Рай подождет

8

Знакомство с Кортни Лейк, пожалуй, стало единственным приятным событием в жизни Бекки за последние дни. Сестра Райана была очень дружелюбно к ней настроена и искренне рада принять Ребекку в их семью. Что, кстати, заставляло девушку только еще больше мучиться чувством вины.

Но с чувством вины все же легче существовать, чем с сумбуром в голове, виновником которого являлся пышущий энергией мужчина, живущий с ней в одном доме.

Что отрицать, Райан Бизер действительно принадлежал к той категории мужчин, мимо которых нельзя пройти, не оглянувшись. А потом еще и еще раз. Никакие шрамы не могли уменьшить его привлекательности. Куда смотрели глаза Лоретты Бейли, когда она оставляла его?!

Ребекка, глядела на лунную дорожку на полу. Она бы бесконечно много отдала, чтобы перевести часы назад и вернуться в то время, когда была счастлива лишь тем, что готовит, печатает и у нее есть крыша над головой.

А теперь словно кто-то показал ей рай, да только он находился за стеклом, ей можно было лишь смотреть, а попасть туда — никак. Хотя от одного воспоминания о поцелуях Райана у Бекки начинало покалывать кожу и каждая клеточка тела замирала от желания. Но она не могла выйти за него замуж без ответных чувств с его стороны.

Он назвал ее «любовь моя», но лишь для того, чтобы соблазнить. Ведь и сам открыто признался, что хочет затащить ее в постель. Возможно, циничное замечание Брэнды, отпущенное много лет назад, вовсе не лишено смысла.

Бекки перевернулась и зарылась лицом в подушку. Завтра ей будет спокойнее. Райан поедет в Глендейл показывать Кортни достопримечательности. Они приглашали и ее с собой, но Ребекка отказалась, сославшись на бесконечный список домашних дел. Райан задумчиво взглянул на нее, но давить не стал.

А вскоре ей предстоит тяжелое испытание: ужин в Сансет-парк.

— А кто такие эти Лесторы? — обратилась Кортни к брату за обедом.

Райан безразлично пожал плечами.

— Лучше спроси у Ребекки. Это больше ее друзья, чем мои. Я только видел миссис Лестор, а с мистером Даррелом и его сыном даже незнаком. По крайней мере, официально.

— Не думаю, что мы увидим мистера Даррела завтра. Недавно он перенес инсульт, — пояснила Бекки. — Вряд ли он поправился настолько, чтобы принимать гостей.

Повисло тяжелое молчание, затем Кортни тихо сказала:

— Понятно. Как ужасно. Я представляю, что чувствуют его родные.

Улыбка Райана была вежливо-далекой.

— Похоже, миссис Лестор мужественно противостоит напастям. Как ты считаешь, дорогая?

— Да, у нее сильная воля, — согласилась Бекки.

И абсолютно нет выбора, добавила уже про себя.

Вспоминая позже этот разговор, Ребекка усомнилась: а не слишком ли бестактно было с ее стороны упоминать в присутствии Райана и его сестры о физической недееспособности мистера Даррела? Не воскресила ли она по неосторожности горькие воспоминания самого Бизера?

Хотя, что их сравнивать? Райан хоть и ходит с тростью, но ведь в состоянии передвигаться, ездить куда вздумается, даже водить машину, даже… заниматься любовью с любой женщиной, с какой пожелает. Тогда, как мистер Даррел парализован и может до последнего дня остаться в таком состоянии.

Кроме того, Райан всегда может отказаться от приглашения Брэнды. Действительно, почему бы ему это не сделать под любым предлогом?

Ребекка все еще продолжала задавать себе этот вопрос следующим вечером, когда нарядилась в новое шелковое платье на тоненьких бретельках, с маленькими бледно-оранжевыми маргаритками на темно-зеленом фоне.

Как давно она уже не носила ничего столь фривольного! Покружившись перед зеркалом, Бекки снова увидела перед собой беззаботную, жизнелюбивую девочку с загадочными искорками в глазах.

— Ты прекрасно выглядишь! — сделала ей комплимент Кортни, элегантная в своем облегающем черном платье. — Правда, Райан?

— Словно бабочка. Просто глаз не отвести. Кажется, я не видел у тебя такого платья.

— Я купила его совсем недавно. В Глендейле.

— Очень плодотворная поездка.

— И, по-видимому, очень успешная, — добавила Кортни.

Особняк Сансет-парк светился огнями, точно новогодняя елка. На пороге их встретила сухопарая миссис Гибсон, экономка, хозяйка же бала с маской «оскал а-ля голливудская улыбка» встречала гостей в комнате для приемов.

Одета она была, как всегда ярко и смотрелась точно редкий экзотический цветок. Какая-нибудь ядовитая разновидность тропической флоры! — хмыкнула про себя Ребекка.

— Райан! Бесконечно рада вас видеть! — слова потекли, как кисло-сладкий кисель. — Это ваша сестра, миссис Лейк? Очень приятно. Только давайте оставим формальности. Не возражаете, Кортни и Бренда? О, Бекки! — добавила она, как бы в раздумье, — добрый вечер. Если ты ищешь Эрвина, он у отца.

С чего ты это взяла? Но вслух девушка произнесла:

— Как себя чувствует мистер Даррел?

— Говорят, он быстро идет на поправку. — Бренда пожала плечами. — Но лично я не вижу большого прогресса. Медсестра с ним рядом очень квалифицированная. Большая проблема состоит в том, что муж сейчас не способен управлять своими делами, а с доверенностью тоже свои нюансы. Наши адвокаты сейчас пытаются найти процедуры для экстренных случаев, но это займет какое-то время…

Говорит, словно о переносе встречи у парикмахера.

— О, Бекки, дорогая, не сделаешь ли милость, не сходишь за Эрвином, ты ведь знаешь этот дом, как свои пять пальцев. Скажи ему, что гости уже собрались. Он сейчас в голубой комнате.

Одной фразой, негодяйка приравняла ее к миссис Гибсон, дала понять, что, несмотря на вечернее платье и обручальное кольцо на руке, считает ее не более чем экономкой.

— Да, конечно.

Ребекка и сама была рада отделаться от общества Брэнды, но только не ценой своей гордости. Все же, идя по коридору, она попыталась успокоиться, чтобы не внести отрицательные эмоции в комнату больного.

— Бекки?! — воскликнул Эрвин, когда Ребекка постучалась и заглянула в голубую комнату. — Проходи.

Ей казалось, она готова к любому зрелищу, и все же, увидев изможденную худощавую фигуру, безжизненно ссутулившуюся в инвалидном кресле, в первый момент ужаснулась.

— Папа! — Эрвин наклонился к живому трупу. — Это Бекки. Ребекка Кармак.

— Здравствуйте, мистер Даррел, — тихо начала Бекки. — Вы меня помните?

Впалые глаза смотрели на девушку с озадаченной озлобленностью, затем на мгновение, казалось, в них проскользнуло что-то похожее на одобрение, и старик издал несколько нечленораздельных звуков. Бекки подвинула стул и накрыла ладонью его бессильную руку.

— Как хорошо, что вы вернулись. Мы все здесь по вас скучали.

Ребекка болтала, рассказывала о местных новостях, несколько бессвязно, но с искренней теплотой в голосе. Пока Эрвин не перебил ее нетерпеливо.

— По-моему, нас уже заждались в гостиной.

— Да, наверное, но…

— Но сестра Тиндал, сейчас будет готовить папу ко сну. Кроме того, он все равно не понимает ни слова из того, что мы говорим.

— Откуда ты знаешь? — заспорила Бекки и, повернувшись к парализованному человеку, сжала ему руку. — Спокойной ночи, мистер Даррел. Надеюсь, мне можно будет вскоре навестить вас снова.

Старик не сводил с Ребекки глаз, и ей показалось, что он умоляюще смотрит на нее.

— Извините, что задерживаю вас, — улыбнулась Бекки медсестре.

— Не надо извиняться. Общение ему только на пользу, — заверила ее высокая женщина средних лет в белом платье. — Между прочим, вы правы. Мистер Лестор осознает гораздо больше, чем некоторые думают, — почти шепотом добавила она, неодобрительно глядя вслед Эрвину.

Когда Ребекка догнала его, он бросил на нее ироничный взгляд.

— Вот уж не знал, что ты превратилась в мать Терезу, ангел мой. Хотя, наверное, пришлось с твоим возлюбленным женишком.

Бекки с отвращением уставилась на него.

— Никогда не думала, что услышу от тебя такие гадости! Что с тобой, Эрвин?

Он провел рукой по волосам.

— Извини, Бек. Нервное напряжение сказывается. Честно говоря, не стоило его сюда привозить.

— Стоило. Ведь здесь для него все родное, здесь его дом, который он так любит…

— Не уверен, что папа вообще понимает, где находится. Несмотря на то, что говорит эта сестра Тиндал. Но это ее работа — поддерживать наш дух. Надежда умирает последней, и все такое.

— Но ведь действительно случаются чудеса.

— Но какой ценой? Этот дом — настоящий динозавр. Он, сжирает уйму денег. У папы было столько шансов его продать. Еще до поездки во Флориду Сансет-парком интересовалась фирма, открывшая сеть отелей. Обращались и из министерства здравоохранения, хотели разместить здесь санаторий. В общем, надо сбыть с рук этого монстра. И по мне, чем раньше, тем лучше. В общем, приступим, как только я получу право заведовать делами отца.

— Но это же фамильный особняк, — запротестовала Бекки. — Несколько поколений Лесторов жили здесь.

— Ну что ж, теперь ты видишь перед собой Лестора, у которого, совсем иные планы. Бекки, неужели ты не понимаешь, что папе будет гораздо лучше в частном пансионе?

— Разве? — Она уставилась на него широко раскрытыми глазами. — Я понимаю только то, какие ужасные решения принимаются за него. Эрвин, это же несправедливо. Он был таким крепким, полным жизни, а теперь — полностью беспомощный. Отвернуться от него в такой момент просто жестоко.

Эрвин положил руки ей на плечи, притягивая к себе.

— Я не отворачиваюсь от него, Бекки, — прошептал он ей в волосы. — Наоборот, пытаюсь найти оптимальное решение, устраивающее всех.

Всех? Или только его и Бренду?..

И все же, как бы ни была Ребекка расстроена, она кожей ощутила чей-то взгляд. Оглянувшись, девушка увидела в конце коридора Райана, опершегося на свою трость. Его лицо ничего не выражало.

Ну вот, великолепно! Бекки отстранилась.

— Эрвин, ты еще не знаком с моим женихом, Райаном Бизером. Райан, это Эрвин Лестор.

Бизер подошел к ним, протягивая Эрвину руку.

— Добрый вечер, — холодно поздоровался он. — Миссис Лестор просила передать вам, что ужин уже готов.

— Ох, мы заставили вас всех ждать? Извините. Просто нам с Бекки нужно было поговорить наедине. — Эрвин послал ей солнечную улыбку, глазами словно целовал ее. — Ну, так идем. А то моя Грозная Мачеха нам этого не простит.

За столом не произошло ничего, что могло бы поднять Бекки настроение. Говорила преимущественно Бренда, вернее, жаловалась на то, какую чудесную жизнь она вынуждена была оставить во Флориде и как ей не терпится поскорее туда вернуться. Что неминуемо случится, как только Сансет-парк пойдет с молотка, а мистера Даррелла, упрячут в дом престарелых, с отвращением решила Бекки.

Она вздохнула и поймала на себе задумчивый взгляд Райана. Ребекка послала ему неуверенную улыбку, но он отвернулся к Бренде с вопросом о ситуации на рынке недвижимости во Флориде.

Бекки закусила губу и переключила свое внимание на Эрвина.

— Вы собираетесь возобновлять День эсквайра?

— Да, планируем погулять. Конечно, уже нет времени организовывать настоящее празднество, как раньше. Просто устроим вечеринку.

— Кстати, — вмешалась Бренда, посылая Райану одну из своих самых соблазнительных улыбок, — так как это еще и праздник благотворительности и у нас соберутся сливки лос-анджелесского общества, я подумала, было бы просто незабываемо, если бы у нас выступила какая-нибудь знаменитость. Десять минут, не больше, о дальнейших планах станут просто кульминационной частью вечера. — Она, упрашивая, накрыла его руку своей ладонью. — Райан, будьте душкой, выручите нас!

— Я с удовольствием сделаю пожертвования. — Райан не пошевелился. — Но обычно я избегаю публичных выступлений.

— Не стоит стесняться, — промурлыкала Бренда. — Ведь в основном будут все те, кого вы знаете.

Ребекка затаила дыхание, но Райан, остался неумолим.

— Спасибо за предложение, но, боюсь, мой ответ все тот же. Кроме того, у меня кое-что намечается на тот период. Так что, возможно, я и на сам праздник не попаду.

— Ну что ж… — Бренда закатила фиалковые глаза, изображая неизбежность перед роком. — Тогда мне придется пригласить кого-то другого. Если вы все же вдруг не передумаете. Но я, наверное, зря надеюсь.

— Не наверное, а вполне определенно, — мягко заявил Райан и сменил тему, предоставляя Бекки теряться в догадках, что за неотложные планы у него намечаются…

— Значит, ты говоришь, эти люди твои друзья? — поинтересовалась Кортни.

Ужин закончился, и Бренда провела своих гостей женского пола в свою спальню, чтобы, как она выразилась, «освежиться». Сама же хозяйка удалилась, сказав, что, как только они спустятся в гостиную, все будут пить чай.

— Не совсем. — Бекки вертела в руках губную помаду. — Просто мы встречались с Эрвином одно время.

Кортни подняла брови.

— Правда? Это серьезно?

— Тогда мне так казалось. Нет, просто в определенном возрасте девочки начинают понимать, что им интересно с мальчиками. Все закончилось само собой, когда его отец отослал Эрвина учиться в Оксфорд. Вообще-то мистер Даррел, скорее всего, не одобрял наши свидания.

— Понятно. — Кортни нанесла по капельке духов на запястья. — Поэтому вы и пропали на целую вечность перед ужином? Обменивались новостями?

— Нет, конечно, нет! Я разговаривала с мистером Даррелом. Пыталась, по крайней мере. — Ребекка покачала головой. — Кажется, он понял, кто я такая. Но… Это ужасно. Он не может ни двигаться, ни разговаривать.

Кортни помолчала, потом тихо выдавила:

— О таких вещах лучше долго не думать. От лишних расстройств больному все равно не легче. — Она вздохнула, и решительность снова заняла место уныния в ее взгляде.

— Да, ну а что наша роскошная миссис Лестор? — Кортни огляделась вокруг. — Вот это, полагаю, называется будуар. Обожаю кровати с балдахинами и свисающими рюшевыми занавесками. Прямо, как в старых голливудских фильмах. Так и кажется, что сейчас услышу: «Внимание, мотор!» — Она усмехнулась. — А ванна, Бекки, посмотри, на двоих. Очень оригинальная конструкция. И отделана, словно рака святого. Интересно, с кем же она ее делит?

— По идее, должна была с мистером Даррелом.

Бекки попыталась представить это зрелище, но у нее ничего не получилось.

— Ты рассказала Райану, насколько плох мистер Лестор? — с наигранной небрежностью спросила Кортни.

— Нет, а что?

— Боюсь, это может потревожить осиное гнездо. — Она помолчала. — Он посвятил тебя в то, почему до сих пор ходит с тростью?

— Райан редко касается этой темы.

— После несчастного случая его оперировали, чтобы удалить железные осколки. Но рентген показал, что один все же остался около позвоночника. — По лицу Кортни было видно, бедняжка заново переживает весь кошмар. — Врачи предупредили, мол, извлечь его будет нелегко. Но даже если и удастся, шансов, что Райан останется парализованным, пятьдесят на пятьдесят. Он и так был эмоционально разбит, тут еще Лоретта закатывала истерики. В общем, Райан отказался от риска. Но это все еще скользкая тема для него.

— Да, это вполне естественно, — сказала Ребекка медленно. — Хорошо, что ты мне рассказала об этом.

— Но, как бы то ни было, это все в прошлом, — уже более оживленно продолжала Кортни. — Теперь, когда появилась ты, он снова с надеждой смотрит в будущее.

Кода они спустились в гостиную, Бекки отметила, что Бренда устроилась поближе к Райану на одном из диванов и тихим голосом что-то вещала, используя это как предлог очень близко наклоняться к собеседнику и касаться его руки.

Эрвин угрюмо перебирал ноты у фортепиано.

— Бекки, помнишь? — Он выделил из стопки одну нотную тетрадь и поманил девушку. Ребекка нехотя подошла. — Нас еще все угощали яблоками и конфетами, когда мы в детстве исполняли эту песенку дуэтом. Ты еще не разучилась петь?

— О нет, — запротестовала Бекки. — Я уже столько лет не играла на пианино. Нет, правда, я не смогу…

— Сможешь. — Эрвин установил ноты и зафиксировал стул. — Да ладно тебе. Повеселимся.

— Действительно, Ребекка, почему бы и нет? — подключилась Кортни. — Райан, а ты знал, что твоя невеста играет на пианино?

Тот в ответ холодно, почти цинично улыбнулся.

— Честно говоря, нет. У Бекки полно своих маленьких секретов.

Это была бравурная пьеса, и Бекки сначала никак не могла настроиться на нужный ритм. Но она быстро приспособилась.

— Вот видишь, а ты отказывалась! — Под общие аплодисменты Эрвин наградил свою партнершу очаровательной улыбкой. — Полная гармония.

Ребекка едва удержалась, чтобы не вскочить и не убежать.

— Да уж, неплохо повеселились, — резюмировала Кортни, когда все трое вернулись домой. — Миссис Лестор ни на шаг не отходила от тебя, дорогой братец. Наверное, уже репетирует роль веселой вдовушки.

Затем, объяснив, что очень устала, и извинившись, ушла в свою комнату.

— Ну а ты, Ребекка? — обратился к ней Райан. — Тоже перевозбудилась? Уснешь сегодня?

— Перевозбудилась?

— Ну да, после такого виртуозного представления.

— Пением я увлекаюсь всего лишь, как любитель, — резковато ответила Бекки.

— Я имел в виду не дуэт.

— Тогда говори прямо, что имел в виду, — с неожиданной злобой выпалила она. — С меня на сегодня и так хватит! Сначала терпеть нападки этой змеи. Потом увидеть человека, которого я всегда уважала, разбитым и беспомощным. И плюс ко всему, узнать, что Сансет-парк скоро продадут и все уедут, да и вообще…

Неожиданно для себя самой Ребекка разрыдалась.

— О Боже, Бекки…

Райан усадил ее на диван, всучил носовой платок и налил бренди в бокал.

— Нет, выпей, — твердо отмел он ее протесты.

Ей лишь хотелось, чтобы он сел рядом, обнял ее и позволил выплакаться в его широкую грудь. Но Райан занял место в кресле напротив.

— Ты действительно переживаешь.

— По всей видимости. — Бекки сделала глоток бренди. — Я и сама не предполагала, что это так.

Как ему объяснить, что мистер Даррел на себя не похож, что он сморщился, как сушеный банан, и одежда болтается на нем как на вешалке. И вместо того чтобы чувствовать себя хозяином в своем доме, он для своих родных точно бельмо на глазу. Потому что Бренде, видите ли, здесь скучнее, чем во Флориде, а Эрвину предложили работу в Лос-Анджелесе, и ему некогда ухаживать за отцом.

А хуже всего то, что она никак не может избавиться от видения, что это Райан, сидит беспомощным калекой в таком же кресле.

Ребекка поставила бокал.

— Извини. Что-то я совсем расклеилась. Пожалуй, пойду.

Оба поднялись.

— Спокойной ночи, Ребекка. Надеюсь, ты хорошо выспишься.

Бекки, взглянула на мужчину напротив, и вдруг все те чувства, что она испытывала к нему, нахлынули на нее, словно наводнение, увлекая за собой в бурлящий поток.

— Можно мне провести сегодняшнюю ночь с тобой? — услышала она свой голос.

Повисло молчание, затем он тихо произнес:

— Не думаю, что это хорошая идея. Бекки попыталась улыбнуться, но вышла только кислая гримаса.

— Ты не хочешь меня?

— Наоборот, я слишком тебя хочу, чтобы предложить тебе то, в чем ты сегодня нуждаешься. Тебе надо отдохнуть.

— Может, мне лучше знать…

— Не уверен, что ты понимаешь, что для тебя лучше.

Носовой платок превратился в ее руках в мокрый измятый комок. Сейчас на нее нашло отупение, которое, как она знала по опыту, скоро уступит место острой боли — так разрезанные ткани под ножом хирурга на мгновение утрачивают чувствительность, а потом начнется боль. И когда это случится, лучше ей быть одной.

— Хорошо, спокойной ночи, — проговорила она одними губами.

Уходи отсюда скорее! — бил в мозгу молоточек. Уходи, пока не опустилась до того, чтобы умолять его.

— Бекки, — окликнул Райан сиплым голосом. — Послушай… Пойми меня правильно…

— Я понимаю, — ответила Ребекка. — Правда. Не надо ничего объяснять. Я постараюсь больше тебя не смущать.

А уходить, в принципе, не так уж и сложно, открыла для себя она. Нужно всего лишь ставить поочередно одну ногу перед другой, пока за тобой не закроется дверь. А потом, стиснув зубы, бежать, бежать.