Развод и другие радости

Июль. Ольга

– Мамуль, где мой полосатый свитер?

– Ты его выкинула еще зимой.

Не помню, чтобы выкидывала. Надо бы посмотреть маме в глаза попристальней, он ей никогда не нравился. Но времени сейчас нет.

– Ма-а-а-а, где мой мишка Саня?! – Крик из детской, где Лея тоже вносит свой вклад в суету сборов.

– Милая, посмотри под кроватью, где все игрушки! Ты же не хотела его брать? – кричу в ответ я.

– Хочу уложить его в спячку!

Ну да, другого времени не нашлось. Ладно, что хоть под ногами не путается. И так ничего не могу найти.

– Мамуль, ты не видела, куда я сунула зарядник? Только что же в руках держала!

– И до сих пор держишь… – мягко говорит мама, входя в комнату со стопкой махровых полотенец и доставая утюг.

Никогда не понимала смысла гладить полотенца. Топот ножек – и сзади в меня врезается маленькая неугомонная торпеда:

– Ма-а-а-а, а ты положила мое красное платье?

– Да положила, положила, угомонись уже! – фыркаю я, засовывая зарядки для телефона, планшета, ноутбука, фотоаппарата и зубной щетки в дорожный рюкзак.

– А покажи? – хитро щурится Лея.

Закатываю глаза.

– Оленька, может, все-таки возьмешь полотенца? – начинает мама. Вот в чем был ее хитрый план. – Мало ли какие они там, в Москве? И белье постельное. Я соберу!

– Мамуль, ну ты с ума сошла, за три тыщи километров полотенца тащить! Может… и макароны взять на всякий случай, вдруг в Москве дефицит!

– Ма-а-а-а-а, а достань красное платье, я в нем поеду! – подпрыгивает Лея, дергая меня за рукав.

– Лея, сядь уже смирно, не мельтеши! – взрываюсь я. – Мамуль, перевес багажа стоит намного дороже твоих полотенец с наволочками!

– Ну ма-а-а-а! – заливается слезами дочь.

– Оленька, не ругайся, я же как лучше хочу… – расстраивается мама.

Я хватаюсь за голову. Как ни стараешься подготовить все заранее, а основные сборы все равно приходятся на последний день. Таков закон дедлайна.

Дочь носится из комнаты в комнату, создавая хаос в и так заваленной вещами квартире. Мама решила помочь мне собраться, вывалив из шкафов вообще все, что можно, включая вышитые скатерти, которые ей еще покойная прабабка в приданое собирала. И все норовит подсунуть мне в багаж то второй шарф, то альбом с фотографиями, то папину пеньковую трубку. «Чтобы ты там о нем помнила».

– Я и так о нем помню! Без хлама! А вот свитер мне бы пригодился. Не помню, чтобы я его выкидывала.

– Может, конечно, и я выкинула… – виновато опускает голову мама.

– Ма-а-а-а, красное платье! – требует дочь.

– Далось тебе это платье!

– Мне его подарил олень! Настоящий олень! Я хочу платье! Достань платье! Достань!

Этого ребенка проще придушить, чем переупрямить. Но слишком жалко четыре года усилий по воспитанию. Тяжело вздыхаю, открываю Лейкин голубой чемодан с Эльзой из «Холодного сердца» и демонстрирую, что ее любимое красное платье лежит аккуратно упакованным на самом дне.

– Смотри, я его положила в самый красивый пакетик и обернула со всех сторон, чтобы оно доехало в безопасности. А в дороге ты его испачкаешь или порвешь. Жалко ведь будет?

– Жалко… – соглашается дочь. – Тогда не надо!

И правда ведь олень подарил. На самом деле, конечно, пришлось покупать самой, носиться по всему городу первого января в поисках заказанного платья и куклы. Про планшет я сказала, что олени в тонкой технике не разбираются, они на северном полюсе университетов не кончали.

Влад, как представился мой случайный новогодний любовник, порывался дать мне денег, чтобы я купила Лее планшет, но это выглядело так… мерзко. Вот он уйдет сейчас в залитой коктейлем рубашке, до стирки которой так и не дошло дело, и оставит на тумбочке несколько купюр.

«Я сама в состоянии купить дочери планшет!» – отрезала я. Нефиг было раздавать обещания, которые не собираешься выполнять. Деньгами чудо не заменишь.

Кукла куда-то потерялась, а вот платье стало любимым, как только у детей бывают любимыми вещи, без которых они не согласны сдвинуться с места. И конечно, переезжать в Москву можно без чего угодно: уложить медведя Саню в спячку под кровать, припарковать велосипед в подвальной кладовке, раздарить коллекцию пони детсадовским подружкам, но без платья – нет, ни за что.

– Тогда я полечу в платье снежинки! – заявляет дочь. – Ма-а-а-а! Ма-а-а-а! Хочу снежинкой!

– Давай я его поглажу? – предлагает мама, втыкая утюг.

Платье снежинки? В автобус? В самолет? В метро? Почему бы и нет, в самом деле! Может… еще и…

– И корону! – подпрыгивает обрадованная Лея. – Хочу корону принцессы тоже! Ма-а-а-а!

А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!