Растущий лес

Глава 3

Отчаянный девичий крик бился под высоким потолком.

– Вы не можете сделать это со мной! Не можете! Не-э-эт!

– Гхм… – Михаэль смущенно опустил руки и растерянно взглянул на архимага. – А может, и правда не стоит? Давайте что-нибудь другое придумаем…

– Вот еще! – фыркнул Келеэль, которому крики дроу нисколько не мешали, но волей-неволей задумался.

За свои пять тысяч лет сколько он уже слышал подобного? Ну… воплей пытаемых или даже убиваемых темных эльфов достаточно много, но такого… Пожалуй что конкретно эту причину для введения извечных соперников своей расы в шоковое состояние светлые эльфы использовали на его памяти в первый раз. Нет, конечно, случалось ему присутствовать при подобных действиях, но никогда еще участвовавшие в них женщины не реагировали настолько… бурно. По крайней мере сразу. И при свидетелях.

Пока древний маг предавался воспоминаниям, истерика неожиданно стихла. Чародей недоуменно взглянул на дроу и расплылся в довольной улыбке. Во рту у той неизвестно откуда возник кляп, удерживаемый на месте хитрой системой завязок, распутать их без посторонней помощи, которую темной эльфийке никто не собирался оказывать, было явно невозможно, а удаляющийся Шиноби старательно делал вид, что он абсолютно ни при чем.

– А может, и вправду не надо… – робко начал некромант Санилеско Асазор, но моментально замолк, встретившись взглядом со своим куда более опытным коллегой.

– Молчи, недоучка, – зло бросил человеку Келеэль. – За копию четвертого дневника Кхазара можно и не такое вытерпеть.

Тот взглянул на дроу, бешено вращавшую глазами и силящуюся содрать с головы преграду, мешающую истечению эмоций, и явно захотел поспорить с этим утверждением. Но потом вспомнил, что сильнейшему магу мира его согласие на проведение ритуала нужно не сильно, и решился лишь на слабое бормотание.

– Когда я соглашался на это, она казалась более… тихой.

– Перед смертью, как известно, не надышишься, – пожала плечами Ликаэль. – Ладно, дайте девочке поистерить. Сколько времени у нее осталось? Минуты три?

– Скорее, секунды, – поправил ее Серый. – Вон уже священник идет.

– Жрец, – поправила его сестра и задумчиво потрясла извлеченным из кармашка пузырьком. – Настойка на травах – это, конечно, не валерьянка, но, может, дать ей пару капель?

– Лучше литров, – отозвался Семен. – Она же у тебя спиртовая, думаю, темненькой хватит, чтобы преодолеть стеснительность.

– Да она же просто вырубится от такого количества алкоголя! – возразила ему Шура.

– Тем лучше, – не смутился Шиноби. – Во всяком случае, кричать без сознания она точно не сможет.

Тем временем старый друг архимага гном Протоклис, бывший верховным жрецом своего народа, приблизился к алтарю.

– Не-эт! – буквально простонала эльфийка, не иначе как при помощи чуда выплюнувшая кляп, и попятилась, ища выход из ловушки. Взгляд ее впился в человека. – Только попробуй! Только дотронься до меня! Я скормлю твое сердце пещерным слизням!!!

– Да хватит уже! – прикрикнул на нее Келеэль. – Еще не поздно передумать и вернуться к тому варианту, на котором настаивал я. Демоны Бездны всегда голодны и невоздержанны в своих желаниях; если одна излишне крикливая и смазливая дурочка попадет к ним на стол живой, радость их будет весьма велика. Ее вполне хватит на то, чтобы оплатить мелкие услуги, требующиеся поселению сумеречных эльфов, на десять лет вперед.

– Лучше самое мерзкое отродье низших планов, чем… – начала было девушка, но осеклась.

Архимаг открыл портал прямо перед ней. Именно туда, где и жили упомянутые существа.

– Вперед, – зло процедил он. – Ну же, сделай всего один маленький шаг. И тебе не придется проходить эту… хе-хе… процедуру. Демоны обойдутся и без нее. Интересно, на каком из них ты сдохнешь? И как скоро они придадут этому факту хоть какое-то значение?

– Ну уж… – поморщился Михаэль, и древний эльф в очередной раз отметил, что его молодой сородич излишне мягкотел. – Не стоит так злобствовать… Эй, темная, если хочешь, кину тебе кинжал. Зарезаться без посторонней помощи сумеешь? Жаль, конечно, если ты предпочтешь смерть, но я не настаиваю.

– Будьте вы все прокляты! – взвыла дроу и, цапнув Санилеско за руку, приблизилась к Протоклису. – Давай уже, недомерок!

– Ну… так это… – даже несколько растерялся от ее напора Протоклис. – Объявляю вас мужем и женой! Тебе, вьюнош, мертвым духом пропитанный так, что никакими духами не выведешь, дарую вот эту вот стерву беловолосую, и пусть слушается она тебя, как шея слушается головы. Ну а тебе, хранительница очага, в жизни половника не державшая, дарую от щедрот своего повелителя силу, чтобы наполнять жилище ваше миром и уютом, а то от голода сдохнете ведь, а то и от чего похуже…

Мягко полыхнул теплым янтарным светом алтарь, и слегка дрогнули стены подземного храма, свидетельствуя о том, что божество гномов услышало своего верного слугу. Да и как иначе? Насколько знал Келеэль, про старого приятеля среди его сородичей бродили упорные слухи о том, что тот является аватарой. Подтвердить или опровергнуть это могли только двое. Сам Протоклис или его бог. Но ни тот, ни другой делать какие-либо заявления не спешили, видимо договорившись между собой. Они в любом случае были очень похожи. Только вот похождения небожителя и его вредные привычки, вроде любви к женщинам, пьянкам, дракам и склонности незаметно подгадить своим врагам, пользуясь любыми доступными средствами, живописались древними легендами, мастерски приукрашенными талантом бардов и сказителей, сделавших черное белым, а белое черным.

– Моя сила… – дроу растерянно замерла, не обращая внимания на окружающих, – она… меняется?! Но почему?! Как?! Я же не отрекалась от богини!

– А чего ты хотела, деточка? – хмыкнул клирик. – Я как-никак верховный жрец, а ты даже не старшая жрица. Мне твое согласие требуется, как эльфу борода. Есть – хорошо, нет – ну что ж поделать, обойдемся. Кстати, об остроухих, эй, очнись уже, тебе Келеэль разве ничего не говорил?

– Я… ну… – Дроу продолжала пребывать в прострации.

– Понятно. Обмануть хотела, – резюмировал гном. – Ну что ж, если ты чего-то недопоняла своими куцыми мозгами, поясню на пальцах. Ты теперь не жрица Ллос и не станешь ею никогда, если паучиха лично тобой не займется, это раз. Сила у тебя будет, пока станешь мужа слушаться, это два. Попробуешь перечить – будешь наказана. Чем сильнее проступок, тем большая кара тебя ждет. Вплоть до окаменения тела и попадания души на суд Подгорного Владыки… Кстати, после смерти, неважно когда и как она произойдет, ты попадешь туда же, так что советую изучить новый список тяжких и особо тяжких грехов, вроде молитв другим богам и разбавления пива. Ну, пожалуй, все. Эй, жених, целовать невесту, то есть что это я, жену будешь?

Некромант, все-таки выпивший омолаживающий эликсир, подаренный ему за вступление в клан эльфов, выглядел сейчас куда лучше, чем раньше, и был по меркам своей расы довольно симпатичным человеком, в чьих волосах едва-едва проклюнулись нити благородной седины. Но, судя по взгляду, который на него бросила супруга, в ее глазах он примерно соответствовал таракану. Или немного проигрывал ему.

– Мих… – подала голос Ликаэль, – а может, все-таки не надо было так? А если она вымолит у своей богини искупление?

– У паучихи? Она? Да ни в жизни! – отмахнулся от такого предположения Протоклис. – Ллос, конечно, не самое порядочное божество… Точнее, одно из самых непорядочных, но своим принципам она не изменяет. Особенно в отношении тех, кто слабее ее. Если жрица паучихи, неважно каким путем, заслужила благословение от другого бога, то путь ей один. На алтарь. Ладно, прошу всех покинуть храм… а то тут служба скоро будет.

Эльфы и человек, обмениваясь мнениями о прошедшей церемонии, медленно потянулись в открытый архимагом портал. Молодожены смотрели друг на друга крайне подозрительно и ждали подвоха.

«Ничего, – решил для себя Келеэль. – Стерпится – слюбится… А даже если нет, нестрашно. Этот некромант не показался мне достаточно сильной личностью, но, чтобы не попасть под каблук, особенно при таком благословении от Протоклиса, силы воли ему хватит. Потерять магию – это одно из страшнейших наказаний для всех так или иначе связанных с великим искусством. Хуже только возмездие богов. Никуда эта дроу не денется, будет работать на клан сумеречных эльфов… А если найдет лазейку, что ж… демоны, как я уже говорил, всегда голодны и невоздержанны».

– А теперь можешь поподробнее объяснить, что это было? – дернул за рукав архимага верховный жрец, после того как портал, ведущий в подземное поселение, закрылся.

– А служба? – осведомился Келеэль.

– Сейчас будет. – С этими словами гном пошуровал за алтарем и извлек пузатенький бочонок и закуску. Нимало не смущаясь, начал нарезать ее церемониальным кинжалом прямо на твердом камне.

Древний эльф рефлекторно поежился. Помнится, первый раз, когда он увидел подобную картину, то окружил себя самыми надежными из известных защитных заклинаний, ожидая гнева божества. Но – обошлось. И обходилось еще очень много раз. В конце концов, кому, как не верховному жрецу, знать все тонкости правильного служения?

– Маловато, – смерив взглядом емкость, решил Келеэль. – Разговор предстоит длинный… и потом ты же знаешь, я пиво не люблю. Вина нет?

Разумеется, все нашлось. Гном уже не одну сотню лет знал вкусы своего друга. Беседа текла плавно и неторопливо, ведь рассказать и даже показать (волшебник прихватил с собой кристаллы, в которых были отображены все наиболее интересные моменты из жизни воскрешенных им эльфов) хотелось немало. В процессе обсуждения молодой колонии перворожденных и достигнутых ими успехов Протоклис упросил приятеля показать ему их жилище.

– Хм… лично я в тех краях не бывал, – сказал гном, осмотрев пещеру, – но видно, что поселение создавалось при помощи кого-то из старших жрецов. Надо бы архивы поднять, узнать, какие там в камне есть закладочки…

– Потом, – отмахнулся архимаг. – А сейчас посмотрим-ка, чем они там занимаются после брачной церемонии…

– Подсматривать нехорошо, – укорил его гном и недовольно засопел, стоило эльфу лишь приостановить действие заклинания. – Ну же, чего замер как истукан? Что мы с тобой, голых баб не видели? Показывай!

Чародей хмыкнул. Если верить его многотысячелетнему опыту, молодожены окажутся в одной постели еще очень не скоро. Лет через двести. Ну, или, учитывая, что один из них все-таки человек, а эта раса всегда стремится активно размножаться, через пятьдесят. Не раньше.

Его предположения оправдались. Весь имеющийся в наличии на сегодняшний день состав сумеречных эльфов, включая молодоженов, принципиально держащихся на максимально возможном друг от друга расстоянии, сосредоточился в небольшой комнатке вокруг объекта, которому в скором времени надлежало стать субъектом. Вокруг Азриэля. Грудь воскрешенного уже во второй раз эльфа едва заметно вздымалась. Он спал, находясь под воздействием чар архимага, но скоро должен был проснуться.

– Настя, отойди, – скомандовал целительнице, наклонившейся над телом своего возлюбленного, шаман. – Если прервать процесс преждевременно, возможны неприятные последствия, начиная от ощущений, похожих на похмелье, и заканчивая сбоем в работе жизненно важных органов.

– Да уж, это было бы очень печально, – сострила Шура, с ногами залезшая в удобное кресло, обитое мягкой тканью. – Она очень по этим органам соскучилась. Особенно по одному.

– Пошлячка, – беззлобно констатировала эльфийка, с явной неохотой чуть отодвигаясь от лежащего. Ее превосходное настроение в этот момент не могла поколебать никакая сила во Вселенной.

– И этим горжусь, – хмыкнула Шура и перенесла свое внимание на новый объект. – Ну а ты чего молчишь, черненькая? Скажи хоть что-нибудь.

Дроу открыла рот. Подумала. Закрыла. Впрочем, взгляд, который она бросила на злоязыкую девушку, выдавал обуревающие ее чувства с головой.

– Ты лучше отвечай, – серьезно посоветовала темной эльфийке Лика. – Будешь молчать, заклюет.

Та лишь помотала головой и едва слышно пробубнила себе под нос пару невразумительных фраз.

– Смелее, – вмешался в разговор Серый. – Не стесняйся. Тем более после слов, которые мы слышали во время марша по пустыне, вряд ли ты сможешь сказать что-то новое.

– Я… я… я не знаю, что говорить! Все не так! Все иначе! – взвизгнула дроу и замерла, дожидаясь реакции на свои слова.

– Истерика? – поднял одну бровь шаман.

– Она самая, – уверенно диагностировала целительница. – Все-таки скоропалительное замужество – это серьезный стресс…

– Да плевала я на этого хорька пришибленного! – Кивок темной эльфийки не оставлял сомнений в том, что она говорит о новоявленном муже. – Древний осквернитель! Ты не лгал, когда говорил о том, что можешь отдать меня ему!

В пещере потихоньку разгорался скандал. Бывшая пленница, получившая кое-какую уверенность в своем новом статусе, стремилась выговорить светлым собратьям все, что накипело в ее душе. Те огрызались, причем тоже не ограничивая себя в словах, а некромант едва слышно, но почему-то очень заметно ругался сквозь зубы. Кажется, он окончательно уверился в мысли, что плата, которую ему выдали за брак с дроу, не окупала вороха проблем, свалившихся ему на голову.

– Слушай, скажи, что ты тогда сделал такого, что уже почти четыре тысячи лет жрицы Ллос вспоминают тебя с суеверным ужасом? – спросил Протоклис старого приятеля, сопровождая вопрос дружеским тычком под ребро.

– Да говорил же сколько раз, не помню, – ответил ему Келеэль, который и вправду этот период своей жизни почти позабыл. Почти. – Я тогда только-только начал магию Хаоса осваивать, вот и словил во время немного неправильно проведенного ритуала лишнюю эманацию. Дальнейшее помню смутно, по мозгам эта энергия бьет куда лучше, чем смесь вина и пива, даже если каждый кувшин заедать каким-нибудь галлюциногеном. Помню, куда-то телепортировался, с кем-то дрался, кого-то… гм… Но это точно были не жрицы Ллос!

– Почему ты в этом так уверен? – подозрительно осведомился гном.

– Чешуйчатые, – кратко ответил архимаг и продолжил вспоминать события многотысячелетней давности. – Меня носило по этому миру, ближайшим мирам и даже иным планам, как лист в бурю. В таком состоянии я пробыл суток трое и к концу периода помешательства уже мог что-то соображать. Вот только пользовался при этом извращенной, как сам Хаос, логикой. Точно помню, что напасть на дроу меня заставило осознание того постыдного факта, что я, лучший боевой маг Западного леса, еще ни разу живьем пауков не ел. Как сочетается одно с другим, представляю плохо, но с истиной не поспоришь. Этот момент я помню четко. А вот дальнейшие уже не так, как хотелось бы. Снова в относительно здравом рассудке оказался, когда наблюдал с площади одного из подземных городов весело полыхающий пламенем, почему-то зеленым, один из главных храмов Ллос. Причем я сидел в какой-то забегаловке и жрал булочку, разогнав всех посетителей и обслугу. К счастью, у меня тогда хватило мозгов не ждать, пока дроу отойдут от шока, прихлопнув слетевшего с катушек чародея, и телепортироваться в свое жилище. Вот после этого меня темные сородичи, особенно жрицы, и стали звать осквернителем. Ну, заодно они всеми силами пытались получить голову и по возможности душу так сильно разозлившего их эльфа. Я, понятное дело, активно сопротивлялся, даже еще пару храмов развалил, уничтожая особо активных священнослужительниц, но в те разы уже сознательно и отнюдь не в одиночку. Ну а потом… шло время… я так и остался осквернителем в памяти дроу, а после пары тысяч лет к этому титулу добавили и эпитет «древний».

– Что-то ты недоговариваешь, – не поверил уже не раз слышанной истории гном.

– Я рассказал тебе все, что помню, – активно запротестовал архимаг.

Тем более это было правдой. Почти. Эльф помнил еще кое-что. Вкус священного паука, великого дара богини своим жрицам, взращенного самой Ллос на собственной крови. И вкус самих жриц. Именно этот букет он тогда пытался заглушить булочкой. Правда, была одна неувязка. Судя по рассказам очевидцев, видевших это существо еще до визита Келеэля в храм, тварь была мало того что до краев наполнена магией, так еще и габаритами слегка превосходила пещерного дракона. А остался от нее только выскобленный до блеска панцирь и пара обглоданных лапок. От погибших жриц, которых было немало, еще меньше осталось. В одиночку эльф сожрать бы столько не смог даже за месяц. Но кто ему тогда помогал? Может, те… чешуйчатые? Но, ради всех богов и демонов, с кем же он тогда… гм…

Потом, когда окончательно пришел в себя и поправил подорванное эманациями Хаоса и экстремальными развлечениями здоровье, Келеэль пытался понять, кого и где ему удалось подцепить, но ни в родном мире, ни в окрестных никого подходящего под признаки, что запомнило совсем нездоровое на тот момент сознание архимага, не нашлось. Слишком далеко он забраться тоже не мог, не успел бы вернуться. Вывод напрашивался только один. Частицы Хаоса, проникшие в чародея, на какое-то время утянули его в свою стихию с ее пугающими и причудливыми обитателями. Волшебник пробовал повторить эксперимент, но в мелких дозах эманации такого воздействия не оказывали, а расчеты по крупным порциям энергии показывали равновеликую возможность просто сойти с ума, умереть и стать на время существом, отличным от эльфа по составу наполняющих ауру энергий. То есть то, чего хотел добиться архимаг, наступало лишь в одной трети, а две оставшиеся приходились на фатальную неудачу. Так рисковать чародей не хотел, а потому поиски своих… гм… знакомых пришлось оставить. До лучших времен. Которые сейчас, спустя четыре тысячи лет, так и не наступили.

– Смотри, – вдруг отвлек эльфа от воспоминаний Протоклис. – Кажется, начинается! Ну, сейчас эта дроу узнает, чем чревата непочтительность к своему мужу!

Архимаг перевел взгляд на изображение, создаваемое его магией, и пренебрежительно фыркнул. Подобную картину ему уже случалось наблюдать… пару раз.

Темная эльфийка держалась за свою челюсть и громко стонала, раскачиваясь из стороны в сторону и не обращая внимания на всполошившихся хозяев пещеры. Наконец она вздрогнула и с особо пронзительным звуком выплюнула прямо на пол что-то маленькое и окровавленное. А потом еще и еще.

– Зубы? – пораженно ахнула Настя. – Это еще что за суперкариес?! А ну всем отойти, вдруг заразно. Мих! Чего там тебе твои духи говорят?!

– Чего-то тут не так, – ошеломленно ответил шаман. – Но что именно, не пойму…

– Кара… – простонала дроу, сплевывая на пол кровь. – Это кара! Та сила, которой наделил меня тот проклятый гном, это она сделала!

– Но за что? – удивился Серый. – Ты же ничего не делала!

– За… – дроу замерла и прислушалась к чему-то внутри себя, – за… за то, что осмелилась перечить мужу!

В голосе ее слышался даже не страх. Ужас.

– Она что, не в курсе ваших обычаев? – повернулся к старому приятелю Келеэль. – Темные эльфы и гномы – ближайшие соседи и регулярно воюют друг с другом!

– У дроу матриархат, подкрепленный магией, у нас патриархат, подкрепленный ею же, – пожал плечами Протоклис. – Естественно, старшие жрицы знают, что женщины нашего народа не могут перечить мужу. Если, конечно, не хотят получить за это наказание от высших сил. Оно, конечно, не всегда находит строптивицу, но если уж служитель бога, особенно вроде меня, попросит особо приглядывать за кем-то… Знаешь, после пары десятков зубов, ну, может, нескольких переломов любая склочница становится шелковой. Жрицы Ллос, естественно, стараются не распространять подобную, с их точки зрения, ересь. Так что незнание этой молодой дурочкой наших укладов вполне понятно.

– Все-таки ваш бог чересчур суров к женщинам, особенно замужним, – укорил старого приятеля Келеэль, наблюдая, как Настя тащит из своих запасов обезболивающий настой для пострадавшей. – А потом еще удивляетесь, с чего о вашей расе такие глупые слухи ходят, мол, из камня рождаетесь… Да скорее эльфийка голышом через человеческий город пройдет, чем гнома из родного дома нос на улицу высунет.

– Возможно, – уклончиво ответил Протоклис. – У него есть на то причины… И, кстати, подобное сравнение отнюдь не в пользу твоих соотечественников. Нашим женщинам, по крайней мере, такая затея и в голову никогда не придет…

Но распространяться дальше не стал.

– Смотрите, он шевелится! – отвлекла всеобщее внимание от дроу Шура, заметив, что Азриэль слегка поменял позу.

– Скоро очнется, – решил Семен. – Кстати, Мих, а куда вы с Келеэлем задевали остальных военнопленных?

– Он их себе забрал, – пожал плечами шаман. – Сказал, что нечего нам мудрить, придумывая объяснения их цвету кожи. Сам все сделает как надо, и даже наследственность изменит, чтобы дети рождались не черными, а белыми.

– Тогда уж полосатыми, – хохотнул Серый и в качестве подтверждения собственных слов закатал рукава одежды. Разница между светлыми участками кожи, обычно прикрытыми тканью, и темными, подставленными беспощадному пустынному солнцу, была весьма заметной. – Может, проще было не их мелировать, а нас генетически активным гуталином намазать? Хотя можно и без него обойтись. Неделя солнечных ванн в нашем климате, и без всякого грима сойдешь за чернокожего.

– Не пори ерунды, – посоветовал Михаэль. – Светлых эльфов тут не любят, но побаиваются. А темных панически боятся, причем так, что уничтожают сразу при обнаружении. Исключений, как я понял из книг, нет вообще. Кстати, дроу, тебе тоже предстоит посветлеть… не кармически, так хоть телесно. Завтра зайдет Келеэль, попрошу его тебя перекрасить.

– Не надо! – попросила его темная, вжавшись в кресло. Судя по всему, при имени пятитысячелетнего эльфа ей сразу вспоминалась их недолгая беседа, закончившаяся для нее замужеством и фактически магическим поводком, который держал в своей руке человек.

– Ну-ну, я понимаю, что ты боишься, но он тебя не съест, – успокоил ее шаман. – И даже не покусает. Я не позволю.

Келеэль, который мысленно обдумывал именно такой вариант запугивания дроу (ну не любил он темных эльфов, не любил, да к тому же был совсем не против поддержать свою сомнительную славу подобной скандальной выходкой), подавился воздухом и мысленно в который раз помянул недобрым словом оракулов. Нет, ну вот как с ними работать? Они же все подлянки, приготовленные для них и их ближайшего окружения, знают наперед!

– Кстати, как тебя зовут? – спросила у дроу Лика. – А то мы ведь так толком и не познакомились…

– Имя – Кайлана. Возраст – сто сорок лет. Прежний статус – младшая жрица Ллос из одного второразрядного дома. Помимо силы, получаемой свыше, владеет классической магией на уровне полноправного чародея или близко к этому. С родней имеет традиционно напряженные отношения, поскольку все они старше ее, а следовательно, ждали от нижестоящей интриг. Ее даже один раз почти отравили, выжила чудом. Так что если Кайлана никогда больше не увидит ни одного родственника, то не расстроится. Друзей и подруг, в соответствии с принятыми у дроу нормами морали, также не имеет, – выдал краткий обзор биографии эльфийки Шиноби.

– Семен, я вообще-то ее спрашивала, – недовольно покосилась на докладчика Лика. – И потом, откуда ты все знаешь?

– Успел проконсультировался с гипнургом, – решил Келеэль. – Как только дроу лишилась силы Ллос, ее разум стал открыт для внешнего воздействия. Бог гномов, конечно, тоже может защитить своих слуг от поползновений на их разум и волю, но его сначала об этом надо хотя бы попросить.

– Ну, это моя работа, – развел руками эльф, а потом подумал и добавил: – Вроде как. Взятая, кстати, совершенно добровольно. Только почему за нее не платят? Раз уж я объединяю в одном лице разведку и контрразведку всего нашего народа, то требую себе любимому хотя бы молока за вредность!

– Потому что у нас в племени пока коммунизм, – буркнул Михаэль. – От всех по способностям, каждому по потребностям. Денежные расчеты только с чужаками. И, кстати, чего ноешь? Сходил бы на базар да купил. Уж чего-чего, но денег у нас пока хватает.

– Там только козье, – пожаловался эльф, – а я его терпеть не могу. И ни одной коровы на весь город, представляешь?

– Хватит вам гастрономические проблемы обсуждать! – прикрикнула на них Вика. – Мы здесь вообще-то важные дела решаем! Гм… Кайлана, ничего, если мы будем тебя звать Кай, пойдет? Так вот, этот балаболка все правильно сказал, ничего не напутал? А то с него станется… И, кстати, нам представляться стоит или все имеющиеся в наличии ушастые морды уже успела выучить за время перехода по пустыне?

– Можно, – после краткого раздумья сказала дроу, видимо решившая, что после всего случившегося с ней нарушение норм этикета, одинаково строгого у эльфов как светлых, так и темных, – это не стоящая упоминания мелочь. – Да, я всех уже выучила, вот только до сих пор не могу сообразить, кто вы и откуда. Что не из нашего мира, понятно, о таком оружии ни одного упоминания в библиотеке дома не попадалось. Конечно, я прочла далеко не все… но такое бы точно не пропустила! А уж ваше поведение… Может, я ошибаюсь, но на светлых эльфов вы не похожи.

– Не ошибаешься, – кивнул Михаэль. – Потому что мы не светлые, а сумеречные.

– Это как? – не поняла дроу.

– Ну… – задумался шаман. – Как бы это сказать…

И замолк, пытаясь подобрать слова.

– Короче, – пришел ему на помощь Серый. – Минимум спеси, традиций и тупого чинопочитания, характерных для светлых эльфов. Максимум результатов, что характерно для темных. Но при этом цена отнюдь не всегда оправдывает средства. У нас есть своя мораль, в которой для такой вещи, как предательство, корыстные интересы служат отягчающим обстоятельством. И, кстати, расовые предрассудки, если хочешь чего-то достичь в нашем обществе, советую тоже забыть. Если для дела нужно, чтобы руководил и всем командовал лысый толстый старый гоблин со скверным характером, он будет командовать. В том числе и эльфами. Тобой. Мной. Всем кланом.

Протоклис совершил невозможное для гнома вообще и для жреца своего бога в частности деяние. Поперхнулся пивом и выплюнул напиток, единодушно почитаемый подгорным племенем как священный.

– Он это серьезно? – подозрительно осведомился он у Келеэля. – Нет, я, конечно, и сам не ханжа… Нет, но он это серьезно?!

– Вот потому-то мне они и интересны, – хохотнул архимаг. – Такого, что они подчас вытворяют, я сам и спьяну не воображу.

– Учитывая, что сейчас главой считаюсь вроде как я, спасибо большое за лестное сравнение, – ядовито буркнул Михаэль.

– Да ладно, я совсем не то имел в виду, – стушевался воин. – Я так, общий принцип разъяснить… Ей же вроде бы целым домом командовать… в будущем.

– Мне?! – поразилась дроу.

– Ах да, – хлопнул себя по голове шаман. – Совсем забыл. Наше общество неуклонно будет развиваться, во всяком случае, если все пойдет так, как планировалось. Большинством голосов была признана лучшей традиционная эльфийская модель его устройства. Конституционная монархия при парламенте, составленном главами кланов и гильдий, может, и не самая эффективная форма правления, но, во всяком случае, она достаточно жизнеспособна и сбалансированна, что проверено временем. Абсолютистские формы правления чересчур негибки, олигархия ведет к стагнации и загниванию, а при демократии, даже если она настоящая, правят те, кого больше, но никак не те, кто разбирается в важных вопросах лучше. А так будет надежда, что после нас к управлению придут не полные чайники, а с детства подготавливаемые для роли правителя личности, для которых хорошее состояние подданных будет приравниваться к личному могуществу. Отличие от общепринятой в здешних краях модели будет только одно. Официально станут править не отдельные личности, а супружеские пары, нечего разводить институт консортов и фаворитов.

– А если супруги по какому-то вопросу не договорятся? – спросила дроу, кидая подозрительный взгляд на мужа.

– Если друг с другом договориться не могут, то и управлять ничем, крупнее семейного бюджета, толком не сумеют, – категорически высказалась Лика. – А значит, им не место на троне.

«Ага, – пронеслось в мозгу у Келеэля. – Вот кто, видимо, это новшество придумал. Ну что ж, девочка, кажется, я ошибся в первоначальной оценке: честолюбия ты отнюдь не лишена, и вторая роль, пусть даже в правящем клане, явно не устраивает особу, столь успешно прячущую свои амбиции… Гм… Может, мне глав заговорщиков искать не только среди аристократов, но и среди членов их семей, способных оказывать нешуточное влияние на родственников? Да, определенно надо озаботиться этой задачей».

– Правда, для устройства подобного образования нам пока не хватает сущей мелочи, – продолжил шаман. – Вассалов, которые будут исполнять различные поручения трона. То есть что это я? Уже хватает. Кайлана, Асазор, поздравляю вас с присвоением вашей чете статуса глав дома. Подданных у вас, правда, пока маловато… Все имеющиеся в наличии жрицы, лишившиеся своих сил. Думаю, ты, Кай, лучше всех поймешь, как с ними обращаться, тем более что обычные колдовские способности они утратили не до конца. Плюс те, кому по каким-либо причинам наше общество не понравится и они захотят поискать альтернативу. Которой будете вы. Название для своего клана можете подобрать сами, но оно все равно должно быть согласовано. Как только наберется у вас народа хотя бы десяток, подумаем об отселении на отдельную жилплощадь с соответствующих размеров земельным участком.

– Но почему нам?! – Некроманта такой карьерный рост, судя по всему, отнюдь не обрадовал, а его супруга и вовсе впала в ступор. Резкая смена статуса пленницы на главу дома, пусть пока совсем небольшого и существующего лишь иллюзорно, никак не могла поместиться в ее сознании.

– Мы – коллектив хоть и сплоченный, но небольшой, – пояснила Шура. – Я имею кое-какой опыт в прогнозировании ситуаций внутри различных сообществ, пусть и сугубо теоретический. Из загонов гипнургов нами было выведено четыре с половиной десятка дроу. Из них три с половиной – женщины относительно молодого возраста.

– Угу, – хихикнул Шиноби. – Лет двести – триста. Все! Молчу! Тем более что я на них наговариваю. Всего-то сто – сто пятьдесят.

– Так вот, – продолжила девушка, метнув на эльфа испепеляющий взгляд. – Им, как ни крути, придется искать себе мужей, природа свое все равно потребует. А вокруг одни люди, ведь наша мужская половина уже занята, а многоженство вводить никто не планирует. И если те, кому девушки непосредственно подчинятся, будут межрасовой парой, то им психологически будет куда легче самим образовать подобные союзы.

– Ох, завидую я тем парням, что попадут в ваш клан, – мечтательно протянул Серый. – На первых порах у них будет не жизнь, а малина… Хотя чрезмерные нагрузки вредны для здоровья…

– Попробуешь облегчить их участь, кастрирую, – погрозила ему Викаэль. Но как-то не слишком убедительно. Во всяком случае, с физиономии ее возлюбленного мечтательное выражение ушло не окончательно и временами прорывалось наружу в виде широкой улыбки.

– Кроме того, – продолжила девушка. – Кадры, что гипнурги собирали в загонах для элиты, пускать на роль простых воинов или слуг просто расточительно. Там же через одного более-менее опытные волшебники и волшебницы попадаются, не магистры, конечно, такие в плен не сдаются и не берутся, но и не вчерашние ученики. С классической же, по местным канонам, магией клан Эльдар не в ладах. Мы вряд ли сможем эффективно восстановить их способности до приемлемого уровня, а если собрать их в одном месте, глядишь, чего-нибудь и получится.

– Угу, – мрачно подтвердил Серый. – Озеро лавы, например. Или ледниковый период. Или портал куда-нибудь к демонам. Ты помнишь, чем закончилась твоя попытка заставить одну такую ведьмочку с промытыми до белизны и дыр мозгами скастовать фаербол на какую-то пустынную мерзость, что втихаря тащилась за нашим караваном три ночи подряд? Она обработала два бархана на расстоянии метров в пятьсот от намеченной цели плохо определяемой пакостью, среди которой разнообразная плазма составляла едва ли треть, а потом свалилась в глубокий обморок от чрезмерного перенапряжения сил. Настя еле откачала, у дурочки сердце раза три останавливалось.

– Два, – поправила его целительница, не отрывая глаз от вздымающейся груди Азриэля. – Третий раз были просто судороги.

– Все равно, – не унимался воин. – Те дюны теперь выглядят так, словно по ним проехался караван горящих грузовиков с токсичными отходами.

– Ну, в процессе повторного обретения силы потери непременно будут, – согласился с ним Михаэль. – Но если пустить это дело на самотек, они будут несоизмеримо больше. А база для них будет расположена подальше от нашей пещеры. Думаю, заброшенный храм, отбитый у сектантов, вполне подойдет.

– Боюсь, придется тебя огорчить, – вздохнул Шиноби. – Пещера у нас, конечно, хорошая, и жалко отсюда съезжать, но, видимо, в ближайшее время придется. Так что храм лучше попридержать, там хоть точно известно, что крыша над головой имеется. Мои источники информации сообщают, что наши девушки произвели на балу, куда так неосмотрительно приперлись, бешеный успех.

– Еще бы, – довольно хмыкнула Вика, которой, несмотря на любовь к оружию, видимо, была не совсем чужда всеобщая страсть прекрасного пола поблистать при случае перед восхищенной публикой. – Про декольте или облегающие платья до нас тут, похоже, и не слышали.

– Зато на вас их очень хорошо разглядели. И то, что они якобы скрывают, тоже, – пробурчал Семен. – У местной аристократии нежданно-негаданно образовался гигантский спрос на эльфиек, которых прежде в этих местах видели разве что на картинках. Некоторые горячие головы вполне серьезно надеются сделать вас вдовами, чтобы освободить для себя место супруга. Если бы мы ходили поодиночке и без наших животных, то, помяни мое слово, воскрешать бы пришлось не одного Рустама. Те же любители экзотики, кто не торопится связать себя узами брака или просто опасается наших чар, идут к работорговцам и требуют ушастых прелестниц, которых у тех, естественно, нет. Пока. Цены на вас, девочки, начинаются от пятисот монет за голову. В то время как за обычную красотку платить даже тридцать считается жутким расточительством. И они все растут. Хорошо, что после похода вы сильно устали и не выбирались в город, за такую сумму нашлись бы охотники рискнуть не только жизнью, но и душой.

Лика притихла, Вика и Шура синхронно выругались, и даже Настя отвлеклась от спящего возлюбленного.

– А почему ты нам этого раньше не говорил? – спросила она.

– Надеялся, что проблема рассосется сама собой, мода ведь, как известно, переменчива, – ответил Шиноби. – Но, судя по всему, в этом захолустье вы произвели неизгладимое впечатление, которое исчезнет через десятилетие-другое, не раньше. Вроде бы торговцы живым товаром уже снаряжают партии, которым без эльфиек велено не возвращаться. Где они их будут искать, ума не приложу, но такая порода ради выгоды и черту в пасть залезть не побоится.

– Имена их известны? – недобро осведомилась целительница.

– Да, – кивнул эльф. – А тебе зачем?

– Ну, во-первых, раз съезжаем из города, меня жаба душит оставлять этим тварям такие деньги. А во-вторых, хочется придушить их самих. По возможности лично. Вот только стоит, пожалуй, дождаться возвращения караванов. Если они поймают хоть кого-то, следовательно, освобожденные пленники вполне могут пополнить наши ряды.

– Обычных рабов, кстати, тоже можно свести с собой, – предложила Викаэль. – Или даже прикупить официально. Вы не забыли, что в той земле… как ее… вот блин, запамятовала. Ну неважно. В той степи, в общем, кочевники бродят табунами. На роль барьера, который бы отделил их от нас и дал время приготовиться к атаке, они вполне пойдут. Рабочая сила опять же. Да и налоги с них можно собирать, как имуществом обрастут.

– Согласен, – неожиданно высказался Асазор. – Мои скелеты хоть и неутомимы, но я не могу командовать одновременно больше чем тремя десятками… ну если работа совсем простая, то пятью.

– М-да, похоже, и правда придется основательно подумать над этой проблемой, – решил шаман. – Но решения насчет образования еще одного дома, по моему мнению, пересматривать не стоит. Людям… в смысле эльфам… хотя и людям тоже… в общем, нужна альтернатива нашему обществу. И ею должны быть те, с кем у нас априори дружественные и теплые отношения, основанные на взаимном уважении и клятвах.

«Умно, – хихикнул про себя Келеэль. – Человек – то, чем он станет после смерти. Через пятьдесят лет или через сто, неважно, такому рохле, как он, не познать высшую магию. А вот темная всегда будет помнить знакомство с величайшим магом этого мира, радуясь, что в отличие от других дроу, имевших несчастье повстречаться со мной, осталась жива. А ведь страсть и к интригам, и к личной власти у нее в крови… как и привычка раболепствовать перед сильнейшими. Она будет работать в поте лица, стремясь не только возвыситься среди прочих, но и боясь вызвать мой гнев. Пожалуй, лучшую кандидатуру на роль главы второго по значимости дома для зарождающегося народа найти действительно сложно. Ведь она не будет испытывать главного соблазна этого положения – самой стать первой».

– Согласна, – кивнула Шура. – Нам, если случится неприятность, банально не справиться со всеми проблемами самим, а возможности личного контроля и управления у одной-единственной структуры ограниченны. Иногда требуется решение сразу двух разных задач, так что целесообразно создать не одно жизнеспособное образование, способное самостоятельно решать все поставленные перед ним задачи, а два. Желающих оторваться от коллектива ради власти над младшим кланом среди нашей восьмерки не обнаружилось…

При этих словах девушка зло покосилась на Семена, который тем не менее взгляд не опустил, а, напротив, вернул с как бы небольшой порцией недовольства. Судя по всему, Шуру место главы дома вполне устроило бы… А вот ее супруга явно нет. В правители тот не рвался и свою подругу не пускал.

– Вдобавок, – продолжил Михаэль, – у нас свой жизненный уклад, менять который мы не хотим, а если всех новообретенных представителей народа собирать в одно место, рано или поздно делать это придется. Так что некоторую часть новобранцев отправим вам. Кхм… тех, кто выживет после процедур.

– В смысле? – не поняла Лика. – Если уж архимаг мертвых воскрешает, с чего пациенты должны умереть при обычном осветлении кожи?

– Ах да, – опомнился шаман, – ну… есть некоторые сложности…

– Короче, склифософский, – попросил его Шиноби, – в чем подвох? Вон как Кай посерела, видно, поняла, о чем речь, так что не тяни кота за хвост.

– У дроу что-то не так с энергетикой, – признался Михаэль. – Она жестко завязана на энергию тьмы. Если их просто перекрасить, пусть даже на уровне генотипа, понять, что перед ним темный эльф, сможет при пристальном обследовании почти любой квалифицированный маг. Келеэль пообещал и это исправить, но операция предстоит тяжелая. Будут жертвы. Точное количество летальных исходов колеблется… ну… от трех до десяти процентов. Но Кай это не грозит; как объяснил архимаг, если проделывать ту же операцию над пациентом, более-менее владеющим волшебством и способным в нужный момент помочь изнутри, риск сводится почти к нулю. Но с теми, кого так основательно пропесочили гипнурги, фокус не пройдет. Келеэль не хочет ждать, пока они оправятся настолько, что станут полноценными личностями, способными без проблем пережить ритуал, у него какие-то очень важные дела наклевываются, и настоять на своей точке зрения я, как ни старался, не смог. Но, еще раз повторюсь, Кайлана эту операцию переживет абсолютно точно. Да она сама об этом знает. Ведь так?