Раз попаданец, два попаданец

ЭПИЛОГ

Сегодня мы пошли с Дашкой гулять в парк. После целого месяца мотаний по врачам, проверявшим мою наскоро выдуманную амнезию, общения с полицией и даже одного интервью для местной газеты мне хотелось только одного — просто выйти из дома и подышать свежим воздухом, чтобы никто не дергал меня и не пытался выяснить, что со мной произошло.

Вспоминать момент, когда на звонок открылась дверь нашей квартиры, до сих пор было больно. Я не могла говорить, просто повисла на маминой шее и расплакалась, как маленькая девочка. А она причитала, гладила меня по голове, но не проронила ни слезинки, она вообще никогда не плакала. И это было очень страшно.

Но месяц пролетел, я вновь втянулась в серую жизнь без приключений и магии. Последнюю жалко не было совсем — все равно волшебство мне не давалось. Дашка все пыталась расшевелить меня, и вот наконец-то у нее получилось. Я сопротивлялась как могла, но прежнего запала не было, я все делала будто бы через силу.

— Ой, слышала, там, говорят, кино какое-то снимают? И актер такой красивый, невероятно. Иностранец, наверное, какой-то. Не по-нашему что-то лопочет.

— Чушь не пори. Ты видела там камеры? А съемочную группу? Вот и помалкивай.

— А может, реалити-шоу какое? Где-нибудь на дереве скрытая камера, а нас по кабельному транслируют.

Женщины прошли мимо, увлеченно обсуждая какого-то парня. Дальнейшие предположения, местами не совсем приличные, мы предпочли пропустить мимо ушей. Лавочка стояла в тенечке, идти никуда не хотелось, но у Дашки уже загорелись глаза.

— Слышала, да? — Она неловко заерзала на лавочке, совсем забыв про наш разговор. — Идем, мы должны посмотреть. Может, правда, что снимают? Если на телевидении засветимся, Маринка обзавидуется.

Детский сад, право слово. Я нервно дернула плечами — в последнее время часто чувствовала себя раздраженной, окружающие казались мне настолько глупыми и приземленными, что я не узнавала сама себя. Даша — это же лучшая подруга! Но ее разговоры о ревнивом сверх меры муже (да, она таки вышла замуж за своего парня, гуляющего налево, а заодно и направо, объясняя решение тем, что лучше все равно не найдет), вечно недовольной свекрови и нехватке денег нагоняли на меня не только тоску. Я стала ханжой? Нет, скорее, я просто попробовала жизни куда интересней, чем эта.

— Ладно, идем посмотрим. — Я сделала над собой титаническое усилие, но Дарья этого, разумеется, не заметила. Она вообще редко когда считалась с чьим-то мнением, но до сегодняшнего дня я просто не обращала на это внимания. Слишком незначительная была черта, чтобы портить достаточно гармоничную дружбу. Странно, но теперь-то я начала подмечать эти прежде неважные мелочи, и становилось так тошно. И сюда, к этим людям и этим проблемам я так стремилась?

Место мы нашли без особого труда. Узкая улочка, недалеко от той, где я решила срезать путь в памятный вечер, была полна людьми, как в базарный день. Кто-то проходил мимо, посматривая на столпотворение с пренебрежением, кто-то с плохо скрываемый любопытством, кто-то с выражением растерянности на лице. Но совсем равнодушных почти не было.

— Не в курсе, что там происходит? — поинтересовалась у нас женщина в белом платочке и тряпичных, запачканных землей перчатках.

— Сами хотим посмотреть, — с готовностью отозвалась Даша. Они еще с пару минут перебрасывались незначительными фразами, а я со скучающим видом пыталась угадать, что же на самом деле творится. На моей памяти такие «смотрины» на улицах случались только в двух случаях: когда играли свадьбу или кого-нибудь хоронили.

Оставив женщину ждать вестей с поля боя, мы влились в толпу.

На перекрестке и правда стоял парень, при виде которого у меня заныло в груди, а он, словно заметив мой взгляд, резко развернулся, так что шапка темных волос взметнулась в воздух, и ринулся ко мне.

— И правда красавец. Смотри, он идет сюда! — восхищенно зашептала мне Дарья, быстро пряча кольцо в карман, но мне уже было не до нее. Я отцепила подругу от своего локтя и тоже двинулась навстречу.

— Милана! — Лемминкайнен, на радость толпе, крепко обхватил меня за талию и как пушинку поднял в воздух. — Я уже и не надеялся тебя увидеть!

Дашка что-то говорила, люди вокруг с оживлением обсуждали происходящее, строя гипотезы, как и я недавно. Я никого не слышала, ведь рядом стоял тот, кого я уже и не ожидала увидеть. Сердце колотилось как бешеное, а на глаза сами собой наворачивались слезы. Господи, хоть бы это был не сон… И я позорно разрыдалась, напрочь забыв и про Дашку, и про толпу из многочисленных соседей по улице. К черту их всех.

— Милана, ну что же с тобой? Не плачь, я ведь рядом, — а у самого голос дрожит. — Думала, я не смогу тебя найти?

Я всхлипнула, качнулась в его сторону, не рискуя дотронуться. За минувший месяц я извела себя мыслями о нем, впервые в жизни плакала в подушку, как какая-то влюбленная гимназистка. Ну что это такое со мной происходит? Откуда вдруг эта глупая нерешительность?

Мы с ним стояли на расстоянии вытянутой руки и смотрели друг другу в глаза, ждали, кто первым нарушит молчание.

Ну же, сделай это сам.

Кай мягко улыбнулся, будто никого, кроме нас, больше не существовало, ни перекрестка с гудящими автомобилями, ни галдящих любопытных зевак, ни Даши, разинувшей от удивления рот. Только я и он.

— Кай… — выдохнула я, стискивая кулачки от волнения. — Но как? Откуда ты тут? Как это возможно?

Не уверена, что стоило закидывать его кучей вопросов вот так, с ходу, но я просто не могла сдержаться. Парень убрал упавшую на лоб темную прядку, как будто тоже не знал, куда деть руки:

— После распечатывания Врат появился прямой портал в ваш мир, мы поняли это не сразу, но Рансу с головой ушел в исследование терминала. — Ну конечно же, рыжик просто не мог оставить такое без внимания. — Я ждал месяц. Я думал, как будет лучше… лучше для тебя.

Месяц? Все эти долгие тридцать дней он тоже думал обо мне? Наше время теперь текло одновременно, без прежнего десятикратного разрыва. Нас почти ничего не разделяло больше.

— Вернешься со мной, Милана? — вдруг выпалил Кай и добавил негромко, беря меня за руки: — Не отказывайся сразу, хотя бы просто подумай.

Я смогла только быстро-быстро закивать. Ну, конечно же, я согласна! Отведу его домой, познакомлю с мамой, все будет как надо. Если я в любой момент смогу вернуться, если не буду терять связь с домом, о чем вообще тут думать? А мама поймет, наверное, она уже давно поняла, почему ее дочь так тоскует.

— И кстати, Милана, — голос Кая потеплел, обволакивая меня растопленной карамелью. — Я все слышал тогда. И… — он наклонился ко мне, обнимая за плечи, — я тоже тебя люблю.

Я с готовностью нырнула в крепкие и ласковые объятия. Больше я его не потеряю, ни в этом мире, ни в том.