Рассказы о красных командирах

В 1905 году, в период Первой русской революции, Григорий Иванович Котовский организовал в Бессарабии (так называлась раньше часть теперешней Молдавской Советской Социалистической Республики) вооруженный отряд и поднял народ на борьбу с помещиками.

После Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года Григорий Иванович Котовский — командир Красной Армии.

Под его командованием бойцы Красной Армии громили белогвардейцев на фронтах гражданской войны.

Григорий Иванович Котовский был награжден тремя орденами Боевого Красного Знамени и почетным революционным оружием — шашкой с надписью: «Народному герою Григорию Ивановичу Котовскому. ВЦИК РСФСР».

Волы

До соседнего села, где по воскресеньям базар, не так уж далеко. Но жарко печёт солнце. Сухая дорожная пыль поднимается из-под копыт волов. Медленно бредут они. Рядом тяжело ступает хозяин.

Старик ведёт на базар продавать волов. Старые немощные волы, а всё-таки помощники. Но что делать, если самим есть нечего, нечем и скотину кормить.

Задумавшись, старик не заметил, как на дорогу из рощи вышел незнакомый человек. Был он высокого роста, широкоплечий, в лёгком чесучовом пиджаке, надетом поверх тонкой вышитой рубахи, подпоясанный плетёным пояском. Он уже несколько минут наблюдал за стариком.

— Здравствуй, отец! — сказал незнакомец, подходя к старику. — Продавать ведёшь?

Старик посмотрел на незнакомца, вздохнул и опустил голову.

— А много ли хочешь за них?

— Да разве за таких много дадут? — горько усмехнулся старик.

— Верно, отец, за таких много не дадут, — незнакомец провёл рукой по худой спине вола и достал из кармана пачку денег.

— Оставь скотину себе, а это вот возьми, возьми…

— Что Вы, барин! — отшатнулся старик. — Да за такие деньги десяток хороших волов купить можно. Зачем смеётесь надо мной?

— Я не смеюсь, — сказал серьёзно незнакомец, — возьми деньги.

— Не возьму, — замахал руками старик, — я всю жизнь зарабатывал деньги сам…

— Это те деньги, отец, которые ты заработал за всю свою долгую жизнь, — строго сказал незнакомец, и лицо его стало будто каменным, — бери! Это лишь небольшая часть того, что ты должен был получить.

Старик стоял в нерешительности.

— Хорошо, — снова заговорил незнакомец, и в глазах его зажглись весёлые огоньки, — хорошо! Я покупаю у тебя этих волов и дарю их тебе!

Он сунул в руку растерявшегося крестьянина деньги и зашагал прочь.

— Только будь осторожен с деньгами! — крикнул незнакомец уже издали.

Долго ещё стоял старик, боясь поверить своему счастью. Он привык к горю, привык переносить его молча, ни с кем не делиться. А к радости крестьянин не привык. И, может быть, поэтому он забыл предупреждение незнакомца, что надо быть осторожнее с деньгами.

Не смог старик удержать в тайне то, что с ним произошло.

Через день-два о «добром барине» знали уже по всей округе.

Кто-то вспомнил, что подобный случай произошёл ещё с одним крестьянином-бедняком. Кто-то рассказал еще про одного…

И через несколько дней в селе появились жандармы. Промчались по деревенской улице и остановились у домика старика.

— Показывай деньги, старый хрыч! — ещё с порога крикнул жандармский офицер.

Перепуганный старик достал свёрток и дрожащими руками протянул его офицеру.

— Так это правда?! — увидев деньги, заорал жандармский офицер.

— Правда, истинная правда, — закивал старик, — я сейчас всё расскажу…

— Молчать! Отвечай только, когда спрашивают тебя! Так, значит, ты с бандитами знаешься?

— Никак нет, я не знаюсь с бандитами…

— Врёшь! Говори, где Котовский!

У старика вдруг подкосились ноги. «Так вот кто этот «добрый барин»! Григорий Иванович Котовский! Как это я сразу не догадался?! Конечно же, это он! В народе давно говорят о том, что Котовский отбирает деньги у помещиков и раздает их бедным крестьянам…»

Старик не раз слышал об этом. А когда сам встретился с Котовским — ему и в голову не пришло, кто перед ним стоит.

— Ну, будешь отвечать? — снова подступил к старику офицер.

Старик развёл руками:

— Так откуда мне знать… встретились на дороге и разошлись на той же дороге…

— Может, ты вообще про Котовского ничего не слышал?

— Как не слыхать, — усмехнулся крестьянин, — да кто у нас в Бессарабии не слышал о Котовском…

— Ну вот и хорошо, — перебил его офицер. Он вдруг заговорил мягко и вкрадчиво. — Теперь подумай сам: ты получил деньги от Котовского. Думаешь, кто-нибудь поверит, что он дал тебе деньги просто так?! Конечно, нет. Он дал тебе деньги потому, что ты — такой же бандит, как и он…

Крестьянин перебил офицера:

— Никакой он не бандит…

Офицер скрипнул зубами.

— Приметы?! — закричал он. — Говори!

— Чего? — не понял крестьянин.

— Приметы! Как выглядел Котовский? Как он был одет?

— A-а… Это можно, — старик на минуту задумался. Он хорошо запомнил «барина». — Так вот, значит, Котовский этот самый… Или кто он там был… Невысокий. Худрй. С рыжими усами…

Старик не успел закончить: офицер наотмашь ударил его по лицу. Офицер понял, что старик обманывает его.

Потом крестьянина били жандармы. Били по приказу офицера.

Потом его уговаривали, ему грозили, снова били, предлагали денег, много денег, но он стоял на своём.

Потом старика увезли. Он не вернулся домой. Но не вернулись домой и многие жандармы: отряд Григория Ивановича Котовского встретил карателей и почти целиком истребил их.

И снова дрожали помещики, бесновались жандармы.

Но не нашлось предателя среди крестьян. Ни деньги, ни угрозы, ни сама смерть не могли заставить их выдать своего защитника.

А Котовский со своим отрядом, как вихрь, носился по степям Бессарабии.

Шёл 1905 год…

«Ноги вверх!»

Опустели имения бессарабских помещиков. Напуганные котовцами, бросали помещики свои имения и бежали в Кишинёв, под защиту кишинёвского военного гарнизона. Особенно боялись Котовского те, кто жестоко обращался с крестьянами.

Но один богатый помещик, прославившийся своим жестоким обращением с крестьянами, не уехал в Кишинёв. Он по-прежнему жил в своём имении.

Этот помещик дал много денег военному командованию, и в его имение был направлен для охраны отряд солдат.

Солдаты выставили вокруг имения посты, расставили пулемёты и в любую минуту готовы были встретить котовцев.

Прошло уже довольно много времени, а Котовский со своим отрядом не показывался около имения. Помещик так расхрабрился, что даже решил устроить в своём имении бал и многим помещикам послал приглашения. Но в назначенный день к воротам усадьбы подъехало всего несколько колясок — все окрестные помещики были в Кишинёве.

Гости наперебой хвалили хозяина, восхищались его храбростью, ругали Котовского. Хозяин слушал и довольно улыбался.

Среди гостей был молодой священник. Хозяин имения не знал его раньше, но накануне бала священник явился к нему и представился, сообщив, что назначили его в находящуюся в соседнем селе церковь. Помещик пригласил священника на бал.

Священник с любопытством оглядывал гостей, рассматривал комнаты, картины, висевшие на стенах, интересовался, как построен дом, велик ли сад вокруг. Это забавляло хозяина, и он всё показал любопытному священнику.

За ужином хозяин болтал без умолку. Разговор шёл всё время о Котовском.

— Почему я не уехал? — рассуждал помещик. — Я вам могу сказать. Потому что я умнее всех. И хитрее. Да, хитрее. Вот мои соседи убежали в Кишинёв, а бандит Котовский ворвался в их имения, отдал всё крестьянам. Помещики сами виноваты. Конечно, солдаты обошлись мне недёшево. Да, содержать отряд стоит немалых денег! Но все-таки это дешевле, чем потерять имение. Пройдет еще немного времени, и Котовского поймают. Не боюсь я Котовского! — кричал он, всё больше распаляясь. — Что мне Котовский? Он меня боится, а не я его!..

— Неужели боится? — не выдержал молодой священник.

— А как же?! Пусть только сунется — здесь его ждёт такое, что и ноги не унесёт! Да и не подойдёт он даже близко к имению — его встретит свинцовый дождь! Скажу вам по секрету, господа, что тут даже имеется замаскированная пушка. Она ка-ак ударит! Ого! От Котовского только пыль останется! Но представьте себе, господа, что Котовский незаметно пробрался в мой дом. И приходит ко мне. И говорит: «Молчать! Руки вверх!» Что делать? Я, конечно, молчу и поднимаю руки вверх! А сам незаметно нажимаю ногой кнопочку, вот тут у стола. И сейчас же раздаётся сигнал тревоги. И вбегают солдаты. И всё — нет больше Котовского! Ловко?

— Гениально! — пробасил один из гостей и нагнулся, чтоб посмотреть на кнопочку.

Хозяин с гордостью показал своё изобретение.

— Значит, вам он — руки вверх, а вы ногой — кнопочку? — с улыбкой переспросил священник.

— Именно так, батюшка! — засмеялся помещик. — Ну, что вы скажете на это?

— Ноги вверх! — вдруг резко сказал священник, и хозяин увидел направленный на него ствол револьвера. — Ноги вверх! На стол! — приказал священник. — Живо!

Хозяин и гости неуклюже откинулись на спинки стульев, подняли ноги и положили их на стол.

— Что это значит, батюшка? — дрожащим голосом спросил помещик.

Священник свободной рукой сдернул с головы парик:

— Это значит, что я — Котовский.

В 1917 году свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция.

Партия большевиков посылает Григория Ивановича Котовского в 1918 году в Одессу, которую заняли английские и французские интервенты. Там Котовский организует подпольную боевую дружину.

Необычный визит

В Одессе на одном заводе началась забастовка.

Рабочие требовали увеличения заработной платы.

Хозяин завода вызвал полицию, и зачинщиков арестовали.

Узнав про это, Котовский написал хозяину письмо, в котором предложил удовлетворить требования рабочих, а зачинщиков освободить.

Хозяин нервно ходил по кабинету, то и дело поглядывая на сидевшего за столом жандармского офицера. Хозяину казалось, что офицер слишком молод и неопытен, что он слишком медленно читает письмо, что он слишком невозмутим. Наконец хозяин не выдержал:

— Ну, что вы скажете на это?

Офицер отложил письмо, покрутил ус и решительно встал.

— Я думаю, что вы можете быть спокойны. Ваш дом под надёжной охраной, и Котовский сюда не сунется. Он просто решил напугать вас.

— Позвольте, что значит — напугать? Это тот самый Котовский, который был в Бессарабии?

— Так точно. Тот самый, — ответил офицер и, козырнув, вышел.

Через день к дому хозяина завода подкатил роскошный экипаж. В нём сидел важный барин. Не торопясь, он вышел из коляски и тихо сказал шедшему навстречу офицеру:

— На дом готовится нападение…

— Котовский? — быстро спросил офицер.

— Он, — ещё тише сказал барин, — будьте внимательней. А я осторожно предупрежу хозяина… Чтоб он не умер с перепугу, — чуть усмехнувшись, добавил барин.

Он прошёл через двор, поднялся на второй этаж дома и, без стука войдя в кабинет хозяина, плотно прикрыл дверь.

— С кем имею честь? — хозяин вышел из-за стола и, вставив в глаз монокль, внимательно рассматривал вошедшего. — С кем имею честь разговаривать? — повторил он.

— С Котовским! — ответил гость.

Хозяин побледнел.

— Не пугайтесь, — усмехнулся гость, — вы ведь под надежной охраной! — Он оглядел кабинет. — Откройте, — кивнул Котовский на стальной шкаф, стоящий в углу. — Прошу вас, поскорее. И отойдите от телефона! — приказал он.

Хозяин подошёл к сейфу и открыл его.

— Берите! — задыхаясь, прохрипел он.

— Нет уж, вы, пожалуйста, сами принесите сюда деньги.

Хозяин выполнил приказание.

— Завтра все требования рабочих должны быть удовлетворены, — сказал Котовский, пряча деньги. — Если вы этого не сделаете — вторая наша встреча для вас будет ещё более печальной. Ясно? А теперь можете звонить в полицию.

Котовский не спеша спустился по лестнице, вышел во двор и увидел притаившихся за оградой солдат с винтовками в руках и офицера, внимательно следящего за улицей.

— Я предупредил хозяина, — тихо сказал Котовский офицеру, — сейчас еду за подкреплением. Держитесь в случае чего!

Барин сел в экипаж, помахал офицеру рукой и что-то сказал кучеру.

Прошло несколько минут, пока хозяин пришел в себя и судорожно схватил трубку телефона.

— У меня Котовский! Помогите!

Отряд казаков на полном скаку влетел на улицу. Увидев всадников, офицер не стал ждать, когда они приблизятся к дому.

— Огонь! — скомандовал он, и тотчас же грянул залп.

Казаки открыли ответный огонь: они решили, что бойцы Котовского захватили особняк и засели в нём.

Когда казаки и солдаты поняли свою ошибку, с обеих сторон были уже убитые и раненые.

Власти не только были взбешены, но и напуганы… Шутка ли, Котовский, которого ищут, разгуливает по городу и ведет себя так, как будто он самый главный хозяин в Одессе!

Но больше всего был напуган сам хозяин завода! На другой же день он выполнил все требования рабочих и даже упросил полицию выпустить арестованных.

А деньги, отобранные у хозяина, Котовский передал в подпольный революционный комитет, который и раздал их семьям бастовавших рабочих.

Баржа

Красная Армия всё ближе подходила к Одессе.

Белогвардейцы надеялись остановить Красную Армию у города — ведь там, в Одессе, находились могучие эскадры интервентов. Но интервентам было не до сражений: под влиянием одесских большевиков всё больше и больше иностранных солдат отказывалось воевать против молодой Советской Республики. И было решено срочно вывести войска из России.

Французская эскадра уже готовилась выйти в море. Белогвардейское командование тоже начало готовиться к эвакуации города. Но перед тем как бежать из Одессы, белогвардейцы решили уничтожить арестованных подпольщиков, томящихся в тюрьмах. И тогда они привезли их в порт, посадили на старую баржу, чтобы тайно вывести в открытое море и там утопить.

Ночью к барже подошёл небольшой катер. Невидимый в темноте человек окликнул часового на барже:

— Где командир охраны?

Часовой вызвал офицера.

— Немедленно выходим в море! — крикнул человек с катера.

— У меня нет приказа, — ответил офицер.

— Приказа? — рассердился человек с катера. — Вы что, не слышите стрельбы? Сейчас красные будут здесь!

Офицер прислушался.

— Нет, я не слышу стрельбы.

— Хорошо, — спокойно ответил человек с катера, — сейчас я вам покажу приказ!

Он легко перескочил на борт баржи и в ту же секунду сбил офицера с ног.

Молниеносно на палубе баржи появилось ещё несколько человек. Часовой даже не успел вскинуть винтовку. Других охранников так же быстро и бесшумно обезоружили.

Буксир и баржа взяли курс в открытое море, и вскоре заключенных высадили на пустынном берегу. Там, в условленном месте, их ждали товарищи. Они помогли спрятаться в надежных местах до освобождения города Красной Армией.

Ни на буксире, ни на барже не слышали сигнала тревоги, раздававшегося в порту, — только вспышки прожекторов были видны издали. Но на буксире поняли: в порту обнаружили пропажу судна. Несколько быстроходных катеров помчалось в открытое море как раз в тот момент, когда баржу покидали последние заключенные.

Через час катера обнаружили полузатопленную баржу недалеко от берега и лежащих на песке связанных офицеров и солдат охраны. А Григорий Иванович Котовский уже шагал к окраине города, где его ждали дружинники.

Эту боевую дружину Григорий Иванович Котовский организовал по заданию подпольного ревкома. И когда Красная Армия подходила к Одессе, дружинники Котовского ударили по белогвардейцам с тыла и помогли освободить город.

Но в августе 1919 года Одесса была снова занята деникинцами. Однако недолго пришлось им хозяйничать: Красная Армия в начале 1920 года подошла к Одессе.

И случилось так, что Котовскому, теперь уже командиру бригады, снова пришлось побывать в Одессе.

Две субботы

Деникинцы отступали, яростно сопротивлялись. Наши войска с боями подошли к Одессе и остановились, собираясь с силами. Комбриг Котовский явился к начальнику дивизии и попросил разрешения продолжать наступление.

В штабе дивизии было много народа, и оба командира вышли на улицу. Стояла морозная ночь начала февраля 1920 года.

Два боевых командира шли по главной улице спящего города Вознесенска.

— Если потерять хоть один день, нелегко будет взять Одессу, — говорил Котовский. — Враг успеет укрепиться.

— У нас одна бригада, шестьсот сабель, — с сомнением покачал головой начдив. — У врага в Одессе десять тысяч солдат. Подождите, подойдёт сорок первая дивизия, тогда вместе…

— Десять тысяч! — горячился Котовский. — Но что это за тысячи! Это же потрёпанная и охваченная сейчас паникой армия! И нельзя дать ей прийти в себя!

— Ваши бойцы тоже устали, — возразил начальник дивизии.

Ему очень хотелось согласиться с Котовским, но необходимо было все взвесить и проверить.

— Мои бойцы устали?! — Котовский круто повернулся и повел начдива по узкой улице.

Вдруг впереди появилось множество красных точек, то ярко вспыхивающих в темноте, то затухающих.

— Что это?

— Цигарки, — ответил Котовский. — Это бойцы моей бригады ждут команды идти на Одессу.

Начдив засмеялся и крепко пожал руку Котовского.

Наутро бригада была готова к наступлению. Выстроенная, она совсем не казалась малочисленной. Может быть, суровые и немного торжественные лица бойцов придавали ей какую-то особую силу.

…Противник не ожидал внезапной атаки.

В городе началась паника. По широкой Потёмкинской лестнице мчались, забыв обо всём, бывшие министры и генералы, миллионеры и заводчики, купцы и коммерсанты. Спешно отваливали от одесской пристани пароходы, увозя вчерашних хозяев.

А с окраин шли навстречу котовцам настоящие хозяева страны — рабочие люди. В этом бою котовцы захватили несколько тысяч пленных, большие трофеи, но главное — освободили город.

Оставив своего Орлика на попечение коновода, Котовский отправился в город. Он шёл по знакомым улицам, где с каждым домом, с каждым камнем связаны были воспоминания. Котовский вышел на Приморский бульвар. Потёмкинская лестница ещё хранила следы поспешного бегства белых.

Остановившись, Котовский стал задумчиво рассматривать два совершенно одинаковых здания с полукруглыми фасадами.

— Архитектурой любуетесь? — спросил его подошедший комиссар бригады.

— Нет, — серьёзно ответил Котовский, — вспоминаю: вот здесь, в этом здании, три с половиной года назад, в 1916, я был приговорён к смертной казни… Потом заменили пожизненной каторгой. Я хорошо запомнил тот день. Тогда была суббота…

— Суббота? Так сегодня же тоже суббота! Эту субботу они запомнят! — комиссар повернулся к морю.

Но на горизонте даже дымков ушедших пароходов уже не было видно.

Батарея

Бой за переправу через Десну у города Чернигова длился несколько часов. Но силы были слишком неравными, и к вечеру бригада, которой командовал Григорий Иванович Котовский, получила приказ отойти на новые позиции. Через реку переправлялись почти в полной темноте, всю ночь готовили новые позиции, а утром, едва рассвело, Котовский вместе с комиссаром уже объезжал новые позиции бригады.

Котовский понимал, что бойцы измучены, что им нужен отдых, но он понимал и то, что бригада держит крайне важный участок фронта. Поэтому комбриг особенно придирчиво осматривал открытые окопы, особенно внимательно вглядывался в лица людей.

В ложбинке, где должна была стоять артиллерийская батарея, он увидел лишь пушку и группу людей, расположившихся вокруг неё. Пришпорив своего лихого Орлика, Котовский подлетел к орудию и на полном скаку остановил лошадь.

— Ну? — коротко бросил Котовский.

Бойцы молчали.

— Где командир батареи?

Пожилой человек выступил вперёд.

— Можете ничего не говорить, — Котовский наклонился и попытался заглянуть в лицо артиллеристу, но тот низко опустил голову.

— Стыдно?

Артиллерист молчал.

— Значит, артиллеристы в моей бригаде — трусы, — негромко, как бы про себя, сказал Котовский.

Артиллерист вздрогнул, будто его ударили нагайкой, и, резко вкинув голову, прямо взглянул на Котовского.

— Мы не трусы! Мы отстреливались до последнего снаряда. Но во время переправы в темноте неожиданно налетел эскадрон казаков…

— И вы бросили орудия, — перебил Котовский.

— …И захватили наши орудия, — тихо закончил артиллерист. Он ещё раз взглянул прямо на комбрига, и ему показалось, что в глазах Котовского уже нет того грозного блеска, который был минуту назад.

— Ну, напал эскадрон, ну захватили орудия, — кивнул Котовский, — а вы что, обратно отбить постеснялись, что ли?.. Он помолчал и тихо добавил: — А вот через час-другой начнётся бой, и белоказаки начнут бить нас из наших же орудий. Вы…

— Я старый солдат, — тихо сказал артиллерист, — и знаю, что меня надо судить.

— Судить? — переспросил Котовский. — Нет, судить вас не будут!

Он снова пришпорил Орлика и взлетел на ближайший холм. С него хорошо были видны позиции врага. Вскинув бинокль, Котовский внимательно осмотрел их и вернулся к артиллеристам.

— Батареи врага стоят вон там, — он указал рукой на небольшую рощицу. — Берите своих бойцов и без орудий не возвращайтесь. Как вы отобьете их — это ваше дело. Но, по-моему, враг не ожидает нападения, и внезапность решит исход дела.

— Непосильную задал ты людям задачу, — сказал комиссар бригады, когда они выехали из ложбины.

Комбриг ничего не ответил. Скоро они снова очутились на вершине холма, откуда были хорошо видны позиции казаков.

Котовский натянул поводья и повернулся к комиссару:

— Слушай, комиссар, ты сейчас поедешь вон туда, возьмёшь два эскадрона и ударишь с ними по роще справа. А я ударю слева. Всё ясно?

Комиссар широко улыбнулся.

— Ну, что улыбаешься? — спросил Котовский. — Или ты всё ещё думаешь, что я так вот, зря, пошлю людей на смерть, дам им непосильное задание? Между прочим, комиссар, для меня люди дороже любого орудия. Но они должны знать: в бригаде Котовского трусов нет, не было и не будет!

Котовский проводил глазами комиссара и повернулся к ординарцу. Скоро у подножия холма выстроились готовые к атаке эскадроны. Котовский поднял бинокль и увидел артиллеристов.

Артиллеристы продвигались к берёзовой рощице. Они знали, что в роще немало вражеских солдат, что бой будет тяжелым и, возможно, никому из атакующих не, придётся доложить комбригу о выполненном задании. Но они знали и другое: в бригаде Котовского не было, нет и не будет трусов.

Котовский не спускал глаз с артиллеристов. Вот они уже почти подобрались к роще. Ещё один бросок…

— Пора! — тихо сказал Котовский и вынул из ножен шашку.

Эскадроны ворвались в рощу, когда вражеские солдаты обнаружили приближение артиллеристов и открыли по ним оружейный огонь. Но белоказаки успели дать лишь один залп — эскадроны смяли белогвардейцев и так же неожиданно, как появились, исчезли, предоставив артиллеристам заканчивать бой.

Поздно вечером командир батареи явился к Котовскому и доложил, что орудия, потерянные накануне, отбиты, и вместе с ними захвачено ещё несколько орудий врага.

— Спасибо, — Котовский протянул руку артиллеристу.

— Нам помогли конники…

— Я это знаю, — улыбнулся Котовский.

Артиллерист тоже улыбнулся: они поняли друг друга.

— Передайте бойцам мою благодарность.

— Но ведь без вас, Григорий Иванович, мы бы ничего не сделали…

— А разве я без вас могу что-нибудь сделать? Каждый сам по себе — ничего не сделает. А вместе — мы такая непобедимая сила, которая… — он на секунду задумался, подыскивая нужное слово.

— Которая называется Красная Армия, — быстро сказал артиллерист.

«Интернационал»

После многодневных непрерывных боёв бригада расположилась на отдых неподалёку от города Казатина. Посланная разведка вскоре донесла: в город движется отряд петлюровской кавалерии. Нельзя упускать врага, когда он сам идёт навстречу, да и уклониться от боя не в правилах Котовского.

Хоть и устали бойцы, хоть и трудно идти в бой на утомлённых конях, — все понимали: враг должен быть разгромлен. А когда сам комбриг на своём Орлике с обнажённой шашкой повёл бойцов в бой — не было такой силы, которая могла бы устоять перед ними. Сделав крюк, котовцы зашли бандитам в тыл и неожиданным ударом смяли их. Часть бандитов была уничтожена, часть взята в плен.

К городу подходили рано утром. В этот час все обычно ещё крепко спят, но в бинокль командир увидел людей, собравшихся у въезда в город. Посланный разведчик доложил:

— Какая-то делегация. Хлеб-соль вынесли. Музыканты…

— А что за народ?

— Буржуи, — махнул рукой разведчик. — Порубить бы их, — решительно добавил он.

— Ну, ну! — строго погрозил Котовский и, повернувшись к комиссару, сказал: — Ясно, петлюровцев ждут. — Подумав секунду, он улыбнулся и что-то тихо шепнул комиссару.

Тот тоже улыбнулся, весело тряхнул головой и направился к бойцам.

Через полчаса колонна всадников подходила к городу. Впереди ехали командиры, за ними — оркестр с ярко сверкающими трубами, потом строго по эскадронам — бойцы.

Едва первые всадники приблизились к толпе — человек в цилиндре и золотом пенсне махнул рукой. Городской оркестр грянул туш. Потом без перерыва заиграл гимн царской России «Боже царя храни». Колонна остановилась. После гимна человек в цилиндре снова махнул рукой, и маленький толстяк, местный богач, сразу угадав в Котовском командира, протянул ему на медном подносе каравай хлеба. Котовский взял каравай, передал его ординарцу и тоже махнул рукой.

В утреннем воздухе грянула медь труб. Сверкнули выхваченные из ножен и взятые на караул клинки командиров. Над колонной, с треском развернувшись, затрепетало красное знамя. Оркестр заиграл «Интернационал». Под звуки пролетарского гимна бойцы Котовского вошли в город. Так ещё в одном городе была установлена советская власть.

Разбит Деникин, разгромлен Колчак, сброшен в море Врангель. А контрреволюция всё ещё не хотела мириться со своим поражением. И в бывшей Тамбовской губернии появляется новый фронт — вспыхивает кулацкое восстание, возглавляемое Антоновым. И снова котовцы идут в бой за власть Советов.

«Атаман Фролов»

Котовский вошёл в штаб, когда командующий войсками Тухачевский, склонившись над картой, обсуждал что-то со своим помощником. Увидев вошедшего, командующий очень обрадовался.

— Очень кстати, Григорий Иванович! Мы как раз говорили о вас…

Котовский вопросительно посмотрел на Тухачевского, потом перевёл взгляд на карту, испещрённую множеством стрелок и значков. Тухачевский взял карандаш.

— Вот здесь, в этом лесу, — командующий слегка коснулся карандашом карты, — засела банда Матюхина. У него пятьсот сабель.

— Ясно, — кивнул головой Котовский, — прикажете готовиться?

— Погодите, — помощник командующего поднял голову от карты. — Тут дело обстоит не совсем просто. Дело в том, Григорий Иванович, что банда Матюхина находится в хорошо знакомом ей лесу. Мы же лес не знаем, и это может привести к большим потерям.

— Поэтому любыми средствами надо выманить банду из леса, — добавил командующий, — и вот мы решили эту операцию поручить вам. Мы передаём в ваше распоряжение захваченного в плен бывшего начальника штаба антоновской армии Ектова. Постарайтесь использовать его. И учтите: Матюхин не знает, что Ектов в плену.

Много часов провел Котовский с Ектовым, расспрашивая его о Матюхине, о месте, где находится банда. Ектов понял, что дело мятежников проиграно, и всячески старался сохранить себе жизнь. Он рассказывал всё, что знал, но сведения эти не могли помочь выманить матюхинскую банду из леса.

Котовский спросил у Ектова:

— На что же в конце концов надеются бандиты?

Ектов пожал плечами, сказал:

— Антонов для поддержания своих солдат выдумал, что на Дону находится армия атамана Фролова, который идёт на Москву. Матюхин и его отряд верят в это…

— Ясно! — проговорил Котовский и подумал: «Пока бандиты верят в атамана Фролова — они не выйдут из леса. Мало того, они будут яростно сопротивляться, потому что не знают о безвыходности своего положения, о своей обречённости. Они надеются, что придёт помощь. Это, конечно, осложняет дело. Но, с другой стороны, это же можно и использовать…»

У Котовского созрел план, с которым он ознакомил командующего.

На другой день бригада выступила из города. Бойцы первого полка нашили себе красные лампасы, а бойцы второго надели бараньи шапки.

— Итак, отныне вы — Кубанско-Донская повстанческая армия, — обратился Котовский к бойцам. — Винтовки надеть по-казачьи! — и, подождав, пока бойцы выполнят приказ, продолжил: — Эскадроны теперь называть сотнями, командиров полков — есаулами, командиров эскадронов — сотниками, а меня — атаманом Фроловым. Кому дорога революция и честь красного бойца, тот должен хранить тайну и выдержать этот маскарад!

Рано утром бригада вступила в село Кобылянку-Дмитриевское. Богатое кулацкое село насторожённо встретило новых людей. Но скоро кулаки успокоились: прибывший отряд был явно «своим».

В то же утро к Котовскому явился младший брат атамана Матюхина. Брат жил в деревне, никакого отношения к банде якобы не имел, но служил постоянным связным между лесом и кулаками. Ему Котовский вручил письмо для атамана и попросил срочно передать его Матюхину. А чтоб письмо вернее дошло, Матюхина-младшего взялись сопровождать два «сотника» — из штаба Котовского.

В письме говорилось о том, что отряд — часть Кубанско-Донской армии — идёт походом на Москву и предлагает атаману Матюхину выйти из лесу и присоединиться к повстанческой армии. Подписали письмо атаман Фролов и Ектов.

Лес, где укрывалась банда, был рядом с селом, всего в четырех километрах. Но ждать ответа пришлось долго — видимо, Матюхин думал. Наконец пришёл ответ. Матюхин писал, что согласен присоединиться к армии Фролова, готов идти на Москву, но требовал, чтоб Фролов и Ектов сначала сами прибыли в лес и встретились в условленном месте с Матюхиным. Только с ними вместе он согласен выйти из леса. «Потому что, — заканчивал письмо Матюхин, — слыхали мы, что против нас идёт командир Котовский. А он больно хитёр. Так как бы не вышло чего».

Срочно был собран командный состав бригады. Многие командиры возражали против встречи Котовского в лесу с Матюхиным. Это могла быть ловушка — ведь нет уверенности, что Матюхин не пронюхал чего-нибудь. Но даже если и не так — Ектов очень ненадёжный и может выдать…

Котовский молча выслушал командиров.

— Всё это так, товарищи, — сказал он, вставая, — но бывают моменты, когда для революции надо рисковать жизнью. Такие моменты были у каждого из вас, были они и у меня. Сейчас я снова должен рискнуть. Другого выхода нет.

Вчетвером — Котовский, Ектов и два «сотника» — отправились в лес. Григорий Иванович понимал, что одно слово, даже один взгляд Ектова смогут сорвать всю операцию: бандиты до предела насторожены, подозрительны. Но Ектов не выдал. Ектов ехал рядом с Котовским, всё время чувствуя, что комбриг держит палец на курке револьвера.

«Атаман Фролов» и Ектов встретились с Матюхиным. Встреча прошла благополучно. Матюхин был доволен, что к нему лично явились Ектов и даже сам Фролов, за которым, как слышал Матюхин, идут многие тысячи казаков-повстанцев. Он быстро собрал отряд и вышел во главе отряда из лесу.

В селе банду уже ждали. Котовцы, игравшие роль «казаков», незаметно, будто им очень было интересно посмотреть на «героических» матюхинских бандитов, послушать их рассказы о жизни в лесу, окружили бандитов, а самого Матюхина и его штаб «атаман» пригласил на срочное совещание — обсудить поход на Москву.

Когда все расселись, «атаман Фролов» встал и не спеша оглядел собравшихся. Бандиты приготовились слушать. И вдруг услышали:

— Долой комедию! Я — Котовский!

Никто даже не шевельнулся. А когда Матюхин и его штаб пришли в себя — они увидели направленные на них револьверы.

— Сдавайте оружие, — спокойно сказал Котовский и выстрелил в потолок.

Это было сигналом для бойцов. Тотчас же «казаки» навалились на ничего не понимающих бандитов и обезоружили их.

Так закончилась история «атамана Фролова».

Отшумели грозные бои. Молодое советское государство победило на всех фронтах гражданской войны, ликвидировало на Украине банды Петлюры, подавило кулацкий мятеж Антонова. Григорий Иванович Котовский был назначен начальником 3-й Крымской кавалерийской дивизии, а вскоре ему поручили командование 2-м кавалерийским корпусом.

Имя Котовского стало легендарным ещё при жизни Григория Ивановича. Очевидцы рассказывали о его славных делах, в народе слагали о нём песни. Такую любовь Григорий Иванович Котовский заслужил своей храбростью и отвагой, отдавая все свои силы борьбе за счастливую жизнь молодой Советской Республики.