Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2

Глава 31 (не читал. Перечитаю утром)

- Я смотрю, воспитание вообще не для тебя? - Хидэмаса Фурукаси демонстративно нажал кнопку, отключая экран.

- Э-э-э, не понял? - весьма похоже изобразил дебила отпрыск якудзы. - На ты не обращаюсь, одет вроде прилично, - пацан удивлённо осмотрел свой костюм.

- Я об этикете, - без тени эмоций на лице пояснил президент. - Ладно, я готов предположить, что... - он осекся.

Фурукаси хотел сказать что-то вроде того, что в некоторые семьи и социальные слои образование и воспитание с трудом пробивают себе дорогу. Особенно воспитание.

Юто Кавасима был ему если и не приятелем, то, как минимум, многолетним коллегой, с которым они вместе слепили весьма немало в плане образовательного процесса старшей и средней школ.

Хидэмаса, конечно, не собирался опускаться до примитивной мести школьнику. Тем более что со стороны администрации имели место, мягко сказать, серьёзные нарушения.

Но и о приличиях напомнить лишний раз не мешало.

- Я тебя внимательно слушаю, - спокойно и вежливо кивнул директор.

Учащийся нисколько не растерялся:

- Я, откровенно говоря, считал, нам обоим есть что сказать друг другу. Но если вы так ставите вопрос, могу поработать и первым номером.

- Не понял? - правой бровью преподаватель изобразил вежливый интерес. - Кем ты можешь поработать?

- Это из спорта, - отмахнулся пацан. - Тот, кто изначально атакует в равноценной позиции, почему-то называется первым номером. Тот, кто защищается и работает от контратаки, вторым... Господин Фурукаси, а как вы смотрите, если мы с вами нашу беседу начнем с протокола намерений?

- Где ты такое слышал? - Хидэоми позволил удивлению пробиться сквозь маску невозмутимости.

- Мы живём во время стремительно развивающихся аналитических приемов, - продолжил удивлять его пацан. - Ну-у, я мог бы вам сказать, что я - сын своего отца. Протокол намерений - это общая схема, отправная точка в переговорах. Если стороны незнакомы друг с другом, но с ходу воевать не собираются и хотели бы попробовать договориться.

- Твоё объяснение выглядит убедительным, - не стал скрывать очевидного директор. - Я, конечно, не ожидал от, хм, вашего круга вовлеченности детей в процессы...

- ...но всё когда-то случается в первый раз? - хохотнул невежливый пацан, перебивая старшего. - Упс, извините. Я всё время забываю, что я младше... Честно. Давайте считать, что я просто невоспитанный гайдзин?

- Манипуляция, - отчего-то приходя в нормальное расположение духа, кивнул Фурукаси. - Ты авансом выдаешь себе разрешение нарушать правила, попутно пытаешься втянуть меня. Чтобы и я согласился с увеличением твоего веса в иерархии. Ответ - нет. Мы не будем считать тебя невоспитанным гайдзином. Ты - учащийся Тамагава, со всеми вытекающими последствиями.

- Вы хороший педагог, - удивлённо кивнул пацан. - Лучше того...

- Я буду тебе очень благодарен, если ты воздержишься от субъективных оценок и не будешь со мной обсуждать моих же коллег. Которых я имею честь знать долго и хорошо, в отличие от тебя.

- Пф-ф, судебному приговору вы так же ответите? - кажется, для семейства Асада правил приличия не существовало.

- А что, он уже есть? - вежливо поинтересовался президент университета. - Судебный приговор?

- Вчера Кавасиму оставили под стражей решением суда, - пожал плечами школьник, вроде как теряя интерес к теме. - Девятое бюро в таких случаях держит нас в курсе, - похоже, он решил быть откровенным. - Хотя, я понимаю и настоящую причину такого решения...

- Какова настоящая причина? - Фурукаси, несмотря на необычность ситуации, не видел смысла скрывать своего истинного интереса.

- Девятка, случается, использует инструменты, которые не декларирует. Ту неделю, которую по-минимуму Кавасима проведет в тюрьме, он будет в безопасности. А за неделю, даст бог, мы бы остыли, - пояснил пацан. - Полиция раньше, когда мой отец был таким, как я, могла арестовать кого-то, чтобы его сразу не пришибли в горячке. Так сказать, с благими намерениями. Для профилактики. Потом отпускали. Отец говорил, иногда таким образом жизни спасали.

- Ты думаешь, его в тюрьме спасают от вас?! - искренне заинтересовался преподаватель.

- Полиция и суд нам не докладывают, - резонно заметил учащийся. - Но по данным моих источников, как вариант, да. Там ещё выборы же примешиваются. А он здорово подставил свой штаб, если вам это о чём-то говорит...

- По уставу академии и университета, я не имею права заниматься политической деятельностью и, как следствие, лично мне на выборы плевать. - Открыто пояснил Фурукаси.

- Не знал... - разочарованно протянул пацан. - Кажется, мне сейчас придётся брать обратно своё предложение насчёт протокола намерений.

- Можем попробовать сыграть в игру, - отчего-то президент испытал необъяснимый приступ великодушия. - Ты говоришь свои цели и ожидания от этого визита. Я потом назову свои.

- Давайте синхронно и письменно? - оживившись, предложил школьник. - Я пишу, что хотел, на своём листке бумаги. Вы - на своём. Потом обмениваемся листиками?

- Где тебя такому научили, - проворчал Фурукаси.

***

Там же, через некоторое время.

- Это и есть твои цели? - директор растерянно смотрел на лист перед собой.

- Ну да, - непонимающе поднял взгляд на него Асада. - А что не так?

- Это какие-то стартапы социальных программ, - нахмурился педагог. - На личные цели непохожи. Если только не считать твою просьбу об отсрочке штрафного платежа.

- Я не стал поднимать вопрос о законности этого взыскания в суде, - собрано заявил школьник. - Решив, что по такому поводу мы и сами договоримся, я и академия. Я ошибся?

- Да нет, не особо. Можно сказать, что не ошибся. - Фурукаси не стал говорить, что в данном случае он был не на стороне своего подчинённого, находившегося сейчас в тюрьме. - Хм...

- У меня нет возражений по вашим целям. - Младший Асада мгновенно снял напряжение со стороны преподавателя. - Даже давайте развернуто. Моя семья инцидент с академией считает исчерпанным. Мои претензии в адрес Кавасимы на школу не распространяются, это два. К спортсменам лично у меня претензий нет. Вернее, не так... Если они вместе с нашим каратистом будут заниматься своими делами, и не лезть к нам, то я бы с удовольствием доучился, вообще не обращая на них внимания.

- Ты вот так просто откажешься от мести в адрес тех, кто покалечил девочку из твоего окружения?

- Вы так говорите, как будто этот вопрос для вас ключевой, - подросток вернул спокойный взгляд педагогу.

- Ключевой, - снова не стал ничего скрывать директор.

- Возможно, я смогу вас успокоить. Есть мнение, что Иока Икару восстановится. Не быстро, не со скоростью звука. Но её травмы в наше время не являются необратимыми. Молодой организм вполне может...

- Ты сейчас серьёзно? - как бы президент ни владел собой, но такая новость очень многое меняла.

- Более чем, - солидно кивнул пацан. - И это ещё один момент, о котором я хотел с вами поговорить. Икару будет посещать занятия, начиная с той недели. Какое-то время она будет ездить в инвалидной коляске. Я уверен, что она встанет на ноги даже до конца учебного года. Но мне бы очень не хотелось, чтобы нездоровые шуточки или просто повышенное внимание доставляли ей моральные неудобства. - Асада как-то по-взрослому и испытывающе посмотрел на директора.

- Кто бы спорил, - не менее серьезно поддержал налаживающееся взаимопонимание Фурукаси. - Знаешь, если это действительно твои цели, думаю, мы сможем договориться без особых проблем...

- Ну что? Как всё прошло? - Цубаса, подпиравшая в коридоре стенку минут пятнадцать, прихватывает меня под руку, когда я заворачиваю в учебный корпус из административного коридора.

- С ним гораздо приятнее иметь дело, чем с Кавасимой. Договорились по всем пунктам. Вроде бы, искренен и не врёт.

- Он не политик, - отмахивается красноволосая свободной рукой. - Ни по складу характера, ни по роду занятий. Он чистый учёный и бизнесмен, ему одной академии хватает для самореализации.

- Понимаю.

- Когда ты должен вернуть деньги?

- Будешь смеяться. Вообще не проблема. Сказал, что вычитает из аванса на обучение за следующий семестр. Получается, до конца этого могу спокойно рассчитываться.

- Хм, приятно, - моя одноклассница беззаботно встряхивает в воздухе волосами.

- Ещё Ю отписалась, - добавляю нейтрально.

- Быстро рассказывай.

- Тебе - спасибо. Передо мной, говорит, неловко. Говорит, не знает, как теперь жить вместе.

- Всё один к одному, - вздыхает Цубаса. - Такое впечатление что тебя и правда как из дома выдавливают.

- Знаешь, я бы не драматизировал. Впрочем, посмотрим.

- Ты сегодня собираешься домой? - Мивако, разговаривающая из окна медленно едущей машины, выглядит беззаботной.

Мы с красноволосой, выходя с территории учебного заведения, собирались прогуляться пешком. Но оказалось, что нас ждут.

- Мы не будем обсуждать этот вопрос с тобой, - отвечаю ей ровно и спокойно.

- Скажи же, когда мужик удовлетворён, эмоции контролируются гораздо легче? - демонстративно игнорируя секретаршу, Цубаса обращается ко мне.

- Я бы не сводил всё к физиологическому фокусу, - правой рукой, подчиняясь её порыву, на ходу обнимаю её за талию.

- Тебя дома ждать?! - уже более раздражённо уточняет Кога.

- Отвали, - я действительно не хочу с ней разговаривать.

- Неблагодарная скотина, - словно бы ни к кому не обращаясь, замечает в воздух Цубаса.

- Да пошли вы, оба, - взрывается моя вроде как вторая приёмная мать и нажимает на газ.

Взвизгнув покрышками, явно нарушая какие-нибудь местные правила в части скорости, машина скрывается за поворотом.

- И что это было? - задумчиво тру затылок.

- Как раз до этого момента всё понятно, - отчего-то неожиданно хмуро произносит красноволосая. - Она, похоже, пытается сражаться за приоритетное место в вашей семье. Если с тобой бы наладила отношения, получилось бы, что она всё контролирует.

- А так я у неё из-под контроля выбиваюсь?

- Угу. Но не только ты. Так бы она показала и твоей матери, и твоему отцу, что умеет ладить с тобой и находить общий язык во всех ситуациях. Даже когда она не права.

- Хм. А теперь, когда я сегодня домой ночевать не вернусь...

- Будет рвать волосы, не знаю в каких местах. Рано или поздно твои родители же спохватятся...

- Слушай, отчего ты такая хмурая? У нас куча дел. Две тренировки, если считать Икару; куча уроков; потом в бассейн же собирались?

- Я хмурая потому, что нас с тобой ждали после школы две машины. А ты заметил только одну, тачку своей родственницы, - все с тем же пасмурным выражением лица докладывает Цубаса.

- Почему сразу не сказала? - мгновенно подбираюсь.

- А ты бы принял помощь от Коги? - парирует одноклассница. - Тем более что я знаю, чья это машина.

Я только набираю воздуха, чтобы ответить, когда минивэн тормозит в трех метрах перед нами и из него выбираются двое здоровяков.

- Стой за моей спиной и не вмешивайся.

- Ага, давай, покомандуй, - недовольно ворчит Цубаса, продолжая удерживать меня под руку и не трогаясь с места.