Ребенок от босса

Глава 12. Света

С тортом наперевес я возвращаюсь в кабинет Кости, потому что мои многоуважаемые (или уже не очень) сотрудники сказали, что им мои подачки не нужны и если я попала сюда, потому что, цитирую, “трахаюсь с директором фирмы”, то надо сидеть на своем месте молча и не пытаться найти в глазах коллег одобрения своей кандидатуры.

Сказать, что я впала в ступор от этих слов и от этой наглой прямоты — не сказать ничего.

Они не могут знать ничего о нашем прошлом, поэтому все слова лишь догадки и глупые сплетни, ничего больше.

Задело ли меня? Нет. Люди не от большого ума говорят все это. Им было комфортно с прошлым начальником отдела, потому что они могли ничего не делать. Они буквально не хотели работать, а тут пришла я, которая сразу включилась и явно не будет позволять лениться целыми днями. Потому что я просто не хочу закрывать за командой все дыры, что логично, мне нужна хорошая опора в их лице, а не дети, которым надо подтирать задницы.

Они меня невзлюбили и отказываются даже попытаться найти общий язык. Сначала они просто смотрели на меня с недовольством, а когда я постаралась подойти к ним с хорошей стороны и пекла этот чертов торт всю ночь — высказали мне в лицо все, что думают обо мне.

Есть, конечно, еще вариант с угрозами, что уволю если не будут работать за меня, а не против, но смысла тогда в такой ненадежной команде не будет и вовсе. Доверие и отношения должны быть настоящими, а не фальшивыми.

Вот мне, к примеру, тяжело сработаться с Костей. По личным причинам. Но я точно знаю, что никогда не подведу его, не подставлю, буду выполнять все задачи и делать это по максимуму хорошо. А вот они так делать не будут. И это мне уже не подходит.

Я не руководитель и никогда им не была, но я работала в замечательной команде и примерно понимаю, что хочу от нее.

Именно поэтому я и иду обратно в кабинет Кости с тортом и просьбой, которую, надеюсь, он сможет ради меня выполнить…

В приемной сталкиваюсь в недовольной Миланой, она злая, как черт, вылетает из кабинета с какой-то коробкой в руках. Что происходит?

Стучу три раза, слышу негромкое “войдите”, вхожу… Как-то не по себе. Словно я не вовремя. Что у них случилось?

— Константин, эм… Костя? Можно?

— Конечно, — кивает он, потирая лицо ладонями, это же на пару дней и твой кабинет, так что входи свободно.

— Вдруг у тебя тут клиент, — пожимаю плечами. Прохожу внутрь, ставлю торт на стол, сажусь. Мне все еще неловко говорить с ним на “ты”, но я уверена, что еще одной такой агрессивной просьбы не выкать я просто не переживу, поэтому буду стараться обращаться так, как он просил. — Там Милана… злая. Что-то случилось?

— Я ее уволил, — отмахивается он, — она разозлилась.

— Уволил? — не знаю, почему, но эта информация застает меня врасплох. Я же только вот буквально застала их в кабинете, и… Что, блин?!

— Да. Дал кадровикам отмашку найти нового секретаря. Эта позволяла себе слишком много лишнего, а мне нужен просто сотрудник. И… прости за то, что было вчера утром, я…

— Не надо, — качаю головой и раскрываю ладони, — никаких извинений, все взрослые люди. Что будешь делать, пока не найдут нового человека?

— Да справлюсь. Тут целый офис, кого-нибудь поставлю на пару дней.

— Если хочешь, то… — слова вылетают изо рта быстрее, чем я успеваю подумать, и я уже ненавижу себя за это, — то я могла бы посидеть в приемной. Мне без разницы, где разбирать документы, пока финансовый директор еще дорабатывает пару дней, а носить кофе и встречать клиентов я смогу точно.

— Ты серьезно?! — почему-то хмурится он.

— Ну да, почему нет? Мне несложно, да и… говорю же, нет разницы, где сидеть за ноутбуком и бумажками.

— Кофе, конечно, носить не надо, но если тебе не сложно, то ты очень выручишь. Не забудь выписать себе премию потом, — улыбается он. И я почему-то краснею. Как идиотка, честное слово.

— Идет, — улыбаюсь в ответ. Нельзя! Ему нельзя улыбаться! Знаю я, к чему все эти улыбки приводят, слишком опасно… — Могу я тоже попросить кое о чем?

— О чем угодно, я же говорил.

— Уволь всю команду фин отдела, пожалуйста, — вздыхаю. — Они не примут меня, никаким образом. Каждый из них сегодня в лицо мне сказал, что я заняла это место только потому что сплю с тобой. А еще они привыкли быть бездельниками, так что нам не по пути. А я… пока не умею, да и не мои они подчиненные, чтобы я увольняла.

Вздыхаю. Ну вот. Вроде не такая страшная просьба, казалось, все будет в разы хуже.

— Они что сказали? — я замечаю, как Костя злится. Он сжимает кулаки и челюсти, мне даже становится не по себе. — Прямо тебе в лицо?!

Киваю. От страха, скорее, чем подтверждая его слова. И я не боюсь, что он мне что-то сделает, нет. Просто… это как-то неожиданно очень! Что он вот такой. Что так реагирует. Это из-за меня? Из-за их нелестных слов в мою сторону, или почему он так разозлился?

Он вскакивает на ноги и я не успеваю даже пикнуть ничего, как слышу только:

— Жди здесь, сейчас вернусь!

И хлопок двери.

Ой-ей…

Я что, сильно зря рассказала все это, да? Но я же просто сказала правду, да и… Не думала я, что он так взбесится! Думала, вздохнет, сделает звонок, скажет, что увольняет, или заставит сделать это меня!

А он разозлился, вскочил, убежал, как ураган! Я понять ничего не успела.

В кармане слышу телефон и я открываю уведомление. Макс проснулся и они с Ариной шлют мне сонный кружочек из постели, учатся отправлять мне воздушные поцелуи. Зацеловываю их в ответ и машинально кладу телефон экраном вниз, когда Костя возвращается в кабинет.

Мне почему-то все эти три года казалось, что стоит только Косте увидеть Макса, то он сразу поймет, что он его сын. Не знаю, почему я так думаю. Возможно, из-за сильного сходства, хотя заметить человека похожего на себя самого очень сложно. Надо подойти к зеркалу.

Но все равно какой-то внутренний страх присутствует…

— У отдела кадров на этой неделе много работы, — говорит он, возвращаясь в свое кресло. — Уволил всех на хрен! Доработают до конца недели вместе со своим директором, закроют свои задачи. А не закроют — я всех оштрафую на полную зарплату, они предупреждены. Так что до конца этой недели ты работаешь тут, а мы пока ищем новых сотрудников. Быстро набегут.

У меня челюсть до пола падает. Костя такой запыханный, что он либо бежал сюда, либо очень на них орал, и что-то мне подсказывает, что не бег виной его тяжелому дыханию, точно не бег…

Уволил, говорит, всех на хрен… Так просто! Его минут шесть не было от силы! С ума сойти…

Я не думала даже, что он на такое согласится. Все-таки целый отдел! А он так просто взял и сделал то, что я просила. Я в шоке.

— Света, — вырывает он меня из мыслей. Поднимаю на него глаза. — А торт сама пекла?

Киваю. Сама, конечно. От души, между прочим! Думала, коллег угощу, общий язык с ними найду. Ага. Точно…

— Всю ночь, — вздыхаю. — Для кого старалась только — непонятно.

— Открывай, — говорит он. — Для меня старалась. Я сейчас за сладкое душу продам, а торт выглядит слишком красиво.

Я не смею ему перечить, конечно, но внутри почему-то бушует сильнейший ураган. Почему-то очень неловко все это! Что он будет пробовать мой торт… Он не идеальный совсем! Но правда с душой. А вдруг ему не понравится? Я расстроюсь. А по лицу сразу замечу, даже если он захочет скрыть, что ему невкусно.

Но открываю. Он заранее разрезан на кусочки, так что я только подвигаю коробку к Косте, потому что не вижу тут тарелок, и предлагаю попробовать.

Он достает откуда-то из стола вилку и мое дыхание замирает. Я не знаю, почему!

Наверное потому, что я никогда не готовила для мужчины… Ну, как-то так вышло, с мужчиной никогда не жила, а когда были отношения — не было совместных ночевок и чего-то еще.

И тут Костя… пробует мой торт! Сразу торт! Это же самое страшное что может быть!

Клянусь, я почти зажмуриваюсь от волнения, но когда Костя выдает лаконичное “ммм” и закатывает глаза, я понимаю, что все еще умею дышать.

Оказывается, это так приятно! Когда твою еду хвалят. Потому что мой мужчина, который живет со мной, не всю мою еду любит. Пюрешками, например, он долгое время в меня плевался, а каша — вообще злейший враг. А тут стон от вкуса моего торта…

Неожиданно это даже возбуждает. А это пугает! Что за реакция такая? Он просто ест торт…

Но как ест! Так, словно это лучший десерт на свете! И я краснею, как дурочка. И думаю о том, что ради такой реакции хочется готовить еще и еще.

Я идиотка.