Развод. Без тебя будет лучше... (СИ)

Глава 9

Она

— Милана! Мил, очнись! Воды холодной дайте…

Голоса звенят над моей головой. Один голос мужа, второй — густой и незнакомый, мужской.

С трудом открываю глаза, зрение сначала замыленное, потом проясняется. Надо мной склонились двое мужчин, один из них муж, второй — кажется, хозяин заведения, возле которого мне стало плохо.

Над их головами раскачивается издевательски чистое, голубое небо.

Мне приходится закрыть глаза, потому что по лицу льется прохладная вода. Часть попала в рот, я закашлялась.

— Стоп. Стоп… Хватит. Хватит! В себя пришла! — звенит в голове голос Миши. — Твою мать, Ир… Ты меня напугала!

Муж сгребает меня в охапку и крепко-крепко обнимает. Нос расплющивается о его грудную клетку. Я только успеваю немного вдохнуть его смесь его парфюма, знакомого запаха тела и… различаю тонкие нотки женских духов, осевших на его рубашке.

Через мгновение по голове бьет, словно кувалдой, понимание: муж назвал меня другим именем. Именем Иры! Вот же скотина… Уже и в разговорах со мной забывается, грезит о ней наяву?

— Отпусти, дышать нечем! — выдыхаю охрипшим голосом. — Я уже все. Отпусти. Кому говорят, Миш… Меня сейчас снова стошнит! — добавляю вслух угрозу.

— Ладно. Ладно…

Он нехотя разжимает объятия, я отстраняюсь, пытаюсь прийти в себя. Все еще плохо. Обнаженное бедро колет камушком. При падении у меня задралось платье, до самой задницы, и я понимаю, что мои ноги собрали на себя не только мелкие камушки, но и пристальный взгляд другого мужчины.

Я смотрю в его лицо, он отворачивается и пьет из бутылки, из которой меня, судя по всему, недавно поливали. Одергиваю юбку платья вниз, чувствуя себя паршиво.

Не только морально, но и физически. В желудке теперь пусто, кусочки непереваренной пищи у меня на верхней части платья, и они же налипли на рубашку мужа. Он отряхивается, выглядит раздосадованным.

— Можно воды? — прошу я.

Мужчина, кивнув, протянул мне бутылку, я сделала несколько глотков, лишь потом поняв, только что из нее пил незнакомый человек, а теперь пью я.

Но по сравнению с тем, как я испортила симпатичную клумбу и растянулась средь бела дня, это такие мелочи… И, тем более, это не стоит внимания на фоне нашего будущего развода с мужем.

Миша поднимается и протягивает мне руку, оглядывается в поисках, куда бы можно меня отвести.

— Сюда, — так же басит второй мужчина. — Заведение еще не открылось, только готовимся, так что…

Я игнорирую протянутую руку Миши и кое-как встаю. Сбоку от меня небольшая кофейня, новая. Я слышала, что у нас уже такая открылась, в другом районе города, а еще эти заведения — сетевые, довольно крупные, по крайней мере, звучное название на слуху. Вывески еще нет, но место под нее уже готовится.

— Мил…

— Мила. Не Ира? Вспомнил, что ли, как зовут жену? — говорю я.

Лицо мужа вытягивается, как у лошади. Он, кажется, только сейчас понял, какую фатальную ошибку допустил.

— Слушай, запаниковал! — мрачнеет. — Оговорился. Теперь ты и мне и за это будешь мозги делать?

— Ничего я тебе не буду делать. Миш… Иди, куда шел, честное слово. Без тебя справлюсь.

— Ты… Ты как столб рухнула, а еще тебя тошнило… Мила…

Миша, проигнорировав мою просьбу, все-таки идет следом за мной. У нас намечается странная процессия. Первым идет мужчина. Он высокий и жилистый, у него широкие, но угловатые плечи и довольно густая шевелюра, припыленная строительной пылью.

Внутри кофейни еще только предстоит убраться, причем, убраться несколько раз, зафиналив перед установкой мебели, и потом еще раз пройтись, в особенности, много работы с окнами в пол.

Я прикидываю объем работы, чисто профессионально, у меня взгляд наметан, потому что я владею небольшой компанией, занимающейся клинингом. Или проще сказать, владела, ведь теперь придется делить бизнес с Иркой и… что-то чувствую, она там накуролесила. Есть такое ощущение после слов, брошенных ею вскользь…

С сожалением вспоминаю годы нашей дружбы. Правы были наши бабушки, когда говорили, что подушка — лучшая подружка.

Вот, в нее, в подушку… И повыть стоит, и посекретничать с ней.

Конечно, она не ответит, руки не пожмет, но и не напакостит, мужчину твоего не соблазнит…

Если бы я знала… раньше.

— Уборная вот здесь, — машет рукой мужчина. — Там еще не прибрано, потесниться придется.

— Мила, поговорим?

Муж настойчиво мчится за мной, едва не вломившись в самый последний момент в заставленную уборную.

— Ты… Так, хватит. Уйди, Миша! — тяну дверь на себя. — Дай мне умыться и привести себя в порядок. И просто оставь в покое, в конце концов. Я тебя услышала. И как решу, дам тебе знать! Ты не пропустишь!

Однако муж твердо намерен протиснуться и лишь окрик мужчины заставляет его отступить.

— Мужик, ты мне дверь сейчас вырвешь. Я ваши разборки семейные наблюдать не подписывался. Дверь отпусти! — просит он, опустив тяжелую ладонь на плечо мужа. — Может, скорую вызовешь пока?

— Не надо, спасибо. Я уже в порядке. Вот только… — ищу взглядом.

Миша отходит.

— Сумочка, — мужчина протягивает мне мою сумочку.

— Спасибо.

Закрываюсь в уборной, сев на унитаз.

Что творится… И эта тошнота… От жары? От нервов?

Дай бог, чтобы не кое-что другое…

Я неспешно привожу себя в порядок, застирываю платье, отжимая как можно сильнее. Лучше уж мокрое пятно, чем следы рвоты.

Мысли занимает открывшаяся правда: я прозрела, увидела мужа во всей красе, и не только.

Мое состояние оставляет желать лучшего. Как сильно меня тошнило…

Это меня тревожит.

Меня бросает в жар от мыслей, что так же сильно меня тошнило во время второй беременности, когда я с Настей ходила…

И будто в подтверждение, что не только я об этом подумала, Миша, не успокоившись, пишет мне сообщение:

«Милка, ты не беременна, случайно?»