Разговоры ученого с Учителем

Разговор 4-й. О достоверности эзотерического знания

у. Учитель! Я понял, что эзотерические идеи должны осмыслять опыт. Но вот, например, идеи о тонких мирах. Какой мой опыт они осмысляют? Ведь тонкие миры не "даны мне в ощущениях".

У. Отчего же? Отчасти -- даны. Ведь ты же "ощущаешь" свой внутренний мир.

у. Ты хочешь сказать, что мои психические переживания свидетельствуют о реальности тонких миров?

У. Не меньше, чем твое восприятие свидетельствует о реальности физического мира.

у. Но физический мир я вижу.

У. И точно так же ты "видишь" и некоторые тонкие вещи. Только свое тонкое "видение" ты называешь "думанием", "переживанием", "хотением" или как-то еще в том же роде.

у. То есть я, как герой Мольера, который не знал, что говорит прозой, не знаю, что "вижу"?..

Но физический мир я вижу таким же, каким его видят и другие люди. А тонкие миры каждый человек "видит" по-своему...

У. Прежде всего, и физический мир люди видят не совсем одинаково. То же и с "видением" тонкого.

у. Ты имеешь в виду, что в Москве я могу видеть Кремль и не могу -Адмиралтейство, а в Ленинграде -- наоборот? И так же, думая о политике, человек "видит" не то же самое, что он "видит", думая о спорте?

У. Именно. Но неодинаковость физического видения проявляется и в том, что одну и ту же вещь разные люди видят с разных сторон.

у. Причем и в прямом смысле, и в переносном -- один замечает то, что ускользает от внимания другого, и наоборот. Пожалуй, то же и с тонким "видением". И о политике, и о спорте можно думать по-разному.

Но тогда понятно, что наряду с различиями в тех тонких вещах, которые "видят" разные люди, есть и немало сходства. Когда человек думает или хочет то же, что думают или хотят другие люди, он "видит" те же реалии тонких миров. А так бывает часто: мысли, чувства, желания у разных людей во многом одинаковы. У всех примерно одни и те же представления о мире; у многих -сходные желания, например здоровья или денег. Сходство увеличивается, когда люди заражены общим чувством.

Но почему различия между "образами психического восприятия" гораздо сильнее различий между образами обычного восприятия?

У. Во-первых, сами тонкие вещи и более разнообразны, и более изменчивы. Во-вторых, способность к тонкому "видению" у обычного человека развита слабо. Он не совсем "слеп", но "видит" мало и неотчетливо. И по сути, только "тени" вещей.

у. Это то, о чем говорил Платон?

У. И не только он.

у. Я читал, кажется, у Успенского, что человек "видит" так же, как видит 3-мерный мир существо, живущее в 2-мерном (или даже 1-мерном) мире, -только проекции объемных вещей на плоскость (или линию).

Но, как я понял, развиваясь, тонкое "видение" становится более рельефным, а образы одних и тех же тонких реалий у разных наблюдателей -более похожими?

У. Именно так.

у. Но по сути тонкое восприятие не отличается от обычного восприятия?

У. По сути не отличается. Но когда речь заходит о доказательствах реальности физического мира, про неодинаковость восприятия забывают -- "все видят мир одним и тем же". И точно так же люди не замечают похожести "образов тонкого видения", когда хотят подчеркнуть единственность и неповторимость своего внутреннего мира.

у. Но, Учитель, как убедиться, что то, что я "вижу", есть на самом деле, а не просто мне кажется?

У. Это зависит от того, какие доказательства смогут тебя убедить.

Например, сходство "образов тонкого видения" у разных людей. Ведь с точки зрения логики это сильный аргумент в пользу реальности тонких миров. Но тебе этого недостаточно. Потому что и в реальности физического мира тебя убеждают не логические доказательства.

у. Не они. Еще солипсисты показали невозможность таких доказательств.

Но, может быть, доказательством могла бы стать объективная регистрация тонких вещей?..

У. Ты хочешь сказать, что без фотографий ты не был бы уверен в реальности физического мира?

у. Нет, ... конечно.

Но ведь объективность определяется не столько наличием регистрирующих приборов, сколько умением "подчинить" себе явление. И лучшее доказательство реальности физического мира -- это успешное действие в нем. И доказательством реальности тонких миров также могла бы стать способность успешно действовать. Другими словами, именно действенность эзотерического знания должна доказывать его достоверность. Но возможно ли такое доказательство?

У. Возможно.

у. А в чем заключается действенность эзотерического знания? Разве оно расширяет человеческие возможности больше, чем наука? Я не встречал упоминаний о машинах, творящих чудеса, или о технологиях обучения, позволяющих за ОБОЗРИМОЕ время учить ЛЮБОГО человека творить чудеса.

У. Это не главное.

Эзотерическое знание может дать человеку буквально сказочные возможности. Но предоставляет оно эти возможности иначе, чем наука. Использовать достижения науки может, фактически, любой человек. Нравственный урод может так же ездить на автомобиле или пользоваться компьютером, как и святой. Эзотерическое знание не признает такого равенства и предоставляет человеку только те возможности, до которых он "дорос", а если он хочет большего -- показывает, как "дорасти" до этого "большего".

у. Другими словами, эзотерическое знание не стремится к росту могущества человека?

У. К самоценному росту могущества -- нет.

у. То есть цель науки -- увеличивать материальные возможности человека -- не является целью эзотерического знания?

У. Во всяком случае, не является главной целью. Главная цель эзотерического знания шире: ее достижение обеспечивает и достижение целей науки.

у. В чем же эта цель? Сделать человека счастливым? Но, Учитель, хотя об этом и не очень принято говорить, за стремлением науки к могуществу ведь тоже стоит надежда на счастье. Разве не в счастье сверхзадача науки?

У. Сверхзадача науки -- может быть. Но не цель эзотерического знания.

О счастье "не принято говорить", потому что в "материальном" мире науки для "идеального" счастья просто нет места: наука не только не понимает, но и не задается вопросом, что такое счастье. Но, конечно, люди науки чувствуют его согревающее тепло и, ты прав, тянутся к нему. Только не к самому счастью, а к его отсвету -- "солнечной дорожке" на поверхности их мира.

у. Ты хочешь сказать, что мир науки плоский, а счастье объемно. И могущество -- такой же отсвет счастья на мир науки, как романтическая любовь -- отсвет счастья на мир романтиков, а мудрость -- на мир философов.

Значит, не будучи в состоянии видеть счастье, ученые тянутся к его "плоской проекции" -- могуществу? И в результате могущество, как "заместитель" (или даже "заменитель") счастья, становится целью научного знания? Потому что неявно наука предполагает: чем человек могущественнее, тем он счастливее?

У. Конечно, предполагает. Только она ошибается.

у. Очевидно. Летающий в самолетах, связывающийся за минуты с любой точкой земного шара, проводящий четверть жизни у телевизора и защищенный (или вооруженный) атомной бомбой человек не более счастлив, чем его предок.

И ты хочешь сказать, что, так как эзотерическая картина мира многомернее научной, счастье находится не вне, а внутри нее?

У. Именно.

Но самое важное -- его роль в эзотерической картине Мира другая, не та всеорганизующая, главенствующая роль, которую играет "отсвет" счастья -могущество -- в научной картине мира.

В эзотерической картине Мира счастье само только "отсвет", один из многих аспектов, следствие или даже, если хочешь, побочный результат достижения Истинной Цели эзотерического знания -- того, что организует всю картину.

у. Это я не вполне понимаю. Пожалуйста, объясни, что ты имеешь в виду.

У. Хорошо. Но сначала скажи, что такое, по-твоему, "счастье"?

у. Ну... Я думаю, что радости человека разнокачественны. Есть тусклые радости от покупки автомобиля, а есть яркие -- от музыки Баха. Радости многих людей сосредоточены вокруг грубых удовольствий. И они даже не представляют, что есть другие радости: радости творчества, бескорыстной любви, упоения красотой, соприкосновения с Небом.

Еще я думаю, что нельзя путать счастье ни с довольством, ни с удачливостью. Настоящее счастье проявляется в особых эманациях, в свете глаз, в том, что мало поддается описанию, но безошибочно чувствуется. Животные лишены такого счастья. Радость носящегося по лугу жеребенка или виляющей хвостом собаки еще не счастье.

Только настоящее счастье почти невозможно для современного человека. Даже обычные положительные эмоции недолговечны и сменяются отрицательными. А счастливым человек бывает крайне редко...

У. Потому что счастливый человек как бы подпрыгивает над собой и выскакивает на другой уровень. Но, будучи таким, каков он есть, он не может остаться там и падает вниз -- в свое обычное и совсем не счастливое бытие. Чтобы задерживаться в "счастливых состояниях", человеку нужно измениться -стать "легче".

у. То есть счастье возможно для человека только как результат развития?

У. И именно в этом все дело.

Развитие -- главная задача и просто суть всей жизни человека. И поэтому именно развитие организует эзотерическую картину Мира.

И цель эзотерического знания -- помочь человеку в развитии, в подъеме на такой уровень бытия, на котором он "автоматически" становится счастливее.

у. И что -- развитие "больше" счастья? Это не очень укладывается в привычные представления. Казалось бы, развитие вполне "техническая" вещь, а счастье -- что-то заоблачно-прекрасное...

У. Наоборот. Скоро ты сможешь понять, что "заоблачно-прекрасно" как раз то, что эзотерическое знание называет "Развитием". А счастье -- не только "техническая", но и не очень интересная вещь.

у. Да, наука, конечно, очень далека от всего этого и поэтому гоняется только за могуществом.

Но ведь чтобы выживать и развиваться, могущество человеку тоже нужно?

У. Именно, что "тоже".

Для развития человеку нужны определенные средства, как внутренние, так и внешние. Могу-щество -- это то, что дает человеку "могу", возможность делать. В ходе развития могущество человека растет -- он обретает способность делать все больше. Но рост могущества -- это только одна сторона развития. Другие ее стороны -- рост Мудрости и Любви. Если же люди сильнеют быстрее, чем умнеют и добреют, перед ними открываются возможности, к использованию которых они не готовы, и могущество из инструмента развития превращается в инструмент саморазрушения.

у. Значит, эзотерическое знание погружает проблему могущества, как и проблему счастья, в более широкий контекст развития человека? А его методы направлены не на достижение частных целей -- могущества или счастья, а на достижение общей цели -- развития? И значит, действенность эзотерического знания проявляется в том, что его методы ускоряют развитие?

У. Не только ускоряют. Эзотерические методы делают развитие человека качественно иным.

у. Получается, что убедиться в достоверности эзотерического знания я могу, только убедившись в действенности эзотерических методов. Но ведь я только к этому и стремлюсь. Как же мне начать применять их?

У. Ты уже спрашивал об этом. Применять их можно, только понимая, что делаешь. Мало просто знать набор действий, вроде "прими такую-то позу", "сосредоточь внимание на том-то", "думай (или не думай) о том-то", "дыши так-то"... Нужно понимать, что эти действия изменяют и зачем эти изменения нужны.

у. Понятно. Эта последовательность: узнать, понять, делать -- общая при освоении любых методов.

Но ведь ты говорил, что я не должен ни во что "просто верить". А получается, что до того, как я добьюсь успеха в практической реализации эзотерических идей, мне ничего другого не остается -- ведь доказательств нет...

У. Остается. Остается эти идеи активно осваивать, стремиться понять их, привязывать к имеющемуся у тебя опыту и добывать новый опыт.

Впрочем, как и всегда, когда ты узнаешь что-то новое.