34. Валютчик-приколист

— Между прочим, некоторые преступники не лишены чувства юмора, — сказал Анискин Сидорову. — Иногда даже довольно изящного. И иногда даже идут на риск разоблачения, чтобы своеобразно пошутить — потом такие поступки становятся легендами в уголовном мире и придают им авторитета.

— Чувствую, товарищ майор, ждет меня какая-то интересная история, — улыбнулся Сидоров.

— Бинго, коллега! Если вам интересно, разумеется…

— Конечно, интересно, — старлей не кривил душой. Истории майора были не только любопытны, но и вполне могли пригодиться на практике.

— Итак, было это лет этак … цать назад, когда у нас только-только начался капитализм, — начал Анискин. — Тогда еще в стране не приняли соответствующий закон, поэтому многие открывали магазины, в которых торговали не за рубли, а именно за доллары. Кооператорам срочно потребовалась наличная валюта, а спрос, как известно, рождает предложение. Появилась новая профессия — валютчики, частные менялы.

— Дело известное, — кивнул Сидоров. — Их же даже сажать перестали, только штрафовали, верно?

— Абсолютно. Тогда и вал преступности начался, на валютчиков внимания уже почти не обращали, но иногда пожилые патрульные по старой памяти их к нам притаскивали. Как-то доставляет в отдел старшина Карпин — вы его, коллега, помните, он недавно на пенсию вышел — такого субчика. «Вот, говорит, занимался, незаконными валютными операциями». А у меня за утро два убийства, четыре ограбления плюс совещание на носу. Не до менялы мне! Но раз патрульный доставил, надо заниматься. Велю ему все достать из карманов. А он просит, чтобы старшина из кабинета вышел. Любопытно мне стало, попросил Карпина нас вдвоем оставить.

Сидоров хмыкнул. Анискин продолжал:

— В общем, говорит валютчик, бывший партийный функционер решил в кооператоры податься. В банке доллары только крупными купюрами, а где мелочь брать? Как покупателям сдачу давать? Вот он ко мне и обратился. Достань мне, говорит, много-много мелочи. И монеток, и купюр, самая крупная — 50 долларов. Я его спрашиваю: какие именно «бабки» нужны? Он отвечает, мол, все, что есть. Говорю: «Ну, монетки есть — 1 цент, 5 центов, 10 центов, 25 центов, 50 центов…» А он кричит: «Вот-вот! Вот их всех, и помногу! Ну и заодно купюры тоже давай — доллар, пять, десять, двадцать пять и пятьдесят». Вот я ему и несу. Поддерживаю, так сказать, отечественный капитализм. «А если вы меня, гражданин начальник, отпустите, я в долгу не останусь».

Сидоров вновь хмыкнул. Он прекрасно знал принципиальность Анискина.

— Пока он все это говорил, деньги из карманов на стол разложил. И мне, так нагло глядя в глаза, берет несколько 25-долларовых купюр из пачки и подвигает. А в те времена это огромные деньги были.

— А вы что, товарищ майор?

— Что-что. У меня тоже чувство юмора есть… Поэтому вместо штрафа за незаконные валютные операции возбудил против него уголовное дело по факту фальшивомонетчества.

Помолчали. Наконец Сидоров промямлил:

— Товарищ майор, я что-то недопонял. А в чем шутка-то была, и как вы поняли, что он фальшивомонетчик? Тогда же детекторов купюр не было!

— Стыдно, коллега, — посуровел Анискин, — Учите матчасть. А когда поймете, как я догадался, что он — фальшивомонетчик, тогда поймете, в чем была и шутка.

Почему Анискин посчитал задержанного фальшивомонетчиком, и в чем заключалась его «шутка»?

Загрузка...