Развод по щучьему велению (СИ)

Глава 4

— Меня взломали! — прошептала я едва слышно, пропуская его обидные слова и на мгновение забыв о его проклятой переписке. Сжала телефон так, что побелели костяшки пальцев. — Все деньги списали!

Эта потеря и осознание, что я могу остаться без квартиры, затмили все остальное.

Лёня, стоявший в дверях кухни, даже не вздрогнул. Вместо того чтобы броситься меня утешать или хотя бы выразить сочувствие, он лениво махнул рукой.

— Хорош трындеть, — сказал он буднично, словно речь шла о прогнозе погоды. — Деньги перевел я, поставщику оборудования через банкомат, — он достал из кармана мою карту и потряс ей.

У меня отвисла челюсть. На секунду я просто замерла, не в силах произнести ни слова. Потом воздух всё же нашёл дорогу к лёгким, и я выдохнула:

— Ты?! — голос дрожал от гнева. — Мои последние деньги?! Да как ты… да за что?!

Лёня, нисколько не смутившись, с лёгким шлепком припечатал выпотрошенную банковскую карту ладонью к столу.

— Тише, тише, Лилька. Всё не так страшно. Я же не просто так их перевел. У меня… бизнес-план на мази!

Я уставилась на него, как на человека, заявившего, что он открыл портал в параллельную вселенную.

— Чего?

Ошеломлённо смотрела на него, пытаясь разглядеть в этом человеке своего мужа.

— Короче, сегодня на производстве предложил Андрею стартап, и он согласился. Как все великие я начну в гараже. Там будет экспериментальная рыбная ферма.

Невероятно. Он все-таки сделал это.

— Ты хочешь сказать, — медленно начала я, отчётливо проговаривая каждое слово, — что ты перевел мои деньги, на минуточку, мои последние деньги! Чтобы вложить их в… гаражную рыбоферму?

Лёня улыбнулся, как человек, который только что раскрыл перед толпой главный секрет жизни.

— Скоро верну всё до копейки! И ещё заработаем! Будем своими карасями весь город кормить!

Он сиял, и, кажется, даже ждал, что я его похвалю.

— Ты… Мы на них должны были дотянуть до выплаты! Как ты вообще мог?!

Он, словно не заметив моего возмущения, продолжал расписывать достоинства своего плана:

— Да не кипятись. Представь: свежая, натуральная рыба прямо к столу. Ну, это ж идея века! Ты просто пока не видишь всей картины…

Я закрыла глаза и сосчитала до десяти, чтобы не начать кричать. Но потом поняла, что это бесполезно. Муж никогда не слушал, если у него на уме был очередной «гениальный» план.

Стоп! Он сейчас мне лапшу на уши вешает.

— Я думаю, ты потратил все мои сбережения на любовницу. На эту селедку Танечку. Променял будущее нашего сына на кувыркания в пастели. Оно хоть того стоило?

— Да ты что несешь-то?

— Не отпирайся. Рыбоферма! Я видела вашу переписку. Она тебя ждет.

Он посмотрел на меня с видом человека, который только что услышал, что солнце больше не будет светить.

— Слежку за мной устроила, не ожидал, — он покачал головой.

— Думай что хочешь, но деньги верни, а сам пошел вон. Видеть тебя не могу. Пусть она твои бизнес-идеи оплачивает.

— И не подумаю, — он усмехнулся. — Денежки с Андреем уже в оборудование вложили.

— Тогда я обращусь в полицию.

— Какая же ты. Рубишь все мои идеи на корню. Где та Лиля, с которой я познакомился. Добрая, открытая.

— Ты ее загнал в долговую яму и сверху накрыл крышкой, на которой с любовницей кувыркаешься.

— Знаешь, я хотел дать тебе шанс, поделиться будущими прибылями, но вижу, что ничего не получится. Ухожу к Тане, она ценит меня, и знаешь, что? За это я готов и могу носить ее на руках. Не то что тебя.

— Я подаю на развод! — не собираясь терпеть издевательства, выпалила ему в лицо.

— Отлично. Ты не только денег не увидишь, но и полквартиры я у тебя отсужу.

— Пупок не развяжется?

— Смотри, чтоб у тебя не развязался от обжорства, — никогда раньше он не смел оскорблять меня так, как сегодня.

Лёня заметался по квартире. Его лицо выражало смесь упрямства и какой-то театральной обиды, как у ребёнка, которому отказали в игрушке.

— Начнём новую жизнь! С чистого листа!

Он вытащил мою любимую толстовку — в которой я ходила по квартире когда становилось прохладно, она приятно пахла детским кремом, которым я мазала Гришину кожу.

— О! Толстовочка! — провозгласил он, тряся ею в воздухе. — Помнишь, как я её купил на Гоа? Тогда ещё уговорил продавца сделать скидку, а ты смотрела на меня, как на героя! Теперь буду в ней ходить, вспоминать, какой я был заботливый!

Я сжала кулаки, чтобы поколотить его.

— Положи её на место. Это моя толстовка.

— Ах, твоя? — усмехнулся он, опуская её в свою сумку. — А я думал, мы поделим всё поровну. Ладно, что у нас дальше? — Вот, глянь-ка! Кружечка.

— Ты серьёзно, Лёня? — прошептала я, чувствуя, как обида закипает в груди. — Ты собираешь вещи, которые дороги мне? Только чтобы мне было больнее?

Он остановился на мгновение, оглянулся и хитро улыбнулся.

— Больно? А как думаешь, мне? Ты требуешь деньги, которых у меня нет, унижаешь, будто я ничтожество. Это я ещё слишком мягкий!

Он специально смотрел на меня, проверяя мою реакцию, прежде чем подхватить следующую вещь.

— Положи всё на месте! — воскликнула я, чувствуя, как слёзы начинают заполнять глазам. — Ты уходишь — уходи. Но не надо уносить с собой то, что мне дорого. Это... подло.

Он посмотрел на меня, и на мгновение мне показалось, что его лицо дрогнуло. Но это длилось всего секунду.

— Подло? Да это ты подлая! — бросил он через плечо. — Я только хотел сделать нас богатыми, а ты устроила истерику. Ладно, поживи одна, может, поймёшь, кого потеряла!

— Гришу тоже заберешь?

— Нет, Гриша твой, а жизнь теперь моя. А вот компьютер заберу.

— Он мне нужен для работы, — я встала грудью.

— Ага, сейчас, — он выдернул провода и подхватил системный блок. — монитор так и быть тебе оставляю, все пополам.

— Ну раз уж мы все делим пополам… — я взяла его любимую удочку, которую подарила на день рождения и с треском сломала ее об колено. — Выбирай какую тебе часть.

— Толстая дура. Совсем мозги жиром заплыли? — он метал молнии ненавидящим взглядом.