Рассвет Короля (ЛП)

ГЛАВА 7 На границе мрака

Дзирт поднялся на скалу и с высокого выступа посмотрел вниз на восток, где извилистая небольшая речка Яркий Ручей, прорезала травянистую равнину. Дроу заметил грозовые тучи над восточным горизонтом, или, по крайней мере, то, что он принял за грозовые тучи, но теперь, когда он находился так высоко и имел более широкий обзор, он больше не был в этом уверен.

Темнота расползалась в небе за Ярким Ручьем и рекой Сарбрин, и даже с этого расстояния, она не походила на обычную бурю, одну из тех, что Дзирт когда-либо видел. Вся земля за рекой пропадала во тьме, больше напоминающей покров беззвездной ночи, а не сумрак от облаков, закрывших солнце. С этого высокого места Дзирт видел утреннее солнце, сияющее в небе на востоке, но его лучи, казалось, не проникали в земли за реками.

Эта странность была подчеркнута только мгновение спустя, когда солнце, продолжая свое путешествие, поднялось достаточно высоко над черными тучами, или чем-то подобным, и послало свой свет и тепло к водам речки. Дзирт смотрел, как тени отступают на восток, а затем зажмурился от блеска, поскольку извилистая речка подтвердила свое имя, сверкнув вьющейся полосой серебра.

Бренор догонял его, пыхтя и отдуваясь, потому что ему приходилось прыгать с камня на камень.

— Ты не уйдешь, эльф! — крикнул он, ибо по глупости бросил вызов Дзирту в беге по скалистому холму. Он подбежал, смеясь, готовый проскочить мимо, но остановился, и его усмешка исчезла, когда он тоже посмотрел на неестественную темноту на востоке.

— Что это, Девять Кругов Ада? — удивился Бренор.

Дзирт покачал головой:

— Я предполагаю, из твоего выражения, что небо на востоке не было похоже на это, когда ты в последний раз поехал на запад от Мифрил Халла.

— Никогда не видел неба выглядящего вот так, — ответил Бренор. — Как ты думаешь, это вообще, небо ли? — он покачал головой в недоумении. — Больше похоже, что кто-то украл кусок Подземья и раскинул его над моим домом.

Где-то ниже по склону раздался свист Вульфгара.

Пара обернулась и взглянула в ту сторону, но их друзей еще не было видно.

— Он думает, что нас преследуют, — объяснил Бренор.

— Следят, — поправил Дзирт. — Ты помнишь эти холмы?

Бренор кивнул:

— Холмы Сарбрин. Земля Утгарт.

Дзирт указал на просторы с высокими зелеными травянистыми холмами к юго-востоку от них. Между двумя округлыми вершинами лениво поднималась тонкая струйка дыма, и уносилась слабым ветром.

— Небесные Пони? — спросил Бренор. Он и Дзирт проходили здесь давно, очень давно. Задолго до Магической Чумы, до Смутного Времени, даже прежде чем Бренор вернул Мифрил Халл Клану Боевых Топоров. Они оставили Долину Ледяного Ветра вместе с Вульфгаром и Реджисом, полные решимости найти родной дом Бренора, и немного к северу от этих самых холмов, они были взяты в плен племенем Утгарт, известным как Небесные Пони.

Дзирт покачал головой.

— Гнездо Грифона, — пояснил он, имея в виду деревню племени Грифона. — Они довольно известны сейчас среди путешественников, поскольку в отличие от Небесных Пони, Грифоны — торговцы.

— Да, — сказал Бренор и кивнул, когда всплыли старые воспоминания. Мифрил Халл иногда торговал с Гнездом Грифона во время его правления. — Они все еще помнят тебя?

Дзирт кивнул, но казался не особо уверенным.

— С тех пор как я гостил у них, прошло много лет. Скорее всего, большинство из тех, кто оказал мне гостеприимство, уже ушло в чертоги своих богов.

— В любом случае, я хочу вернуться домой, — проворчал Бренор. — Так что прямо на восток под облака… или, чем эта тьма окажется.

— Грифоны Утгарта, возможно, могут знать что-нибудь об этом, — предположил Дзирт.

Бренор посмотрел на поднимающийся дымок.

— Они не такие как Небесные Пони? — спросил он, как будто нуждаясь в гарантии, что его визит к этому племени Утгарт не станет таким же печальным.

Дзирт усмехнулся и посмотрел на склон позади них, где оставшиеся трое из их группы появились в поле зрения. Благодаря своим длинным ногам Вульфгар быстро поднялся и присоединился к паре.

Он тоже оказался озадачен, когда увидел почерневшие небеса на востоке. Подошедший к этому времени, Реджис тоже удивился, но самая глубокая реакция была у Кэтти-бри, посмотревшей в ту сторону с явным беспокойством. Она ничего не говорила, но смотрела не отрываясь.

— Ты знаешь, что происходит? — спросил ее Дзирт.

— Пряжа Мистры? — предположил Реджис. — Снова разматывается? Или сматывается? Или…

— Это не имеет никакого отношения к Мистре, — наконец заговорила Кэтти-бри.

— Что ты знаешь, девочка? — спросил Бренор.

— То, что это неестественно, — ответила она и, наконец, отведя взгляд, обернулась, но не к Бренору, а к Дзирту. — И что это связано. Я могу ощутить его.

— Связано? — удивился Дзирт.

Кэтти-бри оглядела всех компаньонов по одному, и снова вернулась к дроу.

— Связано с нами, — рассуждал Реджис. — Нашим возвращением.

Вульфгар посмотрел на восток.

— Миликки? — спросил он.

— Кто-то другой, держу пари, — сказал Бренор, с тревогой смотря на дочь. — Ты уверена, девочка?

Кэтти-бри пожала плечами и покачала головой.

— Совпадение, — предположила она, все еще беспомощно качая головой.

— К Гнезду Грифона, — сказал Дзирт. — Давайте соберем наш фургон и коней и двинемся к тому поселению, откуда идет дымок. У племени могут быть ответы на наши вопросы. — Он пошел даже прежде чем закончил говорить, и все остальные друг за другом последовали за ним. Они шли мрачной и молчаливой процессией, в основном, один только Бренор больше чем несколько раз прорычал: «Давить этих орков». Каждый раз, когда фургон встряхивало на кочках неровной дороги, у рассерженного дворфа вырывалось новое проклятие. Никто не обвинял его, так как неестественная темнота нависла прямо над его любимой родиной.

Около пологой вершины широкого, покрытого травами холма компаньоны достигли своего места назначения, огражденного высоким частоколом из крепких, толстых бревен. Несколько ферм располагалось за периметром, и много людей, мужчин и женщин, наблюдали за необыкновенной компанией: дроу ехал на единороге, девушка в мантии на призрачном единороге, хафлинг на толстом пони, и дворф с огромным человеком вели фургон.

Посмотрев мимо одной тройки зевак, с правой стороны от тропы, ведущей на пригорок, друзья поймали движение более серьезного характера — конного патруля; длинноногие варвары, выглядящие неуместно на низеньких пони, следили за ними и уже начинали сворачивать, видимо, чтобы перехватить их на дороге.

Дзирт и Кэтти-бри замедлили темп, чтобы позволить фургону и пони Реджиса догнать их.

— Не бросайте снаряды, оскорбления, топор или молот, — сказал дроу, потом посмотрел на Реджиса и добавил: — Не стрелять из ручного арбалета и не бросать удушающих змей.

— Я должен говорить от всей нашей группы, — сказал Вульфгар. — Они Утгарт, мой народ.

Дзирт кивнул, сделал знак Кэтти-бри, и пара подвела своих необычных коней к задней части фургона, позволяя Бренору и Вульфгару взять на себя инициативу.

Они проехали еще немного, прежде чем конница приблизилась и преградила дорогу перед ними; несколько наездников-варваров легко держали на плечах копья, готовые к броску.

— Добрая встреча, братья Темпоса! — приветствовал Вульфгар, выпрямившись и подняв правый кулак, чтобы хлопнуть по левой стороне груди. — Я — Вульфгар, сын Беорнегара из племени Лося из Долины Ледяного Ветра.

Наездники на низкорослых лошадях немного расступились, и один человек с длинными темными косами, украшенными перьями, выехал вперед.

— Приветствую тебя, Вульфгар! — Он так же похлопал по левой стороне груди. — Я — Кейл, сын Тарга Кейфера, вождя Грифона, — он медленно осмотрел остальных спутников.

— Ты путешествуешь со странными попутчиками.

— Твой отец узнал бы меня, — вмешался Дзирт. — Хотя, он был всего лишь ребенком, когда я в последний раз посетил Гнездо Грифона. Но с другой стороны, возможно, он не сможет, поскольку я не оставался надолго.

Наездник пони улыбнулся.

— Ты — Дзирт До'Урден, — заявил он.

— Я рад встрече, Кейл, сын вождя Тарга Кейфера, — ответил Дзирт. — Я рад, что ты узнал меня.

— Не так много темных эльфов прославилось тем, что ездят по поверхности на единороге, — ответил варвар, и небольшая напряженность растаяла. Другие всадники позади Кейла засмеялись и опустили свои копья, и тогда Кейл снова обратился к Вульфгару.

— Что привело тебя к Гнезду Грифона, сын Лося?

— Мы возвращаемся в Мифрил Халл, — ответил Вульфгар, и указал на темное небо на востоке. — И, кажется, путь туда довольно скверный.

Кейл мрачно кивнул.

— Пошли, — велел он им. — Я устрою вам встречу с вождем Таргом Кейфером.

Короткое время спустя компаньоны обнаружили себя усаженными за длинным столом, с множеством варваров по бокам и напротив них. Дети толкались и разносили блюда с едой и кружки с медовухой — хорошей медовухой, вызвавшей улыбку у Бренора. Патруль Кейла вернулся назад, но сам он остался тут, сел рядом с Вульфгаром и расспрашивал о жизни в Долине Ледяного Ветра.

Неспешная беседа продолжалась в течение некоторого времени, но, наконец, вождь Тарг Кейфер вошел в комнату. Все варвары вскочили на ноги и ударили себя в грудь в приветствии, и друзья последовали их примеру. Тарг Кейфер занял свое место напротив компаньонов; крепкая и красивая женщина средних лет с густыми темными волосами и тяжелыми темными бровями, села около него. Когда она устроилась, она сделала знак другой женщине, вошедшей в комнату вместе с вождем, сесть с левой стороны от себя. Эта женщина, казалось, была не из племени Грифона. Она была сильной и плотной, но не столь ширококостной как люди Утгарта. Одета она была в одежду для верховой езды и настолько покрыта дорожной грязью, что даже длинные темно-каштановые волосы потускнели от пыли, но светло-серые глаза казались еще ярче из-за румянца на круглом лице.

Тарг Кейфер махнул сыну через стол, чтобы сел справа от него. Кейл сел на свое место и начал поспешно шептать родителям, объяснив и представив вновь прибывших.

— Я помню твое имя, но не тебя, — виновато сказал Тарг Кейфер Дзирту. — Но добро пожаловать в Гнездо Грифона снова. Всем вам.

— Мы приехали не торговать, — сказал Вульфгар. — Мы совсем не намеревались нарушать покой вашей деревни.

— Едва ли нарушили, — ответил вождь.

Вульфгар кивнул.

— Мы изменили направление, когда пересекли холмы, поскольку с возвышенности…

— Вы увидели потемнение, — прервал Тарг Кейфер. — Ясно. И вы — не первые направляющиеся в Серебряные Пределы, кто развернулся, чтобы поспрашивать в Гнезде Грифона.

Он наклонился вперед и посмотрел налево, дав знак говорить женщине со светло-серыми глазами.

Она повернулась, окинув взглядом компаньонов, особенно остановившись на Дзирте, и, казалось, не стремилась участвовать в каком-либо разговоре.

— Он — Дзирт До'Урден, друг Мифрил Халла, друг Серебристой Луны, и друг Луруара, — объяснил вождь.

— И друг Много-Стрел? — подозрительно спросила женщина.

— Ба, грязные орки, — прорычал Бренор. — Так и знал, что они тут замешаны.

— Дзирт До'Урден известен в Несме, — сказала женщина.

— Несме? — разбушевался Бренор. — Ты из Несма? Ах, только не снова!

— Это Дзирт До'Урден привел королевство Много-Стрел, бич Луруара! — заявила женщина. Она тяжело дышала, как будто нарастающий гнев угрожал сокрушить ее, а потом продолжила низким и шипящим тоном: — И именно Дом До'Урден закрыл тьмой небо над Серебряными Пределами, и подстрекает приспешников Военачальника Хартаска.

Множество варваров хлопнуло руками по столу при этих словах, а вождь Тарг Кейфер со своей женой и сыном с подозрением уставились на дроу.

— Нет никакого Дома До'Урден, — невозмутимо сказал Дзирт.

— Орки говорят о Верховной Матери Дартиир До'Урден, — обвинила всадница Несма. — Я слышал это сама. Ты назовешь меня лгуньей?

Дзирт выглядел беспомощным и озадаченным. Он посмотрел на своих друзей и покачал головой, понятия не имея, о том, что происходит. Его Дом, его семья, были уничтожены больше чем век назад!

— Что ты знаешь об этом? — сурово спросил вождь Тарг Кейфер.

Прежде чем Дзирт ответил, Бренор хлопнул ладонями по столу и вскочил на ноги.

— Достаточно, говорю я вам! — прорычал дворф. — Я не хочу слышать еще хоть слово этой чепухи. Я не знаю, о чем ты там болтаешь, девочка, и мне это безразлично.

— А кто ты такой? — спросила жена вождя.

— Я принадлежу к королевскому роду Мифрил Халла, — ответил Бренор.

— Сын короля Коннерада? — предположила всадница из Несма, и выражение, с которым она выплюнула имя короля Мифрил Халла, показало, что она совершенно не довольна Коннерадом и его мальчиками.

Бренор фыркнул на нее, но не потрудился отвечать.

— Орки повылазили из своих нор, не так ли? — спросил он вождя. — Я ожидал этого. Да, нам пора уезжать.

Он хотел уйти, но все варвары за столом вскочили на ноги, как будто желая остановить его.

— Вы хотите поиграть в эту игру? — спросил Бренор.

— Куда ты собираешься идти? — спокойно спросил вождь Тарг Кейфер, не вставая на ноги.

— В ту тревожную сторону, — сказал Бренор, указав на восток. — Вот куда я собираюсь пойти. И если вы думаете остановить меня…

Вождь похлопал в ладоши, чтобы успокоить Бренора и своих соплеменников. Он посмотрел налево и направо, похлопывая громче, чтобы заставить своих приближенных спокойно опуститься вниз.

— Что такое Дом До'Урден? — спросил он Дзирта.

— Я родился в Доме До'Урден, — признался дроу. — Но это было два века назад. Сейчас нет никакого Дома До'Урден.

Вождь повернулся к всаднице из Несма.

— Я знаю только то, что утверждали бандиты-орки, которых мы захватили, — объяснила она. — Они придумали бы такое имя безо всякой причины?

— Даже если есть такой Дом, как ты заявляешь, тогда он не связан с этим темным эльфом, которого ты видишь перед собой, — прервала Кэтти-бри. — Разве мы вошли бы сюда, в таком случае?

— Если бы вы не знали, что я нахожусь здесь, — заявила женщина.

Прежде чем кто-либо мог ответить, Реджис слегка хихикнул, а потом встал и подошел к Дзирту. Он что-то прошептал другу на ухо и натянул свой синий берет на его голову.

Мгновение спустя кожа Дзирта посветлела, а белые волосы приобрели блестящий золотистый оттенок, даже ярче, чем у девушки. В одно мгновение он стал похож на поверхностного эльфа.

— Представляю вам посланца Лунного Леса, — объявил Реджис.

Дзирт снял берет и вернул его Реджису, тут же снова став дроу.

— Теперь вы убедились? Нам было бы не трудно замаскировать нашего компаньона, — объяснил Реджис. — Но зачем нам это нужно? Имя Дзирта До'Урдена известно в этих краях, и всюду в Луруаре ему рады. Как и все мы.

Вождь Тарг Кейфер повернулся к всаднице из Несма. Она начала протестовать, но он сразу оборвал ее.

— Потемнение не расширяется? — спросила Кэтти-бри.

— Оно достигло нынешнего состояния, — ответил Тарг Кейфер. — И не расширялось уже несколько декад.

— Оно накрыло весь Луруар! — воскликнула женщина из Несма.

— Тогда в Луруар мы и должны пойти, — сказал Дзирт, — И как можно быстрее.

— Нас преследуют, — Реджис прошептал Дзирту, подведя свою маленькую лошадку к величественному Андахару.

Дзирт кивнул.

— Женщина из Несма? — спросила Кэтти-бри, и дроу кивнул снова.

— Мне кажется, она была бы плохой разведчицей, если бы не попыталась, — сказал Дзирт.

— Можешь пойти и привязать своего пони к фургону, — предложила Кэтти-бри с добродушной улыбкой несколько мгновений спустя. — Я думаю, пришло время тебе вздремнуть.

Дзирт посмотрел на нее с удивлением, а затем обернулся к Реджису, который широко улыбался и уже разворачивал своего толстого пони.

— Ты хочешь, чтобы он противостоял женщине? — Дзирт спросил свою жену, когда, наконец, сообразил что к чему.

— Он наименее пугающий, — ответила Кэтти-бри. — Но не не менее грозный.

Дзирт кивнул, и его глаза расширились, когда он переварил вторую часть ее заявления. Усмехнувшись, он оглянулся, чтобы оценить Реджиса, который уже привязывал лошадку позади фургона.

— Там, — сказала Кэтти-бри, привлекая его внимание, и затем посмотрела на рощу немного впереди у извилистой дороги. — Под тем пологом, чтобы наша преследовательница не увидела.

Когда они приблизились к деревьям, Кэтти-бри замедлила шаг своей призрачной лошади и скользнула в сторону от дороги. Она кивнула Бренору и Вульфгару, когда фургон прогрохотал мимо.

— Что ты задумала, девочка? — поинтересовался Бренор. — И если ты куда-то направилась, то растолкай ленивого малыша.

— Не ленивого, — заверила его Кэтти-бри, подмигивая. Она поехала на своем коне прямо за фургоном и тихо бросила заклятие, скрывая притаившегося Реджиса под волшебством невидимости. Как только она закончила, то поспешила обратно к Дзирту, по пути прошептав план Бренору и Вульфгару.

Компаньоны выехали из-за деревьев в таком порядке: дроу и его жена на волшебных единорогах, за ними дворф и гигант-варвар, которые смеялись и, болтая о пустяках, вели фургон, пони хафлинга семенил позади, а его маленький хозяин, очевидно, спал внутри.

Вот только, Реджис не спал и даже не был внутри фургона.

— Я думаю, нам нужно повернуть на север и держаться подальше от Трольмора и города Несм, эльф, — предложил Бренор, когда они проехали деревья, и он не делал никакой тайны из их разговора. — Ба, я думаю Несм хуже, чем проклятый Трольмор. Они-то вышли бы поприветствовать Боевого Топора или дроу, а? Бха-ха-ха!

— На север, — согласился Дзирт, обернувшись посмотреть на друзей. — Будет здорово увидеть стены Мифрил Халла еще раз.

— Ура и хей-хо! — прокричал Бренор. — И хорошего короля Коннерада, особенно хорошего, если у него найдется кружка пива, ждущая мои измученные жаждой губы.

Он громко хохотал и подгонял команду.

— Будь я проклята, если позволю дроу приблизиться к моему городу, — пробормотала Жизель Молкомб, и завела свою лошадь в рощицу, наблюдая, как компаньоны поворачивают в другую сторону, на восток.

— Он не такой и плохой, — послышался голос сверху, и женщина из Несма остановила свою лошадь небольшим натяжением поводьев. Она замерла, не смея коснуться меча или лука, лежащего поперек седла. Только ее взгляд переместился на ветви, чтобы найти стильного хафлинга в красивой рубашке, бриджах, черном дорожном плаще, и в сине-крапчатом замечательном берете. Он сидел, удобно устроившись на толстой ветке, и его ноги, скрещенные в лодыжках, свободно свешивались; прекрасные черные сапожки ловили пятнышки солнечного света, проникающего с запада через листву.

— На самом деле, многие назвали бы его героем, особенно те, кто знает его лучше всего, — продолжал хафлинг.

— Я слышала его имя, — призналась Жизель. — Но его не произносят с нежностью в Несме.

— Правда, но это только потому, что народ Несма не смотрит дальше собственных носов и не видит героев.

Женщина выпрямилась и впилась в него взглядом.

— Я — Паук Паррафин из Агларонда, — представился Реджис.

— Ты был представлен Таргу Кейферу как Реджис из Долины Ледяного Ветра, — парировала Жизель, и торжествующе улыбнулась, когда хафлинг вздрогнул. — Ах, конечно, тебя же не было, когда патруль Грифона заходил к нам во время нашей частной беседы и объявил о вашем прибытии, и поэтому ты не мог знать.

— Это — другое имя, которое я ношу, — запинаясь, произнес хафлинг. — Это запутанная история…

— Она меня не интересует, — ответила наездница и легко подняла свой лук. — Мой опыт подсказывает, что дураки, носящие больше одного имени, всегда воры или того хуже.

Она потянулась за стрелой с намерением поймать его и хорошенько допросить, но только моргнула, когда, казалось бы, ниоткуда, малыш достал любопытное оружие — арбалет, только намного меньше, чем какое-либо подобное оружие, когда-либо виденное Жизель.

Он взвел его одной рукой, нажал на курок, и женщина вздрогнула, когда маленькая стрела нанесла удар ей в левое плечо. Почти сразу она почувствовала ожог яда.

— Ах, убийца! — вскрикнула она, и хотя ее рука стала тяжелой, а плечо пульсировало, опытная воительница оказалась достаточно быстра, чтобы схватить стрелу.

Но снова шустрый хафлинг двигался быстрее, и на сей раз, протянув к Жизель руку, бросил что-то маленькое. Инстинктивно, она вскинула руку, чтобы защититься, но предмет — сначала она думала, что это шнурок не длиннее ее предплечья, — зацепился за ее большой палец.

Только тогда она поняла, что это был совсем не шнурок, а живая змея. С визгом она попыталась откинуть ее в сторону, но змея перемещалась с поразительной скоростью и гибкостью, скользя по трясущейся руке, и стремительно двигаясь вдоль нее; тогда женщина повернулась, роняя лук на колени, чтобы хлопнуть по твари, но та ускользнула от ее удара, или возможно она ударила ее, но не достаточно сильно чтобы скинуть, и тварь устремилась вверх и обвила шею.

Обеими руками Жизель схватилась за живую петлю, но как раз когда она схватила змею впереди своей шеи, что-то дернуло за нее сзади со сверхъестественной силой, срывая ее с седла. Она тяжело и неловко упала на землю, одной ступней запутавшись в стремени, и беспомощно извивалась, слишком испуганная неспособностью вдохнуть, чтобы понять, насколько вывернутая нога причиняла ей боль.

Она тянула и била живую гаротту, но тщетно.

Ее зрение затягивалось темнотой, наползающей со всех сторон.

Она почувствовала свое падение, падение, далеко от живого мира.

— С возвращением, — раздался голос женщины, тихий и спокойный.

Жизель Молкомб почувствовала покачивание и кочки неровной дороги, и тряска наряду с голосом, постепенно привели ее назад в чувство. Она открыла глаза, затем потянулась, чтобы потереть их, и когда она смогла посмотреть, то увидела девушку, Кэтти-бри, сидящую на коленях около нее.

Сразу же Жизель попыталась подняться на локтях, но волна боли не позволила ей.

— Не волнуйся, всадница из Несма, — сказала Кэтти-бри. — Ты упала и сильно вывихнула колено. Я использовала заживляющее волшебство, но потребуется еще немного времени, прежде чем ты сможешь сесть на лошадь.

— Моя лошадь! — воскликнула Жизель, и упрямо заставила себя приподняться на локтях. Она поняла, что была в задней части открытого фургона, а потом заметила хафлинга-душителя — Реджиса или Паука, или как там его звали — непринужденно сидящего в дальнем углу фургона, кормя морковью своего пони и ее лошадь.

— Хорошее животное, — сказал хафлинг.

— Нужно быть внимательней, — Кэтти-бри заметила Жизель, — Или Реджис, сделает твою прекрасную лошадь столь же толстой как своего пони. Он подкупает едой, что так типично для хафлинга.

— Реджис? Или Паук? — удалось спросить Жизель, тон был обличительный, и она нахмурилась, глядя на хафлинга.

— Оба, — ответила Кэтти-бри. — Но для нас всегда — Реджис.

— Я не хотел стрелять в тебя, — добавил Реджис.

— А бросить в меня демоническую змею? — спросила женщина.

— И это тоже, — ответил Реджис. — Но я просто хотел остановить тебя — твоя стрела пронзила бы меня по всей длине и больше.

— Как там может быть больше? — удивилась Кэтти-бри, и с другой стороны над своей головой, Жизель услышала смех дворфа.

— А может там действительно два тебя? — продолжала Кэтти-бри. — Некий Реджис и один Паук, один всегда невидимый и оба заменяют друг друга, чтобы запутать народ?

— Бха-ха-ха! — взвыл дворф.

Хафлинг подошел и встал на колени около женщины из Несма.

— Умоляю, прости меня, — прошептал он Жизели. — У меня не было выбора.

— Ты мог бы просто остаться со своими друзьями вместо того, чтобы устраивать на меня засаду на дороге, — парировала Жизель, и тут раздался другой голос — огромного варвара с золотистыми волосами, который повернулся и откинулся назад так, чтобы она видела его лицо над собой.

— Чтобы ты могла направить против нас Наездников Несма? — спросил он. — Или сделать что-нибудь глупое самой, после чего нам пришлось бы убить тебя? Мы оставили хафлинга, чтобы поговорить с тобой, понять твое намерение, убедить, что мы тебе не враги, но как столь многие из твоего рода — да, мы встречали их прежде, в другое время, и даже в другой эпохе — ты слишком полна гордости, чтобы услышать любое такое предложение. Поэтому сейчас, ты наша гостья, и будешь полностью излечена достаточно скоро, и тебе вернут лошадь со всем имуществом.

— Я не… — начала протестовать Жизель, но варвар оборвал ее.

— И если ты повернешься против нас в каком-либо случае, знай, что не почувствуешь укус ручного арбалета хафлинга, — пригрозил он. Потом показал ей свой огромный боевой молот, что действительно был впечатляющим и мощным оружием. — Но вместо этого, вес моего броска. И после того удара никакое волшебство тебя не пробудит.

Его суровый тон вывел Жизель из равновесия, и даже друзья варвара, казалось, несколько растерялись.

— Это — земля Несма… — попыталась спорить она.

— Мы только пересечем эту землю, — прервал он ее, — на нашем пути в Мифрил Халл. И если ты или какие-либо другие твои товарищи из Несма захотите остановить нас или даже задержать для чего-нибудь кроме предложения хорошей еды, то тогда вы будете едой для птиц, червей и маргариток.

— Достаточно, мальчик, — услышала Жизель голос дворфа.

Но варвар покачал головой, нахмурился еще более сурово и опустился так, чтобы оказаться ближе и произвести более сильное впечатление на раненую и беспомощную женщину.

— Я был в Несме много лет назад. Мне не понравились люди, которых я увидел там в тот раз, и то впечатление сохранилось по сей день. Поэтому слушай мои слова и запомни их хорошенько. Ты найдешь меня менее милосердным, чем мои спутники.

С этим он отвернулся, и Жизель с трудом сглотнула.

— Прислушайся к нему, — серьезно добавил Реджис, и его тон и поведение показали, что он был явно потрясен мрачным предупреждением варвара.

Жизель откинулась назад, отвернувшись ото всех, даже прикрыла глаза рукой и больше ничего не сказала.

— И в самом деле — неестественно, — сказала Кэтти-бри всем за исключением Дзирта и Реджиса, которые ушли вперед на разведку. Они въехали под темный покров, которым стало небо Луруара, и как только грязная чернота сгустилась над ними, показалось, будто настала ночь. Оглядываясь назад на запад, они все еще видели низко висящее над горизонтом солнце, но его свет был скудным, и они могли смотреть на него незащищенными глазами, даже не щурясь. Это была просто оранжевая точка, очень и очень далеко.

— Я могла бы сказать вам тоже самое, — сказала Жизель из задней части фургона. Она уже могла сидеть и чувствовала себя намного лучше.

— Да, но ты так не сделала, — сказал дворф по имени Бренор. Жизель подумала, что это верх самонадеянности, что дворф назвал своего ребенка именем древнего короля и верх нелепости, что любой дворф любого клана захотел бы взять имя дворфа, который из трусости подверг опасности весь Луруар!

— Ты была настолько занята, оскорбляя и угрожая, что не потрудилась сказать нам что-либо стоящее, — продолжал дворф. — Так сродни своим глупым предкам. Ба!

— Да что ты знаешь о них? — парировала Жизель, она ясно видела, что этот дворф был моложе ее!

— Да, продолжай так думать, упрямая дура, — пробормотал дворф и отвернулся.

Жизель посмотрела ему вслед, и начала было бросать оскорбления, но Кэтти-бри заговорила первой.

— Дайте вашему гневу пройти, вы оба, — попросила она. — В этом нет смысла. Мы не враги.

— И не друзья, — заявил Бренор.

— И никакой потребности ими быть, — сказала Кэтти-бри и повернулась к Жизели.

— Просто верните мне лошадь, и я с удовольствием уеду, — сказала наездница из Несма.

Кэтти-бри покачала головой.

— Еще немного, я прошу. Яд хафлинга — мощное варево. Сонливость может вернуться даже в середине пути. Просто потерпи еще немного, и я обновлю свои заклинания, а потом ты сможешь смело уйти. Кроме того, наша дорога также и твоя дорога, если только ты хочешь вернуться в Несм.

— Я предпочитаю более спокойную дорогу, — ответила Жизель, и посмотрела за лохматую голову дворфа.

— Как и я, — сказал огромный человек по имени Вульфгар, и обернулся, чтобы глянуть на Жизель. — Поэтому, пожалуйста, не могла бы ты замолчать?

Жизель свирепо посмотрела на него, но он даже не моргнул и не отвел взгляда. Плюс ко всему, хитрая улыбка расплылась на его лице, как будто он знал что-то, что она не знала, и под этим пристальным взглядом, Жизель почувствовала, что краснеет.

Спрятавшись в листьях высоко на дереве, Реджис с содроганием смотрел на лагерь. Судя по покрою палаток и сутулым фигурам, силуэты которых выделялись на фоне центрального костра, он решил, что лагерь принадлежит оркам. Владения Темной Стрелы, находились за много миль отсюда на северо-востоке, а он был на западном краю Луруара, и эта местность не была известна оркам.

Или племя Обальда распространилось так далеко и широко, вылившись за границы предоставленного ему королевства, и расширило зону своего обитания из-за увеличения населения? Реджис так не думал, особенно учитывая странное небо, и слухи что он услышал в медовом шатре Тарга Кейфера.

Эти мысли, однако, заставили вспомнить о Бреноре, сидящем у походного костра однажды давней ночью, в эпоху большого вторжения первого короля Обальда.

«Ба, да они плодятся как кролики на клеверном лугу, — ворчал дворф. — И кто бы мог подумать, что кто-то захочет размножаться с кем-то, настолько уродливым?»

Хафлинг повернулся в направлении фургона и своих спутников, думая, что он должен вернуться и предупредить их.

Но вернулся бы Дзирт?

И что он сказал бы им?

Реджис оглянулся на стоянку. Мысленно он пронесся через годы: от того кем был, к тому кем решил стать, и до того кем стал.

Хафлинг похлопал по синему берету, натянув более плотно, и призвал его волшебство. Закрыв глаза, он попытался вспомнить. Ему встречалось не много орков, но, увидев близко одного или двух, на всякий случай постарался хорошенько запомнить. Он вспомнил волчьи уши и сухую грубую кожу — она была зеленой или серой?

— И клыки, — прошептал он и представил свиную морду. Приложив руку туда, где был берет, он нащупал длинные и жесткие темные волосы.

Потом он достал свой мешочек, нашел там маленькое зеркальце и посмотрелся, но в тусклом свете, не мог быть уверен в маскировке.

Он оглянулся назад, в сторону своих друзей, полный сомнения, но потом, решительно повернувшись к лагерю, пригнулся и схватился за дерево, затем поднырнул под ветвь и крепко ухватился за нее прежде чем легко спрыгнуть на землю.

Реджис спрятал зеркальце подальше, надеясь, что он теперь вылитый маленький орк, а никакой не хафлинг.

Не медля, он отправился к лагерю, вспоминая и тихо проговаривая слова на языке орков, языке, на котором он еще не говорил в этой жизни, хотя и знал — не в совершенстве, но достаточно хорошо — в своем предыдущем существовании.

Земля была более открытой между ним и лагерем, и Реджис понял, что ему будет нелегко подобраться к оркам не замеченным. Он подполз к маленькой группе деревьев и прижался к стволу одного из них, осматриваясь и пытаясь выбрать путь.

За спиной хрустнула ветка и Реджис замер.

Орк прохрюкал что-то неразборчивое, и Реджис понял, что его знание языка не было столь хорошим, как он надеялся.

Медленно хафлинг повернулся, и увидел, как уродливое существо подходит к нему, бормоча проклятия — да, Реджис признал несколько из тех красочных слов — и неся охапку хвороста.

— Брикен брюкен спитзипит! — что-то потребовал орк.

— «Спитзипит»? — в замешательстве переспросил Реджис.

Орк назвал его словом, которое хафлинг не знал, но был уверен, что это не означает ничего хорошего, и поднял маленькую ветку, выпавшую из охапки. С ворчанием и рычанием, орк вздернул руку и швырнул ветку в Реджиса, который ловко увернулся в сторону.

— Брикен брюкен спитзипит! — повторил свое требование орк, указав свободной рукой на ветку.

Спитзипит… хворост!

Реджис фыркнул, проворчал и побежал за веткой, а потом помчался в лесок, чтобы собрать еще, когда ворчливый орк вышел из рощицы и удалился в направлении стоянки.

Реджису вдруг пришло в голову, что он мог достаточно легко поймать этого орка и убить, прежде чем тот даже сообразил бы, что он не был союзником. Он вернулся бы к своим друзьям с кровью на клинке, и конечно, они бы подумали, что он не трус!

Но хафлинг только покачал головой и повернулся к лагерю: он знал, что прямо здесь перед ним, были более важные задачи. Кроме того, несмотря на свое отвращение при виде грязного, слюнявого существа, он понял, что не был уверен, были ли эти орки врагами. Много-Стрел было законным королевством в Серебряных Пределах, установленным договором Бренора, несмотря на его недавнее изменение взглядов.

Реджис быстро собрал охапку хвороста, вышел из-за деревьев и пошел в лагерь. Он видел других орков, идущих в ту же сторону и так же обремененных хворостом, и понял, что повернуть назад, не вызывая подозрений не получится.

Он вошел неуверенно, стараясь не выглядеть столь нервным, как себя чувствовал и встал в очередь позади других, сбрасывающих свои ноши около одного из главных костров. Затем собиратели уходили в сторону дымящейся кастрюли, где самый уродливый орк разливал дурно пахнущее тушеное мясо в их мелкие миски. Реджис поглядел вокруг, когда бросил свою охапку и отметил, что все собиратели пошли за едой.

Не желая привлекать лишнее внимание, хафлинг обернувшийся орком присоединился к ним, взял миску и ложку, и успешно подавил рвоту, когда паршивое варево шлепнулось в его посуду.

Он отошел в сторону, помешивая содержимое ложкой, имитируя заинтересованность едой, а потом прошмыгнул мимо орков, которые слонялись вокруг. Он был самым маленьким на поляне, и это было довольно заметно. Конечно, орки были разного размера и многие были полугоблинами, что делало их меньше среднего роста. Но даже притом, что волшебство берета смогло заставить Реджиса казаться более высоким, макушка его головы едва достигала плеч любого орка, мимо которого он проходил.

За один только этот факт скоты, издеваясь, уже толкнули его несколько раз, и он знал, что это был только вопрос времени, прежде чем нежелательное внимание станет более грубым.

Он двинулся в противоположную от лагеря сторону, где свет от костра был слабее и сел на поваленное дерево, надеясь, что сидя привлечет меньше внимания. Затем он опустил глаза и покопался ложкой в каше; иногда он ее поднимал и притворялся, что жует и будто набил полный рот — чего он, несомненно, не собирался делать!

И главным образом, он слушал.

Слово, которое он слышал чаще всего и узнал, было — «Несм».

Вскоре он понял, что это был не охотничий отряд, вышедший за границы Много-Стрел. Не было это и бандой разбойников.

Нет, это был западный фланг армии, армии орков, идущей, чтобы опустошить город Несм.

Реджис наблюдал, ища способ ускользнуть в темноту и спастись. Когда он снова посмотрел на походный костер, то понял, что план меняется, поскольку орк подошел и сел рядом, смотря исподлобья.

Монстр пробормотал что-то, что Реджис не смог понять, и когда бедный растерянный хафлинг обернувшийся орком не ответил, орк толкнул его в плечо.

Толчок почти скинул Реджиса со ствола, и он прикусил язык настолько сильно, что почувствовал во рту теплоту крови. Орк потянулся к мелкой миске и прорычал еще одно требование.

Реджис посмотрел на кашу и уловил смысл, и тут же, покорно — и, в конечном счете, радостно — отдал злосчастное рагу.

Орк вырвал миску из его рук и сунул свое собственное, облизанное до чистоты, блюдо в руки Реджиса, а затем с остервенением набросился на добавку, чавкая и пачкая себя содержимым. Пока орк был занят, хафлинг соскользнул с противоположной стороны бревна и направился, выбирая тенистый маршрут, к рощице в поле.

Один спор вдруг заставил его остановиться, поскольку он признал язык отличный от общего оркского. Оказалось, говорил гоблин, и Реджис быстро осознал, что понимает этот язык намного лучше, чем язык орков. Несмотря на очень реальные опасения попасться и оказаться в следующей партии мерзкого рагу, Реджис подкрался к углу палатки и прислушался.

Он заметил шамана-гоблина, судя по тем изодранным и ярко окрашенным одеждам, которые он носил, наряду с ожерельем из различных зубов, перьев и маленьких костей.

— Мы не нападем, пока другие не прибудут, — настаивал гоблин.

— Крестьяне! Вне стен! — спорил его коллега орк, тоже говоря на языке гоблинов.

— Скоординированность! — кричал гоблин, грозя орку пальцем, и орк, к удивлению Реджиса, немного сжался. — Мы пойдем, когда нам скажут пойти.

— А если они увидят нас?

— Тогда мы — охотники и рады встретиться. Рады встретиться, человеческий народ. Мы не убьем ваших коров и овец. Нет, мы едим волков, и много волков возьмем как домашних животных. Да, вы будете довольны, что мы приехали сюда. Ваша ночь полна волков, — декламировал гоблин, и это была явно отрепетированная речь.

Орк прорычал и сплюнул на землю, но было понятно, что гоблин обладал властью, и это было удивительно. Возможно, из-за его шаманского статуса, но в любом случае, для Реджиса стало очевидно, что эта группа была не сама по себе, и что кто-то более высокого ранга решил, что орк должен слушаться гоблина.

Хафлинг решил, что это было хорошо, хотя и не был уверен в том, почему, пока не очутился ползущим позади гоблина, когда тот пошел между множеством палаток к большому нагромождению валунов.

Под валунами скрывался вход в глубокую пещеру, уходящую под бугор, как обнаружил Реджис. Осмотревшись вокруг, хафлинг похлопал по берету еще раз и стал гоблином, а затем проскользнул в пещеру без единого звука.

Тоннель разделялся на левый и правый проход и продолжался прямо вперед в более глубокую пещеру, где горели факелы. Реджис прокрался вперед и прижался к скале, получив хороший угол обзора. Множество гоблинов ходили у небольшого бассейна с водой, неся миски столь же отвратительного тушеного мяса, в то время как другие танцевали и молились, и еще одни сидели в тенях у далекой стены, и точили свои копья.

Шум со стороны левого тоннеля заставил Реджиса застыть на месте и плотнее прижаться к камню.

Группа гоблинов вышла на перекресток позади него и направилась к выходу.

— Возьмите еду, — услышал Реджис. Кто-то со стороны прохода говорил с гоблинами и его голос звучал очень похоже на голос шамана, которого он видел снаружи. — Больше прибудет, да?

— Больше, — ответил один из отбывающих гоблинов. — Два племени, но тоннели глубоки, и они не доберутся сюда в этот день.

— «Два племени», — повторил одними губами Реджис. Он оставался на месте многого ударов сердца, а затем вернулся туда, откуда пришел и свернул в левый тоннель.

Тоннель закончился коротким понижением, и за крутым поворотом прямо перед ним оказалась овальная естественная пещера, а справа виднелся еще один проход. Он подкрался к импровизированной, плохо подогнанной двери и заглянул в щель.

Там стоял шаман-гоблин, лидер гоблинов, и возился с набором камней расставленных рядами на грубых полках вдоль одной стены, похожей на примитивные счеты. В центре комнаты из дыры в полу торчала лестница.

— «Тоннели глубоки», — тихо повторил Реджис, он сообразил, что это и было входом в Подземье и, вероятно, именно от туда гоблины ждали подкрепление.

Он прокрался к другой комнате, увидел самодельную кровать и постельные принадлежности в скатке, и, оглядываясь, стал осматривать.

Он нашел связку пергаментов, исписанных красивым почерком и хорошими чернилами, и ни один из них не мог быть написан гоблином. Листая, он увидел списки, имена и приказы.

И отметил, также, подпись автора: Тос'ун До'Урден.

Челюсть хафлинга обернувшегося гоблином отвисла. Он знал об одном дроу по имени Тос'ун, но тот дроу не был До'Урденом!

Реджис тяжело сглотнул, не зная, что и думать.

Он услышал шаги шамана.

Тут не было другого выхода.

ГЛАВА 8 Взгляд на восток

— О, они направятся на восток, без сомнения, — Бениаго сказал Джарлаксу. Одним теплым вечером пара гуляла по улицам Лускана. Ветер дул с моря, принося немного облегчения от душной и жаркой погоды, которая установилась на Побережье Мечей в разгар лета в месяц Флеймрул.

Джарлакс посмотрел на лодки, покачивающиеся в гавани, и покачал головой. Дзирт и Компаньоны Халла возвратились и снова собрались вместе, юные и готовые к приключениям.

И, несомненно, они готовы пойти на войну, на войну Квентл в Луруаре.

— Есть донесения из Серебряных Пределов? — спросил Джарлакс.

Бениаго пожал плечами и покачал головой.

— Я потратил последние декады на реорганизацию солдат Бреган Д'эрт, которых ты выслал из Дома До'Урден и отправил ко мне. И на выслеживание спутников Энтрери, как ты и просил.

— Затемнение достигло своего предела?

— Да, насколько я знаю, — подтвердил Бениаго. — И есть слухи, что орки двинули свои силы.

— А что известно о Энтрери?

Бениаго фыркнул и взглянул озадаченно, а Джарлакс глубоко вздохнул и взял себя в руки. Он думал обо всем одновременно, его вопросы, прыгали назад и вперед, мало руководясь логикой.

— Я рад, что вырвался из Мензоберранзана, и из когтей дорогой Верховной Матери Бэнр, — сказал он тихо в свое оправдание.

— И я рад, что ты вернулся в команду, — ответил Бениаго, и почтительно поклонился. — К твоему вопросу: Артемис Энтрери покинул Гаунтл… Кью'Ксорларрин. Это все что я знаю, и мне поведал один из слуг Ксорларрин, что жрица Береллип была убита в своей постели. Верховная Мать Зирит утверждает, что это работа Дзирта До'Урдена, но я так не думаю.

— Энтрери, — уверенно заявил Джарлакс и Бениаго кивнул.

— Так вот, он ушел, и где он теперь, я не могу даже предположить, — продолжил Бениаго. — Кажется, он не последовал за Дзиртом или за другими, не проходил и через Порт Лласт. В этом я уверен, или так уверен, как можно быть уверенным с кем-то подобным Артемису Энтрери. Помимо этого, однако, я не могу найти никаких его следов. Возможно, он пошел своей дорогой, и встретится с Дзиртом в будущем, в условленном месте.

— А след Дзирта?

— Через лес и восточную дорогу к Широкой Скамье. Возможно, он и его компаньоны остаются там, или уже ушли дальше на восток. Они не вернулись на запад, я уверен.

Пара приблизилась по мосту к Охранному Острову и замку Корабля Курта. В стороне вырисовывались окруженные стеной руины Иллюска, древнего города, который предшествовал Лускану. Джарлакс знал, что Киммуриэль был там, в глубине катакомб старого Иллюска, с Громфом. Джарлакс кивком попрощался с Бениаго и направился к руинам. Он ускорил шаг, торопясь получить ответы.

Много ответов на множество вопросов.

Ему было двенадцать лет. Он едва мог удержать копье, что стиснул в своих ладонях, и его наконечник постоянно опускался, хотя мальчик отклонялся назад, пытаясь его уравновесить.

Ему было всего двенадцать лет, и у него не было боевого опыта.

Его сестра стояла рядом с ним перед парапетом южной стены Сандабара; слишком большой шлем постоянно опускался ей на глаза, а короткий меч, больше походил на полуторный в ее крошечных руках. Она была моложе на два года, хотя почти с него ростом.

— Будьте бдительны! — прозвучала отрывистая команда, и юный Джайлс Уормакк знал, тот упрек был направлен на него. Та всегда кричит, всегда критикует, всегда говорит Джайлсу и другим, что любые ошибки дорого будут стоить городу и их дому.

Той была Алейна Бригхтланце, рыцарь-капитан знаменитых Серебряных Рыцарей из Серебристой Луны, и она была действительно неумолимой: она заставила взяться за оружие всех здоровых мужчин и женщин, и патрулировала длинные стены Сандабара, прикрикивая на любого, кто казался менее бдительным. Она была не из Сандабара, но приняла гарнизон по требованию короля Огненного Шлема, когда почти все его офицеры погибли в результате ужасного взрыва.

— Они выступят против нас сегодня! — кричала Алейна.

— Они выступают против нас каждый день, — тихо пробормотал Джайлс.

— Тише, — попросила его сестра Каролина. — Рыцарь-капитан говорит.

— Рыцарь-капитан кричит, — поправил Джайлс шепотом. — Рыцарь-капитан всегда кричит.

Очень несчастный мальчик, который еще не был мужчиной, глубоко вздохнул и уставился в темноту к югу от города. Справа от него бежала река Ровин, чернея под беззвездным небом; ночь стояла столь темная, что только звук текущей воды, подтверждал Джайлсу, что река все еще была там.

Перед ним, на юге, лежала тьма и тишина, за которую он был по-настоящему благодарен, когда звуки битвы вспыхнули заново позади него: орки Много-Стрел нападали снова и снова. Достаточно скоро земля задрожала под их атакой, какофония рожков прорезала ночной воздух, и, приложив руки к камням стены, Джайлс мог почувствовать вибрацию от ударов, когда валуны, брошенные гигантами или катапультами, падали в северных районах окруженного стеной города.

Эти стены дрожали каждую ночь и большинство дней.

Поле к северу от Сандабара стало черным от тел орков, и красным от их крови. Атака монстров этой ночью дополнилась тошнотворным хлюпаньем ботинок, топающих по вздутым трупам. Но, тем не менее, они напали, и их число не казалось меньше; каждый отряд, казался больше, чем предыдущий, и падал ближе к стенам, нанося больше повреждений и принося больше смерти осажденному городу и его отчаянным гражданам.

— Однажды ночью они пошлют вторую армию на юг, чтобы напасть под прикрытием сражения у северной стены, — внезапно раздался голос около Джайлса, и он почти выпрыгнул из своих ботинок, а, обернувшись, увидел, что рыцарь-капитан Алейна Бригхтланце стоит около него — просто так, не пристыжая его и не крича, чтобы был внимательней.

— Когда это произойдет, ты будешь готов, мальчик?

Она строго посмотрела на него сверху вниз.

— Да, — ответил он, больше из страха перед этим внушительным воином, чем из реального убеждения, что он будет готов, или, что он даже мог бы быть готов.

Готов, к чему? Готов бороться против диких воинов-орков? С копьем, которое он едва мог поднять и с броней, так плохо подогнанной, что ветер посильней легко бы ее сдул?

Стена содрогнулась снова так яростно, что Джайлс чуть не упал, и его сестра тоже, если бы Рыцарь-капитан не поймала ее за руку и не удержала. Прежде чем Джайлс мог среагировать, прежде чем Каролина могла бы поблагодарить сильную женщину, Алейна Бригхтланце убежала, крича приказ всем на стене: «Закрыть эту брешь!»

Джайлс оглянулся и тяжело сглотнул. Огромный камень, брошенный из чудовищной катапульты, снес значительную часть северной стены. Даже с этого расстояния, глядя мимо высоких зданий, Джайлс увидел переполох, когда орки полились в пролом, держа длинные бревна, которые используют в качестве импровизированного моста через ров с водой, что текла между каменными барьерами города с двойными стенами. Они были встречены суровым гарнизоном Сандабара. Факелы плясали в руках бегущих мужчин и женщин и летели через узкую водную преграду в самую гущу нападавших.

— Гоните их обратно! — призывала их Алейна, а другой группе кричала, чтобы строили баррикады.

Команды казались до ужаса знакомы ушам Джайлса Уормакка. Разрушения происходили каждую ночь, стены истончались под бесконечным шквалом, и только храбрость и умение гарнизона Сандабара, и трудная и решительная работа каменщиков и волшебников удерживала город от мерзких орков.

— Смотрите на юг, вы все! — Алейна Бригхтланце кричала на Джайлса и других отвлекшихся часовых на южной стене.

Джайлс обернулся, и взглянул на свою сестру, которая всхлипывала и пыталась сдержать слезы, прежде чем вернуть бдительный взгляд назад к темным южным пределам.

И пытался, очень старательно, не поддаваться страху, что орк может подкрасться сзади и отрубить ему голову.

Спустя некоторое время после расставания с Бениаго, Джарлакс нашел Киммуриэля в руинах Иллюска — древнего города под основной частью Лускана рядом с Охранным Островом, только чтобы узнать, что его брат архимаг срочно вернулся в Мензоберранзан после своего первого псионического занятия.

— Давай рассказывай, — предложил Джарлакс псионику Облодра.

— Рассказывать что?

Казалось довольно очевидным, что Киммуриэль был не в лучшем расположении духа.

— Архимаг, — пояснил Джарлакс, хотя и знал, что это не требовалось. — Как у него успехи?

Киммуриэль долго смотрел на него.

— У него есть способности.

— Хорошо.

— У многих есть способности, — напомнил Киммуриэль. — Но у немногих они расцветают, как ты и сам хорошо знаешь.

— О, поверь мне, когда я скажу, что надеюсь, что способность Громфа не расцветет псионическим мастерством, — заявил Джарлакс. — Уже достаточно плохо, что я должен постоянно защищаться от твоей надоедливой телепатии. Добавлять вмешательство архимага к этому списку тонких опасностей было бы невыносимо.

— Тогда, почему…

— Его желание развить способности будет поддерживать его заинтересованность тобой, — прервал его Джарлакс. — Громф взаимодействует с тобой и это означает, что он нуждается в тебе, и поэтому он нуждается во мне, в нас. Даже если ты быстро поймешь, что он не сможет получить доступ к псионическим силам, не открывай ему это сразу, я прошу. Есть столько движущихся частей теперь с окончанием Магической Чумы, с устремлениями жриц Ллос и самой Паучьей Королевы, что чем дольше мы держим Громфа рядом с нами, и чем меньше мы позволяем ему быть около Квентл, тем лучше для нас.

Киммуриэль холодно уставился на него, что у этого бесчувственного дроу выглядело как очень мрачный взгляд.

— Будь полон надежд и хорошего настроения, — посмеялся над ним Джарлакс. — Возможно, если способность Громфа превратится во что-то больше, то ты не будешь больше одинок в своем странном волшебстве.

Выражение лица Киммуриэля ничуть не смягчилось. На самом деле, он казался еще более сердитым от такой возможности.

Джарлакс в недоумении пожал плечами.

— Если эта задача была тебе не по душе, почему ты согласился? — спросил он. — Мы — партнеры, и ты не должен повиноваться…

— Мои уступки не имели никакого отношения к тебе.

Выражение Джарлакса стало озадаченным.

— Кроме твоей идиотской идеи сделать это предложение архимагу, прежде чем посоветоваться со мной, — добавил Киммуриэль.

Джарлаксу потребовалось сердцебиение или два, чтобы осмыслить это, но потом широкая улыбка озарила его лицо.

— Мой дорогой Киммуриэль, ты боишься.

— Не тебя.

— Нет, но Громфа.

— Он — архимаг Мензоберранзана, — ответил Киммуриэль, как будто это все объясняло, и действительно, была бесспорная истина в этих словах.

— Однако не припомню, чтобы я видел тебя боящимся кого либо.

— Не тебя, — повторил Киммуриэль. — Может быть, ты будешь достаточно мудр, чтобы запомнить это.

Джарлакс засмеялся. Он знал, что Киммуриэль пошутил — но потом вспомнил, что Киммуриэль никогда не шутил. Он прервал смех смущенным кашлем.

— Когда Громф вернется? — сменив тему, спросил Джарлакс. — Я надеялся найти его здесь.

— Декада? Две? Он вернется, когда освободится, так он сказал мне.

— Мне нужно, чтобы ты потребовать от него одно обещание.

— Нет, — категоричный отказ псионика ошеломил Джарлакса.

— Это не прихоть, — объяснил Джарлакс. — Это — необходимость. Я нуждаюсь в помощи Громфа, но у меня нет рычагов, с помощью которых можно получить ее. Ты можешь это сделать, и таким образом, мне нужно, чтобы ты…

— Нет.

Джарлакс глубоко вздохнул, откинулся на стуле, и закинул ноги в сапогах на стол, все время не сводя удивленного взгляда с Киммуриэля.

— Это — для пользы Бреган Д'эрт, не для Джарлакса, — медленно сказал лидер наемников.

— Нет ничего, что я могу просить у Громфа. Он откажется от меня, если только поймет, что твой контроль над ним более чем ничтожный, более чем даже существующий.

— Как ты можешь узнать, пока не попробуешь?

В ответном выражении Киммуриэля сквозила чистая жалость, как будто он смотрел свысока на поистине низший интеллект.

— Что? — непонимающе спросил Джарлакс.

— Я преподаю архимагу власть псионики, власть проникать в чужой разум, — объяснил Киммуриэль, говоря медленно как будто с ребенком.

— И таким образом, я стал свидетелем его мыслей и его честного отношения, — объяснил Киммуриэль, но Джарлакс замахал руками, чтобы заставить дроу замолчать.

— Он мне нужен, — сказал Джарлакс. — Нет никого другого, кому я доверял бы с заклинаниями, которые мне потребуются. Происходят большие события на земле Луруара и Серебряных Пределах, и мы должны быть в курсе всех новостей оттуда.

Киммуриэль кивнул.

— И поэтому я должен пойти туда.

— Я доставлял тебя в разные места прежде. Псионика ведь обладает собственной формой телепортации. И к тому же, я уже был там.

— Больше, чем просто оказаться там, — пояснил Джарлакс. — Мне нужно посетить много мест, исследовать много событий. Громф знает расположение армии орков — он сам направил большую ее часть. Он знает об их союзниках, он сам создал многие из тех союзов, как с ледяными гигантами, которых он заманил в союз с королевством Много-Стрел своими собственными уловками. Наши ряды включают много волшебников, это так, но ни один, кому я доверял бы так много, не телепортирует — в неизвестные места.

— Я был там, — повторил Киммуриэль.

— Твои псионические методы телепортации ограничены, — напомнил Джарлакс.

— Сними свою повязку, — потребовал Киммуриэль, и Джарлакс посмотрел на него с недоверием.

— У меня есть переносчики в городах, — объяснил псионик. — Я знаю больше о событиях в Серебряных Пределах, чем Громф. Я был там, среди орков и через них я попал в Адбар и Фелбарр и даже в Мифрил Халл.

Упоминание о Мифрил Халле, задело любопытство Джарлакса, хотя он не совсем понимал, о чем говорит Киммуриэль.

— Через них? — спросил он тихо.

— Мои переносчики в Луруаре заражают всех, с кем они контактируют: от орка передается к дворфу, от дворфа к дворфу, от орка к человеку.

— Заражают? О чем ты говоришь?

— Сними свою повязку. Я попрошу снова, и если ты примешь решение упустить эту возможность, то знай, что ты разорвал узы доверия между нами — те узы, что держат нас в гармонии как co-лидеров Бреган Д'эрт.

Джарлаксу потребовалось много ударов сердца, чтобы осознать, что ему только что угрожали, но затем, прокрутив это требование и отделив его от своей инстинктивной реакции, он понял, что нет, Киммуриэль не угрожал. Киммуриэль только предупредил и предупредил честно.

Джарлакс снял свою повязку.

— Не сопротивляйся моему вторжению, — попросил Киммуриэль. — Я присоединюсь к твоему сознанию и возьму тебя… чтобы видеть.

Прежде чем Джарлакс мог даже попросить разъяснение, он почувствовал вторжение Киммуриэля Облодра в свой разум. Рефлекторно он сопротивлялся — никакое рациональное, разумное существо не будет когда-либо сдавать идентичность таким способом, и защита основывалась исключительно на инстинкте; действительно, само понятие выживания восстало против такого вторжения. Но Джарлакс не был жертвой. Он был стар, умудрен веками, и иссыхал от жажды новых впечатлений и желания знать все.

Он стал сопротивляться, отчаянно, но не против Киммуриэля. Нет, он сопротивлялся против своего собственного естественного отвращения. Он впустил Киммуриэля.

Почти немедленно Джарлакс понял, о чем говорил псионик, ссылаясь на переносчиков, и поверил утверждению Киммуриэля, что он знал обо всем происходящем в Серебряных Пределах, ведь почти мгновенно, Джарлакс увидел глазами и услышал ушами юноши, на самом деле еще мальчика, вынужденного нести стражу на южной стене Сандабара. Он понял, что это был Сандабар, поскольку он «знал» то, что знал мальчик — в тот же миг!

Большой город был осажден и разбит. Орки нападали каждый день. Стены дрожали под бомбардировкой, каждый день, весь день. Поля недалеко от города лежали черные от тел и отвратительных птиц, госпитали города переполняли пациенты, и умирающие мужчины и женщины рядами лежали у их дверей, ожидая своей очереди у жрецов — надеясь получить хоть какое-то исцеление.

Крики сражения зазвучали снова. Громовой ответ раздался с сотрясающихся стен. Воздух заполнился топотом тысяч ботинок, боевыми возгласами десятков тысяч орков, приказами и криками о помощи из десятков мест вдоль рушащейся стены Сандабара.

Джарлакс чувствовал страх мальчика, очень сильно. И затем он почувствовал любопытный поворот в своих собственных мыслях, когда ребенок вынул информацию из его сознания, как он вытянул ее у мальчика.

Тогда заинтересованный, мальчик начал осознавать, что что-то было неправильно!

Все пошло прахом мгновение спустя, когда выше всего этого, воздух сотряс громкий визг.

«О, хорошо, у них есть дракон», — Джарлакс услышал свои собственные слова.

«Два» — услышал он ответ Киммуриэля в своих мыслях.

Джарлакс почти свалился со стула, когда он отлетел от сцены в Сандабаре, чтобы оказаться в пещере дворфов — на мгновение, он подумал что это Мифрил Халл. Но понял, что это не так, когда нашел воспоминания и чувства своего нового хозяина. Он был в Адбаре, при дворе короля Харнота, в теле дворфа по имени Орезэо Шип, великого воина, тяжело раненного в сражении в Холодной Долине, где пал его король Бромм, брат Харнота.

— Он ушел снова, — сказал один из дворфов в комнате, и дворфы заговорили с причитанием, что их молодой король Харнот, полный отчаяния из-за потери брата, продолжал выходить из Адбара, ища орков и убивая. Иногда он уходил с отрядом, но чаще, он выходил один.

Многие дворфы присутствующие здесь были серьезно обеспокоены — сможет ли Адбар пережить утрату обоих королей?

Все, что Джарлакс чувствовал от Орезэо, однако, было только сожаление — сожаление, что он был все еще слишком разбит, чтобы пойти с сердитым молодым Королем Адбара.

Орезэо Шип хотел убивать орков и дроу и драконов.

Дворф тихо проклял имя Дома До'Урден.

«Квентл умна», — подумал Джарлакс и почувствовал боль от мысли, что леди Ллос действительно отомстила Дзирту и его богине.

Джайлс Уормакк почувствовал головокружение и вторжение, хотя он понятия не имел, как это может быть возможным. Это было, словно кто-то еще присутствовал в его мыслях или что-то такое же странное — но это было далеко вне опыта мальчика, чтобы он мог понять.

Но само вторжение он осознал и остро почувствовал.

Раздался визг и он выпал из задумчивости и чуть совсем не упал, когда увидел сцену перед собой. Он быстро повернулся к сестре, но она не смотрела на него. Широко раскрытыми глазами она смотрела на север.

Выражение ее лица — полное крайнего ужаса, заставило Джайлса развернуться.

— Джайлс, беги! — услышал он ее крик, но отдаленно, хотя она стояла прямо рядом с ним!

Но это случилось не из-за того, что кто-то был в его голове снова, нет, но от вида перед ним, — вида, который отбросил любые мысли о Каролине в сторону, и приморозил его к месту от ужаса.

Он никогда раньше не видел драконов.

Он мечтал, как в один прекрасный день он увидел бы дракона.

Теперь он видел дракона и осознал, что никогда не хотел его видеть.

Теперь он слышал дракона, и это было еще хуже, если могло быть еще хуже.

И затем он увидел дракона лучше, больше и ближе, когда он перелетел через поле к северу от Сандабара и скользнул вдоль северной стены, когтями разрывая мужчин, подкидывая в воздух и бросая на камни так легко, как Джайлс раскидывал подушки на кровати, когда играл с Каролиной. Он видел дракона, и он предчувствовал смерть, ужасную смерть. Они не могли победить этого зверя — никакая армия не могла противостоять великолепию этого дракона. Рогами он мог пронзить дюжину мужчин и держать над головой, и даже это не замедлит его зубастую пасть. Монстр блистал белизной даже в тусклом свете потемневшего неба; его глаза, пылали синевато-белым огнем внутреннего холода; его зубы, длиннее руки Джайлса, блестели от ледяного покрытия, улавливая и отражая с кристальной ясностью скудные отсветы от пожаров о городе. Один взмах больших крыльев, когда он взлетел над городом, почти потушил любой из ближайших пожаров, пригнув пламя вниз, как если бы оно тоже съежилось в страхе, перед богоподобным существом.

— Джайлс, беги! — снова прокричала Каролина, но он не мог осознать слова и не мог повиноваться команде. Как он мог отвернуться от величия этого зрелища? Зачем ему бежать, когда не было никакой надежды?

Все, что он мог сделать, это только стоять и ждать.

Шпиль высокого здания, разлетелся на осколки, когда дракон проломил его, едва обеспокоенный или замедленный препятствием.

— Джайлс!

Он знал, что погиб. Он не мог двинуться, а дракон приближался… приближался к нему!

Отчаяние украло его силу, страх приковал к месту: он трепетал от великолепия животного, даже зная, что умрет.

Он почувствовал на себе руки, но едва ли понял.

Потом он полетел, влево и вперед, со стены и во внутренний двор. Он перевернулся и упал на фургон, свалился и покатился по земле.

Дракон взревел.

Дракон выдохнул.

Джайлс видел, как великое животное пронеслось мимо, и взрыв белизны, извергнувшись из его клыкастой пасти, ударил в землю недалеко от него, мчась к основанию стены и вверх, поскольку дракон взмыл над зубчатой стеной, вылетев в ночь.

И то дыхание холода, смертельного мороза, оставило шрам на земле и на стене, и заключило в лед несколько мужчин на земле и пару часовых на…

Каролина.

— Каро! — вскричал Джайлс. Он поднялся с земли, игнорируя волны мучительной боли, накатывающей от его подвернутой ноги, и от ребер, сломанных при падении. Спотыкаясь и шатаясь, он поплелся к ближайшей лестнице, и упрямо потянул себя вверх, взывая к своей сестре с каждым движением. В проходе он споткнулся и упал, а потом пополз, и его руки пронзила острая боль как от ожога, когда он коснулся льда.

Настолько холодного.

Он опустился, потрясенный при виде своей сестры, которая полулежала полустояла, прислонившись к парапету.

— Каролина! — заплакал он, и попытался коснуться ее, но не мог почувствовать ее через кокон льда от дыхания великого дракона. Он царапал его и бил, но она не двигалась, застывшая.

Потом он почувствовал воду, поскольку летнее тепло уже начало плавить лед. Сразу стало скользко, и Джайлс почти соскользнул со стены еще раз.

— Сюда, мальчик! — Человек, которого он не знал, схватил его за воротник и вытянул на более безопасную поверхность.

— Моя сестра, — всхлипнул он.

— Она ушла, мальчик, — сказал человек, грубо дергая его в сторону. — Она ушла.

Джайлс не смог ни плакать, ни возражать, ни отрицать — не было ничего, что забрало бы его из этого ужасного момента, ничего, что отменило бы это ужасное зрелище. Он задохнулся от комка в горле и не смог произнести разборчивого звука; он смотрел на нее — она, казалось, мирно спала — под коконом драконьего льда, и он знал…

Он знал.

Как и многие в осажденном Сандабаре, Джайлс знал, что его жизнь никогда не станет прежней и пропасть в его сердце никогда не заполнится. Она спасла его, потому что он был бессилен. Она спасла его, столкнув со стены, и это усилие стоило ей жизни.

— Каролина, — прошептал он, и теперь даже собственный голос казался далеким в его ушах.

Он был стражем в Темной Стреле, крепким воином-орком, стоящим в просторном круглом тронном зале, с большим копьем в руке.

Он видел Военачальника и знал, что это Хартаск.

Убийца короля Бромма из Цитадели Адбар, и тот, кто оборвал линию Обальда.

Смотря налитыми кровью глазами большого орка, Джарлакс понял, что был свидетелем подъема короля, нового короля.

Нового короля или Военачальника, преданного старым путям.

Джарлакс слушал подшучивание между Хартаском, командирами и шаманами. Орки послали большую силу из лагеря, устроенного в Долине Верхнего Сарбрина, разделив ее на три части, которые окружили Мифрил Халл и заперли грязных дворфов в их норах. Сейчас они напали на Сандабар и — Джарлакс видел — не Серебристая Луна, а другая сила пошла, чтобы сокрушить Несм и вернуться обратно с запада.

— Глупый Король Адбара лишился разума, — заявил орк, стоящий перед Хартаском. — Он выходит все дальше со своим отрядом, чтобы напасть на любого кто попадется. Дай мне ловкий и беспощадный отряд, Военачальник, и я принесу тебе голову Харнота!

Джарлакс смотрел, как лидер орков обдумал вопрос, но потом медленно и мудро, покачал головой.

— Позвольте Харноту иметь свои маленькие победы в данный момент, — ответил он. — Пошлите достаточно патрулей, сильных патрулей, чтобы он продолжал сражаться, и сделайте те сражения тяжелыми — возможно, он будет убит, возможно, нет. Это не имеет значения. Если дворфы утолят свою жажду мести и крови небольшими победами, то они останутся в своих пещерах.

Военачальник Хартаск встал и сказал громко для всех в комнате.

— И если Мифрил Халл, Фелбарр и Адбар останутся в своих дырах, то Сандабар падет.

Толпа взвыла от радости; Джарлакс слышал свое собственное хриплое одобрение, слетающее с губ его хозяина-орка.

— Тогда Серебристая Луна разрушится под ударами наших боевых машин.

Ликование стало громче.

— И Несм будет раздавлен нашими сапогами. И три армии соединятся, и разрушат Эверланд.

Орки начали скандировать имя Хартаска; воины застучали своими копьями по деревянному полу.

Все, кроме бедняги, населяемого Джарлаксом и Киммуриэлем, он был слишком внутренне взъерошен, чтобы выполнить такое скоординированное движение.

— И дворфы все еще будут в своих дырах, когда наши армии вернутся — вернутся в броне Серебряных рыцарей и с мечами Сандабара. Бородатые дураки осознают свое безумие, в том, что они должны были пойти в бой, в то время как их союзники в них нуждались. Что останется им, когда большие города людей и эльфов будут уничтожены, а Мерцающий лес сожжен дотла? Ничего, говорю я. Ничего не останется им, как забиться в тоннели и шахты, и мы получим их достаточно скоро. Серебряные Пределы, будут наши. Груумш!

Раздались дикие крики радости, и на сей раз даже орку Джарлакса удалось хлопнуть древком копья по деревянному полу. Казалось, что оргия оркских криков и воплей будет продолжаться в течение многих часов, но как раз в то самое время, когда Джарлакс был готов сбежать из этого тела, произошел интересный поворот — большая группа хорошо вооруженных воинов вошла в комнату.

«Равель Ксорларрин», — узнал его Джарлакс, и почти непреднамеренно побудил своего хозяина сказать это вслух. Тос'ун Армго и Доум'вилль шли рядом с ним.

И тут вошел Тиаго Бэнр.

Джарлакс усилием воли заставил себя быстро отступить, и открыл глаза в Иллюске, под прибрежным городом Лусканом, сидя напротив Киммуриэля.

— Это блестящее, — похвалил лидер наемников, и Киммуриэль кивнул ему, принимая комплимент, как если бы это было действительно заслужено. — Сколько таких ты имеешь?

— Пять в этой стране, — охотно ответил Киммуриэль. — Это исторические события. Бреган Д'эрт плохо бы работал, если бы мы не знали о каждом повороте в Луруаре.

— Верховная Мать ударила с жестокой эффективностью, — сказал Джарлакс. — Орки… и дракон.

— Два, — напомнил Киммуриэль. — И орда ледяных гигантов усиляет шеренги орков.

— Она может победить, — заметил Джарлакс, и удивился тому, что это его волновало.

Киммуриэль кивнул.

— На данный момент это кажется вероятным.

— Человеческие королевства найдут союзников.

— Нет ни одного. Война охватила всю землю, поскольку фракции соперничают за власть. Безвластие провоцирует войну, и на эту провокацию ответили на многих землях.

Джарлакс откинулся на спинку стула и поднял руки перед собой, постукивая пальцами, когда попытался обдумать перспективы.

— Там есть несколько дроу, — заметил он.

— Не несколько. Достаточно чтобы присутствовать в каждом сражении и быть при дворе Хартаска. Этот возрожденный Дом До'Урден грозен, как может показаться.

— Там еще есть…

— Все идут под знаменем Дома До'Урден, — объяснил Киммуриэль. — Все. Даже гордый Баррисон Дель'Армго. Даже дворяне и волшебники Дома Ксорларрин, которые вообще покинули Мензоберранзан.

— Почему? — спросил Джарлакс, и сам себя и своего партнера одновременно.

— Верховная Мать служит леди Ллос, — ответил Киммуриэль. — Паучья Королева сердита.

— Дзирт.

— Она попыталась обольстить его, но проиграла. Она проиграла его Миликки.

— Он — просто смертный дроу. Почему он так волнует ее?

Киммуриэль посмотрел на него недоверчиво.

— Она не волнуется, — Джарлакс ответил на свой собственный вопрос. — Она озабочена только своей раненой гордостью. Ей была нужна война, и она нашла ее. Ей был нужен ее народ, объединенный в это время, так чтобы она смогла вырвать Плетение Магии в собственные владения. Она была бы…

Он сделал паузу и вздохнул.

— Ах, боги, — сказал он. — и мы — их игрушки.

— Джарлакс действительно верит в это? — спросил Киммуриэль, и когда Джарлакс посмотрел на него, то с удивлением увидел, что его прагматически настроенный партнер ухмыляется ему.

— Джарлакс полагает, что они надоедливые кукольники и ничего больше, — ответил лидер наемников.

Киммуриэль только улыбнулся.

— Я должен отправиться в дорогу, и быстро.

— Мне найти тебе быструю лошадь?

Джарлакс бросил на него кислый взгляд.

— Куда ты хочешь отправиться?

— Где Дзирт?

— Я не знаю, но я бы предположил, что он и его друзья скоро станут впутанными в сражениях Луруара, — ответил Киммуриэль. — Они направлялись в Мифрил Халл, поэтому, мы уверены, что события в том регионе погнали бы их вперед, если их прошлые действия — какой-либо показатель.

— А другие? Эффрон, дворфа и монах?

— Последние двое направлялись к Морю Упавших Звезд и к Землям Кровавого Камня, первый пытался их догнать — или, по крайней мере, он хотел это.

— Да, да, но где точно? Ты знаешь?

— Конечно. Ты просил Бениаго найти их, и он нашел.

— Тогда достань мне лошадь достаточно быструю, чтобы догнать их.

Киммуриэль посмотрел на него с любопытством.

— О, доставь меня туда, глупец, — умолял Джарлакс. — Или найди мне волшебника, который сможет.

— Что ты задумал? — спросил Киммуриэль.

Джарлакс серьезно посмотрел на него, а потом медленно снял свою повязку, приглашая дроу в свои мысли.

— Действительно? — Киммуриэль услышал свое замечание, и в его ровном голосе было больше эмоций, чем обычно.

Прежде чем зашло солнце, в тот же самый день, Джарлакс сидел на голой вершине холма около Торгового Пути, поглядывая на запад, ожидая прибытия тифлинга, дворфы и монаха.

ГЛАВА 9 Добро пожаловать домой

— Но он еще не вернулся, — запротестовал Вульфгар, усевшись на козлы рядом с Бренором, после того как вся команда собралась.

— Не сейчас, мальчик, — тихо ответил дворф.

Вульфгар откинулся назад и внимательно посмотрел на своего косматого друга. Что Бренор знал? Почему они снимали лагерь, когда Реджис еще не вернулся с разведки?

— Держи молот наготове, — прошептал Бренор.

— О чем вы шепчетесь? — спросила Жизель Молкомб из задней части фургона. — И где остальные?

Бренор обернулся и впился в нее взглядом.

— Просто закрой свой рот.

Вульфгар посчитал тон дворфа смертельно серьезным. Он тоже хотел получить ответ на тот второй вопрос, когда посмотрел по сторонам и нигде не увидел Дзирта и Кэтти-бри. Они не вызывали своих коней, в этом он был уверен, и все же, ни один из них не был в поле зрения.

С тихим смешком, Бренор направил упряжку по неровной дороге, вьющейся среди деревьев. Привязанные к задней части фургона лошадь Жизели и пони Реджиса побрели следом.

Но потом пони, ветеран многих сражений, поднял голову и тревожно фыркнул, и одновременно Бренор натянул поводья и, быстро привязав их, схватил свой топор.

Вульфгар все понял, когда увидел орков: они выскочили на дорогу перед ними и приготовились к бою. Еще спрыгнул с ветки с левой стороны от дороги, прямо на возницу фургона.

Но тот возница знал, что так и будет — на самом деле, возница, только начав править фургоном, уже готовился к засаде, о которой знал заранее. И теперь Бренор вскочил и размахнулся, поразив орка на лету своевременным ударом своего мощного топора.

Вульфгар тоже вскочил на ноги, закинув Клык Защитника за плечо. Он рассмотрел трех орков на тропе впереди достаточно хорошо, чтобы различить того что держал лук, и сделал бросок, как раз когда орк выпустил стрелу.

Стрела пролетела мимо Вульфгара, и когда он попытался увернуться, широкие края острого наконечника, задели внутреннюю часть его левой руки и оставили глубокий порез вдоль груди. Так или иначе, он избежал прямого попадания, того, что могло бы убить его, но и не остался невредимым.

Но, ни одного шанса не было у лучника-орка. Он тщетно попытался остановить вращающийся боевой молот луком и руками, и Клык Защитника пролетел, легко расколов древесину и кости. Орк упал с грудью пробитой боевым молотом.

Вульфгар рванулся вперед, думая вскочить на запряженную лошадь, и перепрыгнуть ее, чтобы оказаться перед другими двумя орками, прежде чем они могли сообразить, что происходило.

Крик из-за спины заставил его резко остановиться.

Другой враг напал на них — крупный огр, появился со стороны леса и пытался схватить отчаянно уворачивающуюся и прячущуюся Жизель.

Вульфгар перескочил через скамью и прыгнул, врезавшись в плечо огра и отведя назад его руку с тяжелой дубиной. Варвар схватил ее и выкручивал, пока чудовище, трижды превышавшее его по весу, не отступило в сторону от силы столкновения.

Втрое больше его веса, но не втрое сильнее могучего варвара. Вульфгар поставил одну ногу на край фургона, поднялся и повернулся со всей своей силой, затем развернулся, мощно двигаясь вперед и сгибая огра в сторону.

Монстр начал заваливаться, Вульфгар оттолкнулся от фургона и прыгнул, толкая, и они упали, сцепившись друг с другом.

Они стали сжимать и ломать, выжимать и скручивать. Вульфгар ударил монстра кулаком в лицо, но это мало помогло, поскольку огр попытался укусить его за руку, а затем располосовал его своими грязными ногтями.

Тварь извивалась, пытаясь освободиться, и Вульфгар понял, что если у монстра получится вырваться, то он обрушит свою тяжелую дубину на его череп.

Он держался. Ради своей жизни, он держался.

Жизель схватила свой меч и помчалась к Вульфгару, но прежде чем она перебралась через борт фургона, она увидела другие фигуры, много фигур, перемещающихся в тени. Она убрала меч за пояс и подняла вместо него лук, затем рванулась отвязывать свою лошадь, надеясь использовать расстояние и подвижность.

Она только села в седло, когда первая стрела попала в лошадь. Конь от боли поднялся на дыбы, так что Жизель еле удержалась, и поскакал прочь.

Вращающийся небольшой топор, задел ее голову, оглушив, — только благодаря удаче оружие задело ее тупой стороной!

Однако она чувствовала тепло своей крови, и ей потребовалось много ударов сердца, чтобы прояснилось зрение, и даже потом, мир, словно поплыл, поскольку лошадь взбрыкнула и помчалась.

Шар огня взорвался за деревьями, и бедная лошадь взвилась снова — и, на сей раз, из-за копья, попавшего ей в бок. Теперь она, пошатываясь, развернулась и устремилась назад в сторону лагеря, но потом споткнулась и упала, тяжело сбросив Жизель на землю.

Женщина знала, что должна встать. У нее все еще был лук, но не было стрел. Инстинктивно, она схватилась за свой меч, поднимаясь, и облокачиваясь на лук.

Жизель услышала рожок, нестройный и мучительно скрипучий, и приняла его за боевой призыв орков.

Она была уверена что так и есть, поскольку они были повсюду, и три орка выскочили из кустов с копьями наперевес, заставив ее отступить. А с другой стороны появился второй огр, огромный, уродливый и держащий булаву, которая напоминала вырванное дерево, с гигантскими шипами, торчащими из нее.

Жизель закричала и в отчаянии оглядевшись, увидела еще одного врага на ветвях над ней, — гигантскую черную пантеру, состоящую из комка мышц, смертоносных зубов и когтей.

Кошка метнулась к ней, Жизель вскрикнула снова и решила, что обречена.

Но пантера только проскочила прямо над ней и пролетела между орками, приземлившись позади них, и к тому времени, когда она остановилась и развернулась, двое из орков лежали на земле, корчась, из одного бил фонтан крови, другой тоже был присмерти, ведь пантера мгновенно вырвала горла у обоих!

Третий орк повернулся, и тут же был убит прыгнувшей кошкой.

— Мой король! — раздался крик в то же время, и Жизель заметила еще одного воина приближающегося к сражению — самого странно выглядящего дворфа, которого она когда-либо видела, одетого в остроконечную броню с шипами, торчащими от рук, локтей, коленей, пальцев и с одним длинным шипом торчащим из необычного шлема. Он казался сверхъестественным, передвигаясь с легкостью, которая казалась невозможной при его солидном виде, каждый его шаг больше походил на прыжок и каждый прыжок поднимал его настолько же высоко в воздух, насколько округлились глаза Жизель.

Он приближался к ней, большими прыжками и бегом, и подскочил выше нее на столько, что ей показалось, что он просто промчится мимо.

Она услышала, как застонал огр позади нее и, резко обернувшись, увидела дрыгающего ногами монстра и дворфа, вонзившегося в его грудь. Огр отшатнулся, хватая дворфа, ударяя по нему кулаками, пытаясь использовать свою тяжелую булаву, чтобы отшвырнуть его подальше.

Но странный дворф двигался с удивительной скоростью и сражался без страха; он выдернул кровавый шлемный шип и взобрался по монстру, ударяя кулаками, кусая и пиная, плотно прижимаясь и разрывая своей остроконечной броней плоть людоеда — делая все, что угодно, любое движение, что могло причинить боль.

Жизель не знала, что ей делать и что происходит. Она повернулась обратно к пантере, и увидела, что та разрывает третьего орка. Великолепное животное из семейства кошачьих повернулось в ее сторону и зарычало, и кровь отхлынула от ее лица, поскольку она испугалась, что станет следующей!

Но кошка отпрыгнула далеко, очень далеко, исчезая из поля зрения в густом кустарнике, и почти сразу же раздались перепуганные крики орков, которые оказались на пути кошки-убийцы.

Наездница из Несма схватила свой лук, и побежала к лошади, которая снова поднялась и едва держалась на ногах. Она успокоила животное мягкими словами и обошла вокруг него, морщась, когда увидела раны, зная в своем сердце, что как бы ей не хотелось признавать, но раны от копья и стрелы наверняка окажутся смертельными для верной лошади. Решимость и гнев заменили и вытеснили ее страх, и Жизель спокойно потянулась к колчану, висевшему у седла с правого бока лошади. Она вытянула стрелу и оглянулась вокруг, полная решимости заставить заплатить уродливых орков.

От неожиданного взрыва Вульфгар кувыркнулся вперед, наклоняя свою голову так, чтобы ударить прямо в лицо обессилевшего огра. Он перекатился по земле и вскочил на ноги, быстро отступив вперед и в сторону от твари, где затормозил и резко развернулся.

Огр уже начал подниматься, и встав на колени, очень близко замахнулся дубиной.

Но Вульфгар был гораздо быстрее, и Клык Защитника, волшебно вернувшись, оказался в его руке. Огр зашел сбоку, но Вульфгар пошел прямо вперед, в зону его досягаемости, и когда огр уже вставал, вбил свой боевой молот прямо ему в лоб. Мышцы Вульфгара напряглись от зверского удара, а оружие, завибрировало так сильно, как будто он ударил гранит вместо плоти и кости.

Мощное оружие пробило череп, залив огрскими мозгами все вокруг, и монстр рухнул бесформенной кучей на землю. Спазмы дергали его конечности, глаза закатились, но он был уже мертв.

И Вульфгар уже ушел — рванулся за врагами, когда увидел сражение за деревьями.

Он понял свою ошибку только когда копье пронзило его левый бок, после того как он миновал ближайшее большое дерево.

С удивительно быстрым рефлексом рука Вульфгара зажала древко, прежде чем орк мог вонзить копье слишком глубоко. Варвар выпустил Клык Защитника, и схватил копье второй рукой, опуская вниз левой, а потом дергая вверх правой, ломая слабое древко.

Он зажал ту часть, что все еще держал орк, игнорируя конец, вонзившийся в его бок, и поднял с усилием, отрывая монстра от земли.

Орк был достаточно умен, чтобы отпустить обломок, прежде чем Вульфгар смог отбросить его подальше, но Вульфгар предвидел это движение. Он повернул вправо, шагнул влево, и когда орк приземлился, наискось ударил его обломком копья.

Голова орка мотнулась в сторону, кровь и зубы вылетели из его рта. Ошеломленный, он шатался, но так или иначе сумел удержаться на ногах.

Но Вульфгар, взбешенный раной на своем теле, не останавливался. Взяв копье широким хватом, он направил его под подбородок орка, зарычал и толкнул вверх, повернув орка и оторвав от земли, когда двинулся вперед, чтобы пригвоздить его к дереву. С рычанием он продолжил давить, думая раздавить мускулистую шею существа. Но древко копья сломалось снова у горла орка, и поскольку Вульфгар наклонялся вперед, орк сообразил достаточно, чтобы тоже броситься вперед, с силой ударив варвара головой.

Вульфгар принял удар проигнорировав волну головокружения и медно-красного привкуса на губах. Руки его раскинулись в стороны, и вверх, когда орк потянулся к нему.

Расколотые концы древка послужили короткими копьями, и вонзились в уши орка.

Существо задрожало и яростно задергалось, но Вульфгар ревел и держался, ударив его об дерево еще раз.

Он крутил и давил, но этого уже не требовалось, поскольку два копья разорвали оркские мозги.

Вульфгар отбросил урода в сторону и нагнулся, чтобы поднять боевой молот. Он поднял руку, чтобы вытереть кровь со сломанного носа, затем закрыл глаза и попытался стряхнуть туман со своих чувств.

— Сюда, мальчик! — услышал он зов Бренора, и повернулся, как вдруг из кустов выскочил еще один орк, но, не для того чтобы наброситься на него, а сбежать от кровожадного дворфа.

Орк заметил неповоротливого варвара шагом позже, его глаза округлились, а руки вскинулись, но слишком поздно, чтоб защититься от удара Клыка Защитника.

Вульфгар наступил на лицо корчащегося существа и пошел прочь, чтобы найти своего компаньона-дворфа.

Дзирт скользил среди деревьев как призрак, словно был скорее эфирный, чем материальный. Легкий туман лишь усиливал иллюзию, добавляя размытость к тени которой стал дроу-следопыт. Он приблизился к паре деревьев и направился к ложбине между ними.

Но шестое чувство, которое провело этого опытного воина через тысячу сражений, предупредило об этом направлении. В последний момент он бросил один скимитар через ложбину, метнувшись в другую сторону за толстый ствол дерева слева.

Он наткнулся на орка, сидевшего в засаде, прижавшись к коре дерева, орка, удивленно смотревшего на скимитар, который пролетел мимо. Забывшись, создание даже высунулось, чтобы лучше видеть, и всматривалось в пустоту.

Остающееся лезвие Дзирта рассекло заднюю часть его шеи, перебив позвоночник, и когда орк рухнул вперед на землю, дроу увидел его товарища, прижимавшегося к другому дереву и смотревшего на него широко раскрытыми глазами.

С завыванием, орк выхватил свое копье и метнул.

Со своими волшебными поножами увеличивающими скорость, Дзирт, возможно, легко бы уклонился от неуклюжего броска, но вместо этого он двинулся только немного и пронес свое изогнутое лезвие поперек своего тела, плоской стороной оружия ударив по наконечнику копья, крадя импульс броска. Прежде чем оно подпрыгнуло высоко, свободная рука Дзирта перехватила его в воздухе, и ловко перевернула.

В течение всех тех движений орк успел сделать только шаг, и теперь вонзил пятки в землю, чтобы остановиться, когда увидел дроу, держащего скимитар в одной руке и его собственное копье в другой!

Орк шагнул назад, неловко покачнулся и побежал.

К его чести он даже смог пробежать несколько шагов от дроу, прежде чем его собственное копье пробило его спину.

Орк, упал на одно колено, но продолжал двигаться вперед. У него были союзники рядом. Если бы только он мог добраться до них…

Темнота в форме скимитара упала, пробивая его череп и второе лезвие быстро пошло следом, поскольку Дзирт был достаточно быстр, чтобы поднять его в молниеносной погоне, перерезая орку горло.

И призрак-охотник понесся дальше, отмечая движение впереди, но уже в ветвях.

Он убрал скимитары, и достал Тулмарил.

Жуткий танец заполнил лес рядом с Кэтти-бри, когда трио орков заметались, дико размахивая горящими руками. Три других лежали убитые ее шаром огня, и языки пламени лизали близлежащие деревья.

Девушка вдруг подумала, что, возможно, не стоило использовать именно это заклинание в этой местности, в данный момент, так как теперь враги могут издалека увидеть огонь.

Еще один орк, ломая ветви, упал мертвым ей под ноги. Он все еще сжимал лук.

Женщина кивнула, передумав. Это был третий лучник, которого она нечаянно сняла взрывом, поскольку она нацеливалась только на четверых, напавших на нее на земле.

Так что она подумала что, возможно, огненный шар был правильным ответом, в конце концов!

Она огляделась, думая, что лучше всего двигаться дальше, но внезапно залп копий полетел в нее из кустов впереди. Она вздрогнула и инстинктивно увернулась, хотя ей это было не нужно, поскольку из четырех копий, два, которые были нацелены лучше всего, ударили по ее волшебному щиту, и были отброшены.

Следом за копьями выскочила новая четверка орков, но Кэтти-бри тоже быстро перемещалась, и на этот раз, призвала свои божественные силы.

Синие завихрения волшебной энергии взвились из правого рукава ее одежды, обернулись вокруг нее и смешались с вихрями, которые вышли из шрама Мистры на ее левом предплечье.

Один из орков оступился и едва устоял на ногах — его обувь охватили оставшиеся травы. Два других остановились полностью, когда ветви дерева опустились вниз и оплели их.

Четвертый смог прорваться и, обнажив короткий меч, прыгнул на добычу.

Кэтти-бри подняла свои руки перед собой, касаясь большими пальцами, и встретила его вихрем огня. В тот момент, когда огонь вырвался из кончиков ее пальцев, девушка отступила в сторону.

Орк пронесся сквозь огонь, ослепленный и обожженный, опустив морду и отчаянно отмахиваясь. Шатаясь, он сделал еще несколько шагов, прежде чем смог остановиться, и крошечные языки пламени лизали его одежду и волосы.

Другие огни охватили тварь, но, не кусая плоть, а четко обрисовывая его контур для врага, который противостоял ему.

— Мне нужно было брать оружие, — посетовала Кэтти-бри, и начала бросать еще одно заклятие, и быстро, так как орк сообразил, что этот волшебный огонь не обжигал и прекратил хлопать по нему, вместо этого возобновив свое нападение.

Один, два, три, четыре — вылетели волшебные заряды, опаляя и вонзаясь в монстра. Но он все же продолжал идти вперед, но только по инерции, а не осознанно, как поняла Кэтти-бри.

Она присела и вскочила с рассчитанным ударом в челюсть умирающего орка просто в дополнение.

Тварь оказалось слишком тяжелой, чтобы она смогла полностью остановить его движение вперед, однако, так Кэтти-бри смогла уклониться, и он стал заваливаться в сторону. Она пригнулась под его все еще поднятой рукой, ухватила ее и сумела извлечь меч из его мертвой руки, прежде чем он рухнул на землю.

Она покачала головой на жалкий баланс оружия и выполнила несколько быстрых приемов или попыталась, пока около нее не раздался громкий треск.

Неожиданно для жрицы, ее чары опутывания поймали еще одну жертву, и она оказалась, больше чем орк и больше чем огр.

Кэтти-бри тяжело сглотнула, поскольку прямо перед ее глазами, ледяной гигант высвободился из пут ветвей, тут же сильной рукой ломая ствол дерева!

Теперь он держал отломанный ствол как гигантскую дубину и с выражением мрачного удовлетворения шагнул к женщине.

Вульфгар вздрогнул, когда ему пришлось отбить направленное в него копье, поскольку движение мучительно крутило наконечник копья в боку. Он чувствовал, как кровь текла из раны, и что хуже, он чувствовал кровотечение внутри себя.

Орк перед ним развернул копье, но Вульфгар, переместился внутрь его стойки, и копье прошло безвредно мимо его бедра. Он схватил и остановил его правой рукой и ударил кулаком с Клыком Защитника.

Орк увернулся и возвратил ужасный удар в лицо крупному человеку, но тот принял его и сплюнул кровь, потом отпустил копье и пугающе быстро поднял руку, сжав ее на горле орка.

Но мощный гуманоид сжал свою челюсть и напряг крупные мышцы шеи, сопротивляясь давлению. Орк ударил кулаком снова, неоднократно, быстро, ловко обходя попытки Вульфгара защититься, ударяя его снова и снова. Не новичок в бою, орк использовал добровольное неудобство варвара, поскольку обе его руки были заняты, одной — с боевым молотом, он пытался заблокировать удары, другой сжимал горло орка. Таким образом, копье орка было свободно, и монстр быстро его занес, чтобы врезать в уже окровавленное лицо варвара. Орк отбросил свою руку назад и ослабил хватку, дав копью соскользнуть, чтобы уменьшить его длину.

Теперь он мог ударить им под рукой варвара и убить.

За исключением того, что орк недооценил силу Вульфгара — настоящую силу человека. Вульфгар поддавался для того, чтобы орк качнулся вперед, и тот сделал это тогда, когда захотел атаковать.

Тут Вульфгар резко развернулся, крутанул орка вокруг себя и, подняв монстра в воздух, швырнул его в ствол дерева.

— За тобой, мальчик! — услышал он крик Бренора со стороны и действительно Вульфгар увидел, что второй орк мчался, чтобы присоединиться к драке.

Вульфгар замахнулся левой рукой низко над землей, посылая Клык Защитника во вращающийся полет. Он стремительно развернулся, чтобы увидеть, как бегущий орк сталкивается с молотом и спотыкается вперед, и он отбросил меч монстра в сторону, схватил его за волосы и убрал со своего пути, запустив вперед, чтобы врезаться в изумленного компаньона.

— Бха-ха-ха! — взревел Бренор, и Вульфгар повернулся к ним как раз вовремя, чтобы увидеть, как дворф погрузил топор в ключицу своего уродливого противника.

— Темпос! — прорычал Вульфгар, призвав молот обратно. Он прыгнул вперед, возвышаясь над двумя растерявшимися орками и начал мощно бить.

Он не нацеливался, не пытался бить их по отдельности. Он просто обрушил молот вниз в двуручном захвате, превращая плоть, мышцы и кости в месиво.

Он не знал, сколько ударов нанес, но точно не меньше дюжины, прежде чем услышал крик Бренора.

— Мальчик! — проревел дворф. — Мальчик, ложись!

Но Вульфгар не смог сразу остановиться, и все еще был на ногах.

Он увидел летящие в него стрелы, но времени, чтобы отреагировать и защититься не осталось. Одна ударила его в грудь справа, вторая вонзилась в левое плечо. Вульфгар почувствовал боль от ран, сначала тупую, а потом пылающую огнем. Сила оставила его ноги, и уже падая, он увидел, как два орка-лучника со стрелами наготове вышли из кустарника и посмеялись над ним.

Он видел, что они отходят.

Он видел…

Жизель чувствовала, как колотится сердце. Она прошла много сражений, но главным образом против гоблинов и орков, или даже мерзких троллей, которые вылезали из Трольмора. И во всех случаях, она была среди других Наездников Несма, опытных воинов.

Никогда прежде она не видела настоящего гиганта. Для нее и огр, и тролль казались невероятно сильным тварями, но по сравнению с ледяным гигантом, которого она обнаружила в лесу, даже те огромные противники казались не больше, чем маленькими гоблинами!

Она заметила что девушка, Кэтти-бри, послала новый магический заряд в громадину, которая вздрогнула, но даже и не думала замедлять своего движения. Кэтти-бри бросилась за деревья, скрываясь от чудовища под нижними ветвями.

Гигант устремился следом за ней, он легко отрывал те ветви от деревьев и швырял их вперед в бегущую женщину.

Жизель тяжело сглотнула и, взяв лук, с решительной гримасой выстрелила. Ее выстрел оказался метким — да и как она могла не попасть, когда ей казалось, будто она стреляла в склон горы? Стрела ударила громадину в плечо.

Он даже не вздрогнул, даже не обернулся, чтобы принять ее во внимание!

Женщина посмотрела на свой колчан. Оставалось еще пять стрел, но что она могла ими сделать?

Но она должна была помочь. Она подумала вынуть меч, но поняла, что будет стоять только мгновение перед этим монстром.

Ее мысли путались. Она чувствовала себя беспомощной, чувствовала себя подобно трусу!

Кэтти-бри смогла отбежать достаточно далеко, как увидела Жизель, и ее сердце подпрыгнуло: ей показалось, что волшебница могла бы уйти. Но потом Кэтти-бри пришлось свернуть в сторону, бросаясь обратно в чащу леса, гигант же, срезав угол, быстро догонял ее.

На мгновение Жизель не понимала причину поворота, но потом она увидела орка, который медленно шел, с трудом вырывая каждую ногу из захвата трав. Немного позади она заметила еще двух его компаньонов, пойманных ветвями дерева, но изо всех сил извивавшихся, чтобы освободиться.

Женщина успокоила себя глубоким и медленным дыханием и нацелила лук.

Ближайший орк вырвал одну ногу и шагнул вперед.

Жизель убила его.

Она мрачно кивнула. Полная решимости открыть Кэтти-бри путь для отступления, она бросила беглый взгляд на гиганта, а затем выдвинулась для более точного выстрела в остающихся орков.

— Бородатые боги! — раздался рев неподалеку. Из теней выпрыгнул Бренор. Он метнул боевой топор перед собой; оружие летело и вращалось с небольшим шансом попасть в орка.

Но он врезался в землю перед парой, заставив их промахнуться. Одна тетива пропела безрезультатно: стрела упала в сторону, не принеся вреда. Второй орк пустил стрелу, и хотя угол был неправильным, выстрел предназначенный в грудь Вульфгара, вместо этого попал в бедро крупного человека.

Следом за топором выпрыгнул Бренор. Ближайший орк вытащил длинный нож и повернулся, чтобы встретить его.

Не замедляясь, дворф высоко подпрыгнул, принимая удар в обмен на возможность убить врага под ним, и пара повалилась в кусты.

Второй орк после выстрела бросился вперед. Он увидел слабость огромного варвара, который покачивался, как будто едва мог стоять.

И действительно, Вульфгар пошатывался от тошнотворных волн боли. Кровь текла из его бока, груди, плеча и бедра. Он поднял молот, чтобы встретить врага, и метнул с призывом богу воинов.

Однако оружие пролетело мимо бегущего орка, так как Вульфгар метил в более важную цель — в другого орка, что появился около кустов, где Бренор боролся с первым. Орк был настолько полон решимости рубануть топором уворачивающегося дворфа, что не видел приближения боевого молота, и не сделал движения, чтобы уклониться или блокировать.

Так или иначе, это уже не имело значения, но Вульфгар испытал мрачное удовлетворение, что он дал другу шанс победить, по крайней мере, прежде чем он сам был убит.

Он встал перед атакой орка, зная, что его единственная надежда была вступить в ближний бой, где он мог использовать превосходящую силу, чтобы задушить или сокрушить орка, прежде чем тот смог бы пустить в ход короткий меч.

Но орк не был новичком. Как большинство орков этого королевства, он участвовал во многих сражениях и набегах против народов Луруара, даже против своих собратьев Много-Стрел. Он резко остановился и сильно полоснул по вытянутой руке Вульфгара, и тот отдернул руку, но уже с болезненной раной от предплечья до ладони.

Варвар отпрянул, а орк злобно улыбнулся, даже громко рассмеялся, и начал медленно обходить его по кругу.

— Тысяча порезов и ты умрешь, обливаясь кровью, — издевался орк.

Вульфгар пожал плечами.

Клык Защитника вернулся в его руку.

Желтые глаза орка округлились, и он издал странный писк, а Вульфгар шагнул вперед, взмахнув могущественным боевым молотом. Варвар помчался вперед, размахивая оружием по большой окружности, снова и снова, но орк успел отдернуть свое оружие от того смертельного вихря.

Орк искал слабину, он пытался пойти налево, потом направо, ища удачный угол, чтобы попасть внутрь разрушительных взмахов молота.

Конечно, такой крупный истекающий кровью человек скоро устанет!

Но Вульфгар просто отпустил молот на следующем вращении, и хотя это не был точный или хорошо нацеленный бросок, варвар стоял всего в нескольких футах от своего противника.

Клык Защитника врезался в орка, развернув, а Вульфгар подскочил прямо за его спину. Он завел правое предплечье под подбородок твари, стратегически помещая свою правую ногу позади оркской левой, чтобы не дать тому отстраниться, когда потянул его назад.

Левой рукой варвар обхватил туловище орка, крепко прижав его правую руку с мечом.

Вульфгар давил вниз и вперед, и орк упал бы на землю, но варвар вогнал ему колено в спину.

Движение стоило Вульфгару его дыхания, поскольку орк задел стрелу, все еще пронзающую грудь. Но варвар удержался, придавив горло орка своим правым предплечьем, давя и сгибая орка на своем колене.

Орк бил по нему свободной левой рукой, сжимал и царапал, но Вульфгар, зная, что может скоро потерять сознание, давил с каждой крупицей своих последних сил. Он не мог быстро таким рычагом сломать позвоночник твари, но и орк не мог дышать под таким давлением.

Таким образом, это стало соревнованием на истощение, тестом на выдержку.

Орк вывернул руку, когтями вцепился в лицо Вульфгара и располосовал его, но варвар в ответ откусил один из пальцев орка.

Рука упрямо вернулась, но только поводила в воздухе и обвисла, дрожа, поскольку орк наконец скончался.

Вульфгар позволил ему упасть на землю и отшатнулся, но оказался не в состоянии подняться с колена. Он посмотрел на заросли и увидел, что Бренор поднимается из кустов, и затем с большим рывком, дворф также поднял голову орка.

У Бренора был кинжал, сообразил Вульфгар, а потом понял, что это был тот же самый нож, который достал орк, чтобы встретить нападение Бренора.

Дворф резко дернул голову орка назад и перерезал его горло. Потом отошел назад на несколько шагов и обернулся, зовя своего мальчика.

И Вульфгар видел, что Бренор не избежал ранений — кровь на его лице, и шее была его собственная.

Вульфгару удалось улыбнуться и кивнуть, но оба были отвлечены вспышкой огня в стороне. Пара повернулась, и увидела шар бушующего огня, нависающий над деревьями, высоко над землей. Огромная тень промчалась под ним, пылающий шар скользнул вниз столбом огня, и в том свете, они увидели ледяного гиганта.

— Моя девочка, — выдохнул Бренор, наконец, находя и поднимая свой топор, и убегая к отдаленному сражению.

Вульфгар снова кивнул и попытался подняться.

Гигант прорывался через лес, ломая вокруг себя ветви.

— Куда же ты пошла, девчонка? — Он шептал, но голосом похожим на маленький оползень.

И вдруг он взревел от шока, гнева и боли, поскольку, когда он вышел из чащи леса, то шагнул прямо под огненный шар и этот магический заряд пролил божественное пламя Миликки вниз и опалил его. Великан зашатался и вывалился из-под потока огня, хлопая по своим волосам и бороде; его лицо уже покрылось пузырями, а синий цвет кожи сменился ужасно красным.

Это заклинание могло уничтожить множество существ. Ни один орк не пережил бы его, возможно даже и компаньоны Кэтти-бри.

Оно замедлило и ранило гиганта, но чудовище не было побеждено.

Кэтти-бри это увидела и собралась послать новый заряд, но в этот момент стрела, пролетев по дуге, вонзилась в его щеку. Снова взвыв, гигант схватил древко стрелы и, подвигав челюстью, выплюнул наконечник, а затем повернулся к Жизель, которая поняла что обречена, и не могла найти сил даже попытаться убежать от оголенной ярости и силы ледяного гиганта.

Великан сделал огромный шаг к ней и начал второй, но новая стрела попала в него, на этот раз, проносясь как удар молнии, и конечно ранила гораздо сильнее.

Гигант отшатнулся, но тут его ударила вторая блеснувшая серебром стрела, и за ней еще одна, а за той целый поток стрел. Гигант дергался и тщетно отбивался, пытаясь увернуться, пытаясь сбежать, тогда, как стрела за стрелой пробивала его тяжелую безрукавку и броню, чтобы впиться в его толстую плоть.

После залпа стрел появился бегущий силуэт, на ходу вынимая скимитары. Гигант заметил его в последний момент и пустил в ход свою огромную дубину, но проворный пришелец метнулся в сторону, исчезая в зарослях.

Волшебные заряды поразили гиганта с другой стороны и он, развернувшись, снова увидел Кэтти-бри и продолжил преследование.

Но не прошел и двух шагов, как из-за деревьев выскочила стремительная фигура — Дзирт До'Урден со всей скоростью спрыгнул с ветки находящейся на уровне пояса гиганта, яростно рубя его скимитарами. Он приземлился в стороне от громадины, но тотчас рванулся обратно и пронзил мясистые бедра чудовища, а потом промчался мимо, надеясь проскочить перед ударом дубины, которая запросто могла его расплющить.

Он едва успел и тут другой живой снаряд появился из леса, с верхушек деревьев.

— Мой король! — провопило привидение Тибблдорфа Пвента, прыгая с верхних ветвей, и направило шип шлема так, чтобы пронзить череп гиганта.

Но гигант услышал его крик и взмахнул дубиной в точный момент, отбивая падающего дворфа ударом такой огромной силы, что тот отлетел бы на сто шагов.

Вот только отбивать было нечего, поскольку удар уничтожил привидение дворфа, развеяв серым туманом, будто его и не было!

Гигант не удостоил врага дальнейшим вниманием и снова рванулся за женщиной.

И снова, дроу промчался мимо, жаля его ноги отвратительными маленькими клинками.

— Аргх, ты не убьешь меня этими колючками! — проревел сердитый гигант, поворачиваясь чтобы поймать его.

В этот момент перед ним предстал новый противник — второй дворф; он появился из темноты позади великана, подпрыгнул вверх и оточенным движением рубанул своим зазубренным топором по колену гиганта.

Великан пытался поймать проклятого дворфа, но вместо этого взвыл и упал, сжимая порезанное колено.

Дворф вернулся, прыгая и взывая к своим богам, и попал в зону досягаемости дубины из ствола дерева.

Гигант отшвырнул его прочь свободной рукой, и хотя получил удар топором по предплечью, принял боль и глубокую рану в обмен на возможность отбросить этого мерзкого бородача в заросли.

Теперь гигант собрался и встал прямо, пересилив боль.

— Выйди и играй честно, темный эльф! — проревел он, и с вызовом выпятил свою мускулистую грудь. На самом деле он выглядел побитым: волосы опалены огнем, половина бороды оборвалась, дымились проколы от стрел-молний, и дюжина резаных ран обагряла кровью живот и ноги. Но, тем не менее, он был настоящим гигантом, и выглядел совсем не сломленным.

Заросли закачались перед ним, и из них выпрыгнула фигура, но это был не дроу.

Боевой молот, вращаясь, полетел в громадину, и тот услышал выкрик имени, и признал что это имя Темпоса, бога войны варваров Утгарта.

Клык Защитника тяжело ударил его в грудь, и великан хрюкнул.

— Иди сюда, — сказал метнувший — необычно выглядящий высокий и сильный молодой человек с длинными светлыми волосами, носящий серебристую шкуру северного волка, но несколько охотничьих стрел, торчали из разных мест на его теле.

Гигант двинулся вперед. Из кустов около человека вышел дроу и гигант поморщился.

Он зарычал и пошел снова вперед.

Но тут же снова поморщился от внезапной боли. Он упал на одно колено, не понимая причины, но почувствовал странность в груди справа, там, где его ударил молот.

Молот сломал ребро, и то ребро вонзилось в сердце гиганта.

Гигант непонимающе смотрел на варвара и дроу.

Огненный шар появился в воздухе над его головой, когда великан уже падал лицом вниз, и второй огненный поток ударил, опаляя его плоть.

Но Кэтти-бри уже можно было не волноваться, поскольку гигант был уже мертв.

Из леса вышел Бренор, потрясенный и пошатывающийся, но держащий свой топор так, как будто он был готов к бою.

— Где твоя проклятая кошка, эльф? — спросил он, сплевывая листья и щепки с каждым словом.

— Несколько орков убежало, и она погналась за ними.

— Когда тут был чертов ледяной гигант? — недоверчиво спросил Бренор, потом отмахнулся от Кэтти-бри, когда она попыталась ухаживать за ним, и двинулся к Вульфгару.

— Я не знал о гиганте. Необходимо, чтобы ни одни орк не вернулся предупредить свой лагерь.

— Какой лагерь? — с беспокойством спросила Жизель.

— Огромный, — ответил Дзирт. Он повернулся к Бренору: — И я думаю, что ночью нас может посетить один из многих разведывательных отрядов, отправленных из того лагеря.

— Да, они, вероятно, видели огни или слышали рев или заметили свет твоих стрел, — сказала Кэтти-бри. Она посмотрела Вульфгару прямо в глаза, кивнула и, сжав торчащую из его плеча часть стрелы, стала вытягивать.

Вульфгар пару раз был на грани обморока, и если бы Кэтти-бри не подхватила его, то он, вероятно, упал бы на землю.

— Поэтому мы должны идти, — сказал Бренор Дзирту, и дроу кивнул.

— Но где же Реджис? — спросил Вульфгар, задыхаясь на каждом слове.

Все глаза направились на Дзирта, но у дроу не было для них ответа.

ГЛАВА 10 Секретная информация

— Почему ты здесь? — взвизгнул шаман-гоблин, когда увидел Реджиса (теперь замаскировавшегося под гоблина) в своих личных покоях, около стопки важных и конфиденциальных посланий от лидеров дроу!

Реджис медленно обернулся и криво улыбнулся шаману.

— Оркский шпион! — закричал гоблин. Реджис пошел на него и бросил что-то в его сторону, а потом, как показалось, просто исчез, оставляя шамана-гоблина, смотреть в замешательстве и обдумывать, что оставил злоумышленник: коротенькую веревочку, или же маленькую веточку или… живую змею?

Шаман-гоблин отчаянно бил палкой по живому оружию, затем ахнул, когда вдруг почувствовал за спиной острие кинжала. И змея — о, это все-таки была змея — обернулась вокруг пальца руки, которой он отбивался, и прежде чем гоблин мог среагировать, скользнула вдоль руки к плечу, и к горлу.

Гоблин сумел вырваться и, скакнув вперед, развернулся, а не просто откатился, от чего кинжал мог бы вонзиться в его тело, и снова закричал, когда увидел незваного гостя прямо перед собой.

Хафлинг обернувшийся гоблином ухмыльнулся, поскольку тот крик полностью задушила зачарованная змея, обвившая горло шамана. Сердцебиением позже, появилось плотоядное лицо привидения, тянущее гаротту так жестоко, что шаман-гоблин потерял один из своих башмачков, когда подлетел над полом.

Некоторое время спустя гоблин поднялся по лестнице в смежную палату, звеня зубами ожерелья. Он расправил свои шаманские одежды, огляделся вокруг, удостоверившись, что был один, и подошел к небольшому тазу с водой, установленному в углу комнаты. Реджису было трудно в тусклом свете разобрать детали, но он был уверен, что ему удалось вполне хорошо скопировать внешний облик шамана.

Он оглянулся к пещере и обдумал все свои действия в нижних тоннелях, надеясь, что сумел хорошо спрятать тело.

Но когда услышал возню на лестнице, то рефлекторно дернулся к выходу.

— Нет, — прошептал он и остался на месте, бросив строгий взгляд на гоблинов, гуськом выходящих из Подземья: все они почтительно, даже с благоговением кланялись в его сторону.

— Шаман Кллуг, — сказал один из них с глубоким поклоном.

Реджис хмыкнул в ответ и жестом отослал гоблина прочь. Он скрыл свою усмешку, когда гоблин удалился, ведь это имя — Кллуг, было тем самым именем, написанным в приветствии на посланиях. Маскировка сработала.

Он вернулся в комнату. Ему нужно было кое-что прочитать.

Когда Реджис покинул палату, пещеру и нагромождение валунов и вернулся в лагерь орков, его глаза были широко раскрыты, а сердце колотилось в груди.

Суматоха в лагере и выкрики имени Шамана Кллуга от гоблинов вывели его из себя, но источник его недовольства был больше связан с тем, что он прочитал на тех пергаментах, которые теперь благополучно лежали свернутыми под его одеждами.

Он пробивался вперед в сторону криков, и гоблины шли за его спиной, шепча его имя. Он понял, что они боялись, гоблины всегда трусили, когда оказывались среди орков, издевающихся над ними. Они пришли в юго-западную часть лагеря, рядом с тем местом, где Реджис впервые вошел под маской орка и с охапкой хвороста, когда луна только начала подниматься на востоке.

А сейчас Реджис заметил, что луна уже начала спускаться на западе. Ночь переходила в утро, осталось несколько часов до рассвета.

Он собирался рявкнуть и потребовать объяснение, ведь он привел гоблинов — его гоблинов как он знал — к толпе орков, но в следующий момент самостоятельно нашел ответы. Вдали, далеко на западе, вспыхнул взрыв, и столб огня прорезал тьму. И Реджису не надо было гадать о направлении и делать какие-либо выводы, чтобы понять источник тех божественных огней.

Там были его друзья, несомненно.

И орки собирались в боевые группы и готовились к выступлению.

— Нет! — прокричал он лидеру орков, когда натолкнулся на урода, растолкав его приближенных.

— Там наш патруль, — возразил орк, указывая вдаль, где снова все казалось тихим и темным.

— Что бы это ни было — все кончено, — сказал Реджис.

— Мы не можем оставить их!

— Мы должны оставить их. И будем надеяться, что они не раскрыли нашим врагам большой план, — Реджис запрыгал вокруг. — Потушите костры! — приказал он и оркам и гоблинам одновременно. — Должно быть темно и тихо.

— Что ты делаешь? — возмутился вожак орков.

— Если те, кто боролся против нашего патруля, еще живы и найдут эту стоянку, то они предупредят Несм, — объяснил Реджис. — А Несм не должен узнать о туче, собирающейся перед его стенами, пока не станет слишком поздно.

— Мы сокрушим их! — заявил орк. Оценив размер этой силы, а затем, сравнив его с тем, что он помнил в небольшом городке Несме, Реджис не счел это заявление пустым хвастовством.

— Да, — согласился он, поняв, что должен немедленно всех успокоить. — Но мы должны быть быстрыми и сделать все чисто. Дроу сказали мне. Мы необходимы на востоке, когда Несм будет разрушен.

— Мы идем, — сопротивлялся орк, и твари вокруг него обрадовались.

— Нет! — закричал шаман-гоблин. — Завтра ночью, как только сядет солнце!

Орк что-то пробормотал и указал в направлении огня и сражения.

— Инцидент с патрулем и ничего больше. Бандиты-орки и крестьяне Несма, ничего больше, — ответил Реджис, импровизируя и укрепляя свой план. Он также повернулся к западу и попытался успокоить свои страхи, веря, что его друзья справятся с тем, что встало против них.

— Тушите костры и убирайте палатки! — приказал он, и все орки посмотрели на него недоверчиво. — И все уходите в пещеру и в тоннели. Дураки в Несме не будут знать, что их гибель близка, пока не будет слишком поздно.

Орк мрачно уставился на него и с сомнением повернулся к своим компаньонам, ни один из которых не казался убежденным.

— Но там наши сородичи, — пробормотал орк.

— И гигант Торуш, — сказал другой орк, и Реджис не мог не содрогнуться от новости, что его друзья, очевидно, столкнулись с грозной группой. Однако он знал, что должен доверять Дзирту и другим, поскольку ничего другого не оставалось.

— Снимайте лагерь и прячьтесь в тоннелях, — сказал он лидеру орков. — Я пойду и узнаю об этом сражении. Груумш со мной, — закончил он и потряс зубами свое ожерелья для эффекта и напоминая оркам, что он был назначен ответственным здесь — и как он узнал из посланий — не без оснований.

— Я иду с тобой, — заявил орк, смотря на него исподлобья с выражением полным недоверия.

Реджис кивнул, полагая, что когда будет нужно, он разберется с этой проблемой. На данный момент он просто хотел узнать о судьбе своих компаньонов.

Жизель боролась с подступающими слезами. Она нежно гладила дрожащую шею своей лошади; верное животное лежало на земле, свет исчезал из ее прекрасных черных глаз.

Немного в стороне, в фургоне сидел Вульфгар, и Кэтти-бри исцеляла его своей магией. Он неоднократно вздрагивал, несмотря на успокаивающие теплые волны и волшебный бальзам, когда Кэтти-бри решительно удаляла зазубренные наконечники стрел.

— Тебе придется лежать долгое время, — сказала ему девушка, осматривая ужасную рану на его боку.

Вульфгар покачал головой.

— Вынь его.

— Она может вырвать половину твоего живота вместе с ним, — заметил Бренор.

Вульфгар пожал плечами, как будто это не имело значения.

— Я сначала займусь другими ранами, а потом будет видно, — приняла решение Кэтти-бри. Она пошевелила пальцами, чтобы ощутить рану в плече крупного человека и закрыла глаза, начав небольшое целительное волшебство.

Вульфгар прервал ее. Она удивленно посмотрела на него, а он кивнул на Жизель.

— Я мало что могу ей предложить, — ответила она на его жалобный взгляд.

— Завтра ты сможешь больше, и я все еще буду здесь.

— Девочка? — спросил Бренор, не уловив глубокого смысла в их словах.

Кэтти-бри посмотрела на него, а затем мимо него на Дзирта, который проявил большую чуткость и кивнул, соглашаясь с Вульфгаром.

Кэтти-бри поцеловала Вульфгара в щеку, обещая скоро вернуться, а затем пошла к Жизель и ее раненой лошади. После быстрого осмотра жрица Миликки приложила руку к самой серьезной ране и мягко пропела заклинание исцеления.

— Хорошо, что ты заметил их появление, эльф, — сказал Бренор, когда они вместе с Дзиртом присоединились к Вульфгару в задней части фургона.

— Я знал, что они были поблизости, — ответил Дзирт. — Лагерь на востоке принадлежит не маленькой охотничьей команде.

— Банда, с которой мы сражались, совсем не была маленьким отрядом охотников, — добавил Вульфгар, и его голос был немного хриплым от боли. — А тот гигант был с ними?

— Да, — ответил Бренор. — А где Пузан?

Вульфгар и Дзирт обменялись озабоченными взглядами.

— Пойди и найди его, эльф, — сказал дворф. — Мне не нравится, что он там с таким количеством зловонных орков поблизости.

— Верь в него, — ответил Дзирт, но его тон не звучал столь же уверенно как хотелось бы всем им, включая и самого Дзирта.

— Возможно, война, которую ты предвидел, начинается в полном объеме, — добавил Дзирт.

— Несм?

Дроу пожал плечами.

— Подремонтируйте фургон и выдвигайтесь, — проинструктировал он. — Продолжите путь на юг и держитесь вдоль опушки.

— Я хочу добраться до Мифрил Халла, а не до Несма, — напомнил Бренор.

— Сделаем то, что сможем, — сказал Вульфгар, и исходящий от него — всего израненного — совет был весомым. — Я сомневаюсь, что мы сможем найти прямую дорогу домой, и к тому же чистую.

— Юг, — повторил Дзирт. — Я найду вас у леса после того, как посмотрю, что смогу разузнать.

— Найди Пузана, — потребовал Бренор.

Дроу кивнул и скользнул в темноту.

Когда он ушел, Кэтти-бри и Жизель вернулись к фургону, последняя вела свою лошадь, которая двигалась намного легче, и свет жизни вернулся в ее темные глаза.

— Если у тебя еще остались силы, то потрать их на мальчика, — попросил Бренор Кэтти-бри, и указал на Вульфгара, который, несмотря на его стоическое решение, иногда вздрагивал и морщился от боли в боку.

Кэтти-бри кивнула, но не казалось особенно довольной, когда Бренор добавил:

— Нам нужно двигаться.

Она все же не стала спорить. Даже несмотря на раны, они не могли остаться на месте. Любой, кто мог быть поблизости, наверняка услышал звуки боя и видел огненные взрывы и молнии стрел.

Кэтти-бри нервно посмотрела в ту сторону, где исчез Дзирт. Ее волшебство было почти исчерпано. Лошадь Жизели будет жить, но на ней нельзя ездить в ближайшее время. Вульфгар, несомненно, поднимется, чтобы справиться с любыми новыми проблемами, но ему не повезло в том последнем сражении, и у него все еще остался большой, острый наконечник копья, глубоко засевший в боку, и из-за любого толчка снова могла пойти кровь.

Она оглянулась назад в темноту и прежде чем начать свои молитвы к Миликки, тихо понадеялась, что Дзирт сможет удержать врагов в стороне от них.

Замысел хафлинга воплощался не так, как он себе представил. Он вышел из лагеря орков, но не один, и не было никакой возможности скинуть маскировку под шамана-гоблина. Он подозревал, что они входили в район, где были его друзья и поэтому, возможно, Дзирт был где-то рядом, но это его мало успокаивало.

Как мог бы Дзирт или кто-либо другой узнать его? И если следопыт-дроу был рядом, готовый ударить, то разве вражеский шаман не был бы среди его основных целей?

Реджис тяжело сглотнул комок в горле, когда представил как сверкнет серебряная полоса, из темноты вылетит стрела и разобьет его маленький череп на кусочки.

Страх придал ему сил, и он поднял руки, чтобы остановить своих спутников — группу мерзких гоблинов и орков. Прежде чем они начали спрашивать его о задержке, фальшивый шаман начал тихо напевать тарабарщину и танцевать, как будто во внезапном и глубоком магическом трансе.

Реджис — шаман Кллуг, остановился так же внезапно, как и начал, замерев в оборонительной позе, мотая головой по сторонам и вращая глазами для усиления драматического эффекта.

— Что? — пролаял Иннаниг, орк, который требовал вернуться в лагерь.

— Они близко, — объявил шаман Кллуг резким шепотом, который казалось, срывался от отчаяния.

— Враги?

Реджис задумался на мгновение, пытаясь импровизировать, ища какой-нибудь выход. Он снова вообразил, как серебристые стрелы или даже вращающийся боевой молот лишит его жизни. Он также боялся, что некоторые его друзья могли погибнуть от рук разведывательного отряда, против которого они, очевидно, боролись.

Столько мыслей мельтешило в голове, разрывая его чувства, парализуя его от ужаса.

— Дроу, — пропищал он. — Наши друзья дроу близко.

Орки и гоблины, все как один начали кружиться, нервно всматриваясь в темноту после такого неожиданного и тревожащего объявления.

— Где? — вопросил Иннаниг, придвинулся ближе и навис над крошечным шаманом. Несмотря на его намеренное запугивание, Реджис ясно услышал дрожь в оркском голосе.

Однако орк толкнул его и зарычал, и хафлинг понял, что его жизнь сейчас на волоске, как с этой группой, так и без нее.

Да, Реджис все понял в этот момент, поскольку он переживал такие моменты много раз, как в предыдущем воплощении так и в этом новом, на улицах Дельфантла. Когда хафлинг подумал об этом, то понял, что Иннаниг и его сородичи не очень отличались от Бренана Пруса и других хулиганов, которых юному Пауку Паррафину приходилось ежедневно терпеть. Конечно, Бренан Прус был подростком и не был так же огромен как этот жестокий орк, стоящий перед ним, но в то время и Реджис был всего лишь маленьким ребенком.

— Иннаниг, — проговорил он медленно и тихо, потом поднял указательный палец и даже посмел тыкнуть тварь в грудь, — Ты не нравишься Груумшу.

Как только Реджис сделал это, то тут же ловко вытянул другую руку из рукава под накидкой. Иннаниг, конечно же, оттолкнул его палец в сторону, и в этот момент, воспользовавшись тем, что орк отвлекся, резким движением, Реджис вынул маленькое оружие, прижал его вплотную к одежде и нажал на курок, двигаясь при этом прямо к орку.

Иннаниг дернулся и фыркнул когда стрела ручного арбалета проткнула ткань и ужалила его в грудь.

Растерянный жестокий орк яростно отреагировал, толкая его, но Реджис был готов к этому, развернувшись перед орком, прежде чем тот смог его ударить и, вывернув другую руку, ловко вырвал стрелу из груди орка, когда тот пронесся мимо. Он развернулся, прыгнул и помчался назад, и только отбежав подальше от монстра, остановился указывая на Иннанига, закричал:

— Груумш сердит! Груумш не простит!

Вокруг него все гоблины и орки начали толкаться, указывая друг на друга пальцами, оружием и кидаясь проклятиями. Реджис встревожился на мгновение, что, возможно, он начал здесь сражение орков против гоблинов, но вместе с тем, была маленькая надежда, что он действительно это сделал. Возможно, он нашел бы свое спасение в грядущем беспорядке.

Тем не менее, в данный момент, он сосредоточился на Иннаниге, стоя перед ним и смотря на него с ненавистью. Орк сгорбился, наклонился вперед и схватился за грудь — несомненно, он чувствовал ожог яда, замаскированный хафлинг был уверен.

— Груумш не счастлив! — громко причитал поддельный шаман и, привлекая внимание, неоднократно обвиняющее указывал на Иннанига. — Груумш сердится на тебя! — кричал он, прыгал и остановился, только когда большой орк выпрямился.

— Сдавайся, — шепотом умолял Реджис.

Иннаниг сделал шаг к нему, и тут же рухнул неподвижной кучей, лицом прямо в землю. Он выглядел как мертвец, но только выглядел; Реджис знал, что он спит, очень крепко, под влиянием коварного яда дроу.

Поддельный шаман-гоблин перевел дух. Он почти падал в обморок от облегчения, что уклонился от близкой опасности, но понял, что ему все еще предстоит проделать много работы.

— Груумш! Груумш! Груумш! — завизжал он, подпрыгивая и указывая то на орка то на гоблина, используя имя бога как оружие, чтобы заставить своих спутников подчиняться. И с Иннанигом, самым сильным из орков, все еще лежащим на земле, результат оказался быстрым и эффективным.

Группа вокруг него затихла и смотрела в ожидании указаний.

— Я пойду, поищу наших союзников дроу, — сообщил он им. — Оставайтесь здесь! — он озирался, все еще импровизируя, и указал на Иннанига, который как опасался хафлинг, мог бы начать храпеть в любой момент!

— Позаботьтесь о нем, и когда он проснется, напомните, что приказывает Груумш, а не Иннаниг.

Он протолкнулся через кольцо орков и гоблинов, и помчался в темноту, надеясь, что его друзья действительно были недалеко.

Он знал, что часть того сброда, что он оставил позади, вероятно, наблюдала за ним, что, возможно, самые близкие приятели Иннанига даже шли вслед за ним некоторое время, и едва ли доверяли ему. Он хотел скинуть свою маскировку и как можно скорее, прежде чем он натолкнулся бы на своих друзей, особенно на темного эльфа и его ужасный лук, который носил следопыт.

Он много раз оглядывался, высматривая скрытное преследование и, наконец, посмел броситься через поляну в чащу леса. На самом краю леса он посмотрел назад через широкое открытое пространство, под прекрасным углом, чтобы даже в скудном свете темной ночи заметить любые силуэты, преодолевающие поляну.

Он никого не увидел.

Он оторвался от них и мог снова стать Реджисом.

Он дотронулся до своего берета.

Он слишком медлил.

Он получил сильнейший удар в бок, который подбросил его в воздух.

С последним проблеском сознания, он понял, что это последние мгновения его жизни.

ГЛАВА 11 Попутчики

Яхта преодолела волну и резко опустилась вниз; белые брызги окатили переднюю часть палубы.

— Соленая ванна, — сказал Афафренфер Амбергрис, когда дворфа выплюнула значительное количество воды.

— Ба, только не ванну, — возразила она радостно.

— Мы часто купаемся в Монастыре Желтой Розы, — сообщил монах. — Тоже ожидает и тебя. Желанное состояние чистоты…

— От ванны меня мутит, — Амбергрис закончила с презрительным взмахом руки. — Даже больше чем от этих волн.

И словно в ответ нос снова задрался, поднимаясь на новую большую волну. Небо над ними было ясным, день был теплый, но темные облака, скопившиеся на востоке над Морем Упавших Звезд, предупреждали о приближающемся шторме, эти набегающие валы могли быть предвестником.

Тем не менее, капитан яхты не беспокоился, поскольку собирался войти в устье реки Веспер и прибыть к большому портовому городу Калаунту, прежде чем погода поменяется.

Яхта опустилась снова и Амбергрис покачнулась, хватаясь за канат прямо перед тем как упасть, и оказалась в объятиях другого дворфа, который вышел из-за грот-мачты в то же время — крепкого малого с темной бородой, которого ни один из компаньонов прежде не видел.

— Ах, неужели мне так повезло, что ты упала в мои объятия, а? — он сердечно поприветствовал дворфу, и помог ей встать на ноги.

— Мои ноги не привыкли к морю, — немного смущенно ответила Амбергрис.

— Да, все будет хорошо, когда мы придем в док, не сомневайся, — и он засмеялся слишком сильно, привлекая любопытные взгляды на Амбру и ее компаньона-человека.

— Рад встрече, леди Амбергрис! — сказал он и протянул руку.

Амбергрис скептически посмотрела на него.

— Да, хорошая встреча, только, кто же ты будешь?

— Друг.

— «Друг»? — отозвался эхом Афафренфер, настороженно выступив вперед. — Мы были на борту этой яхты декаду и видели всех, кто тут есть, а их не так много.

— А теперь есть еще один, — сказал дворф. — Поднялся на борт в Прокампуре, когда увидел, что вы не сошли.

После такого странного ответа Амбергрис и Афафренфер обменялись озадаченными и обеспокоенными взглядами.

— И кто же ты такой, и почему следишь за нами? — спросила Амбергрис.

Дворф как будто озадаченно качнулся на пятках.

— Что, вы разве не узнали меня? — он недоверчиво покачал головой, но затем просветлел: — Ба, но мой акцент — хороший, тем не менее, а? Бха-ха-ха, а если я скажу вам, что вы должны мне ваши жизни, вы оба, у вас тогда появятся предположения о моем имени?

Компаньоны снова обменялись скептическими взглядами.

— А если я назову тебя Амбер Гристл О'Мол из Адбарских О'Молов? — спросил дворф.

— Ты из Адбара? — спросил Афафренфер.

— Если бы он был из Адбара, я бы его узнала, — настаивала Амбергрис.

— Я из многих мест, — ответил дворф, и его акцент исчез, — Хотя я не сказал бы что Цитадель Адбар одно из них. Но однажды я был в Мифрил Халле.

Он посмотрел вокруг, затем улыбнулся и отбежал в сторону, скрывшись за привязанными бочками. Когда он вышел с другой стороны, он больше не был незнакомцем для этих двух, и даже не был дворфом.

При виде Джарлакса на борту судна в северных пределах Моря Упавших Звезд, Амбергрис и Афафренфер, в самом деле чуть не упали!

— Рад встретиться вновь, — с поклоном сказал Джарлакс и коснулся своей гигантской шляпы.

— Кого угодно я ожидала увидеть здесь, но только не тебя, — заметила Амбергрис.

— Это — мой секрет, добрая дворфа. Всегда быть неожиданным.

— Включая убийство? — спросил Афафренфер.

Джарлакс рассмеялся.

— Я заслужил это замечание? От тебя, добрый брат? От тебя, которого возможно я, мог поставить на городской площади как насест для голубей?

При напоминании об их предыдущей встрече, когда Афафренфер был превращен в статую любимой медузой Дрейго Проворного, монах поперхнулся и не нашел слов для ответа.

— Это не означает, что мы доверяем тебе, — осмелилась сказать Амбергрис.

— И все же я заработал немного доверия, я уверен.

— Зачем ты здесь? — напрямую спросил Афафренфер.

— В поисках Эффрона и Артемиса Энтрери.

— Я не видела Энтрери после Гаунтлгрима, — сказала Амбергрис. — Но Эффрон? Он погиб в Порту Лласт, как мы слышали.

— Нет, — заявил Джарлакс. — На самом деле он отправился вас искать, когда узнал в Порту Лласт о вашем спасении от тех, кто спас вас. Похоже, что он не был достаточно быстр, чтобы перехватить вас.

Афафренфер и Амбергрис посмотрели друг на друга и улыбнулись, явно обрадованные известием, что Эффрон выжил.

— Может быть, он нашел Энтрери, — предположила Амбергрис, и Джарлакс пожал плечами.

— Они оба могли потерять наш след на побережье, когда мы сразу же вышли в море.

— Да, я узнал это в Сузайле, — ответил Джарлакс.

— Долгий путь от Сузайла.

— Действительно, но так как я понятия не имею о том, где те двое могут быть, а вы были на борту этого прекрасного судна, когда я узнал, я решил, что стоит потратить немного времени, чтобы навестить вас, — объяснил Джарлакс. — В любом случае, у меня есть дела в Дамаре, так, почему бы не разделить дорогу?

Двое обменялись еще одним взглядом.

— Вы можете сойти в Калаунте, как вы и запланировали, — сказал Джарлакс. — Хотя несомненно вас ждет трудный поход через Земные Опоры и Ледник Белого Червя.

— Это последняя остановка, — ответила Амбергрис.

— Или вы можете поплыть до Мулмастера, — закончил дроу.

— Корабль, не идет до Мулмастера, — сказала Амбергрис.

— И нас предупредили о риске пересечения этого особого города, — добавил Афафренфер.

— Я переубедил капитана, так что, мы проплывем рядом с Мулмастером, — заявил дроу. — И не бойтесь, поскольку я могу провести через улицы Мулмастера довольно легко, я уверяю вас. Это место известно мне и меня там знают.

Амбергрис и Афафренфер еще раз поглядели друг на друга для поддержки.

— И у меня есть новости и истории, которыми я хочу поделиться, и может быть что-то и самому услышать, я надеюсь, — добавил Джарлакс.

Эти двое промолчали и едва ли казались убежденными.

— Если не пойдете в Мулмастер, то знайте, что вы допустили ошибку, — сказал им дроу. — Вам стоило лучше высадиться в Прокампуре, чем в порту Калаунт, что будет вскоре перед нами. До вашего места назначения от Прокампура дорога более длинная, но более оживленная и намного более безопасная.

— Я знаю Земные Опоры, — ответил Афафренфер. — Сейчас — разгар лета, и проходы не настолько трудные.

— Ты знал Земные Опоры, — поправил Джарлакс. — До Раскола. Многое изменилось, многое стало более темным за десятилетия, с тех пор как ты путешествовал здесь.

— Это было всего несколько лет… — хотел было поспорить Афафренфер, но прервал себя, поскольку вспомнил небольшой факт, то, что он проспал в очарованном лесу почти два десятилетия. Он глубоко вздохнул и покачал головой. События последних нескольких декад для его сознания были все еще слишком запутанными!

— Так, Мулмастер, ты говоришь? — спросила Амбергрис.

Джарлакс кивнул:

— Капитан доставит нас туда.

— И ты сможешь провести нас?

Джарлакс кивнул снова.

— Но зачем тебе это?

— Почему бы и нет? — ответил Джарлакс. — Я предпочитаю разделять дорогу с хорошей компанией и сильными компаньонами. Как я сказал вам, я ищу Эффрона и Энтрери, а они могут искать вас. И, кроме того, — добавил он, подмигнув дворфе: — Если врагов будет слишком много, я знаю, что смогу обогнать вас.

— Да, и я уверена, что ты так и сделаешь, — сказала Амбергрис, но теперь она широко улыбалась. Когда шок от неожиданного появления Джарлакса смягчился, Амбергрис напомнила себе, что этот дроу не был врагом. Он спас ее от верной смерти в руках убийц-дроу в Лускане. Он спас ее друзей от Дрейго Проворного, и отправил их всех на север. И без сомнения, он сделал все это с немалым риском для себя. Дзирт объяснил ей, что Бреган Д'эрт — организация связанная с Мензоберранзаном, а среди тех убийц, ищущих ее в Лускане, как Амбергрис узнала, был не кто-нибудь, а дворянин самого главного Дома города дроу.

Она вспомнила ту темную ночь и прошептала: «Бедный Стиви», — когда подумала о молодом дворфе, которого она провожала из таверны, и кто был убит на улице прямо рядом с ней.

Она вышла из своих воспоминаний.

— Мулмастер, — согласилась она. — И я рада разделить дорогу, выпивку и несколько хороших историй с тобой, Джарлакс.

Она посмотрела на Афафренфера, и монах кивнул.

— О, я надеюсь, что вы будете по-прежнему рады, когда дорога окажется долгой, — сказал наемник-дроу, с маленькой ухмылкой, которая была так свойственна Джарлаксу, и это единственная вещь, которая выдавала правду, о том, что он знал больше о ситуации — любой возможной ситуации, чем персона, с которой он говорил.

Тролль шлепал по трясине, длинными руками хватаясь за скелетоподобные засохшие деревья и, подтягиваясь, полз вперед.

Голодное животное знало, что его добыча была близка. Едкий дым окутывал деревья, смешиваясь с вездесущим туманом болот, известных как Эвермур. Мерзкая вонь для большинства, но для тролля — аромат прекрасного ужина.

Длинные зеленые пальцы с когтеподобными ногтями схватили почерневший ствол старого дерева, и тролль подтянул себя вперед, отрывая свои тонкие ноги и огромные ступни от грязи. Он прополз мимо ствола, выполз на более сухую землю и движимый ненасытным голодом ринулся вперед, в сторону запаха дыма.

Острый язык нетерпеливо мелькал между острых желтых зубов; тролль быстро втянул воздух так, что его дыхание походило на скрипучий смех, и прошептал:

— Выйди. Выйди.

— Хуффин и пуффин, я слышу тебя, тролль, — раздался ворчливый голос из подлеска впереди. — И мои шары раскачиваются, чтобы причинить тебе боль! Они вдавят тебя в трясину, сломают ноги как лучину, а вырасти помешают — копыта моей свиньи! Бха-ха-ха!

Тот кто выскочил из зарослей, представлял собой необычное зрелище — дворф с черной бородой, заплетенной в три косы с испачканными грязью кончиками, сидевший на большом борове — но не простом борове, поскольку у него из ноздрей шел дым и всполохи пламени вырывались из-под его копыт. Дворф держал пару тяжелых зубчатых моргенштернов из стеклостали, подпрыгивающих на концах несокрушимых цепей.

Глаза тролля горели, язык алчно дергался и когда дворф пнул своего боевого кабана, пуская его в атаку, то монстр тоже рванулся вперед.

Они столкнулись в дикой схватке, руки тролля хватали, зубы кусали. Уродливая тварь была бесстрашна, она знала, что любые раны, которые мог бы причинить дворф и его мясистый адский боров, быстро заживут.

То выражение жадности и голода изменилось в тот миг, когда ударили моргенштерны, поскольку каждый был покрыт волшебным специфическим маслом, которое мощно взорвалось, когда соприкоснулось с боком тролля. Не успев вонзить когти в дворфа, монстр отлетел в сторону запущенный тяжелым ударом и силой воздействия взрыва.

Он проломил собой засохшие деревья, раскалывая их на щепки и пронзив бедро обломком ствола. Зарычав и сплюнув зеленую слизь, тролль оглянулся на дворфа и начал подниматься, освобождаясь от ствола.

Он почти освободился, когда дворф пустил в галоп своего выдыхающего огонь боевого кабана. Казалось, они не успевали достичь тролля вовремя, но боров вдруг вонзил передние копыта в грязь и с силой взбрыкнул, запуская дворфа со спины — и дворф не выглядел удивленным, нисколечко.

На самом деле, он казался скорее разъяренным, когда пролетел по дуге вперед, обеими руками сжимая мощные цепы, и поднимая их над головой. Он закрутил их между собой, так что они казались одним двухголовым оружием. Он опустился вниз, а за ним и его оружие ударило по плечу и спине тролля, отбросив того обратно на острый осколок сухого дерева.

Тролль обезумел, махая когтями, щелкая зубами и плюясь зеленой желчью. Одним взмахом руки он зацепил дворфа за щеку и прорезал глубокую рану сквозь его бороду, окрасив ее красной кровью.

Но дворф оказался столь же бесстрашным, как и его враг — он не вздрогнул и не уклонился.

Он просто пел рифмовки и неустанно бил. Моргенштерны снова разделились на два оружия, круша кости тролля и разрывая его шкуру. Одной рукой тролль сразу же перестал размахивать — она безвольно повисла, но, все-таки троллю удалось выкарабкаться и выпрямиться во весь свой десятифутовой рост и нависнуть над дворфом.

Но перед дворфом выскочил его боевой боров и, прыгнув прямо на грудь тролля, повалил его обратно на землю. Оставшейся здоровой рукой тролль отбросил бодающегося и кусающегося зверя в сторону, но когда попытался встать, появился дворф, спрыгивая со сломанного ствола дерева.

Дворф падал вниз.

Вниз падали моргенштерны.

— Бха-ха-ха! — прокричал он, и ответ ему был резкий и громкий, как будто раскололось напополам большое дерево.

Череп тролля разбился вдребезги, голова рассыпалась, но он продолжал крутиться и бить, как ни в чем не бывало. Тролли не умирают, так как большинство существ. Даже если бы тролль был разрублен на десяток частей и разбросан, то они извиваясь сползлись бы вместе. И если они не могли повторно соединиться, то каждый кусок превращался в нового тролля, настолько сильный был у троллей процесс регенерации!

Даже отсеченная рука тролля могла продолжать бороться. Она не могла видеть, но могла хватать и прятаться.

И так, тролль бил и сражался, и сильные руки дворфа поднимались неоднократно, опуская тяжелые моргенштерны вниз с карающей силой. И дворф смеялся, поскольку он знал секрет.

Тролля было трудно убить, это так, он мог вырасти снова и восстановиться быстрее, чем любое живое существо — если только его раны не были обожжены огнем.

А у этого дворфа был боевой боров, адский боров с красной кожей, и огонь его копыт не был иллюзией, но истинным, обжигающим пламенем.

Волшебный боров подскочил и начал свою работу, метаясь вокруг упавшего тролля, выпуская огонь, который кусал плоть тролля, кипятил его кровь и убивал живые частички, которые просто так бы не умерли.

Долгое время дворф избивал упавшее существо, сокрушая и растаптывая каждый дергающийся кусок. Потом он отстранился, полюбовался своей работой и позвал адского борова, чтобы подняться на монстра и сделать несколько огненных прыжков.

Огонь вырвался из дымящихся копыт и тролль не сразу, но занялся, и скоро боров отпрыгнул подальше, а монстр остался лежать, горящий, неподвижный, разбитый.

— Вот теперь пойдем, Фырк, — позвал дворф своего любимца. — Я уже вижу огни города: нам не долго осталось ехать.

Поднявшись на волшебного скакуна, Атрогейт пробормотал больше, чем несколько проклятий на Джарлакса за то, что тот отправил его в эту глушь.

— Тролли, тролли, — пробормотал он, в последний раз оглянувшись назад на череду курящихся трольих трупов, которых он оставил вдоль своего следа на пути через северную оконечность Эвермура, места, также известного, и не без оснований, как Трольмор.

— Здесь мы должны расстаться, — сказал Джарлакс у основания длинного подъема. Впереди правее, далеко на юге, вырисовывалась высокая холодная стена Ледника Белого Червя и далеко на вершине самой высокой скалы, куда уходила тропа, трио могло увидеть большое строение известное как Монастырь Желтой Розы. — Хотя ненадолго, я надеюсь.

— У меня была надежда войти в монастырь вместе с тобой, — ответил брат Афафренфер. — Как со своим гостем. В его стенах можно увидеть много интересного, там обширное хранилище знаний.

— Ты возвращаешься в монастырь с подпорченной репутацией, — напомнил Джарлакс.

— Да, он попал в точку, — заметила Амбергрис.

— И я сомневаюсь, что присутствие эльфа дроу поможет восстановить доверие Братьев Желтой Розы, — со смехом добавил Джарлакс.

Афафренфер кивнул, согласившись со сказанным, и, похоже, искренне встревожился.

— Предложи мне это снова, когда такое посещение не будет угрожать твоему собственному положению, — улыбнулся Джарлакс. — И тебе не придется тратить силы, убеждая меня нанести визит, если библиотека монастыря осталась такой, как я помню, и твои братья не будут против моего присутствия.

Афафренфер просиял при этом и кивнул.

— Что? Ну-ка, подожди! — воскликнула Амбергрис, и тут же добавила недоверчиво: — Как ты помнишь?

Афафренфер удивленно посмотрел на нее, а затем, обдумывая заявление, перевел взгляд на Джарлакса.

— Ты был там прежде?

Дроу засмеялся, вытащил маленькую статуэтку из оникса и бросил ее на землю себе под ноги.

— Я — Джарлакс, — объяснил он. — Я был везде.

С этим он вызвал свою волшебную адскую лошадь и поднялся в седло.

— У меня есть дела в Гелиогалабусе, — объявил он. — Может быть, я управлюсь быстро, или же мне потребуется декада, чтобы все уладить. В любом случае я вернусь на это место и пошлю вам весточку, и если вы надумаете, то возможно, мы снова поедем одной дорогой. К тому же, возможно, у меня будут новости об Эффроне и Артемисе Энтрери, — и он приподнял свою шляпу.

— Если ты не можешь войти, как же ты пошлешь нам сообщение? — спросила Амбергрис.

Темный эльф засмеялся.

— Я — Джарлакс, — ответил он, как будто это могло объяснить все.

И ведь могло.

— Остановись и назови себя! — закричал охранник с высокой и крепкой южной стены Несма.

— Ба, но ты же не знаешь меня, — парировал Атрогейт, который шел пешком, так как прежде чем появиться в поле зрения города отпустил адского борова назад в его обиталище на более низких уровнях. Он сомневался, что его появление на выдыхающей огонь свинье вызовет нужное доверие, а ему необходимо было попасть в этот ужасный нетерпимый к чужакам город.

— Тогда, возможно, тебе не мешало бы представиться, добрый дворф, — послышался другой голос, на сей раз женский. — Пока мы не застрелили тебя прямо там, где ты стоишь.

— Даже так? — спросил Атрогейт, уперев руки в бедра. Он глубоко вздохнул, и обернулся через плечо на болото, которое граничило с городом. Он предположил, что эти выносливые люди боролись с троллями каждую декаду.

— Мое имя Атрогейт из Фелбарра, — назвался он. — Хотя я не был там столетие и больше.

— И туда ты и направляешься? — спросила женщина.

— Неа, в Мифрил Халл, скорее всего.

— Тогда ты друг короля Коннерада?

— Неа, я не встречался с ним, но он впустит меня, не сомневайтесь. Однажды я назвал его предшественника своим другом.

— Его предшественника?

— Да, короля Бренора, — Атрогейт хвастался, думая что это имя придаст ему веса. Но он получил не тот ответ, который ожидал.

— Тогда в Мифрил Халле тебе будут рады, — ответила женщина, она казалась раздраженной. — Так что иди своей дорогой.

— А-а?

— Уходи, — сказал другой охранник.

— Я шел по грязи целую декаду, — возмутился Атрогейт. — Оставил по пути дюжину дохлых троллей.

— Тогда, вероятно, пока мы тут говорим, они идут за тобой — сказала женщина.

— Я достаточно умен, чтобы сжечь проклятых тварей, — Атрогейт обернулся и указал на юго-запад. — Один дохляк остался там, в тысяче шагов отсюда. Иди и посмотри.

— Возможно, мы так и сделаем.

Атрогейт пожал плечами и, шлепнувшись в грязь, уселся, сложив руки на груди. Он начал петь сам себе, в основном бессмысленные стишки, и в некоторых импровизациях оскорблял недружелюбных охранников на воротах.

Через несколько ударов сердца ворота раскрылись и появились трое всадников. Как только они выехали, ворота снова закрылись, но Атрогейт даже не пытался двинуться в их сторону.

Они поехали мимо дворфа, глядя на него сверху вниз со своих высоких лошадей.

— Что? — спросил он.

— Ты сказал, что убил тролля поблизости, — сказал самый высокий из группы. — Проводи нас.

— Ты не привел мне коня.

Человек ухмыльнулся, но не двинулся с места и не протянул руку.

Со вздохом Атрогейт поднялся на ноги. Мгновение он раздумывал, не пойти ли пешком, но решил, что это не имеет никакого значения, учитывая их суровые порядки. Возможно, будет неплохо показать им немного силы, которой он владел.

Он вытащил ониксовую статуэтку адского борова — давний подарок Джарлакса и, кивнув охранникам, уронил ее на землю и вызвал своего верхового зверя.

Лошади встали на дыбы и отступили, зафыркав от страха, когда появилось дьявольское животное, охваченное огнем и дымом.

— Посмотрим, сможете ли вы поддержать темп, — сказал дворф, сел в седло и сильно пнул Фырка в бока. Боров метнулся прочь.

К тому времени, когда четверка вернулась к южным воротам Несма, она смеялась и обменивалась рассказами об убийстве троллей, и охранники провели Атрогейта прямо в город, даже попросив его оставить адского борова на некоторое время, чтобы другие могли увидеть удивительное существо.

Действительно, появление дворфа произвело впечатление: люди Несма, по общему мнению, справедливо опасающиеся посетителей, были благодарны любому, кто убил тролля или десяток, и особенно тому, кто уничтожил тварей правильно, так чтобы они не могли восстановиться!

Однако объятья дружбы они все же для Атрогейта не раскрыли, поскольку охранники держали его близко к воротам.

— Зачем ты приехал? — спросил кто-то, и Атрогейт узнал голос той женщины, которая допрашивала его со стены.

Дворф указал на затянутое небо.

— Услышал, что что-то плохое творится в Серебряных Пределах, — сказал он. — Приехал, чтобы посмотреть, что к чему, для моих старых друзей, Боевых Молотов.

— Твои друзья не очень ценятся в Несме, — сказала женщина.

— Да, ты уже это показала.

— И не в Эверланде, — сказал другой. — И не в Сандабаре, и не в Серебристой Луне.

— Я слышал, — уверил Атрогейт, когда тот остановился.

— Полчища орков пришли из королевства Темной Стрелы, — сказала женщина.

Атрогейт кивнул, в то время как женщина продолжала, хотя ему уже все было понятно. Он знал о старом соглашении в Ущелье Гарумна, даже прочитал его в Мифрил Халле на пьедестале, установленном на мосту через пропасть, которая дала соглашению свое имя. И таким образом, он не был удивлен, что те, кто хочет уйти от ответственности за спасение, оглянулись на век назад и указали на соглашение, как на причину для их текущих проблем.

— Ты не доберешься до Мифрил Халла, — закончила женщина, и ее слова встряхнули дворфа.

— Он осажден великой армией орков, — объяснила она, — как Сандабар и Серебристая Луна. Нам до сих пор везло здесь в Несме, но появились слухи об отрядах орков, перемещающихся на севере отсюда. Мы можем скоро оказаться втянутыми в войну, дворф. Когда это начнется… — она сделала паузу и кивнула подбородком на моргенштерны, шары которых качались позади него, закрепленные на спине.

— Да, в вашем распоряжении мои колотушки, — пообещал Атрогейт. — Лучше чем убивать троллей — только оставлять от орков тушки. Бха-ха-ха!

— Пойдем, — принял решение высокий парень из патруля. — Лорд Несма примет тебя, и мы дадим тебе задание.

— Задание? Ба, так я работаю за еду и кровать, не так ли?

— Ты возражаешь?

— Бха-ха-ха! — проревел Атрогейт, и махнул рукой, дав знак, что пойдет следом.

ГЛАВА 12 Обманщик

Зубы. Только зубы. Большие зубы, острые зубы, блестящие зубы, смертельные зубы. Зубы и низкое рычание, грохочущее между ними. Зубы, которые могли убить его единственным укусом и рычание, обещающее, что монстр так и сделает.

Это длилось и казалось бесконечным, но в этот момент ужаса и растерянности, жертва немного пришла в чувство, чтобы произнести одно слово.

Одно имя, что спасло ее жизнь.

— Гвенвивар?

Зубы отпустили его, и хафлинг обернувшийся гоблином увидел красивую морду пантеры.

Низкое рычание продолжалось, хотя теперь представлялось более заинтересованным, чем зловещим.

Реджис попытался медленно двинуть рукой, чтобы дотронуться до берета и рассеять иллюзию, но едва он начал шевелиться, как пантера зарычала и опустила огромную лапу на его локоть, мучительно прижав руку к земле.

— Гвен, — сказал он мягко и тихо. Затем хафлинг тяжело сглотнул, когда увидел лук, или вернее, когда острый конец стрелы прилагающийся к луку, оказался прямо перед его глазами.

— Дзирт, это — я Реджис, — пропищал он.

Лук пропал и Гвенвивар отступила. Как только его рука освободилась, Реджис протянул ее и похлопал по волшебному берету, отменив его волшебство. Прежде он всегда думал, что очень хорошо, что волшебство плотно крепит берет на его голове и он не свалится, ни при каких обстоятельствах, но в этом случае, он не был в этом уверен!

Когда он моргнул при изменении зрения, то увидел знакомую руку, протянутую к нему, чтобы помочь ему встать. Он схватил ее и начал подниматься, но волна слабости и онемения не позволила ему, и он рухнул обратно.

Пантера ударила его сильнее, чем он предполагал.

Дзирт склонился над ним, с беспокойством осматривая его.

— Где? — спросил он.

— Мой бок и спина, — понял хафлинг, он потянулся и попытался подняться, несмотря на напряжение и боль.

Дроу поискал в сумке и достал маленький пузырек. Он снял пробку большим пальцем и поднес исцеляющее зелье — то, которое Реджис сам сварил и дал Дзирту — к губам Реджиса.

Хафлинг сразу же почувствовал себя лучше, когда теплая жидкость влилась в него, и ее волшебные целебные свойства быстро распространились по организму. Он поднял одну руку, чтобы взять руку Дзирта, и на сей раз, ему удалось сесть.

— Нам нужно о многом поговорить, — объявил хафлинг.

— Ты присоединился к группе наших врагов, я полагаю?

— Я был в лагере, — объяснил Реджис. Он полез в карман жилета, вытянул скрученные пергаменты и вручил их Дзирту.

— Это — больше, чем группа бандитов или охотников, или даже диверсантов, — объяснил Реджис. — Бренор предсказал войну и, похоже, попал прямо в яблочко.

Дзирт сжал пергаменты — света было недостаточно, чтобы прочитать их, но он не собирался зажигать факел. Он встал и протянул руку хафлингу.

— Пойдем, — потребовал он и когда Реджис схватил его за руку, помог хафлингу подняться на ноги. — Давай найдем наших друзей.

— Не сейчас, — ответил Реджис. Он немного пошатывался, но уже чувствовал себя лучше и знал, что это пройдет.

— Наши друзья сейчас направляются в Несм, — сказал Дзирт.

— И орки тоже, — мрачно ответил Реджис. — И они достаточно многочисленны, чтобы легко наводнить этот город, даже если мы поможем защитникам.

Дзирт остановился и уставился на умного шпиона-хафлинга.

— Ты пойдешь со мной, — объяснил Реджис под его взглядом. — У меня есть идея.

Хафлинг криво ухмылялся, объясняя план. В переписке в общих чертах обрисовывалось нападение на Несм с трех сторон и в лагере, в который вошел Реджис, была западная атакующая группа — и очевидно, из тех трех групп она первая заняла позицию для удара. Приказы требовали, проявить сдержанность и терпение, и наконец, скоординированной атакой оказать давление на Несм с трех сторон одновременно.

Приказы явно шли от темного эльфа.

Возможно, темный эльф мог изменить эти приказы.

Атрогейт сидел у передней стены «Факела», в шумном общем зале таверны и гостиницы на юго-западе Несма, от которой шла лестница прямо к южному парапету городской стены. Горожане собирались здесь в больших количествах, чтобы выпить, поесть и поделиться непристойными и смелыми рассказами. Шум такого веселья и привлек Атрогейта, пока он ждал аудиенции у главы города, и он не был разочарован когда, вошел и увидел табличку, предписывающую держать оружие в одной руке и выпивку в другой.

И в случае призыва к оружию: «Проглотить напиток и бежать на лестницу».

У основания широкой лестницы стоял заполненный факелами большой короб, и огонь всегда горел на площадке перед стеной, как раз перед выходом.

К парапетам шли вооруженными, и к тому же таким оружием, которого ненавистная угроза Эвермура боялась больше всего — огнем.

Да, Атрогейту понравился дух этого места, прекрасная смесь пьянки и сражения. Почти как если бы его организовал дворф!

Он сел у окна, глядя на улицу и жизнь Несма, большого города с тремя тысячами сильных духом людей, преуспевающий, несмотря на соседство с Эвермуром, так как служил воротами на запад для торговцев Луруара. Почти все товары шли на запад, и почти все приходящее с запада — Мирабара, Глубоководья и Лускана, проходило через рынки Несма.

Но в последнее время, когда Королевства Много-Стрел объявило войну, торговля под неестественно темными небесами Луруара стала редкой.

За пустой дорогой, Атрогейт видел западные ворота. Он поднес хлеб ко рту и откусил больший кусок, затем протолкнул его большим глотком эля. Потом ударил пивной кружкой по столу и наклонился вперед, когда заметил волнение у тех ворот.

Ворота раскрылись и в город вкатился фургон.

Рот Атрогейта открылся и полусжеванный хлеб выпал, и старый дворф понял настоящую причину, по которой Джарлакс послал его в Несм — и той причиной была не проблема с рынком, как Джарлакс сказал, о нет!

Он увидел их, оживших Компаньонов Халла. Он услышал об их воскрешении еще в Лускане от Бениаго, но реальность была ошеломительней слухов.

И вот они тут, Бренор и Кэтти-бри, а огромный варвар, сидящий около них, должно быть Вульфгар из Долины Ледяного Ветра.

Дворф покачал головой, пытаясь спорить с действительностью представшей перед ним. Дворф на фургоне был молод, в то время как Бренор уже был старым дворфом, когда Атрогейт встретил его на пути к Парящему Духу. Но это был он, Атрогейт чувствовал это сердцем и не мог отрицать. Это и правда был Бренор Боевой Топор с огненно-рыжей бородой и однорогим шлемом, можно было не сомневаться.

И конечно рядом с ним была Кэтти-бри, моложе, чем тогда, когда Атрогейт в последний раз видел ее в безумии Магической Чумы.

— Возможно, ее дочь, — попытался уговорить себя дворф, но потом подумал о том, как такое могло быть? Он никогда не слышал о дочери Кэтти-бри, и даже если она была, то ей было бы теперь сто лет!

Нет, это была она, действительно она, во всей своей красе.

— Компаньоны Халла, — прошептал он.

Кривая улыбка появилась на его лице, и он фыркнул, захихикал, а затем засмеялся немного громче, почему-то оказавшись совершенно очарованным и в восторге от перспективы.

— Только не надо тут устраивать танцев, дурак, — раздался голос сзади, и Атрогейт повернувшись, увидел одного из охранников, которых он встретил у стены.

Он захихикал снова и кивнул, подняв пивную кружку в тосте.

— Первый Оратор Джолен Ферт встретится с тобой, — объявил охранник. — Сейчас.

Атрогейт встал с кружкой в руке, и собрался идти следом.

— Допивай и оставь кружку, — сказал охранник. — Ты найдешь пиво получше в Зале Первого Оратора.

— Ба, лучшее обычно означает более слабое, — сказал дворф и оглянулся, чтобы бросить еще один взгляд в окно.

У него было чувство, что ему, возможно, не помешает какая-нибудь крепкая выпивка.

— Будем надеяться, что эти орки не знают обо мне, — прошептал Дзирт Реджису, когда они приблизились к разведывательной группе, которая отпустила шамана-гоблина, чтобы исследовать место сражения.

Реджис, снова замаскировавшись под Шамана Кллуга, пожал плечами и ответил:

— Там только дюжина, поэтому если они догадаются, то одной дюжиной меньше нам придется убить под стенами Несма.

Дзирт улыбнулся. Он вполне был рад новой позицией этого хафлинга.

Они двинулись к группе гоблинов и орков, один из них вышел вперед и очень старался — но бесполезно — казаться бесстрашным.

— Иннаниг, — Реджис шепнул Дзирту.

Орк остановился прямо перед ними.

— Это… Рагфлув До'Урден, — объявил Реджис, заикаясь и явно импровизируя.

— «Рагфлув»? — беззвучно повторил Дзирт.

— Немедленно возвращаемся в лагерь! — закричал Шаман Кллуг, махая руками на север, и подгоняя группу, чтобы она шла как можно быстрее впереди него.

— Рагфлув? — Дзирт тихо спросил Реджиса, когда они пошли позади стремительной процессии.

— Я должен был что-то придумать.

— Рагфлув?

— Скажи это наоборот.

Дзирт уставился на него с любопытством, затем охнул, и решил, что судьба мира вполне могла бы положиться на ум и импровизацию его маленького друга!

Они пришли на стоянку орков некоторое время спустя, шагая с уверенностью, которая противоречила пустым животам Дзирта и Реджиса. Множество жестоких орков приветствовало их наряду с сотнями гоблинов, поскольку, очевидно, еще одно племя прибыло через тоннели Подземья.

Один орк вышел из первых рядов и тихо поговорил с Иннанигом, перед тем как подойти к Реджису и Дзирту. Реджис признал его как скота, спорившего с шаманом Кллугом, когда Реджис, замаскировавшись под орка, впервые вошел в лагерь.

Орк начал обращаться к Реджису, как к шаману, но Реджис поднял руку и почтительно отстранился за дроу, а затем отошел в сторону.

Орку, казалось, это не очень понравилось, поскольку он посмотрел на шамана-гоблина и с яростью проследил за его передвижением.

— Рагфлук? — спросил орк.

— Рагфлув, — поправил Дзирт, остро чувствуя опасность ситуации перед собой. Его рука поднялась быстрее, чем орк мог заблокировать, и быстрее, чем орк мог даже заметить, и с силой ударила тварь по лицу. — И называй меня господином. Если ошибешься снова, я убью тебя.

Орк казался сердитым, но еще больше орк казался испуганным.

Дзирт легко мог сделать это.

— Кто ты?

— Карок, — прорычал в лицо Дзирту монстр. — Я веду…

— Ты видел огни и молнии сражения? — прервал следопыт, указав на юго-запад.

Орк кивнул, так же, как и многие другие поблизости в пределах слышимости разговора.

— Мы столкнулись с отрядом ужасных Наездников Несма, — сказал Дзирт, достаточно громко, чтобы все услышали, — В разгар сражения с вашим разведывательным отрядом. Наездники мертвы.

Взрыв ликования поднялся вокруг.

— Но также и многие ваши разведчики, включая и гиганта, — закончил Дзирт, заставив те ликующие крики стихнуть и вызвав хор вздохов в ответ. Карок прорычал немного, представляясь еще более недовольным.

— По чьему приказу гигант выходил так смело? — сурово спросил Дзирт.

Уродливая голова орка повертелась и уставилась на лидера гоблинов.

— По приказу шамана Кллуга, — сказал он. — Патруль принадлежал Кллугу!

Дзирт повернулся, чтобы тоже с негодованием посмотреть на Реджиса. Он слегка кивнул, когда его пристальный взгляд встретил взгляд замаскированного хафлинга, информируя друга о необходимом ответе.

— Я сказал — патруль, — возмутился Реджис. — Я сказал — сильный патруль. Ты выбрал гиганта!

Дзирт направил свирепый взгляд на орка, который напрягся, но выстоял, выпятив грудь.

— Кллуг выбирал, — настаивал он.

— Карок! — закричал в ответ хафлинг-гоблин.

— Кллуг!

— Карок! — завопил Реджис столь же сильно.

Орк повернулся и шагнул к Реджису, его рука потянулась к мечу, висящему у бедра.

— Кому ты веришь, дроу? — вскричал Реджис, и вложил достаточно отчаяния в свой голос, чтобы позволить Дзирту услышать свой страх.

Дзирт вытянул руку, останавливая Карока, и тот обернулся на него в ярости. Дроу знал, как его собратья из Мензоберранзана отреагировали бы на такую дерзость, и эта мысль не радовала его. Однако когда он заметил, как орки вокруг нетерпеливо переступали, как будто готовились прыгнуть на помощь одному или другому противостоящему лидеру, то понял, что его выбор сильно ограничен. Он должен быть быстрым, должен быть решительным, и должен закончить это, прежде чем ситуация могла обостриться.

Останавливающая рука дроу опустилась к его противоположному бедру и схватила Мерцающий слишком быстро для наблюдающих, чтобы проследить его движение. Та рука вернулась настолько быстро, что зрители, включая Карока, еще только осознавали, что рука дроу потянулась к бедру.

Удар пришел слева, отлично нацеленный, и голова Карока упала на землю, в то время когда все только начали понимать, что дроу достал свой клинок. На сей раз раздались вздохи и крики.

Не далеко отсюда, шаман Иннаниг начал протестовать, но взгляд Дзирта заставил его замолчать и отойти обратно в толпу.

Дзирт стоял, с окровавленным клинком в руке, и с опасной яростью в глазах просматривал толпу, выбирая самых сильных из тех, что возмущались, заставляя их замолчать одним взглядом. Через некоторое время шум стих до напряженной тишины, и Дзирт понял, что отлично сыграл роль командира дроу дисциплинирующего своих гоблинов.

Он указал на Иннанига:

— Ты, иди сюда.

Шаман нерешительно вышел, и остался на месте прямо перед толпой.

— Сюда, — скомандовал Дзирт, но видя, что орк не повинуется, прикрикнул: — Немедленно!

Иннаниг огляделся, но все от него отстранились. Дзирт понял, что они не пойдут против дроу.

— Ты поведешь орков, — приказал он шаману. — А ты, — сказал он, повернувшись к Реджису, — поведешь всех.

— Куда вести? — спросил фальшивый шаман Кллуг, играя свою роль.

— В Несм, — объявил Дзирт и вызвал овации. Похоже, ничто не могло объединить группу гоблинов и орков быстрее, чем обещание шанса разрушить город.

— Мы идем в Несм! — проревел Иннаниг, и орки завели свои боевые песни.

— Не сейчас! — прокричал Дзирт поверх всего гвалта и сборище успокоилось. — Сегодня они готовы к бою. Сейчас — ночь, и они тоже видели огни сражения.

— Когда же? — смело выступил вперед шаман Кллуг. — Мой народ жаждет крови. Нам обещали кровь!

Гоблины начали выть и орки к ним присоединились, и Дзирт позволил им галдеть некоторое время, поскольку их крики были в поддержку Реджиса, а ему нужна была поддержка для друга, особенно тогда когда совсем скоро он собирался оставить Реджиса наедине с этой группой убийц!

— Завтра, — сказал Дзирт после того, как волнение стихнет.

— Завтра ночью! — проревел Иннаниг, но Дзирт прервал его.

— Нет, — сказал он. — Завтра под скудным полуденным солнцем.

Реакция была немедленной: все ахнули с недоверием. Сражение в дневное время, даже под эффектом затемнения не было предпочтительной ситуацией для орков, и еще меньше не устраивало гоблинов. Они были существами темноты, убийцами, и самые большие преимущества получали, когда адский шар закатывался — и особенно эта группа, так как большинство гоблинов, поддерживающих шамана Кллуга, жило исключительно в почти неосвещенном Подземье!

— Каждое утро гарнизон Несма выходит на юг сражаться с троллями, которых мой народ послал против города, — объяснил Дзирт. — Они уверены, что нападение орков и гоблинов может быть только ночью, и таким образом, днем город становится особенно слабым. Слишком слабым. Нападем в полдень, когда большинства воинов Несма в нем не будет. Мы наводним город за одну атаку, и когда группы борцов с троллями вернутся, мы расстреляем их со стен их же собственного города.

Еще не дослушав, Иннаниг начал кивать, нетерпеливым взглядом подтверждая его правоту, когда Дзирт солгал о патрулях Несма.

Дзирт не был удивлен, поскольку знал правду: кровожадные орки и гоблины любили не только сражение. Нет, еще они любили конец сражения, боль, которую они могли причинить беззащитным жертвам. Он подумал об этом прямо сейчас, рассматривая это в свете своих споров с Кэтти-бри и Бренором о природе орков, и нашел, что это его открытие, казалось, больше поддерживало аргументы друзей, чем его собственные.

Дзирт не хотел верить, что Бренор и Кэтти-бри были правы, и орки, гоблины и другие твари были неисправимо злыми в сердцах и душе. Большая часть его, та часть, что увела из Мензоберранзана, не хотела соглашаться с этим.

Или только хотела.

— Завтра в полдень, вы растопчете Несм, — объявил Дзирт, глядя поочередно на Кллуга и Иннанига. — Я найду вас обоих на поле сражения, а если кто-то будет отсутствовать, то будет казнен… И когда он сказал это, кинул взгляд вниз, привлекая взоры к безголовому орку, лежащему у его ног.

— И чтобы не было борьбы среди гоблинов и орков, — сказал он. — Мой народ не примет этого. Не сейчас. Не тогда, когда нужно победить столько врагов.

С этим он повернулся и пошел на юг.

— Куда ты идешь? — прокричал Иннаниг.

— Подготовить троллей, — без промедления ответил Дзирт. — Они уведут охотников Несма подальше от города. — Он остановился, обернулся и резко добавил: — Но не достаточно далеко, чтобы они не могли услышать последние крики своих родных, и все же, достаточно далеко, чтобы успеть вернуться и спасти их.

Орки и гоблины одновременно облизали губы услышав последние слова, настолько восхитительны они были для их ушей и исковерканной психики.

Дзирт повернулся и убежал. Он очень не хотел оставлять Реджиса с этими скотами, но он должен был доверять своему другу — это был его план, в конце концов!

И он должен был добраться до Несма и подготовить его защиту, или более правильно — засаду.

— Я пойду к стене ждать Дзирта и Реджиса, — сказала Кэтти-бри Бренору и Вульфгару, когда, уставшие, они упали на стулья вокруг того же самого стола, где сидел Атрогейт, в гостинице под названием Факел.

— Та девушка-всадница пошла к Первому Оратору, — напомнил Бренор. — Он захочет поговорить с нами.

— Первый Оратор Ферт, — заметил Вульфгар. — Ферт! Имя, которое я никогда не хотел бы услышать снова.

Бренор кивнул, он хорошо помнил Наездника Несма, известного как Гален Ферт, который грубо обошелся с ними, когда они впервые проходили мимо этого города много десятилетий назад, во время поисков Мифрил Халла. Несм не был маленьким городом, но кроме торговли, он был изолирован, и большинство семей, живущих здесь, жило здесь уже многие поколения. Было вполне вероятно, что этот Первый Оратор Джолен Ферт был прямым потомком того невоспитанного человека.

— Вы пойдете и поговорите с ним — ему не нужны мы все трое, — ответила Кэтти-бри. — Наши друзья скоро вернутся, и я намереваюсь подождать их.

— На стене много тех, кто может сделать это, — сказал Вульфгар.

— И много тех, кто будет рад эльфу дроу в этом месте? — с сомнением спросила Кэтти-бри, и при этих словах, другие двое посмотрели друг на друга с беспокойством.

— А девочка права, — признал Бренор.

Вульфгар кивнул, встал со своего стула и протолкался через зал к длинному бару. Когда Жизель привела их сюда, она позаботилась, чтобы они получили хорошую еду — она сказала владельцу гостиницы, что все оплатят Наездники.

Вульфгар обратился к владельцу, когда тот подошел.

— Мы хотим получить еду сейчас, — сказал он.

— Она готовится, — ответил человек.

— Будь добр, дай мне то, что есть, — попросил Вульфгар. — Мы очень спешим.

Человек кивнул, отошел и быстро вернулся с тремя блюдами заваленными хлебом и превосходно приготовленными толстыми говяжьими стейками.

Вульфгар сложил их одно на другое, закинул Клык Защитника на плечо и пошел, но к двери, а не к столу. Он сделал знак своим друзьям, которые поднялись и пошли к нему.

— Эй, подожди! — воскликнул владелец гостиницы. — Вы же не думаете уйти с моими блюдами и серебром?

— У нас есть дела, — ответил Вульфгар, не останавливаясь.

— Оставь тарелки, — потребовал владелец гостиницы, и прокричал другим посетителям: — Остановите их!

Бренор и Кэтти-бри подошли к Вульфгару, когда люди поднялись, чтобы заблокировать дверь.

— Неблагодарные, — проворчал Бренор. — Немного изменилось за столетия.

Вульфгар, однако, просто засмеялся и повернулся, чтобы поставить тарелки на соседний стол, опустив со своего огромного предплечья и расставляя их. — Мы не хотели никого обидеть, и конечно воровать, и не хотим проблем, — сказал он владельцу гостиницы. — Конечно, вы были добрым хозяином…

Он остановился при громогласном «Бха-ха-ха!», раздавшемся из-за двери, которая распахнулась со стуком, когда большой чернобородый дворф вошел в «Факел», легко отпихнув в сторону тех крепких мужчин, что преграждали путь — с такой непринужденностью, как будто он отодвинул группу маленьких детей.

— Бородатые боги, — пробормотал Бренор, когда повернулся в ту сторону.

— Атрогейт, — шепнул Бренор своим компаньонам, поскольку, хотя он и не видел его многие годы — похабного и оптимистичного Атрогейта было трудно забыть. — Друг Джарлакса.

Дворф с черной бородой протолкался через завсегдатаев так же легко как судно, прорезающее гладь воды, столь полный решимости дойти до Бренора и его спутников, что растолкал всех окружающих граждан Несма.

— Сильный парень, — сухо заметил Вульфгар.

— Сильный как гигант, благодаря своему поясу, — тихо ответил Бренор, поскольку он хорошо знал о волшебном поясе Атрогейта.

Дворф выскочил перед этими тремя друзьями и сердечно их поприветствовал:

— Рад встрече!

Все посетители наблюдали нервно и заинтересованно, но ни кто так сильно не нервничал как владелец гостиницы за барной стойкой.

— Ты принимаешь здесь героев, хозяин, — обратился Атрогейт к человеку. Дворф медленно обошел троицу, внимательно их осмотрев. — Великих героев, д-а-а, и юный возраст их, еще ни о чем не говорит!

— Я знаю тебя, странный дворф? — спросил Бренор.

— Да, ты знаешь меня, и ты думаешь, что я не знаю тебя, но это не так, — ответил Атрогейт, все еще обходя их кругом.

— Боннего Боев… — хотел было представиться Бренор, но громкое «Бха-ха-ха!» прервало его.

— Все еще заявляешь, что это твое имя? — спросил Атрогейт, и близко наклонившись, тихо добавил, так чтобы только эти трое могли услышать: — Ты же король Бренор?

Бренор тяжело уставился на него.

— Не знаю, о чем ты, — тихо ответил он.

— Джарлакс, — предположила Кэтти-бри. — Есть ли что-нибудь, что он не знает?

— Не знал, как найти тебя, — ответил Атрогейт женщине. — Когда твой отец и Дзирт просили его об этом, он пробовал — мы пробовали. Просмотрели половину Королевств в поисках милой Кэтти-бри, но не нашли ни одного знака. И вот ты здесь, вновь.

Хозяин к тому времени вышел из-за бара и приблизился к группе с толпой завсегдатаев, окруживших ее.

— О чем вы? — спросил он, двинувшись, чтобы забрать свою посуду. Вульфгар опередил его, собрав мясо и хлеб и, разломив батоны на половинки, и использовал их в качестве тарелок для стейков.

— Я прибыл от Джолена Ферта, — ответил Атрогейт, прежде чем Бренор мог что-нибудь сказать. — Он надеется поговорить с этими тремя.

— Значит, ты знаешь их?

— Только этого, — сказал Атрогейт, указав на Бренора. — Его имя Боннего и он хороший парень.

— Мы не украли бы ваши блюда, добрый господин, — добавила Кэтти-бри. — Но мы должны пойти к стене, поскольку у нас есть друзья, которые этой ночью должны прибыть к вашим воротам. Когда владелец гостиницы посмотрел на нее скептически, она добавила: — Друзья, которые боролись вместе с нами, чтобы спасти Наездника по имени Жизель. Они остались сдерживать монстров, чтобы мы смогли безопасно доставить Жизель и лошадь в Несм.

Владелец кивнул и, казалось, сжался немного, — она тонко напомнила о том, как эти трое оказались здесь. Устыдившись, он вручил три блюда Вульфгару и помог крупному человеку положить еду на место.

— Да, простите, что я не спросил, — довольно смущенно сказал он. Он оглянулся через плечо и окликнул одного из посетителей, облокотившегося на барную стойку. — Три полных пивных кружки — нет, четыре, — попросил он.

Очень скоро четыре компаньона оставили «Факел», и их руки были полны еды и питья.

— Первый Оратор суров, — предупредил Атрогейт, как только они оказались снаружи. — Подозрительный и резкий на слова, хотя он, вероятно, будет более доброжелателен к вам, чем, был ко мне. Я убил несколько троллей, и это их порадовало, но вы спасли девушку, не так ли? Бха-ха-ха! Восстали из мертвых, и снова становитесь легендой.

Бренор немедленно потянул его в сторону.

— Как ты узнал? — потребовал он ответа.

— Твоя девочка уже сказала тебе, как.

— Джарлакс?

— Да, так и есть.

— Где он?

Атрогейт пожал плечами:

— Не видел его уже несколько декад. Он потребовал от меня добраться до Несма, и таким образом, я оказался в Несме. Не знал почему, пока не увидел, как вы трое проезжаете через ворота. Теперь здесь и вы и я.

— Что должно произойти в этом месте? — спросил Вульфгар.

— Я только что пришел сюда, — объяснил дворф. — Небо темное даже днем, и тролли толстые как сплетенные деревья. Ну, стали тоньше теперь, после того как там проехались я и Фырк, бха-ха-ха!

Он прервал смех, когда понял, что никто к нему не присоединился.

— Они придут, чтобы привести вас к Оратору Ферту.

— Тогда они найдут нас на стене, мы пойдем, когда наши друзья присоединятся к нам, — сказала Кэтти-бри, тоном, отрицающим любые возражения, и направилась к городским воротам.

— Друзья? — спросил Атрогейт. — Скажите мне, что это Дзирт. Ах, я рад был бы снова повидать этого чернокожего охотника.

Он и другие двое поторопились, чтобы догнать Кэтти-бри.

Прежде чем они вышли на стену, они были перехвачены парой охранников Несма, сообщивших им, что Первый Оратор Джолен Ферт просил увидеться с ними немедленно.

— Тогда он может встретить нас на стене у ворот, — сказала Кэтти-бри охранникам. — Поскольку там мы и будем.

Охрана сделал пару шагов, собираясь перекрыть ей путь.

— Я провела ночь, убивая орков, огров и ледяных гигантов, — невозмутимо сказала Кэтти-бри в лицо человеку. — И спасая жизнь Жизель, Наездника Несма. Я устала и волнуюсь за друзей, которые еще не прибыли в этот неприветливый город. Мы будем ждать их прибытия на стене у ворот, и если Первый Оратор или кто-либо другой захочет поговорить с нами, то они найдут нас там.

Человек с неуверенным выражением посмотрел на своего спутника, и его колебание позволило Кэтти-бри пройти мимо.

— Но… — начал он возмущаться, и был остановлен буйным ревом:

— Бха-ха-ха!

У Реджиса перехватило дыхание, когда Дзирт исчез в ночи, а Иннаниг немедленно придвинулся и, свирепо глядя, навис над ним.

— Ты соглашаешься на такие изменения в плане? — спросил шаман-орк, и его тон намекал на то, что приказы дроу могут подвергаться сомнению.

— Вы слышали темного эльфа.

— Мы — западный фланг, — ответил Иннаниг. — Одна из трех групп и самая маленькая из них.

Реджис попытался переварить эту информацию. Тут были сотни гоблинов и множество орков и огров. И как будто этого было мало, прямо в этот момент вернулась северная патрульная группа, и трио гигантов шли среди отряда!

И это была самая маленькая из армий? Хафлинг-гоблин сглотнул с трудом, когда представил размеры сил, которые собирались против Несма.

— Большая слава ждет нас утром, когда мы первые наводним город, — разыгрывая недовольство, огрызнулся он на Иннанига, и сильно толкнул его рукой, заставив шамана-орка отойти на шаг назад. — Ты проигнорировал бы приказ дроу? Ты так и сделаешь? Ты скажешь своим оркам остаться?

Шаман попытался сохранять уверенность под агрессивными нападками, но было ясно, что Реджис взял верх.

— Тогда ты и твои орки можете не присоединяться к моим гоблинам, когда мы войдем в город! — закричал Реджис, и все гоблины вокруг него начали аплодировать, накрытые волной жажды крови. — И сами скажите дроу Рагфлуву, почему вы не сражались. Возможно, я возьму твою голову, добавлю к голове Карока и сделаю ожерелье. Да!

Гоблины кричали и вопили, безумно прыгая вокруг, и Реджис испугался, что, возможно, они сейчас подерутся.

Но все было улажено прежде, чем могла начаться потасовка, когда ледяные гиганты влетели как ураган и потребовали рассказать, что происходит.

— Ваш родич был убит на западе! — закричал Иннаниг, и указал на Реджиса, как будто он был виновен.

— А Карок мертв из-за него! — немедленно завопил в ответ Реджис. — Убит дроу, который требует, чтобы мы напали завтра в полдень.

— Мы не можем обойтись без помощи других армий! — кричал Иннаниг. — Так говорилось в плане!

Гигант оттолкнул орка в сторону, когда тот закончил говорить и повернулся непосредственно к крошечному шаману-гоблину. На протяжении одного удара сердца Реджис думал, что его жизнь была окончена, но громадина кивнула одобрительно.

— Главная боевая группа находится на позиции, к востоку от нашего лагеря, — объяснил ледяной гигант. — Три тысячи орков и моя родня. И орды огров, тянущих боевые машины, — монстр сделал паузу и повернулся к другим гигантам. — Мы двигаемся быстро, да, — сказал он, кивнув, и другие согласились.

— Мы отомстим за нашего погибшего родича, — пообещал гигант, вернувшись к Реджису. — Какие отряды ты отправишь для нападения?

Хафлинг-гоблин забормотал и запнулся на мгновение.

— Все сразу, — заявил он. — Полное нападение в полдень.

Гигант начал расспрашивать его, но Реджис отдалился и начал выкрикивать приятные банальности многочисленным воинам.

— Мы разобьем городскую стену! — обещал он. — Победа будет нашей!

Крики ликования раздались вокруг него, и шаман-гоблин продолжил играть свою роль, с энтузиазмом подпрыгивая. Но внутри, Реджис был напряжен.

Если та вторая боевая группа отреагирует на атаку и двинется быстро, то Несм мог бы действительно быть обречен!

Его друзья были там.

Он подумал ускользнуть тайком, когда гоблины, орки и другие ушли отдыхать перед надвигающимся штормом. Возможно, он должен убежать в ночь, в Несм, чтобы предупредить Дзирта и других.

Возможно, он должен пойти на восток и выяснить, есть ли какой-нибудь способ, который мог бы удержать или отвлечь главную боевую группу.

Но на самом деле было ясно, что за оставшееся время он мало что мог сделать. Даже если он добрался бы до своих друзей, куда они пошли бы? Конечно, Компаньоны Халла не бросили бы Несм, когда такая сила встает против города. И конечно город не мог быть эвакуирован перед такой угрозой.

Он повернулся на восток и увидел огни походных костров вдалеке.

Он не знал, что делать.

ГЛАВА 13 Долгая игра

— Ты уверена? — солдат дамарец спросил девочку, стоящую на обочине дороги, под стеной окружающей Гелгабал — столицу Дамары, город, раньше известный как Гелиогабалус. Традиционно, Гелиогабалус служил основным городом королевства Дамара, и конечно это был самый большой город Земель Кровавого Камня. Этот город также служил столицей, кроме десятилетий, когда король Гарет Драконоборец переместил престол в Деревню Кровавого Камня за несколько лет до появления Магической Чумы.

И так стало снова. Законное место города как столицы Дамары было восстановлено, и король Дамары снова проживал в городе, теперь известном как Гелгабал.

Девочка убрала вьющийся светлый локон от лица и застенчиво кивнула.

— Ты видела его?

— Да сэр, — очень мило пролепетала она.

Нервно кусая губы, солдат посмотрел вдоль переулка на антикварный магазин, на который указал ребенок, «Полный Мешок Микки».

Девочка внимательно наблюдала за ним. Она видела, что человек пытается набраться храбрости, чтобы расследовать историю. Но об этом было легче подумать, чем сделать, особенно учитывая туманные намеки, которые она ему скормила.

Солдат, конечно же, не был уверен, но маленькая девочка приложила все возможные усилия, чтобы ему было совершенно ясно, что герой ее истории, если все было действительно так, как она утверждала, — мог съесть его.

За один присест.

— Больше не ходи туда, — рассердился солдат и толкнул девочку вперед, подальше от торговых рядов у городской стены и магазина Микки. — Иди сейчас же домой и не возвращайся.

Маленькая девочка убежала вприпрыжку и завернула за угол в переулок, исчезнув в тенях. Солдат прошел мимо прохода спеша прочь от городской стены — и кто бы мог обвинить его?

Малышка прислонилась к каменной стене здания и обхватила пухленькое личико своими розовыми ладошками. Она глубоко вздохнула, пытаясь переварить все потрясающие изменения, которые произошли на земле Дамары. Род Драконоборцев угас — и как это осталось незамеченным? — а новый король едва ли оказался достойным преемником власти и общественной поддержки, которыми пользовались справедливый король Гарет и королева Кристина!

Малышка узнала так много за последние несколько дней, хотя осталось еще много вопросов. Что с Монастырем Желтой Розы, изолированном на высоком плато между Галенитами и Земными Опорами?

Малышка, конечно же, использует эти удивительные изменения для своей выгоды. Она снова глубоко вздохнула, пытаясь выбросить все мысли из своей симпатичной маленькой головки, стараясь не думать, какой смешной и опасной эта, возможно, слишком хитрая затея могла бы оказаться.

Несмотря на свою невинную внешность, она знала опасность не понаслышке.

— Пусть будет так, — сказала она спокойно и вышла из переулка. Она поглядела налево, туда, куда пошел солдат, и отметила с кивком, что человек уже скрылся из вида. Малышка припустила направо, вниз к торговому переулку у городской стены, к «Полному Мешку Микки» и магазину через улицу «Полному карману Зи».

— Так ты уже рассказал им свою историю? — спросила Амбергрис, забежав в боковое крыло большой библиотеки монастыря Желтой Розы.

Брат Афафренфер поднял глаза от стопок книг и свитков, разложенных вокруг него, в то время как он сидел на полу. Он на мгновение удивленно посмотрел на свою подругу, затем кивнул в ответ на ее вопрос.

— Как ты вошла сюда? — спросил он.

— Брат Головастик позволил мне войти, — ответила Амбергрис. — Он все еще красный от поцелуя и легких объятий, которые я подарила ему. Разве братьям не позволяется встречаться с девушками, хоть иногда?

Афафренфер хмуро глянул на нее.

— Не считая присутствующих, — снисходительно поклонилась она и подскочила, чтобы посмотреть, чем он обложился.

— Они хорошо обходятся с тобой?

— О да, — сказала Амбергрис. — И бесплатно кормят! Я — жрец дворфских богов и совсем не враг, так почему бы и нет?

— Ты несомненно услышала о темных временах в Дамаре.

— Да, король-тиран и еще много всего, — ответила дворфа с презрительным взмахом руки. — Старая история, только декорации другие.

— Я боялся, что они будут с большим подозрением относиться к любым незнакомцам, учитывая события на Землях Кровавого Камня, — объяснил монах. — Они не в хороших отношениях с королем Фростмэнтлом. Совсем. Они меня бесконечно допрашивали, чтобы убедиться, что я не шпион его подозрительного и осторожного двора — они опасаются его, потому что этот король, по общему мнению, является малодушным тираном, боящимся каждой тени.

— Большинства из них.

— Даже дворфов?

— Да, ты знаешь мой собственный рассказ, так что, я не буду спорить.

Афафренфер кивнул:

— Они оценили мои рассказы о нашем путешествии.

— И ты рассказал все честно о времени проведенном с Парбидом в Царстве Теней, не так ли? Ты рассказал, что служил военачальникам нетерезам и что охотно шел по пути к становлению тенью, отбросив в сторону клятвы и обещания их священному ордену?

— Может, ты сходишь в открытую часовню и прокричишь это всем, кто услышит? — сухо спросил монах.

— Ну, твои собственные уста справились с этим лучше, я полагаю, — ответила Амбергрис. — Это место не без своих собственных шпионов, разве не так?

— Я рассказал им все, — признался Афафренфер. — Честно.

— Храбрый монах.

— Таков принцип моего ордена: прощение может быть дано только тому, кто действительно кается, и осознает свои ошибки. Бежать от признания ошибки означает обмануть себя и поверить, что никакой ошибки не было сделано.

— Так все же, это была твоя ошибка? Уход в Царство Теней с твоим лучшим другом, борьба на стороне нетерезов, присоединение к охотникам за головами Кавус Дун? Все было ошибкой и ты сожалеешь?

Афафренфер уставился на нее спокойно и поднял руку, признавая ее правоту и свое поражение:

— Дворфа по имени Амбергрис открыла мне глаза на эту ошибку.

Амбергрис подошла поближе и утешительно опустила свою руку на плечо Афафренфера.

— Я знаю, мальчик, — сказала она. — Путь долог и тяжел, и однажды пошел наперекосяк. Но ты теперь дома и телом и сердцем. Ты никогда не был одним из охотников за головами. Если бы я считала иначе, то я убила бы тебя на горе над поверженным Дзиртом До'Урденом.

Это вызвало улыбку у Афафренфера. Он вернулся в воспоминаниях к тому дню, когда его группа охотников за головами натолкнулась на Дзирта и Далию в лесу Невервинтер и, на свою беду, на Артемиса Энтрери. Память отозвалась болью для Афафренфера, поскольку он снова видел Парбида, любимого друга, умирающего от клинков Дзирта До'Урдена.

Но это были также и хорошие воспоминания, поскольку в том сражении Амбергрис спасла его и направила на путь истинный.

Когда он покинул Монастырь Желтой Розы, Афафренфер думал, что это величественное место никогда не сможет стать его домом снова, но вот он вернулся, и чувствовало себя хорошо. Действительно, большое спокойствие снизошло на него только при входе в эти древние залы поиска и размышления.

— Джарлакс может скоро вернуться, — напомнила Амбергрис, и монах кивнул. — Он появится на нашем пути и попросит, чтобы мы пошли вместе с ним.

— Я не могу, — ответил Афафренфер. — Не сейчас.

— Я знаю это.

Монах посмотрел на нее изучающе.

— Но ты пойдешь с ним, — ее поза, покорный наклон головы намекали ему, что его слова походили на обвинение.

— В этом месте у меня ничего нет кроме тебя, — ответила дворфа. — И если ты желаешь остаться, тогда ты должен уйти с головой в книги, обучение и во все, что сопутствует тому, чтобы быть тут братом. Брат или сестра — это не то, кем я хочу быть, не в обиду будет сказано.

Афафренфер хотел поспорить, но не смог. Он стиснул челюсти и постарался не заплакать, и ответил кивнув:

— Я и не обижаюсь.

Хозяйка была поистине привлекательной женщиной с медно-красными волосами и яркими голубыми глазами, которые сияли из-за удивительного контраста. Высокая и стройная, она носила самую красивую одежду, подчеркивающую каждый изгиб ее тела и дразнящее глубокое декольте. В этот день на ней было зеленое платье с высоким разрезом на одном боку, открывающим сливочную кожу ее сильной и красивой ножки.

Да, она была настоящей красавицей.

Кудрявая маленькая девочка передвигалась по антикварному магазину, останавливаясь, чтобы осмотреть каждый предмет. По магазину ходили покупатели, но большинство только смотрели и быстро уходили.

Ребенок же задержался.

Скоро девочка почувствовала на себе взгляд медноволосой хозяйки и заметила, что та наблюдает за ней издалека, и чтобы убедиться в этом, малышка задела один невероятный образец стеклодувного искусства и поймала его, когда тот начал падать.

Она услышала красноречивый вздох женщины с медными волосами.

В тот же момент со звоном колокольчиков открылась дверь и еще одна женщина вошла в магазин. Она тоже была довольно привлекательна, хотя одета в более простую и более скромную одежду. Она была пониже ростом, но со странно широкими плечами, так что голова, казалась немного маленькой. У нее были густые волосы светлого медового оттенка — и цвет удивил ребенка, поскольку она помнила ее скорее серой, чем светлой.

С другой стороны это была только иллюзия женщины, и она могла изменять ее так, как ей нравилось, как предположила маленькая девочка.

Маленькая девочка прошла по проходам, надеясь подойти поближе, чтобы подслушать их разговор, поскольку обе особы были явно взволнованы, и говорили почти беззвучно.

— Слишком много стражи, — услышала она шепот блондинки, хотя, казалось, она была слишком далеко, чтобы услышать шепот.

Уши маленькой девочки оказались гораздо острее, чем можно было бы предположить.

— Внезапно, — согласилась женщина.

— Я предупреждала тебя, — сказала блондинка.

«Да, она всегда была самой осторожной», — припомнила маленькая девочка.

Другая вздохнула и, кивнув, согласилась.

— С тех пор, как этот идиот Фростмэнтл решил возвратиться в Гелиогалабус, — пожаловалась она.

— Гелгабал, — поправила вторая, и они обе вздохнули с нескрываемым отвращением.

— Мы могли бы убить его и весь его двор, — сказала высокая хозяйка с медными волосами. — Столько грязи.

— Но гарантий нет, что с тем кто его заменит, будет намного лучше. В эти темные дни среди дворян Дамары добрая половина ничтожеств и дураков.

— И то правда.

— С людьми всегда так, — пожаловалась блондинка, качая головой. — Важничают и думают, что они будут всегда, но ветер меняется и сдувает их и их ничтожные достижения.

— Многие дамарцы могли бы порадоваться его гибели.

Вторая вздохнула более тяжело и покачала головой.

— Так много усилий и такой большой риск, — посетовала она.

— Ох, давай просто разрушим весь город и весело проведем время! — воскликнула хозяйка.

На сей раз неуклюжесть маленькой девочки проявила себя реально и стеклянная фигурка упала на пол и разбилась.

Малышка тяжело сглотнула, и прежде чем смогла что-либо сказать или сделать, женщина с медными волосами оказалась рядом, нависнув над ней глядя сверху вниз.

Глядя сквозь нее.

Ребенок почувствовал себя очень маленьким.

— Кто ты, маленькая дурочка? И где твои родители?

Девочка захныкала, думая, что получит шанс выжить, если вызовет жалость.

Женщина с медными волосами схватила ее за ухо и заставила подняться на цыпочки.

— Мне бы отпороть тебя хорошенько, — сказала она.

«И, скорее всего, запустить меня через весь город», — подумала маленькая, но не сказала, потому что она знала правду об этих двух женщинах. Правду, на которую она намекнула солдату…

— У тебя есть монеты, чтобы заплатить за это? — спросила хозяйка.

Конечно, она могла бы заплатить, тысячу раз, но она не собиралась признаваться. Она сглотнула с трудом и жалостно заплакала.

— О, заставь это дитя отработать, — сказала вторая женщина у прилавка который находился около двери. — Магазин в беспорядке, как всегда. Ты могла бы воспользоваться ее помощью.

— Ба! — сказала женщина с медными волосами, подняв маленькую девочку немного повыше, слегка повернула, вызывая визг и уронила ее на пол.

«Она действительно восхитительна, когда сердится», — подумала маленькая девочка.

— Хорошо? — спросила женщина.

— Хорошо, мэм? — спросила она робко.

Ее слова, очевидно, сильно поразили женщину с медными волосами, поскольку она выпрямилась и уставилась на девочку с большим недоверием. Ее выражение лица, говорило о том, что она догадывалась, что что-то было не так. Она даже понюхала воздух немного, ее симпатичный носик сморщился, и она посмотрела на маленькую девочку с еще большим любопытством.

Да, она чувствовала, что что-то было совершенно неправильно, но она не могла понять что, маленькая девочка это видела и с усилием выдавила усмешку.

— Будешь убирать тут, — заявила высокая женщина. — Каждый день, пока не выплатишь свой долг полностью.

— Да, мэм.

— «Мэм»? Что значит «мэм»?

— Так говорят, дорогая, — ответила другая женщина. — Так обычно называют человеческих женщин пожилого возраста.

Тщеславная женщина с медными волосами ахнула и оглянулась на девочку и, на мгновение, малышка решила, что та ударит ее и, вероятно, оторвет голову с плеч!

— Ну, ты не можешь отрицать течение времени, дорогая, — сказала вторая женщина, привнеся немного юмора.

— В кладовке есть тряпки, — сказала медноволосая, и снова посмотрела на малышку с любопытством, как будто она разобралась в чем дело, но не совсем. — Когда закончишь, пыли не должно остаться ни где.

Она вернулась к другой женщине, и маленькая девочка с удовлетворенной улыбкой на лице убежала, чтобы найти тряпки.

«Отлично», — подумала она, но не посмела говорить вслух, не посмела даже шептать. Потому как ее небольшие ушки были острее человеческих, а уши этих двух женщин, были намного острее, чем ее собственные!

Он был самым богатым человеком в Землях Кровавого Камня, благородным дворянином и королем, титулы он получил за подвиги свои, оплаченные его немалыми деньгами. Ярин Фростмэнтл не нравился даже самым приближенным, и поэтому он чувствовал себя неуверенно, и золото текло из его казны. У большинства королей была сеть шпионов среди двора, у Ярина их было три.

Все шпионили друг за другом. Осведомители хорошо вознаграждались, в то время как те от кого исходил запах предательства был немедленно дискредитирован, и если повезет бросали в темницу, а если нет — подвергали смертельным пыткам.

Давно был мертв тот, кто посмел сказать, что лорд Ярин поднялся на трон Дамары, убив Муртила Драконоборца, последнего из рода любимых короля Гарета и леди Кристины.

Однако обстоятельства восхождения короля Ярина в Дамаре ни для кого не оставались секретом и двадцать лет спустя, и в тихих уголках отдаленных пределов, плача и надеясь, люди часто шептали, что когда-нибудь кто-то из рода Драконоборцев может вернуться.

Нервно постукивая пальцами по полированному дереву, он сидел на своем троне за огромным столом, закрытым по бокам и вдоль внешней стороны стенами из прозрачной стеклостали, для защиты от стрел и им подобного.

— Это — просто слух, — напомнила королева Концеттина, и получила такой угрюмый взгляд от Ярина, что вжалась в свое кресло. Она не посмела сказать что-либо еще. Она была седьмой королевой Ярина Фростмэнтла, и после трех лет в его постели, пытаясь воспроизвести наследника она преуспела не больше, чем ее предшественницы.

Она слышала шутки, которые ходили при дворе.

— Бедный король Ярин. Какое несчастье — семь раз жениться на бесплодных женщинах. Какая судьба!

И если уж она слышала их, то и он тоже.

Король Ярин развелся со своими первыми четырьмя женами и отослал их доживать в небольшие имения на границе Ваасы, и даже дальше, в королевство на севере. Очевидно, такие меры стали обходиться для него слишком дорого или, возможно, его расстраивали слухи, что, по крайней мере, две из бывших королев впоследствии родили от других мужчин, но последних двух из его предыдущих шести жен уже не было в живых.

Король Ярин держал гильотину в одном из обнесенных стеной садов.

Его пятая жена была отдана под суд и быстро признана виновной в предательстве и принятии веществ предотвращающих беременность. Обвинения против шестой, Дриэллы, были еще более экстраординарны — утверждали, что она родила сына, но убила его в своей постели. Ни одна из служанок Дриэллы не говорила в ее защиту — ни одна из них не говорила вообще, и ни одна из них не была замечена снова при дворе короля Ярина Фростмэнтла!

Даже статуи, которые король Ярин установил в садах за домом для тех последних двух жен, были теперь обезглавленными.

Без сомнений, чтобы служить острым напоминанием новой жене.

Королева Концеттина знала, что пески в ее песочных часах стремительно высыпались. Она была молодой женщиной, двадцати лет отроду и моложе на три десятилетия короля Ярина. Ее семья была не из Дамары; она приехала в Гелгабал с дипломатической миссией, ее отец направлялся из портового города Дельфантла в Агларонд. Отец Концеттины, лорд Делькасио, подписал прибыльное торговое соглашение с королем Ярином во время визита, и Концеттина была гарантией этого соглашения, соединив две семьи браком.

Молодая женщина приняла выбор своего отца и знала, что требовалось от нее в этой роли. Она удовлетворяла каждую потребность Ярина и превосходно служила при дворе, поскольку была прекрасно воспитана в доме дворян Дельфантла. Она была дипломатом и обладала неплохим набором качеств — харизматична, тактична, проницательна, очаровательна и все, кто встречался с ней, не могли не полюбить ее.

Но она понимала, что все это не имело значения, в свете больших событий, круживших вокруг нее.

Король Ярин хотел наследника.

Король Ярин очень не любил быть объектом грубых шуток.

Если ситуация ухудшится, то соглашение между королем Ярином и лордом Делькасио не спасет ее от позора, или чего еще похуже.

Свидетель, наконец, появился перед ними — пожилую женщину втолкнули двое личных элитных охранников короля Ярина, пара суровых мужчин, столь хорошо знакомых как с капюшоном палача, так и с уборами для дворцовых торжеств. Они заставили старуху встать прямо перед исполинским столом и отступили на шаг, а затем поклонились и по знаку короля Ярина отступили в дальний конец зала.

— Ты владеешь магазином у городской стены? — спросил ее король.

— Да, мой лорд.

— Ты знакома с владелицами двух указанных антикварных магазинов?

— Да, мой лорд, Микки и леди Зи. Я думаю, что они — сестры, хотя они не показывают этого.

— А почему ты так подумала? Они заведуют своими магазинами в Гелгабале в течение нескольких лет, и говорят, что они не имеют семей, о которых было бы известно.

— Так говорят, что несколько лет, но они там были и прежде, — сказала старуха.

— Я не был осведомлен… — хотел ответить король, но женщина непреднамеренно прервала его, говоря:

— Когда я была… — пытаясь закончить свой предыдущий ответ. Она осознала свою ошибку, округлила глаза и в ужасе втянула в себя воздух, тут же опустив взгляд.

— Продолжай, — предложил ей король Ярин.

— Когда я была маленькой девочкой, — договорила она.

— Когда ты была маленькой девочкой, что? — непонимающе спросил король Ярин.

— Они были там, — ответила женщина.

Король и Королева обменялись озадаченными взглядами, поскольку они знали рассматриваемых женщин, Микки и еще одну известную как леди Зи, и ни одна из них не дожила и до половины лет этой старухи.

— Где? — недоверчиво спросил Король Ярин.

— В торговом ряду, у городской стены, — ответила старуха. — В то время моим магазином владел еще отец моего отца…

— «Полный Мешок Микки» и «Полный карман Зи» у городской стены были известны, когда ты была еще маленькой девочкой? — громко спросил король, и повернулся в сторону Министра Отчетов, направив свой вопрос монаху из Монастыря Желтой Розы, и старухе.

Министр в недоумении пожал плечами, и, получив от короля Ярина недовольный взгляд, убежал искать записи. Город довольно скрупулезно хранил их многие десятилетия, начиная от самого начала рода Драконоборцев. Короли паладины любили порядок, и использовали ресурсы большого монастыря, чтобы хранить в архивах истории семей, купцов и много других тайн городов Дамары, особенно Гелиогалабуса.

— Не знаю, называли ли они себя так в то время, — робко ответила старуха.

Король Ярин нахмурился, хлопнул руками по своему большому столу и поднялся на ноги.

— Ты не знаешь?

— Нет, мой лорд.

— Но был магазин — или пара магазинов — с этими же самыми двумя хозяйками, как ты говоришь? Микки и леди Зи?

— Да, мой лорд, я думаю…

— Думаешь или знаешь? — потребовал ответа король Ярин.

— Прошло столько лет… — начала отвечать она, но Ярин уже дал знак страже. Они подбежали, взяли женщину за руки, и повели ее прочь.

— Это — охота за призраками, — сказал король капитану дворцовой стражи, который поднялся, чтобы присоединиться к нему. — Только шепот да намеки и ничего больше. Это — волнения ради сплетен и сплетни ради волнения.

— Мой король, мы должны заняться расследованием, — ответил капитан, подтянутый мужчина по имени Дрейлиль Андрус. — Эти сплетня — серьезный…

— Что в Гелгабале живет пара драконов? — с сомнением спросил король, и насмешливо фыркнул от такой нелепой мысли.

— Вспомните род, который вы сменили, — предупредил капитан Андрус. — Вспомните имя — Драконоборец, и как это имя было заработано. Это обстоятельство может стать более разрушительным для вашей репутации среди ваших граждан, чем эти слухи.

— Ты веришь им? — недоверчиво спросил король. — Ты слышал старую дуру, — он махнул рукой в сторону женщины, которая была уже в дальнем конце огромного зала. — Она даже не вспомнит имя отца ее отца, не говоря о тех двух женщинах живших почти век назад, которые, возможно, только напоминали этих двух.

— Это — разоблачительный слух, — не согласился Андрус. — Даже если не имеет оснований.

— Я должен схватить и казнить пару лавочниц из-за таких неправдоподобных доказательств? И как потом привлечь новых торговцев в Гелгабал или успокоить тех, кто уже торгует здесь?

Капитан Андрус мог только пожать плечами в ответ, и сказать:

— Это — трудная ситуация.

— Узнай больше, — потребовал король.

— Мои шпионы везде.

— Да, как и мои, — сказал король Ярин, открыто напоминая, что одни силы всегда были покрыты другими силами в Гелгабале — городе короля Ярина Фростмэнтла.

ГЛАВА 14 Приманка

Кэтти-бри первой стала подниматься на зубчатую стену Несма недалеко от ее северо-западного угла. Но прежде чем она дошла до верха, путь ее заступил стражник в броне, здоровенный и суровый на вид мужчина с обнаженным мечом, угрожающе сжатым в мускулистой руке.

— Ну а теперь, девица, спускайся вниз и иди, найди себе удобную постельку, — сказал он.

— Я пришла с группой, которая спасла Наездника Несма Жизель, — возмутилась Кэтти-бри.

— О, я знаю, кто ты, — ответил стражник. — Я был в сторожке, когда вы вошли в город. Но я скажу тебе еще раз, — спускайся и ступай в мягкую кровать. На этой стене нет места для тех, кто не состоит в гарнизоне Несма.

— У нас есть два друга, которые еще в пути, — объяснила Кэтти-бри.

— А у нас есть часовые, которые их увидят и впустят, — сказал охранник. Другие солдаты придвинулись поближе к ним, и кивнули, поддерживая своего капитана.

— Ах, ты болван, отодвинься в сторону, — раздалось требование из-за спины Кэтти-бри, и Бренор, поднимаясь по лестнице, прошел мимо нее. — Нет времени для твоей глупости. Мы будем ждать наших друзей, вы должны нам, по крайней мере, это.

Охранник направил свой меч на дворфа, но Бренор не останавливаясь, пыхтя и отдуваясь на последних нескольких ступенях, рывком преодолел самую последнюю, и встал прямо перед дородным мужчиной, собираясь его ударить.

На земле у основания лестницы Атрогейт громко расхохотался, а Вульфгар сжал свой боевой молот, готовый пустить его в ход, если человек станет угрожать Бренору.

— Вы, упрямые несмерские дураки, — заявил дворф. — Вы, вероятно, скоро будете сражаться, разве вы не знаете?

При этом заявлении все солдаты на стене напряглись.

— Да не с нами, вы дураки с мозгами орков! — крикнул Бренор, заметив их передвижение. — И вы будете рады иметь нас на своей стороне, когда начнется сражение, если не будете так глупы, что прогоните нас подальше перед ним.

— Что за сражение? — спросил охранник и отодвинулся в сторону, позволяя дворфу подняться на стену.

— Жизель сказала, что вы уничтожили орков и их союзников, — сказал другой.

— Союзников банды, которая напала на нас, да, — ответил Бренор. Он помог Кэтти-бри подняться, а Вульфгар прошел прямо за ней. — Но их больше, хотя мы не знаем насколько.

— Это — то, что наши друзья пытаются разузнать, — добавила Кэтти-бри.

— Действительно, вам стоит все рассказать, — раздался голос снизу, и все обернулись, чтобы увидеть крепкого мужчину в хорошей броне, идущего к основанию лестницы; солдаты, обрамляющие его с обеих сторон, демонстративно оттеснили Атрогейта с пути человека.

Реакция часовых вокруг трио компаньонов рассказала им правду, прежде чем кто-то из охранников с поклоном сказал: «Первый Оратор».

— Ты — Джолен Ферт? — спросил Бренор, с мрачным выражением лица уперев руки в бедра.

— Первый Оратор, — поправил его здоровяк, стражник стоящий рядом с ним. Но человек у лестницы поднял руку, чтобы успокоить возбужденного солдата.

— Это я, — ответил он.

— Ну, ты не мог бы тогда сказать своим парням чтобы они направили свои взоры в ночь, так как там, наверняка есть монстры, следящие за нами.

— Тебе стоило бы послушать его, — заметил Атрогейт, встав рядом с Первым Оратором. — Там таится кто то, и их намного больше, чем кажется, я говорю тебе.

— Расскажи мне, — предложил дворфу Джолен Ферт, но Атрогейт ответил только сотрясающим живот «Бха-ха-ха!»

— Или может, тогда ты мне расскажешь, — обратился Первый Оратор к Бренору.

— Мои друзья скоро должны подойти, — ответил Бренор. — Мы дождемся их здесь.

— Спускайтесь и поговорите со мной, — предложил Джолен Ферт. — Часовые Несма будут внимательны, и приведут ваших друзей к нам, когда они прибудут.

— Нет, они не сделают этого, — сказала Кэтти-бри, встретив удивленный взгляд человека.

— Один из них эльф дроу, — прямо сказал Бренор. — Твои мальчики готовы впустить его?

— Темный эльф? — спросил Джолен Ферт, и казалось, будто слова застряли у него в горле.

— Да, когда-то известный в Несме, и не как враг.

Первый Спикер заинтересованно поднял руки.

— Дзирт До'Урден, — объяснила Кэтти-бри. — Однажды он был сильным другом Несма, и защитником короля Бренора Боевого Топора из Мифрил Халла. Он там, в разведке, и приедет к нам с…

— Боевой Топор, — здоровяк около Бренора плюнул с явным отвращением. — Да, Бренор — орков друг, будь проклято его уродливое лицо и его несчастное имя.

Кэтти-бри посмотрел на Бренора, как будто ожидая, что он просто сбросит человека со стены. Атрогейт внизу смеялся все громче.

— Дзирт До'Урден? — с сомнением спросил Джолен Ферт. — Король Боевой Топор?

— Да, они самые, — ответил Бренор. — Однажды были друзьями Несма.

— Я не думаю, что Несм когда-либо считал короля Бренора другом, — сказал Джолен Ферт.

Бренор фыркнул, но прежде чем он разразился тирадой на эту тему, вперед выступила Кэтти-бри.

— Гален Ферт — ваш прадед? — спросила она.

— Дед моего деда, — поправил Джолен Ферт.

Женщина кивнула, поскольку не ошиблась.

— Когда первый король Обальд спустился с Хребта Мира, и Несм был наводнен орками, то людям пришлось бежать по открытой местности, и Мифрил Халл пришел им на помощь, хотя в то время тоже находился под осадой.

— Я знаю эту историю, — ответил Первый Оратор. — Но это был не король Бренор.

— Нет, это был его управляющий, потому что сам он был серьезно ранен в сражении против орков Обальда, — сказала Кэтти-бри. — Его управляющий и дорогой друг, хафлинг Реджис. В отчаянии Гален Ферт пришел к нему за помощью и боялся, что помощи не будет, потому что Гален Ферт и Наездники Несма плохо обошлись с друзьями Бренора, когда однажды они проходили через Несм и все потому, что среди их группы был…

— Темный эльф по имени Дзирт До'Урден, — закончил Джолен Ферт. — Да, а ты, девушка, хорошо знаешь эту историю.

— Однако, и Бренор, несмотря ни на что, послал бы ту же самую помощь, — настаивала Кэтти-бри. — Гален Ферт знал это, и вы не можете спорить с этим. Мифрил Халл не был врагом Несму в эпоху первого короля Обальда, и даже после того сражения, когда Несм был освобожден и восстановлен, дворфы Мифрил Халла, послали вам помощь и квалифицированных строителей. Камни вашей стены были вырезаны в Мифрил Халле, разве не так?

Джолен Ферт уставился на нее, но молчал.

— Дворфы Мифрил Халла были хорошими друзьями Несма, — закончила Кэтти-бри.

— Пока Бренор не подписал договор, — пробормотал несговорчивый стражник.

— Да, — согласились остальные.

— Договор заставили… — начал было Бренор, но повернулся к девушке и сдержался — но фактически, он сделал это потому, что когда оглянулся назад на Первого Оратора, и что более важно, на могучего варвара, стоящего на стене около него, то увидел, что они смотрят друг на друга и явно закипают от гнева.

Бренор никогда не любил город Несм, но Вульфгар жаловал город еще меньше.

Смотря в этот момент друг на руга, компаньоны поняли, что эти дебаты необходимо прекращать — в данный момент имелись более насущные проблемы!

— Возможно, это обсуждение лучше бы подошло для моих частных залов, — предложил Джолен Ферт.

— Да, но позже, — согласился Бренор. Он повернулся и указал за стену. — Наши друзья там, и мы надеемся, что они скоро появятся. И мы хотим сами их встретить, а потом отправимся к тебе. Да, и один из них Дзирт До'Урден. Иди и расспроси Жизель о нем и его кошке. Иди и спроси ее, что она жива благодаря Дзирту, и если она не ответит «да», тогда она солжет тебе.

— Достаточно, — сказал Джолен Ферт, подняв руки в знак капитуляции. Он хотел сказать что-то еще, но его прервал крик со стены:

— Приближается всадник!

Мгновение спустя послышался перезвон колокольчиков, распространяя в ночном воздухе нежную мелодию от сбруи великолепного животного по имени Андахар.

— Это Дзирт, — объявила Кэтти-бри.

Охранники посмотрели на Первого Оратора Ферта.

— Откройте ворота, — сказал он им.

Шаман-гоблин уверенно встал перед толпой орков. Он осмотрел их сверху и донизу, а затем кивнул.

— Где Карок? — спросил предводитель орков, самый уродливый и самый внушительный орк, которого Реджис видел, начиная со времен самого первого короля Обальда. Тон этого вопроса, больше походил на команду и не оставил сомнений бедному Реджису, что, если он ответит на него неправильно, то орк убьет его на месте. Шаману Кллугу, возможно, позволили руководить меньшей группой, но в большой схеме он, очевидно, был не так важен, как Реджис надеялся!

Реджис оглянулся через плечо на далекий лагерь. Он выбежал, как только услышал, что значительный контингент от главных сил был уже в нескольких лигах, и решил их встретить.

Реджис повернулся и обнаружил, что орк подошел еще ближе и навис над ним. Тварь пускала слюну и такой неприятный запах из пасти, что Реджис чуть не задохнулся. «Гоблин не отшатнулся бы от вони», — напомнил себе Реджис, и упорно старался не сморщить нос.

— Карок разозлил дроу, — ответил Реджис.

Высокий орк с озадаченным выражением опустил свою руку вниз и сгреб Реджиса-шамана Кллуга за ворот его накидки и легко оторвал от земли.

— Дроу? — громогласно спросил орк.

— Темный эльф, который пришел к нам, — пропищал хафлинг-гоблин. Сила этого орка поразила его: он уже решил, что его сейчас раздавят. Один поворот толстого запястья и его шея будет сломана!

Огромный орк оглянулся на свою свиту, что тоже была полна впечатляющими образчиками физической силы, словно специально отобранными со всех уголков Королевства Много-Стрел.

И на самом деле так оно и было.

— Военачальник Хартаск, — произнес один из орков. — Должен ли я пойти и найти волшебника Ксорларрин?

«Ксорларрин», — Реджис, не сомневался, что уже слышал это имя раньше. Он с трудом сглотнул, не желая видеть никакого другого темного эльфа кроме Дзирта. Он не надеялся, что его маскировка могла бы обмануть дроу-волшебника!

Хартаск выпустил Реджиса, и тот покатился по грязи. Гоблин-самозванец быстро поднялся и переступил с ноги на ногу, словно готовясь к побегу при первых признаках угрозы. И действительно, он думал именно об этом. Он оглянулся на своих спутников, в основном гоблинов и нескольких орков, среди которых был и шаман Иннаниг, который порадовался встряске, что получил шаман-гоблин.

— Кто этот дроу? — спросил Хартаск.

— Он из Дома До'Урден, — ответил Иннаниг и, выглядя в высшей степени довольным, прошел мимо шамана-гоблина, чтобы заменить его как предводителя группы.

Реджис был более чем счастлив уступить ему эту роль. У него было ощущение, что Иннаниг непреднамеренно спас ему жизнь.

Однако это стало проблемой, когда шаман-орк начал передавать все приказы Дзирта относительно нападения в полдень. Хартаск слушал шамана и его лицо все больше искажалось от злости, и когда орк завершил историю, жестокий военачальник яростно помотал головой.

— Третья группа еще не на месте, — сказал Хартаск, хватая Иннанига и тряся его со страшной силой и легкостью. — Они находятся слишком близко к Серебристой Луне и не прибудут в течение трех дней.

— Мы не атакуем? — вдруг не очень уверенно спросил Иннаниг.

— Мы раздавим Несм в короткие сроки, когда все три группы соберутся вместе, — ответил военачальник Хартаск.

— Да, Военачальник! Славься король Хартаск! — выкрикнул Иннаниг и когда Хартаск отпустил его, шаман-орк упал на колени.

Реджису пришлось усилием воли закрыть свои глаза — так сильно они округлились. Король Хартаск?

— До моего приказа оставайтесь в своих норах, — приказал Хартаск. — Племена гоблинов прибыли?

— Да, Король Хартаск. Четыре племени. Они в тоннелях и готовы идти вперед ради славы Королевства Много-Стрел!

Уродливый и огромный орк зарычал и кивнул. Потом монстр жестоко пнул Иннанига, заставив его распластаться.

— Военачальник Хартаск, — поправил он. — Пусть хилые дворфы и люди имеют королей. Ты понял? — проревел Хартаск. Иннаниг начал было отвечать, но не достаточно быстро, и тогда Хартаск шагнул вперед и схватил его, подняв взволнованного орка на ноги. Грубо встряхнув Иннанига, Хартаск оттолкнул его в сторону, и остановил свой мрачный взгляд на Реджисе.

— Да, Военачальник Хартаск, — пискнул хафлинг-гоблин и неоднократно поклонился, стратегически отодвигаясь чуть подальше.

— Кто этот дроу? — потребовал ответа Хартаск, обращаясь к собственному окружению, но все присутствующие орки качали головами, пожимали плечами и перешептывались между собой. — Найдите Равеля, — приказал он одной группе, и орки убежали в темноту.

С рычанием посмотрев на отряд, который вышел с шаманами, Военачальник Хартаск тоже развернулся и пошел обратно к основному боевому отряду. Он оглянулся только один раз, чтобы бросить угрожающий взгляд на шаманов — гоблина и орка.

Посмотрев на Иннанига, шаман Кллуг дал знак своей группе возвращаться тем путем, которым они пришли. Реджис начал выкрикивать приказы, но Иннаниг грубо пихнул его в сторону и потребовал, чтобы он заткнулся.

— Ты больше не командуешь, жалкий гоблин, — заявил орк. — Военачальник Хартаск пришел с тысячами орков Много-Стрел. Ты будешь делать, как Иннаниг скажет, — он выпучил глаза на остальных гоблинов. — Все вы.

«Войско не станет нападать», — понял Реджис. Весь план, что они придумали с Дзиртом — провалился, и его друзья в Несме оказались в ловушке с превосходящими силами готовыми обрушиться на них.

Он отпрянул от Иннанига и других орков, и пробрался в центр группы гоблинов.

— Орки убьют нас, — прошептал он, но так чтобы все кто рядом с ним услышали. — Они отправят нас в первых рядах — умирать, а всех, кто не падет от стрел Несма, они с удовольствием убьют сами.

Он бродил среди гоблинов, оставляя их с озабоченными и нервными выражениями лиц.

Он неоднократно повторял свое предупреждение о гибели, но ничего не сказал напрямую о каких-либо действиях, которые они должны предпринять.

Нет, насколько он знал гоблинов, ему самому придется начать что-либо определенное.

Он подождал, пока вся группа не станет пробираться через небольшую заросшую лесом лощину. Он просунул руку под свою накидку и на правом бедре нащупал кинжал, почувствовав небольшое облегчение от того, что оба боковых лезвия восстановились достаточно, чтобы их можно было использовать снова.

Он приблизился к Иннанигу сзади.

Шаман-орк обернулся, как и орки, сопровождающие его слева и справа. Один из охранников Иннанига сразу же прыгнул на дерзкого гоблина, но Реджис резко выдернул руку из-под своей накидки, и крошечная змея, пролетев по воздуху, приземлилась на орке, вскарабкалась вверх по груди, и обернулась вокруг шеи.

Тут же появился призрак и дернул ошарашенное существо назад и вниз, душа его гарротой. Несколько ближайших орков увидело это, и отступило в страхе.

Реджис продолжал двигаться, его правая рука вышла вперед, сжимая арбалет, и не теряя ни мгновения, он выпустил стрелу в уродливое лицо Иннанига.

Шаман-орк закричал от боли, и другие орки кинулись вперед.

Вторая змея занялась ближайшим, а Реджис выпустил арбалет, повисший на тросике; его рука быстро нырнула обратно под шаманское одеяние, и почти мгновенно вернулась, на сей раз с рапирой, чтобы отклонить направленное в него острое копье.

Хафлинг быстро побежал, мимо атакующих орков к Иннанигу, который стоял и дрожал — боролся с действием яда дроу. И яд стал наименьшей из его неприятностей, когда его ненавистный соперник шаман-гоблин шагнул вперед и ударил, затем отступил и вышел вперед во второй раз, и в третий, и в четвертый, так быстро, что все показалось одним ударом.

Кровь текла из четырех ран в груди, и яд дроу струился по венам, когда Иннаниг упал на колени и повалился в грязь.

Орки навалились на Реджиса, и он понял, что был обречен.

Но гоблины тоже вышли, напав на орков, борясь так, как будто их жизни зависели от победы здесь.

Во внезапной суматохе Реджис воспользовался своим кольцом с призмой и в исказившемся пространстве шагнул мимо ближайших орков, яростно бросившись на крайних со смертельными ударами кинжала. Позади него битва стала всеобщей рукопашной, наступил полный хаос и неразбериха. В его небольшой сфере первые два орка рухнули, даже не поняв, что он был рядом, а третий и последний упали мгновение спустя.

Реджис повернулся к схватке и вернулся на свое место.

Ему не обязательно было самому убивать орков. Он просто хотел, чтобы они дрались как можно дольше, пока с обеих сторон никого не останется.

Орки сражались яростно, но гоблины превосходили их. Под руководством Реджиса, одна группа из трех гоблинов добивала последних орков поблизости, и казалось, будто бой был выигран, остался в живых только один орк, хотя и он был серьезно ранен и опустился на одно колено.

Реджис сунул руку в мешок и нашел керамический шарик. Он поддержал ликование гоблинов и послал их за последним орком, но едва они пробежали мимо него, Реджис разбил керамический шарик, освобождая магию скрытую внутри герметичного контейнера.

Шар непроглядной тьмы окутал гоблинов. Они стали кричать и, судя по звукам, натыкаться друг на друга.

— Да, дроу, — сочинял Реджис, и для гоблинов добавил: — Остановитесь! Дроу пришли.

Область внутри тьмы затихла.

Реджис изменил голос и прошептал что-то, потом сам себе ответил, как шаман Кллуг.

— Да, господин До'Урден, — сказал он. — Я брошу оружие. Мы все объясним.

Он подождал мгновение, затем повторил громко:

— Я бросил оружие!

Тем не менее, ничего не происходило, и хафлингу-гоблину пришлось вздохнуть и покачать головой, бормоча себе под нос: «Идиоты». Он выкрикнул в темноту четкие инструкции:

— Бросайте оружие!

Два копья и короткий меч упали на землю ему под ноги.

Криво улыбаясь, Реджис пробрался в темноту с оружием в руках: рапирой и кинжалом.

Очень скоро после этого, шаман Кллуг заколол последнего гоблина и перерезал горло последнему корчащемуся орку. Он побежал в ночь и, в ужасе, почти повернул на юг, в Несм.

Почти.

Он не переставал бежать, пока не вернулся в лагерь орков и гоблинов, где отклонил множество вопросов, сыплющихся на него по поводу шума битвы в ночи, строгим предупреждением: «Там Военачальник Хартаск. Военачальник Хартаск пришел!»

— И шаман Иннаниг прибудет вместе с Военачальником, — успокоил их Реджис. То же он сказал и о тех, кто ушел вместе с ним. Он объяснил всем нетерпеливым, что те гоблины и орки, которых он оставил позади, координировали продвижение многочисленной центральной армии в подкрепление к этой группе.

— Слава еще может быть нашей, но мы должны поторопиться, — предупредил их шаман Кллуг. — Военачальник Хартаск увидит, что мы наводняем Несм и будет благодарен. А теперь все в пещеры! Наездники Несма рядом. Если нас обнаружат мы испортим славные планы Военачальнику Хартаску, и он съест нас всех до одного!

Он загнал всех назад в пещеры верхнего Подземья, под нагромождением валунов.

Пожалуй, самый тяжелый момент в жизни Реджиса наступил, когда последний из гигантов направился в тоннель, и ему пришлось пойти за ним следом.

— Вы дали мне богатую пищу для размышлений, — сказал Джолен Ферт компаньонам после короткой беседы в его апартаментах.

— Мы дали тебе шанс спасти город, — ответил Бренор, назвавший себя Боннего, как в давние времена. Он стрельнул озабоченным взглядом в сторону Дзирта — рассказ дроу об огромном вражеском лагере готовом нанести удар по Несму сильно взволновал его. — Вопрос в том, не слишком ли ты упрям, чтобы услышать это?

Джолен Ферт выгнул брови, а Атрогейт еще раз оглушительно расхохотался.

— Действительно, — сказал Первый Оратор мгновение спустя. — Я буду считать, что вы сказали мне. — Он дал знак охраннику, и когда женщина подошла, поручил ей приготовить для них комнаты и ужин.

— Мы разделим с тобой трапезу, — сказал Вульфгар, единственный кроме Дзирта, который использовал свое настоящее имя — или, по крайней мере, свое настоящее имя из прежней жизни. — Но не комнаты. У нас друг там во тьме и поэтому мы останемся на стене.

— Готов прибежать если буду нужен, — добавил Атрогейт, получив удивленные взгляды от других, на что он просто пожал плечами и рассмеялся.

— Спите где хотите, — уступил Джолен Ферт, когда их выражения показали, что нет никакого шанса изменить их намерения. — Если то, что утверждает дроу — правда, вы будете нуждаться в этом.

— Дроу говорит правду, не сомневайся, — сказала женщина, которая была представлена как Рукия, — И если ты не послушаешь его предупреждение, то ваш город будет потерян… за один день.

— Так мне уже говорили, — Первый Оратор отпустил их взмахом руки.

— По крайней мере, он не выгнал нас из Несма, — сказал Вульфгар, когда группа двинулась по улице, направляясь к северо-западному углу стены. — И это уже не плохой прогресс в наших отношениях, начиная со времени нашего первого путешествия через этот город.

— Ба, — ответил Бренор и плюнул на землю. — Чем раньше я уйду отсюда, тем скорее снова буду улыбаться.

— Сколько? — спросил Вульфгар Дзирта.

— Сотни, — ответил дроу. — Не меньше. И еще больше на подходе — тысячи, без сомнений. Несму будет трудно, — он замолчал и посмотрел прямо в глаза Бренору, когда закончил свою мысль: — Не одну декаду, скорее всего.

— Тогда мы останемся здесь, — сказала Кэтти-бри, прежде чем Бренор мог бы поспорить с расчетами дроу.

— Несм погряз в войне, — ответил Бренор. — И Мифрил Халл тоже. Не говорите где мне быть.

— Мы не знаем этого, — сказал Дзирт.

Дворф прошагал мимо них, направляясь прямо к лестнице, а Кэтти-бри и Дзирт понимающе улыбнулись друг другу. При всем своем возмущении, Бренор не оставил бы народ Несма.

Группа темных эльфов и Военачальник Хартаск в сопровождении орков, прибыли на место боя, где гоблины и орки лежали в кровавом сплетении тел. Разведчики Хартаска доложили об ужасной сцене сразу после рассвета. Они вышли, ожидая найти, что Наездники Несма перехватили и убили группу, но было ясно, что тут были только пешие воины: гоблины и орки, и они сражались друг против друга.

— Такие паразиты, — с отвращением произнес Равель Ксорларрин, и получил строгий взгляд от Хартаска.

Волшебник дроу лишь улыбнулся на это и продолжил:

— Глупая толпа.

Он снова помолчал, взвесив ответ опасного орка, и поменял тон своих оскорблений, отойдя от оскорбления орков как вида, чем это на самом деле и являлось — более узко направив жалобу, против конкретной группы.

Судя по тому, что Хартаск продолжал выглядеть угрюмо, волшебник-дроу не очень в этом преуспел.

— Даже шаман, — заметил Тос'ун Армго с северной стороны маленькой лощины, где гоблины и орки вступили в бой.

— Шаман-орк, — неожиданно сверху добавила Доум'вилль, поскольку она взобралась на дерево, чтобы окинуть взглядом всю область. — Его имя?

— Иннаниг, — ответил Военачальник Хартаск. — Где грязный шаман-гоблин?

Его орки начали рыться среди тел, но вернулись, качая головами.

— Похоже что они не все мертвы, — сказал Равель Ксорларрин. — И возможно ваши приказы были переданы войску.

— Вряд ли, — раздалось сверху, и когда все посмотрели вверх, то увидели, что Доум'вилль указывает на юго-запад.

Хартаск и два темных эльфа быстро двинулись к южному краю маленькой лощины и поднялись на самую высокую точку. Однако даже прежде чем они добрались на то высокое место, они поняли, что имела в виду Доум'вилль, когда вдали в тусклом дневном свете поднялось облако пыли.

Армия была в движении, однозначно.

Хартаск начал рычать, сжав свои огромные кулаки.

— Они идут на Несм, — сказал Тос'ун, прежде чем Равель успел послать ему знак замолчать.

Хартаск зарычал немного громче.

— Это был дроу, — проворчал он.

Тос'ун вопросительно посмотрел на Равеля, поскольку, хотя дроу и шли под общим знаменем Дома До'Урден, Клан Ксорларрин был самым активным в Серебряных Пределах в это время. Силы Мензоберранзана тоже присутствовали, но оставались на севере, кроме Тос'уна, Доум'вилль, Сарибель, и Тиаго с его группой, которая вернулась к осаде Сандабара. На Равеля возложили обязанность волшебной транспортировки Военачальника орка от войска к войску, беря с собой Армго и его дочь.

Волшебник Ксорларрин покачал головой.

«Кто из твоих братьев Ксорларрин сделал это?» — незаметно мелькнули пальцы Тос'уна.

Равель лишь пожал плечами и снова покачал головой, не зная, что ответить. У Ксорларрин, конечно же, было много активных разведчиков, хотя немногие были настолько далеко на западе. Вполне возможно, что у непредсказуемой Матери Бэнр были некоторые собственные в этом регионе, перемещающиеся тайно.

«Вот постоянная проблема в координировании продвижений дроу, — тихо сокрушался Равель. — Излишняя секретность не подруга для дополнительных передвижений!»

— Это не по плану, — сообщила сверху Доум'вилль. — Третья боевая группа еще не прибыла.

— Сарибель? — спросил Равель шепотом, поскольку замечание полудроу напомнило ему, что его сестра возглавляла ту третью группу и с ней были сопровождающие. Возможно, это она послала несколько разведчиков вперед, чтобы замутить воду?

Тос'ун подошел к нему, качая головой, в ответ на несказанный вопрос.

— Она не знает местность и не настолько смела, чтобы приказать наступать.

— Что нам делать, дроу? — потребовал ответа Военачальник Хартаск, подходя к ним.

— Мы могли бы вернуться к своим силам и начать наше собственное наступление вместе с ними, — предложил Тос'ун.

— Слишком далеко, — одновременно ответили Хартаск и Равель, и тон Хартаска показал, что он не был в восторге, что и понятно. Осада Сандабара — города во много раз больше Несма, продолжалась согласно плану. Гарнизон Сандабара был подвергнутым сильному нажиму и не мог надеяться вырваться из окруженного стеной города, а люди внутри, несомненно, голодали, поскольку их порции уменьшались день за днем. Проходчики работали не покладая рук, и какой сюрприз будет для народа Сандабара, когда огромная часть их высокой стены рухнет перед ними!

Но в то время как это было в процессе, Военачальник Хартаск все больше беспокоился, и поэтому, Тиаго и остальные убедили нетерпеливого орка прогуляться по полям сражений, и возможно сорвать низко висящий фрукт, такой как Несм, с населением только в три тысячи человек и гарнизоном, хотя и закаленным многими поединками с болотными монстрами и троллями, численностью не превышающим несколько сотен.

План, который лидеры дроу привели в движение в Темной Стреле, был прост: сначала изолировать три дворфовых цитадели, а затем выйти против ряда человеческих городов Луруара: Сандабара, Серебристой Луны и наименьшего из них — Несма. Маленького, но важного, поскольку с падением Несма, западный фронт принадлежал бы Много-Стрел, и когда вскоре после него падет Сандабар, то южные центральные города: Серебристая Луна и Эверланд будут изолированы от любых оставшихся союзников в содружестве Луруара.

Война была бы почти выиграна, и Много-Стрел с того момента, безусловно могли бы ставить условия любого соглашения — условия, которые отрежут Серебристую Луну и Эверланд от дворфских цитаделей и позволят фаворитам возвышающегося Военачальника Хартаска, с секретной помощью дроу, брать дворфские крепости одну за другой.

Большая часть планов зависела от того, что выяснится здесь, в Несме. Быстрая и недорогая победа укрепила бы западный фланг и предоставила бы Хартаску большую и грозную силу на западе, направленную к Серебристой Луне. Если Несм будет разрушен быстро и полностью, никакая помощь для врагов Хартаска не посмела бы войти в Серебряные Пределы с запада.

— Они будут у стен Несма, прежде чем мы соберем отряды и начнем наш марш, — посетовала Доум'вилль, ловко спрыгивая вниз с ее высокого насеста, чтобы приземлиться на землю около Равеля и орка.

— Иди и останови их, — потребовал Хартаск, указав на отдаляющуюся армию.

— Они уже на полпути… — начала протестовать Доум'вилль, но ее голос затих под испепеляющим взглядом Хартаска.

Военачальник бросил свой требовательный взгляд на Равеля.

— У меня есть одно заклинание, — ответил волшебник. — Телепортация, чтобы забрать тебя и твою свиту к лагерю за пределами Сандабара.

Хартаск начал тихо рычать.

— Перспектива, Военачальник Хартаск, — сказала Равель. — Это не важное сражение, и мы выиграем его, несмотря на глупость тех, кто сейчас станет осаждать стены Несма. Когда армия Сарибель займет позиции на востоке, Несм, конечно же, падет, — он посмотрел на огромное облако пыли на юго-западе. — Если только не падет раньше.

— Давайте возглавим другую группу… — начал говорить орк, но Равель посмел его перебить.

— Я понимаю твое рвение, поскольку ты — творение Груумша, истинный воин орк, — сказал он, и понял, что вероятно этот комплимент спас его от вспышки ярости. Он указал на отдаленную армию, направляющуюся в Несм.

— Это, — начал объяснять он, — фланг и состоит главным образом из гоблинов, которые, безусловно, расходный материал. Пошлите бегунов на разведку, я прошу. Они не перехватят войско вовремя, чтобы предотвратить битву, но они вернутся с новостями, хорошими и полезными.

Равель слегка рассмеялся, пытаясь разрядить обстановку.

— На самом деле, возможно, это только пойдет нам на пользу. Позвольте этому маленькому промаху стать нашим пробным нападением — твои командиры будут лучше знать поле битвы и силу наших врагов.

— Я увижу этот город разрушенным!

Равель кивнул:

— Тогда позвольте начаться сражению и позвольте осадить Несм. Выматывайте их и раньте, в то время как падает Сандабар. Сандабар, Властитель Хартаск, могущественный Сандабар. В десять раз крупнее Несма, со стенами в три раза выше и сильнее духом. Что будет думать большой город Серебристая Луна, когда это случится, когда от Сандабара останутся одни руины? Да, Военачальник Хартаск, позвольте осадить Несм и преувеличить шок как можно больше. Сандабар подвергнут сильному нажиму, планы в стадии реализации. Они не смогут удержаться. Этот приз будет получен до наступления зимы.

Не заметно для своих компаньонов, Равель добавил в свой голос незначительное волшебство, когда он пообещал славу орку. Волшебник посмотрел на Тиаго, который кивнул с надеждой. Несмотря на более ранние планы, относительно разрушения Несма, Тиаго хотел, чтобы только одна Сарибель претендовала на эту победу, а конечно не Военачальник. Всем им: Тиаго, Равелю, Тос'уну, Доум'вилль и Сарибель было нужно то дорогое перо на шляпе Дома До'Урден, их Дома, чтобы давить на Мать Бэнр. До'Урден теперь был их Домом и Благородным Домом, восьмым в городе.

Восьмой. Положение, которое могло быть улучшено учитывая родословную дворян До'Урден.

Кивки Военачальника-орка сказали волшебнику, что волшебство, аргументы, или их комбинация, произвели желаемый эффект.

— Давайте пойдем и сообщим твоим командирам, — уговаривал Равель. — А затем вернемся к Сандабару и двинемся по туннелям, чтобы заполучить большую победу, прежде чем снега укроют землю.

Бросив последний взгляд на удаляющееся облако пыли на юго-западе, Властитель Хартаск хмыкнул и отправился обратно на восток.

— Если шаман-гоблин будет найден живым после сражения, сохраните ему жизнь, — услышали Равель и его два компаньона, как Хартаск проинструктировал одного из монстров, идущих рядом с ним. — Принесите его мне живым. Его плоть будет вкуснее, если она будет срезана, пока он еще дышит.

Доум'вилль бросила заинтересованный взгляд на ее отца и Равеля, но они не обратили на нее внимания, как будто в ужасном приказе орка не было ничего необычного. Все же они были дроу, воспитанными в Мензоберранзане.

Они видели еще и не такое.

— Две тысячи, не меньше, — сказал Вульфгар своим друзьям, которые, вместе с сотнями граждан Несма, тихо засели за городской стеной. Первый Спикер Джолен Ферт учел их предупреждение, и под покровом ночи призвал всех здоровых мужчин и женщин.

Множество лучников привстали на одно колено или сидели за зубцами стены. Отряд Наездников Несма — примерно сотня бронированных воинов, собрался около ворот, их лошади стояли оседланные и наготове. Каждый жрец в городе был призван и размещен у северо-западного угла стены — стены, что теперь стали толще от дополнительных лестниц, которые предназначены доставлять подкрепление быстро и эффективно, а тяжело раненых, спускать вниз к внутреннему двору для возможного исцеления. Горстка людей сведущих в магии была также поднята с их кроватей рано утром и группировалась теперь около Кэтти-бри, женщины, которая назвала себя Рукией.

Кэтти-бри взяла на себя ответственность за эту группу. Она показала им свои заклинания и рассказала о своем обучении среди нетерезов в Анклаве Теней и обширном исследовании у Гарпеллов в Широкой Скамье.

— Тогда мы можем случайно превратиться в лягушек, — один волшебник в синей мантии, пошутил про ее последнее место обучения — у Гарпеллов действительно, была репутация экзотичного и эксцентричного клана.

Кэтти-бри, разделила веселье, но ее лицо тут же помрачнело, когда она вспомнила сражение предыдущей ночи.

— Огненные шары и другие огненные заклинания, — сказала она им.

— Мое самое сильное заклинание — ледяной шторм, — ответил один.

— Тогда держи его подальше от гигантов, — сказал старый волшебник в синей мантии.

— Огненные заклинания, — повторила Кэтти-бри. — Пальцы огня, чтобы очистить вершину лестницы. Шары огня, чтобы заставить ледяного гиганта обернуться.

— У меня есть сильное заклинание взрыхлять землю, — похвасталась пожилая женщина. — Позвольте им поднять свои штурмовые лестницы, и я их всех закопаю! Ха-ха!

— Держи его подальше от стены, — предупредил другой. — Уверен, что тогда ты повалишь и каменные стены Несма, старая дура.

— Да, — согласился волшебник в синей одежде, который, как показалось Кэтти-бри, был другом старухи. — Если ты подроешь стену, то гиганты не испытают никаких затруднений при ее разрушении.

Пожилая волшебница кивнула и посмотрела на Наездников, которые двигались к лошадям.

— «Тысячи» сказал твой друг. Давайте надеяться, что нашим воинам не придется выезжать за стены.

— Давайте надеяться, что наши стрелы и заклинания остановят наших врагов и проредят их ряды, чтобы Наездники могли уничтожить их всех, — сказала Кэтти-бри, и кивнула на внутренний двор, туда, где Дзирт вызывал к себе могучего Андахара. Он собирался держать единорога возле себя на зубчатой стене. Он хотел использовать Тулмарил в бою в этот день, но если Наездники Несма выйдут из-за стен, Дзирт пойдет вместе с ними.

Другие волшебники и все остальные наблюдатели, ахнули при волшебном появлении великого единорога. Сначала он показался крошечным, как будто вдалеке, но сделав шаг удвоился в размере, другой шаг еще увеличил его размер и в третий раз встал около Дзирта, и оказался высотой в семнадцать ладоней и с рельефными мышцами под белоснежной шкурой на сильной шее. Андахар ударил копытом землю и вскинул голову с длинным рогом, сияющим, несмотря на тусклый свет, как будто вопреки темному небу.

Пара дворфов подошла к волшебникам.

— Девочка, дай мне коня, когда ворота раскроются, — попросил Рукию тот, кто называл себя Боннего.

— Если будет необходимо, — ответила она. — Я боюсь мы будем подвергнуты сильному натиску здесь, — она посмотрела на второго дворфа и спросила: — А ты?

Атрогейт показал маленькую обсидиановую фигурку борова.

— Фырк, — сказал он с кривой улыбкой.

Кэтти-бри кивнула и отошла, чтобы посовещаться с волшебниками.

— У тебя колоритные друзья, — заметил старый волшебник в синей мантии.

— К концу дня кровь орков окрасит их в красный, несомненно, — ответила Кэтти-бри.

Вскоре после этого они услышали звук вражеского наступления, хотя они были все еще довольно далеко. Они слышали крики — орки и гоблины даже не пытались скрываться. Они попались на уловку, которую Дзирт и Реджис подкинули им. Они считали, что сейчас Несм был покинут, почти все его воины должны были быть на юге.

Это был их шанс.

Кэтти-бри оглянулась на мужчин и женщин на стене, стоящих плечом к плечу в этой секции. Каждый, казалось, прижимал указательный палец к своим искривленным губам, призывая к абсолютной тишине.

Она заметила Дзирта, поднимающегося по лестнице с Тулмарилом в руке. Он поднялся на стену и стал всматриваться между зубцами.

Он посмотрел вниз на Кэтти-бри и указал на другое место на стене, то к которому приближались ледяные гиганты.

— Там наше место, — Кэтти-бри тихо проинструктировала своих компаньонов-волшебников. — Убейте столько наших врагов, сколько сможете, но сосредоточьте свои самые сильные заклятия на гигантах.

ГЛАВА 15 Поле крови и огня

Под обличьем шамана Кллуга Реджис старательно сторожил выход из пещер Подземья; еще предыдущей ночью он удостоверился, что ни один из его чудовищных подчиненных не проскользнул наружу. Он должен был сохранить их утреннее нападение в тайне, пока они не уйдут достаточно далеко от этого места, подальше от главной боевой группы, Военачальника Хартаска и темных эльфов.

Но сможет ли у него все получиться?

Хафлинг под маской шамана-гоблина шагал по коридорам, едва слышно бормоча. Даже если тот план, который они вместе с Дзиртом разработали, будет успешен, и они разгромят эту толпу монстров, что тогда? Тысячи орков и другие ужасные враги собрались здесь, и еще больше было на подходе. Сколько времени сможет Несм, даже если завтрашний день принесет убедительную победу, противостоять давлению орков?

Он много раз обдумывал, что, возможно, ему следовало выскочить ночью, побежать в Несм и объявить друзьям и горожанам, что пришло время бежать из этого обреченного места. Сдать город — как во время первой войны с Обальдом — и бежать в Серебристую Луну или Эверланд.

Такой вариант казался ему неплохим, за исключением того, что он знал, что не сможет его выполнить. Он никогда не смог бы добраться до Несма вовремя, чтобы начать эвакуацию, даже если они его послушают — а когда упрямые люди Несма слушали кого-нибудь? А если бы войска Хартаска перехватили народ на дороге, вне их высоких стен, то резня была бы только намного легче.

Таким образом, Реджис оказался пойманным в ловушку без хороших вариантов.

— Переживем день, — успокаивал он себя. — Выиграем день, потом еще один, и так мы победим в войне.

Он укрепил свою решимость, но позже, снова засомневался, когда огромное племя огров — множество тварей, вышло, чтобы присоединиться к орде гоблинов и орков. И это были не простые огры, нет. Эти гиганты носили отличную броню и вооружены были превосходным оружием. С ними прибыли и огриллоны — довольно приземистые, но мощные войска. Огриллоны были помесью огров и орков, выше последних, но более толстых и, безусловно, более сильных. Эти монстры тоже были замечательно снаряжены для боя.

Оружие дроу. Броня дроу.

Огры говорили о Кью'Ксорларрине, городе дроу, ведущем славное наступление. Реджису потребовалось некоторое время, чтобы расшифровать эту обрывочную информацию, но постепенно, он пришел к выводу, что Кью'Ксорларрин — это Гаунтлгрим. Или же находился рядом с Гаунтлгримом, и вождь огров часто упоминал Тиаго.

— Мы нападем в полдень, — объявил Реджис грубой твари. — Нападем все вместе на почти пустой город. Мы наводним его и расчистим дорогу к прибытию Военачальника Хартаска и Тиаго.

Вождь огров и его окружение с одобрением восприняли эту новость.

Они жаждали крови и были готовы выходить.

Реджис выдохнул от облегчения. Эти твари пришли с приказами присоединиться к этой армии, таким образом, они не воспротивятся и даже не подвергнут сомнению приказ напасть в полдень.

Однако вздох облегчения скоро сменился дрожью от беспокойства, поскольку все больше огров нахлынуло в последующие часы.

Даже с подготовленной ловушкой, Реджис должен был задаться вопросом, не стала ли его чудовищная армия столь сильной, что действительно сможет наводнить Несм, даже без помощи более многочисленной армии с востока!

Как бы то ни было, у него не было выбора. Капкан был поставлен и должен был захлопнуться.

Они вышли ранним утром следующего дня, выбравшись из туннелей под нагромождением валунов, формируя боевые отряды на основе племени и расы. Реджис собрал их, группу за группой, благословил именем Груумша и отправил на юг.

Он шел с последней группой гоблинов, пыхтя и отдуваясь, когда те грохотали преодолевая милю за милей, героически стараясь не отставать. Когда он понял, что дальше так бежать не сможет, то как шаман, послал сообщение трем ледяным гигантам, и один из них вернулся назад, чтобы подобрать его.

Реджис проехал последние мили до Несм сидя на плече гиганта.

Когда окруженный стеной город, наконец, появился в поле зрения, монстры побежали активнее, поскольку, как и обещал дроу, он казался пустынным.

— Опусти меня, — приказал Реджис гиганту.

— Я могу бросить тебя за стену, — со смехом ответил гигант. — Вся слава достанется Кллугу!

Реджис попытался не упасть в обморок.

Но гигант уронил его на землю и погромыхал прочь, оставив хафлинга-гоблина посреди моря монстров. Фальшивый шаман Кллуг начал выкрикивать команды, то одну, то другую, и если бы какое-либо из кровожадных существ задержалось достаточно долго, чтобы обратить на них внимание, то вероятно, признало бы эти приказы бессмысленными.

Но, ни один не прислушивался — их цель была в поле зрения и штурм начался.

Реджис выдохнул от облегчения и огляделся. Он должен был оставаться в стороне от борьбы и не оказаться на пути отступающих монстров, когда засада сработает.

— Если только они будут отступать, — прошептал он с содроганием, поскольку оценил ярость нападающих, и что они шли во главе отряда, который насчитывал чуть больше сотни бронированных огров.

Земля и стены дрожали вокруг них от грохота чудовищного натиска. Притаившиеся позади зубчатого ограждения на стене, защитники Несма нервно накладывали и убирали стрелы с тетивы.

Дзирт До'Урден прокрался к ним, шепча слова поддержки и напоминая дожидаться приказа.

— Позвольте им подойти поближе, так чтобы каждая стрела попала в цель, — сказал он. — Наш первый залп будет самым важным. Отметьте себе цели к северу от вашего положения и заставьте их пасть.

Люди кивали ему в ответ, но немногие чувствовали уверенность. Воины были опытными, настолько, насколько могли быть защитники пограничного города, но волна врагов, накатывающая на них, превосходила все, что любой в этом регионе видел за век и больше, начиная с нападения первого Обальда и его тысяч орков.

Земля задрожала более яростно, воздух заполнился боевыми криками орков и гоблинов. Дзирт посмотрел за стену, и его лиловые глаза расширились, когда он увидел сотни врагов, черным роем, приближающиеся к стенам Несма.

Прежде всего, он отметил огров, что бежали вместе в ровных построениях, закованные в броню и как один поднимая огромные железные копья.

Дроу пригнулся и кинулся к краю парапета.

— Двигайтесь! Двигайтесь! — закричал он вниз, ко всем кто там находился. — Ближе к стене! Прижмитесь! Спрячьтесь!

И в следующий момент — слишком быстро, чтобы наездники во внутреннем дворе успели прислушаться к призыву, мощный залп копий и маленьких стрел, и даже три валуна, брошенные гигантами, перелетели через стену, заполнив воздух как рой сердитых пчел. Один валун, задел стену, отправив в полет обломки камня, и пара солдат, потрясенных резким грохотом, сорвалась со стены и упала на землю.

Дроу посмотрел назад за парапет и увидел, что монстры преодолевают последнюю дюжину шагов до основания стены. Тогда же он заметил и штурмовые лестницы, поднимающиеся среди скопления гоблинов.

И огров — так много огров. И Дзирт понял то, что ранее отметил Реджис: то, что все они были обучены и слишком хорошо вооружены — вероятно, темными эльфами.

— Стреляйте как можно больше, — сказал он лучникам. — Убейте столько, сколько сможете и быстро. Иначе мы обречены.

И защитники Несма поднялись, линия луков появилась между возвышающимися каменными зубцами стены и вылетело множество стрел, опускаясь вниз на толпы роящиеся у ее основания — столь тесный рой, что лучники, возможно, не смогли бы промахнуться, даже не целясь!

Вышел и Дзирт с Тулмарилом, и выстрелил в самого близкого огра — стрела молнией прорезала воздух, и с оглушительным грохотом врезалась в его металлический нагрудник, взорвавшись снопом искр. Огр отшатнулся на несколько шагов под тяжестью удара.

Но не упал.

Вторая стрела была уже в пути, прежде чем чудовище шагнуло вперед, и третья стрела помчалась сразу за второй.

Потребовалось четыре стрелы, чтобы поразить выносливого монстра, и за это время другие чудовища стали намного ближе, и Дзирт понял, что у него заканчивается время. Он заметил гигантов, приближавшихся справа. Первоначально именно они были его целями, но теперь он понял, что не сможет сосредоточиться только на них. Не с таким количеством бронированных огров настолько близко. На огра потребовался больше чем один выстрел, как он только что видел, но еще больше потребуется, чтобы завалить великана.

Дзирт посмотрел вдоль стены и поймал внимательный взгляд Кэтти-бри. Он мрачно кивнул и решительно махнул тремя пальцами, по одному на каждого гиганта.

Он должен был доверять ей.

— Гиганты, — прошептала Кэтти-бри волшебникам, которые присели рядом с ней. Она обратилась к троим отдельно и спросила:

— Молнии?

— Да, — ответил один, а остальные кивнули.

— Тогда надо приманить их к нам, — прошептала Кэтти-бри и, кивнув, поднялась и посмотрела за стену. Сердце почти остановилось, поскольку она не видела такое наступление как это за всю свою жизнь. И монстры оказались намного ближе, чем она представляла. Стрелы летели вокруг нее, и монстры умирали десятками. Она видела, как голова огра взорвалась внутри металлического шлема, когда одна из разрушительных стрел Дзирта пробила его забрало.

Но, тем не менее, монстры продвигались и отвечали копьями и собственными стрелами, и гиганты, хорошо видимые за линиями противника, доставали тяжелые валуны из огромных мешков и запускали их.

Голос одного из ее коллег-волшебников, кастующего свое заклинание подтолкнул ее и двух других к действию, и все начали произносить одно и то же заклинание, держа крошечные металлические пруты.

Молния разорвала воздух, последовал взрыв, и за ним еще три в более быстрой последовательности. Выбор времени, почти случайный, оказался удачным, поскольку первая молния нанесла удар, привлекая внимание монстров, а остальные три открыли местоположение волшебников гигантским врагам.

Ближайший ледяной гигант был обожжен первым ударом, а за ним и вторым, и его два неповоротливых компаньона также получили по удару. Вокруг них гоблины и орки упали на землю: они стучали зубами, волосы поднялись дыбом, а конечности дергались в неконтролируемых спазмах. Но гиганты были намного более выносливыми, и молния только ужалила их, нанося небольшой вред.

И разъярила.

Кэтти-бри и ее друзья привлекли их внимание!

В их сторону полетели валуны, разбиваясь об стену, и четыре волшебника были сбиты с ног. Стена дрожала под весом могучих ударов, один был столь сильный, что у всех вокруг щелкнули зубы, а один из волшебников упал во внутренний двор с другой стороны парапета!

— Мы должны ударить по ним снова, — закричал волшебник в синей мантии, и начал подниматься, только чтобы поймать стрелу лицом. Он рухнул, крича от боли.

— Бежим! — закричал другой.

— Нет, боритесь с ними, — призывала Кэтти-бри. — Некуда бежать и некуда прятаться. Сражайтесь с ними за Несм, сейчас!

Она пробралась к упавшему волшебнику, и заклинание уже срывалось с ее губ. Синий туман вытек из ее длинного рукава, окутав и ее и человека, когда она стала вытягивать стрелу из его лица, и только стрела была вынута полностью, рана затянулась от ее заклинания.

Остальные волшебники наблюдали это с удивлением.

— Боритесь с ними, я прошу, — умоляла их Кэтти-бри, и ее действия говорили громче, чем ее слова. Она подскочила, и остальные поднялись с решимостью вместе с ней.

Кэтти-бри увернулась от нескольких стрелы и одного копья, когда произносила заклинание и прижалась к полу, когда увидела летящий валун. Он поразил стену чуть ниже ее, в тот момент, когда ее заклинание — второй удар молнии, сорвалось с ее пальцев, и нанесло удар в ближайшего гиганта — всего лишь на расстоянии трех огромных шагов — и оттолкнуло его назад.

Кэтти-бри едва удержалась на ногах от мощного сотрясения, вызванного валуном. Она повернулась к волшебникам вокруг нее.

— Сейчас! — закричала она им. — Со всей силы!

Они посмотрели друг на друга, неуверенность все еще ясно читалась на их лицах. Эта группа не была закалена в сражениях и девушка знала это.

Кэтти-бри повернулась к пожилой женщине.

— Ваше заклятие, — напомнила она. — Они сходятся. Покажите же свою силу для всех в Несме.

Кэтти-бри обернулась и снова послала залп волшебных молний в самого близкого гиганта, пытаясь его остановить.

Она потерпела неудачу, но три молнии сверкнули рядом, попали в громадину и оттолкнули его.

И старушка встала рядом с ней, неистово творя заклинание. В это время другие гиганты помчались к своему компаньону и все вместе направились в сторону волшебников. Они метнули валуны, и меньшие гуманоиды поспешили поддержать своих гигантских союзников копьями и стрелами.

Старая волшебница почти сдалась перед лицом такого шквала, но Кэтти-бри бросила новое заклятие, подняв волшебный щит перед собой и своей спутницей. Снаряды вспыхивали и отклонялись в стороны вокруг них, а Кэтти-бри держалась и все время уговаривала старуху закончить ее заклинание. И у нее получилось: земля рядом с основанием стены внезапно извергнулась с громким шумом, грязь и камни разлетелись прямо из-под ног удивленных ледяных гигантов, и они попадали в яму, которую старушка вырыла своим волшебством.

— Щиты и огонь, защитники Несма! — призвала Кэтти-бри, и волшебники начали творить заклинания, дрожь пропала из их сильных голосов. — Иначе стена падет, и орды заполонят город. И они убьют всех. Каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка. Но вы можете остановить их. Прямо сейчас!

Она сконцентрировалась на своем следующем заклинании, решительно выкрикивая слова, и волшебники, возможно пристыженные своим первоначальным колебанием, а возможно вспомнив о ставках, или в ужасе от печальной реальности, от которой не скрыться, а возможно, от всего вместе — присоединились к ней, запев собственные заклинания.

Сердцебиением позже, шар божественного огня Кэтти-бри, бушуя в воздухе, завис над провалом. Мгновение спустя стрелы огня упали вниз на плененных монстров.

Шар взорвался над ямой, отбросил от ее края гоблинов и орков и заставил упасть первого гиганта, который старался выбраться.

Второй огненный шар стал появляться в воздухе. Кэтти-бри начала творить собственное заклинание огненного шара, и когда она его произносила, то почувствовала себя иначе, и слова показались другими. Она успела глубоко погрузиться в заклинание прежде чем осознала, что призывала магию, используя язык Плана Огня, и что жар, наполнявший ее, исходил из рубинового кольца на ее пальце. Шар огня вышел огромным, самым сильным из всех, и накрыл провал так точно, что тот мог показаться извергающимся вулканическим кратером.

Огонь перекатывался волнами — ярким танцем, чувственным и живым, и Кэтти-бри, действительно почувствовала жизнь в его пределах, и обратилась к ней через свое кольцо и призвала ее.

Из пламени, выступило живое существо — элементаль огня, и по кивку Кэтти-бри, он, перевалившись через край ямы как поток лавы, опрокинулся вниз на трех гигантов, топчущихся на дне.

Все кто был на стене, посмотрели на Кэтти-бри, а волшебники возликовали, узрев такую мощь, и эта радость побудила их подняться к высотам собственных возможностей. И так это продолжалось: волшебник за волшебником бросали заклятия разрушительной силы внутрь и вокруг той ямы, еще и еще, отгоняя ближайших гоблинов, орков и огров, или убивая их, и гиганты оставались в западне, в то время как воздух вокруг них вскипал от волшебного огня.

Отовсюду стрелы гоблинов летели в группу волшебников, но, как и Кэтти-бри, большинство закрылось волшебными щитами, чтобы защититься от их слабых снарядов.

Эта часть стены Несма удержалась, как казалось, только благодаря тому, что три ледяных гиганта попались в западню в волшебном провале перед стеной, понемногу ярость волшебников сходила на нет.

Смерть лилась дождем, но обезумевшие от жажды крови монстры не разбегались. Одни несли штурмовые лестницы, другие бросали копья и стреляли из луков. Ряды лучников на стене Несма неотвратимо редели.

Но лучники не были одиноки. По зову Дзирта, Бренор, Вульфгар и Атрогейт кинулись вверх по лестнице к парапетам и начали бегать по позициям лучников, отталкивая лестницы, и сбрасывая гоблинов, которым удалось взобраться.

Дзирт сосредоточил свое внимание на ограх — на множестве огров. Они не нуждались в лестницах, понял он, когда два из них прижались к стене и присели, сцепив свои пальцы. Тут же прибежал еще один и запрыгнул на их соединенные руки, а они поднялись, подкинув тварь к вершине стены.

Дзирт собирался выкрикнуть предупреждение, в тот момент, когда яростно пытался установить новую стрелу, но как только огр приземлился на стену, то был встречен взмахом Клыка Защитника. Собрав всю свою силу, Вульфгар послал тварь в обратный полет.

Дзирт рассмеялся вслух над этой картиной и, опустив лук вниз, послал испепеляющую стрелу в плечо самого близкого огра под стеной.

В следующий миг ему пришлось отбросить лук и выхватить скимитары, поскольку сзади на него накинулся орк. Он отскочил в сторону и развернулся, чтобы встретить атаку, но орк, почти доставший его, вдруг отлетел в сторону и врезался в стену с хрюкающим звуком.

Только тогда Дзирт узнал одну из круглых головок моргенштерна Атрогейта. Вторая, сделав в воздухе петлю, рухнула вниз на оглушенного орка, разбив его череп и переломив шею. Он начал падать, но дворф опустил одно из своих оружий на камни и, схватив орка одной рукой, рванул его ввысь. С силой, превосходящей естественные возможности его дворфских мышц, Атрогейт сбросил мертвого орка на другого, приближающегося к вершине соседней лестницы.

— Бха-ха-ха! — закричал он, снова подхватив свой цеп из стеклостали. — Тут есть кого побить, эльф! Бха-ха-ха!

И он пошел дальше.

Смотря мимо него, Дзирт увидел Бренора, похоже зажатого в угол орком, наседающим на него с одной стороны, и огром с другой. Дзирт направился было в его сторону, потом решил взять свой лук, но затем успокоился, когда понял, что его друг не потерял ничего из своего боевого мастерства после возрождения.

Взмахом топора Бренор разрубил орку бок, и тварь покачнулась от боли. Чуть замедлившись, Бренор полностью изменил направление движения и, перебросив лезвие, шагнул по кругу с сильным ударом слева, легко отбив удар огра, и его топор, вонзился в ребра твари проламывая кости, и остановился в области подмышки. Дзирт не мог не вспомнить, когда он последний раз видел дворфа в сражении, в его предыдущей жизни на выступе логова Исконного.

В сражении с демоном бездны.

Бренору тогда придали сил боги дворфов, как казалось и сейчас — его сильный удар легко отшвырнул огра назад, и тот рухнул за стенами Несма. И тут же Бренор развернулся в другую сторону, и сильным взмахом достал следующего атакующего орка, почти разрубив его пополам — и продолжил, добив того, которого ранил.

И теперь Бренор наступал уже сам, так как все больше и больше монстров появлялось на стене. С каждым шагом с его топора летела кровь, но казалось, еще больше крови заменяло ее с каждым шагом.

Возможно, монстрам и удалось пробраться на стену, но с Дзиртом и его друзьями, поддерживающими защитников Несма, это будет недолгая победа.

— Дроу! — раздался крик снизу из внутреннего двора, только несколько мгновений спустя, и Дзирт увидел Джолена Ферта верхом на коне. Некоторые наездники спешились и даже в этот момент взбирались на лестницы, чтобы помочь лучникам, но Первый Оратор даже не двинулся в их сторону, как и десятки воинов на сильных бронированных лошадях рядом с ним.

— Слишком много потерь! — крикнул Джолен Ферт Дзирту. — Мы должны прогнать их от наших стен, и быстро!

Дзирт посмотрел вокруг, и хотя ему было больно оставлять стену, Кэтти-бри и остальных, он сознавал, что не может не согласиться с такой оценкой.

Дроу посмотрел в окутанную дымом яму перед группой волшебников и сумел послать стрелу в рожу гиганта, когда тот снова попытался подняться.

Он подозвал ждущего поблизости Андахара и крикнул Бренору и Атрогейту, которые были рядом друг с другом. Дворфы обменялись несколькими словами, и Атрогейт с радостным воплем, спрыгнул вниз во внутренний двор. Вскочив на ноги, он вызвал Фырка.

Бренор кивнул Дзирту и усмехнулся.

— Мы сдержим их, эльф! — прокричал он.

Это сделало выбор Дзирта намного легче, и с последним взглядом и взмахом Кэтти-бри, он закинул лук за спину и соскользнул вниз с парапета, приземлившись прямо в седло могучего единорога.

Они поехали следом за Джоленом Фертом и Наездниками Несма, но не в сторону самых близких ворот, а дальше, через весь город на восток, где главные ворота не осаждались.

Рука об руку, помогая друг другу, трое гигантов, наконец, выбрались из ямы. Дым поднимался от их обгоревшей одежды, сине-белая кожа покраснела и покрылась большими пятнами ожогов от дождя огненных стрел и ударов огненной элементали.

Они повернулись к стене, и новый шквал огня обрушился на них, включая один последний огненный шар от Кэтти-бри, и огонь охватил трио с ног до головы.

Но когда бушующее пламя угасло, гиганты продолжали стоять, и было очевидно для любого наблюдателя, что волшебники практически исчерпали свою магическую энергию.

Двое гигантов достаточно натерпелись на этой войне и, спотыкаясь, побрели прочь, но третий кричал на них и требовал, чтобы они остановились. Упрямый монстр направился к стене. У него больше не было мешка с валунами — мешок был сожжен в огненном провале — но у него остался один обломок скалы, зазубренный и темный и, держа его как дубину, он шел к своим мучителям.

Кэтти-бри ударила его в лицо волшебными снарядами.

Но гигант упорно шел через огонь, но, как и гигант, девушка не отступала. Он был уже в одном шаге и занес камень, чтобы раздавить ее, когда Кэтти-бри ударила его снова.

Но монстр не упал.

Волшебник в синей мантии попытался оттащить ее, но девушка не уходила. Она уставилась на громадину с вызовом.

— Тебе тут не место, — заявила она ему. — Проваливай!

Гигант скривился, и вдруг его голова тяжело откинулась в сторону и волшебник в синей мантии и несколько других ахнули от удивления.

Но только не Кэтти-бри. Она просто понимающе улыбнулась, поскольку видела, что быстро приближался Вульфгар, и хорошо знала природу снаряда, который врезался в лицо гиганта.

Возможно, монстр тоже все понял, когда он мельком взглянул на боевой молот, лежащий на земле у его ног.

Затем как срубленное дерево, гигант наклонился в сторону продолжая идти, приближаясь к земле, рухнул с протяжным «харумф», поскольку последнее дыхание свободно покинуло его легкие.

Два его напарника кинулись прочь со всей скоростью, и вид могущественных ледяных гигантов, сбегающих в ужасе, сломил решимость меньших монстров. Гоблины, орки, и даже огры заметались на поле после ухода громадин, и поскольку часть шеренг чудовищ распалась, инфекция отступления распространялась по рядам.

Монстры под стеной сломали ряды и побежали, а град стрел преследовал их.

Громко и звонко запели рожки Несма, когда распахнулись главные ворота города. С луками в руках, копьями в креплениях, и вымпелами, гордо развевающимися над ними, Наездники Несма выехали на поле боя. В броне, сияющей несмотря на тусклый свет, вел их Джолен Ферт, но был один всадник недалеко от Первого Оратора, от вида которого улыбка надежды появилась на губах Кэтти-бри.

Она увидела единорога Андахара, колокольчики которого пели нежную мелодию, и его наездника в зеленом плаще с длинными белыми волосами. Около Дзирта ревел пламенный адский боров, дико подпрыгивая, он нес чернобородого дворфа, с цепами в руках, и страшные шары вращались на концах несокрушимых цепей.

Дзирт позволил Джолену Ферту и его ближайшим Наездникам вести в течение недолгого времени, а потом немного повернул в сторону и Атрогейт устремился за ним следом. Кэтти-бри улыбнулась — дроу видел отступающих гигантов.

Как только Дзирт ослабил поводья Андахара, могучий единорог рванулся мимо лошадей и, взбивая дерн копытами, делая шаги намного больше, чем могли бы сделать его смертные кузены. Только один всадник мог догнать коня Дзирта и вид извергающего огонь борова Атрогейта, проскакавшего мимо потрясенного Джолена Ферта, так быстро перебиравшего маленькими ножками, что они сливались в одно пятно, сорвал смех с губ Кэтти-бри.

— Боги, — пробормотал волшебник в синей мантии рядом с ней.

— Это маленький адский зверь, — сказал старушка с чудесной магией земли. — Думаю, придется научиться быстро бегать, когда весь день тебя преследуют демоны и дьяволы.

Все вокруг засмеялись, и день показался более ярким.

— Сохраните свои заклинания, — попросила Кэтти-бри. — Первая битва за нами — многие наши враги бегут. Но может прибыть еще больше, и мы должны быть готовы. Пойдите отдохните.

Остальные кивнули.

— И ты тоже, — сказал волшебник в синей мантии.

Но Кэтти-бри оглянулась на множество раненых в городе и покачала головой.

— Я — жрица Миликки, — сказала она. — Моя работа сделана только наполовину.

Она пошла к лестнице и нашла Бренора и Вульфгара, поджидающих ее.

— Дай нам лошадь, девочка, — попросил дворф. — Нам пора сражаться.

Кивнув, Кэтти-бри начала колдовать и спустя несколько ударов сердца, появился большой призрачный конь. Вульфгар вскочил на него и, протянув руку, легко подсадил Бренора на волшебную лошадь позади себя.

— Поспеши мальчик, — потребовал дворф. — Проклятый дроу заберет себе всю нашу забаву держу пари, или я — бородатый гном.

Вульфгар послал коня вскачь, даже прежде чем Бренор закончил говорить, но Кэтти-бри услышала его слова, и эта старая фраза отбросила ее назад во времени, ей потребовался момент чтобы прийти в себя, так как все эти события, что произошли — не только здесь, но и в волшебном лесу и за век до ее возрождения, и вторая жизнь — почти сбили ее с ног. Чтобы не упасть, она опустилась на лестницу и закрыла глаза.

И тут вся тяжесть воспоминаний и чувство нереальности навалились на нее.

Но она все же стряхнула их с себя и заставила глаза открыться снова, просмотрев на раненых. Ей еще предстояло много работы.

Стрелы молний летели из Тулмарила, когда Андахар нагнал пару спотыкающихся, отступающих северных гигантов. Дым все еще исходил от их сожженной одежды и подпаленных волос; их кожа пылала ожогами, ужасными красными ожогами от ударов волшебных огней и объятий элементного монстра Кэтти-бри.

Один из них пошатнулся под шквалом стрел Дзирта. Он пытался пойти быстрее и его друг тянул его вперед, но конечно, стрелы из Искателя Сердец били еще быстрее.

После одного особенно болезненного удара избитый гигант вскинул руки в негодовании и, отпихнув в сторону своего спутника, покачиваясь, встал перед лицом своего мучителя.

Дзирт сидел верхом на Андахаре, единорог замедлился и остановился, с тревогой стуча копытом по земле.

Гигант взревел. Дзирт посмотрел ему прямо в глаза и небрежно нацелил свой лук.

Атрогейт на адском борове проскакал мимо, но, ни дроу, ни гигант не уделили ему внимания, их взгляды застыли в обмене ненавистью.

Затем транс разрушился, и гигант проревев кинул свой последний обломок скалы и следом напал сам.

Стрела Дзирта, попала во вращающийся валун, и с оглушающим взрывом расколола его пополам, обе части разлетелись в стороны, не причинив вреда. И дроу выстрелил второй стрелой прямо следом за первой.

Она ударила гиганта в лицо, и его сердитый рев перешел в огорченный вой. Он зажал своими огромными ладонями рану и зашатался.

Андахар рванулся, Дзирт опустил лук, отчаянно стараясь удержаться.

Другой гигант рванулся помочь своему другу, вернее сделал попытку двинуться в его сторону, потому как заметил быстро приближающегося дворфа. Рыкнув, он поднял ногу, как будто собираясь раздавить в лепешку дворфа и его странное верховое животное, но адский боров не позволил этому случиться и, увернувшись в последний момент, проскочил мимо опорной ноги гиганта.

А дворф вращал один из своих стеклостальных цепов над головой, как скотовод арканом. Боров проскочил, гигант топнул безрезультатно, и дворф, направив свое оружие, тяжелым шаром разбил его колено.

Гигант ожидал удар и резко вдохнул, полагая, что сможет его выдержать.

Но гигант не представлял ни увеличенной поясом силы этого дворфа, Атрогейта, ни мощи того моргенштерна, по имени Громилка. Атрогейт призвал зачарованное оружие, и шипы на том шаре начали источать волшебную жидкость, взрывное масло.

Когда оружие ударило колено гиганта, то огромная сила согнула его ногу — в сторону и к земле.

Громадина упала, завывая и обхватив свою сломанную конечность, а Фырк приземлился и развернулся для другого захода, поворачивая как раз вовремя, чтобы Атрогейт стал свидетелем столкновения: Андахар, опустив рог, ударил в грудь другого гиганта. Рог полностью исчез в громадине, единорог с силой пронзил его плоть, мышцы и кости. Длинный рог вновь появился, покрытый кровью, и гигант упал на землю, одной рукой зажимая свое разорванное лицо, другой пытаясь остановить кровь, хлещущую из раны на груди.

Дзирт, тоже стал падать на землю, сила удара сбросила его с седла. На мгновение Атрогейт вздрогнул, поскольку ему показалось, что его друг очень сильно ударится. Но Дзирт поджал голову и ловко перевернулся, приземлившись на ноги, легко оттолкнувшись в сторону гиганта с обоими скимитарами в руках, которые он уже успел выхватить.

— Бха-ха-ха! — расхохотался дворф, а потом еще громче, когда увидел группу монстров: гоблинов и пару огров, направляющихся в его сторону.

Они шли медленнее с каждым шагом, и когда яснее увидели сцену перед собой, то очевидно поняли, что эти гиганты не смогут им помочь.

Они повернулись и побежали.

— Ба, вы трусливые собаки! — закричал Атрогейт им в след, и пошел, чтобы прикончить своего гиганта по-быстрому, потому как еще стольких нужно было побить!

Позади поля боя Реджис видел резню, разворачивающуюся перед ним. Наездники Несма работали блестяще, тонкие линии конницы, сплетались вокруг орды, вырезая части бегущей толпы, чтобы замедлить их и развернуть в противоположную сторону.

Стрелы прорежали каждую группу, и бросившаяся в паническое бегство вражеская армия была буквально насажена на опущенные копья как на вертела.

Некоторые могли бы убежать, видел Реджис. И действительно, много орков приблизилось к его позиции, спасая свои жизни.

Он понял, что должен оставаться в образе, и позвал их, выкрикивая приказы, как будто хотел скоординировать отступление — хотя, как и во время наступления, любой, кто мог бы внимательно прислушаться, понял бы, что его болтовня была скорее простой тарабарщиной, чем полезной информацией.

Главным образом он пытался остаться подальше — как можно дальше, поскольку эти монстры, которых он направлял, были в отвратительном настроении, и любой из них мог бы решить убить шамана, который привел их к ужасному бедствию.

Реджис, выкрикивая приказы, переместился в сторону поваленного дерева, а затем, казалось, исчез, шагнув в исказившееся пространство с помощью кольца с призмой, а выйдя из него, прополз на животе и сжался под стволом упавшего дерева.

Очень скоро много бегущих монстров проскочило мимо него, включая множество огров и огриллонов, некоторые вскакивали на ствол и спрыгивали, не замечая его, даже когда перескакивали прямо через него.

Один тяжело упал, перевалившись через бревно, и Реджис взвизгнул, думая, что он опустился за ним!

Но он понял, что ошибся, когда увидел длинную стрелу, торчащую из спины монстра. Со страхом понимая, что его союзники могли бы убить его с такой же вероятностью как и монстра, хафлинг-гоблин стянул труп орка с бревна и спрятался под ним.

Должен ли он вернуться к своей естественной форме? Если он сделает это слишком рано, то монстры разорвут его. Если он будет тянуть слишком долго, то его возможно настигнет стрела!

Где то далеко и в стороне позади Реджиса, горстка орков наблюдала, как разворачивается катастрофа. Они видели отдаленное сражение и отчаянное отступление. Они наблюдали, как Наездники Несма в сияющей броне преследовали гоблинов и орков. Они видели огров, пронзенных копьями, и раздавленных копытами бронированных лошадей.

И они видели как падали гиганты.

И раскрыв рты, они наблюдали за единорогом и его чернокожим наездником, с длинными белыми волосами и зеленым плащом, развевающимся, когда он скакал на своем скакуне через оскверненную землю, а его лук посылал молнии, принося смерть с каждым выстрелом.

— Нас предали? — спросил один из них, ибо не могло быть никаких сомнений.

Это был дроу.

Внезапно, орк прикрывающий Реджиса отлетел в сторону — это обстоятельство сорвало крик с его уст — и сильная рука опустилась вниз, и схватила ворот его шаманских одежд поднимая в воздух.

Он должен был ударить своего обидчика, он знал это. Но это произошло слишком неожиданно и внезапно. Он должен был поторопиться и дать отпор, но он не мог. Затем его чувства пришли в норму достаточно для того, чтобы узнать нападавшего, и он поспешно выкрикнул:

— Остановись! Остановись! Это — я!

И как только он услышал свои собственные слова, Реджис осознал, что кричал на языке гоблинов!

Его губы задрожали, поскольку он был ужасно потрясен.

— Эй, эльф! — проревел Атрогейт, и снова встряхнул Реджиса. — Я думаю, что нашел твоего маленького крысиного друга! Бха-ха-ха!

Реджис почти потерял сознание, настолько его переполнило облегчение, когда немного придя в себя, он увидел улыбку Дзирта До'Урдена.