Развестись нельзя мириться

Глава 1. Сюрприз от мужа

Алина

— Скотина! Сволочь! Гад! — Я брела по улице, всхлипывая и размазывая тушь по щекам.

Думала ли, что третья годовщина свадьбы закончится именно так? Точно нет. Ведь еще час назад не ходила — парила, и ничто, как мне казалось, не могло испортить этот безоблачный день.

Муж пригласил днем в «Каскад». Он работал в компании напротив и часто посещал фуд-корт в этом трехэтажном торговом центре. Вот и попросил встретиться с ним в обеденный перерыв.

Я, как приличная девушка, подумала, что Герман хочет подарить мне поход по магазинам в честь третьей годовщины нашей свадьбы — давно намекала ему на то, что хочу обновить летний гардероб. И он, оказывается, запомнил.

«Как же мне с мужем повезло!» — думала я, пока летела в «Каскад», в мечтах уже примеряя то самое зеленое платье, которое увидела на манекене неделю назад. Оно запало в душу и мечтало стать моим. Я была с ним согласна.

К слову, дома любимого ждали любимые блюда на ужин, торт собственного приготовления, массаж, ванна с шампанским и страстная ночь любви — я даже купила новый комплект красного белья как раз для этой цели.

В общем, шла по торговому центру, улыбаясь так, что мужчины оглядывались — подтверждали всем известную фразу «джентльмены предпочитают блондинок». Но я хранила верность мужу, даже не помышляя об адюльтерах, — воспитание не то.

Правда, грудь у меня первого размера, но тут уж все претензии к производителям, если кому не нравится. Меня лично всё устраивало.

Вот и фуд-корт. Где же муж?

Увидев меня, Герман привстал и помахал рукой. Я заметила его, помахала в ответ и пошла в нужном направлении. Обменявшись поцелуями, мы присели за круглый столик — один из десятков ровно таких же. Было шумно — оно и неудивительно, в обед здесь всегда многолюдно.

Муж, как оказалось, уже заказал для меня гамбургер и картошку фри. Я следила за фигурой, поэтому гамбургеры позволяла себе о-о-очень редко, а картошку фри и вовсе никогда.

Это стало нашим милым ритуалом: Гера заказывал картошку мне, потом спрашивал, буду ли я ее есть. Я всегда отвечала отказом, и хитрец с удовольствием поедал заказ сам. Уж не знаю, почему ему это настолько нравилось и почему не заказывал сразу себе, — так, видимо, было вкуснее. Я не видела смысла возражать против этой игры — в каждой избушке свои погремушки.

— Новицкий, ты чего светишься, словно повышение получил? — покосилась на супруга я.

— Ну как же, Алиночка... Третья годовщина свадьбы. — Гера расправил плечи и прочистил горло. — Я поздравляю нашу семью с этой торжественной датой! Как мне с тобой повезло, дорогая!

«Ну, точно большой сюрприз подготовил».

— Вот, я твой любимый гамбургер заказал. Ешь, — кивнул на гамбургер муж и пододвинул его ближе ко мне. — Отметим годовщину!

Кажется, в тот момент я начала стремительно краснеть. Э-э-э... Это он что хочет сказать? Что вместо ужина в ресторане мы будем отмечать эту дату гамбургером в торговом центре?

— Милый, — вкрадчиво поинтересовалась я, — это мы тут сейчас и отметим годовщину, да?

— Ну да, — не поняв, какая буря на него надвигается, подтвердил супруг и подлил масла в огонь: — Я тут у Славика спор недавно выиграл, так что вообще обед за его счет, представляешь?

И тут у меня задергался глаз, а Гера впился зубами в свой гамбургер, словно ничего не произошло.

Мои ноздри начали раздуваться, я воспылала жаждой крови. Его крови.

— А еще у меня для тебя сюрприз! — вдруг выпалил Новицкий, дожевав кусок. И потянулся рукой к соседнему стулу. Там лежала его сумка.

«Ой, вот я глупышка! Он, наверное, даже на праздничном ужине решил сэкономить, чтобы мне побольше денег дать на покупки. А я так плохо о нем подумала. Стыдно-то как!»

Я приложила ладони к пылающим щекам, ожидая, что любимый вот-вот достанет из сумки конверт. С деньгами.

Но Герман протянул мне совсем не конверт, а длинную невысокую коробку в разноцветной подарочной упаковке. Еще и бантик сверху прицепил.

— Открывай! — радостно сказал он и замер с улыбкой на лице в предвкушении моей реакции.

И та не заставила себя ждать.

«М-м-м, интересно, что это?» — гадала я про себя, распаковывая коробку.

И вот обертка снята. Улыбка сменилась недоумением. Я достала из упаковки... бирюзовую скалку. Силиконовую.

— Герман, что это?

— Как что, скалка, не видишь, что ли?

— Я как раз и вижу, что скалка. Я еще раз спрашиваю: что это? — побагровела я.

Муж отодвинулся от стола на несколько сантиметров, переводя взгляд со скалки на меня и обратно. Он явно ожидал другой реакции.

— Ну как же, Алин... Ты же пару месяцев назад увидела в интернете и сказала, что хочешь такую, тем более что прошлую потеряла при переезде... — как ни в чем не бывало выдал Гера. — Ну, я и подумал...

— Что? Что ты подумал, Новицкий? — прищурив глаза, процедила я сквозь зубы.

— Что тебе понравится! — развел руками он. — Отличный подарок же. Ты недовольна, что ли? Так это... приглядись. Смотри, качество какое хорошее, гарантия, опять же! Я отзывы почитал, говорят, что она не прилипает, делает очень тонкое тесто, отлично раскатывает...

Глава 2. Подготовка

Алина

Я добралась до любимой лавочки у небольшого озера, присела и окончательно отпустила вожжи самообладания — слезы прокладывали дорожки на щеках. Я теребила носовой платок и рыдала так, что порой не хватало воздуха.

«Вот же дурында! Ну как могла выйти замуж за Новицкого? И куда только мои глаза смотрели?»

Впрочем, четыре года назад это был подающий надежды, умный молодой человек. К тому же симпатичный, что немаловажно. Высокий, подтянутый, темноволосый...

Однажды я случайно наткнулась в интернете на сайт с онлайн-гаданиями. Ради смеху решила вытянуть карту. И получила предсказание: в течение недели вы встретите свою судьбу. Интригующе, правда? Вот и я, молодая девчонка, только что закончившая колледж, так подумала. Конечно, скоро об этом забыла, мало ли что говорят в интернете.

Но вспомнила я это предсказание буквально через три дня.

Встретила его в баре, где мы толпой отмечали получение дипломов. Когда я в первый раз увидела Германа Новицкого со спины, подумала: хорош, чертяка! А он словно прочитал мои мысли и обернулся... И я окончательно пропала: зеленые глаза — моя слабость.

Мама, пока была жива, всегда говорила: «Алина, хочешь генерала, выходи замуж за солдата, подающего надежды».

Ну, я и вышла. За Новицкого. У него так горели глаза, когда он делился идеями и целями! Мне казалось, вот он — будущий «генерал». Здесь подрихтую, тут направлю, там вдохновлю, и всё будет отлично. Но что-то пошло не так, определенно не так, если он даже с такой мелочью, как подарок на годовщину, не справился. Да и вообще, в последнее время стал прижимист не в меру.

Я, значит, расстаралась, заранее всё распланировала, а он?! Ну неужели я выгляжу как та, которая порадуется скалке в подарок? Да, я кондитер, но в первую очередь — девушка! Я что, нужна ему как кухарка? Это намек такой: твое место на кухне, женщина?

И тут в голове словно что-то щелкнуло, план мести стремительно созревал и полностью родился буквально за минуту. Я злорадно оскалилась, схватила сумку и помчалась свершать изощренную месть.

***

Через час я вернулась домой из магазина, где приобрела подарок для дражайшего супруга. Да, пришлось воспользоваться кредиткой, но на что не пойдешь ради любимого, так?

Отправилась на кухню и достала продукты из холодильника. «Жадоба! Денег на любимую пожалел!» — громко дышала я и кромсала овощи в салатницу. При этом представляла, как он отправляет вилку с салатом в рот, давится, кашляет и беспомощно смотрит на меня: «Спаси, мол, милая!»

Я спасаю, конечно, чего уж там... А он благодарит, говорит, что всё понял и осознал, я самый дорогой для него человек, ему ничего для меня не жалко и вообще: «Вот моя карточка, покупай что хочешь, дорогая».

Представляя столь милую сердцу картину, я принялась за стейки из говядины, да так и застыла с молотком для отбивания мяса в руках. Вот идиотка... «Покупай что хочешь...» Ага, как же! И как я раньше не догадалась? У него же точно кто-то есть! Иначе как объяснить то, что он стал таким жмотом последнее время? Конечно, как тут двух дам обеспечить с его скромными доходами... Жена подвинется, перетерпит. Видимо, так он решил. А что джинсы порвались — так это и вовсе мода такая, одной дыркой больше, одной меньше, подумаешь...

Да и внимания стал мало уделять, постоянно ссылался на усталость. О сексе вообще умолчу, какой уж тут секс, когда он отрубался, как только ронял голову на подушку.

А один раз заявился домой, и от него духами пахло... Он сказал, что мне показалось. Похоже, не показалось. Я тогда отмахнулась от назойливых мыслей,  потому что верить не хотелось... Но теперь придется — факты на лицо.

Я села за стол и забарабанила пальцами. Первоначальный план — просто испортить ужин — быстро канул в Лету.

«Мало меня, значит? Вот и топай к своей крале!» Я рванула со стены рамку с нашей фотографией, достала ее, порвала посередине, оставив лишь себя. А его наглую улыбающуюся морду разорвала в клочья.

«Я тебе покажу, как мне изменять! Будет тебе ужин не хуже, чем в ресторанах со звездами Мишлен. Правда, ты не только кухарки лишишься. Я тебе устрою, генерал недоделанный... Ты у меня еще локти кусать будешь!»

Закончив с ужином, я написала записки и расклеила их по выбранным местам.

Затем отправилась в спальню: там его тоже будет ждать подарочек. Окинув взглядом свои творения, удовлетворенно кивнула. Всё шло по плану.

«Жду тебя, нам надо поговорить!» — написала я мужу в Ватсап. Он прочитал весточку буквально через минуту. Видно, только и ждал, когда остыну.

«Не в этот раз, дорогой, не в этот раз...»

Обычно дорога занимала у него минут тридцать. Скоро всё было готово: я, накрытый стол и даже свечи на этом самом столе.

Я встала на пост у окна — стеречь, когда подъедет. Через пять минут Новицкий заглушил мотор, припарковавшись на привычном месте, и быстрым шагом направился к подъезду.

А я зажгла свечи, выскользнула из квартиры и спряталась на лестничной площадке пролетом выше. Через минуту двери лифта раскрылись, выпустив темноволосого мужчину. Он загремел ключами и вскоре закрыл за собой дверь.

Глава 3. Сюрприз от жены

Герман

— Герыч, да ты, я смотрю, камикадзе! — почесал подбородок Славик, мой коллега, когда я рассказал ему, что случилось во время обеда. — Поверь человеку, который женат второй раз: лучше выспросить заранее, что твоя дражайшая половина хочет получить. Никаких экспериментов!

— Так она сама как-то давно и сказала, что хотела бы себе такую скалку, — растерянно развел руками я.

— Ну... Значит, передумала. Женщины, что с них взять, — не стал рассусоливать Славик.

И мы продолжили работать, а я всё прокручивал в голове сегодняшнюю сцену и потому никак не мог сосредоточиться.

Вообще, такими громкими фразами мы обменялись с ней впервые за всё время отношений.

Ну ладно Алинка, она у меня девчонка взбалмошная и эмоциональная. Но и сам хорош, не сдержался, наорал.

Я попробовал дозвониться жене, но трубку она не взяла. Что ж, ожидаемо. Пусть остынет, тогда и поговорим: с чувством, с толком, с расстановкой. Так, как повелось с самого начала, с первой встречи.

Ее я вряд ли когда-нибудь забуду. Сидел себе, пиво пил. Обернулся — и тут она... Сразу понял, что это не просто она, а она. Весь вечер с нее плотоядного взгляда не сводил. Мы вместе уже четыре года, но в этом плане ничего не изменилось. До сих пор стоит ей продефилировать мимо в белье, да что там в белье — просто в облегающем платье, или удачно наклониться, и я готов забросить ее на плечо и утащить в пещеру.

Из ресторана мы тогда ушли вдвоем, полночи гуляли по городу, разговаривали обо всем подряд. Но несмотря на яркую внешность, Алина оказалась девушкой строгих правил, и до тела, что называется, дорвался только через три недели.

Я провожал ее домой из кафе в квартиру, которую она снимала с подругой. Мы шли через парк, и вдруг нам навстречу вышли два амбала.

— Прикурить не найдется? — усмехнулся первый.

— Не курим, — твердо ответил я обоим и шагнул чуть вперед, чтобы закрыть собой Алину.

Но они уже успели ее рассмотреть.

— Какая девушка красивая... — зацокал языком второй.

— Да, надо ей вечер скрасить, — поддакнул первый.

Окинув меня взглядом сверху донизу, они переглянулись и кивнули друг другу. Видимо, не посчитали хоть сколько-нибудь серьезным препятствием. Зря.

Мне повезло: отец всегда считал, что парень должен уметь защитить себя и свою семью, поэтому достаточно долгое время я занимался дзюдо.

Через пять минут оба амбала лежали на земле, а я обзавелся несколькими ссадинами и фингалом под правым глазом.

Алина, конечно, пригласила меня к себе, чтобы обработать «боевые травмы». Благо подруга уехала, и квартира была свободна.

Пострадавший герой в моем лице был усажен на стул в кухне. Она принесла аптечку, чтобы обработать ссадины. Но когда склонилась надо мной, я просто не удержался, вскочил, прижал ее к стене прямо там.

Начал целовать, зарылся одной рукой в шелковистые волосы, а второй начал ласкать ее тело. Боялся, что оттолкнет, но она лишь прижалась крепче, ответила на поцелуй, и я окончательно пропал. Поднял ее на руки и отнес в указанном направлении — в спальню...

Мои воспоминания прервал звук сообщения в мессенджере.

«Жду тебя, нам надо поговорить!»

«Скоро буду!» — ответил я, схватил вещи и поехал домой.

Глава 3. Сюрприз от жены (продолжение)

Герман

— Я дома! — крикнул я, как только закрыл за собой входную дверь.

А в ответ — тишина.

«Странно...»

Впрочем, я явственно чувствовал аппетитные запахи из кухни.

«Стейк? Точно стейк...»

Я так проголодался, что сразу представил, как режу сочное мясо на кусочки и с наслаждением отправляю в рот.

Мне повезло: Алина великолепно готовила. Хорошо, что не склонен к полноте, иначе уже не ходил бы, а катался шариком.

А ее десерты — это вообще космос, недаром кондитер, причем постоянно обучается эксклюзивным техникам. Не был бы женат на ней, вряд ли когда-то узнал, что это целое искусство. Кондитеры даже цветы из сахара делают, которые от живых не отличишь. Не видел бы собственными глазами процесс — не поверил бы.

 Мужики-коллеги, признаться честно, завидовали: жена частенько отправляла меня на работу с контейнерами и фразой «это тебе и мальчикам к чаю».

«Хм-м... Это что же получается? Раз ужин приготовила, значит, уже остыла? Вот и славно, вот и прекрасно».

— Дорогая, ты где?

Я зашел в кухню, но жену там не увидел. Зато увидел накрытый стол — даже свечи зажжены. А на тарелке лежал большой стейк, от которого шел пар. Только вот тарелка была одна...

На столешнице стоял очередной кулинарный шедевр, созданный Алиной: торт в виде красного сердца с зеркальной глазурью. Рядом лежал свернутый вдвое лист бумаги. Я подошел, раскрыл и прочитал: «Наслаждайся, милый. С завтрашнего дня режим „антикухарка“ успешно активирован».

Режим? Какой еще режим? О чем она вообще?

Я бросил бумагу, в недоумении почесал затылок и пошел в зал. На телевизоре приклеенный стикер: «Знакомься, это Соня. Развлекать тебя и делиться новостями теперь будет она».

Я перестал что-либо понимать. Похоже, дело было уже совсем не в скалке. Перевел взгляд на рабочий стол с ноутбуком и увидел стикер и на нем.

«Это Ася. За поддержкой и вдохновением обращайся к ней. Нужную информацию пусть ищет тоже она. Ах да, и таблицы в экселе стряпать ей поручай».

Это она, конечно, по больной мозоли проехалась. Не знаю как, но жена умудрялась практически сразу найти нужную информацию по любому запросу. У меня это занимало неоправданно много времени, поэтому я без зазрения совести использовал этот ее талант. А еще она мастерски работала с разными таблицами, а я каждый раз обещал, что научусь и перестану просить ее, но то времени не было, то сил, то настроения. В общем, как это обычно и бывает.

«Соня, Ася. Ася, Соня... Почему именно эти имена?» — недоумевал я. А потом дошло: ноутбук Acer и телевизор Sony. Что ж, в чувстве юмора моей жене не откажешь.

На диване тоже лежала записка.

«Этот диван был свидетелем многих моментов нашей жизни. Вспомни, как часто мы тут валялись, обнимались, болтали, смеялись, обсуждали планы на будущее, а иногда просто молча лежали. Представил картину? Улыбнулся? Теперь сотри улыбочку со своего лица и топай в спальню».

Не знаю почему, но в голове почему-то прозвучал зловещий смех из недавно просмотренного фильма ужасов.

Я вздохнул и направился в спальню.

Свет из открывшейся двери упал на кровать, и я увидел очертания фигуры, накрытой с головой.

«Ну точно Алинка».

— Алина, девочка моя любимая... — прошептал я, подошел, включил ночник, стоящий на тумбочке, и откинул покрывало.

И попятился с раскрытым ртом. На меня смотрела надутая кукла из магазина интимных товаров... в красном белье. На синей простыне последняя записка: «Приятного вечера, дорогой! Это Элла. Теперь все твои желания исполнять будет она. А скалку можешь засунуть ей в... куда хочешь, в общем».

«М-да... Не остыла...»

Я отодвинул куклу и присел на кровать. И тут увидел стоящую рядом с тумбочкой темную коробку с бантом. Правда, без стикера.

«Очередная „Глаша“?»

Присел на корточки, открыл и потерял дар речи. Внутри лежала профессиональная индукционная паяльная станция, о которой я как электронщик-маньяк мечтал несколько лет. Правда, стоила такая более пятидесяти тысяч российских тугриков...

«Сколько же ты на нее копила?»

Глава 4. Клочки

Алина

Я сжалась в комочек на Наташином мягком диване, положив голову ей на плечо. Она обнимала меня и шептала что-то успокаивающее.

Совсем как мама в детстве. Та никогда не отмахивалась от моих маленьких детских бед, внимательно слушала и утешала.

«Мамочка, как мне не хватает твоих ласковых рук, мудрых слов и добрых глаз!»

И тут так некстати перед внутренним взором вместо маминых глаз всплыли глаза Германа. Зеленючие, с длинными ресницами. Я часто смеялась и говорила, что это жуткая несправедливость: такие ресницы должны были достаться мне.

Я встрепенулась и подорвалась с дивана, помотав головой, чтобы отогнать видение.

— А пошли чай пить!

Наташа кивнула: она явно была готова на что угодно, лишь бы я перестала реветь.

Вскоре мы сидели за кухонным столом с кружками в руках.

— Ты, главное, не переживай! И если что, можешь оставаться у меня сколько надо, муж всё равно из командировки вернется только через две недели.

— Наташ, вот скажи мне, как подруга: что со мной не так?

Лицо подруги вытянулось.

— Хорошая моя, да всё с тобой так! Ну накосячил он, да, но это же не значит, что он тебя не любит!

— А ты помнишь Тараса?

Наташа нахмурилась. Мою первую огромную любовь, Тараса, она прекрасно помнила. Такое разве забудешь...

Нет, начиналось всё, конечно, как в сказке. Яркие чувства, признания под луной, песни на гитаре и обещания любить до гроба — куда ж без них.

Я в то время жила с девчонками в съемной трешке.

А его, беднягу, мать выгнала из дома. Она любила пропустить стаканчик-другой вместе с отчимом. Вскоре тот начал поднимать на нее руку, и Тарас, не выдержав, вступился за родного человека. Только вот родной человек вместо того, чтобы выгнать второго мужа, пнул под зад сына.

Так Тарас и очутился в большом городе: с большими надеждами и дыркой в кармане. Сначала ночевал у друзей, потихоньку копил на съемное жилье.

Ну, мы с девочками посовещались и решили, что я буду жить с ним в отдельной комнате. Он помогал нам, починил всё, что было сломано, веселил и вообще стал душой компании.

Я мысленно примеряла свадебное платье и давала имена нашим будущим детям. Только вот постепенно хорошее отношение Тараса сошло на нет — хватило его на полтора года. Он начал задерживаться вечерами, денег стал давать меньше, потом и вовсе по несколько дней не ночевал дома: работал в крае.

Я пыталась его оправдывать. Ровно до того момента, как однажды днем, когда решила съездить погулять в парк, увидела Тараса, «уехавшего в командировку». Он целовался с какой-то брюнеткой. Девица одной рукой обнимала его за шею, а второй держала в руках огромный букет цветов.

Тогда я не удержалась, подлетела к этой сладкой парочке, выхватила букет из рук не ожидавшей подвоха девицы.

— Вы кто такая? Что вы себе позволяете? — взвизгнула та.

— Я кто? Я его девушка! Это вы кто? — парировала я.

— Нет, это я его девушка, он уже полгода со мной встречается... — вытаращилась на меня брюнетка. Смазливая, кстати...

Полгода назад как раз и начались «командировки». Я повернулась к Тарасу, который под моим взглядом аж попятился.

— Алиночка, ты всё не так поняла!

Не знаю почему, но в тот момент я засмеялась. Видимо, с фразы. До этого думала, что она лишь для анекдотов и кино.

В общем, я отхлестала героя-любовника букетом, что держала в руках, и выпалила:

— Шмотки свои чтобы сегодня же вечером забрал. Девушка, он весь ваш! — Это я уже брюнетке выдала.

Развернулась и ушла, ни разу не обернувшись.

Тарас вернулся вечером как побитая собака. Брюнетка его тоже бросила, видите ли.

— Алиночка, ну оступился я, ну прости меня! — всё умолял меня он.

У меня глаз задергался от такой наглости. Конечно, в тот же вечер его чемодан и он сам оказались за дверью...

— Алин, ну Герман же не Тарас!.. Почему ты думаешь, что будет так же? — вернула меня из воспоминаний подруга.

— Наташ, — вздохнула я. — Гера же тоже начал задерживаться... Несколько раз и вовсе, когда я заходила в зал, а он говорил по телефону до этого, просто замолкал! Ну стал бы он так делать, если б нечего было скрывать?

— Так, дорогая, стой. Ты можешь сколько угодно додумывать за него. Только, может, стоит поговорить? Выяснить всё, сказать, как тебе обидно и неприятно! — вынесла вердикт Наташа.

— Да не смогу я поговорить... По крайней мере пока.

— Ну... Слушай, а если письмо написать ему? Приедешь в обед завтра, вручишь, а вечером и поговорите? Ты ж выходная завтра?

— Да, выходная... Слушай, а это уже идея! — Я вскочила из-за стола, чмокнула подругу в щечку и умчалась в зал писать письмо.

***

На следующий день я подъехала к «Каскаду» ближе к концу обеда Геры.

Глава 5. Взаимовыручка

Герман

«Да, она у меня, не переживай».

«Может, мне приехать?»

«Не стоит. По крайней мере, не сегодня, дай ей время успокоиться».

Я сразу предположил, что Алина у подруги, и оказался прав. Хорошо, что у именно у нее, — на Иволгину точно можно положиться.

М-да, вот и поговорили, вот и отметили годовщину свадьбы... Хотелось рвануть к жене, прижать ее к груди, погладить по волосам, сказать, как люблю.

Но Наташа права: Алина вряд ли стала бы слушать, надо дать ей остыть. Иначе еще хуже сделаю, а это однозначно не в моих интересах.

Я затушил свечи и убрал продукты в холодильник — есть решительно расхотелось. И Славик тоже прав: как можно было догадаться сказать такое жене? Я-то радовался, что давний спор выиграл, а она восприняла на свой счет. Лопухнулся, что тут сказать...

Уснуть так и не смог. Утром, выехав со стоянки, проехал мимо мусорки — выбросил огромный букет белых с розовых окантовкой роз. Ее любимых. На улице было тепло, и они, конечно же, пожухли, пролежав на заднем сиденье всю ночь. После всех событий я просто о них забыл.

Шары в виде сердец, что тоже «ночевали» в машине, выпустил в небо, проводив их грустным взглядом.

Сел в машину и несколько минут сидел, глядя в одну точку. Я же как думал, когда покупал после работы розы и шары? Приеду, извинюсь, мы поговорим, затем спустимся к машине. Вручу букет, мы выпустим шары вместе или отнесем домой — это уж как Алина решила бы. М-да... Загладил вину, что называется...

На работе молчал до обеда. Славик хмурился, но вопросов не задавал — видел, что на беседу я не настроен.

Во время обеда на фуд-корте в торговом центре я лениво ковырялся вилкой в тарелке, обдумывая свое незавидное положение, как вдруг девочка лет пяти-шести за соседним столиком, до этого что-то рисовавшая, вскочила со стула и с радостным криком подбежала к женщине, что сидела напротив.

— Мама, мама, смотли, какое я клыло волобью налисовала!

А мама, сильно занятая разговором по телефону, лишь отмахнулась:

— Марина, а где клюв? Где второе крыло? Сначала дорисуй всё, а потом показывай! Садись обратно!

И девочка, насупившись и опустив голову, медленно потопала на свое место.

А у меня в голове вспыхнула картина: семилетний я несусь к папе с моделью самолета, которую собирал три недели. Крылья, правда, пока не вставил, но уже так гордился, что вручную это всё сделал, покрасил, наклеил отличительные знаки, что спешил поделиться радостью.

— Гера, что это? — почему-то побагровел отец и вместо похвалы навис надо мной, как скала. — Кто рассказывает о недостигнутом еще результате, а? Кто хвалится и гордится тем, чего еще даже нет? Кто, я тебя спрашиваю?!

Я вжал голову в плечи и зажмурился.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! — Отец схватил меня за подбородок, чтобы я поднял голову и посмотрел ему в глаза. — Я тебе скажу кто... Неудачники и лентяи! Повтори!

— Неудачники и лентяи... — еле слышно выдал я.

— Нет, громче повтори, что ты мямлишь?! Мужик ты или нет?

— Неудачники и лентяи! — прокричал я... и расплакался.

— Тьфу! Что ты ревешь, словно баба? — Он вдруг рассерчал еще больше и швырнул самолет об стену.

— Будешь еще так бахвалиться, как самый настоящий неудачник и лентяй?

— Не буду...

— То-то и оно... Иди в спальню! Только убери тут сначала. — Отец схватил пачку сигарет и пошел на кухню.

А я остался наедине с плодом моих трудов, который разлетелся на множество кусков после удара об стену... Больше к отцу с незаконченными поделками не подходил.

Я очнулся от тяжелых воспоминаний, встал из-за стола, подмигнул девочке, которая уже успокоилась и снова весело болтала ногами под столом, старательно водя карандашом по листу бумаги.

Когда шел на выход, увидел Алёну — стройную брюнетку, работавшую главным менеджером в ювелирном магазине. Она несколько раз обращалась к нам в сервис то со сломанным телефоном, то с зависающим ноутбуком.

Девушкой она оказалась веселой и разговорчивой, поэтому мы с парнями и с ней даже иногда вместе обедали. Только вот в этот раз она не улыбалась как обычно. А вытирала слезы.

— Алён, что случилось? — подошел я к ней.

— Ой, привет, Гер!

Она попыталась мне улыбнуться, только получился скорее оскал.

— Меня точно уволят! — прошептала Алёна. — А мне нельзя работу терять, у меня мама болеет!

— Что случилось, рассказывай, может, помогу чем. — Я посмотрел на время: в запасе было еще двадцать минут.

— Я не знаю, на что я умудрилась нажать, но компьютер завис, перезагрузился, и теперь система не запускается! А у меня там отчеты для шефа. Завтра не сдам — уволит, как пить дать уволит! Нашему админу звоню, а он трубку не берет... — И снова ее глаза заполнились слезами.

— Алёна, это ж разве проблема? Веди меня к своему компьютеру, всё восстановим. Даже уже знаю, что ты там нажала, — ободряюще улыбнулся я ей.

Глава 6. Попытка №2

Герман

«Меня ждет отличный вечер!» — улыбался я сам себе, рассматривая подарок для Алины со всех сторон.

Ну гений же! Тут тебе и красивая подвеска в виде лотоса с зелеными листочками и парой еще не распустившихся бутонов, и такие же серьги. Я в украшениях не разбирался, но этот набор понравился даже мне.

Привлекла тщательная детализация, а это именно то, что так любила Алина. Зачастую она, увидев какой-то новый цветок, пробовала сделать его из сахарной пасты. Надеюсь, и в этот раз порадуется лотосам.

Когда я увидел футляр, то не сдержался и засмеялся. Он был в виде пончика — чего только не придумают! Но смотрелось оригинально, чего уж там.

В общем, домой ехал в хорошем настроении, предвкушая примирение и следующую за этим бурную ночь любви.

Но когда зашел домой, то понял, насколько сильно ошибался. Жена кинула на меня полный ненависти взгляд, явно хотела что-то сказать, но лишь поджала губы и помчалась в зал.

Я прошел за ней и встал на входе, как на посту наблюдения. Она бегала от ящика к ящику и складывала в него свои вещи. Я решительно не понимал, в чем дело. Неужели она правда так из-за скалки обиделась?

Но вслух я, конечно же, сказал совсем другое:

— Алина, что ты делаешь?

Жена уперла руки в боки, прищурилась и выдала:

— Вещи собираю, не видишь, что ли? Я от тебя ухожу!

— Любимая, тебе не кажется, что это слишком суровая мера за ска... подарок? — решил я не упоминать злосчастную скалку всуе.

— Подарок? Подарок?! Новицкий, какая же ты сволочь! Кто та брюнетка, которая сегодня прижималась к тебе и чмокала в щечку? Топай к ней!

— Но откуда ты... — удивился было я, но тут же понял: это явно не то, с чего стоит начать разговор.

— Алина, успокойся, пожалуйста! И вещи не собирай. Ничего у меня нет с Алёной и никогда не было.

— Ах с Алёной... Алёна, Алина... Это что, такой маневр, чтобы соврать, что мне показалось, если вдруг имена перепутаешь?! — вдруг взвизгнула жена.

Я вздохнул. Знал любимую достаточно хорошо и потому понимал: она на грани. Еще одна капля, и ее взрыву позавидует любой вулкан планеты.

— Милая, послушай! Это Алёна. Она работает в «Каскаде». Мы давно общаемся с ней всей рабочей компанией. Если не веришь, то можешь позвонить прямо при мне Славику, спросить у него. Ну хочешь, завтра поедем вместе на работу, и я тебя с ней познакомлю? Мне нечего скрывать, правда! — Я развел руки в сторону.

— Ты издеваешься?! Специально предложил поехать завтра, потому что знаешь, что я работаю?

— Ну хочешь, я позвоню Славику, может, у него есть ее телефон, позвоним прямо сейчас?

— Спасибо, не надо! Ты мне лучше скажи, с каких таких пор девушки вешаются на шею парням, если они с ними просто общаются?

— Это произошло в первый раз... — без запинки произнес я и тут же твердо заявил: — и последний!

Алина с недоверием покосилась на меня.

А я рассказал ей, что именно произошло, во всех деталях. Потом с чувством проговорил:

— Алин, я люблю тебя, правда! Ничего у меня с ней не было и нет. Ну зачем мне другие, когда у меня есть лучшая на свете девушка — ты!

Подошел, обнял, прижал к себе и замер. Жена сначала напряглась и пыталась вырваться, но я не отпускал. А позже ощутил, как ее мышцы расслабились. Я продолжал ее обнимать, и в какой-то момент Алина обняла меня в ответ.

Она подняла голову и посмотрела мне в глаза, словно пыталась там что-то увидеть. Я не отводил взгляда. А потом она вдруг улыбнулась. Улыбнулась так, что если бы ее не любил, то однозначно влюбился бы заново.

— Я верю тебе... — прошептала она.

И вдруг начала всхлипывать. А через минуту всхлипывания превратились в рыдания. Я крепко ее обнял, начать успокаивать, шептал что-то, гладил по волосам, говорил, как люблю ее. И Алина постепенно успокаивалась, пока всхлипывания не прекратились вовсе. Мы простояли так минут десять, не меньше.

В какой-то момент жена снова подняла голову и тихонько сказала:

— Пойдем ужинать? — И потянула меня за руку на кухню.

— Стой, — остановил я ее. — У меня для тебя кое-что есть.

И жестом фокусника выудил из заднего кармана джинсов футляр в виде пончика.

Жена хихикнула, а я кивнул на пончик:

— Открывай!

Алина так и сделала и тут же восхищенно охнула, прикрыв рот ладошкой.

— Ой, какая красота!

Она достала украшения и начала их рассматривать. А потом подошла ко мне и чмокнула.

— Спасибо! А почему вчера не подарил?

— Э-э-э... Вчера еще не было готово, я сегодня только забрал...

Я понял: Алина решила, что это подарок на годовщину. Лучше пусть так и будет. Ни к чему рушить только что восстановившийся мир, он и так хрупок.

Глава 7. Сероглазое такси

Алина

Я взяла нож и вилку, отрезала маленький кусочек мяса и отправила в рот. Тщательно его прожевала, а потом встала и направилась в зал. Молча.

Точно видела: Герман явно недоумевал. Обычно я бы уже верещала, словно система оповещения. Но не в этот раз... Желудок внезапно скрутило, мысли замедлили ход. Осталась лишь одна: чемодан.

Я чувствовала, что ядерный заряд уже формировался внутри, зрел и становился всё больше.

Дышать становилось всё сложнее, воздух словно натыкался на какое-то препятствие на пути к легким, поэтому не получалось вдохнуть полной грудью.  

Но внешне... Внешне я была само спокойствие. С каменным лицом продолжила складывать необходимые принадлежности.

— Алиночка, — примчался следом муж и попытался взять меня за руку, — я всё объясню!

— Знаешь что, Новицкий, — грубо отрезала я и отдернула руку, — пожалуй, на сегодня объяснений уже достаточно.

— Но...

— Лучше помолчи! Ты и так уже вырыл себе яму! Не делай ее еще глубже... — подытожила я и демонстративно отвернулась.

Герман еще несколько раз попытался со мной заговорить, таскался за мной из комнаты в комнату, но крепость в виде меня уже подняла ворота, вход был закрыт.

Через полчаса чемодан, полностью укомплектованный всем необходимым, стоял у двери. Понурый муж попытался загородить его собой, но я наградила его ледяным взглядом, и он отошел.

— Милая, может, не стоит? Ну прости ты меня...

Мое сердце сжалось, а глаза защипало, но я схватилась рукой за ручку чемодана и разочарованно выдала:

— Я многое могу понять... — уставилась я прямо в глаза мужу и добавила: —  Но вот чего не ожидала, так это того, что ты станешь мне врать, Гера... — И закрыла за собой дверь.

Глава 7. Сероглазое такси (продолжение)

— Наташ, значит, не было вчера никакого подарка, понимаешь? Он сегодня его выбирал, причем не сам! Да еще и скидкой бахвалился... Это же уму непостижимо! Ты представляешь, какой жлоб? Жмот! Скотина!

Подруга избрала верную тактику — кивки и поддакивания — и придерживалась ее, пока я орала и кричала.

А я ходила из угла в угол и размахивала руками. Один раз даже умудрилась задеть вазу, и та грохнулась на пол. Благо пол покрывал ковер, и гончарное изделие не пострадало.

Весь тот заряд гнева, который копился во мне с момента признания Геры, выплеснулся наружу сразу после выхода из дома и чуть не погреб под собой таксиста и несчастного голубя.

Когда я вышла из подъезда и стояла в ожидании такси, с силой пнула лежавший на земле камушек, тот подлетел и приземлился на голубя, имевшего неосторожность «прогуливаться» неподалеку. Птица обиженно курлыкнула и улетела подальше.

Нет, ну что, всё правильно, я бы в тот момент тоже держалась от себя подальше.

А по дороге к Наталье я орала в трубку так, что водитель больше косился на меня в зеркало заднего вида, чем на дорогу. Впрочем, ровно до тех пор, пока я не рявкнула:

— Вы лучше прямо смотрите! Что, никогда не видели девушек, у которых мужья — жмоты? Вот одна, прямо на заднем сиденье! Довольны?! Или фото на память оставить?

Бедняга громко сглотнул, что-то пробормотал и больше попыток смотреть на меня не предпринимал...

В общем, Наталья поняла: меня не остановил бы даже бульдозер, поэтому фактически молча дожидалась, пока мой поток красноречия иссякнет. А потом склонила голову набок и спросила:

— Чаю с ромашкой не хочешь?

Я хотела: в горле, признаться честно, пересохло — давно я столько не ораторствовала.

Через несколько минут я уже более спокойно продолжила:

— Наташ, можно у тебя несколько дней поживу?

— Можно, конечно. Но я тебя прошу, ты не торопись, пожалуйста, с выводами. Герка же в целом хороший мужик, ну оступился, с кем не бывает! Идеальных нет... Если встретишь, покажи.

— Он мне соврал! Ты понимаешь? А ведь до этого не врал... А раз в этом соврал, то будет врать и дальше... А может, и раньше это делал! Только я, дура влюбленная, не замечала!

И тут в голове словно что-то щелкнуло, я медленно опустила чашку с чаем на стол и глухо проговорила:

— А вдруг он и про Алёну эту наврал? Его дружки на работе прикроют, как пить дать соврут в случае чего...

— Так поговори с ним! Поддержи его стремление пообщаться, — развела руками подруга.

— А я не поддерживала разве? — снова взъярилась я. — Во всем поддерживала! Даже пока он восемь месяцев не мог найти место после увольнения, одна работала. Конечно, он шабашки брал, но ты сама знаешь, что это слишком нестабильно: сегодня есть, завтра нет. И ни слова ему не сказала, ни слова! Потому что видела, что ему и так тяжело и он старается...

А потом почему-то снова вспомнила Тараса и расплакалась.

— Наташ, а вдруг он решил со мной расстаться? А пока просто пользуется? И, как многие мужики, не хочет сам делать этот шаг и ждет, пока его сделаю я? Подумаешь, там соврал, тут задержался, здесь брюнетку чмокнул, потом деньги жмотить начал... Может, сидит там и думает себе: когда ж до нее дойдет? Что ж такая твердолобая?

Подруга приподняла бровь:

— Вот это у тебя фантазия... Если б ты не была таким хорошим кондитером, я б тебе предложила поработать писателем! Ну стал бы он пытаться исправить свой косяк вторым подарком, если бы хотел расстаться? Подумай сама!

Я подумала. Потом еще раз подумала... И поняла, что в голове сплошная мешанина из слов и мыслей.

— Знаешь, пожалуй, я продолжу размышлять обо всем этом завтра, — вздохнула я. — Утро вечера мудренее. Но Новицкого в ближайшие дни даже видеть не хочу!

И мы отправились спать.

Ночью мне снился Герман. Я почему-то сидела в пустой ванной, а он из коробок высыпал на меня всевозможные купоны со скидками.

Глава 7. Сероглазое такси (завершение)

Утром легче не стало. Я чувствовала себя так, словно по мне проехался карьерный самосвал.

Голова трещала, под глазами мешки... Королева красоты, чего уж там. Хорошо, что проснулась рано. Достала из чемодана патчи для глаз и валялась на диване еще полчаса.

Хорошо, что сегодня рабочий день. Лучше погрузиться в творчество, чем постоянно крутить в голове одну и ту же пластинку.

Я никак не могла понять, почему Герман так изменился. До этого я не замечала за ним ни жадности, ни лжи... Что-то тут было не так, но вот что?

Конечно, ничего хорошего в голову не приходило. Разум подсовывал лишь самые мерзкие гадости, которые только мог придумать.

«М-да... Так дело не пойдет. Поеду-ка я на работу, заодно пообщаюсь с Маргаритой».

Маргарита была моей начальницей, а по совместительству владелицей кондитерской, в которой я работала, и просто красивой и богатой женщиной. К тому же опытной и мудрой.

Возможно, что-то подскажет, посоветует, направит... Мне бы точно не помешал взгляд со стороны.

Сказано — сделано. Я решила по дороге заглянуть в Dim coffee, решив, что кофе меня хоть немного взбодрит. Любила я эти маленькие кофейни-магазинчики на остановках, в них всегда витал такой аромат, что устоять было невозможно.

В тот момент, когда выходила, глядя на стаканчик, в меня кто-то вписался. Я отпрянула, но часть жидкости успела пролиться на блузку. Пришлось быстро оттянуть ее другой рукой, чтобы не обжечься.

Я взглянула на виновника преступления. Шкаф... Ну, по крайней мере, именно так тогда и подумала. Хотя это, конечно, был не шкаф, а высокий крепкий мужчина лет сорока. В явно дорогущем синем костюме и начищенных туфлях. С яркими серыми глазами. Но цвет глаз я приметила уже потом, а сначала — огромное коричневое пятно на моей белой блузке.

— Девушка, девушка, простите! Я не хотел... — зычным басом произнес шкаф. — Как неудобно получилось...

Я вздохнула. Отличное начало дня: солнышко светит, птички чирикают, я пахну кофе...

— Давайте хоть с прохода уйдем, что ли?

Мы отошли, и мужчина продолжил увещевания:

— Мне очень неудобно! Такая девушка красивая, а я утро ей испортил... Давайте я вам химчистку оплачу! А хотите, подвезу, куда скажете? — И он махнул рукой в сторону припаркованного неподалеку огромного джипа. Возле джипа стоял еще один мужчина, тоже в костюме.

«Ох ты ж ничего себе, это меня явно не простой человек толкнул...»

И только я хотела ему отказать, потому что на работе у меня в шкафчике висела запасная одежда, как вдруг подняла глаза и увидела Германа. Он стоял через дорогу и во все глаза смотрел на меня. А потом перевел взгляд на шкафа. В руках Новицкий держал букет роз.

Я мило улыбнулась синеглазому «такси»:

— А знаете что? Отвезите!

И мы пошли к его машине. Краем глаза я успела увидеть, как Герман развернулся и пошел в другую сторону, опустив букет с розами вниз.

Глава 8. Совпадение

Алина

— Так куда вас отвезти, ...?

— Алина, — представилась я.

— А я Михаил Артамонов, — в свою очередь назвал имя мужчина.

Я назвала адрес, охранник сел вперед, а Михаил и я назад, и машина тронулась.

И тут меня обуял животный страх. Я сидела на заднем сиденье ни жива ни мертва.

«Ох, Алина, Алина... Зачем согласилась? Вот отвезет этот шкаф в лесок тебя и прикопает! А что, бывают же случаи, когда людей средь бела дня крадут!»

Наверное, мои эмоции четко отражались на лице, потому что Михаил вдруг рассмеялся и заговорил:

— Алина, вам нечего бояться. — А потом подмигнул и добавил: — Я не ем младенцев на завтрак!.. Расскажите лучше, куда едет такая милая девушка в столь ранний час?

— Милая замужняя, — нарочно выделила последнее слово я, —  девушка едет на работу.

— Я не удивлен, — снова улыбнулся Михаил, — что замужняя. Да и кольцо увидел. Не волнуйтесь, приставать не планирую, сам скоро женюсь. Расскажите, кем работаете?

Он хотел заполнить поездку разговорами? Ну ладно, я не против. Всё, что угодно, лишь бы перед глазами не стоял понурый Гера. Я уже десять раз пожалела, что поступила так, но в тот момент обида и злость взяли верх. Что уж теперь...

— Кондитером работаю. Развиваюсь в эксклюзивных направлениях, но пока что активно работаю с сахарной мастикой, мне нравится цветы создавать. Это же самое настоящее искусство! Кондитер — это и скульптор, и флорист, и художник...

Меня понесло. Впрочем, это случалось каждый раз, когда я говорила о своей работе. Мне повезло: я выбрала профессию еще в десять лет и теперь, в свои двадцать три, занималась тем, что искренне и нежно любила делать.

В общем, говорила долго, описывала всё в красках, а Артамонов, казалось, внимал каждому слову, не перебивал. Даже интерес чувствовался с его стороны. Такое не так уж часто бывает, многие обычно уже через пару минут пытаются переключить внимание на себя.

Когда бурный поток слов с моей стороны иссяк, мужчина приподнял бровь и спросил:

— Алина, вы верите в совпадения?

Я нахмурилась, не понимая, к чему он клонит.

— А почему вы спрашиваете?

— Мария, моя будущая жена, как раз открыла для себя ваш кондитерский мир. Все уши мне прожужжала тем, как хочет научиться создавать сахарные цветы. Может, вы научите? Проведете индивидуальный мастер-класс?

— Но есть же гораздо более именитые мастера, которые профессионально обучают...

— Алина, поверьте, я кое-что в этой жизни понимаю и умею разбираться в том, на своем месте человек или нет. У вас глаза горят, когда вы о работе рассказываете. Вон, даже на сиденье чуть ли не подпрыгивали. С таким воодушевлением творит не каждый мастер. И поверьте, я такие предложения не каждый день делаю.

Михаил усмехнулся.

— Правда, есть одна загвоздка. Мария во Франции. Но я обещаю оплатить все издержки, помогу с документами.

И уставился на меня в ожидании ответа.

— Я... Э-э-э... — замялась я. — Простите, но я не готова вот так сразу дать вам ответ и согласиться поехать туда, не знаю куда. Я же первый раз вас вижу.

Артамонов достал из кармана визитку.

— Возьмите. Это моя визитка. Можете почитать на досуге обо мне, я достаточно публичная личность и всегда открыт для общения. Антон! — обратился он к сидевшему спереди громиле. — Дай мне визитку Марии.

В это время мы как раз подъехали, и машина остановилась.

Антон порылся в бардачке и протянул белую карточку Михаилу, а тот мне.

— Это визитка Марии. Если вдруг передумаете, то позвоните ей и обговорите все детали. Скажете, что со мной всё согласовано. Но предложение действует три недели. Потом я займусь поисками другого учителя. Куй железо, пока горячо. Так?

И он снова мне подмигнул.

А я сглотнула возникший в горле ком и лишь молча кивнула.

— Хорошего вам дня, Алина, — с легкой улыбкой на лице произнес Артамонов.

Охранник вышел и открыл мне дверь. Оказавшись на улице, я успела увидеть, что Михаил резко посерьезнел и уже кому-то звонил.

«М-да, вот так поездочка получилась», — думала я, разглядывая врученные мне визитки.

«Предложение действует три недели...» — крутились в голове слова Артамонова.

«Да ну, какая Франция? Мне бы с Герой разобраться, — решила я и поднялась по ступенькам в кондитерскую мастерскую „Марго“, где и работала. — Ох, что я ему теперь скажу?..»

Глава 9. Два пути

Алина

— Алина, у тебя что-то случилось? — Маргарита Вяземская, моя начальница, всегда отличалась проницательностью.

Вот и этот раз не стал исключением. Она изогнула левую бровь, а карие глаза засветились любопытством — в общем, всем свои видом полноватая брюнетка с большой грудью показывала заинтересованность.

— Случилось... — кивнула я и вздохнула.

— Ну давай, переодевайся пока, а потом поговорим. Я сегодня всё равно с тобой работать буду: заказ большой, нужно успеть к сроку.

Начальница лукавила: она просто любила свою работу и... поболтать.

Впрочем, мне это только на руку.

Она обладала знаниями не только в кондитерской сфере, но и в личной жизни. Побывав два раза замужем, Марго не стала останавливаться на достигнутом и окольцевала еще одного мужчину — именно с ним жила душа в душу вот уже десять лет. Так что опыта у нее достаточно: как плохого, так и хорошего. Грех не воспользоваться.

Через пятнадцать минут мы дружно принялись за работу, и я начала рассказывать о том, что случилось за последние дни.

Маргарита задумалась на некоторое время, а потом заговорила:

— Алиночка, как по мне, есть два пути. Первый: вместе добиваться поставленных целей, если видишь, что потенциал и ценности схожи. И второй: выбрать того, у кого уже есть то, что тебе нужно. Но с первым есть загвоздка.

— Какая?

— Порой потенциал есть только на словах, да и ценности на самом деле другие. У меня так с первым мужем и произошло. Но я тогда молодая была, наивная, вот на слова и купилась. Он мне песни пел — да так хорошо пел! — о том, что скоро станет известным и зарабатывать начнет, а пока его ум работодатели просто не в состоянии оценить. И мечтал он, по его словам, о том же, о чем и я. Как думаешь, мечтал? А известным стал?

— Что-то мне подсказывает, что нет, — улыбнулась я.

— Именно. Я как лошадь пахала на работе, а потом еще и вечером у плиты. Слава богу, мне хватило года, чтобы понять, что его вялые попытки искать работу служили лишь отводом для глаз. И ценность у него одна была: на диване лежать. В общем, рассталась с ним и не пожалела. Со вторым, правда, тоже не лучше получилось...

Глаза начальницы затуманились, она явно погрузилась в воспоминания. Я ее не тревожила, и вскоре она потрясла головой, словно очнувшись, и выдала:

— Со вторым целая история вышла... Он зарабатывал стабильно, на диване не лежал. Мы выходили в люди, путешествовали, развивались оба, планировали дом строить, детей родить и воспитывать...

Только вот вернулась как-то домой пораньше, зашла в спальню, а там муженек лежит на кровати... Руки в стороны, наручниками розовыми пристегнуты. И склонилась над его причинным местом рыжая прелестница, а во рту у нее — перо. И водит она, значит, этим пером ему по... Ну, ты поняла. Я тогда готова была это перо ему кое-куда засунуть... А потом узнала, что у него любовниц и вовсе воз и маленькая тележка. В общем, снова не срослось. Измен я не простила.

— И правильно! — вдруг взорвалась я. — Я измену тоже не прощу! За это ведь Геру и ценю, что честный он у меня. И надежный. Да и не ленится, если честно. Я совсем не понимаю, что с ним творится последние полгода, Марго...

Я закусила губу и задумалась.

— Прощать его сразу или помучить немного для острастки — дело твое, — заявила начальница, — но если основные моменты тебя устраивают, то и остальное приложится. Выясни всё. Возможно, там ничего крамольного, а ты себе уже Эверест из внутренних терзаний соорудила!

— И то верно, — повеселела я. — Спасибо, Марго! А что с третьим мужем? Это третий вариант получился?

— Нет, Алиночка. Первый. Просто в этот раз ценности и цели не были мишурой. — Маргарита подмигнула и погрузилась в работу.

Ее примеру последовала и я.

«Ну, сегодня домой, конечно, не вернусь. А то подумает, что мне можно спокойно врать. Нет, нельзя! А вот завтра...»

И я начала рисовать в голове картины бурного примирения с Герой. Наверняка он действительно всё сможет объяснить. А о том, как обидна скалка в такую дату, в красках распишу. Он у меня понятливый, думаю, навсегда урок запомнит.

Эх, зря письмо тогда разорвала... Ну ничего, я его содержимое и так теперь без запинки рассказать смогу.

Ближе к вечеру я пребывала в хорошем настроении. Уверена: главное — любовь и схожие ценности, а остальное приложится!

Вечером, когда мы с Марго уже переодевались, я увидела две торчащие визитки из кармана сумки.

— А я ведь совсем забыла рассказать...

И поведала историю своего знакомства с Михаилом. И его предложение.

Тут лицо начальницы вытянулось настолько, что я даже испугалась.

— Алина, ты правда не знаешь, кто такой Артамонов?

— Нет, а что?

— Почитай на досуге. Выиграть в лотерею пару миллионов менее ценно, чем его предложение. Это же многие двери перед тобой откроет! Тебе всего двадцать три, подумай, чего сможешь добиться, если заручишься поддержкой такого человека.

Глава 10. Свидетель

Алина

По пути на остановку я набрала номер Геры, но он не взял трубку.

«Обиделся или просто занят?»

Интересно, видел ли он пятно на моей блузке? Если видел, то оправдаться, почему села в машину к неизвестному бугаю, будет проще.

Хотя почему вообще нужно оправдываться? Ничего такого я не сделала: не обжималась, на шею не вешалась, в обнимочку не шла...

Да еще и такое предложение отхватила!

Когда села в маршрутку, решила воспользоваться советом Марго и поискать информацию о Михаиле Артамонове и его будущей жене, Марии.

Телефон чуть не выпал из рук, а румянцу, окрасившему мои щеки, позавидовал бы самый спелый помидор. Боже, и с этим человеком я так себя вела... Размахивала руками во время разговора, трещала как сорока... Он, наверное, про себя тихо посмеивался и веселился.

Впрочем, предложение-то сделал, так что по итогу всё вышло как нельзя лучше.

Михаил Артамонов оказался так называемым владельцем яхт, заводов, пароходов и прочего движимого и недвижимого имущества. Его состояние исчислялось миллиардами долларов.

Как такой человек оказался в маленькой кофейне на остановке? Этот вопрос, похоже, навсегда останется без ответа...

В общем, Артамонов владел пакетами акций множества компаний: строительных, газовых, нефтехимических холдингов и прочее и прочее.

При этом увлекался спортом — это я заметила — и не жалел денег на благотворительность.

Я читала его биографию и не догадывалась, почему он предложил обучать будущую жену мне? Но потом, когда дошла до детства и юношества, поняла: он вырос в бедной семье, отец часто пил. Сын рано уехал из дома и начал подрабатывать на стройке, а в свободное время штудировал учебники по экономике, маркетингу, менеджменту и прочим смежным дисциплинам.

Именно эти учебники как-то раз увидел владелец строительной компании, приехавший с внезапной проверкой на проект. Он заинтересовался смышленым юношей, и с тех пор жизнь Артамонова изменилась.

Возможно, во мне он увидел себя? Горящие глаза, стремление расти и развиваться в выбранной сфере? Кто знает... Но это точно не интерес с сексуальным подтекстом, потому что его отношения с Марией были чуть ли не идеальными, согласно источникам в интернете.

Мария Сухова работала его секретарем. Строгая прическа, белый верх и черный низ, очки на пол-лица. В общем, тихая, неприметная, но очень исполнительная девушка с каштановыми волосами. Михаил ее и не замечал, пока однажды у нее не подвернулся каблук, когда она несла ему бумаги. Бумаги феерично разлетелись, юбка задралась, очки сползли на нос...

Он вскочил, чтобы помочь ей подняться, протянул руку, а потом увидел ее глаза без очков и... Ну, вы поняли.

Получается, Мария обычная девушка, а не принцесса с рождения. Я уверена: найти с ней общий язык будет несложно, судя по фотографии и открытой улыбке.

Остался один момент: получить согласие Геры на поездку. Впрочем, муж никогда не препятствовал моей работе, наоборот, всячески поддерживал. Да и ревновать не должен, Михаил явно любит невесту, я ему не интересна как женщина.

Чего гадать, скоро с ним поговорю.

Я вышла с маршрутки и пошла к обычной пятиэтажке, в которой жила Наташа. Увидела ее подходящей к подъезду. Подруга хмурилась и что-то бормотала себе под нос, глядя на асфальт, — меня она даже не заметила.

— Наташа! — окликнула ее я.

— А? Что? — Она будто огорчилась, увидев меня. — А, это ты...

Я недоумевала: мы не ссорились, всё шло как обычно.

— Наташ, что случилось? Что-то произошло?

— Дома расскажу... — махнула рукой подруга, и мы пошли в дом.

Наташа работала мастером маникюра и периодически ездила к постоянным клиентам домой. Может, просто устала и хотела побыть одна? Я гадала, что стало причиной ее плохого настроения.

Вскоре мы сидели на ее кухне с тарелками салата и чаем.

Всё это время подруга молчала. К еде она даже не притронулась.

— Алин, — вдруг заговорила она, — наше подружкино соглашение всё еще в силе?

Я выронила вилку из рук. Подружкино соглашение — как давно я не слышала это словосочетание!

Лет пять назад мы с Наташей после просмотра какого-то фильма, в котором муж изменял жене, а подруга знала, но молчала, договорились о том, что не будем скрывать друг от друга такие моменты. Если заметили или застали врасплох — скажем друг другу.

Сердце заколотилось где-то у горла, в ушах зашумело, а ладони резко вспотели, но я глухо проронила:

— В силе.

— Я... Ты... Алин... Может, и не стоит говорить... Там, наверное, ничего и не было... Это совпадение просто...

— Так, Наташа! Сказала «а», говори «б»!

— Я сегодня у клиентки была в твоем доме, только она  в другом подъезде живет. А когда проходила мимо твоего, увидела выходящую оттуда Карину...

И подруга опустила голову.

Глава 11. Показалось?

Алина

Я начала лихорадочно соображать: могла ли что-то упустить? Могла ли не заметить чего-то, что творилось прямо у меня под носом?

Воспоминания атаковали, словно настырные комары. Перед глазами возникла картина из прошлого.

Как-то поздним вечером я разбирала вещи в шкафу после переезда к Гере и наткнулась на коробку. «Любопытство не порок», — подумала я и открыла ее. А там — фотографии Геры и Карины и их же переписка.

«Даже не помню, когда видела живые письма в последний раз...» — вспышкой пронеслась в голове мысль.

В это время в комнату как раз зашел любимый. Я протянула ему коробку.

— Что это?

— Не знаю... — почесал затылок он и заглянул внутрь. — А-а-а, понял. Алин, я просто забыл выкинуть, правда. Хочешь, пойдем прямо сейчас выкинем вместе?

Я не увидела в его глазах ни капли сомнения или сожаления. Помотала головой. А он собрался, взял коробку и пошел выкидывать сам. Вернулся без нее, а потом мы долго лежали обнявшись, и Гера говорил, что Карина в прошлом, а его настоящее и будущее — это я.

Я поверила.

За шесть месяцев нашей совместной жизни Карина заходила несколько раз. В первый раз с ней общался Гера, краем уха я слышала обрывок их разговора.

— Карина, я всё сказал!

— Ну пожалуйста, дай мне шанс! Я люблю тебя и знаю, что ты тоже!

— Всё кончено! Я люблю Алину, — твердо отрезал Гера. — Не приходи больше.

— Что мне сделать, чтобы ты изменил решение?

— Ничего, Карина... Найди другого и прекрати сюда заявляться! — И захлопнул дверь перед ее носом.

Я верила Герману, потому что и Тарас ко мне после расставания таскался не единожды, всё надеялся, что прощу и пущу обратно. Надежды его оказались тщетны... Как и надежды Карины. Так, по крайней мере, думала я тогда.

Два раза Карина заявлялась, когда Германа не было.

Когда я открыла дверь в первый раз, бывшая смерила меня взглядом, полным ненависти, и буквально выплюнула:

— Ты!.. Это всё ты виновата! Если бы не ты, Гера простил бы меня и вернулся!

В голове тут же зашумело, пульс подскочил, и я вцепилась в ручку двери так, что побелели костяшки пальцев, но взяла себя в руки, вскинула бровь и парировала:

— Ошибаешься. У Германа было время подумать и до того, как мы встретились. Может, пора уже признать поражение? Займись своей жизнью и отстань от нас!

Карина ухмыльнулась:

— Много ты знаешь о любви... Такие чувства и страсть, как были у нас, так быстро никуда не исчезают! Я всё равно его верну — это вопрос времени.

Она развернулась и ушла.

А я потом долго сидела на кухне и пыталась успокоить ускорившееся сердцебиение. В голове пульсировали ее слова «всё равно верну». Я мысленно парировала: «Гера любит меня! Между вами всё кончено!»

Не стала ничего говорить Герману тогда, решила, что это ни к чему, потому что он сделал свой выбор.

Буквально через несколько недель она снова заявилась, но я, увидев ее в глазок, просто не стала открывать дверь — нервы были дороже. Карина же заметила, что в глазок смотрели, и начала что-то орать.

Я ушла в дальнюю комнату, чтобы этого не слышать, даже надела наушники в включила любимую музыку. Минут через пятнадцать проверила: шум стих, бывшая наконец-то ушла.

После этого она больше не приходила, и я расслабилась, решила: она усвоила урок, поняла, что с Германом ей больше нечего ловить.

Кто знает, возможно, я зря расслабилась? Ведь последние полгода Геру словно подменили. И вот снова на горизонте возникла Карина...

— Наташ, — обратилась я к подруге, — я, наверное, дура, но не хочу выносить вердикт до того, как поговорю с Герой...

— Вот и правильно, вот и молодец! — обрадовалась подруга. — Конечно, выслушай его, а потом выводы делай. Вдруг она вообще не к нему приходила? Вдруг это просто совпадение?

Я кивнула. Не буду рубить сплеча — слишком сильно его люблю, несмотря ни на что.

— Как думаешь, а может, стоит назначить встречу в «Крокодиле»? — вдруг осенило меня.

«Крокодил» был тем самым баром, в котором мы познакомились и где зародились наши чувства. К тому же лучше общаться не дома, чтобы я старалась держать себя в руках, ведь понимала: в привычной обстановке меня может занести на повороте, не сдержусь и наговорю лишнего.

В общем, решила: это отличное место, чтобы напомнить себе обо всем том, что нас связывает, и о нашей любви.

После этого даже повеселела.

«Я отказываюсь выносить приговор без суда и следствия... Герман меня любит! А все недоразумения мы обязательно проясним, и всё будет как прежде».

Взяла телефон и написала сообщение мужу:

«Давай завтра встретимся в „Крокодиле“ и поговорим по-человечески? Слишком много недопонимания было за последние дни, стоит обговорить».

Глава 12. Крокодил

Алина

Я открыла глаза, зевнула и потянулась.

А потом улыбнулась новому дню. Наконец-то! Вечером встречусь с Герой,  и мы всё обсудим.

У всех бывают как хорошие моменты, так и не очень. Главное — как через них пройти. Я хотела сделать это вместе с Герой.

Интересно, муж уже опробовал паяльную станцию, которую я ему подарила? Он же так долго о ней мечтал... Приятно исполнять мечты любимого человека...

Папа часто дарил маме подарки — по поводу и без. Цветы, украшения, маленькие записочки, разложенные по карманам... Поездки, билеты в кино и театры, экскурсии, вещи. И ведь хватало фантазии — он никогда не повторялся! Как будто на плече сидел аудитор, который сверялся со списком подаренного и подсказывал в случае необходимости.

Вскочив с дивана, я подошла к окну и выглянула на улицу. И сразу заметила огромный джип с красным бантом на крыше. Кто-то сегодня получит или уже получил подарок...

Это напомнило мне о самом большом подарке, который папа подарил маме, — машине. Папа повел нас в кино, а когда мы вышли, вручил жене брелок и ключ. Та нажала на кнопку, и стоящая метрах в десяти машина издала громкий звук и моргнула фарами. На крыше синего авто красовался огромный красный бант.

Мама заверещала от восторга и бросилась папе на шею. Он поднял и закружил ее в воздухе. Я скакала вокруг нового авто и пищала от переизбытка эмоций: блестящая машина, гладкая и такая красивая! Я радовалась чуть ли не больше, чем мама.

А через полгода они разбились на этой машине — в них врезался водитель грузовика, у которого отказали тормоза. Тогда я и бабушка остались в живых чудом, потому что ехать должны были все вместе. Но у меня утром начался кашель. Мама хотела остаться дома, но я уговорила их не отменять поездку, сказала, что за мной присмотрит бабушка...

Я помотала головой, стряхнув воспоминания. Почему-то этот красный бант показался плохим предзнаменованием... Я потерла лицо ладонями и пошла умываться.

Нет, сегодняшний вечер никакому предзнаменованию испортить не под силу.

***

Ближе к вечеру я искусала щеку почти до крови, намотала чуть ли не тысячу шагов по Наташиному залу и выпила несколько кружек мятного чая. Сама не могла понять, почему так нервничала.

Наташа успокаивала меня как могла, но сердце билось как сумасшедшее.

А вот время тянулось, словно сыр на горячей пицце. Потом я психанула и сказала Наташе, что поеду в бар пораньше и подожду Геру там.

Сев на троллейбус, я не доехала до нужной остановки — решила выйти за несколько кварталов до «Крокодила» и прогуляться.

«О, а в этом магазинчике мы с Герой покупали ноутбук...»

«А вот здесь делают лучший плов в Краснодаре!»

«А тут была так любимая нами кофейня. Жаль, что закрыли».

Оказывается, в Краснодаре столько памятных мест, которые мы успели посетить с Герой, причем даже не по одному разу! Это целая история... Будет о чем рассказать нашим будущим детям. Гера хотел двоих сыновей и дочку. Всегда шутил: первыми лучше мальчиков, чтобы они потом охраняли сестричку, маленькую принцессу. А я отвечала, что если сыновья будут похожи на него, то хоть троих.

Хорошо, что решила прогуляться, — свежий воздух успокоил, а приятные воспоминания настроили на нужный лад. Благодушная улыбка не сходила с моего лица.

Вскоре я увидела вывеску бара. Взглянула на часы — почти пять вечера. Герман приедет в лучшем случае через час... Решила: подожду его внутри, закажу чай с облепихой — он в «Крокодиле» просто волшебный.

И зашагала в нужном направлении.

Я открыла дверь любимого бара и зашла внутрь. Сразу завертела головой, хотелось занять хороший столик где-нибудь в углу, чтобы можно было спокойно говорить с Герой. Людей в баре практически не было, поэтому я его и выбрала. А вот через несколько часов сюда уже подтянутся завсегдатаи.

И вдруг колени подогнулись, я оперлась одной рукой на стол. Вторая разжалась, и моя сумка упала на пол. Взгляд застыл на  парочке у барной стойки. Это был Герман. И... он целовал Карину.

И вдруг она оторвалась от него, повернулась в мою сторону и победно улыбнулась. Через пару секунд повернулся и Гера. Отпихнул Карину и бросился ко мне:

— Алина, это не то, что ты подумала! Я всё объясню!

Слезы брызнули из глаз, я схватила сумку с пола и бросилась вон из бара. Герман выбежал за мной.

— Алина, Алина, стой! Да стой же ты!..

Но я не слушала его и мчалась вперед, словно за мной гнались сто чертей.

— Я не целовал ее, Алина! Она специально вцепилась в меня, словно знала, что ты вот-вот зайдешь! Я же ее отпихнул, ты что, не видела?

— Герман! — вдруг встала на месте я, развернулась к мужу и процедила сквозь зубы: — Хватит врать! Тебе не стыдно? Откуда она могла знать, что я приду раньше? И что ты делал там так рано, ты же никогда вовремя не приходишь?! Будь мужиком, признайся честно... Хватит голову морочить обеим! Я облегчу тебе задачу: оставайся с ней...

Развернулась и решительно направилась к стоявшему неподалеку такси.

Глава 13. Поговорили...

Алина

«Я всё равно его верну!» — крутились в голове слова Карины, пока я ехала в такси, вцепившись в сумку обеими руками, словно это могло хоть как-то меня успокоить.

Герман звонил и звонил — ровно до тех пор, пока не внесла его в черный список.

Признавать, что я в нем очень сильно ошиблась, не хотелось. Но факты — вещь упрямая.

Что Гера делал в «Крокодиле» так рано, учитывая его склонность к опозданиям?

Как там оказалась Карина?

Как она узнала, что именно в тот момент я зайду? Да, Гера отпихнул ее, но, если честно, у меня настолько всё смешалось в голове, что точно тот момент не помнила. В любом случае то, что они вдвоем оказались там одновременно, четко намекало, да что там намекало... кричало: я круглая дура!

У меня под носом творилось черт-те что, а я всё закрывала глаза, верила: всё наладится. Но есть ли что налаживать?

«Она специально вцепилась в меня... Я же ее отпихнул... Ну поверь...» — карусель из фраз Геры не давала покоя, крутилась не переставая, пока я не прокричала: «Хватит!»

Бедный таксист аж подпрыгнул на сиденье, покосившись на меня в зеркало заднего вида. Правда, ничего не сказал.

М-да, скоро об истеричной блондинке байки среди таксистов ходить начнут. Но в тот момент это было последнее, что меня волновало.

На повестке дня стояли более важные вопросы. Нужно искать жилье, перевозить вещи... Да и на развод подавать сразу — смысла тянуть я не видела.

«Ты женщина всей моей жизни!» — некстати вспомнились слова, которые Гера сказал мне в день свадьбы. Пожалуй, счастливее меня в тот день не было никого на всем белом свете. Я вышла замуж за горячо любимого мной мужчину.

Впереди нас ждало счастливое будущее. В принципе, так оно и было поначалу.

Ну что ж, видимо, что-то со мной не так, раз уже второй мужчина находит мне замену...

Хотелось рыдать в голос. Отчаяние уродливым монстром тускло-серого цвета цеплялось когтями за сердце, словно хотело разорвать его на части, заглядывало в глаза и злобно скалилось, будто радуясь новой жертве и обещая никогда не отпускать.

И вот из горла раздались сдавленные рыдания.

— Девушка, ну не расстраивайтесь вы так, всё будет хорошо... — участливо сказал таксист.

Он явно хотел меня успокоить, но его слова произвели абсолютно противоположный эффект: я разрыдалась еще громче.

Так и доехала до дома Наташи. А когда вышла из такси, видела у подъезда... Германа.

Понятия не имею, как он оказался тут раньше меня.

— Алина, Алиночка! Ну послушай меня! Нет у меня ничего с ней, правда!

— Новицкий, посмотри на меня! — хмуро отрезала я.

Он посмотрел — полным надежды взглядом.

— Я, по-твоему, безнадежная идиотка? — взъярилась я, уперев руки в боки.

— Н-нет...

— Тогда почему ты думаешь, что я поверю твоим нелепым оправданиям? Я всё своими глазами видела! А если учесть, что вчера Карину видели выходящей из нашего подъезда, то тут не надо быть великим математиком, чтобы сложить два плюс два!

И тут Герман побледнел.

— Алин, она приходила ко мне, да, но я с ней даже разговаривать не стал, дверь закрыл перед ее носом!

Я почувствовала, как налились румянцем мои щеки, а сердце застучало где-то в районе горла.

— И теперь я должна в это поверить? Карина обещала, что вернет тебя, похоже, ей это удалось...

Лицо мужа вытянулось.

— Алина, не нужна мне она... Мне ты нужна. Вернись, прошу! — Герман сделал шаг навстречу ко мне.

— Конечно нужна! Где еще найдешь такую дуру, которой в удовольствие будет лапшу с ушей снимать!

Я попятилась, а потом обогнула мужа по дуге, сделала вид, что хочу присесть на лавочку, достала из кармана ключ и юркнула в подъезд, быстро закрыв за собой дверь.

— Езжай домой, Новицкий, тебя там Карина ждет...

И пошла к лифту.

***

Никогда не думала, что в одном человеке может быть столько слез.

Нос заложило, глаза опухли, но я продолжала плакать: то просто всхлипывала, чуть затихая, то рыдала в голос.

Мы сидели на полу в зале, куда я медленно сползла с дивана. Теплые руки Наташи обнимали меня, а я мочила слезами ее ночнушку и что-то бормотала, заикаясь.

Так и уснула. И монстр-отчаяние вернулся. Я стояла среди безжизненной пустыни, оглядываясь в поисках следов. Но их не было. Вплоть до горизонта — никого. Только я. Затем рядом со мной из песка вдруг показались лапы с когтями, а следом и само уже знакомое мне чудовище тускло-серого цвета с пустыми темными глазницам.

Оно повернулось ко мне и поползло к моим ногам.

Я хотела убежать, но не могла сделать ни шагу, так и застыла на месте. Невыразимый ужас охватил всё мое существо, а внутренности скрутило в тугой узел.

Глава 14. Расфигачечная

Алина

Я написала Маргарите, что хочу взять отпуск на неделю. Та, видимо, поняла, с чем это связано, учитывая наш последний разговор, и без проблем мне его предоставила, даже разрешила завезти заявление на отпуск потом.

И я погрузилась в пучину слез и себяжаления. Противное чувство, будто меня вываляли в грязи, не покидало. И эту грязь не мог смыть никакой гель для душа...

Тревога стала моей подругой. Постоянно казалось, что это еще не конец и новые потрясения не заставят себя ждать. Накаркала...

 Наташа пыталась вернуть меня в реальность, разговаривала со мной, утешала, увещевала, просила, требовала... Но потом сдалась, предоставив мне на откуп спальню, просто заставляла есть, чтобы я не падала в обморок от слабости.

Три дня я металась по спальне, как загнанный зверь. Три дня постоянно хваталась за телефон, словно желала там что-то увидеть. Но что, если Геру я заблокировала?

Он приезжал, только я не стала с ним разговаривать. Боялась, что не удержусь, поверю и прощу, и он уже со спокойной совестью продолжит вытирать об меня ноги. Ну а что, жена-дура простила один раз, будет прощать и дальше...

Металась я и мысленно. Сердце сжималось от осознания того, что всё кончено. Желание всё вернуть и всё закончить разрывало на части.

Днем было легче, я пыталась отвлекаться разными видеоурокам и мастер-классами по работе, которые смогла найти в сети. Слушала музыку, даже пыталась рисовать.

Но ночью... Я практически не спала все эти дни, потому что монстр-отчаяние не хотел исчезать, не измучив свою жертву как следует.

Да, решение я приняла: развод. Но почему-то не хватало ни моральных, ни физических сил претворить этот выбор в жизнь. Как будто я всё еще чего-то ждала, какого-то события, которое поможет понять: Алина, это оно, теперь нет пути назад.

***

Я проснулась от звука входящего сообщения. Голова трещала — уснула только под утро. Натянув одеяло повыше, я схватила телефон. Тело пробила мелкая дрожь, липкий страх окутал с ног до головы.

Подсознание кричало: не смотри, отложи телефон! Словно знало больше меня.

Но я, конечно же, не послушала.

Сердце пропустило несколько ударов, а потом понеслось вскачь. В ушах зазвенело. Я смотрела на фотографию Геры и Карины. Он спал на животе, положив правую руку ей на талию, а она вытянула левую руку вверх, чтобы сделать селфи. И лежали они на нашем диване...

Безусловно, я могла бы подумать, что это старая фотография, если бы не одно но. Очень большое но... Маленькая татуировка в виде знака бесконечности на запястье Геры, которую он сделал год назад. А ниже фотографии сообщение: «Как тебе спалось? Нам вот отлично!»

И если до этого мое сердечко еще предательски верило и надеялось, что всё можно вернуть, то теперь просто замерло, закаменело и покрылось трещинами...

Я выронила телефон из рук и застыла, уставившись в стену.

В таком состоянии меня и нашла Наташа — она зашла позвать на завтрак. Ей пришлось с силой потрясти меня за плечи, чтобы я вышла из этого оцепенения и сфокусировала более-менее осмысленный взгляд на ней.

— Что случилось? — с тревогой в голосе спросила подруга.

Я вместо ответа просто протянула ей телефон.

— Вот козлина! — воскликнула Наташа и прикрыла рот руками.

— Да ладно тебе, — усмехнулась я, — козлина и есть... Это ты еще мягко...

И снова расплакалась. Если бы за слезы давали деньги, я бы уже миллионером стала... Жаль, что слезы вместо облегчения и денег давали разве что опухшие красные глаза.

В полном молчании мы пошли на кухню и сели за стол. Влив в себя пару кружек кофе и без желания поковырявшись вилкой в тарелке с яичницей, я собиралась снова отправиться в спальню и забаррикадироваться там, как Наташа воскликнула:

— Так, хватит предаваться унынию! Я точно знаю, что тебе поможет!

Я подняла бровь и даже изобразила некое подобие заинтересованности, хотя интересно мне не было. Что она может предложить такого, что сотрет эту фотографию из памяти?

Наташа отправила меня в душ, а когда я вышла оттуда, сказала:

— Я уже обо всем договорилась, нас ждут. Собирайся. Только надень джинсы и высокие кроссовки.

 Я понятия не имела, что задумала подруга, но хуже ведь не будет, так?

***

Через несколько часов мы стояли у здания с вывеской «Расфигачечная».

Э-э-э... Что это? Я в недоумении переводила взгляд с Наташи на вывеску и обратно.

— Сама всё увидишь, — улыбнулась она, ответив на немой вопрос.

И повела меня внутрь.

Нас встретил молодой парень лет двадцати пяти.

— Я Иволгина, звонила вам несколько часов назад... — представилась Наташа.

— Да-да, я понял. Проходите, одевайтесь. — И махнул рукой в сторону железной двери.

Рядом с дверью стоял стол, на котором лежали... бейсбольная бита, лом, кувалда и молоток. А на кресле — перчатки, очки, каска и комбинезон.

Глава 15. Ветер перемен

Алина

Несмотря на солнечную погоду, настроение было под стать сильным порывам ветра — то стихавшим, то неожиданно чуть ли не сбивавшим с ног.

Выглядела я скорее как пугало с всклокоченными волосами, хотя утром сделала красивую укладку. Сильный ветер кружил в воздухе какие-то бумаги, песок, пыль, заглядывал под юбки девушкам... Хорошо, что догадалась надеть брюки.

А еще я придумала новый тренд — скрипящая на губах помада! Даже пилинг не нужен. Правда, удовольствие не из приятных, потому что крупинки умудрялись проникать в рот и противно скрипели на зубах. Как и мои мысли — со скрипом переключались с одной на другую.

Пока шла от маршрутки к загсу, вспомнила, как в детстве, когда узнала, что в день моего рождения целый день лил сильный дождь, расплакалась. Мне казалось, что это матушка-природа так печалилась из-за моего появления на свет. Мама тогда рассмеялась и объяснила, что природа, напротив, так сильно радовалась, и это были слезы счастья.

Интересно, сегодня стихия так буйствовала в знак согласия с моим решением о разводе или наоборот?

Ох, если бы можно было проскочить этот момент с совместной подачей заявления!

Я чувствовала: Герман снова станет уговаривать подумать, не торопиться с решением. Как в воду глядела.

Когда подошла к загсу Карасунского округа, увидела метрах в пятидесяти от входа машину Геры. Он стоял возле нее и, приметив меня, замахал рукой.

Я вздохнула. Что ж, если неприятного разговора всё равно не избежать, лучше его не откладывать.

Я подошла и встала метрах в двух от мужа. Пока еще мужа.

Тот подался вперед и несколько секунд всматривался в мое лицо, видимо, пытаясь увидеть сомнения. Но не нашел.

— Алин... — начал он. — Я тебе не изменял. Карина всё подстроила. И в ресторане она меня врасплох застала.

— Да, Гера. А я Снегурочка! — сразу взъярилась я.

Герман опустил голову и сжал кулаки. Было видно, что он явно хотел мне что-то сказать, но в итоге лишь угрюмо пробасил:

— Алин, я ради нас старался... Ну что мне сделать, чтобы ты поверила? — изобразил он вселенскую скорбь на лице.

— Делать раньше надо было! Точнее, не делать! Домой не опаздывать, в сексе мне не отказывать, не отмахиваться, ссылаясь на усталость, когда я хотела куда-то сходить... Я уж молчу про деньги...

— Алина, хватит чушь нести! И обиды свои глупые могла бы поглубже засунуть. Я уставал, вообще-то, но тебе, конечно, только до себя дело и есть, да? Не поговорили с ней пару вечеров, смотрите-ка... Принцесса нашлась!

— Ты... ты... — У меня аж дыхание перехватило. — Это я, значит, принцесса с надуманными претензиями? Новицкий, ну ты и сволочь... Пошли разведемся, и я забуду тебя как страшный сон. Чем дальше, тем больше жалею, что вообще тебя встретила!

И тут Герман вдруг сжал челюсти, побледнел, потом покраснел и рявкнул:

— У нас всё было хорошо, и за последние полгода мои чувства к тебе не изменились. Ты не в состоянии разглядеть хорошее отношение к себе? Тебе что, правда подарки важнее человека? — Он начал размахивать руками, а слова словно выплевывал. — Сложности возникают в любой семье, Алина. И если ты к ним не готова, то и правда стоит развестись. Тем более если ты веришь моей бывшей больше чем мне. Ты же мне не дала толком ничего объяснить, а я пытался. И ради нас старался.

— Вот не надо мне ля-ля, Новицкий! Ради Карины ты старался! Так бы и сказал сразу: прости, Алина, но помидоры вновь расцвели, любовь к бывшей вернулась. Рогоносицу мог бы из меня и не делать! Скотина!

— Дура ты, Алина...

Он развернулся и твердым быстрым шагом ломанулся к входу в загс.

— Что стоишь? Пошли! — не оборачиваясь крикнул он мне, и я посеменила следом.

Но у самого входа в загс он вдруг встал как вкопанный, повернулся ко мне, схватил за руку и буквально прошипел:

— Так, всё, поиграла, и хватит. Поехали домой, дальше там выделываться будешь! — И потянул за собой.

— Стой! — взвизгнула я и попыталась вырвать руку, но ничего не получилось. — Что ты себе позволяешь?! Отпусти меня, медведь неуклюжий!

— Хватит уже дурить и претензии свои липовые предъявлять, Алина.

— Ты охренел?! — Все-таки вырвала я руку и потерла запястье другой рукой: явно будет синяк. — Сам ты липовый! А что насчет Карины, может, третьей пригласим?!

— Задолбала ты, нет у меня с ней ничего! Ты ей веришь или мне?

— Глазам, Гера... Я верю своим глазам. Или, по-твоему, должна всё молча терпеть и обиды глотать? И любовниц привечать?

— Да нет у меня любовниц, и обиды твои надуманные. К тому же «молча» и ты — понятия несовместимые. Подумай хорошо, — вдруг прищурился Новицкий. — Думаешь, многие согласятся твои истерики терпеть?

— Вот и не терпи! — проорала я и рванула в загс. — Жду внутри!

***

— Через месяц забери свидетельство о разводе, — повернулась я к хмурому, как туча, Новицкому.

Глава 16. Звонок

Алина

«...К сожалению, в настоящий момент я не могу ответить на ваш звонок. Пожалуйста, перезвоните позднее или оставьте сообщение после звукового сигнала».

Я растерялась и положила трубку. Вот и поговорили с Марией.

Через пять минут снова набрала номер, указанный на визитке, и наговорила сообщение, рассказала Марии, кто я и зачем звоню.

Оставалось только ждать. Я посмотрела на вывеску «Марго» и зашла внутрь. Еще даже не уехала, а уже начала скучать по этой милой уютной кондитерской.

Я зашла на кухню, устроилась на рабочем месте, водрузила на стол перед собой готовый торт и взяла в руки аэрограф*.

Только сосредоточилась, как вдруг в кухню влетела Маргарита.

— Фух, опоздала! Как же меня эти пробки достали... Как ты? — покосилась на меня начальница.

Я рассказала, что позвонила Марии, и Маргарита захлопала в ладоши.

— Алиночка, я безумно за тебя рада! Это такой шанс, такой шанс, ты даже не представляешь! И уж кто-кто, а ты это определенно заслужила. — И тут она помрачнела. — Ты точно решила насчет Германа?

Я отложила аэрограф и нахмурилась.

— Да, Марго. Осталось только вещи свои забрать. Договорюсь и заеду, когда его дома не будет. Не хочу видеть его с Кариной.

Начальница посмотрела на меня так, будто хотела что-то добавить, но промолчала.

Обед заканчивался, а Мария так и не перезванивала. Я начала волноваться. Нет, конечно, Михаил Артамонов не из тех людей, которые бросаются словами, но мало ли, что могло случиться? Вдруг Мария просто передумала — такое вполне возможно.

Я решила не откладывать разговор с Герой в дальний ящик и, собравшись с духом, позвонила и ему.

— Да? — раздался в трубке его удивленный голос.

— Гера, привет. Я хочу забрать свои вещи и... буду рада, если тебя не будет дома, когда приеду за ними.

В трубке воцарилась тишина.

— И еще больше я буду рада, если там не будет и Карины. Не хочу лишних скандалов.

— Алина, ну сколько тебе говорить, что нет у меня с ней ничего! Втемяшила же себе в голову такую чушь! — Новицкий явно не остыл.

— Да, ты с ней спишь, а я втемяшила! Фотографию я сама себе, что ли, прислала? Гера, тебе бы «Оскара»! В общем, послезавтра днем заеду за вещами. — И положила трубку.

Время до конца рабочего дня тянулось долго — стрелки на часах словно замерли. Вот уж точно: нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Мария так и не позвонила.

Я отправилась домой к Наташе. Повезло, что ее муж в командировке, но после Франции, если поездка всё же состоится, придется срочно искать себе жилье.

По пути от остановки до дома вдруг раздался звонок. Я достала телефон из сумки. Мария! Сердце сразу понеслось вскачь. Сглотнув возникший в горле ком, ответила:

— Да?

— Здравствуйте, Алина. Это Мария. Я очень рада, что вы позвонили, — защебетал в трубке нежный женский голосок. — Простите, что только сейчас перезваниваю, я в самолете была, перелет из Сингапура во Францию более двенадцати часов занимает, представляете?

— Да ничего страшного...

Вот так да, богатство не испортило Марию. Она могла бы и не оправдываться, ведь ничем мне не обязана.

Мария даже поделилась подробностями своей поездки, словно мы знали друг друга много лет. А через пять минут беседы я чувствовала себя словно рыба в воде. Невеста Михаила умела расположить к себе — важное качество для будущей жены.

В итоге, пока еще Сухова пообещала мне скинуть номер их сотрудника в Краснодаре, который поможет мне с документами, билетами и визой, сказала, что будет ждать звонка от меня.

Я в свою очередь ответила, что скину ей список всего, что нужно будет приобрести для курса, и, довольная как слон, положила трубку.

Настроение поднялось, улыбка не сходила с лица... ровно до того момента, как я подошла к подъезду.

Там стоял Герман. Спиной ко мне. Промелькнула трусливая мыслишка как-то незаметно просочиться в подъезд: портить настроение очередной разборкой решительно не хотелось.

И тут Новицкий то ли почувствовал, то ли просто услышал стук каблуков, и обернулся.

Я вздохнула.

— Что ты тут делаешь?

— Алина, это уже все границы переходит. Ну хватит уже дурить, возвращайся домой!

Он сделал шаг ко мне, но я тут же попятилась, и он остановился.

— Ну сколько еще ты у Наташи будешь? У нее же тоже своя жизнь есть.

— О том, где буду жить, подумаю после того, как вернусь из Франции! — вскинула подбородок я и увидела, как Герман чуть не уронил челюсть на асфальт.

И пока он приходил в себя, воспользовалась заминкой и юркнула в подъезд.

*Аэрограф — прибор, при помощи которого можно разукрашивать кондитерские изделия, наносить на них слои краски. Аэрография — техника создания рисунка при помощи потока краски, которая поступает под давлением сжатого воздуха. С помощью аэрографа на кондитерских изделиях можно создавать уникальные картины  с четкой детализацией и градиентными переливами.

Глава 17. За минуту до...

Алина

— Черт, черт, черт! — Я осматривала вешалку в коридоре и висевшие на ней вещи, закусив губу.

Ключей нигде не было.

«Вот же идиотка! Почему с вечера не проверила всё?!» — ругала я себя на чем свет стоит. Конечно, если бы речь шла о походе в магазин, вряд ли так переживала бы.

Но до окончания регистрации в аэропорте оставалось не так много времени, а я не могла выйти из чертовой квартиры!

Наташа не брала трубку, видимо, как раз работала с очередной клиенткой.

Тут-то я и пожалела, что у меня нет хрустального шара. А что, поставил, спросил, где ключи, заглянул — и увидел, где лежит связка с брелоком.

Я вытряхнула сумку на диван, перебрала всё содержимое — нашлась куча всего, даже давно потерянный блеск для губ, но не вожделенные ключи.

Тут вдруг пришло сообщение.

«Алина, я не спал с ней, ее даже у нас в квартире не было. Не знаю, откуда у нее это фото».

Боже, да когда ж он уже успокоится?

«Гера, придумай что-нибудь поубедительнее, тогда и пиши!» — ответила я и попробовала еще раз позвонить Наташе. Безуспешно.

Потом присела на диван и попробовала сосредоточиться.

«Дыши, Алина, дыши! Вспоминай, куда вчера после магазина засунула эти проклятые ключи!»

Вот захожу, ставлю сумку на комод, звонит телефон — это опять Гера со своим «поверь мне на слово, люблю не могу», и я... пихаю ключи в карман ветровки.

Бинго!

***

В аэропорт меня вез тот самый дядечка, что и от «Крокодила» к Наташе.

Судя по тому, как он на меня посмотрел, тоже узнал. Правда, ничего не сказал.

А я всю дорогу ерзала на сиденье, смотрела в окно и мысленно подгоняла таксиста.

Видимо, выглядела как преступница, уходящая от погони, и бедный дядечка беспрестанно вытирал со лба пот, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.

Наконец-то показался аэропорт, и я улыбнулась, пожалуй, впервые за день.

Вышла из машины, повезла за собой чемодан на колесиках, а таксист стартанул так резко, что шины взвизгнули.

«Какие таксисты нервные нынче стали...»

Я летела к входу в международный аэропорт, и вдруг мне показалось, что кто-то меня позвал. Я обернулась и увидела Германа метрах в ста позади.

И тут пиликнул телефон.

«Скатертью дорожка!» — сообщение от... Карины.

Как эта тварь узнала, что я улетаю?! Не иначе как от Новицкого. Что ему до сих пор от меня надо? Как мне это всё надоело... Да когда же они меня в покое оставят?

Я заблокировала ее номер, ругая себя за то, что не сделала этого раньше, всхлипнула, подхватила чемодан и рванула к входу.

Преимущество было за мной, и скоро я оказалась внутри, прошла паспортный контроль и только тогда оглянулась.

Герман пройти дальше, понятное дело, не мог.

И только тогда я без сил рухнула на стоящие в ряд кресла-стулья, или как их там называют.

Мысль о том, что Карина узнала о моей поездке от Геры, не покидала. Ну откуда еще ей узнать? Но вот чего я не могла понять, так это зачем Новицкому меня возвращать. Возможно, я устраивала его как жена, а Карина как любовница?

Проверять желания не было. В любом случае, когда я вернусь в Краснодар, мы уже будем разведены.

Скоро я уже сидела в самолете и смотрела на Краснодар с высоты птичьего полета.

Здравствуй, новая жизнь и новые возможности!

Прощай, моя любовь...

От автора:

Дорогие читатели, мы переходим к следующей части истории под кодовым названием «Франция». Впереди нас ждет много интересного)) Пристегивайтесь, и... полетели!

Глава 18. Вильфранш-сюр-Мер

Алина

Я и Мария стояли у стола на огромной светлой кухне.

— Нет, мастику нужно раскатать тонко, иначе ничего не получится! Вот, смотри, кладем сюда, раскатываем аккуратненько!

Я покачала головой и ткнула пальцем в то, что получилось у Марии:

— Ну это никуда не годится! Это не листик получится, а целый лес! Ну неужели так сложно тщательнее и ответственнее подойти к заданию? Как дальше идти, если ты не способна справиться даже с такой мелочью?

В глазах Марии тут же засверкали слезы. И тут в кухню зашел Михаил. Он быстро оценил обстановку и грубо отрезал:

— Алина, попрошу вас собрать вещи и покинуть дом. Я никому не позволю обижать мою невесту!

Через полчаса я стояла на улице с чемоданом и беспомощно озиралась по сторонам. Сердце билось, как сумасшедшее. Как можно было так опростоволоситься? Теперь я, похоже, смогу работать разве что принесиподайщиком в кондитерских, Михаил ославит меня на весь мир... М-да, вот так бесславно закончилась моя карьера, толком не успев начаться.

 Но пока передо мной маячила и другая проблема: уровень моего французского начинался с минимального «салю» и «бонжур» и заканчивался невероятно длинной — по-моему мнению — фразой «месье, же не манж па сис жур».

Что я теперь буду делать? Куда идти?

Мимо проходили люди, останавливались и что-то говорили — естественно на французском языке. А я ни черта не понимала и чувствовала: вот-вот разрыдаюсь.

Вдруг непонятно откуда раздался крик младенца, громкий настолько, что я разжала руку, и чемодан упал, уголком приземлившись мне на ногу. Я взвизгнула от боли и... проснулась.

Фух... Завертела головой и поняла: я в самолете, лечу в Ниццу, откуда меня должны забрать и отвезти в близлежащий городок Вильфранш-сюр-Мер, где мне и предстояло жить и обучать Марию. А кричал младенец, которого пыталась успокоить его мать, сидевшая через пару рядов.

Приснится же такое!

Через несколько минут я успокоила дыхание и решила: сон просто обнажил мой страх облажаться. Ведь творить самой — это одно, а обучать, тем более когда от этого может зависеть твоя карьера — совсем другое.

Ладно, буду решать проблемы по мере их поступления. Надеюсь, мы всё же сработаемся с Марией...

***

В аэропорту меня встретил представительный мужчина в черном костюме с табличкой «Алина Новицкая» в руках. Слава богу, он разговаривал на русском — перспектива объясняться на пальцах после полета с двумя пересадками не радовала.

«Скоро я снова стану Марковой...» — промелькнула мысль.

А через десять минут я уже сидела в роскошном «мерседесе» и вертела головой, наслаждаясь видами Ниццы ночью. Даже жаль, что дорога заняла всего полчаса.

Когда я вышла из машины и увидела виллу, в которой и предстояло жить, у меня попросту захватило дух от ее великолепия.

Современная, светлая и огромная — вот первые слова, которые пришли на ум.

Бассейн с подсветкой, шезлонги, столик со стульями рядом, огромные пальмы, невероятный вид на море... Такого великолепия я никогда в жизни не видела. И это всё под полной луной. А что будет днем? Глаза заискрились слезами от переполнявших меня чувств.

— Алиночка, я так рада тебя видеть! — раздался сбоку голос Марии.

А вскоре показалась и она сама.

Еще в Краснодаре, пока решались вопросы с документами, мы решили перейти на «ты».

— Я тоже, — искренне отозвалась я.

Вблизи Мария оказалась немного выше, чем я ее себе представляла. Стройная, с роскошными каштановыми локонами, большими глазами и доброй улыбкой. Ее словно окружала аура спокойствия и уверенности. Рядом с ней я почему-то почувствовала себя как дома.

Мария тут же жестом пригласила меня войти, по пути мило щебеча:

— Я даже не пробовала лечь спать, решила, что непременно тебя дождусь! Пошли, я покажу твою спальню. Она на втором этаже. Ты, наверное, устала с дороги?

Я кивнула.

— Ну вот, тогда предлагаю ложиться спать, а утром я устрою тебе экскурсию по дому, покажу кухню, где будем работать и все материалы и инструменты, которые я купила.

Она лучезарно улыбнулась и подмигнула:

— А еще я знаю, что ты волновалась насчет языка... Так вот, весь персонал говорит по-русски! Я сама занимаюсь с репетитором, но как только сюда приехала, чувствовала себя прескверно, и Миша решил таким образом помочь освоиться. Так что не переживай!

Я облегченно выдохнула и повеселела.

А когда зашла в спальню, раскрыла рот да так и замерла на какое-то время. В окно светила огромная луна, заливая комнату мерцающим светом.

Мария включила свет. Э-э-э... Да тут комната размером с всю нашу... Герину квартиру!

Белые стены, много света, светло-коричневый паркет. На стенах картины, в правом углу бирюзовый диван с журнальным столиком. А в центре огромная кровать, на которой чуть ли не футбольная команда поместится. Слева отделенная стеклянными стенами ванная комната. Дверь на личный балкончик со столом и стульями и видом на море.