Развод. Капкан любви

Глава 49

После убийственной новости наступает отчаяние.

Я несколько часов сижу в полной тишине, слушая собственное сердце. У меня теперь их два. Мое и малыша.

Теперь я должна думать о своем ребенке. Хватит надеяться на помощь, помогать мне больше некому.

Я, молча, вытираю слезы. Если бы он хотел меня найти, то непременно нашел. Да, я убежала, скрылась в другом городе.

Что ему было сложно найти меня?

Нет.

Это был вопрос желания, и у него его не было.

Вся моя беготня для него пустяк.

Просто я ему не нужна. Этот любовный порыв, не знаю, как это называется правильно, прошел. Улетучился и наступил холодный расчет.

Просто забей и не думай о нем. Таких как я девчонок много, плюс они могут родить ему наследника. Я нет.

Ведь так я ему говорила, твердила сама, не зная, как я ошибалась. Но почему так случилось, что все врачи разводили руками, а в итоге две полоски.

Не знаю. Если честно, не хочу знать. Это свершилось, я рада.

Мне надо немного отдохнуть. Сделать себе праздничный ужин, и посмотреть любимый сериал.

Слезы льются по щекам, я жарю картошку фри. Постоянно трогая живот своей рукой. Честно не верю. Будто это в сказке.

Блин у меня будет малыш и это круто. Все остальное неважно. Хотя я думаю о нем. Что скрывать. Такого мужика у меня никогда не было.

Меня отвлекает треск картошки, она жарится в масле на сковороде и до меня доходит ее запах. Хочу есть. Надо еще себе по-быстрому приготовить салат беру доску.

Мои руки трясутся. Разве я так себе представляла? Я забеременела, у меня будет ребенок, а вот отцу не нужен.

Можно к нему вломиться и закричать, что я беременна!

Даже если меня пропустят в его небоскреб, в чем я сильно сомневаюсь. И вот я оказываюсь у его кабинета, открываю дверь. А дальше что?

— Здрасьте.

Вижу его, счастливого, богатого, холеного, знающего себе цену. Что дальше? Вываливаю ему все на стол.

Могу даже показать живот, правда его нет и закричать на весь кабинет:

— Вот тебе подарок!

— Ты дура, Устина, — говорю себе и выключаю картошку. Вдыхаю ее аромат. Как мало надо для счастья.

Испортить ему все. Ворваться, как черный лебедь. Нет.

Имею я на это право. Нет.

Я испортила себе жизнь и еще испорчу ему. На это у меня нет никакого права.

А что почувствует она, когда узнает обо мне. Она, наверно, надеется на счастливый брак, родить от него множество счастливых деток. И я с животом. Это может ее убить.

Мое вторжение это неминуемый скандал.

Этого мне не хочется.

Я решаю растить ребенка одна. Молчать, кто у него отец и поставить в графе отцовства жирный прочерк. И надеется, что мой малыш станет таким же сильным и властным, как его отец.

По щекам бегут бесконечные слезы. Я, прижавшись, сижу в углу кухни и без конца их вытираю. Я должна быть сильной и бороться за место под солнцем для моего малыша.

С таким настроем и проходят последующие дни.

Они становятся еще более хмурыми и серыми. Краски сгущаются, и для меня все становится черным, даже солнце.

Хотя я даю обещание не думать о Дашковиче. Это невозможно. Он не оставляет меня ни на секунду. Я иду по улице и вижу, как папа катит коляску, и представляю его.

Я рыдаю, когда веселого и жизнерадостного мальчика несет отец и вместе они смеются. За ними идёт счастливая мама, в желтом пальто и ее улыбка светится на всю улицу.

Мамочки. Мне становится плохо. От смеха ребенка по моей коже бегут мурашки.

Я осталась совсем одна. Стараюсь перейти улицу, скрыться от них. Я вбегаю в парк, сажусь на скамейку и начинаю рыдать.

Не могу. Все внутри содрогается и сильными волнами бьется по мне. Буквально ударяет. Я не могу себя сдержать, закрываю лицо руками и плачу.

Что просила долгими и тянущими вечерами.

И вот мне дали.

Но оставили одну.

Я не прошу справедливости, практически в нее не верю. Лишь сжимаю живот и вспоминаю, что нельзя нервничать. Это может сказаться на здоровье моего малыша.

Мальчугна.

Я уверена, что у меня мальчик. Сто процентов. Даже не сомневаюсь в этом. Он будет такой же, как его папа. Безумно красивым, сильным хищником в мире людей.

Вытираю слезы, встаю и гордо поднимаю голову, иду дальше. Ноги тяжелые, ватные, опаздываю на работу и в последнее время это вошло в привычку.

Не могу больше туда идти, видеть их лица. Они теперь меня все бесят.

Стараюсь коллег не замечать, отделяюсь от коллектива, не участвую в разговорах и выпадаю из обсуждения.

Сначала они меня спрашивали, что случилось, даже пытались поговорить, садились напротив меня. Я молчала.

И они перестали приставать, я только рада.

Вот влетаю в офис, плюхаюсь на стул и разгребаю бумаги. Их у меня как обычно куча.

Делаю важные дела, что набежали за день, а в свободное время лезу в телефон, жадно вчитываюсь во всю информацию про Дашковича. Интересно все.

Вижу его будущую спутницу. Красивая, смуглая, высокая с лучезарной улыбкой.

Я ей завидую.

Слёзы снова катятся по щекам, я всхлипываю и вытираю рукой.

В статье пишут, что будет заказано несколько сотен роз. Какая прелесть. У меня стягивает живот. Несколько сотен роз.

Выключаю телефон, чтобы перестать над собой издеваться, и сосредоточиться на работе. Но не могу.

Лезу опять в телефон, не могу оторваться от экрана, жадно впитывая все, что пишут про него.

Вот новая статья.

«Почему Дашкович расстался с Устиной, откровения мужа».

Тут мое сердце остановилось.