ГЛАВА 2

Дементьев по-прежнему не обращался ко мне, не привлекал моё внимание, и, вроде как не замечал вовсе. Только вот этот взгляд, которым он сковывал, словно цепями, стал всё чаще задерживаться на моём лице. Демонстрируя интерес, заставляя паниковать. А я поддавалась, отводила глаза, не желая встретиться с ним взглядом, да даже дышать, порой, забывала! И это внимание заставляло меня чувствовать свою ничтожность, в бессилии сжимать кулаки. И как только я поймала на себе его заинтересованный взгляд в очередной раз, всё внутри сжалось. Моргнув несколько раз, но так и не избавившись от настойчивого внимания, я покраснела. Никогда прежде он не заставлял меня отворачиваться, а сегодня буквально призывал взглянуть на него в ответ, либо просто сбежать. Что скрывать, я выбрала именно второй вариант. Конечно, не развернулась и не бросилась наутёк, это было бы совсем уж нелепо, а вежливо улыбнулась и, условно говоря, откланялась.

Теперь в его присутствии мне не хватало воздуха. Под этим его взглядом я была словно в оковах, недвижима и беззащитна, а ещё я чувствовала себя голой. Вот, не понимала, откуда такое нелепое чувство и ведь не было похоти в глазах, он не выглядел даже заинтересованным, просто заметил меня. Не оценивал, но, в то же время, взглядом своим говорил о многом, и, в первую очередь о том, что я ему почему-то не нравлюсь. Я успела уловить, как уголок его губ едва заметно приподнялся, когда я сообщила о своём решении выйти подышать. Мужчина, с которым попала на этот вечер, только беззаботно кивнул, а вот сам Дементьев взглядом проводил меня до самого балкона. Я чувствовала это. Была уверена.

Помню, это было лето, лёгкий тёплый воздух. Простояв на балконе больше пяти минут, возвращаться уже не хотелось, я окунулась в совершенно другой, настоящий мир природы, где живут по иным законам, не зависящим от денег. Только вот пора было возвращаться, а так не хотелось… и только когда за спиной послышался щелчок зажигалки. Резкая дрожь пронзила тело, сковывая его в движениях. Я не могла заставить себя обернуться, спина до боли напряглась, знала: это он. Потянуло ароматным дымом, который окутал, отрезая реальность, и это был его запах.

Много раз я отмечала про себя этот странный, терпкий запах ароматного табака. Особенный, смешанный с его парфюмом, он становился практически эксклюзивным и на смену холоду, по телу пробежался озноб желания. Меня возбуждал его запах, а вот он сам пугал и заставлял нервничать. Дементьев молчал, курил, и, я была готова поклясться, рассматривал меня.

– Не нравлюсь? – раздался его голос, и я вздрогнула. Не испугалась голоса, нет, он был приятным, пусть и немного резким, но вот того, что он говорит… со мной… И не думала, что такие люди снисходят до простых смертных, да и ответить, собственно, было нечего.

Но моего ответа он и не ждал, сам подошёл, облокотившись на широкие балконные перила так, что я оказалась в кольце его рук. Горячее дыхание коснулось шеи, но он не прикоснулся, не поцеловал, сдержался. Между пальцев правой руки, привлекая внимание, тлела сигарета, и я, как заворожённая смотрела на неё.

– Знаешь, сколько раз мы встретились с тобой за последний месяц? – спросил Дементьев полушёпотом, пытаясь заглянуть в моё лицо.

Боковым зрением я уже заметила на себе его нетерпеливый взгляд, полуоткрытые губы, и лёгкую улыбку на них, но повернуться, посмотреть в его глаза и ответить на вопрос не решилась, лишь отрицательно качнула головой. Его улыбка стала шире.

– Шесть, – не без удовольствия ответил он сам на последний вопрос, немного приблизившись ко мне. Теперь уже не смотрел, а легко прижался щекой к моей щеке. Устраиваясь, несколько раз совершил поглаживающие движения.

Я по-прежнему молчала, но не потому, что боялась. Я наслаждалась его присутствием. Непривычное, ранее неизвестное мне томление наметилось где-то глубоко внутри, а вот желание, пусть и не первое в моей жизни, знакомо пульсировало внизу живота. Я поджала ягодицы, пытаясь контролировать это состояние, но лишь дала ему место для маневра, позволяя прижаться ещё ближе.

– А знаешь, сколько раз я посещал подобные мероприятия за последний месяц? – крепче прижимая меня к себе, снова начал пытку он. – Шесть, – прошептал он и плотно прижался бёдрами к моей попе. Теперь для меня его желание было столь же явно, как и моё для него.

Ситуация начала казаться забавной. Сколько раз я вот так вот просто отшивала нерадивых ухажёров, сколько раз вот так вот мужчины прижимались ко мне. Момент неожиданности прошёл, и я готова была вступить в схватку с этим титаном, защищая свою честь. Сама себе улыбнулась, вздёрнула подбородок.

– Уж не хотите ли вы сказать, что преследуете меня?

Я повернула голову, отстраняясь от его тёплой щеки и наши взгляды пересеклись. Мой: лёгкий, игривый, и его: тяжёлый, возбуждённый. И я смутилась, не выдержала давления и вновь посмотрела вдаль. Дементьев сдавленно рассмеялся, надёжно прижимаясь ко мне своей грудью.

– Хотел спросить у тебя то же самое.

Я гордо вскинула подбородок:

– Вы себе льстите.

– А ты себе?

– Я вам нравлюсь?

Он не ответил, немного отстранился, давая мне свободу, затянулся сигаретой, выпустил в сторону клуб белого дыма, резко приткнулся губами к моей шее.

– Хочу тебя.

И его голос, более низкий, чем обычно, слишком серьёзный для шутки и слишком напряжённый для ситуации, заставил меня вспомнить, кто он и кто я. Возразить вслух не могла, сейчас уже чётко осознавала, в какой ситуации оказалась. Дементьев был слишком влиятельный и целеустремлённый человек. Я бы не взялась утверждать, но казалось, что с женщинами он, так же, отступать не привык. Чего только стоит его лёгкое, почти невесомое прикосновение губами к моей шее, но при этом он не позволяет мне увернуться или отказаться от этого поцелуя. Его руки обхватили меня ниже талии, в том месте, где выпирают тазовые косточки, слегка смяли ткань платья, опустились на бёдра.

– Поехали ко мне.

Снова моё молчание в ответ и пальцы, которые практически до боли вжимаются в перила.

– Не хочешь? – его ладони накрыли мои, заставляя распрямить судорожно поджатые пальцы, но они, словно деревянные, не поддавались. – Оксана, это не поможет, – лениво усмехнулся он и с внушением проговорил: – я уже принял решение.

Еле слышный, спокойный и уравновешенный голос отрезвил, паника отступила. И всё тело расслабилось, позволяя вести меня к неизбежному. Взрослый, уверенный в себе, он держал меня за руку. В зал мы возвращаться не стали, спустились к воротам, где уже ожидал заведённый автомобиль. Водитель услужливо открыл дверь мне и Дементьеву, машина тронулась с места.

Чувства у меня были смешанные: с одной стороны, желание прикоснуться к неизведанному, такому манящему, с другой – страх перед реальностью, которая мало чем похожа на мою мечту. Дементьев же был «само спокойствие». Он сидел, откинувшись на автомобильное кресло, смотрел прямо перед собой, словно меня и нет рядом. А впрочем, он хозяин жизни, я ему не помеха и не препятствие. Мы приехали на соседнюю улицу того же посёлка, вышли у крыльца огромного особняка, за Дементьевым я проследовала внутрь. Ни убранства, ни атмосфера сейчас не привлекали и не волновали, я запуталась в своём маленьком мирке, в пучине своих страхов и ощущений. И единственное, что видела перед собой – его.

– Чувствуй себя, как дома, – бросил он на ходу, удаляясь в сторону мини бара. – Выпьешь что-нибудь?

– Нет, спасибо, я не пью.

Хотя выпить наверно надо бы, иначе скоро он услышит, как стучат мои зубы. Невероятный озноб пробивал всё тело, буквально подбрасывая его. Мышцы как сплошной камень, а дыхание стало частым и поверхностным. В одном из множества зеркал гостиной комнаты я увидела свои огромные, просто невероятно округлившиеся глаза и поняла: нужно что-то делать, только не знала что.

– Нервничаешь?

Услышала я позади себя и дёрнулась, распахнув ресницы. Дементьев уселся на диван, закинув ногу на ногу, сделал небольшой глоток янтарной жидкости из бокала, улыбнулся мне и протянул руку, приглашая присесть.

– Иди же, я не кусаюсь, – похлопал по месту рядом с собой.

– А как я могу вас называть? – издала я невнятное блеяние, приближаясь к дивану, а он улыбался, ему нравилась и моя робость, и мой страх, но в улыбке было не удовлетворение, там было озорство, мальчишеская забава, такие странные эмоции, которые никак не вязались с этим человеком.

Стоя напротив него, я так и не решилась сесть, он удерживал мой взгляд, заставляя остановиться у его ног. Ещё один глоток и уже расслабленные, небрежные движения. Дементьев протянул ко мне руку и погладил по внутренней стороне бедра, несильно сжимая, изучая, чувствуя ответное напряжение.

– Можешь называть котиком, – издевательски усмехнулся он, – можешь, зайчиком, но я предпочитаю по имени. Данила… тебя устроит?

– А вас?

– А нас – полностью!

Дементьев отставил бокал на тумбу-торшер, и резко притянул меня за руку, усаживая на себя сверху, теперь моя грудь была на уровне его губ, а его руки, как полноправные хозяева, поглаживали спину, ягодицы, голени. Я же упиралась в спинку дивана, чтобы хоть как-то иметь возможность отстраниться.

– Оксана, давай поговорим серьёзно: мне кажется, ты что-то неверно поняла, – вдруг предложил он и я замерла.

– Давайте… – выдавила из себя я, пытаясь выдержать его напор, и Дементьев сдался первым, выдохнул, хватку ослабил.

– Так не пойдёт. Тебе сколько лет, напомни?

– Восемнадцать.

– А мне?

– Я не знаю… – прошептала, казалось, одними губами, но он уловил, прищурился, пытаясь понять, в чём я его обманываю, и неспешно провёл языком по своим губам.

– Ну как же?.. Каждая уважающая себя охотница за женихами должна знать контингент. Это, по крайней мере, не профессионально.

– Я ни за кем не охочусь.

– Да что ты… – неодобрительно поцокал он языком, помогая мне сесть ровно, правда, особой уверенности это не придало, так и хотелось прикрыться руками, отгородиться от всего мира, а ещё лучше закрыть глаза и почувствовать, что всё это нелепый сон.

Только сном это не было, поэтому я и чувствовала, как Дементьев придерживал ладонями поясницу, и улавливал каждую мою эмоцию.

– Я ни за кем не охочусь, – сказала я более уверенно и с нажимом в каждом слове.

На самом деле, эта идея изначально мне не нравилась и противоречила принципам, только вот когда решается вопрос жить или не жить, своими принципами можно и поступиться, особенно если это жизнь единственного родного человека.

– Молодец, достойный ответ внучки Глеба Давыдовича, – вдруг усмехнулся Дементьев и я ахнула.

– Вы знали деда? – я встрепенулась, но он удержал. Сглотнула ком в горле, правда, волнение только усилилось.

Я смотрела на мужчину во все глаза, пытаясь уловить хоть какую-нибудь эмоцию, только Дементьев был не из тех, кто позволит сделать это. Полная непроницаемость, полный контроль над ситуацией, контроль биения моего сердца, как, впрочем, и я вся, словно на его ладони.

– Пересекались как-то, – обтекаемо отозвался он. – И давай договоримся: я не старый, и не страшный, мне всего двадцать семь и можно на «ты». Согласна?

– Согласна… А как вы узнали, кто я?.. – протараторила я прежде, чем мысленно прогнала этот вопрос, проявив эмоции, которые Дементьева, скорее, забавляли.

– Малышка, начнём с того, что ты не соблюдаешь нашей договорённости.

– Извини, – спешно проговорила я, чуть ли не подпрыгивая на месте от нетерпения.

– А если о том, как я узнал… – он вздохну и посмотрел на меня несколько усталым взглядом. Да, да, понимаю, надоела ему моя наивность и простота, но я такая и другой, скорее всего, не стану. – Оксан, неужели я похож на человека, который практикует случайные связи, а?

Мужчина осторожно поправил мой выбившийся локон, но я лишь напряжённо моргнула.

– Я не знаю… – ответила абсолютно искренне, прикусила губу в нетерпении услышать ответ, только Дементьев словно уводил от темы, дразнил.

– А что ты знаешь?

– Моя подруга, уловив первый взгляд в твою сторону, сказала, что я раскатала губу.

Данила подавил первый смешок, и сжал руки вокруг моей талии.

– А ещё она сказала, что ты пользователь.

– А то, что каждый пользователь рано или поздно становиться тихим домашним котиком, разве она тебе не рассказала?

– Ты не похож на тихого и домашнего.

– Ты меня плохо знаешь… – покачал он головой, озорно улыбаясь.

– А ты меня?

Дементьев пожал плечами, улыбнулся одними губами.

– А я знаю о тебе всё.

Я всё ещё сидела на его коленях, но уже не чувствовала первой неловкости, он умело вовлекал в разговор, быстро нащупав нужную тему.

– Знаю, кто ты и почему оказалась в подобном положении. Знаю, почему ты перестала появляться на обложках журналов, знаю… – он притянул меня к себе ближе, и прошептал на ухо, – … что буду у тебя первым. Ведь первым? – моё неровное дыхание выдавало с головой. – А то, что буду, можешь даже не сомневаться.

Никакого контроля, краска бросилась к лицу, а Данила прижал меня к себе крепче.

– И мне нравится твоя реакция, она точно такая, какой должна быть. Я редко ошибаюсь в людях.

Когда моё лицо приняло нормальный цвет, я уже могла беспрепятственно отстраниться, он меня не удерживал.

– В твоём возрасте вполне естественно не иметь сексуальных партнёров, – продолжил он меня смущать, но теперь смотрел в упор.

– А ты, будучи в моём возрасте, имел достаточное количество партнёрш?

– Язва! – Дементьев прищёлкнул языком, но точно не злился. – Всё у меня было в твоём возрасте. Пора бы уже знать, что мужчины те ещё кобели, но ведь ты не сучка… а приличная девочка.

О-о, после этих слов я вспомнила обо всём: и о том, что сижу на его коленях, бесстыдно разведя свои ноги в стороны, и о том, что моё, и без того короткое платье, задралось и Дементьев вполне может видеть кружевное бельё. Я покраснела, как варёная свёкла, попыталась убрать от себя его руки и слезть, хотя бы сесть рядом, но куда там…

– Не нужно, мне нравится, – «успокоил» Данила.

– Мне нет, – сдавленно прошептала я. и даже прикрыться попыталась, но куда там…

– Перестань… со мной можно, – игриво взглянул мужчина и я напряжённо сглотнула. – Оксан, а ты знала, что Глеб Давыдович обещал тебя мне в жёны? Нет? – как ни в чём не бывало продолжил он без прелюдий и я зависла.

– Нет… – уставилась я на него, забыв о борьбе за свою свободу от его рук.

– Обещал… – довольный произведённым эффектом, потянул Дементьев. – Только ты ещё совсем мелкая была, поэтому и не познакомил. Мы, кстати, виделись как-то. У вас был очень красивый дом.

– Был… – криво улыбнулась я и попыталась отвернуться, а Дементьев сжал в пальцах мой подбородок, заставляя смотреть в глаза.

– Забудь! – сказал он жёстко, так, что мороз по коже. И почувствовал, что перегнул, поэтому позволил отстраниться.

Данила помог мне слезть, встал сам.

– Идём со мной, – протянул он руку, а я взглянула на неё неуверенно.

– Куда?

Дементьев тихо рассмеялся, а я в очередной раз вспомнила, зачем сюда приехала. Только теперь всё казалось каким-то другим, правильным, что ли. И как всё-таки легко меня оказалось подкупить. И его слова про деда… А ведь такое вполне могло быть, дед любил планировать всё наперёд.

– Покажу тебе, где ванная. Обзорную экскурсию устроишь завтра себе сама, – опомнился Данила и кивнул в нужном направлении.

– А-а…

– А всё необходимое я покажу сейчас.

Мы поднялись на второй этаж и вошли в огромную комнату. Конечно, огромной она мне казалась именно сейчас, раньше я бы просто кивнула. Минимализм, широкая кровать у стены в центре. Две двери, справа и слева.

– Это моя спальня. Выход в туалет-ванную, гардеробная комната, – перечислял он, указывая пальцем нужное направление, и незаметно для меня отстранился, прижался к моей спине. – Думаю, постель ты заметила и сама.

– Мы…

– Ты ведь помнишь, сколько мне лет? – не позволил продолжить он и я кивнула, правда, несколько неуверенно. – Помнишь? – подбадривал он. В голосе слышался смех, а вот руки вовсе не в шутку, изучали моё тело.

– Помню.

– А что я хочу тебя… помнишь?

Я напряглась, а Данила укусил за шею, отвлекая, и рассмеялся в ответ на мою реакцию: смертельно боюсь щекотки.

– Ванная? – прищурился он, пытаясь из-за спины заглянуть в мои глаза.

– Душ, – утвердительно кивнула я. В конце концов, с таким мужчиной не страшно и в первый раз.

Он развернул меня, приподнял за подбородок, провёл большим пальцем по щеке, губам.

– Не торопись, мне нужно сделать несколько важных звонков. Думаю, полчаса у тебя есть. Достаточно?

– Да.

– И расслабься, всё хорошо, – коротко поцеловал он меня в губы.

Я пожала плечами и, растеряв всю свою решительность под его пристальным взглядом, кивнула, поджав губы. Лёгкий поцелуй в щёку, и я осталась одна. Да, секс между двумя телефонными разговорами это как раз то, что я себе представляла! Неприятно было осознавать своё место, только вот мнения моего никто не спросил. Сглотнув ком в горле, я решительно шагнула к нужной двери, оставляя за ней все лишние мысли.

Выйти из душа я долго не решалась, наверно, моё время давно истекло, но Данила не торопил. Я жутко нервничала, не знала, как себя вести. Мысли роем врывались в голову и в один момент покидали её. «А если он уже лежит в постели и ждёт меня? А если он будет грубым? А если он разозлиться за что-нибудь и ударит?» Нет, до этого Дементьев себя контролировал… А если… После очередного «а если», я быстро вытерла тело полотенцем, не думая ни о каком соблазнении, накинула широкий банный халат, затянула потуже пояс и вышла. Спальня оказалась пуста, постель, правда, разобрана, на прикроватной тумбочке стояла открытая бутылка шампанского и наполнен один бокал. Вино я выпила практически залпом, с ногами забралась на постель, и гипнотизировала дверь. Через пять минут от переизбытка волнения выпила ещё один бокал вина. Через десять была абсолютно спокойна и расслаблена. Когда Данила пришёл в комнату, уже лежала с блаженной улыбкой на губах и была безумно рада его видеть.

– Не спишь? – он присел рядом со мной, нежно провёл по стопе, немного забираясь пальцами под длинный халат.

– Ты всё просчитываешь, да? – пьяно уличила я.

В мужских глазах сияли искорки смеха, понимания и… да, я была права: всё идёт по плану.

– Я задержался, прости, – улыбнулся он, коснувшись моей раскрасневшейся щеки.

Теперь его прикосновения меня не беспокоили, они именно волновали, возбуждали. Данила был переодет в мягкие домашние штаны, волосы влажные, как после душа, а взгляд… взгляд был необычайно тёплым и притягательным.

– Верь мне, – шепнул он, приблизившись, а потом отстранился, чтобы посмотреть в глаза. – В любом случае эта задержка пошла тебе на пользу, ведь так?

Его рука пробралась под халат, поползла выше, медленно поглаживая кожу ног, бедро, пока не остановилась в сантиметре от обнажённого тела. Я нервно сглотнула и прикрыла глаза.

– Соблазняешь? – одна его бровь поползла вверх, уголок губ с той же стороны приподнялся.

– Мне нечего было одеть… – проронила я, но он не верил, ни единому слову.

– Я рад, что всё так получилось.

И накрыл мои губы поцелуем. Вначале нежным, изучающим, вскоре он превратился в более уверенный, напористый, глубокий. Его язык исследовал мой рот, губы впивались в мои губы, руки нетерпеливо гладили тело, сжимая с боков, обнажая, раздвигая полы халата в стороны. Он уже устроился между ног, когда я стонала, прося, требуя продолжения. Выгибалась ему навстречу, в поиске разрядки, тёрлась о его тело, хотя он всё ещё был одет. Первые мои прикосновения к нему были нерешительными, робкими, но вскоре им на смену пришли требовательные, жёсткие. Я забиралась руками под его майку, поглаживая спину, спускалась к ягодицам, но смущение брало верх, и руки капитулировали, поднимаясь.

– Я хочу тебя, – прошептала на ухо, когда желание отзывалось покалыванием.

Его дыхание было неподвластно контролю, хриплое, судорожное, порывистое. Языком он изучал мою шею, подбородок, спускался к груди.

– Не спеши, моя хорошая, мне так нравится, когда ты рядом, когда в нетерпении.

Он снял футболку, демонстрируя свою красивую накачанную грудь, к ней хотелось прикоснуться, что я тут же и сделала. Взглянула в его глаза, протягивая руку, получила молчаливое согласие и дотронулась до гладкой, загорелой кожи. Я обвела ареолы сосков, улыбнулась тому, как они напряглись, превращая сердцевины в твёрдые, упругие горошинки. Провела пальцем по линии живота, с тонкой полоской тёмных волос. Коснулась кожи вдоль резинки его штанов, немного царапая ногтем границу, задевая зону, пока ещё мне не доступную.

Данила стоял на кровати на коленях, проявлял чудеса терпения, пока я удовлетворяла свой интерес. Напряжённые мышцы живота подтягивались после мимолётного прикосновения, орган, выпирающий за штанами, требовал внимания, но я всё не решалась прикоснуться. Подняла взгляд, увидела его расширенные зрачки, и, не теряя этого внимания, лёгким, едва уловимым прикосновением дотронулась до члена через ткань. Поджала живот, когда увидела реакцию: он пульсировал. Я закусила губу и коснулась его ещё раз, снова взглянула в глаза.

– Ну что, позабавилась? – я неуверенно кивнула, испугавшись напряжённого голоса. – Теперь моя очередь.

С этими словами Данила резко поднялся, сбросил штаны, а я сглотнула ком: прежде обнажённого мужчину мне видеть не приходилось, эта тема оставалась запретной, и я не любопытствовала даже в просторах интернета. Как видно зря, иначе была бы готова к подобному зрелищу и не бледнела от страха. Первой мыслью было бежать, второй – вопрос: и как это во мне уместиться? А он, этот наглый тип, словно прочёл мои мысли, дерзко улыбнулся.

– Если не будешь напрягаться, не порву.

– А можешь?

– Расслабься, – шепнул он, загадочно улыбаясь.

Пальцы на моих ногах поджались, как только Данила устроился между разведённых бёдер. Его улыбка должна была меня успокоить, но получалось слабо, а вот поцелуи во всевозможные части тела расслабили и отвлекли. Грудь, соски, живот – его язык порхал, принося едва ли не мистическое наслаждение. А вот моё возбуждение было самым, что ни на есть, настоящим, и его палец, который с лёгкостью проскользнул внутрь, стал первым тому доказательством. На момент этого пробного захода, Данила сумел меня отвлечь настолько, что я была рада новым ощущениям, и старалась продлить контакт тел, но он ускользал от меня, доводя практически до истерики. Два пальца внутри принесли лёгкий дискомфорт, но азарта я не потеряла, только лишь вдохнула глубже.

– Всё хорошо, просто тебя нужно немного подготовить, – шептал он куда-то в область ключицы, не прекращая целовать чувствительное место. – Ты ведь не против?

И ввёл пальцы глубже, вынуждая меня застонать от желания, от переполняющих эмоций, от неприятных саднящих ощущений внутри. Большой палец массировал клитор, и от этих действий ягодицы пытались жить отдельно от всего тела, то поднимаясь вверх, прижимаясь к его ладони, то опускаясь вниз, сдаваясь под напором и давлением. На мой живот спускались капли его смазки, ноги были на его пояснице, ласковый шёпот усыплял, и глаза отказывались открываться. На секунду Данила отстранился, чтобы натянуть презерватив, на вопросительный взгляд ободряюще кивнул, подмигнул, разгладил волосы ладонями и поцеловал, проникая языком глубоко в рот, тем самым заглушая писк от первого резкого прикосновения. Следующим звуком был его грозный рык… привкус крови во рту, мои испуганные глаза.

– Прости, прости… – судорожно зашептала я, пытаясь хоть как-то оправдаться. Дементьев размеренно выдохнул:

– Нормально…

Я пыталась прикоснуться к нему, осмотреть прикушенную губу, но Данила отмахивался, пытаясь улыбаться, но я-то знаю, что укусила сильно.

– Ты как? В порядке?

Только после его вопроса я вспомнила о себе и поняла, что Данила до сих пор не движется, пережидает. Я слабо кивнула, но тут же впилась ногтями в его плечи. Новое движение и острая боль. Перетерпела, закрыла глаза: всё в порядке. Я пыталась справиться с участившимся дыханием, кажется, удачно. Ещё движение и снова боль, и ни черта она не притупляется! Каждое новое проникновение, как лезвие разрывает изнутри. Стиснула зубы, нужно расслабиться… расслабиться, просто потерпеть и будет легче, но нет! Всё не так! Первая слеза, за ней другая. Я не открыла глаз, поэтому не знала, что Данила смотрит в моё лицо, не замечала, как он напряжён, как плотно сомкнуты его губы.

– Нет, Оксана, так не пойдёт.

Данила скатился с меня, подгрёб под бок, утешая, гладил по волосам, целовал в висок, в щёку, в уголки губ, убаюкивал лёгкими покачиваниями из стороны в сторону. Вскоре я успокоилась, и боль стихла, вот только упирающийся в поясницу член напомнил о первой неудачной попытке. Я неловко повернулась в его руках, прижалась покрепче, закрыла глаза и опустила руку ниже, обхватывая истекающий смазкой орган, пробуя неспешные движения вверх, вниз. Посмотреть на него боялась, да что там, я и дышать старалась через раз, чем, правда, выдавала своё волнение.

– Решила исправиться? – усмехнулся он, накрывая мою ладонь своей, заставляя обхватить крепче и делая движения резче.

– Прости, я не неженка, но… – попыталась оправдаться всё так же, не решаясь посмотреть в глаза.

– Всё хорошо, каждому своё. А как ты относишься к другому опыту?

– Какому?

– К оральному. Что скажешь? – я смутилась и попыталась спрятаться от горящего взгляда, но он не позволил, привлекая к себе за подбородок. – Твои ручки это, конечно же, прекрасно, но я уже прошёл такой период, предлагаю и тебе на нём не задерживаться. Давай.

– Я не умею… – заливаясь краской, опустила я взгляд, мысленно проклиная Даньку за то, что он не позволяет мне отвернуться.

– Тебе понравится, обещаю.

И я рискнула. Про «понравится», он, конечно же, загнул. На первый взгляд мне подобный вид секса показался ещё менее лицеприятным, чем предыдущий, но это ведь только первый взгляд. Его стон, тихий, долгий, напряжённый, заставил передумать. Да, да, и ещё раз, да! Мне нравится! Нравится его реакция, нравится владеть его телом и его наслаждением. Я уже не слушала тихие советы, желая понять смысл самой, наблюдала за реакцией, как он подтягивает ягодицы, когда я активна, как вжимается его живот, как дрожь пробегает по мышцам ног, и как он стремится оказаться глубже. Его рука, которая всё это время контролировала мою голову, вскоре превратилась в каменные тиски, не позволяющие отстраниться. Бёдра ходили ходуном, вбивая возбуждённый орган, который становился ещё твёрже, ещё больше в объёме, в мой рот. И удовольствие получала я. Да, именно я, от понимания того, что мужчина… мой мужчина… получает удовольствие рядом со мной, что ему хорошо именно со мной, что его возбуждаю именно я, и его оргазм ощутить смогу тоже я! Необычное, но такое сладостное чувство, знать, что ты необходима. Пусть даже только в эту секунду. Как мотылёк, подлетающий к огню.

Дементьев не сдерживал стоны, не сдерживал свой порыв, наверно, уже и не контролировал ничего вокруг, оттолкнул меня в момент оргазма, позволяя смотреть и улыбаться. Отдышался не сразу, прижал меня к своей груди крепко-крепко, пальцы ещё немного подрагивали, а сердце билось громко и часто. Грудь высоко поднималась при вдохе, расправлялась, позволяя мне почувствовать себя частичкой чего-то целого, его частичкой.

– Не сдержался. Ты как? Не обижаешься? – спросил он чуть позже. Не то, чтобы очень обеспокоенно, скорее, как должное.

– Нет, мне понравилось.

Скептический взгляд сверху вниз и недоверчивая улыбка.

– Правда, понравилось. Я люблю твой оргазм… можно ведь так говорить?..

– Ребёнок, – Даня потрепал мои волосы, – какой же ты ещё ребёнок! Оргазм она любит… а меня?

Я не сразу поняла, что сказала. Люблю… зарекалась не произносить эти слова, не чувствовать, боялась поверить, а сейчас лежу в постели малознакомого мужчины, который стал моим первым любовником и уже успела признаться ему в любви. Куда катится мир? И куда катится мой разум и моя гордость вместе взятые? Кажется, рядом с Данилой они напрочь отказывают, полностью полагаясь на него.

– Извини… – прошептала я, нервно качнув головой.

– Не ответишь?

– Нет, – буркнула ему в подмышку, пытаясь спрятаться подальше.

– А если мне это важно?

– Я не хочу с тобой разговаривать, – упиралась я кулаками в его рёбра.

– А если я тебя люблю?

– А ты любишь? – тут же высунулась, чтобы заглянуть в глаза, наткнулась на веселье в них, искрящийся смех, и со стоном разочарования рухнула обратно.

Я два года была для себя и мамой, и папой, и дедушкой в одном лице, ни на кого не надеялась и не ждала помощи. Справлялась со своими проблемами, пытаясь вынести из них урок для себя на будущее, а рядом с Даней моё чувство одиночества, самостоятельности развеялось в один миг. С ним не хотелось быть сильной, что-то решать, думать за троих. Хотелось быть собой и просто жить, не вникая в правила, не задумываясь над тем, что будет завтра. Опасное, ложное чувство спокойствия – вот что поселилось во мне в ту ночь. Я была именно спокойна. Не прикидывала в уме речь, которую должна буду сказать ему завтра, чтобы уйти достойно, с меньшими потерями для себя самой, не думала над тем, что он мне ответит. И так уснула, с улыбкой удовлетворения на лице и со вздохом разочарования в душе: я влюбилась.

Загрузка...