Разгром - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Виктор Суворов (Глава 25 От пионера до пенсионера) #26

Глава 25 От пионера до пенсионера

Безотносительно Суворова существует элементарная логика и здравый смысл. Просто Суворов, он, не знаю, как сказать, некий эталон для кого-то, что ли. Как бы есть очевидные вещи, безотносительно, был Суворов, не был Суворов.

Д. Захаров. «Эхо Москвы», б февраля 2006 г.

1

«Ледокол» ниспровергали многие.

Без успеха.

Но убойный довод всё-таки был найден: так не Суворов же открыватель! Нам всё это и без него было известно! А если так, то читать его книжки незачем. Да и спорить не о чем.

Один из моих самых первых ниспровергателей, советник Президента России генерал-полковник Д. А. Волкогонов, объявил язвительно: всё, что содержится в «Ледоколе», было в нашей стране «известно каждому, от пионера до пенсионера».

Этот довод — вроде айсберга в океане. А ледоколом, как считает народная мудрость, айсберг не перешибёшь. Напоровшись на такой довод, нужно срочно спасательные шлюпки на воду спускать. И спорить больше не хочется. О чём спорить, если всё давно и без меня было понятно и известно?

Если трезво рассудить, то возразить мне нечего. Правильно! Так оно и было. Все факты на поверхности лежали, были давно всем известны. Но я себя никогда открывателем и не объявлял. Всё, о чём пишу, каждый день хрустело под нашими каблуками. Всё, о чём пишу, было известно миллионам. Я просто назвал вещи своими именами. Сделал то, что мог сделать любой. Маршалы, генералы и адмиралы, премьеры, президенты и их храбрые советники, академики и доктора, пионеры и пенсионеры не решились говорить. А я решился.

В том и заслуга.

В том и открытие.

Но критики не унимались. Вот один из ранних случаев использования этого довода:

«Книга недели — это «Ледокол» Виктора Суворова… Скажу о главном ощущении: сенсации нет. Книга опоздала! Доказывать умным людям в России, что коммунизм «виноватее», чем фашизм, — смешно. Да, Сталин готовился к захватнической, а не к оборонительной войне. Из-за этого пролились реки народной крови. Да, официальная советская история врёт. Но это именно «сенсация», а не новая идея. А действительно новых идей в осмыслении XX века как раз сегодня очень не хватает»

(«Огонёк». 1993. № 9).

Вот так. Смешная у меня книжка получилась. Умным людям и без «Ледокола» давно всё было ясно. Умным бы людям XX век переосмыслить, где-нибудь новых идей почерпнуть. Да вот досада: негде. Всё — скука да серость. Ничего нового для пытливого ума и горячего сердца.

Так заявил «Огонёк».

И понеслось.

2

Выступает Лазарь Лазарев:

«Имперские аппетиты Сталина были ненасытны. Запретных средств, нравственных и политических ограничений для него не существовало. Всё, что плохо лежало, он готов был прибрать к рукам. Сталинская военная доктрина по внутренней своей сути была наступательной, агрессивной. Всё это ныне общеизвестно. <…> Ни один из аргументов В. Суворова, хочу подчеркнуть — ни один, — фактами не подтверждается, а опровергается»

(«Новая газета», 29 октября 1993 г.).

Это образец логики серьёзного историка. Если Лазарь Лазарев говорит о том, что военная доктрина Сталина была агрессивной, то это общеизвестный факт. Но если я говорю о том же, то это подлая фальсификация.

А вот передовая статья «Красной звезды» 20 марта 1996 года:

«Прячась на Темзе от отечественного правосудия, Резун скопил и пополняет богатую коллекцию доказательств, что Красная Армия готовилась к войне наступательной, к войне на территории противника. Но этого никто никогда и не отрицал. «Секрет» этот раскрывали даже песни того предгрозового времени».

Чудесно. Но если всё, о чём я пишу, всем давно известная истина, зачем на меня Тузика с цепи спускать?

В каждой разгромной статье — здравая мысль: мы это и без тебя знали! И тут же: всё это выдумал Геббельс! И британская разведка!

Выступает полковник Мороз Виталий Иванович:

«То, что Советский Союз, наша армия готовились к войне наступательной, — аксиома. На этом ведь Резун-Суворов в своих книгах и спекулирует. <…> Мы собирались наступать, громить агрессора на его же территории, причём малой кровью, выстраивали в соответствии с таким видением будущей войны весь процесс обучения и воспитания войск, а действительность сложилась совершенно иной»

(«Красная звезда», 28 марта 2000 г.).

Красная Армия готовилась к наступлению, но действительность сложилась совершенно иной. Красной Армии пришлось обороняться, но об обороне она и не помышляла. Если такие откровения вписаны в официальную историю, в маршальские мемуары или в изданную Министерством обороны книгу для юношества, значит, это аксиома и всем давно известный факт. Но стоит мне то же самое повторить, как тут же объявляют, что всё это паскудные спекуляции Джеймса Бонда и гнусные выдумки Геббельса.

Первым про Геббельса вспомнил всё тот же советник Президента России генерал-полковник Д. Волкогонов. И тут же решительно изрёк, что ничего нового «Ледокол» не содержит:

«Не является ни секретом, ни открытием В. Суворова, что система, возникшая после октября 1917 года, ставила своей стратегической целью осуществление мировой пролетарской революции… ЦК РКП с помощью Коминтерна рассылал по миру огромные суммы для создания компартий и инициирования революционных выступлений. Теперь это документально подтверждено… Мышление советских лидеров до недавних пор оставалось Коминтерновским… Сталин, я уверен в этом, постоянно думал не только об угрозе с Запада, но и прикидывал свои наступательные варианты»

(«Известия», 16 января 1993 г.).

Проще говоря, всё, о чём пишу, не выдумка, а избитые истины, известные как Волкогонову, так и всем умным людям. И генерал с запоздалой храбростью просто и ясно излагает сталинские планы сокрушения Европы.

Браво, генерал!

Но из генеральского заявления неумолимо следует, что и Геббельс не врал и ничего нового не открывал. Геббельс изрёк нечто очевидное и само собой разумеющееся. Он сказал то, что в нашей стране знали все, включая тех самых генералов с академиками, президентов с их мудрейшими советниками и пионеров с пенсионерами. Выходит, Геббельс не лгал, а всего лишь поведал миру то, что всем было известно до него и без него.

Я никак одно с другим совместить не могу:

— или давайте признаем, что нет никаких всем известных фактов, а есть идеологические диверсии вражеских разведок и брехня Геббельса;

— или давайте признаем, что есть всем известные неоспоримые факты, но тогда зачем к неоспоримым фактам приплетать, пристёгивать, присобачивать Геббельса и Джеймса Бонда?

3

Генерал-майор Ю. Солнышков уверенно поддержал генерал-полковника Волкогонова:

«Обращаясь к Виктору Суворову, хочу отметить: многое из того, что он пишет, мы знаем»

(«Независимая газета», 31 декабря 1993 г.).

А чуть раньше генерал Солнышков разразился целым трактатом. Прошу прощение за обильное цитирование. Это только кое-что из немалой статьи на целый разворот.

«Нарком обороны маршал С. Тимошенко в заключительной речи, когда ставил задачи всем родам войск, о необходимости подготовки к отражению внезапного нападения противника не говорил. А вот слова о безудержном стремлении вперёд «с целью что бы то ни стало выполнить поставленные задачи» произнёс. <…> Как мы помним, в январе 1941 года в Генеральном штабе были проведены две стратегические игры на картах. По условиям игр первыми нападали «западные». Однако варианты отражения этого нападения не рассматривались. Почему участникам не предлагалось действовать в ситуации, которая может сложиться в начальный период войны? Вывод один — Сталину это было не нужно. Видимо, он не собирался готовить армию и страну к внезапному нападению фашистов… В директиве Наркома обороны от 5 мая 1941 года руководству Киевского особого военного округа предлагалось «быть готовым по указанию Главного командования нанести стремительные удары для разгрома противника, перенесения боевых действий на его территорию и захвата выгодных рубежей». <…> Да, с востока на запад были передислоцированы четыре армии, а из запаса призвано около 800 тысяч человек. Но готовились они к наступлению, а не к обороне. Вот в чём главная беда. <…> Что же касается нашей подготовки к наступлению, то доказывать это вряд ли надо…»

(«Россия», 23–29 июня 1993 г.).

Гражданин генерал, это всем известные факты или вы по ночам украдкой Геббельса слушали? Или, может быть, вас лихие ребята из британского посольства вербанули, заплатили тридцать сребреников и теперь, прикрываясь вашим именем, свои подлые вымыслы внушают недостаточно сознательным и осведомлённым гражданам России?

Но генерал и на этом не остановился. Он даже заявил, что

«немецко-фашистскому командованию буквально в последние две недели перед войной удалось упредить наши войска в завершении развёртывания и тем самым создать благоприятные условия для захвата стратегической инициативы в начале войны»

(«Россия», 23–29 июня 1993 г.).

Великолепно! Восхитительно!

Читаю генеральские сочинения с восторгом. Родственную душу чувствую. Знакомый подход, почерк и стиль узнаю. Вроде собственные книжки листаю. Мы с гражданином генералом зеркально мыслим. Вам бы, генерал, такой трактат до меня опубликовать. Цены бы не было.

Но вот какой вопрос у меня сон отшибает: если бы Гитлер на две недели Сталина не опередил, если бы Красная Армия успела завершить сосредоточение и стратегическое развёртывание раньше германской армии, то что было бы дальше?

4

Что представляет собой сосредоточение и развёртывание армии на государственных границах и что за этим неминуемо следует? Прикинем: в клочьях пены несётся прямо на нас свирепый жеребец, на нём — озверевший мужик. Точно такой, который в своё время чуть было красного командира Жукова не расколол надвое. Вот он, вражина, со звоном и свистом выхватывает шашку из ножен, с матюгами возносит её над головой, рассекая морозную синеву.

Что дальше?

Дальше — рубанёт! Принцип в кавалерии нерушимый: до м…й разрублю — дальше сам развалишься!

Есть ли ему смысл шашку вознести в небо, натянуть поводья так, чтобы летящая коняга передними копытами взрыла бразды и замерла, самому оцепенеть в ожидании, предоставив противнику право первого удара?

После завершения сосредоточения и стратегического развёртывания у Красной Армии теоретически было только два варианта действий. Повторяю: теоретически.

Первый вариант: воспользоваться «благоприятными условиями для захвата стратегической инициативы в начале войны». Так, кстати, предписывала официальная военная доктрина РККА и директива наркома обороны от 5 мая 1941 года.

Второй вариант: застыть на границах в смиренном ожидании, пока гитлеровцы все приготовления завершат и первыми не рубанут Красную Армию топором между ушей.

Недавно верховная власть России официально рекомендовала руководителям российских регионов для прочтения и уяснения мудрейшее сочинение двух зарубежных мыслителей, в котором проводится мысль о том, что товарищ Сталин был ужасно глуп. Он якобы готовился провернуть совершенно удивительный вариант вступления в войну: пусть пырнут меня ножичком в печень, тогда все увидят, что я хороший. Пусть меня в кабацкой драке саданут под сердце финским ножом, тогда все усвоят, что я жертва, тогда и отбиваться начну. Пусть меня Гитлер рубанёт танковыми клиньями до самого седла, авось после этого не развалюсь надвое.

Ради такого варианта товарищ Сталин якобы свои войска специально под удар подставлял, для этого приграничные аэродромы самолётами забивал, а приграничные леса — сотнями тысяч тонн снарядов, для этого проволоку наши погранцы сматывали, для этого мосты разминировали: пусть погибнет, к чертям, кадровая армия, пусть останутся на оккупированных территориях восемь десятых всей военной промышленности и десятки миллионов граждан, тогда как-нибудь справимся.

Оказывается, товарищ Сталин преднамеренно бросил 20 тысяч танков и сдал в плен 4 миллиона лучших своих бойцов кадровой армии, включая собственного сына, чтобы убедить Америку в своём миролюбии и получить её помощь.

Оказывается, стратегия Сталина — обыкновенная кавказская хитрость: брошу сейчас свои танки, пушки, самолёты, стратегические запасы миллионами тонн, может быть, потом когда-нибудь американцы новые пришлют.

Каким-то товарищам в Кремле сегодня зело желается товарища Сталина кретином выставить, дабы самим просиять государственной мудростью на фоне его стратегической дури.

Но пусть официальная кремлёвская пропаганда рисует Сталина трусливым придурком. Этим официальные кремлёвские идеологи только подрывают доверие к себе. А два варианта развития стратегической ситуации после сосредоточения войск в приграничных районах я назвал только затем, чтобы показать: не было двух вариантов.

Мобилизация, сосредоточение и развёртывание армии на государственных границах просто так завершиться не могут. Собрав громадные массы войск, надо либо наносить удар, либо его нанесёт противник, упредив на самую малость, одним ударом истребив лучшее из того, что имеет страна для ведения войны.

5

Не обошёл стороной Геббельса и генерал армии М. А. Гареев:

«Резун и плетущиеся за ним горе-историки пытаются изобразить, что ими сделано какое-то научное открытие. Но эту версию для оправдания гитлеровской агрессии придумал в своё время Геббельс. Резун и его последователи лишь перепевают её на разный лад. Хотя она и опровергнута всем ходом истории»

(«Красная звезда», 2 февраля 2000 г.).

Я на это, Махмут Ахметович, вам цитатой отвечу. Слушайте и держитесь за стенку.

«Нанесение главного удара на краковском направлении во фланг основной группировке противника позволяло в самом начале войны отрезать Германию от балканских стран, лишить её румынской нефти и разобщить союзников.

Нанесение же главного удара на смежных флангах Западного и Северо-Западного фронтов приводило к лобовому наступлению в сложных условиях местности против сильно укреплённых оборонительных позиций в Восточной Пруссии, где германская армия могла оказать более ожесточённое сопротивление.

И совсем другие условия, а следовательно, и соображения могли возникнуть, если бы стратегическим замыслом предусматривалось проведение в начале войны оборонительных операций по отражению агрессии. В этом случае, безусловно, было выгоднее основные усилия иметь в полосе Западного фронта. Но такой способ стратегических действий тогда не предполагался».

Вы думаете, что это я такое сочинил? Или у Геббельса передрал? Или это группы умнейших экспертов из британской разведки выдумали? Да нет же. Махмут Ахметович Гареев, это ваше собственное творчество. Это вы под своим именем опубликовали в сборнике

«Мужество» в 1991 году (№ 5. С. 253).

Умри, лучше не скажешь.

Уж если вы меня обвинили в повторении вымыслов Геббельса, то элементарная научная порядочность требует найти цитату того самого Геббельса и поставить рядом с моей, дабы все убедились: вот она, преемственность!

Но никакому Геббельсу подняться над вашей мудростью не суждено. В коротком отрывке вы объяснили суть провала 1941 года:

во-первых, не было у товарища Сталина мысли о том, что страну следует от кого-то защищать, не готовился он к отражению агрессии, об этом и не помышлял;

во-вторых, Сталин сосредоточил главные силы Красной Армии южнее Полесья ради того, чтобы отрезать Германию от Румынии.

В чём же у нас с вами, гражданин начальник, расхождения?

Хотите ещё?

«Невыгодное положение наших войск усугублялось тем, что войска приграничных военных округов имели задачи не на оборонительные операции, а лишь на прикрытие развёртывания войск».

Кто же такую пакость сочинил? Геббельс? Группы британских экспертов? Или изменник Родины, предатель, перебежчик и фальсификатор Резун на потребу клеветникам России?

Нет, граждане. Это — творчество заместителя начальника Генерального штаба ВС СССР генерала армии М. Гареева. Опубликовано всё в том же сборнике

«Мужество» (1991. № 5. С. 256).

Допустим, я такое болтаю оттого, что продался всем империалистическим разведкам. А Гареева кто подстрекает?

Эти идеи я впервые опубликовал в 1985 году, а он повторил через 6 лет. Так почему же Государство Российское за такие откровения осыпает Гареева титулами, званиями, должностями, орденами и премиями? А где мои ордена и премии? И где мои лампасы на штанах?

И когда, наконец, серьёзные историки выпустят разоблачительный трактат «Неправда Махмута Гареева»? И почему бы не разоблачить его серией гневных статей под общим заголовком «Конец глобальной лжи»?

6

Сталин не зря запрещал любые публикации о начальном периоде войны. Разрешалось рассказывать только о том, как рядовой неизвестной дивизии Иванов в районе населённого пункта, название которого не указывалось, со связкой гранат бросился под германский танк неизвестного типа, как лётчик-истребитель лейтенант Петров таранил вражеский бомбардировщик, как лейтенант-пограничник Сидоров три дня отстреливался от наседавших врагов, а герои-комсомольцы подняли красный флаг над оккупированным врагами посёлком. Упор был сделан на отдельные героические свершения. Желательно было прославлять подвиги тех, кто погиб. Ибо рассказывали не сами участники боёв и сражений, но от имени павших — особо уполномоченные члены Союза писателей СССР. А павшие герои не могли уже ни подтвердить, ни возразить, ни уточнить, ни поправить.

Сталин понимал, что воспоминания живых солдат, офицеров, генералов и маршалов, подпольщиков и партизан, чекистов и конструкторов-оружейников — это проявитель. Не ведая, что творят, бойцы и командиры невольно, но неминуемо должны были рассказать такое, что выдало бы весь сталинский замысел и причины его провала.

Рассказы очевидцев и участников событий — это рассыпанная мозаика, которая, будучи собрана воедино, даст яркую ослепительную картину.

Потому по приказу Сталина было засекречено всё, что относилось к войне, особенно к начальному её периоду: от численности войск до организационной структуры частей и подразделений, от боевого состава военных округов до количества танков, от наличия стратегических запасов до потерь личного состава. И вспоминать подробности никому не рекомендовалось.

А после Сталина запреты на воспоминания и размышления о войне были постепенно ослаблены. С каждым годом наши полководцы чувствовали себя всё вольнее. Апофеозом стало признание заместителя начальника Генерального штаба ВС СССР генерала армии М. А. Гареева в Центральном органе Министерства обороны СССР за три недели до крушения Советского Союза:

«Направление сосредоточения основных усилий советским командованием выбиралось не в интересах стратегической обороны (такая операция просто не предусматривалась и не планировалась…), а применительно совсем к другим способам действий… Главный удар на юго-западе пролегал на более выгодной местности, отрезал Германию от основных союзников, нефти, выводил наши войска во фланг и тыл главной группировки противника…»

(«Красная звезда», 27 июля 1991 г.).

Тут вскоре и «Ледокол» на русском языке подоспел. И граждане генералы, серьёзные историки и их кураторы спохватились. Вину за свою болтовню, неосторожную и неосмотрительную, стали все дружно на британскую разведку валить. Тут-то они и Геббельса вспомнили: это не мы сталинские планы выболтали. Это всё Геббельс придумал.