полоску желтого шелка.

— Калика была здесь, — сообщил он своим спутникам. — Мы в безопасности.

С этими словами он достал большой тяжелый ключ и, отворив замок, провел гостей внутрь.

Дом, если так его можно назвать, состоял из нескольких проходных комнат, расположенных под странными углами друг к другу. Узкие коридоры вели в соседние помещения из просторной центральной комнаты, причем некоторые покато шли вверх, а другие — вниз. Все комнаты оказались очень замусорены: валялись части каких-то механизмов, ящики, книги и непонятные предметы, о назначении которых Рюичи даже не пытался гадать. Толстые черные трубы, по которым шел горячий пар, отапливали помещение, насыщая воздух влагой. От них исходило негромкое шипение.

Хоши торопливо обошел комнаты одну за другой, чтобы убедиться, что здесь никого нет. Затем он запер входную дверь. Убежище заполнил неяркий оранжевый свет.

— Калика вернется, когда все для вас устроит, — заявил Хоши. — А пока, думаю, вам следует немного поспать.

Он провел Кию и Рюичи по короткому наклонному туннелю в крохотную комнату, где не было иной мебели, кроме двух грубо сколоченных лежанок. Впрочем, Рюичи этого оказалось достаточно. При одном взгляде на кровать у него начали слипаться глаза. Усталость и сердечная боль нахлынули вновь, угрожая захлестнуть его с головой и толкая во мрак беспамятства. Он рухнул на ближайшую постель и заснул прежде, чем голова коснулась подушки.

— С ним все в порядке?

— Ему многое пришлось пережить.

Голоса. Он лежит на чем-то мягком. Ах да, это кровать...

— Им нужно время. — Голос Хоши. — Нельзя рассчитывать, что после всего случившегося они быстро придут в себя.

— Ты уже сказал им? — второй голос был женским. Но это не Элани. Кто-то постарше.

— Насчет их отца? Все, что мог. Ты меня знаешь: в словах я не силен. Это твой дар, а не мой.

— А насчет Элани?

— Пока нет. Думаю, лучше это сделать тебе.

Рюичи смутно чувствовал, что эти двое обсуждают нечто очень важное и притом близко его касающееся, но разум отказывался сосредоточиться, а мягкая постель вновь неумолимо затягивала в сон.

— Мне очень жаль, что такое случилось с твоими конюшнями, — донесся все тот же женский голос. — Насколько я понимаю, королевские гвардейцы там камня на камне не оставили.

— Нам всем приходится чем-то жертвовать, — сдержанно отозвался Хоши. — Это было неплохое прикрытие, но драконий заводчик из меня никакой. Бенто брал на себя большую часть работы.

Наступило долгое молчание. Затем вновь женский голос:

— Ты думаешь, они захотят присоединиться к нам? У Таками, когда ты привел его сюда, похоже, такого желания не возникло.

Вздох. И опять заговорил Хоши:

— Ничего не могу сказать тебе, Калика. Но Таками больше нет в живых. Прошу тебя, не напоминай этим двоим о брате.

— Не буду. — Она помолчала. — Когда мы сможем перевезти их в Гар Дженну?

— Дай им хотя бы пару дней, чтобы прийти в себя. Прошу тебя, Калика.

— Здесь небезопасно. Я не могу поручиться даже за это убежище. Нам лучше бы уехать ненадолго из Тасема.

И вновь — вздох.

— Тогда завтра.

— Прости меня, Хоши. Я знаю, как ты относишься к этим детям. Но у нас нет времени на сантименты.

Если они и говорили о чем-то еще, то Рюичи больше ничего не слышал. Он погрузился в сладкое забытье и на время позабыл о своей боли.

Через некоторое время он вновь вырвался из пучины сна и на сей раз сумел открыть глаза. В комнате царила темнота, которую не мог разогнать единственный огненный кристалл, укрепленный на грубо отесанной каменной стене. Окон не было и в помине. Разумеется... Он уставился в черную пустоту потолка и сморгнул. Слезы капельками росы повисли на ресницах, преломляя и отражая оранжевый свет. Перед глазами возникла мутная пелена. Лишь сейчас он заметил, что его лицо и подушка мокры от слез. Холодная капля сбежала из уголка глаза по скуле, а затем медленно стекла к уху. Приглушенное рыдание, вырвавшееся из груди, показалось во мраке неожиданно громким. И тут послышался какой-то шорох — Кия легла рядом с братом и обняла его за плечи, свободной рукой приглаживая взъерошенные волосы.

— Все будет хорошо, братишка, — прошептала она. — Мы выберемся.

Этих слов сочувствия оказалось достаточно. Похоже, его сестра еще не до конца замкнулась в своем ледяном панцире...

Рюичи больше не мог сдерживаться. Крепко обняв Кию, он разрыдался и горько плакал... казалось, целую вечность.

Но хотя сестра обнимала его в ответ и утешала до самого утра, ее глаза оставались сухими, ни единой слезинки не скатилось у Кии по щекам.

Глава 9 КТО-ТО ЕЩЕ ОСТАЛСЯ В ЖИВЫХ

Брат и сестра проснулись оттого, что кто-то грубо потряс их за плечи.

— Вставайте!

Это оказался Хоши. В лишенной окон комнате по-прежнему царила темнота, но оранжевый свет очерчивал массивную фигуру и лысую голову гиганта.

Кия и Рюичи заснули одетыми, поскольку у них не было с собой никаких других вещей; теперь они с трудом выбирались из теплых объятий сна.

— Вставайте! Нам пора идти!

В его голосе слышалась тревога, и это окончательно разбудило брата с сестрой. Они торопливо вскочили.

— В чем дело? — спросил Рюичи.

— Следуйте за мной! — резко бросил им Хоши и, развернувшись, устремился в коридор.

Брат с сестрой последовали за ним и, миновав узкий темный туннель, оказались в главной комнате. Там им долго пришлось пробираться мимо каких-то ящиков и стеллажей, но вот наконец Хоши отпер толстую стальную дверь, ведущую наружу, и они вновь оказались в длинном туннеле с высоким каменным потолком, ярко освещенном световыми кристаллами.

Элани уже ждала их здесь, а Герди присматривал за ней, словно телохранитель, время от времени бросая тревожные взгляды во все стороны. Их лиц в полумраке было не разглядеть.

— Я же говорил, что не нужно вести их сюда, Хош, — отрывисто бросил Герди.

— Что случилось? — повторил свой вопрос Рюичи.

— Сюда направляются гвардейцы короля, — пояснил мальчишка. — Калика успела нам сообщить. Она попытается...

— Погоди, — велел Хоши, вскинув руку. Все замолчали. Издалека послышался слабый скрежещущий звук.

— Ползуны, — прошипел Герди. — Идут сюда с обеих сторон. Да, за нас взялись всерьез.

— Назад, в дом! — рявкнул Хоши и втолкнул их всех внутрь. Они вновь протолкались через загроможденную центральную комнату, после чего гигант откинул гобелен, висевший в самом дальнем и темном углу. За ним обнаружился узкий наклонный проход, уводящий куда-то вдаль. Он был гораздо более тесным, чем межкомнатные коридоры — хотя и в них едва ли смогли бы разминуться два человека, — и там царила кромешная тьма.

— Сюда! — гаркнул он.

— Сюда?! — переспросила дрожащим голоском Элани.

— Пойдем со мной, — велел Герди, успокаивающе потрепав ее по плечу. — Все будет в порядке.

Он взял огненный кристалл, висевший на стене, и двинулся вперед по туннелю. Хоши подтолкнул Элани следом; Кия и Рюичи двинулись за девочкой по пятам, а здоровяк, тоже с кристаллом в руках, замыкал шествие.

Туннель оказался высечен очень грубо, там было полно выступов и ям, и беглецы то и дело ударялись то головой, то плечом, то коленом; но Герди задал быстрый темп, а Хоши никому не позволял отставать. Рюичи так нервничал, что ему было уже не до того, чтобы испытывать страх перед мраком и теснотой. К тому же раньше они с сестрой нередко выбирались в походы, исследуя узкие пещеры и расселины в скалах, так что здесь он чувствовал себя почти как дома. Оранжевые отблески огненных кристаллов плясали на их лицах, а остроконечные тени метались по стенам и потолку.

— Откуда они узнали, что мы здесь? — шепотом спросил Рюичи, не в силах больше выносить затянувшееся молчание. Единственным звуком с той поры, как они вошли в туннель, был шорох шагов и шум дыхания.

— Тот, кто знал насчет племенной фермы Осака, знал и о нашем убежище, — пояснил Хоши.

— Там мы хранили всякое полезное барахло, — добавил Герди, не оборачиваясь. — Припасы и все такое прочее. А иногда — и всякие диковины... например, Элани. Так что, если убежище раскрыто, для нас это будет большой потерей.

— Герди! Я тебе не "диковина", — возмутилась Элани.

— Это я просто так выразился. Не обижайся! — воскликнул сорванец, ничуть не смущенный. — Эй, Хош, там впереди туннель заканчивается.

— Хвала Цетре! Я себе всю кожу до мяса стер в этой дыре. Как можно делать такие узкие проходы?!

— Давно пора расстаться с этим младенческим жирком, шеф, — прокомментировал Герди с невозмутимым видом.

— О каком жирке ты говоришь? возмущенно завопил Хоши. — Да я раздавлю тебя, как яйцо, дерзкий щенок!

— Сперва поймай меня, — донесся ответ. — Я бы и медяка не поставил на твою удачу — из тебя, с твоим-то брюхом, бегун аховый.

Потайной ход вывел их в другой туннель, чуть пошире. Проход был перекрыт решеткой, но Герди самодовольным тоном, явно рисуясь перед Элани, пояснил, что запор расшатали заранее, когда готовили пути к отходу из убежища. Подобные решетки имелись во всех подземных кварталах города — через них накачивали воздух в самые глубинные коридоры, где иначе можно было бы задохнуться от недостатка кислорода. Люди из "Паракки" додумались проникнуть в эту систему туннелей и таким образом обеспечили пути отхода для всех своих убежищ.

Один за другим они проскользнули через отверстие, после того как Герди снял решетку. Последним протиснулся Хоши, в то время как зеленоволосый насмешник стоял скрестив руки и с деланным нетерпением постукивал по земле ногой. Элани при виде этой сцены захихикала.

Как выяснилось, они очутились на довольно оживленной "улице": это был широкий туннель, по обе стороны которого теснились торговые лавки, предлагавшие самый различный товар. В воздухе висел аромат вареных крабов и жареных овощей, стойкий запах благовоний и рыбы. Беглецы оказались в маленьком боковом проходе между двумя такими лавками, скрытые от посторонних глаз густой тенью.

Хоши вернул на место вентиляционную решетку, а затем замахнулся на Герди, в надежде застать того врасплох и отвесить добрую оплеуху. Но мальчишка был проворней: он пригнулся и отскочил в сторону, показывая обидчику язык.

— Может, в следующий раз тебе повезет больше, если постараешься, — поддразнил он Хоши.

Ворчливо ругаясь себе под нос, тот вывел их мимо лавок на широкую дорогу. Рюичи тем временем пристально наблюдал за зеленоволосым сорванцом и его старшим спутником. У них были странные отношения. На первый взгляд, Герди не упускал ни единой возможности, чтобы поддразнить Хоши, но даже Рюичи, который их совсем не знал, видел, что на самом деле они очень привязаны друг к другу. Просто ни один не желал признать это вслух. И хотя Герди безжалостно насмехался над лысым гигантом, в глубине души мальчуган явно относился к нему с глубоким уважением. А когда Хоши, в свой черед, попытался отвесить Герди подзатыльник, это напоминало то, как медведь в горах играет с медвежатами.

Беглецы смешались с толпой. Рюичи понятия не имел, сколько сейчас времени, но под землей торговля, похоже, была в самом разгаре. И вновь их окружила многоголосая толпа, купающаяся в оранжевом свете. Вот мимо побрел мускусный бык, тащивший груженую телегу. Уличные попрошайки, зазывалы и мальчишки-беспризорники набрасывались на всех прохожих без разбору. Беглецы миновали уличного торговца, который варил рыбу-меч, используя только силу своих энергетических кристаллов, которую пропускал сквозь ладони, опущенные в воду. Но Хоши не позволял своим спутникам задержаться ни на миг; он неуклонно ломился вперед, расталкивая толпу, и остальным ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. Кия время от времени оборачивалась взглянуть на Элани, но девочка и без того находилась под надежным присмотром Герди, который, похоже, назначил себя ее временным телохранителем.

— Думаешь, они отыщут нас? — спросил Рюичи у Хоши, с трудом поспевая за его размашистым шагом.

— Когда они доберутся до убежища и не найдут нас там, то решат, что мы сбежали уже давным-давно. Не думаю, что они последуют за нами. Однако наверняка попытаются перекрыть все выходы наружу. Возможно, нам придется прорываться силой.

Эти слова предназначались Рюичи, но его сестра тоже услышала их, и где-то в глубине ее души разгорелось холодное пламя. Смерть отца лишь усилила ужасающее чувство потери, оставшееся после исчезновения матери. С тех пор, как они бежали с фермы, Кия чувствовала странное отупение и отстраненность от всего происходящего; ничто не могло тронуть ее. Слезы брата прошлой ночью отчасти вырвали ее из состояния полной изоляции, но в душе по-прежнему жила боль и пустота. И в этой пустоте никакие чувства не могли существовать.

А теперь внезапно там возникло нечто. Чувство, с которым Кия прежде была едва знакома и которое в истинном, чистом виде никогда не испытывала. Никогда, вплоть до сегодняшнего дня.

Ненависть. Ненависть к людям, которые причинили ей боль, которые убили отца, брата и всех близких; которые убили Тая, ее единственного друга, такого тихого и застенчивого; которые разрушили всю ее жизнь. "Паракка", король, Элани, то существо, с которым Рюичи сражался в доме, необъяснимый страх Элани перед зеркалами, дом, от которого не осталось камня на камне... Все это, подобно кусочкам мозаики, складывалось в некую странную единую картину, огромную, жестокую. Их с братом словно подхватил и понес беспощадный поток, и Кия не знала, чем все это закончится. Но Хоши — знал. И похоже, что Элани тоже кое-что было известно. Наивная девочка, невинная и в то же время удивительно проницательная...

Кому-то придется дать Кии ответ. И очень скоро. Но до той поры оставался лишь единственный способ насытить внутреннюю пустоту. И этим способом была месть.

Кристаллы у нее на спине засветились, вытягивая энергию из земли. Вспомнив слова Хоши, Кия мысленно взмолилась, чтобы им и впрямь пришлось прорываться наружу с боем.

Через некоторое время туннель, по которому они шли, значительно расширился, а движение сделалось менее оживленным. Не то чтобы здесь было меньше людей — просто уже не нужно было толкаться, наступая друг другу на пятки.Еще немного — и своды туннеля вдруг ушли ввысь, высеченный в скале проход превратился в огромную круглую пещеру: сюда выходили сразу несколько подземных коридоров. В центре пещеры шумел уличный рынок. Повсюду виднелись лавки, палатки и крытые лотки с разноцветными пологами; дорога с оживленным движением шла по кругу вдоль стен пещеры; люди то и дело появлялись из одних темных проходов и скрывались в других. На противоположной стороне от того места, где Хоши и его спутники выбрались на площадь, был выход наружу. Солнечный свет слепил привыкшие к полумраку глаза, перекрывая слабое сияние огненных кристаллов.

Отойдя в сторонку, чтобы их не толкали прохожие, беглецы сгрудились вокруг Хоши.

— Слушайте внимательно, — объявил тот. — Всего существует шесть или семь выходов из подгорных туннелей, и это один из них. Мы не имеем ни малейшего представления, ищут ли нас королевские гвардейцы и перекрыли ли они все проходы, но если сейчас обнаружится, что там слишком много солдат, — не рискуйте понапрасну. Отступите так, чтобы вас не заметили, и мы попробуем пробраться в другом месте. В этой игре ставку надо делать на счастливый случай, а не на грубую силу. Нам не нужно лишней крови. Вы понимаете? Этот вопрос он адресовал Кие с братом.

Рюичи механически кивнул, хотя и без всякого внутреннего убеждения. Он по-прежнему пребывал в полнейшем смятении. Всю жизнь отец говорил ему — да что отец... Все вокруг говорили, что король правит мудро и справедливо, а его войска защищают слабых и вершат правосудие. Как же он мог теперь враз позабыть о том, во что верил всю свою сознательную жизнь, — даже невзирая на события последних дней. А уж мысль о том, чтобы самому напасть на королевских гвардейцев, казалась и вовсе дикой. В прошлый раз на ферме это была самозащита. Но сейчас? Рюичи больше не знал, во что ему верить.

Хоши молча взирал на Кию в ожидании ответа. Та невозмутимо выдержала его взгляд.

— Я спросил, хорошо ли ты меня поняла, — повторил здоровяк.

После недолгого молчания, не отводя взгляда, Кия чуть заметно усмехнулась.

— Конечно, — ровным голосом заявила она. Рюичи с сомнением покосился на сестру.

Конечно, она поняла. Вот только согласна ли — это другой вопрос. Однако Хоши ее ответ, похоже, вполне удовлетворил. Он ведь не знал Кию так же хорошо, как ее брат-близнец.

— Вот и славно. Итак... Времени для маскировки у нас нет. Поэтому нам придется во всем положиться на Герди. Он постарается вывести нас наружу. Смотрите на меня и делайте то же, что и я.

Герди вздохнул, комично поднимая брови.

— Жаль, что с нами нет Калики. Вот у нее-то наверняка нашелся бы план получше. А этот дуболом просто сваливает на меня всю работу...

— А что ты можешь сделать? — спросила его Элани.

— Что я могу сделать? — с той же интонацией повторил Герди.

Элани моргнула и внезапно обнаружила, что перед ней стоит ее точная копия. Двойник показал ей язык. Перепуганная, девочка взвизгнула и отскочила назад; но перед ней уже вновь оказался Герди с топорщащимся хохолком зеленых волос и лукавой ухмылкой.

— Дайте мне пару минут, а потом двигайте к выходу, — сказал он Хоши и тут же растворился в толпе.

— Что случилось? — поинтересовалась Кия, глядя вслед исчезнувшему сорванцу, а затем переводя взор на Элани.

— Ты разве ничего не видела? — изумилась девочка.

— Чего мы не видели? — встрял Рюичи. Хоши хмыкнул.

— В этом-то все и дело. Маленький паршивец чертовски хорош в своем деле, — неохотно признал он. — Он наполовину номан, родился в номанском селении и получил номанские кристаллы на свою па-нуку. — Он неуверенно взглянул на Кию и Рюичи. — Па-нука — это обряд, когда ребенку на день рождения...

— Мы знаем, что такое па-нука, — сухо отрезала Кия. — Хотя мы и жили в глуши, но все же не настолько невежественны, как ты думаешь.

Хоши закашлялся, чтобы скрыть смущение, затем перевел взгляд на Элани.

— В общем, он может заставить тебя видеть все, что пожелает.

— Он был похож на меня как две капли воды! — возмущенная до глубины души, пискнула девочка.

— А почему мы ничего не видели? — в недоумении поинтересовался Рюичи. — И все эти люди тоже. — Он указал на прохожих, сновавших вокруг.

— Это потому, что он воздействовал только на Элани, а не на других людей, — пояснил Хоши. — Его способности ограничены, как и у всякого из нас. Он не способен создавать иллюзию разом для большого количества народу. По-моему, трое или четверо — это его предел.

— А кто такие номаны? — спросила Кия у Хоши.

— Ты о них никогда не слышала? — воскликнул он в удивлении. — Это скитальцы. Их племена кочуют в степях на востоке. С другими народами Доминионов они не слишком-то общаются. Держатся обособленно, сами по себе. В степях почти нет укрытий, ни гор, ни деревьев — одна трава. Говорят, свой талант номаны развили для того, чтобы скрытно подбираться к пасущимся стадам. Так они успевали поймать хотя бы пару отбившихся лошадей, прежде чем разбегутся остальные. Впрочем, кое-кто утверждает, что этот дар у них развился для выживания, как защита от хищников и все такое прочее. — Он пожал плечами. — Не знаю, верно ли это, да мне и как-то все равно. С этими типами лучше вообще не иметь дела. Я слыхал, что некоторые и вовсе способны делаться невидимками... — Он помолчал, задумчиво окидывая взглядом толпу.

— Так как же ты познакомился с Герди? — спросил его Рюичи, которого этот рассказ весьма заинтересовал.

На миг вид у Хоши сделался смущенным. Он опустил глаза.

— Случайно наткнулся на него, когда он был еще совсем мальчишкой. Шалопай вломился в одно из наших убежищ, и я поймал его. Он ничего не знал о «Паракке», это было просто совпадение. Понятия не имею, что случилось с его родителями, он никогда ничего не рассказывал, но... В общем, я понял, что долго он беспризорником не протянет. И добром такая жизнь для него не кончится. Поэтому я взял его к себе. Мне показалось, это будет правильно. — Кашлянув, он отвел глаза, чтобы не видеть улыбки Рюичи. Эти двое, Хоши и Герди, так старательно скрывали свою привязанность друг к другу!.. — Короче говоря, я рассказал ему о «Паракке», и с тех пор это не принесло мне ничего, кроме неприятностей и головной боли. А теперь нам пора. И запомните: не вступайте в бой, если можете этого избежать.

— А как насчет оружия? — Рюичи ухватил гиганта за руку, прежде чем тот успел нырнуть в толпу. — У нас с Кией ничего не осталось.

— Если все пройдет хорошо, оружие вам не понадобится, — отрезал Хоши. — Если нет... Бенто немало рассказывал мне о вас, и я представляю, на что вы способны. — Он помолчал, окидывая взглядом толпу. — Надеюсь, до драки дело не дойдет.

Они протолкались мимо досужих зевак на дорогу, где теснились люди и повозки, двигавшиеся по кругу вдоль стен пещеры, в обход центрального рынка. Опустив голову и стараясь держаться незаметно, беглецы понемногу проталкивались к солнечному свету, чтобы выйти из пещеры наружу.

Но вскоре они поняли, что их надеждам не суждено было сбыться. Королевские гвардейцы надежно перекрыли пути к отступлению. Вот они, у самого выхода из пещеры — грозные фигуры в черной броне, с опущенными глухими щитками шлемов, сверкающими линзами на месте глаз и алебардами наизготовку. Кия оценивающе смерила их взглядом. Насколько она могла судить, алебарды действовали по тому же принципу, что и силовые пушки канониров.

Гвардейцы накапливали ударную силу энергетических кристаллов так же, как это делал Рюичи. Однако ее брат был куда сильнее большинства из них — ведь обычно солдатам полагалось не больше двух камней, и поэтому, чтобы усилить удар, им приходилось концентрировать энергию через алебарду. Вероятно, это оружие также производила Гильдия Механиков.

Кроме того, у выхода из пещеры стояли два гигантских аппарата цилиндрической формы, поставленные на гусеницы. О них сестре рассказывал Таками после своей поездки в город. Ползуны... Уродливые механизмы с железными боками, заляпанными грязью и маслом; на лобовой броне у них было закреплено устройство, похожее на гигантский штопор. Изначально ползуны использовались, чтобы бурить проходы в скалах, но теперь они обрели новую жизнь на службе порядка и закона.

Неподалеку Кия заметила Герди. Он пока еще ничего не предпринимал, как видно, пытаясь решить, с какой стороны лучше взяться за дело.

— Идите вперед, не сворачивайте, — чуть слышно бросил Хоши беглецам. — Все отменяется. Нам здесь ни за что не выбраться.

Но Кия ничего не слышала. Ей не было дела ни до слов Хоши, ни до людской суеты вокруг, ни даже до солнечного света, лившегося снаружи, и одуряющих запахов еды, что доносились с рынка. Ей не было дела ни до чего, кроме людей с наглухо закрытыми лицами. Этих безымянных гвардейцев, которые стояли, настороженно оглядываясь по сторонам. Те же безликие люди, что убили ее отца и Тая и уничтожили родной дом...

В ее душе не было злобы. Это Рюичи мог вспыхнуть от гнева — но только не Кия. Она всегда славилась своей невозмутимостью. Вот и сейчас очень, очень спокойно она стиснула кулак и сосредоточилась.

Кия вдруг почему-то вспомнила те дни, когда они с братом были еще совсем маленькими, такими, как Элани, или даже младше. Бенто нанял наставника, чтобы обучить детей пользоваться своей силой. Его звали Зу-чжин, он был рослым, худощавым, с редеющими седыми волосами и добрым взглядом — всепонимающий и снисходительный учитель. Ей вспомнился мягкий звучный голос, каким он давал свои наставления во время занятий на поросшей травой поляне, где они занимались под теплым вечерним солнцем.

— Помните, — говорил он детям, — сила вам не принадлежит. Она не принадлежит никому. Вы просто проводите ее сквозь себя. Энергетические кристаллы служат мостом. Вы можете направлять их мощь сквозь свое тело и разум; вы можете даже накапливать ее внутри, удерживая до той поры, пока не придет время. Но вы не можете создавать энергию. Она исходит вот отсюда, — и, присев на корточки, он ладонью похлопал по траве под ногами.

— Из земли? — изумился юный Рюичи, щурясь на солнце.

Уже тогда его светлые волосы торчали во все стороны и не поддавались расческе.

— Можно сказать и так, — подтвердил Зу-чжин, распрямляясь. — Энергия исходит от всей планеты и от жизни на ней. Все вокруг течет, повторяется и обновляется. Рождение и смерть; растения и животные; хищники и травоядные; насекомые и цветы. Жизненный цикл планеты — это постоянный процесс творения и разрушения, которое ведет к новому циклу творения. Все вокруг происходит в гармонии. Путь мира — это постоянное изменение, постоянное движение. Это и есть Поток. Он повсюду вокруг нас, и даже под землей. Энергия собирается в реки, которые мы именуем силовыми линиями. Там Поток мощнее всего. И если вы зачерпнете из Потока, то сможете... — он раскрыл ладонь, и на ней вспыхнул крохотный огонек, — ... сможете использовать эту силу.

— Ого! — воскликнул Рюичи, хотя из слов наставника он не понял и половины.

В ту пору и Кия мало что поняла. Они были еще слишком маленькими. Но затем, со временем, многое стало яснее.

— Кристаллы бывают самыми разными, — продолжал Зу-чжин. — У каждого вида — свой цвет. И они воздействуют на мир каждый по-своему. Рюичи, хотя твоя сила, как и у всех нас, идет от земли, но на саму землю ты воздействовать не можешь. Твое оружие — чистая энергия, способная в щепы разнести дерево или стереть в порошок камни... Однако ты можешь пользоваться ею и гораздо мягче, чтобы просто повернуть ключ в замке или вставить картину в раму.

Первая часть этого объяснения привела Рюичи в восторг; более сдержанное использование силы, похоже, его совсем не привлекало.

— Что же касается тебя, — продолжил Зу-чжин, оборачиваясь к Кие, — то когда-нибудь ты будешь в силах сдвигать с места горы. Твое оружие — сама земля. Камни — твои кулаки. Ты способна вырастить цветок... или сделать так, чтобы почва ушла из-под ног твоих врагов.

Кия припоминала, что в тот миг ощутила острое разочарование. Земля? Камни? Не слишком привлекательное оружие для девочки. Но со временем она поняла, что недооценивала свои способности. При творческом подходе эта сила могла творить удивительные вещи, какие и не снились брату. И быть очень опасным оружием.

— Что ты делаешь, сестренка? — донесся сзади опасливый голос Рюичи, вернувший Кию к реальности. Кристаллы у нее на спине вспыхнули ярким светом и гудели от напора энергии. Кое-кто из прохожих в толпе заметил это — ведь на девушке по-прежнему была короткая маечка, которую она надела накануне для встречи с Таем. Скрыть сияние кристаллов оказалось невозможно. Со всех сторон послышался приглушенный ропот. Люди попятились.

Хоши развернулся рывком, заметив, что происходит неладное, и в ужасе застыл перед ней.

— Кия! Нет!

Но она не слышала ничего, устремляясь сознанием в глубь земли, как учил ее Зу-чжин, — она сама словно бы становилась крохотными комочками грязи, собирала их воедино, слепляла, придавая им форму. Она ощутила, как всколыхнулась и содрогнулась земля, поддаваясь этому воздействию. Ненависть ледяным пламенем вспыхнула внутри, однако Кия держала чувства в узде, используя их во имя своей цели. Она не злилась, нет. Но она ненавидела. И эти гвардейцы, преграждавшие путь к свободе, должны были поплатиться за то, что натворили их собратья.

Внезапно со стороны выхода из пещеры донесся пронзительный вопль. Земля ушла у людей из-под ног, и толпа испуганно бросилась врассыпную. Остолбеневшие гвардейцы обнаружили, что прямо перед ними расчистилась площадка, которую прорезала глубокая трещина; и из этой расселины на поверхности показалась огромная рука, слепленная из земли, грязи и корней. В пещере поднялась паника. Огромный голем — ужасающая груда земли, камней и обломков — выпрямился во весь рост и грозно взревел, возвышаясь над разбегающимися во все стороны прохожими.

— Кия, что ты делаешь?! — взвизгнула Элани. — Эти люди ни в чем не виноваты!

— Уймись, Кия! — гаркнул Хоши, силясь перекричать шум и испуганные вопли толпы.

— Она тебя не слышит! — Рюичи бросился на защиту сестры. — Она слишком погружена в себя. Так давайте воспользуемся этим, раз уж так вышло, и постараемся убраться отсюда подальше!

Хоши нахмурил брови и решительно двинулся вперед. Ему все происходящее было не по душе, но теперь у беглецов не оставалось иного выхода. Слишком многие люди вокруг видели, как вспыхнули кристаллы Кии, и никто больше не сомневался, что именно она создала голема. Если беглецы не смогут выбраться наружу сейчас, то им уже не спастись.

На выходе из пещеры гвардейцы открыли по голему огонь. Однако их оружие оказалось совершенно бесполезным. Выстрелы из алебард пробивали дыры в теле гигантского создания, но отверстия тут же затягивались, и существо с ревом продолжало надвигаться на людей. Солдаты запаниковали и бросились врассыпную, но было слишком поздно. Голем в ярости набросился на них, первым же ударом расплющив о землю одну из закованных в доспехи фигур.

Тошнота подкатила к горлу Рюичи, он поспешно отвел глаза. Лицо сестры оставалось совершенно бесстрастным, но действия голема яснее ясного говорили о ее подлинных чувствах. Даже не глядя в ту сторону, по звукам Рюичи мог определить, что голем взялся за машины. Он слышал скрежет металла, когда чудовище принялось разрывать на части оболочку, пытаясь добраться до солдат, скрывавшихся внутри. Больше всего сейчас Рюичи хотелось бы зажмуриться и заткнуть уши. Но вместо этого он обнял сестру за талию и подтолкнул к выходу из пещеры. Она бежала рядом с ним, но разумом оставалась очень далеко. Хоши подхватил на руки Элани, чтобы девочку не затоптали разбегающиеся в стороны прохожие, и беглецы начали проталкиваться сквозь охваченную паникой толпу на свободу.

Пещера заканчивалась подобием гигантской террасы, залитой ярким солнечным светом. Вниз сбегали дороги и узкие тропки, они терялись в мешанине подобных же террас и балконов поменьше, которыми был испещрен склон горы. Большинство гвардейцев вступили в бессмысленный бой с големом, стреляя в него из алебард. Другие же попросту сбежали. Толпа, мечущаяся по пещере в поисках выхода, добавляла сумятицы и служила превосходным прикрытием беглецам. Герди вынырнул словно бы из ниоткуда и дернул Хоши за рукав.

— Отличный план, шеф, — язвительно заметил он. — Изящно, ничего не скажешь!

Хоши смерил сорванца гневным взглядом, заставив на время примолкнуть, и они двинулись дальше. На них едва не налетели двое гвардейцев, бежавшие навстречу; но внезапно Герди выступил вперед и крикнул солдатам, чтобы те немедленно отправлялись сражаться с чудовищем. Рюичи понятия не имел, кого увидели перед собой гвардейцы, но подозревал, что Герди принял обличье высокопоставленного офицера. Солдаты повиновались беспрекословно и принялись пробиваться через толпу к голему, сеявшему повсюду хаос и разрушение. С глухим тошнотворным хрустом существо отшвырнуло в сторону одного из солдат, и тот ударился о камни с такой силой, что наверняка переломал себе все кости.

«Кия, что же с тобой случилось? — подумал Рюичи. — Что происходит с моей сестрой?»

И вот уже они оказались на улице, солнечные лучи ласково согрели кожу. Тут по-прежнему было многолюдно, но беглецы держались вслед за Хоши, который без труда проталкивался сквозь толпу. Элани он по-прежнему держал на руках. Гигант привел своих спутников к узкой лестнице, вырубленной в скалах. Они спустились на небольшую террасу, а оттуда — еще на одну. Вопли и яростный рев за спиной понемногу стихали. Чуть погодя Хоши углубился в узкий проулок между домами.

— Сделай так, чтобы она это прекратила, — с суровым видом обратился он к Рюичи.

Тот повернулся к сестре.

— Кия? Эй, сестренка, ну же, приди в себя, все позади. Прекрати. Кия? Кия?! — Теперь он встревожился не на шутку. — Кия, прекрати, прошу тебя! Ну же, давай!

Он похлопал ее по щеке, сперва ласково — но не добился никакого отклика и тогда ударил изо всех сил. Голова сестры дернулась, затем взгляд вновь сфокусировался, и она уставилась на брата с нескрываемой яростью. Кия схватила его за плечи и с неимоверной силой оттолкнула к стене. Она скрежетала зубами.

— Я держала все происходящее под контролем, — тихим грозным голосом произнесла она. — Там еще несколько человек оставались в живых...

Рюичи уставился на сестру, не находя слов для ответа. Никогда прежде она ни на что так не реагировала. Никогда и ни на что. «Несколько человек еще остались в живых?»

Голос Хоши, низкий и рокочущий, вернул их обоих к действительности.

— Нам нужно выбраться из города, — примирительно сказал он. — Так что довольно споров.

Кия метнула на него сердитый взгляд, затем отпустила брата и вздохнула поглубже.

— Ты прав, — проронила она с явной неохотой. Затем, взглянув на Рюичи, нерадостно усмехнулась. — Извини.

— Кия, да что с тобой такое? — выдохнул он.

— Я ведь вытащила нас оттуда, разве не так? — рявкнула она и отвернулась.

— Вот уж ничего не скажешь: действенный способ! — с присущей ему бестактностью заметил Герди.

Хоши вновь попытался отвесить ему подзатыльник, но, похоже, мальчуган обладал отменным чутьем на намерения своего опекуна и, как всегда, умудрился увернуться.

Кия стояла молча, скрестив руки на груди, и недобро щурилась. Хоши смерил ее взглядом. Она знала, о чем он думает: что не следовало бы затевать побоище, когда вокруг столько невинных людей, но ему попросту не понять эту чистую, первозданную ненависть, которую она испытывала...

— Ну, чего уставились? — рявкнула она, внезапно осознав, что оказалась в центре всеобщего внимания. — Мы пойдем наконец или нет?

И Хоши вновь повел их вперед сквозь хаотичное нагромождение городских строений, прилепившихся к склонам горы, по извивающимся улочкам, вымощенным камнем и железом. То и дело им приходилось сворачивать с дороги, чтобы избежать встречи с очередным патрулем королевских гвардейцев. В своих черных пластинчатых панцирях солдаты смахивали на огромных жуков. Патрульные были начеку, но в сутолоке большого города ускользнуть от них труда не составляло. Беглецы незамеченными пробрались через весь город и вскоре оказались на пустынной окраине.

— Куда мы теперь направимся, Хош? — поинтересовался Герди, когда они сделали привал на обочине безлюдной дороги, вымощенной каменными плитами.

— Главные ворота наверняка охраняются. Стража не выпустит никого без досмотра. Придется воспользоваться туннелями Ритцу.

Герди растерянно заморгал.

— Но это невозможно! Неужто ты думаешь, что они не поставят там охрану? И что, если это Ритцу предал нас?

Хоши нахмурил брови и потер шею ладонью, погрузившись в размышления.

— Подумай, как следует, — заявил Герди. — Они нашли ферму, где скрывалась Элани. Затем, вскоре после нашего ухода, напали на твои конюшни. Они нашли даже тайное убежище, о котором вообще почти никто не знал... — Он топнул ногой. — Нам больше некуда пойти. Нас везде поджидает опасность. Мы даже не можем залечь в укрытие. У, мерзость какая!

— Когда зайдет солнце, город наглухо закроют и мы окажемся в мышеловке, — заметил на это Хоши. — Нужно выбираться наружу сейчас, пока еще не поздно. И пока мы не отыщем предателя, нам не к кому обратиться за помощью. Нельзя полагаться ни на убежища «Паракки», ни на привычные пути отхода.

Элани сделала шаг вперед.

— Тогда предоставьте это мне, — заявила она.

Хоши обнял ее за плечи, и рядом с гигантом девочка показалась особенно маленькой и хрупкой.

— А ты справишься? Ведь нас пять человек!

Элани широко улыбнулась.

— Запросто.

Она окинула беглецов взглядом и протянула к ним раскрытые ладони. Герди и Хоши взяли ее за руки и жестом велели Кие и Рюичи сделать то же самое. Те молча повиновались, замыкая круг. Элани взглянула на брата и сестру темными, широко распахнутыми глазами.

— Простите меня, — вымолвила она чуть слышно. — Простите меня за все.

И тогда солнце погасло.