Рассвет Аспектов

Пролог Бремя Аспектов

Автор – Мэтт Бернс

«Я убил своего сородича».

Эта мысль пронзила Ноздорму Вневременного в тот же миг, когда он увидел иссохшее тело бронзового дракона. Зирион сжался и стал вдвое меньше обычного. Его тело от головы до хвоста покрывали раны, но вместо крови из них вытекали нескончаемые потоки золотистого песка, в отблесках которого можно было разглядеть еще не свершившиеся призрачные эпизоды из жизни дракона. С каждой песчинкой Зирион терял свое будущее.

Ноздорму пересек одну из недосягаемых вершин, окружавших гору Хиджал, и встал рядом с Зирионом. На ослепительной чешуе Вневременного мелькали все мгновения истории. Когда Ноздорму склонился над умирающим драконом, то вдруг ощутил себя совершенно беспомощным. На временны́е потоки опустилась непроницаемая пелена, которую не мог пронзить даже он – Аспект рода бронзовых драконов и Хранитель Времени. Прошлое и будущее, некогда открытые его взору, окутались туманом.

– Где оссстальные? – Ноздорму повернул свою огромную голову и посмотрел на стоявшую рядом Тик. Преданная драконица стремглав примчалась сюда из Пещер Времени и на собственной спине принесла Зириона. Поднять своего пассажира в воздух она смогла лишь потому, что дракон просто таял на глазах.

Тик все еще не могла отдышаться после столь тяжелого перелета.

– Он вернулся один.

– Как такое возможно? – в бессильном гневе прорычал Ноздорму. – Я отправил в прошлое двенадцать драконов. Двенадцать!

Ноздорму тревожило состояние временны́х потоков, и он поручил своим агентам изучить его. Однако теперь он никак не мог отделаться от мысли о том, что отправил их на верную смерть. По возвращении в настоящее драконы должны были ровно в полдень встретиться с Вневременным на горе Хиджал. Однако Тик не была среди тех, кого он отправил во временны́е потоки, и к тому времени, когда она явилась сюда и принесла на спине Зириона, солнце уже давно ушло с зенита.

– Что ты видел, Зирион? – спросил Ноздорму и начал накладывать чары, которые должны были обернуть вспять течение песков времени, покидавших тело дракона.

– Боюсь, он совсем обессилел и больше не может говорить, – сказала Тик.

Вневременный ее почти не слушал. Произошло нечто невозможное: его магия не сработала. Кто-то предугадал действия Ноздорму и принял меры, наложив не менее могущественные чары. И лишь одно существо обладало достаточной прозорливостью и умением, чтобы превзойти Аспекта бронзовых драконов в игре со временем…

– Когда он вернулся из временны́х потоков, – нерешительно продолжила Тик, – то сразу же рассказал нам о том, что увидел. В какой бы исторический период ни пытался отправиться он и остальные агенты, они всегда попадали в одну и ту же точку будущего – во Время Сумерек.

Ноздорму опустил голову и с силой зажмурил веки. Случилось то, чего он боялся. Кто-то собрал нити времени воедино и направил их в сторону конца света. В том сером, безжизненном будущем даже Вневременному придет конец. По крайней мере, так думал сам Ноздорму. Много веков назад, когда титан Аман’тул наделил его властью над временем, Ноздорму также узнал о собственной кончине.

– Кто нанессс ему эти раны? – Вневременный уже знал ответ на этот вопрос, но больше всего на свете ему хотелось, чтобы он ошибался… и чтобы будущее, которое он увидел, оказалось ложным.

– Драконы Бесконечности и их… предводитель, – Тик отвела взгляд от Ноздорму.

«Я убил своего сородича», – снова раздались в голове Аспекта укоризненные слова.

Когда-то он думал, что род Бесконечности – это всего лишь порождение ошибочного временнóго потока. Однако затем Ноздорму узнал то, что раньше казалось ему немыслимым: в будущем он сам и его бронзовые драконы изменят своему священному долгу: перестанут защищать целостность времени и попытаются ее нарушить.

Размышляя над событиями прошедших недель, Ноздорму старался обуздать свой гнев. Совсем недавно смертный по имени Тралл смог освободить его из плена временных потоков, напомнив Вневременному о Первом Уроке. Тот гласил, что жить настоящим гораздо важнее, чем думать о прошлом или будущем. Заново обретя понимание времени, Аспект вырвался из той западни… лишь затем, чтобы лицом к лицу столкнуться со своими самыми жуткими страхами.

– Просссти меня, – прошептал Ноздорму Зириону, не зная, может ли его дорогой слуга еще слышать или видеть. Раненый бронзовый дракон повел головой, узнав его голос. Он посмотрел по сторонам, а затем его пустой, затуманенный взор упал на Ноздорму.

– Просссти меня, – повторил Вневременный. Рот Зириона растянулся, и его тело задрожало. Казалось, будто он смеется, но Ноздорму быстро понял, что дракон на самом деле плачет.

Последние песчинки будущего вытекли из тела Зириона, когда он из последних сил попытался отползти прочь от Ноздорму. Глаза дракона были полны ужаса.

Гора Хиджал гудела от праздничного шума.

После ряда отсрочек Аспекты – Алекстраза, Изера, Ноздорму и Калесгос – объединили свою магию с силой шаманов Служителей Земли и друидов Круга Кенария, чтобы исцелить древнее мировое древо Нордрассил. А совсем недавно до них дошли вести о том, что Рагнарос – владыка стихии огня, чьи слуги пытались спалить Нордрассил дотла – пал от рук смертных героев.

Однако отголоски праздника едва доносились до Изеры Пробудившейся, стоявшей в Кенарийском оплоте у основания мирового древа. Вместо них Аспект рода зеленых драконов слышала лишь скорбную песнь о погибших.

Она пришла на встречу с другими Аспектами, чтобы обсудить их дальнейшее противостояние со Смертокрылом – безумным предводителем рода черных драконов, который был в ответе за раскол мира во время Катаклизма. И хотя защитники Азерота недавно смогли одержать победу на горе Хиджал и в других регионах мира, истерзанный Аспект продолжал изобретать способы приблизить Время Сумерек. Смертокрыл не собирался останавливаться, пока не воплотит свои ужасные замыслы или не погибнет.

Однако вместо того, чтобы обсуждать стратегию, Ноздорму поведал им о гибели Зириона и об очередном нападении рода Бесконечности на временны́е потоки. Обычно гладкое эльфийское лицо Вневременного покрывали морщины. Он, как и его братья и сестры, принял облик смертного – Аспекты всегда поступали так, когда оказывались поблизости от короткоживущих рас, обитавших рядом с Нордрассилом.

– Его убила моя магия… Его убил я сам, – пробормотал Ноздорму. Изера внимала ему, чувствуя себя неловко. Несмотря на кошмарное положение, в котором оказался Вневременный, Изера не могла отделаться от ощущения отстраненности, словно от собеседников ее отделяло огромное расстояние. Она дрейфовала между явью и царством снов и не могла пристать ни к одному, ни к другому берегу.

– Я должен вернуться на место встречи. – Аспект бронзовых драконов в беспокойстве сжимал и разжимал кисти рук, нетерпеливо переминаясь. – Другие мои агенты еще могут явиться туда, хотя я в этом и не уверен. Мне остается лишь надеяться.

Ноздорму повернулся, чтобы уйти, а Изера тем временем отчаянно подбирала слова, чтобы его утешить. Очевидно, он смирился с неизбежностью своей участи. Аман’тул наказал ему блюсти чистоту времени вне зависимости от того, какие бы трагичные события ни ожидали этот мир в будущем. Возложенное на Вневременного бремя порой казалось Изере неправильным, но она была не вправе подвергать сомнению его обязанности.

«Что можно сказать тому, кто всегда готов пойти на что угодно ради защиты драконов своего рода, а теперь винит себя в их гибели?» – думала она. В ее разуме крутился целый водоворот обрывочных мыслей. Изере казалось, что она стоит в огромной библиотеке, по которой прошелся ураган. Перед ней пролетали страницы, полные замечательных идей и образов, но все они были вырваны из разных книг.

Прежде чем Пробудившаяся успела ухватиться хоть за что-нибудь осмысленное, Ноздорму ушел. Повисла гнетущая тишина. Ночные эльфы, населявшие это пристанище друидов, всегда любезно уходили отсюда во время собраний Аспектов, но в отсутствие обычно бурлящей здесь жизни в оплоте становилось холодно и пусто.

– Сейчас неважно, действуют ли драконы Бесконечности и Смертокрыл сообща или нет, – наконец проговорила Алекстраза, Хранительница Жизни, королева драконов и Аспект красного рода. – Мы все согласились остаться на горе Хиджал лишь по одной причине: придумать, как нам с ним расправиться. Произошедшее во временны́х потоках лишь подтверждает то, что мы должны действовать быстро. Калесгос, твой род еще продолжает свои исследования?

– Конечно. – Аспект синих драконов прокашлялся и выпрямился. В последнее время Кейлек, обычно доброжелательный, стал вести себя очень строго и сдержанно. Самый молодой из всех Аспектов, он лишь недавно был избран, чтобы возглавить свой род после смерти их предыдущего предводителя – Малигоса. Кейлек хотел доказать другим Аспектам, что он достоин этого – по крайней мере, так думала Изера, – но на самом деле все они и так уже считали его равным себе.

Кейлек провел рукой по воздуху, и в нем вспыхнул ряд светящихся рун, каждая из которых подробно описывала проведенные его родом эксперименты. Синие драконы обыскали древние хранилища знаний, спрятанные в их логове – в Нексусе, – чтобы разузнать о слабых сторонах Смертокрыла. Драконы Кейлека были хранителями магии, и, если в ней скрывался хоть какой-то ответ, они его точно получат.

– Мы смогли раздобыть образцы крови Смертокрыла из Подземья – одного из царств Обители Стихий, где он скрывался столько лет. Образов оказалось совсем немного, но для наших экспериментов хватило.

– И что вы уже успели выяснить? – спросила Алекстраза, едва сдерживая нетерпение. Изера не видела свою сестру столь полной надежд с самого начала этих бесплодных встреч.

– Мы пытались влить в кровь магию в таких количествах, которые разорвали бы на части любое другое существо, но этот процесс не приносит вреда образцам. Кровь разделяется и кипит, но затем возвращается в прежнее состояние.

– Значит, на него не подействует даже магия. – Хранительница Жизни поникла.

– Но мы только начали наши эксперименты, – быстро добавил Кейлек. – Я уверен, что для того, чтобы сразиться со Смертокрылом, нам понадобится оружие. Армия, какой бы большой она ни была, здесь мало чем поможет. Нам нужно оружие, какого никогда прежде не существовало. Мой род не успокоится, пока не разрешит эту задачу.

– Благодарю тебя. – Алекстраза повернулась к Изере. – Тебе являлись какие-нибудь видения?

– Нет… пока нет, – немного пристыжено ответила Изера. Во время этих собраний она часто ощущала себя ничтожной, как муха на стене. Титан Эонар наделил ее властью над природой и цветущим первородным миром лесов под названием Изумрудный Сон. Изера Спящая тысячелетиями пребывала в этом мире, но незадолго до Катаклизма она пробудилась ото Сна. Теперь ее звали Изера Пробудившаяся. Ее глаза, так долго закрытые, наконец распахнулись, и теперь Изера задавалась вопросом: что же она должна ими увидеть?

– Скажи нам, если что-нибудь вспомнишь. – Хранительница Жизни улыбнулась, но Изера все равно почувствовала ее тревогу. – Наутро мы снова соберемся здесь.

Они ушли с этой встречи так же, как и пришли на нее, – без ответов.

Следующим утром Изера неторопливо прогуливалась по лагерям, разбросанным у подножия Нордрассила. Великое мировое древо возвышалось над ней, и его раскидистая крона утопала в облаках. Тут и там мирно медитировали шаманы Служителей Земли и друиды Круга Кенария. После исцеления Нордрассила Изера научила друидов объединять свой дух с корнями дерева, чтобы помочь им прорасти глубже в землю. Шаманы тем временем старались успокоить элементалей земли, чтобы они не мешали корням проникать в самые недра Азерота. Никогда прежде эти две столь разные группы смертных не сходились вместе ради общей цели. Но, хотя это и воодушевляло Изеру, она понимала, что их усилия ни к чему не приведут, если Смертокрыл и дальше будет свободно творить все, что пожелает.

Пробудившаяся приблизилась к уединенной рощице к северо-востоку от мирового древа и вошла в нее. Когда она очутилась на окруженной деревьями поляне, Тралл уже ждал ее, глубоко погрузившись в медитативное состояние. Изера безмерно уважала шамана орков, причем он сам, скорее всего, и не догадывался, насколько сильно. Несколько недель назад Смертокрыл и его союзники напали на Аспектов зеленого, красного, синего и бронзового родов и уничтожили бы их, если бы не вмешался Тралл. Он помог предводителям драконов объединиться и напомнил им об их предназначении – защищать Азерот. Теперь связь между Аспектами стала крепче, чем в последние десять тысяч лет.

– Тралл, – мягко позвала Изера. Природа пробудилась, услышав ее голос. Ветер потянул орка за длинные черные косы. Трава зашелестела под его скромными одеяниями. Однако шаман не открыл глаза.

Драконица подивилась его сосредоточенности, но она знала, что способность так прочно удерживать внимание далась орку непросто. Во время первой попытки исцелить Нордрассил слуги Смертокрыла напали на Тралла и разорвали его разум, тело и дух на четыре стихии – землю, воздух, огонь и воду. Орка удалось спасти лишь благодаря усилиям смертного героя и возлюбленной Тралла – Аггры. С тех пор связь Тралла с землей только укрепилась. Теперь орк мог не просто общаться со стихиями, он ощущал Азерот так, словно тот был частью его самого. Каким-то чудесным образом Тралл стал с Азеротом единым целым. Изера считала, что сущность Азерота слилась с духом орка в тот момент, когда его снова собрали воедино.

– Тралл, – Изера ласково положила руку на плечо шамана.

Орк наконец вышел из транса и вскочил на ноги.

– Леди Изера, я начал без тебя. Прошу прощения.

– Я здесь лишь для того, чтобы помочь тебе, если возникнет необходимость, – успокоила его Аспект.

– Позволь спросить, как прошла ваша встреча?

– Мы… многое обсудили, – заставила себя сказать Изера, а затем сменила тему: – Ну что, начнем?

– Да. – Тралл снова уселся на траву, и Изера заняла место напротив него. Она давно усвоила, что учить других лучше всего на собственном примере. Пока дух Тралла сливался с землей, она могла привязать свой собственный к корням Нордрассила. Эти магии отличались друг от друга, но работали по схожим принципам и требовали одинаковой сосредоточенности.

– В последнее время ты испытывал те же трудности, что и раньше? – спросила Изера. Тралл рассказывал ей, что не мог воссоединиться с землей за пределами горы Хиджал, словно его дух сковывали какие-то внутренние преграды. Орк горячо желал понять свои новые способности, но все еще не решался заглянуть вглубь Азерота.

– Да, – Тралл нахмурился от досады. – Мне кажется, будто я стою в водах бескрайнего океана. Чем глубже я захожу, тем больше удаляюсь от берега…

– Тралл, – начала Изера, зачерпнув руками пригоршню земли и вложив ее в левую ладонь орка, – вот это и есть Азерот. Если твой дух может войти в эту почву, значит, он может войти и в любую другую. Хиджал – вовсе не магический якорь, земля здесь ничем не отличается от той, что лежит на улицах Оргриммара или в джунглях Тернистой долины. Все это – единое тело нашего мира.

– Единое тело… – Орк посмотрел на землю и от души рассмеялся. – Как часто на самые сложные вопросы находятся простейшие ответы… те, что оказываются прямо перед глазами. Мой старый учитель, Дрек’Тар, говорил мне об этом много лет назад. У тебя с ним много общего. Вы оба мудры и терпеливы… С какими бы преградами я ни столкнулся, ты всегда знаешь, как их преодолеть.

Изера заставила себя улыбнуться, когда до нее дошла ирония сказанных Траллом слов.

– Вот мой якорь, – шаман сжал землю в руке.

Тралл закрыл глаза и глубоко вздохнул. Изера поступила так же, а затем продолжила:

– Успокой свои мысли. Отдели свой дух от плоти и прочувствуй окружающую нас землю. Осознай, что камни под тобой ничуть не отличаются от тех, что лежат подо мной. Осознай, что, сделав один шаг, ты сможешь сделать и второй.

Изера сама последовала собственным указаниям, и ее дух вошел в один из гигантских корней мирового древа. Тралл считал, что его растущие силы предназначались вовсе не ему, что он получил их по ошибке На самом деле все обстояло ровно наоборот. Его предназначение было ясно, даже если он сам этого не понимал. Долгие годы преданного служения земле привели шамана к тому, что он получил невероятную способность сливаться с ней воедино. Пробудившаяся могла лишь мечтать о том, чтобы так же полно раскрыть свой потенциал.

Ее мысли вернулись ко встречам с другими Аспектами. Она сосредоточилась на каждой мелочи, надеясь, что в их бесконечных разговорах скрывался простой ответ. Затем она вспомнила о Кейлеке. Сказанные молодым Аспектом слова не давали ей покоя:

«Оружие… какого никогда прежде не существовало».

В этих словах скрывалась сила и некий потайной смысл, недоступный ее пониманию.

«Оружие…»

– …какого никогда прежде не существовало. Оно должно отличаться от остальных, – прогремел в ее голове знакомый голос. Он накрыл Изеру, подобно волне, вымывая крутившиеся в ее сознании миллионы бессвязных идей.

От неожиданности Изера распахнула глаза – но находилась она уже не в Хиджале.

Драконица парила под потолком темного, просторного зала, в котором она узнала Драконьи чертоги – священные владения пяти драконьих родов. Внизу под ней собрались драконы. Среди них находилась и сама Изера – точнее, ее версия из прошлого, – а вместе с ней Алекстраза, Соридорми – главная супруга Ноздорму; Малигос – покойный Аспект синего рода; и… Смертокрыл.

Нет… не то израненное, уродливое чудовище, в которое он превратился в настоящем. Перед Изерой стоял Нелтарион – Хранитель Земли, некогда величавый Аспект черных драконов. И, хотя его соратники об этом не знали, уже тогда он был совращен Древними богами – невообразимо могущественными безумными созданиями, которых титаны заключили в недра земли, – и отрекся от своего долга защитника Азерота.

Изера сразу же поняла, в каком времени очутилась. Эти события произошли более тысячи лет назад во время Войны Древних. Состоящий из демонов Пылающий Легион вторгся в Азерот, и Аспекты собрались вместе, чтобы провести один ритуал. Они надеялись, что он спасет этот мир от уничтожения. Драконы стояли вокруг зависшего в воздухе золотистого диска.

На первый взгляд он выглядел как самая обыкновенная безделушка. Однако этим оружием было разрушено единство драконьих родов… и оно же уничтожило несметное число синих драконов и заставило Малигоса провести тысячелетия в затворничестве. Оно называлось Душой Дракона.

Изера в ужасе смотрела на завершение ритуала. Каждый из Аспектов, за исключением Нелтариона, добровольно пожертвовал частичкой собственной сущности, чтобы придать артефакту силу. Драконы пошли на этот отчаянный шаг, рассчитывая на то, что с помощью диска они смогут изгнать Пылающий Легион из Азерота.

– Готово… – объявил Нелтарион. – Каждый отдал то, что должен был. Теперь я запечатаю Душу Дракона, чтобы сотворенное здесь никогда не было утрачено.

Зловещее черное сияние окутало Хранителя Земли и артефакт, отчасти выдавая его истинную природу.

– Так и должно быть? – негромко спросила Изера из прошлого.

– Чтобы Душа работала как нужно – да, – ответил Нелтарион, почти не скрывая своего пренебрежения.

– Это оружие, какого никогда прежде не существовало. Оно должно отличаться от остальных, – прибавил Малигос.

По стенам чертогов пошли трещины, а затем, когда Малигос договорил, они разлетелись в стороны, подобно осколкам стекла. Перед Изерой снова показалась изумрудно-зеленая поляна. Тралл все еще пребывал в трансе и даже не подозревал, что Изере только что явилось видение. Поднимаясь на ноги и пытаясь осмыслить увиденное, она лишь мельком взглянула на орка.

«Неужели после стольких смертей и после всех страданий, которые на нас обрушила Душа Дракона, этот артефакт может стать спасением Азерота? Не ошибаюсь ли я?»

Пробудившаяся выбежала из рощи и отправилась на поиски Кейлека и Алекстразы.

«Когда я предложу воспользоваться им, остальные Аспекты решат, что я сошла с ума».

Однако, несмотря на страх, одна простая мысль заставляла ее двигаться дальше:

«Иго Смертокрыла должно закончиться так же, как оно началось».

Почва перестала быть для Тралла чем-то, лежащим в его руке. Он вдруг понял, что она была такой же неотъемлемой частью его самого, как пальцы, что являлись частью его руки – отделенные друг от друга, они все равно оставались частями единого целого.

Дух орка опустился сначала в землю под ним, а затем в глубины горы Хиджал. Он ощущал каждый камень и каждую песчинку, словно они были продолжением его самого. Хаотичные элементали земли, которых он так долго старался успокоить, приняли его и приветствовали, как себе подобного.

Гора гудела от кипевшей внутри нее работы. Шаманы – и Аггра среди них – гармоничным хором нашептывали земле успокаивающие слова, убаюкивая как дух Тралла, так и элементалей. Где-то еще друиды помогали корням Нордрассила прорасти глубже в Азерот. Сущность орка скользнула вдоль них, оказавшись там, где острые камни и осколки гранита превращались в мягкую почву. Она питала мировое древо, которое, в свою очередь, корнями укрепляло землю. Посмотрев на этот круг исцеления, орк почувствовал воодушевление и двинулся дальше.

Дух Тралла достиг основания горы. Раньше он не смел уходить за ее пределы. Как и прежде, он уже почти не ощущал свое физическое тело. Орк сосредоточился на земле, лежавшей в его ладони, и повторил мудрый урок Изеры: «Вот это и есть Азерот… Все это – единое тело нашего мира».

Осмелев от этих слов, Тралл отбросил все сомнения и нырнул в Азерот.

Его сущность мчалась вперед, пересекая многие, многие километры открывшейся ему земли. Он двигался по опаленным солнцем почвам Дуротара, а затем по топким берегам болота Печали. Все земли, как бы далеко они ни находились, были соединены между собой, и раньше он не мог этого понять.

Кроме уже известных ему областей, Тралл обнаружил и другие диковинные места, о существовании которых он даже не подозревал.

Где-то в Великом море находился таинственный континент, окруженный туманами…

В недрах Восточных Королевств, в горах Каз Модана, пробудилось какое-то существо. Оно обладало сильным духом, но при этом не было элементалем. Удивительно, но оно больше походило на Тралла – то был смертный, который смог сбросить с себя оковы плоти. Загадочное существо бродило по тем древним землям, словно обходя их дозором. Его голос с дворфийским акцентом эхом разносился по всему Азероту:

«Мы – земельники – от земли произошли. Ее душа – наша душа, ее боль – наша боль, ее кровь – наша кровь…»

Еще Тралл увидел в недрах мира израненные и обожженные лавой участки.

Однако больше всего его поразили разбросанные по всему миру огромные пустóты, холодные и противоестественные. В них отсутствовала всякая жизнь, и элементали земли боялись приближаться к ним.

Одна из таких пустот находилась глубоко под горой Хиджал. Тралл направил свой дух к этой подземной пещере. В отличие от всего остального Азерота то, что таилось в ней, было скрыто от глаз орка. Когда он приблизился, то услышал раздавшийся в пещере голос, полный невообразимой силы:

– Шаман.

Голос эхом разнесся по всему существу орка, словно сам Азерот заговорил с ним.

– Подойди.

Голос манил Тралла, и орк стал искать его источник. Его дух облетел вокруг всей пещеры, а затем нашел в ее неприступных стенах брешь. Когда дух пробрался в эту пустóту, вместе с ним внутрь проникли камни и почва. Они сплелись в единое целое и превратились в его ноги, туловище, руки и голову, а глазами ему стали два многогранных алмаза. Новая оболочка орка повторяла его истинное материальное тело, только состояла из земли.

– Кто ты такой? – спросил Тралл. Его резкий голос больше походил на стук и скрежет трущихся камней, а не на внятную речь.

Пещера освещалась лишь озерами кипящей лавы. Стены и пол были покрыты грубым минералом, столь черным, что казалось, будто он поглощает весь свет.

– Здесь, – произнес голос из самого сердца подземной пещеры. – Здесь ты найдешь правду об этом мире.

Тралл, манимый силой, которую услышал в этих словах, неуклюжими шагами направился вглубь зала. Его связь с остальным Азеротом, как и с физическим телом на вершине Хиджала, с каждым шагом становилась все слабее. Посреди пещеры стоял некто, похожий на человека. Его черты скрывала необъяснимая, почти осязаемая тьма.

Орк подходил все ближе, а затем похожее на изваяние существо распахнуло глаза – пылающие подобно жидкой магме.

Тралл отшатнулся, когда скрывавшие существо тени рассеялись, обнажив устрашающего вида человека. Вместо челюсти к лицу его, мертвенно-бледному, крепился тяжелый кусок металла, держащийся на заклепках. Из плеч торчали острые изогнутые шипы, а пальцы завершались острыми как бритва когтями. На его груди переплетались прожилки магмы.

Орк не узнал этого человека, но понял, кто перед ним – Смертокрыл в облике смертного.

– Я никогда не перестану удивляться самоуверенности шаманов, – пророкотал Аспект черного рода. Его голос походил на грохот двух столкнувшихся булыжников. – Ты желаешь подчинить себе силы, которые по праву тебе не принадлежат… силы, которые тебе не дано даже понять.

Тралл рванулся к стене, через которую проник в эту пещеру. Плиты черного минерала оторвались от пола и врезались в нее, закрыв обнаженную землю. Орк ударил плечом о преграду, моля элементалей расступиться перед ним. Но мерзкая субстанция не прислушалась к его уговорам, как это делали элементали Азерота.

– Любопытно, не правда ли? – прорычал за спиной Тралла Смертокрыл. – Кровь Древних богов не желает исполнять твои прихоти. Она ведь не из этого мира. Лишь избранным дано властвовать над нею.

Тралл резко повернулся к Аспекту, ожидая удара, но Смертокрыл не нападал.

– Я ждал, когда ты придешь сюда. Наблюдал за тем, как твой дух слепо бродит по уступам Хиджала, – проговорил дракон. – Я полагал, что тебе не хватит смелости отойти так далеко от горы, но твои успехи подтвердили мои догадки… Другие Аспекты желают наделить тебя моей силой. Они хотят заменить меня смертным.

Тралл не понимал, о чем говорит Смертокрыл. Да, его способности возросли, но Изера и ее товарищи сказали орку, что ему никогда не стать ни Аспектом, ни Хранителем Земли.

– Не они дали мне эти силы. – Тралл двинулся по краю пещеры, ища хоть какую-нибудь трещину или слабое место между плитами из крови Древнего бога. – И я один принял решение ими воспользоваться.

Пещера содрогнулась от хохота Смертокрыла.

– Тебя заставили в это поверить. У меня везде есть глаза и уши, шаман. Я знаю, что другие Аспекты остались на Хиджале, чтобы строить козни против меня, и ты с ними заодно. Подобно трусам, они навязали тебе, ничего не ведающему, эту судьбу, желая передать тебе мое проклятие.

– Твоя сила – дар, а не проклятие, – возразил Тралл. За последнее время он многое узнал о титанах и Аспектах. Давным-давно титан Каз’горот наделил Смертокрыла властью над землями и недрами этого мира и наказал ему беречь их от всевозможных напастей. Однако, выполняя свой долг, дракон попал под влияние Древних богов – узников глубин Азерота. Все невзгоды и испытания, выпавшие на долю Аспектов за всю историю, начиная с предательства Смертокрыла и заканчивая грядущим Временем Сумерек, были частью грандиозного плана Древних богов по уничтожению жизни в этом мире.

– Дар? – рявкнул Смертокрыл. – Ты такой же глупец, как и другие Аспекты. Ты неспособен понять, что взваленное на наши плечи бремя – это наша тюрьма.

– Титаны дали вам цель, – ответил Тралл. Его связь с горой Хиджал почти прервалась. Он ощущал, как лежавшая в его настоящей руке земля сыпется у него между пальцев.

– В их действиях нет никакой цели. – Смертокрыл тяжелой поступью подошел к Траллу. От каждого его шага по пещере разносился оглушительный грохот. – Азерот был всего лишь экспериментом титанов. Их игрушкой. И, наигравшись, они отвернулись от нас. Наш сломленный мир стал им безразличен, и они бросили его.

– Он сломлен из-за тебя! Ты сам отрекся от своего дара! – проревел Тралл.

– Это не дар! – Смертокрыл затрясся от злости.

Тралл заметил, что его слова задели Аспекта. Орк продолжил распалять его, надеясь обнаружить хоть какую-нибудь слабину.

– Дар, который ты не смог вынести! Дар, который…

– Замолчи! – взревел Смертокрыл повелительным тоном. – Называй это даром, коли тебе так хочется. Сейчас ты познаешь, каково это – быть мной, получить этот великий дар… и ощущать пылающее сердце этого мира как свое собственное.

Боль пронзила земляную грудь Тралла. Неугасаемые огни, пылавшие в ядре Азерота, обожгли его дух изнутри. Его каменная плоть зашипела и задымилась, раскалившись до зловещего красного цвета.

– Познай же, каково это – нести на своих плечах тяжесть умирающего мира.

Траллу показалось, что на него разом навалились вся твердь Азерота, и его ноги задрожали. По его телу пошли трещины. Физическая боль меркла в сравнении с этой, его дух раскалывался на части, задавленный этой неподъемной ношей.

– Ну что, доволен ли ты этим даром? – насмешливо поинтересовался Смертокрыл. – А ведь именно этого и хотят остальные Аспекты: приковать тебя к этому миру так же, как к нему был прикован я. Обречь тебя на вечные муки.

Несмотря на невыносимую боль, Тралл вдруг понял, что получил невероятную силу. Все земли Азерота подчинялись его воле. Неужели Смертокрыл был настолько самонадеян, что дал ему такое преимущество?

Орк не сомневался в собственной интуиции – именно такой оплошности он и ждал от своего противника. Одним быстрым движением Тралл перенаправил всю тяжесть Азерота в свой кулак и бросился на Смертокрыла. Сила пьянила его. Он чувствовал, что может раскалывать горы.

Аспект черного рода не шевелился, ожидая приближения Тралла. За миг до того, как кулак шамана проломил грудь Смертокрыла, вся тяжесть и мощь Азерота были вырваны из рук орка.

Его кулак врезался в человеческое обличье Аспекта, и рука Тралла раскололась на тысячу кусочков до самого локтя. Магма потекла из поврежденной конечности, и орк рухнул на колени, воя от невыносимой боли.

И тогда Тралл почувствовал, как далеко-далеко, где-то на Хиджале, рядом с его истинным телом, разошлась земля.

Многие смертные маги и даже некоторые драконы синего рода считали законы магии непреложными. Однако там, где они находили лишь ее пределы, Кейлек видел возможность новых открытий. Для него магия не ограничивалась жесткой системой сухой логики. Она была душой и кровью вселенной. Ее возможности были безграничны. И Кейлек считал ее единственным воплощением истинной красоты.

Когда Изера пришла к нему и взволнованно поведала о Душе Дракона и о той роли, которую мог сыграть артефакт, Кейлек сразу же увлекся этой задачей, которая требовала от него преодоления невозможного. В отличие от остальных Аспектов Смертокрыл не вложил в Душу Дракона свою сущность, поэтому пока было трудно понять, как можно использовать это оружие против него самого. А еще Кейлека беспокоило поверье, согласно которому этот артефакт в его первоначальном виде нанесет необратимый вред любому дракону, который посмеет воспользоваться его силой. Душа Дракона даже разорвала тело самого Смертокрыла, заставив его укрепить свою разваливающуюся тушу металлическими пластинами.

Несмотря на предстоящие трудности, Кейлек увидел в этом артефакте возможность утвердиться среди остальных Аспектов – существ, которые всегда вдохновляли его. Он стал Хранителем Магии в то время, когда синему, зеленому, бронзовому и красному родам грозила гибель. Чудесные силы, которыми титан Норганнон наделил покойного Малигоса, теперь принадлежали Кейлеку. Синие драконы – сердце его рода – выбрали его своим новым предводителем, они поверили в него. И он не мог их подвести.

– Мы не можем использовать Душу Дракона против Смертокрыла, ведь в ней нет его сущности, – заметила Алекстраза, но в ее голосе слышалось сомнение. После того, как Изера рассказала Кейлеку о своем видении, два Аспекта обратились к Хранительнице Жизни. Втроем они собрались в их обычном месте встречи в Кенарийском оплоте, чтобы обсудить, имеется ли в этой идее зерно здравого смысла.

– Это правда, – запинаясь, произнес Аспект синего рода. Он ощущал на себе взгляды других Аспектов, и ему казалось, что они взвешивают каждое его слово. – Нам понадобится частичка его сущности. К несчастью, в образцах крови ее нет, хотя они все равно ценны сами по себе. Но если собрать достаточно магической энергии, у нас может получиться изменить свойства Души Дракона так, чтобы она повлияла и на Смертокрыла… по крайней мере, в теории.

– В теории, – повторила Хранительница Жизни.

Кейлек внутренне поморщился. Он не мог не признать, что воспользоваться этим артефактом было бы рискованно. Почти все, что Кейлек знал о принципах его работы, он вычитал из записей магов Кирин-Тора, в особенности человека по имени Ронин. Тот имел дело с этим артефактом и смог выявить некоторые его особенности, а его трактат на эту тему стал для Кейлека бесценным источником сведений. И все же догадок в нем было больше, чем фактов.

– У нас нет другого выхода, – к облегчению Кейлека, вперед вышла Изера. – Я понимаю, что тебе больно думать об этом, но так будет правильно. С этого оружия все началось… оно стало причиной нашего раздора. Эта темная эпоха наших жизней должна завершиться так же, как началась.

Алекстраза опустила глаза. Кейлек видел, что ее терзают сомнения. На самом деле он беспокоился о том, что подумает Хранительница Жизни об их затее. Он знал о темном прошлом этого артефакта. Под конец Войны Древних Аспекты синего, зеленого, бронзового и красного родов нашли и зачаровали это оружие так, чтобы ни Смертокрыл, ни любой другой дракон не смогли больше им воспользоваться. Несколько тысячелетий спустя оно попало в руки орков из клана Драконьей Пасти. С помощью артефакта они поработили Хранительницу Жизни и ее род. В то страшное время многим красным драконам пришлось стать ездовыми животными для орков и нести их в бой.

– Леди Алекстраза, это и есть тот ответ, который мы искали, – заверил ее Кейлек.

– Я понимаю… – голос Хранительницы Жизни звучал подавленно. – Я отправлюсь в путь и сообщу обо всем Ноздорму. Продолжай свои исследования.

Все зависело от Вневременного. Даже если Кейлек и найдет способ изменить артефакт, Аспектам понадобится помощь Ноздорму, чтобы найти его во временны́х потоках. В настоящем Душа Дракона больше не существовала. Более десяти лет назад Ронин уничтожил артефакт. Затем черная драконица Синестра собрала его осколки, в которых тогда почти не оставалось никакой силы, и воспользовалась ими в своих целях. А вскоре и эти остатки Души Дракона были окончательно уничтожены. Раньше Аспекты не осмелились бы и подумать о том, чтобы попросить Вневременного вернуть артефакт из прошлого, но Кейлек, Изера и Алекстраза понимали, что должны на это пойти.

Когда Хранительница Жизни ушла, Кейлек вернулся к небольшому столу, стоявшему посреди Кенарийского оплота. На нем были разбросаны различные гадальные шары, с помощью которых он связывался со своими агентами в Нексусе. Аспект взял один из них в руку и покрутил его, размышляя над дилеммой Души Дракона.

Изера подошла к Кейлеку и открыла было рот, чтобы что-то сказать, как вдруг земля дрогнула, чуть не сбив их с ног. У подножия Нордрассила, где находились лагеря Служителей Земли и Круга Кенария, раздались крики. Аспект синего рода настороженно переглянулся с Изерой. После Катаклизма землетрясения случались нередко, но ему почудилось, словно этот толчок возник прямо у них под ногами.

Земля снова содрогнулась, на этот раз еще яростнее.

– Не может быть… – Глаза Изеры расширились, и она прижалась к одной из стен пристанища друидов. По ее голосу Кейлек понял, что она знает, в чем дело, и боится этого. Аспект синего рода забеспокоился.

– Это Смертокрыл? – По его спине побежали мурашки. – Неужели он здесь?

Аспект зеленого рода не ответила и выбежала из оплота. Кейлек, не отставая, последовал за ней, и вместе они помчались к подножию Нордрассила.

Земля растрескалась вокруг мирового древа. Шаманы и друиды вытаскивали из разломов своих товарищей. Однако Изера не останавливалась. Кейлек растерялся, когда она пробежала мимо мирового древа и стала пробираться через деревья, окружавшие тихую полянку. Посреди нее сидел Тралл. Судя по всему, он медитировал и сейчас находился в глубоком трансе. Его возлюбленная, Аггра, стояла рядом и трясла орка за плечи.

Когда Аспекты выбежали на поляну, коричневокожая орчиха повернулась к ним.

– С Го’элом что-то не так, – сказала она, называя орка по имени, данному ему при рождении. – Я разыскала его, когда начались землетрясения, и нашла в таком состоянии. Мне не привести его в чувство. Что произошло?

Изера склонилась над с Траллом. Орк выглядел так, словно испытывал невыносимые муки: его лицо искажала гримаса боли, хотя на теле не виднелось никаких ран.

– Значит, это все-таки он… – проговорила Аспект зеленого рода.

Пробудившаяся внимательно посмотрела на левую руку Тралла. Кейлек увидел, что в ней ничего нет, но Изера почему-то замерла, заметив это. Она быстро схватила пригоршню земли и вложила ее в ладонь орка.

– Между Траллом и землетрясениями есть какая-то связь? – спросил Кейлек.

– Он общался с землей так, как ни один шаман до него. Земля стала частью его, а он – частью ее. Но его дух попал в западню. Эти трещины… Они – его раны.

– Должен же быть способ освободить его, – взмолилась Аггра.

– Если его дух не отлетел слишком далеко от Хиджала, то это возможно, – Изера поднялась на ноги и поманила Аггру за собой. – Мы должны собрать шаманов и друидов. Нас ждет много работы.

Возлюбленная Тралла помедлила в нерешительности.

– Я не могу просто так его оставить…

– Ты должна довериться мне, если хочешь его спасти, – Изера говорила едва слышным шепотом, но по ее тону Кейлек понял, что дело не терпит отлагательств.

Аггра, похоже, ощутила то же самое. Орчиха медленно подошла к Аспекту зеленого рода.

– Леди Изера, я могу чем-нибудь помочь? – Кейлек чувствовал растерянность. Тралл попал в беду в царстве стихий, а у Аспекта синего рода не имелось там никакой власти.

– Оставайся с ним и, что бы ни случилось, следи за тем, чтобы в его руке всегда оставалась земля.

После этого Изера и Аггра удалились. Уходя, орчиха беспокойно оглядывалась через плечо.

Кейлек рассчитывал вовсе не на такой ответ, но послушался. Юный дракон мельком подумал, а не дала ли Изера ему столь мелкое поручение лишь потому, что считала его недостойным чего-то большего. Однако он хорошо знал, что Пробудившаяся не смотрела на других свысока. В ее словах не скрывалось никакого подтекста. Кейлек был нужен здесь, вот и все.

Усевшись рядом с Траллом, Кейлек вдруг понял, что так упорно искал способ самому одолеть Смертокрыла, что упустил другие, более эффективные решения. Если Тралл действительно смог объединить свою сущность с землей и наоборот, то могло ли это значить, что дух этого смертного принял в себя частицу Азерота так же, как это произошло со Смертокрылом?

Аспект вытащил из сумки на поясе гадальный шар. Через секунду туман внутри сферы рассеялся, и вместо него показалась морда Наригоса, одного из драконов его рода.

– Калесгос. – Второй дракон склонил голову.

Аспект ответил ему тем же, а затем заговорил:

– Скажи мне, как звали короткоживущее создание, которое использовало Душу Дракона против красного рода?

– Того орка звали Некрос Дробитель Черепов, – ответил Наригос. – Та еще гнусная тварь.

– Да, точно. Он самый. Он сильно пострадал от воздействия артефакта?

– Если верить записям Ронина, то вообще не пострадал, – откликнулся Наригос. – Душа Дракона не вредит короткоживущим расам так, как нам. Довольно интересная особенность, должен заметить.

– Благодарю тебя, друг мой. Я узнал все, что хотел. – Кейлек убрал шар обратно в сумку.

«Тралл – смертный, который прикоснулся к сущности самой земли», – размышлял Аспект синего рода. Не так давно орк стал связующим звеном между землей, Кейлеком, Изерой, Ноздорму и Алекстразой. Это позволило им объединить силы и отразить нападение слуг Смертокрыла. В тот раз шаман сыграл лишь роль проводника для силы Азерота. Но теперь он стал чем-то бóльшим. Ответ скрывался в нем… в орке, благодаря которому Душа Дракона могла обернуться против своего создателя.

Калесгос добавил земли в ладонь Тралла. Когда лицо орка снова исказилось в гримасе боли, дракон со страхом подумал, что, похоже, Аспекты вот-вот потеряют свою последнюю надежду на победу в этой войне.

Смертокрыл провел когтистой лапой по груди Тралла, в очередной раз располосовав земляную кожу орка. Тело шамана покрывали раны, из которых текла лава, но его враг все еще не наносил смертельныого удара.

Аспект черного рода желал сломить волю Тралла, превратить его в собственного слугу. Орк не мог найти другого объяснения тому, что дракон все еще не прикончил его.

И у Смертокрыла почти получилось. Оказавшись в плену этой пещеры, дух Тралла почти перестал ощущать Азерот, чувствуя лишь его боль. Окажись орк в таком же положении всего лишь несколько недель назад, когда его сердце полнилось сомнениями, страхом и гневом, он бы сдался. В этой оторванной от мира тюрьме он бы утратил себя. Однако теперь шаман был как никогда уверен в своем предназначении.

– Титаны верили, что тебе хватит сил вынести эту ношу, – сказал Тралл. Он не мог сравниться по силе с Аспектом и поэтому решил использовать единственное оставшееся у него оружие – слова. – Они доверяли тебе. Что заставило тебя предать их и объединиться с теми, кто желает уничтожить всю жизнь на Азероте? Неужели страх и сомнения?

– Ты так предан титанам, шаман. Напрасно. При желании, они бы не задумываясь уничтожили и твой род, и все низшие расы. Древние боги видят тщетность их усилий. Они поклялись освободить меня от оков моего бремени. Когда этот день настанет, я уничтожу последние следы присутствия титанов и стану править этим миром. Азерот переродится.

Смертокрыл ударил Тралла коленом в грудь, и орк отлетел к стене. Шаман попытался подняться и вдруг услышал голоса, эхом разносившиеся по земле снаружи этой пещеры. Он узнал голоса Служителей Земли: Мулна Гнева Земли, Нобундо… и Аггры.

Заручившись помощью элементалей, они искали его. Тралл мысленно потянулся к своему истинному телу и с удивлением обнаружил в своей ладони свежую горсть холодной, влажной земли. Его связь с землей, лежавшей между Хиджалом, и этой пещерой вновь окрепла. Орк сосредоточился на том, чтобы мысленно крикнуть в ответ элементалям, метавшимся снаружи пещеры.

Последовала тишина.

Он собрался снова позвать их, как вдруг его наполнила энергия, и земляное тело орка начало восстанавливаться. Тралл понял, что шаманы закрывают разломы на горе Хиджал и тем самым исцеляют его раны. Воодушевленный, орк вскочил на ноги.

– Ты не ответил на мой вопрос, – сказал Тралл. – Так почему же ты потерпел неудачу? Из-за страха и сомнений?

Глаза Смертокрыла пылали алым огнем. Он бросился вперед и схватил Тралла за горло, подняв его в воздух. Затем Аспект черного рода провел острыми когтями по животу орка.

– В прогнившем изнутри мире потерпеть неудачу может лишь тот, кто закрывает глаза на истину. Неважно, сколько жалких созданий ты и другие Аспекты обманут своими ложными убеждениями. Вы не сможете победить, пока будете жертвовать жизнями ради будущего, которого у вас нет.

Каменная кожа Тралла плавилась в том месте, где Аспект держал его за шею. Смертокрыл надавил еще сильнее, и его пальцы вонзились орку в горло. Связь Тралла с Хиджалом снова дрогнула.

– Нет… – прорычал орк, пытаясь вырваться из хватки Смертокрыла. – Мы победим… потому что проходим через все испытания… вместе. А ты потерпел неудачу… потому что решил… будто вынесешь это бремя… в одиночку!

Земля вокруг пещеры задрожала, и Тралл решил, что вконец разгневал Смертокрыла. Но вместо того, чтобы добить орка, Аспект внезапно отшвырнул его в сторону.

Смертокрыл расставил руки в стороны и заревел от ярости. Огромные булыжники из крови Древних богов оторвались от пола пещеры и переместились в один из верхних углов, образуя толстый барьер. Траллу понадобилась лишь секунда, чтобы понять, в чем дело, и обнаружить источник подземных толчков. Корни Нордрассила мчались к пещере, с невероятной скоростью прорываясь через почву и камни.

Служители Земли и друиды Круга Кенария нашли его.

Тралл рванулся вперед и врезался в Аспекта, сбивая того с ног и прерывая его колдовство. Смертокрыл, кипя от гнева, поднялся на ноги. Его тело пульсировало, а из трещин в нагруднике просачивались потеки лавы. Черный дракон собрался было наброситься на Тралла, как вдруг один из корней Нордрассила прорвался через стену пещеры, разметав повсюду осколки черного минерала.

Когда корень мирового древа врезался в Смертокрыла, Аспект уперся ногами в землю. Но ему недолго удавалось сопротивляться этому живому тарану – сам корень превосходил по толщине взрослого кодо. Вскоре в пещеру, проломив ее стены, ворвались еще три корня, которые поволокли Аспекта через всю залу.

Наконец, в пустоту медленно проник пятый корень. Он обернулся вокруг талии Тралла и вытащил его наружу. Орк ощутил землю такой, какой она была на самом деле, без влияния Древних богов. Вся боль и страдание, которые он испытал, и душераздирающие муки, которые заполняли все существование Смертокрыла, остались позади.

Когда Алекстраза нашла Вневременного, он уже ждал ее.

Ноздорму неподвижно стоял на вершине горы. Вдали от лагерей друидов и шаманов Хранительница Жизни приняла свою драконью форму. Проведя столько времени в обличье эльфийки, она с облегчением расправила крылья. Когда драконица приземлилась рядом с бронзовым Аспектом, то поведала ему о плане Изеры и Кейлека, о Душе Дракона и о том, какую роль предстояло сыграть самому Ноздорму. Хранительница Жизни предполагала, что Вневременный откажет ей и она не станет спрашивать почему. Однако бронзовый Аспект выглядел гораздо более подавленным, чем она ожидала.

– Душа Дракона… – проговорил Ноздорму. – Сссколько раз мне хотелось вернуться в тот день и исссправить эту ошибку. Спасссти род Малигоса… Спасссти всех нассс от этой ужасной сссудьбы.

Вневременный тяжело вздохнул, не отрывая взгляда от горизонта.

– И если я сссовершу это деяние, то ссстану ничуть не лучше рода Бесконечности и… самого сссебя в будущем.

– Ты неправ и даже не представляешь насколько, – ответила ему Алекстраза. – Эонар наказала мне защищать все живое. Когда мы заговорили о Душе Демона, я спросила себя: смогу ли я исполнить свой долг, если верну в мир самое разрушительное оружие из всего, что когда-либо существовало.

– И тем не менее ты сссобираешься это сделать, – заметил Ноздорму.

– Да. Ибо для того, чтобы защитить жизнь, временами нам приходится убивать тех, кто желает ее уничтожить…

Хранительница Жизни долго размышляла о Душе Демона и о немыслимых страданиях, которые этот артефакт причинил ей самой, ее роду и многим другим живым существам на протяжении всей истории. Но, в конце концов, ей пришлось принять непростую истину: цена спасения мира не могла быть слишком высокой.

– Я не могу заставить тебя совершить то, что ты считаешь злодеянием, – вздохнула Алекстраза. – Но спроси себя сам: неужели Аман’тул дал тебе власть над временем лишь для того, чтобы ты стал свидетелем гибели нашего мира?

– В том будущем обитают драконы рода Бесконечности. Если я отправлюсь туда… – Ноздорму затих. От Вневременного волнами исходили страх и неуверенность. Хранительница Жизни чувствовала, что бронзового Аспекта тревожили отнюдь не только грядущий конец света и состояние временны́х потоков. Однако она уже попросила Ноздорму о слишком многом, так что, если он не желал говорить о том, что его беспокоило, это был его выбор.

Алекстраза склонила голову к Ноздорму и негромко произнесла:

– «Каждый из вас получил свой дар…»

– «…И на всех вассс возложен один общий долг», – без промедления закончил Вневременный. Эти древние слова были последним заветом титанов Аспектам и напоминанием о том, что, хотя каждый из них уникален, их силы и знания составляют единое целое.

– Твой удел – время, а мой – жизнь, но каков же наш общий долг? – спросила Алекстраза.

– Сссохранить этот мир… любой ценой. Предотвратить Время Сумерек, – прошептал Ноздорму.

Сказав это, Вневременный замолк. Хранительница Жизни проследила за его взглядом и с грустью в сердце посмотрела на небо.

– Кто-нибудь еще из твоих агентов вернулся?

– Нет. Никто не вернется. И все же я жду. Однажды Тралл помог мне найти дорогу назад, когда я потерялся во времени. А теперь я потерялся вне него, – к удивлению Алекстразы, Аспект бронзового рода с болью усмехнулся.

Наконец, Вневременный отвернулся от горизонта и посмотрел на Алекстразу.

– Ссслишком долго я оставался непреклонен в своих убеждениях. Но ты права. Пришла пора действовать…

Четыре Аспекта и Тралл собрались в пристанище друидов у основания Нордрассила. Между ними в воздухе парило призрачное подобие Души Дракона. При виде нее у Алекстразы мороз прошел по коже. Отчасти обстановка напоминала ей ту церемонию, во время которой много тысяч лет назад они напитали артефакт силой.

Несмотря на то что изображение было всего лишь магическим образом, сотворенным Калесгосом, от оружия исходила сила. Озаренные лиловым свечением, испускаемым Душой Дракона, Аспекты заметили, что их тени мерцают, то отражая их смертные обличия, то истинную драконью форму.

– Чтобы раздобыть Душу Дракона, сссначала мы должны отправиться в увиденное мною будущее, к концу времен, – начал Ноздорму. – Лишь когда мы уничтожим род Бесконечности и их предводителя, который господствует над концом сссвета, временны́е потоки снова откроются и позволят нам проникнуть в прошлое, где мы найдем Душу Дракона.

– Разве история не изменится, если мы вдруг изымем артефакт из временны́х потоков? – спросил Тралл. До этого орк стоял среди Аспектов молча. Он уже сделал многое, чтобы помочь им. Хранительница Жизни хотела наградить его заслуженным покоем, но ради безопасности Азерота ей снова пришлось просить Тралла рискнуть жизнью.

– Время не нассстолько линейно, как думают многие. Мой род приостановит его течение, чтобы сссвести на нет последствия нашего вмешательства в прошлое. Но мы не сможем сссохранять целостность временны́х потоков вечно. Когда со Смертокрылом будет покончено, мы вернем Душу Дракона на ее законное месссто…

– К слову о законном месте, – начал Калесгос. – Существует несколько точек времени, в которых мы можем раздобыть артефакт. Однако на протяжении истории его свойства менялись. Если мы хотим преуспеть, то нам нужна самая чистая версия этого оружия. Когда Ноздорму откроет временны́е потоки, мы изымем Душу Дракона из той эры, в которую артефакт был создан: во время Войны Древних.

– Остается лишь тот, кто будет владеть этим оружием, – закончила Алекстраза и поманила к себе Тралла.

– Друг мой, – Калесгос положил руку Траллу на плечо. – Мои исследования показали, что энергии артефакта разорвут на части любого дракона, который попытается им воспользоваться. Так уж он был создан. Он переполняет нас болью, которая сводит драконов с ума. Но короткоживущие создания по природе своей могут владеть им без вреда для себя.

– То, о чем мы тебя просим, крайне опасно, Тралл, – мелодичный голос Изеры разнесся по залу. – Когда Душа Дракона окажется в настоящем, ты будешь должен перенести ее в Храм Драконьего Покоя. В Храме таится великая сила, и он связан с Драконьими чертогами, где мы создали этот артефакт. Наша мощь уже будет находиться внутри Души Дракона, но мы снова напитаем ее своими сущностями, благодаря чему артефакт станет как никогда могущественным… и, вероятно, нестабильным. Знай: если Смертокрыл проведает о наших замыслах, он и его приспешники наверняка придут в Храм и попытаются любой ценой устроить тебе там засаду.

– Я вовсе не ставлю под сомнение вашу мудрость, – робко произнес Тралл, – но другие расы Азерота тоже пострадали от ярости Смертокрыла. Мы могли бы собрать армию смертных, какую еще никогда не видел этот мир, и сокрушить черного Аспекта. Разве не проще поступить так?

– Даже если каждый ныне живущий смертный отправится сражаться со Смертокрылом, это ничего не изменит, – ответила Алекстраза. – Темные силы Древних богов извратили его. Его не уничтожат ни могучие удары, ни несметное войско. Мы должны… разрушить его изнутри. Нужно поразить его в самую сущность, а на это способна лишь Душа Дракона.

– Но без тебя ничего не получится, – добавил Кейлек. – Артефакт содержит в себе частицы сущностей четырех Аспектов, но в нем нет сущности Смертокрыла. Если мы хотим одолеть его с помощью этого оружия, то должны напитать артефакт силой Хранителя Земли. И в тебе, Тралл, содержится частица этой силы, пусть и небольшая, – сущность самого Азерота.

– Мы не можем воспользоваться Душой Дракона сами, – сказала Алекстраза Траллу. – Этот жребий выпал тебе… если ты сам на это решишься. Я не хочу просить тебя ни о чем подобном, особенно после того, как ты рисковал своей жизнью, чтобы помочь нам.

– Для меня будет честью помочь вам снова, – ответил Тралл. – Но у меня есть одна просьба. Короткоживущие расы одолели Рагнароса, а перед ним – Короля-лича и бесчисленное множество других угроз. Мы много раз играли важную роль в спасении Азерота. Мы не меньше вашего заинтересованы в его благополучии. И поэтому не сочтите за дерзость, но я считаю, что этой благой цели можно достигнуть, лишь заручившись поддержкой других рас.

Никто не сомневался в правоте Тралла. Алектраза просто не хотела вовлекать в это опасное предприятие еще больше смертных.

– Если они захотят помочь, мы будем этому рады.

– Добровольцы всегда найдутся, – Орк улыбнулся. – Я сам призову их.

Когда Тралл ушел, среди Аспектов воцарилось молчание.

– Меня мучает один вопрос, – проговорил Кейлек. – Если наше предназначение – остановить Время Сумерек, если ради этого титаны и создали нас, то что же с нами станет, когда все закончится?

По Кенарийскому оплоту, словно подчеркивая слова Кейлека, пронесся леденящий ветерок. Аспекты поежились и переглянулись между собой. Все задумались над этим тревожным вопросом.

– Да… Есссли мы исполним свой долг, то что же нам оссстанется делать после? – вслух задумался Ноздорму. – Сссейчас, когда временны́е потоки осквернены, даже я не вижу, что ждет нассс в будущем…

– К чему приведут наши действия? Потеряем ли мы что-то… или приобретем? – задумчиво спросила Изера.

– Очевидно, что у титанов были на нас планы, – возразил Кейлек. – Магия, время, жизнь, природа… они будут существовать вечно. Логично предположить, что и мы должны их вечно оберегать.

Изера, Кейлек и Ноздорму стали спорить, говорить о своих надеждах и сомнениях, но Алекстраза лишь смотрела на них. Их дальнейший путь был ясен, но все, что ждало Аспектов после Времени Сумерек, было окутано туманом неизвестности. Хранительница Жизни решила держать свои страхи под замком. Она была королевой драконов и сейчас должна была вести товарищей за собой.

– Никто из нас не знает наверняка, – заговорила Алекстраза, и внимание остальных переключилось на нее. – Но даже если бы и знали, разве это изменило бы что-нибудь? Ведь именно для этого титаны и возложили на нас эту ответственность. И теперь мы воспользуемся теми чудесными дарами, которыми они нас наделили.

Хранительница Жизни взяла за руки двух ближайших к ней Аспектов – Изеру и Калесгоса. Они, в свою очередь, взяли за руки Ноздорму. Их магии переплелись, протекая через каждого дракона. Этот теплый поток успокаивал их и наполнял непоколебимой решимостью.

– Мы отправимся в неизвестность все вместе, как один, – произнесла Алекстраза. – Как нам и было предначертано.