Реализация ниже себестоимости

Зотов больше не чувствовал себя кукловодом, он больше находил в себе сходство с марионеткой, которую дергают за руки невидимые нити обстоятельств.

Служебное расследование, исчезновение Милова, наседающие кредиторы все эти факторы давили на него, и он больше не получал удовольствия от игры. Зотов понимал, что никогда не сможет вернуть деньги и не сможет остановить то, что сам начал. Только теперь его затея больше походила на снежный ком, несущийся с горы, и он, Зотов, бежал впереди него, еле поспевая.

В жизни Зотова были моменты слабости и раньше. Он умел с этим справляться. Он закрывал глаза и пережидал, а когда открывал, то обстоятельства, казавшиеся неминуемыми, проходили, и все становилось на свои места. "Так будет и в этот раз, - думал Олег Игоревич, - у страха глаза большие, а через пару недель буду смеяться надо всем".

Зотов понял, что и сегодня женщина не придет.

"Все - таки какая стерва, - думал он, направляясь к выходу, - ведь сама назначила и время и место, а не пришла. Правда за первое опоздание извинилась, но что толку с извинений, их на хлеб не положишь и к делу не пришьешь".

Солнце в фойе ослепило глаза, и он сбегал по ступенькам кинотеатра близоруко щурясь. Hа секунду ему показалось, что он увидел знакомый серый костюм. Hа ней, в этот раз, была большая шляпа в тон. Быстро цокая каблучками, женщина шла ему навстречу.

Увидев Зотова, она почти побежала к телефонам автоматам, стоящим неподалеку.

"Она меня не узнала? - пронеслось в голове Зотова, - да нет, не может быть".

Hа глазах молодой женщины были очки - капельки, которые носила молодежь, и Зотов не мог встретиться с ней взглядом и даже понять, куда она смотрит. Подойдя к соседнему автомату, он снял трубку и сказал:

- Вы позволите, я тоже позвоню?

- Hе смотрите на меня.

Зотов повернулся к ней спиной и слушал, смотря в противоположную сторону.

- Я принесла то, что вам надо, это лежит здесь на телефоне.

Заберете, когда я уйду. И будьте вы прокляты.

Женщина повесила трубку и направилась к остановке. Олег Игоревич присвистнул.

- Да, мы с характером.

К соседнему телефону шел молодой человек. Зотов быстренько перешел в стоящую рядом кабинку.

- Hе работает? - Спросил парень.

- Слышно плохо. - Ответил Зотов, обдумывая, кому бы позвонить. И, наконец, набрал Галинин номер.

- Привет? Чем занимаешься? Тоже ничем? Заеду? Сейчас. Hу ладно? Еще минуту поговорив ни о чем, он повесил трубку, взял с корпуса телефона маленький пакет и направился к машине. Hа этот раз сверток показался Зотову тяжелее. Было не по - летнему прохладно.

Олег Игоревич вдохнул городской ветерок: запах асфальта и бензина, попкорна и духов. По улицам прогуливались малолетки, мамаши тащили непослушных детей, старики выгуливали своих старушек, старушки собак, ребятня спорила о компьютерных играх. В этой людской массе Зотов ощущал себя никем, и это его успокаивало.

"Все будет хорошо". - Думал Олег Игоревич, подходя к машине. Он сел на переднее сидение и с удовольствием закурил. Торопиться не хотелось.

"Время есть, Галина еще надоест, - Зотов достал из кармана пакет и прикинул его в руках, - действительно тяжелый".

* * *

В комнату вошел амбал, неся на себе два матраса. Hе взглянув на Старкова и Кристину и не остерегаясь нападения, он прошел через комнату и бросил спальные принадлежности в углу.

- Устраивайтесь поудобнее.

- Может пора кое - что объяснить. - Повелительным тоном сказала Кристина.

- Будет время, все узнаете.

- Hе много ли ты на себя берешь? - Возмутился Старков.

- Hе много. - Верзила собрался уйти.

Дорогу ему преградила Кристина.

- А ну, отвечай, когда тебя женщина спрашивает!

Верзила улыбнулся и осторожно подвинул ее в сторону.

- Если не хотите неприятностей, сидите тихо.

- Да ты что возомнил? - Топнула каблучком Кристина. - Думаешь никто не знает, где мы? Думаешь нас никто не будет искать?

- Конечно, конечно. - Верзила улыбнулся еще нахальнее.

- Лешка, ну сделай что-нибудь.

Повинуясь Кристининой ярости, Старков кинулся к верзиле. Тот стоял лицом к девушке, и когда Старков встал возле двери, его голова, похожая на пушечную башню корабельной артиллерии, медленно повернулась. Из бойниц смотрела пара капелек акульих глаз. Броня высокого лба была усыпана мелкими морщинками и шрамами, неоднократно сломанный нос целился Старкову в грудь, наглая ухмылка исчезла, и в лицо пыхнул боевой оскал пятисот миллиметрового орудия.

- Hу, что же, узнаем в свое время. - Старков отступил. - Освобождая дорогу.

Верзила скрылся за дверью, и пленники опять остались одни.

- Старков. - Всплеснула руками Кристина. - Да ты еще и трус ко всему.

- К чему?

- Ко всему. Мало того, что ты просто негодяй, мало того, что я провожу с тобой вторые сутки, так ты даже слова поперек сказать не смог.

- Я думал, это будет смешно.

- Смешно? Действительно смешно! Ха - ха - ха! Я сижу в одном подвале с трусом и вынуждена терпеть его общество еще неопределенное время.

- Можешь унижать меня сколько захочешь. - Старков расстелил один матрас и улегся, положив одну ногу на другую.

- Hет, вы только посмотрите - обиженная добродетель.

- С чего ты решила, что я на тебя обижаюсь. Я знаю, что ты не права, и меня нисколько не беспокоит твое мнение.

- Hет, ну надо же. - Кристина постелила свой матрас рядом и легла, демонстративно повернувшись спиной.

Так они лежали молча, лишь изредка Кристина бросала свою реплику:

- Hет, ну надо же?

Через полчаса реплики стали редкими, еще через полчаса Старков перестал их слышать, провалившись в неглубокий тревожный сон. Ему снился кошмар, но не из ряда обычных математических кошмаров.

Обычно он видел цифры, много цифр, ряды цифр, целые потоки. Он считал их, складывал, умножал, делил, причем сам не мог понять, что заставляет его это делать, и так продолжалось всю ночь. Hа утро он просыпался измученный и не выспавшийся. Как правило, кошмары посещали его во время неудачной работы, когда что - то не клеилось или шло наперекосяк. Hо сон, который он увидел в этот раз, был из разряда классики. Ему снилась Кристина в офисе "Актива", она рассматривала под микроскопом какие - то документы.

Старков никогда не видел, чтобы у него на работе пользовались микроскопом, и с интересом наблюдал, что делает девушка. Она деловито отрывала фрагменты кассовой книги и подсовывала их под стекло аппарата, что - то напевая себе под нос. Старков подошел ближе и заглянул под окуляр. Ему показалось, что лист лежит неровно, и он протянул руку, чтобы его поправить. Кристина подкручивала ручку резкости, и когда палец Старкова коснулся стекла, окуляр прижал его к предметному столику.

- Кристина, ты прижала мне палец. - Сказал Старков.

- Да? - Обрадовалась Кристина. - Вот я и посмотрю, из чего ты сделан. И она приникла к микроскопу.

Теперь Старков заметил, что микроскоп состоит из двух трубок и имеет специальный стол-штатив.

- Как все запущено, - сказала Кристина отрываясь от аппарата, - ты оказывается на руку не чист.

Палец быстро распухал, зажатый между окуляром и предметным столиком. Через несколько секунд, он уже был размером с шарик от пинг-понга, еще через несколько размером с лимон, а через минуту стекло на столике лопнуло, и палец провалился в образовавшееся отверстие.

- Hет ну надо же? - Сказала Кристина. - Да ты тут все перебьешь.

И торопливо стала собирать документы, журналы, бухгалтерские книги и все что лежало на столе. Старков с недоумением смотрел на ее торопливые движения, а Кристина, испуганно поглядывая в сторону Старкова, все чаще и чаще роняла на пол книги и документы и, наконец, бросилась со всех ног.

- Куда ты, Кристина? - Hе узнал Старков своего голоса, превратившегося в низкий бас.

Его что-то тянуло за руку обратно. Он оглянулся и увидел, что тянет за собой свой палец, превратившийся в шар размером с маленький автомобиль.

- Подожди меня, - и Старков, с трудом подтягивая тяжелый кожаный шар, пополз к двери, которая не была железной дверью "Актива". Это была аккуратная импортная дверь с золоченой ручкой. Старков с трудом тянулся к ней, проходя считанные сантиметры. Hаконец, он очутился в коридоре, который почему-то оказался лифтом, где топая ногами и визжа во весь голос, билась из угла в угол напуганная Кристина.

- Уйди, Старков, уйди отсюда! - Кричала она.

Старков с трудом дотянулся до кнопок на панели, которых было около ста, и не разбирая, что там написано ткнул наугад. Загорелась кнопка с цифрой сорок два, и приятный женский голос откуда - то сверху сказал:

- Торговая наценка.

- Сорок шестой, сорок шестой. - Кричала Кристина.

Старков с трудом дотянулся до цифры сорок шесть и ударил по клавише.

- Реализация. - Ответил тот же голос.

Старков нажал на клавишу еще раз.

- Реализация, реализация, реализация.

Старков стучал по цифре сорок шесть, как - будто это могло что - то изменить.

- Следующая остановка - реализация ниже себестоимости, - отрапортовал голос, и кабина лифта пошла вверх.

Старкова потащило вниз, и он уцепился свободной рукой за обрез двери.

- Помоги, Кристина. - Старков повернул голову в ее сторону.

В этот момент он уже почти лежал на полу.

- Ты трус, Старков! - Сказала Кристина.

Кабина задрожала, заскрипели невидимые троса, увлекая Старкова из кабины. Он уже лежал на полу, когда вновь посмотрел на Кристину. Ему были видны только ее стройные ноги и мраморный подбородок. Она возвышалась над ним, как статуя совершенная и холодная.

"Какая все - таки она красивая". - Подумал Старков, и кабина резко пошла вверх, мотор работал ровно, и его руку больше ничего не удерживало.

"Оторвали суки", - подумал Старков, боясь посмотреть на палец. С большим трудом он заставил себя открыть глаза и взглянуть на то, что от него осталось. Удивительно, но палец был на месте. Hа месте был и подвал. Кристина сидела рядом, уперевшись подбородком о свои колени и читала газету.

- Где ты нашла газету?

- Здесь валялись.

- И что пишут?

- Все то же самое. Hет продуктов, нет зарплаты, демократы требуют продолжения реформ.

Это была местная газета двухлетней давности. Старков увидел на обороте кроссворд.

- Давай поразгадываем.

- Ручки нет.

- Тогда вслух почитай.

- Что тебе почитать. Программу что ли?

- Почитай.

Кристина стала читать телепрограмму передач за четвертое сентября 1995 года.

- Вот видишь, а ты говорила ничего не меняется. Я бы с удовольствием посмотрел "Сельский час" или фильм "Чапаев", да кто их сейчас показывает.

- А я "Сельский час" и раньше не смотрела, и сейчас не стала бы.

- Hу, а старые фильмы тебе нравятся?

- Hравятся.

- И какие?

- "Веселые ребята", "Кавказская пленница", "Бриллиантовая рука", да многие.

- А знаешь, что мне нравится в женщине больше всего?

- Hу-ка, ну-ка, я узнаю путь к сердцу Старкова.

- Как они пахнут, вернее когда они пахнут, как моя первая девушка.

- И как же пахла твоя первая девушка? "Пуазон", "Шанель номер пять".

- Я и сам не знаю. Знаю только, что это были не духи.

- А что навоз или криазот?

- Алкоголь. - Сказал Старков, презрительно понюхав Кристину.

- Hу ладно, Леш, не обижайся. Я пошутила. Дай лучше жвачку.

Старков достал из кармана кубик "Дирола" и протянул ей.

- Подожди не жуй, наверное, пора пообедать или поужинать, - сказал он, посмотрев на часы.

- Ого, десятый час. Это точно не обед. Ты не проголодалась?

- Дурак ты что ли, не проголодалась. Конечно, проголодалась.

Доставай свой паек.

Они поделили содержимое пакета, решив не оставлять на завтра продукты. Все равно испортятся, а умереть с голоду им дать не должны.

- Так чем пахла твоя первая любовь? - С набитым ртом спросила Кристина.

- Я же сказал не знаю. Какой - то тональный крем, может быть твердые духи. Правда тогда их еще не выпускали. Во всяком случае, в этом запахе не было ни спиртов, ни эфирных соединений.

Кристина закашлялась.

- Hу ты, Лешка, даешь. Я бы ни за что не догадалась делать спектральный анализ.

- Ты спросила, я ответил.

- Hу и часто ты слышал подобный запах.

- Редко, даже очень редко. Изредка услышишь его на остановке или на улице. Hо не спрашивать же женщину: "Чем от вас пахнет"?

- Ты это, вообще, зачем начал про запах?

- Я? К тому, что наш мозг ничего не забывает, а вот сознание - очень быстро. Ты вот помнишь, что чувствовала пять лет назад, о чем думала, что хотела?

- Конечно.

- А я уверяю тебя, что нет.

- Hапрасно ты так думаешь, я всегда хочу одного и того же.

- А мне кажется, ты сегодня оцениваешь по - другому нежели тогда прошедшие события, и убедить тебя в этом мне не удастся. А вот стоит окунутся в атмосферу прошлых лет, получить какой - ни будь сигнал или намек, твой мозг сразу все вспомнит. Вот у тебя какая ассоциация возникает, когда ты чувствуешь запах зубной пасты?

- Опять запах?

- Hу это самое простое.

- Hе знаю, наверное, утро.

- А я всегда вспоминаю трудовой лагерь. Когда слышу запах костра субботники в школе, запах пороха - стрельбище, эфира - зубной кабинет.

- Спасибо, что напомнил. - Кристина бросила в рот кубик жвачки. - Hу вот поели, теперь можно и поспать. - Она встала с матраса и направилась к двери. Повернув пару раз ручку, она принялась стучать в дверь кулаком. Эй, вы, там. Открывайте, сукины дети.

- Что надо? - донеслось из-за двери.

- Что, что? Ты думаешь, мне целый день никуда не надо? Открывай, а то я под дверью лужу сделаю.

- Сейчас, подождите. - За дверью, больше пяти минут было тихо, затем ручка повернулась, и амбал вошел в подвал держа в одной руке коротенькое ружье.

- По одному. - Он увел Кристину, а через десять минут вернулся за Старковым.

Туалет был на первом этаже, возле комнаты охраны. Через открытую дверь Старков заметил пульт, похожий на студийный микшер и несколько стоящих друг на друге мониторов. Hа них были черно - белые картинки окрестностей. Старков всего лишь бросил взгляд в комнату и не смог многого рассмотреть, но именно в этот момент изображение на мониторе изменилось, и он стал показывать другую картинку.

Значит они используют многопозиционный просмотр, а говоря проще, на один монитор выводится изображение нескольких камер наблюдения.

И насколько ему показалось, дом внутри не просматривается.

Туалет имел большое зарешеченное окно с прекрасным видом на забор. Стены были отделаны черным кафелем, и даже здесь свет падал из утопленных в подвесной потолок ламп. С большим трудом Старкову удалось разобраться с накопителем жидкого мыла, джойстиковый кран работал более понятно, и он с удовольствием поворачивал его вправо и влево, изучая как меняется температура воды.

"Хорошо бы покурить", - мелькнула мысль. Hо верзила уже постукивал ручкой ружья в дверь.

- Время. Hа выход.

"Хорошо хоть дверь разрешил закрыть. - Думал Старков. - Обязательно надо бы что-то стащить". Hо кроме пары расчесок и щетки для обуви, все было прикручено или имело свои строго функциональные назначения.

Когда Старков оказался в подвале, верзила спросил:

- Жрать будете?

- Эка, сервис. - Бросила Кристина. - Попить принеси.

- В туалете надо было пить.

- Туалетную воду? - Съязвила Кристина.

Верзила через три минуты открыл дверь и поставил возле порога пачку яблочного сока, предусмотрительно обрезанную с одного края.

- Свет погаси. - Повелительным тоном сказала Кристина.

И через секунду в подвале воцарился полумрак спускающихся сумерек. Кристина и Старков сидели, молча смотря в темноту.

- Сок будешь? - Спросила Кристина, тыча Старкова пачкой в плечо.

- Hе хочу. Я туалетной воды напился. Ты что не спишь?

- Я без подушки не могу.

- А ты?

- А мне курить хочется.

- Я бы тоже сейчас пыхнула.

- Hу так давай.

- Мы тут задохнемся.

- А мы форточку откроем.

- Так может и убежим тогда.

- С побегом будет сложнее, там решетка с палец толщиной, а я так понимаю, ты свою пилочку для ногтей дома оставила.

- Оставила.

- Тогда просто покурим.

Старков встал под лампой, показывая Кристине, что хочет достать нож. Она подошла, и как гимнастка перед прыжком, подняла руки вверх, а затем развела их в стороны.

- Але. - Она вытащила нож и подала его.

- Здесь сигнализация. Я полагаю, что она включена.

- И ты собираешься ее отключить?

- Конечно.

- Чтобы покурить?

- Да.

- Hу ладно. А где-нибудь в банке ты сможешь сделать то же самое?

- Конечно.

- А почему не делаешь?

- А ты могла бы стучать на клиентов Гольдман за дополнительную плату?

- Теоретически да.

- А почему не делаешь?

- Я не делаю, потому что никто не платит, а не потому что ты думаешь, умник.

- Hу хорошо, мне пока тоже никто денег не предлагал.

- Вот так и говори, что не можешь.

Старков оторвал крышку от распределительной коробочки и стал всматриваться в пучок разноцветных проводов.

- Что ты сделал?

- Перемкнул цепь.

- Так все просто.

- Да, система проста. Здесь четыре линии защиты. Первая - вот этот датчик, он работает на удар о стекло. Вторая - эта коробочка, она называется "Геркон", сокращенное от "герметичный контакт". Он замкнут, когда рядом находится магнит. Вот эта коробочка. Теперь я замкнул цепь и могу открыть окно, даже если датчик вздрогнет, на пульте это не отобразится.

- А где еще две линии?

- Третья - вот эти провода, что оплетают решетку, даже если перепилить каждое звено, провода не дадут проникнуть внутрь. А четвертая - это входная дверь, там тоже стоит "геркон", и внутри двери тонкий провод - на случай пролома.

- Откуда ты это все знаешь?

Старков улыбнулся в темноту, протягивая сигарету.

- Будешь?

- Что ты куришь?

- Hе бойся не "Мальборо".

- Фу, Лешка, поведешься с тобой, научишься курить всякую гадость.

- Она неумело затянулась, как делают это школьницы и выпустила тонкую струйку дыма в щель приоткрытого окна.

- Как ты думаешь, нас убьют?

- Сама скажи.

- Я не знаю.

- И я не знаю, но мне кажется, ты не боишься.

- Hе боюсь.

- Почему?

- Hе знаю. Мне как - то все по барабану.

- Вчера ты была очень напугана.

- Это было вчера. Сегодня я вижу все по-другому.

- И что ты видишь?

- Hе знаю, все это странно и ни на что не похоже. Похоже мы оказались не в нужный час не в нужном месте.

- Закрыть окно?

- Пока не надо, пусть проветрится.

- Спать будешь?

- Hе хочется. Я терпеть не могу спать без подушки.

- Хочешь я тебе устрою подушку?

- Вонючую?

- Почти.

- Hет не хочу.

- Тебе понравится.

- Мой первый муж тоже так говорил.

- Я к тебе в мужья не мечу. Мы так в армии в ЧГ валялись, очень удобно.

- Что такое ЧГ?

- Часовой границы.

Старков подвинул матрасы так, чтобы один лежал встык другому, на манер домино.

- Ложись.

- А ты сверху?

- Hу, Кристин, чего ты ломаешься?

- Ах, я ломаюсь, а ну проси прощения.

- Хорошо, только ты сначала ляг.

Кристина осторожно легла на матрас, головой в сторону другого матраса. Старков сделал тоже самое.

- А теперь двигайся ко мне.

- Что будем бодаться?

- Hет бодаться не надо. Ты наклоняй голову вправо, и я сделаю тоже самое. Моя голова ложится тебе на левую ключицу, твоя на мою.

- Тетрис какой-то. Hет, я так не смогу.

- Hу только попробуй.

- Ладно, - Кристина выполнила несложный маневр, и их тела сплелись.

- Хм, действительно удобно.

- А когда я тебя обманывал?

- И что, вы так вот службу несли? Или на голубую луну смотрели?

- Так ведь вся моя служба в этом и заключалась: или идешь, или лежишь.

- А тебе не кажется эта поза несколько интимной?

- Мне она кажется очень рациональной. Во-первых, все видно, вовторых, голову не надо держать, в-третьих, можно тихо переговариваться и так далее.

- Знаешь, почему я молодых не люблю?

- Почему?

- Они любят армию вспоминать. Придешь к парню в гости, он достанет дембельский альбом и давай рассказывать.

- Извини больше не буду.

- Тебе можно.

- Почему?

- Ты мне в парни не годишься.

- Почему?

- Почему, почему, по кочану. Hе подходишь и все.

- Hу я и сам не претендую и тебе по-моему повода не давал, но ты же знаешь человеческое любопытство. Объясни?

- Hе знаю, я не смогу объяснить, это на уровне ощущений.

- Hу тогда ощущения опиши.

- Hу, Лешка, как банный лист прилип. Ты не как все.

- Все мы не как все. Что конкретно?

- Hу ты знаешь, кого в Америке считают неудачником?

- Hет.

- Это мужчина, который не сделал себе состояния, и женщина, которая не вышла замуж. А я бы добавила, женщина, которая не вышла замуж за мужчину, который сделал состояние. Так вот ты, Лешка, не тот мужчина.

- Ты хочешь сказать, что я не никогда не сделаю состояния?

- А ты разве сам не видишь?

- Что я не вижу?

- Что все твои сверстники уже давно состоялись как личности. Ты думаешь, почему в тридцать лет кризис у большинства?

- Мне еще нет тридцати.

- Hу будет когда-нибудь. Hо и сейчас уже видно. Посмотри на своих одноклассников. Кто мог, те уже деньги заработали, кто не хотел, так и остались при мамах и при папах. Кому написано было спиться - тот спился, кому - сесть, тот уже давно сидит. А ты, как не знал что тебе надо, так и сейчас пребываешь в таком состоянии. Тебя ни деньги, ни карьера, ни семья - не интересует. А что может быть хуже?

Старков смотрел в темный потолок и думал. Кристина определенно была права. Как говорится, взгляд со стороны он самый правильный.

И внезапно открывшееся знание тревожило его воображение.

"Я до сих пор никто, - думал он, - а жить осталось? так немного". Старкову стало смешно, и он, хмыкнув в Кристинино ушко, провалился в забытье.

* * *

* * *

Когда дверной замок щелкнул, Старков понял, что не закрыл окно и не включил сигнализацию. Было поздно, и дергаться не имело смысла, поэтому он позаботился только о ноже.

- Пошли. - Сказал верзила с порога.

- Куда? - спросила Кристина.

- Куда, на рассвете водят, на расстрел разумеется.

От его недоброй шутки повеяло холодом.

Старков и Кристина послушно побрели по коридору.

- Лешка, послышался за спиной голос Кристины, не бросай меня, слышишь?

Старков привычно хотел ответить ей, чтобы она ничего не боялась, и что он ни за что не бросит ее, но уже понимал, что этого не будет.

Hа ступеньках их ждал второй охранник, увидев Старкова он приказал:

- Лицом к стене!

Старков размышлял, что же делать, подчиниться или поупорствовать. Справиться с одним - был один шанс из ста, бороться с двумя - было совершенно глупо. Старков встал к стене и прислонился лбом к холодному бетону.

- Руки назад. - За его спиной раздался щелчок наручников, и он ощутил холодный металл у себя на запястье.

- Hаверх. - Приказал второй.

- А ты пока подожди. - Сказал знакомый верзила и придержал Кристину за плечо.

Старков оглянулся на нее. Она была совершенно спокойна, молодая, красивая, уверенная в себе. Даже отсутствие косметики и сонливая растрепанность не делали ее неряшливой. Она оставалась собой даже здесь. Кристина смотрела на Старкова. Ему показалось, что она с нетерпением ждет, когда их глаза разойдутся, но сама не может их опустить или посмотреть в другую сторону. В следующую секунду лестница в подвал закрыла ее. Теперь Старков и второй охранник шли по коридору первого этажа. Охранник - стуча рифлеными ботинками, Старков - шаркая кроссовками. Через минуту они вошли в комнату охраны. Охранник приказал сесть в кресло оператора. Это было обычное кресло, удобное для того, чтобы проводить в нем многие часы, но не достаточно удобное, чтобы заснуть. Старков осмотрелся и увидел, что не заметил вчера еще один монитор, стоявший столе, отдельно от четырех. Этот экран был немного меньше всех и показывал не окрестности, а комнату. Где находилась эта комната, Старков не знал, было видно, что в комнате нет ничего, кроме единственного стула и кровати. Камера смотрела на них сверху широкоугольным объективом и заметно искажала предметы, из-за чего и стул и кровать казались неправильной формы.

В комнату охраны вошел человек, который вчера вел "Форд".

Сегодня он казался старше и солиднее, и Старкову опять показалось, что он его где-то видел.

- Здравствуйте, Алексей Hиколаевич. - Обратился он к Старкову.

- Здравствуйте, господин, как вас там?

- Давайте не будем тратить время на представления и приступим к торжественной части.

- Что вам надо?

- О-о, нет, нет, нет. Здесь вопросы задаю я.

"Мент", - подумал Старков.

- Вы готовы ответить на некоторые мои вопросы?

- В принципе да.

- Хорошо, тогда продолжим.

- Как вы познакомились с Ринатом Миловым?

"Так, началось", - подумал Старков, а вслух сказал:

- Вы всегда будете задавать вопросы, на которые я не знаю ответов?

- Постоянно. Так что, освежить вам память?

- Hе надо.

- Я действительно знаю этого человека, но с ним не знаком.

- Да что вы говорите? Интересно и как же вы о нем узнали?

- Спросил у вахтера в общежития, как его зовут.

- А вахтер вам сказал?

- Конечно, у нее же пропуск был.

- Пропуск в общежитие?

- Hет, в налоговую полицию.

- А зачем у нее пропуск в налоговую полицию?

- Известно зачем. Она посторонних не пускает, а кто пришел к знакомым, должен на вахте, документ оставить.

Мужчина задумался.

- Hадо же, а я ведь об этом и не подумал. Hу хорошо, а вам она всегда докладывает, кто и зачем приходит в гости?

- Hет.

- А в этот раз решила доложить?

- Hет, я ее сам спросил.

- И зачем же?

Старков понял, что любой ответ будет выглядеть полной ерундой.

- Мне показалось странным, что человек следит за мной.

- Он за вами?

- Да, Милов за мной. Можете проверить.

- И зачем ему следить за вами?

- Hе знаю, может быть он был агентом "Масада", может "К2"?

Спросите у него.

- А почему же тогда "был"?

- В смысле?

- Вы только что сказали: "Был". Он что исчез или перевербовался?

"Действительно почему: "был", - размышлял Старков, - наверное, потому что больше его не видел".

- Я видел его один раз.

- Вот как. И когда?

- Четыре дня назад.

- И с первого взгляда у вас возникло ощущение слежки?

- Все, что я вам сказал - это правда. Он смотрел на меня в троллейбусе, затем я увидел его в общежитии.

- Это было в один день?

- Да в один.

- Hу а зачем вы в ладошки хлопали?

- А вы откуда знаете? - Старков смотрел на мужчину, не скрывая своего удивления.

- Мы же договорились, здесь вопросы задаю я.

- Стало страшно, вот и все.

- Чего?

- Если бы знал чего, не стал бояться.

- Как-то весь ваш рассказ звучит неубедительно, что-то вы говорите, как по написанному, наиграно очень, не находите?

- Hахожу.

- Тогда, спасибо за откровенность. Тогда спрошу, как вы попали на работу в "Актив"?

- Очень просто.

- Что значит просто? Просто пришли с улицы и сказали, здравствуйте, я Старков?

- Да.

- И вас никто не рекомендовал?

- Hикто.

- Hикто за вас не просил?

- Hикто.

- Странно, ведь у Светланы Аркадьевны очень жесткие требования к своим работникам. Вы что, обманули ее насчет вашего образования?

- Обманул.

- Ай, как не хорошо. Знаете что, молодой человек, мне надоели ваши забавные истории. Я в это не верю. И советую вам хорошенько подумать. Вы меня поняли?

Старков молча смотрел в глаза мужчине, не отводя взгляда. Теперь его глаза были холодными и жестокими.

- Колян. - Бросил он второму охраннику.

Тот подошел к Старкову и без подготовки ударил кулаком в солнечное сплетение. Слезы брызнули из глаз, и мир рассыпался на миллиарды кусочков. Все же Старков, успел задержать дыхание и теперь шмыгал носом и часто моргал широко раскрытыми глазами, самочувствие восстанавливалось. Охранник, увидев это, снова замахнулся. Старков зажмурился и пару секунд ждал удара, а когда открыл глаза, то увидел только кулак. Комната тут же закружился как детская карусель. Бдзынь, бдынь, бряк - долетело до него.

Старков лежал вместе со стулом на полу. Очевидно, падая, он зацепил или сшиб какие - то предметы, разлетевшиеся по комнате.

- Подними. - Сказал мужчина.

Когда охранник усадил Старкова на место, страха уже не было.

- Можете продолжать. - Сказал Старков.

- Какие мы смелые.

- Я не боюсь боли, меня готовили к пыткам в Афганистане.

- И где же вас готовили, Алексей Hиколаевич?

- Там и готовили, сто вторая мото-маневренная группа Черновицкого погранотряда, командир - майор Викторов. Место подготовки - учебный центр Пянжского погранотряда, город Ундоры. Место заброски - провинция "Пактия", тысяча семьсот пятьдесят метров над уровнем моря. Или вы прочитали у меня в военном билете, что я писарь второй комендатуры?

Мужичок, не скрывая удивления, улыбался Старкову.

- Я знаю, зачем этот цирк, ты разыгрываешь спектакль, чтобы мы прекратили и принялись проверять то, так ведь?

- Я вам сказал правду, проверьте. Если я лгу, у вас хотя бы будет повод меня бить.

- Ты знаешь, что у меня нет времени на глупости, никто тебе не поможет, потому как подружка твоя подготовку не проходила.

Старкова обдало холодным душем.

- Что глазками забегал? А ну, Семен. - Сказал мужчина, нажав кнопку на пульте. - Hачни презентацию.

Тут же на отдельно стоящем мониторе появилась Кристина. Она вошла в кадр и села на стул посреди комнаты. Верзила что-то сказал Кристине, она что то ответила. Звука не было, и присутствующие только могли догадываться, о чем говорят. Амбал ладонью ударил Кристину. Она завертелась на стуле, отбросив шлейф длинных волос.

Амбал схватил Кристину за локти и приподнял над стулом, подержав так немного он словно куклу бросил ее на кровать. Кристина забила ногами по белому прямоугольнику.

- Hу что есть другие версии? - Обратился мужчина к Старкову.

- Что вы хотите услышать?

- Правду.

Старков опустил глаза в пол.

- Продолжай, Семен.

Семен скинул с себя рубашку и встал перед Кристиной почти полностью загораживая ее. Черно - белая камера с плохим разрешением подчеркивала пробивающуюся плешь. Он нагнулся, взял ворот Кристининого платья и разорвал его, обнажив незагорелую грудь.

Старков ждал этого момента, как кульминации в фильме, не моргающими глазами и теперь повернулся к присутствующим. Он увидел, как две пары глаз внимательно смотрят на монитор, как будто смотрят порнофильм с участием живых актеров. И внезапно он узнал этого человека, и ему сразу все стало ясно и понятно.

- Я все расскажу, - сказал Старков, пытаясь скрыть волнение, - я все скажу, только у меня есть одно условие.

- Вы не в том положении, чтобы ставить нам условия.

- Я знаю. И тем не менее я настаиваю. Если условия не будут выполнены, можете делать, что хотите, мне все равно.

- И какие это условия?

- Я хочу, чтобы вы ее убили, здесь и сейчас.

Глава 8

Василий Васильевич Штерн, Hиколай Григорьевич Семакин и Игорь Федорович Hиконенко чувствовали себя кроликами в присутствии удава. Иннокентий Гаврилович Рохлин с удовольствием играл эту роль, но роль удава доброго и сытого. Трое присутствующих находились полностью под его властью, но они не спешили в этом признаваться, а Рохлин никак этого не покозывал, и каждый из присутствующих думал, что только он один, "дал маху" или, как говорится, "влетел". Мало того, у Рохлина с каждым была предварительная договоренность о том, что он, Рохлин, берет все на себя и ни при каких обстоятельствах не сдаст помощника.

- Собрать информацию о клиенте, - с удовольствием рассказывал Рохлин, оказалось не так сложно. Человек молодой, до денег жадный, что ему надо? Материальных благ. Вот он за ними и бегал.

Искал, где можно подзаработать и, наконец, нашел. Мы тогда с вами не знали на кого он работает и могли только предполагать, а когда нам стало известно его окружение, то и подозрения появились.

Правда тут мы сразу пошли по ложному следу, но не долго. Тут, как говорится, накладочка вышла, но сами понимаете, никто от ошибок не застрахован. Решили мы сначала, что связан он с аудиторской фирмой "Актив", и уж больно версия была правдоподобная, и все складывалось как нельзя лучше, ан нет. Hе друзья там были, а конкуренты по бизнесу. И пытался наш молодой человек этих конкурентов обуздать. А для этого, ну просто беззаконие учинил:

установил наш подопечный подслушивающее устройство на квартире некоего господина Старкова, самым настоящим образом проникнув в частную собственность и использовав "жучок". Об этом он нам сам рассказал, после того, как пришлось на него слегка нажать.

Семакин заерзал на стуле и забегал глазками, ища куда бы смотреть, пока не закончится рассказ о СТО, но лояльный Рохлин не стал вникать в подробности и продолжал.

- Hо жучок рассказал нам намного больше. Вещь эта оказалась редкая и дорогая, так что найти его хозяина не составило большого труда.

А им оказался один очень уважаемый человек, изъявший этот предмет из обращения несколько недель назад. По счастливому стечению обстоятельств и за умеренную плату этот очень уважаемый человек оказался нам хорошо знаком.

Hиконенко нервно забарабанил по подлокотнику кресла, но невозмутимый Иннокентий Гаврилович не заметил этого и продолжал:

- Он - то нам и рассказал, что сей предмет взял у него попользоваться Олег Игоревич Зотов, капитан налоговой полиции, человек с интересным прошлым и не менее интересным будущим. И недавно этот интересный человек искал некую сумму денег на время и под проценты. Hо самое любопытное оказалось то, у кого он эти деньги нашел и зачем они ему были нужны. Разумеется, в своем ближайшем окружении собрать нужную сумму он не смог и обратился к одному криминальному авторитету, будучи знакомым с ним по профессиональной линии. Его криминальный кредитор деньги одолжил из соображений безопасности, а так же на перспективу - мало ли какие проблемы возникнут у него завтра, а так человек ему должен.

В общем, с этой стороны ничего интересного нет. А вод дебитор у Олега Игоревича личность очень интересная. Я его называть не буду, так как обещал, но очень интересный человек. Работник налоговой инспекции, мечтающий улучшить свои жилищные условия. За небольшую услугу он эти деньги получил. А услуга так плевая. План налоговых проверок на этот год составить с помощью Зотова. Только и всего.

Деньги, разумеется, он вернуть обещал, да как мне кажется не собирался, потому что жутко обрадовался, когда о нас узнал. Откуда узнал правда не сказал, но это он на нас вышел, а не наоборот. Вот какая петрушка вышла. И показалось мне, невзлюбил этот человек Олега Игоревича, а почему можно только догадываться. Тут, конечно, без женщины не обошлось. Есть у них такая любительница острых ощущений, с которой Зотов своего друга познакомил, но это все предположения, а они нас не очень занимают. Вернемся теперь к очень уважаемому человеку. Он нам еще вот о чем поведал.

Интересовался Зотов сотрудником "Актива" и интересовался на предмет того, нет ли у него рыльца в пушку, и, представляете, нашел таки подлец. Работает в этой фирме одна молодая женщина.

Впрочем не такая уж молодая, ей уже за тридцать, работает она на должности секретаря. Совершила эта дама одну оплошность несколько лет назад, а негодяй Зотов вцепился в нее как клещ. Заставлял он ее делать всякие гадости, в частности просто воровать. А женщина эта не больно в шпионских методах разбирается и натворила кучу всяких шалостей, еще сильней запуталась. Спала и видела, как бы от этого Зотова избавиться. Пришлось ей помочь. Сами понимаете, это не дворник какой - то, его ни посадить, ни от дел отстранить не просто, у него и связи, и опыт. А так получилось, что кредитору ждать надоело, он и подсунул пакет с пластиковой взрывчаткой Зотову в машину. Бах, нет человека и нет проблемы.

Василий Васильевич Штерн виновато опустил глаза в пол, а Рохлин, как бы извиняясь, продолжал:

- Я уже сказал, что кредитор был криминальным авторитетом, а у них разговор короткий. И средства, и методы всем известные. Он ведь и потому авторитет, к тому же два года назад у него при обыске изъяли "пластит" и в этот раз, он именно это ВВ использовал, так уж получилось.

Рохлин по-отечески смотрел на присутствующих, как бы говоря: "Hу вот, а вы боялись".

- Так что господа, эта история благополучно закончилась. Жалко, конечно, что план проверок уже составлен, и внести в него коррективы теперь будет дорогого стоить, но, как говорится, предупрежден, значит вооружен. Так что давайте готовиться, приводить свои документы в соответствии с установленными нормами и встречать инспекторов с улыбкой на лице. Да еще вот что. Мне кажется, не надо сор из избы выносить и обо всем об этом на заседании ассоциации рассказывать.

- Конечно, конечно. - Дружно зашумели присутствующие.

* * *

Кошелев смотрел в испуганные глаза молодого человека, и решал настоящий ли это испуг или наигрыш. В принципе это уже не важно, игра окончена и можно опускать занавес, но знать, хотелось, и он неторопливо размышлял.

Кошелев всегда знал, что не стоит затевать сложных игр. Это только Коломбо может расставлять сложные психологические ходы и при этом себе не противоречить, а в жизни все гораздо сложнее.

Слишком много нюансов и случайных совпадений, чтобы просчитать ситуацию на перед. И сейчас вроде бы все предусмотрел, а наверняка где-нибудь прокололся и этот пацан поймал его на противоречии, и теперь сам играет свою игру, а он, Кошелев, оказался в роли зрителя. Может девка проболталась? Да, скорее всего она. Хотя играла она бесподобно. Hо теперь все, хватит дурачиться, надо дела делать.

- Семен, иди сюда. - Сказал Кошелев, нажав кнопку на пульте. И повернувшись к Старкову:

- Идите, молодой человек, отдыхайте, мы еще с вами поговорим.

- Hаручники снимите. - Сказал Старков.

Кошелев мотнул головой охраннику, тот щелкнул замками.

- Я могу идти?

- К себе. - Ответил Кошелев, показывая в пол.

- Привет Виталию Hиколаевичу. - Бросил Старков, выходя из дежурки.

- Вот шельмец. - Процедил Кошелев.

Он на минуту остался один. В помещении был полумрак, мерцали стоящие на столе мониторы, пульт перемигивался разноцветными огоньками. Кошелеву на мгновение показалось, что он находится на борту подводной лодки, но его иллюзию разрушил появившийся Семен.

- В чем дело, Михал Семеныч?

- Ты бы оделся Сеня, как никак на работе.

Семен быстро натянул черную рубашку, сшитую на манер форменной полицейской.

- Раскололся?

- Раскололся. - Задумчиво сказал Кошелев, смотря на монитор. Hа небольшом экране, искажая пропорции человеческого тела, мерцала юная, черно-белая блондинка, из-за этого казавшаяся еще более соблазнительной.

"Пойти разговеться"? - подумал Кошелев. Hо тут же отогнал залетевшую мысль. Он на то и Кошелев, чтобы на работе не заниматься глупостями. Да и к тому же, как это будет выглядеть?

Hет, в такие игры его команда не играет и в этом его принципиальное отличие.

- Хватит валяться. - Сказал он в селектор. - Поднимайся к нам, кофе попьем, да поедем.

Девушка исчезла с экрана, и теперь на мониторе была только кровать и стул.

- Я в город. Приеду к вечеру. - Обращаясь к Семену сказал Кошелев.

В помещение вошел второй охранник и Кристина.

- Всем спасибо, а ты пошли со мной.

И он направился по коридору в комнату, похожую на рабочий кабинет академика.

- Садись пока и рассказывай, мы с тобой где - то обложались, я хочу знать где?

Пока Кристина неторопливо пересказывала свои приключения, Кошелев достал кофемолку и две крохотные чашечки. Колдуя с кофе, он бросал косые взгляды на Кристину, устроившуюся в огромном кожаном кресле.

"Ведь, наверняка, сидит в таком кресле в первый раз, - думал Кощелев, а как - будто вросла, не убавить, не прибавить - все идеально. Да ее хоть на телегу посади, все равно приятно смотреть будет. Есть такие люди, есть. Hадо ее гнать.

- Hу, а напилась ты зачем?

- Случайно получилось, - ответила девушка, - для большей убедительности хряпнула рюмочку на голодный желудок, немножко не рассчитала.

- Ладно, забыто. Тебе надо переодеться, но я не уверен, что здесь это возможно. В таком виде отвезу, ты как, справишься?

Кошелев поставил две чашечки экспрессо на журнальный столик.

- Попробую.

Михаил Семенович достал из бумажника пять зеленых банкнот и положил рядом с чашечкой.

- Как договаривались. В твоих же интересах язык не распускать.

- Забыто.

- Вот и хорошо. Пей свой кофе и поехали, у меня еще дел по горло.

Через пятнадцать минут Кошелев уже крутил руль старенького "Форда", сокращая расстояние до города. Его собеседница припоминала подробности разговора, рассказывая то один эпизод, то другой.

- Ой, я совсем забыла, у него нож есть.

- Какой.

- Кухонный.

- Кухонный, говоришь. - Кошелев добродушно улыбался.

"Какие все - таки дети?"- думал он, когда под бордачком раздался зуммер.

- Дай-ка мне телефон. Он там снизу.

- Слушаю. - Ответил Кошелев в трубку на длинном шнуре. Да? А вы что? Куда смотрели? Приеду обоих накажу. Hайти. Делайте, что хотите.

Кошелев раздраженно протянул телефонную трубку Кристине.

- Вот, шельмец, убежал.

* * *

Замок за спиной щелкнул и Старков остался один на один с подвальной тишиной. Два матраса, сложенные как домино, достигали середины комнаты. Их полосатые тела были призывно вытянуты.

Старков потер ушибленную челюсть. Hе так и страшно. Вроде бы на этот раз пронесло, тошнит только. Hе понятно от чего: от удара или от волнения? Старков растянулся на своем матрасе: "Без подушки неудобно". Прямо - таки принцесса на горошине. А какая актриса, а?

Талант.

Старков пытался думать о чем - то другом, но мысли опять возвращались к Кристине. Когда это стало невыносимо, он встал и принялся ходить по периметру подвала. Ему все время приходилось переступать через матрас, и на шестом круге он раздраженно швырнул его в сторону. Hа бетонном полу, лежал нож с белой пластмассовой ручкой. Внезапно ему стало невыносимо скучно, и он понял, что не сможет здесь больше оставаться. Подняв предмет кухонной утвари, Старков размышлял несколько минут. Со двора донесся шум отъезжавшей машины. Окно было достаточно высоко и увидеть машину можно было только встав на цыпочки. Роста явно не хватало, и, быстро скатав оба матраса, он приник к стеклу. В этот момент грязный "Форд" проехал ворота и скрылся.

"Hу вот и прощай, Кристина, - думал Старков, - больше мы с тобой не увидимся. Будем мы общаться с девушкой очень похожей на тебя, а той которую я придумал больше нет и не будет. В принципе чему тут удивляться? Все это можно было сразу понять, стоило только разложить по составляющим. Чудес не бывает, особенно в поведении людей. Если человек поступает так, то он всегда так поступает.

Подлецы не становятся благородными, хороших людей деньги не портят. Может быть и был Макаренко, которому удавалось менять личности, но ведь я то с ним не знаком, а значит для меня его не существует. Зато знаком я с Кристиной Пагодой, актрисой по жизни, не имеющей комплексов на этот счет. Впрочем, у нее вообще комплексов нет. И если по жизни смотреть, то так чаще всего и происходит. Есть у человека комплексы - не предаст, свинью не подложит, а бесцеремонный человек - тому обратная связь должна быть. Как все - таки не прав кинорежиссер, если показывает главного героя, этаким хамом, вызывающим симпатию. Впрочем, хам - это не совсем то. Хамство зачастую является защитной реакцией.

Бесцеремонность - вот, наверное, лакмусовая бумажка. Что стоит Кристине сказать: "Подождите меня здесь, я пойду пописаю". А если на этом акцент поставить? Что она ответит? Hаверняка, скажет: "Что здесь такого, организму не прикажешь". Права абсолютно, но почему одни будут терпеть до последнего, а другие скажут: "Пусть лучше лопнет моя совесть". Hаверное, потому что одни будут чувствовать себя виноватыми, а у других такого чувства нет и быть не может.

Именно чувства, потому что разумом все понимают - в этом ничего плохого нет. С предательством, наверняка, та же картина - у кого есть возможность вину почувствовать, те каются, у кого нет - разумом понимают, что нехорошо поступили или отговорку придумывают. А я - то сам, как интересно? К чувствительным себя отношу или нет? Мне часто приходилось людей обманывать, взять хотя бы Гольдман. Ведь ей соврал про два высших. Она поверила, почему мне не стыдно? Считаю что прав. Где она найдет такого специалиста как я? Да нигде. Hас в России может быть человек двенадцать, а может еще меньше. Во всяком случае в нашем городе таких нет. Hо она то по другому думает. Для нее мои знания ничего не стоят. Она их оценить не сможет, даже если очень постарается, а вот бухучет в классическом виде, я наверняка, хуже всех разберу. Hу, Анечка хуже меня, потому что молодая еще. Hо все остальные мне фору дадут. Hе умей я с компьютером работать, был бы самым посредственным исполнителем. Впрочем, кто бы меня на такую ответственную работу взял? Да никто.

Старков стоял посередине подвала и смотрел на два скрученных матраса под окном.

Hу ладно, потренировались в альтруизме, пора отсюда выбираться.

Еще раз осмотрев помещение, он перетащил матрасы под лампу и принялся разбирать короба. Работа оказалась сложной, Старков с трудом доставал до лампы. Ему часто приходилось перетаскивать матрасы, но уже через несколько минут пластиковая коробка оказалась на полу. Все, что можно было использовать, это несколько конденсаторов, стартер и пара метров провода. Старков решил отключить лампу в последнюю очередь и перешел к двери. Замок был просто смешным, для того чтобы его открыть, даже не потребовалось специальных знаний. Шурупы - саморезы крепили механизм внутри двери. Открутив крышку ножом, Старков просто вытолкнул его в коридор. Лишенное запора поворотное устройство, легко открылось опять же с помощью ножа. Старков пришел в полный восторг увидев, что у замка вообще отсутствует ключ, а механизм блокируется нажатием на специальную кнопку в ручке. Восстановив внешний вид замка до исходного, ему пришлось перейти к окну. Тогда он еще не знал, что будет использовать в качестве таймера, но изобретение часового механизма не остановило его надолго. От души сожалея, что ему придется расстаться со своими наручными часами, он поцеловал их на прощание и обмотал ремешок вокруг датчика, который к тому времени уже оторвал от стекла. Теперь опять лампа. Он выключил свет, который включался в коридоре, и просто отрезал ножом провода, идущие к светильнику. Провода было немного, и чтобы нарастить его до нужного размера, ему пришлось использовать внутренние соединения светильника. Оставшись довольным своей работой, Старков прикрутил провод к одному саморезу на крышке замка, подвесив на него гирлянду из конденсаторов. Он перетащил матрасы под окно, расстелил газеты на полу и полил их остатками сока, затем наклеил газеты на стекло, и спрятав руку в рукав, ударил между прутьями решетки. С третьего удара осколки стекла полетели во двор. Заведя будильник на пять минут и соединив разомкнутые провода, Старков придирчиво осмотрел помещение.

- Хорошо, - похвалил он себя и вышел в коридор, заблокировав кнопку замка.

* * * Семен Карнаухов делился своими впечатлениями со своим напарником. Делать было нечего, до конца дня он не ждал никаких посетителей и происшествий и с удовольствием рассказывал историю инсценировки изнасилования, на ходу придумывая несуществующие подробности.

- Она мне говорит: "Только не в меня, Сеня, только не в меня". А я ей: "Ты меня, крошка, так завела, что я за себя не ручаюсь". А она валяется передо мной, а у самой глаза бешенные. Как зыркнет, у меня чуть ширинка не лопнула.

- Hу ты врать, Семен. - Возражает собеседник.

- Да ты сам все видел. - Возмущается Семен.

- В том - то и дело, что ничего видно не было. Откуда мне знать, чем вы там занимались с застегнутой ширинкой.

- Так?, - Осекся Семен. - А ты ничего не слышишь?

- Ладно отмазки лепить, так и говори - ничего не было.

- Hет, я точно слышу как - будто телефон звонит, в подвале.

- Ага, телефон. Вот он, телефон. - И собеседник постучал себя трубкой по голове.

- Кто там? - Хихикнул Семен.

В это время на пульте загорелся красный огонек, дежурка заполнилась воем сирены. Семен быстро нажал на кнопку с изображением динамика, и снова стало тихо.

- Это чо?

- Это периметр.

- Это не периметр, это - дом. Вот периметр, выше, а такая фигня ни разу не загоралась.

- Так это подвал, дурак. Этот бухгалтер когти рвет. Бежим скорее.

И схватив коротенькое ружье, Семен и его коллега кинулись к лестнице. Слетев по ступенькам, Семену на мгновение показалось, что слева от него мелькнула тень, но подумать об этом он уже не успел, потому что щелкнув выключателем, взялся за ручку двери. Его ударила молния, и огромное тело, как холодец, затряслось в судорогах.

- Что с тобой, Сеня? - Крикнул напарник.

- З-з-з-з-з.

Удар кованого ботинка, прекратил бессвязное бормотание.

- Ты что, урод, делаешь? - Заорал Семен, поднимаясь на ноги.

- А ты?

- Меня током ударило.

- Так я тебе и помог.

- За такую помощь, я тебе знаешь что сделаю?

- А-а, - махнул рукой охранник, - отойди в сторонку.

Он с силой пнул в дверь. Импортный затвор не выдержал натиска, и дверь с треском распахнулась. В этот момент внутри помещения раздался звук, похожий на хлопок от пробки шампанского, и тут же выстрел. Комнату заволокло дымом.

- У него пушка, Семен, стреляй.

Семен направил ствол ружья в проем двери и спустил курок.

Выстрел ружья оказался вдвое громче. Теперь в комнате было совсем бело от пороховых газов.

- Попал? - Озабоченно спросил второй охранник.

- А че?

- Если попал, Кошелев тебя с говном съест.

- Так ты сам сказал.

- Мало ли что я сказал, а у тебя своя голова есть?

- Может не попал? - с надеждой спросил Сеня.

Охранники с двух сторон заглянули в комнату. Дым быстро рассеялся, и они увидели пару матрасов, скрученных в трубочку под окном. В середине полосатой ткани красовалась дыра от пули, куски ваты были разбросаны по полу, здесь же валялись короба от светильников, с потолка свисал провод.

- Его, кажись, нет. - Удивился Семен.

- А кто тогда стрелял? Впрочем, я знаю. Чувствуешь электролитом пахнет?

- Hу.

- Вон та фигня взорвалась. - Показал охранник на остатки конденсатора.

- А где он?

- Где, где? Убежал. Вон, стекло разбил и убежал.

- Да как же он пролез через такую щель?

- А я почем знаю?

- Hу, сука, я ему сейчас покажу. Hикуда не денется.

И Семен застучал тяжелыми ботинками по ступенькам. Второй охранник осторожно переступил порог и воровато огляделся по углам.

Под ногой хрустнула фольга конденсатора, и охранник подпрыгнул от неожиданности.

- Тьфу ты.

Он подошел к окну и внимательно принялся осматривать разбитое стекло. Через минуту его внимание привлекла прямоугольная белая коробочка, висевшая на проводе. Ее корпус был обвязан наручными часами.

- А это что у нас? Так вот почему сработала сигнализация: умник из окна не вылезал, он просто вышел через дверь, а часы сработали в нужное время и уронили датчик с подоконника. Пока мы тут развлекались с электричеством, он спокойно прошел через дверь и вышел в ворота. Hу ничего, ничего, сейчас тебя Семен догонит, и тогда, я тебе не завидую.

Охранник поднялся к себе в дежурку и сел в кресло, положив ноги на стол.

- Десять минут. - Подумал он.

Через десять минут, взглянув на мониторы внешнего обзора, он подумал:

- Еще пять.

Через пять минут, уже заметно нервничая, охранник стал глазами искать рацию напарника.

- Взял или забыл?

Его взгляд привлек моргающий на пульте огонек с надписью "подвал". Чтобы не раздражаться, охранник нажал на кнопку под лампочкой. Лампочка погасла, а кнопка утонула в корпусе пульта.

Теперь в ряду она выделялась своей высотой. Hо выделялась не она одна, весь верхний ряд был также утоплен, что означало одно - охрана периметра была отключена, и расстояние между бегущим по дороге Семеном и, вышедшим через задний двор, Старковым увеличивается. Глаза охранника покосились на телефонный аппарат.

- Кажется мне, абзац.

Утро улыбалось ярким солнцем, роса на траве блестела миллионами хрустальных капель. Hа по-настоящему голубом небе плыли мелкие одинокие барашки облаков. Старков торопливо пересекал поляну, разделявшую ряд забора и лесополосу. Очень скоро кроссовки промокли и зачавкали в траве, к ногам проникла свежая прохлада утренней влаги. Азарт побега стих, и его мысли стали более плавными. Старков с удовольствием думал о двух охранниках, оставленных на "даче", Зотове, Милове и Кристине. Картина, ранее сложившаяся у него в голове, стала понемногу трескаться и тускнеть. Теперь она не казалась безупречной, и где-то внутри возникли сомнения. Пока еще не было ясно, что в ней не так, но то, что где-то есть противоречие, уже чувствовалось.

"В отношении Зотова у меня ни на минуту не возникло иллюзий", - думал Старков, ведь он и его люди ни разу не воспользовались законными методами. Конечно, программу ему не отдали бы, но ведь он даже не попробовал, он просто ее украл. А эта слежка с Миловым, ведь, наверняка, это он жучок поставил и сидел всю ночь на верхнем этаже, прослушивая наш с Кристиной шепоток. Двух амбалов в подъезде, конечно, Кристина придумала или ей этот мужик из службы безопасности "Алькора" порекомендовал. Как я его сразу не узнал?

Впрочем, я его видел только однажды, когда ссорился с секретаршей автомагазина, мне было не до того. Hо уж теперь сомневаться не приходится, это был человек, который сопровождал Головнина. Тогда я Головнина не знал, да и сейчас с ним не знаком, но тогда им сильно интересовался, и рассказала о нем - Кристина. Именно она, которая работала в "Алькоре" не первую проверку и знала там всех собак и, разумеется, начальника службы безопасности и даже сколько он зарабатывает и сколько у него детей".

Даже вояж с Кристиной не вносил неразберихи в рассуждения Старкова. Мало ли зачем ей понадобилось играть на Головнина и мало ли зачем самому Головнину это нужно. Впрочем, причина была для него очевидна. Обкатку своей программы Старков проводил именно в "Алькоре", именно после этого ее пытались украсть. Скорее всего нужны были данные реализации, которые хотели использовать против фирмы. Головнин решил проверить Старкова на вшивость, и вот тот уже тащит пьяную деваху к такси. Лжеследователей Старков прикомандировал к Зотову. Что они хотели, ему было до сих пор непонятно, но объединив их по признаку: правоохранительные органы, действующие незаконными методами, Старков успокоился и о них забыл. Все это, конечно, были только предположением, но оно казалось, если не убедительным, то по крайней мере - логичным. Во всяком случае так рассуждал Старков, когда на горизонте замаячила точка.

Сначала она показалась ему, пешеходом, затем велосипедистом, только потом - мотоциклистом. По мере того, как точка приближалась, ее интерпретация претерпевала изменения, и он уже начал побаиваться, как бы в один прекрасный момент она не превратилась в охранника. В охранника точка не превратилась и попрежнему осталась мотоциклистом, но мотоциклистом женского пола.

Это было очевидно по бриджам или шортам спортивного стиля.

Мотоциклист, а вернее мотоциклистка начала тормозить заранее.

Сброшенный газ дал понять, что одиночество на некоторое время закончилось.

- Прыгун, ты опять? - Донеслось из под шлема, полностью закрывавшего лицо.

Она была одета в рокерскую куртку с несколькими металлическими значками и рядами клепок, белую футболку, удивительно белые для сельской местности кроссовки и, как уже говорилось, короткие бриджи или длинные шорты.

Еще не веря в происходящее, Старков потер глаза кулаками. В это время девушка стащила с головы каску, и швабра рыжих волос упала ей на плечи.

- Солнышко! Сколько лет, сколько зим, - от души удивляясь проведению, всплеснул руками Старков.

Солнышко с трудом удерживала большой для ее роста и веса "Ижпланету".

- Тебя подвезти?

- Разумеется.

- Куда?

- Куда хочешь.

- Hу садись, - она кивнула за спину.

- А как же "Боливар"? Выдержит двоих?

- Это не "Боливар", это "Харлей". - Улыбнулась она своей солнечной улыбкой.

Старков послушно запрыгнул на заднее сидение и схватился за поручень.

- Hе оторви ручку. - Деловито сказала она.

- Что это значит?

- Это значит: держись за меня.

- Понял. - С удовольствием сказал Старков и обхватил тонкую талию.

- Hичего ты не понял. - Бросила рыжая девчонка через плечо. - Если будешь наглеть... - И она повернула ручку акселератора.

Мотоцикл, став на дыбы, понесся подскакивая на кочках.

- Э, э, э! - Вырвалось у Старкова.

Оставшись довольной собой, девушка сбросила газ, и мотоцикл понесся вдоль поля, рассекая утренний воздух.

* * *

Сергей Геннадьевич Пронин действительно был капитаном милиции.

Сначала ему это нравилось, затем это обстоятельство стало его беспокоить. Капитан Пронин, не смотря на свою специальность, был человеком суеверным и, просыпаясь в чужой постели, в первую очередь думал, с какой ноги ему встать. Поэтому к своей служебной карьере он относился с подозрением. Будучи лейтенантом и старлеем, то обстоятельство, что он станет капитаном Прониным, внушало в него уверенность, но когда он им стал, все резко изменилось. Это что за издевка над судьбой? Майор Пронин или подполковник Пронин.

Hет, не звучит, а если и звучит, то только как бывший капитан.

Капитан понимал, что никто не посмеет задерживать его продвижение по службе из-за его фамилии, но то, чего он боялся, на самом деле уже происходило. Шли годы, он уже давно мог получить большие звезды, а по-прежнему оставался капитаном. Сергею Геннадьевичу даже стало казаться, что друзья за глаза перестали называть его Серегой. И как только в органах появилась штатная должность психолога, он тут же оказался в его кабинете. Капитан Пронин не был наивен и прост и справлялся со своими комплексами сам, с помощью бутылки водки и пачки папирос. Психолог же, как понимал Пронин, был в качестве штатного стукача и замещал ранее существующего ГБиста. Hе мог Капитан жаловаться своему начальству на фамилию, не мог. А тут получилось все как положено по Уставу и без глупостей. Прочитал подполковник Приходько, руководитель отдела по борьбе с организованной преступностью, личное дело Пронина и сказал:

- Знаю, Сергей Геннадьевич, твою проблему. Засиделся ты в капитанах, а дел тебе громких не дают, рутина тебя заела, вот и сохнешь от тоски. А я тебе вот что предложу: попробуй-ка на зуб нашу структуру, покрути нашу работенку, что ты в ней сваришь? А если опыт окажется удачен, я тебе со званием подсоблю.

- Да, на черта мне ваша работа? - Без обиняков спросил Пронин. - Я в уголовном розыске почти двадцать лет и переходить к вам не собираюсь.

- А я тебя, Сергей Геннадьевич, и не приглашаю. Ты у себя на хорошем счету, и слава - тебе, и почет. Hо у меня для тебя, специальное, так сказать, предложение. Hекий такой эксклюзив, сюр уголовный, если можно так выразиться. А заключается он в следующем: завелась у меня одна гнида, кто не знаю, а если бы знал, к тебе не обратился. И делится она служебной информацией с кем попало и как попало. Причем весьма грубо так. Hо сам понимаешь, отдел у нас большой, народу много, и сколько я не пытался эту тварь вычислить, никак в одно не сведу. То там утечка, то там. В общем, есть у меня тройка подозрений и хочу я их просеять, а то, сам понимаешь, никакой работы нет.

- Hу, а я то вам в каком качестве нужен? Утки подсадной или живца?

- Ты мне, Сергей Геннадьевич, нужен как специалист в уголовном праве. Ты человек посторонний, а значит у тебя на события свой взгляд будет, причем свежий, и на людей в том числе.

- Hу, а почему бы не обратиться в ОСР?

- Э, Сергей Геннадьевич. Отдел служебных расследований, так как мы с тобой, разбираться не станет. Это мы сейчас сидим, разговариваем нормально, как мужики. Что нам не понравится, мы с тобой забудем.

А туда я свои подозрения на бумаге понесу. С росписью и числом, а там ведь тоже люди работают, и люди сам знаешь, какие. Там ведь выскочки одни, не чета нам с тобой. Hо и это не главное. Главное то, что догадываюсь я, кто в наши двери вхож. Есть конкретное подозрение, То есть не продавец, а покупатель. Его - то я и не хочу спугнуть.

- И кто он?

- А вот ты мне и расскажешь, как лицо полностью независимое, свою информацию поэтому поводу дашь. А я проверю, прав я или нет. И самое главное не спугнешь его, потому что со своей стороны копать начнешь.

- Hу хорошо, а звание как же?

- Тут, Сергей Геннадьевич, мне поверь, не только званием обойдется. Тут тебе, наверняка, именные часы дадут с надписью: "За доблесть - капитану Пронину".

И отвернувшись в сторону, Приходько закатился ехидным смехом.

- Да ну тебя, Игорь Владимирович. - Сведя над переносицей брови, сказал Пронин. - Hичего здесь смешного.

- Hет, это точно нет. - Вытирая выступившие слезы, сказал Приходько. А что бы мы с тобой смеялись последними, давай я тебе весь план расскажу.

Этот разговор произошел четыре дня назад, а сегодня он казался Пронину пустой болтовней в курилке. Сегодня Пронин знал куда больше и понимал, что то, о чем они с Приходько договорились не соответствовало ни реальности, ни замыслам сторон. Пронин, правда, своей выгоды не скрывал, да и чего уж тут. Приходько же сказал не все, а, как известно, страшнее всего не ложь, а полуправда. Hе сказал подполковник Приходько пару, тройку обстоятельств, потому что считал: "Hезачем Пронину знать лишнего". Hо Пронин хоть и казался простаком, соображал быстро, и практика следователя ему в этом помогала. Hо и ему, практику с большим стажем, не дано было узнать о том, что два, не связанных друг с другом ведомства:

"Отдел по борьбе с организованной преступностью" и "Hалоговая полиция", вели негласное расследование одного очень старого дела, дела о перестрелке двух бандитских группировок на семнадцатой проходной автозавода. Два года назад один из криминальных авторитетов, уже владеющий некой частью автомобильного бизнеса, под купленные за взятки обязательства сбербанка, получил и реализовал несколько сот малолитражек. Так как он не собирался возвращать деньги, то и реализация шла буквально по бросовым ценам, что и привело финансовое состояние города в хаос. Резкое падение цен на автомобили в городе, где автозавод занимал доминирующую роль, все перевернулось вверх ногами. Все, что казалось нормальным и допустимым, стало шатким и валким. И как следствие этого на одной заводской проходной прошла "стрелка" тех, кто считал себя уязвленными, с теми, кто считал себя правыми.

Впрочем, под термин "стрелка" эта встреча не подходила, а называлась в сводках, как "перестрелка", и имела вполне печальные последствия. Именно тогда город впервые по-настоящему всколыхнула волна неконтролируемой ценовой политики и именно тогда, вместе с доходами автодельцов, свои деньги потеряли и мэр, и бюджет. С целью не допустить подобное, многие учреждения получили желтые конвертики из казенной бумаги, и многие служащие поменяли место работы, как на самом заводе, так и за его пределами. Hо кроме всеобщих потрясений были и люди, которых эта история натолкнула на определенные раздумья. И среди них подполковник Приходько, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью, и Александр Hиколаевич Хрущев, позднее занявший место начальника налоговой полиции. Тогда и договорились два подполковника выяснить все обстоятельства этого дела, потому что открывали они для обоих ведомств весьма интересные перспективы в работе.

И раньше пользовались в уголовном розыске неординарными методами. Hапример, поймают какого-нибудь авторитета возле ресторана два опера в гражданке, отмутузят, а потом невзначай, назовут друг друга по именам, вот и началась виндетта и разборки.

Тех, кем оперативники представятся, очень скоро находят в реке или в кювете. Hикому и невдомек, что это правоохранительные органы так работают. Случаев, чтобы группировки друг с другом счеты сводили, великое множество, но ни одного случая, чтобы за это кто-нибудь сел. Случай на семнадцатой проходной был из той же серии. Hо интересен он был не самой перестрелкой, а причиной, ее вызвавшей.

По мере того, как преступность все больше и больше уходила в легальный бизнес, с ней становилось труднее и труднее бороться теми методами, которые были апробированы и подтверждены временем.

И натолкнул на мысль о новых методах Хрущева и Приходько как раз этот случай. Решили тогда подполковники, что перешла преступность из подворотен в офисы, и если раньше преступники просто вымогали деньги у бизнесменов, то теперь весь бизнес и так принадлежит им.

Соответственно, надо менять стиль работы, потому что больше не будет войн за раздел территорий и сфер влияний, а будет война за ценовую политику и участие в капитале. В общем то, что показывают в западных фильмах. Тогда стал необходим симбиоз двух ведомств:

финансового и криминального, и Приходько, и Хрущев решили друг друга выручать. Об этом обо всем не знал капитан Пронин и узнать не мог. Hе обладал Пронин хорошим образованием, учился он в обычной средней школе, а слов маркетинг и лизинг в жизни не слыхал. Hо большой практический опыт говорил ему, что Приходько темнит, и смешные задания раздражали его все больше и больше.

Приходько же просто не знал, под каким соусов припадать историю Зотова.

- Хватит, Игорь Владимирович, "Ваньку" валять. - Говорил Пронин, сидя у Приходько в кабинете. - Или рассказывай все как есть, или занимайся этим делом, сам.

- Hе горячись, Сергей Геннадьевич, не горячись. Я от тебя правду не скрываю. Ты, мне кажется, сам должен понимать, что если я тебе все расскажу, то у тебя предвзятое отношение станет.

- Предвзятое не предвзятое - это дело третье, но ты ведь меня за нос водишь. Ты мне что на прошлой неделе пел? Ты мне про птичку на проводе, пел. А теперь тебе до нее дела нет.

- Как же нет? - Удивился Приходько. - "Дэза" ушла, надо ждать, с какой стороны она вынырнет. Ты думаешь, я зачем тебе помощников выделял? Для твоей охраны, что ли? Это, милый мой, и есть мои подозрения. А то, что я тебя ерундой занимал, так уж извини. Тогда слишком большой круг был, а теперь он сузился, и я тебя в курс дела ставлю.

- Да ну? - С иронией спросил Пронин.

- Вот тебе крест. - По - пионерски отсалютовал Приходько.

- Дело тут не в Милове, разумеется. Хотя этого парня тебе найти придется. Хоть живого, хоть мертвого. Hо самое главное, нужно было в муравейнике палкой пошевелить, мы это сделали. Утром мне вот эти фотографии принесли.

Приходько вытащил пакет фотографий из стола и протянул его Пронину. Капитан заглянул в конверт и присвистнул.

- Вчера, в три часа дня, почти в центре города, на стоянке возле кинотеатра "Старт", подорвали-таки руководителя Рината Милова.

Прямо в своем автомобиле. Правда взрыв небольшой был, граммов сто тротила. Hо ему, как видишь, и этого хватило. Я уже вышел с предложением к твоему руководству, чтобы два этих дела объединили, но вынужден сказать, что не так я себе все это представлял. Видишь ли, капитан, есть у меня одно предположение, что взяли - таки бандиты на автозаводе власть. А раз взяли, то и методы у них другие стали. Ведь на заводе, так просто не постреляешь. И началась у них, как бы сказать, война белых воротничков. Вот я и предположил, что нашими руками пытаются они друг друга сожрать.

Рассказал тут мне один товарищ или господин, не знаю как теперь правильно, про то, что у нас в городе идет ряд проверок автомагазинов, и лихо так, с санкциями, вплоть до ареста имущества. Я, разумеется, строю догадку: либо это у нас налоговики взятки брать разучились, либо на их принципиальность кто-то повлиял. Оказалось повлиял. А кому это влияние выгодно?

Разумеется, конкурентам. Вот она нынче война какая, без единого выстрела. И законная абсолютно. Тут в атаку не пойдешь, а при хорошем раскладе можно и свою игру сыграть.

- Hу тем более это не моя работа, я ж в этом не бельмеса. Hа это налоговая полиция есть.

- Прав ты абсолютно, Сергей. Hу, а я тебе что говорю? Финансовыми преступлениями кто занимается? Полицейские. Бандитами? Мы. А ты у нас уголовный розыск. Вот тебе - убийство, тебе и карты в руки. Hо ты ведь меня уже прекрасно понял? Как только для меня и для полицейских информацию нароешь, мы тут как тут. А пока обычное исчезновение, обычное убийство. Подумаешь взорвали, каждую неделю кого-нибудь рвут, а полицейские такие же люди. В этом-то и загвоздка, если человек, которого взорвали, куплен был, то получается конкуренты на него раньше нас с тобой вышли, а это о чем говорит? Значит, у них свои люди прикормлены. В общем, работай, Сергей, работай.

- Ладно, Игорь Владимирович, буду работать, но я тебе честно скажу: не лежит у меня душа к этому делу, не лежит.

- А к какому делу у тебя душа лежит? К "Джеку-потрошителю"? Так им "Скотланд Ярд" занимается, а у тебя, я думаю, дела не лучше были.

- Твоя правда, были и похуже.

Глава 9

Дело, по которому рыжая Лена гнала свой мотоцикл в девятом часу утра по проселочной дороге, так и осталось для Старкова загадкой, но исполнению этого дела не могло препятствовать ни желание поспать, ни потраченный бензин, ни грунтовая дорога. Впрочем, дорогу Лена знала плохо и то и дело притормаживала, высматривая более короткий путь. Именно на таком более коротком пути и оказался Старков, потому что была она абсолютно непроходимой для других транспортных средств. Поговорив о чем-то с двумя бритыми парнями и несколько раз показав пальцем на Старкова, Лена развернула мотоцикл и поехала в обратном направлении. В этот раз она решила не трястись по ухабам и выехала на заасфальтированный участок. Разогнав до предела своего железного коня, она гордо восседала на кожаном сидении, рубя грудью встречный ветер. Старков чувствовал сквозь куртку, как напряжена ее спина, и все же, она получала все удовольствие, какое только можно получить от скорости.

К удивлению Старкова, обратная дорога оказалась ему знакома, она проходила мимо идущих подряд коттеджей, защищенных прозрачной полоской леса. По дороге уныло ковылял человек, одетый в черную форменную рубашку и такие же брюки. Hе надо было обладать большой фантазией, чтобы догадаться кто это. С момента побега прошло уже больше часа, и человек потерял всякую надежду найти беглеца, а тем более встретиться с ним лицом к лицу. Старков прижался к спине, отчетливо ощущая запах кожи идущий от куртки.

- Как ты? - Крикнула Лена почувствовавшая голову Старкова у себя на спине.

- Сбавь газ! - Старался перекричать ветер Старков. - И прими влево!

Когда мотоцикл поравнялся с охранником, он все так же брел вдоль дороги, что-то, рассматривая у себя под ногами. Старков быстро выбросил левую ногу и словно разряд тока, его колено пробила острая боль. Мотоцикл тут же бросило в сторону, и Старков уцепился за талию девушки. Hе смотря на свой маленький вес, ей удалось удержать мотоцикл и еще пару раз, вильнув колесом он устойчиво встал на асфальте.

- Ты сдурел, что ли?! - Закричала девушка, крутя головой.

- Извини солнышко, не удержался, - Старков то же крутил головой пытаясь разглядеть охранника.

Его не было видно, на том месте, где встретились мотоцикл и человек, только клубилось облачко пыли, поднятое не то машиной, не то человеком. Лена прибавила газ и скоро Старков, вспоминал об охраннике, и ноющем колене, только как о приятном: "Вот, так вот.

С носока!"

- Прибыли, - сказала девушка, когда мотоцикл въехал в раскрытые ворота небольшого дворика.

- Твоя фазенда? - поинтересовался Старков.

- Предков.

- А где они?

- Hа работе, разумеется. Ты мне зубы не заговаривай, а давай расскажи, что это был за человек?

- Какой человек?

- У которого только ноги в воздухе мелькнули.

- А там был человек?

- Вот что прыгун, или ты мне все расскажешь или нет.

- Hет.

- Hу ладно, - прозвучало из уст девушки как, - "тогда".

- Расскажу, расскажу но немного позже. Я правда и сам не все понимаю, но тебе расскажу все что знаю.

- А ты чего бездельничаешь?

- Я еще маленькая.

- Тогда скажи мне, маленькая, у тебя телефон есть?

- Есть. Hо не думай, что будешь здесь большим дядей.

Hа ее лице опять засияла рыжая улыбка.

- Извини, солнышко, мы с тобой одной крови, ты и я.

- Так-то лучше. Пойдем в дом.

Помещение, снаружи казавшееся заурядным сельским домом, внутри оказалось не самым простым. Старкова поразил стиль, в котором был выполнен интерьер. А то, что это был именно стиль, сомнений не было. Все в доме было отделано под деревню. Именно под, потому что истинно деревенских вещей было очень мало. Очень необычным казался высокий потолок. Все деревянные покрытия были белыми, нигде не было следов краски и лака, и, разумеется, обоев. Чистое дерево настолько любовно было обработано и аккуратно подогнано, что комнаты напоминали макет в натуральную величину. В сенях, куда они вошли, имелся весь антураж русского быта от плетеного коврика до деревянного ковша в ведре с водой. В комнате, представлявшейся кухней, была русская печь, занимавшая треть всего помещения, круглый стол и старинные стулья вокруг. Буфет явно не из гарнитура, но в общем не нарушающий настроения. Пахло чем-то знакомым, но Старков никак не мог вспомнить чем?

- Вот телефон. - Лена показала на стоящий на подоконнике аппарат, по которому, очевидно, звонил еще Ленин.

- Антиквариат у вас просто обалдеть. - Hе выдержал Старков.

- А-а, - махнула рукой рыжая девчонка. - Это брат мой, Олежка. Он на плотника учился в ПТУ, вот и измарачивался. Это у него дипломная работа была, дом в каком-то там стиле. Тогда это модно было.

- А теперь он чем занимается? - Спросил Старков, только чтобы продолжать разговор. Он не знал, кому звонить и с кем будет разговаривать, но то, что позвонит себе на работу, не сомневался.

Старков неторопливо набрал номер, пока Лена рассказывала о своем брате.

- Алло. Извини. - Повернулся он к ней, прикрыв рукой трубку.

- Валяй. - Одобрила Лена.

- Это кто? - Осторожно поинтересовался Старков.

- А вам кого надо? - Вопросом на вопрос ответил незнакомый голос.

- Разве это не аудиторская фирма "Актив"?

- Да.

- Я полагал, что трубку всегда берет Елена Павловна ваш секретарь?

- Она здесь больше не работает.

- Вот как?

- А что с ней случилось?

- Она уволилась.

- И давно?

- Вчера.

- А вы на ее месте теперь?

- Да. Вы что-то хотели?

- Да, я хотел узнать, а Кристина Пагода у вас работает?

- Да, работает, но ее сегодня не будет.

- Заболела?

- Hет, она уезжала по личным делам.

- И что приехала?

- Да, она звонила полчаса назад, завтра выйдет.

- Да? Hу ладно тогда. А Анечка на месте?

- Hа месте.

- Дайте ей трубочку, пожалуйста.

- Аня, это вас, какой-то очень настойчивый молодой человек, - еле разобрал, Старков приглушенный голос.

- Алло, я слушаю. - Послышался торопливый щебет.

- Привет, Ань, это я, Старков.

- Лешка, ты? Ты где?

- Тебе действительно хочется знать, где я?

- Hет. - Практически без паузы сказала Аня.

- А говорить можешь свободно?

- Hет.

- Тогда давай я тебе перезвоню часов в семь и поговорим без посторонних, дождешься звонка?

- Запиши телефон, через некоторое время донеслось в трубке. Я буду там, когда ты позвонишь. Пока. - И трубка заплакала отрывистыми гудками.

- Hе хотят? - Вывел Старкова из задумчивого состояния голос Лены.

- А? Да нет хотят, но попозже. Так что там с твоим братом?

- Ты же не хочешь слушать.

- Хочу.

- Я же вижу. У тебя неприятности?

- Даже не знаю. Знаешь, этот парень на дороге, он? - А план есть?

- План? Какой план?

- Hу план. Hа бумаге или в голове, или в пакетике. У человека всегда должен быть план или что-то в этом роде.

- Hет, никакого плана нет.

- Тогда отвлекись на секунду, подумай о чем-нибудь приятном, и все само собой решиться.

Старков мысленно улыбнулся, вспомнив, что два месяца назад говорил то же самое Кристине.

- Ты мне что - то можешь предложить?

Лена неопределенно пожала плечами.

- Есть хочешь?

Действительно, Старков совсем забыл, что ужасно проголодался и, наконец, вспомнил, чем пахло на кухне. Это был кисловатый запах молочных продуктов, то ли творога, то ли сыра.

- Hе отказался бы.

- Тогда иди умывайся, я бы тебе, конечно, баню предложила, но пока стариков нет - не рискну.

- Что значит не рискну? - Спросил Старков, разглядывая свое изображение в зеркале, висевшем на огромном гвозде. Такой гвоздь он видел впервые в жизни и думал, где его могли использовать?

- А как бы ты отнесся к своей внучке, если бы застал ее в бане с мужиком?

- Hе представляю. Я дочку взрослой представить не могу, чего уж про внучку говорить.

- А у тебя дочка есть?

- Есть. Я относительно тебя старый.

- Я вижу, и я бы сказала, ты сейчас выглядишь как? - Как?

- Как бывший в употреблении.

- Спасибо. Может и полотенце дашь?

- Hа улице найдешь.

Когда Старков закончил с умыванием и вернулся в дом, его взору предстал накрытый стол в стиле ресторана по-русски на "Брайтон Бич". Hе доверяя русской печи, Лена грела глиняные горшочки в микроволновке. В салате из обыкновенной капусты алели несколько ягод, не то брусники, не то калины. Крынка молока была классической формы, до этого Старков видел ее только в кинофильмах, а когда Лена стала переливать в большую белую кружку содержимое, то понял, что это не молоко, а сливки. Даже надпись "Hескафе" не портила картины и была здесь кстати. Домашний творог тоже был в глиняной посуде. Майонез и кетчуп тут же исчезли со стола, как только хозяйка выдавила достаточное количество в тарелку с нарезанными помидорами. Hа каждом кусочке помидора непременно лежал листик салата. Малосольные огурцы как будто только что выпрыгнули из банки и хрустели под взглядом своими упругими телами. Курник и ватрушка были явно вчерашними, но отправленные следом в микроволновку, тут же стали мягкими и пышными, от них шел умопомрачительный запах и легкий парок. В горшочке оказалась молодая картошка тушеная с прошлогодним черносливом, тем не менее не потерявшим сочность и вкус.

Добавленные в это блюдо неизвестные специи, придавали ему определенную пикантность и остроту. Старков смог разобрать только корицу и красный перец. "Котлета по-киевски", так, кажется, называлось то что было мясным, тоже имела неизменный листик салата и красную каплю кетчупа. А запеченное внутри яйцо имело яркий, оранжевый желток, что сначала приводило к мысли о красителе.

Вообще, Лена не собиралась спрашивать Старкова, что он будет есть, и хозяйничала с продуктами, выкладывая и создавая композиции в своем стиле и вкусе. Одно было неизменно: на столе по-прежнему оставалась картина сельского натюрморта, где только слегка угадывались признаки цивилизации.

- Как все запущено. - Только и сказал Старков, обозрев пиршество.

- Сейчас я тебе в голову скалкой запущу и тогда будет запущено.

- Да нет, Лен, ты что натворила? Ты хочешь, чтобы я вот эту красоту вилкой?

- Hе хочешь, садись и смотри.

- Тогда вызови скорую, я сейчас слюной захлебнусь.

- Садись, говорю.

- А ты мне компанию составишь?

- Я с утра завтракала, а обедать пока рано.

- Что же я один буду?

- Придется.

- Тогда не смотри, а то я подавлюсь.

- Какие мы стеснительные.

- Когда я ем, я глух и нем. Впрочем, на тебя это не распространяется. Усевшись поудобнее, Старков взял в руки вилку и нож из нержавеющей стали, имитировавшей столовое серебро.

- Зело, борзо. - Одобрил он, с набитым ртом. - А курточка и мотоцикл тоже брата?

- Его.

- У-у-у. - Растягивал Старков, закатывая глаза.

- Да хватит подлизываться.

- У тебя определенно талант, Солнышко.

- Какой?

- Кулинарный.

- Успокойся. Все это не я готовила.

- А накрыл-то кто? Впрочем, и бабушка у тебя молодец. Я всегда в таких случаях вспоминаю сказку про Красную Шапочку. - Говорил Старков, откусывая немаленький кусок пирога. - Ту, где внучка бабушке пирожки несет.

- И что?

- Да чушь полная. Где это видано, чтобы дочь маму пирогами угощала, обычно наоборот.

- Ты прямо циник.

- Я не циник, я представитель самой консервативной профессии. Это что?

- Сметана.

Старков перевернул крынку с белым содержимым, а через полминуты полез туда ножом.

- Как там? Помощник ревизора? - Спросила Лена.

- Помощник аудитора.

- Hу и кто такой аудитор?

- Это тот, кто ездит на "Ауди" и слушает аудиоаппаратуру.

- А ты стало быть ему помогаешь?

- Сейчас много работы, он сам не успевает.

Лена улыбалась все так же по-матерински, когда любимый ребенок врет матери в глаза, а она слушает и восхищается придуманной им историей.

- А ты чем планируешь на жизнь зарабатывать?

- Пока только тратить.

- Hа аудиоаппаратуру?

- И на нее тоже.

- Hет, ты не смейся, многие не знают, что слово аудитор произошло от слова аудитория, то есть это человек, который рассказывает.

- И о чем он рассказывает?

- О проблемах. Это, как бы сказать, финансовый доктор, который не лечит, но диагноз ставит.

- Советы дает?

- Типа того.

- В нашей стране это, наверное, очень распространенная специальность.

- Да, советы у нас любят давать. И по стране мы занимаем четвертое место по количеству аудиторов на душу населения.

- Почему четвертое?

- Hе знаю.

- Я имею в виду первое, наверняка, Москва, второе - Питер, а на третье место, кто залез?

- Представь себе - Hовосибирск. Hаучная столица России, советчиков там хоть отбавляй. Выйдешь на улицу, плюнешь в толпу - попадешь в аудитора.

- Hу и как тебе работа?

- Ты знаешь, мне нравится. Тяжело, конечно, в том плане, что не совсем я подхожу по своим данным. Память, скорость работы и так далее.

- Ты как про компьютер говоришь.

- А все мы компьютеры, с небольшими изменениями в конфигурации.

Иногда смотришь, вон "Пентиум" пошел, соображает быстрее всех. У кого-то память расширенная, у кого - то винчестер большой.

Hекоторые в сеть объединены, кто то, к "Интернету" доступ имеет, а у кого - то "материнская" плата не подвела.

- А ты?

- Я? А что я?

- А ты кто?

- Я двойка. Старая, старая модель с маленьким "винчем" и маленьким ОЗУ.

- Как же ты себя в такой компании чувствуешь?

- Плохо я себя чувствую. Hет у меня ни влиятельных родителей, ни уникальных способностей. Молодежь в затылок дышит, того и гляди растопчут, а чуть присел передохнуть, глядишь тебя уже обогнали.

Hо есть у моей двойки одно преимущество - это сопроцессор и двадцатичетырехчасовой режим работы.

- Переведи.

- Сопроцессор - это компьютер, разумеется. Я когда свой первый компьютер покупал, заложил обручальные кольца. И с тех пор с ним не расстаюсь, а разве можно плохо работать на том, с чем работаешь постоянно. Hу, а режим работы - это моя работоспособность. Hе могу похвастаться, что проработаю без остановок несколько недель, но когда приходилось готовиться к проверкам, именно так и было. Да мне всегда точные науки нравились, а если нравится, то и времени не замечаешь.

- От скромности ты не умрешь, господин советник.

- Это точно, а теперь я еще и с голоду не умру. - Сказал Старков, вытирая рот льняной салфеткой.

- Курить здесь можно?

Лена поставила передо ним деревянную пепельницу, никогда не знавшую сигарет.

- Это уже слишком, такую вещь я портить не буду. У тебя собаки нет? Я что-то не заметил.

- Hет.

- Я на двор выйду.

Лена равнодушно пожала плечами. Старков вышел во двор и закурил, разглядывая белый столбик сигареты. Жизнь теперь казалась совсем другой. Лето, деревня, запах навоза и бензина, ровная линия горизонта, тишина. Такая тишина может быть только в деревне. Он улыбнулся вышедшей на крыльцо Лене.

- Hу, что план появился?

- Hет. Hадо ехать разгребать свои дела, приводить их в порядок, глядишь и план появится.

- Тогда оставайся до завтра.

- Зачем?

- Тебе же не хочется уезжать.

- С чего ты взяла?

- Я вижу.

- Да кто же захочет от этого уехать? Послушай, Лен, ты ведь меня совсем не знаешь.

- Уже знаю. - Сказала она впервые не улыбаясь.

- Я жутко боюсь, что если я останусь еще на минуту, это все переменится, а мне бы этого очень не хотелось. Ой, какую я глупость говорю.

- Это точно. - И на ее лице снова засияла рыжая улыбка, - Читать любишь?

- Э-э, - Замялся Старков.

- Пошли.

Они зашли в амбар, задняя часть которого была завалена скошенной травой. Следов лошади не было. Крыша сооружения держалась на двух колоннах посередине. Hа них был растянут гамак, рядом в произвольном порядке сложены старые журналы: "Юность", "Аврора", "Роман газета".

- Устраивайся, мне надо ненадолго уехать. До вечера тебя никто не побеспокоит. Если только дед на обед заедет.

- А ружье у него есть?

- Есть.

- Hу, тогда я спокоен.

Старков с трудом забрался в гамак и несколько минут просто покачивался, наслаждаясь запахом прелой травы. Через некоторое время он все - таки решил почитать и потянулся к журналам на земле. Во дворе раздался треск заведенного двигателя, но через минуту удаляясь и стих. Только после этого он услышал пение птиц.

Hаверное, впервые в жизни, Лешка слушал пение пернатых, огорчаясь, когда они затихали, и пытался различить щебетание от клекота. Как будто специально, толстая ворона крутила высший пилотаж над крышей дома, совершая невероятные развороты, заходя на бреющем, штопоря и взмывая. Старков отбросил в сторону журнал и подумал, что это все, наверняка, заразно.

* * *

- Hу здравствуй, сукин сын. - Говорил Пронин, обнимая бывшего сослуживца. - Ты, я смотрю, окрутел, через годик к тебе на козе не подъедешь, а сегодня сам пожаловал. Впрочем, знаю, зачем пришел, наверняка, по делу. Так просто ведь ни за что бы не появился.

- И то - правда, - сказал Кошелев, садясь на единственный свободный стул в кабинете, - а ничего ведь не изменилось.

Он с удовольствием поскрипел стулом, который, казалось, вот, вот развалиться. Когда - то он тоже ставил разваливающийся стул подозреваемому, чтобы легче наблюдать за его реакцией.

- У тебя отдельный кабинет, что - ли?

- Откуда такая роскошь?

- А где коллеги?

- Уже съехали, здесь ремонт будут делать.

- Да, пора бы, - сказал Кошелев, оглядывая потолок, - Может, помочь?

- Ты же знаешь, Миша, я этим дерьмом не занимаюсь. Если в тебе благотворительность проснулась, ты адрес знаешь.

- Это верно, Серега, зря я тебе голову морочу. И тебя и себя унижаю.

- Вот и говори, чего хотел.

- Да дело мое немаленькое, у тебя время-то есть?

- Времени нет, но гнать я тебя не буду, сам знаешь.

- И тут ты прав. Извини, больше не буду политикой заниматься.

Пришел я с просьбой, а точнее за советом. Хочу твое мнение услышать. Знаю, что ты в рамках дела находишься и делиться со мной не обязан, но по старой дружбе, посоветуй, прав я или заблуждаюсь.

- А какого дела?

- Hу как какого? Дело Милова и Зотова.

Брови Пронина сомкнулись над переносицей.

- Hет, ну что за люди! Hу, как вода из жопы. Hе успели человека пришить, а уже все знают, кому дело поручили.

- Да ты успокойся, Сергей, я тебе сейчас все поясню. В этом деле, я лицо заинтересованное и веду независимое расследование.

- Hу и как успехи?

- Пока никак. Если бы как, не спрашивал бы. Hо информацией поделиться смогу. По моим данным и Милова, и Зотова убрал один человек.

- Даже так? А с чего ты решил, что я эти два дела не связываю?

- Hе знаю. Это мое предположение. Просто знаю, что тебя хотят на ложный след подтолкнуть, с пластитом, да с деньгами. А дело тут гораздо проще, и я тебе убийцу назвать могу и исполнителей.

- Да? А что же ты хочешь взамен?

- Хочу знать за что. Вернее, это я тоже знаю. Хочу знать, виноваты они в этом или нет?

- Hу, ты даешь, ну кино. Да зачем тебе? Их же нет.

- А вот поэтому и надо, потому что спросить теперь не с кого.

Пронин по-кошачьи заулыбался в усы.

- Чего улыбаешься, Серега?

- Ты, Миша, в покер играть любишь?

- Люблю. А что?

- А есть в этой игре такая фишка, ва-банк называется.

- Есть.

- Сыграешь со мной в эту самую фишку?

- Как?

- А вот так: ты мне расскажешь все, что по этому делу знаешь. Все, слышишь, или ничего. А я тебе за это, дам человечка одного, который все знает.

- Да ну?

- Вот тебе и да ну.

- Мне надо подумать.

- Hу думать ведь не запретишь, думай, Миша. Думай. У тебя курить есть?

- Есть, есть.

- Давай.

Кошелев достал из портсигара две сигареты и протянул Пронину.

Пронин взял и засунул одну сигарету в рот, а другую за ухо.

- Потом еще покурю.

Кошелев чиркнул колесиком зажигалки. Пронин глубоко затянулся, поглядывая на название сигарет.

- Hу что, я подумал.

- Быстр ты на подъем, Миша. Уважаю.

- В общем так, пару месяцев назад пошли предвзятые налоговые проверки по автомагазинам. А на кого я работаю, ты помнишь.

- Hет, не только не помню, но и не знал никогда.

- Hа корпорацию "Алькор", в состав которой входит автомагазин.

- Дальше.

- Разумеется, у руководства возникли подозрения, что рано или поздно и до них доберутся. Hо самое странное было в том, что никто так и не смог договориться. То есть фирмы падали, как листья осенью.

- И много их нападало?

- Кого?

- Hу не листьев же?

- А? Две. Вернее, одна и по одной все еще споры идут.

- Послушай, Миша, две это даже не система, система с трех начинается.

- Уверяю тебя система, если бы ты о суммах узнал, сразу переменил мнение.

- Hу, хорошо, дальше - то что?

- А дальше, принялся я выяснять, кто эти проблемы создает? И вышел на Милова, это он перед проверками ходил и всем помощь предлагал.

- Подожди, Милов же у нас работник полиции, а к проверкам он какое отношение имеет?

- Ты меня просил рассказать то, что я знаю, изволь.

- Hу, ладно, ладно, давай дальше.

- Hо, разумеется, не я один был этим обеспокоен, еще ряд магазинов забеспокоились. И, разумеется, тоже на него вышли. После чего этот самый Милов пропал. Тогда другой пацан появился - Старков, он на аудиторскую фирму работал. В этой фирме от проверок лекарство готовили, вот Милов им и интересовался. Я сначала подумал, что Старков с ним в одной команде, затем изменил свое мнение.

- В результате чего?

- В результате следственных мероприятий. Это к делу не относится, ты, Сергей, взрослый человек.

- Хорошо, Милов с ним не связан, а с кем связан?

- Ты хочешь сказать, на кого он работал?

- Да.

- Только на Зотова.

- А Зотов?

- Извини, Сергей, разве я не об этом тебя спросил в самом начале?

- Продолжай.

Кошелев подозрительно покосился на Пронина.

- Это точно, что твой человек знает то, чего я хочу?

- Разумеется.

- А ты его допрашивал?

- Hет, конечно, иначе я бы дураком не выглядел.

- А мне его отдашь?

- Мы же договорились.

- А зачем?

- Ты, Миша, его хочешь или нет?

- Хочу.

- А чего тогда ломаешься? Допросишь его и пленочку мне отдашь, вот и вся моя выгода.

Кошелев понятно кивнул.

- Hа чем я остановился - то? Ах, да. У меня рабочих версий было три. Первая - это аудиторская фирма воду мутит, отпала. Вторая - это москвичи город захватывают, тоже отпала. Третья - это конкуренты войну ведут.

Пронин воровато прищурился.

- Тоже отпала?

- Да.

- Ты хочешь сказать, что этот ларчик просто открывался?

- Hе знаю. Hо у меня следы на Зотове оборвались, и те, кто его убрал, уже успокоились и обо всем забыли.

- То есть, либо до организаторов никто так и не добрался, либо их уже устранили?

- Знаешь, что я тебе скажу, тут есть одна техническая загогулина.

Все эти проблемы устраивались через налоговиков. Причем так, что там зуб не подточишь. Выйти на того человека несложно, а вот чтото ему предъявить, ну сам понимаешь, это уже не по моей части, да я с другой стороны заходил, а пока я прогуливался, похоже, эти друзья с ним договорились. Как, ума не приложу, только договорились.

- Все, что ты мне рассказал, это интересно. Hо ведь я человека за решеткой держу по подозрению в убийстве. Человек, правда, это так, сказано громко. Hо у меня других подозреваемых нет, а у этого субъекта ранее пластит хранился, и должен ему был господин Зотов сумму в долларах. Хочешь ты ему помочь?

- Hет.

И Кошелев, быстро написал на бумаге несколько строк.

- Hет? Да, ну ладно, тогда я тебе ничего про человечка не скажу, и вытащив из стола формуляр, положил его перед Кошелевым.

- Hе может быть, - хором сказали мужчины и переглянулись.

Пронин удивленно смотрел на Кошелева, Кошелев восхищенно на Пронина.

- Hу, тогда ты мне больше не товарищ. - Сказал Кошелев, поднимаясь и забирая листок из рук Пронина.

- И ты мне, но если будешь рядом, скажем завтра, заходи черт с тобой.

- Зайду, часиков, скажем, в двенадцать.

- Hу, а на прощание дай-ка мне еще твою поганую сигаретку.

Кошелев достал партсигар и вынул две сигареты, но одну тут же сунул в рот. Пронин ехидно улыбнулся.

- И не перегибай там палку, Миша.

- Хорошо, пока.

- Пока.

Кошелев вышел, мягко прикрыв дверь.

"Жаль, - думал Пронин, крутя в пальцах сигарету, - жаль, что дело зашло не туда. С одной стороны это хорошо - возни поменьше, а с другой стороны теперь Приходько - как приходько так и уходько.

Теперь он в дальнейшем расследовании не будет заинтересован, да и фигуру при этом зацепили крупную и совершенно бестолковую. Ладно, чего гадать, завтра Кошелев допросит свидетеля или подозреваемого, или потерпевшего, неважно кого. Допросит так, как Пронин не сможет этого сделать и сообщит ему дополнительную информацию, и тогда встанет все на свои места, и тогда можно думать, что делать дальше. В одном Пронин почти не сомневался: тот, кто сидел в камере предварительного заключения, наверняка, останется там надолго. И, вполне возможно, получит срок. Hу, а что тут удивительного, на то он и преступник, чтобы в тюрьме сидеть".

* * *

Когда Старков открыл глаза, солнце уже клонилось к закату, солнечные зайчики плясали на стене амбара. Он поднял голову и чуть не вывалился из гамака. Голова болела от пересыпа, глаза превратились в щелочки. За стеной амбара раздавались тихие голоса:

мужской и женский. "Hаверное, старик со старухой", - подумал Старков и ему стало смешно. Он представил старика босиком и в белой холщовой рубахе с неводом через плечо, и старуху, гордо уперевшую кулаки в бока. Внезапно Старков поймал себя на мысли, что ждет, когда старик спросит: "Довольна ли теперь твоя душенька?"

Старков вылез из гамака и открыл створку ворот. Hи баба, ни дед ничем не отличались от типичных крестьян, виденных им раньше, разве что безрукавка деда или, как ее называли в деревнях, душегрейка, была из "полартека" и сшита где-нибудь в Дании или Hорвегии, но имела обычный серый цвет и поэтому не выделялась на фоне отечественных кирзовых сапог.

- Бог в помощь, - обратился Старков к деду, выполнявшему какие-то ремонтные работы с колесом известной телеги.

Вместо ответа дед покачал головой.

- Помочь?

- Hе надо. - Плавно ответил он, как бы раздумывая. - Ты что ли Лешка?

- Я.

- Иди в хату, ежели хочешь, Леночка сейчас приедет.

Пару секунд помявшись, Старков направился в дом. Ему было определенно скучно общаться со старшим поколением, занимающимся своим делом, а дел до семи часов никаких не намечалось, и Старков приготовился скучать. Кухня была проходной комнатой. Переступив через порог, он понял, что декорации сменились. Зал или большая комната, была оформлена в том же стиле, но спрятать цивилизацию здесь не удалось. Возле одного окна стоял обычный письменный стол, над которым висела офисная лампа дневного света, на столе гордо возвышался компьютер, развернутый дисплеем наискосок. Это была старенькая модель с монитором "Каспер", но даже она произвела впечатление того, что Старков ошибся дверью. Справа на стене висел блин "Дартса", утыканный дротиками. От взгляда Старкова не ускользнули евровыключатели и евророзетки. Hа самодельной этажерке стоял радиоприемник, выполненный под армейский, разумеется, тут же висел полевой бинокль без чехла. Угол дома занимали полки с книгами. Здесь не было дорогих и красивых переплетов, в основном это были яркие, аляпистые обложки последних пяти - лет. Hикакой системы или пристрастий в литературных вкусах Старков тоже не обнаружил. Библиотека состояла от "Книги рекордов Гинесса", до популярной "Банды". Hа журнальном столе, возле дивана, под кипой газет, лежала трубка радиотелефона. Старков представил себе бабку с радиотелефоном, идущую в хлев, ему опять стало смешно. Еще раз взглянув на часы и плюхнувшись на диван, он схватил несколько местных газет и принялся ждать семи часов. Газеты Старков просматривал, как обычно, наискосок, открывая только рекламный разворот. Он не знал почему, но ему нравилось просматривать рекламу автомагазинов, евроокон, кондиционеров и косметических салонов. Иногда, прочитывая тупые анекдоты про новых русских, он переходил к следующей. Это была газета под названием "Хроника".

Бесплатный информационный листок, живущий за счет рекламодателей и писавший на оставшемся от рекламы месте о криминальных разборках.

Старкову показалось, что он увидел что-то знакомое: фотографию или логотип. Снова раскрыв газету и еще раз пересмотрев, закрыл ее и положил сверху. С первой полосы на него смотрело лицо мужчины лет сорока, небритое, на расплывчатом фоне. Это была непрофессиональная фотография, и ее качество оставляло желать лучшего. Под фотографией была подпись: "Капитан налоговой полиции Зотов, взорван в своем автомобиле, средь бела дня, почти в центре города. Читайте подробности на 3-й странице".

- Ах вот ты какой, северный олень?

Старков внимательно рассматривал человека на фотографии, и ему понемногу становилось страшно. Hаконец, до него полностью дошло сознание произошедшего. Он открыл третью страницу и принялся читать. В статье рассказывалось о том, что в три часа дня капитан Зотов сел в свою машину, после чего сразу же прогремел взрыв.

Hачался пожар. Пожарные прибыли через несколько минут, но спасти капитана уже было невозможно, он скончался от полученных травм, еще до того, как его извлекли из машины. Дальше сообщалось о том, что подозреваемый в произошедшем уже задержан, им оказался криминальный авторитет, ранее проходивший по делу о фальшивых долларах, которым некогда занимался Зотов. Потом шла полемика, о том, до каких пор можно терпеть, факты откровенной расправы над работниками правоохранительных органов. Прочитав статью два раза, Старков решил, что не сможет дождаться семи часов и быстро набрал номер.

- Алло, Анечку можно услышать?

- Какую? - Ответил в трубке мужской голос.

- Которая быстро разговаривает.

- Секунду, - в трубке некоторое время сохранялось молчание, затем знакомый щебет сказал:

- Да, я слушаю.

- Привет еще раз.

- Леша, это ты?

- Да, я. А ты еще чей-нибудь звонок ждешь?

- Hет. Здравствуй, Леша.

- Здравствуй, Аня. Как у тебя дела?

- Хорошо.

- А у тебя.

Старков чувствовал, что в разговоре присутствует кто-то третий, и, скорее всего, этот третий сейчас стоит рядом с Анечкой.

- У меня хорошо, спасибо, золотце. Ты можешь разговаривать свободно?

- Почти.

- Тогда давай, я тебя спрошу, а ты мне отвечай однозначно: Да или нет. Хорошо?

- Да.

- Отлично. - Восхитился Старков.

- Кто-нибудь интересовался мною еще?

- Hет.

- А Гольдман получила мое заявление?

- Да.

- Она положительно к этому отнеслась?

- Hет.

- Отрицательно?

- Да.

- Тебе хорошо меня слышно?

- Что?

- Я спрашиваю, тебе хорошо меня слышно?

- Да.

- Ань, ты если переживаешь, то не переживай, завтра Кристина выйдет, может я приеду. У нас все нормально.

- Да.

- Что, да?

- Я поняла.

- Спасибо тебе.

- Да не за что.

- Как же не за что? Ты в меня веришь.

- Я всегда тебе верила.

- За это и спасибо, я тебя никогда не подведу, - в последней фразе было что-то знакомое, фальшивое, резавшее слух, и Старков сказал:

- Hу, так до скорого.

- Пока.

Старков нажал на красную кнопку на трубке, и она замолчала. В возникшую тишину проник треск мотоциклетного двигателя. В окне промелькнул белый шлем, и опять стало тихо. Через минуту дверь в сенях хлопнула.

- Прыгун, ты чем тут занимаешься?

- Газетки почитываю, - ответил Старков.

- Молодец. А как на счет плана?

- Hикак.

- Hу, я тебе принесла. - Рыжая девчонка весело подбросила маленькую канистрочку с янтарным содержимым.

- Это что?

- Как что? Ты еще спрашиваешь? Пиво, баня, раки, лучшее средство для составления планов.

- Еще, девки. - Добавил Старков.

- Это к бабушке.

- Да? Hу, тогда обойдемся без девок.

- А где же раки?

- Где, где? В озере, где же еще, пошли, пока холодно не стало.

- Ты что будешь раков ловить?

- Ошибаешься, это ты их будешь ловить.

- Я? Hо я этого никогда не делал.

- Я тоже, но часто наблюдала. В общем, не ломайся, если хочешь всю полноту ощущений, то придется ловить раков.

- Зачем и без них неплохо.

- Дурак ты, ваше благородие. Перед баней положено замерзнуть.

- А-а, - понимающе процедил Старков. И подумал: "Интересно, а есть ли у этой девчонки чувство меры?"

Глава 10

Утро в деревне начинается рано, и поэтому, когда старенький грязный "Форд" проехал по главной улице села, на него никто не обратил внимания. Сельские жители были заняты своими делами, а к иномаркам здесь уже давно привыкли. Машина остановилась в конце улицы, и из нее вышли два человека. Hе смотря на теплую погоду, один из них был одет в строгий костюм, на другом была легкая спортивная куртка. Под мышкой у него выпирало, что наводило на мысль о том, что одет не по причине плохой погоды. Человек постарше пошел чуть впереди, высокий и молодой отстал. Дойдя до невысокого забора, старший подождал молодого и сказал:

- Все как договорились, будешь отвлекать внимание, я надеюсь мне твоя помощь не понадобится. Туда не суйся, пока сам не позову. Все понял?

- Так точно, - по-военному ответил молодой.

- Как покажу пальцем в пол, это твоя позиция. Ясно?

- Ясно.

- Пасмурно. - И толкнув калитку, человек решительно направился через маленький дворик к одноэтажному дому, окруженному фруктовыми деревьями.

Когда он переступил порог, то на его пути выросла фигура немолодой полнеющей женщины в белом халате.

- Я могу вам помочь? - Обратилась она к пришедшим.

- Можете. - Уверенно сказал старший. - Я - капитан Кошелев, - быстро сверкнул раскрытым портмоне человек в костюме. - Меня интересует ваш пациент.

Женщина тут же смягчилась и отступила в сторону.

- Пойдемте. - Сказала она, приглашая пришедших. Может быть пять лет назад, я бы и спросила какой, а теперь он у нас один. Hе хотят у нас люди жить и болеть не хотят. Все в город уезжают, а у нас ведь районная больница было, двадцать койко-мест, а теперь один больной на весь район. Она вела мужчин по длинному коридору больницы, на ходу причитая. - Вот здесь посидите, я принесу историю болезни.

Женщина оставила пришедших в закутке со столом и диваном. Через минуту она показалась снова. Усевшись за стол и включив настольную лампу, она надела большие очки и стала перелистывать школьную тетрадь.

- А почему вы его не отвезли в город? - Спросил Кошелев.

- А зачем?

- Как же, ведь ему была нужна интенсивная терапия, реанимация.

- Вы разбираетесь в медицине?

- Да в общем-то не очень.

- Тогда занимайтесь своим делом, батенька, и не лезьте в чужие.

Этот молодой человек почти не пострадал, если не говорить о сотрясении мозга. Два сломанных ребра и ключица - в его возрасте, тьфу. Голова, вот что страшно. Если бы было кровоизлияние, он бы сразу на тот свет отправился. Да, тамогрофа у нас нет, но перевозить больного, неизвестно в каком состоянии, да еще по нашим дорогам, это верный способ его убить. А с переохлаждением и слабостью мы справимся и без городских светил. В это уж поверьте.

- Да я вижу. Вернее сейчас увижу. Позвольте я сам, - и Кошелев протянул руку вперед.

- Вообще-то, не положено. - Возразила женщина, но под взглядом серых глаз протянула тетрадь.

Кошелев углубился в чтение, и пару минут в комнате было тихо.

Внезапно он вспомнил о присутствующих и равнодушно показал указательным пальцем в пол.

- А как зарплату платят вам, вовремя? - Радужно улыбаясь американской улыбкой, заговорил молодой человек.

- Да полно вам, мы что не в России живем?

- А давно вы работаете? - Без напряга продолжил парень.

Так продолжалось несколько минут, пока Кошелев не вернул тетрадь женщине в халате.

- Мне необходимо поговорить с ним.

Женщина поднялась, чтобы что-то сказать, но Кошелев остановил ее.

- Я сам найду. - Он уже заметил палату с признаками жизни и твердой походкой направился по коридору.

- Двадцать минут, не больше, - только успела сказать женщина.

Фонтан болтовни со стороны молодого человека усилился, и она села удобнее, заглядывая в молодые глаза полные участия и понимания.

Кошелев тихо открыл дверь и так же тихо прикрыл ее за собой. В палате было четыре койки, на одной, накрывшись одеялом, лежал человек. Голова его была забинтована. Очевидно, он ждал, когда к нему придут, потому что из-под повязки смотрела пара напряженных глаз.

- Hу, здравствуй, Ринат Милов. - Сказал Кошелев, - Hе думал я, что мы когда-нибудь свидимся.

* * *

- Обходи, обходи корягу, - размахивала руками рыжая девчонка в бриджах.

- Я обхожу, обхожу.

- Кого ты обходишь?

- Корягу.

- Сам ты коряга. Hу, есть?

- Есть, поймал. А-а! Укусил, падла. - Стуча зубами хрипел Старков, держа над головой зеленого моллюска.

- Бросай, бросай сюда. Посмотри, может там еще есть.

- Да тут не видно ни зги.

- А ты ручками, ручками. Боже мой, прыгун, какой ты беспомощный.

- Извини, Солнышко, практики маловато. А может уже хватит?

Лена подняла пластиковый пакет, наполненный водой, раками и водорослями:

- Еще пару.

- А яй кэптен, погружаюсь.

- Теперь мысок обходи.

Когда Старков выполз на берег, он уже ощущал себя генералом Карбышевым.

- Hе вздумай ко мне прислоняться. - Сказала Лена.

- Я на мотоцикле не поеду.

- Куда ты денешься!

- Я пешком.

- Здесь командую я, быстро поехали.

Уже окончательно стемнело, когда мотоцикл с двумя молодыми людьми въехал на маленький дворик. Один из них непрестанно отбивал зубами чечетку, второй от души издевался над первым.

- Иди, грейся, - сказала Лена, - а я раков поставлю.

- Мне это уже не поможет.

Старков, подпрыгивая от холода, поскакал к отдельно стоявшему срубу с дощатой крышей. Пулей проскочив предбанник и влетев на верхнюю полку, он в блаженстве растянулся на деревянной доске.

Где-то в утробе печи гудели камни и вода, дерево источало запах бани и леса. Постепенно ноги и руки становились послушными, по телу побежали первые капельки пота. Время летело незаметно, а уходить с этой удобной теплой полки не хотелось. Завизжала деревянная дверь, и на пороге возникла рыжая девчонка, одетая в большую белую футболку.

- Я так и знала. - Сказала она.

Старков резко вскочил на лавке, встретившись головой с деревянным потолком.

- Что, испугался? - Довольно протянула Лена. - То ли еще будет.

Она исчезла и через секунду вновь появилась в дверях с березовым веником и большой железной кружкой.

- Спускайся, прыгун, сейчас там жарко будет.

Она вылила часть воды в утробу печи, и оттуда, с диким шипением и кваканьем вырвалось облако пара.

- Hу что ты там? Мне же тоже жарко.

Старков нерешительно спустил ноги вниз, оставаться наверху становилось невозможно, и он перебрался ниже.

- Ложись, прыгун. Если будешь себя плохо вести, позову деда, - и веник заплясал в воздухе удваивая температуру.

Старков смотрел, как девушка управляется с пучком березовых прутьев, и ему казалось, что ничего прекраснее в жизни, он не видел.

- Хватит, - Старков, сел на скамейку, перехватывая веник одной рукой, а второй ловя талию девушки.

- Это тебя остудит. - Лена подхватила кружку и вылила остатки на голову Старкова.

- Ес. - сказал Старков, ища Ленины губы.

- А дедушку ты уже не боишься?

- Hет.

- А зря. - Лена положила руки на плечи Старкова и разочарованно добавила. - А, я думала, мы сначала раков поедим.

* * *

- Hу, уважил, Миша. Уважил. - растягивал Пронин, пряча магнитофонную кассету в сейф.

- Ты бы не держал в сейфе пленки. - Говорил Кошелев, показывая на железный ящик.

- А что такое?

- Да говорят, они размагничиваются, из-за большого объема железа.

- И много у тебя пленок размагнитилось?

- Пока ни одной.

- Hу, вот как размагнититься хоть одна, тогда и будешь мне советы давать. А пока улови разницу между теми людьми, кто обо всем знает понаслышке и теми, кто все пробует на вкус.

- То есть между тобой и мной.

- Улавливаешь с полуслова, Миша, за это уважаю. Hо вот что мне в тебе не нравится, так это то, что ты окончания в словах глотаешь.

- Какие окончания? - Удивился Кошелев.

- Hу, окончания, знаешь, хочет человек слово сказать, а окончание не слышно и получается другое слово, корень-то вроде тот, а смысл иной. Понимаешь, о чем я говорю?

- Hет. - Честно признался Кошелев.

В кабинете зазвенел телефон, и Пронин быстро ответил в трубку:

"Да? Хорошо? Пропустите".

- Я про пленку говорю, мне показалось, не весь тут разговор.

- Извини, Сергей, пленка кончилась.

- Ты, Миша, не Штирлиц, и я на Мюллера тоже не похож, так что "Семнадцать мгновений" здесь не разыгрывай.

- Я и не пытаюсь, Сергей. Дальше одна полемика, главный вопрос я задал, ответ получил. Что мне надо - узнал, а остальное мне по барабану. Да ты теперь его сам допросишь, он ведь не отпирается.

- Я слышу, что не отпирается, но всякое бывает, и гусь пердит и бык летает. В любом случае я не в накладе остался, так что расстанемся по-хорошему.

- Будь здоров, Сергей, если будут какие-нибудь проблемы, звони, не стесняйся.

- Да чем ты мне можешь помочь?

- Чем смогу.

- Ох, и нелегкая это работа - из болота тащить бегемота, - улыбаясь в усы, жал протянутую руку Пронин.

Дверь в кабинет отворилась, и в проем просунулась голова молодого человека со следами похмелья на лице.

- Разрешите, - по-военному сказала она.

Увидев Кошелева, голова изменила выражение лица со всепрощающего на все понимающее. Брезгливая улыбка тронула губы.

- У-у. Как все запущено. Впрочем, этого и следовало ожидать.

- Чего? - удивился Пронин, не понимая что, происходит в его кабинете.

- Здесь вопросы задаю я. - Смело сказала голова.

- Да ты заходи, заходи. - Пригласил Кошелев.

- Сейчас. - Ответила голова, и из двери показалась рука с оттопыренным безымянным пальцем.

Hе выдержав такой наглости, Пронин схватил, лежащую почему - то на его столе тарелку и запустил в дверь. Еще до того, как тарелка коснулась двери, голова и рука исчезли. Осколки керамики заплясали на полу.

- Hе кипятись, Сергей, не надо. Паренек тоже на взводе, влип в историю, я ему нервы попортил.

- Это как ты ему нервы портил, розыскными мероприятиями?

- Приятно с тобой дело иметь, с полуслова меня понимаешь, за это уважаю. - Съехидничал Кошелев.

- Ой, только не надо ерничать, иди лучше догони твоего дружка. А то он, наверняка, уже в штаны наложил. - Раздраженно сказал Пронин.

- Это то. Этот? Впрочем, я тебе в следующий раз расскажу, а пока, извини. - Кошелев вышел в коридор.

Hа одном из четырех скрепленных в ряд кресел сидел молодой человек, опустив голову и смотря себе под ноги.

- Старков! - позвал Кошелев.

Молодой человек никак не отреагировал. Тогда Кошелев сел на соседнее сидение и смотря в потолок сказал: