Растопи мой Лед

Глава 6 Максим

Весь день я убил на то, чтобы решить вопрос с заказчиком. Убеждал его, что для отработки его новых замечаний нужно время. Уйма времени была потрачена на то, чтобы убедить их в этом, потому как они хотели все и сразу.

— Где это чертов гений? — кричал я на свою секретаршу. Тоже мне пава — дрожит как осиновый лист, а толку ноль. Человека найти не может уже полдня.

— Я не знаю, Максим Владимирович, — блеет как коза. Заикаясь на каждом слове. Даже слезу пустила для пущей убедительности. — Я звоню почти непрерывно. А он не берет!

Терпеть не могу женские слезы. Но именно сейчас Катерина решила вывести меня из себя еще больше этим. Самый мощный женский прием манипуляции на меня не действовал никогда. Слезы — удел слабых, а в моей команде таких быть не должно.

— Если ты сейчас же не подберешь сопли и не найдешь мне его в течение получаса, вместе с ним вылетите как пробки! — громкий хлопок двери был отличным аргументом в ползу моих слов. Я не шутил и не блефовал. Если человек перестает быть профессионалом, он перестает работать в моей компании. Об этом знали все.

Не смотря на мои репрессии, Белозеров не появился ни через полчаса, ни через час. Ждать больше я уже не мог.

— Алексей, — набрал я своего зама, — зови этих бездарей из проектного отдела и тащитесь все в мой кабинет! Будем работать.

— А что Белозеров появился?

— Нет. — Меня передернуло от злости при упоминании этой фамилии. Удавил бы его своими руками. — Белозеров уволен. Будем решать вопросы своими силами.

Справедливости ради, стоит признать, без Белозерова все может пойти очень сложно. Он действительно отличный специалист. Но внезапное отсутствие дисциплины с его стороны — это непоправимая ошибка. Если человек не может держать слово, отдаваться делу всей душой, невзирая на личные проблемы, нам с ним не по пути, каким бы гениальным он не был.

В проектном отделе у нас работали еще три архитектора и два дизайнера. Под началом того же Белозерова дела у них шли довольно не плохо. А вот в отсутствие своего непосредственного начальника эти идиоты двух слов не могли связать. Мычали и хлопали глазами. Да уж, далеко мы уедем с таким рвением. А главное быстро.

— Пошли вон! — не выдержал я после часа так называемой командной работы. — Взяли все бумаги и пошли вон! К вечеру, чтобы у меня на столе лежал готовый проект со всеми доработками! Свободны!

Эти бездари схватили бумаги и как пулеметная очередь повыскакивали друг за другом прочь из моего кабинета. Остался только Алексей.

Воцарилась гробовая тишина. Но она оглушала похлеще раскатов грома. И в этой тишине я отчетливо понимал — эта «команда» нихрена не сделает. По крайней мере, за такой коротки срок, как это было необходимо.

— Ты все-таки уволил Белозерова? — тихо спросил Алексей.

— Я предупреждал. Он сам виноват.

— Виноват то он, а страдаем мы. И можем пострадать еще больше. Ну ты же видишь сам! — указал он руками на дверь, куда только что выскочила дружной толпой наша последняя надежда.

— Они справятся. Они работали под его началом. Им просто надо дать время.

— Которого у нас нет! — Друг повышал голос с каждым словом и медленно выходил из себя.

Ответить ему мне не позволил внезапно оживший телефон.

— Максим Владимирович, вы извините, но тут посетительница уж больно ушлая образовалась. — Охранник был немного взволнован. И я понял, что произошло что-то необычное.

— Что еще за посетительница? Ко мне?

— Да к вам. Мы ее не пускали, говорили что у вас совещание. А она такая наглая оказалась. Сергея нашего так облапошила и прошмыгнула в лифт. Мы Катерину предупредили конечно. Но сами понимаете.

— Ладно разберемся. А Сергею передай, что я его на пенсию отправлю, если он уже с девицей справиться не может.

Очень интересно. Только разборок с мутными девицами мне не хватало.

— Здравствуйте! — спустя всего пару секунд после звонка охранника в кабинет влетело ОНО САМОЕ. — А кто из вас Горелов Максим Владимирович?

На вид девушке было лет восемнадцать, ну может чуть больше. Надо признать она была более чем симпатична. Хотя сразу можно отметить — не так проста, как может показаться на первый взгляд. Ровная осанка, вздернутый подбородок и горящие глаза — все это придавало ей невероятный шарм. Она явно уверена в себе и пришла не просто так.

— Ну допустим я! — откинулся я на кресле назад и в ожидании продолжения спектакля смотрел на нее в упор, рассчитывая смутить ее хоть немного

— Ну тогда я допустим к вам! — . Но надо отдать ей должное, мне это не удалось. Почти. Руки на груди она оборонительно все-таки скрестила. Глаза ее недобро сверкнули. Было очень заметно, что она еле сдерживается, чтобы не заехать мне по физиономии. Что ж, это даже интересно. Чем же я разозлил совершенно не знакомую мне девицу?

— Ну допустим я слушаю вас. Только боюсь у меня мало времени. Минут пять!

— Я уложусь! — совершенно расславилась девушка и сделал два шага вперед. А она очень забавная. — Вы не можете уволить Белозерова Григория Ивановича!

— Да ладно! — а вот тут я обалдел. Я предполагал что угодно, но только не это. — Я вам скажу, что я не только могу, но уже и сделал это. С сегодняшнего дня Белозеров Григорий Иванович не работает в нашей компании. Если это все, прошу покинуть мой кабинет!

— Но вы не можете просто так выкинуть на улицу человека, который отдал вашей компании, — последнее слово она просто выплюнула, причем с таким отвращением, что мне даже показалось, что это было не про нас, — десять лет своей жизни! Он ведь жил на работе, а вы просто взяли и уволили его! Так нельзя!

— Почему же? — меня стало утомлять все происходящее. — Если сотрудник не является на работу, его увольняют.

— Не правда. Адекватные люди сначала выясняют причину. Вы ведь даже не поинтересовались, что у него произошло, что он так экстренно ушел! Это бесчеловечно!

— А ты кто такая? — она раздражала меня все больше. — Адвокат? А может ты из трудовой инспекции? Или из профсоюза архитекторов?

— Я его дочь! — выкрикнула она. — Это из-за меня он сегодня отсутствовал. Я попала в больницу. А папа просто не мог бросить меня!

— Так иди и долечись! — я ударил ладонями по столу со злости с такой силой, что эта пигалица вздрогнула и прикусила свой язычок. — Пошла вон! И чтобы я ни тебя, ни твоего отца не видел! Поняла!

— Поняла! — не теряя самообладания в тон мне ответила эта ДОЧЬ.

— Что ты поняла?

— Что вы бесчувственный, равнодушный сухарь! Бездушная машина!

— Пошла вон, дура!

— Козел!

Пока я подбирал слова, эта нимфетка резко развернулась на сто восемьдесят и вылетела из кабинета так же быстро как и вошла несколько минут назад. Причем так шарахнув дверью, что большая картина у двери с грохотом рухнула на пол.

— Это что вообще было сейчас? — я в полном шоке от произошедшего только что рухнул на стул и уставился на друга в поисках ответа.

— Огонь, а не женщина! — Алексей видимо был тоже под впечатлением и поэтому нес чушь. — Я бы на такой точно женился!

— Ты больной? — я не мог поверить ушам. Бабник и ловелас повелся только что на смазливую девку.

— Нет. Но могу заболеть, если мы сейчас же не пропустим по стаканчику. — Алексей поднялся со стула и направился к выходу. — Ты идешь? На сегодня, если я правильно понимаю дел на работе у нас больше нет.

— Ладно пошли. — согласился с ним я, понимая что бессмысленно просиживать время на работе. Теперь вся надежда на наших новых гениев.

— Слушай, а ты уверен в своем решении? — уже на улице неожиданно спросил меня друг. — Ну я про увольнение Григория.

Мы подошли к моей машине и я щелкнул брелком, открывая водительскую дверь.

— Ты что дочери его испугался? — пошутил я над ним. — Не стоит. Она тебе ничего не сделает.

Неожиданно Алексей разразился таким смехом, согнувшись практически пополам, что я немного опешил.

— Мне нет! — еле выдавливал из себя короткие слова тот. — А вот тебе явно стоит теперь оглядываться!

— Ты что, умом тронулся? Что несешь?

— А ты сам посмотри! — продолжать ржать как мерен мой друг и тыкал пальцем в пассажирскую дверь.

Я нехотя обошел машину, будучи уверен, что Леня прикалывается. Но когда моему взору предстала удивительная картина, практически маслом, я готов был разорвать на части эту курицу. Ее счастье, что она быстро слиняла.